Аннотация: Изначально планировался как хоррор, но в результате пересилили попытки выразить идею. Возможно, не получилось ни то, ни другое; тем не менее, текст получился неплохим, на мой взгляд
Катарсис
"Carry on, carry on, The chanting has begun", - пропели наушники напоследок: нащупав под курткой плеер, Игорь нажал на паузу. Как достали эти "кэрри оны", в который раз подумал редактор.
Турникет помедлил мгновение, решая, пропускать ли парня - но программа жестко приказала не вмешиваться. Стеклянные двери тоже не слишком охотно распахнулись под резким ударом руки, закованной в черную перчатку без пальцев.
Забавно звучит, усмехнулся Игорь своим мыслям, и другая рука, точно так же "закованная в черную перчатку" вынула один наушник. Вкладыши, конечно, удобны в поездках, но слушать людские реплики в них сложно. А сейчас придется немного послушать - так, для порядка и надежности.
Осенний вечер обыденно моросил водяной пылью, лужи усердно превращали асфальт в причудливые архипелаги. Игорь поймал взгляд грязного серого пса, видно, не первый год обитающего на вокзале. Черные глаза ясно посмотрели из-под намокшей челки.
Игорь отвернулся первым. Привычно стремительным шагом, взлетая на бордюры и сноровисто лавируя в толпе, он за минуту преодолел расстояние от метро до машинки, где продаются билеты. Странно, до отхода автобуса ровно час, а народу почти нет. Лишь одинокий мужик с потерянным видом внимает другому, с громкоговорителем в опущенной руке.
Второй наушник, выскользнув, повис на тонком проводке; Игорь прислушался к разговору.
- Подойди к водителю, - спокойно советовал мужик с громкоговорителем. - Забьешь место, если вдруг кто не придет.
Великая Тьма, какое это место? Еще час до отхода, должна быть куча...
- А воронежский не едет через?..
- Нет, только если оттуда потом на рейсовых. Но он отходит в одиннадцать.
Игорь бросил осторожный взгляд на окошко с манящей надписью "Липецк". Окошко, будь оно проклято, закрыто настежь.
Тьма, как может быть "закрыто настежь"? Четыре лика Сатаны, какое ему сейчас дело до того, что там может быть, а что не может?!
Билетов, Тьма их забери, нет. Мужик уныло покачал громкоговорителем в сторону автобусов, готовясь повторить советы.
Игорь не стал слушать, наушники будто бы сами воткнулись в уши. Плеер уже давно отжал паузу, следующая песня перевалила за середину.
"Alone I walk the road to nowhere land..."
Как бы не пришлось действительно волкать элон. Ладно. Пауза. А впрочем, пусть играет себе.
Что теперь делать, спрашивается в задаче? Спросить в другой фирме - благо их развелось сейчас много, прибыль небось процентов двести? Почти безнадежно; там раскупают обычно еще раньше.
Подскочил какой-то смуглый мужик - знакомые бы назвали его хачиком, но Игорь почему-то не любил подобные обращения к кому бы то ни было; хотя вроде в особой терпимости никогда замечен не был. Почти одновременно с хачиком подскочил бородач, и, перебивая друг друга, эти двое начали что-то втолковывать.
Так. Говорят, что есть еще места до Липецка. Хвала Тьме. Но непонятно, чего так переругиваются, если пальцами тычут в один и тот же автобус? Ладно, не его это дело.
Обходить лужу некогда, да и все равно джинсы уже намокли вдребезги. Всезнающий Люцифер, под ногами еще дети путаются; где их родители, хотелось бы знать? А, плевать. Вот автобус.
- Билеты есть еще? - прокричал Игорь. Хрипло, надсадно: наверное, со вчерашнего, а может, и с позавчерашнего дня ничего не говорил.
Пес не поднимал голову с лап, но Игорь чувствовал, что собака следит за ним. Пусть, не до этого сейчас.
У двери в зал ожидания толпится небольшая очередь. Старик с почерневшей деревянной тростью пытался преодолеть невысокий порожек, но регулярно спотыкался, и весь его вес принимала на себя хлипкая ручка дверей. Тьма, ну помогите уже кто-нибудь ему. Неважно, как, толкните там, но пусть он пройдет куда-нибудь. Дьявол, наконец-то.
Уборщицы мухами сновали по залу, но плитки все равно покрывала скользкая грязь. Не упасть бы еще. Ну вот, к терминалам тоже очередь. Быстрее тыкайте, что думать-то? Не знаете, куда ехать?
Ну же, ну же!
"Here I stand,
I'm a loner,
I'm searching for something..."
Да уж, сёчин фо самфинг. Так.
Рука в черной перчатке дернулась к монитору.
Наличие мест. Пункт назначения. Буквы "л", "и", "п". Липецк. Выбрать.
Два поезда. И только один с Павелецкого, фирменный. Отходит через двадцать минут. И четыре свободных плацкарта! Или плацкарты?.. Неважно.
А в кассы-то какие очереди... Помнится, кто-то говорил, что если поезд отходит через час, то можно без очереди. Попробуем...
Ближайшее окошко. Низкорослый мужик что-то выясняет у кассирши. Тьма, ну почему они никогда не смотрят заранее номер поезда?
- Извините, но у меня поезд через двадцать минут, - твердо, как ему показалось, сказал Игорь черноволосой женщине. "Отчаянно молодящаяся старуха", вспомнилась откуда-то цитата.
- У нас тоже через двадцать минут, - усмехнулась она. - В очередь, молодой человек.
Проклятье. Ладно. В кассу администратора - узнать, что там скажут.
Толстая крашеная администраторша послала к седьмому окошку. Дьявол, там еще больше очередь. Попробовать, что ли, еще раз в обычную...
- Извините, у меня поезд через пятнадцать минут отходит, - еще тверже сказал Игорь, обращаясь к невысокой и некрасивой девушке. У той сразу же надулись бледные губы, прищурились маленькие глазки.
- Вон, умеете читать, касса "отходящие поезда"! - девушка ткнула пальцем за спину Игорю. Какой же пронзительно-неприятный у нее голосок... - Сколько уже можно пропускать. - Тихо добавила она, поджимая губы. Бесцветные глаза ее избегали встречаться со взором Игоря.
Как эти люди достали...
- Меня не пускает очередь. - Повторил он администраторше. - Сделайте что-нибудь.
- Ох. Какой тебе поезд?
- Двадцать девятый. Москва-Липецк.
- А тут только СВ, - довольно сказала кассирша. Понятно, проблема решилась сама собой. Коза...
Ну и что теперь делать, Игорь Александрович?
"...о найденных вещах сообщайте дежурным, не трогая их..."
Да уж, "не трогая их". Дурацкая ошибка, как ее до сих пор никто не заметил? Тоже никому нет дела?
Он вышел обратно под мерзкий дождь. Пес с интересом посмотрел на Игоря одним глазом: лохматая голова склонилась набок, так что одно ухо упало на морду.
Что, сейчас поведет за собой куда-нибудь, как это обычно бывает в фильмах? Нет, собака уже потеряла всякий интерес. Задняя лапа почесала за ухом, и пес отвернулся.
Божественно противная погода. Ветер сговорился с дождем и так и норовит забрать побольше тепла у людишек.
Игорь помотал головой. Опять он думает фразами из дурацких рассказиков. И как всегда в них бывает - сначала, когда главный герой в хорошем настроении, все ему нравится: и дождь, и погода, и люди, и он сам, - а потом, после какого-нибудь глупого события все ему кажется мерзким.
Не думал, не думал, что будет думать так же.
И что тавтология будет в своих же мыслях.
Дьявол, "в своих же мыслях" - ну, кто так пишет, а тем более думает?..
Мобильник вынырнул из кобуры, и его динамик дважды слабо пропищал, отмечая нажатия на зеленую кнопку.
- Привет, Фель.
- Прив, Фар, - сладко и грустно пропела трубка. Великая Тьма, когда же он привыкнет к разговорам по телефону?
- Фель, боюсь, я... я не смогу приехать сегодня.
- Что-то случилось? - обеспокоено спросила Фелиция. - Ты сейчас где?
- На вокзале. Билетов нет.
- Никуда нет?
- В Липецк нет.
- Черт, Фар, ты же меня понял, - раздраженно сказала Фелиция.
Проклятье, он все-таки провалился в лужу так, что кроссовок набрал воды. Черт...
- Нету, Юля, нету. Ни на автобус, ни на поезд. Извини, я не...
- И когда теперь? - перебила трубка.
- Завтра вечером только, Фель. Извини.
Трубка засопела.
- Я тебе только... - решительно начал тихий голосок.
Мерзкий писк аккумулятора. Шорох. Молчание.
"...поезд номер двадцать девять "Москва - Липецк" отправляется со второго пути..."
Дьявол, дьявол! Как не вовремя, не вовремя сел этот дурацкий телефон.
Игорь с трудом удержался, чтобы не бросить мобильник в лужу поглубже - или лучше подальше вверх, в темное плюющееся небо!
Фелиция ведь наверняка подумает, что Игорь специально сбросил звонок. И что он даже не был на вокзале, а просто решил не приезжать.
Fariter
нам лучше расстаться.
Felicia
Что?..
Felicia
Игорь...
Fariter
Я обо всем подумал.
Мы не подходим друг к другу. Ты - светлая, я темный. Ты любишь.. неважно. Я не могу быть с тобой. Прости
Felicia
игорььььььььььь
Проклятье, он уже наизусть, до букв помнит их последний диалог в аське. Зачем он тогда написал все это? Испугался, что не сможет сказать при личной встрече?
Или что передумает?
Felicia
я папрашу тебя об одном. Приедь в субботу. у меня др. Прошу тбея.
Felicia
умоляю, фар.
Игорь согласился. Иначе бы она в очередной раз взрезала себе вены. И на этот раз уже насмерть, вкрадчивопрошептал внутренний голос.
- Пожалуйста, дайте позвонить? - неожиданно для себя спросил Игорь у некрасивой девушки, только что вынувшей телефон.
Ярко-красная "раскладушка" нырнула обратно в сумочку, по дороге негромко хлопнув защелкой. Или это неумело натушенные ресницы, соприкоснувшись, издали такой звук? Какие-то бредовые мысли...
- Извините... у меня нет телефона, - пролепетала девушка. Ресницы еще раз хлопнули, затапливая глаза страхом. Вот только они, ярко-синие и блестящие, красивы у этой девушки - и то, наверное, от ужаса.
Она побежала прочь, пугливо оглядываясь на Игоря. Полы бежевого пальто тут же покрылись грязными пятнами.
А дождь все идет; становится холодно. Возле фонарей дрожит марево, но фонари остались далеко позади.
Что в центре Москвы делает такая темная и практически безлюдная улица? И что он, обычный редактор-переводчик, делает на этой улице?
Игорь раздраженно всунул наушник.
"We are strangers in a strange land..."
Воистину, стрэйндж лэнд. Может, хоть этот мужик не испугается?
Игорь догнал высокую широкоплечую фигуру, пальцы осторожно дотронулись до рукава серого плаща.
- Дайте позвонить. - Получилось сипло и как-то злобно.
Мужик оглянулся, показав испитое лицо. Из-под капюшона окатил взглядом. Не посмотрел, а именно "окатил взглядом".
- Пойди прочь. - Тонкие губы разжались лишь на мгновение - только чтобы отдать короткий, понятный приказ.
- Мне нужен телефон, - попытался возразить Игорь.
Складка на лбу мужика стала еще глубже. Орлиный нос чуть приподнялся, словно мужик к чему-то принюхивается. Или готовится ощериться. Брови вдруг почернели, стали словно гуще.
Дьявол, ну...
Дьявол.
Дьявол!
Глаза мужика осветились желтоватым огнем. Капюшон откинулся. Плащ, напротив, взметнулся, словно у мужика выросли крылья.
Но нет, это он просто замахивается...
Темная рука очень медленно, по очень широкой дуге приближается... Кулак что-то сжимает - то ли кастет, то ли... блеск...
Удар.
Удар.
Боль...
"And save me from pain..." - медленно, намного медленнее, чем в песне, пропел знакомый голос. Тишина поглотила и его.
Запах гнили. Что-то мокро-холодное ползет по щеке. Надо поднять веки и посмотреть. Нет, тяжело. Пусть оно само ползет к глазу, тогда глаз и посмотрит.
Игорь попробовал пошевелить рукой, но боль колючей проволокой стегнула по животу, груди, всему телу. Парень согнулся еще больше; колени уперлись в подбородок, вызвав новый всплеск боли.
Огненосный Сатана... чем это таким его полоснули? Отравленным ножом, наверное. Не когтями же...
Игорь приоткрыл глаза. Фонарей нет. Или они не горят - один черт. Зато есть луна, почти полная. Странно, вроде бы до полнолуния еще неделя, да и тучи на небе все висят.
Мокрое существо подобралось к самому глазу. То ли слезы, то ли дождевые капли пытались сбить его, но оно упрямо ползло вверх. Игорь попытался скосить взгляд - от лужи, где он лежит, свет отражается вроде бы неплохо, можно что-то разглядеть - но усилие оказалось слишком затратным. Темнота радостно ринулась со всех сторон.
Нет, жидкость текла не из глаз и не с неба, а, наверное, с фонаря. Двойные капли методично били в одну и ту же точку, как при китайской пытке. И не пошевелиться, не сменить место капельных ударов.
Кап-кап.
Дьявол, как его угораздило... поперся в какой-то дикий переулок. Ребра, похоже, треснули... этот урод с кинжалом, небось, прыгал по животу.
Кап-кап.
А склизкое существо продолжает ползти. Липкий след тянется уже через всю щеку. Кожу стягивает, но хоть не щиплет.
И ноги не чувствуются. Совсем.
Кап-кап.
Холодно и больно. Как же холодно и больно. Больно и холодно.
Кап-кап.
Просто больно.
Существо дотронулось до века. Коротенькими противными щупальцами.
Кап-кап.
Вонь от лужи вдруг усилилась. Нет, не от лужи, от этого мерзкого существа - и тут же что-то потекло по несчастной щеке.
И теперь уже ее защипало, закололо, задергало - словно прилепили мощный пластырь и резко рванули.
Кап-кап.
Существо заползло на ресницы, обхватило их щупальцами - или лапами или жвалами или что там у него?!
Веки медленно потянулись вверх.
Кап-кап.
"Поднимите мне веки" - всплыла в памяти глупая фраза. И почему-то вместе с ней пришел страх. Ясное ощущение беды, словно он второй раз видит фильм и уже знает, что произойдет в следующей сцене...
Кап-кап.
Только бы не увидеть это существо. Только бы не увидеть!
Глаз уже почти открылся, но Игорь из последних сил задирал зрачок вверх, будто пытаясь развернуть глазное яблоко внутрь.
Кап-кап.
Монотонно-противный скрип. Скрипит, натягиваясь, кожа на щеке.
И легкий перестук. Где-то в другом мире, в другом времени, на другой земле кто-то куда-то прошел. И приближающийся звук шагов - всего лишь эхо. Эхо от давно-давно простучавших каблуков той дурнушки, у которой такой гламурный розовый телефон. Или не дурнушки, а красавицы?
Кап-кап.
Красавицы, красавицы - только не показывайся, гадкое существо, уйди, сгинь!
"Изыди, пропади!" - прошептали сухие губы Игоря. Ужас не сковал только их и упрямо рвущийся вверх глаз.
Кап-кап.
Шаги совсем близко - наверное, время замыкается в кольцо, и та некрасивая девушка скоро пройдет мимо. Высокий парень, весь в черном, обмотанный цепями, попросит у нее телефон. Она испугается и побежит. Точь-в-точь как сейчас - тукхлюп-тукхлюп-тукхлюп-тукхлюп...
Кап-кап...
Сапог остановился возле уха. И в этот миг, словно какому-то колдуну надоело держать заклятье и он отпустил Игоря, сковывающая боль куда-то прошла, силы вернулись.
"Ave Satanas", - промелькнула чужая мысль. Игорь поднялся - вскочил, взлетел - на ноги. Рука хлестнула по щеке, размазав существо. И редактор бросился бежать. Прочь. Прочь от обладателя сапог. Прочь отсюда, обратно к вокзалу, там есть люди. Обычные глупые люди - но они защитят. Обязаны. Должны защитить.
Вокзала нет. Заблудился. Черт.
Зато слева горят фонари. Туда нужно, туда.
С трудом переставляя негнущиеся ноги, спотыкаясь и поскальзываясь каждую секунду, Игорь бежал к свету. Сзади сперва доносился топот сапог, но потом куда-то исчез.
Фонари не приближались. Вокруг высились темные, влажно поблескивающие стены, слепые окна прятались и прятали свет.
"So take a step towards the light..."
А фонари надменно стояли и светили себе в сотне шагов - и как Игорь не бежал, они стояли там же.
Так не бывает.
Так не должно быть!
"...the revelation is near"
Шум мотора. Шипение шин. А почему нет света фар? Куда девается свет в этом мире? Кто забирает себе весь свет этого глупого мира?..
Рев двигателя все ближе. Игорь только сейчас понял, что бежит строго посреди дороги. Ноги затормозили рвущееся к свету тело. Машина сейчас собьет - нужно дотянутся до тротуара, до бордюра, до чего-нибудь!
"Where do we go?"
Игорь прыгнул на мгновение позже, чем нужно. Бампер зацепил его ноги, крыло рванулось навстречу лицу, и тьма в который раз налетела на Игоря.
Запах сигаретного дыма и женских духов. Неуловимо-волнующее сочетание, как последний поцелуй любимой девушки.
Игорь скривился от банальности собственного сравнения. Щека натянулась - наверное, след от того отодранного пластыря. Рука неожиданно послушно провела по лицу. Нет, пластырь на месте.
Стоп. Откуда на щеке пластырь?
Стоп. Где он вообще? И почему он до сих пор не открыл глаза?
Веки послушно поднялись. Боль прокатилась по телу - но это лишь слабое эхо той, что была всего несколько минут... или часов, или дней... назад.
Все вокруг кружилось, но Игорь волевым усилием смог немного погасить качение и оценить обстановку.
Он внутри дорогой иномарки; полулежит на переднем сидении. Полумрак рассеивают только отсветы от фар и торпедо. И маленький огонек: девушка за рулем курит длинную сигарету.
Красивая девушка. Немного похожа на Фелицию - такая же черноволосая, из-за чего кажется бледной, такая же худенькая - но, надо признать, эта девушка намного красивее. Большие глаза с длинными ресницами, точеный профиль, идеальной формы нос. Губы, правда, тонковаты; или они сейчас плотно сжаты.
И одежда на девушке как любит Фелиция - да и сам Игорь: черные облегающие джинсы, черная курточка с множеством молний и черные беспальцовки. Лак на ногтях вроде бы тоже черный. Готка, что ли?
Девушка лишь мельком посмотрела на Игоря, когда он только очнулся и ритм его дыхания сменился, и ее взгляд уже не отрывался от дороги. Похоже, они выехали из Москвы - вокруг двухполоски прочно обосновалась равномерная темнота.
Совершенно внезапно включилась магнитола. Торжественная органная музыка... Кажется, Therion. Точно, песня "Via Nocturna"; подходящая, ничего не скажешь.
- Очнулся? - не поворачивая головы, спросила девушка. Приятный голос - в меру низкий, в меру обволакивающий. Женственный голос.
- Богиня несчастья, - полувопросительным тоном сказал Игорь.
Тонкие губы Аты растянулись на несколько миллиметров.
- Осведомлен, это радует. - Новое облачко дыма полетело по салону. - Но это имя у меня появилось очень давно, так что искать корреляций с небезызвестной тебе "Фелицией", думаю, не стоит.
- Откуда ты знаешь?
- Я почти все о тебе знаю, Игорь Вельдов, двадцатидвухлетний редактор-переводчик.
Игорь почему-то подумал, что если бы не педали, Ата обязательно закинула бы ногу на ногу. Красивые ноги... ножки.
- Ты хотел, - равнодушным тоном сказала Ата, - точнее, ты собирался поехать в Липецк к своей девушке... Да, к своей, можешь не качать головой. К тому же, тебе сейчас это вредно.
Сигаретка вылетела в окно, на прощание рассыпав веселые искры.
- Угадай, Фар'Итер, куда мы сейчас едем?
Ата произнесла его ник идеально. Откуда она это-то знает?
- В Липецк?
- Но мы можем в любой момент развернуться. Кстати, Фелиция сейчас рыдает у себя дома на балконе. Пялится на луну и рыдает.
Кожа правой перчатки врезалась в ладонь. Левая беспальцовка где-то потерялась...
- Так вот, при определенном раскладе - зависящем сугубо от тебя - мы приедем в Липецк, и все будет волшебно. Иначе - мы останавливаемся в некоем месте, я отправляю Фелиции смс-ку с твоего номера; текст, думаю, понятен. Она выбрасывается с балкона - кстати, ты знаешь, на каком она этаже живет? Ну, а тебя немного погрызут собачки. Ты их не боишься, я знаю - но тем собачкам глубоко пофиг, боится их кто или нет.
Мышцы ног непроизвольно напряглись, глаза прищурились.
Ата скользнула по Игорю своим обычным равнодушным взглядом. Ее правая рука нырнула во внутренний карман курточки... Да, грудь у Аты, как и все тело, совершенна.
Маленький пистолетик смотрится в тонкой девичьей руке весьма органично. Хотя, если бы в ней холодно заблестел стилет или в раскрытой ладони вдруг загорелся бы магический шар - Игорь воспринял бы это абсолютно так же. Ему вдруг все стало безразлично. Удивления и страхи за этот вечер и так превысили все лимиты.
- Но не будем о грустном, - проговорила Ата, не опуская пистолет. Левая рука несколько раз перехватила руль, поворачивая машину. - Кроме кнута есть и пряник. Если ты выполнишь работу - хорошо выполнишь - я не только довезу тебя в твой Липецк, но и познакомлю с весьма интересными людьми. И не только людьми. По сравнению с которыми твой любимый ЛаВей - не говоря уж о разных варраксах - обычный... М-м, не буду подбирать метафору. Ты и сам можешь много придумать, благо смысл...
- Что ты хоче?..
- Не перебивай, Фаритер, - резко оборвала Ата. Ее глаза блеснули, как у того урода в переулке. - Я все скажу.
Машина плавно съехала на обочину, заскрипел гравий и тут же заскрипели тормоза. Фары погасли.
"...it's the End, it's the End"
- Вот сейчас эта строка не в тему, - заметила Ата. - Это как раз начало. Хотя... тебе решать.
Словно соблюдая баланс тьмы, загорелся свет в салоне. Ата все так же держала Игоря на прицеле. Неприятное это ощущение - сидеть под дулом пистолета и смотреть в равнодушно-жестокие женские глаза. Понятно, почему лучшие снайперы - женщины.
- Открой бардачок, - приказала Ата. - Слева лежит книга в кожаном переплете. Достань ее.
Игорь с трудом вытащил толстую книгу. Она показалась мягкой на ощупь, но почему-то очень холодной; кожа не бывает такой. Фолиант лег на колени приятной тяжестью. Игорь всегда любил книги, особенно такие: объемные, в старинном переплете, с выдавленным орнаментом на темной коже и металлическими окантовками, - но эта книга вызывала лишь чувство непонятного страха.
Рельефная обложка притягивала взор. На темно-фиолетовой коже была выдавлена перевернутая пентаграмма в круге (еще бы там было что-то другое, внутренне усмехнулся Игорь). Засохшие темные пятна в центре обложки - интересно, от чего они? И надпись на латыни. Редактор знал довольно много слов этого мертвого языка, но эти три не вызывали никаких ассоциаций.
Игорь открыл книгу, и взгляд сразу зацепился за гравюры. Черно-белые, выполненные настоящим мастером, они воспевали смерть. Нет, не воспевали. Они равнодушно рассказывали о смерти. Рассказывали все.
- Об этой книге люди не слышали, - проводив взглядом встречную машину, сказала Ата. - Это не Апокалипсис. Гораздо хуже.
Фаритер быстро пролистнул пару страниц. Дьявол, текст на непонятном языке; похоже арабскую вязь. И как он, редактор-переводчик с английского, будет переводить эту книгу, интересно?
- Я дам тебе словарь.
- Разве в лингве?..
- Какая, к богу, лингва? - насмешливо перебила Ата. - Этого языка не знает почти никто из смертных.
- Как тогда?..
- Я сказала: почти. Один из них и составил словарь. Во многом на основе этой книги.
- Словарь в бумажном виде? - без особой надежды спросил Игорь. После электронных возвращаться к перелистыванию...
- В пергаментном. Он там же, в бардачке.
Странно, ведь сама книга бумажная.
- Почему вы?..
- Потому что ты чувствуешь текст. Звучит выспренно, но это правда. Признайся, ты плохо знаешь английский. Да и русский: лезешь в интернет за каждой запятой. Но ты идеально передаешь содержание. Я не знаю, откуда у тебя эта способность, да это и неважно. Главное, что она есть и что она нужна нам. А ты у нас.
Выбора нет. И, наверное, это даже хорошо.
- Сроки? - бесцветным голосом спросил Игорь.
Рука с пистолетом скрылась под курткой.
- Пока не переведешь. Не бойся, в Липецк я тебя привезу завтра.
- Зачем тогда все эти разговоры?
- Чтобы ты пообещал. Не мне, - криво усмехнулась Ата, - я никогда не верила словам. Книге.