Прими силу Крови, собрат мой, прими, как дар чудесный и драгоценный. Выпей ее, и почувствуй, как меняется душа твоя, как оживает тело твое, как светлеет сознание твое. Ты станешь другим, собрат, ибо сила Крови, Караф-Блиан, животворящая и очищающая, изменит тебя. Ни время, ни смерть, ни тление не будут над тобой властны, ты преобразишься, чтобы и дальше ходить путями Истины и Познания. Прими силу Блиан, собрат мой, и живи вечно!
(Фрагмент из древнеэлайских Проклятых свитков)
***
Эльмарн впечатлял. Даже очень впечатлял, особенно издали. Опоясанный стенами из темного гранита, он казался органичным продолжением горы, на которой был некогда построен. Узкие зубчатые шпили его дворцов и башен, казалось, касаются рассветного неба и облаков, повисших над вершиной. Впрочем, когда мы подъехали ближе, к главным воротам, я заметил, что мощные стены города сильно потрепаны временем и давно не чинились. Настолько давно, что в трещинах между гранитным блоками успели вырасти не только плети плюща и шапки изумрудно-зеленого мха, но даже молодые деревца. Тем не менее, древняя эльфийская крепость выглядела несокрушимой. Я подумал, что такую вот сложенную из гранитных блоков стену высотой в пятнадцать метров и толщиной метров в шесть, не меньше, не взять даже общим бортовым залпом какого-нибудь линкора "Миссури", не то, что средневековыми таранами и прочими примитивными девайсами. С другой стороны, стражи на стенах и за воротами оказалось неожиданно немного - нас встретил с десяток солдат в длинных кольчугах мелкого плетения и в крылатых шлемах, вооруженных короткими копьями и большими составными луками. В глазах эльмарнцев я не заметил ни интереса к нам, ни симпатии.
По приказу Кэардина солдаты приняли наших лошадей, и конюший правителя заявил, что дальше мы пойдем пешком до самой резиденции дука Граэма. На ашархандских караванщиков приглашение не распространялось, и поэтому Зарашту пришлось рассчитаться с нами на месте, после чего мы расстались. Удивительно, но ашархандец без всяких напоминаний и уточнений отсчитал не только десять дирамов условленной платы за охрану, но еще и столько же для Каза, и наш бравый гном прямо светился от счастья.
- Да я богач, прокляни меня Огонь! - радостно рыкнул он, когда Беа вручила ему деньги. - Эх, и погуляю я на эти денежки в Варат-Кеше!
- Если мы туда доберемся, - заметил Эйтан самым мрачным тоном. - До Варат-Кеша далеко, а до замка правителя близко.
Эйтан ошибся: идти пришлось долго, причем все время в гору, что было утомительно. Пришлось пересечь едва ли не весь Эльмарн - цитадель и замок Граэме находились в северной части, а мы въехали в город через южные ворота. Мы шли по узким темным улицам города, между старинными двух- и трехэтажными домами, сложенными из обтесанных гранитных глыб. Глядя на эти дома, я сразу вспомнил фотографии, которые показывал мне мой приятель Валерка, побывавший в Перу - на них были здания, построенные на фундаментах древних храмов инков. Примерно то же самое я видел сейчас в реале. Постройки выглядели очень старыми, но весьма ухоженными: было видно, что хозяева постоянно подновляют фасады. Над некоторыми домами возвышались каменные колонны с установленными на них статуями драконов, гарпий и прочих существ. Ранние прохожие кланялись, приветствуя Кэардина его людей и проходили мимо, окинув нас любопытным взглядом. В большинстве своем это были женщины разных возрастов, одетые в длинные платья и накидки, похожие на пончо; некоторые вели за руку маленьких детей. Потом мы вышли на большую, освещенную утренним солнцем овальную площадь со скульптурной группой в центре, по которой гулял холодный горный ветер. Несколько нищих, пристроившихся было на площади, заметив Кэардина и его воинов, тут же порскнули в темные переулки, но эльфу не было до попрошаек никакого дела. Я же обратил внимание на украшавшую площадь скульптуру, изображавшую трех воинов в причудливых доспехах - один из них держал знамя, второй меч, третий указывал рукой вперед на какую-то воображаемую цель. Не удержался и спросил у Кэардина, кому памятник.
- Его светлости дуку Граэму и его спутникам, основателям Эльмарна, - ответствовал эльф.
Мне показалось примечательным, что сиды ставят такие величественные памятники своему правителю еще при жизни. Хотя чему удивляться - еще лет эдак шестьдесят в моей собственной стране повсеместно стояли монументы тогдашнему главе СССР. Странно было другое: Эльмарн был основан давным-давно, а его основатель все еще жив...
Ветер окреп, пронизывая до костей. Впереди, за домами, показались стены Нер-Огорда, резиденции правителя. Кэардин прибавил шаг, и мы старались не отставать - даже Каз в своих тяжелых доспехах. Наконец, эльфы подвели нас к воротам замка, и мощные створы тут же начали со скрежетом расходиться в стороны.
За воротами был сводчатый темный тоннель, где пахло сыростью и плесенью, и было очень холодно. Под сводами угадывались расположенные на равном расстоянии друг от друга подъемные решетки, которые можно было бы в любой момент опустить одну за другой, перекрывая тоннель. Следуя за Кэардином и его людьми, мы дошли до ворот в противоположном конце тоннеля - за ними оказался просторный двор, охраняемый вооруженной бердышами стражей. Здесь Кэардин велел нам остановиться.
- Дальше со мной пойдет тот, кто называет себя Ожидаемым, - сказал он.
Я вздрогнул.
- Почему это? - вырвалось у меня.
- Правитель желает говорить только с тобой, - Кэардин протянул руку, будто хотел коснуться моего плеча. - Идем!
Я переглянулся с Беа, Казом и Флавией, уловил растерянность в их взглядах и, покачав головой, зашагал за Кэардином к лестнице, ведущей в замок. За массивной двустворчатой дверью парадного входа был большой и величественный, слабо освещенный факелами, но неожиданно теплый зал с арками, в которых трепетали красные и белые полотнища с летящим ястребом. В глубине зала, в красноватом полумраке и пелене факельного дыма, угадывалось тронное возвышение, на которое вели ступени с трех сторон. Несколько придворных стояли справа и слева от массивного каменного трона, и сам правитель восседал на нем.
- Ваша светлость, - сказал Кэардин и поклонился.
- Подойдите - ответил неожиданно громкий и властный для такого глубокого старика голос. Длинные белоснежные волосы Граэма Геллерина напоминали паутину, заплетенная в косичку жидкая борода достигала пояса. Неестественную белизну исчерченного глубокими морщинами высохшего лица подчеркивали черные с золотом одежды. Глаза дука были закрыты, он сидел, подперев голову рукой в перчатке, и драгоценные перстни, надетые поверх перчатки, вспыхивали огоньками в свете факелов, горевших справа и слева от трона.
- Ближе, - велел мне правитель, и я подчинился. Теперь нас разделяло не больше метра.
- Он действительно чужой, - сказал Граэм, не открывая глаз, - в нем дух другого мира. Мира молодого, пропитанного духом разума и соперничества, и совершенно лишенного силы Анги. Невероятно, но это так. Значит, Квинакор был прав, а я нет. И этот меч... Я чувствую идущую от клинка энергию Фианнахорна, Кузницы Первосозданных. Он ковался во Вторую эпоху, определенно, и ковался для фейнов. Пророчества сбываются, вне всякого сомнения.
- И что все это значит? - не выдержал я.
- Молчи! - Кэардин ткнул меня в бок. - Его светлости не задают вопросов!
- Лоней, прошу тебя, оставь нас наедине, - внезапно сказал дук. - Я хочу поговорить с ним без свидетелей.
- Ваша светлость, я...
- Не беспокойся, мой друг. Просто сделай, как я прошу.
- Хорошо, ваша светлость. Но, по крайней мере, я должен забрать у него оружие.
- Не стоит. Этот юноша не опасен. Ступай. И вы идите, - велел Граэм дворецкому и страже.
Конюший вздохнул, поклонился и покинул зал через скрытую за арками дверь, туда же вышли и остальные. Мы остались вдвоем. Граэм продолжал сидеть неподвижно, с закрытыми глазами, и я подумал, что мне стоит быть понахальнее, если я хочу получить ответы на вопросы, которых у меня накопилось немало.
- Может, объяснишь мне, что тебе от меня угодно? - спросил я.
- Жаль, что я не могу видеть твоего лица, воин, - сказал Граэм. Тут он поднял веки, и я ощутил мертвящий холод во всем теле. Я уже видел такие глаза однажды - в подвале таверны в Иль-Флор, у убитого мной вампиромага. Глаза с кроваво-красными, будто наполненными запекшейся кровью белками, белесой радужкой и черными точками зрачков.
- Все верно, я Измененный магией Анги-Бланнорин, - сказал Граэм, угадав мои мысли. - Когда-то я основал этот город, и мне казалось несправедливым уйти, не увидев его расцвета и славы. Эльмарн был моим ребенком, и я, как всякий отец, мечтал увидеть его взросление, совершеннолетие, расцвет. Я добровольно принял Дар Крови и не жалел о своем решении. Это было тяжелое время. Мы искали новую родину взамен погибшей, новые земли взамен навеки утраченных. Мы были готовы на все, лишь бы увидеть день славы моего народа.
- Так ты...
- Да. И я слеп. Я очень долго жил во Тьме, юноша, и мои глаза отвыкли от Света. Я слишком поздно это заметил. Нет магии, могущей исцелить меня и сделать прежним. Слишком страшна цена сделки со смертью.
- Сочувствую, но не понимаю, как все это относится ко мне.
- Эта крепость, Нер-Огорд, сердце Эльмарна, была едва-едва воздвигнута, когда на востоке заполыхало зарево великой войны. Я помню день, когда в этот зал вошел Джослав Лотиец, глава фейнов. Он привез мне послание от Квинакора и предложение союза с фейнами. И я отказал ему.
- Отказал? Почему?
- Тому было много причин. Я не хотел, чтобы война коснулась земель Эльмарна. Не верил в силу фейнов. Но главное - мне казалось унизительным, что я, носитель священной крови Бланнорин, потомок элайских королей, буду сражаться под людским командованием. И я отверг предложение Джослава. Он назвал меня трусом и себялюбцем, потому что не понял моих мотивов. Счел, что Безумие овладело мной.
- Джослав знал, что с тобой случилось?
- В те времена я еще был самим собой, воин.
- Ты жалеешь о своем выборе?
- Жалею. Но для того, чтобы осознать свою ошибку, мне понадобились века. Тело мое все больше и больше теряло человеческое подобие, - Граэм с мрачной улыбкой стянул с руки перчатку, и я увидел его ладонь и пальцы, сухие, покрытые черными пятнами и костлявые, как у мумии. - Почти тысячу лет я ходил путями Тьмы, и лишь великая светоносная сила крови элаев не позволило Безумию окончательно поработить мой дух. Но не это сломило меня. Все эти века я видел, как Эльмарн, которому надлежало по моему замыслу стать самой яркой звездой в землях сидов, наследником могущественных царств Илле-Ко-Ней, центром, вокруг которого сложится новая сидская держава, подобная великой Элайе, все больше и больше оказывался в стороне от происходивших в Аркуине событий. Мой город, мое творение, уподобился гордячке-невесте из древней притчи, которая отвергла всех женихов и осталась старой девой, никому не нужная и увядшая. Жизнь проходила вдали от его стен, а я, жалкий глупец, пропустил момент, когда все можно было изменить.
- Как ты узнал обо мне?
- Мне было видение. Твой приход в Аркуин вызвал движение потоков Силы, так о тебе узнали твои друзья и враги.
- К кому ты относишь себя, государь?
- Не к врагам, - с усмешкой ответил Граэм. - Враг не говорил бы с тобой, просто выпил твою жизнь. Мы можем стать союзниками. Твое появление в этом мире вернуло мне надежду, которая давно была потеряна для меня.
- Надежду на исцеление?
- Нет. На возрождение Эльмарна. И тебе нужна помощь. Я знаю, что ты идешь в Вингомартис, где тебя уже ждут. В твоем окружении нет сильного мага, а он тебе необходим. Сражаться с гардлаандским Кругом будет очень тяжело.
- Я справлюсь как-нибудь, - ответил я, хотя от слов Граэма меня так легонько холодом по спине пробрало.
- Наверное, мои слова покажутся тебе неубедительными, воин, - сказал Граэм, - что ж, я понимаю тебя. Ты видишь во мне вампиромага, и это пугает тебя. Могу я предложить тебе небольшую экскурсию по моему замку? Не беспокойся, моя слепота не помешает мне. Полагаю, то, что ты в нем увидишь, может заинтересовать тебя. Да и Скитальцу будет что рассказать... потом.
***
- И ты согласился? - спросил Каз, когда я сделал паузу, чтобы выпить очередной кубок отличного эльмарнского вина и заесть его грудкой великолепного печеного фазана, которыми славилась гостиница "Эльмарнский щит" - Прогуляться с вампиромагом, это, знаешь ли, что-то.
- Я не мог не согласиться, - ответил я, прожевав мясо. - И еще мне было интересно.
- Продолжай, - попросила Беа: чувствовалось, что она просто умирает от нетерпения. - Что было дальше?
***
Зал, в который привел меня дук Граэм, был невелик и лишен окон. Совершенно пустой зал, всю обстановку которого составляли четыре невысоких пьедестала из черного камня, и на каждом лежал предмет, похожий на крупное неровное яйцо из мутного темного стекла. Внутри предметов мерцали тусклые красноватые искорки.
- Вот моя главная тайна, - сказал Граэм, обратив на меня невидящие глаза. - Я вампиромаг, это верно, но не кровь смертных питает мою жизненную силу. Наверное, сложись бы все по-другому, я поступал бы так же, как и любой Измененный, забирая жизни, чтобы продлить свою. И я бы не испытывал мук совести - у меня была великая цель, и я не мог поддаваться слезливой слабости и человеколюбию. Но мне не пришлось похищать жизни. После сражения за Вингомартис я обрел источник силы Анги, которая все эти века поддерживала меня. Знаешь, что это за кристаллы? Это сердца Первосозданных. Сердца Квинакора, Туэльда, Марниса и Йоккахара, четверых из пяти древних небожителей, сражавшихся с Безумием. Я нашел их после битвы, в чадящих руинах Вингомартиса. Это их сила питает меня.
- Наверное, Скиталец должен узнать об этом, - заметил я, глядя на мерцающие артефакты.
- Он узнает. От тебя.
- И в чем смысл?
- В надежде, о которой мы говорили. Она скрыта в безднах Драконеума, древнего могильника Первосозданных. В древнем Источнике, из которого они некогда вышли. Если сердца Первосозданных омоются в вечном снеге и неугасимом пламени Источника, ушедшие вернутся.
- Но в этом случае...
- Да. Моему бессмертию придет конец. Или же я должен буду похищать жизни.
- Невеселый выбор, - произнес я.
- Однако он неизбежен. Новая война не за горами, и на этот раз нет никакой возможности остаться в стороне. Я веками пытался сделать так, чтобы Эльмарн оставался в стороне от жалких войн между смертными. Но теперь Проклятый вернулся, и его победа означает гибель Аркуина и окончательный закат моего народа.
- Полагаешь, я смогу с ним справиться?
- Ты Ожидаемый. С тобой связана последняя надежда для Аркуина. Если ты потерпишь поражение, остановить Проклятого будет некому.
- Герой поневоле, - с горьким смешком сказал я. - Совсем как в той игре: "Товарищ Иванов, уничтожь танк! Товарищ Иванов, захвати штаб! Товарищ Иванов, убей снайпера! Товарищ Иванов, выиграй войну в одиночку!" И никто не спросил моего согласия.
- Высшие силы не спрашивали твоего разрешения, когда ты должен был родиться на свет. Ты просто родился. Или ты этому не рад?
- Просто брюзжу, - я вздохнул. - Чего же ты хочешь, государь?
- Я помогу вам выполнить часть пророчества, связанного с Вингомартисом. Взамен ты должен убедить Скитальца, что мой народ в этой войне должен выступить под знаменем с ястребом, а не с косулей.
- То есть, эльфийскую армию должен возглавить не король Эленшира, а ты?
- Да. У короля Авреля есть будущее, у меня нет. Я стар и хочу одного - умереть в битве. Уйти в славе, как уходили герои древних легенд. Я устал. Нет ничего страшнее вечной жизни, почти неотличимой от смерти.
- Такое желание заслуживает уважения.
- Я рад, что ты понимаешь меня, Ожидаемый.
- Лично я готов на такой союз. Как по мне, чем больше у нас союзников, тем вернее шансы на победу. Но окончательное решение должен принять Скиталец. Я могу лишь обещать, что в разговоре с ним буду очень убедительным.
- Иного ответа я и не ждал, - ответил Граэм с усмешкой. - Расскажи ему обо всем, что видел здесь. Конечно, времена изменились, Джослав Лотиец и Граэм Геллерин стали другими. Скажи Скитальцу, что я сожалею о своем выборе. Все эти годы он избегал меня и не показывался в моих владениях. Пришло время забыть о старых ошибках.
***
- Сердца Первосозданных? - с недоверием спросила Беа, выслушав мой рассказ. - Учитель не рассказывал о них.
- Все это похоже на хитрую ловушку, - заметила Флавия. - Доверять магу, а тем более вампиромагу ни в коем случае нельзя.
- Почему же он выпустил меня и всех вас из замка, если это была ловушка? Дал мне пропуск на беспрепятственный проезд по землям Эльмарна и обещание помочь? - возразил я.
- Потому что не ты ему нужен, - с раздражением ответила Флавия. - Ему нужен старик. Я же говорила, в Эльмарне нас не ждет ничего хорошего.
- Хитрый эльф хочет выгоды для себя, - отозвался Каз, вытирая жирные пальцы о скатерть. - Мы сделаем для него черную работу, а он снимет все сливки, клянусь Огнем и Железом!
- Граэм уточнил, как он собирается нам помочь? - спросила Беа.
- Нет. Да я, честно сказать, и не спрашивал.
- Надо поскорее встретиться с учителем Рамимором, - подытожила демонесса. - Без него мы не можем принимать никаких решений. Особенно таких важных.
- Что, опять старик будет решать? А мы мордой не вышли? - Я почувствовал раздражение. - Или так и будем спрашивать взрослых, что нам делать, а чего не делать?
- Мне не нравятся твои слова, - глаза Беа потемнели. - Учитель много старше и мудрее любого из нас. Он искушен в магии высшего порядка, в которой ты, Сим, совершенно не разбираешься. И он один знает, как поступить.
- А мы, получается, так, пушечное мясо? - спросил я. - Быки для грязной работы? Лично я себя таким не считаю. И вам не советую относиться ко мне, как к дурачку на побегушках.
- Ты слишком много выпил, Сим, - заявила Беа, - и вино внушает тебе неправильные мысли.
- Нет, а почему я должен все время слушать кого-то? - Меня понесло, я уже не мог остановиться. - Тебя, старика, еще кого-то? У меня что, своей башки нет? Как мечами махать - пожалуйте, Сим Вьюгген, в первый ряд, кровушку проливать! Как принимать решение - давайте этого спросим, того спросим, да? Дебилы типа, нашему мнению ноль доверия. Когда своей головой думать начнем?
- Хватит орать, - поморщилась Беа. - Ты мне таким очень несимпатичен.
- И мне тоже, - добавил Эйтан.
- Ах да, мы же эльфы! - Я специально громко рыгнул, потянулся за кувшином с вином. - Мы же серим медовыми пирожками и не дружим с круглоухим быдлом. А ты, - тут я наставил палец на Эйтана, - вообще мне не нравишься. Нутро у тебя гнилое, тихушное. Так что не зли меня, а то огребешь по полной!
- Думаешь, я тебя боюсь, круглоухий? - Эйтан оскалил мелкие белые зубы. - Стоит мне рассердиться, ты и мгновения не проживешь.
- Хватит! - крикнула Беа, глаза ее зажглись нехорошим пламенем. - Еще одно слово, и я обоим наваляю.
- А мне нравится, когда мужчины дерутся, - сказала Флавия. - Я бы посмотрела на хорошую драку.
- А что, идея! - Я вскочил со скамейки, попытался удержать равновесие (уж больно голова закружилась, то ли и впрямь выпил изрядно, то ли встал слишком резко!), оперся кулаками в столешницу и внимательно посмотрел на погано улыбающегося эльфа. - Что, пиндосина, выйдем один на один, поговорим по-мужски? Без ножей, без магии, на кулаках, ты и я. Или кишка тонка?
- Эйтан! - Беа что-то проговорила на лланшихарне, так быстро и неразборчиво, что я ни словечка не просек. Но Эйтан все хорошо понял.
- К твоим услугам, - ответил он мне и издевательски поклонился. - Но не сейчас. Ты едва стоишь на ногах. Проспись сначала.
Он еще раз отвратно улыбнулся, встал из-за стола и вышел на улицу. Мне ужасно захотелось догнать этого спесивого дрища и закончить наш разговор. Я, было, шагнул к дверям таверны, но Беа взяла меня за локоть.
- Погоди, - сказала она мягко и с примирительной улыбкой. - Мой брат глупый юноша. Не стоит на него сердиться. Давай лучше выпьем.
- А что, мысль! - Я схватил кувшин, оглядел своих сотрапезников. - Козырин, ты как?
- Завсегда рады, - алмут с готовностью протянул свою кружку.
- Я пойду спать, - заявила Флавия и оставила нас втроем.
- Ну и ладно! - Я чокнулся с гномом и сделал хороший глоток из кружки. - Нам больше достанется...
***
Продолжение вечера помню очень смутно - выпили мы много и определенно хватили лишку. В памяти остались только какие-то обрывки: пьяный Каз, пытающийся спеть со мной дуэтом "С причала рыбачил апостол Андрей", неодобрительный взгляд Беа, ступени лестницы, по которой я поднимаюсь на второй этаж таверны, с трудом переставляя ноги. Ночь прошла скверно, меня мучили пьяные кошмары, в которых я бегал от толпы вампиромагов и прятал по сундукам драконьи сердца - и еще жажда, казавшаяся неутолимой. Проспавшись, я обнаружил, что в моей комнате находится Беа.
- Хочу говорить с тобой, - сказала она. - Как ты себя чувствуешь?
- Бывало лучше. Пить хочу.
- Вот, держи, - демонесса протянула мне кубок с подкисленной лимоном водой. - И прими добрый совет: не пытайся перепить алмутов, у них головы каменные.
- Уф, хорошо! Который час?
- Полдень скоро. Нам пора отправляться.
- Поганое тут вино, - сказал я. - И по голове бьет, и по ногам.
- Я поговорила с Эйтаном, - сказала Беа. - Он понял меня и решил остаться с нами.
- Ты меня, конечно, прости, но твоему брату надо за языком следить.
- То же самое я могу и тебе сказать, Сим. Особенно, когда ты выпьешь.
- Я тебя обидел?
- Не меня. Но вчера ты был омерзителен, говорю прямо.
- А ты что, хочешь, чтобы я был идеальным? - Я поднял валявшийся на полу у кровати Ардболг. - У меня бывшая пыталась сделать из меня идеал мужчины. В ее понимании, конечно. Не вышло, знаешь ли.
- Может быть, она была права? - заметила Беа и вышла из комнаты. Признаться, ее слова меня укололи. Задели, что называется, за живое.
- Эх, бабы, бабы! - пробормотал я, с сожалением посмотрел на пустой кубок и кувшин, из которого за ночь выпил всю воду, облизнул пересохшие губы и пошел вниз - готовиться к отъезду.