Сказка о Коте "без сапогов" или генеалогия современной морали.
Острый луч солнца пронзал комнату. Петухи - деревенские будильники, по обыкновению громко орали, оповещая честной народ о начале нового дня. Я лениво повернулся на другой бок и уперся взглядом в бревенчатую стену комнаты, затем нащупав вторую подушку закрылся ею, чтобы не слышать голоса утра. Какое-то неведомое чувство делало его непонятно необыкновенным, странным, вовсе необыкновенным. Моя рука лениво пошарила по кровати. Да, точно, вот в чем оно дело - я один. Люси со мной не было, она уехала в город, и сегодня я был абсолютно один, один в этой маленькой тихой комнатке, которая была наполнена вкусным древесным запахом и ровным тиканьем больших настенных часов. Я давно хотел избавиться от нее на денек-другой, не от того что я ее ненавидел или от нее устал, нет, я устал от ее материнской заботы, внимания, я хотел почувствовать себя хоть один день свободным, вкусить сладость сознания того, что я хозяин. Но теперь я был вовсе не рад своему прежнему желанию, мне хотелось проснуться и словив чарующую улыбку любимой, сказав "доброе утро, любимая", выпить чаю с пирожками. Но я был один. Резким движением отбросив подушку, я повернулся на другой бок и тупо уставился на часы. Было шесть часов. Грустным взглядом оглядел хозяйство, которое принадлежало мне - дубовый, крепкий столик с кружной скатертью, массивное кресло-качалка в углу, под потолком, в противоположном углу иконы, рядом со столом стулья, на полу ковер, хоть и не персидский, но хороший, старинный комод у стены, тумбочка рядом с кроватью. Вздохнув я снова подумал о Люсе. На этот раз взгляд бессмысленно смотрел в потолок. В голове появилось какое-то сладкое чувство, веки устало смыкались. А белый солнечный диск, между тем, лез в окно и прошелся по моей небогатой утвари холодным лучом. Мне казалось, что если я сейчас скину одеяло и встану, то застыну от лютого холода, но когда кажется. Богу молиться надо, не смотря на то что мы с Люсей живем здесь всего годик, я прекрасно знал, что в домике никогда не бывает холодно. С улыбкой я вспомнил армию и с криком "подъем" спрыгнул с кровати. На этом волна энтузиазма встречи дня спала - ноги лениво пролезли в тапочки, и сладко потянувшись, постоянно спотыкаясь и шаркая по полу, я поплелся на кухню. Я не знал что я хотел там найти, возможно, Люсю или приготовленный завтрак, но шел туда я в предвкушении какого-то чуда. А чудо тем временем не заставило себя ждать. Почесывая живот, мое тело, издавая шаркающий звук, переступило через порог. Рука было потянулась к холодильнику, который стоял тут же, слева от входа, как я заметил огромную наглую котяру на столе, которая решила, видимо, тоже позавтракать, причем за мой счет. Кот был огромный, размером разве что чуть меньше нашей "стандартной" деревенской дворняги, рожа его была наглой и перекошенной в сладострастной улыбке. Меня даже смутил не тот факт, что котяра был очень большой или там то, что он пил молоко из горла бутылки обхватив ее своими лапами, а то что эта наглая скотина пробралась ко мне на дом и сидя на столе, на котором обычно нормальные люди едят, уничтожала мой завтрак. Не знаю какой у меня был вид, наверное, ужасно глупый, но в следующий момент я подскочил к столу и схватил кота "за шкварник", как говорят у нас мужички. Как и на габариты, нарушитель спокойствия имел весьма немалое значение весовой характеристики, так что я чуть было не выронил его на пол. Ожидая от кота сопротивления, я сжал кисть сильнее, однако к моему удивлению эта наглая скотина, как мне казалось, прочуяла степень своей вины и теперь гордо ждала своей участи. Мой взгляд бегло пробежался по столу - пустая бутыль молока, еще одна наполовину опустошенная, банка с мутным самогоном, заметно "похудевшая", крошки, искусанный в разных местах батон, затем я тупо посмотрел на форточку - она была закрыта, да я в принципе и не ожидал увидеть ее открытой, котяра таких размеров вряд ли бы пролез в нее, но на всякий случай следовало проверить. Вся моя суровость первых секунд исчезла и лицо явно отражало беспомощность и растерянность, так что я снова чуть ли не уронил кота на пол. Если бы могла, моя челюсть бы давно оказалась на полу, хотя она и без того была наверняка близко к полу. "Положите на место" - неожиданно раздался наглый, волнистый голос, который заставил меня бегло просмотреть кухню на содержание источника звука. Никого не было. Только я и кот. "Кому говорят, положите, по хорошему просят пока что..." - голос был громким и четким, и между тем как будто пьяным. "Кто здесь?" - моего ошарашенного ума хватало только на это. В ответ кто-то громко чихнул. Снова очень близко и громко. Я посмотрел на кота. Он тоже сверлил меня своими огромными глазами. Правый был у него зеленым, а левый переливался желтым огоньком. Растерянность в моем взгляде, очевидно, стала пропадать, сменяясь заинтересованностью. И тогда ОН раскрыл рот: "Ну что, удивлен, лапоть деревенский?!" - голос уже стал обиженным. И тогда я снова удивился, причем не оттого, что со мной говорил кот, а оттого, что он меня назвал "лаптем". "Александр Фитилев, надо полагать?! Так вот, положите де взяли." - вежливо продолжил кот. Я ошарашено смотрел в пасть этому наглому, к тому же говорящему коту, туда где сверкал его серебряный клык. Мне становилось смешно: "Саня, говорил же я тебе, не пей, а ты что, говорил выспись, а ты что, а теперь всякие коты мерещатся". Чтобы развеять сомнения, я нажал пальцем свободной руки на глаз, по поверью, или научному факту, что в принципе не важно, галлюцинация должна была бы остаться в единственном экземпляре, а все, что реальное должно было размножиться, размыться. Котяра "размножился". "Сон" - подумал я, и эта мысль прибавила мне смелости и даже некой бравости, я бы сказал. "НУ?!" - замычал кот - "выполню любые три желания, только отпусти". "Прямо сказка какая-то, три желания, сухопутная, огромная золотая рыбка, или кот, который сожрал ее и теперь проклят вот таким вот образом, ходит, говорит, люд честной и нечестной пугает" - я разжал кисть, и причем не потому что надеялся на исполнение своих желаний, а просто ради интереса -убежит или не убежит, может ли скотина отвечать за свои слова?! Да и рука у меня, по правде сказать, устала держать эту сказочную тварь. Кот не убежал, а мелькнув своим толстым, распушенным хвостом, запрыгнул на стол. Мне захотелось сесть. Вальяжно раскинувшись на столе, помахивая пушистым хвостом, кот продолжил грызть булку, запивая ее молоком. Бутылку он держал как-то гордо, так что от горлышка, до его пасти с серебряным зубиком было сантиметров эдак с десять. Струя молока, толстая и белая, пропадала в недрах широко разинутой хари, лишь брызги разлетались в стороны, а капли не попавшего в рот молока стекали по огромным усам, которые эта котяра растила лет наверное триста. "Э-э-э-э" - замычал было я, но кот небрежно показал мне что-то своей лапой, вроде "сейчас". Высосав бутылку до дна, он потряс ее, чтобы вкусить последние капли напитка и со звоном "брякнул" опустошенный сосуд. Я сглотнул слюну. "Откуда ты знаешь мое имя?!" - не кстати поинтересовался я, чтобы отойти от шока.
- Я все знаю! - улыбчиво ответил кот, затем он помрачнел и произнес - да, pardon moa, я Кот Безсапогов.
- Если я не ошибаюсь, то правильнее " без сапог ", а не "без сапогов" - продолжил я "накатываться" на кота.
- Саня, ты что не понимаешь, что ли Кот - имя, Безсапогов - фамилия, все как у людей, вот! - оскалился мой новый знакомый, блестя зубом.
- а мы знакомы?! Уже?! - честно говоря его голос мне был действительно знаком, мне даже показалось что этот кот кукла, которой кто-то управляет из соседней комнаты и озвучивает ее, при этом дико издеваясь надо мной.
- Ну-с, будем знакомы, Фитилев, понимаешь ли, Александр - харя Безсапогова расплылась в широченной улыбке, так что мне показалось, что она вот-вот треснет. (Кстати, почему мне постоянно все кажеться?!)
- А откуда ты будешь, чертов кот? - без энтузиазма спросил я, ожидая баллад о каких-то сказочных странах за семью "землями", тридесятью морями, шести океанами, где растет дуб, на нем русалка висит, там бабка с ступой и метлою, кот ученый цепями там гремит.
- Ex libris - коротко и серьезно сказал кот, надвинув брови. (*лат. Из книг)
- Каких таких книг?! - мне стало интересно, я никогда раньше не читал сказок про кота Безсапогова, я их даже и не слышал, понимаю там - "Маша и медведи", гномики, волки, лисицы, Филиппок или Колобок на худой конец...
- ненаписанных... - кот начал крутить лапой свои ус, попутно ковыряясь зубочисткой в зазорах между зубами.
- мда... - спросить было решительно нечего, поэтому я "схватил вопрос с неба", все ради поддержания нашего разговора - а зубик что серебряный?!
- не зубик, а клык, не серебряный а платиновый, вот! С вами, с людьми же как, сложно, я вот живу уже сколько, денег не зарабатываю, хотя даже смысла в этом нету, потому что котам в магазинах вряд ли что-то продадут, а кушать хочется, ползаешь. Смотришь что у вас тут есть, пока спите, съедаешь, люди и думают что крысы, а крысы на самом деле у себя под землей огороды держат. А иногда как бывает, не крысам, а мне достается. Заходит какая-нибудь девушка, не девушка, а ведьма какая-то, видит что ты кушаешь, видимо ей становиться обидно, она кричать начинает. Я ей: "что орешь то, дай поесть спокойно", а она, шельма такая, шваброй бедное животное, вот зуб и выколотила. Люди... Как страшно жить, какой гуманизм... Не верю во все это.
- да, да, понимаю - рассеяно кивал в ответ я. Вон какое пуза откормил, бедненький, в форточку не пролезет. И не убежал он только потому что бегать с таким пузом неудобно. - а лет то сколько.
- ой старый я уже стал, не помню... выходит что почти "тыща". Чуть меньше. У меня родословная богатая, у меня родственники в Египте у фараонов были советчиками, видишь как мою родню почитали, на стенах пирамид и храмах рисовали, не то что вы, шваброй. А еще какой-то родственник лично у Юлия Цезаря бутерброд украл, тогда и сказали слуги своему кесарю: " Ave Caesar, morituri te salutant!", боялись потому что с говорящими котами связываться. Потом эту фразу гладиаторы еще произносили, в знак покорности императору. А я старый. Я еще видел как тевтонские кастрюльки тонули на чудском озере, потом меня инквизиторы в Любеке, прескверный городок, скажу вам, сжигали, как перевоплотившуюся ведьму, потом меня где-то в Китае съесть хотели, но когда я на поваров заорал "вода горячая", они от меня поспешили избавиться, видал я как Петр I об косяки дверные бился, при своем росте, это у него от этого кстати, голова такая маленькая, потом вместе с Павлом I строил макет Петербурга, помогал указы составлять, когда Распутина, сволочи, травили, налили в мисочку с молоком яду, я и выпил, потом плохо было, а хозяин подумал что я помер. А еще со Сталина слушал, он долго рассуждал о том, что грозит его безопасности, а когда я сказал об его упущениях, ему плохо и стало, секреты то он свои выложил!!! - я потихоньку стал клевать носом, пока Безсапогов со всем присущим ему обаянием и артистическим мастерством ведал мне о своих похождениях - ...да... кстати... Время деньги - наконец-то он сказал эту фразу!!! - твои три желания, загадывай.
- не знаю, я даже не задумывался над этим, только когда маленьким был, вот тогда мечтал. - я не врал, мне в голову ничего такого не приходило, а если и приходило, то разум успешно все браковал, считая все идеи мелочными.
- а надо над этим задумываться, непременно, потому что твои желания - это ты - Кот задумчиво разлегся на столе подложив правую лапу под голову.
- мир во всем мире! - выпалил я, вспомнив один лозунг, красный, кричащий, утопичный и тем не менее привлекательный.
- Вы, Александр, не дурак?! - пасть кота разулась, заблестев платиновым клыком. Ответить было решительно нечего. - представь, я Бог, ты раб, чего ты хочешь?!
- Не знаю - я обреченно посмотрел на кота, который осоловел от моего вопроса.
- странно... Давно такого не было. Такое было при Пугачеве. Мой брат спросил тогда у Емели, чего он хочет, тот сказал что счастья, тогда сославшись на то что это не достижимо, братик отказался выполнять его просьбу за что ему и отрезали язык, чтобы он больше не мог ничего спрашивать - мне честно говоря тоже захотелось вырвать у этой божьей твари язык, потому как закрыть пасть мой товарищ, очевидно, не мог. Тем более я не понимал как это относится ко мне. - каждый сам кузнец своего счастья, вот где мораль, а ты такой кузнец, который дальше своей кузницы ничего не видит и не слышит. Даже не хочет видеть и слышать, рад тем, что сделал. И тебе не надо чтобы кто-то помогал тебе сделать нечто поразительное, ты рассчитываешь только на себя. Такое может быть в нескольких случаях. Один из них - ты удовлетворен, но может ли человек быть удовлетворен всем постоянно?! Нет, это не Человек, это трава. Решай сам плохо или хорошо это, то что ты ничего не хочешь большего...
- я не не хочу, я не знаю что хотеть, я не умею. - я не уловил беспорядочной речи моего собеседника, либо в волю беспорядочности его мыслей либо по причине своей глупости или рассеянности.
- А другие тоже не умеют, но хотят. Причем хотят неумело, то есть сначала просят, а потом им становиться от этого тошно, поэтому они молят вернуть прошлое. Для вас мир совершенен!
- Неужели! - изумление мое перешло все границы.
- Абсолютно уверен в этом. Мне, Вам и другим многое не нравится в этом мире, многое хотелось бы переосмыслить и увидеть иначе, многое хотелось бы изменить. Однако, что поделать!? Мироздатель, видимо видит совершенство иначе, нежели вы или я, в этом нет ничего плохого и тем более невероятного. Но что, если можно было бы изменить правила, того, что мы называем жизнь?!
- На это способен только Бог! - с зевотой произнес я, бесконечное тарахтенье Кота сильно утомляло.
- А ты представь Саня, что я Бог! Только представь! - меня поражало, как легко это чудо "без сапогов" перескакивало с "ты" на "вы" и обратно, но тем не менее я старался не обращать на это внимания и сконцентрироваться на нашей беседе. Мне вдруг показалось что он и есть, который веками бродит по этому миру, смотрит на поведение людей, помышляя: "потопить или не потопить, вот в чем вопрос."
- Богатое воображение - неуверенно произнес я.
- Вы мне льстите! Однако, что бы вы могли посоветовать Мироздателю, что вам не нравится, что бы вы хотели изменить к лучшему. - Безсапогов вальяжно разлегся на столе, закинув одну лапу на другую. Я же жадно следил за любым его движением, мне жутко хотелось доказать, что он не прав насчет знаете ли, совершенства.
- Мироздатель, почему ты не сделал всех людей добрыми и счастливыми, почему ты не хочешь захотеть этого!? Дай им хлеба, вина, мяса, крышу над головой, одежду! Пускай не будет ни голода, не жажды, никакой нужды, вместе с этим пропадет все, что разделяет людей!
- И все?1 - кот широко разинул рот, так что солнечный зайчик от его зубы брызнул мне в глаз.
- А этого мало?!
- Это не может пойти на пользу людям, ибо пока есть человек, есть слабые и сильные, сильные заберут все у слабых, и воцариться снова нищета.
- Тогда я скажу так - Огради слабых, вразуми жестоких правителей.
- А ты не подумал, жестокость - это сила, отняв жестокость у правителей, ты лишишь их силы, и другие жестокие заменят их.
- Тогда накажи жестоких, чтобы не смели они проявлять свою силу против слабых.
- Человек рождается слабым и беззащитным, сильным он может только стать, когда рядом с ним нету никого могущественнее его. Когда я накажу жестоких из сильных, появятся жестокие из слабых.
- Сделай тогда просто так, чтобы люди получали все и не отбирали друг у друга то, что ты им дал.
- не пойдет им это на пользу - кот устало вздохнул - потому что когда они получат это даром, без труда и пота, из рук моих, как из кормушки, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в птичек, которых я буду кормить и одевать вечно.
- не давай всего сразу! Можно давать постепенно, понемногу - я совсем разгорячился, так что на лбу выступила испарина.
- Постепенно, через кровь и страдания, то есть труд, люди и сами возьмут все что им понадобится. Это вопрос времени!
- Я устал, я сдаюсь, все это бессмысленно! - нарочно улыбающаяся морда Безсапогова, который взаправду знал "все" или почти "все" подорвала все силы к сопротивлению.
- А ты уяснил урок из нашей беседы?! - он снова принялся за булку.
- Мир совершенен... - безвкусно произнес я.
- А теперь ответь мне, почему ты не хочешь ничего у меня попросить, я сделаю! - Кот перевернулся и лег на согнутых локтях.
- Я не знаю... Все должно идти своим чередом... - я вопросительно посмотрел на собеседника, пытаясь вычитать в его огненных глазах ответ.
- А потребительских запросов нет значит?! ECCE HOMO!!! С большой буквы причем! Надеюсь разъяснять различия между человеком и Человеком не стоит?! (*лат. это человек!)
- Нет, - сказал я твердо, и где-то в предбаннике что-то гулко загремело. Промолвив быстрое "я сейчас", я унесся из кухни, прочь от этих бешенных, всезнающих глаз.
Когда я вернулся, Кота уже не было. Да и в предбаннике тоже ничего не было, стоит отметить. Так же как и Безсапогов, пропала банка сивухи, недокусанная булка, соленый огурец (как выяснилось позднее) и банка варенья. Пропал собеседник, у которого я хотел спросить "почему я ничего не хочу", у которого ради эксперимента хотел попросить сытный завтрак, которого я хотел рассмотреть поближе, еще раз потрогать, приглядеться. Но его не было. Жизнь потихоньку возвращалась в прежнее русло. Слушалось ровное тиканье настенных часов, на улице где-то лениво побрякивали собаки, слышался крик детишек на речке, а в доме присутствовал дух "отсутствия". Я хотел было пойти и рассказать мужичкам про чудеса, которые со мной приключились, а быть может и вовсе написать в газету, но потом передумал, еще раз кинув взгляд на нашу маленькую деревушку. Хотя по правде говоря я побоялся, что на меня будут показывать пальцем и говорить что я сумасшедший.
А Люсю я вечером все таки встретил. Она приехала на автобусе. Еще более красивая, очи черные, еще более глубокие, руки нежные, ровное, горячее дыхание. Мои руки крепко обняли ее, будто бы я не видел ее лет сто, будто бы ее я ждал всю жизнь и вот наконец дождался.
Ночью я не спал, ворочался. "Да что ты как юла?!" - раздавался нежный Люсин голос. "Не спиться" - отвечал я ей, а сам думал, думал над тем, что произошло утром. И потом понял, мне ничего не нужно кроме нее! Мир спасет любовь! А еще я понял что за мной следят два глаза - один желтый, огненный, другой зеленый, переливающийся.