Асмолов Александр Георгиевич : другие произведения.

Сильвер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Рикки больше всего на свете любил вечерне время, когда хозяин, сварив себе ароматный кофе и, плеснув в большой бокал коньяка с тонким приятным запахом, устраивался в большое мягкое кресло у торшера. В эти часы терьеру дозволялось разместиться рядом в кресле и положить голову хозяину на бедро. Пёс закрывал глаза от удовольствия и вдыхал запахи - хозяин, кофе и коньяк составляли его мужскую компанию. Сейчас щёлкнут маленькие блестящие ножнички, потом - позолочённая зажигалка, и появится ещё один запах. Рикки не любил дым от сигар, но давно смирился с его присутствием. Рука хозяина, как бы извиняясь за доставляемое неудобство, мягко легла на затылок пса и почесала за ухом. Терьер шумно вздохнул, прощая все грехи своему самому дорогому существу на свете, и затих. Эти люди бывают так неразумны и смешны в своих слабостях, которыми ещё и гордятся. Однако стоит ли бороться с ними, когда можно наслаждаться мужской компанией, забыв обо всём остальном. Иногда в их доме появлялись женщины, принося с собой просто невообразимые запахи лосьонов, кремов и духов. Вдобавок к этому, хозяин строго на строго запрещал Рикки даже приближаться к их лакированной обуви, чтобы он, не дай Бог, вздумал попробовать их на зубок. Правда, некоторые из этих женщин, стараясь завоевать расположение Рикки, протягивали ему в тёплой ладошке самые вкусные кусочки со стола, и он их охотно принимал, делая вид, что не замечает, как хозяин подсказывал это гостье.
   Опять зачирикала эта маленькая блестящая штучка с кнопочками. Хозяин всегда носил её в нагрудном кармане домашней рубашки, и говорил с ней. В зависимости от того, какой мелодией эта штука прочирикает, хозяин выбирал интонацию голоса и длительность разговора. Одну из таких мелодий Рикки очень не любил - после неё хозяин вскакивал, быстро собирался и надолго исчезал из дома. На этот раз мелодия была едва знакомой.
   - Привет, привет. И тебя так же! Заходи, конечно.
  Рикки недовольно заворчал. Опять кого-то нелегкая несёт. Вчера хозяин ушёл куда-то на всю ночь, а теперь к ним кто-то собирается. Впрочем, никаких резких движений не последовало, значит это не женщина, и они не будут наводить порядок и суетиться на кухне. Скорее всего, кто-то из приятелей, которому срочно нужна помощь. Некоторых из них приносили с собой такие странные запахи, которых Рикки никогда не встречал в городе. Тогда гость усаживался в соседнее кресло, и они беседовали долго-долго. Под звуки их неторопливых разговоров он даже засыпал, а потом неожиданно вздрагивал и просыпался, когда собеседники начинали громко смеяться над чем-то своим, непонятным собачьему уму.
   Звонок в коридоре заставил их обоих встать с кресла и направиться к входной двери. Конечно, Рикки опередил хозяина, и, потянув носом под дверью, уже знал, что с другой стороны стоит невысокий бородатый обладатель ботинок на рифленой подошве со шнурками. Теперь обувь чаще бывает с застежками на "молниях" а этот знал толк в шнурках! Они были толстые и очень длинные, а главное - обладатель этого богатства прощал Рикки его слабость. Когда мужчины уйдут в комнату, он останется в коридоре, и, не торопясь, начнёт расшнуровывать ботинки с рифлёной подошвой, извлекая длинные шнурки. А потом-то он займется ими по полной программе! От предвкушения предстоящей забавы Рикки завилял хвостом.
   - Ты уже пронюхал, бродяга. Это - Борис, со своими замечательными
   ботинками.
  Хозяин произносил его имя с ударением на первую гласную, подчеркивая близкие отношения с гостем. Дверь распахнулась.
   - С Новым годом, Иваныч!
   - И тебя, Боря. А где снегурочка?
   - Слушай, зачем нам девчонки. Я вдову прихватил.
   - Это которую?
   - "Паскине"! Ты же к ней неравнодушен.
  И Борис протянул из-за спины пакет с обозначившейся в нём округлой бутылки. Заметив высунувшуюся мордочку терьера, визитер улыбнулся. Достав из кармана упаковку новых длинных шнурков, он подмигнул Рикки. Тот понимающе завилял хвостом. Мужчины озорно переглянулись.
   - Входи скорее, вдову застудишь.
  Хозяин помог гостю раздеться, и, похлопывая по спине, пригласил в комнату. Оглянувшись на терьера, застывшего у ботинок с рифлёной подошвой, улыбнулся и нарочито строго приказал:
   - Охраняй.
  Вот чем хороши мужские компании, так это тем, что каждый сам занимается своим делом и не мешает другим. Рикки это было по душе, и он надолго оставил мужчин наедине.
   - Боря, давай-ка без церемоний. Бери, что найдешь в холодильнике
   полезного, и тащи на столик у торшера. Надеюсь, ты не торопишься.
   - Вот за что я тебя уважаю, Иваныч, ты всегда смотришь в корень.
   - Мы ещё не пообщались со вдовой а уже об уважении заговорили.
   - Ну, я к тебе, действительно с разговором, но - о другом.
   - Ладно, давай сначала - за Новый год.
   - Будем!
  Мужчины редко обсуждают одежду или случайно обронённую сослуживцем фразу, но могут зациклиться на спорте или автомобилях. Если же эти темы их не объединяют, они могут с удовольствием помолчать, отдавая должное хорошей выпивке и сигаретам. Отсутствие за столом женщин избавляет от необходимости быть внимательным и разговорчивым. С годами это нравиться всё больше, и появляется досада, что мужские клубы, на манер английских - для молчунов, у нас ещё не прижились.
   Коньяк "Вдова Паскине" в округлой плоской бутылке с крупными латинскими буквами "ХО" и гаванские сигары располагали к неторопливой беседе. За окном заканчивался первый день нового года, привнося какую-то грусть и легкое разочарование. Независимо от возраста, мы всегда ждём лучшего и надеемся, что вот теперь-то ему самое время прийти, но когда ничего особенного не происходит, мы с грустной улыбкой посмеиваемся над собой, пряча подальше заветные желания.
   - Ты знаешь, Иваныч, мы с ребятами редко пьём коньяк, а вот с тобой он так
   душевно ложиться. Наверное, и я когда-нибудь дорасту до такого...
  - Ладно, выкладывай. Какие проблемы?
  - Беда, Иваныч.
  - Так уж и беда, Новый год за окном.
  - Так в том-то всё и дело. Ты помнишь Германа? Одно время нырял с нами. Ну, высокий такой, длинные волосы с проседью. С дамами своими всё никак не мог разобраться, и нас подключал.
  - Гера... Гера - сват!
  - Точно. Он своих знакомых девчонок вечно нашим пацанам сватал.
  - Помню - помню. Я тогда из-за Галки его и развёлся. Впрочем, давно было.
   Лет двадцать прошло.
  - Ну, не в этом дело. Он давно отошёл от дайвинга. Бизнесменом стал. Пропал лет на десять, а тут объявился месяц назад с заманчивым предложением. Представляешь, Гера купил островок на Сейшелах! Затеял там для богатеньких небольшой дайвинг сделать с развлечениями. Положить метрах на двадцати старую шхуну с пробоиной, сундук с пиастрами, ну и прочее. Местные умельцы за такую работу цену назвали немереную, вот он о нас и вспомнил. Предлагает оплатить перелёт и проживание, а мы ему за неделю всё сделаем по сценарию. Плюс ещё по две недели в год на обслуживание его топляков и отдых на острове нашей команде на тех же условиях. Сам понимаешь, ребята эту наживку сразу заглотили. Тут как раз каникулы, вот мы и собрались в четыре пары.
  - Я уже начал завидовать...
  - Но у Сереги 31-го свадьба.
  - Слышал.
  - А ты с его Светкой знаком?
  - Нет, я ведь "завязал" после того случая в Австралии в девяносто
   седьмом. Кроме тебя почти никого не вижу.
  - Помню. Ну, так вот, Светка уважает только горные лыжи. Раньше как-то дальше споров - что лучше - не заходило. А на свадьбе она решила вопрос ребром поставить. Втихаря купила обоим путёвки в Андорру. И сегодня Серега звонит мне оттуда и говорит, что неделю его не будет. А у нас на завтра билеты!
  - И что ты предлагаешь?
  - Иваныч, выручай! Я с Германом уже поговорил - он всё устроит. Нужно только твоё согласие. Решайся! Я от всех ребят тебе в ножки упаду. Клянусь, что твой акваланг носить буду пожизненно.
  - Да, старый я уже для этого. Неужели в Москве дайверов не осталось.
  - Так ведь Серега обслугой компьютеров и всей техники занимался. Кроме тебя никто не справится. Эти ж все - топ менеджеры. Они только кнопки нажимать умеют.
  - А ты, что же? Давно ли админом был?
  - Иваныч, я ещё хуже. На клавиатуре только две кнопочки знаю - да и нет.
  Коньяк не только располагает к беседе, он помогает держать паузу. Его глубокий неназойливый вкус постепенно проявляется, заставляя прислушиваться к новым ощущениям. И тут никто не в праве прервать затянувшийся процесс.
   - Слушай, Борис, я тут...
   - Иваныч, я обо всем подумал. Рикки пристроим у Андрюшкиного тестя - у него тоже терьерчик. За тобой заедем, и назад потом привезем. С женой твоего шефа моя Тамара давняя подруга, если надо - уговорим. Давай загранпаспорт, я продиктую данные Герману, и все без тебя решится. Он всё оплачивает. Мы, конечно, ничего не заработаем, но и не потратим. А места там какие! Выручай, а?
   - Знаешь, у тебя сейчас глаза, как у Рикки, когда он нашкодит.
   - Иваныч, проси, что хочешь.
   - Да я, правда, решился ремонт затеять на каникулах.
   - Вернёмся через неделю, мы тебе его за пару дней сделаем.
   - Ловлю на слове.
   - Иваныч, а вода там - как слеза, островитянки - Афродиты...
   - Ладно, когда вылетаем?
  
  В аэропорту "Шереметьево" было многолюдно. Нежданные двухнедельные зимние каникулы многие старались использовать для активного отдыха, ограничиваясь только средствами. Подтянутые молодые люди с большими сумками, откуда виднелись горные лыжи и сноуборды, весело шумели в очередях на регистрацию. Это лет двадцать - тридцать назад студенты и инженеры с рюкзаками и гитарами разъезжались на поездах в дальние уголки некогда огромной и любимой страны. Теперь успешные бизнесмены и менеджеры запросто улетают развлекаться в чужие страны.
  - Иваныч!
  Небольшая группа загорелых молодых ребят в модных дорогих спортивных костюмах радостно приветствовала подтянутого крепкого мужчину, который выглядел со стороны, как тренер.
   - Берём вещи, посадку объявили. Иваныч, помоги.
  Подшучивая друг над другом, и вспоминая забавные случаи прошлых поездок восемь человек, увешанные сумками проходили таможенный контроль.
   - А что это у Вас тут, ... Владимир Иванович?
  Строгий голос таможенного офицера остановил уже немолодого мужчину. Лейтенант смотрел то на монитор, то - на хозяина большой кожаной сумки.
   - Вещи - как можно спокойнее ответил тот.
   - Ваши вещи? - не унимался таможенник.
   - Мои
  Откуда-то появились два крупных милиционера, и стали рядом с мужчиной.
   - Вам придется пройти с нами - неожиданно произнес лейтенант
   - А в чем, собственно дело?
  - А вот там всё и выясниться. Пройдемте.
  Уверенный тон таможенника подкрепили цепкие руки служителей закона. Они давно обзавелись солидными животиками, и вряд ли могли быстро передвигаться, но как два якоря выглядели солидно. Сопротивляться не было смысла, да и спутники куда-то пропали. Пока задержанного сопровождали в служебное помещение, очередь молча наблюдала за происходящим. Очевидно, каждый перебирал мысленно содержимое своих сумок, чтобы избежать подобного.
   В небольшом помещении за толстой дверью с предупреждающей надписью стоял агрегат, напоминающий рентгеновский аппарат в поликлинике. Милиционеры остановились у двери, а таможенник поставил сумку Владимира Ивановича в недра упомянутого агрегата. Появились две ассистентки в униформе, и стали помогать лейтенанту просматривать содержимое сумки на мониторе агрегата.
   - Давненько мне такое не попадалось
  С нескрываемым удовольствием загадочно прошептал таможенник. Он явно гордился собой, давая всем понять, кто тут главный.
   - И что же Вам так приглянулось?
  Как можно спокойнее спросил задержанный, хотя сам лихорадочно пытался понять происходящее.
   - А Вы и не знаете?
   - Ничего необычного там быть не может. Мы с друзьями летим покупаться
   на недельку. Возможно, снаряжение для дайвинга, но ведь оно не
   запрещено.
  - Похоже, кто-то из ваших решил не возвращаться - съязвил таможенник.
  - С чего Вы взяли?
  - А Вы сами взгляните.
  И лейтенант жестом пригласил задержанного подойти к монитору. Тот посмотрел, и холодный пот выступил не только на его спине. В сумке был отчетливо виден скелет взрослого человека. Шея и колени были неестественно повёрнуты в сторону. Очевидно, чтобы упаковать его сумку.
   - Думаете, ему взяли билет в оба конца?
  Продолжал свой чёрный юмор таможенник. Наверное, он уже мысленно ковырял новые дырочки на погонах. У Владимира Ивановича начали рождаться самые невероятные гипотезы, объясняющие случившееся. Не известно, куда бы они завели ошарашенного мыслителя, но в коридоре послышался шум, потом какая-то возня, и, несмотря на двух упитанных милиционеров, в комнату ввалилась целая толпа. Было видно, что одни сопротивлялись, а другие прорывались внутрь. В конце концов, молодость победила, и тучные охранники сдались.
   - Произошла нелепая ошибка, товарищ лейтенант. Это не труп.
  Задыхаясь от волнения и физических упражнений с группой охранников, выпалил Борис. Стоявшие рядом с ним дайверы утвердительно кивали и рвались открыть сумку, но ассистентки преградили им дорогу.
   - Охрана - взвизгнула одна из них.
   - Да не волнуйтесь вы, это не труп. Это - скелет. Настоящий скелет.
  Пытались объяснить дайверы, но только подливали огонь в масло. Разрядил напряженную ситуацию высокий худощавый парень. Он достал из кармана какой-то листок и подал его лейтенанту. Тот долго перечитывал что-то, потом рванул сумку. Покопавшись в ней, он медленно опустился на стул и, сдвинув фуражку на затылок, глупо улыбнулся. Листок пошёл по рукам и вскоре все присутствующие начали заразительно смеяться.
   - Да говорю же вам, это настоящий скелет. Мы его в магазине учебных пособий купили. Хорошо я догадался справку у них взять. Ребята подшучивали надо мной, чтобы я имя вписал, а вот и пригодилась. Да посмотрите сами он на капроновой нити и проволоке. Это реквизит для оформления подводной сцены.
   Скелет был извлечен из сумки. Озорные руки подхватили его, и он начал размахивать конечностями, здороваясь с милиционерами и пытаясь обнимать ассистенток. Смеялись все, кроме таможенника. Внеочередные звёздочки пролетели мимо его погон, и он начал мысленно зашивать приготовленные для них дырочки. С двумя бутылками шампанского появился Борис. Освобождение Иваныча быстро и весело обмыли. Ещё не придя в себя от пережитого, он очнулся в самолётном кресле. Дайверы наперебой поздравляли его с боевым крещением. Подаренная ему в качестве компенсации за волнение бутылка "Хеннеси" была тут же откупорена и выпита, а он так и не понял, был ли это розыгрыш или случайное стечение обстоятельств.
  
   Взлетно-посадочная полоса на Сейшелах располагалась на одном из небольших островов. Казалось, что пилоты вспоминали своё военное прошлое, просто пикировали на неё из облаков. Лайнер со свистом и вибрацией тормозил всеми своими шасси и закрылками, а пассажиры, глядя в иллюминаторы, невольно пытались помогать им ногами, вдавливая их в пол. Очевидно только это, да ещё, пожалуй, бесшумная молитва на губах некоторых верующих и не очень, останавливала огромный лайнер у самой кромки. Двигатели затихали, и обалдевшие от маневра пассажиры проворно покидали блестящую птицу. Очевидно, не они первые в эйфории торопились подальше уйти от этого места, ибо опытные служащие аэропорта настойчиво отлавливали их, пытаясь втолковать, что вещи свои лучше взять сразу.
   Пока небольшой автобус петлял по узкой извилистой дороге к пристани, прохлада кондиционеров и вездесущий юмор неунывающих дайверов, привел всю команду в нормальное состояние.
   - Иваныч, а твой-то как переносит такую посадку?
   - Плохо, он ведь "Хеннеси" не принимал.
   - Тщательнее надо с товарищем, Иваныч.
   - Предлагаю ему красные трусы подарить. Мужчина он или нет?
   - А Иваныч его специально не одевает, чтобы у островитянок первым быть.
  Погрузив снаряжение на небольшой быстроходный катер, вся команда растянулась на белоснежной палубе. Удивительно чистая голубая вода, отсутствие волн, приятный морской воздух завораживали. Небольшие острова с острыми рваными выступами и отвесными скалами утопами в буйной зелени. Привыкший к серым российским равнинам глаз, не мог оторваться от этой красоты. Безбрежный голубой океан и крохотные острова, которые хотелось взять в ладони и бережно рассматривать, приводили в восторг.
   Часа через два катер пришвартовался у ярко-красного причала небольшого островка. Дайверов встречал седовласый подтянутый мужчина с холеным властным лицом. Все почтительно здоровались с ним и называли Германом, и лишь Иваныч, подойдя последним, сухо сказал
   - Привет, Гера. Не жалеешь, что связался со мной?
   - Да брось ты, Иваныч. Всё давно улеглось. Я сам предложил. Рад тебя
   видеть. Надеюсь, у нас будет время вспомнить молодость.
  Не теряя времени, команда разместилась в небольших, но очень комфортабельных номерах гостиницы, и отправилась заниматься любимым делом. Дайверы, как малые дети, готовы вечно возиться со своими игрушками. Их останавливает только строгий режим погружений и обязательного отдыха, который необходим для восстановления организма. Первые погружения самые длительные и чарующие, потом приходится сокращать время под водой. Нигде на земле не найти такого разнообразия форм и расцветок жизни. Увидевший это однажды, становится пожизненно больным, страждущим повторения первых ощущений, и стремящийся к новым открытиям. Причем это увлечение одно из самых дорогих, но болезни не выбирают.
   Согласно плану, составленному Германом, команда уже через пару часов приступила к работе. Недалеко от острова походил подводный риф. Его верхушки никогда не поднимались над поверхностью, делая встречу абсолютно неожиданной. На одном из его склонов лежало стилизованное под старину судно. В задачу дайверов входило сделать сцену гибели максимально правдоподобной и интересной для начинающих ныряльщиков.
   Постепенно восторг сменился работой - нелегкой и небезопасной. У судна появилась жуткая пробоина, сломанные мачты, оборванные снасти. Повсюду дно устилали предметы старинной утвари. Причем, её запасы в служебных помещениях отеля на острове предусматривали, что часть из них станет сувенирами. Внутренние помещения затонувшего судна тоже заполнялись специально состаренными медными и бронзовыми подделками. В кают-компании был сооружен дубовый комод с дорогими винами. У капитана судна была спрятана карта другого острова с зарытыми сокровищами. Каюта штурмана хранила коллекцию мушкетов и холодного оружия. На камбузе можно было отыскать красивые блюда с чеканкой, а в каютах люкс для состоятельных пассажиров была спрятана одежда и фамильные драгоценности. Конечно, все это было подделкой, но для начинающего ныряльщика такой трофей стал бы самым дорогим в коллекции.
   Коридоры и палубы затонувшего судна перегораживали всяким хламом по тщательно разработанному плану. Он подразумевал максимальную реальность и безопасность одновременно. В укромных уголках отводились места для запасных аквалангов, а кое-где были оборудованы аварийные люки, которые легко открывались с обеих сторон, но явно видны не были. Ребята даже смонтировали аварийное освещение, которое было так искусно замаскировано, что порой они сами искали его.
   Работа была и интересной и трудоемкой одновременно. Время летело незаметно. Дайверы лишь по вечерам собирались вместе на веранде отеля, чтобы обсудить сделанное, и просто пообщаться. Погружаясь парами, они почти не пересекались в течение дня, и только по вечерам отводили душу. Вышколенный персонал отеля молчаливо и аккуратно делал своё дело, не общаясь с посетителями. И лишь поздно вечером, с явного дозволения Германа служащие принимали участие в разговорах с применением жестов и распространенных английских слов. Это всегда интересно узнать, как и чем живут другие. Иногда они пели друг другу свои песни. Москвичи - под гитару песни бардов, а островитяне надевали пышные юбки из зеленых листьев растений и пускались в пляс, распевая хором. Стройные с огромными карими глазами девушки, поборов стеснение, касались светлой, едва загорелой кожи москвичей и застенчиво хихикали. Потом распускали смоляные, ниже пояса волосы и пускались босиком в пляс. Молодежь везде одинакова, даже если говорит на разных языках. Такие посиделки заканчивались далеко за полночь, когда на бездонном черном небе проявлялись мириады незнакомых созвездий.
   - А ты почти не изменился, Иваныч.
   - Да и ты, Гера. Разве, что седины прибавилось.
   - Кого-нибудь из наших встречаешь?
   - Редко. Если ты о Галке спрашиваешь, то летом видел.
   - Как она?
   - У неё две девчонки. Сейчас уже студентки. А сама директриса бутика одежды из Италии. На - Полянке. Я искал светлый пиджак, вот и встретились. Тебя вспоминали. Располнела, но все такая же хохотушка.
   - Что говорит?
   - Да кто из нас молодость ругает. Для многих всё в розовом свете осталось.
   - Я бы хотел всех наших сюда пригласить. Поможешь?
   - Что-то я последнее время в помощники выбился. К чему бы это.
   - Ладно, не ворчи. Давай соберемся здесь на недельку - райское место.
   - Место отличное, только вот не всем сюда билеты заказаны.
   - О деньгах пусть не беспокоятся. Я устрою. В феврале будет встреча
   выпускников, вот там бы и договориться.
   - Чего скромничать. Приезжай сам и приглашай.
   - Нет, Иваныч. У меня - дела, да и будет лучше, если ты это сделаешь.
   - Лиса... Ладно, проблем нет.
  В последний день приводили в надлежащий вид дно около затонувшего корабля. Тут очередь дошла и до привезённого скелета. По сценарию он должен был изображать последнего оставшегося в живых из экипажа. Его нарядили в изодранную одежду, на поясе укрепили кривую саблю и мушкет. Череп опоясали чёрной косынкой, а к левому запястью прикрепили развалившийся сундучок с монетами, коих отчеканили из медного листа в великом множестве. Профиль испанского монарха отблескивал на двадцатиметровой глубине солнечными зайчиками и манил к себе даже тех, кто знал об этой уловке. Поза, в которой смерть настигла безумца, говорила о том, что он до последней секунды стремился вытащить сундучок на отмель. Упрямец был не одинок в своём стремлении погибнуть за металл. Ребята с таким увлечением работали с ним, что всё получилось очень натурально. Будто трагедия разыгралась совсем недавно, и всё осталось нетронутым, лишь истлевшая плоть напоминала о времени. Скелеты и сокровища в нашем сознании неразделимы.
   Сначала в шутку, а потом и абсолютно серьёзно все начали называть прикованного к сундучку - Сильвером. Уже никто не мог вспомнить, кто первым так назвал его, но это имя оно просто прикипело к несчастному. Наверное, потому, что каждый вложил в эту работу и в него частичку своей души, и обращаться к нему было удобно именно так.
   Прощались наскоро, пряча глаза, в которых наворачивались слёзы. Было нестерпимо жаль уезжать из этого райского уголка, не только гостеприимно принявшего дайверов, но и ставшего временным домом из-за вложенного труда.
  
   Московская непогода быстро развеяла романтические настроения. Нужно было возвращаться в обычный жизненный ритм. Пустой дом встретил Иваныча холодным гулким эхом. Рикки он заберёт только завтра, а сегодняшнюю ночь ему предстоит провести в одиночестве. Он бесцельно слонялся по квартире, пытаясь что-то делать, но одиночество встречало его везде. Неожиданно для себя он почувствовал его присутствие так явно, будто это был живой человек. Пытаясь побороть неприятное чувство, Иваныч сварил крепкий кофе и наполнил бокал коньяком. Однако, подаренный Герой "Курвуазье" только усилил чувство одиночества. Оно смотрело на него из темноты. Дышало сзади, прямо над ухом.
   - Да я и есть тот самый Сильвер - подумалось Иванычу - Жизнь подобна океану. Сначала утренний бриз обещает солнечный день, потом ветер усиливается. Хочется помериться с ним силой и побороться с волнами. Но они всё нарастают, и вот - шторм, цунами. Кто выдержит такое? Кто останется на плаву? Кто верит и борется? Даже тот несчастный на дне из последних сил тянет свой сундук наверх. А зачем? Там, наверху, ни одной родной души. Никто не ждет его кроме одиночества, но он об этом пока не думает. Если он окажется на необитаемом острове, он будет свято верить и ждать освобождения, но с ним придет и одиночество. Рухнут надежды, когда он поймет, что никому не нужен в новом, чуждом мире. Господи, что нужно сделать, чтобы одиночество не преследовало. У меня была любовь и семья, но ветер времени разметал их. Научи меня, как избежать одиночества. Уйти в монастырь и следовать заповедям? Это вряд ли, меня уже не переделать - я не смогу слепо верить в то, что не понимаю. Не думаю, что одиночество отступится в толпе незнакомых мне монахов. Найти любовь? Уже много лет меня окружают разные женщины, они добры и внимательны ко мне, но ни одна не затрагивает мою душу. Приходит время, и они начинают тяготить меня. Между нами появляется одиночество. Оно, как воздух, везде и рядом. Иногда мне кажется, что я сел в поезд метро, набитый чужими людьми. Они толкаются, заглядывают мне в глаза и даже заговаривают со мной, но одиночество только посмеивается рядом. Я уже боюсь кого-то пускать к себе в душу, потому что, уходя, он забирает часть её, а эту пустоту занимает одиночество. Оно поселилось внутри меня, и его становиться всё больше. Я живу с одиночеством в груди.
   Он задремал, и видел во сне как плывет вдоль того самого рифа. А вот и знакомец с сундучком. Он всё ещё тянет свою ношу, не задумываясь, что его ждет впереди. Наверное, одиночество приходит, когда дальше некуда идти. Иванычу захотелось крикнуть тому, кто был на дне:
   - Не торопись, Сильвер.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"