Джон прожил долгую жизнь, как человек, и ещё большую, как вампир. Она привлекала его, манила, раскрывала новые грани, сталкивала со всё более сильными противниками. В конечном счёте, магнату стало невыносимо скучно. Что можно говорить о вампире, который пользуется услугами охотников для устранения конкурентов? Джон был слишком хорош и слишком опасен, но, что самое обидное, никто не мог его убить.
Он думал: "Когда долго живёшь и много видишь, то привыкаешь к смерти. Ты часто с ней сталкиваешься. Разминулись здесь, встретились там. Никогда не знаешь, какая встреча станет последней. Мысли о ней сначала навевают ужас, потом лёгкий холодок, потом вовсе перестают беспокоить. Ты ведь уже многое повидал на своём веку и многое успел сделать. Какое смерть может иметь значение для тебя? Никакого, если успел сотворить свой шедевр. Я свой вот-вот сотворю".
Своеобразное заигрывание со смертью стало для магната неотъемлемой частью жизни, ведь многие люди умирали от его рук или по его воле. Даже теперь Рокферрер нёс смерть своим словом, своими решениями, простирая власть во все стороны света. Однако старика не оставляло чувство, что где-то он совершил ошибку, которая может стоить ему жизни. Такое было не в первый раз, только в этот раз предчувствие казалось особенно острым. Новый игрок появился у магната под боком и тот ничего о нём не знал, а старые игроки разыгрывали свою лучшую партию. Необходимо было использовать все возможности для закрепления преимущества.
Перенос в лимб сопровождался головокружением. Даже самых стойких порой рвало. В редких случаях возникало кровотечение от перенапряжения. Кровь устремлялась наружу из свободных отверстий: через нос, рот, глаза, уши и даже поры кожи. Порой плата за открытие другого мира была слишком велика и вампир терял сознание. Почти все перечисленные следствия Джон испытал на себе и считал обморок самым приятным исходом. Нужно было лишь устроиться поудобней и быть готовым вздремнуть на часок-другой.
Магнат устроился поудобней в кресле и откинулся назад. Закидывать ноги на стол, как это могли делать американцы, Джону казалось вульгарным. Даже если это был его стол, и он имел возможность менять такие столы хоть каждый день. У него было английские понятия об экономии и порядке, поэтому вредить своему имуществу магнат не мог. Ещё Джон немного скучал по чаю с молоком, причём приготовленному правильно. Сначала молоко, потом чайная заварка и никак иначе. Также он скучал по обществу джентльменов, с которыми имел дело ранее, в свои молодые годы. К сожалению, то время ушло, и викторианская Англия на пару со смертью забрала лучших друзей Джона. У остальных же, отправившихся в Соединённые Штаты, были интересы отличные от интересов магната. Им попросту нечего было обсудить. Какие общие темы могут быть у могущественного вампира и протестантского священника? Впрочем, если бы пастор не говорил с Джоном о Боге, вине и грехах, то они бы столковались. И не размахивал крестом. И Библией. И оставил исповедующе-проповедующую манеру ведения разговора. Другой отправился за золотом и был таков. Третий искал нефть, но Джон нашёл её раньше и любезно поблагодарил знакомого за светлую мысль. Так или иначе, круг общения магната складывался из тех, кого он не мог убить. Представители рода человеческого в эту категорию попадали редко и выбывали из неё быстро. Как итог, память о человечности оставалась лишь памятью, не имеющей ничего общего с тем, кем Джон являлся сейчас - вампиром с английскими корнями и высокими требованиями к собеседнику.
Наконец, мысли магната ушли достаточно далеко от физического тела, чтобы высвободилось тело тонкое. Он больше не чувствовал ни единой точки на своём теле, будто того и вовсе не существовало. Сущность Джона заполнила собой комнату. Затем проникла в коридор и начала расползаться в обе стороны, проникать в комнаты сквозь двери, стекать, подобно дыму вниз и вздыматься вверх по лестницам. Магнат планомерно заполнял собою каждое помещение, как если бы душа имела материальное воплощение. Особняк был охвачен Джоном. С этого момента началось самое неприятное.
Магнат рывком сжал свою сущность до маленькой точки, меньше, чем площадка на острие иглы. Если на острие иглы могли плясать миллионы бесов, то в точке, вмещающей душу Джона, даже одному было бы тесно. Эта часть трюка давалась с большим трудом и требовала полной концентрации, чтобы накопить энергию для... ВЗРЫВА!
Сущность магната выстрелила одновременно на многие мили, охватывая собой прерию. Джон чувствовал жизненную силу сотен живых существ, воющих, плетущих, ползающих и летающих. У каждой твари в ночной прерии было своё занятие и лишь одна тварь, чьё лицо было скрыто маской, не желала занять своё место в круговороте жизни и смерти. Он сидел на камне, уставившись прямо перед собой.
- Хидден! - позвал Джон и протянул к нему всеохватные руки.
Луна погасла, тьма сгустилась, шум стих, Джон был везде и нигде, равно как и его собеседник. Нулевой день от сотворения мира. Ничто ещё не существует, но есть лимб, где плавает Бог. Точнее плавал. "Очевидно, потом он занял другое место, уступив лимб нам", подметил Джон.
- Зачем вы позвали меня? - спросил Хидден.
- Как продвигается операция? - спросил магнат, проигнорировав вопрос охотника.
- Поезд остановлен. Из взвода Лео Джемисона выжила треть солдат. До Масены дойдёт в лучшем случае четверть.
- Мортимер жив?
- Какое это имеет значение?
- Основополагающее.
- Он жив, пока...
- Ему что-то угрожает?
- Угрожает. Бандиты, что подорвали поезд... и я.
- Хм. Любопытно.
- Он просил меня убить его, а потом вышвырнул из долбаного поезда! До сих пор есть некоторые проблемы.
- С позвоночником? Наверное, было больно.
- Да. Было, - сдержанно ответил Хидден, - Я расторгаю сделку.
- В ответ на заботу о собственном здоровье? Это крайней недальновидно, скажу я вам.
- То, что вы собираетесь сделать, в конечном счёте будет стоить жизни слишком большому количеству людей. Я не могу этого допустить.
- А вас, Хидден, никто и не спрашивает, - возразил Джон.
- Мортимер умрёт в Масене, Джон. Эту партию вы проиграли.
- Ошибаетесь.
- Что это значит?
- Смерть Мортимера ничего не решит. Мой тебе совет. Держись подальше от Каслбрука, - сказал магнат и стал дожидаться реакции. Пауза затянулась.
- Джон, не нужно этого делать,- предупредил Хидден.
- Поздно, охотник. Я уже это сделал! - ответил магнат. Он очнулся от собственного смеха, не злорадного, нет. Это был смех превосходства, полного тактического превосходства над противником, который, как сам думал, знает, что происходит и не позволит себя обмануть. Собственно, об обмане речи не шло. Лишь череда тактически выверенных недоговорок, ведущих к весьма любопытному результату. К тому же, Джон вынырнул из лимба с ощущением бодрости, ведь разговор оказался коротким, а тема его располагающей к хорошему настроению.
Впрочем, беседа с Хидденом была нужна лишь для закрепления успеха. Планы Джона были совершенны в той степени, что работали независимо от того как себя поведут нейтральные силы, независимо от того есть ли таковые силы в игре или нет. Магнат успешно обтекал умом любые препятствия и сводил влияние на свои планы к минимуму. Пожалуй, поэтому угроза с востока так сильно задела его. Если даже последователь этого вампира не поддаётся пыткам и внушению, то каким великим будет лидер? "Впрочем, если не можешь кого-то уничтожить, то всегда можешь с ним договориться". Джон всю свою сознательную жизнь придерживался данного принципа и не собирался от него отступаться.
Помимо бального зала, паркетных полов, гобеленов, камина, прислуги и коллекции картин поместье магната могло похвастаться выдающейся комнатой пыток. Она находилась в двадцати футах под землёй и вмещала в себя самые разные пыточные орудия - от всем известных до совершенно экзотических. Джон никогда не стеснялся в методах, если требовалось получить какую-то информацию и продолжением изощрённого любопытства была изощрённая до крайности жестокость.
В распоряжении Джона был железный саркофаг с обращёнными внутрь шипами под названием "железная дева", металлический раскрывающийся сапог с шипами, который так и назывался "испанский сапожок", приспособление для разрывания суставов путём их растягивания - "дыба", также были некоторые новшества из Китая: кандалы для подвешивания за пальцы и своего рода капель, способная пробить темя и ещё до того - свести с ума. Разумеется, в пыточной Джона обладающих информацией жестоко избивали, ломали суставы молотком, отрезали уши, носы, пальцы, тестикулы и всё, что можно отрезать без вреда для способности передавать информацию. Иногда для пыток использовались простейшие вещи: под ногти загоняли иглы или древесные щепки, прижигали кожу раскалённой кочергой, мочили обрез ткани и обматывали им голову, а потом начинали медленно наматывать на палку поворотными движениями, раскалывая череп; иногда на живот информатора клали несколько крыс, накрывали ведром, а на ведро клали раскалённые угли и крысы сами находили выход на свободу через внутренности несговорчивого господина. В конечном счёте, каждый благоразумный начинал любить правду также, как её любил Джон, и делился всем, что знал и даже тем, чего не знал. Так было, пока в пыточной не появился Горан. Этот живой памятник убийственному упорству.
- Ты посадил меня сюда?! - вскрикнул он, как только Джон появился в дверях.
- Да. Поразительная догадливость.
- Выпусти меня! - крикнул Горан и рванулся в оковах. Безрезультатно.
- Это я и собирался сделать, - спокойно ответил магнат.
- Почему? - удивился Горан. Он ожидал другого ответа.
- Не всё сразу, сумасшедший вы наш. Мне нужно убедиться, что вы сделаете всё как я скажу.
- Что вам надо?!
- Так вышло, Горан, что вы единственный, кто видел вашего, так сказать, командира в лицо. Так вот, я хочу...
- Чтобы я убил его, - догадался безумец.
- Чертовски верно. Как вы догадались? - удивился Джон.
- Всегда хотел это сделать, - ответил Горан серьёзно. Старику даже стало интересно на мгновение умеет ли безумец искренне смеяться.
- Рад, что мы так быстро договорились.
- Нет, - Горан помотал головой.
- Что нет?
- Мне нужно кое-что, кое-кто.
- Свободы недостаточно? Ваши аппетиты растут.
- Я не голоден.
- Это радует. Так чего же вы хотите?
- Убийцу моей банды.
- Дайте угадаю. Его зовут... Мортимер? - сказал Джон и сделал особое ударение на имя.
- Я... я не знаю. Он высокий. Носит чёрное. И очки.
- Значит, мы думаем об одном и том же человеке.
- Вы отдадите мне его?
- Если бы он у меня был, то я бы сделал это прямо сейчас. Мы поступим иначе. Как только вы расправитесь со своим командиром, то я скажу где искать Мортимера. Идёт?
- Идёт.
- И ещё кое-что, - сказал Джон, а продолжил с бархатистой интонацией, - Не вступайте в конфронтацию с Натом. Теперь вы на одной стороне. Даже если он этого не знает.
- Не убивать Ната... Хорошо... - проговорил Горан.
Через полчаса вампир отправился на поиски того, кто его породил. К удивлению Джона, Горан не испытывал безудержной жажды, какой обычно славятся неофиты. Он был благоразумнее, чем казался со слов Натаниэля, хотя в голове Горана творился полный хаос. Магнат был рад, что в этом хаосе нашлась область ответственная за переговоры. Теперь вездесущему Джону оставалось только ждать результатов своего влияния. Что-то подсказывало, что они будут совсем скоро.