Арончикова Анастасия Александровна : другие произведения.

Мост над рекой Хан

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пак КимЕн - избалованная капризная наследница богатой семьи. Она с детства была огорожена от тягот и горестей жизни. В один не слишком прекрасный момент они обрушились на ее хрупкие плечи и тут же сломали девушку. Ранним весенним утром КимЕн перелезает через перила моста над рекой Хан и, сделав глубокий вдох и закрыв глаза, делает шаг в "пропасть". Вот только принесет ли столь желанная ею смерть облегчение?..

   Мост над рекой Хан.
   0x08 graphic
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   От автора:
   Когда начинала писать эту историю, не подумала об одной очень важной детали - мне нужно было перенести героев примерно на 80 лет назад, а я ничего не знала о той эпохе, как, впрочем, не особенно много знаю и теперь. Все исторический факты, приведенные в данном рассказе, действительно имели место быть, а вот фон, на котором они происходят, плод моего воображения. Ниже я приведу немного справочного материала, чтобы вы не запутались, как первое время путалась я.
   *Информацию для пролога я брала из данной статьи
   http://www.tribuna.ru/news/world/suitsid_zhestokaya_deystvitelnost_yuzhnoy_korei_/
   **После рксско-японской 1904--05 гг. Японская империя установила протекторат над Кореей, а в 1910 году аннексировала её. С 1910 по 1945 годы Корея была японской колонией. Японцы проводили политику подавления антияпонского движения, экономической и культурной модернизации страны, а также ассимиляции корейцев. Разгром Японии во Второй мировой войне положил конец японскому господству в Корее. Северная часть Кореи была оккупирована Советским Союзом, а южная --Соединёнными Штатами
   ***1-го сентября 1923 года в Токио и окрестностях произошло крупнейшее землетрясение(магнитуда 8--9 по шкале Рихтера). Почти половина города была разрушена, разразился сильный пожар. Жертвами стали около 90 000 человек. Хотя план реконструкции оказался очень дорогим, город стал частично восстанавливаться.
   **** Кейдзе - так называли Сеул во времена японской аннексии
  
   Пролог
   За прошедший 2012 год Южная Корея вышла на первое место в мире по количеству совершенных самоубийств. Ее показатель практически в два с половиной раза превышает среднее значение в развитых государствах. Согласно статистике около 16,000 жителей страны "утренней свежести" покинули этот мир, наложив на себя руки. Каждый день неразрешимые бытовые трудности или же минутные настроения забирали из жизни около 44 человек. Одиночество, финансовые проблемы, страх перед будущим, непонимание окружающих, издевательства на работе, депрессии, неизлечимые болезни, психические отклонения, проблемы во взаимоотношениях - все это далеко не полный перечень причин, по которым люди готовы расстаться с самым ценным, что имеют - собственной жизнью. *
   Мост Мапо в Сеуле печально знаменит: здесь сводит счёты с жизнью каждый десятый самоубийца из столицы... Почему именно это место? Что заставляет людей перелезать через перила и, скрепя сердце, прыгать в ледяную воду? Может быть, они наедятся, что проходящий мимо человек, обратит внимание и спасет? Или есть шанс, что пока ты летишь к мутному потоку, уносящему свои воды вдаль, все проблемы решаться, а ты не погибнешь? Ответа на этот вопрос нет, лишь печальная статистика: мосты - излюбленное место для расставания с жизнью.
   История КимЕн произойдет на одном из мостов, переброшенных через реку Хан. Она, как и многие, думала, что не может справиться с трудностями. Вот только кончина принесла ей куда больше проблем и разочарований, чем жизнь, цену которой девушка поняла слишком поздно.
  
   Часть 1. Прочь от проблем.
  
   Есть заветный час между глубокой ночью и ранним утром, когда шумный кишащий жизнью Сеул замолкает на считанные мгновения. В это удивительное время не слышно рева автомобильных двигателей, криков молодежи, звонков мобильных телефонов... Столица страны "утренней свежести" дремлет, готовясь к новому тяжелому дню, полному незначительных событий и происшествий, происходящих в жизни каждого из десяти с половиной миллионов человек, проживающих здесь.
   Ранним весенним утром КимЕн вышла из дома своего возлюбленного именно в этот заветный час. Она брела по пустынным тихим улицам, нарушая мертвую тишину всхлипываниями и иканием. По ее щекам текли черные струйки слез, перемешанных со слабенькой тушью. Девушка волокла по земле дорогую фирменную сумку на длинном ремне. С таким трудом она смогла раздобыть ее, а теперь совершенно забыла о приложенных стараниях. КимЕн волновали только собственные горе, боль, сожаление, ненависть, ярость и всепоглощающая обида. Ядовитой тучей они прокрались в душу и поливали ее кислотным дождем, растворявшим все доброе и светлое, что было в жизни.
   КимЕн добрела до набережной и медленно шла по мосту. Стук высоких каблуков, гулким эхом разлетался по окружающему пространству. Этот звук подхватывал прохладный утренний ветер и уносил в неизвестные края, где, возможно, никто не знал горя.
   Остановившись, чтобы в очередной раз икнуть, КимЕн бросила беглый взгляд на гладь реки Хан и... не увидела ее. Извивающая водяная змея была совершенно скрыта клубами белоснежного тумана. Девушка, словно зачарованная, подошла к перилам и, чуть перегнувшись через них, посмотрела вниз. Казалось, словно облака спустились на землю и укрыли реку Хан, чтобы она могла отдохнуть несколько часов, прежде чем по ее водам вновь поплывут груженые суда.
   - Интересно, как далеко вода? - спросила девушка у пустоты. - Кажется, будто внизу бесконечная пропасть.
   КимЕн звучно шмыгнула носом и, кинув сумку на землю, схватилась обеими руками за перила. Она с силой оттолкнулась от асфальта и с грацией балерины перепорхнула по другую сторону ограждения. Ноги девушки еле могли устоять на узком пространстве, отделявшем ее от пропасти. Единственный шаг мог подарить забвение, спокойствие. Ни одно воспоминание из сегодняшнего дня, да и вообще всей жизни, больше никогда не потревожат КимЕн. Девушка страстно желала забыть о проблемах и разочарованиях и вновь оказаться маленькой девочкой, живущей, словно принцесса в сказочной башне, возвышающейся над остальным миром.
   Набрав в грудь воздуха и зажмурив глаза, КимЕн разжала руки, до этого момента крепко сжимавшие поручни и сделала шаг в пустоту. Ледяные объятья воздуха, сковавшие ее, режущими лезвиями впивались в кожу, прикрытую лишь тонким шифоновым платьем. Но эта боль была ничтожна в сравнении с ударом о воду. Казалось, словно КимЕн ударилась о бетонную плиту, которая, расступившись, обволокла пронизывающим холодом.
   Оказавшись глубоко под водой, девушка все еще соображала и чувствовала конечности, раздираемые от боли. Она понимала, что еще есть силы, чтобы выплыть на поверхность, может даже крикнуть, позвать на помощь... Но стоит ли? Всю жизнь КимЕн окружала вода: слезы, пролитые ей в начальной школе, слезы подруг, так бессердечно предаваемых в средней, слезы матери, рыдавшей из-за того, как дочь вела себя в старшей, стакан воды, выплеснутый в лицо любовницей жениха, желавшей причинить еще большую боль... Будто КимЕн и без того мало страдала по ее вине. Горе мокрое, словно эта вода. Пусть теперь подарит забвение и покой, унесет в мир, где не нужно принимать решений и бояться быть отвергнутой и преданной.
   КимЕн сделала глубокий вдох и вода тут же проникла в легкие, вызывая невыносимое жжение. Не в силах терпеть его, девушка вцепилась ногтями в горло, инстинктивно открыла рот, чтобы попробовать избавиться от причиняющей боль жидкости, но сделала только хуже. Жжение усилилось, но в тот же момент сознание начало расплываться. Окружающая картина стала мутной, словно КимЕн смотрела на нее сквозь целлофановый пакет... Вскоре боль ушла. Ушло все. Остался только мрак.
  
  
  
   Часть 2. Рухнувшие мечты.
  
   Удивительным образом сознание начало возвращаться к КимЕн, вот только боль, пронзавшая тело, суетные мысли, роившиеся в голове, не вернулись вместе с ним. Сейчас девушку окружали лишь спокойствие и блаженство, столь желанные ею. Она лежала неподвижно, теплые воды спокойной реки уносили вдаль. Над головой было не небо а запотевшее стекло, с которого то и дело падали искрящие капельки воды. Кто-то медленно шел прямо над КимЕн, но девушка не могла рассмотреть его. Лишь очертания высокой тонкой фигуры, облаченной, судя по всему, в светлые одежды.
   Девушка решила не уделять внимания своему преследователю и, закрыв глаза, продолжила медленное путешествие. Неожиданно в веки яростно ударил ослепительный свет. Машинально, КимЕн попыталась закрыть лицо руками, но это нарушило баланс, удерживавший тело на воде. Девушка погрузилась в теплый нежный поток, опять начала захлебываться, но умереть во второй раз ей не позволили. Чья-то сильная рука схватила ее за шиворот и резким движением выдернула из воды, подняла над стеклом, а затем поставила на скользкую хрупкую поверхность.
   Протерев глаза ледяной рукой, КимЕн внимательно всмотрелась в стоящего перед ней мужчину. Он был одет в белую рубашку и свободные светлые штаны, обуви не было. Его выразительные черные глаза изучали девушку. Каждая мышца лица выражала осуждение и негодование, КимЕн казалось, что она может чувствовать негативные эмоции, направленные на нее этим странным типом.
   - Кто вы? - спросила она, решив, что капелька вежливости не помешает.
   - Ангел, - ответил мужчина. Несмотря на хрупкое тело, он обладал низким бархатным голосом. - Так как ты покончила жизнь самоубийством, то твоя душа не может плыть дальше. Она осквернена, потому будет оставлена в мире людей. Никто не сможет видеть тебя, ни один человек не заговорит. Ты будешь скитаться вечность, невидимая человеческому глазу, обдуваемая ледяными ветрами, которые не сумеют высушить твою одежду.
   Сказав это, Ангел развернулся и, убрав руки в карманы, пошел прочь, а КимЕн только теперь осознала, насколько продрогла. Она скрестила руки на груди и стала потирать предплечья, вот только теплее не становилось. Подрагивая от холода, девушка смотрела вслед уходившему Ангелу, которому, судя по всему, совершенно не было до нее дела. Не желая мириться с подобной несправедливостью, КимЕн сорвалась с места и бросилась вслед за ним.
   - Стой! - раз он обращался к ней фамильярно, то зачем ей расстилаться перед ним. - Погоди! Как так останусь на земле? Этого не может быть!
   Ангел никак не реагировал на крики КимЕн и ее просьбы остановиться, но настырная девушка не унималась. Она продолжала упорно бежать за удалявшимся мужчиной, пока, наконец, не достигла его и, не церемонясь, вцепилась в рукав его белоснежной рубашки. Только тогда Ангел остановился и, повернувшись лицом, выражавшим безразличие с примесью омерзения, схватил КимЕн за руку. Какой бы холодной не была она, его кисть казалась совершенно ледяной. По коже в тот же миг распространились мурашки, не пропавшие даже после того, как Ангел, брезгливо откинув руку КимЕн, пошел дальше.
   Потирая запястье, обожженное холодным прикосновением, девушка, прищурившись, смотрела в след удаляющемуся мужчине. Ей вдруг стало страшно даже обратиться к нему, но желание во чтобы то ни стало прояснить сложившуюся ситуацию, заставляло отмести все страхи в далекий прочный ящик, закрыть их в нем на замок, а ключ выбросить.
   - Я же просто попросила объяснить поподробнее! - обиженно крикнула КимЕн и бросилась в след за Ангелом. Она быстро догнала его и стала идти в ногу с ним, но держась на расстоянии. - Почему я останусь на земле? Что такого ужасного в моем поступке? Всем же только лучше, если меня не будет?
   Ангел замер на месте и, вздохнув, повернулся лицом к КимЕн. На его губах играла злая усмешка. Глаза, в упор смотревшие на девушку, казалось, способны проникнуть в самые потаенные уголки сознания и прочитать каждую сокровенную мысль.
   - Почему ты молчишь? - потупившись, девушка сделала шаг назад.
   - Поражаюсь твоей глупости, - ровным тоном, сказал Ангел. Будь КимЕн в компании друзей, она бы посчитала такую фразу шуткой, рассмеялась бы, но интонации голоса этого мужчины ясно давали понять, что он не шутит.
   - Я не глупая, - буркнула КимЕн. - И вправду думаю, что всем лучше без меня..., - она ненадолго замолчала, словно чувствуя, что от нее ждут определенных слов, которые совершенно не хочется произносить, - а мне будет лучше без них, - наконец, она выдавила это из себя.
   - Верно, - кивнул Ангел и сделал шаг в сторону КимЕн. - Ты всю жизнь думала только о себе и, умерев, совершенно не изменилась. Каждое событие жизни окружающих ты старалась как-то примерить на себя, найти в нем свою заслугу. Думаешь, такой человек достоин места в раю? - Ангел пожал плечами и хмыкнул. - Я так не думаю.
   Сказав это, он вновь развернулся и пошел. КимЕн внимательно посмотрела вперед, но казалось, что конца у стекла нет. Но если так, то куда идет этот тип? Недовольно топнув ногой, девушка вновь пошла следом за фигурой в белых одеждах.
   - Даже если так, никто не обходился со мной справедливо! Никогда! Родители примеряли на меня женихов, словно стилист платья на модель. Подруги ценили только мои деньги. Мой молодой человек изменял с момента нашего знакомства, потому что тоже интересовался лишь счетом на моей банковской карточке. Мать отказывалась понимать меня, отец вообще не обращал внимания! - КимЕн сорвалась на истерику и, неожиданно почувствовав слабость и жалость к себе, рухнула на колени, и вновь схватила ангела за рукав рубашки. - Пожалуйста, не надо оставлять меня на земле. Лучше отправь в ад! Только не нужно оставлять на улице в мокром платье, невидимой для всех. Умоляю! Я просто хотела спокойствия и беззаботности, почему все должно быть так?!
   - Люди тратят целую жизнь на усердную работу, достойное воспитание детей, преодоление проблем, которым, кажется, нет конца... Так, они заслуживают то, что ты решила получить задаром, - Ангел кинул на КимЕн брезгливый взгляд. - Знаешь поговорку: Бесплатный сыр бывает только в мышеловке?
   Девушка безвольно разжала руку. Горячие слезы скатывались по щекам, капали на грудь, согревая ее на мгновение, но затем, обдуваемые пронизывающим ветром, становились такими же холодными, как капельки воды, непрерывно стекающие с волос КимЕн. Она смотрела в след уходившему Ангелу и ярость начинала распирать. Девушка стала изо всех сил бить по стеклу, на котором сидела. Оно расползлось трещинами, а вскоре и вовсе треснуло. С громким криком КимЕн провалилась вниз, но не ударилась о воду.
   Она стояла на разделительной полосе проезжей части того самого моста, с которого прыгнула в воды реки Хан. Машины на высокой скорости проносились мимо нее, а водители совершенно не замечали, что корпуса их железных коней почти касаются мокрого платья. КимЕн жалась от в одну, то в другую сторону, чтобы не оказаться сбитой. Она еще не знала, что испытает, если автомобиль наедет на нее, потому боялась возможной боли.
   Почувствовав на себе пристальный взгляд, девушка посмотрела вперед. На перилах, держась рукой за фонарный столб, сидел Ангел. Выражение его прекрасного лица было совершенно безразличным, а глаза холодны и неприветливы.
   - Ненавижу самоубийц, - сказал он, и его голос эхом отозвался в ушах КимЕн. - Но еще больше ненавижу богатых избалованных дурочек, опускающих руки при первой неудаче.
  
   Часть 3. Эгоизм человеческой боли.
  
   Дождавшись, когда транспортный поток ослабнет, КимЕн перебежала дорогу на ту сторону, где сидел Ангел. Она пыталась умолять его, вставала на колени, плакала, трясла за ногу, за руку, обливала водой, терпеливо собранной с собственных волос... Вот только ему, оцепеневшему, словно каменное изваяние, было все равно. Взгляд прекрасных темных глаз остекленел. Он смотрел на линию горизонта, но не мог видеть прекрасного заката и бледного теплого рассвета, но КимЕн пристально наблюдала за ними.
   Девушка не хотела уходить с моста, боясь, что когда вернется, не обнаружит ангела. Пускай он стал своего рода декорацией унылого и однообразного пейзажа моста над рекой Хан, все же, оставался единственным, кто мог видеть КимЕн. Потому сутки напролет она стояла рядом с ним. Первое время это изводило, но постепенно, суетность мыслей обычного человека пропадала из головы девушки. Она начинала терять счет дням, ощущать бесконечность и непрерывность времени. Чтобы как-то развлечься, часами на пролет описывала Ангелу то, что видит: восходы и закаты, людей в машинах, остановившихся из-за светофора, облака в виде причудливых зверей...
   - Знаешь, - неожиданно сказала она, увидев угрюмую девочку в очках. Ее глаза из-за линз казались неестественно большими, делая ту, что их носила, похожей на лягушонка. - Когда была маленькой, еще только-только начала ходить в школу, была, как эта девочка. Трудно представить, но у меня были такие же уродливые очки, да еще и не хватало пары зубов, - КимЕн грустно улыбнулась и устремила взгляд на Ангела, все так же безразлично смотревшего куда-то в даль. - Одноклассники издевались надо мной, каждый лень приходила домой в слезах, но каждый раз вновь шла в школу, потому что любила учиться. Но однажды, когда я получила за контрольную сто баллов, и любимая всеми молодая учительница похвалила меня, то детишки избили чуть ли не до смерти. Тогда я возненавидела школу. Попросила родителей перевести в другую и больше никогда не хотела учиться. Лишь старалась быть самой влиятельной. Может, потому такой дурой выросла? - КимЕн улыбнулась и прислонила к губам дрожащие мокрые руки, чтобы скрыть улыбку.
   - В детстве ты была человеком, подающим надежды, - неожиданно сказал Ангел, и девушка отскочила в сторону.
   - Ты не спишь? - выпалила она первое, что пришло в голову.
   - Точно дура, - печально вздохнул он. - Кто спит с открытыми глазами?
   - Но ты выглядел так...
   - Просто хотел, чтобы ты отвязалась, - словно маленькому глупому ребенку, растягивая слова, пояснил Ангел. - Но это оказалось невозможным.
   - Куда мне идти, если кроме тебя, никто не видит? - надув щеки, сказала КимЕн. - Я ведь не мешаю. Просто боюсь остаться одна.
   - Помолчи, - попросил Ангел и, повернувшись спиной к девушке, устремил взгляд на дорогу, по которой, ревя мотором, мчался мотоцикл.
   - Но ведь загорелся красный, - вымолвила КимЕн и медленно шагнула вперед.
   Она не могла видеть выражение лица Ангела, но в тот момент впервые маска равнодушия слетела с него, уступив место страху. Он знал, что судьба пассажиров красного автомобиля, только что въехавшего на мост, уже была решена. Буквально через пару секунд пьяный мотоциклист, проехавший на красный свет, врежется в машину, в салоне которой находилась счастливая семья, возвращавшаяся из зоопарка, где провела несколько незабываемых часов. Мальчик, сидевший на заднем сидении стороны столкновения, скончается на месте. Его сестра долго пролежит в больнице, но все же выживет, мать и отец почти не пострадают физически, но что станет с их душами?... Ангел закрыл глаза, по щеке катилась одинокая слезла. Не хотелось смотреть на то, что произойдет через секунду.
   Звук разбитого стекла и корежащегося металла врезался в барабанные перепонки. Захотелось закрыть уши руками, съежится, как маленький ребенок, и сидеть на корточках, зовя маму, до тех пор, пока она не придет на помощь, но он был Ангелом и не мог позволит себе поступить так. Медленно повернувшись в сторону, где испускали дым два искореженных транспортных средства, он изящно перепрыгнул через высокий бордюр отделявший проезжую часть от пешеходной зоны.
   Ангел медленно шел к красному автомобилю. Водители, заехавшие на мост, останавливались рядом с местом аварии, но ни одна не задевала мужчину в белых одеждах, медленно подходившего машине. Он прикоснулся к дверце искореженного автомобиля, и она тут же отвалилась, некоторые люди отпрыгнули в сторону, кто-то бросился на помощь пострадавшим. Ангел достал с заднего сиденья мальчика и, ловко укорачиваясь от соприкосновения с людьми, отошел на пешеходную зону, где, открыв рот, стояла КимЕн.
   Девушка посмотрела на мальчика, сладко спавшего на руках Ангела. Казалось, что он вовсе не пострадал. Его личико было безмятежным, грудь ровно вздымалась. Иногда, он забавно дергал носом.
   - Он ведь не умер? - спросила КимЕн и почувствовала, что ее голос дрожит.
   - Посмотри на машины.
   Девушка сделала то, о чем ее попросили. С переднего пассажирского места вышла женщина. Она держалась за голову, но шатаясь и отталкивая помощь, продвигалась к отвалившейся дверце. Стоило ей заглянуть в салон, как она тут же закричала, все ее тело начало сотрясаться, ноги, и без того слабые, совершенно перестали держать. Женщина упала на колени и зарыдала в голос, так, что у всех стоявших вокруг, на глаза навернулись слезы. Вопль отчаянья человека, в одно мгновение лишившегося одного из самых прекрасных чудес, дарованных судьбой. На это невозможно было смотреть, нереально игнорировать.
   КимЕн отвернулся от душераздирающей картины аварии. Она чувствовала, как по щекам стекают теплые струйки слез. Как давно она не плакала из-за кого-то. Пока она была жива, лишь ее собственная жизнь волновала и трогала, но теперь, лишившись ее, девушка смогла пропустить через душу чувства других людей. Неужели, ее мать вот так же стояла на коленях перед телом, выловленным в реке Хан? Так же рыдала, хватась за ледяную ногу дочери? Молилась, чтобы все это оказалось дурным сном? А что было с братом? Они ведь всегда были довольно близки, КимЕн доверяла ему самые сокровенные секреты, а он, иногда, делился своими тайнами. Как она могла не подумать о нем в тот момент, когда прыгала с моста? Почему, вспомнила только теперь? Да, он уехал жить в Америку, но ведь звонил, писал письма...
   - Просто решила, что он предал тебя, - сказал Ангел, смотревший на то, как рыдает КимЕн. - Вы ведь поссорились перед его отъездом. Ты сказала себе, что не будешь обижаться, потому что это ниже тебя, но все равно не простила. Потому сухо отвечала на письма, иногда сбрасывала...
   - Заткнись! - крикнула девушка. - Молю, не надо. Я все знаю!
   - Почему мокрая тетенька злится? - неожиданно спросил мальчик, проснувшийся, когда КимЕн крикнула на Ангела.
   - Потому что она глупая, - вздохнув, сказал он. - Я отведу тебя в одно прекрасное место.
   Прямо перед Ангелом появилась деревянная дверь. Он повернул ее ручку и вошел внутрь, а когда вышел, то мальчика уже не было на руках. КимЕн с удивлением смотрела на него.
   - Что это?
   - Врата в рай, - ответил Ангел, и дверь тут же исчезла. - Он был совсем маленьким, еще не успел нагрешить, потому, мог пройти туда без очищения в реке забвения.
   - Значит, я тогда плыла по ней?
   - Да, - кивнул Ангел. - Ее воды все еще стекают с тебя.
   - Скажи, - подойдя вплотную к мужчине, попросила КимЕн, - неужели я никогда не смогу попросить прощения у брата и родителей? Моя душа никогда не переродится и даже в следующих жизнях не сможет искупить вину? - Ангел лишь кивнул.
   - Люди, так эгоистичны в своей боли. - Сказал он, подходя к перилам и смотря на закат, начинавший загораться над рекой Хан. - Стоит ее почувствовать, как тут же забиваетесь в мрачный угол, где ни никому не под силу вас обнаружить. Смотрите на проходящих мимо, укоряете за то, что они не хотят протянуть руку помощи... Забыв, что спрятались. А ведь среди тех, кого вы обвиняете в безразличии, может быть тот, кто хочет обнять, прошептать на ухо успокаивающие слова, крепко сжать руку и вывести на свет.
   - Будь у меня второй шанс, не стала быть так поступать, - прошептала КимЕн.
   - Уверена? - спросил Ангел, не поворачиваясь лицом к девушке. - Тогда докажи мне, что поняла ценности жизни.
   - Разве не понятно, что поняла? - вмиг просияв, спросила девушка.
   - Нет, - покачал головой Ангел. - Как только увижу, что до тебя дошло, открою райскую дверь.
   - Правда?
   - Угу, - он кивнул.
   КимЕн подскочила к Ангелу и, не обращая внимания на то, что его тело обжигает холодом, обвила руки вокруг талии и, прижавшись лицом к спине, прошептала: "Спасибо". Ледяные пальцы легли на ее запястья, девушка подумала, что ее вновь хотят оттолкнуть, потому решила отпустить Ангела первой, но, вопреки ожиданиям, мужчина лишь укрыл ее ладони своими. Мокрая КимЕн начала дрожать сильнее, чем обычно, но не решалась отстраниться.
   - Ты хоть и немного, но согреваешь, - сказал Ангел. - Постой так еще пару минут. Рядом со мной слишком давно не было человеческого тепла.
  
   Часть 4. Тайна маленького дома.
  
   - Куда ты идешь? - в сотый раз простонала КимЕн, бредущая за медленно идущим Ангелом, но ответом было лишь красноречивое молчание обращенной к девушке спины.
   Как только закатное солнце скрылось за линией горизонта, а на небе одна за другой стали загораться мерцающие точки звезд, они сошли с моста и отправились в путь к неведомой цели. Ангел не отвечал ни на один вопрос, задаваемый КимЕн, но девушка не уставала спрашивать вновь и вновь.
   - Мы столько дней провели на том мосту, я думала, что тебе нельзя с него уходить. Почему теперь куда-то идешь? Эй, я с тобой разговариваю! - капризно крикнула КимЕн и, поняв, что ей вновь не дадут ответа, остановилась и топнула босой ногой.
   - Я не просил тебя следовать за мной, - монотонно произнес Ангел, даже не обернувшись в сторону девушки.
   - А вдруг, ты решил бы уйти в другое место, - пробормотала она, подбежав вплотную к мужчине, но оставаясь на таком расстоянии, чтобы не дотрагиваться до него. - Не хочу быть невидимкой для всех и каждого.
   - Потому решила доставать меня, - Ангел чуть повернул голову, на его губах играла кривая усмешка.
   Он неожиданно остановился так, что КимЕн чуть не врезалась, однако успела затормозить вовремя. Мечтательный взгляд мужчины был устремлен на звездное небо. Ему не было совершенно никакого дела до преследовавшей его заблудшей души, ее разговоров, капризов, желаний... Уже много лет Ангел жил в своем собственном мире, в который не пускал никого и ничего, хотя по сути желающих и не находилось. Настырная КимЕн стала первой, кто преследовал его так долго. Большинство душ, простояв на мосту пару дней, уходили куда-то. Некоторые возвращались в свои дома, чтобы присматривать за близкими, многие, осознав, что не чувствуют усталости, отправлялись исследовать мир... Лишь эту настырную девушку волновало только одно: видит ее кто-то или нет.
   - Не достаю я тебя, просо пытаюсь разговорить, - сказала КимЕн и тоже посмотрела на небо. В своей жизни она так редко поднимала к нему глаза, предпочитая любоваться на новые фирменные туфли, нежели на бледные мерцающие вдали огоньки. А жаль, ведь вид был действительно красивым.
   - Я не склонен к общению, - улыбнулся Ангел, КимЕн показалось, что искренне, может быть то даже была шутка. Так или иначе лицо девушки засияло довольством.
   - Не важно. Мама говорила, что свой болтовней, я мертвого из могилы подниму.
   - Наверное, это действительно так, - сказав это, Ангел продолжил путь.
   - Так куда мы все же идем? - вернулась КимЕн к вопросу, мучившему ее больше всего.
   - Просто гуляем, - уклончиво ответил Ангел.
   - А почему в остальные дни не ходим?
   - Потому что я могу покинуть мост только в значимую дату свой человеческой жизни - день смерти, - монотонно произнес мужчина, словно это была прописная истина, которая совершенно не удивила бы КимЕн. Однако девушка была обескуражена, замерла на месте и вперила в Ангела пронзительный взгляд, уколов которого он, конечно же, не замечал.
   - То есть, когда-то ты был человеком? - спросила девушка.
   - Да, - он кивнул, но не остановился, так что КимЕн пришлось на скорую руку справиться с шоком и бросится следом за Ангелом.
   - А когда это было?
   - Очень давно, - очередной уклончивый ответ. - Предупреждаю, говорить об этом не буду, так что можешь даже не пытаться спрашивать, лишь настроение себе испортишь, - Ангел вновь усмехнулся, казалось, что ему начало нравится мучить КимЕн.
   - Ну и ладно, - показав язык, ответила девушка. - У меня есть целая вечность, чтобы докопаться до истины!
   - Надеюсь, что надоем тебе раньше, чем настанет время страшного суда, - улыбнувшись, Ангел посмотрел на КимЕн.
   Они медленно удалялись от центра города, и вскоре оказались в районе, застроенном невысокими частными домами. Чем дальше от городской черты, тем беднее становились постройки, меньше становился сад, а где-то его не было вовсе. Ангел и девушка остановились у ни чем не примечательного голубого дома. Краска на его фасаде давно облупилась, рубероид, покрывавший крышу, местами порвался. Заборчика перед домом не было. Из двух окон, свет горел лишь в одном, но тени за ним не двигались.
   КимЕн посмотрела на Ангела и удивленно замерла. До сих пор она видела на его лице всего лишь три маски: постное безразличие, кривая усмешка, лукавая улыбка с намеком на искренность. Но в тот момент, когда необыкновенные глаза этого мужчины с надеждой и неиссякаемой любовью смотрели на единственное окно, источавшее свет, то лицо его преображалось. Оно наполнялось человеческими эмоциями, делавшими его таким теплым и прекрасным. КимЕн казалось, что если она взяла бы Ангела за руку, то она оказалась бы теплой.
   Из любопытства девушка стала так же пристально всматриваться в окно маленького домика, вот только не могла понять, что же такое необычное видит в нем Ангел, но уже через мгновение это перестало ее интересовать. Перед глазами стали всплывать картинки их глубокого детства. Когда-то давно КимЕн уже бывала здесь, вот только для чего?..
   - Вспомнила! - возликовала девушка. - Я бывала тут раньше!
   - Почему? - неприкрытая заинтересованность, с которой был задан вопрос, удивила КимЕн, но она решила не мучить Ангела, чувствуя, что это очень важно для него.
   - Тут живет моя прабабушка, правда мы никогда не встречались. Отец - ее внук, говорил, что с ней никто не общался, после того, как она ушла от прадедушки. Это случилось сразу после рождения дочери - моей бабушки, - девушка на секунду замолчала, пытаясь вспомнить что-то еще о прабабушке, но, увы, память отказывалась ей служить. - Знаю, что папа оплачивает ей сиделку, покупает продукты, но не общается. Мы заезжали к ней всего один раз, чтобы сообщить о смерти прадеда. Меня тогда в дом не взяли.
   - Ясно, - после недолгого молчания, произнес Ангел. КимЕн оторвала взгляд от дома и устремила на него. Мужчина смотрел на землю, выводя пальцем босой ноги какой-то рисунок на песке. - Ну, нам пора.
   - Я останусь, - неожиданно заявила КимЕн, а Ангел, уже сделавший несколько шагов прочь от дома, остановился.
   - Зачем?
   - Не знаю, - пожала плечами девушка, пристально глядя в окошко. - Просто чувствую, что должна зайти туда. Разве тебе самому этого не хочется?
   - А для чего? - пожав плечами, ответил Ангел. - Скоро закончится мой день, так что должен быть на мосту. Прощай.
   - Я вернусь, - улыбнувшись и посмотрев на мужчину, лицо которого скрывал ночной мрак, сказала КимЕн. Она никак не ожидала услышать то, что он проронил в ответ, после чего развернулся и ушел.
   - Я буду ждать...
   Несколько секунд обескуражено посмотрев вслед уходившему Ангелу, девушка все же вспомнила, для чего оставила его, и, уверенно повернувшись лицом к дому, прошла к крыльцу, преодолела несколько ступеней и встала у двери. КимЕн знала, как проникнуть внутрь, но боялась, однако любопытство, как всегда, взяло верх. Девушка зажмурила глаза и, глубоко вдохнув, шагнула прямо в деревянную поверхность, не переживая за то, что она может стать преградой.
   Успешно попав внутрь, КимЕн открыла глаза и огляделась. Домик был обставлен совсем скромно, тут было только самое необходимое, однако чувствовалась забота хозяйки проявленная по отношению к каждому предмету меблировки. Может быть от того было очень уютно?
   КимЕн медленно отошла от двери и стала приближаться к комнате, в которой горел свет. В кресле, стоявшем под высоким торшером со светлым тканевым абажуром, сидела старая сухая женщина. У нее на коленях лежала какая-то книга. Она отрывала руку от ручки, чтобы перелистнуть станицу, и кисть предательски дрожала. Наверное, ее тонкие пальцы изуродованные артритом, очень болели, а глаза, смотревшие на мир сквозь толстые линзы очков, почти не разбирали букв, но женщина упорно вчитывалась. КимЕн стало безумно интересно, что это за книга.
   - Как бы подсмотреть название? - прабабушка вмиг захлопнула томик и испуганно осмотрелась, но, как и ожидалось, никого не увидела.
   - Су Хек? - тоном полным надежды поинтересовалась старушка.
   - Бабушка, вы можете меня слышать?! - сглотнув, поинтересовалась КимЕн.
   - Не он, - улыбнулась женщина и отложила томик на столик, стоявший справа от нее.
   - Эй, так вы меня слышите?! - крикнула КимЕн, начавшая думать, что все это было простым совпадением.
   - Сиделка говорила, что у меня недавно умерла правнучка, но я не думала, что она забредет навестить ненормальную бабку, - улыбнувшись, ответила старушка.
   - Никогда не слышала, что вы говорите с призраками, хотя бабушка много сплетен о вас пускала.
   - Никто из вашей семьи и не знал, - самодовольно произнесла женщина. - То мой большой секрет!
   - Что вы читали? - спросила КимЕн, вспомнив, из-за чего оказалась замеченной.
   - "20,000 лье под водой", - кинув взгляд на книгу, сказала женщина.
   - А кто такой Су Хек? - сделав шаг в комнату, вкрадчиво поинтересовалась КимЕн.
   - Это долгая история, но если хочешь, могу рассказать, - улыбнулась женщина. - Давненько никто не навещал меня. Уж и не помню, когда последний раз кому-то изливала душу, а перед смертью так хочется поделиться своими тайнами, тебе не кажется?
   - Может быть, если поделалась, то не была бы сейчас заблудшей душой, - печально вздохнув, сказала КимЕн. Он прошла в комнату и села на пол перед старой женщиной, которая могла лишь слышать духов, но не видеть их.
   - Так ты покончила с собой? - с жалостью и состраданием спросила старушка. - Бедное дитя. - Так рассказать тебе про Су Хека?
   - Да-да, - вмиг оживилась взгрустнувшая КимЕн. - Люблю интересные истории!
   - Этот юноша был самым дорогим подарком судьбы, полученным мною за всю долгу жизнь...
  
   Часть 5. Накагава Саюри и Ли СуХек
  
  
   - Не думала, что будет так трудно вспомнить. Столько лет прошло, кажется, словно все это было вовсе не со мной. Перед глазами пробегают черно-белые картинки прошлого, лишь воспоминания, связанные с СуХеком наполнены красками. С первого дня он стал для меня лучиком света, согревавшим до самого конца... Но с чего же начать эту историю? - старая женщина задумалась, а потом, улыбнувшись, откинулась на спинку кресла, прикрыла глаза и начала свой рассказ. - Наверное, стоит представиться. Ты знаешь меня под именем Чхве МиСук, но так меня звала только семья второго мужа, настоящее же имя Накагава Саюри, я родом из Японии...
  
   ...Впервые я оказалась в Корее, когда мне было четырнадцать лет, в 1926 году. В то время она находилась под аннексией Японии**, потому представителей нашей нации не жаловали в стане "утренней свежести". Несмотря на это, отец собрал в чемодан наши немногочисленные вещи, взял под мышку фотографию матери, схватил мою маленькую ладошку, а затем вывел из небольшой квартирки в сером тусклом доме, где мы поселились после землетрясения в 1923*** году, унесшего жизнь матери.
   Отец был замечательным лингвистом. В совершенстве знал японский, бегло говорил по-английски и по-французски, был востребованным литературным переводчиком, работал в университете... Вот только жизнь в Японии казалась ему совсем невыносимой, потому он упросил своего друга из правительства отправить нас в небольшой приморский городок в Корее, где под руководство папы поступала средняя школа.
   Нас невзлюбили в городке с первого дня появления. Хозяйка, сдававшая нам небольшой дом недалеко от побережья, вежливо протянула отцу ключи, поклонилась, однако ее глаза горели яростью по отношению к "японскому захватчику", вот только папа, казалось, совершенно не замечал подобного отношения.
   Он вышел на работу в школу, где преподавал японский язык. Я же стала обучаться там. Первое время было очень тяжело: никто не разговаривал со мной, лишь бросали озлобленные взгляды мне в спину, да перешептывались на переменках, обсуждая мое происхождение. Успокаивая себя тем, что все это временно и однажды одноклассники поймут, что я такой же ребенок, терпеливо ждала, пока со мной заговорят. Вот только дни сменялись неделями, недели переходили в месяцы, а я так и оставалась изгоем.
   Каждый урок, сидя за первой партой, выделенной мне классным руководителем, я чувствовала горящие ненавистью взгляды, устремленные в мою спину. Иногда мня даже начинало бросать в жар, на лбу появлялась испарина... Столько негатива было направленной в мой адрес, что безумно хотелось вскочить с места и выбежать на улицу, мчаться так долго и быстро, как позволят ноги, а потом встать на берегу моря и закричать, не важно что, лишь бы освободится от тяжелого груза одиночества, удавкой стягивавшего шею.
   День ото дня ненависть одноклассников все больше действовала на меня. Я потеряла аппетит, ходила вечно понурая, скатилась по учебе, потому что на нее не оставалось никакого желания, мне хотелось лишь лежать в кровати, укрывшись плотным одеялом, смотреть в пустоту и слушать далекий шум волн.
   Отец видел, что со мной твориться, пытался поговорить, но я отказывалась идти на контакт. Мне было стыдно, что я не могу справиться с переездом и ненавистью окружающих. Видя, как старается папа, как раз за разом доказывает коллегам, что достоин уважения и получает желаемый отклик, мне становилось стыдно за себя. Я была жалкой тихоней, которая не могла перебороть страх и сомнения.
   Однажды, бредя домой после очередного полного черной злобы дня в школе, я вдруг подумала, что было бы здорово, если все закончится. Не нужно будет входить в класс, заставляя ребят на несколько секунд смолкнуть и вперить в меня недовольные взгляды, а затем тихо, чтобы не слышал отец, обозвать грязными словами. Было бы прекрасно, если я могла бы вечно лежать, окруженная ласковой негой покоя, и слушать далекий шум волн...
   Решение созрело неожиданно. Войдя в дом, я бросила сумку у входа, скинула ботинки и, пройдя в ванную, взяла в руки отцовскую бритву. "Зачем жить в этом сложном мире, если можно умереть, так просто и легко?" - подумала я и полоснула себя по запястью, а потом еще раз, и еще...
   Отец нашел меня грани жизни и смерти, но сумел спасти. Я лежала на кровати, смотря в изъеденный насекомыми деревянный полоток, и только и делала, что плакала. Папа ума не мог приложить, что делать. О том, что такое психология и депрессия в то время не еще и не знали.
   Спасение пришло неожиданно, оттуда, откуда его совершенно не ждали: я начала слышать голоса умерших людей. Призраки приходили ко мне и рассказывали о себе, слушали мои истории, пытались помочь советом... Казалось, словно я нашла друзей. Вновь стал возвращаться аппетит, иногда, поднимаясь из кровати, я ужинала вместе с отцом, радуя его мимолетной усталой улыбкой. Вот только папа боялся. Мои разговоры с пустотой пугали его не на шутку, потому в один прекрасный день он позвал в свой кабинет старосту старшего класса школы.
   Я всего пару раз видела этого юношу. Очень высокий, худой, угловатый, с коротко подстриженными волосами, торчавшими в разные стороны... Больше ничего не смогла вспомнить о нем, когда папа вдруг сообщил, что этот молодой человек, навестит нас. Думаю, что уговорить его было трудно, но в и тоге юноша по имени Ли СуХек все же возник на пороге нашего дома.
   Он бесцеремонно прошел в мою комнату и, чуть поклонившись, сел на стул, стоявший рядом с кроватью, на которой я проводила большую часть дня. Под его пристальным взглядом, изучавшим меня, одетую в черный свитер и грубую коричневую юбку, перехваченную на талии цветастым поясом от халата, чтобы ты не падала, я чувствовала себя очень неловко, потому вжалась в стену, словно зашуганая собачонка. Было так непривычно видеть кого-то, кроме отца, в своей комнате.
   Закончив изучать меня, СуХек перешел к моему обиталищу. Его проницательные необыкновенно красивые глаза, которые я не смогла запомнить раньше, всматривались в обшарпанные стены, полки, уставленные отцовскими книгами, рисунки тушью, сделанные мной после переезда... Его взгляд остановился только на стопке листов, лежавших на прикроватной тумбочке.
   - Что это? - сердце вдруг забилось быстрее, когда глубокий мужской голос, донесся из угловатого, слишком хрупкого юношеского тела.
   - Папа недавно перевел для меня книгу, - сказала я, после недолгого раздумья, позволившего построить красивое предложение на корейском, - она называется "20,000 лье под водой". Он сказал, что в ней описаны удивительные вещи, если я прочту, то забуду о своих проблемах.
   - И как, помогло? - усмехнувшись, спросил СуХек.
   - Я так и не начала читать, - из моей груди вырвался вздох. Чувствовала, что этот юноша вот-вот встанет и уйдет, но совершенно не было желания вновь оставаться одной. - Хочешь, почитаем вместе? Правда, она на японском, но я могу переводить для тебя по ходу.
   - Я хорошо говорю на твоем языке, - после недолгого раздумья заверил СуХек и, завладев переводом, принялся читать вслух.
   К счастью для меня это оказалась объемная и очень интересная книга. Староста приходил ко мне каждый день, чтобы прочесть новую главу, а я с нетерпением стала ждать наступления следующего дня. Забывая о мертвых, все больше отдавалась реальному другу, с которым было интересно, как ни с одним другим мальчиком из моей японской школы. Мы читали главу книги, а затем обсуждали приключения капитана Немо, придумывали, как бы могли развиваться события дальше...
   ...Первое время между отцом и СуХеком чувствовался холодок, но постепенно они стали проникаться друг к другу симпатией. Папе нравилась увлеченность юноши учебой, он стал заниматься с ним дополнительно: учить японскому и английскому, и СуХек все больше времени проводил в нашем доме, вот только однажды "20,000 лье под водой" подошли к концу, а мне настало время выйти на учебу.
   Вновь оказавшись в классе, я слушала, как ребята тихо перешептываются обо мне. Они знали о попытке суицида, потому поводов для разговора была масса. Так хотелось закрыть уши руками, зажмурить глаза и представить, что я вовсе не в этом месте... Неожиданно, дверь классной комнаты распахнулась. На пороге стоял СуХек и лучезарно улыбался. Этот юноша был одним из самых популярных и уважаемых ребят, потому, когда он уделил мне внимание, все удивились. Хотя, может, их просто поразила улыбка, ведь он всегда был серьезен и сосредоточен. Однако гораздо важнее то, что значила эта улыбка для меня: я больше, чем просто девочка из школы, не обычный друг, благодаря этой улыбке и искрящимся счастьем озорным глазам я поняла, что значу для СуХека: намного больше, чем остальные его знакомые и приятели.
   Он уверенной походкой подошел к моей парте.
   - С возвращением в школу! Надеюсь, что теперь у тебя все будет хорошо. Если кто-то будет обижать, то сразу рассказывай, - СуХек сказал это громко, чтобы каждый мог услышать. - Я позабочусь о тебе, обещаю, - прошептал он, наклонившись ко мне, а затем, улыбнувшись, покинул класс.
   Самодовольный, бесцеремонный, уверенный в себе, излучавший спокойствие и внушавший доверие, умный, рассудительный, тонко чувствующий окружающий мир и ловко к нему приспосабливающийся, но при этом умевший подмять его под себя - таким был человек, которому я отдала свою первую любовь.
  
   - Он никогда не покидал мое сердце, - сказала Саюри. - Лишь на один миг, ставший роковым. По сей день, я корю себя за то мгновение слабости, понимаю, почему он не может простить меня и прийти, чтобы попрощаться. Но буду ждать. До самого конца верить, что СуХек придет.
   - Так что же было дальше, бабушка? - полная нетерпения КимЕн подпрыгивала на полу, требуя продолжения истории.
   - Думаешь, что сейчас я начну рассказывать о красивом периоде ухаживаний, конфетах, свиданиях и поцелуях украдкой в тенистых парках? - рассмеялась Саюри, а КимЕн стала быстро кивать, словно старушка могла увидеть ее. - Мы жили в совершенно другое время. Тогда все было подчинено этикету и привалам намного больше, чем в наши дни. Несмотря на то, что СуХек сильно отличался от остальных молодых людей, он все же чтил традиции и не позволял себе вольностей...
  
   ...Тот памятный вечер начинался как и множество предыдущих. Он ждал меня у входа в школу, облокотившись о ствол японской вишни, и пристально глядел в небо, на котором уже начинали загораться первые звезды. Казалось, что он вовсе не замечает, что я уже вышла и стою на крыльце, рассматривая его профиль, черты которого были сглажены сумерками. Я думала, что нет человека прекраснее, и по сей день убеждена в этом.
   Сойдя с крыльца и подбежав к СуХеку, я хотела напугать его, однако чудесным образом была обнаружена намного раньше и одарена ласковой чуть усталой улыбкой.
   - Привет, - сказал он и протянул руку, чтобы забрать у меня сумку с учебниками. - Давай сюда, помогу донести, - не слушая возражений, СуХек забрал из моих рук небольшой кожаный портфельчик до упора загруженный книгами, и мы мерным шагом отправились в сторону дома.
   - Как дела на работе? - спросила я, пристально посмотрев на любимого человека. После того, как ему пришлось начать работать на рыболовецком судне отца, с каждым днем он выглядел все более и более уставшим. Мне так хотелось заключить его в объятья и передать хоть частичку собственной энергии, бившей через край, но совершенно не находившей места и повода для реализации.
   - Устаю, - усмехнувшись, сказал он. - Чувствую, что занимаюсь не тем, к чему лежит душа, - СуХек на несколько секунд замолчал, но я не пыталась заполнить паузу, чувствуя, что он хочет что-то рассказать. - Знаешь, - наконец начал он, - не говорил тебе, но я ездил на собеседование в университет Кейдзё****. Твой отец написал мне рекомендацию, пришлось пройти несколько собеседований, сдать экзамены, но меня все же согласились принять туда, закрыв глаза на то, что я кореец.
   - Ух ты! - искренне восхитилась я. - Это невероятно здорово!
   - Правда так думаешь?
   - Да, - кивнула я и, улыбнувшись, посмотрела на СуХека. Мне никак не удавалось понять, почему он грустит в такой радостный момент, ведь ему выпал удивительный шанс - обучение в первом корейском университете!
   - Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной, - тихо сказал он, но его глубокий голос отчетливо раздался в ушах и голове. Остановившись на месте, посмотрела на него. - Это не шутка, - заверил СуХек. - Хочу, чтобы ты стала моей женой сразу после окончания школы. Тогда мы смогли бы вместе уехать.
   Меня словно молотком ударили по голове. Она резко заболела, а мысли, ураганом ворвавшиеся в сознание, отказывались отделяться одна от другой, так что у меня не было никакой возможности подумать, разложить все по полочкам... Единственное, что я слышала в тот момент - биение собственного сердца. Оно вырывалось из клетки ребер, желая оказаться как можно ближе к любимому мною человеку.
   - Знаю, что тебе нужно подумать, - слегка взгрустнув, сказал СуХек. - Это важное решение, а ты, наверное, еще и не задумывалась о браке...
   - Я согласна, - мне вдруг стало совершенно понятно, что отказ станет огромной ошибкой. Сердце говорило, что СуХек именно тот человек, рука об руку с которым я должна пройти свой жизненный путь, и пусть голова пока что не могла осознать всю серьезность принятого решения, хотелось верить, что в будущем мне не придется о нем жалеть ни минуты.
   Те томительные мгновения ожидания, что я провела под дверью собственного дома, пока СуХек сообщал отцу о своем намерении, показались мне вечностью. Меряя шагами узкий неухоженный дворик, представляла, как папа с крикам вырывается из помещения, вытаскивая за шиворот моего возлюбленного и просит его больше никогда не появляться на пороге... Я отогнала прочь эти мысли, понимая, что отец будет рад. Он души не чаял в СуХеке, ставшим одним из его лучших учеников.
   Наконец, двери разъехались в стороны, и на пороге показался папа. Он широко улыбался, пожимая руку моего возлюбленного на прощание, а когда увидел меня, то усмехнулся, а затем скрылся в доме и закрыл за собой дверь, давая понять, что у нас есть время на прощание.
   - Он согласился? - с нетерпением в голосе спросила я, подскочив к СуХеку. Зная ответ, сердце трепетало от счастья, но так хотелось услышать, как он произнесет заветное...
   - Да, теперь ты моя, - озорные огоньки заплясали в его глазах, а затем СуХек порывисто прижал меня к себе.
   Мы впервые оказались настолько близко друг к другу. Оторопело стоя в его объятьях, я не знала, как мне себя вести, но вскоре смогла немого расслабиться и, трепеща от волнения, положила руки ему на спину и, закрыв глаза, уперлась лбом в твердое надежное плечо. Чувствуя его дыхание, играющее с моими волосами, по телу пробегали мурашки, становилось невыносимо жарко, но в тоже время так приятно и уютно...
   Погрязшая в мечтаниях, я не сразу заметила, что СуХек чуть отстранился. Несколько секунд он смотрел на мое лицо, глаза, прикрытые веками, опушенными длинными ресницами, а затем неловко поцеловал. Это первое неуклюжее прикосновение губ любимого человека навсегда запечатлелось в моей памяти.
  
   - Бабушка, а можно спросить кое-что очень-очень личное? - неожиданно почувствовав смущение, пробормотала КимЕн, ковырявшая пальцем пол. На нем образовалась уже довольно большая лужа, так что девушке было не очень комфортно, но, судя по всему, старая женщина, в доме которой она была незваной гостей, не видела устроенного духом катаклизма.
   - Судя по тону, что-то интересное, - старушка улыбнулась. Если бы она знала, где сидит правнучка, то посмотрела бы на нее с лукавым прищуром.
   - Если в те времена все было так... строго, - девушка запнулась, но потом, сделав глубокий вдох, все же продолжила, подобрав наиболее корректные слова. - Откуда вы узнали обо всех сторонах супружеской жизни? Ведь матери не было рядом, чтобы объяснить...
   - Ты хочешь спросить, как я узнала о сексе? - прабабушка рассмеялась, а КимЕн, если бы не тряслась от холода каждую секунду своего существования, впала в жар и залилась краской. Впервые ей было неловко спрашивать о чем-то. Она чувствовала уважение к этой женщине, хотя не понимала, почему оно начало зарождаться. Не хотелось разочаровывать или смущать ее, однако любопытство - порок, от которого очень сложно избавиться.
   - Да, именно это, - пробубнила девушка.
   - В старшей школе у нас появились специальные уроки, где все объясняли, - такой простой и легкий ответ. - Хотя, одно дело, когда тебе рассказывает учительница, и совершенно другое, если ты сам испытываешь это. Мне было очень страшно в брачную ночь, правда. Хотелось спрятаться под одеяло, лишь бы СуХек не видел мое обнаженное тело. Так боялась ему не понравиться, - женщина невольно улыбнулась. - Но его уверенность и спокойствие придали мне сил. Знаю, что современная молодежь не относится к интимной близости, как высшей ценности отношений, но, отдавая всю себя любимому человеку, ты испытываешь безумное наслаждение... Вот только длиться вечно оно не может...
  
   ...Первый месяц, что мы провели в столице, стал самым счастливым периодом нашей семейной жизни. Он был очень недолгим, но столь насыщенным эмоциями, что до сих пор вспоминается мне в ярких красках, а сердце, изрядно постаревшее с тех пор, начинает биться быстрее.
   Тогда, мы не думали о приличиях. Окружающим казалось чем-то из ряда вон выходящим то, что мы целовались на улицах, гуляли по городу, держась за руки, громко смеялись, наслаждаясь праздностью последнего месяца каникул СуХека. В то время не было развлечений, вроде парков аттракционов, кинотеатров, торговых комплексов, так что мы наслаждались прогулками по историческому центру, вернее тому, что мои соотечественники от него оставили...
   Жаль, что всему прекрасному однажды приходит конец. Мой муж начал учиться в университете на медицинском факультете. Все лекции велись на японском, потому СуХеку приходилось не только осваивать основной материал, но и подтягивать знания в моем языке. Я хотела помочь, но сама была не сильна в сложной терминологии, так что единственное, что могла сделать - не мешать.
   Дни тянулись однообразно и скучно. Я следила за домом, училась готовить, но, как и большинство женщин того времени, не работала. Просиживала целые дни за книгами, присланными отцом, и ждала, когда муж вернется с подработки или очередных курсов. Невыносимое одиночество вновь стало подкрадываться ко мне, вонзая когтистые лапы в самое сердце.
   Я вновь стала разговаривать с духами, не только потому, что было не с кем общаться, нет, СуХек уделял мне достаточно времени, хоть и не дарил так много внимания, как то было по началу. Просто в большом городе заблудших душ было намного больше, чем в маленьком городишке. Их голоса пробирались в мое сознание нескончаемым потоком, каждый жаловался на свои проблемы, неудавшуюся искалеченную судьбу, по вине которой пришлось добровольно лишить себя жизни. Толпы самоубийц, покончивших со своим бытием в знак протеста против аннексии или потому, что лишились всего нажитого непосильным трудом, а так же жертвы восстаний и казней приходили в мой дом и рассказывали свои история, а я еще не научилась контролировать свой дар, потому не могла просто выключить назойливые, раздражающие голоса в голове.
   В один из дней наплыв призраков был особенно сильным. Не в силах выносить эту муку, но и не имея возможности сбежать, я впала в истерику: рвала на себе волосы, расцарапывала щеки, раздираемые жгучей болью из-за раздраженья, вызванного слезами...
   Еле дождавшись, когда домой вернется СуХек, кинулась ему на грудь, стараясь спрятаться от всего мира в объятьях любимого, даривших тепло, покой и надежду. Вот только его руки не принесли желаемого облегчения. Я вновь стала метаться по комнате, нести несвязный бред, а муж, смотревший на меня с неподдельным испугом, не получавший ответ ни на один из задаваемых вопросов, вскоре не выдержал и вызвал карету скорой помощи.
   Не трудно догадаться, что я была заперта в психиатрической лечебнице. СуХек приходил ко мне каждый день, пытался узнать, почему я так вела себя в тот день, но получал в ответ лишь молчание и полный жгучей обиды взгляд. Чувствуя себя преданной, словно маленький ребенок, я полностью погрузилась в океан боли, бушевавшей внутри меня, не желая видеть и слышать человека, принесшего мне столько страданий. Но СуХек просто хотел помочь и испугался, ведь не знал о моем даре, а значит и о причинах истерики. Виновата была лишь я, потому что боялась поделиться тайной, но тогда, будучи несмышленой девочкой, совершенно не понимала этого...
  
   - В итоге он тоже обиделся на вас, да? - полный грусти и сожаления вздох вырвался из груди КимЕн.
   - Нет, - к удивлению девушки, старушка покачала головой. - Только благодаря СуХеку я выжила и сейчас говорю с тобой. Он не бросил меня до самого конца.
  
   ...Сколь бы отвратительно я не вела себя по отношению к мужу, он не переставал забиться обо мне. Каждый день, как по расписанию, приходил в больницу и просиживал со мной дозволенные пятнадцать минут. Мы почти не разговаривали. Выразительные глаза СуХека пристально смотрели на меня, полные муки и мольбы о прощении, а я отворачивалась к окну или стене, лишь бы не видеть их. Любовь все еще жила в моем сердце, вот только детское упрямство никак не давало забыть обиду.
   Я провела в клинике месяц, после чего врачи решили, что сделали для меня все возможное. Собрав немногочисленные вещи и выйдя на крыльцо, я стала ждать, когда за мной придет СуХек. Он приближался медленно, спрятав руки в карманы брюк. Подойдя, не говоря ни слова, взял из мой чемодан и, повернувшись спиной, пошел в сторону выхода, а я засеменила следом. Такое поведение не было признаком обиды, скорее, СуХек давал понять, что будет ждать столько, сколько понадобится, не давя и ни к чему не принуждая. Однако, смотря на его чуть сутулю спину, лишь раздражение рождалось во мне.
   "Почему он ни разу не попросил прощения?" - возмущалась я внутренне, отказываясь принять то, что его вины в произошедшем нет. Выйдя на улицу, укрытую вечерними сумерками, я вновь услышала голоса заблудших душ, не осмеливавшихся заходить на территорию психиатрической клиники.
   Изнывая от желания засунуть в уши затычки, способные навсегда отключить звуки мира, я брела следом за СуХеком. Незаметно мы подошли к мосту, перекинутому над мутными водами реки Хан. Несколько месяцев назад мы прогуливались тут, целовались, под косыми струями проливного дождя... Странно, но в этом месте было совершенно тихо. Ни одного заблудшего духа, только шепот ветерка, крики чае, летевших по небу, и журчание воды. Мне страстно захотелось остаться тут навсегда. Не делать больше ни шага в реальность, не замолкавшую для меня ни на минуту.
   Подойдя к перилам, я посмотрела на реку Хан. Ее воды уносились вдаль. Может быть, там нет боли и заблудших душ?...
   Не помню, как я оказалась за перилами. Последний, сохраненный памятью момент до падения - полные ужаса глаза СуХека, бросившего чемодан на землю и спешившего ко мне, чтобы помешать сделать роковой шаг. Вот только было поздно, я уже сорвалась вниз, оступившись на узком пространстве, отделявшем от пропасти.
   Ударившись, я испытала неимоверную боль, уйдя под воду, стала отчаянно пытаться выплыть, вот только дно и поверхность перепутались. Не имея представления, куда двигаться, тратила последние силы на бесполезную борьбу с ледяной толщей воды. Неожиданно, теплая рука ухватила меня за рукав и стала тянуть на поверхность. СуХек прыгнул за мной, желая спасти.
   Я, наконец, поняла, в какую сторону плыть, чтобы выжить. Стала помогать мужу тянуть меня, передвигая ногами из последних сил. Пара мгновений, показавшихся вечностью, и голова оказалась на обдуваемой всеми ветрами поверхности. Широко открывая рот, я жадно заглатывала воздух, на несколько мгновений забыв о том, что рядом должен быть СуХек, который не выплыл вместе со мной...
  
   - Тогда, я видела его в последний раз, - дрожащим голосом произнесла старушка. Она достала носовой платок, спрятанный в кармане серого шерстяного платья, и промокнула глаза. КимЕн хотелось положить руку на плечо старой женщины, сказать, что все будет хорошо, но она не могла этого сделать, потому молча стирала наворачивавшиеся на глаза слезы. - После этого я жила, словно призрак. Вернулась к отцу. Иногда меня навещал университетский товарищ СуХека - твой прадедушка. Мы поженились не по любви, лишь по необходимости. Когда началась Вторая Мировая война, чтобы обеспечить мне защиту, Чхве ЮнСон взял меня в жены и возил за собой по всем полевым лагерям, куда его перебрасывало командование. Поначалу я меняла повязки раненым, потом смогла ассистировать на операциях... Наверное, он любил меня, вот только я жила воспоминаниями о СуХеке. После того, как доплыла до берега в тот день, поклялась, что больше никогда не сдамся и буду жить. - улыбнувшись, Саюри высморкалась и отложила носовой платок в сторону, зная, что больше он ей не пригодится. - Я жду его дух каждый день, потому что знаю, он бы не ушел, не сказав ни слова... Вот только дни мои на исходе.
   КимЕн неожиданно подскочила с места и, стерев последнюю порцию слез и, наспех попрощавшись с прабабушкой, не забыв поблагодарить ее за чудесную историю, выскочила на улицу и побежала в сторону моста, на котором ее ждал Ангел.
  
   Часть 6. Воспоминания человека и сердце ангела
  
   Ангел стоял на мосту, облокотившись о перила, и смотрел на линию горизонта. Солнце уже начинало лениво выползать, озаряя пространство ласковым светом, теплоту которого не мог почувствовать мужчина, задумчиво смотревший вдаль. Он ждал КимЕн, пропавшую почти на шесть часов. С удивлением Ангел осознавал, что скучает по ее не прекращавшейся ни на минуту болтовне и просто по присутствию. Настырная душа сумела растопить сердце, скованное льдом.
   До аварии, пока ангел с непроницаемым выражением лица сидел на ограждении моста и слушал рассказы КимЕн обо всем на свете, он с удивлением обнаруживал, как мало девушка болтает о себе, хотя, казалось бы, кого-то, вроде нее, должна интересовать лишь собственная персона. Странная девушка была готова описывать красоту окружающего мира, придумывать истории для пассажиров машин, лишь бы не рассказывать свою собственную. Это выдавало в ней заботливую и скромную душу, так и не загубленную хозяйкой тела.
   - Ангел! - громкий крик нарушил тишину утра, и на его губах появилась улыбка. - У меня важный вопрос, пожалуйста, ответь! - подбежав к мужчине, КимЕн вцепилась в рукав его рубашки, пытаясь отдышаться. Хоть душа и не могла устать, но длительные марафоны на высокой скорости требовали слишком больших затрат энергии. - Ты ведь давно следишь за этим мостом, так? - кивок. - И помнишь каждого самоубийцу? - еще одно утвердительное покачивание головой. - Расскажи, что стало с Ли СуХеком!
   Ангел резко изменился в лице и, отшатнулся от КимЕн, словно она вдруг превратилась в страшное чудовище.
   - Так вот что ты делала у Саюри так долго, - быстро совладав с собой, мужчина вновь придал лицу равнодушное выражение. - Не могу, потому что он не самоубийца.
   - Но ведь что-то знаешь, - не унималась КимЕн. - Ну почему ты такой зануда! Расскажи мне, это очень важно, - повисло долгое молчание.
   Ангел не мог решить, стоит ли поведать девушке, страстно желавшей узнать правду, историю столь странную и необъяснимую. Он сам не до сих пор понимал, что же случилось после того, как он прыгнул в воду вслед за Саюри...
   - Знаю про него все, потому что Ли СуХек - я, - смотря на сцепленные в замок руки, ответил Ангел.
   - Это невозможно... - ошарашено проронила девушка.
   - Когда прыгнул в воду следом за Саюри, - начал рассказ мужчина, не оборачиваясь лицом к КимЕн, - то смог вытащить ее на поверхность. Вот только мою ногу свело судорогой, и я пошел ко дну. Такая глупая смерть... Ангел, который тогда был хранителем этого моста, сжалился, если можно так сказать, и позволил занять его место, чтобы я и впредь мог присматривать за Саюри. Даже находясь тут, не имея права выйти за пределы моста, у меня есть возможность влиять на ее судьбу, чем я занимался все существование.
   КимЕн оторопело смотрела на непроницаемое лицо. Глаза Ангела вдруг стали серьезными и холодными, какими она их еще и не видела. Казалось, что в его душе происходит важная борьба, вызванная воспоминаниями.
   - Но почему ты не пришел к ней?! - отойдя от шока, осознав все, что только что услышала, воскликнула КимЕн. - Она ведь ждет тебя больше полувека! Столько раз ты мог зайти в этот чертов дом и сказать, что случилось, ведь она может чувствовать сверхъестественное!
   - Не мог, - ответил Ангел и посмотрел на девушку. Она оцепенела под этим взглядом, казалось, словно ее впервые заметили. Выразительные глаза мужчины горели желанием донести что-то до КимЕн.
   - Почему? - выдавила из себя девушка.
   - Потому что перестал быть человеком, любившим ее, - с горечью и сожалением произнес Ангел. - У меня остались лишь воспоминания, но не чувства. Раз в год я могу ощущать их острее, но и то, до тех пор, пока жива Саюри, ведь именно она поддерживает и питает их, храня в своей памяти.
   - Я ничего не понимаю..., - прошептала КимЕн.
   - Потому и не хотел объясняться, - вздохнул мужчина. - Переставая существовать, как человек, лишаешься души, присущей людям. Я стал ангелом, с его сущностью и новой душой, в которой нет чувств к Саюри. Они остались лишь в памяти, перешедшей ко мне вместе с телом.
   - Но ведь она так ждет тебя, - КимЕн поняла, что больше не может сдерживать слез и разрыдалась, громко, навзрыд. Захлебываясь соплями и икая, она пыталась сказать что-то Ангелу, но у нее никак не получалось, пока она чуть не успокоилась. - Прошу, сходи к ней... Прабабушка так любила тебя... Просто была маленькой девочкой... Даже я сейчас старше нее... Ты ведь должен быть милосердным...
   - Я не могу лгать, - пристально глядя на КимЕн, сказал Ангел.
   - Но ведь ее чувства, пронесенные через многие годы, заслуживают вознаграждения! - слезы не прекращали течь из глаз девушки, но она старалась говорить связно. - Ей так хочется извиниться, просто попросить у тебя прощения, бесчувственный чурбан! Помоги Саюри освободить душу и уйти в тот мир ни о чем не сожалея!
   - Почему тебя это так волнует? - ровно и спокойно спросил Ангел, только пристальный взгляд выдавал заинтересованность в ответе.
   - Потому что ее история тронула меня, показала, что такое настоящая любовь, насколько глупой я была, прыгая с моста в эту чертову реку из-за измены парня! Эта женщина способна влиять на сердца людей, так почему она не достойна простого прощения? - КимЕн звучно шмыгнула носом, но ее молчаливый слушатель продолжал лишь внимательно смотреть. - Да не молчи ты!
   - Ты же знаешь, не смогу уйти отсюда еще год.
   - У нее нет столько времени! - вскипела КимЕн и вновь расплакалась, чувствуя, что эта ситуация не имеет выхода.
   Слезы хлынули из глаз, девушка прикрыла лицо руками и собиралась сесть на корточки, как вдруг почувствовала, что ее заключили в объятья. Теплые нежные руки легли на спину, голова уткнулась в надежное плечо, до уха долетало мерное сердцебиение, раздававшееся в груди СуХека.
   - Я сделаю для тебя все, - сказал Ангел на ухо КимЕн, - только перестань плакать.
   - Почему?... - начала вопрос девушка, но не сумела закончить, потому что ее перебили, зная, что она хочет узнать.
   - Возвращаю то тепло, что ты успела мне подарить, чтобы успокоить. Сердце, стук которого ты слышишь, забилось, благодаря тебе, - сказал Ангел, положив руку на мокрую голову девушки, крепче прижимая ее к груди. - Не нужно слез. Над нашей с Саюри историей их пролито уже достаточно.
   Ангел медленно рассеялся в воздухе, а КимЕн все еще стояла, закрыв глаза, ощущая на спине тепло его рук. Она так давно не чувствовала себя согревшейся, но сейчас было тепло и уютно, словно... Девушка распахнула глаза и окинула себя быстрым взглядом. Одежда и волосы были абсолютно сухими, словно она и не плавали никогда по реке забвения. Улыбнувшись, КимЕн подошла к перилам и, устремив взгляд на облака, плывущие по небу, принялась ждать Ангела. Она знала, что скоро он вернется.
  
   Часть 7. Врата в рай
  
   Ангел появился за спиной КимЕн так же неожиданно, как и исчез. Она еще не заметила его появление, потому в распоряжении мужчины было несколько секунд, чтобы рассмотреть улыбчивое лицо, освещенное яркими лучами солнца, находившего в зените. Глаза девушки искрились счастьем и радостью, она думала о чем-то приятном, предвкушала хорошие новости...
   - О, ты вернулся! - воскликнула девушка, стоило заметить Ангела, она тут же подскочила к нему и схватила за рукав. - Ты повидался с Саюри?
   - Да, - кивнул мужчина и подошел к перилам. - Я проник в ее сон, и она смогла попросить прощения и попрощаться с тем, кого любила. Теперь, можешь не беспокоиться, она уйдет в другой мир без сожалений.
   - Это так здорово, - улыбнулась КимЕн. - Спасибо тебе, - немного подумав, девушка сделала шаг к Ангелу и, обвив руками его талию, устроила голову на груди. - Я так благодарна.
   - Помнишь, что я обещал тебе? - спросил мужчина, взяв девушку за плечи и чуть отодвинув от себя, но не отпустив.
   - Нет, - покачала головой КимЕн.
   - Открыть врата в рай, - Ангел грустно улыбнулся, а затем повернул девушку лицом в противоположную сторону, после чего перестал держать за плечи. - Ты можешь идти.
   В самом конце моста, там где он переходил в обычную дорогу, стояла неприметная деревянная дверь, как та, в которую зашел мальчик, погибший в аварии. Она дожидалась заблудшую душу, застывшую на месте, совершенно не желавшую двигаться с него куда-либо. КимЕн непреодолимо хотелось остаться рядом с Ангелом, так же смотреть на восходы и закаты, любоваться облаками. Можно было узнать все о его существовании, спросить, как менялись времена и люди, рассказать о фильмах, книгах, своей недолгой жизни то, что еще не успела... Что угодно, лишь бы не входить в дверь, дожидавшуюся у съезда с моста.
   КимЕн обернулась, ища ангела, и обнаружила его усевшимся на перилах спиной к ней. Девушка решительно подошла и, устроившись рядом с Ангелом, вцепилась в его руку, чтобы в очередной раз не оказаться в водах реки Хан.
   - А долго эта дверь там будет?
   - Пока ты в нее не войдешь, - лукаво улыбнулся Ангел. - А что?
   - Просто закаты здесь такие красивые, хочу увидеть еще хоть один, а потом сразу отправлюсь в рай. Можно ведь сделать так? - глаза девушки устремили полный надежды взгляд на Ангела.
   - Можно.
   Высвободив руку из цепкой хватки КимЕн, Ангел приобнял ее, а девушка устроила голову на его плече. Может быть, им осталось встретить последний закат, но до тех пор они могут дарить друг другу тепло и нежность.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"