Перекресток.Асси
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Перекресток. Мир, который мне снится с завидным постоянством. Мальчик Асси, чей путь мне показывает невидимый режиссер. Вместе с ним я познаю эту новую для себя вселенную, встречаю людей и нелюдей, пройду через все его испытания. Что в итоге получится из неграмотного ребенка? Великий воитель или сильнейший маг? Может быть гроза всех некромантов или же предводитель воров? А если он изберет путь тьмы и проклянет саму Империю? Лишь досмотрев этот сон до конца я узнаю правду.
|
Если вы сейчас заглянете на задний двор трактира "Пьяные осоки", то увидите, как дородная, толстая женщина выкручивает своими пальцами сосисками ухо тощему пацану, ниже ее на голову. Вокруг носятся двое мелких ребятишек в распашонках. Мальчик и девочка. Близнецы - дети толстой дамы, кричат во все горло:
- Асси, попалася! Попалася, Асси! - Двор небольшой. Его можно перейти в десять шагов. По центру стоит вырытый давным-давно колодец, рядом лежит ведро, расплескавшее всю воду. Загон для свиней будет слева от вас, от него несет...как от свиньи, а прямо напротив стена трактира, совмещенного с конюшней. Добавьте ко всему этому палящее солнце, приятный запах стряпни и свежий, чистый деревенский воздух.
- Ах ты, маленький выродок! Я тебя ща как по хребтине отхаю, спать на животе только будешь. - Кричит Оглая - жена Митрухи трактирщика. Мальчик все молчит, лишь угрюмо смотрит на истязательницу и глотает слезы. Он знает, что лучше перетерпеть. Ведь старшенькая дочка для них - это всё.
Маленькая гадина уже не впервые подставляет Асса.
Все началось много лет назад, когда в деревню пришел великан. Под два с половиной метра ростом. Выдающиеся бежевые кости вместо бровей, два нароста вдоль черепа, ближе к макушке, татуировка на правой стороне лица, обхватывающая скулу, щеку и лоб, обрамляет глаз и уголок рта. Одетый в шкуру неведомого зверя, с огромной булавой за плечами и свертком в руках. Сверточек кричал и кричал, требуя еды.
- Приветствую вас. - Он стоит на входе в деревню и говорит это, собравшимся встречать с оружием незваного гостя, мужикам. Десять человек. Два лука, арбалет и копья с вилами. Серьезная угроза. Великан расслаблен и молчалив.
- Чего тебе надоть, башня? - отвечает ему один из собирающейся толпы. Они напуганы и ждут с интересом в глазах. "Почему они достойны, а я нет?" - спрашивает себя пришедший.
- Мой побратим велел сына здесь оставить молодого. Его звали Генри и был он сыном местного кузнеца. - Он идет вперед, не боясь за себя. На вытянутых руках, как символ мира, лежит грудной младенец. Подходя к молодому мужчине с редкой бородой и соломенными волосами, продолжает. - Генри сказал оставить его отцу и брату. Он хотел, чтобы его сын рос в деревне, вдали от волнений большого мира.
- Ты чагой-то раскомандовался?! - кричит старуха из, успевшей собраться и окружить воина, толпы. Один взгляд в ее сторону, передать ребенка в руки мужчины, напрячь мышцы, повернуть корпус - и будто волна страха прошла от великана. Как мыши чувствуют и чуют кошку, словно воробьи, порхнувшие от коршуна, так и селяне отпрянули на шаг назад. Вот оно - решающее мгновение. Поединок не мечей, но воли. Кто дрогнет первым, сменит страх на стыд, а затем гнев? Только не безымянный великан. Секунда, другая. Крестьяне признают поражение, а воин, пришедший столь внезапно, так же быстро уходит из деревни.
Было это тринадцать лет назад. Или сорок два цикла по новому календарю. Сейчас идет цикл Огня, тридцать шестое число. Почти середина. Солнце стоит высоко, дни засушливые и вода в колодец на заднем дворе трактира просачивается настолько медленно, что каждое ведро на счету.
Собственно за потерю воды и ругает Оглая маленького Асси. Того толкнула их дочка - Ветрюша. Имя достойное этой непоседливой, вечно румяной двенадцатилетней особы. Ходячее недоразумение всегда испытывает удовольствие, когда ругают Асси, а он, будто маленький герой, стойко терпит эти ужасные испытания. Тринадцать лет - тот возраст, когда мальчик становится на путь к мужчине.
Вот и сейчас, когда в руке у Аглаи появляется хворостина, Ветрюша приоткрывает тихонько заднюю дверь трактира и с удовольствием наблюдает, как эта тонкая палка со свистом, да с оттяжкой попадает по голой спине Асси. Из одежды у мальчугана лишь грубые штаны, подпоясанные веревкой, да металлический браслет сделанный дедом. Ни амурега, ни татуировки владетеля у мальчика нет. Есть лишь боль и застарелые шрамы на худощавом теле. Розга попадает по спине, раз, другой, третий!
"Я мужик! Я мужик! Я мужик! Мамочка как больно!" Сдерживая крик, успокаивает себя Асс. От ударов кожа лопается и кровь течет по спине. Выглядит страшно, но это лишь мелкие царапины, заживут быстро. Ветрюша хихикает, а близнецы перестают бегать и смотрят на это человеческое унижение, как на самое интересное событие в мире.
- А вот тебе! Вот тебе! Вот! На! Получай! Выродок! Ублюдок! Сученыш!
- РУКУ ОТОРВУ, ШУХА! - Кричит на Оглаю зашедший через калитку мужик. Спаситель выглядит не очень опрятно. Неаккуратная черная борода, сальные волосы, пропотевшая открытая рубаха, и грязно-серые, извалявшиеся в грязи, штаны. Таким бы милостыню в городе просить, а не в деревню подаваться. Уж больно вид убогий, да болезный. Но видно, как сильно он зол. Через два удара сердца он рядом с трактирщицей, смотрит на нее. Тень от солнца, бьющего в спину, делает его безликим, будто из-под бровей смотрят два хрусталика искрящегося на солнце льда в окружении моря полной темноты. - Почто мальчика обижаешь?
- Ах ты...-Собирается кричать Оглая на незваного гостя, но крик останавливается где-то внутри, когда он смотрит в глаза этого высокого и сильного мужчины. В нос шибает запах немытого тела, это запах зверя, охотника, убийцы, а не сытного и ленивого борова или подыхающей от голода псины. Мужчина опасен. Оглая помнит, что такое же ощущение было от пришедшего великана. Лицо его не разобрать. Про таких говорят - зарос по самые глаза. Такое ощущение, что есть лишь борода, да небольшой островок кожи вокруг глаз и на лбу. Длинные немытые волосы завязаны в хвостик за спиной.
- Лучше сходи, да обедом озаботься, я долго сюда брел, - замечает взгляд пацана, смотрит тому в глаза и подмигивает. - Теперь он собственность Империи и вы не имеете никакого права на то, чтобы его наказывать.
Империя. Здесь, на самой окраине страны, не слышали этого слова давно. С тех самых пор, как малыш Морган ушел с бродячим цирком путешествовать по Манне. Ветрюша ойкнула, да выбежала на двор забрать малышню.
- Вот тут необходимые бумаги. Вот мой амурег, - не давая ни секунды для раздумий продолжает сыпать аргументами незнакомец.
- Ох, конечно, - куда делась былая суровость? Неужели это - Оглая? Как такие изменения могут быстро произойти с человеком? Недавно была она строгой и суровой женщиной. Теперь стоит кроткая и покорная дама. Она отряхивает платье, глупо хихикает, заливаясь краской запоздалого стыда. - Простите.
- Вставай парень. Я тебя осмотрю. - Он ходит вокруг парня, примеривается, оценивает. Асси чувствует себя неуютно, ему неприятен этот изучающий взгляд торговца. - ТЫ почему еще здесь? Парня отмыть, накормить и напоить. Еды в дорогу на три дня. Да побыстрее. Стой. Где дом кузнеца?
- Вон туда пройдете до конца деревни, тропка влево будет идти. Прям по ней. Только там сейчас другой кузнец. Дед его лет десять как...
-Женщина, я задал тебе вопрос! Мне нет нужды выслушивать историю этой грязной деревни! Что я сказал! Отмой, накорми и собери еды на три дня. Вот тебе дырка. Тьфу. Серебрянка. Выполнять!
Он говорит тоном человека, привыкшего командовать. Видно, что его нелепый вид - лишь маскировка, необходимая для того, чтобы слиться с окружением. Он силен и опасен. Асс замечает это изменение и даже когда его утягивает за собой Оглая, продолжает смотреть в на человека, изменившего в одночасье весь его мир.
Уже в трактире она тащит мальчонку на кухню. Тут всегда есть запас горячей воды, здесь же хозяйничает ее муж. Трактир "Пьяные осоки" стоит вдалеке от трактов, обслуживает три деревни по взаимообмену, да и то в основном тут крестьяне пьянствуют, а не едят. Хозяин под стать своей хозяйке. Здоровое пивное пузо, красная морда, волосатое тело, да засаленный фартук с грязными штанами. Он слушает, что говорит ему дочка, тараторят близнецы. Неверяще смотрит на Оглаю.
- Это правда? ЗА этим говном приш...
- Тихо! Не ругай мальчика! Он же наш лучший помощник. Верно Асси? - она с трудом нагибается и смотрит в глаза мальчику. Тот отводит взгляд, не собираясь отвечать. Спина еще болит, а застарелый пот начинает проникать в свежие раны. Щиплет.
- Да, да. Мы тебя буквально как родного любим, - включается в игру понятливый Митруха.
- А я? - обиженно спрашивает Ветруша. - Вы любите меня сильнее! - Громко кричит девочка.
- А мы? - Хором вопят близнецы, по своему детскому уразумению, начиная новый виток криков и визгов.
- Асси, дуй на улицу, наполни бочку двумя ведрами воды и жди меня. - Шепчет мальчику на ухо Оглая, в то время, как концерт набирает обороты. Детям в радость поиграть на нервах слепо-любящих родителей.
Асси выбирается на улицу, и начинает свой монотонный труд. ОН всегда рос молчаливым пареньком. "Жаль, что я не помню деда. Говорят был тот еще мастер. Неужели я уйду отсюда? Что я знаю про Империю? Почему испугалась Оглая? Империя - это что-то больше чем наше дворянство, насколько? Видимо намного. Я точно знаю, что Империя воевала много лет назад, но с кем? Отец грезил Большим миром, может он ушел как раз в Империю? Будто я смогу его найти. Еще этот...имперец, как он смотрел на меня, как на товар. Я не хочу ему нравится. Слишком он, разный. Анчин говорил, что это называется притворство. Научил меня ему. Вообще почему я до сих пор не убежал? Ха. Сам дам ответ - так удобней. Пусть я и бываю часто бит, но я сыт, у меня есть работа и крыша над головой. И я никому не принадлежу, ни владетелю, ни этой треклятой Империи".
Такими размышлениями занимал себя Асси вместо пустых разговоров. Он не умеет писать, не умеет читать, знает лишь общий язык, да местность на день вокруг деревни. Целая россыпь артелей живет в местных лесах. Охотники, лесорубы, кузнецы и ремесленники. Именно их деревня поставляла остальным еду. Хлеб, зерно, ягоды и фрукты. Взамен получали инструменты, иногда деньги (в основном медные) да шкуры.
Два ведра натаскать - дело пары минут. Но Оглаю пришлось ждать дольше. Асси не стал прислушиваться к тому, как в очередной раз орут и кричат дети. Пол ведра кипятка ухнули в бочку, женщина дала молодому мужчине чистую тряпку, немного вязкой золы, смешанной с жиром.
- Асси, помоешься, оденешь чистое,- она протягивает рубаху, штаны и лапти с портянками, сложенные друг на друга. - Потом приходи, накормлю.
"Неужели она будет грустить? Десять лет я жил с ними. Ни доброго слова. Ни похвалы. Последний цикл так вообще. Жара стоит. Все пересохло. Пес даже из конуры не выходит."
Окунувшись, переодевшись в чистое, Асси возвращается в основной зал. Там накрыт стол, каша с мясом, молоко, свежий хлеб.
- Спасибо, Хазтуру-собирателю, за эти дары. - Ас разводит руки вверх, будто что-то ловит, смотрит на потолок, представляя, что это солнце. Потом берет ложку и приступает к еде.
"Стоит ли думать об этом? Размышлять о увиденном? Сколько раз мне давали вот так помыться? Раз в десятину. Кормежка - почти каждый день такая богатая. Этот цикл выдался жарким. Понять тетушку можно. Дядька меня всегда защищал. Сказать про них хорошо? Чего я видел больше? Добра? Зла?"
- Тятька говорит ты уходишь? - Асси, погруженный в мысли, не замечает Ветрюшу, севшую напротив. Сзади сопят близнецы. Слева от парня на скамье лежит рубаха на ней портянки и лапти. Ас не стал ее одевать. Пусть сперва просохнет кровь на спине.
- Видимо так.
- А сам хочешь?
- Не знаю.
- А вот я знаю. Мелкие идите сюда. Посмотрите на нашего лучшего работника. Вы будете скучать?
-Нет, нет.
- И я тоже. По тебе никто не будет скучать. Тятя с мамкой просто испугались этого оборвыша. А я его не боюсь. И тебя тоже не боюсь, потому-что ты тупой и воняешь.
-Асси-вонючка, Асси-вонючка.
Не впервые парень страдает от нападок этой малышни, оскорбления для него, что не заточенная стрела для старого дума. Отскакивают, не впиваются в мягкое нутро. Застрять в сердце им будет сложно. Привычка отсекать говор этой девки всегда помогает.
"Жуй, жуй, жуй, жуй, жуй, жуй..." : нескончаемый поток мыслей, виденным лишь раз водопадом, смывает грязь бранных слов, окуная мальчишку в воду отчуждения. Методика Анчинов. Очищение мыслей. Одно слово или действие. Концентрация на нем. Осознание этого действа и что нет ничего кроме. Еще одна премудрость, выученная Ассом. "Анчин предлагал уйти. Четыре года назад. Почему я не согласился?" - спотыкается на этой мысли парень, выныривая из убежища, чтобы попасть на окончание сольного выступления недооцененного маленького барда.
- ...этому ты такой ленивый, тощий и похож на треснувшую задницу! - С апломбом театрального актера, завершает она серию своих моральных ударов, что должны на слезы вывести жертву. Не получается. В таверне нет никого кроме детей. Близнецы смотрят на сестренку открыв рот. Восхищаются. Да и сама Ветрюша смотрит на них с гордым видом, будто говоря: "Учитесь, малышня!"
- Все? - спрашивает Асси Морган, смотря на девчушку усталым взглядом.
- Нет не все! - Возмущается та в ответ. Но слов больше не хватает. Она мигом обижается, краснеет, что не идет ее полноте совершенно. - Ты, да ты дурак! Козел мохножопый! - Берет под руки близнецов и уводит их на задний двор.
"Теперь можно доесть в спокойствии."
Когда у меня начались эти сны?
В какой момент своей жизни я понял, что...
Все не верно. Я вижу этот сон в двадцатый раз, он преследует меня. Красивый, запоминающийся, яркий. Пытаюсь избавиться от него, прогнать, но он сильнее. Что-то требует написать эту историю, хочет, чтобы я увидел и понял этот мир.
Психотерапевт прописала снотворное. Не помогла и йога.
Алкоголь был выходом первые два месяца, а потом перестал помогать и он. Каждую ночь я вижу Асси, как его избивают, как ему было грустно жить в деревне без отца и матери. Мне больно при пробуждении, а голова звенит как колокол.
...............................................................................................................
- Эйси, шевели ногами.
Мальчик молчит, стараясь угодить сварливому незнакомцу. Вторые сутки в пути, по лесу, нехоженому, пустому. Он никогда не уходил так далеко. Здесь может быть опасно. Звери, люди.
-Эйси, твою мать!
Человек успевает подхватить валящегося с ног подростка. Переход выпил у того все силы. Нет решимости стоять, даже двигать ногами. Лес высосал из мальчика всё. Мысли, желания. Мальчик хочет спать, взять небольшой отдых и идти дальше. Редгар вздыхает и осторожно кладет того на землю.
-Глупый пацан. - Он проходит чуть дальше, к крупному дереву с корнями, образовавшими уютную постель и кидает туда свой засаленный плащ. Потом укладывает мальчика спать. Причем смотрит он на ребенка не с отеческой нежностью, не с равнодушием незнакомца, его взгляд как у человека, чья вещь внезапно сломалась. Недоумевающий и немного жалеющий своего потраченного времени.
Я вижу это глазами маленького дрейка, сидящего напротив них. Он затаился, ждет времени, чтобы незаметно убежать от больших и опасных чудовищ. Мужчина решает развести костер.
Проходит несколько часов, темнеет, температура снижается, от одуряюще-душной до умеренно-прохладной. Небольшой ветерок обдувает уставшее тело. Редгар варит отвар, дающий сильный запах хвои. Откуда я знаю для чего он служит? Маскирует запах, отваживает мелкую нежить, состоит из натуральных кореньев и листьев. Если разматывать ниточку ощущений, то можно упереться в самое начало пути этого отвара. До самого первого момента его появления, а затем понять, кто его создал и для чего. Но я выбираю другой путь. Узнать, кто и когда подарил Редгару это знание. Сон ведет меня.
....................................................................................................................
Он молод, полон желания выслужиться в армии ШеЗар, силен, ловок и быстр. Их отряд уже вторые сутки караулит анчина, спустившегося в древний склеп. Тревожно всем десятерым. Среди них лишь десятник пережил несколько битв, двое - Редгар и безымянный для меня леонманн, недавно прошли крещение боем, а остальные всего лишь новый набор солдатни, прошедший курс молодого бойца.
Как я это понимаю? Их прошлое, привычки и умения. Я вижу их глаза, положение тела и слышу, как они говорят. По таким маленьким штрихам всегда можно понять кто перед тобой. Охотник или жертва, матерый секач или молодой вепрь, волк или волчица. Неосознанное знание, интуиция.
Анчин задерживается, воины волнуются, а десятник отвлекает их разговором о "лесном покрывале" - отваре, помогающем спрятаться в лесу от слепых существ и даже от тех, кто чует саму жизнь - некросах.
Ночь темна и коротка. Стоит такое же засушливое лето, сверчки поют, лес дышит, а воины впитывают мудрость, что может спасет их жизни.
-...теперь все выливаете во флягу, зарываете в землю, даете остыть, а когда застынет намазываете на одежду и кожу. - Унгмар (теперь я вижу его имя) подает пример. Черпает половником вязкое варево, медленно наполняет маленькую походную флягу, разрывает небольшое углубление, кладет туда флягу и забрасывает её землей. Унгмар - великан. А это значит, что в нем почти два с половиной метров росту, но, в отличии от своих лысых сородичей, он отпустил длинную до лопаток черную гриву, чтобы скрыть свои уродливые бугристые костяные наросты на голове и позвоночнике. Суровый взгляд, большие мозолистые руки. В пламени костра его внешность выхватывается маленькими порциями. Кисть тут, плечо там.
Остальные расселись полукругом, оставив на часах всего двоих. Вокруг разросшийся лес, рядом вход в опасный склеп. И ночь. Я впервые обращаю внимание на небо. Нет луны, мало звезд и холод, что пробирает до самого нутра, в этом неверном свете костра, уже кажется проявлением чьего-то злого умысла.
Воины разливают зелье по флягам.
Наступает утро, стражи ложатся спать, все ждут анчина, и я просыпаюсь.
День 7.
С момента моего первого опыта осознанных сновидений прошло шесть дней. Я на верном пути. Я могу запомнить большую часть этих странных видений, приходящих по ночам. Врач посоветовала завести дневник и описывать в нем то, что создает для меня мое сознание.
Я пытался сделать это на протяжении недели.
У меня стало хорошо получаться с первого раза. Я увидел свои руки, смог осознать, что это сон, даже немного поуправлять им, когда не стал смотреть в начало создания "покрывала". До сих пор не могу понять, чего хочет мое сознание. Надеюсь на лучшее.
Ночь.
Асси проснулся утром, проспав двенадцать часов. Бедный маленький человечек. Сильный запах хвои забился в ноздри. Парень чихает. Раз, второй, третий. Потом вытирает странную корку с лица и рук. Она и несет в себе этот резкий запах.
-Называй меня Редгар, пацан. И если валишься с ног - скажи. Я ругать не буду, а времени у нас еще много. Возьми, поешь. - он показывает на остатки от еды, приготовленной Аглаей.
"Жизнь прошла. Тринадцать лет в деревне. Что впереди?"
-Спасибо, Редгар, - он кивает, садится, разглядывает плащ, а потом резко встает, поднимает плащ и протягивет обратно спутнику. - Благодарю вас за помощь, но этого не нужно было делать. Я стойкий. Я ночевал в лесу.
-Парень, ты - собственность Империи. - отвечает Ред, усмехаясь и принимая плащ. - Пока я с тобой, я отвечаю за тебя головой. Мы держим путь в Столицу, где я передам тебя уже другим людям. Так что не надо считать, что я тут заместо твоего папаши. Ничего подобного парень. И, раз уж так сложились обстоятельства, я готов ответить на твои вопросы.
-Почему я?
-Твой отец был крайне...выгоден Империи. И детей таких уникальных личностей мы предпочитаем брать под свое крыло. Что ты умеешь делать?
-Зашивать одежду, готовить, рубить дрова, полоть, охотиться. - Явно не понимая, почему этот вопрос ему задали только сейчас, отвечает Ас.
-Не то, ты чем-нибудь отличаешься от обычных деревенских парней? - В слово "обычных" он явно вкладывает какой-то смысл, но он ускользает от внимания мальчика.
-Хорошо ориентируюсь в лесу, меня любят животные, - на раздумья Моргану было нужно не очень много времени. Я опять разматываю клубок событий.
Асси бежит по лесу, ему девять, он беззаботен. Рядом скачет, сшибая кусты, Расси - домашний дрейк, из самых старых и степенных на деревне. Его заразил своим весельем маленький ребенок, не осознавая, заставил вспомнить свои молодые годы и побежать охотиться на мышей и бабочек.
-Давай, Расси! Вперед! Вон там! Видишь!
Радость в его голосе, короткий рык животного, испуганный вскрик, успевшей улететь птицы. А на самом верху деревьев за ними уже долгое время скачет белка. Я чувствую ее желание присоединиться к тому большому двуногому, чтобы испытать это ощущение всепоглощающего счастья.
Вынырнув из этого потока животного удовольствия, я сосредотачиваюсь на разговоре.
-Хотя бы что-то. Двинули, до Столицы путь долгий.
Проходит несколько дней.
Дуэт из деревенского мальчика и взрослого оборванца вышел на тракт. В пути не было ни задушевных разговоров, ни долгих бессмысленных диалогов, прогоняющих скуку. Редгар был молчалив и сосредоточен, видно, что путешествие со спутником тяготило его, если добавить к этому раздражение от медленной скорости, то можно понять, почему он не стал набиваться к мальчику в наставники. Он почтальон, доставляющий посылку.
Я видел лишь редкие уроки скрытого передвижения по лесу, что пошли для мальчика впрок. Редгар учил его чувствовать лес, быть с ним на одной волне, понимать его, слушать. Асси схватывал на лету, впитывая в себя знания и тут же применяя их на практике.
Тракт.
Артерия, соединяющая Империю в единое целое. По нему перевозят еду для отдаленных поселений, там же путешествуют купцы, паломники и жрецы. Рядом с городами можно увидеть крестьянина, везущего товары на рынок, циркачей, зазывающих на свои представления и имперские патрули, защищающие покой простых граждан.
Для Асси, впервые ушедшего так далеко от дома, все было в новинку. Он удивлялся превосходно отшлифованным камням, ширине тракта, его монументальности и цельности. По сравнению с деревенскими пыльными, а после дождя раскисшими и грязными дорогами, тракт был красив, незыблем и могуч.
Он с недоверием ступил на каменное покрытие, поражаясь тому, как смогли построить это великое чудо обычные люди. Тут явно не обошлось без божественной помощи.
-Что, Эйси, удивлен?
-Д-да. - Мальчик садится на корточки, трогает ладонью сухой, отполированный за века камень. Великое чудо для мальчика из деревни, старое, но современное. На какое-то мгновение я вижу отблеск всех событий, что происходили на этом отрезке пути. Созвездие имен, событий, лиц, коснулось моего разума, но свет этот прекратился, будто между солнцем и комнатой, где живет мое сознание, кто-то поставил темный экран. Меня бы затянуло туда. Не выпустило и оставило жить среди этих впечатлений.
-Само собой. Ты просто ничего не знаешь о мире вокруг. - Редгара веселит удивление Асси. Тот не просто впервые оказался вне своего повседневного уютного мирка. Его будто всю жизнь продержали в клетке оставляя в неведении относительно того как огромна вселенная людского превосходства. - Вы крестьяне в целом нормальные ребята, если отбросить эти дурацкие верования в приметы и обряды. Живете в самой глуши, никаких новостей, никаких знаний. Все поголовно неграмотные. Вас хватает только на то, чтобы знать, когда нужно сажать зерно, считать поголовье скота и монеты, за проданные на торжке товары. И самое веселое. Вас таких большинство! Во всей великой Империи именно вы являетесь ее основой. Без вас все было бы напрасно и ни черта не нужно. - Почему то он распаляется, видимо плебейское удивление Асси его задевает и достаточно сильно. - Взять вас всех вместе - вы сила, основание Империи, те, кто стоит у ее корней, видя лишь мельчайшую часть ее великолепия. А иногда не понимая и этого. Вы ДАЖЕ не ПОНИМАЕТЕ как вам повезло! Возьми вашу жизнь. Она полна тишины леса, запаха печи и навоза. Тихая, неторопливая, раз-ме-рен-на-я. Медленная и расписанная на годы вперед. Однообразный труд и методичная работа. Никакого развития, никакого движения. Медленная стагнация без всякого роста.
И вот вас много. Очень много. Миллионы. И исчезни вы все сразу, Империя падет. Но если погибнет один человек, одна деревня. Империя этого не заметит. Понимаешь парадокс? В масштабе Империи одна отдельно взятая деревня - ничто! Со всеми своими жителями, историями и прошлым. Будь даже среди вас жрецы, бывшие военные. Выдерни вас из поля Манны никто и не заметит.
А теперь возьми меня. Я таскаюсь по Манне, нахожу таких детей как ты. Исследую, расспрашиваю и выискиваю. В Империи я стою больше одной деревни! Моя жизнь ценнее твой деревни, Эйси! Ценнее сотен людей. Парадокс! Невозможное! Но Эйси. Запомни навсегда. В Империи тот ценится, кто ради ее блага живет и положил свою жизнь на это. Специалисты ценятся и приветствуются. - Он кладет руку на плечо Асси и, смотря тому в глаза проникновенно говорит, - Служи на благо Империи и тебе воздастся. Ладно, что-то я заболтался. - Он треплет ребенка за плечо и кивает в сторону горизонта. - Ноги в руки и бегом. Нам еще идти не один день, хотелось бы успеть до темноты дойти до святилища Талура.
Его речь возымела действие на мальчика, привыкшего за прошедшие дни, что мужчина никогда не говорит просто так. Информация наложилась на впечатление от великого тракта и осела в памяти плотным, цельным комком правильных выводов и мыслей.
Я тоже был впечатлен. Пока не увидел, что этот прием он использует уже все двадцать лет его работы.
Редгар ушел вперед, оставив спутника размышлять.
Пока Асси Морган бредет я попробую описать его портрет наиболее точно. Сразу оговорюсь. Я вижу его мазками внимания, частями, фрагментами действий, мыслей, чувств.
Для тринадцати лет он довольно высок. Выше полутора метров. Черные-пречерные волосы, смуглая, загорелая за много лет, кожа. Одетый в изодранную за многодневное путешествие новую одежду, он производит впечатление не оборванца, но сына разбойника. Что-то в нем есть такое. Опасное. Теперь я вижу это в нем. Потенциал. Отличие от той серости и однообразности, что есть в низшем слое - крестьянах. Черты лица неуловимо напоминают волчьи. Узкие скулы, тонкие губы и зеленовато-синие глаза, в которых застыло выражение опасливого размышления над новой идеей. Плавная походка. Он не шлепает грузно и устало по дороге, не летит над ней, но стелется. Как туман, что незаметно подкрадывается в утреннюю пору.
"Служи на благо. А какое оно - благо? Непонятные слова еще говорил. Стагнация какая-то. Мало мы знаем. И что? Да лучше бы я с анчином ушел. Хотел ведь. А потом лень, не сейчас, не мое. И что получил? Пришел тут. Наговорил с телегу. Служи на благо. Работать мне не привыкать. Таскать, помогать. Но он явно говорил про что-то большее. Я что могу придумать службу, чтобы быть ценнее деревни? Или мне ее дадут? Как тетка и дядька? Вбивать послушание кулаками да розгами. А есть другие варианты? Я же за эти дни все решил. Я - собственность Империи. НЕ владетеля. Сменил одно на другое. Чтобы дед посоветовал? Нужно быть полезным. Я - ценнее деревни. Стать там главным и найти отца. В планах ничего не поменялось. Но идти по пыльному тракту. Лучше в лес. Я тут задыхаюсь."
Редгар шел себе и шел.
Никаких более разговоров. Если не глуп, то сам поймет. Среди десяти лишь трое достойны для вступления в Щит и Меч Империи. А он - Редгар один из лучших вербовщиков и у него эта цифра шесть из десяти. В два раза больше чем у остальных. И это тоже повод для гордости.
"Сейчас парень небось обдумывает как стать полезным мне и Империи. Молоток. Котелок у него варит будь здоров, даже и без нашего обучения. А стоит его нагрузить логикой, математикой, механикой и теорией энержи, да немного отшлифовать это посвящением в послушники Талура, тогда он станет чистейшим бриллиантом среди моих самоцветов, оставшихся в кадровой копилке Империи. И ведь запрятал его Морган так хорошо, что мне несколько лет потребовалось на поиски. Ох и тяжело ему будет в академии. Начнет среди восьмилеток, потом переведем в класс по возрасту. Как бы все-таки придумать кому его отдать. Из него выйдет хороший разведчик..."
Эти вопросом Редгар задается весь путь. Никак не может понять потенциал молодого мужчины. Вроде бы легкий выбор. Лес - дом родной, тогда идти в рейнджеры или анчины, но тут у него возникают сомнения. Парень движется слишком пластично, на ходу запоминает многие движения. Мечник бы из него вышел хоть куда. А с его интеллектом его легко можно отдать в Академию. Конечно, парню придется отслужить положенные десять лет, как в свое время сделал мужчина. Только Редгар остался на дополнительный срок. Про таких говорят - нашел себя.
За спиной послышался топот. Асси обернулся, а знаюший Редгар уже стянул мальчика с дороги на обочину, и шепотом пояснил, кланяясь сам и заставляя кланяться Асси.
-Аристократия. Узнаю топот лоукенарских дрейков. Смотри в землю.
Мимо пронесся всадник, подняв небольшое облачко пыли. Асси не мог поверить своим глазам, смотря вслед аристократу. Тот скакал на двуногой ящерице, дрейке! Будучи маленьким мальчик сам бывало пытался оседлать Расси, но ничего не выходило. Задние лапы верного друга не могли выдержать небольшой вес ребенка. Этот же дрейк был размером с лошадь, зеленая чешуя, мощные задние лапы, дрейк бежал быстро и уверенно.
-То ли еще будет парень. То ли еще будет. Пошли.
-Но, как...
-А вот так. Думаешь дрейков только для охраны огородов берут? Эта порода для господ как лошадь. Жрет мясо, выносливая, может сама охотится. И верная до одури. Редкая штука, особенно лоукенарец. У них сохранился рудиментный коготь, который царапает землю, а в нашем случае издает чиркающий звук.
-Можно вопрос, - стесняясь спросил Асси. Увидев благосклонный кивок, продолжил. - Как понять рудиментный?
-Старый, не нужный, но оставленный по неизвестным причинам.
-Понятно.
-Лучше пошли вперед. И запомни. Видишь всадника на дрейке - кланяйся. Видишь кого-то отличного от крестьянина - склоняй голову, не ошибешься. Глубоко кивни. Вот так. Понял?
-Да, понял.
-Парень, мы на тракте, скоро увидим людей. Не веди себя глупо. Стой, молчи, повторяй за мной и все будет хорошо.
Асси кивает головой и они продолжают свой путь по тракту.
Имперец все-таки удивлен стойкостью этого пацана. Столько времени шагать по лесу, выбраться на дорогу и при этом не ныть и не плакать. Послушание крепко в него вбито. Розгами и кулаками.
К вечеру они доходят до стоянки. Святилище Талура, огороженное деревянным частоколом, на территории которого находится трактир, маленькая кузня и загон для лошадей. Путники стекаются сюда вереницей трудолюбивых муравьев, что прячутся с наступлением ночи в своем муравейнике. В небольшой часовне звенит колокол, напоминая о вечерней молитве.
Во дворе не очень много людей. Они ходят по небольшому дворику, переговариваются, двое слуг расседлывают лошадей, а у колодца, что стоит в центре двора напротив входа в часовню и трактир, стоит давешний аристократ и переговаривается с двумя мужчинами одетыми побогаче чем простой люд.
Асси разглядывает дворянина во все глаза. Впервые видит такой красивый, темно-зеленый камзол, удобные черные штаны и кожаную обувь. Видно, что мужчина трепетно относится к своей внешности и успел уже переодеться в свежее белье. На поясе справа приторочен меч, а длинные светлые волосы затянуты отрезом ткани в один пучок на затылке.
- Ай, вадь! - Вскрикивает один из слуг, выскакивая из-под загона для лошадей. - Вашмилость, скажите-е ящерке-е шобы не кусалося. Еёж надо рассядлать.
- Оставь Зеленца в покое. - Он недовольно морщиться из-за прерванного разговора.
Вся сцена заняла немного времени. Как раз, чтобы пройти путь от ворот и до входа в трактир. Уже стоя на пороге Редгар напомнил Асси.
- Мы просто паломники в Столицу. Ты-сын, я-отец. Не говори вперед меня и делай что велено. - Он открывает дверь, и проходит внутрь здания.
Что я могу сказать про этот трактир?
Деревянный пол, никаких длинных лавок, а отдельные прямоугольные столы на восемь человек, классическая деревянная барная стойка, аромат свежей мясной еды, полное отсутствие людей в зале и лестница слева от стойки на верхний этаж, где комнаты.
Отличие от трактира, в котором жил Асси одно - здесь не пахнет кислыми щами, плохой выпивкой и потом. А еще он намного чище. И заслуга в этом девушки, что сейчас прибирается за баром, расставляя бутылки, смахивая с них пыль. Она одета в простое серое платье из грубой ткани, белый платок на голове. Невысокая, она с трудом достает до верхних полок, но продолжает свой труд.
Подходя ближе Асси замечает вход на кухню. Как ни странно, он под лестницей.
- Добрый вечер, мы с сыном хотели бы поужинать и снять комнату подешевле.
- Ужин и койка - серебрушка. - Она прекращает свое дело и оборачивается к "паломникам". Ее лицо ничем не примечательно. Невыразительные глаза, мягкие черты лица, небольшой носик. Таких крестьянок можно увидеть в деревнях. Именно их рождение ребенка полнит и превращает из пухленьких доярок в толстенных мамаш. Эдакая квинтэссенция деревенской бабы.
- Идите на молитву, придете - покормлю и комнату дам. Сегодня народу немного. - Она забирает монетку со стола и продолжает заниматься своими делами.
"Семья" выходит на улицу, колокол начинает бить в другом темпе, "бздынь-бздынь", будто биение сердца металлического великана. Меня оно не напрягает, но почему-то при каждом ударе вокруг проходит небольшая волна света, на мгновение делая мир ярче и прогоняя усталость.
Как только сменяется темп игры неведомого и невидимого звонаря, люди со двора начинают идти в часовенку. Всего, включая аристократа, его собеседников и слуг, Редгара с Асси собирается пятнадцать человек. Среди них хозяин таверны - крупный мужчина, одетый лишь в одну деревенскую рубаху до колен, девушка, встретившая гостей, жрец, что стоит на небольшом возвышении и начинает читать молитву.
- Как всегда, во веки вечные начнем мы этот вечер с просьбы к Талуру-Защитнику, к Богу нашему, тьму изгонявшего и жизнь даровавшего, - он поднимает ладони на уровень груди, поворачивая их к людям, будто пытается толкнуть что-то от себя. - Охрани нас от тьмы, даруй нам свет. От опасности огороди, от людей лихих обереги. Веруем в тебя неистово и крепко, ибо изгоняя тьму из сердца мы гоним ее из мира, спасая души людские, очищая их светом твоим, власти твоей вверяем себя на ночь эту, просим прислать нам добрые сны, узреть тебя во снах своих, и встретить рассвет с именем твоим на устах.
Люди склоняют головы, прикладывают левую руку на сердце, а правую ладонью в сторону жреца подымают и произносят слова молитвы. Асси верит в Хазтура, посему больше разглядывает часовню. Первую, увиденную им в мире, где живет отец.
Деревянная, сотворенная несколько десятков лет назад, не расписанная, без скамеек и размером с обычную деревенскую избу, но высоким потолком, самое дорогое что тут есть - колокола, зовущие на молитву и механический хронометр, стоящий в дальнем левом углу прямо под люком в колокольню. Сразу за жрецом вырезанный на деревянной стене, а затем покрашенный золотой краской символ бога - раскрытая ладонь, вписанная в корону солнечных лучей.
Когда кончается молитва, все прикладывают правую руку к сердцу и, смотря в пол, стоят, поглощенные своими мыслями, еще несколько секунд, а после того, как жрец спускается с деревянного постамента, начинают потихоньку уходить из святилища.
- Редгар, что там такое в углу стояло? - Асси спрашивает у мужчины, когда они садятся за стол. Трактир наполняется посетителями, все садятся ужинать. Мальчик чувствует себя не очень хорошо - головная боль, донимавшая весь день, стала из легкой довольно сильной.
Им на стол поставили мясо с картошкой в горшочках, кувшин молока, нарезанный хлеб и пару деревянных ложек. Имперец пододвинул к себе свою порцию, жестом показал, чтобы Асси помолчал немного и приступил к еде. Видно, что он получает удовольствие от процесса. Наливает себе молоко, берет кусок хлеба, макает его в жаркое, окуная почти полностью, ждет, пока тот впитает в себя вкуснейший мясной сок. Девушка как раз начинает расставлять по столам овощи. Огурцы и помидоры с зеленым луком. Наблюдая за мужчиной Асси понял, как он проголодался.
- Ты ешь, ешь, не стесняйся. Тебе силы еще как нужны будут.
После основного блюда принесли квас и пирожки. Кто-то из гостей ушел в свою комнату, а за столом собралась компания, решившая сыграть в кости.
- Это был хронометр, - сделав глоток кваса, Редгар потянулся и ответил на вопрос, заданный в самом начале. Причем он ответил так, будто Асси должен знать что это такое и для чего предназначено. Понимая, что объяснять все равно придется, вздыхает и продолжает. В этот момент мальчик осознает, как изменился за последнее время мужчина. Если, придя в деревню он выглядел как оборванец и нищий, то теперь принять его можно было за обычного крестьянина средних лет. Заросшего бородой по самые уши, лохматого и нечесаного, но все же рабочего. - Прибор для измерения времени.
- А зачем, если есть солнце? - Искренне недоуемевает Асси.
- Надо парень. Просто надо. - Редгар хотел объяснить ему, вроде набрал уже воздуха для ответа, но вдруг выдохнул и выдавил из себя ответ. В этот раз я уже могу немного контролировать тот поток воспоминаний, что кроется за этими словами, поэтому и не разматываю цепь событий. Знания эти вряд ли мне пригодятся.
Привыкший к такому немногословному обращению, мальчик берет кружку с квасом и начинает пить.
Больше ничего не происходит.
Утром Асси будит колокол, созывающий на молитву. Каждый удар отдается сильной и резкой болью, разрывающей голову на части. В теле слабость, а перед глазами мутная пелена.
-М-м-м, - стонет мальчик. Он не собирается жаловаться. Все равно ему никто никогда не верит, считая, что это все изнеженная блажь. Лишь легкий стон срывается с губ, а сам он сворачивается в калачик, желая спрятаться от этого убийственного звона. Когда с глаз уходит пелена, то солнечный свет впивается жалящей осой в бедное сознание ребенка.
- Хм, а ты хорош. Выпей. - Даже голос Редгара разносится рокотом невиданного водопада. Он прислоняет ко рту мальчика кружку, Асси делает пару торопливых глотков. На вкус простая вода, но она взрывается пожаром внутри ребенка, крутит и рвет на части живот. Он не может сдержать крика и слез, корчится на кровати, сжимая зубы до хруста издает протяжный громкий стон. Огонь продолжает распространяться. Лес по имени Асси сгорает в утробе гигантского огненного зверя. Его тело полыхает, уничтожая само себя. Последней сдается голова. Когда он тонет в бесконечном расплавленном озере, то теряет сознание.
Второе пробуждение было приятней. На дневную молитву созывал людей колокол и удары его уже казались приятными и мелодичными. Асси чувствовал себя выспавшимся, отдохнувшим. Боль казалась лишь призраком. В комнате он никого не нашел, поэтому решил подождать, пока люди вернутся с молитвы.
Его состояние было непонятным. Он практически не размышлял. В его разуме была лишь мысль, что не стоит показывать удивление. Будто мальчик изменился. Стал более цельным. Он полежал еще немного, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего необычного. Будто он в своем лесу или спит на сеновале, дома. Ощущение родства и защищенности окружало его. Теперь он понял, как было ему плохо на тракте, как быстро он терял силы, аппетит.
Для меня все заканчивается намного лучше. Утром, после ночи очередного живого сна, я просыпаюсь с жуткой головной болью, которая проходит к полудню. Почему я связан именно с этим ребенком?
Очередная ночь, очередной долгий сон, что будет мне являться, пока я не перенесу его в этот файл. Теперь, при пробуждении я сразу бегу за ноутбук. Мне становится интересно что произойдет дальше с Асси.
Проходит некоторое время. Асси чувствует себя превосходно, дышится легче, ветер подталкивает в спину, а не бьет в лицо пыльным кулаком. Солнце согревает, а не печет. Мальчик рад таким переменам. Редгар не стал объяснять, говоря, что это не его работа. С тракта они сворачивают на небольшую проселочную дорогу, видимо хотят пополнить запасы еды и переночевать в деревне у дороги.
И как только я слышу мужской крик боли, понимаю, почему именно этот день так важен. Впереди опасность. Мужчина мигом скидывает с себя личину крестьянина, превращаясь в подобие зверя, имя которому человек. Он тащит Асси за собой в кусты, призывает к тишине и, ведя ребенка за руку, идет вперед.
- Асси, молчи и смотри.
Мне до сих пор не понятно почему Редгар решил показать мальчику эту картину.
Убийство и разбой. Классика средневекового жанра. На дороге в деревню трое мужчин пытались поймать за узду коня. Они окружили его и не давали рвануть в лес. Еще двое привязывали к дереву жертву разбоя - мужчину в классическом дорожном костюме горожанина средней руки. Плащ, рубаха и штаны. Он был безоружен, кровь текла на лоб с разбитой головы, а рот закрыт нелепым грязным кляпом из куска ткани, оторванной от плаща.
Мне было противно видеть эту картину. Все разы, когда повторялся этот сон я пытался побыстрее прогнать этот момент, но каждый раз, мне приходилось отмахиваться от настойчивого требования "прочитать" историю этого мужчины. Уверен, что ничего хорошего это бы не принесло.
Асси часто задышал, его лоб покрылся испариной, он сжал зубы и лишь с мучительной болью в глазах и с немым вопросом, в котором читался укор посмотрел на Редгара.
- Нет, парень. Это не наше дело.
- Так нельзя, - прошипел мальчик. - Мы должны помочь.
- Сиди. Сиди и смотри. Моя цель - доставить тебя в Столицу. Отнесись к этому как к неизбежному событию. Волк поймал добычу, куропатка не смогла уйти от сокола. Кто-то теряет, кто-то находит. Ему не повезло.
Жаль, что я не могу помочь Асси решить. Он будто разрывается от противоречий. Хочет помочь, но если он побежит к этим убийцам, то кинется ли за ним следом его конвоир? И ему страшно. Очень. Его мутит, сердце колотится так, будто он бегал весь день наперегонки с дрейком.
Тем временем разбойники поймали и увели коня в сторону тракта. Асси заметил на их лицах гримасу жадного вожделения в предвкушении раздела добычи. Двое оставшихся приступили к пытке жертвы.
Я не буду это описывать.
Нет.
Не хочу.
Пятую ночь подряд сон мучал меня, смакуя подробности произошедшего. Я опишу лишь изменения, что произошли с Асси после этой сцены. Стоит сказать, что тех двоих Редгар убил. Точнее выследил, пустил кровь и оставил медленно умирать в лесу. Моргану-младшему сказал, что они получили по заслугам.
**********************************************************************
Бедный Асси. Ему в кошмарах является тот мужчина. Безглазый, окровавленный кусок агонизирующего мяса молит его о помощи, выплывая из темной глади пространства, пытаясь пробиться через волны ужаса, что испускает спящий ребенок. Первая ночь. Ему снился сам процесс.
Мужчину...Его...Привязали к дереву, выкололи глаза, отрезали запястья и, словно рукава у рубахи, сделав надрезы на коже рук, подняли ее к локтям. Нет носа, ушей, на лице какие-то символы. Мерзость. Удивительно натуралистичная, отвратительно убедительная мерзость.
Как передать ощущения, внутренние переживания ребенка тому, кто будет читать этот дневник? Выразить все обычными словами, те чувства, что пали на молодую и чистую душу.
Потом, уже после третьего повторного сна, я понял - требуется сделать именно это. Показать внутренний надлом и у меня нашелся образ.
Это было сродни походу в зоопарк, будто между Асси и событием воздвигли прозрачную, стеклянную стену, чтобы огородить его от сильных впечатлений. Не помогло.
Вокруг вас приятный взгляду пейзаж. Может в лесу, может на берегу моря. Это может быть рассвет или закат, ночь или день. Все зависит от того, что вам нравится. И вокруг вас стеклянная стена, отгородившись которой вы сохраняете себя в здравом уме. И вот вы гуляете, ходите среди всего это очаровательного великолепия, наслаждаясь подарком природы, рассматривая его.
И тут кто-то кидает кусок гниющего, протухшего мяса с гноем и опарышами прямо в барьер. Н ваших глазах плоть расплескивается по нему, измазывая зеленовато-красной желеобразной массой, в которой угадывается лицо человека. Оно, прилепившись по ту сторону стеклянной изгороди, смотрит прямо в вашу душу, в немом крике раскрывая рот, стекает под ноги. Веет смрадом нечистот, кисло-сладким запахом гниющего тела, внутри появляется ощущение мерзости, осквернения и отречения от внутреннего я.
Никогда вы не станете прежним. Картина эта будет является вам в ночи, представать перед глазами каждый раз, когда вы смотрите в лицо другим людям. Речь станет медленней, вы будете боятся, что каждый человек вдруг снимет кожу как маску и начнет, смотря вам в глаза медленно рассказывать историю своей смерти, обвиняя вас в том, что вы его не спасли.
Асси видит это так.
Ему снится мужчина, протягивающий окровавленные руки, безглазый обрубок смотрит своими кровавыми провалами на бедного ребенка, он ревет и кричит во сне, обвиняя Асси в своей смерти. Требует мести, справедливости. Пусть мальчик заплатит своей жизнью за трусость. Пускай пойдет вместе с ним туда, куда уходят мертвецы. Асси считает себя виноватым. Он плачет, просит прощения, а внутри поселяется маленький, но опасный зверь - отчаяние, который будет теперь его врагом навечно. Он чувствует не просто вину, но мерзость, скверну внутри себя. Будто он изменился, перестал быть собой, и кто-то другой занял его место. И это больно. Ему не с кем поделиться этой болью. А мне...
Вместе с Асси я переживаю его сны. Утром я вижу его измотанного и угрюмого. Редгар не помогает, он отстраненно наблюдает за измученным ребенком.
"Хорошо получилось. Эти пособники Ольшара получили по заслугам, а мальчик извлек полезный урок. Пусть помучается немного. Полезно для развития. Извини, пацан, но ты должен быть хотя бы немного готов к обучению."
Сам Морган-младший не считал увиденное полезным опытом. Он видел в этом испытание. Ему казалось, что обучение уже началось и именно сейчас Редгар оценивает его способности.
Я не умею затягивать повествовательные элементы. Когда ты крестьянин и идешь по Тракту, то все твое путешествие - это тряска в телеге или пыль под ногами. Одинаковые постоялые дворы с святилищем Талура, может быть ночи в деревне по краям Тракта. Вечные поклоны тому, кто выглядит лучше тебя, да может пару пинков от разъездных патрулей.
Умение имперца быть незаметным даже на пустынном тракте поражает. За те трое суток, что прошли с момента встречи с бандитами, я видел многих людей, которые обгоняли наш неравный дуэт. И не было такого, чтобы кто-нибудь заговорил с ними. Да, на них обращали внимание, но так, будто они не люди, а предмет обихода. Два крестьянина, отец и сын. Не дерзкие, покорные, одетые в хорошие, но чиненые вещи, небольшие грубые мешки с едой у каждого. С них нечего взять, значит они в безопасности.
Они попали в первый крупный город на своем пути. Редгару необходимо отправить донесение через почту, так же Асси нужны более крепкие ботинки.
Первый признак приближение к городу - больше людей идет по Тракту. Потом начинаются земли пригорода - те же деревни, но по краям дороги стоят люди, предлагая свои услуги приезжающим в город. Кто-то может взять на постой, другой торгует домашними заготовками, третий обещает за медяк пересказать новости "Имперского вестника".
Нельзя сказать, что на входе в город собрались толпы народу, потому - что как такового входа в город нет. Огороженного стеной, с мощными деревянными воротами и прочими атрибутами средневекового города.
Стояла будка стражников, взимающая плату за въезд, и все дороги сходились именно сюда. Остальные проходы из пригорода в город заставлены деревянной стеной, с колючей проволокой поверх, а выезд из города один и прямо напротив въезда. Сам город построен по обеим сторонам тракта.
Асси впервые видел такое большое собрание народа. Все разных сословий, одеты по-разному, выглядят не одинаково, что вносит сумбур в мироощущение бедного ребенка. А чего стоит только запах, что он чует. К привычным ароматам навоза и еды, дыма и нечистот, примешивается толика женского парфюма, пыли и пота. Людей слишком много. Мальчик теряется, не замечает, как Редгар оплачивает вход и тянет за собой ребенка. Тот смотрит по сторонам пытаясь уложить в голове, что дома можно делать из камня.
Следом за ними въезжает торговец и ребенок слышит, как к нему сбегаются ребятишки своим тонким голосом выпрашивая медяк другой. Решился обернуться, обратил внимание, что все одеты примерно одинаково. Серые штаны из мешковины, опоясанные веревкой, такая же рубаха и лапти.
И вот очередной сон, но уже с другими персонажами.
Большой кабинет, где собралось несколько человек, они напряженно сидят на своих местах вдоль длинного деревянного стола. Стены сплошь завешаны картами и графиками, во главе восседает драгонманн, медленно читает принесенное послание. Все остальные почтительно ждут. По правую руку от него стоит молодой мужчина с гладко выбритым лицом и спокойным ленивым взглядом бывалого в переделках кота.
- Ваши комментарии? - Драгонманн кладет послание на стол перед собой, смотрит на стоящего. Желтые глаза внимательно изучают человека перед собой.
- Явно следует послать следователя в деревню, изучить обряды Хазтура. Неадекватная реакция при переходе с одного Деус типа на другой. Так же мальчик перенес Буртагову хворь достаточно быстро, что показывает на сильную связь души с телом. Рекомендую при приеме на обучение направить или к друидам, или к священникам. - Отрапортовал Сол ШеЗар, второй по наследованию престола герцогства ШеЗар. Связал в возрасте двенадцати лет свою жизнь служению Империи, после выпуска сразу же вступил в Око, является куратором нового набора на обучение. С семьей отношения натянутые, не женат, вредных привычек не имеет.
Полковник Штрасс. Драгонманн. Редкость на Манне, человекообразный дракон с красной чешуей, мощными челюстями крокодила и желтыми глазами рептилии - вертикальный зрачок, ложное веко - директор Имперского Университета, куда принимают детей тех, кто оставил свой след в истории Манны и Империи. Или того, кто достаточно влиятелен и богат, чтобы их ребенок ступил на стезю служения Императору.
И теперь полковник думал. Довольно сложно было отыскать ребенка. Редгар отправил донесение с почтовым дрейком так быстро, как смог. Штрасс изучал послание и никак не мог понять, что он упускает.
Давно ходили слухи о ребенке Моргана. Поэтому послали лучшего. Но тут была проблема. Собиратели находят детей в течении пяти лет после выдачи заказа. Они достаточно молоды, чтобы можно было обучать Писанию, прививать уважение к Императору и наставлять на путь служения Талуру. Редко кто попадает в Университет после восьми лет. В данном же случае ребенка искали десять лет.
Это первое. Неповиновение Асси в будущем может оказаться проблемой.
Во-вторых, у него скоро начнется переходный возраст и если в это время не пробудятся его скрытые способности, переданные от отца, то нет смысла его оставлять на обучении. Пусть живет в Империи или возвращается назад.
- Что по поводу его возраста? - спрашивает подчиненного Штрасс.
- Пусть начнет обучение с младших групп, пройдет ускоренный курс. Проверка на сообразительность.
- Объект проходит через стандартную программу нашего собирателя. Так же направьте следователя разобраться с культом, проверить что происходит на землях деревни объекта. Проведите для него стандартный экзамен при приеме. Собирателю объявить благодарность и продлить отпуск до трех десятин с погашением всех его расходов. Вы свободны.
Теперь давайте вернемся к нашему вопросу. В прошлый раз студентами Университета были уничтожены две...
Заканчиваем интерлюдию.
Теперь понятно, зачем показывать, что в город дуэт заскочил по делам.
- Асси, с тобой все в порядке, - так начинается сон.
Потом приходит волна приятного расслабленного чувства, когда мышцы устали, но при этом легкие, невесомые, а тело будто парит над дорогой. Моргану-младшему очень хорошо. Он пребывает в странной эйфории уже третий час подряд, вяло реагируя на вопросы собирателя, идет вперед, не смотря по сторонам.
Редгар хватает ребенка за плечи и поворачивает к себе.
- Посмотри на меня, - шлепает по щекам ладонью, прикладывает губы ко лбу, сосредотачиваясь и прижимая ребенка к себе, не давая тому вырваться, издает гудящий звук.
Зрение переключается на иной спектр. Я вижу, как Редгар исторгает из себя поток золотистой энергии, который проникая в тело юноши, подсвечивает его изнутри, выделяя мышцы, кости, нервы. Идеальная картина человеческого тела.
При такой золотистой подсветке Асси выглядит странно. Парные кости, дополнительные мышцы, есть два сердца и когти.
- Шляхова адь, - ругается Редгар. Ребенку по-прежнему все равно. Он не пытается вырваться, лишь концентрируется на этой приятной боли в теле. - Бляхова мать. Какого черта разведка пропустила, что Морган оборотень! Идиоты! Твою мать. Шуха!
Он ругается. И я его понимаю. Золотой образ выглядит так, будто через мгновение существо будет извлечено из другого. Пробудившийся зверь вырвется из молодого тела в поисках добычи.
- Так, парень, у нас есть пара часов.
Редгар слишком волнуется. Ребенку ничего не угрожает, он лишь наслаждается своим состоянием, впервые за несколько дней не переживая те страшные кошмары. Все, кроме его тела, ушло на второй план.
Как только под угрозой оказалась миссия мужчины, он тут же сбросил маски и стал собой - опасным хищником среди овец. Подхватив ребенка на руки, он быстро побежал по тракту.
Торнадо по имени Редгар неумолимо приближалось к деревне "Дуброво", суля разрушить сонный покой одной из семей. Влетев в первый попавшийся дом, по пути пнув рычащего дрейка, мужчина, держа одной рукой Асси, другой рванул из-под рубахи амурег.
- Око Империи, женщины и дети из дома! Мужик остаешься! - Семья из четырех человек, чей ужин был прерван, недоумевая уставились на имперца. - БЫСТРО, БЛЯХОВА МАТЬ! ОКО ИМПЕРИИ! ДЕТИ! ЖЕНЩИНА! ВОН!
Женщина подхватывает детишек за руки, тянет за собой из дома. Мальцы лет по пять-шесть, готовы расплакаться. Редгар несет Асси внутрь дома, кладет на кровать.
- Быстро принеси веревки, свечу и пусть жена позовет жреца или знахаря. - Не отнимая руки от горячего и сухого лба мальчика, велит Редгар хозяину дома. Тот кивает и уходит. Слышится хлопок двери, шаги по двору, приглушенная речь. - Черт, Асси, как не вовремя.
Я вижу, как через ладонь начинает изливаться зеленоватое свечение, обволакивающее золотистый образ ребенка, замедляя процесс расщепления, приостанавливая его, оттягивая на неопределенный срок.
Вернулся мужчина, отдал веревку.
- Привяжи его к кровати. Полностью в несколько оборотов. Как можно плотнее. - Редгар устал, он тяжело, сипло дышит, сам покрылся потом, из глаз пропал тот веселый блеск уверенности. Ему не страшно, но сейчас он больше всего похож на бедного старого мужчину, который по недоразумению вынужден ходить по свету, а не сидеть дома в окружении детей. - За жрецом послал?
- Да, уважаемый.
- Дай пожрать.
Следующий кадр. Редгар за столом, объясняет крестьянину, что от того потребуется.
- Родичей отправь ночевать к соседям. Сам зарежь свинью, приготовь из нее мясной бульон, пусть жрец прочитает молитвы, чтобы пища не испортилась. Еды нам потребуется огромное количество. Приготовься к тому, что мы пробудем у тебя пару десятин. Все это время ты не должен рассказывать то, что будет здесь происходить. Скажи всем, что ребенок болен и ему нужна помощь. Дальше. К вам старуха захаживает?
- Да. - В какой-то момент мужчина сомневается, но все-таки решается произнести правду. Очень смешно выглядели эти метания на лице человека, не привыкшего врать.
- Значит жрец тоже в курсе. Не бойся. Приведи ее, скажи, что военному ведомству Империи нужна помощь. Твои заслуги не останутся без награды.
Что в это время происходило с Асси?