Аннотация: Стихийный куратор. Фрагмент. Спин-офф цикла "Драконья пыль" Том 1. Клочья тьмы
-Либр Николь!
Утро традиционно началось с неистового стука в дверь комнаты. Производившая его особа явно намеревалось прервать мой заслуженный сон, продолжая взывать зычным женским голосом к моей совести. Но, лень была куда более сладкоголосой, и по ее настоянию я предпочел перевернуться на другой бок и поглубже зарыться головой в подушку.
-Либр Николь, вы спите?
Вот когда-нибудь поставлю засов с этой стороны... Ох и высплюсь же тогда. Посыплются взыскания за систематическое отсутствие моей скромной персоны на рабочем месте. Порицания от ректора. А то и уволят, глядишь. Придется вернуться к родителям. Уж там буду по первому пинку вылетать из постели, аки пробка из бутыли доброго вина, если не соизволю проснуться с первыми петухами. Нет уж, лучше пусть все будет как есть.
-Либр Николь, я вхожу!
Замок щелкнул. Послышались знакомые шаркающие шаги и звук открывающихся занавесок. В окна хлынул полуденный свет, и я недовольно приоткрыл один глаз.
По комнате, пытаясь навести подобие порядка, бодро сновала дородная женщина в строгом черном платье и белом переднике - обычная форма прислуги в академии. Свалив подобранные с пола вещи в кресло, она вперила в меня выжидающий взгляд. На румяном лице читался легкий укор.
-Утро вам доброе, - пробурчал я в наволочку.
-Скорее уже день, - вздохнула Ульяна, поправляя выбившиеся из-под платка пряди. - Эх, Николас, ну что за разгильдяй? Видели бы тебя твои родители? Что бы они сказали?
Даже если б матушка меня сейчас бы увидела, то ничего б нового не сказала б. Гордится она мной. И отец гордится. Больше, правда, собой. Надо же, даже непутевого сына-лентяя пристроил. Удача-то какая.
Да, это было давненько. Мальчишка, вызвавшийся показать дорогу кортежу академии, по воле случая оказался стихийником воздуха, да еще и тезкой ректора. Глава академии метр Николас тогда специально заехал к нам на хутор и предложил отцу принять меня на службу. Да и в академию принять, подучиться уму-разуму.
Отец, конечно, согласился. Он уже махнул рукой на то, чтобы вырастить из меня профессионального смотрителя стада. Мой нагваль был блеклым и медленным, в отличии от его стремительной, словно ветер, Вайны, которая кружила сгоняя и защищая скот со всех сторон, поспевая всегда и везде.
В академии я поступил в распоряжение старого хранителя книг. Там, в либриарии и проявились один за другим все таланты моего нагваля. И, в конце концов, мне довелось унаследовать должность, когда либр Ротан отправился на заслуженный отдых.
Звание либра упало практически ниоткуда. А жалованием в академии никогда не обделяли. Наверно на деньги, что я регулярно в деревню посылаю, уже можно было бы и дом получше построить и стадо свое завести, а не выпасом чужих подрабатывать.
Хотя, отец, наверное, высказал бы все, что думает о чаде-остолопе. О той чести, что мне оказана и о том, что я ее не заслуживаю своим отношением. Злоупотребляю терпением ректора и все такое. Да уж, батя у меня суров. Это тут я уже отвык от деревенских будней, расслабился. Ложусь поздно, благо в либриарии налажено стихийное освещении, так что можно допоздна засиживаться при свете, аки знатный господин. Ночью всегда тихо. Работается спокойнее. Не донимает никто.
-Либр Николь, метр Николас просил напомнить вам, что раз уж вы соизволили проспать церемонию открытия учебного года, то должны посетить хотя бы распределение по группам новых учащихся.
Я открыл второй глаз и нехотя поднялся. Совсем забыл, сегодня же день нового поступления. Закончилось время сева и теперь со всех концов в академию потягиваются дети и взрослые, дабы попытаться выявить, есть ли у них дар. Приходят, конечно, и уже состоявшиеся стихийники, кто хочет посвятить себя науке, переквалифицироваться или развить свой талант.
А главное, вернутся и возьмутся за учебы с утроенной силой все те, кто разъехался проведать родню. Вновь будут наседать на дверь либриария студенты факультетов артефакторики и прикладной элементалистики, требуя какие-то древние, завалящие в глубине хранилища диаграммы для исследований. Да еще и в нескольких экземплярах. Метр Айрамас снова попросит изготовить несколько копий своего свежесоставленного учебника. Вот уж кто любит придумывать новшества в образовании. Обязательно придут неграмотные с дополнительных курсов при академии. Будут по пол часа стоять в проходе, взирая на стеллажи с книгами, прежде чем утащить, прижимая к груди, букварь. В общем, возвращается насыщенная жизнь.
Я вздохнул, выискивая ногами потерянные с вечера тапочки. Оные, как обычно, не находились. Я привычно призвал нагваля. Эйленвель незримо прошуршал по комнате, заодно выметая из-под кровати залежи носков, и водрузил предметы обуви на коврик.
-Ник, ну я же убирала всего пару дней как, - всплеснула руками служанка. - Ладно, давай, приводи себя в порядок, а я раздобуду что-нибудь с завтрака.
-Да ладно вам, тетя Уля, - виновато улыбнулся я. - Уже подожду обеда. Принесите лучше чайку в моей чашке.
Служанка вздохнула, но отправилась выполнять просьбу. А ведь она здесь не последний человек. То ли личная прислуга ректора. То ли старшая над остальным персоналом. А может, главная экономка. Я никогда не пытался понять всю вертикаль власти прислуги в академии. Видел только, что Ульяна отдает приказания прочим. Наверняка, могла бы кого-то и ко мне присылать. Но, нет. Сама ходит. Да еще терпит не слишком достойное моего статуса поведение. Может она привязалась к тому потерянному мальчишке, кой бродил по коридорам академии лет десять назад? А я до сих пор без зазрения этим пользуюсь. Интересно, а у нее свои дети есть?
Последний вопрос остался без ответа, и мне ничего не оставалось, как зевнуть и вяло шаркая тапочками, направить стопы в банную комнату. Из крана струилась холодная горная вода. Академия в свое время строилась не без помощи гномов, да еще и часть корпусов были врезаны прямо в скалы. Благодаря сочетанию гномьих технологий и передовых исследований элементальных наук жизнь здесь изобиловала приятными технических решений, вроде водоснабжения из подземных источников.
Я, поплескав водой на заспанную физиономию, оценивающе взглянул в зеркало. За ночь волосы растрепались и теперь больше напоминали взлохмаченное воронье гнездо. Не знаю даже, как при солидной длине они умудряются торчать во всех направлениях разом. Тщательно пригладив шевелюру, я собрал волосы в хвост, и определил свой внешний вид как "выше среднего". Думаю, утренний туалет можно завершить и после чаепития.
Вернувшись в комнату, я подобрал первые попавшиеся штаны и рубашку. Долго прыгал на одной ноге, пытаясь попасть в треклятую штанину. Огромная глиняная чашка чая уже ждала на столе. Подхватив ее, я осторожно выглянул в коридор, и, убедившись в отсутствии скопления свидетелей, покинул комнату. Прошлепав по давно знакомым уютным коридорам, я поднялся по узкой каменной лестнице до открытого перехода меж башен и вдохнул свежего воздуха. Здесь, на высоте, гулял легкий прохладный ветерок. Что до кучи с чаем, всегда оказывало на меня бодрящий эффект. А еще тут стилизованные каменные зубцы вдоль перехода, на которые удобно ставить чашку.
Отсюда можно было созерцать внутренний двор академии. Там вовсю бурлила жизнь. Кареты, повозки, пешие группы людей и не только их. Представители всех сословий, а нередко и рас торопились узнать, имеют ли они силы повелевать стихией.
По двору носились аспиранты в ливреях с красными повязками и пытались навести хоть какое-то подобие порядка. Многие аристократы еще не уразумели, что поступая в академию становятся, прежде всего стихийниками, и на территории академии все поступающие в равных правах. А значит, нельзя верещать на косо посмотревшего на тебя крестьянина и грозиться розгами. Эх, сочувствую ответственным за все это... Но, похоже, опыт у них был, ибо толпа довольно резво продвигалась. Сопровождение отсеивалось а поступающие препровождались в центральный холл. где и определялось наличие потенциала в качестве стихийника. Раньше эта процедура отнимала много времени и длилась несколько дней. Каждым претендентом занимались довольно долго, тыкая кристаллитами и отслеживая малейшую реакция. На стихийников с не пробудившейся силой реакция кристалитов может быть неяркой. А уж про стихийников вне категории тогда и речи не шло.
Но, менее десяти лет назад наш уважаемый ректор, закончив какие-то свои грандиозные исследования, собрал приличного размера агрегат, где особым образом упорядочил и уравновесил все известные кристаллиты. Бронзовая шарообразная конструкция в человеческий рост занимал центр приемного зала. Конечно, сей прибор имел длинное замысловатое название, коим ректор нарек его, когда представил на суд публики. Но, никто так и не смог его запомнить и шар стали называть не иначе как "агрегат".
Когда-то я видел, как его настраивают. Внутри уйма струн, бубенцов, реек, на которых уравновешены кристаллы и пробирки. Теперь было достаточно поднести ладонь, и агрегат отзывался трелью звонких колокольчиков. Сидящий рядом представитель академии записывал результаты, на этом прием в академию, собственно, заканчивался. Причем, агрегат мог определят и стихийников вне категории - трудно определяемых и специфических стихий. Например, некоторые стихийники земли могли работать только с песком и кристаллит на них не реагировал. А у металла не было своего кристаллита вовсе. Агрегат решил сию проблему. К тому же, в теории, он мог определить и стихийника ранее неизвестной стихии. Но, таких, пока не попадалось.
Всем поступившим выдавали ленты и отправляли обратно к провожающим за вещами, если таковые имелись. Так что, суета двора лишь выглядела таковой. На деле, все потоки были весьма упорядочены, и если присмотреться, можно было заметить, кто заходит в холл, кто в очереди, а кто уже прощается, или скандалит, что академия не предоставляет носильщиков и не пускает на территорию слуг поступающих. Опять наполнится общежитие скандалящими личностями, неготовыми самостоятельно расчесывать волосы. И, соответственно, появится возможность подзаработать у более неприхотливых учащихся. Впрочем, дурь из умов поступивших первые несколько месяцев будут выбивать кураторы. Это их головная боль. И, воистину, жалеть их стоит.
-Закончилась спокойная жизнь, а?
Я даже не стал оборачиваться на голос. Авгур никогда не подкрадывается незаметно. Если надрывно ухнула распахивающаяся дверь, можно с уверенность сказать, кого мы узрим в следующий миг. А уж если гулкий шаг разносится по каменному полу, значит, громогласное приветствие не заставит себя ждать.
-Здоров, Ник, - прогудел стихийник. - Вижу, ты, как обычно уже на ногах, а еще не проснулся? И тоже пропускаешь распределение?
Я неопределенно хмыкнул. Смысл мне там быть? Я ведь не курирую группы молодых стихийников. И мне совершенно неважно, кто там нынче к нам поступил. С пополнением я не увижусь еще как минимум три месяца, а с некоторыми и полгода. Кураторы сами раздадут нужную литературу, если удосужатся вообще удосужатся подбирать ее в довесок к лекциям. Учитывая, как туговато в некоторых случаях с грамотностью, проще все показывать и объяснять на примерах. Так что, сомнительно, что кто- то из новоприбывших станет регулярно посещать либриарий.
А вот Авгуру постоянно навешивают курировать новичков. Интересно, почему он решил проигнорировать церемонию?
-Да бесполезно все это,- товарищ привалился на зубец, отвечая на высказанный мною вопрос.- Там хаос, ничего непонятно. Это пусть разные умники ходят там, толкаются, запоминают, кто как себя ведет на поступлении. Кто из зазнавшихся титулованных, кто из запуганных крестьян. Мне как- то без разницы. Кого дадут, с тем работать и будем. Я не намерен выискивать себе понравившихся новичков. Ректор знает, кому кого доверить. На его опыт и полагаюсь.
Мда, это мне знакомо. Многие в академии полагаются исключительно на ректора. А кто-то считает его чуть ли не сверхчеловеком, непогрешимым в суждениях. Мне же ректор хоть и виделся одаренным стихийником и умудренным жизнью, но уж слишком часто в его глазах проскальзывала усталость.
-Ты зря, Ник, не хочешь подработать куратором, - Авгур похлопал меня так, что я закашлялся, похлебнувшись чаем. - Что может быть лучше, чем вправить мозги молодежи да уму разуму из подучить? Они ведь, знаешь ли, не всегда характерами сходятся, точнее, практически никогда. Цапаются, как бродячие коты. Ты им толкуешь, что без разницы герцог ты там или сын золотаря, если тут учишься - уважай своего брата по науке. Далеко не сразу понимают. Тугодумы. Бывает такие речи гневные да витиеватые задвигают про свои родословные и предков всех окружающих, что прям уши в трубочку скручиваются. Вроде и не ругаются, а все равно обидно. Пока к каждому подход найдешь. Трудно по началу, но зато потом приятно смотреть, когда они нормально начинают общаться. Мда. Авгур всегда радуется, если получается сплотит коллектив из людей разных прослоек населения, объяснить им, что теперь они все - стихийники. И что долг их перед нашим государством теперь велик и един вне зависимости от происхождения. Но мне такого счастья...
-Морока, - вздохнул я, - да и надо хорошо ладить с людьми.
-А то ты не сможешь?- усмехнулся Авгур.- Ты ж там у себя книги, небось, читаешь. Наверняка же в них не только схемы да формулы пишут? Хотя, знаешь, - все же признал он.- Неплохо б было, если в этом году мне выделили одного новичка. Но такого, чтоб - ух! Уж мы бы тогда! Вух-вух! - Авгур принял боевую стойку и начал наносить удары по воздуху.
Да, такой уж у него характер. И нагваль соответствующий. В малом призыве это оргроменная человекоподобная образина с длинными руками при кулаках размером с две моих головы. И вся сплошь из огня. И это только малый призыв. Страшно представить, что будет, когда он освоит большой. Хотя, может, это и есть большой, а малого у Авгура просто и нет. Всякое же бывает? Наверно, если кому и выпадет счастье стать индивидуальным куратором, то только ему. Потренировать какого-нибудь особо мощного удальца, которому прямая дорога в спаринги на аренах. Ила в телохранители какому-нибудь знатному господину. Или в элитную гильдию охранников.
-Хотя, что-то я размечтался - вздохнул Авгур, - Скаорее всего, выдадут двоих. А то и троих. И, традиционно из разных сословий с разной силой и стихиями. И думай потом, как таких обучить.
-Сочувствую, - вздохнул я в очередной раз, порадовавшись своей тихой, размеренной работе. Конечно, за каждого подопечного в группе платят неплохую надбавку, но мне хватает и моего скромного жалования, Скромного по меркам активно действующих преподавателей. Но ведь мне еще и за каждую копию фолианта выдают неплохую премию. Так что, я никогда не жаловался. Тем более, что мой нагваль был словно создан для подобной работы, существенно облегчая жизнь.
А вот Авгур искренне считал, что нагваль, это мощь, сила и что самое прекрасное - познание оппонента через спарринг, когда частицы души сталкиваются в противоборства. Мда. Мой нагваль по этому критерию оценки был совершенно бесполезен, а посему, Авгур искренне мне соболезновал и относился ко мне снисходительно покровительски, будто матерый сторожевой пес к хозяйской болонке, которая вроде как двор не охраняет, но знает пару трюков да команд.
-Ладно, удачи тебе. Нужно перед распределением еще кучу дел переделать, - на прощание Авгур снова хлопнул меня по спине, отчего добрые полчашки чая отправились встречать гостей академии.
Я вздохнул, побулькав остатками чая, и окинул взглядом бесконечный поток людей, бурлящий за воротами. Сегодня в академии побывает несколько тысяч, порядка сотни новичков останется здесь на обучение. Остальные же оплатят обучение этой сотни. По золотому с носа за экзамен. Глядишь - казна академии и пополнится.
Ладно, правильно сказал Авгур, до распределения еще есть время. И посвятить его лучше делам, которые я честно откладывал на последний день. Который закончился еще вчера. А значит, пора наверстывать упущенное.
Я осушил чашку, бросил последний взгляд во двор и направился обратно в комнату.