Для тех, кто решил посвятить себя трудам на ниве истории или космографии, благодаря которым они могут принести пользу обществу, как уже много раз говорилось, а равно и обессмертить свое имя, нет ничего более важного, чем крепкая память, - чтобы они, если пообещают в предыдущем месте что-нибудь поведать, сумели в дальнейшем выполнить свое обещание, и не навлекли на себя напрасных упреков в рассеянности или забывчивости. Почему я, пообещав в своем вступлении дать описание некоторых частей Эфиопии во время своего возвращения [из стран, где] на мою долю пришлось так много непредвиденных испытаний, постараюсь теперь с возможной краткостью сдержать свое слово, чтобы вы побыстрее дошли до конца работы, а я - получил, наконец, возможность наслаждаться заслуженным отдыхом.
Глава о различных островах в Эфиопии.
6 декабря мы отплыли в направлении Эфиопии, и, миновав залив и пройдя около 3000 миль [морем], прибыли на остров Мозамбик, который принадлежит королю Португалии. Прежде, чем мы пришли на вышеупомянутый остров, мы повидали много стран, которые подвластны моему господину, королю Португалии, и в каковых городах король держит хорошие крепости, особенно в Мелинди, которая является его владением, и в Момбазе, которую вице-король предал огню и пламени. В Чилве у него [также] есть крепость, и еще одна строится в Мозамбике. В Зафале также есть очень хорошая крепость. Я не стану описывать вам здесь, как доблестный капитан Тристан да Кунья во время своего плавания в Индию взял города Гогия, Пати и Браву, сильно укрепленный остров, и Сакутару, очень хороший [остров], в которых вышеупомянутый король держит очень хорошие крепости. Я не стану описывать вам войны, которые вели там [португальцы], поскольку я не присутствовал при этом. Я также умолчу о многих красивых островах, которые мы видели по пути, среди которых есть остров Кумере с шестью другими островами вокруг него, где произрастает много имбиря и сахара, великолепных фруктов, и где можно найти мясо животных всех видов. Равным образом я не рассказываю вам о другом красивом острове, под названием Пенда, [жители которого] дружественно относятся к королю Португалии, и который славится своим плодородием (1).
(1) Мозамбик, Малинди, Момбаса, Софала, Килва, Ангойо, Пате, Брава, Пемба и Коморские острова. Эти места, а также несколько других, не названных в тексте Вартемы, были захвачены португальцами в ходе различных экспедиций в Индию и на обратном пути из нее, в 1498-1507 гг. Некоторые исторические сведения об арабских поселенцах, которые жили здесь в течение столетий до прибытия португальцев, были приведены во Введении. Остров Сокотра, который лежит примерно в 120 милях от северо-восточной оконечности африканского континента, был захвачен флотом под командованием Тристана да Кунья и Афонсу де Албукерки в конце 1507 г. Де Соуза описывает это следующим образом: "Де Кунья обнаружил здесь посредственный форт, снабженный достаточно сильным гарнизоном и запасами продовольствия. Когда шейх пригласил его сойти его на берег, чтобы вручить ответ на его послание, он решил, хотя это и было опасным, высадиться вместе с Албукерки. Первым, кто спрыгнул с лодки на берег, был его племянник, дон Альфонсо де Норонья, с немногими, но смелыми спутниками. Шейх со сравнительно небольшими силами пытался помешать высадке португальцев, отчаянно защищаясь и угрожая да Кунья, который, под дождем пуль и камней, пробился к форту, но был отброшен шейхом, которого после этого дон Альфонсо поверг наземь ударом пики. Вспыхнула яростная рукопашная схватка: мавры пытались унести тело своего предводителя, а португальцы - помешать этому; когда шейх и еще восемь других сокотрийцев были убиты, враг бежал в крепость. Португальцы пошли на ее штурм, и те, кто прорвался туда, открыли ворота остальным, после чего кровавая схватка переместилась внутрь крепости, которую мавры защищали до последнего человека... Португальцы потеряли шестерых убитыми. Туземцы [христиане], которые держались в стороне, услышав об успехе португальцев, пришли к да Кунье, стали благодарить его за то, что он вызволил их из-под тяжелого ига магометан, и отдали себя под защиту короля Португалии, который назначил командиром форта, в случае, если он будет взят, Афонсу де Норонья. Да Кунья оставил его в форте, дав 100 человек в качестве гарнизона". Из повествования де Соузы также следует, что остров в этот период населяли главным образом христиане: "Все они были христианами-якобитами, подобно абиссинцам. Мужчины носят имена апостолов, женщины в-основном имя Мария. Они поклоняются кресту, который носят на своих одеждах, и ставят его в церквах, где они молятся трижды в день на халдейском языке, и поют в хоре. Они практикуют многоженство, совершают обрезание, постятся и платят десятину. Мужчины хороши собой, женщины же их такие мужественные, что ходят на войну и живут подобно амазонкам. Некоторые из них для зачатия потомства сходятся с теми мужчинами, которые приезжают на остров из других стран и даже приманивают некоторых при помощи колдовских чар. Их одежда частью сделана из ткани, частью из шкур; они живут в пещерах; их оружие - камни и пращи. Они подчиняются арабскому королю Кашема [Кишна]" (Port. Asia, vol. i. pp. 116-119). Д-р Винцент приводит цитату из Косьмы Индикоплова, утверждавшего, что "жители Сокотры были греками из Египта. Сам он не был на острове, но общался со многими из его уроженцев в Эфиопии; они были христианами, а их священники были из Персии, т.е. они были несторианами" (Com. and Navig. of the Ancients, vol. ii. p. 342 n.). Идриси пишет, что в его время остров населяли главным образом христиане, и его рассказ об их происхождении представляет интерес, хотя и явно вымышлен: "Большинство обитателей острова Сокотра - христиане, и это по той причине, что когда Александр [Великий] победил царя Персии, а его флот захватил Индийские острова, и он убил Мора, царя Персии, то его наставник, Аристотель, предписал ему отправить экспедицию для открытия Острова Алоэ, и этот предмет, под внушением его наставника, всецело завладел мыслями Александра; так что после того, как он завершил покорение Индийских островов и взял верх над их царями, он повернул из Индийского моря в море Йемена [чего он никогда не делал], и он завоевал те острова вплоть до Сокотры, чему он был очень доволен из-за его плодородия и температуры его климата, и о чем соответственно написал своему наставнику. Когда эти новости дошли до Аристотеля, он отправил Александру послание с указаниями, чтобы он выселил с острова всех его жителей, и заменил их греками, которым предписывалось ухаживать за деревьями алоэ, и выращивать их, из-за нескольких преимуществ, которые они должны были принести в дальнейшем" (Часть vi. Первого Климата). Марко Поло, столетием спустя, описывает Сокотру как местопребывание архиепископа, который подчинялся "Zatolia" [католикосу], проживавшему в Балдаке [Багдад], который рукополагал его в сан. Я делаю вывод из этих несколько повествований, что христиане на Сокотре были первоначально несторианами, но, следуя примеру некоторых своих единоверцев в Индии, впоследствии приняли монофизитские доктрины Якоба Барадея, чьи последователи именовались, в его честь, якобитами. В этом случае, де Соуза правильно сравнивает их с абиссинцами, которые придерживаются тех же теологических воззрений, и некоторые общественные привычки которых эти христиане Сокотры, по-видимому, также переняли. После того, как португальцы эвакуировали с острова свой гарнизон, он вернулся под власть своего первоначального туземного владетеля, арабского шейха Кишна, небольшого города на северо-восточном берегу Аравии. В 1834 г. британские власти Индии предприняли попытку приобрести остров, чтобы основать там угольную станцию; но Амр ибн Тавари, правящий тогда султан Кишна, решительно отказался принять это предложение, объявив, что "так же несомненно, как есть только один Бог, и Он - на небе, я не продам даже столько" (при это он развел большой и указательный палец на ширину пяди). "Сокотра была для махрийцев даром Всевышнего и досталась от наших предков их детям, султаном которых явлюсь я" (Trans. of the Bombay Geog. Soc., vol. vii. p. 148.) Христианское население острова полностью исчезло, и в настоящее время ни один из арабов на прилегающем побережье не помнит, чтобы там жил хоть один туземный христианин.
Глава об острове Мозамбик и его обитателях.
Давайте вернемся к Мозамбику, откуда король Португалии (как и с острова Зафала) получает большое количество золота и масла, которые поступают туда с материка. Мы пробыли на этом острове около пятнадцати дней и выяснили, что он невелик по размеру; его жители - чернокожие, живут в скудости и имеют мало продовольствия, которое завозят сюда [только] с материка, находящегося поблизости. Тем не менее, на острове есть хорошая гавань. Иногда мы совершали прогулки на материк, чтобы развеяться и осмотреть страну. Мы обнаружили [там] некую расу людей, совершено черных и нагих, за исключением того, что срамные части у мужчин были заключены в [футляр из] древесной коры, а женщины носили один лист спереди и один сзади. У этих людей волосы густые и короткие, губы толщиной в два пальца, лицо широкое, зубы большие и белые, как снег. Они очень робкие, особенно когда видят вооруженных людей. Мы, увидев, что этих дикарей мало и они не воинственны на вид (нас же было 5 или 6 компаньонов, хорошо вооруженных спингардами), наняли проводника на вышеупомянутом острове, который показывал нам дорогу во время поездок по этой местности, и вот как-то раз мы решили на целый день совершить вылазку на материк; в ходе этого путешествия мы повстречали большие стада слонов, и из-за этих слонов наш проводник заставил нас постоянно нести с собой палки из сухого дерева, которые мы постоянно разжигали. Когда слоны видели огонь, они всегда обращались в бегство, лишь однажды мы повстречали трех слоних, за которыми следовали их детеныши, и они [, не испугавшись огня], загнали нас на гору, и там мы нашли убежище и шли через вышеупомянутую гору по меньшей мере 10 миль; затем мы спустились по другому склону и обнаружили несколько пещер, в которых обитали вышеупомянутые негры. Они разговаривали на языке, который мне будет довольно сложно описать так, чтобы вы поняли. Тем не менее я попытаюсь, насколько смогу, объяснить вам его. Например, когда погонщики мулов на Сицилии следуют за мулами и хотят, чтобы те повернули в какую-либо сторону, они, прижав язык к нёбу, издают определенный свист и щелчки, при помощи которых и управляют мулами. Таким же образом разговаривают и эти люди, а также они общаются на языке жестов, пока их не поймут. Наш проводник спросил меня, не хотим ли мы приобрести несколько коров и быков, поскольку он мог бы купить их для нас задешево. Мы ответили, что у нас нет при себе денег, думая, что он может сговориться с этими дикарями и натравить их на нас с целью грабежа. Он сказал: "Для этого не нужны деньги, ибо у них больше золота и серебра, чем у вас, ведь они находят его неподалеку в россыпях". Мы спросили у проводника: "Что же тогда им нужно?" Он ответил: "Они любят маленькие ножницы, а также небольшие отрезы ткани, которые они повязывают вокруг пояса. Они также любят маленькие колокольчики для своих детей, а еще они домогаются бритв". Мы ответили: "Мы отдадим им некоторые из этих вещей, если они пригонят коров прямо сюда, на гору". Проводник сказал: "Я прослежу, чтобы они пригнали их на вершину горы, но не дальше, поскольку они не переступают за ее пределы. Скажите мне, однако, что вы им отдадите?" Один из наших компаньонов, пушкарь, сказал: "Я дам им хорошую бритву и маленький колокольчик". А я, чтобы раздобыть мяса, снял свою рубашку и сказал, что отдам ее им. Затем проводник, увидев, чтС мы собираемся им дать, спросил: "Кто же пригонит так много коров к морю?" Мы ответили: "Мы сами пригоним столько, сколько они нам дадут". И он взял вышеупомянутые вещи и отдал их пяти или шести из этих людей, и потребовал [взамен] у них 30 молочных коров. Дикари объяснили ему знаками, что дадут за это только 15 коров. Мы сказали ему, чтобы он соглашался, поскольку даже предложенного количества [коров] было достаточно для доказательства того, что они не собираются нас обманывать. Негры сразу же привели 15 молочных коров на вершину горы. Но когда мы отошли на небольшое расстояние от них, то те, которые оставались в пещерах, внезапно подняли шум; и мы, думая, что они преследуют нас, оставили коров и схватились за оружие. [Но] двое негров, которые гнали наших коров, показали нам жестами, чтобы мы не боялись. И наш проводник успокоил нас, сказав, что они ссорятся между собой, потому что каждый хотел заполучить тот колокольчик, [который мы им дали]. Мы снова взяли упомянутых коров и пошли на вершину горы, а двое негров затем вернулись своим путем. Во время спуска с вершины горы мы прошли через рощу кубеб около 5 миль [длиной], и столкнулись с частью тех слонов, которых повстречали на пути туда; их вид нагнал на нас такой страх, что мы были вынуждены бросить несколько коров, которые убежали обратно к неграм, и вернулись на наш остров (1). И когда наш флот, взяв на борт все необходимые припасы, был готов к отплытию, мы вышли в море и направились к мысу Доброй Надежды, и прошли вблизи острова Сан-Лореншу (2), который отстоит от материка на 80 лиг; и я думаю, что король Португалии скоро станет его синьором, поскольку они уже захватили два селения [на его побережье] и предали их огню и пламени. Судя по тому, что я видел в Индии и в Эфиопии, мне представляется, что король Португалии, если будет на то воля божья, и если он и дальше будет столь же победоносным, каким был до сих пор, я думаю, станет богатейшим королем в мире. И поистине, он заслуживает всех благ, поскольку в Индии и особенно в Кучине, каждый день 10 и даже 12 язычников и мавров обращаются в христианскую веру, которая ежедневно распространяется благодаря усилиям вышеупомянутого короля; и я верю, что в награду за это Господь пошлет ему победу и процветание в будущем.
(1) Ниже приводится описание Мозамбика у Барбозы, из которого следует, что в его время арабские поселенцы, хотя и ставшие подданными короля Португалии, продолжали пользоваться отдельной гражданской юрисдикцией: "Миновав Ангош [Ангойо] на пути в Индию, мы приходим к трем островам, лежащим вблизи материка, один из которых, под названием Мозамбик, населен маврами. У него есть хорошая гавань, часто посещаемая всеми маврами, которые плавают в направлении Сефалы, [Софалы], Зуамы, и Ангоша, среди каковых мавров есть серифе [шериф], который управляет ими, и вершит над ними правосудие; они говорят на том же языке и соблюдают те же обычаи, что и мавры Ангоша. На этих островах король Португалии теперь воздвиг крепость, и подчинил этих мавров своей власти и правлению. На этом острове [Мозамбик] португальские суда запасаются водой, деревом, рыбой, и другим продовольствием, и здесь ремонтируются те суда, что нуждаются в починке. Подобным же образом, с этого острова португальская фактория в Софале получает свои товары, приходящие как из Португалии, так и из Индии, поскольку она лежит на соединяющем их пути. На материке напротив этого острова водится много очень больших слонов, и других диких зверей. Страна населена язычниками, очень безобразными людьми: они ходят обнаженными, и обмазывают тело цветной глиной, e le lor parti vergognose involte in una braca di drappo di borabagio azurro (они прикрывают свои срамные части полоской хлопковой ткани голубого цвета), не имея каких-либо других одежд. Они прокалывают свои губы, делая в каждой губе по три отверстия, и в эти отверстия вставляют кости, драгоценности, и другие безделушки" (Ramusio, vol. i. p. 289.). Притеснения португальцев скоро превратили этих сравнительно мирных "макуа", как звались местные жители, в их злейших врагов; поскольку Пурчас описывает нападение, совершенное ими на португальские колонии еще в 1585 г. (vol. ii. p. 1553). Их враждебность впоследствии еще более ожесточило варварство работорговцев, и Солт приводит описание одного из этих вторжений, имевшего место в 1806 г., когда "они уничтожили плантации, сожгли хижины рабов и убили всех людей, которые попали в их руки. Они прорвались даже в форт Мессурил и свергли статую Св.Иеронима, которая стояла в часовне, разграбили примыкающее правительственное здание, и превратили рясу священника, в которой он служил мессу, в церемониальный наряд для своего вождя" (Voyage to Abyssinia, etc., p. 38). Зверства работорговцев возобновились несколько лет назад под прикрытием т.наз. Французской Ассоциации Свободной Внешней торговли, т.к. генерал-губернатор Мозамбика играл активную роль в этом предприятии, отправив солдат вглубь страны, чтобы сотрудничать с арабами в их разбойничьих экспедициях. "Сначала они имели успех; но, в конце концов, негры, доведенные до отчаяния кровопролитием, которое снова началось среди них, и приписав его действительной причине, т.е. присутствию в составе работорговцев португальских солдат, подняли восстание и уничтожили некоторых из них, а уцелевшие бежали, принеся в город Мозамбик панические известия, что все туземцы восстали в намерением сбросить португальцев в море" (M'Leod's Travels in Eastern Africa, vol. i. pp. 319-23).
(2) Мадагаскар, называвшийся португальцами "островом Сан-Лореншу", поскольку, как утверждается, они впервые высадились там в день этого святого. Некоторые авторы утверждают, что остров открыл Лореншу де Алмейда в 1506 г.; другие - что его впервые обнаружил флот под командованием Триштана да Кунья в 1507 г., когда у него произошла стычка с мавританскими жителями одного или нескольких поселений на восточном побережье острова.
Глава о мысе Доброй Надежды.
Давайте теперь вернемся к нашему путешествию. Когда мы миновали мыс Доброй Надежды, то, на расстоянии примерно в 200 миль от мыса, ветер [переменил направление] и стал встречным, и это [произошло] потому, что по левую руку [от побережья Африки] находится остров Сан-Лореншу и много других островов, среди которых зарождаются очень сильные штормовые ветра, которые дуют без перерыва в течение шести дней. Тем не менее, милостью Божьей, наши корабли не пострадали. Когда мы прошли [еще] 200 лиг, то снова попали в сильный шторм, продолжавшийся свыше шести дней, который разметал весь флот, отогнав некоторые [корабли] в одном направлении, а некоторые - в другом. Когда шторм прекратился, мы вновь легли на прежний курс, и больше ни разу не видели друг друга, пока не прибыли в Португалию. Я плыл на судне Бартоломео Марчиони, флорентийца, живущего в городе Лиссабоне, каковое судно назвалось "Санто-Висентио" и везло 7000 кантаров пряностей всех видов; и мы прошли мимо другого острова, который назывался Святая Елена, где видели двух рыб, столь же огромных, как большой дом, которые, всякий раз, когда они показывались над водой, поднимают нечто вроде забрала, а когда хотят уйти под воду, опускают его; это забрало имеет, как я полагаю, 3 шага (passi) в ширину. Мы были так встревожены мощью этих рыб, когда они плавали [рядом с нами], что дали залп из всех пушек, [чтобы их отогнать]. И затем мы подошли к другому острову, называвшемуся "остров Lascension" (1), на котором обнаружили неких птиц, величиной с утку, которые садились прямо на судно, и они были такими глупыми, что беспрепятственно позволяли брать их руками, но когда они оказывались в руках, то выглядели очень раздраженными и свирепыми (2). Пока их не возьмешь в руки, они смотрели на нас как на чудо. Это происходит потому, что они никогда прежде не видели христиан; ведь на этом острове есть разве что рыбы, вода да эти птицы. Миновав этот остров, мы плыли в течение нескольких дней, после чего снова начали видеть Полярную звезду. Поскольку многие до сих пор продолжают утверждать, что когда Полярная звезда не видна, то невозможно прокладывать курс корабля, не ориентируясь на Антарктический полюс, то позвольте объяснить вам, что португальцы всегда руководствуются при определении курса корабля Полярной звездой, и даже там, где вышеупомянутая звезда не видна, магнит остается в прежнем положении и указывает на северный полюс. Несколько дней спустя мы подошли к красивым островам, именуемым Астори (3), которые принадлежат королю Португалии. Первым мы увидели остров Пикко, затем остров Корво, острова Флорес, Сан-Джоржио, Ла-Грациоза, острова Фаял, и затем прибыли на остров Тертиера, где задержались на два дня. Эти острова очень плодородные. Затем мы снова вышли в море и семь дней спустя прибыли в благородный город Лиссабон, один из благороднейших и красивейших городов, какие я [только] видел. Я предоставляю вам самому, любезный читатель, представить, какую радость я почувствовал, когда снова ступил на твердую землю (terra firma). И т.к. короля в Лиссабоне не было, я выехал оттуда и нашел его в городе под названием Алмада (4), который лежит напротив Лиссабона. Когда я прибыл туда, я поцеловал руку Его Величества, который весьма обласкал меня и задержал на несколько дней при своем дворе, чтобы расспросить обо всем происходившем в Индии. Несколько дней спустя я предъявил Его Величеству патент на рыцарское звание, которое пожаловал мне вице-король в Индии, попросив его, если будет на то его милость, подтвердить его, собственноручно подписав и скрепив печатью. Когда он увидел вышеупомянутый патент, он сказал, что очень рад за меня, и приказал выправить мне грамоту [на рыцарское звание], составленную на пергаменте и собственноручно им подписанную, приложить печать и зарегистрировать; итак, я попросил у Его Величества разрешение на отъезд и прибыл в город Рим.
(1) Остров Вознесения (Ascension).
(2) Птицы, в просторечии известные как глупыши.
(3) Азорские острова.
(4) В издании Рамузио 1513 г. - "Алмейрим", где находился дворец, часто служивший резиденцией короля Португалии.
Напечатано в Риме мастером Стефано Гюльирети де Лорето и мастером Эркуле де Нани, из Болоньи, по просьбе мастера Лодовико де Энрикеша де Корнето, из Виченцы. В году mdx (1510), в 6-й день декабря.