Грустно наклонив голову, ромашка смотрела вслед заходящему солнцу, не замечая устремленного на нее взгляда. Он лежал в траве, оперевшись головой о согнутую руку, совершенно неподвижно. По легкой улыбке застывшей на губах можно было понять, что мысли его были далеко отсюда и только этот цветок мог почувствовать происходящее.
Звук ее голоса настолько заполнил его, что можно было бы рвануть что-то рядом - он бы не услышал. Аромата трав он тоже не ощущал - запах ее пепельных волос, слегка побелевших от летнего солнца и вкус ее губ полностью овладели им. Как загипнотизированный он был неподвижен в этом мире, вся душа, вся суть его были там, рядом с нею. Уже ли это было со мною - часто переспрашивал он сам себя. Но откуда я все это знаю? Каждая частичка ее тела, каждое слово, каждый жест ее отзывались в нем такой бурей эмоций, что впору было признать в нем наркомана. Как одинокий странник, зачем-то шедший через пустыню (он, наверное, и сам забыл - зачем), усталый и опустошенный, он вдруг припал пыльными губами к чистому источнику и пил не отрываясь. Пил и пил, забыв о времени, о долге, о судьбе. Все вокруг вдруг сузилось, пропало куда-то, одна лишь жажда овладела им. Она была и летней прохладой, и полуденным зноем, и запахами далекого забытого детства. Как легкий ветерок ранней весной внезапно врывается в открытую форточку, заполняя комнату ароматом новой жизни, любви и надежды, она заполнила его зачерствевшую душу чем-то давно утерянным, а может быть - и неизведанным, что он никак не мог поверить в это. Возможно ли такое? Неужели это чувствую я? Может это усмешка судьбы, уготовившая ему крутой поворот, может это - ошибка и он вошел в чужую дверь, а может - это просто она. Та родная душа из прошлой жизни, разлученная когда-то и скитавшаяся во Вселенной также как он. Может кто-то опомнился в небесной канцелярии и исправил ошибку, соединив их. Он готов был молится всем святым, хотя никогда ни во что не верил. И вообще, последнее время он сам себя не узнавал. Неожиданные слезы и сентиментальные мысли даже пугали его. Но как сладка и упоительна была эта лихорадка, завладевшая всем его существом. Он не мог не думать о ней, он не мог подолгу не слышать ее голоса, он не мог без нее жить! Так легко и просто войти в его жизнь могла только она. Он даже не думал об этом, он просто это почувствовал. Как будто долго-долго не был дома, а потом - вернулся, сел с закрытыми глазами в любимое кресло и почувствовал - ну вот и все. Поначалу были какие-то сомнения, но очень быстро он перестал противится тем таинственным силам, что проснулись в нем. Им овладела любовь, неожиданно, страстно и глубоко. Он просыпался с ее именем и часто мысленно беседовал с ней днем, а вечером он подолгу мечтал о ней, и она приходила к нему во снах. Она стала частью его, она жила в нем, она стала его судьбой.
Это открытие вернуло его к действительности. Он вдруг явственно понял, что сам признался себе во всем и скрывать более нечего. Удивительная легкость почувствовалась во всем теле, а мысли стали четкими и ясными. Случайный ветерок тронул заслушавшуюся ромашку, и она закивала ему своей светлой головкой, как бы соглашаясь и одобряя его выбор.