Вставшая на дыбы лошадь металась по кругу, мешая Ральфу стрелять. Он знал, что застрял на линии огня Гарри и на несколько бесконечно долгих секунд оказался совершенно беззащитен. Ральф бессильно выругался, ожидая, что из-за валунов и кустарника у подножия скалы выскочат чернокожие с копьями в руках.
Осознав, что пришелец один и безоружен, Ральф снова закричал - на этот раз еще отчаяннее, поскольку услышал за спиной щелчок взводимого курка.
- Не стреляй! Подожди!
Мерин снова взвился на дыбы, но Ральфу удалось обуздать его.
- Ты кто? - требовательно спросил он у высокого африканца, который так бесшумно и неожиданно появился из расщелины в скале. Голос Ральфа прозвучал хрипло от испуга, скрутившего внутренности в тугой узел и заставившего бешено забиться сердце. - Черт побери, я тебя чуть не пристрелил! - Спохватившись, Ральф перешел на исиндебеле, язык племени матабеле: - Ты кто?
Высокий мужчина в простой кожаной накидке не двинулся с места, лишь слегка склонив голову. Руки он держал опущенными вниз - оружия в них не было.
- Разве пристало задавать такой вопрос брату?
Ральф присмотрелся к незнакомцу: обруч индуны на голове, осунувшееся лицо, изборожденное глубокими морщинами какого-то ужасного страдания, горя или болезни - этот человек наверняка прошел через ад. Тронутый до глубины души, Ральф почувствовал что-то знакомое в горящих черных глазах и глубоком ровном голосе, но так и не понял, кто перед ним стоит.
- Хеншо, - мужчина обратился к нему по имени, которое дали Ральфу Баллантайну матабеле, - Хеншо, Ястреб, разве ты не узнаешь меня? Неужели несколько коротких лет нас так изменили?
- Базо?.. Не может быть! - недоверчиво покачал головой Ральф в полном изумлении. - Я думал, ты погиб на Шангани вместе с твоим импи!
Ральф спрыгнул на землю и, бросившись к вождю матабеле, обнял его.
- Базо! Это в самом деле ты! Брат мой, мой чернокожий брат! - В голосе Ральфа звенела искренняя радость.
Базо позволил ему обнять себя, не отвечая на объятие. Ральф наконец отступил назад, все еще не снимая ладоней с плеч друга.
- На Шангани, когда перестали стрелять, я вышел из лагеря на открытую местность. Твои воины, Кроты, лежали там. - Король Лобенгула дал отряду Базо имя Изимвукузане Эзембинтаба, "Кроты, роющие под горой". - Я узнал их по красным щитам, головным уборам из перьев марабу и шкур крота. - Это были знаки различия, пожалованные королем отряду, и от слов Ральфа глаза Базо вспыхнули огнем от невыносимой боли воспоминаний. - Твои воины лежали друг на друге, словно опавшие листья в лесу. Я искал тебя, переворачивая мертвецов, чтобы посмотреть им в лицо, но павших было очень много.
- Очень много, - согласился Базо, и только взгляд выдал его истинные чувства.
- А времени у меня было мало, - продолжал Ральф. - Искать тебя приходилось осторожно, потому что некоторые из твоих воинов наверняка фаниса филе. - Старый зулусский трюк состоял в том, чтобы притвориться мертвым на поле боя в ожидании, когда враг начнет подсчитывать убитых и грабить их. - Мне не хотелось получить удар ассегая в спину. Потом наши сняли лагерь и поехали в крааль короля. Пришлось последовать за ними.
- Я был на Шангани, - ответил Базо и распахнул кожаную накидку. Увидев ужасные шрамы, Ральф отвел глаза. Базо вновь прикрыл тело. - Я лежал среди мертвых.
- А теперь, когда все закончилось, что ты делаешь здесь? - поинтересовался Ральф.
Базо пожал плечами.
- Что делать воину, когда война проиграна, импи разбиты и разоружены, а король умер? Теперь я собираю дикий мед. - Он поднял взгляд: последние струйки дыма рассеивались над скалой, сливаясь с темнеющим небом - солнце коснулось вершин западного леса. - Я выкуривал пчел из улья, когда заметил тебя.
Ральф кивнул.
- Именно дым и привел нас к тебе!
- Тогда это счастливое совпадение, брат Хеншо.
- Ты все еще называешь меня братом? - удивился Ральф. - Ведь вполне возможно, что именно я выпустил те самые пули... - Он осекся и посмотрел на прикрытую накидкой грудь Базо.
- Никто не виноват в том, что делает в безумии схватки, - пожал плечами Базо. - Если бы я в тот день добрался до фургонов, то, может быть, шрамы остались бы на твоем теле.