Аспар. Император Теодрос Второй. Объединитель Эфиопии

Аспар : другие произведения.

Император Теодрос Второй. Объединитель Эфиопии

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]

Ссылки:

Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками

Оставить комментарий © Copyright Аспар (aspar@feosky.net) Размещен: 26/04/2009, изменен: 20/09/2009. 89k. Статистика. Статья: История Иллюстрации/приложения: 6 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Перевод с английского. Возможно, получилось немного коряво - не судите строго, это был один из моих первых опытов

Император Теодрос Второй. Объединитель Эфиопии

Его императорское величество, император Теодрос II

(Абба Татек)

Молодость Теодроса и его карьера

Император Теодрос Второй при рождении получил имя Касса Хайле Гийоргис (часто был известен также как Касса Хайлу), и был сыном незначительного дворянина по имени Хайле Вальдэ Гийоргис из района Квара в Дембии, области в западном Бегемдыре - провинции, граничащей с Суданом. Его мать носила имя вейзаро Аттитегеб, и, возможно, была дворянкой из Гондэра. Хотя императора Теодроса Второго часто называли узурпатором не-царского происхождения, он утверждал, что его отец был потомком императора Фасиледаса по линии его дочери. Многие из его современников, однако, считали, что в его жилах нет ни капли императорской крови. Действительно, даже сегодня, он пленяет воображение его поклонников больше как человек, который сам себя возвысил, чем потомок древней династии монархов. В то время, однако, было трудно править империей без того, чтобы установить некоторую связь с династией, так что его требования, возможно, были его попыткой легитимизировать свою власть.

В то время как Касса был еще очень молод, его родители развелись, и его мать забрала своего сына из Квары в ее родной город Гондэр. Вскоре после этого его отец умер, и его родственники поспешно разделили его имущество между собой, оставив Кассу без его доли отцовского наследства. Мать Кассы, очевидно, содержала себя и ее сына, продавая коссо. Коссо - мощный препарат, обладавший свойством выгонять кишечных паразитов типа глистов, которыми часто страдали эфиопы из-за их пристрастия к сырому мясу. Хулители и недруги Кассы часто называли его " сын продавцов коссо ", - оскорбление, которое он редко прощал.

В юношеском возрасте, Касса был отправлен обучаться в монастырь, по примеру большинства других мальчиков его эпохи. Монастырь, где он обучался, был разграблен и сожжен в результате бесконечных войн периода "Зэмэн Мессафинт"* (*"Эпоха судей" - так эфиопские хронисты, а вслед за ними и историки называли период от смерти Иясу II в 1755 до вступления на трон Теодроса в 1855, ознаменовавшийся ожесточенным феодальными войнами). Эта "частная" битва была, вероятно, самым странным сражением за всю эпоху. В ходе ожесточенной борьбе за власть, деджазмач Вуби Хайле Мариам решил бросить вызов происходившей из округа Йеджу династии раса (князя) Али Второго, носившего титулы "Эндераса" и "Раса Меквафинт" Империи.

Хотя рас Али был де-юре правителем Эфиопии, так как он осуществлял управление государством от лица марионеточного императора династии Соломонидов, многие провинции империи управлялись региональными князьками и военачальниками. Деджазмач Вуби был среди наиболее могущественных из этих военачальников, поскольку он правил не только Семиеном, Цегедой и Уолькытом, но и всем Тиграем, который он отобрал у сыновей Деджазмача Сабагадиса; также он был "шумом" (правителем) Агаме, и всего Хамашена, Сераи, Акале Гузаи, также как части северного Валло. Он был правителем большей части северной Эфиопии, и фактически любил иногда называть себя " Йе Абеша Негус " или " Король Абиссинии", - это было притязанием на легитимизацию, которое раздражало раса Али, императора Йоханныса III, а также негуса Шоа. Деджазмач Вуби только что принял меры к назначению нового архиепископа из Александрии. Он оплатил обширные расходы, которых потребовало прибытие нового епископа в Эфиопию, и внес традиционную оплату за его назначение турецким властям в Египте, также как коптскому Патриарху Александрии. Новый Архиепископ, Абуна Селлама Второй прибыл в Эфиопию и сразу отправился в Семиен, где Деджазмач Вуби убедил его, что Рас Али и его Йеджуская династия были в действительности мусульманами, а не ортодоксальными христианами. Хотя они исповедовали христианство, Рас Меквафинт и его семейство сохраняли мусульманские имена их предков. Однако, это было достаточно очевидное свидетельство для Абуны Селламы, чтобы призвать народ поднять восстание против раса Али. Узнав о намерениях Деджазмача Вуби отстранить раса Али от правления империей, марионеточный император Иоханныс III (который был вынужден жениться на матери Али и короновать ее под именем императрицы Менен) тайно бежал и присоединился к Вуби в Семиене в начале 1841. В ответ, экс-император Сахле Денгель был на краткий срок восстановлен на троне расом Али. В феврале того же года, Деджазмач Вуби атаковал ставку раса Али в Дэбре-Табор. За этим последовало, вероятно, самое странное сражение в эфиопской (по большому счету даже в африканской) истории. Во время битвы, рас Али приказал своей коннице идти в атаку на вражеские ряды. Наблюдая за схваткой с вершины холма, он увидел, как многие его всадники падают с коней и гибнут от выстрелов воинов из армии Деджазмача Вуби. Увидев, что так много его всадников погибло, рас Али, как считают, сделал из этого вывод, что все было потеряно, и он обратился в бегство, чтобы избежать пленения. По иронии судьбы, Деджазмач Вуби также наблюдал за атакой, и видел, что многие из его людей попали под атаку конницы, он также решил, что все было потеряно, и он также бежал с поля битвы. Факт, что оба командующих обеих армий сбежали перед концом сражения, будет источником бесконечных шуток в течение многих лет. Однако, вестовые сумели догнать убегающего Деджазмача Вуби, чтобы сообщить ему, что Рас Али обратился в бегство. Князь Семиена возвратился в помпезном триумфе и, вступив в Дэбре-Табор с победой, вошел в большой зал во дворце Раса Али, чтобы отпраздновать свою победу. Однако, все закончилось еще более казусным эпизодом. Офицер армии раса Али по имени Алигаз с маленькой группой людей, вошли в Дэбре-Табор (город в то время был охвачен шумным весельем по случаю победы), и ворвались в большой зал, взяв в плен Деджазмача Вуби и быстро положили конец празднованию победы. Алигаз затем отправил посыльных вдогон убегающему расу Али, чтобы уведомить его об одержанном триумфе. Рас, однако, был настолько напуган, что искал убежище в монастыре Уадла, и никто не мог его найти. После продолжительного поиска, и в значительной степени при помощи шпионов и осведомителей, Алигаз наконец смог разыскать Раса Меквафинт Эфиопии и сообщить ему хорошие новости. Рас Али вернулся из убежища, чтобы отметить свой успех и возвращение к власти. Однако, после некоторого торга, Деджазмачу Вуби были возвращены его владения с условием, что он продолжит платить дань Расу Али. Император Йоханныс III был восстановлен на его бессильном троне.

В целом, ситуация вернулась к положению "статус кво", точно так, как она была до войны, и сражение не было ничем иным, как бесполезной потерей времени, ресурсов и жизней. Именно в течение этого эпического сражения, солдаты из мусульманских племен Рейа и Азебо (из Валло), которые были лояльны к Йеджуской династии раса Али, подожгли монастырь, где обучался Касса. Ужасы разгрома его места образования, которым он оказался свидетелем, оказали глубокое воздействие на молодого Кассу, и, вероятно, имело большое влияние на то направление, который приобрела его жизнь.

В течение периода "Зэмэн Мессафинт", имелось немного направлений представительного занятия для молодых людей благородного сословия. Можно было унаследовать район у своего семейства и управлять им, но Касса был отстранен от наследования владений его отца, которое было частью доменов его родственника Деджазмача Марру. Эти страны были известны как Ye Marru Kammas, и после смерти того дворянина, их прибрала к рукам императрица Меннен Либен, жена марионеточного императора Йоханныса III, и мать раса Али Второго, раса Меквафинт и Эндераса (Главы Знати и Регента), так что этот путь был закрыт для него. Другим направлением было отправиться ко двору и снискать расположение самого Раса Меквафинт, раса Али, и его матери Императрицы, и надеяться, что они назначат его на какой-либо военный или административный пост. Имелись другие альтернативы, типа перехода на службу к другому Эфиопскому князьку, таким как Гошу Годжамский, или Вуби Семиенский и Тиграйский, или негус Шоа. Амбициозный и властный, Касса не был тем человеком, которому легко давалась служба кому-то другому, кроме самого себя, и хотя он пытался служить в армии Гошу, этот род занятий ему пришелся не по нраву. Другая возможность заключалась в том, чтобы стать военачальником бандитов (shifta) и силой завладеть имуществом и властью, и именно в этой попытке Касса успешно отличился. Как военачальник, Касса Хайлу жил совсем по-другому чем другие предводители разбойничавших банд. Он избегал великолепия и церемоний, живя скромной и простой жизнью. Он был доступен для его людей, и жил подобно им. Он отнимал и грабил имущество его богатых врагов, и часть удерживал себе, но распределял значительные суммы среди бедных, и разделял то, чем он владел, среди его людей поровну. Вскоре он стал почти легендарной личностью, и люди начал стекаться под его знамя. Он представлял уже настолько грозную силу, что с ним уже невозможно было не считаться. Поскольку численность его последователей росла, Касса из Квары начал демонстрировать все больше уверенности в своих силах. Скоро он захватил его родной округ Квара, и начал управлять им как его личным феодальным владением. Время от времени он совершал нападения против египетских наместников турок-османов в Судане, но потерпел сокрушительное поражение в битве при Дабарки в 1848. Касса понял, что, хотя его армия превосходила численностью египтян, они одержали верх из-за их выдающейся дисциплины, и из-за их современного оружия, двух вещей, которые Касса после того будет вводить в его армии. Касса установил тяжелые наказание за нарушение военной дисциплины среди его людей. Он также приказал, чтобы его люди прекратили грабить крестьян в тех землях, в которых они воевали, и вместо этого отнимали достояние только у богатых противников. Так как известность Кассы широко распространилась, и его армия стала большей чем когда-либо, в лагере сторонников Раса Меквафинт появились первые признаки тревоги. Вначале, им была сделана попытка привлечь Кассу на свою сторону, узаконив его приобретения. Марионеточный Император Йоханныс III, и его пасынок, Эндерас и Рас Меквафинт, рас Али, признали Кассу правителем округа Квара с титулом деджазмача, и императрица Менен договорилась связать Кассу с ними даже более тесными узами, устроив брак Касса Хайлу с дочерью раса Али, ее внучкой, Тевабеч Али.

Теодрос становится императором

Касса приветствовал имперское признание его права на Квару. Однако еще более важной вехой в его судьбе явился, вероятно, его брак с Тевабеч Али. Тевабеч был маленькая хрупкая женщина необыкновенной красоты. Касса был предан ей до обожания, и она в ответ была очень привязана к нему и любила своего нового мужа, что являлось не совсем обычным делом в такого рода браках, заключенных без обоюдного согласия. Теодрос обращался к ней часто как к своей "Мынтываб" (в переводе означает "Самая красивая" - имя, которым император Бакаффа (1721-1730) наградил самую любимую из своих жен, ставшую впоследствии знаменитой императрицей-регентшей при малолетнем сыне Иясу), и она иногда называла его этим именем. Тевабеч была единственным человеком, которая могла охлаждать горячий характер своего мужа, и оказывавшим на него в целом благотворное влияние. Однако, ни кто иная как Тевабеч в один прекрасный момент подбила своего мужа поднять восстание против ее собственного отца и бабушки, так как они неоднократно оскорбляли и высмеяли его как являющегося ничтожеством. Один такой инцидент произошел тогда, когда Касса Квара выздоравливал от серьезного боевого ранения, полученного в битве с египтянами. Общепринятые нормы феодального права и этикета требовали от правителя послать больному вассалу в подарок мясо (в знак заботы о его здоровье), количество которого определялось рангом больного. Человек ранга Кассы вполне мог рассчитывать на то, что получит целого зарезанного быка, и Император Йоханныс III послал Кассе мясо целого быка. Императрица Менен, однако, послала ему единственную говяжью ногу. Когда придворная знать, которая видела этот ничтожный подарок, отсылаемый Кассе, сочла себя вправе почтительно напомнить Императрице, что ее зять имеет соответствующий ранг для получения целого быка или зарезанной овцы от Ее Величества, Meнен высокомерно заявила, что независимо от своих заслуг, Касса не был ничто больше чем простой уроженец низин (Qolegna), и что того, что она послала, будет достаточно для него. Тевабеч была приведена в бешенство этим и как считают, потребовала, чтобы Касса ответил как мужчина и восстал против ее собственной бабушки. Она объявила, что она не может любить слабого человека. Таким образом, воспылав гневом, Касса поднял знамя восстания в Квара и отказался посылать дань короне. Как только он официально объявил об этом, императрица показала ее истинные чувства, которые она питала к своему "зятю", которого она презрительно именовала не иначе как "этот сын продавцов коссо". Она отправила против него одного из ее самых лучших военачальников, Деджазмача Уонд-Йирада, который поклялся ей, что он возвратится с "сыном продавца коссо ". Вместо этого, сам Уонд-Йирад был взят в плен и закован в цепи после разгрома и предстал перед разъяренным Деджазмачем Кассой, который не мог переносить повторные оскорбления его матери. Уонд-Йирада насильно заставили непрерывно пить мощный коссо, пока это не убило его. Когда Императрица Менен услышала эти новости, она быстро собрала свое войско и лично выступила подавить восстание Кассы. Однако, большая армия Менен была разгромлена воинством Кассы, и императрица была взята в плен. Когда плененную императрицу Менен привели к Кассе, Тевабеч Али упросила его сохранить жизнь ее бабушки. Императрица, однако, все еще столь же гордая и надменная, как обычно, отказалась выказывать даже небольшое смирение или покорность. Касса удовлетворил просьбу его жены пощадить жизнь теще, но императрица была заключена в пещере, где ее заставляли размалывать зерно вручную между двумя большими камнями, пока ее прекрасные и мягкие аристократические руки не стали мозолистыми и грубыми.

Новости о поражении его матери очень встревожили Раса Али. Он быстро приказал одному временному покровителю Кассы, Деджазмачу Гошу Зыудэ, князю Годжама, выступить на север и покончить с вызовом Кассы. Две армии встретились в битве при Гур Амба 27 ноября, 1852, и Деджазмач Гошу был убит, его армия разгромлена. Вскоре, Касса начал носить корону (Рас верк) без Имперской санкции, что повергло "Раса Mеквафинт" Раса Али Второго, и Деджазмача Вуби Хайле Мариам Семиенского и Тиграйского, правителя севера, в панику. Гибель главного королевского правителя типа Деджазмача Гошу была огромным потрясением для знатных фамилий и военачальников, которые управляли своими феодальными владениями и районами с такой автономией в течение эпохи Зэмэн Мессафинт. Рас Али и Деджазмач Вуби всю жизнь были врагами. Деджазмач Вуби был принцем крови, возводил свое происхождение к императору Сисиннию, и он правил значительной частью северной Эфиопии, включая Семиен, Уолькыт, Цегеда, Тигре, большую часть Тиграя, Хамашена и Сыраэ. Единственная вещь, которая препятствовала ему захватить имперский трон, была власть Йеджуской династии Раса Али, и существование их марионеточного императора Йоханныса III. Али был женат на дочери Вуби, и это помогло поддерживать между ними худой мир. Теперь, однако, оба этих влиятельных феодала оказались лицом к лицу перед дерзким вызовом, брошенным им человеком куда более низкого происхождения. После быстро проведенных переговоров в ответ на поражение и смерть Гошу, они сформировали грозную армию, во главе с пятью деджазмачами. Эта новая армия считалась непобедимой, и Рас Али вместе с деджазмачем Вуби отослал их, чтобы сокрушить этого дерзкого выскочку, который был женат на дочери Али и внучке Вуби. Сражение произошло в юго-западном Гондэре, и четыре деджазмача и их армий были наголову разгромлены. Два деджазмача были убиты, и казалось, что теперь ничто не стояло между Кассой и беззащитной столицей. Император Йоханныс III сбежал из города в лагерь деджазмача Вуби, который быстро заключил его под надежную охрану. Абуна Селлама, в течение длительного времени бывший другом деджазмача Вуби, также прибыл в Семиен и присоединился к его делу. Деджазмач Касса вошел в Гондэр, столицу Эфиопской Империи и объявил, что Йоханныс III отныне низложен. Гордый город наследника Дома Соломона теперь управлялся наследником незначительного дворянина из отдаленного округа Квара. Эти новости с силой ударной волны прокатились через Годжам, Тигре, Шоа и Йеджу, и Дэбре-Табор, официальная ставка Раса Али, находилась теперь в полной панике. Рас Али, к настоящему времени отчаянно пытался удержаться у власти, и встревоженный новостями, что Деджазмач Вуби, вероятно, расторгнет их союз и объявит себя императором, выступил в поход во главе своей собственной армии и встретился с Кассой в битве при Айшале 29-ого июня 1853. Он был наголову разбит, и бежал с поля битвы. Рас Али Второй, Рас Меквафинт и Эндерас, был таким образом свергнут как номинальный лидер и "создатель королей" Империи. Он сбежал в Валло, где он встретился с негусом Шоа, Хайле Малакотом, который был теперь также в панике из-за успехов выскочки из Квара. Хайле Малакот возвратился в Шоа, чтобы готовиться дать отпор неизбежному вторжению в его королевство армии Кассы, и Рас Али отправился в Йеджу. Провинция Йеджу была родовым владением династии оромских правителей, которые представляли истинную власть позади трона начиная с правления императора Текле Гийоргиса Второго, и была теперь его место убежища. Часть своего времени там он провел, скрываясь в пещере. Тем временем, Касса вошел в Дэбре-Табор с триумфом и подавил небольшое сопротивление, которое было ему оказано. Он начал назначать его верноподданных на ответственные посты, и установил свой абсолютный контроль над всеми делами государства. Он начал объединять его приобретения и предоставил своим войскам небольшой отдых перед грядущими сражениями против единственного оставшегося противника на севере, деджазмача Вуби Хайле Мариама. Деджазмач Вуби был также занят подготовкой. Он пригласил в Семиен своего близкого друга, коптского архиепископа, Абуну Селлама Второго, чье назначение и путешествие были оплачены Вуби несколькими годам ранее, и который всегда ему сочувствовал. Демонстрируя свое благочестие, Вуби также построил церковь Девы Марии в Дирасге, кроме того, он заказал для себя императорское одеяние и приказал изготовить для него корону. Было ясно, он усматривал в недавних событиях долгожданную возможность для себя занять имперский трон, на который он мог претендовать как принц из династии Соломонидов.

Узнав такие новости, Касса совершил стремительное вторжение в сердце Семиена вслед за Деджазмачем Вуби, человеком, к которому он не чувствовал ничего кроме ненависти. Эти двое людей и их армии встретились в Дирасге 8-ого февраля 1855 года, и после ожесточенного и кровавого сражения, люди Вуби сломали ряды и бежали с поля битвы. Деджазмач и его семейство были закованы в цепи и заключены в тюрьму, а захваченный в плен египетский епископ был приведен непосредственно к Кассе. Касса сказал Абуне Селламе Второму, что его сотрудничество с врагом будет прощено, если он согласился короновать Кассу как императора Эфиопии. В течение нескольких столетий корона никогда не покидала Дом Соломона, и даже когда власть захватила династия Йеджу, ее представители всегда следили за тем, чтобы формальным правителем страны, от чьего имени они осуществляли власть, оставался коронованный император из династии Соломонидов. Йоханныс III также был пленен и был более чем доволен одним лишь тем, что ему сохранили жизнь, и не поднимал суету, когда Касса потребовал права быть коронованным императором. Немедленное согласие Йоханныса III кажется, было вызвано тем обстоятельством, что он не имел никакого намерения возобновлять брачную жизнь с императрицей Менен. За эту уступку, Теодрос относился к низложенному монарху с уважением и почтением, позволив ему возвратиться в Гондэр и поселиться в скромном доме за пределами Дворца. Независимо от принятия экс-императором этой ситуации, архиепископ отказывался короновать не-династического военачальника как императора страны, епископом в которой он был долгое время. Касса решил использовать метод кнута и пряника. В использовании кнута, Касса небрежно отметил, что армянский епископ путешествовал по Империи, и поскольку он исповедовал ту же самую религию, что Эфиопия и копты, Касса мог просто изгнать Селламу и заменить его на посту епископа армянином. В качестве пряника, Касса обещал уничтожать все различные еретические секты, которые распространились в Ортодоксальной Церкви начиная со времени конфликта с Католиками в течение лет после нашествия Ахмада Граня, а именно доктрины Сост Лидет, Цега и Кыбат* (*названия различных еретических вероучений в недрах эфиопской ортодоксальной церкви, разнившихся в зависимости от своего воззрения на то, в какой именно момент своей земной жизни Иисус Христос приобрел божественную природу) .

Селлама был вынужден согласиться на условия Кассы, и в итоге 9-ого февраля 1855 года, Касса из Квары был коронован под именем императора Эфиопии Теодроса Второго в Церкви Девы Марии в Дирасге. Его жена стала императрицей Тевабеч. Он принял имя Теодрос Второй (Теодор) из-за широко распространенного пророчества, согласно которому царь по имени Теодрос принесет величие и мир Эфиопии, которые будут длиться в течение 1000 лет. Он объявил, что он был исполнением этого предсказания.

Император Теодрос Второй наблюдает за переправой через Голубой Нил

Кампания в Валло

Теодрос решил, что пришло время объединять раздробленную империю еще раз под главенством сильной центральной властьи. Он выступил в Валло в марте 1855 и вел жестокую кампанию, чтобы привести эту область под прямое правление короны. Йеджу и Дом Вага оба отчаянно сопротивлялись этому, также как и исламские Маммадохские кланы, которые были раздроблены из-за междоусобной борьбы двух соперничающих принцев за лидерство над кланами Маммадох, претендовавшими на происхождение от Пророка Мохаммеда. В Ваге и Ласте, борьба была также крайне жестокой, в доказательство чего приводят в пример приказ Теодроса повесить на дереве мятежного уаг-шума Гэбре Медхина, наследника династии Загве. Никогда прежде глава Дома Вага из династии Загве не был казнен, и это действие вызвало много опасения и гнева в Ваге и Ласте. Матери двух несовершеннолетних Маммадохских претендентов, Абба Ватеу (чья мать была королева Вейзаро Местават) и его соперника имама Амеда (чья мать была королева Вейзаро Веркиту) отчаянно сражались друг с другом и Теодросом. Он воевал, невзирая на продолжавшийся церковный пост и сезон дождей, две вещи, которые были явным нарушением прежних традиций ведения войн в Эфиопии. Все население Валло яростно восстало против него, и Император Теводрос отвечал на это большим чем когда-либо зверством, включая широко распространенную практику отрубания рук и ног непокорным мятежникам, попавшим в его руки. Теодрос захватил огромную горную крепость Мэгдэла 12 сентября 1855, чем и закончил свою кампанию в Валло во второй день Эфиопского Нового Года. Вскоре после того, он взял в плен молодого имама Амеда, претендента на главенство над Маммадохами, наряду с большим количеством его знати. Он увез молодого имама в Мэгдэлу и держал его там на положении заложника, и даже крестил его, став при этом его крестным отцом, к немалому испугу матери молодого имама, Вейзаро Веркиту. Город-крепость на вершине горы был окружен со всех сторон отвесными утесами и чрезвычайно крутыми скатами, что делало его почти неприступным. Захват Мэгдэлы был настоящим достижением, и Теодрос сделал ее своим казначейством, своей цитаделью, и тюрьмой для его наиболее важных политических заключенных. Из Гондэра, Лалибэлы и Сокоты, Дэбре Табора и позже из Анкобэра и Дэбре Бырхан, он собрал лучшие иллюстрированные рукописи, наиболее красивые церковную утварь и одежду, его собственные королевские драгоценные камни и большую икону Kurata Re'esu (икона, изображающая Христа в терновом венце) и поместил их в двух церквях Мэгдэлы, особенно в Церкви Спасителя Мира (Medhane Alem). Из тех же самых мест он собрал членов различных королевских и благородных домов Империи и также держал их в заточении в этом городе-крепости. Из Мэгдэлы он продолжил совершать жестокие набеги на окружающие общины Валло. Часть зверств Теодроса в Валло, возможно, была вызвана смертью императрицы Тевабеч. Теодрос был глубоко потрясен смертью его жены, и отказывался хоронить ее тело в течение нескольких месяцев. Как ни странно, еще одним человеком, на которого также повлияла ее смерть, был сосланный Рас Али, в Йеджу. Когда Тевабеч была жива, она тайно пересылала еду и деньги ее отцу в Йеджу, и хотя ее муж обнаружил это, Теодрос сохранил спокойствие, потому что он понял, что его жена глубоко любила ее отца, и что это никоим образом не затрагивало ее преданность к нему. Когда императрица умерла, Теодрос приказал сообщить расу Али эту печальную новость. Теодрос, возможно, понял, что помимо него самого единственный человек, который будет так же сильно оплакивать смерть Императрицы, был ее отец.

Рас Али сложил разрывающую сердце скорбную поэму о смерти его любимой дочери, жены его врага, и отметил, что он и Теодрос, который безнаказанно проливал кровь других своих противников, были теперь объединены общей печалью по той, которая была в равной степени близка и дорога им обоим. Хотя Тевабеч и подтолкнула Теодроса на восстание против ее отца, говоря, что это было единственным путем для истинного мужчины, после всех перенесенных им оскорблений, Тевабеч Али также обладала смягчающим влиянием на ее мужа. Она убеждала его быть более терпеливым, успокаиваться, когда он впадал в гнев, и не принимать решений сгоряча. Люди могли рассчитывать на то, что Император благожелательно отнесется к любым проблемам, с которыми они предстанут перед ним, если они могли бы добиться заступничества императрицы Тевабеч. Глубоко верующая женщина, она пыталась установить сердечные отношения между императором и церковными иерархами, так как по отношению к духовенству Теодрос обычно проявлял мало смирения и почтения. Хотя довольно гордящаяся достижениями ее мужа, в которых она сыграла не последнюю роль, она была однако обеспокоена судьбой ее родственников из Йеджу и Семиена, особенно ее отца Раса Али, и ее деда по матери, Деджазмача Вуби. После его победы и коронации, Теодрос медлил с тем, чтобы выследить и схватить его павшего соперника, раса Али, в значительной степени благодаря любви, которую он питал к его жене. Однако даже Тевабеч не могла уменьшить его ненависть к ее дедушке Вуби. Вуби стал настолько изнурен ужасными условиями его заключения, что он, как считают, отправил послание императору, в котором говорилось "Не будет ли даже единственная пуля слишком многим для Вас, чтобы истратить ее на меня? " Фактически он просил, чтобы его застрелили. Со смертью императрицы Тевабеч, Вуби мог ожидать лишь еще большую нищету.

Реинтеграция Королевства Шоа

Император Теодрос дает аудиенция в окружении львов - символа царской власти в Эфиопии

Теодрос Второй, царь царей Эфиопии, вслед за тем отправился на юг, чтобы заставить подчиниться королевство Шоа. Шоанцы жили в относительной независимости в течение всей эпохи Зэмэн Мессафинт, только номинально признавая Императора в Гондэре, но управляемые их собственной ветвью династии Соломонидов, глава которой носил титул "меридазмач". Затем Сахле Селассие объявил себя негусом (царем) Шоа, и все еще номинально признавая Императора в Гондэре, он правил Шоа самовластно, без вмешательства столичных властей. После его смерти ему наследовал в качестве негуса Шоа его сын Хайле Мелекот, который теперь готовился сопротивляться Теодросу. Шоанцы собирались поддержать их царя в борьбе против узурпатора, но к их немалой тревоге, они обнаружили, что Хайле Малакот был серьезно болен. Хотя он и сделал некоторые приготовления к войне с Теодросом, его болезнь все более прогрессировала, и когда Теодрос уже вторгся через северную границу Валло и Шоа в район Менза, негус Хаиле Малакот умер от болезни. Узнав о смерти короля, силы шоанцев быстро начали распадаться. Две вдовствующих королевы Шоа, Зенабэворк и Беззабых, бабушка и мать Хайле Малакота соответственно, поспешили навстречу императору и изъявили ему покорность, тем самым сохранив свое положение и состояния. К ним очень быстро присоединился единокровный брат короля, абето (принц) Хайле Микаэль, который также подчинился Теодросу. Дэбре Бырхан, тогдашняя столица Шоа, быстро пала перед Императором также, как и несколько других главных городов Шоа. Возмущенная предательством их королев, группа шоанской знати во главе с ато Беззабыхом похитила и увезла 9 летнего принца Менелика (известный тогда под его крестильным именем Сахле Мариам) и пыталась сопротивляться императору под знаменем Менелика. Это была бесполезная попытка, и сын Хайле Мелекота Менелик был взят в плен, так же как вдова Хайле Мелекота Тиденекиалеш и его единокровный брат Дарг. Единородный брат последнего короля, Абето Сейфу, избежал плена и будет вести партизанскую войну, много лет сопротивляясь Императору в Шоа. Услышав, что Хайле Малакот был мертв, Теодрос, отказался верить этому. Как мог негус Шоа, которым много восхищались из-за его храбрости и мастерства в сражении, просто умереть от болезни? Он прошел в Анкобэр и потребовал, чтобы в спешке преданное земле тело короля было извлечено из его могилы с той целью, чтобы Теодрос мог лично убедиться в его смерти. Тело Хайле Мелекота действительно достали из могилы в присутствии императора Теодроса. Увидев лицо мертвого царя, Теодрос был так взволнован, что говорится, что он с печалью оплакивал правителя, которого завистливая судьба унесла из жизни в цвете лет, отняв у него славу гибели в сражении в защиту его короны. После этого Теодрос приказал устроить пышные королевские похороны для Хайле Малакота. Затем он взял с собой большинство плененных членов шоанского королевского семейства, и их значительные сокровища и увез их в цитадель Мэгдэла и заключил их там в тюрьму. Он признал однако, что будет трудно управлять Шоа без этого королевского семейства, так что он назначил одного из принцев, Хайле Микаэля, сына Сахле Селассие и брата Хайле Малакота, меридазмачем Шоа и оставил его в качестве своего наместника. Поставив члена королевского семейства править Шоа, он надеялся лишить всякой поддержки, которая могла бы придти к абето Сейфу Сахле Селассие, который остался беглецом. Теодрос также внял постоянным жалобам со стороны двух вдовствующих королев, Зенебеуорк и Бэззабых, и позволил им сохранить их обширные состояния и феодальные владения. Шоа был теперь заново подчинен прямому правлению Эфиопской империи. Другая вдовствующая королева, недавно овдовевшая Тиденекиалеш привлекла внимание Теодроса II своей красотой, но в отличие от ее свекрови, эта женщина отказалась от сохранения своего королевского статуса ценой подчинения и унижения. Она бежала от Императора и проделала путь до Массауи и после значительных трудностей сумела втайне отправиться в Святую Землю как паломница. Там она поселилась в Эфиопском женском монастыре при Церкви Святого Гроба в Иерусалиме и прожила остаток жизни как простая монахиня. Немного людей вне маленького Эфиопского сообщества в Иерусалиме, вероятно, знали, что эта богомольная монахиня некогда была королевой в сердце Африки.

Прогрессивные мероприятия Теодроса

Теодрос вынашивал честолюбивый план вывести свой народ из средневековья. Вместо того чтобы основать постоянную столицу и жить там, делегируя полномочия в провинциях своим наместникам, он решил путешествовать по Империи, собирая дань, подавляя восстания и непосредственно осуществляя контроль за исполнением законов и правосудия, как он и поступил. Он, однако, периодически возвращался в Дэбре Табор, Гондэр и Мэгдэлу. Он заточил в темницу многих из его наиболее видных противников из числа знати и возможных претендентов на трон в Мэгдэле, включая молодого имама, Амеде Башира Маммадоха из Валло, и Менелика Шоанского и других различных королевских потомков и аристократов Шоа, Годжама, Валло, Ласты, Тиграя и Гондэра. Реформы Теодроса не были сосредоточены только на одних административных мерах. Он построил дороги и пытался даровать своему народу справедливое правосудие, хотя иногда он мог быть жестоким (все более и более по мере того, как продолжалось его правление). Он построил большой рабочий цех в Гаффате, к югу от Гондэрa, где приглашенные им на службу европейцы пытались изготовить огнестрельное оружие для его армии. Он пробовал построить судно на озере Tana, которое приводилось в движение педальной системой, и мечтал модернизировать страну на европейский манер. Теодрос стремился установить более справедливую систему налогообложения, пытаясь уменьшить бремя податей, лежавшее на крестьянстве. Он пытался добиться того, чтобы региональные губернаторы управляли их областями справедливым и равноправным способом. Сам он избегал великолепия и роскоши, и был чрезвычайно прост в манерах и одежде. Однако вместе с тем Теодрос внушал людям глубокое почтение к своему сану, требуя, чтобы ему оказывалось то же самое уважение, которое воздавали ранее его предшественникам. Теодрос вынашивал амбиции формирования сети дорог, чтобы связь между различными частями его громадной Империи стала более легкой и более быстрой. Он оказывал поддержку двум англичанам, Уолтеру Плоудену и Джону Беллу, которые поощряли в нем рвение к прогрессу, рассказывали ему о величии Англии и уверили его, что королева Англия Виктории станет для него хорошим союзником. Плоуден был британским консулом в Эфиопии, когда Теодрос пришел к власти, а Джон Белл стал близким другом и доверенным лицом Императора. Когда собственные родственники императора, во главе с его мятежным племянником Гаррадом, захватили в плен и убили Белла и Плоудена, месть Императора была жестокой и скорой, и он безжалостно и кроваво отомстил за них его собственным родственникам, опустошив в ходе этого значительную часть Квара. Плоудена заменил намного менее успешный консул Камерон, который прибыл с благодарственным письмом от Королевы Виктории, а также привез от нее в подарок серебряное блюдо и два пистолета. Теодрос, пораженный и сильно сомневавшийся, что огромной Британской Империей может править женщина, был однако очень доволен этим жестом. Он послал письмо королеве Виктории, прося прислать ремесленников и оружейников. Письмо было отправлено в Лондон, и было положено под сукно в Министерстве иностранных дел, не дойдя до адресата - Королевы, и быстро забыто. Этот незначительный с первого взгляда эпизод станет критической ошибкой со стороны Министерства иностранных дел.

Теодрос и Церковь

Среди целей Теводроса было стремление положить конец расколу в Ортодоксальной церкви, также как и в Империи. Начиная с 1500-ых и 1600-ых, в среде Ортодоксальной церкви появились различные доктрины, вступившие в конфликт с символом веры, который исповедовал Александрийский патриархат. Эфиопская Ортодоксальная Церковь Тоуахдо поддерживала ту же доктрину, что и коптская Церковь Египта. Тоуахдо переводится как "Объединенная" или "Единая" по причине отношения к природе Христа. После Халкедонского Собора 4-ого столетия н.э., Восточные Ортодоксальные Церкви порвали с Католическими и православными церквями, утверждавшими, что Христос имел две разных природы, Человеческую и Божественную. Сторонники вероучения "Тоуахдо" (известные их противникам как монофизиты) провозглашали, что Христос имел только одну природу, которая подразумевала полное единство Человеческой и Божественной сущности, и которая не могла быть разделена или отделена. Он был и Человеком и Богом в одном лице, согласно Восточной Ортодоксальной версии, в то время как другие утверждали, что некоторые вещи в своей жизни он делал как Человек, в то время как другие он делал как Бог. Теперь, в Эфиопии, церковь Тоуахдо была охвачена расколом в результате различных тонких богословских интерпретаций, которые появились под влиянием католических миссий, посещавших страну в течение войн Граня и после них. Одна группа, Кыбат (сторонники пресуществления) верила, что Христос получил его Божественную сущность от его помазания Святым Духом в его Крещении. Другой разновидностью сектантства с тонким, но все же существенным различием, была доктрина Тсега (Милости), чьи сторонники утверждали, что Христос обрел божественную сущность, когда Бог Отец объявил его Своим Сыном через благодать, в крещении также. Третья доктрина называлась Сост Лидет (три рождения) сторонники которой придерживались мнения, что Христос (Бог Сын) имел три рождения, первое от Бога Отец при Сотворении, второе от Святой Девы при Рождении, и третье от Святого Духа при Крещении. Это подразумевало, что он не стал полностью Божественным до окончания крещения, и что Троица не была закончена до окончания крещения Христа. Сторонники Тоуахдо же придерживались мнения, что Троица всегда была единой, что Христос был Божественен от лона Девы Марии и что его природа была неделимой и нераздельной, всегда единой. Эта доктрина была подтверждена Патриархом Александрии и официальной церковной иерархией в Эфиопии. Различные императоры, однако, склонялись время от времени к доктрине кыбат, и кыбат была особенно влиятельна в Годжаме. Сост Лидет была самым сильным религиозным течением в Шоа, и Сахле Селассие объявил ее официальной доктриной своего королевства в 1841, за что подвергся угрозе отлучения от архиепископа в Гондэре. Теперь, однако, александрийский патриарх объявил все эти доктрины еретическими, и епископу, Абуну Селламе Второму было приказано уничтожить их. Теодрос стремился способствовать установлению единообразной церковной доктрины, поскольку это помогло в объединении страны под центральной властью. Абуна Селлама сопровождал Теодроса в Шоа, в итоге одной из первых мер императора в новоприсоединенной к Эфиопии провинции было запрещение вероучения Сост Лидет. Кыбат была также запрещена в Годжаме, и Тсега уничтожена везде, где бы ни обнаруживались ее сторонники. В Шоа особенно, однако, доктрина Сост Лидет была идентифицирована с вызовом Императору, и была принята сторонниками Шоанского королевского дома, и абето Сайфу в частности.

Коптский Архиепископ Эфиопской Ортодоксальной Церкви, Абуна Селлама Второй

Иерархи были очень довольны доктринальной позицией Теодроса II, и первоначальные отношения между церковью и государством в правление Теодроса были очень теплыми. Положение вещей, однако, быстро изменилось. Раздражение Теодроса II вызывало огромное количество духовенства в стране. Земля находилась во владении священников, которые не платили налогов, и которые управляли огромными земельными владениями Церкви, освобожденной от всех налогов. Теодрос потребовал, чтобы каждая церковь уменьшила число священников до двух, и число дьяконов до четырех, а остальных отправила в "мир", заниматься повседневными трудами. Теодрос негодовал и жаловался, что половина земли - сеесо, и половина гэдам (категории церковных земель), и он хотел бы знать, с каких средств он будет содержать и выдавать жалование своим войскам. Теодрос говорил, что священники были ленивыми людьми, которые жили за счет простого народа, и которые вступали в ряды духовенства, чтобы избежать и работы и военной службы. Это была пристрастная и несправедливая характеристика, поскольку подавляющее большинство монахов и священников на самом деле весьма усердно трудилось в качестве земледельцы и преподаватели. Он решил, однако, забрать у церкви всю землю, в которой он нуждался, оставляя лишь столько, сколько, по его мнению, будет ей достаточно, и раздать остальную платящим налоги крестьянам. Это вызвало огромную бурю негодования среди Эфиопского духовенства и возмутило архиепископа. Кроме того, Теодрос отметил, что люди духовенства всегда снимали их тюрбаны, когда они входили в Святую Святых (заалтарный покой) в церквях, но оставались в них, когда они находились перед ним. Он потребовал, чтобы они снимали их тюрбаны перед ним, что они стойко отказались делать, поскольку такого никогда не было в прошлом с любым предыдущим императором. Эти вещи усугубили уже напряженные личные отношения между императором и архиепископом, способствуя открытой распре. Когда Патриарх Александрии, папа Кирилос (Сирил), решил посетить Эфиопию (за все время существования эфиопской церкви патриарх впервые предпринимал такую поездку), он надеялся, что сможет добиться соглашения между Архиепископом и Императором. Однако, когда он вынес свое решение, что Архиепископ был правым, и сказал, что Император должен возвратить церкви отнятое имущество, Теодрос приказал бросить в темницу и Патриарха и Архиепископа. И Патриарх и Архиепископ далее поставили под угрозу свои жизни, написав письмо египетскому хедиву, в котором просили его прислать в Эфиопию военный полк, чтобы помочь в обучении армии императора. Они делали это без консультаций с императором, который был немедленно охвачен подозрениями, что они пытались призвать врагов-египтян и создать из них "пятую колонну" в его империи. Теодрос объявил их обоих платными шпионами турков и их египетского вассального государства. Эти обвинения и заключение коптского патриарха в темницу вызвали такую реакцию ужаса по всей империи, что Теодрос в конечном счете был вынужден выпустить их обоих, и он разрешил Патриарху уехать в Египет. Патриарх отбыл, убежденный, что Эфиопия управлялась безумным человеком. Абуна Селлама, однако продолжил гневно осуждать императора перед всеми, кто желал его слушать, даже императору в лицо. Иностранные наблюдатели даже оставили свидетельства о том, как эти двое людей публично обменивались взаимными оскорблениями. Архиепископ называл Теодроса безумцем и отступником, в то время как Император назвал архиепископа арабом и мусульманином. Наконец, чаша терпения императора была переполнена и Теодрос приказал бросить архиепископа в тюрьму в своей крепости Мэгдэла, и архиепископ в свою очередь обратился к народу, чтобы люди отказались подчиняться Теодросу и сопротивлялись его власти, предав анафеме тех, кто этого не сделает. Это поощряло многих представителей знати, недовольных реформами Теодроса, поднять против него мятеж, и вторая половина его правления изобиловала восстаниями и мятежами с одного конца Империи до другого. Его собственное зверство и жестокость не помогали Теодросу в их усмирении. Когда Абуна Селлама Второй в конечном счете умер в Мэгдэле, посыльный прибыл к Теодросу в Дэбре Табор, стал на колени перед ним и сказал "Ваше Величество, его святейшество скончался, да поможет Бог утешить Вас! " Император, как считают, отвечал: " Утешать меня! Вы должны были поздравить меня с моим счастьем! "

Несмотря на эти значительные проблемы с иерархами его церкви, Теодрос Второй был приверженец Ортодоксальной веры. Он запретил проникновение католиков, и только крайне неохотно позволил протестантам въезд в его Христианскую Империю. Его негодование и подозрение насчет священнослужителей простирались и на иностранных миссионеров, также, как туземных священников. Когда группа немецких миссионеров прибыла к его двору, чтобы засвидетельствовать свое почтение, он спросил их, знают ли они, как изготавливать огнестрельное оружие. Когда они ответили, что они этого не знают, и что они были люди Бога, прибывшие, чтобы проповедовать Евангелие, он сердито ответил, что Эфиопия уже имеет Евангелие и уже имеет больше чем достаточно священников. Теодрос заявил, что не нуждается в большем количестве священников из Европы, ему нужны были люди, которые умели изготавливать огнестрельное оружие. Он закончил тем, что стал вынуждать многих из этих миссионеров присоединяться к его оружейным цехам в Гаффате и пытаться делать огнестрельное оружие. Они преуспели в отливке огромной пушки, которую они назвали Севастополь, и в благодарности он разрешил им проповедовать близлежащим иудеям-фалаша. Однако, даже с его глубоким негодованием на людей в сутанах, Теодрос был все еще глубоко религиозный человек, и его самой большой и часто упоминаемой мечтой и желанием было изгнать Турок из Иерусалима. Он называл себя как " Муж Эфиопии, Жених Иерусалима. "

Император Теодрос Второй, изображенный в походе с его любимыми львами

Личные несчастья и повторный брак

Личная жизнь Теодроса II была отголоском его общественной жизни. Теодрос глубоко и горько оплакивал смерть его сильно любимой первой жены, императрицы Тевабеч Али. Однако, он признал необходимость даровать стране наследника. Он находился в натянутых отношениях с его сыном Мешешой, и не испытывал особой привязанности также и к другим своим незаконным детям. Он также признал, что его возможный наследник должен иметь бесспорную кровь династии Соломонидов, чтобы быть истинно принятым как Император. Поэтому, он решил вступить в повторный брак. Говорят, что один из его высокопоставленных чиновников посещал церковь в Гондэр в одно воскресенье, когда он заметил особенно прекрасную женщину. Он заметил горячее благочестие в ее молитвах, и в то же самое время был поражен ее царственным поведением и королевскими манерами. Чиновник, как считают, поспешил к Императору и сказал ему, " Государь, сегодня я видел женщину, которая была явно создана для моего короля. " Теодрос был охвачен любопытством и навел справки о женщине, которую его чиновник видел в церкви. Эта женщина была ни кем иной, как дочерью человека, в котором он видел своего наиболее ненавистного врага. Тот враг был Деджазмач Вуби Семиенский, а его дочь носила имя Тируворк Вуби. Когда Тируворк узнала, что по желанию императора должна была стать его новой женой, она вначале яростно отвергла это предложение. Нетрудно предположить, какие чувства она питала по отношению к человеку, в котором она видела лишь узурпатора и выскочку, не говоря уже о том, что именно он держал ее отца и мужских родственников в цепях. Однако, ее родственники оказали на нее давление, чтобы принять предложение, поскольку это могло бы означать свободу для Деджазмач Вуби и его семейства. Она неохотно согласилась выйти замуж за Теодроса, но была резко разочарована, когда ни ее отец, ни ее другие родственники не были освобождены. Условия их заключения были значительно улучшены, но они остались узниками. Императрица Тируворк, возможно, была младше своей тети, первой жены Теодроса Тевабеч, но она не обладала темпераментом Тевабеч, и не испытывала ее привязанности к Теодросу. Императрица Тируворк была до ногтя мизинца принцесса из династии Соломонидов, надменная и гордая, наследница императоров и царей, истинная дочь Соломона. То, что под действием обстоятельств она была вынуждена выйти замуж за человека, кого она расценила как сын продавца коссо, младшего сына худородной дворянской семьи, который узурпировал трон, и который содержал в заключении ее отца и ее беглецов братьев, заставляло ее вновь и вновь переживать свое унижение. Она нашла, что Теодрос был грубым и невоспитанным, а он нашел ее холодной и бесчувственный. Брак был бурным и несчастливым, и тем не менее Тируворк родила сына, Деджазмача Алемейеху Теодроса, которого император очень глубоко любил, и которого он признал своим наследником. В поисках любви и понимания, Теодрос заводил себе любовниц, одну из которых, вейзаро Йетеменью, даже называли "Итыгэ" (Императрица Йетеменью), хотя она никогда не была его законной женой, и церковь никогда не признала ее Императрицей. Она была просто любимая хозяйка ("Iqubat", как ее также называли). Императрица Тируворк переносила оскорбление с ее характерным надменным и холодным спокойствием, и хотя они часто враждовали и жили врозь, они всегда в конечном счете примирялись и заключали напряженное перемирие. Поскольку старый деджазмач Вуби теперь являлся его тестем, Теодрос смягчил условия его заключения. В течение длинных кампаний, которые Теодрос проводил в различных областях страны, чтобы подавить теперь частые восстания и установить свой контроль над далеко разбросанными областями, он настаивал, чтобы Императрица Тируворк сопровождала его. Это, кажется, подействовало на ее здоровье, которое было изначально слабым.

В течение этих постоянно проводимых кампанию по всей империи, Теодрос обычно запрещал своим людям при дворе и в армии оплакивать своих умерших близких, поскольку в его глазах выглядело непрактичным терять даром время в походах, предаваясь трауру. Однако, после смерти его тестя и врага, Деджазмача Вуби, он разрешил императрице носить траур а также позволил всей ее свите присоединиться к ней в плаче. Говорится, что каждый тогда сидел и оплакивал тех, кого они потеряли за эти годы и по кому были лишены возможности носить траур. Певцы панихиды, как считают, благодарили Деджазмача Вуби " Деджазмач Вуби, всегда добрый, всегда щедрый, спасибо тебе за предоставленную нам возможность погоревать по родным".

Крах политики Теодроса. Вторжение англичан

К концу его господства, поведение и поступки императора Теодроса стали все более и более непредсказуемыми, неуравновешенными и жестокими. Это связывают с его несчастным браком, а также постоянно увеличивающимся потреблением алкоголя. Постоянные восстания также испытывали его терпение. Во время преследования группы знатных мятежников, Теодрос однажды вошел в город Гондэр, и, как было общепринято, женщины города вышли приветствовать императора громкими криками и рукоплесканьем, когда он въезжал в столицу. Однако Теодрос разгневался, обвиняя женщин в том, что они намеренно подняли громкий крик, с целью предупредить мятежников о его подходе, чтобы те могли успеть скрыться. Он таким образом обвинял женщин в сотрудничестве с его врагами и приказал множество из них убить на месте.

Когда меридазмач Хайле Микаэль поднял восстание против него в Шоа, Теодрос пришел в ярость. Поскольку в том же Шоа абето Сайфу беспокоил его в течение ряда лет своей партизанской войной, то Теодрос заподозрил, что меридазмач Хайле Микаэль преднамеренно затягивал с окончательным подавлением восстания его брата. Когда Сейфу умер, его дело продолжил его сын Мешеша Сейфу. Мерилдазмач Хайле Микаэль был, в конце концов, принцем из шоанской ветви Дома Соломона, и маловероятно, чтобы он действительно стремился взять в плен своего брата или племянника ради человека, которого он, должно быть, втайне считал узурпатором и выскочкой. Восстание меридазмача подтвердило все подозрения Теводроса. Император заменил принца простым человеком, Ато Безабыхом, на посту губернатора Шоа. Беззабых был среди тех шоанцев, которые под знаменем молодого принца Менелика пытались сопротивляться Теодросу во время покорения им Шоа. Теодрос отзывался о Безабыхе с большой похвалой, прибавляя, что если бы не корона Эфиопии, Безабых был бы равным в храбрости Теодросу. Когда эти новости достигли Мэгдэлы, то находившиеся в крепости в заключении представители шоанской знати были глубоко расстроены. До этого они в-общем терпимо переносили свой плен, утешаясь мыслью о том, что один из их близких родственников и единомышленников все еще держится в Шоа. Дарге Сахле Селассие стал фаворитом Императора, который восхищался его храбростью и его прямотой. Молодой Менелик фактически женился на дочери Теодроса Алиташ Теодрос. Хотя многие полагали, что Менелик был законным правителем Шоа, они могли примириться с тем фактом, что Шоа в настоящее время находился под управлением его дяди. Теперь однако, королевский дом был заменен простым человеком, - случай, который они не могли сносить. В то время как они негодовали по этому поводу, из Шоа пришли еще более свежие новости.

Оказалось, что новый губернатор Безабых также поднял восстание, и объявил себя "негусом" Шоа. Теодрос был разгневан, но из-за ухудшающейся ситуации в Бегемдыре и Валло, он не был в том положении, чтобы немедленно действовать. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения шоанской знати в Мэгдэле. Осторожно склонив к сотрудничеству хорошего друга Менелика - Мешешу Теодроса, старшего сына самого Императора, шоанцы устроили огромный банкет для всей знати в Мэгдэле и для их охраны. На пиру, как водится, рекой лились крепкие напитки. Скоро охранники и другие гости напились до потери сознания, позабыв всякое чувство меры в еде и спиртном. В полночь, Деджазмач Мешеша Теодрос удостоверился, что ворота цитадели открыты, и Менелик Шоа, его мать Иджигейеху, и большинство шоанской знати тайком спустились по горному склону, и вошли в близлежащий лагерь королевы Валло Веркиту, общепризнанного врага императора. Они оставили позади Дарге Сахле Селассие, много любимого дядю Менелика, на которого, по их мнению, месть императора не должна была обрушиться, поскольку Теодрос имел большую привязанность к нему.

Утром Император пробудился, и обнаружил, что большинство шоанских пленников сбежали, а свою дочь Алиташ, оставленную ее мужем, он застал в слезах. Пылая гневом, он поднялся на сторожевую башню и через полевой бинокль установил, что шоанцы находились в лагере королевы Валло. Он заключил, что лагерь Валло и шоанцы, должно быть, заранее вступили в заговор против него, и тогда его гнев обрушился на представителей знати Валло, также томившихся в плену в Мэгдэле. Несколькими годами ранее, Теодрос захватил сына Веркиту, имама Амеда, одного из двух молодых претендентов на лидерство в маммадохском клане Валло (другим был сын королевы-соперницы Местават). Молодой имам был заключен в тюрьму в Мэгдэле, и вынужден был принять христианство (Теодрос стал его крестным отцом), а вместе с имамом несколько человек из его знати. Веркиту напрасно пыталась вызволить своего сына из Мэгдэлы, и разбила лагерь с большим войском поблизости в надежде освободить его, как только представится удобный случай. Когда Менелик вошел в ее лагерь, королева проницательно заключила, что она располагает ценным заложником, и отправила гонцов в Мэгдэлу, чтобы предложить императору сделку: возвращение шоанского принца и его сторонников в обмен на свободу ее сына и его знати. Ее гонцы, однако, опоздали с этим предложением. Император был в безудержном гневе, направленном на королеву Валло. Теодрос совершил поступок, который был расценен как одно из наиболее жестоких и бессердечных деяний за все его правление. Он приказал привести к нему молодого 12-летнего имама и его знать, и на его глазах отрубить им руки и ноги. Затем он приказал поднести изувеченных валластанцев к краю плато, на котором находилась Мэгдэла, и сбросить с вершины на равнину внизу. Ни одному из шоанцев, кто остался в крепости, не было причинено никакого вреда. Когда новости о зверском убийстве маленького имама распространились, население охватил ужас. Убийство маленького мальчика и его свиты мало кто в империи мог счесть справедливым. Когда эмиссары, которые прибыли, чтобы предать Менелика в руки Теодроса, поняли что случилось, они помчались назад в свой лагерь, чтобы сообщить их королеве, что ее сын был казнен. Веркиту была вне себя от горя. Со смертью ее сына, его конкурент, Абба Ваттеу, сын королевы Местават, наиболее вероятно, будет всеми признан как имам и лидер маммадохов. Ее мир разрушился, ее сын был мертв. Решив, что постигшая ее утрата в какой-то степени явилась божественным наказанием за замышляемое ею предательство в отношении принца Шоа, она как считают, сказала о Менелике: "Аллах должен сильно любить Менелика".

Менелик оплакивал Валло знать с нею, и затем отправился в Шоа, где он был восторженно встречен населением. Он сверг узурпатора Безабыха, и был коронован негусом Шоа в Анкобэре. В более трезвом настроении, Теодрос Второй, который всегда любил Менелика как сына, сказал по этому поводу, что сам он, вероятно, тоже бы бежал, чтобы требовать свое наследство в тех же самых обстоятельствах, и не обвинял Менелик вообще за это. Чего он не мог простить, это был отказ от его дочери Алиташ. Почему шоанцы не могли забрать и ее с ними? - спрашивал он. Глубоко в душе, Теодрос подозревал, что шоанская знать всегда считала дочь узурпатора и внучку продавца коссо недостойной партией для их негуса, потомка Соломонидов. Оскорбление глубоко задело его. Что осталось необъяснимым - то, почему главный удар его гнева обрушился на несчастливого принца Валло, который был его крестником, а не на шоанцев, оставшихся в Мэгдэле.

Эти действия привели к тому, что Теодроса все меньше любили и все более боялись. В Шоа и Валло его считали угнетателем, и даже его родная Дембия и Квара пострадали от его неутолимой мести. Он сжег город Гондэр в приступе гнева, и тиграйцы поддерживали тлеющее восстание, которое будет разгораться и угасать, но так и не исчезнет до самого конца его правления. Духовенство громко роптало из-за притеснений, аристократия ненавидела его. Во всей империи, которую он воссоединил после эры смуты и раздробленности, его считали жестоким тираном.

Почва для вторжения сильного внешнего врага была готова, чтобы войти и уничтожить Теодроса, и враг не замедлил появиться. Достаточно интересно, что единственной областью, которая постоянно оставалась лояльной Теодросу, был Хамашен, сердце современной Эритреи.

Как говорилось ранее, император Теодрос Второй послал письмо королеве Виктория, требуя прислать ему оружие, ремесленников и военных советников. Должностные лица в министерстве иностранных дел довольно высокомерно убрали письмо в архив, так и не показав его королеве, так как какого-то африканского монарха, на их взгляд, вряд ли можно было бы принимать всерьез. Теодрос Второй, однако, с нетерпением ожидал ее ответ. Когда британский консул, капитан Камерон съездил в Массауа и возвратился без ответа, император был разъярен. У него также зародились серьезные подозрения насчет консула, потому что Камерон прибыл назад в империю через Меттему, а кроме того, путешествовал через Османские владения. Теодрос подозревал, что англичане были в союзе с его турецкими врагами.

Камерон пытался успокоить императора, уверяя, что вскоре придет ответное письмо от королевы Виктории. Однако, когда прошло два года, и Теодрос так и не дождался письма из Англии, он был глубоко оскорблен тем, что британская королева не соизволила ответить ему, так что он приказал схватить консула Камерона и бросить его в тюрьму. Он объявил, что консул не будет освобожден, пока он не получит ответ на его письмо. Чтобы подчеркнуть серьезность своих намерений, Теодрос арестовал всех европейцев, находившихся в Эфиопии в то время, и взял их в заложники, требуя ответа от королевы Виктории. В число этих невольных пленников вошли, помимо капитана Камерона, и итальянца по имени Пиетро, англичанин доктор Генри Бланк, который впоследствии напишет очаровательную книгу о его злоключениях в Эфиопии, немецкий миссионер Генрих Штерн, который возмутил императора своими сплетней относительно родословной Теодроса, француз Придокс, урожденный швейцарец Керанс, и г-н и г-жа Розенталь с их младенцем сыном, которые были также немецкими протестантскими миссионерами, также как несколько других. Генрих Штерн навлек на себя гнев императора еще и тем, что ранее опубликовал в Европе книгу, в которой изобразил Теодроса грубым, жестоким, вспыльчивым варваром, сыном бедного торговца коссо, завладевшим царским троном лишь при помощи узурпации. Когда Теодросу показали эту книгу, он был взбешен и хотел самолично застрелить Штерна, и его лишь с трудом удалось удержать от убийства миссионера.

Когда новости относительно этих инцидентов достигли Уайт-холла, был объявлен поспешный розыск письма, которое было найдено с некоторыми трудностями. Королева Виктория была вынуждена написать ответ, который не сумел удовлетворить Теодроса. В 1864, Британия отправила Хормузда Рассама, урожденного ассирийца, находящегося на дипломатической службе у британской короны, чтобы добиться от императора свободы для европейских заключенных. Выведенный из себя требованиями Рассама, Теодрос арестовал его также и заключил в тюрьму вместе с остальной частью европейских пленников.

Терпение английских политиков истощилось. После долгих парламентских дебатов, было решено, что должны быть предприняты жесткие и действенные меры, чтобы исправить это оскорбление против королевы и королевства, в результате в Эфиопию был направлен экспедиционный корпус, с целью разгромить Теодроса и освободить заложников. Генерал сэр Роберт Нэпир во главе армии, состоявшей из 32,000 британцев и солдат индийской колониальной армии, высадился в Зуле (Зейле) на побережье Красного моря, и двинулся вглубь эфиопского нагорья. Обслуживающие части построили рельсовую колею, чтобы перевезти вглубь страны вооружение и боеприпасы, то время как сам Нэпир разослал сообщения местной знати, в которых говорилось, что англичане были друзьями, что они прибыли не для того чтобы завоевать Эфиопию, но с единственной целью освободить своих соотечественников и сокрушить угнетателя. Зная о том, что эфиопы имели обыкновение быстро забывать о внутренних спорах и объединяться для борьбы с внешним вторжением, Британский главнокомандующий требовал ручательства, что этого не случится. Уаг-шум Гобэзэ Гебрэ Медхин и Менелик, негус Шоа, на словах осторожно пообещали оказать британцам поддержку, но они испытывали подозрения относительно долгосрочных намерений англичан, и не оказали никакой конкретной помощи. Деджазмач Касса Мерча, правитель Тембиена и Эндерты, напротив, без малейших колебаний и приступов растерянности встал на сторону англичан. Он встретился с сэром Робертом Нэпиром (встреча была обставлена со всеми церемониальными почестями), и обеспечил британской экспедиции проводников, носильщиков и безопасность. Нэпир произвел впечатление на эфиопского принца, как своим появлением на месте встречи верхом на слоне, так и наличием у него множества орудий, стрелявших в знак приветствия. Деджазмач Касса был уверен, что император Теодрос, ослабленный и непопулярный, не имел шанса устоять против этой огромной, хорошо экипированной и грозной армии. Итак, он стал для британцев самым надежным союзником.

Император между тем, перевез его пленников в Мэгдэлу, укрепил цитадель и ждал Нэпира и его армию. Он приказал его огромную пушку (отлитую по его приказу европейскими миссионерами и названую "Севастополь" в честь героического сражения за этот город во время недавней Крымской войны) подкатить на самый край откоса горного плато, служившего основанием его города-крепости и подготовился, чтобы сражаться с войсками английской королевы. 10-ого апреля, 1868 года, британская армия впервые встретилась в бою с армией Теодроса II, во главе которой император поставил своего любимого друга детства, генерала фитаурари Гэбрийе, в битве при Ароге. Эфиопская армия потерпела сокрушительный разгром, и Гэбрийе был убит. Теодрос осознал, наблюдая за сражением с высот Мэгдэлы, что у него нет практически никаких шансов выстоять против армии Нэпира. Несмотря на то, что некоторые приближенные убеждали его устроить резню пленников-европейцев и тем самым сорвать планы врага по их освобождению, утомленный император принял на сей раз иное решение. Он на следующий день послал генералу Нэпиру письмо, подарил ему значительное количество рогатого скота, чтобы отпраздновать пасху, а также отпустил всех заложников. Его письмо было исполнено грусти: он описывал в нем Нэпиру свои несбыточные мечты об улучшении жизни в его стране и освобождении Святой Земли от турков, как он был побежден из-за неповиновения его собственных людей, и как Нэпир одержал победу, потому что он привел армию из земли, где "люди находились в состоянии дисциплины и порядка". Он даже признавал, что "считая себя великими правителем, я дал Вам сражение, но ... " его большое орудие, которое, как он надеялся, обрушит смертельный ливень на его врагов, взорвалось и пришло в негодность при первом же выстреле, и было бесполезно.

Нэпир довольно учтиво ответил на это письмо Тедроса, поблагодарил императора за мирные предложения и заявил, что будет обращаться с императором и его семейством со всеми возможными почестями. Но Теодрос запальчиво ответил, что англичане никогда не увидят его пленником. В тоже время император понял, что его дело было проиграно, и что его гибель была близко. В пасхальный понедельник 1868 года, британцы атаковали горную крепость Мэгдэла и штурмовали цитадель. Эфиопские войска сражались отважно, но напрасно, они были вскоре разбиты. Британцы рассыпались по цитадели и устремились к резиденции императора в Мэгдэле в поисках Теодроса. То, что они нашли, ошеломило их. Увидев, что все было потеряно, и что ему грозит постыдный плен, Теодрос Второй, царь царей и император Эфиопии, поднял пистолет, присланный ему несколько лет назад королевой Викторией, вложил дуло себе в рот и застрелился. Английские солдаты, первыми обнаружившими его тело, начали разрывать его одежду на сувениры, повергнув в ужас эфиопских пленников этим варварским для христиан поступком. Нэпир прибыл на место трагического события и гневно приказал, чтобы солдаты прекратили осквернение трупа императора. Он приказал, чтобы его тело охранял почетный караул, и приказал, чтобы другой почетный караул был приставлен к овдовевшей Императрице Тируворк и ее маленькому сыну Алемейеху Теводросу. Все оставшиеся заключенные в Мэгдэле были освобождены, и восстановлен порядок. Нэпир заслужил уважение эфиопов тем, что приказал устроить военные похороны с соблюдением всех необходимых обрядов для императора Теодроса в Церкви Медхане Алем (Спаситель Мира), по окончании церемонии похорон были произведены торжественные залпы из орудий, а солдаты салютовали телу императора по мере того, как его останки проносили мимо их парадного строя. Императрица и родственники императора не присутствовали на похоронах, из-за опасения англичан, что враги Теодроса, которых его смерть лишила возможности отомстить ему, могут напасть на его семейство. Домашние слуги Теодроса и его немногочисленные сторонники вопили и оплакивали " Льва Мэгдэлы " и плакальщики на панихиде прославляли его за то, что он предпочел гордую смерть унижению плена. Новости о смерти Императора распространяются быстро. В Шоа, где Теодроса повсеместно ненавидели как угнетателя, царила бурная радость. Шоанский негус однако, несмотря на его сообщения о поддержке действий англичан, как считают, скрылся от всех в своих покоях и плакал в течение трех дней. Политически, Менелик был общепризнанный враг Теводроса. Лично, однако, Теодрос фактически растил Менелика с детских лет, и вероятно, испытывал к Менелику глубокую привязанность. Менелик оплакивал Теодроса так, как будто умершим был его собственный отец.

В последующие годы, суровая реальность деспотичного правления Теодроса II была отчасти позабыта, и вместо этого, его роль в воссоединении раздробленной страны, его мечты о модернизации и прогрессе, и его последний неравный бой с превосходящим по силе врагом заменили любое другое отрицательное изображение его. Прежде всего, тот факт, что он предпочел смерть позору и унижению, казалось, воплощал характер эфиопов и их гордость. Он стал символом национальной гордости его актом самоубийства, и в наши дни, он рассматривается как национальный герой и великий император. Он оставил значительный след в истории его страны, и изменил ее к лучшему.

Пушка императора Теодроса Второго, как она выглядит в наши дни в Мэгдэле

Судьба наследников императора

В результате смерти императора Теодроса в стране воцарился хаос. После того, как император был похоронен, молодой наследник, деджазмач Алемейеху, его императрица-мать, Тируворк, ее мать Вейзаро Лакийей (вдова деджазмача Вуби), и другие члены имперского семейства были увезены из Мэгдэлы и содержались в лагере генерала Нэпира "ради их безопасности". Что же касается захваченной крепости, то в ней британские солдаты учинили варварское разрушение, невиданное в Эфиопии начиная со времени Ахмада Граня. Они полностью разграбили все дома в Мэгдэле, включая императорский замок. Они разграбили и осквернили даже церкви. Во время своего правления Теодрос вывез все крупные сокровища из церквей и дворцов в Гондэре и Дэбре Табор, из Шоа и Тиграя, и собрал их в Мэгдэле. Большие серебряные и золотые кресты для процессий, чаши, ризы, посохи, все сверкавшие драгоценными металлами и драгоценными камнями, бесценные пергаментные рукописи, относящиеся к различным векам, три короны Теодроса и большая икона Kurate Re'esu (изображение Христа в терновом венце) которую несли в сражениях перед всеми императорами Эфиопии, и на которой люди прежде приносили клятву верности монархам, были все разграблены. Этот грабеж был совершен регулярными отрядами английской армии, и после того, как они унесли все награбленное ими из города на вершине горы, на прилегающей к Мэгдэле равнине был устроен огромный аукцион, на котором все награбленные трофеи распроданы желающим за сравнительно небольшую плату. Многие вещи были приобретены агентами для частных коллекционеров и различных институтов в Европе, включая германского кайзера и Британский Музей. Богатое культурное наследие Эфиопии таким образом получило скандальную известность.

Когда грабеж был окончен, Нэпир приказал сжечь цитадель и город Мэгдэла. Хотя он приказал, чтобы церкви должны были быть оставлены нетронутыми (даже при том, что грабители и оттуда унесли различные реликвии и золоченые арки), они также загорелись, и Мэгдэла была стерта с лица земли. Церковь Спасителя сгорела до основания, останки императора были позже эксгумированы и перевезены в Дембию, где он был заново захоронен в монастыре Мэхдере Мариам. Затем британцы начали отступление на побережье. Было решено передать большое количество вооружения деджазмачу Кассе Мерча в качестве награды за его помощь. Английское оружие в конечном счете поможет ему в его стремлении захватить трон, под именем императора Йоханныса IV. Между тем, уаг-шум Гобэзэ объявил себя императором Текле Гийоргисом III, и Менелик Шоанский также предъявил притязания на трон. Британцы почти не проявляли интереса к тому, что произойдет в Эфиопии после того, как поставленная перед ними задача - сокрушить Теодроса и освободить пленников - была достигнута. Соперничающие претенденты и угроза гражданской войны были, по их мнению, внутренним делом Эфиопии. Были направлены по отдельности письма племянникам последнего деджазмача Вуби, в которых англичане хотели выяснить, какую судьбу для их кузенов, Императрицы Тируворка и ее сына, они предпочитают. Их черствый ответ был: "Делайте с ней то, что Вы считаете нужным. " Они рассматривали ее скорее как жену их врага, а не их родственницу, и не заботились о том, что случится с ней. Когда императрица Тируворк узнала об этом поразительном бессердечии со стороны ближайших родственников, то она выразила желание, чтобы ее сыну разрешили уехать в Англию и получить там современное европейское образование.

Англичане решили забрать с собой молодого наследника Теодроса, Алемайеху, а овдовевшая императрица первоначально хотела удалиться с ее матерью в Семиен или Тиграй. Однако, по истечении некоторого времени, мысль о разлуке с ее маленьким сыном стала слишком тягостной для нее, и она решила отправиться в Англию вместе с ним. Отношения императрицы Тируворк с Теодросом складывались непросто. Его жестокость по отношению к ее отцу и его семейству, его частые измены и его характер столкнулись с ее гордостью и надменностью. Несмотря на все это, однако, она осталась верна своему мужу до последних дней, и его смерть нанесла ей тяжелый удар. Годы вынужденных поездок по империи вместе со странствующим двором ее мужа в условиях, подходящих скорее для грубой жизни солдатских жен, чем для избалованной аристократки, взяли свое - ее здоровье было сильно подорвано. Теперь, поскольку англичане увозили ее и ее сына в чужую и отдаленную землю, она заболела и еще больше ослабла. Во время болезни Тируворк, ей сильно досаждал один из английских офицеров, приставленных к ней по распоряжению Нэпира, некто капитан Спиди. Он надоедал ей расспросами относительно будущего ее сына и кто должен быть его опекуном, если сама она будет не в состоянии заботиться о нем. Этот бестактный вопрос возмутил и расстроил императрицу. Капитан Спиди уже бывал раньше в Эфиопии, и императрица знала, что император Теодрос испытывал к нему глубокую ненависть. Спиди был так настойчив и неумолим, что императрица вызвала генерала Нэпира и просила его отослать капитана куда-нибудь подальше, избавив от его визитов. Хотя доктора британской армии прилагали все усилия, они были бессильны помочь ей, и Тируворк Вуби, императрица Эфиопии умерла на дороге к Зуле. Англичане, всегда почтительные к членам монарших родов, полагали, что она имела право на большое уважение. Нэпир приказал, чтобы из числа награбленных в Мэгдэле вещей, была выбрана самая богатая и наиболее великолепно вышитая ткань в качестве покрова на ее гроб - для этой цели выбрали большой отрез бархата, который был роскошно вышит золотом. Узнав о смерти Тируворк, собралась огромная толпа эфиопов, чтобы нести их королеву к месту ее упокоения. Среди толпы плачущих и вопящих людей, священников, несущих процессиональные кресты и большие расшитые зонтики, музыкантов, игравших на трубах и бивших в барабаны, британцы и маленький деджазмач Алемайеху наблюдали, как тело императрицы Тируворк, сопровождаемой ее матерью, вейзаро Лакийе и различными другими родственниками, предали земле. Тело императрицы Тируворк отнесли к Монастырю Святой Троицы (Selassie) в Челекоте в Тиграе, где она была захоронена рядом с ее прадедом, Расом Вальдэ Селассие Семиенским. Великолепный покров, который закрывал ее гроб, хранится в монастыре до этого дня. Это была первый предмет, вывезенный из разграбленной Мэгдэлы, который будет возвращен эфиопам.

Трагедия семейства Теодроса, однако, не была закончена. Маленький Алемайеху Теодрос остался теперь сиротой. Что он чувствовал в то время, когда смотрел за похоронной процессией, несущей гроб его матери и сопровождаемой его бабушкой и другими родственниками, которых он никогда больше не увидит, можно только предполагать. В течение пары недель, этот маленький принц не только потерял возможность однажды стать императором, но также и обоих родителей, и лишился к тому же почти всех знакомых из своей прежней жизни. Англичане были намерены увезти его с собой в Англию, и не имелось никакой возможности, что они позволят ему остаться в Эфиопии с его родственниками. Его сопровождало небольшое эфиопское окружение во главе со священником, алека Зенебе, который был летописцем Теодроса. Мать императрицы Тируворк решила сама отвезти тело ее дочери в Челекот для похорон. Прежде, чем она в последний раз попрощалась с внуком, она написала трогательное письмо королеве Виктории, поручая Алемайеху ее покровительству. Вот часть этого письма: "Великой Виктории, Королеве Англичан. Бог расширил ваше королевство и уничтожил ваших врагов. Я - вейзаро Лакийе, мать императрицы Тируворк. Я потеряла троих моих деджазмачeй (ее муж Вуби и ее два сына) и императрицу. Деджазмач Алемайеху - все, что у меня осталось. Поскольку я больше не смогу увидеть его, я также должна буду считать его среди мертвых. Я прошу, чтобы Вы заботились о нем вместо меня, и пусть он зовет вас отныне своей матерью, поскольку я потеряна для него. "

Королева Виктории получила это письмо, и очевидно очень была им тронута и приняла его близко к сердцу. Хотя капитан Спиди утверждал, что был законным опекуном мальчика и отвечал за его содержание, королева и правительство возразили, что он был поручен ее персональной заботе старшей представительницей его рода. Капитан Спиди однако принял на себя все заботы об эфиопском принце, исполнял обязанности опекуна Алемейеху, и даже взял его с собой на недолгое время в Индию (где он, вполне возможно, заразился туберкулезом, который в конечном счете погубит его). Однако королева Виктория в то же время оплачивала содержание принца и его образование в Школе Регби, из ее частных фондов. К сожалению, Алемайеху не прожил долго. Уже во время его плавания на корабле из Эфиопии в Англию, священник Алека Зенеб и остальная часть эфиопов, которые сопровождали его, исчезли из его окружения. Капитан Спиди выступил с обвинениями якобы от имени принца, что Алемайеху боялся алеку Зенебе, у которого, как он верил, был дурной глаз. В итоге по инициативе Спиди эфиопов разлучили с мальчиком и высадили с корабля в Египте, откуда они посуху отправились в обратный путь на родину. Вполне вероятно что британцы и капитан Спиди в особенности обнаружили, что священники служат препятствием на пути их усилий, направленных на то, чтобы превратить принца в маленького англичанина. Алемайеху оставался все более и более одиноким по мере взросления, а его подорванное здоровье усугубляло печаль по разлуке с родиной и близкими. Тем не менее, он сильно привязался к капитану Спиди и его жене. Несколькими годами позже, он получит письмо от его бабушки, спрашивающей его, когда он возвратится, и заявляющей: " ваша страна ждет Вас ". Однако вейзаро Лакийе так никогда и не увидела снова своего внука. Деджазмач Алемайеху Теодрос умер в Англии в возрасте 19 лет от "туберкулеза". Ричард Панхерст в его статье " Образ Эфиопии за границей, эфиопские названия и статуи в Англии, Расселас и Аида " указывает на запись, сделанную королевой Викторией в ее дневнике, в день смерти Деджазмача Алемейеху.

Королева Великобритании написала " ... я очень огорчена и потрясена ..., услышав, что хороший Аламайю скончался ..., это слишком грустно. В полном одиночестве в чужой стране, так и не повидав своих родственников ..., такой молодой и такой хороший ". Королева продолжала писать: " ... его жизнь трудно было назвать счастливой, напротив, она была полна различных превратностей судьбы, и он был настолько чувствителен, думая, что обращает на себя всеобщее внимание людей из-за его цвета кожи, что я боюсь, он никогда не был бы счастлив. " Сын Теодроса Второго произвел теплое впечатление на королеву Викторию, которая, кажется, была искренне опечалена его преждевременной смертью. Он был похоронен в Часовне Сент-Джордж в Виндзорском Замке, рядом с членами Британского королевского семейства. Император Хайле Селассие установил мемориальную доску в Часовне Сент-Джордж в Виндзоре в его память, и она находится там и сегодня. Премьер-министр Мелес Зенави положил венок у мемориальной доски часовни во время своего визита в Англию в 2002. Профессор Панкхерст заявляет, что королева Виктория приказала сделать бюст Алеймаеху, и что этот бюст в настоящее время хранится в Садрингэме, загородном доме Британского королевского семейства в Норфолке.

Остальные несколько детей и родственников Теодроса жили спокойно во времена краткого правления Текле Гийоргис III и более продолжительного правления Йоханныса IV, ни один из которых не был особенно расположен к ним (особенно Текле Гийоргис, который был сыном уаг-шума Гэбре Медхина, повешенного по приказу Теодроса на дереве). Император Менелик Второй, однако, питал более теплые личные чувства к Теодросу и его семейству, и пожаловал титул раса его хорошему другу Мешеше Теодросу, отдав ему также территории Дембии в качестве феодального владения. Старший сын императора Теодроса II преданно служил императору Менелику, и числился среди хороших друзей последнего. Что касается первой жены Менелика, Алиташ Теодрос, от которой он отказался, она вступила в повторный брак с Деджазмачем Барьяу Паулосом из северо-западного Тиграя. Однако, легенды утверждают, что вскоре после того, как Менелик был объявлен императором Эфиопии, и находился в то время в Уэлло, вейзаро Алиташ прибыла, чтобы выразить ему почтение и заверить в своей преданности, как то требовалось от знати. Говорится, что император попросил, чтобы она осталась и пообедала с ним, и что она провела ночь с ним. Говорится, что его бывшая жена скоро выяснила, что Алиташ была беременна от него, и что вскоре после этого она умерла при таинственных обстоятельствах. По слухам, императрица Таиту была причастна к отравлению этой женщины из прошлой жизни ее мужа, которая угрожала ее положению, поскольку сама она была не способна рожать детей. Эта история никогда не была доказана, но это не значит, что такого не могло случиться.

Семейство императора Теодроса рассматривалось как члены высшей аристократии провинции Бегемдыр с того времени и до падения монархии в 1974. Генерал сэр Роберт Нэпир вернулся в Англию с триумфом и прославлялся как великий герой. Он получил ранг фельдмаршала и наследственный благородный титул " Сэр Нэпир Мэгдельский", пожалованный ему королевой. Его наследники продолжают носить этот титул. Статуя сэра Нэпиера находится в Воротах Принца в Лондоне, всего лишь в одном шаге от современного здания эфиопского посольства. Он продолжал дружественную переписку с деджазмачем Касса Мерча, который в конечном счете стал императором Йоханнысом IV, много лет. В 1923, когда тогдашний принц-регент и наследник трона, Рас Тэфэри Мэконнын посетил с визитом Англию, Британское правительство договорилось о возврате одной из трех похищенных корон императора Теодроса Второго императрице Заудиту в честь посещения ее наследником двора Cен-Джеймса. Корона, возвращенная в 1923, была сделана из серебра, покрытого сверху золотом, и была позже снова похищена и увезена из страны итальянцами в 1936.

Позже, в 1960-ых, во время государственного визита королевы Елизаветы Второй в Эфиопию, она возвратила другую корону (фактически представлявшую собой головной убор, богато украшенный золотом и осыпанный драгоценными камнями). Наиболее ценная из корон Теодроса, единственная сделанная из чистого золота высокой пробы, остается в музее Виктории и Альберта в Лондоне и доступна для обозрения всеми посетителями. Указатель под ней ошибочно гласит, что это корона Архиепископа Абуны Селаммы II. Много других "трофеев", вывезенных из Мэгдэлы, до сих пор остаются в музее Виктории и Альберта, Британском Музее, Королевская Библиотека в Виндзоре, и во многих других общественных и частных коллекциях по всей Европе и в других местах.

Наиболее важным и значимым результатом правления Teодроса Второго, однако, был факт, что империя Эфиопии, которая однажды распалась на части, была вновь и окончательно объединена под главенством упрочившей свое положение монархии. Старая система назначения бессильного монарха, который целиком находился во власти ряда мощных военачальников, ушла в прошлое. Благодаря Теодросу II, его преемники вновь обрели все полномочия, которыми обладали императоры до наступления периода "Зэмэн Мессафинт", и правили нацией, которая признавала их единственным источником власти и законности. Это защитит Эфиопию от грядущей схватки европейских колониальных держав за раздел Африки, а также от ига колониализма, обеспечив необходимое единство, чтобы противостоять этому. Теодрос, при всех его недостатках, сослужил его стране огромную службу.

(Не все историки согласны с этой оценкой личности Теодроса и итогов его правления. Вот что пишет о нем, например, эфиопский (амхарский) историк и публицист Текола Хагос:

"В наши дни, император Теодрос считается великим героем многими представителями эфиопской элиты, студентами, и широкой публикой из-за искаженной ассоциации Теодроса с эмоционально воспринятым понятием Эфиопского единства. Я вспоминаю, как мы, будучи студентами, и в средней школе и в Университете (HSIU) имели обыкновение впадать в некоторую форму безумия, когда кто-либо из преподавателей упоминал имя Теодроса. Почти каждый эфиопский студент с девятого класса знал трагическую историю Теодроса. Теодрос воспринимается как символ независимости Эфиопии и храбрости. Я - всецело в поддержку наличия национальных символов, которые подняли бы наше осознание того, кем мы являемся как народ и нация. Однако, в отношении Теодроса, я пересмотрел мои взгляды относительно этого правителя. Я указал в самом начале этого эссе, что мы должны быть очень осторожны с нашими символами, чтобы наши символы не взяли верх над нами и не привели к разногласию среди нас самих, вместо того, чтобы помочь нам сцементировать единство и взаимопонимание среди всех эфиопов. Однако никакая здравая основа национализма не может быть построена на зыбком песке. После рассмотрения книг, статей, и сообщений, написанных европейцами, оказавшимися в плену у Теодроса, командующих и солдат, которые участвовали в Экспедиции Нэпира [Бланк, Нэпир, Рассам], и эфиопскими историками, я пересмотрел мои взгляды относительно Теодроса. Я вынужден сообщить, что я не придерживаюсь высокого мнения о императоре Теодросе Втором в целом. Фактически, я рассматриваю его как одного из самых плохих руководителей, которые когда-либо были в Эфиопии, даже худшего, чем Менгисту Хайле Мариам в его жестокости, зверстве, распущенности, и насилии. Если бы Теодрос были жив сегодня, он бы проводил политику геноцида и преступления против человеческого рода. Теодрос в действительности был человеком, настроенным скорее на разрушение, чем на созидание; он совершил несколько наихудших преступлений против десятков тысяч невинных эфиопов. Когда я рассматриваю некоторые из наказаний Теодроса, причиненных по его приказу беспомощным заключенным, я даже задаюсь вопросом относительно его психической вменяемости. Он сжег дотла городские центры, такие как Гондэр, Дебре Табор и прочие без всякой военной причины; он грабил фермы, и время от времени сжигал поля, на которых зрел урожай, таким образом он морил голодом целые области; он убил без различия десятки тысяч людей в Годжаме, Шоа, Ласте/Валло, Гондэре, Тиграе и прочее. Он оскорбил Отцов церкви и учреждение Эфиопского Христианства. Он нарушил святость гостеприимства дипломатов и иностранных посетителей, заключив в тюрьму иностранцев и официальных представителей дружественного правительства. И как результат его жестокого, беспорядочного, и неразумного поведения, он заставил нас всех быть оскорбленными вторжением в самое сердце Империи иностранной армии, экспедиции Нэпира.

Нельзя замолчать чрезвычайную ненависть, которую Теодрос питал к народу оромо, и которая представляла форму расизма вне зависимости от того, что можно понимать под шовинистическим представлением об этнической идентичности. Скорее чем создание унитарной формы империалистической структуры правительства, которое всегда было целью большинства Эфиопских Императоров до него, Теодрос, казалось, имел нереалистичное желание гомогенности (моноэтничности) эфиопской империи. Такая идея была далека от того, что Эфиопская действительность показала любому наблюдателю, внимательному в Эфиопском правительстве. Теодрос был человеком, полным противоречий. Я не верю, что он понял то, что предполагалось унитарной Эфиопской Империей. Это представление поддержано нетерпимостью Теодроса, показанной им даже в мирских событиях, где невинные люди предавались смерти по его приказу. Он был в истинном смысле слова диктатор, обладающий ограниченными способностями работать с другими.

Даже судя по его поведению в личной жизни, особенно после смерти его первой жены, Тевабеч, он, оказалось, был алкоголиком, никогда не успокаивался раньше четырех дней пьянства, и женолюбом с полным домом любовниц, которых он вынуждал силой подчиниться его желанию. Список его преступлений длинен и позорен.

Его суды были иррациональны и произвольны, он выносил приговор зачастую импульсивно, без всяких обоснований. Он показал себя в его ежедневных отношениях даже с людьми, полностью посвящавших себя служению ему, как диктатор, воплощавший наихудшую форму абсолютной тирании. Я должен в недоумении оправдать все эти годы лести мной или большинством Эфиопских прежних студентов HSIU. Мы, должно быть, были загипнотизированы или находились в состоянии некоторой массовой иллюзии, которая, должно быть, исказила нашу способность рационально мыслить, чтобы думать о таком зверском, неотесанном, и варварском человеке как о нашем обожаемом руководителе и символе Эфиопского Единства. То качество Теодроса, которое было у него и которое в какой-то степени искупало его позорные деяния, было его грубое понятие восстановления Эфиопии к ее прошлой Имперской славе.)

Оставить комментарий
Размещен: 26/04/2009, изменен: 20/09/2009. 89k. Статистика.
Статья: История

Связаться с программистом сайта.
Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"
Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"