На гололеде машину повело в сторону. Игнат начал судорожно крутить руль, но упрямый металл неотвратимо несло навстречу вечности. На месте аварии собралась толпа. Одни кричали, другие вызывали 'скорую', а третьи пытались вытащить из искореженной груды окровавленного мужчину. Пауза, длиной в жизнь Игната, закончилась.
Известие застало Вику на работе. Когда сообщили о случившемся, она закричала, закрыв лицо руками. Ее мир раскололся на острые обломки. Они вращались внутри. Невыносимая боль терзала и выкручивала ее маленькое тело. Горе в нем не помещалось. Вику успокаивали. Тщетно. Казалось, что разум вот-вот покинет эту несчастную.
На похоронах ее бледность и спокойствие действовали на всех, как сигнал опасности. Вика смотрела на Игната и не могла насмотреться. Иногда ее губы шевелились. Она разговаривала с ним. Обеспокоенные этим беззвучным монологом друзья подходили и что-то говорили. Вика поднимала глаза, и в них читалось "отстаньте от меня". Она видела Игната в последний раз. Недавнюю истерику сменило тихое прощание.
Оставшись одна в пустом доме, она забилась в кресло и молча раскачивалась из стороны в сторону. Ей хотелось, чтобы плакали по ней. С фотографии на каминной полке улыбались муж и сын Гешка. Замысловатость жизни в собственной любви теперь казалась особенной. Игнат был разным. Огненность его чувств сменялась полным безразличием. Казалось, он сам устал жить в двух жизнях. От этого любовь к нему становилась ярче, сильнее. С уходом Игната, ушли его чувства, идеи. Он был полон ими. Иногда Вика просто задыхалась. Не успевала за ним. Продолжала семенить рядом. Понимание и покорность были козырями в этих непростых отношениях. Теперь наступал покой. Иногда она мечтала о нем. Сейчас он был страшнее смерти. Жизнь бросала вызов. И Вика решила ответить тем же. Достала аптечку и стала ссыпать на руку снотворное, завалявшееся в доме. Казалось, так можно избавиться от того, что разрывало изнутри. Внезапный телефонный звонок остановил начатое:
-Я знаю, тебе очень плохо. Надо идти дальше! - услышала она незнакомый голос.
-Кто это? - удивленно и еле слышно спросила Вика.
-Никто. Живи и все! - приказали ей и бросили трубку.
Слушая гудки, Вика начала дрожать. Приступ жалости к себе выплеснулся слезами. Задыхаясь от них, она позвонила подруге:
-Приезжай...
Через несколько минут Олеся неслась к Вике. Она знала, что страх одиночества способен убить любого. Тем более Вику.
-Кто звонил? - узнав о странном звонке, спросила Олеся.
-Не знаю.
-Это судьба. Тебе надо жить дальше. Она права. Думай о Гешке! - говорила Олеся.
Вика кивала головой и думала о сыне.
Дождавшись утра, пошли на кладбище. На могильном холмике лежал огромный букет свежих лилий.
Олеся понимала - виной всему нервное переутомление.
Прошло еще несколько дней, и Вика снова пошла на кладбище, и снова обнаружила цветы.
Через несколько месяцев, когда пришло время ставить памятник, к неувядающим цветам добавилась мраморная плита. Вика оторопело смотрела на нее и ничего не понимала. Кто-то бесцеремонно внедрялся в ее жизнь, плюя в лицо.
-Я верила ему! Он меня обманывал! - кричала Вика, пытаясь сдвинуть плиту.
Подруга успокаивала:
-Мы все узнаем, не волнуйся. Не плачь и не делай выводов. Возможно это кто-то из коллег. Если нет - уберем сами.
Вечером того же дня в доме снова зазвонил телефон.
-Ты забыла о нем... - укоризненно сказал все тот же голос незнакомки.
-Ненавижу! - выдохнула Вика.
-Понимаю...Это очень сильное чувство...- услышала она в ответ.
Вскоре Гешка приехал домой. Он повзрослел и вытянулся. Напряженная учеба немного заострила черты, но глаза светились, как у Игната.
-Ма, у меня все ок. Ты обязательно должна приехать в Америку. Отвлечься, - сказал Гешка.
-Все не так просто, - отвечала Вика, - после гибели папы возникли затруднения.
-Тогда зачем ты поручила Еве оплатить весь курс обучения? - удивился сын.
У Вики перехватило дыхание. Она вспомнила, кому принадлежало это редкое имя. Ева была женщиной из юности Игната.
-Ты ее знаешь? - сдерживая себя, спросила Вика.
-Отец познакомил, - ответил сын. В его голосе слышалась гордость.
Не задавая вопросов, Вика метнулась в кабинет мужа. Перевернув его вверх дном, она искала доказательства своих подозрений. Нашла фотографии. Взгляд задержался на одной. Положив голову на плечо ее Игната, Ева спокойно смотрела на Вику. Выражение лиц обоих заставляло отводить глаза.
-Гадина! Я найду тебя! - крикнула Вика, швырнув в соперницу бумаги со стола.
Узнать номер телефона у Гешки не составило труда.
-Я вспомнила тебя, Ева, - сказала Вика. Ее голос дрожал.
-Вот и хорошо.
-Я всегда чувствовала, что ты рядом. Игнат отмалчивался, или отрицал, когда о вас говорили. Теперь понимаю - берег тебя. Зачем ты лезла и продолжаешь лезть в мою семью? Мне не нужна твоя помощь. Я все сделаю сама.
Поток слов прервался, как летний дождь. Вика удивилась. Ева спокойно слушала и курила.
-Не молчи! - закричала она.
Пауза была вязкой, как смола. Медленно, подбирая слова, Ева ответила:
-Я хотела быть для него. И чтобы только я... Не получилось. Появилась ты. Та, которая могла быть рядом. Мне было больно, как тебе в день похорон, но я осталась... Он так хотел. Почему - теперь это уже не важно.
Ева замолчала. Вика слышала, как она опять курит.
- Он любил только меня! Ты - сумасшедшая. Забудь мою семью! - голос Вики сорвался.
Ответом была тишина. Потом гудки. Ева повесила трубку.
Гешка стоял в дверях и смотрел на мать глазами Игната.
-Иди, я справлюсь, - успокоила его Вика, держа в руке телефон.
-Не называй ее сумасшедшей, она не такая, как все, - крикнул сын.
-Хорошо, - удивленно ответила Вика. Она когда-то видела это выражение лица, слышала эту фразу. И вспомнила...
Роман с Игнатом был в самом разгаре. Весна выглядывала из почек деревьев. Прохожие гуляли по набережной и вдыхали ароматы моря. Между ними лавировала велосипедистка в яркой одежде. Группа детей каталась на роликах. Один упал. Велосипедистка раньше других бросилась к нему. Встряхнула, улыбаясь... Сочувствовать нельзя - заплачет! Попросила ролики и, дурачась, надела на себя. Все засмеялись. Опасные прыжки и пируэты заставили замолчать. Мальчишки во все глаза смотрели на женщину, катающуюся, как они. Велосипедистка играла с ними, как с равными.
-Это Ева. Я ее знаю. Она не такая, как все!- резко осек Игнат.
-Ну и знакомая! - с иронией заметила Вика.
-Не говори лишнее!
-Ты чего?
- Не говори так. И все!
Вика капризно вздернула маленький носик вверх.
-Ты как папа! Постоянно учишь!- Испачканное личико горело негодованием.
Увидев обиду, Игнат улыбнулся.
- Не дуйся, поросенок! - попытался помириться он, протягивая платок.
Вика продолжала изображать обиженную.
Ева сняла ролики. Легко оседлав велосипед, тронулась к поссорившимся. Проезжая мимо, встретилась глазами с Игнатом. Он не ожидал. Отвел взгляд.
-Она меня не поймет и не простит, надо было уйти, - пронеслось в голове.
-Красивая! - отметила про себя Вика.
-Ребенок, - подумала Ева, посмотрев на нее в упор.
Игнат был огорчен. Воспоминания перенесли его в недавнее прошлое...
-Ты меня любишь? - настойчиво спрашивал он, врываясь к Еве после свиданий с Викой. Вопрос шел от трусости и осознания обмана.
- Люблю, а ты? - чувствуя это подсознанием, твердила она.
Бархатный голос проникал в душу. Глаза смотрели прямо. Их изменчивый цвет манил к себе. Игнат не мог отказаться от этого экстаза. Целовал ее твердые губы и забывал о Вике. Девчонка не могла тягаться с Женщиной. После таких встреч в теле оставалась звенящая легкость и масса идей, нашептанных любимой на ухо.
Отвлекшись от воспоминаний, он взглянул на Вику. Она сидела рядом. Молчала, боясь нарушить его внутреннее уединение.
-Вика - ребенок. Весна. Она даст ему семью. Любовь и будущее. Ева - другое. Она - осень. Давать любовь надо ей. И надо жить, как она. Одним днем. Я не могу. Я еще не жил, как она. Вика - не Ева, но я смогу ее полюбить! - пришла окончательная мысль.
Ева крутила педали и думала о том, что любовь - это когда двое смотрят не друг на друга, а в одну сторону.
-К черту ревность! Она не я. И он не сможет от меня отказаться.
-Наслаждение и страдание - сродни друг другу, - повторяла она вслух, как молитву, наращивая скорость на поворотах.