"Че Гевара", "Сальвадор Альенде", "Симон Боливар", "Франциско Миранла", "История инквизиции в Латинской Америке" — все эти книги Иосифа Лаврецкого в свое время были настоящими бестселлерами.
Но мало кто знает, что Лаврецкий — литературный псевдоним Иосифа Григулевича, доктора исторических наук, заведующего отделом в академическом Институте этнографии, кавалера ряда орденов иностранных и советских, в том числе боевых. И уж совсем узкому кругу людей известно, что за плечами Лаврецкого-Григулевича годы опаснейшей работы разведчика-нелегала, жизнь, изобилующая самыми невероятными поворотами судьбы и сюжетами авантюрного романа.
ПОД ПСЕВДОНИМОМ "АРТУР"
... В национальном архиве Центральноамериканской Республики Коста-Рика хранится несколько примечательных документов. Это переписка дипломатического ведомства страны со своим посольством в Италии. Под письмами и донесениями из Рима, датированными 1952-1953 годами, стоит подпись посла Теодора Б. Кастро. Обычная деловая переписка. В одном из писем, например, он сообщает, что арендовал для посольства в центре итальянской столицы, полностью меблированный в старинном стиле особняк. Причем подчеркивает: с учетом финансовых трудностей, которые испытывает министерство, он, будучи человеком весьма состоятельным, берет существенную часть расходов на себя.
Резонен вопрос: а какой интерес все это официозное эпистолярное наследие может представлять для современного российского читателя? И что нам до высокопоставленного латиноамериканского дипломата? Здесь имеется одна маленькая деталь: господин посол, представлявший Коста-Рику не только в Италии, но еще и по совместительству в Югославии был... советским разведчиком. Его имя — Иосиф Ромуальдович Григулевич. Заметим, что ни до, ни после ни один советский разведчик (и, наверно, не только советский) не занимал столь высоких постов в стране своего нелегального пребывания.
Понятно, что в жизни человека с такой биографией немало загадок, многие из них не раскрыты и по сей день. Но кое-что рассказывал сам Иосиф Ромуальдович, другое стало известно в последние годы, когда он уже ушел из жизни, потом стали открываться ранее недоступные архивы. Но до сих пор остается тайной, как советской разведке повезло: раздобыть подлинную метрическую выписку и прочие документы, свидетельствующие, что сеньор Теодор Б. Кастро является незаконнорожденным сыном почтенного, но не имеющего детей жителя костариканского города Арахуэла. Кстати, однажды случай столкнул его с "земляком". Это был трудный момент, вспоминал Григулевич. Но легенда его жизни под чужим именем была отработана столь профессионально, что "земляк", живший на той же улице, что и семейство Кастро, только немного посокрушался: вот как, мол, время меняет нас. При этом ничуть не усомнился, что перед ним бывший сосед, с которым у них было много общих знакомых.
Путь в Латинскую Америку пролег для Григулевича через Испанию. На Пиренеи он, 23-летний польский коммунист, приехал в 1936 году, чтобы в рядах одной из интербригад сражаться против франкистов, которых открыто поддерживали фашистская Германия и Италия. Там познакомился и подружился с интербригадовцем из Мексики, знаменитым художником-монументалистом Давидом Сикейросом. В Испании Григулевича привлекла к сотрудничеству резидентура советской внешней разведки. У Лубянки появился новый, как оказалось в дальнейшем, очень ценный агент, которому была присвоена кличка Артур.
ОПЕРАЦИЯ "УТКА"
В 1938 году, когда Сталин отдал приказ ликвидировать Троцкого, именно среди испаноговорящих добровольцев, воевавших против Франко, началась вербовка людей для выполнения этого спецзадания под кодовым названием "Утка". Подбором кадров занимался опытный советский разведчик Леонид Эйтингон (генерал Котов). В дальнейшем и Сикейрос, и Григулевич примут участие в первом, неудавшемся покушении на лидера IV Интернационала. Сам Иосиф Ромуальдович рассказывал, что в его задачу входили главным образом координация действий группы, которая осуществлялась в баре "Кит и Кат" в мексиканской столице. На нем же лежало обеспечение террористов оружием и боеприпасами.
Первая попытка убить Троцкого провалилась. Разбуженные шумом Лев Давидович и его жена успели сползти с кроватей на пол, налетчики в темноте это не заметили и ни одна из пуль не достигла цели. Во время второго покушения, когда молодой испанский коммунист Рамон Меркадер смертельно ранил Троцкого, Григулевич непосредственно не участвовал, но именно он еще в Испании познакомился с Меркадером и привлек его к сотрудничеству с советской разведкой.
В обязанности Григулевича входило в ходе этого второго покушения на изгнанника, обеспечить надежные каналы отхода непосредственных участников операции. Для этого он приготовил запасной плацдарм в американском городе Санта-Фе неподалеку от мексиканской границы. Это была аптека. В последующие годы эта самая аптека бесперебойно служила надежным почтовым ящиком: через него советская разведка получала от ученых-атомщиков Фукса, Оппенгеймера, Ферми ценнейшие сведения о работах по созданию в США термоядерного оружия. А тогда, после покушения на Троцкого, вышло закрытое постановление Президиума Верховного Совета СССР о награждении боевыми орденами исполнителей этого спецзадания. В нем, наряду с генералом Павлом Судоплатовым, фигурирует и Григулевич, он же Артур, он же в дальнейшем Макс, он же Ян...
В ходе следствия, которое вели мексиканские власти по делу о покушении на Троцкого, Григулевич ни под каким из своих псевдонимов не фигурировал. Более того, он успешно внедрился в жизнь ряда латиноамериканских государств, располагал квартирами и конторами в Буэнос-Айресе, Рио-де-Жанейро и Монтевидео. Во время войны у него было на связи до шестидесяти агентов сразу. Ему активно помогала молодая супруга Лаура, мексиканка, на которой он женился в 1940 году.
ЛЕНИН ИЗ БОЛИВИИ
С пребыванием в Латинской Америке у Григулевича была связана одна курьезная история. Как рассказывал Иосиф Ромуальдович, до войны разведку и Коминтерн за рубежом представляло одно и то же лицо и ему тогда довелось курировать по линии Коминтерна Уругвай. В начале 40-х годов к нему поступило известие: что в Боливии появился индейский вождь по имени Ленин, который намеревается провозгласить в стране советскую власть. После соответствующего доклада в Москву, Григулевич получил указание выехать в Боливию и на месте выяснить что к чему.
Ему удалось встретиться с "Лениным". Это был человек маленького роста. Поскольку испанский он знал плохо, говорил на гуарани, объяснялись через переводчика. Индеец действительно утверждал, что готов установить в Боливии советскую власть. Что для этого нужно? Ответ сразил Григулевича - 65666 долларов. Советского агента поразила не сумма, а ее точность. Он, естественно, спросил об этом. Тогда "Ленин" достал измятый лист бумаги и стал называть, сколько стоит подкуп начальника, подкуп начальника почтамта, подкуп железнодорожного начальства... Это была очень своеобразная схема октябрьского вооруженного восстания в Петрограде, только не с оружием, а с купюрами.
Григулевич отбил в Москву депешу и получил ответ, что выделяется 60 тысяч. Целую неделю шел торг с "Лениным", но тот твердо стоял на своем. В результате сделка не состоялась, а Советский Союз избежал участия в очередной авантюре, которых в те времена было немало.
КАК ВЕРБОВАЛИ ДИПЛОМАТА КАСТРО
Вернемся к "римской эпопее" нашего героя. Резиденция посла Коста-Рики, ныне числившегося на Лубянке под кличкой Макс, пользовалась особой популярностью у членов дипломатического корпуса и в столичном бомонде. Посольство не скупилось на сервировку столов во время раутов и приемов. Приглашенных радушно встречали гостеприимный хозяин и его обаятельная супруга донья Инелия де Кастро. Время от времени правительство Коста-Рики включало посла в Риме в состав своих официальных делегаций, если то или иное важное мероприятие проходило в Европе. Однажды в качестве советника делегации Коста-Рики он принял участие в работе VI сессии Генеральной Ассамблеи ООН, проходившей в Париже. На этой сессии произошел еще один курьезнейший эпизод в жизни Макса. Видимо, проникнувшись симпатией к улыбчивому и, как ему показалось, немного простоватому костариканцу, Григулевича пытался завербовать сотрудник КГБ, входивший в группу переводчиков Вышинского. "Посол" тогда деликатно дал понять, что его не привлекает перспектива работать на советские спецслужбы. Годы спустя он и его тогдашний вербовщик Юрий Дашкевич, ставший известным латиноамериканистом, со смехом вспоминали эту вербовку.
ПОСЛЕ ТРОЦКОГО — ТИТО
Не обходилось без ситуаций, которые могли иметь фатальные последствия для разведчика. В конце сороковых резко обострились отношения между СССР и Югославией. Ее лидер, герой освободительной войны против фашистов маршал Иосип Броз Тито, осмелившийся выказать неповиновение Сталину, был заклеймен как фашистский прихвостень. "Вот шевельну пальцем, и не будет Тито", - заявил "отец народов".
И тогда в Москве возникла идея физически уничтожить югославского лидера. В недрах Министерства госбезопасности был подготовлен документ, адресованный лично Сталину... В записке, в частности, говорилось: "МГБ СССР просит разрешения на подготовку и организацию теракта против Тито с использованием агента-нелегала "Макса" — Григулевича". Справка в подробностях описывала достоинства кандидата. Используя связи, Макс сумел добиться своего назначения на пост Чрезвычайного и Полномочного посла Коста-Рики в Италии и одновременно в Югославии. Выполняя свои дипломатические обязанности, он дважды посетил Югославию, где был хорошо принят, имел доступ в круги, близкие к клике Тито, и получил обещание личной аудиенции у Тито. Далее в записке излагаются прямо-таки экзотические методы, которые можно было бы применить для успешного выполнения задания. К примеру, во время личной аудиенции в ход должен был приведен в действие быстродействующий механизм, выпускающий смертельную дозу легочной чумы. Рассматривался и вариант вручения Тито подарка в виде каких-либо драгоценностей в шкатулке. При ее раскрытии активизировалось сильнодействующее отравляющее вещество. Сталин не оставил резолюции на документе, но и не отменил операцию, что было воспринято как сигнал к действию. Началась ее первичная проработка: оперативная, техническая, агентурная.
Понятно, что все варианты, которые рассматривались руководством МГБ, для самого исполнителя означали верную смерть. Сам Иосиф Ромуальдович на мой вопрос, какие чувства он испытывал тогда, ответил: "Вначале меня взяла оторопь, но я быстро успокоился, когда узнал о вариантах теракта. Они были настолько далеки от реальных возможностей, что я заявил о готовности предложить свои варианты. Надо было сделать паузу, выиграть время, как это сделал мулла Насреддин, заявив эмиру, что научит говорить осла...". Паузу разрешила ситуация: вскоре вождь скончался и вопрос отпал сам собой.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
В жизни самого Иосифа Ромуальдовича назревали серьезные перемены. Была получена команда срочно вернуться в Москву, оборвав все прежние связи. Из Рима в Коста-Рику ушла телеграмма, в которой господин посол сообщал: "В связи с серьезной болезнью жены срочно выезжаю в Швейцарию". Разумеется, отправились они совсем в другом направлении. Можно сказать, что в буквальном смысле бежали с крошечной дочкой Надей, которую везли в бельевой корзине. Через несколько дней объявились в Вене, где была советская военная администрация. Отсюда уже лежал прямой путь в Москву.
Легко представить, какой переполох поднялся в коста-риканском посольстве, в МИД Коста-Рики, когда прошли все сроки, а ни посол, ни члены его семьи нигде не объявились, словно в воду канули. Были посланы запросы в полицейские службы Швейцарии, других европейских стран. Безрезультатно, обращаться с подобной просьбой в Москву никому и в голову не пришло.