СОВРЕМЕННАЯ ПОЛИТИКА КИТАЯ НА КОРЕЙСКОМ ПОЛУОСТРОВЕ
Общие вопросы
СВА воспринимается китайскими стратегами как одно из очень важных с точки зрения комплексной безопасности направлений, куда входят проблемы внешней политики, внутренние национальные и социальные проблемы, защита экономических интересов страны. Эта тема прослеживается в целой серии работ китайских авторов .
Отмечается, что для успешного мирного экономического развития Китая очень важно обеспечить себе благоприятную "окружающую среду" - "чжоубянь" (этот термин иногда переводят как "периферия"). Такая периферия служит своего рода буфером, отделяющим Китай от окружающего мира, и одновременно - зоной ответственности КНР как региональной сверхдержавы в рамках "раздела мира". Это похоже на принцип "социалистического лагеря", в центре которого располагался СССР .
При этом СВА является регионом, в котором интересы Китая имеют наиболее высокий приоритет, так как здесь пересекаются стратегические интересы нескольких сверхдержав, а в случае начала военных действий он может стать основной базой противостояния. Корейский полуостров в этом контексте воспринимается как потенциальный плацдарм для вражеской агрессии и потому занимает очень важное место. Как указано в одной из работ китайских геополитиков, "Корейский полуостров непосредственно примыкает к границам Китая. Обстановка во время Корейской войны и послевоенного периода тесно связана с интересами Китая. После восстановления дипломатических отношений с Южной Кореей отношения двух стран быстро развиваются" . И далее: "Границы с Россией, Монголией и КНДР установлены и являются зоной мира и дружбы. Однако на море не разграничены зоны экономических интересов с Японией, КНДР и Россией, не решена проблема выхода к морю в районе Тумэньцзян; это чревато возможностью конфликтов" .
Тем не менее, пока на Корейском полуострове не начался второй виток "северокорейского ядерного кризиса", корейское направление не отмечалось как особо важное. Перемена наступила к 2003 г., когда Пекин изъявил четкое желание держать процесс решения проблемы в своих руках, став инициатором проведения шестисторонних переговоров.
Учтем, что внимание Пекина к "шестисторонке" связано не только с собственно "ядерной проблемой". В случае если этот механизм покажет себя способным разрешить такую сложную проблему, как "северокорейский ядерный кризис", он, безусловно, сможет стать основой для создания на базе "шестисторонки" региональной организации, в которой Китай, как минимум, на правах инициатора и страны, обеспечивающей проведение переговоров на своей территории, будет "первой скрипкой".
Корейский фактор и развитие сотрудничества с КНДР и РК также являются для Пекина и способом дополнительного развития приграничных провинций, которые, заметим, не относятся к числу богатых .
В качестве программы - максимум Китай интересует Корея, которая была бы его стратегическим союзником хотя бы в той мере, в какой является Россия: проблем и противоречий хватает, однако общие интересы и общие угрозы имеют более важное значение, и потому противоречия стараются сгладить, а проблемы решать в рабочем порядке. При этом в Пекине достаточно хорошо понимают, что ни Север, ни Юг не являются и не будут являться таким образцовым и послушным вассалом, каким была Корея до конца XIX в. Поэтому программа - минимум сводится к поддержанию статус-кво и управлению тенденциями, которые со временем могут изменить ситуацию в более благоприятную для Китая сторону. Пока же главное - не допустить неблагоприятные изменения или/ и максимально сгладить их последствия. К таким изменениям относятся следующие.
Военный конфликт на Корейском полуострове или такое изменение положения на Севере, при котором КНДР превращается в горячую точку или "fallen state", руководство которого не может контролировать ситуацию. В этом случае в зоне ответственности Китая возникает очень тяжелый очаг конфликта, на который Пекин будет вынужден тратить силы и ресурсы, отрывая их от более насущных нужд и рискуя получить из-за этого внутренние проблемы.
Изменение геополитической ситуации, связанное с существенным усилением в регионе позиции противников Китая, в первую очередь - США. Поэтому Китай не должен позволить Америке перехватить инициативу в корейском вопросе.
Изменение ядерного баланса сил вследствие появления в регионе новых ядерных держав, обладающих не гипотетическим, а реальным ядерным арсеналом. Оставаясь одной их стран - победительниц во Второй мировой войне и постоянным членом Совета Безопасности ООН, Китай противостоит попыткам пересмотреть сложившийся после этой войны миропорядок.
Отношения Китая и КНДР - официальная хроника.
Основным документом, регламентирующим отношения между КНР и КНДР является Договор 1961 г., и, несмотря на то, что в последнее время на фоне развития "ракетно-ядерного кризиса КНДР" в 2006-2007 гг. раздавались голоса, требующие пересмотра или даже отмены этого документа, сторонников такой точки зрения очевидное меньшинство, и то, что они озвучивали в разговорах с представителями Запада, является их частным мнением.
Если исходить из содержания дипломатической риторики, явных проблем в отношениях двух стран нет, и идет активное общение по дипломатической линии.
Ким Чен Ир посещает китайское посольство примерно раз в год, и этот визит подробно освещается в прессе КНР и КНДР. В 2007 г. Ким Чен Ир посетил посольство Китая 4 марта, в 2008 г., по приглашению посла Лю Сяомина, - 1 марта. .
Новых саммитов не было. Последний состоялся в КНР в 2006 г., "увенчался полным успехом и вписал новую страницу в историю дружбы двух стран" . С той поры общение первых лиц осуществляется в основном в форме обмена посланиями или спецпосланниками.
24 марта 2007 г. Ким Чен Ир встретился с находящимся в Корее с визитом министром иностранных дел КНР Ли Чжаосином .
3 июля 2007 г. Ким Чен Ир провел встречу с новым министром иностранных дел Ян Цзечи, находившимся в Пхеньяне с официальным визитом .
30 октября 2007 г., после проведения XVII съезда КПК и переизбрания Ху Цзиньтао, Ким Чен Ир встретился с членом Политбюро и заведующим Отделом пропаганды ЦК КПК Лю Юньшанем, передавшим ему устное послание Председателя КНР с заверением о том, что "новый руководящий коллектив ЦК КПК будет по-прежнему уделять большое внимание традиционной дружбе между Китаем и КНДР". Ким Чен Ир, со своей стороны, выразил благодарность и заверил, что северокорейская сторона высоко ценит дружбу с Китаем и не пересмотрит своего отношения к нему при изменении ситуации в мире и смене поколений .
30 января 2008 г. Ким Чен Ир встретился с заведующим отделом международных связей ЦК КПК Ван Цзяжуем и имел с ним продолжительную беседу .
18 апреля 2007 г. секретарь ЦК ТПК, председатель Верховного народного собрания КНДР Цой (Чхве) Тхэ Бок встретился в Пхеньяне с делегацией Отдела международных связей ЦК КПК. В беседе Цой, в частности, отметил, что ""дружба между КНДР и Китаем создана и выпестована ...благодаря сердечной заботе генерального секретаря ЦК ТПК Ким Чен Ира и генерального секретаря ЦК КПК Ху Цзиньтао традиционные отношения дружбы и сотрудничества между двумя странами крепнут и развиваются" .
Торжественно отмечаются даты, имеющие отношение к корейско-китайской дружбе. Так, 25 октября 2007 г. "Нодон синмун" поместила комментарий под заголовком "Вечная память о великих подвигах китайских народных добровольцев", в котором указывается, что армия и народ КНДР никогда не забудут помощи, оказанной китайским народом Северной Корее в период Корейской войны . 18 февраля 2008 г. в Пхеньяне прошли митинг и прием по случаю 50-летия официального визита покойного китайского премьера Чжоу Эньлая в КНДР , а 110-летний юбилей со дня рождения первого премьера Госсовета КНР в КНДР отметили целой серией мероприятий . Маршрут эстафеты олимпийского огня пекинских игр-2008 пройдет через Пхеньян .
Так выглядит официальный фасад отношений двух стран, однако, зная особенности конфуцианской политической культуры, мы помним, что изменения в протокольных высказываниях происходят только тогда, когда ситуация уж совсем выходит за рамки.
Можно обратить внимание на то, что контакты между двумя странами осуществляются как по государственной, так и по партийной линии, причем сотрудничеству партий Пекин уделяет даже больше внимания. В речах северокорейских товарищей также отмечается роль личных контактов руководителей страны, хотя намеки Ким Чен Ира на то, что отношение КНДР к Китаю не изменится несмотря на смену поколений отражают те реальные проблемы, которые присутствуют в отношениях двух стран. Традиционная модель межпартийных контактов основывается именно на идеологической близости, в то время как направления развития идеологии КПК и ТПК достаточно различны. Кроме того, смена поколений в высшем эшелоне руководства двух стран нивелирует и такой важный для персонализма фактор, как общее прошлое.
Не случайно если раньше в Китае при описании отношений между КНР и КНДР часто присутствовали слова "братские" или "особые", то сегодня так говорят реже, и это отражает то, что модель отношений меняется и становится близкой к отношениям КНР с любыми другими странами .
Китайский взгляд на перспективы режима.
Информация о том, что "по данным американских экспертов, у Китая есть планы действий на случай нестабильности в КНДР, предусматривающие отправку туда войск для обеспечения безопасности ядерных боеголовок и материалов", вызвала достаточно сильный информационный шум. Действительно, такие данные были приведены в докладе "Глаз не спуская с непослушного соседа: китайские взгляды на экономическую реформу и стабильность в Северной Корее", подготовленном сотрудниками Центра стратегических и международных исследований и Института мира по итогам визита в Китай в конце июня 2007 г., и размещенном на сайтах этих организаций . Однако для нас - это скорее повод проанализировать то, как вообще оценивает ситуацию в КНДР научное сообщество Китая.
Вначале, однако, отметим две вещи. Во-первых, в течение последнего времени на северокорейское направление брошено большое число дипломатов и ученых, которые ранее занимались иной проблематикой. Нынешний посол в Пхеньяне - один из них, ибо по основной специальности он является американистом.
Во-вторых, Китай уже не является жестко централизованной системой, в которой экспертное сообщество и общественное мнение лишены плюрализма и твердо защищают точку зрения официальной власти. Относительно стратегии КНР по корейскому вопросу существует определенная палитра мнений, часть которых в той или иной мере оппозиционна правительственному курсу. Есть и те, кто считает, что совместные действия против КНДР пойдут на пользу китайско-американским отношениям, и готовность КНР поддержать международное сообщество в действиях против одной из стран-изгоев улучшат образ Китая на международной арене и помогут ему впоследствии более качественно защищать свои собственные интересы. Есть те, кто считает допустимым "обмен КНДР на Тайвань" . Такие позиции, скорее всего, связаны с тем, что ценность КНДР как буфера в значительной мере зависит от общего курса на противостояние или интеграцию: буфер важнее, когда есть противостояние или холодная война. В иной ситуации его значение снижается .
Конечно, в Китае хотели бы видеть Северную Корею, "идущую курсом Дэн Сяопина", однако этому противостоит набор объективных препятствий, объясняющих, почему даже при наличии политической воли китайская модель развития малоприменима для современной КНДР.
Во-первых, Китай начал процесс реформ в условиях "холодной войны" внутри социалистического лагеря, и потому Запад обеспечил ему режим наибольшего экономического благоприятствования и информационную поддержку. Иными словами, Запад не ставил преград развитию Китая, поскольку это развитие создавало проблемы Москве. Для Северной Кореи, которая существует сегодня в условиях режима экономического и информационного неблагоприятствования, этот вариант неприменим. Во-вторых, даже несмотря на последствия "культурной революции", Китай начинал реформы не в условиях такого жесткого недостатка в ресурсах, который имеет место в КНДР. В-третьих, значительную роль в успехах Китая сыграла китайская диаспора, аналога которой КНДР не имеет. Не говоря уже о том, что Китай мог проводить свои реформы, не боясь внешней агрессии и имея возможность пойти на определенное структурное ослабление, которое неизбежно, когда старые структуры демонтированы, а новые еще не созданы. В Пхеньяне слишком многие уверены в том, что стоит ему так или иначе ослабить защиту, враги немедленно нанесут свой удар. При этом китайские ученые отмечают не только отсутствие экономической основы для проведения реформ (для этого нет необходимого стартового капитала), но и политического контекста (нет ни идеологии, способной оправдать такой переход, ни благоприятной внутри- и внешнеполитической обстановки) .
В целом китайские политологи считают, что в итоге страна пойдет китайским путем, но не сейчас, а когда для этого созреют предпосылки, в том числе изменится ментальность общества. Пока же не следует сравнивать КНДР и КНР 30 лет назад - стартовые условия совсем иные. Потому на данный момент КНР интересует не столько проведение в Северной Корее реформ по китайскому образцу, сколько политический курс, более отвечающий современной политике Пекина: бόльшая открытость, в том числе для китайского политического и экономического проникновения, мèньший уровень национализма и стремления демонстративно вести самостоятельную политику.
Часть китайских политологов, неприязненно настроенных по отношению к Пхеньяну, упрекает его в "дерзости". Пхеньян понимает, что без китайской поддержки ему не обойтись. Но, с другой стороны, руководство КНДР представляет себе и то, что в определенных ситуациях Китай неизбежно выступит в защиту Северной Кореи, поскольку угроза ей перерастает в угрозу ему. Именно поэтому оно стремится сделать поводок, на котором оно находится, как можно более длинным, периодически провоцируя Китай или, точнее, пытаясь выяснить, до какой степени оно может демонстрировать свою независимость, не вызывая негативный ответ Китая. Именно в таком контексте эти политологи рассматривают ситуацию 2006 г., когда Пхеньян провел ракетные испытания, не предупредив об этом Пекин.
Несмотря на то, что формально стороны делают вид, что они связаны как "губы с зубами", Пхеньян систематически пытается вырваться из-под китайского зонтика, в ответ на что Китай также периодически и разными способами (чаще - намеками, чем открытыми действиями) осаживает своего "зарвавшегося союзника", демонстрируя, что его терпение имеет пределы.
К действиям в этом направлении можно отнести и периодически всплывающие разговоры о возможности "обмена Северной Кореи на Тайвань" в устах официальных лиц, которые затем быстро дезавуируются; и "случайные" перебои в снабжении КНДР энергоносителями и иными стратегически важными для КНДР товарами; и упомянутая выше утечка информации о том, что в Китае всерьез разрабатывали планы вторжения в КНДР в случае, если по той или иной причине там начнутся беспорядки.
Оставляя за скобками тот важный момент, что разработка подобных планов есть рутинные занятия генштабистов, разберем данный момент более подробно, поскольку введение войск рассматривалось только как ответ на кризисную ситуацию в КНДР.
По данным экспертов, "в случае нестабильности в Северной Корее, приоритетной задачей Китая будет предотвращение пересечения границы потоком беженцев", который хлынет в приграничные провинции Китая, вызвав там гуманитарную катастрофу.
Среди остальных проблем, угрожающих Китаю, назывались военный конфликт на Корейском полуострове (без указания на его инициатора), опасность вовлечения Китая в этот конфликт (например, в связи с необходимостью выполнить союзнические обязательства), радиоактивное заражение китайской территории в результате диверсий, военных действий или техногенной катастрофы на северокорейских ядерных объектах и вероятное попадание ядерных технологий или ядерных материалов в руки террористических групп или торговцев оружием. .Предпринимая подобные действия, Китай предпочел бы получить официальное разрешение ООН и тесно координировать с ней свои действия. Однако, если международное сообщество оперативно не прореагирует на быстрое ухудшение обстановки в Северной Корее, то Китай будет стремиться к проявлению инициативы в восстановлении стабильности в регионе .
При подобном развитии событий на китайских военных будет возложено выполнение по меньшей мере трех миссий: "гуманитарной - например оказание помощи беженцам; миротворческой или "поддерживающей порядок", когда солдаты, к примеру, будут действовать в качестве полицейских; "контроля за окружающей средой" - ликвидации радиоактивного заражения в случае ударов по ядерным объектам Северной Кореи близ границы с Китаем и обеспечения безопасности оказавшихся бесконтрольными ядерных боезарядов и расщепляющихся материалов".
В данном контексте нам стоит обратить внимание на следующее:
Речь идет не о смене режима, а об операции по обеспечению стабильности, в первую очередь - контроля над ядерными объектами. Сюда же входят обеспечение нормально работающих государственных структур, гуманитарная помощь и т. п. Иными словами, речь идет даже не о "миротворческих силах", основная цель которых - пресечь внутренний конфликт, сколько о "борьбе с хаосом" в более широком смысле.
При этом отмечается, что речь идет именно о ситуации в посткимченировской КНДР, а не об использовании военной силы в текущий момент.
Подчеркивается, что подобная операция будет осуществлена с разрешения ООН. По аналогии с Австралией в Восточном Тиморе или Евросоюзом в Косово, Китай планирует как бы обеспечить себе мандат ООН на поддержание стабильности в том регионе, который является его "сферой ответственности".
Таким образом, Китай выказывает намерение обеспечить контроль над потенциально проблемным регионом, но сделать это в рамках "цивилизованных стандартов", принятых в существующем международном миропорядке.
К тому же, стоит помнить, что, будучи единственной страной, которая действительно может осуществить подобную операцию на территории Северной Кореи, Китай пока не имел опыта таких "миротворческих акций". "Замирение" пограничных территорий ранее проходило по совсем иной модели, более жесткой, а в общемировых мероприятиях, посвященных миротворчеству, китайские войска участия не принимают.
Стоит учесть и то, что основная часть данного плана разрабатывалась в 2006 г., когда на фоне ракетного пуска и ядерного испытания давления на Пхеньян было больше .
Отмечается иная новая тенденция - обсуждать и искать признаки нестабильности режима, а также пытаться анализировать, какой будет КНДР после Ким Чен Ира. Хотя подобная аналитика не рассматривается как признак того, что Ким Чен Ир скоро сойдет с политической арены, тем не менее, Пекин стремится заранее просчитать варианты развития событий и свои возможные контрмеры, в том числе и указанные выше .
Рассматривая более подробно вопрос о стабильности КНДР, китайские ученые приходят к выводу о том, что серьезно изменить ситуацию могут только смерть Ким Чен Ира или внешнее вмешательство. Фракционной борьбы или принципиальной оппозиции, способной бросить Ким Чен Иру вызов, сейчас не наблюдается. Система политического контроля и идеологической индоктринации остается эффективной, но приток информации о внешнем мире растет . При этом КНР, наряду с РК, остается основным поставщиком иного влияния, хотя, бичуя "дурной ветер с Юга", пхеньянские пропагандисты не говорят о "ветре с Севера". Общий уровень лояльности режиму остается достаточно высоким: явных свидетельств оппозиционных настроений среди армии или элиты нет; что же касается масс, то хотя часть их сохраняет "искреннюю веру", немало и таких, кто просто соблюдает ритуалы. Отмечается определенный рост преступности и важность "продовольственной безопасности": страна пока не в состоянии себя прокормить . С другой стороны, налицо несколько выросший общий уровень жизни и чувство внутренней дискуссии относительно пути реформ. В целом, китайские аналитики не видят явных признаков грядущих перемен в сторону нестабильности, но считают, что в будущем потенциал для подобной тенденции есть.
О прогнозах на будущее. Внезапный уход Ким Чен Ира с политической арены при отсутствии указаний на подготовленного преемника рассматриваются китайцами как вариант, наиболее явно ведущий к дестабилизации ситуации в стране. Однако, несмотря на то, что здоровье Ким Чен Ира оставляет желать лучшего, в Китае уверены, что править он будет еще достаточно долго. Что же касается вопроса о преемнике, среди китайских ученых есть несколько точек зрения. Помимо уверенных в том, что Киму будет наследовать один из его сыновей, есть и те, кто считает, что преемник может быть и не из семьи, - Ким Чен Ир назначит его сам. Другие варианты рассматривают передачу власти коллективному руководству или развитие событий, при котором конституция страны перестанет быть формальным документом, и управление страной будет осуществляться именно в соответствии с ней.
Главное для Китая - стабильность, а не то, кто именно стоит у власти в КНДР и каким путем он к ней пришел. Поэтому если власть в Северной Корее изменится, Китай не будет выступать против, если новая власть покажет, что способна обеспечить стабильность .
Что еще делается или будет делаться для проведения в жизнь политики, направленной на обеспечение китайского влияния? Отметим деятельность нового посла КНР в Пхеньяне Ли Сяомина, который, похоже, ведет активную светскую работу (приемы, культурные мероприятия и т. п.), стараясь, с одной стороны, постоянно "вбрасывать новые информационные поводы", а с другой - формировать определенный круг лиц, ориентированных на Китай. Но не до конца понятно, удалось Ли установить с Ким Чен Иром тот уровень доверия, который существовал между Руководителем КНДР и российским послом А. Карловым.
Экономические связи Китая и КНДР
По данным американских специалистов, ссылающихся на посольство КНР в Пхеньяне, в течение января-апреля 2007 г. объем двухсторонней торговли вырос на 11,8 %, а китайские инвестиции в КНДР в 2006 г. превысили 135 млн. долл. Двухсторонняя торговля в 2006 г. достигла 1,69 млрд. долл., выросши почти на 7 % по сравнению с 2005 г. (1, 58 млрд. долл.). Торговый дефицит Китая в торговле с КНДР снизился с 200-400 млн. долл. В 2002 г. до менее 100 млн. долл. в 2007 г., в основном, за счет роста северокорейского экспорта .
В городе Синыйчжу, на границе, будет построен товарно-распределительный центр: из-за роста товарооборота между Китаем и СК действующих мощностей по переработке грузов уже недостаточно, поэтому возникла необходимость в создании новых .
Значение пограничной торговли отмечают многие эксперты, так как таким образом КНДР интегрируется в китайскую экономическую систему и ее зависимость от КНР приобретает более сложный и комплексный характер, чем сидение на игле гуманитарной помощи. Отмечается также высокий уровень коррумпированности северокорейских чиновников и пограничников, что косвенно влияет на то, что размер нелегальной торговли через границу почти равен легальному .
Экономическая помощь Китая Северной Корее, составляющая 40 % от помощи КНР другим странам предмет отдельного разговора. Дело в том, что решение об оказании подобной помощи принимается не министерством торговли, а высшим государственным и партийным руководством, а это говорит о том, что, оказывая ее, Пекин руководствуется не соображениями выгоды, а трактует ее как стратегическую помощь .
При этом наряду со стратегической помощью гуманитарную помощь поставляют и по "разовым поводам". Так, 6 сентября в 2007 г., после серии разрушительных наводнений, китайское правительство решило оказать КНДР гуманитарную помощь в виде медикаментов и медицинского оборудования .
Китайская оценка шестисторонних переговоров и взгляд на перспективы процесса.
2007 г. ознаменовался значительными подвижками в области разрешения проблемы, что не раз было отмечено представителями китайского руководства, давшего достаточно высокую оценку желанию КНДР выполнять свою часть соглашений, в чем Китай принял деятельное участие.
Закрытие ядерных объектов КНДР агентство Синьхуа отнесло к 10 самым значимым мировым событий 2007 года , а редакционная статья писала: "В ядерной проблеме Корейского полуострова был достигнут важный прорыв: КНДР закрыла объекты в атомном центре в Йонбене и вывела из эксплуатации свои ядерные объекты. Это является положительным результатом, достигнутым на шестисторонних переговорах по ядерной проблеме Корейского полуострова, который благоприятствует укреплению мира и стабильности в Северо-Восточной Азии" .
С точки зрения китайских СМИ, "если в 2006 году в трудном и извилистом процессе решения ядерной проблемы Корейского полуострова наблюдались колебания и топтание на месте, в 2007 году появились явные признаки "продвижения" . При этом причиной этого продвижения стало "то, что КНДР и США, являющиеся противостоящими друг другу сторонами ядерной проблемы Корейского полуострова, после нескольких лет конфронтации осознали, что такие методы, как оказание давления и применение угрозы, не только не помогают решению вопросов, но, наоборот, еще больше осложняют и затрудняют их, что и негативно сказывается на национальных интересах обеих стран. В связи с этим стороны своевременно откорректировали свои стратегические позиции и предприняли необходимые меры для того, чтобы перевести урегулирование ядерной проблемы Корейского полуострова на рельсы "взаимного выигрыша" .
Стандартная трактовка ситуации начала 2008 г. на переговорах выглядит примерно так: " США и другие заинтересованные страны требуют от КНДР прекращения разработки ядерного оружия и предоставления полной информации о ядерной программе. В соответствии с принципом "действие в обмен на действие", КНДР, выполняя свои обязательства, в то же время требует от остальных пяти участников шестисторонних переговоров соблюдения взятых ими на себя обязательств. Самыми актуальными вопросами на нынешнем этапе для северокорейской стороны являются исключение Соединенными Штатами КНДР из списка "стран, поддерживающих терроризм" и прекращение применения к КНДР Закона о торговле с государствами-противниками" .
Однако в Пекине хорошо понимают, что принцип "действие в обмен на действие" должен распространяться не только на КНДР, но и на остальных участников переговорного процесса, причем основными "действиями", которые здесь имеются ввиду, являются не столько акты экономической помощи, сколько политические меры, направленные на исключение КНДР из списка стран-изгоев. Именно поэтому Китай не стремится подстегивать процесс ядерного разоружения КНДР сверх меры, так как на начало 2008 г. налицо ситуация, когда свой шаг должны сделать США, у которых на данный момент нет желания или возможности исключить Северную Корею из списка стран - пособников терроризма и иных реестров подобного рода.
Это, кстати, относительно новая тенденция в китайской политике, так как , по сообщению агентства Reuters со ссылкой на дипломатические источники, во время встречи в январе Ван Цзяжуй передал Ким Чен Иру пожелание поторопиться и завершить ядерное разоружение до ухода Джорджа Буша с поста президента США. При этом основной причиной призыва к ускорению процесса, по словам источников, стало убеждение Китая в том, что будущий лидер США непременно будет представителем Демократической партии, которая не верит в успех шестисторонних переговоров .
По-видимому, на некоторое изменение позиции КНР оказывают влияние и ход президентских выборов в США, а также высказывания кандидатов в президенты США по корейской проблеме. Если ранее в Китае полагали, что в случае смены власти в США демократы будут проводить более жесткую политику в отношении КНДР, сейчас становится ясным, что ни один из претендентов не настроен решать корейский вопрос относительно позитивно.
Теперь о позиции китайской стороны по основным проблемам шестисторонки, каковыми для КНР являются сам ядерный статус Северной Кореи, предел, до которого она способна разоружиться, и перспективы контактов КНДР и США.
Напомним, что ядерные испытания КНДР и ракетные пуски были восприняты не только как акты, нарушающие правила международного сообщества (особенно это касается ракетных пусков, о которых Китай не предупредили), но и как прямая угроза КНР . Осуждение ракетных пусков и, в меньшей степени, ядерных испытаний, осуществлялось в тех выражениях, которыми ранее, например, клеймили "случайную" бомбардировку американцами посольства КНР в Белграде, или посещение японским премьер-министром храма Ясукуни, в котором хранятся поминальные таблички с именами главных военных преступников. В эмоциональных выступлениях сквозили мысли о том, что "пора сказать свое слово", а Ким Чен Иру не следует игнорировать интересы КНР .
По вопросу степени разоружения Северной Кореи единого мнения нет. Есть те, кто считает, что правильная комбинация политики кнута и пряника может заставить КНДР разоружиться полностью, и те, кто полагает, что Ким Чен Ир никогда на это не пойдет. Большинство политологов, однако, придерживается второй точки зрения, полагая, что для КНДР на первом месте стоят ее национальные интересы, и потому "нам надо учиться жить с ядерной Северной Кореей" .
В вопросе о том, как именно "жить", тоже есть определенная разноголосица. Есть предложение свести северокорейский ядерный статус к "израильскому", когда формально страна ядерным оружием не обладает, но на деле оно у нее, скорее всего, есть, и это принимается во внимание всеми заинтересованными сторонами. Есть предложение признать ядерный статус КНДР, потребовав в обмен не только жесткие гарантии нераспространения оружия и технологии его производства, но и отказа от ракетной программы с тем, чтобы у Пхеньяна не было никакой возможности использовать это оружие в наступательных целях. Наконец, есть и предлагающие дать тенденции развиваться, поскольку последующая ядерная гонка в регионе принесет Китаю меньше проблем, чем Соединенным Штатам.
Пекин приветствует желание КНДР и США конструктивно сотрудничать, но поощрение сотрудничества сопровождается опасением, что Китай может при этом быть вытеснен . Китай в определенной степени беспокоит стремление КНДР к двухсторонним контактам с Америкой. В этом случае роль "шестисторонки" сводится к утверждению того, о чем уже договорились эти две стороны. Именно поэтому Китай стремится развивать формат "шестистронки" так, чтобы взаимодействие между США и КНДР проходило под его наблюдением.
В этом контексте приход к власти Ли Мён Бака не вызывает особого беспокойства. Если при левых северокорейское направление было в руках тех, кто симпатизирует Пхеньяну, то "новый курс" заставит северян меньше полагаться на южан как на союзников, а это значит, что их зависимость от остальных поддерживающих стран, в первую очередь КНР, - только возрастет.
Отношения КНР и РК
В работах китайских стратегов РК тоже не пользуется особым вниманием - его обращают скорее на американский контингент. 2007 год был объявлен в РК Годом китайско-южнокорейского обмена, приуроченного к 15-й годовщине дипотношений между двумя странами . В рамках Года прошли более 100 мероприятий , а начиная с мая будущего года, жители Республики Корея смогут посещать живописный район на границе Северной Кореи и Китая, где расположена гора Пэктусан .
В декабре 2007 г. в Китае с двухдневным официальным визитом находился премьер-министр Республики Корея Хан Док Су. Во время пребывания в Пекине с главой южнокорейского правительства встретились председатель КНР Ху Цзиньтао, председатель Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей У Банго и премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао .
В Китае благосклонно отнеслись и к развитию межкорейских контактов.
Комментируя вторую встречу лидеров КНДР и РК, 4 октября 2007 г. представитель МИД КНР Лю Цзяньчао. отметил, что "Китай приветствует второй саммит в верхах между КНДР и РК и достигнутые на нем результаты". Он подчеркнул готовность Китая прилагать совместные с РК усилия по содействию непрерывному развитию межгосударственных отношений .
Что же до собственно китайской позиции относительно развития межкорейского диалога, то "для достижения объединения Корейского полуострова необходимо не только развитие связей между Югом и Севером Кореи, но и укрепление дружественных отношений с Пекином". Об этом на условиях анонимности сообщил корреспонденту KBS источник в китайском руководстве, хорошо осведомленный о ситуации на Корейском полуострове. Тот же источник подчеркнул, что Пекин на протяжении всего времени играл конструктивную роль с тем, чтобы ослабить напряженность в регионе и создать благоприятные для объединения корейской нации условия. Он же добавил, что если лидеры Юга и Севера Кореи будут стремиться развивать дружественные отношения с соседним Китаем, то объединение полуострова может произойти гораздо быстрее .
Правительство Но Му Хёна воспринималось в Пекине как относящееся к Китаю относительно лояльно, но и курс нового президента Ли Мён Бака не вызывает в КНР беспокойства. Позиционируя себя как прагматика и бизнесмена, а не профессионального политика, Ли демонстрирует желание и впредь крепить сотрудничество с Китаем, тем более что оно дает ему определенное пространство для маневра и возможность лавирования между США и КНР.
Во время встречи с послом Китая в Республике Корея Нин Фукуем новоизбранный президент Республики Корея Ли Мен Бак отметил, что уделяет серьезное внимание развитию отношений с Китаем, и новое правительство РК будет прилагать активные усилия для обеспечения еще более успешного развития двусторонних связей .
25 февраля 2008 г. Ли Мен Бак принял специального посланника председателя КНР - члена Госсовета КНР Тан Цзясюаня, который передал Ли Мен Баку устное послание от Ху Цзиньтао, в котором "подчеркнута готовность Китая совместными усилиями всесторонне содействовать развитию двусторонних отношений на благо народов двух стран, внося тем самым активный вклад в защиту мира и развития в регионе и в мире в целом".
Интересно, что кроме Ли, Тан Цзясюань встретился с депутатом Национального собрания РК от партии Ханнара /"Великая страна"/ Пак Кын Хе, которая в качестве спецпосланника избранного президента Ли Мен Бака посетила Китай в январе 2008г . "Это (обмен специальными посланниками) демонстрирует большое внимание обеих сторон к дальнейшему развитию двусторонних отношений", указал Тан Цзясюань .
Можно отметить и то, что под давлением Китая РК начинает занимать достаточно жесткую позицию по отношению к Тайваню. Начальник департамента министерства иностранных дел и внешней торговли по делам стран Азии и Тихого океана Ким Чхэ Син в интервью агентству Синьхуа сказал, что "правительство РК последовательно придерживается принципа, согласно которому правительство Китайской Народной Республики является единственным законным правительством всего Китая. Оно считает, что попытки властей Тайваня провести "референдум о вступлении в ООН" идут вразрез с принципиальной позицией правительства РК, отстаивающего политику одного Китая .
Что же до проблем, которые стороны отмечают как проблемы, то основным камнем преткновения отношениях двух стран является поведение Пекина в отношении тех северокорейских перебежчиков, которые используют территорию Китая как транзитную для последующего бегства в РК. Как правило, таких задерживают и возвращают в КНДР. Пекин насильно возвращает на родину в среднем по 5 тыс. северокорейских граждан в год ., и нередко такое задержание носит форму силовых акций, вызывающих негативную реакцию РК и международного сообщества .
Отдельно нужно отметить то, что в 2008 г. закончил свое существование "Северо-Восточный проект", итоги деятельности которого оказались не так "страшны", как представлялось. В настоящее время Китай не намерен активно раскручивать "когурёсскую" карту, однако он готов разыграть ее в ответ на возможное развитие националистических настроений в Корее. Особенно - вокруг "утерянных земель" или "нашей Маньчжурии".
Тем не менее напряжение в данной сфере несколько стихло, и один из главных научных центров КНР - Китайская Академия общественных наук - выпустил книгу по древней истории, в которой косвенно признал, что княжество Когурё является корейским. Ранее в публикациях ряда ученых из этого института утверждалось, что Когурё было китайским, что существенно осложнило отношения между двумя странами. Вместе с тем в новом пособии по истории отмечено, что утверждения об основании древнего корейского государства Чосон в 2333 году до нашей эры основаны лишь на мифе и не имеют под собой никаких реальных доказательств .
Экономические связи Китая и РК на современном этапе.
В первом полугодии 2007 года объем торгового оборота между Китаем и Республикой Корея уже достиг 74 млрд долл США, в соответствии с этой тенденцией объем двустороннего товарооборота к концу года, как ожидается, достигнет 150 млрд долл, превысив объем товарооборота РК с США и Японией. В течении 6 лет среднегодовой прирост объема торгового оборота между двумя странами неизменно сохранялся на уровне 26 процентов и превысил среднегодовой прирост общего объема внешней торговли за указанный период в Китае (24 %) .
РК стала важным торговым партнером Харбина, административного центра провинции Хэйлунцзян. К настоящему времени в городе зарегистрировано 608 предприятий с южно-корейскими инвестициями на общую сумму 504 млн долл США .
Однако (по данным на конец 2007 года) половина объема инвестиций Республики Корея в экономику Китая приходится на провинцию Шаньдун. Шаньдун очень близок к РК, благодаря этому преимуществу сотрудничество с этим регионом развивают 15 из 20 крупнейших южно-корейских предприятий, при этом в прошлом году были подписаны документы по 1225 инвестиционным проектам на сумму 2,14 млрд долл, что составило 18 процентов общего объема контрактных зарубежных инвестиций провинции.
К настоящему времени объем инвестиций составил 23,4 млрд долл -- около 50 процентов общего объема инвестиций РК в экономику Китая. Кроме того, стабильно растет объем двустороннего товарооборота, который в 2007 году составил 21,68 млрд долл США/экспорт --10,2 млрд долл, импорт -- 11,48 млрд долл/. РК остается крупнейшим экспортером и 4-м по объему импортером продукции Шаньдуна
По мере непрерывного укрепления отношений между КНР и РК постоянно расширяются торгово-экономические связи между РК и Сянганом, объем товарооборота между ними в 2007 г. достиг 21, 1 млрд долл США. По словам Генерального консула Республики Корея в Специальном административном районе Сянган Сок Тон Ина, Сянган стал важным экономическим партнером РК, объем взаимных инвестиций достиг 7,2 млрд долл
Выводы
Подводя итоги анализа китайской политики на корейском направлении, можно отметить следующее.
Корейский полуостров играет очень важную роль в геополитических планах китайского руководства по обеспечению на границах страны благоприятной "окружающей среды".
Сотрудничество Китая и КНДР не лишено проблем, однако в целом Пекин обладает набором рычагов для воздействия на Пхеньян, предоставляя ему определенный уровень самостоятельности. При этом речь идет о прагматическом курсе, направленном на защиту китайских интересов, а не о поддержании КНДР по идеологическим соображениям в ущерб себе. Традиционная риторика на данный момент является скорее камуфляжем, за которым скрывается прагматическое содержание.
В ядерном вопросе Китай воспринимает желание КНДР стать ядерной державой как своего рода "меньшее зло" по сравнению с возможными альтернативами дестабилизации обстановки и проводит курс на то, чтобы северокорейский ядерный потенциал остался бы "гипотетическим" и не способным реально изменить расклад геополитических сил в регионе.
В рамках такой стратегии Китай активно поддерживает процесс шестисторонних переговоров, не желая терять инициативу и рассчитывая на то, что их успех окончательно подчеркнет роль Китая как региональной сверхдержавы, благодаря вдумчивой политике которой эта проблема была решена.
Сотрудничество между Китаем и РК также будет развиваться в целом позитивно и в его основу ляжет не идеология, а прагматизм. Смена власти в РК не принесет каких-либо явных стратегических изменений в этом смысле.