Аннотация: О рынках, рабах, деньгах, воде и других примечательных вещах в Гоа.
Глава 4.
О рынках, рабах, деньгах, воде и других примечательных вещах в Гоа.
Рассказав в предыдущей главе о городских площадях, я уделю теперь несколько слов рынкам. Эти рынки, насколько позволяют условия, открываются каждый будний день, и даже по малым [церковным] праздникам, с 6 или 7 часов утра до полудня; точно так же и большой рынок, который постоянно работает на большой прямой улице, один конец которой примыкает к Мизерикордии, а другой - к дворцу вице-короля. Эта улица - очень красивая и широкая, полна лавок ювелиров, золотых дел мастеров, огранщиков, ткачей ковров, торговцев шелком и других ремесленников. Когда ходишь по этому рынку, вокруг царит такое столпотворение людей, что с трудом можно протолкнуться. Они не боятся ни дождя зимой, ни жары летом, потому что все носят большие сомбреро или зонты от солнца; эти последние имеют 6 или 7 футов в диаметре самое малое, так что, когда рынок заполнен толпой, их зонты соприкасаются друг с другом и кажутся единым целым.
Примерно за три месяца до того, как я покинул Гоа, был издан приказ расширить рынок, который занимал слишком мало места, на большую площадь между ратушей и [дворцом] инквизиции. Этот рынок, как я уже говорил, носит название "Laylon", из-за аукционов, которые там проводятся. Там можно повстречать людей всех сословий, благородных и простолюдинов, всех наций и религий, покупающих и продающих, или встречающихся по делам, поскольку это место служит в качестве биржи. Аукционы проводят не приставы, но другие [лица], которые занимаются этим делом за свой счет, платят откупные деньги королю; ибо нет такой мелкой должности, положения или места, которые не пошли бы с молотка от имени короля, получающего определенный доход от их продажи. Там проводятся распродажи имущества, также по распоряжению суда. Лица, которые проводят аукционные торги, называются "Pregonneurs" (1), или глашатаи; они вынуждены принимать меры предосторожности, поскольку через их руки часто проходит много крупных и ценных безделушек.
В этом месте можно увидеть самые разнообразные товары и, среди прочего, множество рабов, которых пригоняют сюда, как мы у нас пригоняем коней (2); и вы увидите продавцов, которые приходят с большими группами живого товара. Чтобы продать рабов, они [продавцы] расхваливают их на все лады и выставляют их на всеобщее обозрение, рассказывая, что они могут делать, об их навыках, силе, и здоровье, тогда как покупатели изучают их, расспрашивают и придирчиво осматривают с головы до ног, как рабов, так и рабынь. Сами же рабы, надеющиеся на облегчение своей участи со сменой хозяина, охотно дают осматривать и расхваливают себя, чтобы разжечь воображение покупателя. При совершении покупки, однако, обе стороны заблаговременно договариваются об определенном дне для отмены или же окончательного заключения сделки, чтобы у них было время узнать истину.
Вы увидите там много красивых и изящных девушек из всех стран Индии, большинство из которых умеют играть на музыкальных инструментах, вышивать, очень тонко прясть и выполнять всевозможные работы, как, например, делать конфеты, сладости и т.п. Все эти рабы стоят очень дешево, самые дорогие не более чем 20 или 30 пардо, т.е. 32 су, каждый. Девушки-девственницы продаются как таковые и осматриваются женщинами, чтобы никто не осмелился прибегнуть к обману. Они не считают грехом вступать в половые сношения со своими рабынями, которых купили, пока не женятся: поскольку, если господин девушки-рабыни женится на ней, он уже не может предаваться распутству с другими рабынями, поклявшись в верности той, с которой вступил в брак. Некоторые из этих девушек - очень красивые, привлекательные и хорошенькие, другие имеют кожу оливкового, смуглого и других цветов. Но те, кого они (португальцы) обычно предпочитают больше других, - это кафрские девушки из Мозамбика и других мест в Африке, черные как уголь, с вьющимися волосами; они называют их "Negra de Guinea". Это - замечательный факт, который я наблюдал среди всех индийцев, как мужчин, так и женщин, что их тела и пот не имеют запаха, тогда как от африканских негров, [обитающих] с обеих сторон от мыса Доброй Надежды исходит такое зловоние, что когда они вспотеют, к ним невозможно подойти близко: они пахнут так же дурно, как зеленый лук-порей.
В Индиях, если у человека рождается ребенок мужского пола от рабыни, он признаётся законным, и рабыня становится свободной, хотя она не может оставить своего хозяина без его согласия; после его смерти, однако, она окончательно получает свободу и больше не может быть продана. Самые большие доходы и богатство в Гоа [его жители] получают от труда своих рабов, которые каждый вечер, или в конце недели, приносят [хозяевам] то, что они потребовали сделать; другие, опять-таки, находятся в домах своих господ, чтобы прислуживать им.
На этом рынке также можно увидеть много других рабов, которые не продаются, но сами приносят на продажу различные сделанные ими изделия ручной работы, такие, как гобелены, вышивки и пряжу, а наряду с этим сладости, фрукты и другие вещи. Другие зарабатывают деньги тем, что забирают [с рынка] и относят [по домам] всё, что потребуется. Девушки[-рабыни] наряжаются в самые изысканные наряды, чтобы выглядеть более привлекательно и лучше продавать свои товары. Иногда мужчины зазывают их к себе домой, чтобы остаться с ними наедине и завести любовные беседы, на которые они, без особого возражения, сразу уступают, а мужчины дают им за это определенную сумму денег (3). Часто, также, они выступают посредницами в любовных делах своей госпожи и никогда не пытаются играть свою игру или обмануть ее доверие, ибо они хранят ей верность. Все деньги, которые они могут получить таким образом, они отдают своему господину и его госпоже, которые позволяют им зарабатывать их таким способом, оставляя им такую часть, как им будет угодно, но они [рабыни] не всегда называют без утайки полную сумму заработка. Все эти индийские женщины, как христианки, так и другие, и метиски также, предпочитают общество европейцев или старых христиан обществу индийцев. Они получают от них больше денег и сами считают их общество более почетным, поскольку они любят белых людей, и хотя некоторые индийцы - вполне пригожие, все же они не любят их так сильно.
На этом рынке также продается множество коней, по большей части в великолепной сбруе. Их привозят из Персии и Аравии, и они похожи на берберийских; они стоят, вместе со сбруей, по 500 пардо (4).
Короче говоря, всякий увидит там богатство Индий, представленное во всех видах, и самые прекрасные драгоценности, какие только можно найти. Также там находятся менялы, называемые "Cherafes" (5), несколько из которых есть и в других местах (города). Их лавки находятся на концах улиц и на перекрестках, они полны денег, которыми они платят подать королю. Их доходы очень велики, поскольку в Гоа необходимо иметь разменную монету, чтобы ходить на рынок, где всё - очень дешево, и каждый покупает только то, что ему нужно на данный момент, и даже не на весь день. Так что всякий обременен этими деньгами, которые громоздкие и тяжелые и очень мало стоят.
В обращении находится несколько типов монет. Во-первых, те, что называются "бузурукес" (6), 75 которых идут на 1 тангу. Есть другие, старые, бузурукес, 105 которых идут на 1 тангу. Затем, есть небольшие кусочки меди без всяких знаков, называемые "arca" (7), 240 которых идут на 1 тангу, которая равна 5 су наших денег и 7 1/2 су там. Некоторые из их денег - железные, остиальная часть называется "callin" (8), "китайскими деньгами". Когда они накопят большое количество всех видов мелочи, они меняют их у "partisans" (9), или сборщиков податей на серебряные или золотые монеты, которые отчеканены в Гоа, поскольку получатели не принимают в оплату никаких других. Что касается ларинов (10), а это - упоминавшиеся выше серебряные деньги, о которых я уже не раз говорил, то их завозят из Персии и из Ормуза, и они пользуются спросом по всей Индии, поскольку выбиты из очень хорошего серебра, и полезны и удобны во всех случаях. Эти менялы должны сидеть в своих лавках во все праздничные дни, и даже по воскресеньям, и обязаны производить размен монет по установленному курсу. Они взвешивают золото и серебро.
Серебряные деньги Гоа называются "пердос", "полу-пердос", "ларины", "танги", последние из перечисленных стоят 7 су 6 денье за штуку, кроме тех, которые привозят из Испании, эти в Гоа стоят больше, поскольку серебро там ценится на треть дороже, чем в Испании. Медные и железные деньги, которые называются "базарукес", стоят мало, подобно нашим фартингам. Золотые монеты, [находящиеся в обращении в Гоа], - это "шеруфины" (11), стоящие 25 су за монету, и "венециано" (12) и "сан-томе" (13), по 50 су: других типов испанских золотых монет не увидишь, поскольку золото там стоит меньше, чем в Испании.
Напротив площади Лайлон, о которой мы говорили, расположена другая, называемая как я сказал, "Pilory viеjo", т.е. "старый позорный столб", где работает дневной рынок, на котором продаются всевозможные фрукты и продовольствие. Но когда солнце садится и наступает ночь, и "мериньес" (14) или приставы должны удалиться, здесь открывается другой рынок, называемый "baratilla", т.е. "барахолка", где сбывают разного рода краденые вещи, такие как одежду, оружие и другие вещи, которые вследствие страха [продавцов] продаются по очень низким ценам. Вся площадь, хотя она и велика, заполнена народом; и хотя стоит ночь, приставы иногда совершают обход, и когда они показываются на виду, все поспешно бросаются врассыпную; но стоит им миновать площадь, все эти люди возвращаются, чтобы продать свой товар: их бывает порой от 400 до 500 человек.
На этой площади старого позорного столба можно найти цирюльников, называемых "Sangueradores" (15), и все, кто нуждается в их услугах, чтобы излечиться от болезни посредством кровопускания, приходят за ними сюда. Все они - индийцы-христиане, так же как все хирурги и аптекари (16). Что касается парикмахеров, большинство из них - не христиане; они ходят по улицам, подстерегая всех приезжих, ибо простонародье не видит ничего зазорного в том, чтобы стричься у всех на виду, на открытой улице; но уважаемые люди заходят с этой целью в их парикмахерские. Эти парикмахеры - очень ловкие малые, и берту за свою работу очень дешево. Большинство португальцев не бреют бороды, но стригут волосы на голове.
Что касается пресной воды, которая имеется на острове Гоа, то стоит напомнить, что остров со всех сторон окружен рекой, хотя до города доходит морской прилив, сменяясь отливом. Но кое-где есть источники с водой, чистой и вполне пригодной для питья, которая стекает со скал и гор, и, образуя потоки, орошает остров в разных частях; именно по этой причине здесь такое изобилие кокосов и других плодовых деревьев. Что касается колодцев, то в ряде домов нет ни единого, но [и те, что есть] не предназначены для питья, поскольку вода в них, за редким исключением, плохая. Эти колодцы служат только для купания и мытья тела, для готовки пищи, стирки белья и других потребностей. Ибо там, как мужчины, так и женщины-метиски моют свои срамные части, после того, как справят естественную нужду, как делают индийцы. Есть также некоторые пруды с рыбой и водоемы, очень красивые и облицованные камнем.
Но что до обычной воды, которую используют для питья, как в городе, так и в предместьях, тот самая лучшая, здоровая и прозрачная, о моему мнению, - та, которую набирают в четверти лиги от города, где есть большой, красивый и чистый источник, называемый "Бангенин (Banguenin)", бьющий из скал. Португальцы обнесли его стенами и провели от него хорошие каналы; в то же время ниже его находятся большие водоемы, куда большинство мужчин и женщин приходит полоскать белье: эти люди называются "Menates" (17); и есть другие бассейны для купания и мытья. Так что путь к ним хорошо известен и часто посещается, хотя и нелегко по нему добраться, потому что приходится подниматься и спускаться на три или четыре больших холма. Все люди ходят туда и оттуда только за этой водой, и даже в 10 часов вечера бывает, что собирается несколько человек и, взяв с собой оружие, идут в своих рубашках и штанах купаться там. Эту воду продают в городе. Рабы повсюду разносят ее в Гоа в больших глиняных сосудах, вмещающих около двух корзин, и продают ее по 5 бузурукос за сосуд, т.е. около 6 денье. Они стоят со своими сосудами на определенных перекрестках, а не ходят по всему городу, громко выкрикивая свой товар. Они заключают уговор со своими хозяевами, сколько должны отдавать им каждый день, и зарабатывают себе на жизнь своей работой, кроме дней памяти святых и воскресений, когда их хозяева снабжают их едой; также, когда они болеют. То же самое происходит с торговцами всеми другими товарами. Португальцы могли бы провести воду из этого источника в город по акведукам и каналам, но говорят, что она представляет собой ценное достояние и приносит заработок их рабам, и что приезжие могут наслаждаться этой хорошей водой бесплатно, - ибо там больше приезжих, чем местных жителей; по причине этого они не сочли нужным провести ту воду в город (18).
Напротив (церкви) Св.Доминика есть другой родник, который вытекает из горы, на которой стоит красивая церковь под названием Нуэстра-Сеньора-дель-Монте (19). Он очень удобный и имеет бассейны для стирки белья. Воду из него приносят в город на продажу и продают всего лишь за 3 бузурукос. Ни один источник не может сравниться с этим Бангенином. Кроме того, есть другие источники воды вокруг города, которыми часто пренебрегают ради Бангенина. При стирке белья [местные жители] проявляют необычную деликатность и берут очень малую плату. Всё их белье сделано из очень тонкого и вместе с тем прочного хлопка; оно также полезно для здоровья, как я обнаружил, проносив его в течение 10 лет. "Менаты" принесут вам вашу рубашку и пару штанов, белые как снег и отстиранные мылом, за 2 бузурукес; кроме того, они вернут всю эту одежду накрахмаленной и очень красиво сложенной, поскольку они вымачивают ее и затем оставляют сохнуть, чтобы она дольше оставалась немнущейся, и кажется, что белье сделано из дамаскина. Они делают из этого полотна скатерти для стола, простыни для кровати, шьют рубашки, перевязи, платки и т.п. Большинство из них меняет свое белье каждый день. Очень красивая рубашка стоит не больше 1 танги, или 7 с половиной су. В Гоа привозят огромное количество этих хлопковых одежд.
Но вернемся к воде: вода из Бангенина считается наилучшей и самой прозрачной, и только ее пьют в больнице.
Язычники не пьют никакой другой воды, кроме той, что набирают в своем домашнем колодце, если только они сами не идут и не набирают ее где-либо еще, поскольку они опасаются, как бы другие не подмешали что-нибудь в их питьевую воду. Они пьют из медных бокалов, сделанных в форме небольших горшков, которых они никогда не касаются своим ртом при питье, - этот обычай, как я говорил, соблюдают также португальцы и индийцы-христиане. Все пьют одну только воду, мужчины и женщины, девочки и мальчики; пить вино для них - большой стыд, то упрекнуть их в этом - значит нанести тяжелое оскорбление. Женщины вообще его не пьют, а состоятельные мужчины выпивают за обедом и ужином самое большее чашку или две, но немного, и не разбавляя водой. Это вино привозят из Португалии, а те, кто не может его себе позволить, пьют только "vin de passe" (20). Вино из Португалии стоит 40 су за "canade" (21), т.е. нашу пинту; тогда как наилучшее стоит всего 25 бузурукес, или 6 бланков (22), оно выдержанное и крепкое. Португальское вино, когда его привозят в Гоа, бывает немного кислым. Другие вино - белое, называется "арак" и стоит только 10 бузурукес: оно предназначено для простолюдинов и рабов, и они часто от него пьянеют; оно похоже на "eau-de-vieu" [фруктовая настойка с сильным содержанием алкоголя. - Aspar]. Они пьют воду из сосудов, сделанных из прекраснейшей керамики, какую только можно представить, и вода у них - на редкость хорошая и холодная. Эти сосуды покрыты глазурью и украшены росписью в виде множества различных узоров, животных и цветов, эмаль бывает только трех цветов, черного, белого и красного; она столь же прекрасная и тонкая, как стекло, и каждый сосуд имеет эмалевое покрытие. Те, которыми обыкновенно пользуются, похоже по форме на стеклянные кувшины, за исключением того, что их горловина шире, а нижняя часть шейки не такая толстая. Другая разновидность посуды очень тонкая и в ее стенках просверливаются небольшие отверстия, а внутри лежат небольшие камушки, которых не могут выпасть: они предназначены для чистки сосуда. Они называют их "Gargoulete" (23). Вода вытекает наружу понемногу за раз, и ни одной капли не проливается мимо; они поднимают на смех тех, кто не может пить так, как они. Но я нахожу, что этот способ не очень хорош в других отношениях, потому что он вызывает появление газов в желудке, по причине чего многие португальцы его не приемлют. У них нет стеклянной посуды, за исключением той, которую привозят из наших краев или из Персии, и то лишь в небольшом количестве, да и не очень-то она у них ценится, поскольку они получают задешево китайский фарфор.
Но вернемся к острову и городу Гоа: он, поистине, является пристанью и гаванью всех Индий. Его населяют (не говоря уже о приезжих, которые постоянно там высаживаются) как португальцы, являющиеся там господами, так и метисы, индийцы-христиане и множество индийцев-неверных, магометан или язычников, баньяны из Камбея, канаресцы из Гоа, брахманы и другие (люди) подобного рода, которые живут там, занимаясь крупной торговлей и заключая сделки, многие богачи из и числа обладают [состояние] от 80000 до 100000 крон и даже больше. Это - люди, которые занимаются сбором доходов и берут на откуп все крупные монополии, как от короля, так и от частных лиц, на [право продажи] товаров и других вещей; и ничего нельзя продать без согласия этих откупщиков. У людей этих классов есть собственные улицы, где они держат лавки для самой разной торговли. Ибо португальцы не занимаются там никаким физическим трудом, в какой бы нужде они не находились, ибо все величают себя дворянами, и живут, подражая знати, за исключением того, что всё же занимаются торговлей, пока это кажется им выгодным, но лишь оптовой, а не розничной. Кроме того, они имеют исключительное право носить или владеть оружием, право, которое не позволяется индийцам, если они не будут христианами.
Португальцы из высшего общества никогда не передвигаются иначе как верхом; они имеют много коней, привезенных из Персии и Аравии; это - красивые и статные кони, похожие на испанских, за исключением того, что уступают им по размеру; их объезжают конюхи, уроженцы страны Декан, очень искусные [в своем деле] люди.
Упряжь для этих коней привозят из Бенгала, Китая и Персии; она целиком сделана из расшитого шелка и украшена золотом, серебром и красивым жемчугом. Стремена сделаны из позолоченного серебра, узда украшена драгоценными камнями и серебром, с серебряными бубенчиками. Когда они не ездят верхом, их носят в носилках или паланкинах.
Когда они разъезжают по улицам, то за ними во множестве идут пешком пажи, лакеи и рабы, несущие оружие и одетые в ливреи своего господина. Они никогда не сделают и шагу, не заставив одного из своих рабов нести над своей головой зонтик от солнца, который они называют "сомбреро", и те, кто слишком беден, чтобы иметь рабов, несут этот зонтик сами.
Женщины из высших слоев общества никуда не ходят пешком, но передвигаются только в паланкине, т.е. разновидности носилок, закрытых шелковым и кожаным кожухом, которые несут четыре раба, и в сопровождении пажей и множества рабынь, нарядно разодетых в шелка; ибо шелк так распространен в их краях, что даже слуги с головы до ног одеты в него, и дамы и сеньоры из высших сословий предпочитают носить саржевые ткани из Европы.
Только португальцы могут занимать должности и доходные места; и солдаты гарнизона - также [только] португальцы. Торговцы и ремесленники - все сплошь индийцы, как я уже говорил, и они владеют лавками, платят подати королю как за свои товары, так и за сами лавки.
Примечания к главе 4.
1. Порт. "pregoeiro", "глашатай".
2. Линсхотен сообщает, то их продавали ежедневно - "как мы продаем скот" (1, 85). Д-р Бёрнелл (р.270, примечание) показывает, что португальцы не начали, но просто продолжили торговлю африканскими рабами, которая велась с незапамятных времен.
3. См. Линсхотен, 1, 186.
4. Принимая 1 пардао от 4 шилл. 2 пенсов до 4 шилл. 6 пенсов (Yule, Gloss., Supp.), цена будет составлять от 104 до 112 за голову. Линсхотен подтверждает данные Пирара: он сообщает, что хорошие кони стоили от 400 до 500 пардао, а на самых лучших цена доходила до 1000! Несомненно, много коней околевало во время перевоза, и для того, чтобы придержать цену, ввоз коней в Гоа был освобожден от таможенного сбора (Cesar Frederik, Lond., 1588, p. 4; Wm. Barret В Hak. Voy., 1, 215).
5. "Shroffs" в англо-индийском, т.е. банкиры, менялы или ростовщики. Искаженное португ.слово "sarrafor" происходит от араб. "sairafi".
6. Порт. "basaruco", возможно, связано с "базаром", но см. Yule, Gloss., s. v. "Budgrook". Эта монета чеканилась на всем протяжении португальской эпохи, обычно из меди, хотя иногда из олова и латуни, и ее стоимость существенно варьировала. Де Коуту сообщает, что живущие на материке мавры делали множество поддельны базарукос и контрабандой провозили их в Гоа (Soldado Pratico, 128). Линсхотен приводит ту же стоимость этой монеты (75 на 1 тангу). Много информации по поводу этих монет можно найти в "Индо-Португальской нумизматике" м-ра Г.да Кунья; но большинство его утверждений относительно их внутренней ценности следует критически сверять с Yule, Gloss., s. v. "Pardao".
7. Порт. "arco", "обруч". Ривара сообщает, что эта монета до сих пор находится в обращении под названием "roda", "колесо", но "рода" - чеканенная монета, получившая свое название от колеса Св.Екатерины, которое обычно было на ней изображено, и фактически, то же самое, что и базарукос. Я подозреваю, что "arco" представляет собой кусочки, отрубавшиеся от толстого медного прута, изогнутые подобно серебряным ларинам.
8. См. том 1, стр.235.
9. "Сборщик королевских доходов".
10. См. том 1, стр.232.
11. Порт. "шерафин", от араб. "ашрафи", в ранний период представлял собой золотой динар = 11 шилл. 6 пенсам, но во время пребывания Пирара в Индии составлял менее чем половину этой стоимости. Баррет сообщает, что 1 золотой серафин равен 5 тангам. В португальскую эпоху, однако, этот термин обычно прилагался к серебряной монете, называемой "пардао шерафим".
12. Венецианские цехины стоили немного меньше, чем Сан-Томе. По данным м.Барбоза, они стоили от 11 до 12 танг.
13. Названые так по изображению Св.Фомы на реверсе (см. оттиск в "Индо-Португальской нумизматике" г. да Кунья, Indo-Port. Num., pl. 2). Впервые их отчеканил при Гарсиа де Са (1548-49). Согласно Мануэлю Барбозе (Rem. Doct.), в 1618 г. эта монета стоила 10 танг, или 600 рейсов.
14. Порт. "baratilha", дешевая или мелкая распродажа.
15. Порт. "Sangradores".
16. Линсхотен (1,230) сообщает, что туземные врачи держали себя с большой важностью, требовали, чтобы над ними носили сомбреро, и что португальцы, начиная с самого вице-короля, доверяли им больше, чем собственным докторам.
17. Малаяльское "mainattu", "прачка", перешедшее в индо-португальский в форме "mainato".
18. Эта политика на самом деле оказалась близорукой; недостаток хорошей воды в Гоа был одной из причин ужасных эпидемий, которые привели его к современному запустению. Граф де Линьярес в 1630 г. попытался исправить положение, построив акведук для доставки в город воды из Бангенина (Fonseca, p. 150).
19. Холм находился рядом с доминиканским монастырем. На вершине, с которой открывался вид на весь город, вскоре после захвата Гоа была построена часовня Богоматери. Она, очевидно, была перестроена как "красивая церковь". Настоящая постройка, вероятно та же самая, которую видел Пирар, хорошо сохранилась, но используется только во время ежегодных праздников (Fonseca, 256).
20. Порт. "vinho de passas", "вино из изюма". Пирар отличает его от араки, но оно представляет собой обычную араку с настоем изюма из Маската. Изюм размачивают в течение 3 или 4 дней пропорционально объему араки, и затем извлекают; настой процеживают и выливают в бочку с аракой, и выдерживают от 6 до 8 месяцев. В этот настой иногда добавляют другой, из фиников, чтобы придать ему сладость. Это "vinho de passas" в настоящее время не используется, уступив место другому концентрату, называемому "vinho de borra". Араку стоимостью около 3 или 3 Ґ шерафинов выливают в бочку, которая содержит вино из Европы, и выдерживают в течение 6 или 8 месяцев, добавляя осадок (borras) из других бочонков, и после того, как спустя указанное время вино посветлеет, добавляют жженый сахар для придания цвета. Это вино, когда оно старое, легко можно спутать с белым вином, но если втереть его в ладонь, то становится видно, что это не настоящее белое виноградное вино. В настоящее время вино также делают из слабой араки, с соком кешью, джамболана (японской сливы) и других фруктов, а неприятный запах устраняют с помощью древесного угля (Rivara). "Португальцы так хорошо готовят араку с изюмом и другими ингредиентами, что она приобретает вкус, ничуть не уступающий любому из их португальских вин" (Houtman's Voyaye).
21. Порт. "Canada".
22. "Половина су, монета, которую мы также называем "бланк"" (Cotyrave).