Аркавин Сергей Генрихович : другие произведения.

Mess Poem

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Сергей Аркавин

MESS POEM

ПЕРЕПУТАННЫЕ СТРОЧКИ

  
   Некто,
   зашедший
   в Иерусалимский Чат
   2000 лет назад
  
  

Испепеляя, стряхивайте пепел,

Испепелив, как пепел не стряхнуть.

Наш путь - во мраке, но при этом светел.

И наш колхоз зовется "Светлый путь".

  

IF <А древ тень не тверда>, GOTO <Снег на тангенс>

  
  
   Ссыльные мира сего:
   Публий Овидий Назон,
   Пушкин и Бродский Иосиф
   в ссылке косили газон,
   ложную гордость отбросив.
  
  

WORD ДРОВ

  
   Наш городок достаточно комфортен, для выживания наш городок удобен. Ему бы - "Комфортабельности" орден с медалькой "За количество колдобин". И заказные здесь редки убийства. И - тишина на площади вокзальной. И по статистике куда спокойней Бийска наш тихий городок провинциальный.
  
   Не думай, что был наделен
   ты в жизни волшебным зрением.

Не отпустишь этот миг: неба пустошь, птицы крик.

  
  
  
   Удача ждет нас в следующих тиражах
   И еще не скоро нас спишут в тираж.
  
  
   Небо на пяльцах
  
   Нас то и дело сносит временем на виражах.
  
  
   Если малость постараться,
   Можно выстроить в рядок
   Амстердама декорации
  
  
   Тихо потрескивает лампа накаливания, За окном поздняя осень слышна.
  
  

СПАСИБО ЧУДИЩУ-ПИАРИЩУ,

СПАСИБО ЛЕНИНУ-ТОВАРИЩУ!

  
   Все спишется на нервов пошаливание и на тяжелые времена.
  
  

Бескурковка - два курка.

Я прошел без номерка...

  
   И Парижа холодок.
  
  

А мы пробавлялись слепо с тобою, моя визави,

  
  

Небо мутно, как желе.

Датчик жизни на нуле.

  
  
  

недолгой нежностью лета в неполноте любви.

   Деревья просты и таинственны,
   они без надрыва и слез
  
   На оконном стекле - аппликации:
   ветви липы, за ними - луна.
   Ctrl + C
  

Что-то на них в душе откликается

и переводится в письмена.

Ctrl + V

   несут нам нехитрые истины
  
  
   Умишком понимаешь:
   открыты все пути.
  
  
   Станешь ты - водички тише,
   легче воздуха, увы...
   Вознесешься выше крыши,
   ниже будучи травы.
  
   Улица бывшая Гористая, нынешняя Антикайнена -
   имени красного финна, работавшего под анти-Каина.
  
  
   Время - опытный наводчик,
   мы - подвижная мишень:
  
   Фактор риска - fuck-туристка
  
  
   Улицы Гюлинга, Ровио, - красивы фамилии финские.
  
   Перо одиннадцатый номер, чистописанья торжество,
   Не помнящее слов, соскальзывающих с него.
  
   А вот и проспект Карла Маркса, бывшая Мариинская.

Я не въехал в этот клип.

Я, как кнопка, не залип...

   Но в небе увязаешь
   и с места не сойти.
  
   В 6 секунд без проволочек
   опрокинься, милый, в тень.
  
   Не докричавшийся до современников
  
   У греков верховным богом был Зевс-греководник
   И много других, например, Посейдон из общества "Водник".
  
  

Помилуй нас, Отче,

Яви свою жалость.

Мир еще жестче,

Чем представлялось.

  
  
   Улица бывшая Комсомольская, нынешняя - Андропова
  
  

Бестолковка - два виска.

Я прошел на дурака.

  
   пишет потомкам провидческий трактат
  
   Лучше бы писать адажио телеграфного столба
  
  

и гори они оранжево - все стишки. Да не судьба.

  
   Было немало богинь, от Геры с Афиной до Артемиды и Весты.
   И всех их надо запомнить, как раньше - партийные съезды.
  
  
   Опрокинься без возврата,
   заклубись, как легкий дым.

Станет в списочке "Утрата"

больше именем одним.

  
   Дела мои пришли в упадок, Весь неликвидный капитал -
   Стишки в объеме двух тетрадок, Что за всю жизнь я накропал.
   и на душе у него - осенненько
  
   Крикнет вдогонку смешной пострел из невозвратного детства:
   Дяденька на левую сторону жизнь надел, надо бы переодеться!
  
   В августе неизбежны дожди,
  

в августе неуспешны вожди.

  
  
   от жизненных невзгод и зряшных душевных затрат.
  
   Река несла Офелию,
   Пылал костер из книг.
   И в штопор шло *изделие* *
   Чистопородный *МИГ*.
  
  
   Все гребут гребцы триремы,
   все быстрее метроном.
   И проигрываем все мы
   в этом действе круговом.
  
  
   В стаю сбиваются птицы остатние,
  
  

Чай да сахар на столе,

А хозяин - на "игле".

  
  
   Странное все же у нас королевство,
   все мы никак в нем не настрадаемся.
   Вечно с избытком у нас парацельсов
   и геростратов, и нострадамусов.
   Падки на лесть мы, на сладкое падки,
  
  
  
   ЧЕЛОВЕКООРГАЗМНОЕ
  
   Набережная - среда моего обитания.
  
   Только любовь всегда в недостатке.
   И изменений не ожидается.
  
   Последние птицы вчера улетели на юг,
   Стайка уток зимует в устье реки.
   Горсточку корма им из озябших рук.
  
   Над клавиатурой воздевая руки горестно,
   он надеется достучаться, уже позабыв - зачем.
  

Я прошел без номерка

И в глазах - ни озерка...

  
   Пилот слегка был с комплексом
   На почве ЦСКА...
   И густо пахло *Тойлексом*
   Из чахлого леска.
  
   А жена ему очищает апельсин оранжево-пористый,
   и сам по себе апельсин - важнее многих философем.
  
  

И поймем почти без страха,

что не стоит ждать чудес,

и догонит черепаху

быстроногий Ахиллес.

  
  
   Время можно декорировать
   безупречностью пространств
   Можно долго декларировать
   погружение в СПЕЦТРАНС.
  
  
  
   Потрескивала рация:
   * Шестой, работай сам...
  
   С женщиной дробной валентности
   наш завершился роман.
  
   А, может, друг Горацио,
   Дадим по тормозам?
  
  
  
   Как будто бы - со всеми,
   И будто - сквозь стекло.
  
   У *жигуленка* серого
   Просматривался хвост.
  
   Неужто это время
   Так быстро истекло?
  
  
   И флюгер свято веровал
   В сегодняшний Норд-ост.
  

Жить стало лучше, товарищи, и веселей,

Звезд раздается значительно больше, чем звездюлей.

  
   Шипящие светильники
   Коптили своды всласть.
   И стражники субтильные
   Не ту сносили масть.
  
   И вот он меняет клавиатуру на перо гусиное,
  
  

"Там, где тонко, там соврется,

А порвать * кишка тонка..."

   Время - опытный цирюльник,
   норовит подстричь под "ноль":
   с которого мысль про апельсин стекает сочнее в сто крат.

Кошка, как тебе живется,

Как не спится на века?

   Под простыночку-нагрудник,
   милый, спрятаться изволь.
  

Здесь чаек так надрывен крик

Над поминальною едой.

  

И ТЕ СОТЫ - ТО СЕТИ

ТЕСТ: ОСИП СПИ (СОТ СЕТЬ)

И СОН ОСИ:

ОС ОСЬ - СОСО

ВОЛК - ОСИП - СПИСОК - ЛОВ

НЕ СООСЕН

НЕС ОСЕНЬ

ОСО

АННА

ЕЛАБУГА ГУБ (АЛЕ)

СИРО БОРИС

  
  
   БЫЛО ВРЕМЯ И БЫЛО МЕСТО ЗПТ ВСЕ ДРУГОЕ ТЕПЕРЬ ОКРЕСТ ТЧК РАЗГОВОР ПОЙДЕТ БЕЗ ПОДТЕКСТА ЗПТ НАВСЕГДА ОТОШЕЛ ПОДТЕКСТ ТЧК
  
   Я живо представляю,
   как с дальних берегов
   я диск переставляю
   для близких и врагов
  
  
  

И звездоносцы за звездораздатчиков провозглашают тост,

И в три смены работает наша фабрика звезд.

  
  
   То увязая в пустоте,
   То уязвляясь пустотой
   Потомки оценят и нарекут Апельсиновым
   этот провидческий, но не дошедший до них трактат.
  
  
   Текла речушка Видлица,
   Плескалась о ряжи.
  
  
   В вымороженном пространстве
   все предстает предметней
  
   И Гамлет в чине Штирлица
   Гонял детектор лжи.
  

Отец-старик и сын-старик

Придут к могилке дорогой.

  
   И я окунался в поток снегопада.
  
  
   Смятенье душ, борение земель
   Вступают в осень с лесом в параллель.
  
   По распорядку леса осенние
   уходят на зимний постой,
  

Знаем ли, что происходит в лесу пустом,

в закрытом на ночь храме, внутри горы?

  
  
   А в небе установлен не мною этот диск.
  

Методом ошибок и проб

Выяснилось, что жизнь - одна.

  
   Но неизбежно продолжалась
   с преобладанием любви.
  
  
  
   Кто уедет в Париж, кто - вернется с Багам,
   кому-то объявят вечный шах.
  
   Жизнь - голубино-невнятна,
   Каждый себе пророк.
  
  
   третье утрачивая измерение
   с падающею листвой.
  
  
   Печалиться, вдыхать осенний хмель,
   Вступая в осень с лесом в параллель.
  
  
   В какие пределы ни странствуй, в каком ни отметься париже,
  
  
   Поздно идти на попятный,
   Но не давай зарок.
  
   сгущается наше пространство и небо все ниже и ниже.
  
  
  
  

Уколовшись морозными стразами, мы в кафе обогреться зайдем.

  
  
   ПОСТ-КОЙКУС
  
  

Поболтаем о дремлющем разуме, о чудовищах, дремлющих в нем.

  
  

Нет, не узнаем, пока туда не войдем,

  
   ИЗЪЯН ИНЪЯЗА
  

но если войдем, правила нарушим игры...

Все давно предрешено, обосновано.

   Дрожали пары трения,
   В реке дремал тростник.
  
  

Жизнь, она - как домино: вся рифмована.

  
  
   Мы наблюдаем в бинокль за вражеским наблюдателем, и он сквозь оптический свой перекрест тоже к нам внимателен.
  
  

Не мы повелеваем своими письменами,

скорее письмена повелевают нами!

  
  
   И все искал забвения
   Двадцать девятый *МИГ*.
  
  
  

Некто,

покинувший

Иерусалимский Чат

2000 лет назад

  

THE END

2003

  
  
  
  
  
  
  
  
  

8

  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"