В тот самый момент, когда его убийца точил меч, который должен был отделить его голову от тела, Дуртанг Саксонский тщательно наносил последние штрихи на то, что он считал своим лучшим творением.
Неровные руки мастера любовно отполировали поверхность резьбы по дереву. Усталые глаза пристально вглядывались в намеренно неровную поверхность, выискивая какие-либо изъяны.
Их не было ни одной. Он довел резьбу по дереву до совершенства.
Тем не менее, Дуртанг взял с ближайшего каменного стола длинное, изогнутое, плоское орудие, выкованное для него Кузнецом Галлом. Крюк на конце был постепенным, железный конец был испещрен тысячами крошечных вмятин. Каждая вмятина была аккуратно нанесена на поверхность собственной рукой Дуртанга.
Он поднял деревянный брусок, который, без его ведома, был причиной его предстоящего убийства. Он осторожно положил брусок между коленями, плотно сжав их вместе. Взяв изогнутый инструмент в одну руку, он провел им по одной из пересекающихся борозд в центре блока.
Дуртанг осторожно водил железным инструментом взад-вперед по деревянному бруску. Деликатные зазубрины на поверхности инструмента действовали как наждачная бумага.
Спустя короткое время Дуртанг осторожно подул на дерево. Облачко пыли вырвалось из глубокой борозды в прохладный воздух его лесной мастерской.
Он переместил блок между колен и повторил процедуру, на этот раз на второй линии. Вместе обе линии образовали крест в центре блока. Четыре разделенные области за пределами углублений были частью карты большего размера.
Дуртанг знал точное место, обозначенное на всей карте. Конечно, он знал; он вырезал карту в точном соответствии со спецификациями своего благородного работодателя. И он не был новичком в этом районе, который однажды станет частью современной Германии, прожив в этом регионе более шестидесяти лет.
Однако до того утра седовласый резчик не знал значения местоположения. Это знание стало причиной его неминуемой смерти.
В каждом из четырех углов, над замысловатым рисунком в виде лилии, в котором были спрятаны шипящие головы трех зловещих змей, Дуртангу было поручено вырезать по одному руническому знаку. Это был символ золота.
Он не мог до конца поверить, что эта простая резьба по дереву, для создания которой его наняли, действительно отражала то, что, как он подозревал, она делала. Он был слишком незначительной личностью, чтобы быть вовлеченным даже косвенно в нечто столь великое.
Но все же. Мысль была там.
Дуртанг сдул с блока остатки пыли. Положив шлифовальный инструмент рядом с другими инструментами, он поднял кусок дерева, зажатый между колен, и поднял его вертикально, чтобы рассмотреть линии карты.
Он знал, где находится это место. Оно было рядом. И символы в четырех углах. Золото.
Этого не могло быть.
Дуртанг подпрыгнул, услышав позади себя шаги по каменному полу своей тесной рабочей зоны. Он был так поглощен своей работой, что не услышал, как со скрипом открылась старая деревянная дверь. Он быстро опустил резьбу, поворачиваясь к незваному гостю.
Ленивый порыв раннего вечернего воздуха заставил кружиться опилки перед пылающим огнем в очаге. Его толстое румяное лицо расслабилось, когда он увидел, кто вошел. Дуртанг встал, низко кланяясь в глубоком почтении. "Прости меня, благородный господин. Твой слуга не знал о позднем часе".
Посетитель стоял перед Дуртангом, великолепный в своей серебристой кольчужной тунике. Облегающий головной убор с цепочкой поднимался вокруг его шеи, закрывая всю голову, за исключением лица. Блестящий серебристо-железный боевой шлем сидел у него на голове, плотно прилегая к ушам.
На козырьке его бронированного шлема восседал вырезанный из металла сокол, его крылья были расправлены и застыли в вечном полете. Птица стояла высоко, под потолком, ее клюв был открыт в натюрморте с угрожающим криком. Царственный незваный гость стоял в нескольких футах в открытом дверном проеме, его черные глаза с прищуром пристально смотрели на простого крестьянина-резчика.
Хотя Дуртанг уже несколько раз встречался со своим господином, присутствие этого человека все еще внушало резчику благоговейный трепет. А почему бы и нет? Ибо это был бог среди людей. О его подвигах ходили легенды. Зигфрид, сын Зигмунда, муж Брюнхильд. Убийца дракона Фафнера. Король Нибелунгов. Обладатель клада Нибелунгов.
Зигфрид с царственным презрением оглядел пыльный интерьер крошечной крестьянской хижины. С таким же презрением он перевел взгляд с очага на кухонный стол, раскладушку и рабочую зону. Наконец его взгляд остановился на нервничающем Дуртханге.
"Это завершено?" Нараспев произнес Зигфрид.
Дуртанг озабоченно кивнул. "Несомненно, это так, сир".
Зигфрид больше не сказал ни слова. Он протянул резчику открытую ладонь. Рука была облачена в искусно сделанную кольчужную перчатку. Перчатки доходили до половины его предплечий и крепились сзади с помощью сложных металлических застежек.
Дуртанг послушно вложил деревянный брусок в руку короля Нибелунгов.
Деревянная деталь была тяжелой и плоской. Хотя рука Зигфрида была большой, дерево было больше.
С растопыренными пальцами его ладонь была размером всего с одну из четырех секций одинакового размера. Он одобрительно кивнул, просматривая детали карты.
"Ты хорошо справился", - с удовлетворением сказал Зигфрид.
Резчик Дуртанг вздохнул с огромным облегчением. Когда он согласился на это особое назначение, его худшим страхом было то, что его работа не удовлетворит его светлость и что Зигфрид осудит его как мастера низшего класса. Его бизнес среди местных жителей, каким бы скудным он ни был, наверняка пострадал бы от такого осуждения.
"Благодарю вас, мой господин", - сказал Дуртанг, снова вежливо поклонившись.
Пока его глаза были опущены, резчик услышал скользящий звук. Это был звук соприкосновения металла с металлом. Когда он поднял глаза, то обнаружил, что Зигфрид положил тяжелую резьбу по дереву на стул. Звук, который услышал Дуртанг, был звуком знаменитого меча Зигфрида. Король вытащил его из-за пояса с цепью, который был перекинут ниже его бедра.
Легенда гласила, что король сам выковал это оружие из фрагментов собственного меча своего отца. Это был клинок, которым он убил могущественного Фафнера. Это ужасающее орудие смерти было нацелено теперь на простого крестьянина-резчика по дереву.
Дуртанг в испуге посмотрел на заостренный кончик огромного сверкающего меча. Он был в половине ладони от его лица. Зигфрид был так силен, что оружие не дрогнуло, хотя весило более сорока фунтов. По длине палаша плясали оранжевые отблески пламени.
Не сводя глаз с кончика меча, резчик бросился на колени. "Мой повелитель, я умоляю вас!" - взмолился он. "Пощадите мою жизнь!"
Зигфрид покачал головой. "Ты хорошо справился, резчик. Если бы я мог сделать так, как ты просишь".
"Пожалуйста, Господь. Я забуду то, что я видел".
"Как ты можешь забывать?" Заявил Зигфрид с ноткой грусти в голосе. Он поднял свой меч двумя руками, как будто собирался зарезать крестьянина.
"Пожалуйста!" Дуртанг плакал. "Ослепи меня, чтобы я не мог видеть, чтобы найти место. Отрежь мне язык, чтобы я не мог говорить о том, что знаю. Убери одну руку, чтобы я не смог воспроизвести в памяти то, что я создал для тебя. Но, пожалуйста, о Господь, я умоляю тебя. Позволь мне жить ".
Зигфрид, казалось, какое-то время обдумывал страстные слова простого резчика. Через мгновение его размышления закончились. Он едва заметно кивнул. Когда он это делал, сокол на его шлеме тихо постучал по большой поперечной балке в центре маленькой хижины Дуртанга.
Резчик упал на пол с облегчением и почтением. Он распростерся ниц у ног великого, милосердного короля.
"Позвольте мне петь хвалу вашей светлости до конца моих дней!" - воскликнул он с радостной страстью.
Слезы текли по его лицу, капая на грязь и опилки на полу его простой хижины. Остатки многолетней тяжелой работы. Пока он плакал, Дуртанг увидел, как закованные в броню ноги Зигфрида слегка пошатнулись. Одна выгнулась вверх, в то время как другая прочно уперлась в плоский каменный пол.
У мозга Дуртанга не было времени переварить, что это может означать, прежде чем его мозг стал неспособен обрабатывать вообще какую-либо информацию.
Крестьянин-резчик лишь на мгновение почувствовал тяжесть могучего лезвия, прижатого к задней части его шеи. За половину удара сердца меч прошел через его позвоночник, горло и рассек адамово яблоко с другой стороны.
Когда престарелое тело Дуртанга рухнуло на пол, его отрубленная голова упала и покатилась, кувыркаясь из конца в конец, к простому каменному очагу. Его длинные белые волосы рассыпались среди серого пепла и тлеющих оранжевых углей.
Возле окровавленного обезглавленного трупа Дуртанга Зигфрид засунул свой меч за пояс. Он поднял деревянный брус с гравировкой и положил его на стол резчика.
Быстро поискав, он нашел среди инструментов молоток и зубило. Взяв молоток в одну руку, он другой закрепил зубило поверх резьбы.
С одним сильным треском он разбил деревянную карту на две части. Он по очереди собрал две оставшиеся части, разломив каждую пополам.
К этому времени угли из очага подожгли волосы Дуртанга. Огонь охватил его скальп, загоревшись на соломенной кровле стен. Желтые языки пламени взметнулись к потолку.
Когда крошечная хижина была охвачена пламенем, король Нибелунгов собрал четыре раздела карты одной мощной рукой. Пламя горело в дюйме над растопыренными соколиными крыльями на его сверкающем боевом шлеме, он поспешил из захламленного, горящего коттеджа.
И в последний день его жизни.
МАЛЬЧИК-СЛУГА НАШЕЛ тело короля. Оно лежало лицом вниз в реке, широко раскинув руки. Под водой была только голова. Остальное тело находилось на суше.
На обратной стороне кольчуги Зигфрида было пятно, похожее на ржавчину. Оно отслаивалось при прикосновении. Засохшая кровь.
При ближайшем рассмотрении обнаружилась небольшая брешь в доспехах. Достаточно широкая для одного удара ножом. Кто-то подкрался сзади к королю, пока он пил из реки, и убил его.
"Это была работа бандитов, о господин?" спросил мальчик-слуга, его узкие, как бритва, глаза расширились от удивления.
Человек, к которому он обратился, был мастером синанджу. Только один раз в поколении человек считался достойным носить этот титул. Из деревни Синанджу в далекой стране Чосон приехал мастер Бал-Мунг. Он был высоким мужчиной с густыми черными волосами и плоским лицом жителя Востока. Сидя на корточках, он осматривал тело короля.
"Нет, это сделал не настоящий бандит", - нараспев произнес Мастер Синанджу. "Хотел бы я, чтобы это было так", - добавил он. И, сказав это, больше ничего не сказал.
Мастер Синанджу серьезно покачал головой, глядя на тело убитого короля. Зигфрид, возможно, пережил бы нападение, если бы не был так глупо одет. Его нелепые металлические перчатки весили по нескольку фунтов каждая. Его идиотский железный шлем с безумно украшенной железной птицей весил намного больше.
После нападения сзади король упал в воду. Боевое снаряжение придавило его к земле, эффективно завершив работу убийцы. Из-за своего абсурдного выбора гардероба великий король Зигфрид утонул.
Мастер Синанджу собирался отвернуться от сцены, когда нечто странное привлекло его внимание. В нескольких футах от берега среди скользких камней на дне реки лежал какой-то предмет. Это, очевидно, было сделано человеком. Обычный человеческий глаз не увидел бы этого под быстрыми потоками. Действительно, Мастер Синанджу едва не пропустил это.
Используя палку, отломанную от ближайшего дерева, Бал-Мунг вытащил предмет из холодных вод ручья.
Это был плоский кусок дерева. Два края были шероховатыми, а два - гладкими. Часть более крупной головоломки, если пара неровных краев о чем-то свидетельствовала. Мастер Синанджу пришел в восторг, когда увидел, что это означало.
С шумом войдя по пояс в воду, он почти час обыскивал илистое русло реки. Все напрасно. Единственный кусок, который он нашел, был единственным, который там был.
Промокший насквозь, он выбрался обратно из холодной воды. Он прошел мимо тела Зигфрида и направился туда, где он и его слуга оставили своих лошадей.
Бал-Мунг запретил мальчику-слуге входить в воду, чтобы помочь в поисках, настаивая на том, что мальчик только поднимет еще больше ила. Несмотря на это, молодой человек зашел по щиколотку, чтобы забрать шлем убитого Зигфрида. Головной убор "сокол в полете" уже был привязан к спальному мешку Хозяина, когда он добрался до своего пони.
Мастер Бал-Мунг взял часть деревянной резьбы "река" и засунул ее в кожаный мешочек рядом со шлемом.
Его юный слуга вытянул шею, чтобы посмотреть, что спрятал Мастер Синанджу. Он увидел лишь проблески высеченных дорог и рек. Места, традиционно изображаемые на картах.
"В чем дело, о Господин?" спросил слуга.
Мастер Синанджу раскачивался на своем скакуне. Сидя в седле, он посмотрел на мягко покачивающийся труп легендарного Зигфрида. Загорелое лицо Бал-Мунга могло быть вырезано из самого старого окаменелого дерева из самого темного сердца окружающего леса.
"Это моя погибель", - серьезно сказал Бал-Мунг.
Он натянул поводья. Вместе Мастер Синанджу и его слуга отъехали от тела, чтобы снова исчезнуть в густых лесах древней Германии.
Глава 1
Его преследователь пришел с Запада, хотя его навыки были рождены с Востока.
Адольф Клюге однажды встретил своего преследователя. На первый взгляд Клюге мог бы принять его за обычного человека. Это был худощавый европеец с темными волосами, ростом примерно шесть футов, весом, возможно, 150 или 160 фунтов. За исключением пары ненормально толстых запястий, он никоим образом не казался исключительным.
Но он был исключительным. В этом Клюге не сомневался.
Последнее доказательство этого было отправлено ему по факсу менее десяти минут назад. Среди документов было несколько черно-белых фотографий, на которых были изображены тела мужчин, убитых ужасными способами. Клюге выделил фотографию мужчины, чья голова была раздавлена какой-то огромной силой. Он был похож на тюбик зубной пасты, выдавленный посередине. Мысленно Клюге не мог не видеть себя жертвой на фотографии. От этой мысли у него похолодел позвоночник.
"Описания тех, кто остался в живых, создают впечатление, что все это дело рук одного убийцы", - сказал Герман, помощник. "Я бы рискнул предположить, что это невозможно. Вы согласны, герр Клюге?"
Подняв глаза от ужасной фотографии, Адольф Клюге бросил на своего помощника злобный взгляд, прикрытый веками. "Конечно, это один человек. Где еще, как не в этой деревне, можно найти армию, которая носит то же лицо?"
Помощник нахмурился. "Но это кажется слишком невероятным, чтобы в это поверить", - настаивал он.
"Это так", - признал Клюг. В его голосе слышались нотки раздражения.
Клюге уронил фотографию. В другой руке он все еще сжимал конверт с последними разведданными. С усталым вздохом он оглядел комнату. Невольно его серо-голубые глаза остановились на портрете Адольфа Гитлера в натуральную величину - тезке Клюге, - который украшал главную стену большого каменного конференц-зала. Суровые глаза фюрера были нарисованы так, что они непримиримо смотрели на любого, кто мог войти в эту горную крепость. Как будто канцлер смотрел с презрением из царства по ту сторону смерти.
Клюге оторвал взгляд от нарисованных глаз Гитлера. Он обнаружил, что его помощник смотрит на него с озадаченным выражением на широком лице.
Клюге на каком-то уровне осознавал, что Герман разговаривал с ним, пока он был в трансе. Он потряс головой, как будто хотел стряхнуть паутину.
"Простите меня, я отвлекся". Клюге махнул рукой, в которой хранилась последняя информация. "Продолжайте".
"Я говорил, герр Клюге, что наши друзья в нескольких полицейских подразделениях Германии ищут записи об отпечатках пальцев. Я подумал, что мы могли бы подключить к этому делу Интерпол".
"Скажи им, чтобы не беспокоились", - решительно повторил он. "Но он убил многих наших людей".
"Не наши люди", - отрезал Клюге. "Они были не из деревни. Следовательно, я за них не отвечаю".
"Тем не менее, - настаивал Герман, - они сочувствовали нашему делу".
Клюге горько рассмеялся. "Наше дело", - передразнил он. "Благодаря нашему старому другу Нильсу Шатцу у нас больше нет дела. У нас есть преследователь. И он подбирается все ближе. Клюге покачал головой. "Нет. Боюсь, теперь все, что мы можем сделать, это ждать неизбежного. Пожалуйста, уходи ". Его голос звучал побежденно.
Не говоря больше ни слова, помощник собрал свои документы с большого дубового стола для совещаний. Туфли, громко жалобно стуча по тщательно отполированному каменному полу, молодой человек покинул комнату. Большая дверь с эхом захлопнулась.
Оставшись один, Клюге почувствовал, как его плечи поникли, как будто из него высосали жизнь.
Старые порталы в древней каменной внешней стене конференц-зала были заполнены дорогими стеклопакетами. По краям были установлены красивые витражи, изображающие различные сражения из разных периодов немецкой истории.
Усталый, блуждающий взгляд Клюге проигнорировал их. В этот день у него не было большого желания размышлять о великом тевтонском прошлом. Именно это и привело их всех в такое плачевное состояние.
Вместо этого его взгляд переместился на прозрачное стекло в середине ближайшего окна. Он уставился сквозь слегка заиндевевшие стекла на близлежащие вершины Анд.
Здесь, в горах Аргентины, воздух был разрежен, но его тело, казалось, привыкло к нему за эти годы.
Жаль, что ему пришлось уехать. Это место было его домом большую часть его жизни. Дом IV, сообщества нацистов-ренегатов, которое возглавлял Адольф Клюге.
Сверхсекретная организация, основанная оборванцами, проигравшими Вторую мировую войну, IV должна была олицетворять возрождение фашистской мечты - Четвертого рейха, тевтонской династии, охватывающей поколения.
Это было идеалом при ее создании, и в его ранние идеалистические дни в качестве третьего лидера IV это всегда было конечным планом Адольфа Клюге. Однако Клюге был ничем иным, как прагматиком. Став старше, он понял, что в современном мире было бы невозможно достичь первоначальной цели секретной нацистской организации.
С отказом от юношеских мечтаний и приближением среднего возраста его опасения стали более реалистичными. В распоряжении IV было огромное состояние, награбленное у некоторых из лучших семей Европы. Во время своего пребывания в должности Клюге начал агрессивную тайную кампанию по вовлечению IV на финансовые рынки мира.
Почти на каждом шагу его ждал ошеломляющий успех. Клюге, как оказалось, был финансовым волшебником. Когда дело доходило до инвестиций, у него было чутье Мидаса. За годы его руководства бизнес-портфель IV расширился. Заработанные им деньги были использованы для покрытия расходов деревни, в которой переехали жить основатели организации - ныне вышедшие на пенсию или умершие.
Здание, в котором сидел Клюге, было древним сооружением, возможно, ацтекского происхождения, которое было построено на горном пике, соседствующем с IV деревней. Каменный мост соединял офисную цитадель с главной деревней. Именно в этом огромном старом здании Клюге сделал первые робкие шаги к разрушению IV.
Конечно, это было случайно. Когда несколько месяцев назад началась нисходящая спираль, Адольф Клюге понятия не имел, к чему это приведет.
В то время одной из многих корпораций, в которых IV имел финансовый интерес, был технологический гигант, немецкая компания Platt-Deutsche. Дочерняя компания компании в Соединенных Штатах, Platt-Deutsche America, разработала систему, которая была способна создавать связь человеческого мозга с компьютером посредством электрического сигнала. При доработке системы компания столкнулась с парой агентов, работающих на правительство США. Одним из этих людей был легендарный Действующий мастер синанджу. По словам стариков деревни, Мастер Синанджу действительно был ответственен за смерть Гитлера. Говорили, что, когда фюрер узнал, что коварный кореец направляется в Берлин, чтобы расправиться с ним, немецкий лидер покончил с собой. Говорили, что мастер синанджу обладал замечательной физической силой. Клюге по глупости одобрил план использования компьютерной программы Platt-Deutsche для загрузки способностей мастера синанджу и его протеже.
План полностью провалился. Синанджу одержал победу, а оперативники IV в Америке были убиты. То, что Клюге смог разорвать все связи с Platt-Deutsche до того, как неонацистская группа была раскрыта, было лишь чистой случайностью.
В последующие дни Клюге был уверен, что люди из Синанджу в конце концов появятся на его пороге. Но со временем он понял, что им с IV немного повезло; либо Синанджу им не интересовался, либо они не осознавали масштабов владений нацистской организации.
Какова бы ни была причина, он остался один. Несмотря на потерю крупной компании, IV выжил. Адольф Клюге вздохнул с облегчением. Но это облегчение оказалось недолгим.
Всякая надежда на анонимность при внутривенном введении была потеряна три месяца назад. Именно тогда миру, каким его знал Клюг, пришел конец, и вся тщательно выстроенная структура организации, существовавшей десятилетиями, рухнула у него на глазах, как карточный домик во время урагана. Один из старых основателей деревни покинул Аргентину с нетерпеливой надеждой создать хваленый Четвертый рейх при своей жизни. В кампании, которая разыгрывалась на глазах у всего мира, старый озлобленный нацист создал современную версию Второй мировой войны, завершившуюся сбросом бомб на Лондон и неожиданным захватом Парижа. Нильс Шатц финансировал все это за счет украденных средств на внутривенное вливание.
Мастер Синанджу снова появился на сцене, и снова он и его наследник победили IV. Однако на этот раз они знали. В месяцы, последовавшие за событиями в Лондоне и Париже, неонацистские группировки по всей Германии начали проявлять определенную форму насилия. Описание нападавших всегда было одним и тем же - пожилой азиат и стройный белый мужчина с толстыми запястьями.
Мастер синанджу и его протеже. В последнее время в отчетах, которые он получал, старого корейца видели все реже и реже. Адольф Клюге не был уверен, почему это так. Возможно, Правящий Мастер, выглядевший довольно старым и немощным, наконец-то уступил возрасту.
Он мог быть болен. Он мог даже быть мертв.
Что действительно имело значение для Адольфа Клюге, так это то, что молодой Мастер Синанджу все еще был жив. И он шел за Клюге.
Клюге отвел взгляд от далеких горных вершин, обратив его взгляд на сверкающий кристаллический узор льда на прозрачных оконных стеклах.
Продолжая размышлять о своем ужасном будущем, он обнаружил, что его взгляд вновь сфокусировался на одном из витражных стекол по краю окна.
Он узнал изображение из германской легенды. По иронии судьбы, как и фотографии жертв убийства на столе перед ним, на земле лежало распростертое тело. Кусочки красного, синего, желтого и зеленого стекла, отполированные до великолепного блеска, изображали сцену на открытом воздухе.
Рядом с телом протекала река. Яркий солнечный свет, проникавший через Анды, освещал полосу окрашенной воды, заставляя ее гипнотически переливаться. Эффект, при взгляде на который создавался почти такой же, как от настоящей проточной воды. Яркое свидетельство художественного гения.
Вниз по ручью бежала маленькая красная полоска.
Смешное. Клюге никогда раньше этого не замечал.
Теперь он увидел разрезанную ножевую рану в задней части тела. Кровавая улыбка. Согласно мифу, Зигфрид, великий король Нибелунгов, был заколот сзади наемником Хаганом.