Почему государственным языком Израиля стал иврит, а не идиш?
26 June
8,1k full reads
2,5 min.
9,8k views. Unique page visitors.
8,1k full reads, 83%. Users who read to the end.
2,5 min. Average time to read the post.
Для начала давайте определимся с понятиями. Идиш – это язык евреев-ашкеназов из Центральной и Восточной Европы, составлявших подавляющее большинство мирового еврейства. Он появился на основе одного из немецких диалектов и стал не только средством общения, но и языком литературы, искусства и т.д.
Иврит – это сохранившийся только в качестве книжного, предназначенного исключительно для понимания религиозных текстов, язык древних евреев той эпохи, когда они еще жили на своей исконной родине – Земле Израиля. Еще при Иисусе Христе он стал уступать место под солнцем родственному арамейскому, на котором говорили все семитские народы Ближнего Востока. В конце концов он оказался полностью вытеснен в религиозную область.
Итак, почему государственным языком Израиля стал не идиш, а иврит, если людей, владевших первым, было заметно больше?
Причин сразу несколько, и первой из них являлось то, что идиш был далеко не единственным еврейским языком. Существовал еще ладино, еврейско-персидский, еврейско-греческий, еврейско-грузинский и другие, десятки их!
Поэтому для Израиля, который позиционировал себя, как государство, где могут найти приют евреи со всего мира и открыто намеревался собрать их всех под одной крышей, выбрать идиш в качестве государственного языка означало бы открыто продемонстрировать, что выходцы из Центральной и Восточной Европы имеют привилегированное положение.
Вторым доводом в пользу иврита было то, что большинство израильтян, все же, являются не изначальными европейцами, а репатриировались с территории стран Ближнего Востока и Северной Африки. Арабский, берберский, фарси, урду и другие испытавшие семитское влияние восточные языки имеют для них больше смысла, чем основанный на немецком идиш. Выучить иврит для них было бы значительно легче, чем осилить абсолютно чуждый германский язык, пусть и с вкраплением древнееврейских слов.
Но и это еще не все. Пусть иврит и сознательно избегали использовать в быту, почти повсеместно считая его священным, он оставался языком иудейской литургии народа, представители которого жили от Индии до Америки и от Эфиопии до Северной Европы. В той или иной степени его знал каждый. Выучить его было легче даже самому не склонному к освоению языков человеку.
Ну и есть еще один важный момент. У прошедших Вторую мировую войну евреев, даже среди тех, для кого идиш был родным, возникло всеобщее стойкое мнение, что это язык гетто и рабства. Он являлся синонимом забитого и униженного еврея из прошлого, ассоциировать себя с которым основатели новой политической нации не хотели. Новый еврей должен быть сильным, смелым, работать руками и сражаться за свое дело – таков был месседж, который израильский истеблишмент обращал к своему народу.
Но идиш не собирался уступать без боя. Когда сионизм только зарождался, и первые еврейские переселенцы из Европы прибыли в Эрец-Исраэль, еще находившийся под турецким контролем, началось то, что впоследствии назовут «войной языков». Никакого насилия, просто эмигрантам из разных стран нужно было выбрать, на каком языке будут преподавать в общих школах, учитывая то, что единого средства общения у них не было.
В итоге победил иврит, возрожденный учеными на основе иудейской литургии, который оказался лучшим средством дать репатриантам новую идентичность, не зависящую от культуры тех стран, откуда прибыли те или иные евреи.
Справедливости ради, когда израильское правительство убедилось, что иврит полностью победил, оно даже стало оказывать идишу некоторую поддержку, в память о его богатой истории объединения евреев Европы.