Аннотация: Об умных таксах, о разных людях и неизвестно каких непонятно кто
АРНОЛЬД
Я встретил Арнольда две недели назад, когда возвращался из центра Контактов. Осенний денек улыбался мне сквозь тонкую паутинку облаков, и было очень приятно щуриться ему в ответ. Переговоры прошли удачно. Сходу заполучить контактника, естественно, не удалось, но он мной заинтересовался, а это дало право записаться в льготную очередь. Теперь, повторная беседа состоится недели через две, а не через полтора - два месяца, как обычно. С контактами всегда так: получить его сразу - редкая удача, зато на повторных переговорах время беседы никто не ограничивает, и шансы договориться резко возрастают. Я в своем успехе не сомневался.
По дороге домой меня потянуло зайти на рынок заказов. Вот когда получу контакт, тогда заказы будут присылать по почте, или я их по доступу контактника из сети таскать буду, а пока посмотреть не помешает. Да и прогуляться приятно, тем более что крюк небольшой. Впрочем, в нашем городке все рядом. Местный рынок - всего восемь рядов стеклянных киосков - занимает первый этаж универсама. Там я и бродил, читая развешенные за стеклом предложения. Вариантов, за которые стоит немедленно хвататься, заметно не было, но кое-что приглядеть удалось. Если за две недели не заберут, то можно поторговаться, дизайн помещений в виртуале мне всегда удавался неплохо.
Переходя по улице из одного ряда стеклянных конторок в другой, я наткнулся на таксу. Она сидела на тротуаре и разглядывала людей, которые выходили из магазина. Зря мне втемяшилось ей подмигнуть, потом, где бы я ни выходил с рынка, она уже сидела и дожидалась меня. Сначала это в глаза не бросалось - под крышу животных не пускали, вот и сидит пес, ждет хозяина. Но когда в четвертый раз натыкаешься на большелобую мордочку с умильно таращившимися темными глазами и хитро поблескивающим носом, до любого дойдет, что это не случайность. Я нахмурился, и такса тут же послушно отвернулась в сторону. Ошейника на ней не было, но выглядела она вполне ухоженной - упитанная, шерсть чистая, гладкая. Я развернулся и снова зашагал сквозь ряды, собираясь выйти с другой стороны универсама и отправиться домой.
Переходя через перекресток и случайно оглянувшись, я увидел, как такса трусит метрах в двадцати следом. Заметив мое внимание, она поспешно отвернулась и притворилась, будто занята своими делами, - стала суетливо вынюхивать что-то под ногами прохожих. Идти было не больше получаса, и по дороге я специально оглядывался еще несколько раз. Собака не отставала, но и близко не подходила. Зато, стоило мне свернуть с дороги к себе во двор, как оказалось, что она уже сидит перед дверью моего дома. Вместо того чтобы насторожиться, я, как болван, только обрадовался ее сообразительности.
В принципе, к животным у меня отношение нормальное, а может, это повлияло благодушное настроение после переговоров. Короче, распахнув дверь, я великодушно пригласил таксу зайти.
--
Что расселась? Давай заходи, раз приперлась.
Собака вошла, вежливо проделала два шага к центру комнаты и снова уселась. Я обошел ее, плюхнулся в кресло и уже собирался намекнуть, что можно не стесняться, как такса меня опередила.
--
Здравствуйте! - вежливо говорит она. - Меня зовут Арнольд. А как ваше имя?
Я моментально надул щеки, злясь, что не смог догадаться сразу, кто такая эта собака, и попытался разглядеть увеличена у пса голова или нет. Впрочем, в таксах, как и во всех остальных собаках, я ничего не понимаю. Арнольд не дождался моего ответа, повернул голову на бок и спросил:
--
Вам не нравятся модификанты?
--
Да нет ..., то есть .... Да плевать мне на них. Я с ними никаких дел не имел и дальше иметь не собираюсь.
--
Но вы же меня пригласили в дом?
--
Я в дом пригласил симпатичную таксу!
--
Вы хотите сказать, что не разглядели во мне модификанта? - Арнольд, искренне заинтересовался, аж рыскнул вперед. - По правде говоря, я не только модификант, но и такса.
--
Ну и хорошо, - сдался я, - можешь называть меня мистер Дицер. Так и быть, мы вместе что-нибудь перекусим, а потом ты отправишься по своим делам.
Арнольд жалобно посмотрел на меня и печально вздохнул, но сидеть спокойно он, похоже, не мог. Уже через секунду пес подскочил и подбежал к дверям кухни.
--
А что мы сегодня будем есть? Я это к чему, у тебя ведь нет собачей еды?
--
Нет.
--
Жалко! А что есть?
В общем, пришлось встать и показывать ему, что я храню в холодильнике. Пиво его не заинтересовало, зато обо всем, что имело хоть какое-то отношение к мясу, он рассуждал с видом знатока. Потом мне пришлось заняться подготовкой ужина по его рецепту.
Когда я вынес в комнату две тарелки, Арнольд очень довольный сидел в моем кресле и, бурно переживая, смотрел по визору детский канал.
--
Эй! - возмутился я. - Это мое кресло, слазь немедленно!
--
Кресло хозяина? - уточнил Арнольд.
--
Да! И в нем могу сидеть только я. Это понятно?
--
Конечно, - обрадовался пес, - я никогда не залазаю в кресло хозяина, иначе хозяин будет сердиться. Я всегда буду сидеть на диване. - И он шустро слетел на пол, а до меня дошло, что я позволил ему назвать себя хозяином.
Свой кусок Арнольд проглотил очень аккуратно и очень быстро, потом поинтересовался насчет добавки и, вздохнув, устроился у тарелки, изредка принимаясь ее вылизывать. Хорошо, хоть за столом он есть отказался, сославшись на отсутствие рук.
Я ел свою порцию не спеша - мясо получилось очень недурственным, - и расспрашивал Арнольда, как такой ухоженный пес оказался без дома. Подробно он рассказывать не захотел, но основное было понятно. Его хозяин, судя по всему, был эдвансом и, как большинство из них, имел контакт. Потом контактник пригласил хозяина куда-то в сектор Арктура, а собак туда не брали. Вот они и расстались.
Вспоминал Арнольд своего хозяина с теплой грустью, мне даже завидно стало, жаловался только, что играл тот в непонятные и неинтересные игры. Просто побегать эдванс почему-то не любил, а ведь одному играть скучно, даже если ты собака. Слушая таксу, мне вспомнились сегодняшние переговоры - мой контакт тоже интересовался, не умею ли я играть в джазл. Я такое название первый раз слышал, но из беседы понял, что для игры потребуются знания тригонометрии.
--
У меня, - говорю псу, - пока контакта нет, но может и будет, если я научусь играть в джазл. Ты в него, случайно, не играешь?
--
Нет, - Арнольд задумался, - такой игры я не знаю. Давай лучше во что-нибудь другое сыграем.
--
Во что? - спрашиваю, - в покер?
Второй раз сознаваться, что не знает игры, Арнольду не хотелось.
--
А в покер это что, прыгать надо?
--
Конечно, - говорю, - если выиграешь.
--
А если проиграешь?
--
Тогда бегать!
--
А-а! А зачем время тянуть, давай, будто уже сыграли. Я даже побегать согласен! - и он это успешно продемонстрировал, со всего разбега залетев под диван и тут же высунув голову назад. - Ну, как?
К вечеру он обаял меня настолько, что выгнать его я не смог, а через два дня он уговорил меня стать его хозяином.
--
Да я знаешь, какой полезный! Я любого зверя поймать могу, а с мячиком как играю, видел? Я и за палкой побегать могу. Я даже дом могу сторожить и тебя охранять. Как кто полезет, я, как зарычу, и за ногу его цап! Знаешь, какие у меня зубы острые.
Процедура заключения договора была простой: Арнольд наговорил в микрофон, что желает иметь меня своим хозяином, я заполнил форму на сайте нашей ратуши и приложил к ней файл с его согласием. Через пять минут пришел ответ, что нас поставили в очередь и время регистрации через восемь дней.
Честно скажу, я в эти дни не скучал, Арнольд не уставал веселить меня своими выходками, да и собеседник он был весьма любопытный.
--
Почему вы своих хозяев называете контактниками?
--
Потому что они не хозяева. Это совсем другое.
--
А что другое?
--
Контакт это просто удобно, не надо волноваться из-за работы, ну и страховка на случай болезни, неприятностей, старости, в конце концов. Короче, они нужны, чтобы не требовалось постоянно искать заказы.
--
Заказы это что? - увидев, что я начинаю сердиться, он попытался меня успокоить. - А мне не нужны заказы, а вот хозяин нужен, особенно, если я заболею. Да и поиграть с хозяином интересно.
Вечером Арнольд уговорил меня поиграть с ним возле дома. Я стоял на лужайке и забрасывал мяч в кусты, а пес, повизгивая от восторга, бросался его искать. За этим занятием нас застала соседка. Сеньора Данира из эдвансов, но мы живем рядом уже два года и научились уважать друг друга. Она даже разговаривала со мной нормально. Посмотрев, как мы играем, она подошла ближе и пригляделась к Арнольду.
--
Мистер Дицер, это ваша собака?
--
Нет еще, синьора. Добрый вечер!
На приветствие она не обратила внимания.
--
Это модификант!
--
Я знаю.
--
Тогда я настоятельно вам, парень, даю совет, попросите его удалится. Вы ему не пара. Руководство неокрепшим разумом нужно заслужить своим развитием. Вы слова мои понял? Я понятно говорю?
Что она так разволновалась?
--
Понятно, сеньора, понятно. Только мы с Арнольдом подали заявление, и в следующую пятницу наш договор зарегистрируют.
--
Да? Странно. Дикость какая-то.
Почему эдвансы так калечат фразы, когда разговаривают с нами, я не понимаю. Полное впечатление, что они пытаются говорить на малознакомом иностранном языке. У меня стойкое подозрение, что им еще в зародышах - или когда там делают генную перестройку? - убрали способность общаться с обычными людьми. Или это они в своих интернатах, где безвылазно сидят лет до двадцати, так оболваниваются? Между собой ведь вполне нормально говорят, сам не раз слышал, даже пошутить могут. Впрочем, разговоры мне их не интересны, вечно они о чем-то своем, но язык не коверкают. Хорошо хоть среди людей их пока не много, не больше десяти процентов, и держатся они особняком.
Я подождал, когда соседка уйдет к себе, и спросил:
--
Арнольд, а твой хозяин с тобой как разговаривал? Ты его хорошо понимал?
--
Он хорошо со мной разговаривал! - пес, похоже, слегка обиделся. - Он со всеми хорошо разговаривал, что с вами людьми, что со мной. Я всегда все понимал.
--
Ладно, ладно, приятель, извини, я не хотел никого обидеть. Просто, я вот эдвансов не всегда понимаю.
Получается, им что люди, что собаки. Хм.... Любопытно, а как они со своими контактниками общаются? Моя соседка, кстати, исключение, она хоть и эдванс, но контакта у нее нет.
Поругаться с Арнольдом мы тоже успели. Когда я повышал на него голос, он виновато опускал голову, поджимал хвост и трусил в другую комнату. Но уже через секунду высовывал свой нос обратно и проверял, не успокоился ли я.
--
А почему ты живешь один?
--
Уже не один. Тебе что, еще кота-модификанта не хватает?
--
Да нет, я о женщинах, ну и детях конечно. Ты не хочешь завести себе женщину?
--
Может быть, если найду подходящую, и контакт не помешает.
--
Мне нравятся дети - они много играть могут. Правда, все время пытаются за хвост схватить, но я тоже могу зарычать. Я о-го-го, какой страшный бываю.
--
Что-то пока не видел.
Арнольд тут же слетает с дивана на пол и пытается изобразить страшную, злую таксу. Мне становится смешно.
--
Я не в настроении что-то, - объясняет он. - Вот если тебя надо будет защитить, я твоим врагам покажу!
--
Да у меня нет врагов. А ты что жил с детьми?
--
Нет, - Арнольд грустно вздохнул, - они в соседнем доме жили, у примитивов.
--
Примитивов?
--
Ну, их так мой хозяин называл.
--
Слушай, Арнольд, твой бывший хозяин и меня бы тоже назвал примитивом. Но мне не нравится, когда так называют людей. Запомни, и никогда больше этого слова не говори. Забудь его.
--
Забыть трудно. Но я буду стараться!
Стоило мне на его вопросительный взгляд ответить улыбкой, как обиды забывались, и Арнольд тут же вылетал из дверей, и торпедой несся мне навстречу. Подбежав, он резко вставал на задние лапы и его голова, только что бороздящая носом пол, мгновенно взлетала на высоту моего пояса.
--
Я думаю, что человеческие семьи это глупость, пережиток, как, например, стая. Мы, собаки, так не живем.
--
Ты же о детях мечтал?
--
То играть, а то жить. Да и не про детей я сейчас, а про самок ваших.
--
Ну-ка, ну-ка, что там про самок?
--
Да я о том, что ухаживания у вас забавные. У нас, у собак все просто - увидел самку в течке, договорился ....
В общем, нормальный мужской треп.
Жить в одном доме с собакой пришлось привыкать, хоть Арнольд и был модификантом. Честно говоря, совместные игры и беседы мне совсем не мешали. Я успел завершить заказ, которым занимался последних два месяца, и сторговался на рынке еще на один. Нашлось время и для того чтобы зайти на библиотечный сайт и полистать учебник тригонометрии. Арнольд, кстати, не любил, когда я натягивал шлем и уходил в виртуал. Пес никак не мог понять, что это такое, и как может быть, что я одновременно здесь и где-то еще. "Почему нельзя туда прийти пешком? Ну, или доехать?" Когда я пытался рассказать, что там можно играть, он недоверчиво наклонял голову на бок и насмешливо фыркал.
Через восемь дней, ровно к назначенному времени я пришел в ратушу и, как выяснилось, зря торопился. Ждать пришлось почти час. За высокими деревянными дверями что-то бубнили, но что, подслушать не удавалось. Когда меня пригласили зайти, в огромной комнате обнаружилось лишь три женщины за столами, расставленными вдоль стены, и сбоку на длинном диване сидел старый чопорный эдванс. Меня ждала одна из женщин, она с хмурым видом возвышалась над своим столом и в нетерпении постукивала весьма солидным кулачком по канцелярской папке. Она и сама была весьма представительной и солидной дамой.
--
Мистер Дицер, подойдите поближе. - Я выполнил просьбу. - Мы рассмотрели ваше заявление и не нашли причин, которые помешали бы вам осуществить свою мечту - вступить на тяжелый и ответственный путь поддержки и развития нового разума.
Я, услышав ее торжественный тон, почти сразу перестал вслушиваться. Похоже, у них здесь соблюдался некий ритуал, с моей точки зрения, совершенно не нужный. По-моему, все было предельно просто - Арнольд хочет, чтобы я был его хозяином, у меня возражений нет. Что, казалось бы, рассусоливать? Дама продолжала торжественно тянуть свою речь, эдванс у стены буравил меня взглядом, две другие дамы занимались своими делами, не обращая на нас никакого внимания. Временами в мое сознание проникали обрывки речи: "Более совершенный разум обязан ...", "... у каждого разумного существа свой долг...", "С каждым годом все больше живых существ встают на нелегкий путь ..." и тому подобное.
Наконец, словесный поток закончился, и я очнулся. Заметив, что она смотрит на меня с подозрением, я поспешно закивал: "Да-да, мэм. Я с вами совершенно согласен". Похоже, от меня ждали совсем не того, во всяком случае, моя дама поджала губы и стала говорить еще более сухим и скрипучим голосом. Но дело было сделано, и ей осталось только передать мне тонкие листы документов и ошейник.
--
Возьмите лицензию на право опеки. Что делать в случае потери, подробно написано на обратной стороне. Советую внимательно изучить текст и, если вам будет что-то непонятно, обратитесь за помощью к более грамотным людям. - Кажется, она была абсолютно уверена, что я там ничего не пойму. Мне вдруг стало казаться, что она эдванс, хотя никаких внешних признаков заметно не было.
--
Вот ваш договор с таксой-модификантом по имени Арнольд Сьери. Обязательно попросите его приложить лапу в указанное место, и не забудьте перед этим снять предохраняющую пленку.
Когда она передавала мне бумаги, я разглядел на ее запястье контактный браслет. Наверное, это из-за него она считала себя более развитым существом. Вот уж, никогда не подозревал, что контактникам может потребоваться такая нудная служба как ее, или это личная инициатива? Но зачем? Неужели ежедневное сидение в ратуше может кому-нибудь нравиться?
Наконец, меня отпустили, и я, распихав документы по карманам, отправился домой, обрадовать Арнольда. Мне был известен один длинный и узкий переулочек, который изрядно вихлял среди глухих заборов, но позволял сократить дорогу минут на десять. В ратушу я добирался им же, поэтому никаких неожиданностей не ждал. Зато они ждали меня - стояли, перегородив весь переулок.
--
Эй, примитив. Подожди!
Эдвансов было трое. Тот, который меня окликнул, среди них был самым невзрачным - низенький, унылый и толстощекий. А вот двое других выглядели совершенно иначе - оба длинные, сухощавые, элегантные, с этакими благородно-жеманными манерами. В одной компании с коротышкой им было явно не место, тем не менее, они были заодно, и переговоры начал вести как раз один из сухощавых.
--
Бумаги гони нам, да!
--
Что? - не понял я.
--
Лицензию. Договор на разум. Нам отдай. Быстро-быстро! - пролаял коротышка.
--
Ты не достоин. Это ..., не готов. Мы так решили, а ты давай, подчиняйся. - Поддержал его сухощавый.
У меня чуть истерика не началась - "надежды человечества", "лучшие мозги в истории" докатились до грабежей в глухих переулках. После этого меня будут убеждать, что эдвансы следующая ступень? Что они умнее меня? Я немного успокоился и смог поинтересоваться:
--
Это кто такие - мы?
--
Мы - это лига защитников нового разума от влияния не достигших нормы. Понял, да?
--
Да пошли вы, защитники! - я повернулся, чтобы уйти. - Нормы они достигли ....
Эдвансов я не боялся, улица это вам не стратегические битвы в виртуале. Это там они короли, а здесь ничего сделать правильно не могут, разве так на улице пугать надо? Но они явно придерживались другого мнения, и поэтому торопливо окружили меня, а толстощекий встал напротив, растопырив в стороны руки, и, брызгая слюной, страшно зашипел. Ну, то есть, это ему казалось, что страшно.
--
Нас трое. Да, понял. Мы тебя не отпустим. Не отдашь сам, мы тебе по рылу надаем. Понял, да. Давай быстро - лицензию, договор. Сюда, да, понял!
Я понял одно, им в голову втемяшилась дурацкая блажь, и нормально они не отцепятся. Поэтому продолжать разговор смысла не было. Я повернулся к сухостою и пнул его под колено, раздавшийся в ответ вопль меня вполне удовлетворил.
Драться среди них умел только толстощекий, и он сразу умудрился чувствительно садануть меня по ребрам. Из-за этого коротышки пришлось повертеться. Через пару минут я по-настоящему разозлился, потому что вырваться из окружения никак не получалось. Злость в драке меня всегда выручала, так что я быстро сумел разбить нос одному из худых. Но толстяк не дал воспользоваться успехом, он сбил меня с ног и навалился сверху, а кто-то из тощих взялся рыться в моих карманах. Этого я не выдержал и уже совсем по-боевому ткнул толстяку пальцем в глаз. Он взвизгнул и схватился за лицо. Мне удалось вывернуться из-под него, и я бросился бежать. Долговязые за мной не погнались, хотя явно могли догнать не особо напрягаясь. А зря, я бы их даже подождал где-нибудь за углом.
Пробежав пару поворотов, я остановился, чтобы привести одежду в порядок и осмотреть потери. Документы были на месте, болели ребра, и кто-то из эдвансов умудрился поцарапать мне шею, да еще в свалке порвали и замарали плащ. Раздражение не проходило, злили меня даже не идиотские претензии, а то, как эдвансы неумело их предъявили. Какую-то лигу приплели, про которую я никогда ничего не слышал, а от их корявой речи у любого нормального человека руки бы зачесались. Короче, из-за их полной бестолковости и неумения вести дела с обычными людьми, я тоже почувствовал себя полным болваном, будто пришел на праздник в мокрых штанах.
Дорога домой не успокоила. Арнольд, который встречал меня у двери, сразу почувствовал неладное.
--
Что, что? Что случилось? Ты дрался? - он то прыгал ко мне на колени, то отбегал, успевая высунуться на улицу порычать, и снова подбегал ко мне. - Тебе дали? Ты лицензию получил? А с кем ты дрался?
Настроение мое от его искреннего сопереживания сразу стало повышаться.
--
Да напало три идиота, хотели твой ошейник отобрать.
--
Ты отдал? Нет?
--
Нет, нет! Все в порядке. Я от них убежал.
--
Враги! Я чувствовал - это враги. Надо было мне пойти с тобой. А пойдем их догоним, я им покажу, ух я их покусаю! Побежали?
--
Да успокойся, там уже нет никого. Где их теперь искать?
--
Да? А я бы нашел. Я могу. Ну ладно, не огорчайся, я теперь везде буду ходить с тобой. Пусть кто-нибудь попробует к нам подойти. Р-р-р-р. Видел, какие у меня зубы!
Я рассмеялся, снял с себя рваный плащ и выкинул его в мусорный ящик. Арнольд тут же подбежал проверить, все ли я сделал правильно, понюхал торчащую полу, чихнул и вернулся ко мне.
--
А ты мне "фуд-догс" купил?
Я развел руками.
--
Извини, из-за этой стычки все из головы вылетело.
--
Ты забывчивый, - обвинил меня Арнольд, - тебе надо проверить память. Давай тогда, что-нибудь другое поедим. Я видел, ты вчера антрекот не доел, давай его мне. - Он умчался на кухню, и тут же высунул голову обратно, проверяя, иду ли я за ним.
В первые дни мне часто хотелось погладить Арнольда по голове и почесать его за ухом, но я все не мог решиться. Он сам разобрался с этим вопросом, просто оперся лапами о колени и подсунул под мою руку свою лобастую голову. Собака она и есть собака!
--
А у ваших хозяев ...
--
Не хозяев, а контактников! Нет у нас хозяев.
--
Хорошо, нет. Хоть это и жалко. Так вот, у них свои хоз..., то есть свои контактники есть?
--
Да бывают. Мы их называем топ-контактник.
--
А может человек с топ-контактником договориться? Ну, топ-контакт получить?
--
Я не видел, но разговоры такие ходят.
--
И?
--
И говорят, что кто топ-контакт имеет, на блаженного похож. Связи у него с контактником никакой нет, но и проблем в жизни нет. Живут ничего не желая, и все у них как бы само собой получается.
--
Да? Не играют с ними, значит?
Две недели прошло незаметно, и я опять стою на главной улице города. Напротив меня находится центр Контактов, и через пять минут начнутся мои переговоры. Я стою, думаю об Арнольде и пытаюсь понять, что меня смущает, что мешает мне перейти через улицу?