Аспар : другие произведения.

Жуан Рибейро. Трагическая история Цейлона. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Которая содержит описание острова Цейлон, его провинций, крепостей, которые у нас там были, и прав, которые имеют наши монархи на этот драгоценный остров; богатств и плодов, которые он производит, характера его жителей, их обрядов, церемоний и нравов


   Жуан Рибейро
  
   Трагическая история Цейлона
  
   Посвящение
  
   Сеньор,
  
   Время может ослабить силу моих членов после сорока с половиной лет, проведенных в войне за Ваше Величество; но оно не может заглушить энтузиазм, с которым я взялся за этот труд. Любовь подобна огню, и потребности должны гореть, пока они не потушены. Постоянство моей любви будет длиться в моем сердце, пока длится жизнь. Сегодня пламя все еще горит наилучшим образом, хотя может и не гореть так, как могло бы.
   Девятнадцать с половиной лет я служил Вашему Величеству в Эстадо да Индия; восемнадцать лет подряд я провел на Цейлоне. Различные события, которые там происходили, выходили далеко за пределы обычного, и если бы они не произошли в столь отдаленных и, следовательно, малоизвестных местах, они могли бы встать в один ряд с самыми памятными в Европе. Эти и другие причины, которые когда-нибудь могут пригодиться для нашей политики, побудили меня записать мои воспоминания таким способом и в таком прямолинейном стиле, который подобает солдату, у которого нет никаких других уроков или школ, кроме книг его пороха и учения его меча. Та же самая любовь, которая побудила меня поступить на (военную) службу и заставила меня взяться за эту маленькую работу, теперь дает мне смелость положить ее к Царственным стопам Вашего Величества, от чьего величия я надеюсь на прощение за это мою дерзость.
   Да сохранит Бог высочайшую особу Вашего Величества ради благополучия и славы ваших подданных.
  
  
   Лиссабон, 8 января 1685 г.
   Жуан Рибейро
  
   Оглавление
  
   КНИГА I
  
   Глава I. В которой описывается положение острова Цейлон по отношению к высоте полюса
   Глава II. В которой мы показываем, сколько королевств находилось на острове
   Глава III. В которой мы описываем богатства Цейлона
   Глава IV. Крепости, которые были у нас на этом острове
   Глава V. Наше прибытие на Цейлон и строительство крепости Коломбо
   Глава VI. Восстание Апуаме дона Жуана с королевствами Кандия и Ува и первое Завоевание
   Глава VII. В которой рассказывается об итогах войны этого первого Завоевания
   Глава VIII. В которой рассказывается о свадьбе доньи Катарины и о том, что за этим последовало
   Глава IX. В которой рассказывается, как император перед своей смертью назначил короля Португалии наследником своих королевств, и о собрании, которое было созвано
   Глава X. Доходы, которыми пользовались императоры, и некоторые подробности, которые нам следует знать
   Глава XI. Как были разделены деревни, и о других повинностях, которые были обязаны выполнять туземцы
   Глава XII. Расположение и укрепление Коломбо и других фортов на острове
   Глава XIII. Наш обычный гарнизон на Цейлоне, наши лагеря на нем и их положение
   Глава XIV. Обряды, церемонии и дурные обычаи сингальцев
   Глава XV. Понимание, которое эти язычники поддерживают с дьяволом
   Глава XVI. Характер их браков и другие обычаи сингальцев
   Глава XVII. Некоторые особенности слонов
   Глава XVIII. Ежегодные выездные суды, называемые мараллами
   Глава XIX. Об огромном изобилии продуктов питания, животных и о болезнях, которые встречаются на острове
   Глава ХХ. О разнообразии диких животных острова
   Глава XXI. Огромное изобилие драгоценных камней и других товаров на острове
   Глава XXII. Жемчужный промысел Цейлона
   Глава XXIII. О знаменитой горе Адамов Пик и ее особенностях
   Глава XXIV. В которой рассказывается о месте обитания бедас, их обычаях, и месторождениях природной соли, которые имеются на острове
  
   КНИГА II
  
   Глава I. Причины, которые привели к возобновлению войны (с королем Канди)
   Глава II. Экспедиция и предательство мудальяров, в результате которой генерал Константино де Са и вся его армия были уничтожены
   Глава III. Где говорится о причинах, которые привели к возобновлению войны с королем
   Глава IV. Об остальной части этого инцидента, и о разгроме нашей армии в Кандии
   Глава V. О договоре, который король Кандии заключил с голландцами
   Глава VI. В которой рассказывается о захвате двух наших крепостей - Батекалу и Трекимале
   Глава VII. В которой рассказывается о сражении, произошедшем при Каймеле между нашей армией и голландцами, и о потере крепостей Негумбо и Галле
   Глава VIII. Как Жуан да Сильва Теллеш, граф де Авейраш, после своего приезда в качестве вице-короля Индии назначил дона Фелипе де Маскареньяша капитан-генералом Цейлона, и как последний отвоевал Негумбо
   Глава IX. О смерти семнадцати португальцев, которые были пленниками в Уве
   Глава Х. Война, которая возникла между королем и принцем, и как последний обратился к нам за помощью
   Глава XI. Португальцы обдумывают, следует ли им помочь принцу вернуть свое королевство, и решено отправить его в Гоа
   Глава XII. Как тринадцать голландских кораблей пришли, чтобы взять в осаду Коломбо, но не смогли ничего сделать
   Глава XIII. О том, как перемирие не было ратифицировано с Гоа, и о битве при Акураке
   Глава XIV. Битва у Негумбо, в которой погибли дон Антонио Маскареньяш и Антонио де ла Мотте Гальван, капитан-майор полевых войск
   Глава XV. Попытка неприятеля достичь Коломбо. Посольство, которое мы отправили к королю Кандии, и осада, в которую мы взяли Негумбо
   Глава XVI. Оглашение перемирия между португальцами и голландцами. Дон Фелипе Маскареньяш назначен вице-королем Индии, а Мануэл Маскареньяш Омем - капитан-генералом Цейлона вместо него
   Глава XVII. Объявление войны, которое привело к мятежу, в ходе которого генерал Мануэл Маскареньяш Омем был свергнут и посажен в тюрьму
   Глава XVIII. Прибытие Франсишку де Мелло де Кастро в качестве (нового) капитан-генерала, с описанием нескольких стычек и битвы при Тебуне
   Глава XIX. Сражение, которое произошло между нами и голландцами при Калоамодре, и как король Кандии атаковал нашу армию, которая находилась в Четырех и Семи коралах
   Глава ХХ. Битва, которая произошла между капитан-майором Гашпаром Фигуэйрой де Серпе и королем Кандии на нашей территории, и об осаде, в которую голландцы взяли Калитуре
   Глава XXI. Как голландцы пришли с мощным флотом и начали осаду Калитуре, который они захватили
   Глава XXII. Битва, которая произошла между нами и голландцами на берегу Морото
   Глава XXIII. Как голландцы осадили и штурмовали Коломбо
   Глава XXIV. История осады продолжается
   Глава XXV. Продолжение предыдущей
   Глава XXVI. Капитуляция города Коломбо и перевозка солдат в Негапатам
   Глава XXVII. Как голландцы захватили остров Манар и взяли в осаду и захватили форт Джафанапатам
  
   КНИГА III
  
   Глава I. Ошибки, совершенные нами при завоевании Эстадо да Индия
   Глава II. Продолжение предыдущей
   Глава III. Исследование всего Эстадо с указанием основных ресурсов фортов
   Глава IV. Продолжение предыдущей
   Глава V. В которой объясняется, как в начале нашего Завоевания нам было выгодно удерживать только Малакку, Ормуз и Гоа
   Глава VI. Продолжение предыдущей
   Глава VII. Как мы должны были отказаться от всех наших владений в Индии и занять остров Цейлон
   Глава VIII. Как следует использовать остров
   Глава IX. Остальные наши ошибки в наше время
   Глава X. Конец этой работы
  
   Пролог
  
   Мне стоило гораздо больших усилий собрать материал для этих мемуаров, чем изложить их в письменном виде, потому что он был получен не понаслышке, а на основе тяжелого труда и опыта. Чтобы написать их, мне не нужно было выкраивать время у других занятий. Они публикуются не для демонстрации риторики или стиля, поскольку этого не следует ожидать от солдата, который провел лучшие годы своей жизни на войне. Они вызваны моим сожалением по поводу того, что нет никого, кто захотел бы увековечить на бумаге величие Цейлона и события, происходившие на нем, чтобы они могли привлечь всеобщее внимание. Они заслуживают того, чтобы их выгравировали на бронзовых скрижалях, чтобы навсегда сохранить их в памяти человека, не только из-за великолепия его природы, его богатства и других обстоятельств, но также из-за различных и разнообразных инцидентов, с которыми мы столкнулись там (в войне) против двух столь могущественных врагов. Поэтому этот способ изложения показался мне удобным, и когда-нибудь будет полезно узнать, что собой представляет этот остров, и причины, по которым наше оружие не могло его удержать. По крайней мере в этом я уверен, что моя память не обманула меня, и хвастовство не заставило меня отклониться от истины. Я мог подробно рассказать о сопутствующих обстоятельствах, но, поскольку в этом не было абсолютной необходимости, я не хотел давать повод для обиды без явного преимущества.
   Во избежание путаницы я разделил этот небольшой трактат на три книги. В первой я указываю, что собой представляет Цейлон, и каков был титул наших светлейших королей, титул, полученный по наследству, а не силой, для этого прекрасного острова. Во второй подробно рассказывается о войнах, которые мы вели там. В третьей я укажу некоторые причины в доказательство того, что нам было выгодно оккупировать один лишь Цейлон всеми силами, которые у нас были в Эстадо да Индия.
   Дай Бог, чтобы с учетом приведенных примеров на этих развалинах могло возникнуть более прочное сооружение. Такова была цель, ради которой я предпринял эту небольшую работу. Если я не сумею выполнить поставленную перед собой задачу и заинтересовать читателя, то пусть не осуждают душу, у которой нет другой цели, кроме этого желания.
  
   ЧАСТЬ I
   Которая содержит описание острова Цейлон, его провинций, крепостей, которые у нас там были, и прав, которые имеют наши монархи на этот драгоценный остров; богатств и плодов, которые он производит, характера его жителей, их обрядов, церемоний и нравов
  
   Глава I
   В которой описывается положение острова Цейлон по отношению к высоте полюса
  
   Прекрасный остров Цейлон (1) простирается от шестого до десятого градуса северной широты, то есть от мыса Галле до мыса Скал (2). Его длина составляет семьдесят две лиги (3), а ширина - сорок семь, если брать расстояние от Чилао до Трекимале (4). Его окружность составляет сто девяносто лиг, и он находится в сорока пяти лигах к востоку от мыса Коморин. Благодаря своему положению он является владычицей всех тех областей, которые обычно называют Индией, охватывающей королевства и провинции, расположенные между двумя красивыми реками, Индом и Гангом, которые отделяют друг от друга более шестисот лиг береговой линии.
   От мыса Коморин Жемчужный берег (5) врезается вглубь суши, образуя залив между Цейлоном и материком, похожий на Адриатическое море. Его длина составляет пятьдесят семь лиг, а ширина - тридцать шесть, а центр находится на островах Раманакор (6) и Манар, между которыми протянулись двенадцать лиг отмелей. Единственный доступ к этому центру Коромандельского побережья - это два очень узких пролива, один в Раманакоре, а другой в Манаре, через каждый из которых может пройти только небольшая сумака (7), да и то только тогда, когда на море начинается прилив.
   Все суда, плавающие в этих морях, будь то с юга на север или с севера на юг, должны миновать мыс Галле, поскольку он является самым южным среди этих земель; вот почему Цейлон по своему положению является венцом всей Индии, и кажется, что Господь сотворил его Владычицей этого великого мира, наделив здоровым и мягким климатом и величайшими сокровищами, которые он распределил по всей земле.
   Для более четкого понимания будет разумным описать его провинции; их природу, богатство и продукты; наши крепости, находящиеся на нем; права наших монархов на этот прекрасный остров; и законы и обычаи, которые мы сохранили среди туземцев, вместе с их обрядами и церемониями. Все это будет сделано настолько точно, насколько это возможно для того, кто провел там восемнадцать лет и с четырнадцати лет жил в тех лесах (8), среди невзгод и непрекращающихся тревог войны, настолько ужасных, что едва ли кто-нибудь знает, как поведать о них так, чтобы его поняли.
  
   (1) В оригинале своей книги Рибейро везде пишет название острова в его португальской форме "Ceilao", от которого происходит английское "Цейлон". Оно представляет собой искажение от арабского "Серендиб", которое, в свою очередь, происходит от туземного названия "Сингаладвипа" - "Земля сингалов".
   (2) "Мыс Скал" (Понта-дас-Педрас) - так португальцы называли Паритти Тураи, самый северный пункт Цейлона. Португальское название сохранилось до сих пор в английской форме Пойнт-Педро.
   (3) Португальская лига была идентична сингальской, в среднем равняясь приблизительно четырем английским милям (6 173 м).
   (4) Португальская форма туземного названия. Трикуна Малай, один из самых высоких мысов, господствует над лучшей гаванью в водах Индии. Английское название города - Тринкомали.
   (5) Здесь находился южно-индийский промысел жемчуга.
   (6) Португальская форма "Рамана Ковил", "Храм Рамы". Это остров Рамешварам, центр индийского промысла жемчуга, который содержит один из самых известных храмов Индии.
   (7) Парусное судно с мелкой осадкой.
   (8) Ему было восемнадцать лет, когда он приехал на Цейлон.
  
   Глава II
   В которой мы расскажем о том, сколько королевств находится на острове
  
   Говорят, что на этом острове было семь королевств, и меня это не удивляет; ибо даже сегодня на побережье Индии язычники каждой небольшой провинции образуют отдельное царство, как можно видеть на побережье Каннары и Малабара (1). Это полоса земли в сто сорок лиг в длину, простирающаяся от Риу-ду-Сал (2) до мыса Коморим, и от пятнадцати до семнадцати в ширину, поскольку расстояние от морского побережья до Гат не больше; и все же там правит около пятнадцати королей, такие как король Каннары, Лалы, Кананора, Саморин, король Кочима, Паллура, Мангатте, Чиноты, Порки, Кулао и другие. По этой причине мавры (4) завоевали всех язычников Индии; поскольку каждый король сам по себе был настолько мелким (правителем), он не был достаточно силен, чтобы отразить вторжение. Но эти же Гаты уберегли других; они образуют неприступную горную цепь, простирающуюся вдоль побережья Индии и Короманделя (5) на расстоянии не более пятнадцати-семнадцати лиг от моря, как уже говорилось, и через которые можно перейти только по нескольким трудным перевалам, которые к тому же не ведут к побережью Каннары и Малабара, так как эта часть (Гат) совершенно обрывистая.
   Я совершил переход от Коромандельского побережья по суше в Гоа, когда голландцы увезли меня в Негапатам в 1656 году вместе с другими (португальцами), сдавшимися в Коломбо. При движении вглубь страны от Гат, которые достигают высоты в две лиги (6), высота (местности) нисколько не уменьшается, но плато, с которого можно видеть только небо и горизонт, простирается более чем на двести лиг. Во всей этой местности нет источников или колодцев, и во время нашего путешествия мы нашли только три реки, да и те находились на порядочном расстоянии друг от друга. Хотя нехватка воды настолько велика, земля чрезвычайно богата зерном, овощами и скотом; деревни многочисленны и очень велики, и рядом с каждой из них есть резервуар, природный или рукотворный, в который в сезон дождей собирается вода, которую люди и скот пьют в жаркую погоду.
   Но вернемся к Цейлону: верховным королем и королевством был король Котты (7); этого короля другие почитали с уважением, как императора (8). Его столица находилась на расстоянии половины лиги от Коломбо, и сегодня здесь можно увидеть ее руины и фундаменты зданий, заросшие лесом. Это королевство простиралось вдоль моря от Чилао до Гревайас (Grevayas), на расстоянии пятидесяти двух лиг, и охватывало лучшие районы острова, а именно Четыре корала, Семь коралов, Салпити Корла, Рейган Корла, Пасдум Корла, Галле Корла, Белиган, Корна Корла, Кукуру Корла, Атаган Корла, Матуре, пагода Танаваре (9), Гревайас, все королевство Динавака, - это название, которое носит территория от Двух коралов до Адамова Пика (10) и границ Кандии и Увы.
   Королевство Ува простиралось от подножия Адамова Пика до границ Батекалу и Кандии. Королевство Кандия граничило с королевством Ува и простиралось от подножия Адамова Пика до границ Трекимайе, (земель) бедас (11), королевства Джафанапатам и Четырех и Семи коралов, так как оно находится в центре острова. Королевство Сейтавака (12) примыкало к границам Четырех коралов и Динаваки и включало территории Софрегама. Королевство Семи коралов примыкало к границам Кандии, Четырех коралов, Чилао и территории Мантоты. Королевство Чилао простиралось от Негумбо до горы Грудумале (13) и примыкало к Семи коралам.
   Таковы были семь королевств, которые, как обычно говорят, составляли остров Цейлон, не считая королевства Джафанапатам, хотя оно и находится на том же острове, ибо его населяют не сингальцы, а малабарцы; а также других королевств, существовавших здесь в древние времена, таких как Батекалу, Трекимале и Джаула (14), которые не считались таковыми в течение многих лет. Кроме них, есть участок земли, лежащий между королевствами Джафанапатам и Трекимале, где живет народ, известный как "бедас", о которых мы расскажем в должном месте.
  
   (1) Малабар - историческая область в Южной Индии между берегом Аравийского моря и горами Западные Гаты. Южной границей Малабара считается мыс Коморин - самая южная точка Индии. Название Малавар происходит от дравидского слова "мала" (холм) и персидского "бар" (берег). Канара находится к северу от Малабара.
   (2) Это, должно быть, река Чандрагерри.
   (3) Могущественный правитель Каликута, который столько лет был занозой в боку португальцев.
   (4) Португальцы, перенеся на Восток традиции Реконкисты, называли всех мусульман "маврами", и это название до сих пор применяется на Цейлоне англичанами к последователям Мухаммеда.
   (5) Коромандельское побережье простирается к северу от мыса Коморин вдоль Бенгальского залива.
   (6) Рибейро преувеличивает. Максимальная высота Западных Гат составляет 2695 метров.
   (7) Португальская форма сингальского Котте, "форт". Правильное название столицы в то время было Джаявардхана Котте.
   (8) Король, правивший в Котте, был сюзереном всей страны. Короли-данники правили тамильским районом Джафанапатам на севере и Канда Уда Рата в центре. Это последнее название, означающее "Страна нагорья", было искажено в "Канди" европейцами. Сингальские королевства разделялись на дисавы (провинции), каждое из которых подчинялось адипати, вождю, которого назначал король. Они представляют многочисленных "королей" и "князей", которых открыли первые европейцы. Корал (Corla) - это округ, на которые подразделялась каждая дисава.
   (9) Португальская форма сингальского "Деви Нувара", Города Бога, Дондры наших дней. Величественный храм Вишну, описанный Ибн Баттутой в XIV веке, был разрушен португальцами в 1587 году.
   (10) Такое название не известно уроженцам Цейлона, которые называют гору Саманала Канда, а отпечаток стопы (см. гл. XXIII) - Шри Пада. Мусульмане считают, что это след Адама, а буддисты - след Будды.
   (11) Имеются в виду ведды - дравидские аборигены Цейлона. Более подробно см. гл. XXIV.
   (12) Это было феодальное владение, созданное около 1521 года для брата короля со столицей в Котте.
   (13) Португальская форма сингальского "Кудира Мале", Лошадиная гора, "Гиппурос" греков.
   (14) Яла, см. гл. XXIV.
  
   Глава III
   В которой мы описываем богатства Цейлона
  
   Королем, который допустил нас на остров, был король Котты; как уже говорилось, он носил титул императора. Почти все подвластные ему земли, которые простирались от Чилао до двух лиг за храмом (pagode) Танаваре, поросли коричными лесами; они настолько густые, что человек не может пробраться через них даже на расстояние броска камня. По форме листья корицы напоминают листья подорожника, так как имеют три прожилки, а по своему строению - лавровый лист; если их растереть между пальцами, они источают такое же благоухание, как лучшая гвоздика Аррочеллы. Эти деревья не очень высокие, они не превышают самое большее двух брасов (1); и поскольку здесь ежедневно идут дожди, они не сбрасывают своих листьев и приносят два урожая плодов, похожих на лавровую ягоду, в год. Когда они падают на землю, то сразу же прорастают из-за жары и влажности; и по этой причине у жителей есть закон, согласно которому они должны часто расчищать свои дороги; если они этого не сделают, за один год все они зарастут густым лесом. Тем не менее, их дороги представляют собой не более чем узкие тропы, по которым может пройти всего один человек за раз, и поэтому наши армии не могли идти по ним маршем, кроме как в колонне по одному.
   Различные драгоценные камни также в большом количестве встречаются в королевствах Сейтавака, Динавака, Кандия, Ува и Котта, в пределах (территории) окружностью в шестьдесят семь лиг. Здесь все долины и горы полны ими, и добраться до них не составляет труда; такие как рубины, лучшие из тех, что можно найти где-либо еще в открытых нами землях, все в отдельных кристаллах; сапфиры, топазы (некоторые из них необычайного размера), кошачьи глаза (некоторые из найденных камней стоили 20000 крузадо (2)), гранаты, бериллы, гиацинты, турмалины и многие другие, которым здесь вообще не придают ценности, поскольку этими камнями буквально устланы русла рек.
   В королевстве Кандия в изобилии растут кардамоновые деревья, и они настолько велики, что шесть из них каннанорского сорта не равны одному кандийскому; на острове много бразильской древесины, которую в Индии называют сапаном, где она стоит очень дорого. Каждый год из королевства Котта вывозится до тысячи чампанов ареки (3) (чампана похожа на сумаку в сорок тонн); поскольку этот товар пользуется большим спросом по всей Индии. Также здесь много слонов и много перца, которые считаются лучшими на Востоке. Из почвы добывают много железа, а также два вида смол; различных сортов строевого леса настолько много, что выбор из них способен повергнуть в замешательство; и есть несколько других продуктов, каждый из которых я для большей ясности опишу отдельно.
  
   (1) Старая португальская мера длины, примерно равная сажени (2,19 м).
   (2) Крузадо - португальская монета, вначале золотая (в 1457-1555 гг.), а с 1640 г., после восстановления Португалией независимости, - серебряная.
   (3) В португальские времена орехи арековой пальмы занимали первое место после корицы по значению среди растительных продуктов острова. Бум в торговле арекой привел к положению дел, которое почти сравнялось с делами в Бельгийском Конго и каучуковых лесах Бразилии. Чампана - это хорошо известный сампан, от которого произошли топонимы Сампан-турай и Хамбантота. Подробнее о португальских судах см. Ceylon and Portugal: Kings and Christians, note 2. Marinharia. (Pieris and Fitzler, Leipzig, 1927, pp. 331-364).
  
   ГЛАВА IV
   Крепости, которые были у нас на этом острове
  
   Мы начнем с города Коломбо, потому что он представляет собой главный торговый порт всего острова. Он расположен на побережье, которое тянется с севера на юг напротив мыса Коморин, и раскинулся вокруг залива, в котором может поместиться множество небольших судов. В семи лигах к югу, на холме в устье одноименной реки, стоит крепость Калитуре. В тринадцати лигах дальше находится крепость Галле, построенная на скалистом мысе, и отсюда береговая линия тянется на протяжении сорока шести лиг с запада-юго-запада на восток-северо-восток. На выступающем в море мысе у нас была крепость Батекалу, где имеется хорошая якорная стоянка для судов с высокими бортами. Отсюда побережье тянется с юга на север на двадцать четыре лиги, а на его оконечности на выступе суши у нас была крепость Трекимале, которая примыкает к знаменитому заливу Душ-Аркуш. Отсюда побережье тянется с юго-востока на северо-запад на тридцать шесть лиг, что составляет расстояние до Мыса Скал: отсюда с промежутком с востока на запад на двадцать четыре лиги до Манара, за которым находится королевство Джафнапатам и его крепости. От Манара оно тянется с севера на юг на десять лиг до горы Грудумале, а оттуда на четырнадцать лиг до Чилао. От Чилао до Негумбо, крепости, где мы держали гарнизон, десять лиг, а от Негумбо до Коломбо - около шести.
   Таким образом, мы показали крепости, которыми мы владели на Цейлоне, и их расстояния друг от друга; и прежде чем мы расскажем в подробностях о каждой из них, описав ее обитателей и гарнизоны, разумно объяснить право, по которому наши Светлейшие Короли считали этот прекрасный остров своим несомненным наследием, и это будет изложено в последующих главах.
  
   Глава V
   Наше прибытие на Цейлон и строительство крепости Коломбо
  
   Через несколько лет после того, как мы проложили путь на Восток, мы получили сведения об этом острове (1), но, поскольку мы были заняты многими другими предприятиями, в то время у нас не было возможности проверить, так ли он велик, как о том говорили. Как только наши дела были должным образом улажены, в 1517 году, когда Лопо Суареш де Альбергария был губернатором Эстадо, он отплыл с армадой и достиг Коломбо, главного порта острова, где обычно собиралось много кораблей из Бенгалии, Персии, Южного и Красного морей, чтобы взять на борт корицу и слонов; и здесь велась торговля с островом другими товарами, которые они привозили.
   Губернатор был хорошо принят этим императором, от которого он потребовал (уплаты) пареас (pareas) (2), который тот, со своей стороны, обещал Лореншу де Алмейде, когда тот впервые открыл остров в 1505 году, а также предоставить участок земли, на котором можно было бы возвести деревянный частокол в целях лучшей защиты торгового склада, где они могли бы хранить те товары, в которых нуждался остров, а также получать его собственные товары: таким образом, как император, так и его подданные получали большие прибыли. Император, которого звали Боэнегабо Пандар (3), был благосклонно настроен, и ему было известно, что мы всегда получали все, что хотели; он с радостью удовлетворил обе наши просьбы, несмотря на протесты мавров, которые были там и относились к нам с подозрением; ибо наше прибытие должно было повлечь за собой крах их торговли; и в этом они не ошиблись.
   Несмотря на них, в конце концов был воздвигнут частокол, достаточно прочный, чтобы противостоять любой атаке, поскольку он находился на скалистом мысе, который выступает в море по одну сторону от залива. Здесь он оставил Жуана да Сильва (4) в качестве капитана крепости с двумя сотнями солдат, фактором, клерком и священником для отправления таинств; и, обеспечив их всем необходимым, губернатор отплыл, оставив четыре фусты (5) для защиты укрепления.
   В 1520 году был отдан приказ, чтобы несколько кораблей направились в этот форт с людьми и материалами, чтобы начать строительство (крепости) из камня и раствора. С появлением этого нового укрепления отношение императора к нам претерпело заметное изменение, в результате чего он подверг форт очень тесной осаде, которая продолжалась некоторое время; но когда прибыла помощь, император, ввиду потерь, которые он понес, был вынужден заключить мир. Такое положение вещей продолжалось в течение нескольких лет, когда произошли различные события, вынудившие нас увеличить наш гарнизон из-за собственного брата императора Мадуне (6), короля Сейтаваки; ибо он вел жестокую и тираническую войну против императора, поскольку видел, что последний проявляет к нам слишком большую симпатию. Мы, чтобы выразить свою благодарность, всеми силами помогали императору; и поскольку у него не было никаких иных наследников, кому он мог бы передать трон, кроме дочери, он выдал ее замуж за своего молодого родственника по имени Трибула Пандар (7). От этого союза родился его внук, по имени Парка Пандар (8); и его дед был так предан ему, что он отправил послов в Португалию, чтобы умолять короля Жуана III короновать ребенка, и с этой целью послы взяли с собой статую принца. Король торжественно провел эту церемонию в 1541 году в своей столице (Лиссабоне), и тем самым он обеспечил принцу корону острова.
   После смерти императора (9) этот принц унаследовал трон; вскоре после того, как Мадуне, в свою очередь, наследовал его сын Раджу (10), которого его отец обучал военному делу в долгой войне, которую он вел против своего императора и брата Боэнагабо Пандара. Сын был худшим тираном, чем его отец, поскольку он не только унаследовал королевство Сейтавака и его политику, но и был полон решимости изгнать принца с острова. Он захватывал одну за другой все провинции, принадлежащие империи Котта, чем заставил императора Парка Пандара броситься в наши объятия и искать убежища в крепости Коломбо (11).
   Затем он обратился против королевства Кандия и принудил его короля бежать со своей женой и единственной дочерью на Манар (12), где мы оказали ему гостеприимство, подобающее преследуемому и беглому королю. Король-тиран Раджу отнял оружие у жителей этого королевства и под страхом смертной казни запретил им пользоваться; и он аналогичным образом продолжал войну против короля Котты и сильно его теснил. Трудности императора нанесли большой ущерб португальцам, поскольку как сосед и друг он получал от нас всяческую помощь. Так что и мы тоже были вовлечены в ожесточенную войну, и наш форт неоднократно осаждался, но всякий раз противнику приходилось отступать со значительными потерями.
   Все это время король Кандии оставался на Манаре со своей женой и дочерью, с которыми мы хорошо обращались и о которых заботились; ввиду своих несчастий или, что более вероятно, благодаря благословенному озарению Бога, он со своей женой и дочерью принял благодать святого крещения, взяв имя дон Фелипе, а его дочь - донья Катарина. Вскоре после этого королева умерла, и король со своим бременем забот приблизился к назначенному ему сроку. В своем завещании он назначил свою дочь донью Катарину своей наследницей, умоляя короля Португалии взять ее вместе со своими королевствами Кандия и Ува под свою опеку и защиту. Он также повелел своей дочери не выходить замуж, за исключением того, кто будет выбран и одобрен Его Величеством или его вице-королем, ибо таким образом его королевства будут освобождены от тиранов, а дела португальцев будут поставлены на такую ??основу, которая наилучшим образом послужит интересам Его Величества.
   Как только было получено известие о смерти короля Кандии, император Котты и капитан Коломбо принялись обсуждать, какие меры следует предпринять, чтобы освободить эти королевства от тирании Раджу, поскольку их дела были в отчаянном положении из-за наших многочисленных кампаний; в то же время император взялся прозондировать (умонастроения) дворян этих королевств. Они приняли его предложения как с целью освободиться от тирании, так и под влиянием многочисленных обещаний императора; но поскольку у них не было оружия, и его нельзя было добыть без серьезного риска, они с большой секретностью приготовили в лесах большое количество закаленных в огне луков и стрел; и заполнили ими несколько хранилищ, которые были скрыты в зарослях.
   Когда император узнал о настроении людей и о том, как они подготовили оружие, он снесся с капитаном Коломбо и сообщил ему, что дело дошло до такой степени, что нельзя допускать задержки; было желательно послать какое-нибудь осмотрительное и рассудительное лицо, чтобы возглавить восстание; ибо было бы неприемлемо приглашать донью Катарину в эти королевства, пока они не будут заново покорены. Посоветовавшись друг с другом о подходящем человеке, они остановили свой выбор на некоем Апуаме (13) императора, его фаворите, человеке талантливом, знатного происхождения и обладавшем здравым смыслом, нашем преданном друге, ставшем христианином под именем дон Жуан; одним словом, человеке, хорошо подходящем для такого рода начинания. Они дали ему двести португальцев, чтобы они сопровождали его в экспедиции с титулом мудальяра (14), - ранг, соответствующий званию Mestre de Campo (15) среди нас.
   Через несколько дней он достиг Кандии, где был хорошо принят и обнаружил, что люди рады его приезду. С его прибытием все вооружились тем оружием, которое они, как было сказано, заранее запасли, и продолжали действовать с таким рвением, что не только освободили эти королевства от ярма, но и, вдохновленные содействием португальцев, вторглись на территории Раджу и опустошили их. С этим восстанием и враждебными действиями, которые мы вели против Раджу из Коломбо, удача настолько отвернулась от него, что наши люди вошли в Сейтаваку, его столицу, и дали ему битву, в которой он потерпел поражение; при отступлении ему в ногу попала колючка (estrepe), от которой он скончался (16).
   Император, избавленный от Раджу, короля Сейтаваки, был немедленно провозглашен этими людьми королем: так же, как он был королем Семи коралов, Динаваки, Чилао, Гандии и Увы, которые ему подчинялись. По мере того, как он все больше старел, и не имел сыновей, которые могли бы стать его преемниками, он начал задумываться о тайнах нашей священной религии и часто беседовал о них с набожными и благочестивыми членами Ордена св. Франциско; и благодаря большой любви, которую он испытывал к португальцам за избавление от врагов, он решил стать христианином. Претворяя в жизнь свое решение (17), он крестился с такой пышностью и радостью, которую требовали важность события и положение его главного действующего лица. Его примеру последовала большая часть придворной знати; ибо, как это часто бывает, пример государя мог произвести большее воздействие, чем сила оружия. Он принял имя дон Жуан Пареа Пандар и показал себя при жизни достойным столь великого благословения от Господа Бога нашего; поскольку он был во всех отношениях верующим христианином, добрым, благочестивым, мягким и очень щедрым ко всем.
  
   (1) Португальцы впервые достигли Индии в 1498 г., и в то время они уже знали о Цейлоне по картам, опубликованным в Европе.
   (2) Это была плата, которую король обещал португальцам за охрану своего побережья. Подробнее об этом периоде см. "Portuguese Era", 1. и "Ceylon and Portugal: Kings and Christians".
   (3) Бхуванаика Баху Бандар, который взошел на трон лишь несколько лет спустя. Неизвестно, кто был королем в 1505 году, хотя, вероятно, это был Дхарма Паракрама Баху; во всяком случае, он был королем во время прибытия на остров Альбегарии. Правильная дата - 1518 год.
   (4) А точнее, Сильвейра.
   (5) Фуста - это пинасса; приводимые Рибейро подробности крайне неточны.
   (6) Виджая Баху стал преемником Дхарма Паракрама Баху и был низложен в результате успешного заговора (в 1521 г.). Ему наследовал Бхуванаика Баху, который создал удельное княжество Ситавака для своего брата Майядунне.
   (7) Это похоже на португальскую форму тамильского перевода сингальского Видийе Бандара, правильного имени принца.
   (8) Описка в португальском манускрипте вместо Переа Пандара. Принц, которого звали Дхармапала, был известен под этим почетным тамильским титулом.
   (9) Он был убит в 1551 году рабом-мулатом тогдашнего вице-короля Индии, с которым король поссорился.
   (10) Раджа Синха, "Король-Лев", последний из великих сингальских правителей, был наделен королевской властью своим отцом примерно в 1578 году.
   (11) Котте был оставлен в июле 1565 года, так как военные действия, которые вели Майядунне и его сын, больше не позволяли удерживать этот город.
   (12) Фактически король и его жена умерли в Тринкомали от оспы, а его маленькая дочь была доставлена ??на Манар своим дядей.
   (13) Искаженное "аппухами" - "человек благородного происхождения" (от "Appoe" (знатный) и "Hamie" (господин)). Сингальский почетный титул, первоначально применявшийся для обозначения сыновей мудальяров.
   (14) Первоначально высокое воинское звание у сингальцев.
   (15) Местре де кампо - ранг в португальской армии XVI-XVIII вв., обычно соответствовавший званию полковника пехоты.
   (16) В 1593 году на 59-м году жизни.
   (17) На самом деле он крестился в 1557 году.
  
   Глава VI
   Восстание Апуаме дона Жуана с королевством Кандия и Ува; и первое Завоевание
  
   Апуаме дон Жуан, находившийся в Кандии, видя себя повелителем армий этих королевств, приступил к их захвату. Его первый шаг (в этом направлении) заключался в том, что он изувечил португальцев, находившихся в его власти, выколов некоторым из них глаза раскаленным железом, и отрезав носы и уши другим, которых он разослал по стране; и чтобы склонить людей к своим планам, он отступился от христианства и совершил жертвоприношения вместе с остальными язычниками. Однако, поскольку он не был членом королевской касты, он принял титул Защитника Королевств (defensor daquelle Reinos); и он действовал так искусно, что завоевал расположение людей и получил такую ??власть над ними, как если бы был их законным властителем. В то же время он вел все возможные враждебные действия против наших территорий и нанес им большой ущерб, который мы были не в состоянии исправить.
   Случилось так, что Педро Лопес де Соуза (1) по пути из Малакки зашел в Коломбо и высадился там, чтобы взять на борт провизию и воду, в которых он нуждался; капитан крепости Франсишку да Сильва принял его со всеми церемониями и окружил надлежащим гостеприимством, поскольку Педро Лопес был одним из главных фидалгу, служивших в Эстадо, и пользовался большим уважением. Он рассказал Лопесу о войне, которую дом Жуан ведет против нас, о том, что, несмотря на то, что он был христианином, он вернулся к обрядам и церемониям язычников, и как он обращался с португальцами; он настаивал на том, что в интересах Его Величества было бы как можно скорее отправить экспедицию ??из Гоа, чтобы погасить пламя, которое разжег этот мятежник, прежде чем зло станет непоправимым; и он умолял Лопеса предложить Государственному Совету назначить самого капитана главнокомандующим экспедиции, так как он знал о состоянии дел и об острове в целом больше, чем любой другой человек, которому они могли доверить командование. Педро Лопес пообещал сделать все, что в его силах, чтобы выполнить его желание; он поднялся на борт и, попрощавшись, через несколько дней прибыл в Гоа.
   Первое, что он сделал, - это посетил членов Совета и по очереди указал каждому из них на важность изгнания с Цейлона тирана, от рук которого мы понесли столь большие потери; если мы не остановим силу прилива как можно быстрее, возникнет серьезная опасность того, что мы потеряем остров и будем вынуждены снова завоевывать его, что было бы нелегкой задачей; не было человека, более подходящего благодаря своему огромному опыту и глубокому знанию страны, которому можно было бы поручить эту миссию, чем капитан Коломбо; более того, по своему уму, заслугам и высокому происхождению он заслужил самого лучшего от них; любой другой их кандидат, не обладающий необходимыми знаниями, мог бы скорее привести нас к гибели, а не к спасению; ибо в предприятиях такого рода к успеху ведет опыт, а не смелость.
   Все поддержали предложение Педро Лопеса де Соуза, и пообещали ему свою поддержку, как только этот вопрос будет вынесен на рассмотрение Совета для принятия решения. Он был очень доволен, так как, по-видимому, он получил то, что хотел, и мог одновременно и сдержать свое слово, и послужить своему королю.
   Совет собрался, чтобы обсудить этот вопрос, и было решено организовать экспедицию с наименьшими задержками; и далее единогласно проголосовали за то, чтобы ее возглавил сам Педро Лопес де Соуза в качестве капитан-генерала Завоевания. Когда ему сообщили о своем выборе, он был сильно раздосадован и привел множество причин, по которым он вынужден ответить отказом, но ни одна из них не была принята, и члены Совета повторили свою просьбу, и настойчиво требовали его согласия, как отвечающего интересам Его Величества. В ответ он выдвинул два условия - запросы, которые, как ему казалось, было невозможно удовлетворить, - исключительно с целью избавиться от предложения: поскольку они настаивали, он потребовал двух уступок: во-первых, он возьмет с собой одного из двух своих племянников в качестве капитан-майора полевых войск, - должность, соответствующую должности полевого генерал-капитана в Португалии; и во-вторых, поскольку королева донья Катарина должна была выйти замуж с согласия Его Величества или его вице-короля, она должна быть выдана замуж за этого племянника.
   Совет собрался для рассмотрения этого предложения и его просьбы; были высказаны различные мнения, и после всестороннего обсуждения они признали необходимость возведения на трон христианского принца и невозможность найти такого среди ее (принцессы) собственной расы; вмешательство иностранца было опасным, и всегда существовала необходимость, чтобы принцесса вышла замуж в то или иное время; более того, интересы Его Величества всегда лучше отстаивал бы его подданный, чем какой-нибудь принц, которому они отдали бы эти два королевства в качестве приданого; они также приняли во внимание тот факт, что (претендент на ее руку) был высокородным фидалгу, который верой и правдой служил в этом государстве; такая связь могла бы привлечь туземцев к постижению истинной Веры, и они могли бы научиться в результате таких браков (2) служить Его Величеству с любовью и верностью.
   Соответственно, Совет решил, что условия, выдвинутые Педро Лопесом, были целесообразными, и дал согласие на обе его просьбы; однако члены Совета оговорили, что его племянник не должен жениться на королеве, пока она не вступит во владение двумя королевствами Кандия и Ува; что он должен оставаться верным и преданным интересам Его Величества, и что после того, как он станет королем, он должен стать его вассалом; что он должен принести клятву на верность, но во всех остальных отношениях быть независимым королем этих королевств.
  
   (1) Педро Лопес де Соуза (ум. 1594 г.) - португальский дворянин, военный и государственный деятель. Сделал карьеру на службе в Эстадо да Индия, в 1591-1594 гг. занимал должность капитана Малакки. По возвращении из Малакки в Гоа, как описывает Рибейро, был назначен первым капитан-генералом завоевания Цейлона в мае 1594 г. и скончался от ран, полученных в битве при Дантуре, 9 октября того же года.
   (2) Такова была политика Албукерки, но она не имела большого успеха на Цейлоне.
  
   Глава VII
   В которой рассказывается о результатах войны этого первого Завоевания
  
   За короткое время была оснащена армада из нескольких гребных судов, и нескольких галер, способных перевезти тысячу двести португальских солдат в отличном состоянии, и все остальное, что было необходимо. Покинув Гоа при хорошей погоде, она достигла Манара, где немедленно взяли на борт королеву; и, плывя отсюда с благоприятным ветром, (армада) бросила якорь в Негумбо.
   О прибытии Педро Лопеса с этой большой армадой и в сопровождении королевы доложили капитану Коломбо, который был вне себя от ярости; поскольку ему казалось, что то, что Педро Лопес пообещал ему, он получил для себя, хотя на деле произошло прямо противоположное; ибо свойства человеческой натуры таковы, что его собственный язык приводит его в ярость, не принимая во внимание то, что может быть истиной; и просто для удовлетворения всплеска страсти он превращает в оскорбление то, что является благонамеренным деянием, а послушание - в преступление. Капитан Коломбо испытывал такие чувства к Педро Лопесу де Соуза, что он не только не относился к нему как к другу, но даже забыл о своем долге по отношению к нему как к подданному короля; он не дал ему ни людей, и не оказал какой-либо другой помощи в предприятии, которое было поручено ему членами Совета Эстадо да Индия.
   Через три дня после его прибытия к нему явился мудальяр (1), знатный человек среди сингальцев, чтобы принести ему клятву верности и помочь ему в его предприятии с 20000 воинов; он отдалился от дона Жуана, потому что он увидел, что, хотя он был всего лишь дворянином и частным лицом, он позволил себе относиться к себе как к королю (а это то, чего эти люди не терпят); и прибытие Педро де Соуза с его большой армией предоставило ему желанную возможность. Когда любезный политик принял его со всей любовью и доброй волей, он поклялся, что умрет на службе у португальцев; в то же время, признав донью Катарину своей королевой и госпожой и поцеловав ее руку, он предложил посвятить самого себя и свое имущество, чтобы помочь ей против ее врагов.
   Этот мудальяр был настолько храбрым, учтивым и мягким, что его любил весь его народ. Педро Лопес возлагал большие надежды на его приход и с такой помощью он был полон уверенности в успешном завершении своего предприятия: и он был человеком такого большого ума, что относился к нему с большим уважением и никогда ничего не начинал, не посоветовавшись с ним и не поделившись своими планами и замыслами; ибо он нашел в нем много мудрости, и во всем его мнение было здравым.
   Дон Жуан узнал о прибытии королевы и Педро Лопеса с этой огромной силой, а также о дезертирстве мудальяра, и он уже считал, что для него все потеряно; но он был проницателен и держал себя в руках в своих словах и действиях, как будто считал все эти силы ничем. Чтобы не позволить своему народу пасть духом, он быстро собрал всех воинов, каких только мог, и, продвигаясь с этой армией из Кандии, разбил свой лагерь в двух лигах от Балане (2), в том месте, где наши войска должны были вступить в его королевство; и, ничего не открывая никому из своих людей, он приступил к осуществлению задуманного им плана, который закончился гибелью нашей армии и триумфом наших врагов.
   Он написал мудальяру "олу" (3), в которой сообщил ему, что теперь он находится в походе, как и обещал, и что по прибытии нашей армии в Балане он подвергнет его добрую волю испытанию; он умолял его прежде всего покончить с генералом, так как успех гораздо больше зависел от его смерти, чем от пленения всей его армии. Он так искусно изложил свой замысел, что любой человек мог подумать, что оба они действовали в соучастии друг с другом, тем более что они принадлежали к одной расе и говорили на одном языке. Послав за сингальцем, которому он доверял, он обратился к нему так:
   "Во имя доверия, которое я испытываю к тебе, и доказательств дружбы, которые ты всегда находил во мне, я поручаю тебе очень важное дело; то, о чем я собираюсь попросить тебя, может показаться пустяком, но для меня чрезвычайно важно, чтобы оно было выполнено с предельной секретностью и осторожностью; если ты добьешься успеха, будь уверен, что получишь щедрую награду".
   "Чтобы послужить вам, господин, - ответил сингалец, - я без колебаний рискну своей жизнью; и из наград, которые вы мне дали, я считаю далеко не самой последней то, что вы готовы положиться на мою способность служить вам не только в этом вопросе, но также и во всех других, которые вы мне поручите. Поэтому скажите мне, что вы хотите, чтобы я сделал, и, выполняя ваши желания, я докажу вам свою преданность и свое рвение".
   "Этого я и ожидал от тебя, - ответил дон Жуан. - Что же до того, что я желаю, то отправляйся в Балане, где, как ты знаешь, сегодня встанет лагерем португальская армия. Их авангард будет состоять из людей с их территории. Не пытайся уклоняться от них, но, как только ты встретишь их разведчиков, покажись им на глаза и сразу беги в лес и там притворись, что упал, чтобы они могли схватить тебя и отвести к своему генералу; и всегда делай вид, будто стремишься спрятать эту олу - а это единственная цель твоего поручения - чтобы она могла попасть в руки их генерала. Вот задание, которую я хочу, чтобы ты выполнил с той секретностью, которую я советую, и с осторожностью, которая так необходима".
   Сингалец радостно принял олу, пообещав, что безупречно выполнит свою миссию; и, простившись с ним (королем), он преуспел в своем предприятии даже лучше, чем намеревался. Он вел себя с такой хитростью, что его доставили с письмом к капитан-генералу, который немедленно приказал его прочитать; узнав его содержание, он впал в такую ??вспышку гнева, что, не говоря ни слова, послал за мудальяром и дал ему прочитать олу; затем, не дожидаясь ответа, он пронзил его своим кинжалом.
   Несчастный, но ни в чем не повинный человек упал замертво, и когда на следующее утро наши войска спустились с холма, они не обнаружили ни одного единственного человека из воинов, собранных с нашей территории, людей, без которых невозможно обойтись в такого рода войне; не только двадцать тысяч человек мудальяра, но и все остальные перешли на сторону врага, когда увидели, как обошлись с капитаном, которого они все так любили.
   Дон Жуан, с нетерпением ожидавший этого результата, изобразил глубокое горе и поклялся отомстить за смерть, сопроводив эту клятву множеством проклятий по нашему адресу. Он поспешил встретить нас со всеми этими силами и 25000 человек, которые у них уже были, когда мы находились на марше. Небольшой отряд был отправлен заблокировать дорогу в нашем тылу, срубив деревья, а его лучники и аркебузиры рассеялись по лесу, чтобы они могли подкрасться и ранить наших людей, не будучи замеченными. Наши люди попытались отступить на Балане, но обнаружили, что дорога заблокирована и охраняется большими силами; и таким образом все бесславно погибли, капитан-генерал и два его племянника оказались среди убитых (4).
   Результат (кампании) был бы иной, если бы он не полагался на врага; все, что приходит к нам через его руки, следует принимать с большой осторожностью; чтобы убедиться в истине, нужно присмотреться к обратной стороне того, что находится на поверхности; но все зависит от воли Бога, и пути его неисповедимы.
   После этой победы враг приступил к грабежу, и сама королева была немаловажной частью доставшейся ему добычи; поскольку он очень ценил ее ради осуществления тех амбиций, которые вынашивал в душе, как мы увидим далее.
  
   (1) Джаявира Бандара, который покинул двор Ситаваки после смерти Раджи Синхи и приобрел большую репутацию благодаря своим достижениям в этой области от имени Дхармапалы. См. Port. Era I.
   (2) Высокая гора, которая господствует над перевалом, ведущим в горное царство.
   (3) Тамильское слово, означающее "письмо на листе пальмы", происходит от сингальского "puskola".
   (4) Сражение произошло 6 октября 1594 года. Генерал попал в плен живым.
  
   Глава VIII
   В которой рассказывается о свадьбе доньи Катарины и о том, что за этим последовало
  
   Когда дон Жуан заполучил королеву в свою власть, он осуществил над ней замысел, задуманный ими, публично изнасиловав ее на глазах у всех (1), и тем самым добился осуществления своих амбиций в отношении короны; ибо он не мог добиться (исполнения) своего желания каким-либо другим способом, поскольку люди никогда не дали бы своего согласия, даже если бы это стоило им жизни, поскольку он не был потомком их королей. Но когда они увидели, что он жестоко обращался с ней, а также является главнокомандующим их армией, они согласились, что он должен жениться на ней, поскольку не видели другого выхода. Королева родила ему сына, которому дали прозвище "принц Петухов" (2).
   Когда в Гоа было объявлено об уничтожении Педро Лопиша де Соуза и его армии, вакантная должность была предоставлена дону Жерониму де Азеведо, который отправился на Цейлон со всеми силами, которые только могло предоставить в его распоряжение Эстадо. Он всячески настаивал на войне против узурпатора, и после различных успехов собрал все свои силы и вторгся в Кандию; но конечный результат был таков, что он посчитал себя счастливым, когда смог ретироваться, потеряв триста португальцев и большое количество императорских ласкаринов (3).
   После того, как дон Жуан одержал эти победы, он недолго наслаждался верховной властью над королевствами, ибо вскоре был похищен смертью (3). Дворяне, видя, что королева еще молода, решили, что она должна выйти замуж, чтобы избежать бедствия; они знали, что на Адамовом Пике жил принц острова, его (умершего короля) родственник, по имени Хенар Пандар, чангата (4) или языческий священник (sacerdote gentio), исполнявший наложенную на себя епитимью (ибо необходимость делает людей религиозными); они привезли его оттуда и женили на королеве. После нескольких лет правления, видя, что он также получил в приданое войну с португальцами, на успешный результат которой он не мог надеяться, он заключил с ними вечный мир; договор о нем был подписан (5) при условии, что он объявит себя данником Его Величества и будет платить каждый год дань в виде двух слонов с клыками определенной длины; и он продолжал пунктуально выполнять взятые на себя обязательства из года в год, пока мы не возобновили войну против него.
   Он очень дружелюбно относился к нашей нации, так как видел в нас превосходство, обходительный нрав, добросовестность и другие качества, которые высоко ценятся в людях. Он поддерживал сношения только с португальцами, и поручил им воспитывать двух сыновей, которых родила ему королева, чтобы они могли обучаться чтению и письму, а также латинскому языку, музыке и верховой езде, и во всем этом они достигли больших успехов и были сведущи в гуманитарных науках. Что касается сына, который был у дона Жуана, он всегда держал его отдельно, чтобы его собственные сыновья могли унаследовать королевства, и поэтому первый занимался разве что петушиными боями в Матале, где он вырос.
  
   (1) Этот инцидент кажется полностью вымышленным.
   (2) Очевидно, имеется в виду принц Маха Астана, старший из трех сыновей Катарины от первого брака (ум. в 1612 г.)
   (3) Слово, неизвестное на Цейлоне, введенное португальцами с персидского. Упомянутое событие - Великое отступление 1603 года. См. Port. Era. I. Ch. XVIII.
   (4) Дон Жуан был известен как король Вимала Дхарма Сурья. Он умер в 1604 г.
   (5) Сингальское "сангхайя", "монах-отшельник". Этот король был известен как Сенарат.
   (6) Это был мир 1617 года. См. Port. Era. II. p.18.
  
   Глава IX
   В которой рассказывается, как перед своей смертью император назначил короля Португалии наследником своих королевств, и о собрании, которое было созвано
  
   Император дон Жуан Фариа Пандар настолько любил португальцев, что не оставил их, а продолжал жить в Коломбо до 1597 года, когда дон Жерониму де Азеведо был генерал-капитаном Завоевания; в этом году Господу было угодно призвать его к Себе. И когда он почувствовал, что его час близок, он принялся устраивать свои дела и раздал свое имущество тем, кто служил ему. В своем завещании (1) он объявил, что у него нет сына, который бы наследовал ему в его королевствах, и поэтому он назначил короля Португалии своим наследником всех их, и таким образом он стал полновластным господином всех территорий, расположенных на острове. Только королевства Кандия и Ува принадлежали донье Катарине, в то время как у королевства Джафанапатам был собственный король. Он также горячо просил Его Величество отправить в Португалию его молодого племянника, которого он имел, и рукоположить его в священники, и никогда не позволять ему возвращаться в Индию из опасения, что он создаст волнения на острове; далее он умолял короля по его доброте выделить ему часть церковных доходов от этого королевства для его содержания: все это было предписано императором, и это было соответственно выполнено. (Мы также знали этого принца (2) и звали его de Telheiras по месту его жительства, где он построил ораторий для монахов св. Франциско.)
   Смерть императора глубоко оплакивали как его подданные, так и мы, и он был похоронен со всеми возможными почестями в монастыре св. Франциско в Коломбо (3), который в то время был красивым городом, где проживало много благородных семей. После его погребения, и когда все ритуальные церемонии были выполнены с достоинством, подобающим его положению, капитан-генерал вызвал капитана Коломбо и других советников, чтобы обсудить меры, которые необходимо предпринять, чтобы побудить народ признать Его Величество своим королем и господином, не прибегая к силе. После долгих обсуждений они решили выпустить уведомление для всех провинций (называемых коралами (Corlas)) королевств, что они должны отправить в Коломбо в установленный день по два делегата от каждого корала, уполномоченных принести присягу на верность от имени остальных королю Португалии как их королю и сеньору. Они собрались в назначенный день после получения уведомления; затем им предложили, что, поскольку они были вассалами Его Величества, было бы разумным, чтобы они приняли его законы, так же и на том же основании, что и сами португальцы, и чтобы их дворянство пользовалось доходами и привилегиями, которыми они обладали.
   На это они ответили, что такие вопросы требуют тщательного обсуждения: они не сомневаются, что смогут сделать все, что от них требуется, но им должна быть предоставлена ??возможность обсудить их и привести собственные доводы: они всегда будут обращать внимание на то, что в наибольшей степени отвечает интересам короля, их господина. Им было предоставлено два дня, и после размышлений они ответили, что они - сингальцы, воспитанные с самого начала в духе тех законов, которые у них есть и которые соблюдали: что для них было бы очень нелегко отказаться от этих законов и принять взамен те, которые им ныне предлагают; результатом столь значительной перемены, вероятно, будет то, что ни тот, ни другой закон не будут должным образом соблюдаться, к большому ущербу для Его Величества. Они признали короля Португалии своим законным господином и королем, как если бы он был их императором, уроженцем их страны; как таковому они будут служить ему, придерживаясь законов, в которых они были воспитаны; но эти законы должны соблюдаться Его Величеством и его министрами без каких-либо изменений в любое время. Они будут повиноваться ему и платить ему все подати, которые, как они знали, всегда выплачивали королям, правившим на острове прежде, и они дали клятву действовать соответственно. Более того, поскольку у короля, их господина, были назначенные (на Цейлоне) министры, они тоже должны принести клятву от его имени, что их законы и привилегии будут охраняться и соблюдаться в полном объеме.
   Когда мы увидели, что больше ничего не сделаешь, был составлен Государственный акт, подтвержденный торжественными клятвами с обеих сторон. Наши представители пообещали от имени Его Величества всегда сохранять для королевств и вассалов Цейлона все их законы, права и обычаи без каких-либо изменений или умалений. Туземцы также дали еще одну клятву, пообещав служить королю, нашему господину, столь же верно и преданно, как если бы он был их королем по рождению, и как таковому платить ему те же налоги, сборы и (нести) все другие повинности, которые они несли для своих королей в прошлые времена. Духовным орденам была обеспечена свобода проповедовать публично, когда и где им заблагорассудится, веру в Господа нашего Иисуса Христа; всем, кто желал принять их учение, не должны были оказывать препятствий в какой-либо форме или на какой-либо основе, и не должно было быть никакого противостояния даже между родителями и детьми; если кто-то не соблюдал это условие, он подвергался наказанию по усмотрению уполномоченного лица, и в будущем никто не должен был подвергаться насилию или преследованиям, но всякий, кто по собственной воле и без принуждения пожелал бы стать христианином, мог беспрепятственно принять Веру.
   С этим соглашением кортесы подошли к концу; документы были скопированы, и каждый делегат забрал с собой копию в свою провинцию, где люди были вполне довольны, тем более что они видели, что столь смелая нация отныне становится их защитниками. Капитан-генерал немедленно послал за архивами императора, в которых был найден Томбо податей и повинностей не только каждого королевства и провинции, но также подробное изложение платежей, взимаемых с каждой деревни и семьи, и любых дальнейших сборов, которые они были обязаны платить. Все это было переведено на наш язык с такой же детальностью (4).
  
   (1) Вернее, дарственной грамоте от 12 августа 1580 г., впоследствии дважды подтвержденной.
   (2) Он был возведен в ранг гранда Испании с привилегией не снимать шляпу в присутствии короля. Его портрет хранился в этой оратории, где он был похоронен, и воспроизводится в Port. Era. II. p. 232. Оригинал с тех пор исчез.
   (3) На его территории сейчас расположены Сады Гордона. Разрушение надгробия произошло при британском правительстве.
   (4) "Tombo" (португ.) - архив или реестр. Рибейро, вероятно, имеет в виду новый Томбо, подготовленный в 1607-1618 годах, а теперь хранящийся в Лиссабоне. Собрание проводилось не в Коломбо, а в Мальване.
  
   Глава X
   О доходах, которыми обладали императоры, и некоторые подробности, которые нам следует знать
  
   Мы рассказали, что вся территория от Чилао до Гревайас, протяженностью в пятьдесят две лиги вдоль побережья и вглубь острова до границ Кандии и Увы, была завещана императором Его Величеству. На ней находились 21873 деревни, над которыми наши капитан-генералы обладали той же властью, что и император, с титулом короля Мальваны (1), который Его Величество разрешил им носить для поддержания уважения и авторитета (его) должности у сингальцев; поскольку его юрисдикция простиралась до пальмовых рощ Бенгалы с полномочиями вице-короля.
   Ни один туземец не мог обращаться к нему иначе, как "Его Высочество", и король Кандии давал ему такой же титул, по которому мы можем судить о власти, которой он пользовался, и выказывавшемся ему уважении. Только португальцы обращались к нему "Merce", так как в Эстадо да Индия титул "Сиятельство" применялся только к губернаторам, а титул "Превосходительство" - к титулованным наместникам (2).
   Со всех этих территорий мы не получали ни одной монеты дани или налогов, потому что с древнейших времен земля была разделена среди (обладателей) различных званий и должностей, принадлежащих государству, - как и среди воинов, - солдат, капитанов и офицеров; они должны были являться со своими собственными армиями в случае военных действий и приносить из своих домов запас продовольствия на пятнадцать дней, по истечении которых они имели право на аналогичный период отпуска. Таких воинов в наших владениях было пятьдесят тысяч, и это число не могло быть ни увеличено, ни уменьшено, потому что все они владели землями на этих условиях службы; то же самое было с дворянством и ремесленниками, между которыми были разделены деревни.
   У каждого имелся для обеспечения себя всем необходимым участок плодородной земли, который он засевал, и большой участок фруктовых деревьев, от которых он получил значительную прибыль, а также сад, где у него был свой дом. Этому наделу они дали название "паравения" (3), и все жители, будь то знать или плебеи, имели свои обязанности, каждый по-своему служил королю или сеньору деревни. Таким образом, солдаты, дворяне, ремесленники и различные чины и классы, коих там было много, все выполняли свои повинности, и могли свободно пользоваться своими паравениями; и никогда не было недостатка в человеке, который бы вступал во владение ими на тех же условиях, которые от них требовались. Например, если солдат погибал на войне или по другой причине, во владение паравенией вступал его сын, если он у него имелся, или какой-либо другой член той же семьи, и пусть даже он не был солдатом, но сразу же становился им. То же самое и с другой службой; и в соответствии с количеством паравений установлено количество мужчин каждого ранга и сословия.
   И здесь следует отметить, что паравения, принадлежавшая солдату, не могла перейти к ремесленнику, а паравения кузнеца всегда принадлежала кузнецу, и все остальное подчинялось тому же правилу. По тому способу, которым земли были разделены между всеми классами, если взять одних только тех, кто держал ее на условиях несения военной службе, поскольку люди всегда были наготове с оружием, можно было видеть, что всякий раз, когда начинались военные действия, король не тратил на них даже одного-единственного реала: хотя, если бы король содержал очень маленькую армию, то и огромных сокровищ не хватило бы даже на несколько лет.
   Когда король вел войну, он иногда обещал денежную сумму первому, кто достигнет названного им вражеского поста, или же отрубит голову (неприятелю); и это обещание он тут же пунктуально исполнял.
   Чтобы избежать путаницы, я перейду к объяснению различных классов и обязанностей каждого из них. Деревни населяют майоралы (Mayorals), - это то же самое, что и cidadoes среди нас; они должны были кормить три раза в день любого воина, который приходил в их деревню, на время его пребывания там, и, аналогичным образом, владельца деревни, всякий раз, когда он находился там. Эту обязанность майоралы, владевшие деревней, выполняли по очереди, таким образом распределяя расходы между всеми. Им также приходилось покупать для сеньора за свой счет все, что можно было найти в окружающей местности, например, цыплят, кур, масло, козлят, коров и свиней. Во всех этих деревнях есть куллес (4) для переноски тяжестей, и они выполняют ту же работу, что и люди, получающие за это плату, поскольку именно на условии выполнения этой повинности они держали своих паравении, и такая служба никоим образом не считалась унижающей их достоинство: где человек принадлежал к благородной касте, он ничего не терял, и если он принадлежал к низкой касте, как и многие другие, то он всегда оставался членом той касты, в которой был. Они приносят владельцам деревень то, что покупают майоралы, и они были обязаны приходить так часто, как их вызывали для выполнения той или иной подобной задачи.
   Кузнецы должны были служить в мастерских короля в течение пятнадцати дней, в течение которых они должны были сами снабжать себя продовольствием, как и воины; и когда этот период истекал, им давался аналогичный период отпуска; и за эту услугу они не получали ни одного реала. Если в одном доме проживало несколько лиц, владеющих ремеслами, например, сыновья и родственники, никто из них не обязан выполнять повинности, кроме главы семьи, поскольку именно он владел паравенией. Они также были обязаны бесплатно изготавливать сельскохозяйственные орудия для всех жителей деревни, которые должны были только поставлять материалы для них. Помимо них были и другие рабочие, занимающиеся железом, и именно они извлекали руду из определенного вида камня; они жили отдельно в деревнях, которые принадлежали королю, и отдавали ему каждый год фиксированное количество, а все, что они добывали сверх этого количества, могли продавать. Огранщики драгоценных камней, ювелиры, плотники, токари, оружейники и мастера по изготовлению копий (5) были обязаны одинаково выполнять повинности от имени короля.
   Следом за ними идут представители более низких каст: барабанщики идут во время войны, чтобы бить в барабаны, и возвращаются с членами своей собственной касты. Лесорубы жили в отдельных деревнях, также принадлежавших королю; они рубят деревья, которые им приказывают, а во время военных кампаний им приходилось переносить боеприпасы и излишки оружия, - обязанность, которой они так гордятся, что в случае поражения скорее расстанутся с жизнью, чем бросят свои запасы. Есть также гончары и прачки, последние стирают одежду, а первые бесплатно снабжают всю деревню гончарными изделиями. Джагрейрос (6) делают своего рода сахар из перебродившего сока, который они получают с определенных деревьев, и дают фиксированное его количество владельцам деревень.
   Башмачники, пашас (7) и цирюльники принадлежат к очень низким кастам, и у них тоже были схожие обязанности, у каждого в соответствии со своим классом. Корнаки - это те, кто приручают слонов и выполняют обязанности погонщиков; они жили отдельно в деревнях, таких же, как и пашас, - деревни тех и других принадлежали королю. То же самое относится и к деревням, в которых жили чалиас, люди, которые собирали и очищали корицу и каждый из которых должен был поставить такое количество бахаров (8), в которое оценивалась его паравения; ибо не все они облагались одинаковым размером пошлины, некоторые платили больше, а некоторые меньше. Они носили на поясе небольшой нож, которым срезали кору с деревьев, поскольку пользовались привилегией, заключавшейся в том, что никто не мог требовать от них каких-либо других обязанностей; все они отказались бы выполнить любую другую повинность, кроме той, которая на них возложена, даже если бы их приговорили к сожжению на костре, поскольку они говорят, что это создало бы прецедент. Количество корицы, которое они ежегодно поставляли для короля, составляло 3200 бахаров, - каждый бахар соответствовал тринадцати арробам и семи фунтов нашего веса, что в сумме составляло 10575 кинталов.
   Императоры, даже если всю собранную за один год (корицу) невозможно было продать на корабли из Персии, Аравии, Мекки, Малабара, Китая и Бенгалии, которые приходили за этим товаром, из-за того, что в один год их было меньше, чем в другой, не снижали цену, которая всегда оставалась неизменной; все нераспроданные остатки (корицы) было приказано сжигать, чтобы чалиас не приобрели привычку поставлять ее меньше, чем положено. Соответственно, это был главный источник доходов императора, и в обмен на эту пряность ему привозили все богатства, которыми обладал Восток.
   Они не придают особой ценности своим драгоценным камням, и в Софрегао находятся только двадцать пять паравений тех, кому было поручено их добывать. Они служили пятнадцать дней в году под руководством старосты, известного как видана Agras (9). Император, когда приближался сезон, устанавливал количество и качество драгоценных камней, которые они должны были добыть, и он дарил их королям, его родственникам и друзьям на побережье Индии. Таким же образом они продолжали добывать драгоценные камни от имени Его Величества, при условии, что будут приносить все (найденные) камни стоимостью от одного пардао (10) и выше; и пока Его Величество был господином Цейлона, не было недостатка в португальцах, стремившихся стать виданой Agras. Хотя эта должность не считалась авторитетной среди наших людей, она открывала доступ к ценным камням, которые они присваивали; у них не было недостатка в сообщниках и друзьях; ибо королевская сокровищница подобна сове, у которой все птицы вырывают по перу, и это зло, которое невозможно исправить. Собранные каждый год камни привозили в город на огранку, а затем все вместе выставляли на аукцион. Обычно они приносили от двадцати до двадцати четырех тысяч патак (11), и до следующего года о них больше не было и речи.
   Раньше продавали от двадцати до тридцати слонов каждый год (Великому) Моголу по очень высокой цене; таким образом, императоры получали доходы от корицы и слонов. Таким же образом король, наш господин был обладателем этого острова и мог получать от него больше, чем Испания (получает) от всех своих королевств на Западе, как мы покажем в надлежащем месте; мы надеемся, что не утомили (читателя) этими подробностями, поскольку желательно знать все это ввиду того, о чем мы собираемся рассказать.
  
   (1) Деревня на реке Келани-Ганга, в 12 милях от Коломбо, где де Азеведо разместил свою штаб-квартиру. Детали владения Киравали Паттува Белигал Корале, взятые из португальского Томбо, 1614, изложены в Jr. C B R A S. Vol. xxxvi. Часть iv. Рр. 141-185.
   (2) Ни одна нация, даже сингальцы, не превосходила португальцев в педантичности в этих вопросах. По этим вопросам из Лиссабона часто отправлялись торжественные инструкции.
   (3) Паравения была очень похожа на земельный надел, которым владели на основе безусловного права собственности.
   (4) Совр. кули (носильщики). Слово не сингальское, а дравидийского происхождения.
   (5) Эти шесть классов образуют подразделения касты кузнецов.
   (6) Слова "джагрейро" и "сахар" произошли от одного санскритского слова "саркара".
   (7) Каста падуво.
   (8) 1 бахар весил 176,25 кг.
   (9) Agras - не португальское слово, это сингальское слово "Akara".
   (10) Пардао - серебряная монета достоинством Ґ рупии, чеканившаяся на территории Португальской Индии с 1570 г.
   (11) Патака - то же самое, что и песо.
  
   Глава XI
   Как были разделены деревни, и о других повинностях, которые были обязаны выполнять туземцы
  
   Деревни, в которых жили лесорубы, чалия, пашас, корнаки и люди, выплавлявшие железо, деревни Бутале Гама (1) и сотня других в различных провинциях - все находились во владении от имени Его Величества; всего их было четыреста, которые всегда были собственностью императора. У них были свои виданы для сбора плодов и передачи доходов фактору, который, в свою очередь, доставлял их писцу своего отдела для записи.
   У капитан-генерала было двадцать лучших деревень, для покрытия его расходов за счет поступавшей от них арендной платы. Капитан-майор полевых войск, ведор да фазенда, капитаны Коломбо, Галле, Негумбо и Калитуре, сержант-майор, диссавы, бандигаррала (2), капитан генеральской гвардии, фактор, оидор (3), жуис да альфандега (4), несколько религиозных орденов, вплоть до капитанов пехоты, имели по одной-две деревне. Все эти деревни были приписаны к одним и тем же должностям; все остальные были разделены между поселенцами в соответствии с дарениями, сделанными их предкам, или поскольку они получили их в качестве приданого при вступлении в брак; все они были отданы во владение сроком на три поколения, и (это дарение) могло быть возобновлено благодаря хорошей службе; и, таким образом, каждый получал достаточный доход, чтобы жить с удобством.
   Туземцы, в дополнение к уже упомянутым повинностям, которые они выполняли в пользу одного только короля, должны были выполнять и другие в пользу владельцев деревень, и от них не были освобождены ни солдат, ни кто-либо другой в отношении паравений, которые держал каждый из них. Главный вид (податей) состоял из ареки, которая высоко ценится во всей Индии, и количество, причитающееся с каждой, было внесено в Томбо; оно могло составлять два, три или четыре аманоэ (5) каждый год, причем аманоэ - это фиксированное количество. Кроме того, были и другие налоги натурой, такие как (поставка) перца, риса и т. д.; таким образом, никто не возражал против уплаты причитающейся с него подати.
   В каждой деревне была одна паравения, которая всегда была самой большой и располагалась в лучшем месте; она называлась "моттето", и на ней был построен красивый дом, в котором проживал хозяин деревни всякий раз, когда он находился в ней; все, что производит моттето, принадлежало ему. Долг майоралов - пахать, сеять и жать поле моттето; они также должны были бесплатно собирать ареку, перец и другие плоды, и куллес доставляли их в дом сеньора в городе без каких-либо затрат для него; и, таким образом, всякий, кто владел деревней, знал, сколько еды он получит ежегодно. Все сапановое дерево (6) принадлежало сеньору, и только он имел право рубить его в пределах деревни.
   Ни с каких продуктов питания, которое вывозилось (с Цейлона), не взимались экспортные пошлины; импортируемые товары, за исключением продуктов питания, облагались 5 %-ной пошлиной от оценочной стоимости, которая всегда рассчитывалась в пользу владельца (товаров). Леса производили большое количество коки (7), а также смолы, выделяемой деревьями и напоминавшей французскую смолу; другой вид был найден в болотистых землях, очень чистый и прозрачный, цвета янтаря; туземцы использовали эту смолу в различных лекарствах, и она продавалась по высокой цене по всей Индии, где ей дали название chandarrus. Эти предметы некоторые из поселенцев собирали и покупали в больших количествах, поскольку они были дарами леса, которые продавали за границу.
   Объяснив теперь, как владели этими деревнями, мы перейдем к рассказу о том, во что превратился Коломбо из небольшого деревянного укрепления.
  
   (1) Булатгама, которая всегда была уделом короны.
   (2) "Бандигаралла", по объяснению некоторых авторов, был дворцовым чиновником, но сам Рибейро в гл. XVIII утверждает, что он являлся высокопоставленным судебным исполнителем. Происхождение слова указывает на связь с королевскими складами.
   (3) Судья.
   (4) Старший таможенный чиновник.
   (5) 1 амуна ареки состоит из 24 000 орехов. См. гл. III.
   (6) Сапановое дерево (Caesalpinia Sapan) до сих пор в основном экспортируется из-за того, что ядро его древесины содержит краситель, используемый для окрашивания шерсти, хлопка, кожи т.д.
   (7) По словам Виейры, это "ядовитая наркотическая ягода". Я сомневаюсь, что имеется в виду, если только это не Strychnes Nyxvomica, S. Kaduru, или же имеется в виду кокос?
  
   Глава XII
   Расположение и укрепления Коломбо и других фортов на острове
  
   Коломбо из небольшого деревянного частокола превратился в благородный город, укрепленный дюжиной бастионов; правда, они были шестигранными по старинному обычаю и небольшого размера, но удобно расположены. Крепостные валы представляли собой единую линию из taipa (1), обеспечивая достаточную защиту от туземцев, с рвом с обеих сторон, заканчиваясь у озера, которое окружало треть города со стороны суши. Его артиллерия состояла из 237 пушек трех типов, от 10 до тридцати восьми фунтов, которые все были установлены на лафетах. Он расположен в бухте, способной вместить большое количество небольших кораблей, но открытой с северной стороны; и линия его укреплений простиралась более чем на тысячу триста шагов.
   На мысе Ресифи, что к югу (от города), находился большой бруствер под названием Санта-Крус, снабженный самой тяжелой артиллерией; он господствовал и защищал всю гавань. Отсюда открытый город простирался на юг через так называемую Гальвоку (2), которая из-за гряды скал не нуждалась в крепостных валах; в конце его и прямо на берегу моря был бастион. У его подножия начинался ров и тянулся вдоль другой стены к еще одному бастиону, называемому Мапане, где находились ворота с подъемным мостом; ров и вал продолжались бок о бок, пока не достигали озера, и заканчивались у бастиона Св. Грегорио. От моря до этого места находилось лучшее укрепление, которое имел город, и оно ни в чем не уступало укрепленным линиям у самого озера, которое окружало его на расстоянии четырехсот шагов, имело более двух лиг в окружности и кишело крокодилами.
   В ста шагах от этого бастиона находился еще один большой дом и пороховой завод; с помощью воды, которую брали из озера, ежедневно производилось 2 кинтала (3) пороха. Отсюда начинался ручей, пересекавший середину города, через который были переброшены два моста. Низкая стена тянулась вдоль берега озера до бастиона Св. Жерониму, где озеро заканчивается. Посреди этого участка возвышался бастион Богородицы; за ними находились Ворота Королевы, а рядом с ними - бастион Св. Себастьяна, у подножия которого начинался ров, который продолжался мимо основания бастиона Св. Эштевана и заканчивался у ворот и бастиона Св. Жуана, где находился еще один подъемный мост. Это была самая северная точка города, и отсюда прочный частокол из заостренных кольев тянулся вдоль берега до самого моря. В этот момент залив открывался, и перед коллегией Общества (иезуитов) был виден красивый бруствер; за ним находился бастион таможни, и поэтому вал тянулся до тех пор, пока не заканчивался у бруствера Санта-Крус.
   Та часть, которую ручей отделял от города, мы имеем в виду ручей, который течет от порохового завода на юг, была самой сильно укрепленной частью города, поскольку посередине находился холм, на котором стоял женский монастырь Св. Августиньо. Внутри ограды находилось обширное сводчатое здание, в котором хранилось сто двадцать больших бочек с порохом, который прекрасно сохранялся в них без необходимости повторного наполнения. У нас было два других склада, оба сводчатые, но не такого размера, один в монастыре св. Франциско, а другой - в монастыре капуцинов, оба полные бочек с порохом.
   В городе проживало девятьсот семей знатных поселенцев и более тысячи пятисот различных ремесленников и торговцев, - все они жили внутри (городских) стен; имелось два (церковных) прихода, Материнский и св. Лореншу; пять монастырей духовных орденов, монастыри св. Франциско, св. Домингуша, св. Августиньо, капуцинов, и коллегия отцов Общества (иезуитов), которые проводили занятия по латыни и морали; дом Санта-Мизерикордия (4) и Королевский госпиталь, и еще семь приходов за стенами. Все жители были зачислены в роты, - португальцы в одни, а туземцы - в другие, и все они несли охрану бастионов и форпостов со своим собственным оружием, которым они были хорошо обучены пользоваться, и имели большой запас амуниции. Когда рота португальцев, состоящая из восьмидесяти или девяноста человек, несла стражу, она увеличивалась до двухсот вооруженных людей, так как слуги и домашняя челядь сопровождали своих господ и хозяев в таких случаях.
   Крепость Галле была построена на участке суши, с двух сторон от которого было море; на севере была цепь отвесных скал, и там у нее не было другой защиты. С южной стороны находился залив, защищенный частоколом из заостренных кольев; в то время как линия валов с рвом и тремя бастионами протянулась поперек суши от моря до моря, с воротами и подъемным мостом посередине; позиция была хорошо защищена этим укреплением. Жители называли (Галле) городом, но это была просто крепость. Единственное изменение, сделанное голландцами после ее захвата, заключалось в том, что они построили бастионы в современном стиле, а также расширили и углубили ров. В крепости жило двести шестьдесят две семьи португальцев, шестьсот различных ремесленников, все христиане; капитан гарнизона, адъютант, приходской священник; также там находились монастырь св. Франциско, дом Санта-Мизерикордия, больница, таможня, фактор и его писец.
   Калитуре был очень маленькой крепостью, построенной на холме в устье одноименной реки. Голландцы значительно укрепили эту позицию, и она вернулась в наше владение с их улучшениями, о чем я упомяну в надлежащем месте. У него было два небольших бастиона с четырьмя железными пушками, гарнизон из одной пехотной роты, капеллан и склады с припасами и боеприпасами.
   В Негумбо был капитан с несколькими солдатами-инвалидами; это был квадратный форт, (построенный) из камня и цемента, с двумя редутами. Оба были маленькими и простыми, с пятью железными пушками, капелланом и складом с припасами и боеприпасами.
   Мальвана стояла на берегу реки примерно в трех лигах от Коломбо и тоже была небольшой (крепостью) с квадратным редутом, не защищенным с фланга; здесь находились капитан, прапорщик, сержант и солдаты, посланные сюда из больницы (после выздоровления), чтобы вновь завербоваться на службу, и возвращавшиеся в свои лагеря; здесь имелись также церковь, капеллан и склад с припасами и боеприпасами.
   Батекалу был построен на суше и защищен бухтой, способной принимать суда с высокими бортами. Это было квадратное строение с четырьмя бастионами старинной планировки, вооруженными дюжиной железных пушек, а его гарнизон состоял из капитана и пятидесяти солдат с констеблем. (Также в крепости было) двадцать поселенцев, капеллан, церковь и склад с запасами и боеприпасами.
   Трекимале представлял собой треугольную крепость с тремя бастионами, вооруженными десятью железными пушками, построенную на холме в месте, примыкающем к морю, недалеко от залива Душ-Аркуш. Она находилась под управлением капитана с пятьюдесятью солдатами, а также здесь были констебль, шестнадцать поселенцев, капеллан, церковь и склад с припасами и боеприпасами.
   Джафанапатам, четырехугольная крепость, имела четыре бастиона и четыре люнета или cobelos в середине линии валов, все из которых были построены из пемзы (5). Здесь хранилась необходимая артиллерия, а также она была резиденцией губернатора этого королевства (6). С одной стороны за стенами раскинулся город (7), в котором проживали триста португальских семей и семьсот ремесленников, а также находились монастыри св. Франциско и св. Домингуша, коллегия Общества, церковь Богоматери, дом Санта-Мизерикордия и больница. В двух лигах от нее в устье пролива находился форт, похожий на крепость Буджиу (8), снабженный хорошей артиллерией и гарнизоном из роты пехоты. Общее число людей, (выделенных) для защиты этого королевства составляло двести португальцев в шести ротах, с некоторыми туземными ласкаринами.
   Манар, хотя и был построен на острове, от которого получил свое название, находится почти на острове Цейлон, будучи отделен от него только узким проливом. Ему принадлежало десять лиг территории на последнем острове, состоящих из земель Мантоты. Это была очень маленькая четырехсторонняя крепость с двумя небольшими редутами на двух противоположных углах, выходящих на пролив. В нем не имелось пехотного гарнизона, но рядом с ним раскинулось поселение из ста пятидесяти семей португальцев и двухсот ремесленников; капитан (крепости) тоже жил здесь.
   Помимо этих крепостей, которые мы перечислили с их гарнизонами, были и другие, которые не имели права называться этим именем - например, крепости в Маникаваре, Софрегао и Белигао и другие того же вида, - поскольку все они были построены из глины, и мы удерживали их лишь до тех пор, пока их занимали наши гарнизоны.
  
   (1) В настоящее время на Цейлоне это слово означает глинобитные стены. В Бразилии оно применяется для обозначения стен из расколотых бревен.
   (2) Сингальское "Гал Бока", в настоящее время перешедшее в английский язык как "Галлебак". Это описательное название высокого скального выступа со стороны форта, обращенного к океану и заканчивающегося мысом Ресифи.
   (3) В 1554 году 1 бахар = 3 кинталам "нового веса" = 20 фарасолам. 1 фарасола = 19 фунтов 3 Ґ унций.
   Точный вес бахара (арабский термин), по-видимому, составлял 176,25 килограмма.
   (4) Богадельня.
   (5) Pedra pomes. По-видимому, имеется в виду кораллы, которые в таком изобилии используются на северном полуострове.
   (6) Джафна, которая находилась под властью тамильского короля и была завоевана в 1618 году, всегда считалась отдельным королевством, а ее администратор назывался губернатором. Он был в значительной степени независим от капитан-генерала в Коломбо, за исключением вопросов, связанных с Завоеванием.
   (7) Петтах, до сих пор называемый "Паранги теру" - "португальский квартал".
   (8) Форт Сан-Лореншу-ду-Буджиу, который защищал подступ к Лиссабону.
  
   Глава XIII
   Наш обычный гарнизон на Цейлоне, наши (военные) лагеря на нем, и их положение
  
   В Четырех коралах, в пяти лигах от Балана и в одиннадцати от Коломбо, посреди деревень находилась местность, известная как Маникаваре (1); здесь была размещена наша главная армия для противостояния королю Кандии и для защиты Семи коралов. Она состояла из трехсот пятидесяти португальских солдадуш (2) в составе двенадцати рот под командованием капитана-майора полевых войск, а также сержант-майора, двух адъютантов, офицера, отвечавшего за амуницию, и монаха-францисканца в качестве капеллана. Кроме того, это была резиденция диссавы (3), чиновника, (должность которого) соответствовала военному губернатору провинции над туземцами, у которого всегда находились под рукой в мирное время три или четыре тысячи ласкаринов со своими офицерами, число которых могло быть значительно увеличено в случае войны.
   В Софрегао был другой лагерь, контролировавший всю территорию до границ Увы; он состоял из ста пятидесяти португальских пехотинцев в составе четырех рот под командованием диссавы округа, с адъютантом, францисканским монахом в качестве капеллана и четырьмя или пятью тысячами хорошо экипированных ласкаринов со своими офицерами.
   Эти две армии, составлявшие войска для защиты острова, всегда в мирное время находились на дежурстве в этих лагерях. В Матуре также проживал диссава этого района с одной ротой пехоты, монахом-францисканцем в качестве капеллана и тремя или четырьмя тысячами ласкаринов и их офицерами. Его юрисдикция простиралась до границ Увы и Батекалу и вдоль морского побережья до Коломбо.
   В Семи коралах жил диссава с ротой пехоты, тремя или четырьмя тысячами ласкаринов, их офицерами и капелланом того же ордена. Его юрисдикция простиралась от границ Кандии и Матале до горы Грудумале. После прихода голландцев недалеко от Галле был разбит другой лагерь; он был общеизвестен как лагерь Матуре, и мы поговорим о нем позже.
   Эти четыре диссавы обладали в пределах своей юрисдикции властью разрубать на части топором или сажать на кол туземцев; они также могли повесить португальца на первом попавшемся дереве без каких-либо судебных процедур или юридических формальностей, а просто сказав: "Сделай это" (faГa-se); их приказы немедленно исполнялись, и они не отчитывались ни перед кем, кроме Бога (4).
   В наших лагерях среди солдат поддерживались дисциплина и субординация, а также щепетильность и высокий (моральный) дух. Любого, кто нарушил какой-либо приказ, провозглашенный под страхом смертной казни, неизменно казнили, даже если правонарушение было очень незначительным, например, путешествие по определенной дороге или поездка в то или иное место. И всегда, когда высший начальствующий офицер отдавал такой приказ, для этого была какая-то причина, которую было бы неудобно оглашать публично; поскольку могло быть, - и часто бывало, - что неприятель находился поблизости или что-нибудь подобное. Прежде всего, солдаты не должны были обсуждать действия своего начальства, а только подчиняться приказам; и всякого, кто был виновен в непослушании, немедленно ставили под деревом и вздергивали на нем.
   Ссоры в наших лагерях были запрещены под угрозой тех же наказаний; и хотя солдаты так щепетильны в вопросах чести, они воздерживались от ссор, потому что их офицеры, которые заботились о них, обеспечивали всеобщую честь. Однако в лиге от наших лагерей, у большой дороги, для этой цели были выделены определенные деревья, называемые Das palavras ("Два слова" (португ.)); и здесь они могли драться, ссориться, вызывать на дуэль друг друга или вступать в любые другие распри, которые иногда заканчивались смертью. И когда это происходило, преступникам приходилось скрываться на несколько дней, хотя и не в тех случаях, где конфликт заканчивался только ранением кого-то из участников; по прошествии восьми дней их офицер выдавал им охранную грамоту, с которой они возвращались в лагерь, и больше по этому поводу ничего не говорилось. И так же, как они не подвергались наказанию, не было и освобождения, потому что (в лагерях) не проводилось никаких судебных разбирательств и не составлялось юридических документов.
   Если один из солдат вызывал другого на дуэль, его вызов нельзя было отклонить, и если кто-то делал это, все относились к нему как к трусу и презренному человеку, даже его собственный брат. К зачинщику или вызванному на дуэль, в которой он был ранен и побежден, сразу после выздоровления на улице обращался какой-нибудь уважаемый солдат, который спрашивал его о причине ссоры; это было равнозначно тому, чтобы примирить обе стороны, и никто не отказал бы ему, потому что таков был обычай. Если же кто-нибудь отказывался (от примирения), ему сразу бросал вызов солдат, который к нему подошел; поступая так, они делают двух людей друзьями, и больше никогда не будет упоминания об этом вопросе с насмешками или шутками. С таким "обучением" (criaГЦo) все они были очень послушными и очень гордыми, относясь друг к другу с церемониальным уважением.
   Как мы показали, гарнизоны крепостей и лагерей, которые португальцы держали до тех пор, пока голландцы не имели точки опоры на острове, составляли семьсот человек, что было обычным полным числом. Им платили два раза в год из расчета по десять пардао (5) каждому солдату, по двадцать каждому алфересу и сержанту, сто капитану, с солдатом в качестве пажа и барабанщика, и так далее всем остальным в соответствии с должностью, который занимал каждый. Оплата производилась на Рождество и праздник Св. Иоанна, а деньги предназначались для того, чтобы солдаты могли купить себе одежду. В целях пропитания солдат Его Величество выплачивал каждому из них, независимо от его должности, одно пардао в месяц на дополнительные услуги и полторы меры риса в день; и то, и другое выдавались на руки капитанам, потому что они три раза в день снабжали солдат приготовленной пищей.
   Их оружие было доверено не капитанам, а только самим солдатам, и они очень заботились о нем в каждом бою; поскольку считалось бесчестием спасти жизнь, но потерять оружие. Поэтому в любом поражении, которое выпадало на нашу долю, каждый уцелевший, раненый или нет, обязательно уносил с собой свое оружие. Всякий раз, когда мы одерживали победу, вся добыча предназначалась для короля и передавалась фактору. В случае столкновения с противником капитаны удостоверяли под присягой действия тех, кто отличился в бою, и высшие офицеры делали то же самое в отношении капитанов; эти сертификаты засвидетельствовали сами капитан-генералы всякий раз, когда капитан или солдат имели возможность отправиться в город по этому делу. Часто это бывало лишь спустя шесть или восемь лет, но не имело никакого значения, происходило ли это в течение срока полномочий того же самого генерала или его преемника.
   Все жили на острове, как в военном лагере; никто не мог покинуть его без разрешения генерала, которое давалось редко. Капитаны и шкиперы торговых судов должны были вносить залог в три тысячи пардао, что они не возьмут на борт никого без такого разрешения, и любой, кто был арестован при попытке побега по суше, неизбежно наказывался смертью. Ни один из солдат не просил о повышении по службе, хотя все этого желали, и они служили с этой целью: поскольку все они знали желания друг друга, обычные разговоры считались более ценными. Но большинство капитан-генералов приказывали капитан-майору полевых войск ставить их в известность о любых особых услугах, оказанных кем-либо, и они обычно пунктуально делали это; и поэтому, когда этого меньше всего ожидали, приходили письмо и патент от капитан-генерала. Такое продвижение раньше было поводом для всеобщего ликования, как если бы каждый из солдат получил повышение по службе; и оно обычно настолько поощряло их, что, когда происходило сражение, все чувствовали себя обязанными объявить об отличии (сослуживца).
   Солдаты не были обязаны оставаться в одной роте более шести месяцев, то есть от одного дня выплаты жалованья до другого; по этому случаю капитан-генерал обычно посещал лагерь и отдавал приказ всем придти через два дня, чтобы получить свою плату. Получив на руки жалованье, солдаты могли беспрепятственно перейти на службу в любую выбранную ими роту. Поскольку капитаны обычно снабжали солдат едой, но некоторые из них проявляли скупость в этом отношении, и в то же время считалось позором жаловаться на еду, которой их снабжал тот или иной из капитанов, все солдаты находили выход из положения в этой предоставленной им возможности. И все же ни у одного капитана не было меньшего количества солдат, чем у остальных: капитан-генерал обычно пересматривал списки служивших в ротах, брал общее число всех и делил их поровну между ротами из расчета по тридцать шесть или по тридцать восемь человек в каждой, делая их более или менее равными; но под началом капитана, обладавшего лучшей репутацией, обычно служили лучшие солдаты, а у других - худшие. С некоторыми из этих офицеров генерал говорил и упрекал один или два раза, и если бы они не устыдились за свои дурные поступки, их отстранили бы от должности, а их роты передали бы другим лицам.
   Поскольку капитаны снабжали свои роты приготовленной пищей три раза в день, у каждого из них имелись для помощи в этой работе две деревни, и куллес из них приходили по очереди, чтобы работать на них пятнадцать дней подряд; а когда они находились в походе, обычно вызывали достаточное количество куллес для переноса еды и посуды. Майоралы снабжали роты коровами, курицами, цыплятами, маслом, специями и всем другим необходимым, а капитаны давали им деньги на эти цели: именно по этой причине они владели своими деревнями, и выдавали солдатам кое-что сверх того из расчета пардао в месяц, который им выплачивал король. Они оказывали помощь тем больным, которых можно было вылечить без затрат на отправку их в городскую больницу, что раньше делалось только тогда, когда болезнь требовала врачебной помощи, которую нельзя было оказать на месте, для чего хирург должен был выдать справку. Даже в таких случаях солдат брал с собой оружие, а если он умирал в больнице, священник, который его сопровождал, передавал его фактору и получал расписку (6).
   Те, кто выздоравливал, обычно отправлялись в Мальвану, чтобы вновь поступить на службу, и когда они полностью поправлялись, они возвращались оттуда каждый в свой лагерь, не беря с собой в дорогу ничего, кроме своего оружия; и где бы они ни оказывались в час обеда или ужина, они входили в одну из многочисленных деревень на дороге, давая знать о себе выстрелом из ружья, и тут же навстречу им выходили майоралы, отводили их в дом моттето, приносили любые фрукты, которые у них были, и в короткие сроки в изобилии снабжали их едой. Если бы они остались там на ночь, они бы также накормили их ужином, а после завтрака проводили бы в дорогу. И пока они были размещены таким образом, не бывало ни предательства, ни недоброжелательности; ибо, если бы солдат был убит, наслаждаясь их гостеприимством, даже если это сделал враг, эта деревня была бы уничтожена огнем и мечом; и если бы они знали, что приближается какая-то опасность, они бы заботились о солдате с большей осторожностью, чем если бы он был их собственным ребенком. Они также не могли отказать в таком гостеприимстве, поскольку это было их долгом с древних времен; и так солдаты шли всю дорогу, пока не достигали лагеря.
   Солдат, капитан или высший офицер, вступивший в брак, имел право оставить службу у короля в тот же день, если он того пожелал, поскольку такая практика была введена.
  
   (1) Мениккадавара, впоследствии штаб военных операций против сингальцев.
   (2) Солдадо был неженатым профессиональным солдатом, в отличие от женатого касадо, который служил только в исключительных обстоятельствах.
   (3) Четыре дисавы, существовавшие при сингальских королях - Матары, Четырех коралов, Семи коралов и Сабарагамувы - продолжали существовать и при португальцах. См. "Португальская эра". I. Ch. XV.
   (4) В более поздние времена португальского господства власть дисав в их округах очень слабо контролировалась центральной властью. При сингальцах власть над жизнью и смертью принадлежала только королю.
   (5) Санскр. "пратап", первоначально золотая монета местных монетных дворов Западной Индии, впоследствии это название применялось к португальской серебряной монете ухудшающейся стоимости, в среднем около 360 рейсов. При португальской системе заработок мог состоять из "сольдо", которое в основном зависело от происхождения, "мантименто" или пособия, "орденадо" или зарплаты за должность, а также "перкальсо" или прибыли, которое вскоре вытеснило все остальные.
   (6) Больница в Коломбо, которая была объектом большой заботы местных властей, вскоре снискала настолько скандальную репутацию из-за плохого управления, что различные религиозные организации одна за другой отказывались иметь с ней какое-либо дело.
  
   Глава XIV
   Обряды, церемонии и дурные обычаи сингальцев
  
   В предыдущей главе мы рассмотрели жизнь португальцев на этом острове, и будет разумным описать в этой обычаи, обряды, церемонии и одежду этой расы (сингальцев). Начнем с того, что эти язычники в своих суевериях и поклонении идолам напоминают всех жителей Индии, хотя и отличаются (от них) в некоторых отношениях. Они признают единого Бога творцом природы и высшим над множеством божеств, которым они дают имя Део, приписывая каждому собственную сферу деятельности, такую как сельское хозяйство, стихии или что-то подобное. Их идолы бывают разных форм: например, мужчина, женщина или обезьяна; некоторые похожи на слона с многочисленными руками, а других изображают с луком и стрелами; у них большое количество разнообразных фигур. Но есть тот, кого они почитают больше всего и которого они называют "Боду" (1); его изображают в виде человека очень большого размера, чтобы показать его особую святость. Я видел в храме одну (его статую) высотой в шесть ковадо (2). Он был, говорят они, великим Део, который провел очень святую жизнь на острове, и они ведут свое летосчисление, которые они называют Ауруда (3) (год начинается с новолуния в марте), с даты его пребывания.
   Путем подсчета мы найдем, что это произошло через сорок лет после пришествия нашего Искупителя (4), и, согласно многим предположениям, они имеют в виду апостола Св. Фому, который, как все утверждают, жил на этом острове и отправился оттуда на Коромандельское побережье, где до сих пор сохранилось в значительной мере христианство, которое он основал; и это подтверждается их заявлением, что Боду не был туземцем и что он не умер на острове, но отбыл на противоположный берег. Один Бог знает, правда это или нет; я могу лишь передать то, что гласит их традиция.
   Они почитают всех своих королей после смерти как богов (5) - соли, пороха, охоты, бетеля, моря или реки и т. д. Они присваивают им особые титулы в соответствии с их собственными прихотями и приносят им жертвы с большим суеверием. Когда они обращаются к ним, они называют их Део, и прежде всего трижды простираются на земле со сложенными вместе и поднятыми над головами руками, и пока они остаются в их присутствии, они сохраняют эту позу (6); и это приветствие таково, что сам дьявол не мог придумать ритуала поклонения, более рассчитанного на то, чтобы обманывать и привлекать к себе живущих. Этим суеверным почитанием они окружили также (личность) капитан-генерала как короля Мальваны, и оно было молчаливо признано в качестве местного обычая и для того, чтобы поддерживать авторитет его положения.
   Они не отрицают бессмертие души, но утверждают, что, когда плохой человек умирает, его душа вселяется в какое-то животное с теми же пороками: хорошего человека - в домашнее животное и, прежде всего, корову; а храброго человека - в тигра, леопарда и т. д. Но это происходит только для одного рождения, и когда животное, в которое вселилась душа, умирает, она уносится в другой мир, где, как они говорят, проходит тот же путь, что и в этом; дурной (человек) становится вдвое более порочным, хотя и подвергается множеству мучений, а хороший человек творит еще больше добра и получает за это большую честь. Некоторые из них утверждают, что богатство, которое человек накопил в этом мире, в следующем увеличится вдвое, и по этой причине эти язычники не наследуют ни единого реала от своих родителей, и даже муж и жена не показывают друг другу деньги, которые попали в их руки; то, что каждый приобретает, он закапывает там, где считает надежным (7), и поэтому ни у кого нет ничего принадлежащего ему, а когда они умирают, после них остается лишь немного скота или сельскохозяйственных орудий или аналогичных предметов.
   За любой доблестный поступок на войне король вознаграждает даром в виде украшения или цепи; это немедленно записывается, и получатель дара может владеть им только в течение жизни, а после его смерти он возвращается королю (8), который неизбежно наказал бы смертью его сыновей и наследников за невыполнение этого требования. И именно по этой причине никто никогда не расстается с такой ??наградой; ибо помимо того, что это символ почести, считается тяжким грехом платить за то, что было таким образом неправильно использовано.
  
   (1) То есть Будда.
   (2) Ковадо (букв. "локоть") - старинная португальская мера длина, равная примерно 0,66 метра. Статуи Будды высотой в восемнадцать локтей можно найти в большинстве вихар.
   (3) Или Новый год, который сейчас приходится на середину апреля и является главным светским праздником среди сингальцев.
   (4) Сингальцы применяют две системы летосчисления. Буддийская эра начинается в 543 году до нашей эры, а сакская - в 79 году нашей эры. Похоже, что Рибейро перепутал их.
   (5) Обожествление не сильно отличается от канонизации, хотя обычно поклонение побуждает страх. Раджа Синха был обожествлен после смерти.
   (6) Сравните обряд коу-тоу китайцев. Сингальских королей приветствовали таким образом - и не только их подданные - до самых последний жней существования независимого сингальского королевства.
   (7) Пол его хижины очень часто остается единственным надежным местом хранения сбережений для сельского жителя.
   (8) Как и в случае знаков отличия европейских рыцарских орденов.
  
   Глава XV
   Понимание, которое эти язычники поддерживают с дьяволом
  
   С дьяволом у этих людей есть близкое понимание (com o demonio tem continio pacto), которое они используют в разнообразных колдовских обрядах (feiticarias). Когда кто-нибудь из них болеет, они применяют те лекарства, которые им известны, потому что они хорошо разбираются в травах; если они оказываются бесполезными, они берут доску, на поверхности которой лепят из глины фигурку больного в низком рельефе. Затем они оповещают об этом всех своих родственников и друзей обоего пола и в назначенный день устраивают праздник, а примерно в девятом часу ночи все собираются возле дома в подходящем месте. Здесь, после завершения развлечения, они становятся в круг, оставляя посередине пустое пространство, после чего зажигают множество факелов, бьют в свои барабаны и играют на флейтах, и так ??продолжается в течение целого часа. Затем одна из приглашенных девушек, которая, по их словам, должна быть девственницей, встает, танцует под звуки музыкальных инструментов и пение прохожих, и кружится. Вскоре она бросается на землю, изо рта ее течет пена, а глаза горят как угли. Сразу же один из них обращается к ней со многими мольбами, говоря, что больной всегда был очень дружелюбно настроен к нему и всегда показывал это, угощая его лучшими фруктами; что он не должен позволить ему умереть, а рассказать им о каком-нибудь средстве исцеления от его недуга. На это дьявол вещает устами девушки и говорит, что они должны сделать для его выздоровления. Некоторые выздоравливают, а некоторые не получают никакой пользы; если бы потом они пожаловались ей (девушке) на его смерть, она бы сказала, что они его не поняли.
   Однажды случилось так, что, когда девушка лежала, простершись ниц, как я объяснил, чтобы дать ответ, она воскликнула: "Среди вас есть некто, кто является моим врагом и кого я ненавижу лютой ненавистью; я не могу дать ответ, пока он здесь". Тогда, осмотрев тех, кто стоял рядом, они обнаружили сына сингальской женщины и португальца, который был христианином, но вырос среди них и хорошо говорил на их языке. Они попросили его удалиться прочь, и когда он это сделал, дьявол дал ответ.
   Они также воздают ему большие почести и называют его "Яка" (Jaca) (1) и оставляют ему пищу у подножия некоторых деревьев, которые они называли "Bodiames" (2) и которые украшают множеством цветов, и никто из прохожих не осмелился бы прикоснуться к их подношениям. Они посвящают ему дерево, которое приносит лучшие плоды, и те плоды, которые не съели обезьяны, падают на землю. Во время наших походов мы часто видели эти деревья, сгибающиеся под тяжестью плодов, которые были совершенно зрелыми, и когда мы ели их, они были не хуже на вкус. Однажды, когда я был капитаном, я спросил майорала одной из моих деревень, который хорошо понимал наш язык, является ли Яка их Богом. Он улыбнулся и ответил, что Яка - наихудшее существо в мире. "Если это так, - спросил я, - почему вы и все остальные приносите ему жертвы и даруете лучшее из того, что у вас есть?" Он ответил: "Если мы этого не сделаем, он причинит нам большой вред, потому что он злое и мстительное создание, и поэтому нам выгодно, чтобы он был нашим другом".
   Они также очень большие колдуны; с помощью определенного заклинания они вызывают змей, которых на острове водится пять очень ядовитых видов, и эти гады даются им в руки, и они играют с ними, и в то же время они настолько послушны, что по одному их слову они уползают прочь. Они исцеляют укусы, которые эти твари причиняют некоторым из наших людей, с помощью своих чар (3), но если помощь не была оказана немедленно, пациент умрет от яда. Они используют в качестве лекарств от яда травы и коренья, но мало кто знает, что они собой представляют. У них также есть заклинания для крокодилов, и они могут сделать так, чтобы они не мешали тем, кто желает искупаться (4); но они не должны выходить за пределы того места, которое сингалец сделал для них безопасным, потому что, если бы они сделали это, крокодил сожрал бы их. Часто во время похода, когда мы всегда шли босиком через затопленные места и болота, наши люди страдали от сильных болей в животе; тогда кули клал свою ношу на землю и, приложив руку к животу (больного), произносил какое-то заклинание на протяжении времени, (достаточного, чтобы прочитать) "Credo", и сразу же боль утихала. Я часто видел, как они поступали так с солдатами и капитанами, и из любопытства спросил их, действительно ли боль оставляла их, и они уверяли меня, что становились настолько свободны от нее, словно никогда не чувствовали. Говорят, есть много других чар, но я описываю только то, что видел собственными глазами.
   Среди них есть астрологи, которых они называют Nangatas (5), они, без сомнения, более великие колдуны, чем другие, поскольку, следуя их указаниям, (сингальцы) берутся за любое дело с бОльшим успехом. Все советуются с ними перед тем, как отправиться в путешествие, о котором у них есть какое-либо предубеждение, относительно часа, в который они должны начать войну, вступить в битву, засеять поле, построить дом или сделать что-либо еще; все делается по их советам. Эти Nangatas - люди низшей касты, соответствующие нашим барабанщикам.
  
   (1) Яка (букв. "демон") - демоны и злые духи в сингальской мифологии. Название происходит, вероятно, от одного из дравидских племен (якхи), населявших Цейлон до переселения на остров сингальцев.
   (2) Имеется в виду фикус священный (дерево бодхи, Ficus religiosa) - священное дерево буддистов.
   (3) Эти средства сингальцы до сих пор применяют от укусов змей.
   (4) Не так давно британское правительство нанимало человека для заклинания акул, которые беспокоили ныряльщиков на Жемчужном берегу.
   (5) "Некатийя" (букв. "астрологи") - одна из сингальских каст, члены которой занимались гаданием и предсказанием благоприятных и неблагоприятных часов и дней для совершения тех или иных действий.
  
   Глава XVI
   Характер их брака и другие обычаи сингальцев
  
   Их браки носят нелепый характер. Девушка сговаривается выйти замуж за мужчину из своей касты (поскольку она не может выйти замуж вне ее), и если родственники согласны, они устраивают пир и соединяют помолвленную пару. На следующий день брат мужа занимает его место, и если есть семь братьев, то она является женой всех их, проводя ночи по очереди с каждым из них, причем муж не пользуется преимуществом по сравнению с любым из его братьев (1). Если в течение дня кто-то из них обнаружит спальню незанятой, он может уединиться с женщиной, если сочтет нужным, и пока он находится внутри, никто другой не имеет права туда войти. Она не может отказать ни одному из них; кто бы из братьев ни заключил брак, женщина - жена всех; только если самый младший женится, никто из остальных братьев не имеет права на его жену, хотя сам он может претендовать на связь с их женами, если захочет. Если случается так, что братьев больше семи, то те, кто превышает это число, не имеют права на женщину; а если их от двух до пяти, то они удовлетворяются одной женщиной; и женщина, которая замужем за мужем, имеющим большое количество братьев, считается очень счастливой, потому что все, что они зарабатывают (тяжелым) трудом и сельским хозяйством, приносят в дом, и она живет в почете и ни в чем не испытывает недостатка, и по этой причине дети называют всех братьев своими отцами.
   У этих людей есть обычай, что их дворяне ни при каких обстоятельствах, даже для того, чтобы выпить воды, не должны входить в дом человека низкого происхождения; а также человек из низкой касты не может переступить порог дома дворян, но должен стоять снаружи и просить то, чего он желает или чего ему не хватает. Если женщина, принадлежащая к благородной касте, вступит в плотскую связь с мужчиной из низшей касты, она неизбежно будет наказана смертью, а ее обвинители - ее собственные родители и братья, ибо от этого зависит вся их честь. Если цирюльники, башмачники или другие люди, изначально принадлежавшие к любой другой низшей касте, проявят особую доблесть, совершив некоторый отважный подвиг на войне, король вознаграждает их деньгами, драгоценностями, деревнями людей их собственной касты и повышением в должности; но он не в состоянии улучшить ни их социальное положение, ни положение их потомков, и они всегда остаются в той же касте, (к которой принадлежат по рождению), и с ними следует обращаться как с таковыми. Среди их воинов также есть люди из низших каст: кариас - рыбаки, майнатос - прачки, и пашас - башмачники. У всех есть храбрые капралы и капитаны, но все служат в одной армии: и если в почетной касте не хватает капрала, даже если есть один из тех (то есть из низшей касты), кто может занимать более высокий пост, он не может командовать представителями высшей касты. Они не могут скрыть свою касту, где бы они ни находились, поскольку она всегда видна по их одежде; ибо они не могут носить одежду ниже колен, в то время как у представителей высшей касты она должна доходить до середины ноги.
   Мудальяры, апуамы, адигары (2) и другие выдающиеся люди среди них носят рубашку и камзол, которых представителям низкой касты носить нельзя. Все они имеют кожу цвета айвы, некоторые более смуглые, чем другие; они носят свои волосы a la Nazarene (3), и отпускают длинные бороды по старинной португальской моде. По внешнему виду они хорошо сложены и ничем не отличаются от испанцев. Их тела хорошо сложены и очень сильны; некрасивые женщины среди них встречаются очень редко, потому что у всех красивые глаза. Они очень чистые и аккуратные, готовят вкусно, и много внимания уделяют уходу за своими волосами. Одежда их дам превосходит одежду наших женщин в Индии; они тоже носят жакет и платье, доходящее до кончиков стопы, очень достойно и величественно.
   У них есть язык, отличный от общеупотребительного, точно так же, как у нас латынь (4); только их главные люди учатся ему, и они обладают тонким умом. Всякий раз, когда у них есть какие-либо дела с должностным лицом, то, прежде чем затронуть эту тему, они говорят ему две или три учтивости, чтобы он не смог отказать в их просьбе. На свой манер они хорошие поэты, и их пение очень мягкое и доставляет удовольствие; хотя мы не понимали, о чем в них говорится, но обычно прерывали все занятия, чтобы послушать их, потому что их стихи были мелодичными, а слоги - благозвучными. Их ремесленники очень гордятся своей работой и используют очень мало инструментов. Они амбициозны, и это делает их вероломными и готовыми принять христианство; но они возвращаются к своим языческим обрядам с той же легкостью, и всякий раз, когда нашим людям приходится отступать в город (Коломбо), они спешат (вернуться) к поклонению своим идолам.
   По отношению к своим дисавам, губернаторам провинций, в случае, если мы потерпим какое-либо поражение, их солдаты сохранят большую верность и уведут их в безопасное место, даже если это будет стоить им жизни. Они очень ленивы по части земледелия, потому что их леса в изобилии дают им пищу, а единственное, чего им не хватает, - это соли (5). Они доживают до преклонного возраста; я знал и иногда разговаривал с двумя из них, отцом и сыном, первому было сто двадцать лет, а второму - девяносто; и эти двое обычно ходили каждое воскресенье и церковный праздник на мессу, хотя жили в лиге от церкви, без палки или какой-либо другой опоры. Я знал и других примерно того же возраста.
   Только воины используют оружие; они носят мечи в две с половиной пяди (длиной), которые они называют calachurros (6); солдаты - это ласкарины, некоторые из них - копейщики, и их оружие достигает длины в восемнадцать пядей; другие - стрелки из пищалей, умело стреляющие из них; хотя у них нет кремней и стреляют они с помощью зажженных фитилей, но они дают отдачу, как будто у них есть (кремневые замки); другие используют луки, из которых они могут стрелять очень метко. У некоторых есть мушкеты (7) со стволом длиной в восемь пядей и весом в сорок фунтов, из которых они стреляют пулей в четыре унции (весом). Они не стреляют от груди, но к ним прикреплены на terco (подставке) приклада по две подпорки длиной в ковадо (8) каждая. Когда они хотят выстрелить, то ставят мушкет на землю и садятся, расставив ноги и прижав ступни к подпоркам мушкета, а приклад, имеющий полукруглую форму, кладут на левое плечо, и, поджигая фитиль, без труда стреляют из него; по своей убойной силе он схож с фальконетом (esmerilhao). Это оружие называют ножными мушкетами (mosquete de pe); у короля Кандии было пять тысяч таких мушкетеров, а на нашей территории было еще четыре тысячи, которые служили в наших армиях.
   Король Кандии всякий раз, когда он собирался напасть на нас, обычно ставил в авангард своей армии несколько боевых слонов, чтобы прорвать наши ряды, прикрепляя к их хоботам большие мечи или ножи шириной с руку; каждое животное несло на спине по два корнака (9), так что, если мы убивали одного, оставался другой; и он, чтобы не допустить, чтобы мы его захватили, поворачивал слона обратно к своим. Потому что в лагерях нас снабжали огненными копьями, а когда мы знали, что они приводят слонов, в боях (борьбу с ними) доверяли сильным воинам, которые вонзали горящий факел в глаза слона, и животное не могло противостоять этому, но обращалось в бегство и в ярости топтало своих людей, как должно было топтать нас, а корнак был не в состоянии сдержать его. Они настолько доверяли этим животным, что часто поворачивались к нам спиной, и вскоре наши ласкарины появлялись, насадив их головы на острия своих пик. В таких случаях, как правило, капитан-генерал или капитан-майор обещал по одной патаке за каждую голову (неприятеля), чтобы поощрить людей, а они настолько алчны, что отрубили бы головы своим отцам, чтобы получить эту награду. Таким же образом кандийцы обращались с нами всякий раз, когда они побеждали нас, никому не давая пощады; потому что их король ничего не дал бы за живого португальца, хотя никогда не забывал уплатить награду, которую обещал за (отрубленную) голову.
  
   (1) Обычай полиандрии сейчас запрещен на Цейлоне, хотя он все еще практикуется в различных частях мира, как когда-то в Британии. Его происхождение на Цейлоне, вероятно, связано с владением землей по службе, что временами требовало длительного отсутствия мужа дома.
   (2) Это были чиновники, которые выполняли определенные судебные функции в коралах. Этот титул применялся в Южной Индии и Джафне к чиновникам из различных каст, выполняющих различные обязанности.
   (3) Обычай ношения гребней, вероятно, был введен яванцами столетием позже.
   (4) Пали, на котором были написаны буддийские писания.
   (5) Контроль над месторождениями соли был мощным оружием в руках их врагов; см. Port. Era., II. п. 79. Ceylon and Hollanders, с. 139.
   (6) Описание Calachurros и способ его использования см. в Boccarro, 409.
   (7) Имеются в виду гингальсы - крупнокалиберные длинноствольные фитильные ружья (с вертлюгом или без). Использовалось для стрельбы пулями и картечью, применялось как в полевых боях, так и при обороне крепостей.
   (8) См. прим. 2 к гл.XIV.
   (9) Погонщики слонов, от синг. курунаяка.
  
   Глава XVII
   Некоторые особенности слонов
  
   Поскольку мы уже говорили об этих животных, нет причин, по которым мы должны обойти их молчанием: скажем хоть что-нибудь о них; и поскольку другие писали об этом же предмете, мы поговорим только об одном животном, которым мы владели, вместе с его потомками. Он был самым красивым слоном, какого только можно себе представить, и служил нам только в некоторых случаях крайней необходимости, потому что были и другие животные, которых мы использовали в повседневной работе; но этого мы использовали только для поимки диких слонов. Его звали Ортела (1), и он участвовал в знаменитой осаде Коломбо, принося нам стволы пальм днем ??и ночью на протяжении семи месяцев, которые она продолжалась, чтобы восстановить разрушения, вызванные непрерывным (вражеским) обстрелом. Из пятнадцати слонов, которые у нас были, только он один остался не съеден нами, когда мы съели остальных. Король Кандии пытался приобрести его у голландцев, державших его в Бетале (2), и обещал заплатить любую сумму, которую они потребовали бы за столь ценное животное; каждый год он приносил Его Величеству более пятидесяти тысяч патак; и поскольку некоторые могут посчитать это простой басней, то, прежде чем продолжить, мы должны объяснить, как он это делал.
   Эти животные бродят по лесу стадами, и среди них всегда есть один крупнее остальных по размеру и более уважаемый, чем другие; его называют хранителем стада. Они уничтожают посевы туземцев и причиняют им значительный ущерб, так что всякий раз, когда те узнают о появлении стада (слонов), они немедленно сообщают о его местонахождении. Как только капитан-генерал получал эти сведения, он обычно отправлял Ортелу одного с двумя корнаками и несколькими alias, т.е. слонихами. Они направлялись к этому месту и оставляли их в ближайшей деревне; и когда корнак узнавал, где пасется стадо, они шли туда, взяв с собой Ортелу. Как только хранитель стада замечал его, он очень гордо направлялся навстречу ему, а остальные оставались позади. Все это время один из корнаков прятался за Ортелой, который тихонько подходил к дикому животному; как только они встречались, Ортела хватал своим хоботом его за шею и держал его так, чтобы он не мог высвободиться, несмотря на весь свой гнев, поскольку наше животное было очень большим и сильным.
   У корнака, который находился внизу, было лассо, которое он набрасывал на одну из передних ног животного, прикрепив его к самому Ортеле, и таким образом связав их друг с другом. Второй корнак, который стоял и смотрел, спешил с другим лассо, которое они прикрепляли к одной из задних ног дикого животного, и связывал их обоих таким же способом. Теперь животное становилось похоже на ягненка, и они сразу приводили двух слоних и привязывали дикого слона к шее одной из них с противоположной стороны, а удалив Ортелу, подводили к нему вторую (слониху) с другой стороны. Таким образом они приводили животное в город, часто возвращаясь со своим трофеем через два или три дня. Так обычно ловили двадцать или тридцать животных, которых ежегодно продавали Великому Моголу (3).
   Цена этих животных составляет тысяча пардао за кодо, - это мера длины от кончика большого пальца до локтя. Самые большие слоны имеют рост около девяти кодо от передней части стопы до плеча. Следует отметить, что это была обычная цена, но в то же время плата может подниматься и выше в зависимости от достоинств животного, его стати и бивней, как и в случае с лошадью. Самая низкая цена цейлонского слона составляет восемь тысяч пардао, но некоторые стоят от двенадцати до пятнадцати. Этих животных ловят во многих местах и ??продают маврам, но они платят больше за одно животное с этого острова, чем за два или четыре из других мест. Десять или двенадцать (слонов) из разных местностей использовались для перетаскивания бревен в доках в Гоа, но когда один из цейлонских слонов был отправлен на работу в док, где находились все остальные, то, как только он вошел, остальные с большим смирением поклонились ему, хотя не видели его и часа; а он, когда проходил среди них, каким бы маленьким ни был, держал себя очень надменно, даже не отвечая на приветствия остальных. Таким образом, могло показаться, что каким-то инстинктом они узнали его и уважали за его превосходство. Жители Гоа наблюдали то, о чем я рассказывал, всякий раз, когда туда привозили слонов с Цейлона.
   Они очень целомудренны, и невозможно заметить, как они спариваются друг с другом или даже проявляют желание к этому. Однажды из любопытства я спросил корнаков, видели ли они когда-нибудь, как Ортела спаривается (со слонихой), потому что среди нас было его потомство, и это не должно было укрыться. Они ответили, что никогда не замечали даже проявления такой мысли.
   Чтобы не наскучить, я опускаю многие особенности этих слонов; достаточно знать, что любое животное, привезенное из леса, становится таким ручным за восемь дней, что не только не попытается сбежать, но и исполнит все, что ему приказано, без всякого (предварительного) обучения. Больше всего в укрощении помогает лишение их сна в первые три дня и ночи, отвлекая их ударами, если они попытаются заснуть; после этого периода с ними ласково разговаривают и поощряют их, и они становятся ручными в течение указанного мной периода. Один писатель утверждал, что эти животные ложатся только для того, чтобы умереть; говоря так, он отчасти заблуждается, потому что они всегда ложатся спать по ночам, и на тех, которых применяют для переноски тяжестей, взваливают поклажу, когда они ложатся; ибо в противном случае из-за их роста нагрузить их было бы невозможно. Однако, если они лягут, находясь в пути, то невозможно заставить их снова подняться, но они умирают там; и это случается, когда они истощены.
  
   (1) На сингальском языке Huratala, "Маленький баловень". Он дожил до того момента, когда в 1796 году над стенами Коломбо поднялся британский флаг. См. "Natural History" Эмерсона Теннента, стр. 100.
   (2) Сингальское "Ваттала", в устье реки Келания и на дальнем берегу. Па Беталь - так называлась деревня на стороне Коломбо.
   (3) Цейлонские слоны были зарезервированы для использования принцев при его дворе. О дани слонами из Ванни см. The Kingdom of Japanapatam, pp. 22-27.
  
   Глава XVIII
   Ежегодные выездные суды, называемые мараллами
  
   Поскольку мы сохранили для этих людей законы и обычаи их предков, как я уже говорил выше, каждый год выбирались четыре португальца, которых называли маральеруш (Maralleiros), - чиновники, соответствующие коррехидорам у нас; их назначал бандигаралла, который соответствует нашему главному судье, при условии одобрения капитаном-генералом. Их распределяли между округами четырех диссавов, каждый из них проводил свои судебные заседания и рассматривал жалобы в соответствии с законами народа. Каждого маральеро сопровождали два переводчика, сведущих в их законах, а также мейриньо (1) и писец, все из которых были туземцами.
   Прежде чем выехать на место назначения, они отправляли уведомление жителям провинции, где было принято проводить первые мараллы, о своем намерении; и в назначенный день те приходили и встречали их на дороге, сопровождали в отведенное им жилище и ухаживали за ними со всеми знаками чести и гостеприимства, как это было принято. Все соседние жители, у которых имелась жалоба или прошение, приходили и оставались там до тех пор, пока не заканчивалось рассмотрение их дела, и то же самое происходило во всех других провинциях.
   Первым делом нужно было заняться наследством умерших людей и описью их имущества; их наследники собирались, и должны были принести присягу, что ни одна вещь не была исключена из описи. Если бы кто-то был признан виновным в этом правонарушении, он был бы приговорен к уплате штрафа в трехкратном размере, причем основная его часть шла государству, а остальное - в королевское казначейство. Туземные короли были наследниками умерших людей (2), но наш король избавил их от этого вымогательства, поскольку оно казалось варварским, и удовлетворился той же долей, что и другие наследники.
   Приходили кредиторы, у которых были какие-либо исковые требования, и обычно их претензии касались домашнего скота или продуктов питания; также и люди, которых обвиняли в воровстве; от всех этих стороны требовалось предстать перед мараллой (3), где их подвергали допросу. Должнику, если он признал этот долг, предписывалось погасить его; и если было известно, что он не может этого сделать, маральеро давал ему отсрочку в течение определенного времени. Если вор сознавался в своем преступлении, он приговаривался к уплате возмещения за (украденную) вещь по наивысшей стоимости, которая удовлетворила бы другую сторону, и в качестве наказания за его преступление - к уплате двойной ее стоимости в королевскую казну. Если кто-либо отрицал кражу или долг, маральеро приводил его к присяге; для этого они должны были привести своего сына или дочь или другого человека, которого они любили, по выбору другой стороны. Сторона, приносящая присягу, кладет три или четыре небольших камня, поднятых с земли, на голову сына и говорит: "Я не совершал этого преступления" или: "Я не имею долга, который взыскивается с меня. И если то, что я говорю, неправда, пусть Бог обличит меня, убив моего сына через столько дней, сколько камней на его голове". Принеся эту присягу, он освобождается от иска, и противоположная сторона должна была оплатить (судебные) издержки. Они утверждают, что сила этой клятвы такова, что, если кто-то лжесвидетельствует, его сын умрет в указанный срок, и до истечения срока они будут следить за ним, чтобы узнать истину по результату.
   Убийцы, укрывавшиеся в святилище (4), также приходили, чтобы освободиться от своего преступления, потому что, если бы они были арестованы в течение шестидесяти дней, генерал или диссава приговорили бы их к смерти, как он считал нужным; но после (истечения) этого (срока) он не имел власти их наказать; поэтому они приходили на мараллы и признавались в своем преступлении, платя фиксированную сумму, равную 120 реалам наших денег, в королевскую казну. Затем им выписывали "олу" о снятии обвинения и освобождали навсегда при оплате (судебных) издержек; об их преступлении больше не упоминалось. Но если человек из низкой касты убивал человека из высокой касты, его не освобождали, а всегда приговаривали к смертной казни.
   Самое серьезное преступление для них заключалось в том, что женщина из высокой касты имела плотские сношения с мужчиной из низкой касты; если бы она была замужем, ее бы осудил не только ее муж, но и ее отец и братья были среди ее самых злейших обвинителей; ибо это было делом величайшей важности, так как затрагивало честь их семьи. И поскольку у обвиняемых нет доказательств, кроме косвенных и предположительных, - потому что если бы у их прелюбодеяния были свидетели, они сами имели право убить ее, не понеся за это ответственности, - то, чтобы она могла доказать свою невиновность, маральеро приводил ее к присяге. И эта (присяга) была величайшей из всех, потому что из двух она должна была выбрать что-то одно: либо окунуть руку в котел с кипящим маслом, либо взять раскаленный железный прут (5) и держать его в руке в течение времени, необходимого для того, чтобы повторить клятву и сказать: "Пусть этот огонь убьет меня, если я совершила преступление, в котором меня обвиняют, и пусть Бог докажет мою невиновность и чистоту моей жизни".
   После принесения этой клятвы женщина должна была пойти в дом своего отца или мужа и совершить обряд очищения; и если в течение дня у нее не появится никаких признаков ожога, все ее родственники торжественно поздравят ее; но если результат окажется противоположным, они предадут ее смерти в присутствии свидетелей, поскольку это единственный способ смыть пятно (с семейной чести). Это испытание может быть варварским, но я слышал от одного из наших людей, который несколько раз бывал маральеро, что он видел, как многие женщины выходили из него невредимыми.
   Туземцы приходили с различными другими вопросами, которые маральеро решил по своему усмотрению в соответствии с мнениями двух помощников о том, что гласит на сей счет закон; а когда выездные сессии заканчивались, он возвращался в город и представлял отчет о проведенных им (судебных) заседаниях на маралле, которые передавались фактору под расписку.
  
   (1) Нынешний фискальный служащий.
   (2) Этот обычай также был распространен в империи Великого Могола. Доля короны варьировалась в зависимости от того, оставил ли умерший детей или нет, а также в зависимости от пола детей. Чтобы способствовать обращению в христианство, португальцы пошли на большие уступки по отношению к христианам.
   (3) Это слово почти эквивалентно словосочетанию "налог на наследство".
   (4) Право святилища признавалось как сингальцами, так и португальцами; см. The Portuguese Era, I. 62; II. 90.
   (5) Автор преувеличил суровость испытания. К железному пруту и ??маслу нужно было прикоснуться только кончиком пальца. Королева Эмма, мать Эдуарда Исповедника, сняла с себя обвинения в сношении с епископом Винчестера, пройдя босиком по девяти раскаленным докрасна сошникам плуга и оставшись целой и невредимой.
  
   ГЛАВА XIX
   Об огромном изобилии съестных припасов, о животных, и о болезнях, которые встречаются на острове
  
   Весь остров изобилует съестными припасами, крупным рогатым скотом, буйволами, козами, овцами и свиньями, лучшие из которых стоят 200 рейсов каждая. Здесь есть много дичи - кабаны, олени, лоси, газели, олени, macareo (?), дикобразы и зайцы. Из птиц встречаются павлины, carvoeiro (?), горлицы, лесные голуби, зеленые голуби, бекасы, утки, вальдшнепы и пернатая дичь; в то время как количество мелких птиц настолько велико, что покрывает (собой) поля. Также выращивается много домашней птицы, и она стоит 2 реала за двадцать штук, - за такую же цену можно купить семь канад (1) коровьего масла. Также в лесах (острова) водится животное, похожее на ящерицу, коричневого цвета, длиной в три пяди, называемое талагойя (talagoias) (2). Туземцы и многие из наших людей предпочитают его мясо куриному и уверяют, что нет ничего равного ему по вкусу и питательности; как бы то ни было, я никогда не пробовал это лакомство.
   Реки и ручьи изобилуют рыбой и креветками; есть много фруктов разных видов, все очень вкусные; природа дает два урожая в год без какой-либо помощи человека. Сингальцы никогда не едят полностью спелые плоды, а только когда они созревают или зеленые, когда готовят их в пищу: они говорят, что спелые плоды вредны. Превыше всех плодов, которые приносит остров, ценится королевский апельсин (3), и мне кажется, что если там действительно был земной Рай, наш прародитель мог бы впасть в искушение только из-за него одного; ибо нигде во всем мире нет такого прекрасного плода. (На Цейлоне) изобилие риса, и я видел на одном и том же поле одни (его) колосья, готовые к жатве, другие - в процессе созревания, а третьи - высотой в ладонь. Есть много других видов зерна, которые используются в пищу, а также много овощей, картофеля и ямса; а потому никому не приходится страдать от голода, потому что эта земля - ??(настоящий) рай благодаря всеобщему плодородию ее почвы. Долины покрыты цветами и деревьями, с потоками воды кристальной чистоты; воздух целебный; и хотя остров находится так близко к экватору, на нем не бывает ни жары, ни холода.
   Болезни, которые были обычным явлением среди португальцев, - это дизентерия и некоторые виды лихорадки, вызванные малокровием. Последнее случается нечасто и никогда не встречается у туземцев, потому что они часто купаются в реках. Я сам проверил это, потому что в течение первых двух лет (пребывания на Цейлоне) у меня было два приступа этой болезни, и я решил купаться утром и вечером, и за следующие шестнадцать лет у меня никогда не было болей в руке или ноге. Жившие на острове португальцы были подвержены другой болезни, которую местные жители называют "бери-бери"; когда человек внешне находился в добром здравии и не болел, он внезапно падал на землю; и это была самая страшная болезнь из всех; больной полностью теряет чувствительность (ног) от бедер до ступней, которые кажутся совершенно лишены жизни; можно отрезать ему ноги, а он и не почувствует этого, словно они не составляют части его тела. Этот недуг можно вылечить только употреблением в пищу свинины и сухарей, питьем пальмового вина (4) и курением табака; после трех-четырех месяцев непрерывного лечения пациент обретает прекрасное здоровье. Капитан-генерал дон Антонио Маскареньяш, посоветовавшись с туземными практикующими врачами, издал в армии приказ о том, что все должны курить табак; поскольку солдаты не хотели этого делать, он сам подал пример, которому все последовали, и таким образом болезнь была полностью искоренена.
   Самая страшная болезнь среди самих туземцев - это оспа, которую они считают крайне заразной; настолько, что если сын, брат, жена или даже мать кого-то из них заболевает ею, пациента немедленно помещают в отдельную хижину, построенную в пятнадцати шагах с подветренной стороны от их жилища. Его еду кладут на черпак и приносят к его дому, но ни один человек не рискнет приближаться к нему, и, таким образом, он остается изолированным; вот почему большая часть из них умирает.
   Они называют эту болезнь "Deane charia", что на нашем языке означает "дело с Богом" (negocio com Deos) (5). Сифилис они называют "Parangue rere" (6), что означает "португальская болезнь"; и не зря, потому что именно мы завезли его к ним. Как правило, это здоровая раса; любому, кто страдает от лихорадки, не возбраняется пить столько воды, сколько он хочет, при условии, что ее прокипятили с сушеным кориандром (7). Они - большие знатоки трав и при ранах, опухолях, переломах рук и ног с легкостью излечивают их за несколько дней. Что касается рака, который среди нас является отвратительной и неизлечимой болезнью, они могут вылечить его за восемь дней, удалив все нагноение струпа, так что не остается ни единого следа, свидетельствующего об этой болезни. Я видел большое количество солдат и капитанов, вылеченных во время моего пребывания в деревне, и легкость, с которой это было сделано, была изумительной. По правде говоря, земля полна лечебных трав и многих противоядий, которые я сам пытался изучить как средство от змеиных укусов.
  
   (1) Канада равна трем английским пинтам.
   (2) Имеется в виду бенгальский варан (Varanus bengalensis, Land monitor, Talagoya, Udumbu), распространенный и на Шри-Ланке. Его мясо почти такое же нежное, как у лягушки.
   (3) Это, должно быть, мандарин, который, как видно из его сингальского названия, является импортированным.
   (4) Ликер, извлекаемый из некоторых пальм Цейлона, признан специфическим лекарством для определенных заболеваний, включая целиакию.
   (5) Паттини Девийо, богиня целомудрия, повелевает оспой.
   (6) Рибейро перепутал "Паранги" с сифилисом, на который он похож. Нет сомнений в том, что "паранги", бедствие более диких и безводных районов, было завезено португальцами.
   (7) По-прежнему является повседневным лекарством в сингальском доме.
  
   Глава XX
   О разнообразии диких животных острова
  
   На острове водится множество различных видов диких животных: тигры (1) и леопарды, которые, однако, не убивают людей, поскольку находят в изобилии крупный рогатый скот и дичь для пропитания; медведи (2) многочисленны в некоторых частях острова, но не во всех. Обезьян бесчисленное множество, их пять видов, некоторые из них - симпатичные sauguins, а другие - roqueas. Жены португальцев обожали их и высоко ценили за их окрас и игривый нрав. Также есть обилие попугаев и других птиц, называемых sayros, все они хорошо подражают человеческой речи, но лучше всех и наиболее четко умеет разговаривать майна. Повсюду водятся циветты, но и разводить их в неволе не составляет труда.
   Есть животное, называемое мангустом (mongus), которое в некоторых отношениях отличается от ласки, и так ненавидит змей, что, если видит змею, не успокоится, пока не убьет ее; и так как змеи очень ядовиты и кусают их, когда они дерутся, то всякий раз укушенные мангусты ищут определенную траву, которую они едят и избавляются от яда; но невозможно разводить вместе с ними домашнюю птицу. Солдаты воспитывали их из страха перед змеями, но они опасны. Я знал человека, который вырастил его с того времени, когда он был еще детенышем, и спал с ним в одной постели; но однажды среди ночи он начал истошно кричать; и все сбежались на его крик, чтобы узнать, в чем дело, и оказалось, что мангуст вцепился зубами в некую часть его тела настолько сильно, что почти сделал его пригодным для входа в Сераль, чтобы служить султанам (que por pouco ficaria habilitada para poder entrar no seralho, e server as Sultanas); и хотя ему сразу же была оказана (врачебная) помощь, он был вынужден на некоторое время довериться рукам хирурга.
   Есть также четыре вида ядовитых змей; один всегда встречается в теплых болотистых местах, длиной около двух пядей, коричневого цвета с широким брюшком. Когда они кого-то кусают, укушенный впадает в тяжелый и глубокий сон, и, если ему не дадут противоядия, умирает в течение шести часов. Есть еще один вид, укус которого сводит пострадавшего с ума, но его можно спасти, если оказать помощь в течение суток. Есть еще более ужасный третий вид; всякий раз, когда эта змея кусает человека, из всех отверстий в его теле начинает сочиться кровь, и когда он доходит до такого состояния, его уже невозможно вылечить. Есть и другие, которые называются "кобра де капелло"; хотя они очень ядовиты, ни один сингалец не убьет их или не согласится на их убийство, если сможет этому помешать. Они утверждают, что эти (змеи) - королевы других, и что они никого не кусают, если их не трогают; а также, что если какой-нибудь человек убьет эту змею, ее мать, отец или сестра отомстят за смерть; и они настолько одержимы этой фантазией, что, если бы какая-нибудь змея укусила их жену или ребенка один или два раза, они не причинили бы ей никакого вреда, а только призвали бы ее с помощью чар и упрекнули; в результате они убивают еще больше (3).
   Есть еще один вид змей, описание которых похоже на басню; я бы сам не стал упоминать об этом, если бы за истинность этого не поручился выдающийся человек, родившийся на самом острове и очень хорошо знавший его; ибо, хотя этот рассказ упорно циркулирует, ему невозможно поверить; я имею в виду своего товарища Гашпара Фигуэйру де Серпе (4). Эта змея толщиной с веревку от волчка (cordel de piЦo), длиной в три пяди и коричневого цвета; она прячется на ветке (дерева), и когда бык, буйвол, кабан, олень, лось, слон или любое другое животное проходят под ней, она бросается на него и кусает; ее яд настолько опасен, что, где бы он не попал на тело животного, кости, нервы и мясо той части, через которую проходит яд, разлагаются на толщину тела змеи, но кожа снаружи остается неповрежденной и в ее обычном состоянии; но животное остается там и не может сдвинуться с места; и однажды, когда разрезали (шкуру) некоторых из этих животных, чтобы выяснить, в чем дело, то обнаружили, что таковы были последствия этого яда. Такое же несчастье постигло сингальца, и он прожил таким образом несколько лет, но не излечился; но они говорят, что этих змей немного.
   Есть и другие зеленого цвета, такой же длины и толщины, как и первые; они тоже лежат на ветвях, и когда человек или животное проходят мимо, они бросаются на него, целясь в глаза, но я никогда не видел человека, ослепленного ими. Другой вид, который они называют горными змеями, проглатывает целиком телку или оленя, и я видел некоторых из этих тварей, убитых нашими кафрами, которые едят их мясо и говорят, что оно очень вкусное и сытное; каждый кусок имел толщину более одной пяди; мясо было очень белым с чешуей, похожей на путассу.
   Помимо этого огромного разнообразия диких животных, о которых мы упоминали, самые ядовитые, вредные и отвратительные, которые можно найти на острове, - это кровососы (5); их количество в лесах настолько велико, что дороги буквально кишат ими, и пока человек пытается оторвать от себя одну, к нему присасываются двести других. Во время марша у всех нас часто текла кровь по ногам, и часто, когда мы обедали по ночам, нам приходилось отрывать их от самых наших десен, причем они были раздувшимися от крови. Самые маленькие из них кусают больнее всего; большие - длиной с иглу, толщиной с набивочную нить и цвета лесного ореха; те, которые мы используем, многочисленны в болотистых местах, но они не стоят того, чтобы их описывать.
  
   (1) Тигры на Цейлоне не водятся. Очевидно, Рибейро имеет в виду цейлонского леопарда (Panthera pardus kotiya) - подвид леопарда, который обитает только на Шри-Ланке.
   (2) Имеется в виду медведь-губач (Melursus ursinus inornatus) - особый вид медведей, водящийся в Южной Индии и на Шри-Ланке.
   (3) "Cobra de capello" (дословно "змея в шляпе") - португальское название очковой змеи. Впоследствии так стали называть королевскую кобру. Кобра по-прежнему пользуется уважением. Она джентльмен среди змей и не кусается, кроме как в целях самообороны.
   (4) О котором мы услышим позже. Он был сыном матери-сингалки и отца-португальца и единственной блестящей фигурой, ставшей результатом португальской политики смешанных браков.
   (5) Sangesugas, гораздо более подходящее название, чем пиявка.
  
   Глава XXI
   Огромное изобилие драгоценных камней и других товаров на острове
  
   Камень, который больше всего ищут на Цейлоне и почитают за его большую ценность, - это "кошачий глаз" (olhos de gato); большинство людей не знают об этом камне и не видели его, потому что он не используется среди нас, но мавры и язычники ценят его выше всех остальных. Я видел один "кошачий глаз" размером с голубиное яйцо и просверленный насквозь, который принц Увы носил на руке, когда бежал к нам (1). По форме они сферические, как мушкетные пули, некоторые - большие, а некоторые - маленькие, а по весу превосходят все виды драгоценных камней. Их не ограняют, а только полируют; и они переливаются всеми цветами, созданными Богом. Ни один цвет нельзя увидеть в отдельности, но все они составляют прекрасную палитру и словно изо всех сил пытаются занять первое место в гонке (querendo a porfia cada cual prevalescer). На расстоянии весь камень кажется пересеченным светящейся полоской, похожей на ту, что в определенный час дня кажется проходящей через середину глаза кошки. Она называется "бета" (2), и по ее внешнему виду они называют камень кошачьим глазом. Если повернуть камень, одна "бета" исчезает, а ее место занимает другая, а за ней - третья, и так далее, так что возникает сомнение, какую из них видел первой; ибо благодаря этому движению в его блеске появляется одна линия, а другие исчезают. Самыми редкими и ценными являются камни с наибольшим количеством линий; они встречаются с тремя, пятью, иногда семью, и редко с девятью, как у принца, но никогда с четным числом.
   Здесь много рубинов, лучших в мире, все в кристаллах и очень прозрачных, а также множество сапфиров и топазов огромных размеров, которые высоко ценятся среди мавров (3). Это четыре самых ценных вида (драгоценных) камней, которые ищут на этом острове; о других видах мы уже упоминали в третьей главе. В горах находят огромное количество хрусталя разного цвета; белого, который называют (хрусталем) воды, цвета яичного желтка, зеленого и фиолетового. Живущие на острове мастера по огранке без особых усилий вырезают из этих камней множество любопытных фигур, таких как Богоматерь и младенец Иисус, кресты и другие причудливые изображения (4). Они используют только два круга из наждака и битума, и с их помощью они делают то, что хотят, нагревая круги на огне, чтобы сделать их гладкими, заостренными, полукруглыми или любой другой формы, которую они пожелают.
   На этом острове также производят масло и воск из корицы, и хотя в этой отрасли можно было бы задействовать большое количество людей, поскольку эти продукты весьма ценятся во всем мире, но я обнаружил, что этим занимаются только три семьи. Плоды корицы берут, растирают и кладут в котел, наполненный водой, и держат на сильном огне в течение трех часов, после чего (котел) снимают. Когда это варево остынет, сверху снимают очень белую пасту, похожую на жир, и затем находят плавающие на ней шарики, похожие на масло; их собирают пером и помещают в небольшую бутылку, которую ставят на песок на солнце, пока вся влага не испарится; затем масло очищают и кладут в большую бутылку, и за короткое время они собирают (большое) количество, которое продают по высокой цене. Это масло очень ценится во всем мире и используется как средство от различных болезней; жир, который снимают с него, называется воском и отправляется в Индию. Он используется в различных лечебных целях, из него также делают свечи, две или четыре из которых ставят на престолы во время праздников, и они источают такое благоухание, что церковь кажется изображением славы (retrato dа GlСria).
   Никто из наших людей не занимался дистилляцией воды и не понимал, как это делать; ибо мы склонны всем пренебрегать. Этот момент не ускользнул от внимания голландцев, которые с легкостью ее перегоняли; у них была наготове корица со всей ее влажностью и необходимым маслом, собранным прямо с дерева. Об этом товаре хорошо отзываются в наши дни в Европе, где его покупают в больших количествах с большой прибылью.
   Что касается перца, даже если он не экспортируется партиями, как это делается в таких странах, как Канара, Кочин, Куилон, Джамбе и т. д., то причина заключается в том, что там он выращивается и рассматривается как основной товар. Как я уже сказал, цейлонский перец растет без всяких усилий со стороны людей, и именно по этой причине его не так много, как могло бы быть, даже намного больше, чем в странах, которые я упомянул; ибо то, что земля дает сама по себе, - лучшее из всего, что можно найти на всем Востоке. Тем не менее большое количество (перца) вывозится на Коромандельское побережье, в Бенгалию и другие местности, где его стоимость удваивается, поскольку он весьма зрелый и обладает острым вкусом. И хотя сингальцы совершенно не ухаживают за ним, они получают два урожая в год, но собирают его только для уплаты положенных податей сеньорам деревень; они срывают его, когда он как следует созреет, и обычно большая часть созревает на самом дереве. (Перец) снимают с гроздей, в которых он находится, и раскладывают на циновках на солнце, пока он из зеленого не становится черным и его кожура покрывается сетью морщин; тот, который сморщивается больше - менее острый и не очень спелый; по этой причине цейлонский перец очень хорош и мало сморщивается.
   Купцы, которые ведут торговлю им, продают большое количество того, что обычно называют белым перцем; это мякоть, которая выскальзывает из спелой кожуры, и продается по гораздо более высокой цене, так как обладает лечебными свойствами. Растения по своему внешнему виду напоминают плющ и вьются так же, как он; у основания каждого листочка (вырастает) всего одна гроздь. Туземцы позволяют расти только тем побегам, которые сами цепляются за деревья. Тот (перец), который остается после уплаты податей, продается по низкой цене, и если бы они сажали его, как это делается в других странах, то наверняка получали бы его в огромном количестве.
  
   (1) Это Виджаяпала, брат Раджи Синхи. Он в действительности был принцем Матале. См. "Prince Vijayapala: Pieris", 1928 г.
   (2) Правильно, золотая жила в скале.
   (3) И так сегодня. Огранка драгоценных камней на Цейлоне находится исключительно в их руках. Сингальские камни были огранены кабошоном, а не гранями.
   (4) То, что, вероятно, является их образцом, можно увидеть в коллекции Уоллеса в Лондоне. См. Журнал R.A.S. (Цейлон) XXIX. п. 106.
  
   Глава XXII
   Жемчужный промысел на Цейлоне
  
   До сих пор мы подробно описывали богатства, которые производит земля; теперь мы обратимся к сокровищам моря, которые по оценке людей ничуть не уступают (первым); к таковым относится добыча жемчуга, который не меньше остальных помогает облагородить имя острова. Хотя говорят, что этот жемчуг можно найти в нескольких частях побережья острова, но его промысел ведется только на берегу Арипо, так как это место удобно расположено, а глубина моря подходящая для его ловли. Поэтому разумно объяснить тем, кто не знает об этом, когда происходит добыча жемчуга, и каким образом это делают.
   В начале марта собираются от трех до пяти тысяч чампанов, все снаряженные купцами, маврами и язычниками, а также христианами, каждый из которых предоставляет за свой счет от одной до четырех лодок, некоторые больше, некоторые меньше; иногда два или три (купца) объединяются и оснащают одну лодку, если у них нет средств предоставить большее количество. На борту каждой лодки, как правило, находятся десять или двенадцать моряков с капитаном и до восьми ныряльщиков. Когда все они соберутся, судовладельцы немедленно ищут место, где можно найти раковины-жемчужницы на глубине от пяти до семи брасов, т.е. на глубине, на которой они могут нырнуть. Для проведения обследования выбираются три чампаны, и они осматривают побережье на лигу выше или ниже, и из найденных при поиске раковин каждая выбирает ровно тысячу, которые вскрывают ножом в присутствии главных судовладельцев, и изучают найденный в них жемчуг. По результатам делается оценка стоимости жемчуга (поскольку в некоторые годы жемчуг лучше, чем в другие), и в соответствии с этой оценкой они определяют и устанавливают размер дани, которую они должны заплатить Его Величеству за право добычи жемчуга; и он посылает три или четыре свои гребные лодки для охраны их от пиратов.
   После согласования размера дани каждый из владельцев выбирает на берегу достаточно большой участок земли для хранения chipe (1) (именно так они называют раковины), которых добывают его лодки; они огораживают этот участок колючими ветками, оставляя только одно отверстие, через которое можно заносить внутрь раковины.
   11 марта в четыре часа утра капитан четырех лодок подает сигнал выстрелом из пушки; все выходят в море и бросают якорь в месте, выбранном для рыбалки. Каждая чампана везет несколько камней квадратной формы две арробы (2) весом, хорошо закрепленные и свисающие снаружи. Сразу же после того, как суда становятся на якорь, один из ныряльщиков ставит одну ногу на камень, при этом цепляясь за веревку; он берет еще одну веревку, привязанную к его талии, и сумку или мешок из сетки, обвязанной вокруг него. Затем его отпускают, и он как можно быстрее ныряет ко дну. Достигнув его, он спрыгивает с верха камня и наполняет свою сумку раковинами, которые, как говорят, находятся здесь одна на другой.
   Как только его сумка наполняется, он дергает за веревку, которая привязана к его поясу. Двое матросов стоят наготове, держа за нее руками, и поднимают его как можно быстрее; и с того момента, как он погружается в воду, и до того, как он снова появляется из нее, проходит время, достаточное для того, чтобы два раза произнести "Credo" (3). В тот момент, когда его голова появляется из воды, другой ныряльщик погружается на дно, и таким же образом все они поочередно спускаются в воду и поднимаются из нее. И здесь мы должны отметить, что как только ныряльщик ступает в лодку, он имеет право (до тех пор, пока другой, находящийся внизу, не поднимется наверх) вскрыть своим ножом все раковины, которые успеет, и все, что он найдет внутри, будет принадлежать ему; и так же (поступают) остальные. Таким образом, они продолжают добычу (жемчуга) до четырех часов пополудни, когда по сигналу другого орудия они отплывают обратно, каждое (судно) направляется к тому месту, где ему предстоит разгрузиться.
   По прибытии на берег каждый день в течение двух часов, пока длится разгрузка, доносится поразительный шум. Две доски перебрасывают вместе с определенным количеством корзин, и моряки делятся на две части, одна наполняет их, а другая уносит. Множество молодых людей и парней из окрестностей также приходит, чтобы помочь в работе; они не получают платы, но каждый из них ворует все раковины, какие может. После разгрузки лодки возвращаются в море и отплывают от места проведения ярмарки, оставляя устриц брошенными и без присмотра. Место, где их складывают, находится в половине лиги с подветренной стороны от того места, где собираются люди, из-за зловония, поднимающегося вокруг этого места; ибо солнце заставляет раковины открываться, и вокруг собирается огромное количество мух, которые ими питаются. Так промысел продолжается каждый день с 11 марта до 20 апреля, когда он завершается, и ловцы продолжают класть раковины одна на другую.
   В половине лиги с наветренной стороны на том же берегу собираются все приезжающие сюда торговцы, и устраивается свободная ярмарка, похожая на некий благородный город, с улицами и рядами лавок, где собраны всевозможные товары, которыми открытые нами земли торгуют со странами Европы и всей Азии. С этой целью они привозят свое золото, серебро в слитках и изделиях, все виды драгоценных камней, амбру, духи, ковры, meleques (?), деньги, вместе с редкостями всех провинций мира таким образом, что здесь есть буквально всё, на что можно потратить деньги и время, чтобы увидеть это, так что эта великая ярмарка. Из окружающей местности привозят всевозможную еду, и хотя люди, (собравшиеся там), многочисленны и принадлежат к разным расам и религиям - христиане, евреи, мавры и язычники - все они могут получить пищу, к которой привыкли. Здесь продается и покупается все, что каждый хотел бы увезти в свою страну - не только жемчуг, но и все, на чем можно заработать. Моряки, ныряльщики, парни и молодые люди - а их не счесть - все заняты продажей того, что украли; многие бродят туда-сюда за покупками, а другие, у которых есть собственные лавки с товаром, также присоединяются к покупкам, каждый из которых получает свою прибыль. Те, кто покупает в небольших количествах, отделяют крупный жемчуг от мелкого и различных сортов жемчуга; но все это продается вместе крупным купцам с большой прибылью.
   Ярмарка длится ровно пятьдесят дней, так как по истечении срока в сорок один день, в течение которого продолжается промысел, с 11 марта по 20 апреля, - это последний день, - отводится еще девять дней, чтобы исчезло зловоние, которое привлекает мух. В последний день апреля судовладельцы идут с экипажами своих чампанов, взяв с собой грабли, каждый к тому месту, где сложены его chipe; колючие ветви убирают, а все раковины откладывают в сторону. После того, как они разделены, приносят маленькие сита, через которые просеивают жемчуг и складывают его на листьях. Затем отбирают те, которые по (своему) размеру и степени совершенства имеют отдельную цену. Все остальное делят на девять сортов; первый - самый лучший, и его называют "алджофар первого просеивания" (aljofar da primeira joeira) (4), и так далее до девятого; они одинакового размера и их приблизительная стоимость известна по соглашению, которое было заключено с оптовыми торговцами на этот год: возможно, что в один год он стоит больше, а в другой - меньше, в зависимости от количества жемчуга или количества покупателей, которые съезжаются туда.
   К тому времени, когда жемчуг очищен, почти все торговые сделки заключены, а задаток выплачен в соответствии с соглашением, заключенным между брокерами. Жемчуг "barrocos" продается по гораздо более низкой цене. Самые мелкие жемчужины, которые проваливаются через сита, остаются на песке, а в сезон дождей местные бедняки приходят на пляж с подносами и провеивают на них песок; когда ветер просушит его, они собирают то, что называют "ботика" (botica) (5). Большое количество его увозят в это королевство, а также в другие страны, и туземцы продают его очень дешево.
   На этом промысел заканчивается, и также и мы завершаем нашу главу, чтобы продолжить остальную часть нашей истории; отмечая в то же время, что на берегу находят большие куски амбры, и что рыбаки, вытаскивая сети, извлекают из них ветви черного коралла, и что море выбрасывает большое количество амбры во время шторма. Говорят, что она лучше красной по внешнему виду и черного цвета.
  
   (1) Chipe - это термин, применяемый на сингальском языке для обозначения всех видов морских раковин.
   (2) "Верую" (лат.) - католический символ веры.
   (2) Традиционная иберийская мера веса и объема. Португальская арроба равнялась 32 фунтам.
   (4) Жемчуг просеивают через серию латунных сит, в которых проделаны отверстия градуированного размера. Описание промысла, данное нашим автором, применимо и сегодня.
   (5) Право веять песок раньше сдавали в аренду португальцы. См. The Kingdom of Japanapatam, р. 42.
  
   Глава XXIII
   О знаменитой горе под названием Адамов Пик, и ее особенностях
  
   Адамов Пик, как мы уже сказали, разделяет в своем основании территории королевств Кандия, Ува и Два корала. Эта гора - одно из чудес света, потому что, хотя она расположена в двадцати лигах от берега, в ясный день моряки могут видеть ее в море на таком же расстоянии. Ее высота составляет две лиги, и она покрыта высоким лесом; из-за ее большой крутизны требуются значительные усилия и время с раннего утра до двух часов пополудни, чтобы достичь уровня равнины или уступа, который образует гора, прежде чем подойти к самому Пику. Этот уступ весь покрыт деревьями и изрезан множеством речушек, образованных водой, которая стекает с Пика, а также здесь есть несколько красивых долин. В этом месте пришедшие в паломничество язычники омывают свои тела и надевают чистую одежду, которую они приносят с собой для этой цели; все это они выполняют с особыми ритуалами, прежде чем придти к тому месту, которое они считают священным, и думают, что, поступая так, они очищаются от всякого греха.
   Выполнив эти суеверные обряды, они начинают подниматься на вершину Пика, на расстояние более четверти лиги, с помощью железных цепей, сделанных наподобие лестниц; и если бы не они, было бы невозможно подняться на вершину из-за ее крутизны. В конце своего пути они приходят к очень круглой ровной площадке диаметром в двести шагов, где есть водоем с превосходной родниковой водой, глубина которого превышает ширину. Из этого пруда берут начало все воды, образующие ручьи, в которых они совершают свои обряды; они текут по склонам горы, пока не достигают ее подножия, и там образуют три самые большие реки на острове.
   Посредине этой площадки есть большая каменная плита, положенная на несколько украшенных резьбой блоков, и на ней, как на воске, виднеется отпечаток, похожий на след человеческой стопы в две пяди длиной и восемь пальцев в ширину. Этот отпечаток стопы очень почитается всеми язычниками Индии, и многие из них совершают паломничество, чтобы увидеть его и выполнить свои обеты и обещания. В двадцати шагах слева от него есть несколько хижин из глины и дерева, где отдыхают паломники; с другой стороны - пагода, которая у них представляет собой то же самое, что и церковь, а рядом с ней - хижина чангаты или священника, который проживает там, чтобы принимать подношения; и он старается заверить этих варваров, что они получат большое воздаяние и очистятся от всех грехов в качестве компенсации за свое благочестие и тяготы, и что это след (стопы) праотца человеческого рода (1), который оставил его там, как памятник самому себе.
   На этой круглой каменной поверхности посажено большое количество могучих деревьев, которые делают это место приятным и целебным; здесь паломники остаются, чтобы исполнить своего рода новенну (2) и принести жертвы в пагоде. И что больше всего убеждает этих язычников в особой святости этого места, так это тот факт, что, хотя это гора такая высокая, круглая и имеет пропорциональные очертания, у ее подножия с двух сторон возвышаются две другие, вершины которых склоняются в сторону Пика, словно выказывают ему почтение. Объясняя это чудо природы, эти язычники заявляют, что сами неподвижные горы признают святость этого места. Но я думаю, что этот отпечаток стопы был неким изобретением язычников (invencao gentilica), поскольку несомненно, что если бы он был оставлен человеком, он обязательно был бы гигантом; и этот след был создан, чтобы окружить это место ореолом поклонения.
   Из трех рек, которые образуются потоками, берущими начало на Пике, одна (3) течет с северной стороны, отделяя территории Четырех коралов и, проходя через Сейтаваку и Мальвану, впадает в море в Матуале недалеко от Коломбо. Другая (4) течет с южной стороны мимо Двух коралов, через Софрегао, и, разделяя земли коралов Пасдим и Рейган, впадает в море в Калитуре. Последняя (5), самая длинная из них, протекает недалеко от города Кандия, проходит через все их территории, разделяя королевства Трекимале и Батекалу, и впадает в знаменитую бухту Душ-Аркуш рядом с гаванью Котиар, от которой и получила свое название. Таким же образом названы две другие по округам, через которые они протекают. В них впадает большое количество ручьев и речушек; остров пересекает бесчисленное множество последних, но все они меньше по размеру.
  
   (1) Это мусульманское верование.
   (2) Новенна - традиционная католическая молитвенная практика, заключающаяся в чтении определённых молитв в течение девяти дней подряд.
   (3) Келани-Ганга.
   (4) Калу-Ганга.
   (5) Махавели-Ганга.
  
   Глава XXIV
   В которой рассказывается о месте обитания бедас, их обычаях, и месторождениях природной соли, которые имеются на острове
  
   Не менее важно отметить то обстоятельство, что, хотя этот остров (Цейлон) меньше Борнео или Св. Лоренсу (1), на которых ввиду их размеров и удаленности от континента могут жить монстры такого рода (ибо мы должны отметить, как уже указывали, что площадь Цейлона чуть больше или меньше площади нашего собственного королевства), тем не менее, на нем на протяжении нескольких столетий обитает раса, которая по своим обычаям и образу жизни может показаться какой-то романтической сказкой; но все, кто был на острове, слышали о ней. От земель Вани, принадлежащих королевству Джафанапатам, до земель Трекимале, между двумя реками, которые отделяют одну (область) от другой, протянулась (местность) длиной в десять лиг вдоль побережья и шириной немногим более восьми лиг; этот округ малонаселен и покрыт густыми лесами, и здесь живет каста людей, известных как бедас (2). По цвету они похожи на нас, а некоторые красноватые и миловидные. Их язык не понимают ни сингальцы, ни другие народы Индии, и они могут общаться только друг с другом. Точно так же они не показываются на глаза никому, кроме своих сородичей. Они носят шкуры животных, потому что в их лесах в изобилии водятся все виды (диких животных), на которых (они) охотятся. Их оружие - луки и стрелы, в обращении с которыми они очень искусны; у них нет постоянного жилья или поселения, и каждая семья живет в каком-то месте в лесу, которое она выбирает как подходящее для возделывания, только в течение шести месяцев; как только урожай будет собран, она переходит в другое место, чтобы сделать то же самое.
   Основную часть их пищи составляет мясо диких животных - кабана, оленя, лося; они не едят вареное мясо, но почти всегда пропитывают его медом, который в этих лесах встречается в изобилии и который приносят пчелы, откладывающие его в дуплах деревьев. Чтобы сохранить мясо, они срубают несколько деревьев большого размера на высоте в брасу от земли; затем выдалбливают оставшуюся часть ствола, заполняют полость мясом и медом и вырезают пробки из тех же деревьев, закрывая (ими) сверху эти запасы, к которым они не будут прикасаться целый год, пока питаются другим мясом, которое они заготовили (ранее).
   Когда им не хватает стрел, топоров или любого другого железного орудия, они вырезают их изображения из листьев деревьев, чтобы показать, что им нужно; с ними они идут ночью, чтобы их никто не заметил, в ближайшую деревню и вешают изображения на двери дома кузнеца вместе с оплатой за его работу, которая представляет собой половину (туши) кабана, или оленя, или другой подобный предмет, который, по их мнению, немного больше или меньше, чем того заслуживает кузнец. Когда он встает утром, он по опыту знает, что нужно (ведду), и в соответствии с этим делает нужную вещь; и через три дня, когда он уходит спать, он оставляет этот предмет повешенным на том же месте; и часто поутру кузнец находит там четверть туши, и поэтому они с радостью выполняют эту работу для них.
   Сингальцы предлагают объяснение происхождения этой расы, которое кажется мне невероятным, - но все возможно. Они говорят, что много лет назад на острове жил молодой король, который был привержен ко всем порокам, на которые он не обращал внимания, и не уважал ни законы, ни обряды; и, выйдя за все границы, он ел мясо всех животных, созданных Богом, не щадя даже коров (3) - что среди этих язычников считается величайшим грехом, какой только может совершить человек. Когда он покончил с животными, он приказал убить ребенка, которого он съел как guisado ("рагу" (португ.)). Когда его подданные и знать услышали об этом чудовищном деянии, они схватили его вместе со всеми, кто помогал ему, и ввиду ужаса его поступка приговорили их к смерти как презренных; но так как они не хотели убивать, то разрешили им отправиться туда, где они не смогут ни с кем общаться. Те, кто принял предложение, скрылись в этих лесах, где так и живут с тех пор.
   Даже если это объяснение ложно, оно неплохо придумано; ибо большинство историй этих язычников - пустые басни и выдумки. Я считаю то, о чем они рассказывают, невозможным на том основании, что, с учетом продолжительности времени и того факта, что они не вели войн с каким-либо народом, а также того, что они забрали с собой всех женщин, которые прислуживали королю, они бы настолько размножились, что, по крайней мере, густо заселили хотя бы этот округ; но на самом деле их так мало, что они бродят на пространстве этих десяти лиг по лесам и почти не вступают в сношения друг с другом, разве что случайно.
   Я встретил молодого человека из Индии, метиса (mistico), который случайно потерпел крушение в этой стране на лодке; он добрался до берега вплавь и там его подобрали эти люди, которые заставили его жениться на их вдовствующей королеве. Здесь бедняга должен был оставаться в течение девяти месяцев, и имел настолько хорошее царствование (e tinha tЦo bom reinado), что принялся искать какой-нибудь способ побега; он надел сандалии, которые носил, задом наперед, и двинулся в путь. Таким образом, он сумел бежать и добрался до нашей территории, где сообщил нам много сведений об этих людях. У них нет идолов, религии и обрядов; их семьи бродят по отдельности в лесу в поисках пропитания, и, как правило, все они приносят королеве пищу, каждый в свой день по очереди - рис, просо, картофель, мясо, свежее и пропитанное медом, - достаточную для содержания шести или семи человек. Ее дворец - соломенная хижина в лесной чаще; она не видит никого, кроме тех, кто ежедневно приносит ей еду, и они не отдают еду никому, кроме самой королевы, которой они оказывают глубокое почтение, на что она отвечает лишь коротким кивком. Ложе у нее соломенное, покрывалом служит медвежья шкура, а одежда тоже сделана из других шкур. Свое мясо они пропитывают медом и едят, и оно очень вкусное; свежее мясо заворачивают в листья и зарывают в яму, над которой разводят огонь, и когда мясо поджарится, оно оказывается очень нежным и аппетитным; они едят его без соли, так как ее у них нет. Из пшена и риса они делают муку и из нее пекут лепешки. Он рассказал нам различные другие факты, которые невозможно передать.
   В старом королевстве Джаула, которое уже много лет не существует, есть недалеко от Балаве (4) участок земли в три лиги (длиной) вдоль побережья и две (шириной) вглубь острова, очень низменный и ровный. В дождливую погоду южный ветер гонит морские волны (на берег) с такой силой, что они затапливают всю равнину, а в жаркую погоду солнце превращает эту воду в соль (5), и именно оттуда получает ее большая часть острова, особенно окружающая местность, которая образует королевства Кандия, Ува, Батекалу, Трекимале и территории Вилласема, а также некоторые из наших собственных (владений), поскольку дешевле пойти и добыть ее там, чем купить в наших фортах, куда ее завозят в большом количестве с другого берега.
   Король Кандии, когда он воевал с нами, обычно испытывал недостаток только в этом товаре, но мог легко получить его из этих солончаков. Он отправлял с декабря по апрель караваны из пяти или шести тысяч голов крупного рогатого скота и буйволов, которые возвращались нагруженные (солью), и некоторое количество воинов для их защиты. Это путешествие они совершали дважды или трижды за этот период. Иногда мы захватывали их, но не всегда это удавалось, потому что наш лагерь находился на некотором расстоянии. Мы использовали эту соль много раз; она отлично подходит в качестве приправы, но бесполезна для засолки, потому что соленость вскоре исчезает. Она отличается от всех видов соли, которые я видел, потому что она прозрачна, как кристалл; те, кто приходят за ней, берут с собой кирки, иначе их труды будут напрасны; поскольку она такая плотно слежавшаяся, словно представляет собой одну сплошную плиту. Самые маленькие кусочки, которые они берут, - это комочки размером с грецкий орех; ее также трудно плавить, так как она не пористая.
   В четырех лигах от этого места находится пагода, которую весьма почитают язычники. Здесь хранятся подношения, сделанные на протяжении многих веков, состоящие из золота, ювелирных украшений и драгоценных камней, и для ее защиты всегда содержалось пятьсот вооруженных людей. Мы несколько раз расспрашивали о ней, желая заполучить это богатство и избавить их от беспокойства за него. В начале 1642 года я отправился туда в компании из ста пятидесяти португальцев и двух тысяч ласкаринов, большинство из которых были христианами, под командованием Гашпара Фигуэйры де Серпе, который пользовался большим уважением среди них, человеком способным и очень сведущим в их языке и обычаях. Когда мы подошли к тому месту, где стояла пагода, мы схватили туземца, жившего недалеко от этого места, и наш командир спросил его, знает ли он, где находится пагода. Он ответил, что да, и что она рядом; он стал нашим проводником и провел нас через холм, поросший лесом, который был единственным в этом округе, и мы много раз бродили и пересекали его. Не вызывало сомнений, что пагода находилась на его вершине, но я не знаю, какими чарами она обладала, потому что из пяти проводников, которых мы взяли, первые трое были казнены, потому что мы думали, что они обманывают нас, ибо они вели себя так, словно повредились рассудком, и говорили всякую чушь, каждый в свою очередь, причем один не знал о других. Последние двое обманули нас и сделали то же самое, и мы были вынуждены повернуть обратно тем же путем, что и пришли, ничего не добившись и даже не увидев пагоду, которая называется Катергао (6).
   По возвращении мы захватили у кандийцев часть каравана с солью, превышавшую две тысячи голов скота, остальная часть ускользнула в лес; с ними мы вернулись легче, чем ожидали, когда выступили в путь. Ибо все вещи в этом мире не более чем простые тени, а реальность всегда отличается от того, что открывается нам. Итак, теперь мы оставим эти мелкие подробности, которые мы рассказали об острове Цейлон, и перейдем к повествованию о войне на этом острове, который воззвал к нам из могилы забвения, когда он должен быть живым в нашей памяти.
  
   (1) Островом Св. Лаврентия (Сан-Лоренсу) португальцы XVI-XVII вв. называли Мадагаскар.
   (2) Из настоящих диких веддов очень немногие уцелели до сих пор и были предметом изучения европейских ученых.
   (3) Сингальцы унаследовали индуистские представления о коровах. Смотрите, что Раджа Синха II сказал о португальцах. Port. Era, II. Ch. 3.
   (4) Назван по Валаве-Ганге, главной реке на юго-восточном побережье.
   (5) Система получения соли путем испарения на солнце, которой следуют на Цейлоне, вероятно, была позаимствована из Китая, где она применялась с незапамятных времен.
   (6) Катарагама, храм грозного бога войны и одна из самых древних святынь на Цейлоне.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"