Мейсон Линн : другие произведения.

Псевдоним: Исчезнувший (серия приквелов № 3)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
  1
  
  Бумажный самолетик взмыл вверх, задев нижние ветви платана, прежде чем заскользить и остановиться на траве. Сидни помчалась через двор, чтобы забрать его, клетчатая плиссированная юбка формы академии для девочек кружилась вокруг ее длинных, тонких ног.
  
  “Папа! Папа, смотри! Я заставил его летать!”
  
  Голова мистера Бристоу оставалась скрытой за передней частью Los Angeles Register.
  
  “Папа?” Спросила Сидни, делая несколько шагов к нему. “Папа, ты меня не слушаешь. Я сделал хороший самолет! Он улетел действительно далеко! Разве ты не видел?”
  
  “Да. Я видел”, - последовал ровный ответ.
  
  “Нет! Ты этого не делал! ” - завопила она, топнув бордовым мокасином за пенни. “Ты не смотрел, ты читал! Это все, что ты делаешь все время! Читай, читай, читай!”
  
  Газета опустилась, и пустое выражение лица мистера Бристоу упало на его дочь. “Перестань драматизировать, Сидни”, - сказал он. “Ты ведешь себя как ребенок”.
  
  Но я и есть ребенок, подумала она, сердито снова подбрасывая самолет в воздух. Он плыл прямо вверх в течение нескольких секунд, прежде чем застрять в переплетении веток. Она повернулась к отцу, надеясь, что он предложит развязать ее. Но его газетный барьер снова был поднят, и все, что Сидни мог видеть, были большие черные буквы, кричащие "КОСМИЧЕСКИЙ ШАТТЛ ВЗРЫВАЕТСЯ!"
  
  * * *
  
  “Эй? Ты не спишь?” Голос Тодда де Росси проник в грезы наяву.
  
  Сидни слегка дернула головой. “А? Что?” Воспоминание детства растворилось, когда она обнаружила, что вернулась на свой семинар по американской истории, ее ручка все еще занесена над блокнотом на спирали. Профессор Болдридж читал лекцию своим усталым гудением, его слова сливались с ровным жужжанием системы кондиционирования воздуха старого здания. На гигантском экране позади него вырисовывалось знаменитое изображение "Челленджера", взрывающегося высоко в атмосфере.
  
  “Прости”, - прошептала она, слабо улыбаясь Тодду. “Что ты сказал?”
  
  Тодд ухмыльнулся. “Я сказал, что требуется особый вид занудства, чтобы сделать крупную катастрофу скучной. Думаю, я добился своего. Где ты только что был? На орбите?”
  
  “Нет. Я просто ... я просто вспоминал, где я был, когда впервые услышал о взрыве ”Челленджера ". Она потерла глаза и села прямо, пытаясь избавиться от остаточной тоски, вызванной ее воспоминаниями. Она практически чувствовала запах оливковых деревьев, затеняющих старое крыльцо Бристоу, и ощущала легкую ткань своей школьной формы, как будто ее тело тщательно записало каждое ощущение для тщательного воспроизведения позже.
  
  Это был один из тех ключевых моментов детства: момент, когда она наконец поняла, что ее отец был потерян для нее. Трагическая автомобильная авария, унесшая ее мать, казалось, полностью ослабила ее отца. Он никогда не был жизнерадостной силой, какой была ее мать, и все же Сидни никогда не сомневалась в его преданности своей семье. Но в тот день на лужайке перед домом вся надежда на то, что он может когда-нибудь вернуться к ней, разбилась вдребезги, как корпус злополучного космического челнока. С тех пор она перестала сознательно пытаться угодить ему и начала готовить себя к жизни в одиночестве.
  
  “Знаешь, я не помню, что я делал, когда впервые услышал о Челленджере,” - задумчиво произнес Тодд, потирая подбородок. “Наверное, стою перед зеркалом, изображая Джеймса Дина, как могу”.
  
  Сидни закатила глаза. “Почему это меня не удивляет?”
  
  “Прошу прощения? Профессор Болдридж?” Сидни подняла глаза и увидела, как высокий парень с лохматыми рыжими волосами поднимается со своего места у прохода, высоко подняв левую руку.
  
  “О, молодец. Берк хочет что-то сказать, ” прошептал Тодд, наклоняясь вперед на своем сиденье. “Это должно быть забавно”.
  
  Большинство других студентов в лекционном зале также перемещались, чтобы лучше видеть. Сидни издала тихий стон разочарования и откинулась на спинку стула, скрестив руки на своем полосатом свитере. Отлично. Очередная вспышка гнева Берка Уэллса, экстраординарного радикала из кампуса.
  
  Реакция профессора Болдридж была похожа на ее собственную. “Да, мистер Уэллс?” спросил он, его голос звучал более устало, чем обычно.
  
  “Разве это не правда, профессор”, - начал Берк, “ что шаттл взорвался из-за саботажа, а не из-за несчастного случая?”
  
  Профессор испустил долгий, отчетливый вздох. “Нет, мистер Уэллс. Я боюсь, что это была просто история, которую несколько таблоидов использовали, чтобы попытаться продать газетам. Как я уже говорил ранее, взрыв был вызван неисправным ...
  
  “Извините меня, профессор”, - перебил Берк, снова взмахнув рукой в воздухе. “Но это было не только в таблоидах, не так ли? Я имею в виду, конечно, об этом не сообщалось ни в одной из так называемых законных корпоративных американских газет. Но несколько уважаемых иностранных информационных агентств сообщили о существовании на борту сверхсекретного спутника наблюдения, что и послужило мотивом саботажа ”.
  
  Сидни недоверчиво покачала головой. “Что такое с этим парнем?” - проворчала она.
  
  “Не знаю. Но разве он не мечтательный?” Большие карие глаза Тодда, казалось, опустились, когда они увидели Берка. Сидни оглядела комнату. Десятки девушек смотрели на Берка с точно таким же щенячьим выражением.
  
  “Больше похоже на то, что он сам по себе”, - сказала она.
  
  “Нет, Берк классный”, - возразил Тодд. “Я был на паре демонстраций, которые он организовал. Парень много знает о нарушениях прав человека и правительственном сокрытии. Он считает своим долгом рассказывать людям правду обо всем. То, о чем тебе не говорят в колледже ”.
  
  Сидни покосилась на Берка. Его вязаная шапочка и тканая гватемальская рубашка были стандартной одеждой радикальных хиппи, хотя он носил спортивную обувь. Его руки были стройными и в хорошем тонусе, благодаря режиму часовых занятий йогой, строгой вегетарианской диете и большому количеству танцев под бонго, догадалась она. Конечно, самое заметное в Берке Уэллсе было то, насколько он был красив. Его неряшливый внешний вид подразумевал отсутствие огромного тщеславия, но было трудно скрыть версию Брэда Питта от партии зеленых.
  
  В этом-то все и дело. Он был почти слишком красив. Черты его лица были такими идеально пропорциональными и симметричными, его глаза были сказочно яркими и искрящимися, а эти густые рыжие волны, которые касались верхней части его широких плеч, выглядели так, словно им место в рекламе шампуня. Не обращайте внимания на его рекламный подход к истории. У Сидни всегда были проблемы с доверием к кому-либо, настолько идеально выглядящему.
  
  “Я на это не куплюсь. Большая часть того, что он говорит в классе, звучит как бред, ” пробормотала она. “Возможно, ему просто нравится внимание”.
  
  Тодд покачал головой. “Я так не думаю. Парням, которые выглядят как Берк, не нужно работать, чтобы люди обратили на них внимание ”.
  
  Сидни нахмурилась. Тодд был прав в этом. Но давай! Спутник-шпион на борту космического челнока? Это был бред. Плюс, это заставило правительство — то самое правительство, ради которого ее учили рисковать жизнью, — звучать идиотски и коварно.
  
  Высказав свою точку зрения, Берк снова занял свое место, а профессор Болдридж продолжил свою речь. Студенты вокруг них откинулись на спинки своих стульев.
  
  “Знаешь,” прошептал Тодд, наклоняясь к ней, “я думаю, вы с Берком действительно поладили бы. Хочешь, я тебя представлю?”
  
  “Нет”. Тодд был милым, но вся та диетическая кока-кола, которую он пил, должно быть, достигла токсичного уровня в его крови.
  
  “О, да ладно тебе”.
  
  “Нет!” Ее и раньше оскорбляли высокомерные симпатичные парни вроде Берка, и она не собиралась проходить через это снова. “Я серьезно, Тодд. Никаких подстав, хорошо? Пообещай мне, что ты не будешь знакомить меня с этим парнем ”.
  
  Тодд скрестил руку на сердце и поднял вверх три первых пальца. “Честь скаута”, - сказал он, глядя в ответ своими большими, проникновенными глазами. “Ты можешь на меня рассчитывать”.
  
  * * *
  
  “Берк!” Позвал Тодд, когда они выходили в коридор после урока.
  
  В море движущихся лиц рыжие волосы Берка выделялись в толпе, как костер. Он посмотрел на них и улыбнулся. “Привет, Тодд. Что происходит?” - сказал он, меняя свой путь, чтобы направиться к ним.
  
  Сидни крепко сжала руку Тодда. “Разве ты не обещал мне, что не будешь этого делать?” - пробормотала она сквозь зубы.
  
  “Извини, Сидни”, - ответил он с озорной усмешкой. “Я никогда не был разведчиком”.
  
  Берк, шаркая, подошел к ним, все еще улыбаясь. Сидни была поражена — на самом деле, встревожена, увидев, что вблизи он выглядит еще лучше. С такого расстояния она могла видеть едва заметную ямочку на его подбородке. И в его миндалевидных карих глазах было так много цветов, что она подумала, не были ли они подкрашены под галстук.
  
  Но по ее опыту, чем красивее парень снаружи, тем большим придурком он был внутри. Возможно, ей просто придется убить Тодда за его благие намерения.
  
  “Эй, это были отличные вещи, о которых ты рассказывал в классе”, - сказал Тодд. “Действительно заставил меня задуматься”.
  
  Сама того не желая, Сидни позволила легкому фырканью вырваться через ее ноздри. Берк поднял брови.
  
  “Эм... это моя подруга Сидни”. Сказал Тодд, толкая ее локтем. “Она своего рода... скептик”.
  
  “Привет, я Берк”, - поприветствовал он ее, протягивая руку. Она неохотно взяла его и встряхнула. “Так к чему же ты относишься скептически?”
  
  Сидни отдернула руку, открыла рот, чтобы что-то сказать, а затем быстро закрыла его. Даже не обращая внимания на локоть Тодда, врезающийся в ее грудную клетку, она действительно не была уверена, что хочет ввязываться в это. Но если бы она уклонилась от ответа, то в конечном итоге выглядела бы только трусихой. И она ненавидела позволять этому парню выходить сухим из воды со всей его ошибочной пропагандой.
  
  “Вся эта история со спутником”, - начала она. “Это нелепо. Все знают, что НАСА использует беспилотные ракеты для запуска подобных штуковин. Кроме того, миссия Challenger была направлена исключительно на просвещение и хороший пиар для космической программы. Почему они допустили спутник-шпион на борт?”
  
  Берк кивнул вместе с ней. “Ты прав. Но, видите ли, именно поэтому официальные лица хотели использовать миссию. Потому что никто бы этого не заподозрил ”.
  
  Она покачала головой. “Это все еще не имеет смысла. Предположим, у них действительно на борту было сверхсекретное шпионское оборудование. Запуск тщательно освещался средствами массовой информации. Как кто-то мог подобраться достаточно близко, чтобы сорвать это?”
  
  “Хорошая мысль”, - ответил Берк. Сидни искала в его голосе скрытую снисходительность, но не нашла ничего. “Тем не менее, - добавил он, - вы понятия не имеете, на что способны некоторые из этих антиамериканских групп”.
  
  Ошеломленное выражение промелькнуло на ее лице. Просто испытай меня, приятель, тихо пробормотала она. Я видел средство, которое выпрямило бы твои волосы.
  
  “Насколько я понимаю, ” продолжил он, “ им удалось проникнуть в систему безопасности, вероятно, с помощью изнутри. И освещение в СМИ сработало только в их пользу. Они смогли унизить официальных лиц США и послать им громкое, очевидное сообщение о своих шпионских операциях ”.
  
  Сидни вздохнула. Она действительно хотела, чтобы он стер эту улыбку со своего лица. Это было просто так абсурдно тепло, дружелюбно и очаровательно, это полностью разрядило ее раздражение. “Смотри. Ты кажешься хорошим парнем”, - сказала она тоном, который обычно приберегала для детей или психически неуравновешенных. “Но я должен сказать, кто-то скармливал тебе много фальшивой информации”.
  
  “Может быть”, - сказал он, пожимая плечами. “Но вы когда-нибудь останавливались, чтобы подвергнуть сомнению информацию, которую вы получали?”
  
  Сидни моргнула, глядя на него. Если бы он только знал, чем она зарабатывала на жизнь. Для его собственной безопасности!
  
  “Ну, мне пора”. Берк обошел их и продолжил путь по коридору. “Пока, Тодд”, - бросил он через плечо. “Приятно познакомиться с тобой, Сидни”.
  
  “Боже, боже”, - пробормотал Тодд, глядя, как он уходит. “Мне действительно жаль, Сидни”.
  
  “Все в порядке”, - ответила она. “Я знаю, ты хотел как лучше”.
  
  “Нет. Я не это имел в виду. Я имею в виду, о том, что вы двое могли бы поладить ”, - объяснил Тодд. “Боже, неужели я когда-нибудь ошибался”.
  
  “Я же говорила тебе”, - сказала она, толкая его в плечо.
  
  “Но если Берк не в твоем вкусе, то кто же, черт возьми?”
  
  Сидни пожала плечами. Она не могла рассказать Тодду о другом поворотном моменте в своей жизни ... о том моменте, когда она впервые увидела Ноа Хикса.
  
  2
  
  Сидни поставила свой белый "Мустанг" на свое обычное место в гараже SD-6, заглушила двигатель и повернула зеркало заднего вида к себе. Ее длинные каштановые волосы рассыпались по плечам тонкими волнами. Блеск для губ сиял на ее пухлых губах. И ее глубоко посаженные карие глаза блестели от предвкушения — даже если они немного нервно метались по сторонам. Она была готова, как никогда. Готов увидеть его.
  
  Прошло четыре дня с тех пор, как они расстались в парижском аэропорту, и она не могла перестать думать о Ноа Хиксе: его неотесанной внешности, его рокочущем голосе и этой походке — равные части крадутся и скользят. Она даже нашла его имя неотразимым. Ной. Нет-аааа.Как долгий, удовлетворенный вздох.
  
  Она отчаянно пыталась классифицировать эти чувства, говоря себе, что Ноа был коллегой - фактически, начальником. Полностью под запретом. Но никакие мысленные сообщения не могли остановить теплые, трепетные ощущения, которые затопляли ее всякий раз, когда он вторгался в ее мысли, что в последнее время было постоянно.
  
  Небольшая телепередача о том, как будет проходить их следующая встреча, уже была написана в ее голове. Она сказала бы что-нибудь остроумное. Он смеялся своим сексуальным, рычащим смехом. Их взгляды встречались, и между ними возникало невысказанное сообщение, молчаливое обещание, которого они могли придерживаться, пока снова не смогут обнять друг друга. Музыка стала бы громче. Молодые девушки плакали в свой попкорн. Люди повсюду хватались за грудь и вздыхали. . . .
  
  Или, по крайней мере, это то, на что она надеялась, что это произойдет.
  
  Их время в Париже, хотя и не совсем романтическое, было полно потенциала. И миссия увенчалась полным успехом. Ей и Ною удалось полностью ликвидировать операцию по отмыванию денег Директората К, используя план, который она разработала сама. Этот опыт помог ей почувствовать себя способной как агент, и было приятно знать, что она разгромила некоторых врагов своей страны. Но подчеркивала все это близость, которую она установила с Ноем. Казалось, они действительно сблизились как друзья и товарищи в бою, если не что иное. Но, конечно, еще был тот поцелуй. . . .
  
  Она проигрывала эту сцену тысячу раз. Их неистовые объятия в темной нише, их тела, все еще влажные и скользкие после плавания по Сене. Его рот искал ее, ее руки исследовали его мускулистую грудь. . .
  
  Это было всего лишь прикрытием, чтобы сбить с толку незнакомца, который застал их врасплох, на случай, если он был вражеским агентом. Но это казалось реальным.
  
  Сидни никогда не испытывала таких эмоций. О, у нее и раньше были увлечения — ужасные, глупые увлечения парнями, которые в конечном итоге оказались совсем не такими, как она себе представляла. Но с Ноем это было что-то более реальное. Глубже. Безумнее. Еще страшнее. Труднее всего было то, что она понятия не имела, что он чувствовал к ней. Были моменты — долгий пристальный взгляд, загадочная усмешка, — когда она, казалось, улавливала определенную атмосферу. А потом были моменты, когда она была уверена, что все это выдавало желаемое за действительное. Не то чтобы это имело значение. Главное было в том, что они действительно соединились. Ты не можешь рисковать своей жизнью с кем-то и не сблизиться.
  
  “Хорошо, Сид.” Она сделала глубокий вдох и кивнула своему отражению. “Возьми себя в руки”. Она схватила свой кожаный портфель, выскочила из машины и поднялась по лестнице на первый этаж банка, подавляемая нервозность заставляла ее длинные ноги двигаться в бешеном темпе. Проведя большую часть недели, улаживая некоторые заключительные детали в Европе, Ноа улетел обратно рано утром. Через несколько минут она встретится с ним лицом к лицу на их с Уилсоном допросе.
  
  Как только она вошла в вестибюль, она увидела Ноя, стоящего перед лифтами. Электрический разряд пронзил ее, ускоряя дыхание и сердцебиение. На мгновение она застыла как вкопанная на полированном мраморном полу. Даже в своем свежевыглаженном костюме он выделялся среди остальных аккуратно одетых деловых людей, снующих по фойе. Во-первых, он был единственным, кто не носил галстук. Но помимо этого, в Ноа Хиксе всегда было что-то врожденно грубое и неопрятное, что не мог скрыть ни один костюм от Армани. Ей нравилось это в нем.
  
  Двери лифта открылись, и Ной повернулся и вприпрыжку вошел в блестящий металлический лифт. Сидни внезапно вытянулась по стойке смирно. “Ноа!” - крикнула она, и ее голос эхом разнесся по огромному вестибюлю. Люди смотрели. Ной вытянул шею, обыскивая комнату. Она подняла руку и побежала вперед. “Привет, Ноа! Подождите!”
  
  Когда она спешила к лифту, ей показалось, что она заметила легкую усмешку на его лице. Его неровные черты лица слегка смягчились, а затем приняли прежний вид. Секунду спустя она вошла в лифт, и двери за ней закрылись.
  
  “Привет”, - сказала она, задыхаясь. “Ты вернулся”. Да, Сид, подумала она, внутренне содрогнувшись. Не совсем то шикарное начало, на которое она надеялась.
  
  Ной коротко кивнул и уставился на цифровую панель. “Я пришел этим утром. Уилсону нужен мой окончательный отчет о нашей миссии, ” добавил он, похлопав по своему черному кожаному портфелю.
  
  Губы Сидни автоматически изогнулись, когда он произнес фразу “наша миссия”. Это именно то, чем это было. Их. Только они двое, объединившиеся перед лицом опасности.
  
  “Да, что за миссия”, - начала она, качая головой. “Это было потрясающе. Действительно потрясающе ”. Потрясающе?Разве это не то, что сказал бы подросток с блестящим лаком на ногтях? Ноа был старше ее более чем на семь лет. Нет причин привлекать дополнительное внимание к этой незначительной детали.
  
  Она взглянула на него и изучила его профиль. Судя по дополнительной складке над его скулой, он, казалось, улыбался. Или это была гримаса?
  
  Этажи подвала загорались один за другим, по мере того как лифт продолжал спускаться. Сидни почувствовала прилив паники. Поездка казалась слишком короткой. Ей нужно было время, чтобы забрать вещи там, где они их оставили в Париже, вернуть ту дружескую близость, которая возникла между ними.
  
  Она хотела, чтобы он что-нибудь сказал. Одари ее одной из своих озорных улыбок и заведи какое-нибудь игривое подшучивание. Вместо этого он просто стоял там, засунув одну руку в карман брюк, небрежно покачиваясь в своих мокасинах.
  
  Двери открылись, и они вошли в белую кабинку для сканирования. Сидни больше не могла этого выносить. Когда они стояли на большом черном круге, позволяя красному свету датчика омывать их, она наклонилась к нему и положила руку на его локоть. “Эм, привет”, - сказала она с обнадеживающей улыбкой. “Я действительно рад, что ты вернулся, Ноа”.
  
  Он повернулся и посмотрел на нее как раз в тот момент, когда передняя стена кабины открылась, открывая шум и суету штаб-квартиры. “Я тоже”, - пробормотал он, его глаза смотрели прямо в ее. Сидни улыбнулась. Трепет, который она чувствовала в Париже, вернулся с максимальной силой. “Но не могли бы вы кое-что для меня сделать?” спросил он низким и серьезным голосом.
  
  “Конечно”, - выдохнула она в ответ.
  
  “Вероятно, вам следует называть меня агент Хикс”, - сказал он, а затем спокойно вышел в коридор.
  
  Сидни не могла пошевелиться. Агент Хикс? Но это было так безлично. В Париже он был Ноем. Разве их совместный почти смертельный опыт ничего не значил?
  
  Она заставила свои конечности вытолкнуть ее из сканирующей камеры и по коридору вслед за Ноем. Агент Хикс. Кем бы он ни был. Он определенно не был похож на того парня, с которым она поладила в Париже.
  
  Не сходи с ума. Это не имеет большого значения, сказала она себе. Но чем больше она пыталась выбросить это из головы, тем больше она становилась одержимой. Что именно он имел в виду? Что она была слишком дерзкой? Дилетантский? В любом случае, это было большое дело.
  
  Они вошли в операционную и сели. Сидни изо всех сил старалась не смотреть на Ноя, сосредоточившись вместо этого на новостных лентах, которые прокручивались на экране компьютера перед ней. Это была просто настройка мониторов по умолчанию, но Сидни скорее притворилась бы, что прикована к деталям крушения поезда в Германии, чем позволила Ною увидеть, как сильно он причинил ей боль. К черту все. Если он хотел быть в рабочем режиме, прекрасно. Она бы занималась исследованием текущих событий, а не светской беседой.
  
  Она чувствовала на себе его взгляд. Он даже кашлянул и пару раз поерзал на своем стуле, как будто собирался что-то сказать, но потом передумал. Она все еще не поднимала глаз.
  
  Подумать только, она несколько дней фантазировала о том, чтобы увидеть его снова. Она подумала, что, если уж на то пошло, теперь, когда миссия закончилась, между ними все могло бы наладиться. Она представила, как они шутили в коридорах и заново переживали некоторые из самых мучительных моментов миссии. Она даже надеялась, что они встретятся после работы за чашечкой кофе или ужином, где они могли бы рассказать о своей жизни и по-настоящему узнать друг друга.
  
  Она не рассчитывала, что Ной будет соблюдать все правила протокола в отношении нее.
  
  Ной прочистил горло. “Интересно, почему так долго”.
  
  Сидни заставила себя посмотреть на него. Он сидел, ссутулившись в своем кресле, положив левую лодыжку на правое колено, лениво постукивая ручкой по краю стола для совещаний. Как обычно, его каменные черты было невозможно прочесть.
  
  “Уилсон действительно заставляет нас ждать сегодня, да?” - добавил он, медленно поворачивая свой стул взад-вперед.
  
  “Ммм. Да, ” ответила она, подняв брови. “Действительно непрофессионально с его стороны, тебе не кажется?”
  
  У нее была доля секунды, чтобы насладиться растерянным выражением лица Ноа, прежде чем дверь распахнулась и Уилсон неуклюже вошел в комнату. “Хикс, Бристоу”, - сказал он, кивая каждому из них. “Я только что прочитал ваш отчет”, - добавил он, указывая на Ноя со скрепленным документом в правой руке. “Отличная работа. Вы оба.”
  
  “Спасибо”, - ответила Сидни. Ной кивнул, его взгляд метнулся к Сидни, прежде чем снова сфокусироваться на Уилсоне.
  
  “Я знаю, что мы планировали провести сегодня официальное подведение итогов, но кое-что только что выяснилось”. Уилсон сел во главе стола и нажал кнопку на панели управления перед собой. Фотография женщины лет двадцати пяти появилась на каждом из компьютерных экранов в комнате.
  
  “Эта фотография была сделана сегодня”, - сказал Уилсон. Сидни подумала, что женщина выглядела невероятно холодной и сердитой для кого-то столь молодого. Ее короткие темные волосы подчеркивали жесткие, угловатые черты ее лица. Ее глаза были жесткими и прищуренными. И маленькие трещинки поползли от уголков ее носа к уголкам полногубого рта, придавая ей вид постоянной хмурости.
  
  “Адриана Лизука Ничита”, - объяснил Уилсон. “Наследница бывшей правящей семьи Ничита в Румынии. Она жила в изгнании с тех пор, как была подростком. Никита, которой больше не рады в ее стране, тем не менее цепляется за власть в Европе, используя свое огромное состояние на скрытых банковских счетах для финансирования подпольных сделок с оружием, наркотиками и военной и промышленной разведкой. Вчера источникам SD-6 удалось перехватить сообщение с ней. Однако Адриана Ничита уже два дня находится под секретным арестом ЦРУ по обвинению в попытке подкупа высокопоставленного U.С. офицер разведки, поэтому она так и не получила сообщение ”.
  
  “Что содержалось в сообщении?” Спросил Ной, хмуро глядя на свой монитор.
  
  Уилсон нажал на выключатель. Мгновенно на экранах материализовалась карта Европы, увеличивающая изображение крошечной страны на Балканском полуострове, не имеющей выхода к морю. “Что ты знаешь о народе Суратия?” - спросил он.
  
  Ноа сел прямо, вглядываясь в Уилсона с новым интересом. “Древнее княжество, в котором с шестнадцатого века правит одна и та же семья. Поскольку Суратия не в состоянии конкурировать с более крупными странами на европейском рынке, она прославилась как очаг незаконной деятельности. На протяжении более века он проводил политику отвода глаз, пока черные маркетологи, торговцы оружием, мафиози и тайные шпионы совершали свои сделки. Любой беглец может найти безопасное убежище внутри его границ. В обмен эти организации преступного мира ежеквартально выплачивают суммы денег, оружия или других товаров и придерживаются строгой политики невмешательства в отношении людей и собственности Суратии ”. Он посмотрел прямо на Уилсона, его кустистые брови поднялись идеальными дугами. “Почему? Как они к этому причастны?”
  
  Уилсон сжал подбородок между большим и указательным пальцами. “На прошлой неделе частный самолет, принадлежащий правящему монарху, принцу Ксавьеру, разбился после взлета. Принц Ксавье находится в коме и, как ожидается, не выживет. Наследник престола, его старший сын Кристоф, был убит. Следующим в очереди наследования ему является его второй сын, принц Фредерик. О Фредерике известно не так много, за исключением того, что он всегда был увлечен тем, чтобы положить конец этой подпольной коррупции. Он молод и популярен, особенно в вооруженных силах Суратии, которые, хотя и малочисленны, очень хорошо оснащены. Очевидно, европейский преступный мир в панике”.
  
  Он нажал кнопку управления еще раз, и перед ними появилась фотография мужчины со стальными глазами и тщательно расчесанными усами. “Герберт фон Мюллер”, - продолжил Уилсон. “Его черный рынок серьезно пострадал бы от изменения политики Суратии. Чтобы разобраться с ситуацией, он запланировал встречу на высшем уровне представителей преступного мира в одном из своих поместий — отдаленном поместье Бальфур у западного побережья Шотландии. Сообщение Никите содержало приглашение на эту встречу, которая состоится через две недели. Слоун рассматривает это как потрясающую возможность получить жизненно важную информацию о наших врагах, базирующихся в Европе. Ожидается, что там будет представитель европейской ячейки Директората К, а также член ”Меркадо де Сангре" и другие торговцы наркотиками и оружием ".
  
  “Отлично”, - сказал Ной, оживленно кивая. “Итак, каков план?”
  
  Уилсон поднял руки и соединил кончики пальцев вместе. Затем он резко выдохнул. “SD-6 хочет, чтобы Сидней отправился на саммит”, - сказал он. “Один”.
  
  “Что?”Слово вырвалось изо рта Сидни прежде, чем она смогла успокоиться. На мгновение она совсем забыла о том, что сердилась на Ноя. Она посмотрела на него и увидела, что он тоже уставился на Уилсона, разинув рот.
  
  “Адриану редко фотографировали. При небольшом мастерстве макияжа Сидни могла бы иметь физическое сходство с ней. Благодаря своим лингвистическим способностям Сидни могла бы присутствовать на встрече вместо Адрианы и провести ценную разведку ”, - продолжил Уилсон. “Возможно, у нас больше никогда не будет такой возможности”.
  
  Сидни пыталась распутать клубок эмоций внутри себя. Она была поражена и польщена тем, что они доверили ей такую важную работу. Но она тоже была напугана. Что, если она не справилась с задачей? В конце концов, до сих пор она была только на двух настоящих заданиях — на самом деле, на полутора, поскольку первое было возложено на нее без какой-либо реальной подготовки и без ее ведома. Тем не менее, они бы даже не рассматривали ее для этого, если бы не думали, что она способна ... верно?
  
  Ной наклонился вперед и положил руки на столешницу. “Что ты имел в виду, говоря, что ей пришлось идти туда одной?”
  
  Да, удивилась Сидни. Что именно это означало?
  
  Уилсон испустил долгий вздох. “Фон Мюллер - эксцентричный параноик”, - начал он. “Он настоял на том, чтобы во время встречи не было оружия или телохранителей, как для него, так и для других. Все стороны будут подвергнуты обыску на предмет скрытых инструментов и высокотехнологичных схем. Сидни не сможет использовать com-линк. У Бальфура нет электричества. Телефонных проводов нет. Мы могли бы отправлять сообщения Сидни, но у нее не будет возможности связаться с нами. Если ее разоблачат, или если миссия каким-либо образом будет скомпрометирована, мы не сможем ей помочь ”.
  
  Сидни сидела в ошеломленном молчании. Краем глаза она могла видеть, как Ноа переводит взгляд с нее на Уилсона и обратно. Она не отрывала взгляда от карты перед собой, позволяя словам Уилсона срикошетить в ее голове. Совершенно одна . . . Совсем без помощи . . . Ни Ноа, ни Уилсона, которые могли бы дать совет или прикрыть ее спину. Никаких обнадеживающих слов, пробормотанных через скрытый наушник. И хотя мысль о том, чтобы использовать оружие против кого-то, все еще вызывала у нее тошноту, мысль о том, что у нее нет пистолета, пристегнутого к ней для защиты, была еще более тревожной.
  
  Но все же... они доверяли ей. Они нуждались в ней. Они рассчитывали на нее и только на нее. Сидни снова и снова прокручивала эти мысли в уме, как счастливую монету. В каком-то смысле, она никогда в жизни не чувствовала такой гордости.
  
  “Сидни?” Голос Уилсона звучал так, как будто он звал с далекой скалы.
  
  Она рывком вывела себя из транса и посмотрела вверх. “Да?”
  
  Его взгляд усилился. “Мне нужно знать, прежде чем мы пойдем дальше”, - сказал он, его брови с седыми прожилками сошлись на переносице. “Зная обо всех этих рисках, готовы ли вы взять на себя миссию?”
  
  ДА. Слово сформировалось в ее сознании без какого-либо реального рассмотрения. Конечно, она бы ушла. Без вопросов.
  
  Прежде чем она смогла ответить вслух, Ноа поднял руку. “Подожди минутку, подожди минутку”, - сказал он, поднимая другую руку в направлении Сидни, как безумный дорожный полицейский. “Я не думаю, что это хорошая идея”.
  
  Сидни уставилась на него, разинув рот. “Почему нет?”
  
  “Да, агент Хикс”, - сказал Уилсон, пристально глядя на Ноя. “Я хотел бы услышать ваши доводы в пользу такого мнения”.
  
  Ноа отвел руки назад и взглянул на Сидни. У нее создалось отчетливое впечатление, что в его невыразительном взгляде было безмолвное послание. Что это было, хотя, она понятия не имела.
  
  Это чертовски раздражало. Несмотря на все ее так называемые способности к языкам, она всегда чувствовала себя полной идиоткой, когда дело доходило до чтения Ноа Хикса. И сегодня он был особенно непонятен.
  
  “Как руководителю парижской миссии, мне довелось наблюдать за Бристоу в полевых условиях”, - начал Ноа. “И я должен сказать ... Я не думаю, что она готова взяться за подобную операцию в одиночку”.
  
  Сидни слегка наклонилась вперед. Как он мог такое сказать? Она хорошо справилась с заданием — чертовски хорошо, на самом деле. Он сам сказал ей об этом! Так почему же он предавал ее? Почему между ними вдруг все стало так по-другому?
  
  Уилсон также, казалось, был удивлен замечаниями Ноа. “Это очень неожиданно, агент Хикс. Особенно с учетом того, что в вашем отчете о миссии нет ничего, кроме высокой оценки работы Бристоу. ” Он похлопал по документу на столе перед собой.
  
  Сидни почувствовала проблеск надежды. Значит, ей ничего не померещилось. Он действительно похвалил ее. Она оглянулась на Ноя. Черты его лица оставались стоическими и цементными, но в его позе произошла почти незаметная перемена. Чуть опущенные плечи, ускоренное моргание век.
  
  “Я не говорю, что Бристоу неопытна или что у нее нет потенциала стать первоклассным агентом”, - спокойно сказал он. “Но ей все еще не хватает необходимой дисциплины, и она часто реагирует необдуманно, склонности, которые в подобной ситуации могут легко обернуться катастрофой”.
  
  Сидни снова почувствовала разрывающее ощущение внутри себя. Ее горло сжалось, и теплые слезы наполнили глаза, размывая лицо Ноя. Она хотела закричать, но ее дыхание было слишком слабым и неровным. Она могла только пристально смотреть на туманный, искаженный образ Ноя, плывущего перед ней, и сжимать большие пальцы в кулаках.
  
  “Понятно”, - сказал Уилсон.
  
  Сидни взглянула на размытое пятно, которое было Уилсоном, боясь того, что он мог сказать. Было ли это концом ее карьеры в SD-6? Могут ли такого рода негативные отзывы навсегда выгнать ее из агентства?
  
  “Конечно, вы имеете полное право высказать свое мнение, агент Хикс”, - сказал Уилсон как ни в чем не бывало. “Однако SD-6 воспринимается иначе. Окончательное решение за Сидни, ” сказал он, поворачиваясь в ее сторону. “Ты готов отправиться на это задание?”
  
  Зрение Сидни прояснилось. Она сделала глубокий вдох и уставилась на Ноя. “Да”, - ответила она громким, решительным голосом. “Ты можешь рассчитывать на меня”. Я покажу тебе, подумала она, не сводя глаз с Ноя. Я покажу всем, что могу с этим справиться. Даже я сам.
  
  “Хорошо”, - сказал Уилсон. Он отодвинул свой стул и встал, давая понять, что собрание окончено. “Ты немедленно приступишь к интенсивным тренировкам. Через неделю мы встретимся для заключительного брифинга перед вашей поездкой в Шотландию ”.
  
  Сидни поднялась со своего стула. “Звучит заманчиво”, - сказала она, улыбаясь. “Спасибо, Уилсон”.
  
  Она повернулась, чтобы одарить Ноя еще одним торжествующим взглядом, но его не было на своем месте. Дверь была открыта, и он уже крался по переполненному узкому коридору.
  
  Теперь я ПЛОХОЙ ПАРЕНЬ.
  
  Но ЭТО ДЛЯ ЕЕ ЖЕ БЛАГА.
  
  Хотя я НЕНАВИДЕЛ ЭТО. ЭТОТ ХРУПКИЙ ВЗГЛЯД В ЕЕ ГЛАЗАХ. ЭТА СКЛАДКА, КОТОРАЯ ПОЯВИЛАСЬ ПОСЕРЕДИНЕ ЕЕ ЛБА. . .
  
  ЭТО ПОЧТИ УБИЛО МЕНЯ.
  
  И я ВСЕ РАВНО ПРОИГРАЛ.
  
  3
  
  Сидни оставалась неподвижной, как статуя, сосредоточив всю свою умственную энергию. Еще пара секунд. . .
  
  Ручка качнулась влево. Сидни быстро компенсировала это, наклонив голову вправо на несколько миллиметров, и ручка снова стабилизировалась, ее кончик подпрыгивал в нижнем секторе ее зрения.
  
  Нелегко было сообразить, как удерживать ручку на носу, но она справилась. Длинный прямой склон с самого начала поставил ее в невыгодное положение. Но, к счастью, она обнаружила, что маленькая выемка на кончике служила идеальной точкой опоры, если она поднимала подбородок на дюйм или два.
  
  Она оставалась неподвижной в своем кресле, слегка скосив глаза, когда уставилась на покачивающийся "Бик" с тонким наконечником. Прошло, наверное, целых пять минут. Может быть, больше. . .
  
  “Что, черт, я делаю?” она внезапно воскликнула. Она покачала головой, и ручка упала на пол, закатившись под ее письменный стол.
  
  Ладно, значит, она была чокнутой. Но, эй, не то чтобы у нее было много действительно важных дел. Например, готовилась к экзамену по истории. Или закончить ее эссе о Чосере. Или подловить ее румынку на сверхсекретной, опасной для жизни шпионской миссии, на которую она отправлялась через неделю.
  
  Во всем был виноват Ноа. Черт бы его побрал. Она пыталась изучать свой румынский. Какое-то время все шло действительно хорошо. Проблема была в том, что это было очень похоже на французский. Что напомнило ей о Париже. Что напомнило ей об их миссии. Что напомнило ей о том, каким полным подонком он был по отношению к ней накануне.
  
  Вернулись знакомые боли. Она привыкла к такого рода обидам, происходящим в ее опустошенной семейной жизни. Или ее почти угасшая личная жизнь. Не SD-6. В течение нескольких месяцев это был единственный игрок в ее жизни (помимо Фрэнси), который был полностью лоялен и предан ей. И теперь Ною пришлось выкручиваться из-за этого. Теперь у нее были всевозможные негативные чувства, связанные с ее работой. Это было несправедливо. Что еще хуже, это было опасно.
  
  Я должна взять себя в руки, сказала она себе. Так что я, очевидно, переоценила его чувства ко мне. Ну и что. Я могу быть большим в этом. Я могу быть профессионалом.
  
  То, как она это себе представляла, Ной был либо:
  
  а) предательский подонок, который только притворялся, что заботится о ней во время их миссии в интересах международной политики, но который на самом деле не мог дождаться возвращения в штаб-квартиру и оклеветать ее имя, или
  
  б) говорить правду. Может быть, он искренне думал, что она не готова к этому. Может быть, было недостаточно того, что она прикрыла его задницу и придумала план, который спас всю их миссию.
  
  Ей не нравился ни один из вариантов. К тому же, ни одно из них не имело смысла. Как он мог быть так уверен, что она не готова к этой работе? Уилсон и высшее начальство думали, что она была достаточно способной. И хотя она не читала его отчет, Ноа, очевидно, высоко оценил ее работу на местах в Париже. Ее знания о противоположном поле могли быть в лучшем случае дошкольными, но она была достаточно сообразительна, чтобы знать, что он не ненавидит ее. Она не знала точно, что было между ними в Париже. Дух товарищества? Флирт?
  
  Это определенно была не ненависть.
  
  Она снова склонилась над своим столом и снова открыла учебник по истории. Внутри лежала высокая, толстая, прошитая седлом книга в мягкой обложке, полная румынских слов и фраз, которые она просматривала с помощью кассет в SD-6. Она должна, по крайней мере, изучить несколько хороших имен, которыми она могла бы его называть. Ей пришлось сдержать этот гнев, чтобы не свернуться калачиком на своей кровати и не разрыдаться.
  
  Хммм. Как бы по-румынски сказать придурок-предатель?
  
  В этот момент дверь в ее комнату в общежитии распахнулась, и в комнату влетела Фрэнси с сияющими глазами и ослепительной улыбкой. Она бросила один взгляд на Сидни, сидящую за столом, и замерла. Ее брови приподнялись, а уголки рта слегка опустились.
  
  “Э-э... Сид? Что ты делаешь?” спросила она сквозь усмешку.
  
  Глаза Сидни метались взад и вперед, ища аудиторию или скрытую камеру. “Я учусь?” она ответила медленно, чувствуя, что это был неправильный ответ.
  
  “Сид!” - захныкала Фрэнси, ее лицо полностью вытянулось. “Я думал, ты уже должен был подготовиться”.
  
  Сидни продолжала безучастно смотреть на нее. “Для чего?” - нерешительно спросила она.
  
  Фрэнси моргнула, глядя на нее, черты ее лица разгладились, превратившись в плоский, разочарованный взгляд. “Не говори мне, что ты забыл”, - пробормотала она.
  
  О-кей ... Я не буду, подумала Сидни. Она бросила на Фрэнси беспомощный взгляд и слегка пожала плечами.
  
  “Миксер!” Сказала Фрэнси, делая шаг вперед и раздраженно вскидывая руки. “Ты обещал, что пойдешь со мной!”
  
  О, да. Теперь она вспомнила. Фрэнси была так взволнована, услышав о вечеринке в ... каком-то братстве. Сигма Дельта Фи-Фи-Фу-Фум что-то. И поскольку Фрэнси в тот момент была между достойными парнями, Сидни пообещала пойти с ней. Но это было до ее назначения на миссию. До того, как Ной — будь он проклят — полностью лишил ее способности концентрироваться.
  
  “Я не знаю, Фрэн”, - начала она, указывая на стопку книг перед ней. “Видишь ли, у меня есть все это —”
  
  “Читаю. Я знаю”, - закончила за нее Фрэнси низким и усталым тоном. “Боже, Сид. Почему бы не дать себе передышку?” Она плюхнулась на край своей кровати и сбросила красные кожаные шлепанцы. “Я не хотел придираться к тебе. Просто ... Ну, все, что ты когда-либо делаешь, это читаешь ”.
  
  Ее тон задел что-то в голове Сидни. Внезапно она услышала свой собственный голос, только тише и плаксивее. Это все, что ты делаешь все время! Читай, читай, читай!
  
  Была ли она настолько плоха?
  
  Сидни вздохнула. Может быть, она могла бы уехать ненадолго? Из-за работы она не могла часто тусоваться с Фрэнси последние пару недель. Она скучала по ней. И если она продолжит отказываться от этих веселых вечеров, это может в конечном итоге поставить под угрозу их дружбу.
  
  “Знаешь... ты права”, - сказала Сидни, вытягивая ногу и задевая босую ступню Фрэнси своей кроссовкой. “Что ты скажешь, если мы наденем платья, за которые можно умереть, и отправимся куда-нибудь?”
  
  Улыбка Фрэнси вернулась. “Ты это серьезно?”
  
  “Да”.
  
  Ей не помешала бы передышка. В конце концов, она не так уж много успевала сделать. Кроме того, это может оказаться отличным способом отвлечь ее от всего этого. И вседо единого.
  
  * * *
  
  “Разве это не здорово?” Фрэнси с улыбкой обвела взглядом большую, битком набитую гостиную студенческого братства.
  
  “Да”. Сидни посмотрела на себя сверху вниз. Она определенно выглядела так, как будто принадлежала. Ее малинового цвета платье на бретельках и босоножки с ремешками были определенно стандартной одеждой для вечеринок. И она собрала волосы в причудливый ретро-хвост. Рядом с ней Фрэнси выглядела потрясающе в своей белой футболке с круглым вырезом, бордовой юбке и милейшей, крошечной черной сумочке, висевшей сбоку, в которую едва помещались ее водительские права.
  
  Проблема была в том, что Сидни просто никогда не была тусовщицей. Для некоторых людей (большинства, как она рискнула бы предположить) вечеринка была наивысшим развлечением. Для нее это было весело, умноженное на восемьсот шестьдесят три. Слишком много шума, слишком много незнакомцев. Это была стимуляция на грани возбуждения.
  
  Итак, она была уродом. Она слышала это все в школе-интернате. Учителя называли ее одиночкой. Консультант назвал ее застенчивой и сдержанной. Дети называли ее книжным червем. Но она могла смириться с этим на одну ночь, не так ли? Ради Фрэнси и их дружбы?
  
  “О. Мой. Бог! Вот он!” Фрэнси внезапно вывернула руку Сидни и крепко сжала ее.
  
  “Кто?”
  
  “Тот парень”.
  
  Сидни проследила за взглядом Фрэнси. Все, что она могла видеть, были парни. “Кто?” - снова спросила она.
  
  “Ты знаешь. Тот парень. Тот, о ком я говорил. С моего урока логики?”
  
  “Ах да. Логичный парень.” В течение нескольких недель Фрэнси была без ума от какого-то красавчика, который, как она клялась, мог быть потерянным братом Уэйана. “Где он?”
  
  “Стою у камина в толстовке "Сорок девятых". Я думаю, его зовут Тайлер, но я не уверен.”
  
  Сидни посмотрела. И действительно, высокий, гладкокожий красавчик стоял, прислонившись к каминной полке, и смеялся вместе с парой своих приятелей. У него была потрясающая улыбка, совсем как у Фрэнси. Такой ослепительно белый, что она не могла разглядеть отдельные зубы — как ухмылка персонажа мультфильма.
  
  “Разве он не великолепен?” - Спросила Фрэнси, покачиваясь на носках своих лодочек с откидной спинкой.
  
  “Да”, - честно ответила Сидни. Он выглядел как идеальная подставка для книг для Фрэнси. Они вдвоем могли бы собраться и сделать счастливых детей—супергероев - красивых, ясноглазых малышей, которые могли бы взрывать камни своими улыбками, похожими на лазерный луч. “Тебе следует пойти и поговорить с ним”.
  
  “Верно. Да.” Фрэнси кивнула, на ее лице была смесь легкомысленного предвкушения и откровенного ужаса. “Я собираюсь пойти в ванную”.
  
  “Э-э ... это не звучит как логичный способ познакомиться с логичным парнем”, - отметила Сидни.
  
  “Я просто хочу немного прихорашиваться”. Она схватила сумочку Сидни и открыла ее. “Могу я одолжить твою кисточку?" Я не смогла поместить свой в сумочку. О, и могу я воспользоваться твоей помадой? Мой румянец совсем стерся, когда мы ели те сырные палочки за столом с закусками. Что напомнило мне ... У тебя есть мятные леденцы или жвачка для дыхания?” Рука Сидни сильно дернулась, когда Фрэнси рылась в основной сумке.
  
  “Вот. Просто забери весь кошелек”. Сидни спустила ремешок с руки и вложила сумку в руки Фрэнси.
  
  Фрэнси выглядела потрясенной. “Я не могу ходить с двумя кошельками. Я бы выглядел странно ”.
  
  “Положи свой внутрь этого. Таким образом, у тебя будет все, что тебе нужно ”.
  
  “Привет, да.” Фрэнси уложила свою крошечную сумку в большую сумку Сидни. “Спасибо”.
  
  Сидни улыбнулась. “Нет проблем. Теперь уходи! Иди и приведи логичного парня!”
  
  “Спасибо, Сид”, - Фрэнси бросила на нее взгляд, полный искренней благодарности, прежде чем повернуться и исчезнуть в толпе.
  
  Сидни подкралась, чтобы прислониться к большому дубовому шкафу, и дернула пальцами, пока не хрустнули костяшки. Не с кем поговорить и без сумочки, с которой можно было бы потрогать, она чувствовала себя неловко и неуместно. Впервые она смогла понять, почему люди начали курить.
  
  Ей пришло в голову, что ей следует пообщаться. Но, в отличие от Фрэнси, она никогда не умела сближаться с незнакомцами. Особенно на вечеринке.
  
  Это было действительно загадочно. По какой-то причине, казалось, существовала обратная корреляция между количеством собравшихся людей и уровнем интеллекта собеседника. Сведи двух людей вместе, и они могли бы открыться, как давно потерянные родственные души. Горстка людей могла бы вести откровенные, интересные дискуссии о политике, религии или основном состоянии человечества. Но полный дом студентов колледжа, казалось, был способен только на то, чтобы каждые две минуты давать друг другу пять и кричать: “Чувак!”
  
  Из ее сгорбленного положения рядом со шкафом ей был хорошо виден соседний обеденный зал. Основная масса гостей, казалось, собралась там, собравшись вокруг чего-то вроде пчел, роящихся в улье. Присмотревшись, она поняла, что они окружили большой пивной бочонок.
  
  Как раз в этот момент парень привлек ее внимание. Высокий блондин, чьи джинсы выглядели такими свежими и чистыми, что она подумала, не погладил ли он их вместе со своей белой дизайнерской рубашкой на пуговицах. Пока она смотрела, парень отделился от стаи и начал подходить к ней.
  
  “Привет”, - сказал он. Черты его лица были сведены в почти застенчивое выражение, но язык его тела был дерзким. Он вошел прямо в ее личное пространство и положил руку на стену рядом с ее головой. “Могу я предложить тебе пива?”
  
  “Нет. Я просто жду своего друга ”. Она не хотела, чтобы это прозвучало так недружелюбно, но ее слова прозвучали пронзительно и нервно, и она инстинктивно отпрянула от его присутствия.
  
  Парень пожал плечами и зашагал прочь.
  
  Пять минут спустя подошел другой парень. “Привет. Хочешь пива?”
  
  Она покачала головой. “Нет”.
  
  Он бросил на нее “какой угодно” взгляд и перешел к другой девушке.
  
  Не прошло и трех минут после этого, как появился холостяк номер три в самодельной тоге: “Эй, ты! Как насчет пива?”
  
  Ты, должно быть, разыгрываешь меня, подумала она. Была ли это стандартная линия пикапа? Или она просто выглядела очень измученной жаждой?
  
  Она слабо улыбнулась и покачала головой. “Я в порядке. В любом случае, спасибо ”.
  
  Парень сделал шаг вперед, споткнувшись о простыню в синюю полоску, которую он набросил поверх футболки и джинсов. “О, да ладно! Что случилось?” спросил он, его дыхание Miller High Life ударяло ей в лицо с каждым словом. “Ты не любишь пиво?”
  
  Она устало вздохнула. Мини-фантазия о том, как она рассказывает ему всю, без прикрас правду, пронеслась в ее голове. Нет, я люблю пиво. Я предпочитаю изысканные красные вина, но время от времени буду пить импортное светлое. К сожалению, утром у меня важный брифинг с высшими должностными лицами ЦРУ, касающийся строго засекреченной и чрезвычайно опасной миссии, так что мне действительно нужно держать себя в руках.
  
  Заманчиво, но неразумно.
  
  Она решила попробовать новую стратегию. “О, я люблю пиво”, - сказала она, невинно моргая. “На самом деле, мой парень уже пошел за мной. Возможно, вы его знаете. Вик? Он примерно твоего роста, но крупнее из-за всех этих стероидов и бодибилдинга. Он должен вернуться в любую секунду ”.
  
  Парень в тоге сделал быстрый шаг назад, чуть не споткнувшись о подвернутый угол простыни. “Ох. Ладно, ” сказал он, его широко раскрытые глаза блуждали по комнате. “Я... просто проверял”. Затем он повернулся и, спотыкаясь, побрел в противоположном направлении.
  
  Сидни вздохнула и тяжело сглотнула. Она действительно хотела пить.
  
  Она протиснулась через битком набитую столовую на кухню. Посетители вечеринок были в каждом углу, некоторые даже сидели на столешницах. Один парень стоял перед холодильником, перекидывая через плечо бутерброды своему приятелю у мясной лавки. Сидни посмотрела мимо него, ища в холодильнике содовую. Единственной жидкостью, которую она смогла разглядеть, была полупустая бутылка соуса табаско.
  
  Сидни как раз собиралась наполнить стакан водой из-под крана, когда заметила большое оцинкованное корыто для мытья посуды, пустую банку из-под ананасово-апельсинового сока и две пустые бутылки из-под имбирного эля на соседнем прилавке. Несколько крошечных кусочков льда плавали в пенистом желтом содержимом ванны.
  
  Она достала из буфета зеленый пластиковый стакан и наполнила его большим металлическим ковшом. Затем она сделала глоток. Пунш был действительно хорош. Сладкий, фруктовый и шипучий. Она опрокинула чашку и осушила ее за считанные секунды, затем снова наполнила свой бокал.
  
  “Привет”. Парень, казалось, материализовался рядом с ней. Он улыбался и кивал головой в такт песне Red Hot Chili Peppers, звучавшей на стереосистеме. “Эй, могу я принести тебе—”
  
  “Нет!” она ответила немного более решительно, чем планировала. “Я имею в виду ... Все в порядке, ” сказала она, поднимая свою чашку, “ у меня уже есть немного пунша”.
  
  Его рот растянулся в понимающей усмешке. “Я тебя понял”, - сказал он, кивая еще быстрее. От этого движения у нее закружилась голова. “Хочешь чего-нибудь покрепче сегодня вечером, да?”
  
  “Что?” Сидни подозрительно понюхала свою чашку.
  
  Парень рассмеялся. “Нет, чувак. Это текила. Мой приятель Грег налил две бутылки. Ты не чувствуешь запаха, когда его смешивают со всем этим соком и прочим ”.
  
  Глаза Сидни расширились. О, нет. О, нет, нет, нет!Неужели она действительно держалась подальше от бочонка всю ночь только для того, чтобы в итоге хлебнуть крепкого ликера? Внезапно она почувствовала, что краснеет.
  
  Конечно же, эффекты начали проявляться в полную силу. Ее тело казалось более мягким, гибким. И каждое действие требовало немного больше усилий, как будто она двигалась под водой. Даже ее разум утратил свою остроту. Ее мозг продолжал петлять, как ржавый автомобиль с бампером, позволяя мыслям беспорядочно врезаться в нее, вместо того, чтобы следовать по определенному пути. Глупо, глупо. Как она могла позволить этому случиться? Разве она предположительно не работала в разведке?
  
  Работа. . . О, боже.Новое, тревожное осознание ошеломило ее: утром у нее был тот важный брифинг SD-6. Она могла потерять работу из-за какого-то парня по имени Грег!
  
  “Итак... ” Парень наклонился к ней, положив руку на стену. “Ты хочешь пойти прогуляться или что-то в этом роде?”
  
  Или что-то еще?Этот болван действительно думал, что ему повезет? Сидни прижала пальцы к вискам и закрыла глаза. Это был новый минимум. Она была пьяна, несчастна, окружена раздражающими людьми и рисковала жизнью и карьерой, забросив учебу. Почему она вообще согласилась прийти на эту ужасную вечеринку?
  
  “Кажется, меня сейчас стошнит”, - пробормотала она.
  
  Одним быстрым, отрывистым движением парень отдернул руку и отступил назад, настороженное выражение исказило его черты. Сидни изо всех сил старалась не рассмеяться. Она не имела в виду это заявление буквально. Но пока это работало. . .
  
  Она позволила своему лицу полностью обмякнуть и зажала рот рукой. “Вы меня извините?” - пробормотала она сквозь пальцы.
  
  “Э-э... да. Да, конечно”, - ответил парень, прижимаясь к обшивке, чтобы освободить максимальное пространство для ее пути к отступлению.
  
  Сидни, спотыкаясь, прошла мимо него и швырнула свой почти пустой стакан из-под пунша в раковину. Затем она повозилась с латунной ручкой двери во внутренний дворик, пока та, наконец, не открылась, пропуская ее на выложенную плиткой террасу за ней.
  
  Она прислонилась к оштукатуренной наружной стене и вдохнула свежий ночной воздух. Наконец она была снаружи. Вне дома и за пределами сцены.
  
  Это было то, чему она принадлежала.
  
  * * *
  
  Вдох. . . . Выдох. . . . Вдох. . . . Выдох . . . .? Или она снова была в части?
  
  Забудь об этом, подумала Сидни, ссутулившись на чугунной скамейке. Дышать было просто слишком тяжело. К счастью, холодный океанский ветер удерживал людей в помещениях, и весь внутренний дворик был в ее распоряжении. Никто вокруг не видел, как она задыхается, как выброшенный на берег гуппи.
  
  Тем не менее, ей все еще нужно было найти способ протрезветь. Может быть, она смогла бы как-то вывести алкоголь из своего организма. Конечно, она точно не смогла бы сделать несколько кругов вокруг квартала на своих высоких каблуках. Но, возможно, Любовничек был прав насчет того, что ей нужно прогуляться.
  
  Она встала слишком быстро, из-за чего ее зрение наклонилось и закружилось. Протянув руку назад, она ухватилась за скамейку и удержалась на ногах.
  
  Боже, она ненавидела это. До этого она была пьяна всего дважды. Однажды, несколькими месяцами ранее, когда она не знала лимита на маргариту и заболела. И другой, самый первый раз, когда ей было пятнадцать. Она пригласила подругу переночевать, и девушка уговорила Сидни взломать винный шкаф ее отца. Они перепробовали много того, что им не понравилось, а в итоге распили бутылку теплого шардоне. Они хихикали около получаса, а затем отключились в свои подушки. На следующий день она получила нагоняй от своей няни, и после этого она никогда особо не общалась со школьным приятелем. Удивительно, но она сохранила свою любовь к изысканным винам, только теперь она пыталась ограничиться двумя бокалами.
  
  Постепенно зрение Сидни восстановилось, и она смогла оглядеть пышный задний двор. У этих парней из Sigma Freud был большой разброс. Она видела городские парки меньше этого. У них был бассейн, асфальтовое покрытие, волейбольная площадка, поле для игры в мяч и длинная травянистая полоса, которая простиралась до следующего квартала. Она едва могла разглядеть небольшую дубовую рощицу и алюминиевый садовый сарай вдалеке.
  
  Может быть, она могла бы пару раз прогуляться за линией ограждения, пока в голове у нее не прояснится. Таким образом, ей не пришлось бы оставлять Фрэнси или умолять ее пойти домой в разгар ее веселья.
  
  Она начала ходить, очерчивая окружность двора. Уходящий вниз склон площадки ускорил ее шаг и заставил слегка наклониться вперед на цыпочки. Через некоторое время земля под травой стала влажной и липкой, как будто ее недавно полили, и ей пришлось подтянуть колено, чтобы сдвинуть каблуки своих туфель. Любой, наблюдающий издалека, подумал бы, что она начала неуклюжий военный марш.
  
  Шум вечеринки почти полностью стих. Был слышен только пульсирующий басовый ритм стереосистемы и случайные пронзительные взрывы смеха. Остальное стихло до отдаленного гула, который смешивался со вздохами ветра и свистящими звуками движения на близлежащем шоссе.
  
  Сидни сосредоточилась на медленном ритме своего сердцебиения, эхом отдававшемся в ушах. В голове у нее уже немного прояснилось, а она еще не проехала даже одного круга. Она заключила сделку с самой собой. Она заканчивала этот обход, делала еще один, а затем заходила в дом и говорила Фрэнси, что ей нужно уйти. После этого она вернулась бы к своему яйцеголовому существованию и оставила бы свои вечеринки позади.
  
  Она прошла мимо группы дубов в северо-восточном углу двора. Кора была покрыта разноцветными брызгами дневной краски, вероятно, от прошлых пейнтбольных баталий, а с низкой ветки свисали чьи-то синие боксерские шорты.
  
  “Если бы эти деревья могли говорить”, - пробормотала она, качая головой.
  
  Новый шум внезапно прорезал воздух. Сидни остановилась. Слабый стон доносился из-за деревьев.
  
  “Я просто пошутила”, - сказала она ближайшему сундуку.
  
  Это прозвучало снова. Сидни склонила голову набок и прислушалась. Это были вовсе не деревья. Пронзительный визг, похожий на лай обиженного щенка, доносился из-за садового сарая в противоположном дальнем углу двора. Она двинулась вперед, чтобы разобраться, все еще слегка покачиваясь на влажной траве.
  
  Пройдя несколько футов, она наткнулась на выложенную кирпичом дорожку, ведущую прямо к сараю. Сидни последовала за ним вокруг здания. Шум теперь был громче, и она узнала в нем женский голос — рыдающий женский голос.
  
  “Нет! Нет!” - захныкала девушка.
  
  К ее рыданиям присоединился второй голос. Этот низкий и скрипучий. “Давай”, - сказало оно, сопровождаемое непонятным бормотанием.
  
  Сидни была слишком навеселе и слишком сосредоточена на звуках, чтобы заметить, что ноги продолжают нести ее вперед. Прежде чем она осознала это, она уже огибала задний угол сарая.
  
  В тусклом свете перед ней вырисовывались две фигуры. Девушка с льняными волосами скорчилась в полусидячем положении у задней стены. Сидни могла сказать, что она была пьяна — намного пьянее, чем она сама. Ее одежда была помята, косметика размазалась по лицу, и выглядело это так, как будто она едва могла держаться прямо. Парень ростом с лайнмена навис над ней. Сидни наблюдала, как он что-то пробормотал девушке и попытался взять ее лицо в ладони, но она продолжала стонать и качать головой взад-вперед. Движение заставило ее соскользнуть вниз почти до земли. Парень грубо схватил ее и прижал спиной к стене, прижимаясь к ней, чтобы она не упала.
  
  Девушка вскрикнула и начала рыдать громче.
  
  “Заткнись”, - прорычал парень.
  
  “Оставь ее в покое!” - Крикнула Сидни, неуверенно шагнув вперед.
  
  Парень отпустил девушку и развернулся. Сидни была так же удивлена, как он выглядел. Ладно, теперь они знали, что она была там. Что именно она собиралась делать?
  
  Он выпрямился в полный рост и оглядел Сидни с ног до головы. Неровная ухмылка расползлась по его лицу. Девушка рухнула на колени, обхватив себя руками и рыдая.
  
  “Что ты сказала?” - спросил он, двигаясь к Сидни, его неуклюжая фигура заслоняла тот слабый свет, при котором ей приходилось идти.
  
  “Я сказала, оставь ее в покое”, - повторила Сидни.
  
  Парень начал хрипло смеяться. “Или ты сделаешь что?”
  
  Сидни сделала паузу. Она действительно еще не поняла этого. Она как бы играла на слух со своим мозгом бамперного автомобиля. На самом деле, она могла многое. На ум пришел сильный удар локтем в грудину. Но тогда она никогда по-настоящему не пробовала свои навыки уличной драки в состоянии алкогольного опьянения. Возможно, на самом деле у нее нет над ним власти.
  
  Нет, было бы лучше попробовать совсем другой подход.
  
  “Или я пойду вызову полицию”, - ответила она, вызывающе вздернув подбородок.
  
  Хриплое хихиканье парня резко прекратилось. Шагнув вперед, он схватил Сидни за запястье и дернул ее к себе. “Ты перегибаешь палку”, - прорычал он.
  
  Что-то щелкнуло в голове Сидни, как будто порвалась упряжь. Прежде чем она осознала это, она вырвалась из его хватки и крутанула ногой так сильно, как только могла. Она почувствовала, как ее берцовая кость столкнулась с чем-то, но движение заставило ее дико развернуться.
  
  В конце концов, она перестала поворачиваться. Она устремила взгляд вперед и несколько раз моргнула, как будто нажала кнопку ментального отслеживания. Ее окружение вернулось в фокус, но не было никаких признаков большого парня. Она шагнула вперед, чтобы разобраться, и тут же на что-то наткнулась. Посмотрев вниз, она увидела, что это был он. Придурок, по-видимому, упал плашмя на кирпичную брусчатку и был без сознания.
  
  Внезапно рядом с ней раздался пронзительный крик, обжигающий ее нервы, как сильная доза электричества. Девушка сидела, раскачиваясь взад-вперед, прижав колени к груди. Ее глаза были прикованы к бесчувственному телу парня, а рот был широко открыт, издавая серию пронзительных криков на высоких децибелах.
  
  Сидни дико огляделась вокруг. Освещение на крыльце было включено, и уже несколько смущенных посетителей вечеринки вышли на террасу и, прищурившись, вглядывались в темноту.
  
  И что теперь? Как бы она объяснила? Она огляделась вокруг, надеясь, что ей в голову придет блестящая идея.
  
  Ее взгляд остановился на увитом плющом сетчатом заборе. Она бросилась вперед и запрыгнула на него, подтягиваясь вверх и через. Острые зубцы верхних узлов защипали ее ладони, и она могла слышать, как рвется подкладка ее платья, но она заставила себя продолжать.
  
  Секунду спустя она упала на тротуар внизу. Сидни огляделась вокруг, схватила по туфле в каждую руку и бросилась бежать.
  
  4
  
  Сидни взглянула на свои серебристые часики Bugs Bunny. Судя по рукам Багза в перчатках, была почти полночь.
  
  Она должна быть дома, в постели, мечтая на румынском после того, как провела часы, изучая словарный запас, как послушный секретный агент. Но она этого не делала. И она не была послушной. Она была жалким, пьяным подобием оперативника.
  
  Она не могла поверить, что действительно исполнила Крав-Магу на придурке на вечеринке. Не то чтобы он этого не заслуживал, но все же.Должен был быть лучший способ справиться с этим. Возможно, Ноа был прав насчет того, что она отреагировала не подумав.
  
  Она задавалась вопросом, что произошло после того, как она ушла. Возможно, истеричная девушка подробно рассказала обо всем эпизоде. Возможно, копы охотились за ней. Она надеялась, что они будут больше заинтересованы в том, чтобы запереть этого подлеца. Или, может быть, они захотят разыскать ее, чтобы вручить ей медаль? В любом случае, это может закончиться гигантским нарушением безопасности SD-6. И, насколько она поняла, нарушения наказывались сурово. Другими словами, навсегда.
  
  А что насчет Фрэнси? Знала ли она, что произошло? Если да, то как бы Сидни это объяснила? Если нет, то какую причину она могла бы назвать, почему бросила ее на вечеринке? Она могла только надеяться, что Фрэнси была в порядке и не слишком злилась на нее.
  
  Унх. Сидни помассировала виски. Ее мозг болел от размышлений, а во рту было совершенно сухо. Все, чего она хотела, это снова почувствовать себя нормальной. То, в чем она действительно нуждалась, за что она отдала бы практически все на свете в тот момент, была чашка горячего, дымящегося кофе.
  
  Она завернула за угол и полностью остановилась. Там, в пятнадцати ярдах перед ней, стоял маленький, ярко освещенный круглосуточный магазин. Она покосилась на светящуюся красную пластиковую надпись над входом. "СТОП-БАЙ", - гласила надпись. Подойдя ближе, она смогла разглядеть табличку с расписанием работы рядом с дверью. Время закрытия было в полночь, и, по словам Багза, до закрытия оставалось пять минут.
  
  Сидни бросилась внутрь. “Извините меня”, - сказала она человеку за прилавком. “У тебя есть...?”
  
  Кассир поднялся, чтобы посмотреть ей в лицо, и она резко остановилась, слова застряли у нее в горле. Берк Уэллс улыбался ей с другой стороны ламинированной столешницы.
  
  “Привет”, - сказал он. “Сидни, не так ли?”
  
  Она закрыла глаза на долю секунды, а затем снова открыла их, как будто картинка могла измениться, если она просто моргнет достаточно сильно. Но он все еще был там. Все еще ухмыляясь. Под его бакенбардами появились глубокие ямочки.
  
  “Эм... я просто... ” Она тяжело сглотнула. С чего начать? “Я хотела спросить, не выпьете ли вы немного кофе”, - наконец закончила она.
  
  Его сине-зеленые глаза виновато опустились. “Прости. Мы собираемся закрываться, и я только что закончил чистить машину ”.
  
  “О”. Чувство разочарования настолько сильное пронзило ее, что ей действительно захотелось плакать. Она так хотела этого кофе. Но дело было не только в кофе. Это был бег, и текила, и резкие слова Ноя, и ее вполне возможная надвигающаяся казнь. Это было так несправедливо. В конце концов, если ее собирались вскоре казнить, разве она, по крайней мере, не заслужила кофе?
  
  “С тобой все в порядке?” Спросил Берк, его рыжевато-светлые брови сошлись вместе.
  
  Сидни взглянула на себя сверху вниз. Она была довольно жалкой. Грязные высокие каблуки, растрепанные волосы и зазубренный кусок подкладки, торчащий из-под подола ее платья. Она выглядела как временная королева парада.
  
  “Что случилось?” - спросил он. “Горячее свидание сорвалось?”
  
  Сидни быстро пожала плечами. Она не могла говорить. Она боялась, что если попытается произнести хоть слово, то может разрыдаться прямо здесь, перед ним.
  
  “Ты уверен, что с тобой все будет в порядке?” Тихо спросил Берк.
  
  Его забота обезоружила ее. Горячие слезы выступили у нее на глазах, а губы начали непроизвольно подрагивать. Сидни быстро закрыла лицо руками и притворилась, что зевает. “Я в порядке”, - пробормотала она в свои ладони. Она потерла глаза кончиками пальцев. “Мне просто нужно что-нибудь, чтобы... прочистить голову”, - добавила она.
  
  Берк мгновение рассматривал ее. “Знаешь, - сказал он, - у меня есть как раз то, что нужно”. Он проворно перепрыгнул через прилавок, ключи и мелочь позвякивали в карманах его выцветших рабочих штанов, и направился к передней части магазина. Там он запер дверь, частично опустил внешние стальные ворота и потянул за короткую цепочку неоновой вывески "Открыто", выключая ее.
  
  Сидни прислонилась к кассе, наблюдая, как Берк направляется по центральному проходу к задней части магазина. Какое бы волшебное лекарство ни приготовил для меня Берк, я очень надеюсь, что оно сильное, молилась она про себя. Образы какой-то зеленой, травяной жижи всплыли в ее голове, заставляя ее инстинктивно сморщить нос. Тем не менее, в этот момент она попробовала бы что угодно.
  
  “Тебе повезло”, - крикнул он из-за высокой пирамидальной стопки ящиков с безалкогольными напитками. “Сегодня мы получили свежую партию”. Секунду спустя он завернул за угол.
  
  Он поднял руку, и Сидни с облегчением увидела, что это был вовсе не какой-то холистический эликсир на растительной основе, а круглый контейнер размером с пинту с ...
  
  “Мороженое?” - воскликнула она, когда он поставил покрытую инеем коробку на стойку рядом с ней.
  
  “Идеальное средство от ночного баловства”, - сказал он, похлопывая по крышке. “Прав ли я, предполагая, что ты позволил себе ... немного увлечься вещами?”
  
  Ты понятия не имеешь, подумала она. “Возможно”, - признала она вслух. “Но мороженое не подойдет. Он растает прежде, чем я вернусь домой ”.
  
  “Тогда съешь это сейчас”.
  
  “Здесь?”
  
  “Почему нет?” Его плечи приподнялись, задев кончик волос.
  
  “Но ... но... ” Она перевела дыхание и подождала, пока какая-нибудь очевидная логика начального уровня ударит ее по голове. “Но мне не с чем это есть”, - неубедительно закончила она.
  
  “Я могу это исправить”. Он прошел мимо нее к отделу с напитками и приправами и взял толстую пластиковую ложку. “Проблема решена”, - сказал он, поднимая его.
  
  Сидни чувствовала, как ее защитные силы рушатся, иссякая от недостатка электролитов в крови. Кроме того, она должна была признать, что шоколадное мороженое действительно звучало очень, очень вкусно.
  
  “Хорошо”, - сказала она голосом шестилетнего ребенка, согласившегося съесть лимскую фасоль. “Сколько это стоит?” Она рассеянно потянулась за своей сумочкой и с ужасом поняла, что она все еще у Фрэнси.
  
  Берк махнул рукой. “Не беспокойся об этом. Это на моей совести. На самом деле, ” добавил он, доставая другую ложку. “Как насчет того, чтобы я присоединился к вам?”
  
  * * *
  
  “На дворе 62-й год”.
  
  “Нет, это 60-й”.
  
  “Говорю вам, я смотрел "Лоуренса Аравийского” двенадцать раз, и он вышел в 62-м".
  
  Они сидели на полу, прислонившись спинами к стойке. Ноги Сидни были подогнуты под нее, ее туфли валялись кучей у витрины со сладостями. Потертый кроссовок Берка подпрыгнул на его поднятом левом колене, когда он одной рукой обхватил коробку с мороженым, а другой зачерпнул большую ложку.
  
  Он отправил его в рот и указал пустой ложкой на нее. “Ты уверен?” - спросил он между пережевыванием. “Я всегда думал, что это был 1960 год”.
  
  Сидни улыбнулась. После того, как она съела с Берком более двух с половиной пинт шоколадной крошки, грозовые тучи в ее голове наконец рассеялись — вместе с ноющим стуком. Было приятно снова получить доступ к ее интеллекту. “Я уверен. Премьера фильма состоялась в США и Великобритании в декабре 1962 года. Хотя Дэвид Лин, вероятно, занимался подготовкой к съемкам в 60-м ”, - великодушно добавила она.
  
  Она не была уверена, как они вышли на эту тему. Она сделала какое-то гиперболическое заявление о том, что у нее пересохло в горле, как в пустыне, что привело к тому, что он сделал какую-то неопределенную ссылку на фильм, на что она сообщила, что это ее любимый фильм всех времен, с чего началась целая череда реконструкций сцен и диалогов, а затем, в конце концов, его спор о дате выхода.
  
  Он передал ей коробку и слизнул каплю с пальца. “Это круто, что ты так много знаешь о фильмах”.
  
  “Ну... ” Она дернула плечом и невольно усмехнулась. “Я не совсем эксперт”.
  
  “Однажды я упомянул Дэвида Лина в разговоре со своим другом, и он подумал, что я говорю о парне, который сделал Blue Velvet.Затем, когда я указал, что на самом деле это был Дэвид Линч, он просто посмотрел на меня и сказал: ‘Неважно". Как будто они были взаимозаменяемы или что-то в этом роде. Как будто имя достаточно близко. Майкл Джордан или Майкл Джексон? Неважно. Джордж Буш или Джордж Бернс? Неважно.”
  
  Сидни прислонилась головой к стене прилавка и рассмеялась.
  
  “Я имею в виду, я не хочу показаться снобом, но я действительно верю в точность”.
  
  “Да. Я тоже.”
  
  Они погрузились в непринужденное молчание. Она продолжала соскребать мороженое кончиком ложки, пытаясь обнаружить спрятанные кусочки шоколада, пока он проверял пальцы, не осталось ли еще капель.
  
  Это было так, как если бы она была с Фрэнси, только по-другому. Возможно, это были следы алкоголя в ее организме. Или, может быть, это из-за того, что Берк напомнил ей Роберта Редфорда из "Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид".Что бы это ни было, она почувствовала неоспоримую уютность, которая позволила ей быть более открытой, чем обычно. Был даже момент, когда, хихикая над одной из его историй, у нее возникло желание положить голову ему на плечо. Ничего наглого или кокетливого, просто потребность установить связь, которую она каким-то образом чувствовала физически. Она, вероятно, захотела бы схватить его за руку, если бы ее рука не была такой липкой.
  
  Что именно происходило? Что стояло за всем этим? Он ей нравился? Ну, конечно, он ей нравился. Но нравился ли он ей?
  
  Она незаметно изучала его профиль, пока скребла по стенке контейнера. Берк был определенно великолепен. К тому же умный. Не говоря уже о веселье, в каком-то дурацком смысле. И все же ее сердце точно не занималось гимнастикой рядом с ним. Тем не менее, она что-то почувствовала. Что-то, что она не могла точно определить.
  
  Может быть, ей стоит просто продолжить расследование, использовать часть своей с трудом заработанной подготовки в тайных операциях.
  
  “Итак ... почему тебе так нравится Лоуренс Аравийский?” спросила она, возвращая мороженое.
  
  Берк слегка нахмурился, размышляя. “Я не знаю. Думаю, мне всегда нравилось, как Т. Э. Лоуренс делал все на своих условиях ”.
  
  “Да, я знаю. Именно поэтому мне это нравится, ” сказала она, кивая. “Ну, это и встреча с молодым Питером О'Тулом с пустынным загаром”.
  
  Он расхохотался. “Ага! Правда выходит наружу!”
  
  Сидни наблюдала за ним, улыбаясь. Каждый раз, когда Берк смеялся, это удивляло ее. Не потому, что он находил ее забавной — что было удивительно само по себе, — а потому, что это заставляло его казаться таким ... нормальным. Она всегда думала о Берке как о номинальном руководителе, архетипе радикального кампуса. Но его смех разоблачил его как абсолютно, восхитительного человека.
  
  Смех Берка был скорее гортанным, чем вокальным. Его подбородок приподнялся, плечи затряслись, и из его горла вырвались звуки, похожие на тюленьи. Это был неприкрытый смех; такой смех человек использует только с лучшими друзьями на всю жизнь. Сидни чувствовала, что тает вместе с шоколадной крошкой.
  
  Она открыла рот, чтобы что-то сказать, затем закрыла его и покачала головой.
  
  “Что?” - спросил он, заметив.
  
  “Ничего”. Она посмотрела вниз на золотистые плитки пола.
  
  “Нет, правда”, - добавил он, разворачиваясь к ней лицом. “Скажи что-нибудь. Я верю в абсолютную честность. Вот почему я все время так негативно отношусь к правительствам и корпорациям. Они всегда лгут людям ”. Он раскрыл объятия, как бы представляя себя. “Продолжай. Мне нечего скрывать. Скажи мне, о чем бы ты ни думал ”.
  
  “Когда у тебя есть время заняться чем-то столь же легкомысленным, как посмотреть фильм? Я предполагал, что вы будете слишком заняты организацией сидячих забастовок и распространением петиций ”.
  
  Он снова рассмеялся. “Нет, у меня есть частичка общественной жизни”, - сказал он. “Я имею в виду, никто не может быть полностью поглощен работой, учебой или борьбой за благие дела, верно?”
  
  Улыбка Сидни слегка дрогнула. “Верно”, - сказала она, как будто это была самая очевидная вещь в мире. Однако в глубине души она не могла не задаваться вопросом: что еще у нее было? Помимо ее лучшей дружбы с Фрэнси, ее жизнь в значительной степени определялась событиями на работе и в школе.
  
  Она предполагала, что Берк такой же, как она — постоянно на задании. Но даже ему удалось вписаться в социальные сцены. Он, вероятно, тоже никогда не убегал в ужасе с вечеринки. Берк оказался, на самом деле, совсем не таким, как она думала. У нее возникло ощущение, что он на самом деле раскрывает свою истинную сущность, что он действительно верит в абсолютную честность. Такие люди, как он, были редкостью.
  
  “Итак ... что случилось?” - спросил он, наклоняя к ней голову.
  
  “Что?”
  
  “Почему ты отказался от своего сегодняшнего свидания?”
  
  “О”. Щеки Сидни внезапно загорели. “Все обернулось не так, как я надеялся”. Она схватила оторванный кусок подкладки, торчащий из ее юбки, и медленно скрутила его.
  
  “Хм”. Берк торжественно кивнул. Он поставил мороженое на пол и наклонил свою голову близко к ее. “С тобой все будет в порядке?”
  
  По ее руке пробежала волна крошечных мурашек. “Да”, - сказала она, глядя на него. “Я так и сделаю”.
  
  “Если я могу что-то сделать, просто скажи это. Я не верю в насилие, но я действительно верю в справедливость. Одним телефонным звонком я могу заставить двенадцать парней разбить лагерь на его лужайке перед домом с плакатами пикетирования ”.
  
  Сидни усмехнулась. “Нет. В этом не будет необходимости. Но все равно спасибо.”
  
  Она взглянула на свою порванную подкладку и начала наматывать ее в другом направлении. Забавно, как Берк предположил, что у нее были проблемы с парнем. В конце концов, чтобы иметь проблемы с парнем, нужен парень. Которого у нее не было. Чего она никогда не делала. У нее, однако, было много неприятностей. Тип проблем, которые не могли быть решены протестующими с помощью плакатов.
  
  “Ну, одно можно сказать наверняка”, - сказал Берк, выбрасывая пустой контейнер из-под мороженого в ближайший мусорный бак.
  
  “Что это?” спросила она, принимая его руку и позволяя ему подтянуть ее к стоячему положению.
  
  “Тебя нужно подвезти домой”.
  
  “Нет, все в порядке. Я могу ходить.” Она ухватилась за стойку, просовывая ноги в туфли.
  
  Берк покачал головой. “Я так не думаю. Уже поздно и темно. Кроме того, в этом районе много братств, и их вечеринки могут выйти из-под контроля ”.
  
  Сидни открыла рот, чтобы возразить, а затем быстро закрыла его. Что она могла сказать? Не волнуйся. Я знаю, как обращаться с этими парнями. Я просто зажимаю их так сильно, что в итоге они пускают слюни на тротуар.
  
  “Давай”, - настаивал Берк. “Позволь мне подвезти тебя”.
  
  Она сделала паузу, делая вид, что поправляет свой наряд, пока обдумывала. Почему именно она колебалась? Не то чтобы она хотела пройти двенадцать кварталов на своих двухдюймовых каблуках. И дело было не в том, что она не доверяла Берку. Она каким-то образом исчезла — полностью. Так это было потому, что позволить парню отвезти тебя домой обычно означало что-то? Значило бы это что-нибудь для Берка? С ней?
  
  Она протянула руку и потерла кожу между бровями. Что именно она делала? Думала ли она о своих чувствах или решала, как она относится к своим мыслям? Она больше ничего не знала. Она просто была очень, очень уставшей.
  
  Тем больше причин вернуться домой как можно скорее.
  
  “Конечно. Я прокатлюсь, ” ответила она, улыбаясь. “Спасибо”.
  
  Она потерла предплечья, стоя на тротуаре и ожидая, пока он закроет двери. Ветер набрал скорость и теперь был такой же температуры, как мороженое у нее в животе. Когда они шли по тротуару, Берк отдал ей свою потрепанную ветровку армейского цвета. Он не превратил это в величественный жест рыцарства — просто набросил ей на плечи и перекинул через руки. Она приняла это без возражений. Размышления о том, было ли это важным делом, могли бы сделать это важным делом, и она действительно не хотела ничего переоценивать. Кроме того, она была холодной.
  
  Они свернули за угол магазина. “Моя колесница ждет”, - сказал Берк, делая широкий жест рукой. Под светом уличного фонаря, кишащего насекомыми, стоял темно-синий мотоцикл.
  
  “Ты даешь мне прокатиться на велосипеде?” - недоверчиво спросила она.
  
  “Конечно. Почему бы и нет?” Он подбежал к велосипеду и отстегнул цепь, прикрепляющую его к фонарному столбу. Он сунул цепочку в свой рюкзак; затем закинул рюкзак на плечо и оттолкнулся. Сделав медленный круг по пустой парковке, он направился к Сидни и остановился в нескольких дюймах от ее ног. “Запрыгивай”, - сказал он, похлопав по перекладине.
  
  Он, должно быть, шутит, подумала она, разглядывая твердый металлический шест.
  
  Берк издал один из своих глубоких, хриплых смешков. “Давай. Я обещаю, что не буду действовать слишком быстро. Вот, смотри.” Он полез в свой рюкзак и вытащил желтую футболку с надписью Корпоративные субсидии - настоящее благосостояние и обернул ею стойку бара. “Вот. Теперь у тебя будет немного дополнительных отступов ”.
  
  “О'кей”, - сказала она, пожимая плечами.
  
  Она просунула руки под куртку Берка, подошла к велосипеду и села на самодельную подушку, решив, что для езды в дамском седле будет наиболее удобной — и скромной — позицией. Берк положил руки на руль, обхватив ее своими худыми, мускулистыми руками.
  
  “Ты готов?” - спросил я. - спросил он.
  
  “Наверное”, - сказала она покорно. “Но запомни вот что: если ты попытаешься что-нибудь выкинуть, я сломаю тебе ребра”. Она шутила только наполовину.
  
  Берк снова рассмеялся. На этот раз она могла чувствовать дрожь за его грудиной. “Я обещаю, что не буду. Так куда же?”
  
  “Вверх по этой улице до Сансет. Затем в четырех кварталах дальше.”
  
  Они ушли. Берк облегчил поворот на улицу, чтобы держать мотоцикл как можно более вертикально. Как только они оказались на открытой дороге, они набрали скорость, пока не достигли легкого скольжения. Прохладный ночной ветер пронесся мимо нее, взметнув юбку вокруг ног и заставив локоны волос взметнуться в резком подобии танца.
  
  Это было волнующе. Сначала Сидни пыталась держаться как можно более жестко. В конце концов, ей стало легче сохранять равновесие, прислонившись спиной к Берку, устроившись в изгибе его левого плеча. Это позволило ей держать ноги подальше от переднего колеса.
  
  Она чувствовала его дыхание возле своего уха, где оно смешивалось с ночным воздухом, и вдыхала его пряный аромат пота и экзотических благовоний. Было ли это ее воображением или он действительно наклонился вперед, обнимая ее за плечи? На этот раз ей было все равно. Она не напрягалась, и ее разум не впадал в гипераанализ. Она просто расслабилась рядом с ним.
  
  Ей все еще приходилось иметь дело с Фрэнси, SD-6 и последствиями ее действий. Но, по крайней мере, на данный момент, она была в порядке. Сейчас она могла просто закрыть глаза и наслаждаться поездкой.
  
  Кому: боссману@creditdauphine.com
  
  От: реджинальда.wilson@creditdauphine.com
  
  Тема: Сидней
  
  
  
  Это могло быть ошибкой. Мы могли потерять ее.
  
  
  
  Кому: реджинальду.wilson@creditdauphine.com
  
  От: боссмана@creditdauphine.com
  
  Тема: Re: Сидни
  
  
  
  Она не подведет. Она нужна нам. Ей это нужно.
  
  Миссия продвигаться вперед, как запланировано.
  
  5
  
  БИП-БИП! БИП-БИП! БИП-БИП! БИП-БИП!
  
  Сидни ахнула и села прямо. Персиковый свет хлынул в окно ее общежития, пронзая ее зрачки. Ревел сигнал тревоги в тысячу децибел.
  
  “Фрэнси, вставай. Я думаю, там пожар”, - попыталась сказать она, только ее голос вышел хриплым, неразборчивым. Фрэнси продолжала крепко спать — ни малейшего трепета в ее густых, темных ресницах.
  
  БИП-БИП! БИП-БИП! БИП-БИП!
  
  Шум доносился с ее тумбочки. Сидни прикрыла глаза от слепящего утреннего света одной рукой, а другой шарила по столешнице. Ее пальцы в конце концов сомкнулись на маленьком вибрирующем прямоугольнике. Ее пейджер.
  
  Дурацкая штука, должно быть, неисправна, подумала она. Никогда раньше не было так громко.
  
  Она схватила коробку и возилась с рядом крошечных кнопок, пока она, наконец, не перестала вопить. Затем она перевернула его и, прищурившись, посмотрела на буквенно-цифровой дисплей. УИЛСОН—в 9:00, гласила надпись.
  
  “Брифинг”, - пробормотала она, выскользнув из-под одеяла и выпрямившись, ее виски пульсировали от изменения высоты.
  
  Ну что ж, подумала она. По крайней мере, мне не нужно беспокоиться о том, что SD-6 меня казнит.
  
  После того, как Берк проводил ее в вестибюль прошлой ночью, она поднялась наверх и обнаружила Фрэнси, расхаживающую по комнате. В ту минуту, когда она увидела Сидни, она начала рассыпаться в извинениях. “Мне так жаль, что я не дождался тебя, когда убегал от копов!” Постепенно Сидни смогла собрать воедино версию того, что произошло после того, как она ушла: сосед вызвал полицию, когда девушка закричала; придурок пришел в себя и рассказал всем, что его избил парень — или, может быть, двое; девушка была слишком пьяна, чтобы что-то помнить; и как только все услышали сирены, все несовершеннолетние пьяницы бросились бежать.
  
  Фрэнси предположила, что Сидни сделала то же самое, и на полпути домой поняла, что бумажник Сидни у нее. “Я просто так рада, что копы тебя не остановили”, - сказала она Сидни.
  
  Это делает нас двоих такими, подумала она, прежде чем рухнуть в постель.
  
  Конечно, у нее не совсем закончилась горячая вода. Уилсон мог слышать обо всем, что произошло. Поскольку она все еще не была полностью обученным агентом, возможно, у SD-6 был кто-то, кто следил за ней.
  
  Она могла только представить, какой отчет мог получить Уилсон. Субъект замечен за неуклюжим ударом ногой с разворота по 285-фунтовому завсегдатаю вечеринки. Затем субъект видел, как он прыгал по сетчатому забору, как испуганная белка. Вскоре после этого субъект наблюдал, как он ел и разговаривал с известным антиправительственным радикалом.
  
  Не совсем страница, вырванная из книги по улучшению карьеры. И это было бы особенно огорчительно, учитывая то доверие, которое они оказывали ей с этой предстоящей миссией.
  
  А что, если Ноа узнает? раздался голос в ее пульсирующей голове. Что бы он сказал?
  
  “Заткнись”, - сказала она голосу. Она не могла даже думать об этом сейчас.
  
  О чем ей нужно было подумать, так это о долгом горячем душе и галлонах кофе. Может быть, ей стоит даже принять душ в кофе.
  
  Когда она направлялась в ванную, ее взгляд скользнул по прикроватным часам. Почти сразу же ее голова откинулась назад для второго взгляда — движение, которое, казалось, сместило ее лобные доли. Было уже 8:37.
  
  “Нет!” - простонала она. У нее не было времени на душ или кофе. У нее едва было время переодеться.
  
  Если она не будет осторожна, это может закончиться очень, очень плохим днем.
  
  * * *
  
  “Остров Бальфур имеет три мили в длину и одну милю в ширину.”
  
  Сидни сосредоточилась на зернистом спутниковом изображении на экране.
  
  “Это в двадцати милях от западного побережья Шотландии и примерно в тридцати милях от международных вод”, - продолжил Уилсон.
  
  Сидни попыталась выглядеть настороженной. Она испытала такое облегчение, когда пришла на работу и поняла, что никто не знал о ее просчетах в суждениях. Но облегчение сменилось чувством вины. Они были здесь, вручая ей важнейшую миссию жизни и смерти, и ей пришлось заставить себя не упасть лицом вперед. Может быть, она все-таки не заслуживала их доверия.
  
  “Если ты откроешь четвертую страницу в своей тетради с заданиями, ты увидишь, что твои планы поступления - стандартная процедура”. Уилсон нажал на панель управления, и все видеоэкраны в конференц-зале погасли.
  
  Когда ее компьютер отключился, Сидни увидела свое отражение на мониторе. Ее волосы торчали под странными углами, а на немытом лице блестел тонкий слой жира. По прибытии она сказала Уилсону, что этим утром совершила длительную пробежку, чтобы объяснить, почему она выглядела как пациент, прошедший электрошоковую терапию. Он купил это без вопросов, что заставило ее почувствовать себя еще более отстойной. Она никогда раньше не лгала ему.
  
  Сидни наклонилась вперед и открыла страницу в своем блокноте, радуясь, что есть причина переехать. Просматривая дату и время своего рейса и стыковочного поезда, а также адрес своих контактов в Эдинбурге, она не могла отделаться от мысли, что на этот раз рядом не будет Ноя, который мог бы наставить ее или отчитать. Она была бы одна, полностью отрезанная от своих коллег-агентов, своей надежной технологии, своей страны и своей прежней жизни. Это было бы так, как если бы она исчезла.
  
  Что, возможно, было бы не слишком плохо . . .
  
  Это могло бы немного освежить - выступать в одиночку. Полагаясь только на себя. Никаких отвлекающих факторов, действуем инстинктивно и тренируемся в одиночку.
  
  В таком случае мне, вероятно, следует перестать мечтать и почитать, ругала она себя, снова уставившись на расписание.
  
  “Согласно источникам разведки, ” сказал Уилсон, - в списке людей, которые получили приглашение на встречу фон Мюллера на высшем уровне, значитесь вы и еще четверо: Кармина Полито, представитель Mercado de Sangre; Константин Баранов из Директората К; Найджел Хаббард, чья базирующаяся в Великобритании организация занимается торговлей оружием и наркотиками по всей Европе и некоторым частям Азии; и Асам Рифат, турок, чье кольцо с красной звездой открыто конкурирует с бизнесом Хаббарда. Никита никогда бы не стал иметь дело с этими людьми лично. Но вам все равно следует изучить некоторые из их прошлых записей, как подробно описано в вашем блокноте ”.
  
  Сидни послушно кивнула. “Хорошо”.
  
  “Итак,” Уилсон поднял взгляд от мозаики диаграмм и отчетов, разбросанных перед ним, и встретился с ней взглядом. “Я знаю, ты сказал мне на нашем последнем брифинге, что готов к этой миссии. Но даже несмотря на то, что мы уже задействовали некоторую рабочую силу для организации этого задания, еще не слишком поздно, если вы передумали.”
  
  Он помолчал несколько секунд, изучая ее. “Я должен повторить, что это будет крайне опасно для тебя, Сидни”, - продолжил он. “По сути, ты будешь летать в одиночку, без сетки. Ты уверен... ты абсолютно уверен, что хочешь это сделать?”
  
  Сидни порылась в своих эмоциях. Была ли она уверена? В его устах это звучало так ужасно. Даже невозможно. Сможет ли она действительно справиться с этим?
  
  “Да”. В ту минуту, когда она это сказала, она поняла, что верит в это. Она определенно могла бы это сделать. Если и было что-то, в чем она была хороша, так это полагаться только на себя. На самом деле, это может быть проще, чем иметь рядом другого агента, присматривающего за вами, критикующего каждый ваш шаг — и, возможно, даже набрасывающегося на вас.
  
  Уилсон на мгновение замолчал. “Тогда ладно”, - сказал он. Он наклонился и нажал кнопку на своем телефоне. “Грэм? Не могли бы вы зайти сюда сейчас, пожалуйста?”
  
  Сидни выжидающе подалась вперед. Она все слышала о Грэхеме, их специалисте по операционным технологиям. По-видимому, он был гением в изобретении и модификации всевозможных приспособлений и оружия. Теперь она, наконец, сможет встретиться с ним.
  
  Дверь открылась, и вошел высокий, долговязый парень с блестящим стальным атташе в руках.
  
  Сидни ожидала увидеть мужчину, но она представляла кого-то постарше. Грэм выглядел как студент колледжа — тогда Сидни заметила его футболку со Скуби Ду и пряжку на ремне от Star Trek — или моложе.
  
  Он встал во главе стола и прочистил горло. Тонкие черные волосы обрамляли его бледное лицо, а карие глаза были увеличены очками в тяжелой оправе.
  
  “Из-за мандатов этой миссии я не смог создать инструменты в меру своих возможностей”, - тихо сказал он. “На самом деле, мне пришлось прибегнуть к устройствам, напоминающим приемы пещерного человека.
  
  “Тем не менее, мне удалось сконструировать два полезных и, осмелюсь сказать, остроумных устройства, которые должны остаться незамеченными во время поиска и проверки датчиками”. Он сделал эффектную паузу.
  
  “Мы действительно ценим усилия, которые вы приложили к этому делу”, - заметил Уилсон, звуча немного нетерпеливо. “Пожалуйста, покажите нам, что вы принесли”.
  
  Грэм поставил свой портфель на стол и открыл его. “Это первое устройство напоминает пару обычных солнцезащитных очков”, - сказал он, передавая устройство Сидни. “Но линзы сделаны из специального диахронического стекла. После наступления темноты вам стоит посмотреть на полосы с близлежащего маяка. Линзы будут отфильтровывать весь свет, за исключением той части спектра, которую ваша команда передаст лучу в виде сообщения азбукой Морзе. Таким образом, мы можем передавать вам информацию. Вы не сможете связаться с нами ”.
  
  Сидни просмотрела их, надеясь, что поспешных уроков азбуки Морзе, которым она подверглась, было достаточно.
  
  Грэм снова полез в футляр и достал черное бюстье из атласа и кружев. “Это выглядит как обычное нижнее белье”, - продолжил он, его щеки приобрели цвет креветок для коктейля, “но внутри косточек на самом деле спрятан жгут из стали и проволоки. Если ваши контакты на материке обнаружат проблему и захотят, чтобы вы прервали миссию, они подадут сигнал об экстренной отправке. Затем вы должны снять ремни безопасности, надеть их и добраться до парапета крыши. Затем подлетит вертолет, опустит крюк для крепления к ремню безопасности и доставит вас в безопасное место. Понял?” - спросил он, его щеки снова стали белыми.
  
  “Поняла”. Сидни попыталась не улыбнуться, вспомнив, как Грэм шила черный кружевной корсет.
  
  “Любое другое оружие или инструменты, которые вам понадобятся, придется изготовить из вашего окружения”, - сказал Уилсон, когда Грэм вышел из комнаты. “Ты отбываешь через два дня. Мы устроили так, что ваша тетя Лайла тяжело заболела, и вам пришлось пропускать занятия, чтобы быть рядом с ней ”.
  
  “Но... у меня нет тети Лайлы”.
  
  “Теперь есть, вместе со всеми необходимыми записями врачей, чтобы показать вашим профессорам”.
  
  “Верно”, - медленно произнесла Сидни, все еще пораженная тем, как быстро SD-6 могла все сделать. Однажды она на законных основаниях попыталась получить консультацию врача по поводу фарингита, и на это ушли недели.
  
  Уилсон поднялся со своего места, и Сидни последовала его примеру. “Тем временем, усиливай свои рукопашные тренировки и продолжай изучать румынский”.
  
  “Хорошо”.
  
  “А Сидни?”
  
  Она остановилась перед дверью. “Да?”
  
  Уилсон подошел и положил свою большую, увесистую руку ей на плечо. “Не волнуйся. Все будет хорошо ”, - сказал он. “Я знаю, что мы можем на тебя рассчитывать”.
  
  * * *
  
  Она прошла десять футов по коридору, прежде чем столкнулась с Ноем.
  
  “Мне нужно с тобой поговорить”, - сказал он, пристраиваясь рядом с ней.
  
  “Сохрани это”. Она продолжала смотреть вперед, позволяя внезапному порыву гнева ускорить шаг.
  
  “Давай, Сидни”.
  
  О, так теперь он хотел обращаться к нам по имени. После того, как заставил ее почувствовать себя надоедливым четырехлетним ребенком, а затем ударил ее перед ее боссом. Она резко остановилась и, прищурившись, посмотрела на него. “Мне нечего сказать”.
  
  К ее все возрастающему разочарованию, он улыбнулся. “Тогда просто выслушай меня”.
  
  Сидни зажмурила глаза и громко выдохнула.
  
  “Давай, Сид. Это займет всего мгновение ”. Его голос был мягким.
  
  Она открыла глаза и снова посмотрела на него. “Прекрасно”, - сказала она, цепляясь за свое раздражение, как за спасательный круг. “У тебя есть одна минута”.
  
  Ной облизнул губы и перевел дыхание. “Послушай, я действительно не думаю, что тебе следует отправляться на это задание”.
  
  “Я знаю. Ты уже ясно дал это понять. Ты думаешь, я недостаточно хорош для—”
  
  “Нет”. Он покачал головой. “Дело не в этом”.
  
  “Тогда почему? Я не понимаю. В Париже мы—”
  
  “Ш-ш-ш!”Он поднял руку и посмотрел вверх и вниз по коридору. Затем он придвинулся ближе, его лицо было всего в нескольких дюймах от ее. “Я просто не думаю, что это хорошая идея”, - прошептал он.
  
  Почему она вообще его слушала? Почему она все еще стояла там? И почему, почему, почему она не могла перестать пялиться на эту маленькую щель над его ртом? Этот гладкий канал, который тянулся от основания его носа к углублению верхней губы, как идеально отлитая ручка для пальцев?
  
  Потому что она была жалкой. Избит. Возможно, мазохист. Она должна пройти пять дверей вниз и записаться на еще одно психологическое обследование.
  
  “Почему?” ей удалось прохрипеть, все еще находясь во власти его пристального взгляда. “Ты все еще не сказал мне почему”.
  
  Ной отвел взгляд, поворачивая голову в конец коридора. “Я просто не хочу, чтобы что-нибудь случилось, чтобы ... поставить под угрозу миссию”.
  
  Ох. Так вот оно что. Он боялся, что она все испортит.
  
  “Слишком поздно”, - сказала она со всей уверенностью, на которую была способна. “Это моя операция, агент Хикс. И ты не можешь сказать ничего такого, что заставило бы меня передумать ”.
  
  Он выглядел так, как будто собирался что-то сказать. Но прежде чем он успел произнести хоть слово, дверь напротив распахнулась, и высокий, красивый чернокожий мужчина вышел, держа в руках букет цветов. Сидни узнала в нем агента, с которым столкнулась во время своей самой первой экскурсии по штаб-квартире прошлой осенью.
  
  Агент выглядел таким же удивленным, как и она сама. “Ох. Привет, ” сказал он неловко. Он обернулся и заметил Ноя. “Привет, деревенщина”.
  
  “Привет, Диксон”. Ной провел рукой по своим непослушным каштановым волосам. Напряженная серьезность исчезла с его лица. “Эй, ты знаком с Сидни Бристоу? Она одна из наших последних новобранцев ”.
  
  “Я Маркус Диксон. Приятно познакомиться.” Диксон тепло улыбнулся и протянул пустую ладонь.
  
  “Взаимно”. Когда они пожимали друг другу руки, Сидни не могла не улыбнуться в ответ на его широкую, теплую улыбку, несмотря на все мучительное замешательство с Ноем. На его лице была искренняя, всеобъемлющая ухмылка - выражение, редко встречающееся в душных коридорах SD-6.
  
  “Так что там с цветами?” Ной кивнул в сторону букета смешанных весенних почек. “Ты пытаешься умаслить Слоан?”
  
  Диксон усмехнулся. “Неплохая идея, но нет. Это для моей жены. У нас сегодня годовщина, и я должен встретиться с ней за ланчем. Что напомнило мне.” Его лоб смущенно сморщился. “Не могли бы вы посмотреть, нет ли ворсинок на спине моего пиджака?” Он повернулся боком.
  
  Ноа оторвал кусочек бумаги размером с крошку, и Сидни разгладила легкую складку на левом плече.
  
  “Вот так”, - сказала она с одобрительным кивком. “Ты можешь идти”.
  
  “Спасибо”. Он поправил галстук и провел рукой по своим коротко подстриженным волосам.. “Думаю, мне лучше уйти. Приятно с вами познакомиться ”.
  
  Сидни улыбнулась ему вслед, когда он несся по коридору. “Вау”, - сказала она, качая головой. “Я никогда не думал, что у этих парней есть жены”.
  
  “Плохая идея”.
  
  “Что?” На самом деле она не разговаривала с Ноем, но его комментарий заставил ее обернуться и хмуро посмотреть на него. “Что ты имеешь в виду?”
  
  Ноа пожал плечами. “Слоан женат, а Диксон - семейный парень. Но это ошибка для всех нас ”.
  
  “Как?”
  
  “Эта жизнь ... Агенты слишком заняты, чтобы иметь дело с такими отвлекающими факторами. И кроме того, ” добавил он, приподняв бровь, “ никогда не знаешь, как долго это может продолжаться. Ваша следующая миссия всегда может стать для вас последней ”.
  
  Он отступил на несколько шагов, устремив на Сидни расчетливый взгляд. Затем он повернулся и ушел.
  
  Сидни вздохнула и прижала к груди свой операционный блокнот. Она хотела прочесть что-то в словах Ноя, какое-то скрытое послание, которое он пытался донести до нее. Он действительно думал, что она все испортит? Или было отдаленно возможно, что ему было небезразлично, что с ней случилось?
  
  Да, точно. Вот почему он настоял, чтобы она называла его агентом Хиксом, сказал Уилсон, что она не готова, и сказал, что брак - это пустая трата времени. Потому что он был таким заботливым.
  
  Вот почему я должна перестать думать о Ноа, твердо сказала она себе, пытаясь сосредоточиться на инструкциях Уилсона. Не имело значения, что думал Ной.
  
  Это была ее миссия.
  
  Она не хотела, чтобы это было для нее последним.
  
  Я не тот, кого вы назвали бы экзистенциалистом. И я тоже не совсем отшельник. Но я выяснил некоторые преимущества того, чтобы идти в одиночку. В начале списка? Рядом нет никого, кто вырвал бы твое сердце и выжал бы его, как мокрую посудную тряпку.
  
  Просто лучше быть одному. Потому что, когда ты впускаешь людей, ты даешь им власть над собой. И при моей работе тебе нужна вся власть, которую ты можешь получить.
  
  6
  
  “Не хочешь ли чаю или кофе, мам?”
  
  Сидни уставилась затуманенными глазами на женщину, стоящую в центральном проходе поезда. Ее взгляд переместился с опрятного костюма угольного цвета женщины на блестящие графины из нержавеющей стали на ее тележке. Воздух наполнился ароматом французского жаркого.
  
  “Кофе был бы великолепен”. Она выпрямилась и опустила встроенный поднос на спинку сиденья перед собой.
  
  “Спасибо”, - сказала она, когда женщина протянула ей дымящуюся чашку. Она сжала его в ладонях, закрыла глаза и сделала долгий, бодрящий глоток.
  
  Вылетев вечерним рейсом из Лос-Анджелеса в аэропорт Кеннеди в Нью-Йорке, она сразу же села на рейс в Лондон. Когда она уехала из Лос-Анджелеса, был четверг. Теперь был полдень пятницы, и она была на последнем этапе путешествия — четырехчасовом экспрессе из Лондона в Эдинбург.
  
  Когда она только начинала работать в SD-6, Сидни предполагала, что элемент смертельной опасности будет худшей частью работы агента. Может быть, так и было. Но все часы, проведенные в самолете или поезде, пролетели незаметно. А потом была ложь . . . . Сидни рассказала Фрэнси историю о двойном шунтировании ее тети Лайлы. В глазах ее подруги она была святой. Нет, ложь - это определенно худшая часть.
  
  Она прислонила голову к плюшевой обивке салона первого класса и уставилась в окно, наблюдая за проносящимся мимо пейзажем. С тех пор, как поезд миновал низкую каменную границу Стены Адриана в Шотландии, люди и местность постепенно становились более суровыми и надежными. Цвета, казалось, прошли через полоскание черной краской. Холмистая зелень английской сельской местности постепенно сменилась более глубокими бирюзовыми и лесисто-зелеными оттенками. Сапфирово-голубые воды окрасились в чернильный цвет индиго. И обнажившаяся земля из красновато-бархатисто-шоколадной превратилась в цвет темной помадки.
  
  Она мельком подумала о Ноа, а затем о Берке. Берк позвонил перед тем, как она ушла. Она была осторожна и оберегала, и они остановились на том, что Берк дал ей свой номер телефона. Не то чтобы я воспользуюсь этим, подумала она. Или, может быть, я это сделаю? Она покачала головой, когда они проносились мимо промышленного комплекса. Если бы Ной был зданием, у него были бы высокотехнологичные ворота с колючей проволокой, сторожевые собаки с пеной у рта и гигантский знак "Посторонним вход воспрещен". Берк, с другой стороны, был бы одной из тех теплых, уютных гостиниц, которые можно найти рядом с межштатной автомагистралью. Старомодный, пахнущий сосновыми иголками и свежеиспеченным хлебом. У него также был бы приветственный коврик перед входом, и дверь была бы широко открыта.
  
  Дело в том, что после часа или около того беседы она знала о Берке больше, чем о Ноа, даже после интенсивной работы бок о бок с ним во время парижской миссии. Но с Ноем это всегда было чем-то недосказанным. Она могла не знать о его любимом фильме или политической партии, но у нее было сильное представление о нем. В его глазах было что-то такое, что она узнала. То самое нечто, которое, казалось, жило внутри нее самой.
  
  Это все?она задумалась. Так вот почему с Ноем всегда все так запутанно? Если он был таким же испорченным, как и она, это могло бы объяснить, почему ее тянуло к нему. Конечно, это также объяснило бы, почему они были обречены.
  
  Лучше всего было бы забыть и о Ноа, и о Берке. С каких это пор ей понадобился парень в ее жизни? У нее никогда раньше такого не было. Доверяя людям свои чувства сейчас, она только причинила бы боль себе — и, возможно, другим людям тоже.
  
  В конце концов, она может никогда не успеть на поезд домой.
  
  В этот момент из динамика донесся мужской голос с сильным шотландским акцентом. “Мы приближаемся к Эдинбургу. Пожалуйста, не забудьте забрать свои вещи ”.
  
  Когда поезд подошел к громкой, скрипучей остановке, пассажиры начали перемещаться по вагону, взваливая сумки на плечи и выстраиваясь в очередь вдоль центрального прохода. Сидни терпеливо сидела, ожидая, пока большинство людей не уйдет. Затем она взяла свою сумку и направилась на станцию.
  
  Она поднялась по цементным ступенькам на уровень улицы и оглядела город. Начавшийся вечером дождь затемнил высокие кирпичные здания и оставил булыжные мостовые мокрыми и отполированными на вид. На холме справа от нее вырисовывался Эдинбургский замок, похожий на задник фильма.
  
  Сидни бодро шагала по тротуару, проходя мимо длинного ряда магазинов, торгующих шерстью, тартанами, кашемировыми свитерами и дешевыми пластиковыми сувенирами. Мужчина в зеленой юбке стоял у вестибюля отеля, помогая туристам богатого вида выйти из такси. Высокие, пронзительные звуки волынки доносились из соседнего паба.
  
  Пабы с причудливыми деревянными вывесками, люди с шотландским акцентом и легкий туман вызывали у нее пьянящее чувство. Я действительно здесь. В Шотландии.Она пожалела, что не может вернуть килт для Фрэнси. Она бы получила от этого удовольствие.
  
  Пока она шла, Сидни чувствовала, что переключается на пятую передачу. Ее чувства обострились, тело стало настороже, а разум собрал в кучу все посторонние мысли и заботы, предоставив ей возможность сосредоточиться на текущей задаче, а именно — на поиске убежища SD-6 и ее европейских контактов.
  
  Указания Уилсона привели ее по Северному мосту к Хай-стрит, а затем в лабиринт глухих переулков. Она превратилась во вторую, к которой пришла. Ряд потрепанных временем деревянных дверей украшал задние стены зданий. Сидни подошла к третьей двери слева и громко постучала в нее. Три быстрых удара, за которыми последовали три более медленных.
  
  Почти сразу же дверь открылась, и круглолицый мужчина с густыми черными усами высунул голову. Он провел ее внутрь, быстро оглядываясь по сторонам, и запер за ней дверь на засов. Внутри была кромешная тьма.
  
  “Следуйте за мной”, - хрипло сказал мужчина, включая фонарик.
  
  Он провел ее через два лестничных пролета на небольшую площадку. Справа и слева были двери, и слабый луч солнечного света проникал через высокое окно с фрамугой. Дверь слева была широко открыта. Заглянув в него, Сидни увидела пыльную комнату с несколькими брошенными электроинструментами и двумя шаткими козлами для пиления, на которых держались доски из фанеры.
  
  Дверь справа была плотно закрыта. Мужчина подошел и медленно открыл ее, поманив ее следовать за собой. Внутри было маленькое, тесное помещение с десятками картонных коробок, сложенных высокими башнями, некоторые даже достигали потолка. Там едва хватало места, чтобы ходить. Сидни только начала задаваться вопросом, зачем он привел ее туда, когда мужчина нажал на скрытый выключатель. Мгновенно боковая стена скользнула в сторону, открывая узкий проход.
  
  Они нырнули через отверстие в широкое помещение без окон, на этот раз заполненное компьютерами и радиоаппаратурой. Крепкий блондин сидел за одним из мониторов. Как только они вошли, он снял наушники и встал.
  
  “Это Дональдсон”, - сказал усатый мужчина, указывая на блондина. “А я Пинелли”.
  
  “Ты немного молод, не так ли?” Сказал Дональдсон. Он был американцем. “Сколько тебе лет?”
  
  “Достаточно взрослый”, - ответила она.
  
  Дональдсон покачал головой. “Мне это не нравится, Пинелли. Посмотри на нее. Ей не может быть больше двадцати. Что это за—?”
  
  “Оставь это”. Пинелли поднял короткую руку. “Хочешь пожаловаться боссу, давай. Но я не прикрываю твою задницу. Кроме того, я видел ее досье. У нее есть нужные вещи ”.
  
  Сидни стояла непоколебимо, пока Дональдсон пристально смотрел на нее долгим, тяжелым взглядом. В конце концов, он опустился обратно в свое кресло. “Тебе решать, П. Но я здесь не для того, чтобы нянчиться с детьми”. Он повернулся к монитору и нацепил наушники обратно на голову.
  
  Пинелли положил пальцы на ее руку и повел ее в другой конец комнаты. “Не обращай на него внимания. Он горячая голова, но он хороший агент. Он просто немного сбит с толку, потому что ты такой... ”
  
  “Молодой?” Раздраженно заключила Сидни.
  
  Пинелли кивнул. “И женственный, и симпатичный. У него сложилось впечатление, что только большие, уродливые болваны вроде него могут вести бизнес ”.
  
  “Я знаю этот тип”, - пробормотала Сидни.
  
  “Но у меня нет никаких сомнений”, - продолжил Пинелли. “Мы с Уилсоном давно знакомы. Он обучал меня. И я никогда не слышал, чтобы он был о ком-то такого высокого мнения, как о тебе. Если он говорит, что ты подходишь для этой работы, значит, ты подходишь ”.
  
  Сидни пыталась оставаться невозмутимой и профессиональной, но ее рот автоматически изогнулся вверх. Было приятно знать, что Уилсон похвалил ее.
  
  “Хорошо”, - сказал Пинелли, взглянув на свои часы. “У нас есть чуть больше пяти часов до времени высадки. Я пройдусь по маршруту и проверю припасы; Дональдсон проверит последние данные со спутников и инфракрасного излучения ”.
  
  “А как же я?” - спросила она.
  
  “Переоденься. У нас есть парики, грим и гардероб в той комнате, вон там ”.
  
  Она проследила за его пальцем в соседнюю комнату поменьше в дальнем углу.
  
  “Возьми то, что тебе нужно, и возьми столько, сколько захочешь”, - продолжал он. “Просто убедись, что, когда выйдешь, ты больше не агент Бристоу ... а Адриана Ничита”.
  
  7
  
  Лох-Несское чудовище.
  
  С тех пор, как они начали свое путешествие на запад в своем квадратном черном фургоне, это было все, о чем Сидни могла думать. Выглянув в тонированные окна, она мельком увидела суровую, почти мистически выглядящую местность. Пока они ехали по левой стороне неровного двухполосного шоссе, окружающая местность менялась от травянистых пастбищ до продуваемых всеми ветрами вересковых пустошей и скалистых лунных пейзажей. Несколько раз они проезжали мимо разрушающихся остатков замка или старой крепости. И тут и там между поросшими вереском холмами виднелись длинные узкие пропасти, наполненные темно-синей водой. Озера.
  
  Сама того не желая, даже не будучи верующей, она поймала себя на том, что пытается мельком увидеть знаменитую заостренную голову и изогнутую тонкую шею.
  
  Сидней был полностью очарован дикой красотой западной Шотландии. В этом была какая-то неряшливая живучесть. Та же глубоко укоренившаяся твердость, которую воспитала в себе.
  
  “Мы всего в нескольких минутах езды”, - сказал Пинелли, поворачиваясь на левом переднем пассажирском сиденье лицом к ней. “Возможно, вы захотите провести последнюю проверку”.
  
  “Верно. Спасибо.”
  
  Сидни провела рукой по голове. Ее волосы были убраны под сетчатую шапочку так туго, что она почти чувствовала, как это меняет форму ее черепа. Вдобавок ко всему, она надела облегающий парик, повторяющий гладкую черную коротко подстриженную прическу с фотографии Адрианы из файла. Пара специальных контактных линз плавала над ее радужками, меняя их с темно-каштанового на более светлый, похожий на янтарь оттенок, как у Адрианы.
  
  Уилсон позаботился обо всем. На ее черном брючном костюме и ботинках были европейские этикетки. Ее бриллиантовые серьги-гвоздики и белый платиновый Rolex сверкали. Ее кожаный багаж от Louis Vuitton был набит подходящей сменой одежды, а сумочка от Prada была набита как британской, так и итальянской валютой, поскольку последним известным местонахождением Адрианы до ее ареста был итальянский остров. В сумке даже лежало старинное золотое зеркальце с выгравированной сверху буквой N.
  
  Сидни достала пудреницу, припудрила нос и щеки и нанесла еще один слой помады винного цвета. Затем она внимательно изучила свое лицо в маленьком круглом зеркале. Она совсем не была похожа на себя. Она даже не чувствовала себя собой. Ее подбородок был поднят под более высоким, более привилегированным углом, а недавно наманикюренные ногти делали жесты ее рук более элегантными и размашистыми.
  
  Она была Адрианой Ничита. Избалованная, но в то же время защищенная, и горькая из-за потери жизни, полной власти, которую она была рождена унаследовать.
  
  “У тебя все готово?” - Спросил Пинелли.
  
  “Я готова”, - ответила она, ее голос приобрел ритмичные интонации уроженки Румынии.
  
  Пинелли ухмыльнулся. “Хорошо”. Он указал на Дональдсона, который сидел справа, угрюмо управляя фургоном. “Помни, мы твои телохранители. Твой наемный работник. Стреляй в нас и немного командуй нами, пока мы там ”.
  
  Сидни просветлела при этой мысли. Может быть, она могла бы приказать Дональдсону вылизать до блеска ее ботинки или броситься через лужу, чтобы она могла перешагнуть через его спину.
  
  “У нас есть лодка?”
  
  Пинелли кивнул. “Рыбацкая лодка. До Бальфура нет регулярного транспорта, если не считать яхты фон Мюллера. Но в соответствии с правилами саммита фон Мюллер отправил свою лодку и команду в Абердин. Кроме того, пересечение может быть сложным из-за сходящихся всех атлантических течений. Мы посчитали, что лучше нанять местного, чем пытаться управлять лодкой самим и идти на ненужный риск ”.
  
  “Правильно”. Она торжественно кивнула.
  
  “После того, как мы доберемся туда и обыщем дом и территорию, мы с Дональдсоном отправимся на аванпост, откуда сможем визуально наблюдать за островом и попытаться перехватить радиосигналы от людей, поддерживающих других гостей”, - продолжил Пинелли. “Несколько дней назад Дональдсон установил сигнальное устройство на стекле маяка. Проверяйте луч как можно чаще. Если у нас есть какая-либо относящаяся к делу информация для передачи вам, мы отправим ее азбукой Морзе. В противном случае, ты предоставлен сам себе.” Его черты сморщились в сочувствующем взгляде.
  
  “Я понимаю”. Она улыбнулась ему, благодарная за его доброту.
  
  “Вот и залив”, - крикнул Дональдсон, сворачивая фургон на гравийную стоянку, огороженную деревянными столбами. Впереди лежала неровная скалистая береговая линия и ветхий причал. В дальнем конце была пришвартована ветхая сорокафутовая рыбацкая лодка.
  
  Пинелли выпрыгнул из фургона, открыл дверь Сидни и протянул ей руку. Пока он проверял последние данные о погоде на портативном компьютере, она надела меховое пальто и муфту в тон. Тем временем Дональдсон взбежал на пирс, чтобы посоветоваться с капитаном лодки.
  
  Несколько минут спустя Дональдсон, пыхтя, вернулся. “Старик говорит, чтобы мы поторапливались. Надвигается плохая погода, и ему нужно время, чтобы проверить свои ловушки до конца дня ”.
  
  Пинелли и Дональдсон вытащили багаж Сидни из задней части фургона, и они втроем направились к причалу, Пинелли предложил Сидни руку, чтобы провести ее по каменистой тропинке. Как только они ступили на скрипучие доски пирса, Сидни посмотрела на воду в поисках острова. Но все, что она могла видеть, были мохнатые облака, лежащие вдоль горизонта.
  
  Мужчина стоял, ожидая их в конце причала. Его седые волосы торчали густой щетиной из-под коричневой вязаной шапочки, а лицо выглядело таким же сухим и иссохшим, как иссохшие деревянные борта лодки, покачивающейся перед ними. “Поднимитесь на борт”, - сказал он с сильным акцентом. “И обратите внимание на ярусы”, - добавил он, указывая на мотки лески, сваленные в кучу на дне лодки. “Тебе бы не хотелось оказаться с шестидюймовым крюком в голени”.
  
  Они ступили на покачивающуюся лодку, Пинелли держал ее за руку и направлял, как хороший слуга. Затем он и Дональдсон сложили ее багаж в углу, пока она сидела на узкой мягкой скамейке.
  
  “И вот мы поехали”, - сказал капитан, поворачивая ключ зажигания и запуская мотор. Они отвязали лодку и отчалили.
  
  Сидни почувствовала, как внутри нее что-то дрогнуло. Вот и все, подумала она, глубоко вдыхая соленый морской воздух. Теперь она официально приступала к выполнению своей миссии. Она ожидала, что в этот момент ее охватит ужас, но это было не так. Вместо этого ее разум словно ожил, наполненный тяжелым чувством долга.
  
  Она была готова ко всему. Даже легендарный монстр.
  
  * * *
  
  Сидни стояла, прислонившись к поручню, глядя на неспокойные волны. Весь мир был серым — от стальной воды внизу до дымчатых дождевых облаков наверху. Вскоре после того, как они покинули берег, вокруг них появился прозрачный туман, сужающий обзор и заманивающий их в мрачную пустоту. Если бы не ритмичный шум прибоя об их судно, она бы усомнилась, что они вообще двигаются.
  
  Старый капитан судна, однако, казалось, привык к таким условиям. Он наполовину напевал, наполовину насвистывал грустно звучащую народную мелодию, ведя скрипучий корабль по воде.
  
  Сидни подошла к нему вплотную. “Это далеко?” - спросила она со своим недавно приобретенным румынским акцентом.
  
  “Недалеко”, - ответил он, глядя прямо перед собой. “Я не знаю, почему вы хотите увидеть Балфура. Это маленькое, безлюдное место. Там нет ничего, кроме старого дома, и многие в этих краях клянутся, что в нем водятся привидения. Там было замечено много жутких выходок и пугал. Большинство людей думают, что это не стоит долгого перехода, но вы третья группа за день, которую нужно переправлять ”.
  
  “Это так?” - спросила она, надеясь получить больше информации.
  
  “Иностранный народ. Туристы, как и вы сами. Никто из местных не захотел бы меня подвезти, это точно. Конечно, — он изобразил почти беззубую улыбку и похлопал по пачке десятифунтовых банкнот, торчащих из кармана его рубашки, — не могу сказать, что я возражаю против лишних фунтов.
  
  Сидни улыбнулась. Из-за плеча мужчины она заметила, как Дональдсон подзывает ее. “Извините меня”, - сказала она старику и нетвердой походкой направилась к задней части лодки. “Что?” - спросила она шепотом.
  
  “Ты выходишь из образа”, - пробормотал Дональдсон. “Не будь таким дружелюбным. Адриана - известный сноб и никогда бы не стала болтать с обычными незнакомцами ”.
  
  Сидни сузила на него глаза. “Прекрасно. С этого момента я буду буйствующей ведьмой ”. Она прошла мимо него и прислонилась к каркасу лодки, делая вид, что смотрит на призрачную дымку.
  
  Она знала, что была немного несправедлива. В конце концов, он высказал хорошую мысль. Но ей не нравилось, когда ее ругали. Это заставило ее почувствовать себя наивным, неуклюжим подростком, которым Ной изобразил ее во время первого инструктажа. Ей не нужно было напоминать об этом. И сомнениям давно пора было зародиться.
  
  “Вот и остров! А вот и Балфур”. Крик старика прервал ее мысли. Она оглянулась и увидела, как он указывает на туман слева по носу.
  
  Она повернулась и уставилась в указанном им направлении. Секунду спустя скалистый остров появился сквозь туман, как по волшебству. Капитан был прав. Это действительно выглядело мрачно. Полосы красного гранита поднимались из чернильной воды, как окровавленный кулак, сжимающий небольшое, усыпанное валунами пятно земли. Там не было никакой зелени, за исключением нескольких пожухлых зарослей сорняков и тощего скелета дерева. И прямо посередине стояла большая крепость в виде дома, сложенного из тусклых серых камней.
  
  Она определенно могла понять, почему некоторые подумали бы, что это место с привидениями. Особняк был высоким и зловещим, по крайней мере, в три этажа, и с обеих сторон его окружали тонкие башни. Неровная, похожая на зубы отделка обрамляла линию крыши, и бледный, желтоватый свет свечей лился из двух высоких окон со средниками над передней аркой.
  
  Дом выглядел как что-то из классического фильма ужасов — унылый и бесцветный. На самом деле, единственными яркими точками на всем острове были большой желтый скоростной катер, пришвартованный в небольшой бухте, и два круглых сланцево-зеленых навеса, которые закрывали передние окна. Все остальное было тусклого, выцветшего оттенка пепла.
  
  Старый капитан направил судно к небольшому деревянному причалу, выступающему из единственной наклонной части острова, и они сошли на берег. Сидни узнала фон Мюллера, стоявшего в начале скамьи подсудимых, одетого в длинное черное пальто с высоким круглым воротником и прикрепленную к нему накидку. На голове у него был котелок цвета древесного угля, а в руках в перчатках он держал раскрытый зонтик.
  
  Когда они приблизились, он откинул зонт, убирая тень со своего лица. Его рот был сложен под тем же опущенным углом, что и густые усы, а маленькие проницательные глазки бегали взад-вперед, оценивая каждого из них быстрым, расчетливым взглядом. Но как только Сидни приблизилась к нему на несколько шагов, фон Мюллер улыбнулся ей, приподнял шляпу и слегка поклонился.
  
  “А, Адриана”, - поприветствовал он. “Спасибо, что пришли в мое поместье. Нам нужно обсудить много важных дел ”. Он схватил ее правую руку, поднес ко рту и поцеловал.
  
  “Я бы сказала, что это доставляет мне удовольствие, фон Мюллер”, - ответила она, и в ее ледяном английском приветствии послышались румынские нотки. “Но, как ты говоришь, мы здесь не для удовольствия”.
  
  Рядом с ней Пинелли слабо фыркнул.
  
  Ухмылка фон Мюллера слегка ослабла. “Да. Что ж, не пройдете ли вы по тропинке и не подождете, пока мои люди проверят ваши вещи? Я приношу извинения за это грубое поведение, но я просто следую правилам, с которыми все согласились ”.
  
  К этому времени накрапывал неослабевающий моросящий дождь, и масса черных туч наползала на остров. Сидни позволила фон Мюллеру разделить с ней его зонтик, пока группа поднималась по извилистой каменной дорожке. Как только они достигли относительного укрытия под каменной аркой, подручные фон Мюллера поставили чемоданы Сидни, обыскали Дональдсона и Пинелли и проверили их сумку с оборудованием.
  
  “Они чистые”, - проворчал один из них фон Мюллеру.
  
  “Очень хорошо”. Фон Мюллер царственно кивнул им. “Джентльмены, теперь вы можете свободно осмотреть мой дом, чтобы убедиться, что я тоже соблюдаю соглашение”.
  
  Дональдсон и Пинелли вошли в дом с сумкой детекторных устройств, сопровождаемые одним из людей фон Мюллера. Другой громила повернулся к Сидни, его руки были подняты, чтобы начать обыск. Сидни отступила назад и крепко сжала свое пальто.
  
  “Ты не тронешь меня!” - рявкнула она на мужчину.
  
  Парень посмотрел на фон Мюллера.
  
  “Еще раз, я приношу извинения, Адриана”, - сказал фон Мюллер. “Но ты должен. Это правило”.
  
  Сидни, конечно, знала, что ее нужно будет обыскать, но она не могла представить, что настоящая Адриана так легко это выдержит. Устремив на фон Мюллера ледяной взгляд, она раскрыла объятия и позволила его дружку обыскать ее.
  
  “Она чиста”, - сказал мужчина, когда закончил.
  
  Сидни издала фыркающий звук. “Я надеюсь, ты вполне удовлетворен”, - сказала она, вздернув подбородок. “Теперь ты поприветствуешь меня внутри?" Или я должен оставаться здесь, на холоде?”
  
  Фон Мюллер поднял руку в перчатке. “Терпение, Адриана. Мы все еще должны обыскать ваш багаж ”.
  
  В течение следующих десяти минут подручный рылся в ее чемоданах, пока фон Мюллер стоял, попыхивая трубкой. Сидни постукивала носком ботинка по каменной ступеньке, пытаясь казаться обиженной, пока осматривала остров, мысленно отмечая тропинки и ориентиры. Затем она посмотрела вверх, проверяя расположение парапета крыши. Она попыталась представить себя там, наверху, в сбруе Грэма, отчаянно ожидающую, когда ее подвезут. Надеюсь, до этого не дойдет. Это было бы рискованно, особенно ночью. Одно неверное движение, и она могла упасть вперед на каменные ступени, на которых она стояла, или назад на скалистые утесы, которые поднимались из моря, чтобы поддержать заднюю часть дома.
  
  Мужчина фон Мюллер закончил проверять ее багаж, совершенно не обратив внимания на специальное бюстье и солнцезащитные очки. Как раз в тот момент, когда он застегивал ее сумки, Пинелли, Дональдсон и второй телохранитель фон Мюллера вышли из особняка.
  
  “Наша проверка ничего не выявила”, - заявил Пинелли, пожав плечами.
  
  “Что я тебе говорил?” - спросил фон Мюллер, постукивая мундштуком своей трубки о каменную стену, чтобы опорожнить ее. “Теперь мы все соблюдаем правила. Наши люди могут уйти, и мы можем начать наши дела как уважаемые коллеги ”. Он положил одну руку ей на локоть, а другой указал на вход.
  
  “Подожди”. Сидни твердо стояла на своем. “Ты”, - сказала она, кивая на Пинелли. Она указала на фон Мюллера. “Я хочу, чтобы вы его обыскали”.
  
  Фон Мюллер заартачился. “Что? Но, моя дорогая, в этом нет необходимости. Меня уже обыскали несколько человек из числа других гостей ”.
  
  “Может быть, и так, дорогой Герберт”, - насмешливо промурлыкала Сидни. “Но мои люди тебя не обыскивали. Проверь его хорошенько”, - приказала она Пинелли.
  
  Сидни показалось, что она заметила едва заметную улыбку на лице Пинелли, когда он обыскал фон Мюллера и порылся в его карманах. Выражение едва сдерживаемой ярости на лице фон Мюллера вызвало у нее желание рассмеяться. Она сделала это только для того, чтобы преподать ему урок — вывести его из себя после того, как ему так понравилось насиловать ее, — поэтому она была не совсем готова, когда Пинелли издал крик открытия и поднял зонтик. Он отвинтил длинный заостренный наконечник и вытащил блестящую стальную отмычку с тонкой литой ручкой. Древко было длиной почти четыре дюйма и выглядело острым, как бритва.
  
  “Для чего это?” - Спросил Пинелли, хватая фон Мюллера и прижимая его к стене дома. Дональдсон подбежал и прижал его с противоположной стороны. Тем временем двое людей фон Мюллера угрожающе маячили неподалеку.
  
  “Это ошибка. Вот и все. По недосмотру.” Он посмотрел прямо на Сидни. “Адриана, я клянусь. Я забыл, что он вообще был там. Я вытащил его из своей лодки только потому, что шел дождь ”.
  
  Сидни подошла к нему и положила руки на бедра. “Ты часто носишь зонтики, в которых спрятаны смертоносные инструменты, Герберт?”
  
  “Я. . . Я. . .” Его нижняя губа дернулась, и его бледный цвет лица стал еще бледнее. “Ты знаешь, как это бывает, Адриана. То, как мы должны жить. Нельзя быть слишком осторожным ”.
  
  Сидни притворилась, что обдумывает это. Она не была слишком удивлена тем, что фон Мюллер спрятал оружие, а затем солгал об этом (в конце концов, она сама пронесла два запрещенных устройства), но она не собиралась так легко отпускать его. “Очень хорошо”, - сказала она, позволив ему повозиться добрую минуту. “Но, боюсь, тебе придется быть более осторожным, Герберт. Я попрошу своих людей забрать твою маленькую игрушку с собой”.
  
  “Конечно. ДА. Конечно ”, - сказал он, когда Дональдсон и Пинелли ослабили хватку. Другие приспешники отступили, а фон Мюллер выпрямился, надувшись, поправляя свою одежду.
  
  “Теперь вы можете идти, джентльмены”, - сказала Сидни, указывая на рыбацкую лодку своими накладными ногтями.
  
  Дональдсон и Пинелли переглянулись. “Вы уверены, что с вами все будет в порядке, мадам?” - Спросил Пинелли, свирепо глядя на фон Мюллера.
  
  “Да. Спасибо тебе”, - ответила она. “Ты ведь не попытаешься сделать какую-нибудь глупость, правда, Герберт?”
  
  “Нет. Никогда, моя дорогая. Как я уже говорил, я только —”
  
  “Прекрасно”, - прервала она. “Тогда отпусти своих людей, чтобы мы могли избежать этого утомительного холода”.
  
  Фон Мюллер пренебрежительно махнул своим телохранителям, и они неторопливо направились к скоростному катеру.
  
  Дональдсон взял их сумку с оборудованием и направился к причалу. Пинелли задержался на несколько секунд, устремив на нее взгляд, который тонко передавал и предостережение, и поощрение. Затем он поднял воротник своей куртки и вышел под проливной дождь вслед за своим напарником.
  
  Пока она смотрела им вслед, плотное облако, казалось, сомкнулось вокруг нее. Она должна была признать, что ей было жаль видеть, как они уходят — даже Дональдсон. Ее последняя надежда на помощь исчезала в тумане.
  
  Или, может быть, нет. , , Может быть, это она исчезла.
  
  8
  
  Фон Мюллер провел ее в длинное, обшитое деревянными панелями фойе. “Остальные уже здесь, ждут в гостиной”, - сказал он, беря у нее пальто. “Я был бы признателен, если бы вы не упоминали о моей ошибке остальным”.
  
  Сидни улыбнулась. “Конечно, нет, Герберт. Я понимаю, что они могут быть не такими понимающими, как я ”.
  
  “Спасибо”. Он склонил голову, снял шляпу, пальто и перчатки и положил их в большой шкаф красного дерева вместе с ее пальто и муфтой.
  
  Затем они прошли по залу в большую, богато обставленную гостиную, где уже собралось несколько человек. Никто не разговаривал. И никто не выглядел счастливым быть там.
  
  “Все,” - позвал фон Мюллер, входя в комнату. “Прибыл наш последний гость. Адриана Ничита почтила нас своим присутствием ”.
  
  На диване напротив них сидела красивая женщина с вьющимися темными волосами и овальными кошачьими карими глазами. На ней было красное платье без рукавов с высоким воротом, облегающее ее фигуру, рубиновые серьги и блестящая булавка с драгоценными камнями в форме бабочки. Ее алые губы были надуты. Она скрестила свои длинные, стройные ноги.
  
  “Адриана, Кармина Полито. Она здесь по поручению Меркадо де Сангре ”, - сказал фон Мюллер, указывая на женщину.
  
  Кармина окинула Сидни коротким взглядом с ног до головы.
  
  Широкоплечий мужчина на другом конце дивана украдкой взглянул на разрез в юбке Кармины. Он был одет в блейзер поверх черной футболки и был красив, по-своему мрачно и дико. Его густые черные волосы были зачесаны назад над выступающим лбом. Его брови были густыми, а нос имел форму изогнутого орлиного клюва.
  
  “А это Константин Баранов из директората К”, - сказал фон Мюллер. Мужчина в блейзере прищурился, глядя на него, прежде чем снова обратить свое внимание на Кармину.
  
  Невысокий мужчина с тщательно ухоженной черной бородой подошел к Сидни и схватил ее за руку. “Так приятно наконец познакомиться с вами, мадам”, - сказал он с сильным ближневосточным акцентом. “Я Асам Рифат из "Красной звезды". Я однажды встречался с твоим отцом перед его смертью. Он использовал многих моих людей в своих операциях в Восточном Берлине ”.
  
  “Конечно”, - ответила она. “Приятно встретить здесь старых друзей”.
  
  “Не позволяй Асаму одурачить тебя. Он никому не друг, ” раздался сильный акцент кокни у нее за спиной.
  
  Сидни обернулась. Высокий, стройный мужчина с тонкими, почти симпатичными чертами лица стоял, прислонившись к напольным часам.
  
  “Что ты можешь знать о дружбе, Хаббард?” - Спросил Рифат, сердито надувшись. “Ты всего лишь мошенник и лгунья”.
  
  “А вы, торговцы оружием, всегда такие этичные, да?” Светло-голубые глаза мужчины озорно блеснули. Затем он повернулся и улыбнулся Сидни. “Найджел Хаббард, к вашим услугам”.
  
  “Адриана Ничита”, - ответила она.
  
  Рот Найджела скривился, когда его взгляд путешествовал вверх и вниз по ее телу. “Очень приятно”, - пробормотал он. “Нам определенно следует собраться вместе. Мы могли бы провернуть неплохой бизнес, ты и я.”
  
  Сидни перевела дыхание, затем решила, что Адриана не удостоит его комментарий ответом. Вместо этого она бросила на него уничтожающий взгляд и села в ближайшее кресло в гостиной спиной к нему.
  
  “Ну что ж.” Фон Мюллер поднял руки и повернулся лицом к собравшейся толпе. “Раз уж мы все здесь, почему бы мне не посмотреть, когда будет готов чай?”
  
  Он подошел к прямоугольной деревянной коробке на стене рядом с напольными часами и нажал маленькую черную кнопку. Прозвучал жестяной зуммер, пройдя сквозь стены дома. Через несколько секунд из-за угла в комнату вышла полная пожилая женщина, за которой следовал такой же пухлый мальчик, выглядевший не старше девяти.
  
  “Вы звонили, милорд?” сказала женщина, вытирая руки о передник.
  
  “Да”, - ответил фон Мюллер. “Адриана, позволь мне представить тебе мою наемную прислугу на выходные. Это миссис Макдугалл и ее внук, Малкольм.”
  
  “Миледи”, миссис Макдугал поприветствовала ее легким движением реверанса. Малкольм проигнорировал ее, сосредоточившись вместо этого на корпусе с маятником напольных часов.
  
  “Мы все очень проголодались, миссис Макдугалл. Скоро подадут чай?” - спросил фон Мюллер.
  
  “Да, сэр. Мы просто ждали молодую девушку. Это займет всего минуту. Я попрошу мальчика прийти за вами, когда все будет подано ”.
  
  “Очень хорошо”.
  
  Когда она повернулась, чтобы вернуться на кухню, она заметила, как Малкольм открывает нижнюю дверцу часов. Гладкие, добрые черты миссис Макдугалл мгновенно превратились в свирепую гримасу.
  
  “Отойди от этого!”
  
  Малкольм подпрыгнул. “Я просто смотрел, бабуля”.
  
  “А теперь, ради чего бы ты стал заглядывать в часы-гроб?”
  
  “Два призрака. Люди говорят, что дом полон духов ”.
  
  “Дивлик! Убери руки от мебели и поторопись на кухню, пока я не задал тебе хорошую трепку!”
  
  Когда они выходили из комнаты, Сидни изо всех сил пыталась сохранить выражение скучающего презрения. Настоящая Адриана, вероятно, не сочла бы их обмен столь забавным.
  
  “Что ж, ” начал фон Мюллер, сложив ладони вместе, “ пока мы ждем, мы можем ознакомиться с правилами. Как вы знаете, все ограничены домом ”.
  
  “Жаль”, - язвительно заметил Хаббард, качая головой. “Что с погодой, такой солнечной и жизнерадостной”.
  
  “Кроме того, ” продолжал фон Мюллер, повысив голос, “ никому не разрешается спускаться в подвал или подниматься на третий этаж дома. Доступ ограничен к спальням на первом и втором этажах. У нас есть двадцать четыре часа вместе, прежде чем наши телохранители вернутся, чтобы забрать нас с острова. В течение этого времени мы должны сосредоточиться на наших проблемах в Суратии. Любые другие проблемы, которые у нас есть друг с другом, ” добавил он, переводя свирепый взгляд с Рифата на Хаббарда, “ должны быть отложены в сторону ради общего блага”.
  
  “И откуда мы знаем, что можем доверять друг другу?” Константин спросил фон Мюллера. Его взгляд, казалось, подразумевал невысказанный вызов.
  
  “Потому что мы все здесь, Константин”, - ответил фон Мюллер. “Мы все соблюдали правила "без телохранителей, без оружия”. Сидни заметила, что он избегал ее взгляда, когда говорил. “И потому что у нас нет времени на предательство. Если мы потратим наш вечер на мелкие ссоры, мы в конечном итоге потеряем контроль над Суратией ”.
  
  “Тогда мы должны начать обсуждение прямо сейчас”, - сказал Рифат, продолжая расхаживать по комнате. Сидни задавалась вопросом, садился ли он вообще с момента своего прибытия. “Принц Ксавьер, возможно, уже мертв. Принц Фредерик мог бы выгонять наших людей в этот самый момент. Давайте начнем сейчас, пока мы все вместе ”.
  
  Фон Мюллер поднял одну из своих рук. “Терпение, мой друг. Мы поговорим после чая”.
  
  “Но нам нужно слишком многое обдумать!” Рифат продолжал, дико жестикулируя руками. “Прикажи своему слуге принести сюда еду, и мы сможем поесть, пока разговариваем! Разве так не лучше? Адриана, ты не думаешь, что это разумно?”
  
  Он повернулся и с надеждой посмотрел на нее, его темные, обвисшие глаза почти умоляли. Сидни могла сказать, что Рифат думал о ней как о союзнике. Но открыто примкнуть к нему, особенно так скоро, может быть ошибкой.
  
  “Мне жаль, Асам”, - сказала она гордым, но сочувствующим тоном. “Но я не буду есть как животное. Я буду нормально питаться в надлежащей обстановке ”.
  
  “Да. Конечно”, - сказал Рифат после минутной паузы. “Как глупо с моей стороны предлагать такое”.
  
  Как раз в этот момент появился Малкольм, его круглое розовощекое лицо было усеяно крошками. “Бабушка сказала принести тебе чаю”.
  
  “Наконец-то. Я умираю с голоду”, - воскликнул Хаббард, протискиваясь мимо фон Мюллера и Рифата, чтобы последовать за Малкольмом в столовую.
  
  “Какой вульгарный мужчина”, - пробормотал Рифат, хмуро глядя в спину Хаббарда. “Пойдем, Адриана”. Он протянул к ней руку. “Должен ли я сопровождать тебя?”
  
  Сидни встала и положила ладонь на его руку.
  
  “Да, да. Пойдем, Кармина, ” сказал фон Мюллер, предлагая руку. “Дамы должны сесть первыми”.
  
  Кармина поднялась на ноги и отбросила свои длинные темные кудри с плеч. “Отойди в сторону, Герберт”, - сказала она низким, хриплым голосом. “Я не ребенок. Я сяду сам”.
  
  * * *
  
  Ненависть. Это то, что почувствовала Сидни. Это было почти осязаемо, то, как оно нависло над ними, набирая вес и вытесняя весь кислород из воздуха.
  
  Она предполагала, что собрание будет несколько неуютным, но она не рассчитывала, что оно будет таким нестабильным. Время приема пищи в ее собственном доме не было таким уж счастливым, но, сидя за длинным столом из тикового дерева вместе с остальными, она чувствовала себя так, как будто присутствовала на собрании крайне неблагополучной семьи.
  
  Во главе стола сидел фон Мюллер, все еще свирепо глядя на Константина, который сидел справа от него. Рядом с Константином Кармина сидела на своем мягком стуле с овальной спинкой, уставившись на свои длинные алые ногти. Слева от фон Мюллера сидел Найджел Хаббард, за ним Сидни и Рифат. Она почти чувствовала накал, назревающий между двумя очевидными противниками.
  
  “Почему так долго?” - Потребовал Рифат, дергая его за воротник. “Я думал, мальчик сказал, что все готово”.
  
  “Успокойся, Асам”, - пробормотал фон Мюллер. “Трудно подавать еду, когда все острые инструменты конфискованы”.
  
  Рифат покачал головой. “Я не думаю, что ваши слуги компетентны”.
  
  “Они не являются моими обычными слугами. Мы договорились, что я найму местных, и женщина и мальчик прошли все проверки вашей службы безопасности ”.
  
  “Тем не менее, в моем поместье мы применяем строгие меры за то, что заставляем гостей ждать без необходимости. Слуги должны—”
  
  “Черт возьми, Рифат. Если ты такой чертов эксперт, перестань трепаться по этому поводу и иди покажи им, как это делается ”. Хаббард ткнул большим пальцем в сторону кухни.
  
  Лицо Рифата напоминало красный воздушный шарик, который вот-вот лопнет. Он посмотрел мимо Сидни на Хаббарда, делая крошечные рыбоподобные движения ртом. Затем он отодвинул свой стул и вскочил на ноги. “Ты! Ты!” - пробормотал он, указывая на Хаббарда. “Я отказываюсь, чтобы со мной так обращались!”
  
  Хаббард закатил глаза. “Опусти свою задницу и прекрати надувать живот”.
  
  “Фон Мюллер, если вы ожидаете от меня полного сотрудничества в этом начинании, я должен настаивать на том, чтобы —”
  
  “Сядь, Асам”, - приказал Константин. “Будь спокоен. Сегодня вечером мы все товарищи”.
  
  “Вы все на стороне этого безумца?” Рифат крикнул, указывая на Хаббарда, который откинулся на спинку стула, ухмыляясь. “Разве ты не видишь, как он дискредитирует меня? Недостаточно того, что его организация систематически крала у нас бизнес, теперь ему должно быть позволено унижать меня?”
  
  Он посмотрел на каждого гостя по очереди, сканируя их на предмет следов лояльности. Фон Мюллер мрачно покачал головой. Константин зевнул и уставился вдаль. Кармина закатила глаза. В конце концов его взгляд достиг Сидни.
  
  “Мы все застряли здесь до завтра, Асам. Я предлагаю тебе извлечь из этого максимум пользы, ” сказала она, тщательно взвешивая свои интонации и придавая своим чертам, как она надеялась, совершенно нейтральное выражение.
  
  Рифат выглядел осунувшимся.
  
  “Вот и мы”, - весело пропела миссис Макдугалл, входя в комнату, толкая перед собой старую тележку для чая. Они с Малкольмом обошли стол, ставя дымящиеся миски и тяжело нагруженные тарелки перед каждым гостем.
  
  “Ешь, Асам”, - сказала Сидни, касаясь пальцами его руки. “Возможно, все не будет казаться таким ужасным, если у тебя будет питание”.
  
  “Нет! Я никому не доверяю. Я не доверяю ему!” Он указал на фон Мюллера. “И я не рискну есть его еду!”
  
  “Хватит!” - крикнул фон Мюллер, хлопнув ладонью по скатерти. “Тебе нечего бояться, Асам. Поскольку мы не разрешили ей использовать много кухонных принадлежностей, миссис Макдугалл сама испекла эти пироги и принесла их с собой ко мне домой. Суп, который она приготовила здесь свежим. Мое единственное намерение состоит в том, чтобы вы были накормлены и чувствовали себя комфортно во время встречи ”.
  
  “Тогда, если бояться нечего, почему бы мальчику не попробовать мою еду?” Рифат указал на Малкольма.
  
  Фон Мюллер рассмеялся. “Ты драматизируешь, Асам”.
  
  “Если тебе и твоим слугам действительно можно доверять, тогда они не будут возражать сделать то, о чем я прошу”.
  
  Фон Мюллер уставился на миссис Макдугалл. Она повернулась и кивнула своему внуку. “Иди дальше с собой, парень. Дай им немного попробовать”.
  
  “Нет!”
  
  “Делай, как я говорю, мальчик!”
  
  “Нет! Я не люблю пирог с бараниной!”
  
  “Следи за своими манерами, Малкольм! Отведай доброго мужского бульона и пирога, прежде чем я тебя прикончу!”
  
  Малкольм скривил лицо и подошел к Рифату. Он взял ложку и отхлебнул полный рот. Затем он схватил вилку и занес ее над большой порцией пирога. Он сделал паузу на мгновение, его черты исказились в нескольких свирепых выражениях для Рифата. Затем он зачерпнул крошечный кусочек и отправил его в рот.
  
  “Вот!” - воскликнул фон Мюллер. “Ты удовлетворен, Асам?”
  
  Рифат наблюдал, как мальчик прожевал и проглотил, прежде чем откинуться на спинку стула. “Я удовлетворен. Но я должен предъявить еще одно требование”. Он полез в нагрудный карман и вытащил упаковку из фольги. “Это кофе, из моей страны. Я прошу, чтобы твои слуги сделали это для меня и ни для кого другого. Это все, что я буду пить, пока остаюсь здесь ”.
  
  “Очень хорошо, сэр”, - ответила миссис Макдугалл. Она подбежала и взяла посылку у Рифата. Затем она дала ему новую ложку и вилку. Тем временем Малкольм с надутым видом поплелся обратно на кухню.
  
  “Хорошо”, - сказал фон Мюллер, церемонно обводя жестом стол. “Теперь мы все можем приятно поужинать”.
  
  Следующие несколько минут компания ела в относительной тишине. Миссис Макдугалл суетилась за столом, наполняя бокалы каждого и наливая Рифату чашку его фирменного напитка. Мрачное настроение собравшихся стало еще тяжелее после вспышек Рифата. Но экономка на ходу что-то напевала, по-видимому, не обращая внимания на напряженный темп трапезы и насмешки, которыми обменивались гости.
  
  Сидни пыталась проглотить достаточно еды, чтобы поддержать свою энергию, но ее повышенное состояние тревоги, казалось, подавляло ее аппетит. Необходимость оставаться в роли, внимательно изучая других, уже изматывала ее. Еда была рутиной сама по себе. Она чувствовала себя в ловушке между плотоядными взглядами Хаббарда и спорадическим пыхтением Рифата. Фон Мюллер тоже казался беспокойным. Он продолжал ерзать на стуле, постукивать посудой и украдкой бросать взгляды в сторону Кармины и Константина.
  
  Между K-Директоратом и представителями Mercado de Sangre определенно что-то происходило. Сидни заметила странные движения тела с тех пор, как они сели за стол. Они редко обменивались взглядами. На самом деле, было почти неестественно, как мало внимания они уделяли друг другу. И все же их позы противоречили острому, почти ритмичному осознанию. Когда один переместился, другой последовал за ним. Когда одна рука исчезла под столом, другая сделала то же самое. Сидни была уверена, что они передавали сообщения, но она не была уверена, что с этим делать.
  
  “Наслаждаешься своим пирогом?”
  
  Сидни обернулась и увидела улыбающегося ей Хаббарда. “Бывало и получше”, - ответила она.
  
  “Держу пари, что так и есть”. Он наклонился ближе. “У такой высокой птицы, как ты, должно быть больше, чем это. В чем дело? Боишься яда, подобного Асаму?”
  
  Она отвернулась, сосредоточившись вместо этого на свечах, мерцающих в железном светильнике над головой. “Я не боюсь”, - сказала она, вздернув подбородок. “Трудно правильно питаться без соответствующей посуды”. Она оглянулась на него и подняла бровь. “Я действительно хотел бы, чтобы у меня был острый нож”.
  
  “Хлебный пудинг, миледи?”
  
  Сидни подняла глаза и увидела Малкольма, стоящего позади нее. Тележка стояла перед ним, теперь нагруженная мисками с обжигающе горячим пудингом.
  
  “Нет”, - ответила она, махнув рукой.
  
  “Только не говори мне, что ты следишь за своей фигурой, милая”, - напевал Хаббард. “Ты знаешь, это моя работа”.
  
  Сидни как раз поднимала руку, чтобы отвесить пощечину, когда воздух позади нее прорезал крик боли. Она обернулась и увидела, как Рифат вскочил на ноги, бешено размахивая руками по коленям, где большие, дымящиеся горки пудинга скатывались с его брюк на пол.
  
  “Мальчишка!” - пробормотал он, грозя кулаком Малкольму, который съежился в ближайшем углу. “Он сделал это нарочно! Я попросила его откусить кусочек, а он уронил пудинг на меня!”
  
  Кармина и Константин разразились смехом, в то время как Хаббард откинул голову назад и громко захохотал. Миссис Макдугалл подошла и схватила Малкольма за плечо. “Теперь посмотри, что ты наделал, глупый парень!” - заорала она, встряхивая его. “Извинись перед добрым сэром!”
  
  “Нет! Это был несчастный случай! Я клянусь!”
  
  “Извинись, прежде чем я тебя отшлепаю!”
  
  “Я сожалею!” - крикнул он Рифату, который все еще вытирал верхнюю часть своих штанов.
  
  “Хорошо. А теперь спрячься на кухне и начинай стирать!” Миссис Макдугалл подтолкнула его к выходу. “А теперь давай, сматывайся!”
  
  Когда Малкольм проскользнул мимо нее, Сидни заметила, как его рот скривился в едва уловимом подобии ликования.
  
  Миссис Макдугалл хмуро посмотрела ему вслед, а затем повернулась обратно к Рифату. “Я прошу прощения у моего внука, сэр”, - сказала она, к ней вернулся ее приятный старушечий голос. “У него доброе сердце, но временами он может быть немного глуповатым”. Она схватила свежую льняную салфетку и наклонилась, чтобы помочь ему.
  
  “Отойди от меня!” Рифат закричал. Миссис Макдугалл в страхе отпрянула назад.
  
  “Не унывай, Рифат”, - язвительно заметил Хаббард. “Возможно, это единственный раз, когда у тебя на коленях горячая штучка”.
  
  Кармина и Константин расхохотались. Даже фон Мюллер выглядел удивленным. Сидни притворилась, что идет вместе с остальными, и хихикнула, как подобает леди, в свою руку.
  
  “Остановись!” Рифат взревел. “Я не позволю, чтобы со мной так обращались!” Он повернулся и погрозил Хаббарду кулаком. “Я мог бы убить тебя! Я мог бы убить вас всех!” - взревел он. Затем он бросил салфетку и вышел из комнаты.
  
  Хаббард покачал головой. “Бедный Рифат. Жаль, что его телохранители не сочли хлебный пудинг оружием ”.
  
  9
  
  После чая группа переместилась в большую, отделанную деревянными панелями библиотеку, чтобы начать официальные обсуждения. Комната была большой, и в ней гуляли сквозняки, потолок был таким высоким, что его окутывала темнота. Только минимальный свет и тепло исходили от недавно разведенного огня в каменном камине. Сидни чувствовала себя маленькой и незащищенной.
  
  Снаружи продолжал бушевать шторм. Легкий стук дождя превратился в меланхоличный рокот. Время от времени раздавался раскат грома, от которого дребезжали стекла в высоких арочных окнах. В остальном в комнате было тихо, единственными другими звуками были потрескивание огня и размеренная поступь ботинок фон Мюллера, когда он расхаживал перед длинным полированным столом из тикового дерева.
  
  Они ждали Кармину, которая извинилась, чтобы привести себя в порядок. Сидни, сидя в шезлонге с высокой спинкой у камина, воспользовалась возможностью просмотреть ту небольшую информацию, которую она собрала об остальных.
  
  Рифат вернулся, переодевшись, но он все еще был угрюмым. Он тяжело опустился в коричневое кожаное кресло, то и дело бросая сердитые взгляды на остальных. Сидни заметила, что он перестал пытаться втереться к ней в доверие, предполагая, возможно, что она уже была в сговоре с другими. Он был, безусловно, самым капризным и суетливым из всей компании.
  
  Найджел, с другой стороны, казалось, наслаждался собой больше, чем кто-либо другой. Он стоял, прислонившись к большому книжному шкафу, который занимал всю длину задней стены, самодовольно улыбаясь, пока листал тома в кожаных переплетах. Сидни не знала, что о нем думать, но от его непрекращающегося пяления ей становилось не по себе. Рифат явно ненавидел его, а остальные просто игнорировали его — ни открыто с ним, ни против него.
  
  Фон Мюллер, например, казался гораздо более заинтересованным Карминой и Константином. Сидни наблюдала, как он ходит взад-вперед, покуривая трубку и краем глаза поглядывая на Константина. Константин, казалось, тоже очень хорошо знал о нем. Он выглядел небрежно, лениво откинувшись на спинку красного дивана с мягкой спинкой, но из-под темных кустистых бровей его глаза постоянно устремлялись на фон Мюллера.
  
  “Это непростительно”, - проворчал Рифат. “Мы теряем слишком много времени”.
  
  “Хватит, Асам”, - пробормотал Константин. “Мы начинаем уставать от ваших жалоб. Мы ждали, когда ты наденешь чистые штаны. Теперь ты можешь подождать леди”.
  
  Дверь открылась, и в комнату вошла Кармина. Позы мужчин сразу же поднялись. Найджел перестал прислоняться к полкам, фон Мюллер перестал расхаживать по комнате, а Константин поднялся с дивана. Кармина, казалось, не обратила на это внимания, и все же Сидни подумала, что ее движения выглядели слишком отточенными, когда она плавной походкой прошла на другой конец дивана и села. Для того, кто работал шпионом, Кармина, казалось, привлекала к себе много внимания.
  
  Фон Мюллер хлопнул в ладоши. “Давайте теперь начнем. Как вы знаете, наше положение в суратийской монархии находится в серьезной опасности ”, - сказал он, принимая авторитетную позу по другую сторону стола. “Если принц Фредерик займет трон, нашей безопасности в этой стране — фактически, во всей Европе — будет нанесен серьезный ущерб”.
  
  “Да, да. Мы знаем!” Рифат воскликнул, нетерпеливо размахивая руками. “Что мы собираемся с этим делать?”
  
  “Сегодня днем, прежде чем мои телохранители ушли со всем моим коммуникационным оборудованием, я получил последнюю информацию о ситуации. Принц Ксавье жив, но состояние его ухудшается. И, похоже, принц Фредерик ожидает неприятностей. По словам моих людей, он уединился где-то во дворце и собирает войска. Что бы мы ни решили сделать, мы должны делать это быстро ”.
  
  “Вопрос не в том, что мы делаем, а в том, как мы это делаем”, - покровительственным тоном сказал Константин. “Ясно, что мы должны убить Фредерику”.
  
  Челюсть фон Мюллера дернулась. “Я считаю, что здесь есть еще пять делегатов, которые имеют право говорить то, что мы делаем. Кармина, моя дорогая. Что вы думаете по этому поводу?”
  
  Кармина пожала плечами. “Я думаю, мы должны убить его”, - сказала она почти небрежно.
  
  Фон Мюллер покачал головой. “Но это не так просто”.
  
  “Убить всегда легко”, - возразила она, ее черные глаза блестели в свете свечей.
  
  “Здесь большая шишка права”, - сказал Хаббард, выходя вперед и кивая фон Мюллеру. “Если мы убьем парня, мы должны обставить это как несчастный случай. В противном случае остальная часть страны отвернется от нас, независимо от того, кто придет к власти. Это, должно быть, отличная работа. Никаких ошибок”.
  
  “Тогда пошлите моих людей сделать это”. Константин усмехнулся. “Это работа не для таких мелких воришек, как ты”.
  
  Хаббард криво усмехнулся. “Это тоже работа не для чертовых психов”.
  
  Константин погрозил Хаббарду кулаком, выкрикивая череду русских ругательств.
  
  “Остановитесь!” - закричал фон Мюллер. “Мы должны работать вместе!”
  
  Как раз в этот момент грохочущий звук прервал перебранку. Вбежала миссис Макдугалл, держа в руках большой серебряный поднос. “Вот чайник чая и несколько пирожных”, - сказала она, обводя комнату веселой улыбкой. “Ну что ж ... кто хочет ”дымящийся тасси"?" В одной руке она держала чайник, а в другой - чашку с блюдцем.
  
  “Для меня - нет”, - коротко сказал фон Мюллер.
  
  “Спасибо тебе, мам”. Хаббард шагнул дальше в свет. “У меня будет место”. Он взял чашку и удалился в свой угол, делая громкие, чавкающие глотки.
  
  Фон Мюллер раздраженно притопывал ногой, в то время как миссис Макдугалл порхала вокруг, предлагая напитки остальным гостям. Кармина и Константин отмахнулись от нее, и она поспешила к Рифату.
  
  “Я уже говорил тебе раньше, я не пью чай”, - раздраженно рявкнул он. “Я хочу кофе”.
  
  “Подумал, что ты можешь, поэтому я сварил в отдельной кастрюле. Теперь там. Для тебя есть свежая чашка”.
  
  Рифат взял кружку из ее протянутой руки и уставился на клубы пара, поднимающиеся от края. Он не улыбнулся, но выражение его лица стало мягче, менее колючим.
  
  “Не хотите ли, чтобы я от него немного отщипнула?” - спросила миссис Макдугалл. “Просто чтобы успокоить твой разум?”
  
  “Нет”. Рифат покачал головой. Он склонился над своей чашкой и проворчал что-то, что, казалось, сошло за благодарность миссис Макдугалл.
  
  “Не за что”, - сказала она, переходя к Сидни.
  
  “Спасибо”. Сидни пыталась казаться беспечной, но она нетерпеливо схватила чашку из костяного фарфора, откинулась на спинку стула и поднесла ее к лицу, позволяя пару согреть холодный кончик ее носа.
  
  “Не желаете ли чего-нибудь еще, сэр?” - спросила миссис Макдугалл фон Мюллера, закончив обход.
  
  “Нет, нет. Вот и все, ” сказал он. “Ты можешь идти”. Он подождал, пока она закроет за собой дверь, а затем постучал указательным пальцем по столу. “Сейчас. Мы должны решить, что делать ”.
  
  “Я считаю, что этот человек прав”, - сказал Рифат, указывая на Константина. “Мы должны убить принца, и мы должны использовать наших лучших оперативников для выполнения этой работы. Почему нас волнует, что говорит мистер Хаббард? Почему он вообще здесь? Его организация хороша только в торговле оружием и мелкой уличной наркоторговле ”.
  
  “Достаточно хорошая работа для тебя, а, Асам?” Хаббард открыл ответный огонь.
  
  Фон Мюллер проигнорировал их. “Давайте послушаем другого”. Он повернулся к Сидни с хитрой улыбкой. “Адриана, моя дорогая. Пожалуйста, расскажите нам, о чем вы думаете ”.
  
  Сидни почувствовала покалывание, когда все повернулись к ней. Она теребила одну из своих сережек, перебирая в уме наилучший подход. “Я думаю...” - начала она, - “что если я должна внести залог и доверить будущее организации моей семьи мистеру Баранову, то я имею право знать, как это будет сделано”.
  
  “Слушайте, слушайте”, - подхватил Хаббард.
  
  “Мне жаль, ” сказал Константин, “ но я не буду делиться своими методами с людьми в этой комнате”.
  
  “Возможно, нам не нужно убивать его самим”, - предположил фон Мюллер. Он возобновил свое хождение, поглаживая усы на ходу. “Возможно, мы могли бы финансировать одного из его дядей - того, кто нам наиболее симпатичен, — чтобы бросить ему вызов в борьбе за трон?”
  
  “Не-а, это заняло бы слишком много времени”. Хаббард решительно покачал головой. “И я, например, не хочу заниматься бизнесом в центре зоны гражданской войны”.
  
  “Тогда что ты предлагаешь?” Спросил Константин.
  
  Хаббард вышел из своего темного угла и встал перед столом. “Почему бы нам вообще не уйти из Суратии? Мы могли бы убедить другую страну стать нашей безопасной зоной операций в Европе ”.
  
  “Нет!” Рифат вскочил на ноги. “Не думай, что я не знаю, что ты делаешь. Ты планировал это все время! У вас уже проблемы с Суратией из-за неуплаты ваших гонораров, так что вам нечего терять ”.
  
  “Это у тебя с Суратией все в порядке, Асам”, - сказал Хаббард, насмешливо улыбаясь. “Это ваши люди прикончили старую бидди на рынке”.
  
  Сидни не знала, о чем он говорил, но Рифат, безусловно, знал. “Это был досадный несчастный случай!” Рифат закричал. “Это та ложь, которую ты распространял? Конечно. Теперь я знаю. Ты уже начал ухаживать за новой страной. И вы следили за тем, чтобы мои люди не получили благосклонности, чтобы вы могли захватить нашу часть рынка!”
  
  Хаббард разразился смехом. “Ты лаешь! Чертов псих!”
  
  “Джентльмены, джентльмены”. Фон Мюллер поднял руки. “Почему бы нам не проголосовать? Кто из присутствующих считает, что убийство - наш единственный выход?”
  
  На мгновение все уставились друг на друга. Затем Кармина, Константин и Рифат подняли руки.
  
  “И многие ли считают, что мы должны рассмотреть другие варианты?” Фон Мюллер поднял руку и огляделся.
  
  “Да”, - согласился Хаббард, лениво вскидывая правую руку в воздух.
  
  Сидни почувствовала, как все взгляды обратились к ней. Медленно, но решительно она подняла правую руку. По крайней мере, теперь им придется продолжить свои дебаты и, возможно, раскрыть больше своих секретов.
  
  “Ваш подсчет голосов ни к чему не приведет, фон Мюллер”, - проворчал Рифат. “Что теперь нам делать?”
  
  “Мы продолжаем дискуссию”, - ответил фон Мюллер с довольным видом.
  
  Кармина внезапно поднялась со стула. “Я устала от всех этих детских ссор”, - сказала она, отбрасывая волосы назад через плечо. “Я хочу подняться в свою комнату и отдохнуть”.
  
  “Да. Да, ты совершенно права, Кармина”, - сказал фон Мюллер. “Возможно, нам следует продолжить это обсуждение утром?”
  
  “Нет!” Все тело Рифата затряслось от гнева. “У нас будет слишком мало времени! Мы должны уладить это до того, как наши люди придут за нами ”.
  
  “Э-э ... Кто-нибудь думает о том же, о чем и я?” Хаббард кивнул в сторону мигающего, дрожащего окна. “Там чертова Прибалтика. Есть большая вероятность, что наши команды не смогут забрать нас завтра ”.
  
  Сидни почувствовала, как внутри нее что-то дернулось. Она не подумала об этом. Что, если они застряли там на несколько дней? Внезапно вырисовалась целая куча потенциальных проблем. Ей понадобятся новые оправдания для ее профессоров и для Фрэнси. Она застряла бы, поедая холодные мясные пироги с кучкой угрюмых, параноидальных сумасшедших. И, что хуже всего, ее риск быть разоблаченной как мошенница стал бы больше — намного, намного больше.
  
  “Тощий карманник прав”. Красные губы Кармины презрительно скривились. “Мы могли бы застрять в этом проклятом месте надолго”.
  
  “Тем больше причин ложиться спать”, - сказал Константин, поднимаясь со своего места. “Мы должны продолжить утром. Возможно, после некоторого отдыха все будут мыслить более ясно ”. Он оглядел группу, сузив глаза на фон Мюллера, Хаббарда и, наконец, Сидни. Она отразила его каменный взгляд, но внутри ее беспокойство усилилось.
  
  “Да, я согласна”, - сказала Сидни, поднимаясь на ноги. “Давай теперь ляжем спать, Герберт. Мы все измучены”. Она действительно устала, так мало спала с тех пор, как покинула Лос-Анджелес Плюс, ей не терпелось подняться в свою спальню и проверить луч маяка на наличие каких-либо сообщений.
  
  Кармина первой выскочила за дверь, за ней последовали фон Мюллер, Хаббард и Рифат. Константин задержался, пока Сидни допивала последние несколько глотков чая. Его присутствие нервировало ее, но она заставила себя выглядеть невозмутимой, сосредоточившись на теплом, восстанавливающем силы напитке.
  
  Она встала, осушила свою чашку, поставила ее на маленький, покрытый тканью столик рядом с собой и повернулась к двери.
  
  Константин громко прочистил горло. “Я думаю, ты не доверяешь мне так, как должна, Адриана”, - сказал он.
  
  Она повернулась к нему лицом.
  
  “Твоя семья и моя страна”, - продолжил он. “У нас были хорошие времена и плохие времена, не так ли? Но я уверяю тебя, я тот, с кем ты должен быть рядом. Не фон Мюллер и не этот жалкий щенок Хаббард.”
  
  “Это так, Константин?” - пробормотала она, подозрительно выгибая брови. “Скажи мне, почему я должен верить в тебя?”
  
  “Мои товарищи и я, мы профессионалы. Мы знаем, как обращаться с такими вещами. На прошлой неделе я имел удовольствие пытать и убить агента ЦРУ, который пытался проникнуть в нашу тайваньскую организацию ”. Его глаза сверкнули, а рот растянулся в зубастой ухмылке, придавая ему бешеный, дикий вид. “Ты бы слышал, как он кричал. Эти американцы. Они всегда такие громкие ”.
  
  Сидни пыталась скрыть свой ужас, слушая его хихиканье. Тошнота вскипела внизу живота, и ледяная волна распространилась от центра груди. Но она каким-то образом заставила желчь вернуться обратно в горло и встретилась с ним взглядом, заставив свои губы улыбнуться. “Очень приятная работа, Константин. Я не сомневаюсь, что ты довольно хорош в том, что делаешь ”.
  
  Ее ответ, казалось, понравился ему. “Значит, вы рассмотрите мою просьбу?”
  
  “Я буду размышлять об этом всю ночь”.
  
  “Очень хорошо”. Он самодовольно кивнул ей. “Мы поговорим подробнее завтра. Сделай свиданью.”
  
  “Сделай свиданью”.
  
  Она смотрела, как он взял свечу и направился к двери, его тело отбрасывало искаженную, неуклюжую тень на комнату.
  
  Сидни ждала целую минуту после того, как он ушел, пытаясь подавить гложущее ощущение в животе. Затем она сделала глубокий вдох, взяла одну из зажженных свечей и направилась к двери.
  
  Она только сделала шаг в коридор, как столкнулась прямо с миссис Макдугалл.
  
  “О, ты заставил меня вздрогнуть”, - сказала она со смешком, кладя руку на лиф своего выцветшего синего домашнего платья. “Я просто пришел забрать чайные принадлежности. Боже, но ты выглядишь нездоровой, миледи.” Она пристально посмотрела на Сидни, ее павлиньи голубые глаза округлились от беспокойства. “Возможно, тебе стоит пойти отдохнуть немного?”
  
  Сидни остановилась, ошеломленная теплым, материнским присутствием этой женщины. У нее возникло внезапное желание прислониться к ее пухлому плечу и услышать, как она напевает слова утешения с ее сильным, прерывистым акцентом.
  
  Но она помнила, что сказал Дональдсон. Она вспомнила, кем она была. Поэтому она прошмыгнула мимо и направилась в темный коридор, не ответив ни словом, ни улыбкой.
  
  10
  
  Сидни нашла свой багаж в открытой комнате в середине коридора второго этажа. Кто—то-миссис Макдугалл, как ей показалось, уже развел небольшой огонь в камине, откинул покрывала на большой кровати с балдахином и зажег свечи в декоративных кованых бра на стене. Ее одежда была убрана в большой дубовый шкаф, а кувшин с водой и кубок стояли на сервировочном подносе на прикроватном столике.
  
  Все удобства общежития, подумала она. За исключением Sony с дистанционным управлением и мини-холодильника.
  
  Она закрыла и заперла за собой дверь, поставила свечу на комод и оглядела полутемную комнату. В комнате стоял тяжелый, затхлый запах, как будто ею не пользовались годами. Прозрачный полог кровати, который, вероятно, когда-то был ярко-белым, теперь был тусклого, поджаристого оттенка, а ткань со спиральным рисунком на стенах сморщилась по швам. Фактически, единственным свидетельством недавних жильцов была свежевыгрызенная мышиная нора вдоль деревянного плинтуса.
  
  Так же, как и в гостиной внизу, в воздухе повис холод, время от времени нарушаемый волнами тепла от камина. Сидни автоматически обняла себя. Шторм значительно усилился. Время от времени вспыхивали молнии, освещая мрачную комнату, и ветер завывал в каждой щели и шве старого замка. Мягкое кресло с хрустящим льняным чехлом было повернуто лицом к камину. Старая добрая миссис Макдугалл, подумала Сидни, устраиваясь поудобнее, снимая ботинки и вытягивая ноги, чтобы согреться.
  
  Она чувствовала себя разбитой, почти деформированной от усталости. Это было утомительно - быть кем-то другим. Она на мгновение сняла парик и помассировала голову. Было ощущение зуда и стянутости. Затем она снова надела шиньон. Несмотря на запертую дверь, она все еще чувствовала себя неловко. Пути назад не было бы, если бы кто-нибудь вошел и увидел ее длинные волосы, рассыпавшиеся по плечам.
  
  Как только ее руки и ноги почувствовали оттаивание, она встала и порылась в своих вещах, пока не нашла диахронические очки Грэма. Затем она подошла к окну и отодвинула толстую бархатную портьеру.
  
  Тонкие арочные стекла дребезжали внутри своих многоствольных рам, когда ветер и дождь непрерывно били по дому. Между частыми вспышками молний и ритмичным мерцанием маяка Сидни удалось собрать воедино вид. Шторм выглядел жестоким — почти яростным по отношению к крошечному острову и его обитателям. Темные башни морской воды поднимались и опускались вдалеке. И, глядя вниз со скалы, Сидни могла видеть свирепые волны с белыми вершинами, разбивающиеся о зазубренные валуны далеко внизу.
  
  Она надела фальшивые солнцезащитные очки и уставилась на луч маяка. Конечно же, линзы блокировали все, кроме крошечного пульса. Передача азбукой Морзе. Сидни внимательно перевела, пока смотрела.
  
  Шторм усилился. Вырвать возможность. Йо-О-Йо-О.
  
  Сидни тяжело вздохнула и сняла очки. Ты-О-О-О. . . . Ты сам по себе.
  
  Даже если в нем не было хороших новостей, было приятно получить сообщение. Знак от ее народа и ее реальной жизни. И, по крайней мере, они не сказали, что почувствовали какую-либо неминуемую опасность. Она могла оказаться в затруднительном положении, но, по крайней мере, она была в безопасности.
  
  Конечно, если бы к ней повернулась удача, спасения с вертолета не было бы. Она задавалась вопросом, работали ли Пинелли и Дональдсон над альтернативным планом побега. Но что? Как они могли пробиться сквозь шторм, чтобы добраться до нее?
  
  Сидни отпустила занавеску и села на край кровати. Стесненные, панические чувства затрепетали в ее груди. До этого момента она не осознавала, как много на самом деле значил для нее план похищения. Но теперь, зная, что у нее не было выбора, не было четкого способа сбежать, она чувствовала, что медленно задыхается. Мрачность старого дома, казалось, въелась в ее кости.
  
  “Ладно, успокойся”, - прошептала она, пытаясь успокоить себя. Если Ноа и Уилсон не могли быть там, она могла бы, по крайней мере, попытаться взять на себя их роль сама. “Худшее, что ты можешь сделать, это запаниковать. Просто сделай глубокий вдох и все хорошенько обдумай ”.
  
  Она была жива. Она была в безопасности, на данный момент. Все предполагали, что она была Адрианой, и никто, казалось, не хотел причинить ей вреда. Если бы она правильно разыграла свои карты, она могла бы легко пройти через это целой и невредимой.
  
  Все эти мысли проносились в ее голове, пока она медленно раздевалась и скользнула в белую шелковую ночную рубашку длиной до щиколоток. Что ей действительно нужно было сделать, так это поспать. Она могла бы волноваться больше завтра, после того как отдохнет.
  
  Сидни только что закончила зарываться под груду стеганых одеял, когда раздался тихий стук в ее дверь. Она вскочила с кровати, поправила парик и натянула халат в тон. Она гадала, кто бы это мог быть. Возможно, миссис Макдугалл пришла положить мятную конфету на подушку?
  
  Она открыла дверь и обнаружила Найджела Хаббарда, небрежно прислонившегося к косяку. Его блейзер был снят, а три верхние пуговицы бледно-голубой рубашки расстегнуты, обнажая тонкий горизонтальный шрам под левой ключицей.
  
  “Чего ты хочешь?” спросила она, возвращаясь к гордому голосу Адрианы.
  
  Его ясные зеленые глаза медленно путешествовали от ее ног обратно к ее хмурому взгляду. “Я был в своей комнате по соседству и мог чувствовать тепло от твоего камина. Я подумал, может, мне зайти, чтобы мы могли ... поговорить?”
  
  Сидни даже не пыталась скрыть свое отвращение. “Мы только что закончили разговор. Внизу, на собрании.”
  
  “Правильно”. Его губы изогнулись в кривой улыбке. “Но я подумал, что мы могли бы обсудить все дальше, только мы двое. Может быть... узнать друг друга получше?”
  
  Сидни стояла, свирепо глядя на него, задаваясь вопросом, что бы сделала Адриана. Будет ли она кричать и вопить? Дала бы она ему пощечину, как королева мыльной оперы? Ее здравый смысл был заглушен ее собственными импульсами гнева, все из которых побуждали ее сломать ему челюсть.
  
  “Кажется, у нас с тобой много общего”, - продолжил он, не смущенный ее молчанием. “Вероятно, мы на одной стороне. В конце концов, я заметил, что ты голосовал вместе со мной на собрании ”.
  
  “Не льсти себе”, - парировала она.
  
  Как раз в этот момент она заметила движение позади него. Дверь в спальню через холл была приоткрыта на крошечную щель, и кто-то выглядывал через нее, наблюдая за ними. В небольшом луче света от свечи Сидни смогла разглядеть кусочек лица с темными глазами, черными волосами и рубиново-красными губами. Carmina.
  
  Сидни вспомнила свою последнюю адскую перепалку с членом Mercado de Sangre, группы, печально известной тем, что собирала вознаграждение за отрубленные головы вражеских шпионов. Из всех гостей на острове Кармина была единственной, чьи подозрения она меньше всего хотела вызвать.
  
  “Знаешь, здесь, в холле, прямо-таки прохладно”, - пробормотал Хаббард. “Почему бы не быть любимой и не поделиться своим огнем?”
  
  “Если тебе холодно, ” сказала она сквозь стиснутые зубы, “ иди и надень пальто”.
  
  Он наклонился к ней с дьявольским блеском в глазах. “Знаешь, что они говорят, а, куколка? Nu te uita la cojoc, ci te uitã la ce e sub cojoc.”
  
  На долю секунды Сидни отбросила все манеры, совершенно ошеломленная тем, что он говорит по-румынски. Она перевела мысленно: Нужно смотреть не на пальто, а на то, что под пальто.
  
  Фу.
  
  “Возможно, мистер Хаббард”, - ответила она с ледяной усмешкой. “Но, как они также говорят, Порчу-я тот порчу си-н зиуа де Пасти.” Никакая тонкая ткань не может скрыть клоуна.
  
  “Просто пытаюсь вести себя по-соседски и заставить тебя чувствовать себя как дома”, - сказал он, приподнимая бровь в ее сторону. “Как вы можете видеть, я довольно хорош в романских языках”.
  
  Дай мне передохнуть, подумала Сидни.
  
  “Тебе понравилась последняя фраза? Подожди, пока ты не услышишь это ”. Он перевел дыхание и начал бормотать низким, хриплым голосом. К своему ужасу, она ничего из этого не поняла. Это был румынский — по крайней мере, согласные и интонации казались правильными, — но вообще ничего не звучало знакомо.
  
  Сидни почувствовала, как ее кожа головы начала потеть, несмотря на холод, и парализующее онемение пронеслось по ее конечностям. Это было плохо. Хаббард, вероятно, говорила на каком-нибудь грязном уличном румынском, как неудачный заход, или на каком-то специализированном словаре, который она так и не удосужилась изучить. В любом случае, она могла бы в конечном итоге выглядеть дурой перед ним и Карминой - и, возможно, даже разоблачить себя как мошенницу.
  
  Это было то, что она получила за то, что бросила учебу, чтобы пойти на вечеринку с Фрэнси. Если она когда-нибудь выберется из этого, она будет лучшим, самым послушным агентом-новобранцем, которого когда-либо видело ЦРУ.
  
  Хаббард прекратил свое бормотание и с надеждой ждал ее ответа.
  
  Не паникуй, Бристоу, напомнила она себе. Подумай об этом хорошенько.
  
  “Как ты смеешь приходить сюда и беспокоить меня!” - закричала она. “Не говори со мной больше на этом языке. Я больше не гражданин Румынии, и я не желаю слышать это — особенно от вас!” Она отступила назад и захлопнула дверь у него перед носом, затем быстро заперла ее.
  
  Она прислонилась к стене, переводя дыхание, когда результирующие звуковые волны эхом разнеслись по коридору снаружи. Она действительно надеялась, что они купились на это. Это было тяжело для фактора королевы драмы, но это было все, о чем она могла думать в данный момент. По крайней мере, Дональдсону было бы приятно услышать, какой сопливой она была.
  
  Чего бы я только не отдала, чтобы вернуться к нему и Пинелли, подумала она. Или Уилсон. Или— она закрыла глаза, когда ее тело затрепетало от воспоминаний об отчаянном, голодном поцелуе — или Ноа.
  
  Она подошла к кровати, бросилась на матрас и свернулась калачиком вокруг одной из подушек. Она внезапно почувствовала себя испуганной и маленькой, как ребенок, заблудившийся в универмаге. Поскольку рядом с ней никто не работал, она понятия не имела, хорошо ли она выполняет свою работу. Вся ситуация начинала подавлять ее. Дом был мрачным, люди были подозрительными, и ее мозг болел от того, что она была двумя людьми одновременно. Она просто больше не была уверена, что сможет справиться с заданием в одиночку.
  
  Но тогда она не была полностью покинута. У нее все еще были сообщения Пинелли — ее единственный луч надежды. На самом деле, один из них мог направиться в ее сторону в тот самый момент. У них мог быть недавний прорыв.
  
  Сидни вскочила с кровати, схватила солнцезащитные очки со своей тумбочки и отдернула шторы, чтобы еще раз проверить зашифрованное сообщение. Но это было то же самое, что и раньше.
  
  Йо-О-Йо-О. Ты предоставлен сам себе.
  
  * * *
  
  Сидни, вздрогнув, проснулась, ее сердце стучало в ушах. Она села и оглядела свою спальню, вспоминая, где она находится. Стук раздался снова, только на этот раз, казалось, он исходил не от нее, а откуда-то из комнаты.
  
  Она выскользнула из кровати и огляделась вокруг, ища причину шума. Было холодно, и его было трудно разглядеть. Огонь превратился в тлеющие угли, и единственная свеча в ее подсвечнике прерывисто вспыхивала, воск переливался через маленькую чашу под ней. Ее пульс замедлился, когда быстрый поиск не выявил никого поблизости. Так что же она слышала?
  
  Звуки раздались снова, и Сидни проследила за ними до точки на потолке над ее кроватью. Должно быть, кто-то еще не спит — и на третьем этаже, том, который, по словам фон Мюллера, был закрыт.
  
  Ее сердце наполнилось неистовой решимостью. Она накинула халат и схватила с комода наполовину оплавленную свечу. Если что-то происходило, она должна была выяснить, что это было. Лучше, чтобы потом тебя застали врасплох или чтобы ты часами ворочался с боку на бок.
  
  Как можно тише она повернула маленькую полированную дверную ручку до упора и осторожно приоткрыла дверь. Затем она вышла в коридор и закрыла за собой дверь, повернув ручку, чтобы избежать громкого щелчка защелки.
  
  Коридор был ледяным и тяжелым от темноты. Все двери были плотно закрыты, и не было никаких признаков того, что кто-то еще шевелился на их этаже. Она украдкой кралась вперед в своем тусклом круге света, пока не достигла конца коридора и лестницы. Она миновала ступеньки, ведущие вниз, и на цыпочках перешла на другую сторону лестничной площадки. Затем она подняла свечу и осветила круговой путь на третий этаж.
  
  Она снова услышала стук. Сердцебиение Сидни ускорилось. Она задула свечу, поставила ее на пол и медленно поднялась по лестнице, опираясь на гладкие деревянные перила. Кто бы это ни был, она не хотела, чтобы они ее видели. Не раньше, чем она обнаружила, что происходит.
  
  Мрачная тьма, казалось, сомкнулась вокруг нее, ограничивая ее зрение чужеродными формами и различными оттенками черного. Ее прерывистое дыхание и стук сердца в ушах слились в бессвязный, нерегулярный ритм. Единственными другими звуками были случайные стоны, когда старый дом сдвигался и расселялся, и высокая, заунывная нота ветра, дующего сквозь трещины в камнях.
  
  В конце концов, ее ноги достигли площадки третьего этажа. Она остановилась и уставилась в темноту прохода, затаив дыхание и напрягаясь, чтобы уловить малейший звук. Прошло мгновение, и она услышала это снова, на этот раз в сочетании с движением, быстрым перемещением теней в дальнем конце коридора. Сильный холод пронзил грудь Сидни. Что-то определенно шевелилось в темноте впереди.
  
  Она крепко ухватилась за перила лестницы и сделала медленный, прерывистый вдох. Страх, который ей удалось изгнать из своих мыслей, все еще давал о себе знать физически. Ее руки дрожали, пульс эхом отдавался в голове, как отбойный молоток, а ее почти бесполезные глаза метались по пещерообразному мраку, отчаянно ища, на чем бы сосредоточиться.
  
  После неизмеримой паузы ее разум вновь пришел в себя, приказав конечностям двигаться вперед. Она ощупью пробиралась вдоль стены к тому месту, где тьма покрылась рябью. Слои пыли и кусочки паутины прилипли к ее рукам, в то время как сквозняки затхлого воздуха закручивали ткань ее платья вокруг ног.
  
  Холод, казалось, поднимался от пола замка, проходя через ее босые ноги к сердцевине тела. Она почувствовала, что была почти в конце коридора. Расстояние казалось правильным. И ее зрение обострилось, ее глаза смогли более эффективно использовать минимальный свет.
  
  Она могла видеть окно перед собой. Он был почти невидим за слоями плотных штор, но ее глаза могли различить отблески молний, которые на короткое время придавали ему яркость.
  
  Клац! Клац!
  
  Шум раздался снова, и Сидни подпрыгнула от его близости. Это доносилось из-за занавесок.
  
  Это просто ветер колышет ставни, подумала она, и ее плечи расслабились от облегчения. Отлично. Вся эта суета из-за незакрепленной оконной защелки. Этот жуткий старый дом, должно быть, действительно начинает действовать мне на нервы.
  
  Ну что ж. Пока она была там, наверху, она могла бы с таким же успехом попытаться запереть эту штуку, чтобы немного поспать. По крайней мере, ее поездка наверх не была бы напрасной.
  
  Она отодвинула шторы и потянулась к ручке. Но вместо холодной металлической защелки ее пальцы сомкнулись вокруг очень теплой, очень человеческой руки.
  
  Сидни со вздохом отскочила назад. Занавески разлетелись во все стороны, и пара рук замахала ими. Затем яркая вспышка молнии рассекла воздух снаружи, осветив владельца руки.
  
  “Малкольм!” - воскликнула она, хватаясь за извивающегося мальчика.
  
  Она могла слышать, как у него перехватило дыхание. “К-откуда ты знаешь мое имя?”
  
  Еще одна вспышка молнии пронеслась за стеклом, осветив их лица.
  
  “Ах, нет. Это один из тех приезжих, ” сказал он, выглядя удрученным. “Я думал, ты призрак. Ты выглядишь как он в своем белом халате”.
  
  “Что ты здесь делаешь наверху?” - спросила она, возвращаясь к надменной манере Адрианы.
  
  “Ищу призраков. Им больше всего нравятся мансардные этажи ”.
  
  “Фон Мюллер знает, что ты здесь, наверху?”
  
  Его молчание передавало его вину. Он болтал босыми ногами, когда сидел на подоконнике, заставляя пятки стучать по стене. Клац, клац!
  
  “Если ты не хочешь, чтобы я рассказал ему о твоей дерзости, ты должен немедленно вернуться в постель. Ты понимаешь?”
  
  “Да”.
  
  “Хорошо. А теперь ступай с собой. Быстро.” Он пронесся мимо нее и побежал по коридору, теперь уже знакомый топот его шагов отражался от стен.
  
  Сидни хлопнула себя ладонью по лбу. Она определенно не включила бы это в отчет о миссии.
  
  Она подождала, пока ее кровяное давление не пришло в норму, а затем прокралась обратно по коридору к лестнице. Как только она ступила на лестничную площадку второго этажа, еще одно движение привлекло ее внимание. На этот раз звук доносился снизу, со стороны кухни. Сначала она подумала, что это Малкольм перекусил перед тем, как отправиться спать. Но когда она достигла края коридора, она заметила проблеск красного на полу внизу.
  
  Она прокралась к изгибу лестничного пролета и прислонилась к перилам. Конечно же, когда она посмотрела сквозь щель в балясинах, она увидела Кармину, все еще одетую в свое алое платье. Она и Константин стояли, перешептываясь, в дверном проеме в столовую, их фигуры вырисовывались в свете камина неподалеку.
  
  Что они делают?она задумалась. Эти двое что-то замышляли с момента своего прибытия. Но что? И может ли это иметь какое-то отношение к попытке Константина завоевать ее лояльность?
  
  “Нет!”
  
  Внезапно из соседней спальни раздался испуганный крик. Сидни замерла, прислушиваясь. Это звучало как Хаббард.
  
  “Нет! Не надо!” - крикнул тот же голос, дрожащий от страха. Затем долгий, полный ужаса крик.
  
  Сидни помчалась вверх по лестнице и по коридору, пока не добралась до палаты Хаббарда. Рифат стоял в открытом дверном проеме, выглядя испуганным с широко раскрытыми глазами. Она посмотрела мимо него в комнату, но там никого не было.
  
  “Что происходит?” - требовательно спросила она.
  
  Прежде чем он смог ответить, подбежал фон Мюллер, за которым следовали Кармина и Константин, выглядевшие раскрасневшимися после их безумного бега вверх по лестнице.
  
  “Что это было?” - рявкнул фон Мюллер, неуверенно теребя пояс своего халата с рисунком пейсли. “Кто кричал?”
  
  “Это звучало как мистер Хаббард”, - ответила Сидни.
  
  “Что ты здесь делаешь?” - спросил фон Мюллер Рифата, подозрительно глядя на него.
  
  “Я слышал крик”, - ответил Рифат высоким и дрожащим голосом. “Я пришел посмотреть, в чем дело”.
  
  Фон Мюллер протиснулся мимо него в комнату. “Мистер Хаббард?” он позвал. Сидни вошла следом за ним, за ней Кармина и Константин, в то время как Рифат остался на пороге, оцепенев от страха.
  
  “Здесь никого нет”, - заметила Кармина, обходя кровать с балдахином.
  
  “Сюда”, - позвал Константин. Он стоял в темном дальнем углу, делая жест рукой. Четверо из них приблизились, включая Рифата, который вышел из своего транса.
  
  На стене перед ними пара плотных штор колыхалась на холодном ветру. Константин раздвинул шторы, и они увидели, что высокое двустворчатое окно было широко открыто.
  
  “Посмотри сюда”, - сказал Константин, указывая на пол.
  
  Фон Мюллер схватил зажженную свечу с ближайшего стола и протянул ее вперед. На полу несколько свежих капель крови были разбавлены брызгами дождя. Сидни проследила за потеками по стене к оконным панелям со средниками. На краю одной панели что-то маленькое и синее привлекло ее внимание. Она потянулась вперед и выровняла стакан.
  
  “Посмотри на это”, - сказала она, указывая на маленький кусочек синей ткани, прикрепленный к острому краю свинцовой рамки. “Это с рубашки Хаббарда”.
  
  “Тогда где Хаббард?” - Спросила Кармина. Почти мгновенно на ее лице появилось выражение ужаса. “Ты думаешь... ?”
  
  Сидни наклонилась вперед и высунула голову в окно. Свирепый ветер вырывал у нее дыхание, и ледяной дождь хлестал в лицо. Когда белые прожилки молний осветили небо, она вытянула шею и осмотрела местность внизу.
  
  Но она не видела никаких признаков Хаббарда. Только бушующий прибой, сталкивающийся с зазубренными камнями у основания утеса.
  
  11
  
  Теперь шторм бушевал как внутри, так и снаружи. Все кричали, их голоса сливались в нестройный грохот, который соперничал с ветром и громом.
  
  “Хватит!” фон Мюллер прокричал сквозь шум. “Я хочу докопаться до сути этого! Немедленно!” Он повернулся к Сидни. “Адриана. Что ты видел?”
  
  Сидни сделала глубокий вдох. “Ничего”, - сказала она, вытирая мокрое от дождя лицо рукавом халата. “Я только услышал крики и улюлюканье и пришел разобраться”.
  
  “И что ты нашел?”
  
  “Я видела его”. Она указала на Рифата. “Потом пришли ты и другие”.
  
  Ее ответ, казалось, понравился фон Мюллеру. “Понятно”, - пробормотал он. Он развернулся к Рифату. “Итак, ты наконец увидел шанс устранить своего соперника, Асама. Мы все знаем, что ты ненавидела его. И теперь ты используешь мою встречу как шанс отомстить!”
  
  “Это неправда!” Рифат уставился на фон Мюллера, его глаза были так широко раскрыты, что казались почти лишенными век. “Ты должен спросить их, что случилось!” Он указал на Кармину и Константина. “Я видел, как они выходили из своих комнат. Они что-то замышляли. Они могли убить его вместе!”
  
  Лицо фон Мюллера приобрело цвет снятого молока. Он повернулся и тупо уставился на Кармину и Константина.
  
  “Pendejo!” Кармина набросилась на Рифата. “Это неправда! Мы не убивали глупого человека ”.
  
  “Тогда что ты делала, Кармина?” спросил фон Мюллер странно тихим голосом.
  
  “Ты должен спросить об этом!” Кармина вздернула подбородок в сторону Сидни. “Я видел их. Она и Хаббард. Они были в ее комнате, разговаривали.”
  
  Все взгляды упали на Сидни. Ощущение покалывания распространилось по ее коже, но она твердо смотрела в глаза. “Да, это правда. Он пришел, пытаясь очаровать меня в моей спальне”, - объяснила она. “Но я сказал ему уходить и хлопнул дверью. Я могу избавиться от подонков, не убивая их ”.
  
  “А как насчет тебя, фон Мюллер?” Спросил Константин, приподнимая кустистую бровь. “Где вы были, когда произошел этот... прискорбный инцидент?”
  
  Фон Мюллер выглядел оскорбленным. “Я спал в своей комнате!”
  
  Сидни пристально посмотрела на него. Что-то блестело на его левой щеке. “Что это?” - спросила она, указывая.
  
  “Что?” - спросил он.
  
  Она взяла свечу у него из рук и поднесла к нему. “Кажется, у тебя кровь на лице, Герберт”.
  
  Константин и Рифат бросились вперед, косясь на крошечный изогнутый порез у него под глазом. Фон Мюллер дотронулся пальцем до своей щеки и ошеломленно уставился на красное пятно на своих пальцах. “Я... должно быть, порезался, когда брился”.
  
  “Это свежая рана”, - заметил Рифат, прищурив глаза на фон Мюллера. “Какой мужчина бреется в такой поздний час?”
  
  Константин грубо схватил фон Мюллера за подбородок и уставился на рану. “Для меня это больше похоже на царапину, чем на порез бритвой. Ты с кем-нибудь подрался сегодня вечером, фон Мюллер?” он исследовал.
  
  Фон Мюллер сердито оттолкнул руку Константина.
  
  “Я так и знал! Ты убил Хаббарда!” Рифат закричал. “Ты завел нас всех в ловушку!”
  
  “Я никого не убивал!” - закричал фон Мюллер.
  
  Внезапно послышался стук шагов, и в тусклом свете появилась миссис Макдугалл, одетая в поношенный стеганый домашний халат, за ней следовал Малкольм. Мальчик встретился взглядом с Сидни и виновато отвел глаза.
  
  “Сэр? Сэр, все в порядке?” - спросила миссис Макдугалл, заламывая руки. “Мы слышали ужасающий шум”.
  
  Фон Мюллер разгладил халат спереди и протиснулся мимо Рифата и Константина. “Произошел несчастный случай, миссис Макдугалл”, - объяснил он, его тон снова был уверенным и командным. “Похоже, что мистер Хаббард выпал из своего окна”.
  
  Миссис Макдугалл сложила ладони рупором у рта. “Милая Мать Мария!” - прошептала она. “О, бедняга!” Малкольм привстал на цыпочки, нетерпеливо пытаясь заглянуть в комнату Хаббарда.
  
  “Да, это достойно сожаления”, - сказал фон Мюллер, качая головой.
  
  Константин презрительно фыркнул.
  
  “Возможно, нам всем следует пройти в гостиную и успокоиться”, - продолжил фон Мюллер, свирепо глядя на Константина. “Не могли бы вы приготовить нам чайник горячего чая, миссис Макдугалл?”
  
  “Да, сэр. Сразу же”, - ответила она дрожащим голосом. Она вытащила из кармана носовой платок и промокнула нос. “Бедный, бедный мистер Хаббард”, - пробормотала она, направляясь по коридору.
  
  “И сделай мне кофе”, - крикнул Рифат ей вслед.
  
  Миссис Макдугалл остановилась, повернулась на полпути и, прищурившись, посмотрела на Рифата. “Да, сэр!” - ответила она, в ее голосе послышалось сердитое шипение. Затем она развернулась и вразвалку ушла в непроглядную тьму.
  
  * * *
  
  Сидни сидела, свернувшись калачиком в тяжелом кожаном кресле, уставившись на оранжево-красные языки пламени, пляшущие в камине. Она скрестила руки на груди, потирая их ладонями. Огонь полыхал в полную силу, но ей все еще было холодно. Холод, который пришел от сильного подозрения, окутал комнату, как арктический шквал. Фон Мюллер и остальные гости были разбросаны по гостиной, хмуро переглядываясь или задумчиво глядя в пространство. Никто не хотел выходить наружу, чтобы посмотреть, можно ли найти тело Хаббарда. Все они понимали, что власти не будут уведомлены. Только Малкольм спал, привалившись всем телом к одной стороне напольных часов.
  
  Дребезжащий звук приближался. Сидни подняла глаза и увидела миссис Макдугалл, выходящую из-за угла со своей тележкой с чаем. Обычно жизнерадостные черты лица женщины были осунувшимися и бледными, и Сидни не могла извлечь из них никакой теплоты. Она вздохнула и снова посмотрела в огонь. Единственное дружелюбное лицо в доме утратило свой веселый блеск.
  
  Пока миссис Макдугалл раздавала чашки с чаем и подтолкнула кофейную кружку к Рифату, Сидни вспоминала события вечера.
  
  Хаббард был явно мертв, и не случайно. Но кто же вытолкнул его из окна? И почему? Единственными, кто, она была уверена, этого не делал, были Кармина, Константин и она сама. Фон Мюллер, безусловно, выглядел подозрительно со свежим порезом на лице, но каков мог быть его мотив? Он и Хаббард были на одной стороне во время собрания. И хотя они, казалось, не были близкими друзьями, между ними также не было явной ненависти.
  
  Не так, как Хаббард и Рифат. Сидни уставилась на турку, когда он сидел, хмурясь над своим кофе. Он определенно ненавидел Хаббарда. Там явно были финансовые мотивы, поскольку организация Хаббарда переманивала клиентов у бизнеса Рифата, и они выступали друг против друга во время голосования на собрании. Плюс, Рифат уже стоял в дверях Хаббарда к тому времени, как она прошла по коридору.
  
  Сидни прикусила ноготь указательного пальца, и горький вкус клея и лака заполнил ее рот. Ее одиночество внезапно показалось еще более заметным, чем раньше. Ее голова была забита вопросами, но ей не с кем было ими поделиться. Она была потерпевшей кораблекрушение в чужой стране, без союзников на многие мили вокруг.
  
  Напольные часы издали громкий, скрежещущий звук и издали два мрачных бонга. Малкольм сел прямо и потер глаза. “Два часа дня”, - сонно пробормотал он. “Ведьмин чай”.
  
  “Почему мы просто сидим здесь, ничего не делая?” Кармина пожаловалась.
  
  “Что бы вы хотели, чтобы я сделал?” - спросил фон Мюллер. “Вы бы хотели, чтобы я вышел в шторм и поискал Хаббарда в океане?”
  
  “Мне нравится этот план”, - пробормотал Константин.
  
  Фон Мюллер бросил на него свирепый взгляд, в общей сложности две дюжины раз с тех пор, как они спустились вниз.
  
  “Сейчас мы ничего не можем сделать для Хаббарда”, - сказал Рифат, рассеянно теребя свою бороду. “Фон Мюллеру просто придется объяснить людям Хаббарда, почему здесь нет никого, кого они могли бы забрать завтра. Но пока мы все в сборе, ” сказал он, ставя свою кружку на стол и поднимаясь на ноги, - мы должны, по крайней мере, продолжить наши дискуссии о принце Фредерике”.
  
  “Конечно, ты думаешь, что мы должны, Асам”, - каменно сказал фон Мюллер, вставая лицом к Рифату. “Теперь, когда вы устранили Хаббарда, ваша сторона получит право голоса”.
  
  Рифат сделал шаг к нему, его лицо исказилось от ярости. “Как ты смеешь обвинять меня! Ты - хозяин! Это ваша вина, если кого-то убьют. Особенно, если это сделано твоей рукой!”
  
  “Ты тот, кто говорил об убийстве за ужином”, - указал фон Мюллер. “И ты был тем, кого мы нашли на месте преступления. Почему бы не признать это? Все знают, что это был ты!”
  
  “Ты лжешь!”Рифат кипел. На его шее проступили вены, похожие на веревки. “Ты солгал о порезе у себя на лице! Ты солгал о том, где ты был!” Он продвигался вперед, пока не оказался в нескольких дюймах от фон Мюллера. Его глаза были дикими от ярости, а изо рта текла слюна. “Ты злой человек! Дьявол! Ты обманул нас всех! Ты хотел, чтобы мы все были здесь, чтобы ты мог ... мог ... ” Рифат остановился, из его горла вырвался хриплый звук. Секунду он стоял, колеблясь, когда ярость в его глазах сменилась страхом.
  
  “Асам?” Сказала Сидни, поднимаясь со стула.
  
  Глаза Рифата страшно выпучились. Он беспомощно уставился на Сидни, его рот открывался и закрывался, издавая ужасный булькающий звук. Он, спотыкаясь, двинулся вперед, схватившись за грудь, пока у него не подогнулись колени. Издав последний сдавленный вздох, он рухнул лицом вниз на восточный ковер и затих.
  
  Миссис Макдугалл закричала. Кармина и Константин вскочили со своих мест, в то время как Сидни и фон Мюллер бросились к сопротивляющемуся Рифату.
  
  “Асам?” Позвала Сидни, тряся его за плечо.
  
  “Он мертв?” - Спросил Малкольм, проталкиваясь сквозь толпу, чтобы лучше видеть.
  
  Сидни приложила два пальца к шее мужчины. Она не чувствовала пульса. “Да”, - ответила она. “Я думаю, что да”.
  
  “О, это ужасно!” - воскликнула миссис Макдугалл, отворачиваясь.
  
  Константин издал легкий звук цок-цок. “Вот что случается с людьми, которые пьют слишком много кофе”, - пробормотал он. “Смертельный сердечный приступ в раннем возрасте”.
  
  Сидни и фон Мюллер перевернули Рифата. Его губы и язык распухли, а из уголка рта вытекла струйка крови. Сидни посмотрела в его широко раскрытые, стеклянные глаза и увидела, что его зрачки были размером с булавочные уколы.
  
  “Нет”, - сказала Сидни. “Я не думаю, что у него был сердечный приступ”. Она схватила его кофейную кружку со стола и понюхала содержимое. В кофе чувствовался безошибочно узнаваемый миндальный аромат. “На самом деле, я совершенно уверен, что Асам был отравлен”.
  
  12
  
  Тело Рифата лежало в коридоре, накрытое белой скатертью. Со своего места в гостиной Сидни могла видеть подошвы его ботинок, выглядывающие из-под кружевной отделки Баттенбург. Ему казалось неприличным, почти неприличным лежать там таким образом, как какая-то бугристая ковровая дорожка. Но, по крайней мере, Константин и фон Мюллер догадались укрыть его после того, как вытащили из гостиной.
  
  “Я обещаю вам, сэр”, - сказала миссис Макдугалл, нервно расхаживая у окна. “Я не убивал беднягу. Я приготовила кофе точно так же, как раньше. Я клянусь, что нет!”
  
  “Да, миссис Макдугалл”, - устало сказал фон Мюллер. Он стоял перед камином, уставившись на языки пламени, словно прикованный к месту. “Вы уже говорили нам об этом”.
  
  Обыск на кухне после смерти Рифата показал, что кто-то подсыпал в его кофе вещество соленого вида — возможно, цианид. Это мог сделать кто угодно. Но миссис Макдугалл чувствовала себя особенно виноватой за то, что приготовила роковой напиток.
  
  Сидни рассеянно потеребила кончики своего парика и оглядела остальных. Напротив нее Кармина сидела, развалившись на золотом шезлонге, и выглядела, как обычно, скучающей. Константин открыл пианино в гостиной и сел, выбирая мрачную панихиду. Фон Мюллер продолжал смотреть в огонь, торжественно покуривая свою трубку. А миссис Макдугалл продолжала ходить взад-вперед, разминая руки и время от времени издавая тихие, щенячьи поскуливания. Тем временем Малкольм наполовину задремал в кресле рядом с камином, за которым он должен был присматривать, не обращая внимания на все происходящее.
  
  Она задавалась вопросом, кто из них стоял за убийствами и почему. И, возможно, что более важно, кто будет следующим?
  
  Она снова посмотрела в конец коридора на растопыренные ноги Рифата с утиными ступнями. Она подумала о его ботинках, о том, как всего несколько часов назад он аккуратно надел их и завязал. Теперь кровь больше не циркулировала по этим ногам. Или его руки. Или где-либо в нем. Он никогда бы не снял их снова.
  
  Сидни видела мертвое тело только однажды до этого, на своем первом задании. Оперативник-садист из Меркадо де Сангре Рауль Сандовал. Она убила его в целях самообороны, убила электрическим током с помощью искрящегося конца сетевого шнура. Видеть его неподвижное, дымящееся тело было таким же облегчением, как и шоком. Но это было по-другому. Рифат не был другом, но и не представлял угрозы. Наблюдение за его смертью наполнило ее ужасом.
  
  Избавься от этого, сказала она себе, ерзая на бархатной подушке сиденья, чтобы закрыть вид на тело Рифата. Она должна была держать себя в руках, ради миссии — и своего собственного выживания. Теперь она ничего не могла для него сделать. Кроме того, это был человек, который зарабатывал на жизнь продажей оружия массового уничтожения врагам ее страны. Она не должна тратить слишком много времени, скорбя о нем.
  
  “Каковы ваши планы на саммит сейчас, фон Мюллер?” Спросила Кармина, надменно тряхнув волосами.
  
  “Да. Расскажите нам о вашем блестящем решении нашего затруднительного положения”, - сказал Константин, не отрывая взгляда от клавиш пианино.
  
  “Я думаю, тебе следует отменить это ужасное собрание и отправить всех по домам”, - предложила Сидни, маскируя свое беспокойство заносчивым, раздражительным тоном Адрианы.
  
  Фон Мюллер отвернулся от огня и посмотрел на них. “Я не могу этого сделать”, - пробормотал он. “У меня нет возможности связаться ни с кем на материке. Нет оборудования. Даже вспышки не было. Мы можем только ждать, пока не прибудут наши группы, чтобы забрать нас ”.
  
  “Но это произойдет через несколько часов”, - возразила Сидни.
  
  “Тем не менее, это все, что мы можем сделать”. Фон Мюллер провел пальцами по своим усам, выглядя мрачным и изможденным. “Кроме того, мы все еще не выполнили нашу задачу. Мы не решили, что делать с ситуацией в Суратии. Голосование снова равное”.
  
  “Тогда мы обсудим это сейчас и покончим с этим”, - сказала Кармина, сердито взмахнув рукой.
  
  “Я согласен. Давайте проведем еще одно голосование”, - добавил Константин, одарив Сидни самоуверенной улыбкой. Она знала, что он был убежден, что она передумала, что теперь она поддержит убийство.
  
  Фон Мюллер, казалось, заметил перемену в поведении русского. Он прищурился на Константина, затем на Сидни. “Нет. Уже очень поздно, и мы устали ”, - сказал он. “Возможно, нам всем следует вернуться в постели и немного поспать, чтобы мы могли продолжить нашу стратегическую сессию утром”.
  
  “И как мы можем спать, когда два человека уже были убиты?” - Спросила Кармина.
  
  “Совершенно верно”, - воскликнула Сидни. “Никто из нас не будет чувствовать себя в безопасности в своих спальнях”.
  
  “Убийца чувствовал бы себя в полной безопасности”, - отметил Константин. “Обратите внимание, как спокойно наш хозяин относится к возвращению в постель”. Он смерил фон Мюллера холодной улыбкой и прислонился спиной к пианино, вызвав нестройный стук клавиш.
  
  Сердитое дыхание взъерошило усы фон Мюллера, когда он встретился взглядом с Константином. Он нахмурился, и слабая голубая линия запульсировала по центру его лба. “Очень хорошо, дамы”, - сказал он, не сводя глаз с Константина. “Почему бы нам всем не подняться наверх и не собрать вещи заново? Миссис Макдугалл может нам помочь. Затем мы можем собрать наши вещи в гостиной и провести остаток ночи вместе ”.
  
  “Согласна”, - сказала Сидни, поднимаясь на ноги и разглаживая складки своего длинного шелкового халата. “Но мне не понадобится никакая помощь”, - добавила она, презрительно глядя на миссис Макдугалл. Она надеялась узнать больше новостей от Пинелли и Дональдсона, но знала, что в присутствии миссис Макдугалл это будет невозможно.
  
  “Пришлите ко мне горничную”, - раздраженно сказала Кармина. “Мне нужно многое унести”.
  
  “Прекрасно”. Фон Мюллер кивнул. “Тогда мы все согласны. Не так ли, мистер Баранов?”
  
  “Мы”, - сказал Константин, вставая и лениво потягиваясь. “Хотя я надеюсь немного поспать сегодня ночью, и это может оказаться невозможным, когда мы все в гостиной. Мне сказали, фон Мюллер, что вы ужасный храпун.”
  
  Он повернулся и вышел из гостиной, презрительно смеясь.
  
  “Он действительно пугающий, вот этот”, - раздался тихий голос из-за спины Сидни. Она резко обернулась и увидела Малькольма, сидящего прямо, его широко раскрытые глаза смотрели вслед Константину. “У него смех дьявола”.
  
  * * *
  
  Сидни закрыла и заперла дверь в свою спальню, поставила свечу и немедленно схватила солнцезащитные очки с комода. Затем она поспешила к окну и раздвинула шторы.
  
  Она изголодалась по любой крупице информации от своей команды. Она пробыла на острове Бальфур менее десяти часов, а уже два человека были мертвы. И хуже всего было то, что она понятия не имела, кто их убил. Было ясно, что кто-то в доме был на грани убийства — и она вполне могла стать следующей жертвой.
  
  Если бы только она знала, что делать. Ее уроки румынского языка и навыки рукопашного боя казались теперь бесполезными. Что ей было нужно, так это совет. Или подкрепление. Или вертолет-невидимка, кружащий над крышей, чтобы спасти ее. Любой признак того, что она не была так одинока, как чувствовала.
  
  Сидни уставилась на световой маяк и надела очки. Пульс все еще был там, периодически мигая. Но это было то же самое сообщение, что и раньше. Удерживать позицию. Й-О-Й-О. . . .
  
  Она сорвала очки и опустилась на край кровати, прислушиваясь к жалобному вою ветра. Инструкции Пинелли и Дональдсона только наполнили ее еще большим страхом. Она хотела что-то сделать, какой-то план действий. Вместо этого они продолжали говорить ей удерживать позицию, оставаться на месте, ждать. . . . Сидни чувствовала себя так, словно она барахтается в огромном океане без всякой помощи в поле зрения. Она была в безопасности, по крайней мере, на данный момент — но ее надежда быстро угасала.
  
  Возьми себя в руки, сказала она себе. Будь начеку. Если ты потеряешь это сейчас, ты только окажешься в большей опасности.
  
  Сидни вздохнула и поднялась на ноги. Властный голос ее совести был прав. Она не могла тратить время и энергию на жалость к себе. Она должна была доверять своим инстинктам, чтобы пройти через это. И в конце концов, напомнила она себе, большую часть своей жизни мне удавалось руководствоваться своими инстинктами.
  
  Она бросила очки обратно в сумочку и просмотрела содержимое своего гардероба в поисках наиболее удобного наряда. В конце концов она вытащила какие-то бежевые саржевые брюки, длинный белый свитер из ангоры и пару красных кожаных ботинок. Она быстро надела их и проверила свой парик в маленьком зеркальце с фаской над туалетным столиком. Ее маскировка держалась, хотя контактные линзы начали вызывать сухость и зуд в глазах. Она окунула указательный палец в кувшин с водой и подержала его над головой, позволив нескольким прохладным каплям упасть ей на глаза. Затем она открыла свои сумки и начала переупаковывать.
  
  Поспешно складывая одежду и укладывая ее в зияющий кожаный чемодан, она мысленно упаковала и свои тревоги, втиснув их в маленький плотный сверток, который она могла спрятать в укромном уголке своего сознания. Это был процесс, который она совершенствовала годами. Где-то глубоко внутри себя она смутно осознавала, что виртуальный шкаф, битком набитый такими свертками, вот-вот должен был открыться.
  
  Сидни как раз застегивала первый чемодан, когда до ее ушей донесся приглушенный крик. Она узнала в нем миссис Макдугалл.
  
  “Малкольм! Малкольм!Где ты, парень?”
  
  Она выбежала в коридор как раз в тот момент, когда Кармина вышла из своей комнаты. В мерцающем свете подсвечников они могли видеть, как к ним приближается миссис Макдугалл. Она пробежала по коридору, заглядывая в открытые комнаты и крича высоким, полным паники голосом.
  
  “Выходи сюда, пока я не снял с тебя шкуру! Выходи!”
  
  “В чем дело?” Резкий, сердитый голос Кармины заставил женщину внезапно остановиться.
  
  “Это мой внук. Он пропал без вести. Он должен был ждать меня в гостиной, но его там нет. И нет никаких признаков его присутствия ни на кухне, ни в библиотеке, ни где-либо еще! О, это все из-за этого несчастного дома! Вокруг бродят злые духи. Я чувствую это в своих костях!”
  
  “Ты не пробовал поискать на третьем этаже?” Спросила Сидни, вспомнив его предыдущее рыскание.
  
  Миссис Макдугалл в ужасе посмотрела на нее. “Нет, Миледи. Народ туда не пускают. Теперь ты это знаешь”.
  
  “Конечно, хочу”. Сидни усердно работала над тем, чтобы стереть каждую каплю сочувствия из своего тона. “Но ... в характере маленького мальчика часто бывает нарушать правила, не так ли?”
  
  “Не я, Малкольм”, - настаивала миссис Макдугалл, качая головой. “Он хороший парень. Он никогда бы не ослушался своего хозяина.”
  
  Не будь так уверен, пробормотала Сидни про себя.
  
  “Что происходит?” Фон Мюллер зашагал по коридору, хмуро глядя на них.
  
  “Очевидно, ниньо исчезло”, - равнодушно ответила Кармина.
  
  “Миссис Макдугалл проверил везде, кроме третьего этажа”, - добавила Сидни.
  
  Фон Мюллер на мгновение задумчиво потянул себя за подбородок. “Очень хорошо”, - сказал он наконец. “Адриана и Кармина, не будете ли вы так любезны проверить, нет ли мальчика внизу?" Я сам осмотрю третий этаж. Миссис Макдугалл, пожалуйста, скажите мистеру Баранову, чтобы он прервал свои сборы и помог вам проверить спальни на втором этаже.”
  
  “Это невыносимо. Мы гости. Почему мы должны искать наглого слугу?” Кармина продолжала тараторить со своим кубинским акцентом.
  
  “Пожалуйста, Миледи”, - умоляла миссис Макдугалл, сложив руки перед собой. “Этот дом - злое место. Парень мог пострадать! И он - все, что у меня есть в этом мире!”
  
  Кармина раздраженно скрестила руки на груди и отвернулась, но Сидни показалось, что черты ее лица медленно смягчаются. “Очень хорошо”, - отрезала она. “Я буду искать его. Но я надеюсь, что он будет наказан, как только его найдут ”.
  
  “Да, да”, - сказала миссис Макдугалл, вытирая глаза. “Спасибо тебе, Миледи”.
  
  “Мы встретимся здесь через десять минут, с мальчиком или без него”, - проинструктировал фон Мюллер.
  
  Сидни взяла свечу из своей комнаты, и они с Карминой направились к лестнице. “Фон Мюллер - имбецил,” - пробормотала Кармина себе под нос, пока они медленно спускались. “Мои коллеги будут очень недовольны, когда услышат об этой ночи. Его глупый, воровской бизнес больше не получит от нас защиты!”
  
  Они почти достигли первого этажа, когда этажом выше раздался пронзительный крик. Сидни и Кармина испуганно посмотрели друг на друга, а затем бросились обратно вверх по лестнице.
  
  Миссис Макдугалл стояла в дверях спальни Константина, теребила свой халат и хныкала. Они бросились вперед и заглянули в комнату.
  
  Константин лежал на спине в луже крови, каминная кочерга застряла глубоко в его сердце.
  
  13
  
  Кармина протиснулась мимо Сидни и миссис Макдугалл. Она упала на колени, уставившись на Константина. “Костя?” - хрипло позвала она. “Костя, моя любовь? ¿Mi vida?” Она подняла руки и позволила им, дрожа, зависнуть над его телом. Затем она протянула руку и осторожно коснулась его щеки. Голова Константина лениво склонилась набок, глядя на Сидни безжизненными, пустыми глазами.
  
  “Нет!” Кармина подалась вперед и обвила его руками. Она рыдала лицом вниз, уткнувшись головой между его подбородком и кочергой, ее руки тщетно хлопали его по бокам. Затем она медленно поднялась, запрокинула голову и начала кричать. Ужасные, полные отчаяния крики, которые, как думала Сидни, никогда не закончатся.
  
  Сидни услышала топот ног. Она обернулась и увидела фон Мюллера, бегущего к ним, его лицо было белым от страха.
  
  “Что это?” спросил он, оглядываясь вокруг. “Carmina?”
  
  Он остановился в дверях и посмотрел на Кармину, скорбящую над окровавленным телом Константина. Его спина напряглась.
  
  “Мина?” сказал он, его голос был ниже и нежнее, чем Сидни когда-либо слышала его раньше.
  
  Кармина перестала причитать и уставилась на него. “Ты!” - прорычала она. Ее глаза сверкали, а пряди черных волос прилипли к залитому слезами лицу.
  
  Она поднялась на ноги и направилась к нему, ее темные глаза сверкали от ярости. “Ты сделал это! Ты! Ты не мог вынести того, что я любила его! Что я не любил тебя!”
  
  Фон Мюллер покачал головой и отступил в коридор, пойманный в ловушку ее пристального взгляда. “Нет”, - прошептал он. “Это был не я. Я клянусь, Кармина. Моя дорогая.”
  
  “Не лги мне!” - крикнула она. “Ты всегда ненавидел его. Ненавидел его, потому что он завоевал мое сердце, когда ты не смог!”
  
  Фон Мюллер закрыл глаза и опустил голову. “Мина”, - сказал он, наполовину задыхаясь. “Не надо”.
  
  Кармина начала медленно кружить вокруг него. “Да, я любила его”, - насмехалась она. “Он!Я любила его всем своим сердцем и телом. Я занималась с ним любовью в твоем доме! Твоя собственная кухня, пока ты спал!”
  
  “Не надо”. Фон Мюллер крепко зажмурил глаза. “Не надо”.
  
  Внезапное осознание охватило Сидни. Кармина и Константин. Они были любовниками, а не сообщниками. Их странное поведение за ужином, вероятно, было игрой в лапки, а не обменом секретными сообщениями. И их ночное свидание в буфетной было просто тайным свиданием.
  
  Фон Мюллер, должно быть, знал об их отношениях. Или почувствовал это. И именно поэтому он открыто невзлюбил Константина. Потому что он хотел Кармину для себя.
  
  “Ты дурак!” Кармина плюнула в фон Мюллера, продолжая размеренно расхаживать вокруг него. “Ты заслужил ту царапину, которую я тебе нанес. Когда ты пришел к моей двери, умоляя о моей любви, как маленький мальчик!”
  
  Он открыл глаза и уставился на нее, его рот растянулся в неуверенной улыбке. “Но ты любила меня когда-то”, - слабо сказал он.
  
  “¡Idiota!” Кармина ударила его по лицу. “Единственная причина, по которой я спал с тобой в прошлом, заключалась в том, чтобы добыть информацию для моего агентства! Ты был миссией, рутиной - не любовником!”
  
  Лицо фон Мюллера, казалось, треснуло со всех сторон. Его брови нахмурились, а рот скривился, как будто ему было больно. “Нет”, - пробормотал он.
  
  Кармина прекратила рыскать и уставилась на него, слезы текли по ее щекам. “Ты никогда не должен смешивать любовь и работу. Разве ты этого не знаешь?” Она повернулась к телу Константина. “Это приводит только к горю”, - добавила она мягко.
  
  Неподалеку прогремел гром, и вспышка молнии озарила комнату внезапными вспышками света.
  
  Без предупреждения Кармина издала крик ярости и сорвала булавку в форме бабочки со своего платья. Прежде чем Сидни поняла, что происходит, Кармина бросилась вперед и ударила фон Мюллера, перерезав ему горло одним из тонких металлических крыльев.
  
  Фон Мюллер обхватил руками его шею. Несколько секунд он смотрел на Кармину широко раскрытыми, ранеными глазами. Затем он шагнул вперед и потянулся к ней.
  
  Черно-красная кровь сочилась из его шеи.
  
  Когда Кармина попятилась, Сидни дико огляделась вокруг. Как остановить кровь? Ты не смог бы наложить жгут на чью-то шею, не так ли? К ее ужасу, струйка превратилась в ручей. Кармина ранила его глубже, чем Сидни осознавала.
  
  Фон Мюллер, спотыкаясь, подошел к Кармине, его рубашка была залита кровью. Кармина отшатнулась назад, нанося удары туда-сюда своей булавкой.
  
  Ледяное ощущение пронзило грудь Сидни. “Кармина!” - крикнула она.
  
  Но было слишком поздно. Кармина, ее широко раскрытые, полные ужаса глаза были прикованы к фон Мюллеру, она отступала прямо к перилам лестницы. Как раз в тот момент, когда фон Мюллер сделал последний, отчаянный прыжок за ней, она упала назад и перевалилась через перила. Сидни услышала резкий треск ломающегося дерева и крик Кармины, за которым последовал глухой удар этажом ниже.
  
  Фон Мюллер упал на колени, схватился за воздух, который когда-то удерживал Кармину, и наклонился вперед. Он лежал там, неподвижно, его окровавленная правая рука свисала с разрушенного края лестничной площадки, все еще тянувшись к ней.
  
  * * *
  
  Все стало устрашающе тихим. Сидни на мгновение застыла, когда реальность произошедшего поразила ее. Кровь была повсюду. Забрызгал стены, потолок, даже ее свитер. Темный канал изгибался поперек коридора, ведя от места, где Кармина впервые нанесла удар фон Мюллеру, к тому месту, где в конце концов рухнуло его тело.
  
  Сидни осторожно пробиралась к лестнице. Затем она сбежала по ступенькам туда, где Кармина лежала, неуклюже распластавшись на старинном персидском ковре. Ее шея сломалась при ударе.
  
  Когда Сидни опустилась на колени рядом с телом, чувство глубокой печали охватило ее. Кармина, возможно, и была убийцей Меркадо де Сангре, но Сидни видела в ней и человеческую сторону.
  
  Свет от камина отразился от чего-то в правой руке Кармины. Булавка в виде бабочки. Сидни вырвала его из ее ледяной хватки. Вдоль платинового тела насекомого мерцала полоса рубинов, а его крылья, казалось, были сделаны из легкого, острого как бритва металла. Возможно, титановый. При достаточной силе, стоящей за ним, он вполне мог бы перерубить кость.
  
  Сидни прикрепила булавку к груди Кармины, опустила драпировку и прикрыла ею свое тело. Затем она повернулась и поднялась по лестнице, ее голова кружилась.
  
  Была ли Кармина права? Убил ли фон Мюллер Константина? Это был самый логичный вывод, и все же он казался искренне правдивым, когда отрицал это Кармине. И если он действительно убил Константина, означало ли это, что он убил Хаббарда и Рифата тоже? Если да, то почему?
  
  По крайней мере, теперь все закончилось. Она была в безопасности. Может быть, Пинелли или Уилсон могли бы помочь ей собрать все воедино, как только она выберется оттуда.
  
  Пока она поднималась, странные звуки, похожие на приглушенное, пронзительное блеяние, эхом разносились по лестничному колодцу. Она добралась до второго этажа и обнаружила миссис Макдугал, которая сидела, обхватив себя руками, раскачиваясь взад-вперед и плача.
  
  Сидни собиралась броситься к женщине и утешить ее, когда остановила себя. Миссия, по сути, могла быть закончена, но она все еще работала под прикрытием. И она все еще не была в надежных руках. Она пока не могла раскрыть свою истинную сущность даже миссис Макдугалл.
  
  “Все кончено”, - сказала она самым мягким голосом, на который, как она предполагала, Адриана могла быть способна. “Вставай. Мы должны спуститься вниз, подальше от всего этого беспорядка.”
  
  “О! Вокруг царит ужасающее зло!” - простонала миссис Макдугалл, ее акцент стал гуще, чем когда-либо. “Это дьявольщина! Корабль-призрак! Они не успокоятся, пока мы все не окажемся в своих могилах!”
  
  “Не будь глупцом”. Сидни наклонилась и положила ладони на пухлые руки миссис Макдугалл, помогая ей подняться на ноги. “Приди. Мы должны спуститься вниз и подождать до полудня, когда прибудут мои люди ”. Она была благодарна, что Малкольм был избавлен от этого зрелища. Теперь, если бы только они могли найти его.
  
  Они осторожно спустились по лестнице. Миссис Макдугалл все еще была так взволнована, что Сидни забеспокоилась, как бы у женщины не случился припадок и она не упала. В конце концов, они достигли площадки первого этажа. Миссис Макдугалл вскрикнула, увидев закутанную в саван фигуру Кармины. Сидни быстро увела ее в гостиную, где она, рыдая, плюхнулась на шезлонг.
  
  Казалось, что худшая часть шторма миновала. Гром и молния были менее частыми и более отдаленными. Сидни открыла одно из больших окон на фасаде и толкнула панель. Воздух снаружи был все еще влажным и холодным, и порывистый ветер раскачивал тент над ней. Даже если бы ее команде удалось обнаружить какие-либо неполадки, вертолет никак не смог бы добраться туда в такую погоду. Она должна была продолжать в одиночку — летать в одиночку, так сказать.
  
  “Мы должны согреться”, - сказала Сидни. Она плотно закрыла окно и подбросила немного трута в угасающий огонь. Затем она отряхнула грязь с рук и согрела их в свете очага. Было приятно быть чем-то занятым. Это заставило ее разум замолчать и успокоило тело. Она взглянула на сгорбленную, напряженную фигуру миссис Макдугалл и подумала, сработает ли то же самое с ней. “Я думаю, ты должен приготовить нам чай”, - решительно сказала она.
  
  Миссис Макдугалл кивнула. Она встала и направилась к двери, затем остановилась и умоляюще посмотрела на Сидни. “Пожалуйста, Миледи. Я должен найти Малкольма. И я не хочу быть один. Из-за этих ужасных событий я совсем растерялся!”
  
  Сидни притворилась раздраженной. “Чай успокоит наши нервы. Тогда мы поищем твоего внука”.
  
  Миссис Макдугалл сжала руку на плече Сидни, когда они шли сквозь тени к кухне. Они прошли через главную площадку, где Кармина лежала у подножия лестницы. Рука фон Мюллера все еще тянулась из темноты наверху, капли крови дождем стекали с его указательного пальца. Затем они направились по коридору в столовую, где им пришлось перешагнуть через окоченевшие останки Рифата. Весь дом усеян телами, подумала Сидни, борясь с волной паники.
  
  Теперь все кончено, напомнила она себе. Все, что им нужно было делать, это ждать.
  
  Как только они прошли через дверь на кухню, миссис Макдугалл наконец отпустила Сидни и занялась собой, зажигая свечи, расставляя чашки и наполняя большой медный чайник водой из ближайшего насоса. Она развела огонь на железной плите и потянулась за маленьким керамическим кувшинчиком с надписью "чай" на боку. Как раз в тот момент, когда она поднимала крышку, с нижнего этажа донесся странный шум. Сидни подпрыгнула. Миссис Макдугалл взвизгнула и всплеснула руками, уронив глиняный горшок. Пакетики чая и хрупкие черепки керамики разбросаны по полу.
  
  “Это один из духов! Он идет за нами!” Миссис Макдугалл, рыдая, забилась в угол.
  
  “Чепуха!” - Воскликнула Сидни, пытаясь скрыть свое собственное расстройство. Она была измотана и встревожена, и ей становилось все труднее сохранять свой акцент и оставаться в роли. “Вероятно, это из-за ветра”.
  
  Звук раздался снова. Только на этот раз это не было похоже на шум ветра. Это было низко и по-звериному. Слабый, но настойчивый стон. Она огляделась и в конце концов проследила за ним до узкой двери в дальнем углу кухни.
  
  Сидни указала на это. “Что там, за этим?”
  
  “Это всего лишь лестница в кладовку на цокольном этаже, миледи”, - дрожащим голосом ответила миссис Макдугалл. “Туда не допускаются люди. Мастер сказал—”
  
  “Твоего хозяина больше нет с нами”, - прервала Сидни. “Я пойду и проведу расследование”.
  
  “Нет! Не м'ледди!” Миссис Макдугалл схватила ее за руку, плача сильнее. “Это колдовство! Ты будешь убит наверняка!”
  
  Сидни стряхнула ее с себя. “Оставайся здесь!” - приказала она. “Если я не вернусь, иди и спрячься где-нибудь, пока не прибудут другие люди”.
  
  “Нет! Нет!” - закричала миссис Макдугалл, приходя в еще большее неистовство. “Я не останусь здесь один! Я умру от страха!”
  
  “Тогда пойдем со мной. Но ты должен хранить молчание. Ты понимаешь?” Сидни пристально посмотрела на миссис Макдугалл.
  
  Женщина шмыгнула носом и кивнула.
  
  Сидни схватила подсвечник и открыла дверь. Внутри была узкая лестница, которая исчезала в темноте внизу. Она медленно спускалась, миссис Макдугалл прямо за ней. Воздух был сырым и затхлым, а стоны становились громче с каждым их шагом. В конце концов они достигли другой двери. Сидни повернула ручку, но дверь была плотно заперта.
  
  “У тебя есть ключ?” - прошептала она миссис Макдугалл.
  
  Лицо слуги казалось белым в свете свечи. Она запустила руку в складки своего домашнего халата и вытащила маленькое железное кольцо с несколькими висящими на нем ключами. Стальные ключи зазвенели в ее дрожащей руке. Сидни накрыла их ладонью, заглушая шум, и взяла кольцо из рук миссис Макдугалл.
  
  “Который из них?” Спросила Сидни, раскрывая ладонь. Миссис Макдугалл быстро указала, затем скривила лицо и попятилась от двери.
  
  Сидни вставила ключ в замок, поворачивала его, пока не услышала слабый щелчок, а затем широко распахнула дверь.
  
  В комнате было ужасно холодно, темно и почти пусто. Сидни протянула свой подсвечник и огляделась. Вдоль одной стены зияла темным и зловещим зевом каминная плита. Вдоль другого стояли пара деревянных бочек, несколько мешков из джутовой ткани и старый таз для умывания. Пол был покрыт кучками золы, выгребенной из очага, а посреди комнаты была навалена большая гора тряпья и постельного белья. Высокое, узкое окно в верхней части дальней стены было разбито, внутрь лился дождь и ледяной воздух.
  
  Сидни вздохнула с облегчением. “Смотрите, миссис Макдугалл”, - сказала она, указывая на окно. “Это был ветер, точно так же, как я —”
  
  В этот момент стоны раздались снова, и куча тряпья на полу зашевелилась. Миссис Макдугал ахнула и отшатнулась назад. “Это демон!” - взвизгнула она.
  
  Сидни рискнула подойти и толкнула холмик ногой. Он снова забился. Она наклонилась и начала раздвигать слои ткани, пока не наткнулась на извивающуюся фигуру Малкольма. Он лежал на боку, его руки и ноги были связаны бечевкой, а во рту был засунут носовой платок.
  
  “О, хвала лэрду! Малкольм! Это я, Малкольм!” Миссис Макдугалл бросилась вперед. “Что, черт возьми, с тобой случилось, парень?”
  
  Сидни осторожно вытащила платок у него изо рта. “Да. Расскажи нам. Кто сделал это с тобой?”
  
  Губы Малкольма задрожали. “Призрак”.
  
  “Призрак?” - Повторила Сидни. “Что ты имеешь в виду? Какой призрак?”
  
  “Он”. Он кивнул мимо нее в сторону выхода.
  
  Сидни резко обернулась и затаила дыхание. Там, маяча в дверном проеме перед ней, стояла призрачно-бледная фигура Найджела Хаббарда.
  
  14
  
  Сидни услышала глухой удар, когда миссис Макдугалл упала в глубоком обмороке рядом с ней. Но она не обернулась, чтобы посмотреть. Она не могла. Ее глаза не отрывались от неземного зрелища Хаббарда, искоса смотревшего на нее. Она медленно покачала головой. Она действительно видела призрака?
  
  И все же он был там. Он был бледно-серым, за исключением глаз и губ, которые представляли собой темные щелочки. Рукав его рубашки был порван, и на его руке выделялась красноватая полоса, похожая на засохшую кровь.
  
  “К-Хаббард?” - недоверчиво пробормотала она, заикаясь.
  
  Прежде чем она смогла отреагировать, он прыгнул вперед, схватив ее. Они грубо упали на лестницу в подвал. Ее свеча упала на грязный пол и погасла. Ключи внезапно вырвали у нее из рук. Сидни взбежала по лестнице. Он ни за что не запрет меня здесь, подумала она, добравшись до верха. Он был всего в нескольких футах позади нее.
  
  Она перепрыгнула через тело Рифата и выбежала в главный коридор. Затем она инстинктивно выбрала самый темный маршрут, растворившись в тени библиотеки.
  
  Сидни могла видеть только тлеющие угли в камине и неуклюжие очертания двух стульев перед ним, с высокой металлической пепельницей, стоящей между ними. Она схватила подставку и убежала в угол с дальней стороны камина, ожидая.
  
  Секундой позже Хаббард вошел в комнату. “Я знаю, что ты здесь”, - крикнул он. Его акцент кокни исчез, сменившись более легкими, звучащими по-французски интонациями.
  
  Сидни крепче ухватилась за подставку, держа ее как бейсбольную биту, когда она стояла в тени. Она отчаянно пыталась успокоить свое учащенное дыхание и задавалась вопросом, может ли он услышать биение ее сердца, которое оглушительным эхом отдавалось у нее в ушах.
  
  “С таким же успехом ты мог бы сдаться”, - крикнул он. “Кем бы ты ни был”.
  
  Ее пульс ускорился еще больше. Значит, он раскусил ее маскировку. Он напал на ее след. Теперь ей было о чем беспокоиться еще больше. Даже если ей удалось сбежать от этого сумасшедшего, она все равно была разоблачена. Она провалила свою миссию.
  
  “Да, я знаю, что ты не Адриана”, - продолжил он, как будто разговаривая с ее мыслями. “Я узнал настоящую Адриану довольно близко, когда мы оба были подростками”.
  
  Она могла слышать его шаги, скрипящие по каменному полу. Это звучало так, как будто он обходил книжный шкаф у окна. Она тяжело сглотнула и держала руки как можно тверже. Все, что ей нужно было сделать, это дождаться, пока он не окажется в пределах досягаемости отбивающего, и позволить ему это сделать.
  
  “Не расстраивайся слишком сильно”, - продолжил он, его голос приближался. “Ты некоторое время дурачил меня. Ты был выше, но я подумал, что она могла вырасти с тех пор, как я видел ее в последний раз. И ты выглядела молодо для своего возраста. Но я подумал, что Адриана знает, как позаботиться о себе. Я даже волновался, что ты узнаешь меня под моей личиной”.
  
  Мысли Сидни закружились. Конечно же, этот человек не только не был призраком Хаббарда, он также не был Хаббардом. Он даже не был англичанином. Кем он был? И чего он хотел?
  
  “Я подумал, может быть, она знает меня, но не хочет раскрывать наш роман. Или, может быть, она не знает меня из-за маскировки.” Он продолжал разговаривать сам с собой. “Тогда я понял, что ты не тот, за кого себя выдавал. Я начал подозревать за ужином. Настоящая Адриана люто ненавидела баранину. Она бы не откусила ни кусочка от того пирога. Но я решил провести тебе последний тест, просто чтобы быть уверенным ”.
  
  Теперь Сидни могла видеть его. Он стоял прямо перед камином, его тело было очерчено тусклым оранжевым свечением. Он присел на корточки, схватил палку из ящика для трута и начал ворошить угли.
  
  “Я зашел в твою комнату после собрания и показал тебе свой шрам”, - продолжил он, подбрасывая щепки в камин. “У настоящей Адрианы не было бы сомнений в том, кем я был в тот момент. Но ты ничего не сказал. Затем я заговорил по-румынски, даже вставил несколько слов, которые сам придумал, задаваясь вопросом, как вы отреагируете ”.
  
  Выдуманные слова?Сидни слегка поникла. Как она могла быть такой глупой? Он проверял ее тарабарщиной, и она полностью раскрыла себя как подделку.
  
  Угли превратились в полосу свежего пламени, и его лицо вспыхнуло в поле зрения. Сидни скользнула дальше назад, под полог темноты.
  
  Она наблюдала, как он потянулся к каминной полке и снял большой канделябр. Он поднес его к огню. Когда он потянул его обратно, все четыре свечи были зажжены. Он держал фонарь на расстоянии вытянутой руки и медленно поворачивался по кругу, осматривая комнату. Сидни отступила так далеко, как только могла, в тень
  
  Когда он повернулся к щели по другую сторону очага, слабая улыбка промелькнула на его мальчишеских чертах. Он наклонился и поднял каминную кочергу — идентичную той, что торчала из груди Константина.
  
  “А теперь, ” сказал он, ставя канделябр на стол, “ пришло время нам поговорить с глазу на глаз”.
  
  В мгновение ока он побежал к Сидни, высоко подняв кочергу в руке. Как будто он все это время знал, где она была. Сидни была поражена его внезапным стремительным движением, но быстро собралась с мыслями и бросилась вперед, изо всех сил размахивая подставкой для пепельницы.
  
  Он парировал удар каминным железом. Резкая вибрация металла о металл прошла вверх по ее рукам, стуча зубами. Она отскочила в сторону, держа оружие направленным на него. Он направил заостренный конец кочерги прямо на нее, и она развернула подставку и отклонила ее, как раз вовремя.
  
  Они снова и снова вступали в дуэль, кружась по огромной комнате в свирепом, кровожадном танце. Металлические стержни просвистели в воздухе, сильно звякнув при столкновении. Их взгляды встретились, и Сидни увидела яростный огонек в глазах самозванца.
  
  Внезапно он нанес мощный удар, который погнул подставку для пепельницы и отправил ее с грохотом в тень. Затем он нырнул вперед, прижимая ее спиной к длинному столу, прижимая кочергу к ее шее.
  
  “Вам следует отступить, леди”, - сказал он, слегка запыхавшись. “Ты знаешь, как хорошо я владею этим инструментом”.
  
  “Так это был ты”. Она уставилась на него в ответ с отвращением. “Ты убил Константина”.
  
  Он кивнул. “Я сделал”.
  
  “Рифата тоже убили вы?”
  
  “Да”, - ответил он мрачным голосом. “Обе смерти были очень недостойными, но затем правила фон Мюллера усложнили ситуацию. Яд, который я выдавила в подошву своих ботинок, пронося его мимо его охраны, и кочерга ... Ну, кочерга была просто удобной. Как этот.”
  
  Он надавил еще сильнее. Острый край стола вонзился в позвоночник Сидни. Так вот оно что. Теперь он собирался раздавить ей горло и убить ее. Еще одна недостойная смерть. Если бы она только могла выиграть еще немного времени. Может быть, она могла бы просто поддержать его разговор?
  
  “Но почему?” - прохрипела она. “Почему ты убил их?”
  
  Самозванка подозрительно посмотрела на нее. “Нет! Твоя очередь говорить. Скажи мне. Кто ты? Кто послал тебя сюда?”
  
  Сидни сердито посмотрела на него в ответ. Это было неприемлемо, потерпеть неудачу вот так. Но если бы ей пришлось умереть, она умерла бы верной своей стране.
  
  Он протянул одну руку и сорвал парик с ее головы. Кепка появилась вместе с ней, и Сидни почувствовала, как ее собственные волосы свободно рассыпались по столешнице.
  
  “Скажи мне!” - завопил он. “Или я сниму с тебя твой настоящий скальп!”
  
  Убрав одну из его рук с кочерги, она почувствовала изменение в его равновесии — легкое смещение давления на ее правый бок. Воспользовавшись случаем, она ударила его левым коленом в пах. Когда его тело отшатнулось, она просунула руки под левую сторону кочерги и толкнула ее так сильно, как только могла. Он отлетел в сторону и врезался ему в голову, заставив его растянуться на полу.
  
  Сидни выбежала из комнаты и понеслась по коридору. Ей нужно было снова спрятаться — на этот раз в лучшем месте. Нет! Ей нужно было оружие. Настоящий. Что-то похожее на ... брошь Кармины!
  
  Она пробежала через гостиную к площадке первого этажа. Позади себя она могла слышать сердитое ворчание мужчины и быструю поступь. Он снова шел за ней. Она должна была действовать быстро. Она подбежала к безжизненному телу Кармины и сдернула с нее штору на окне. Однако в спешке она выбила булавку из того места, где она лежала. Она услышала, как он скользнул по полу куда-то вне поля зрения. Сидни упала на колени, ища повсюду глазами и руками.
  
  Как раз в этот момент самозванец завернул за угол. Он набросился на Сидни, нанося удар за ударом в гневе. Она увернулась от его ударов, поднырнула под его руку и ткнула его локтем в ребра. Когда он рухнул вперед, что-то блестящее привлекло ее внимание. Булавка Кармины лежала в нескольких футах от него, под пыльным антикварным сундуком.
  
  Она как раз собиралась побежать к нему, когда мужчина схватил ее за ноги сзади. Она упала плашмя на живот, выбив воздух из легких и заставив зубы прикусить язык. Теплый, острый вкус крови заполнил ее рот.
  
  Она брыкалась и извивалась, и ей удалось перевернуться на спину.
  
  “Кто ты?” - закричал мужчина, вцепившись в нее, пытаясь скрутить ее руки.
  
  Сидни боднула его головой, и он вскрикнул. Из его ноздрей хлынула кровь, и руки инстинктивно потянулись к носу. Она приняла сидячее положение и поползла к булавке, которая теперь была всего в футе от нее.
  
  Она как раз собиралась схватить его, когда мужская рука схватила ее за плечо и грубо развернула ее. “Это последний раз, когда я прошу тебя”, - сказал он, держа заостренный конец подсвечника в дюйме от ее лица. “Кто . . . такой . . . ты?”
  
  Сидни осела на пол, как будто сдаваясь. Она уставилась на него сломленным, побежденным взглядом, когда ее левая рука медленно скользнула под ближайшую грудь.
  
  “Я...” - начала она, кровь сочилась у нее изо рта. Он внимательно слушал, стоя на коленях у ее ног, все еще держа над ней заостренное основание подсвечника. “Я... ” Как раз в этот момент ее рука нащупала булавку. “... не скажу!” - закончила она, внезапно выгибаясь вверх и опрокидывая его на спину. Подсвечник выпал из его руки и откатился за пределы досягаемости.
  
  “Сейчас”, - сказала она, прижимая его к земле и танцуя острым, как бритва, крылом перед его глазами. “Скажи мне, кто ты такой”.
  
  Мужчина выдохнул и уставился на нее в ответ гордым, стальным взглядом. “Я Фредерик”, - ответил он. “Наследный принц Суратии”.
  
  * * *
  
  “Ты... кто?” Сидни почувствовала себя так, словно ее рывком разбудили ото сна. Она больше не была уверена, что было реальным.
  
  “Я принц Фредерик”, - повторил он с оттенком раздражения в голосе.
  
  “Но... я не понимаю”. Она медленно покачала головой, пытаясь определить, действительно ли он был тем, за кого себя выдавал. “Почему ты здесь?”
  
  “Я услышал об этой встрече и не мог упустить возможность нанести ущерб силам, которые так долго причиняли вред моей стране”, - сказал он. Он покачал головой и задумчиво уставился вдаль. “Я не чувствовал бы себя достойным своего трона, если бы не предпринял действий против этих угроз. И я знал, что было бы несправедливо рисковать жизнями моих людей в этом вопросе, когда именно моя семья поставила их в такое затруднительное положение. Поэтому я решил прийти один. Я разыскал настоящего Хаббарда в Лондоне и тихо... позаботился о нем. Затем я сбрил бороду, подстриг и покрасил волосы в тон ему. Я прибыл сюда пару дней спустя как Хаббард, и я инсценировал его смерть, чтобы я мог заниматься своими делами в тайне ”.
  
  “Но как ты пережил падение?”
  
  “Я не падал”, - ответил он, оглядываясь на нее. “Моя страна гористая. Взобраться на парапет крыши было для меня легко. Каменный узор создавал отличные захваты ”.
  
  “Откуда мне знать, что ты говоришь правду?”
  
  “Ты не понимаешь”, - сказал он. “Я точно не мог взять с собой скипетр”.
  
  “И ты замаскировался под призрака на случай, если кто-нибудь из нас тебя заметит?” Спросила Сидни. Она протянула руку и стерла немного серого порошка с его лба.
  
  Принц рассмеялся и покачал головой. “Не нарочно”, - сказал он. “Мне нужно было место, где я мог бы спрятаться. Итак, я спустился по каменной опоре с другой стороны дома, пинком распахнул окно подвала и нырнул внутрь. Я приземлился на кучку золы, выгребенную из кухонной плиты. Я был довольно мокрым после шторма, и они прилипли ко мне, как клей. Когда Малкольм увидел меня, он принял меня за привидение ”.
  
  Сидни нахмурилась, изучая его черты более внимательно. Он больше не походил на кровожадного дьявола. Он выглядел гордым, решительным и очень усталым. Яростная интенсивность, с которой он боролся с ней, проистекала не из мании убийства, а из сильного чувства цели. Она поверила ему. Он был принцем Фредериком. Он был на задании, как и она. Миссия по защите своей страны.
  
  “Все в порядке. Я готов умереть сейчас”, - сказал он усталым, но уверенным голосом. “Но я прошу об одной вещи. Я хотел бы знать, кто ты, прежде чем ты убьешь меня ”.
  
  Его слова вырвали Сидни из ее мыслей. Она перевела взгляд с его глаз на лезвие, поблескивающее между ее пальцами. Ей пришло в голову, что он считал ее злой и продажной. Когда они ссорились, она, должно быть, казалась ему такой же маниакальной, как и он ей.
  
  Она опустила руку с оружием и протянула другую руку. “Меня зовут Сидни Бристоу. И я работаю на ЦРУ ”.
  
  “ЦРУ?” - спросил я. Он улыбнулся и, схватив ее протянутую ладонь, крепко пожал ее. “Что ж, тогда приятно познакомиться с вами, мисс Бристоу. И я рад слышать, что ты сохранишь мне жизнь, потому что я думаю, тебе нужна моя помощь ”.
  
  “Твоя помощь?” - повторила она. Она встала и рукавом свитера вытерла кровь с лица.
  
  Принц промокнул свое окровавленное лицо подолом рубашки. “Ты должен убраться с этого острова”, - объяснил он. “Если вы единственный представитель, оставшийся в живых, когда прибудут все сопровождающие, ваша личность может быть раскрыта, и они, вероятно, заподозрят вас как убийцу”. Он осторожно поднялся на ноги и устремил на нее сочувствующий взгляд. “Я спланировал побег только для одного человека, но, возможно, мы сможем что-нибудь сделать вместе”.
  
  Сидни колебалась. Она не была уверена, что ей следует делать. Всего за несколько минут до этого она участвовала в жестокой битве с этим парнем. Теперь она собиралась отдать свою жизнь в его руки? “Я не знаю”, - сказала она, качая головой. “Возможно, я просто что-нибудь придумаю сам”.
  
  Принц Фредерик рассматривал ее. “Я думаю, мы очень похожи, ты и я. Мы привыкли решать проблемы в одиночку. Но, ” его голос стал серьезным, — ты должен довериться мне сейчас. Ради твоей безопасности. И ради вашей собственной миссии и страны”.
  
  Она посмотрела на него и увидела настойчивость в его глазах. Он прав, печально подумала она. У меня нет другого выбора.
  
  Все было бы довольно мрачно, если бы ей пришлось объединиться с кем-то, кто систематически хладнокровно убивал людей. Но она не могла подвести SD-6. И она не хотела умирать на том холодном, мрачном острове. Она хотела вернуться домой.
  
  Кроме того, принц больше не казался ей угрожающим. Она не хотела, но ее инстинкты говорили ей доверять ему.
  
  “Все в порядке. Расскажи мне свой план побега, ” попросила она, слабо улыбаясь. “Может быть, у меня появится идея”.
  
  15
  
  Сидни осторожно ступала по песчаной почве, напрягая зрение в густой темноте, чтобы разглядеть зияющие расщелины или валуны. Освещать путь было бы слишком рискованно. Это подняло бы по тревоге лагеря каждого представителя и заставило бы всех собраться в массовом порядке на острове. По крайней мере, буря утихла. Молний больше не было, и дождь теперь был скорее водоворотом влаги, чем постоянным потоком капель.
  
  Принц Фредерик мягко шагал рядом с ней. Проработав над их планом последние два часа, она почувствовала себя намного лучше по отношению к нему, даже восхищалась им. Она все еще не совсем забыла об осторожности, но было приятно наконец-то обрести союзника.
  
  “Вы уверены, что с миссис Макдугалл и Малкольмом все будет в порядке?” - спросила она, когда они карабкались по выступу скалы.
  
  “Да”, - сказал он с легким смешком. “Никто не заподозрит старую женщину и мальчика, болтающих о призраках. Кроме того, станет ясно, что кто-то запер их в подвале.”
  
  “Я не знаю. Я все еще чувствую себя плохо ”, - сказала она. “Я просто хотела бы быть с ними повежливее”. Она задавалась вопросом, что бы они подумали, когда часы “Адрианы”, туфля и ее блузка, окрашенные кровью фон Мюллера, были найдены на берегу. Подумают ли они, что она утонула? Или они подумают, что она встретила безвременный конец от рук “призрака”? Она никогда не узнает.
  
  Фредерик выпрямился и протянул к ней руку. “Из тебя получился хороший шпион, Сидни”, - сказал он, вытаскивая ее на широкий плоский камень. “Ты очень хорошо сыграл свою роль”.
  
  “Ты тоже”, - добавила она. “Ты действительно меня одурачил. Какой шок. Если бы я знала, что ты принц... ” Она сделала паузу, качая головой.
  
  Он кивнул. “Я знаю, я не могу поверить, что у меня здесь все-таки был друг. Я чувствовал себя таким одиноким в своей цели ”.
  
  Сидни почувствовала скручивание в животе. “Но я пришла сюда не для того, чтобы кого-то убивать”, - сказала она, защищаясь. “Я пришел только послушать и посмотреть. Чтобы выяснить, что они планировали.”
  
  “О? Ты никогда не убиваешь во время выполнения задания?”
  
  Она подумала о своей первой миссии. “Нет, если я смогу помочь этому”, - сказала она.
  
  Они продолжали маршировать вниз по склону, пробираясь среди коварных провалов и россыпей камней, окаймлявших края острова. Пока они тащились вперед, вопрос, который не давал ей покоя с тех пор, как он представился, сорвался с ее губ, прежде чем она смогла остановить его.
  
  “Как ты это делаешь?” - спросила она, изо всех сил пытаясь разглядеть его лицо в темноте. “Как ты можешь так легко убивать?”
  
  Последовала долгая пауза. “Это нелегко”, - наконец ответил принц. “Но предательство - это все, что знают эти люди. Иногда убийство - твой единственный выход. По крайней мере, фон Мюллер и Кармина избавили меня от части моей работы.” Он тяжело вздохнул, и Сидни подумала, что смогла уловить нотку грусти в его голосе.
  
  “Но... ты женат. Верно?” - спросила она.
  
  “Да”, - ответил он, звуча смущенно. Она поняла, насколько дерзко вела себя, но ничего не могла с собой поделать. Она должна была знать.
  
  “Твоя жена знает, что ты здесь, делаешь это?”
  
  “Нет. Она думает, что я во дворце, планирую вместе со своими советниками.”
  
  “Но как ты можешь так поступать с ней?” Сидни продолжала, слишком взвинченная, чтобы остановиться. “Как ты можешь рисковать своей жизнью и скрывать от нее эти ужасные вещи в секрете, если ты любишь ее?”
  
  “Я делаю это, потому что я люблю свою жену и страну”, - ответил он. - "Потому что я люблю свою страну". “Если в твоей жизни нет любви, эти вещи ничего не значат”.
  
  Сидни некоторое время шла тихо, обдумывая это.
  
  “Я не злобный убийца. Я не убиваю невинных людей”, - продолжил он. “Я бы никогда не причинил вреда миссис Макдугалл или Малкольму. Их руки не запятнаны, как у других. Малкольм застал меня врасплох в подвале, когда он был на какой-то охоте за призраками, так что мне пришлось связать его. Иначе я бы никогда не поднял на него руку. И я не хотел причинять тебе боль до того, как узнаю твою истинную личность.”
  
  После того, как он обезоружил ее в библиотеке, он мог легко убить ее кочергой вместо того, чтобы прижимать к столу. Похоже, у него действительно был этический кодекс.
  
  К этому времени они уже добрались до края острова. В нескольких футах от нас, у основания крутого пятифутового обрыва, прибой с шумом разбивался о берег. Принц сел, перекинул ноги через борт и спрыгнул на поросший кустарником пляж внизу. Сидни последовала за ним, и он помог ей удержаться, когда она приземлилась.
  
  “Хорошо”, - сказал принц, указывая на несколько ярдов выше по берегу. “Мы почти на месте”.
  
  “Эм, привет”. Сидни схватила его за протянутую руку. “Прости, что спрашиваю тебя обо всех этих вещах. Это было грубо с моей стороны ”.
  
  “Все в порядке”, - сказал он. Он протянул руку и схватил ее за плечи. “Я не стыжусь своей тайной жизни. Я чувствую себя хорошо, защищая своих людей. Я также не стыжусь своей роли мужа. В конце концов, если все, что у тебя есть, - это долг, ты на самом деле не живой ”.
  
  Холодное, покалывающее ощущение охватило ее, как будто ее внезапно окатили морской водой. Она изучала красивый профиль принца в тусклом свете. Его жене и его людям, должно быть, очень повезло, что он у них есть.
  
  “Пошли”, - сказал он, поворачиваясь и прокладывая свой путь по покрытому мхом гравию. “Нам следует поторопиться. Скоро будет рассвет.”
  
  Они шли по пляжу, держась спиной к скале. Вскоре они наткнулись на густые заросли ежевики и водорослей.
  
  “Это должно быть где-то здесь”, - пробормотал принц. “Ага!” Он наклонился и порылся в обломках, пока не обнаружил большой водный мотоцикл темного цвета. “Мне жаль, что я не могу вас подвезти, но, как вы можете видеть”, — он похлопал по задней части машины, где за маленьким сиденьем был оборудован отсек для хранения вещей и очень большой двигатель, — “там нет места”.
  
  “Как ты доставил это сюда?” - Спросила Сидни, помогая ему вытащить его из беспорядка.
  
  “За нужную сумму старый капитан рыболовного судна был счастлив спрятать его здесь, когда обходил остров, проверяя свои ловушки”, - объяснил он, вытаскивая длинные нити водорослей из щелей машины. “И я сказал ему, что это принесет дополнительные пятьдесят фунтов, если он будет держать рот на замке”, - добавил он с акцентом кокни Хаббарда.
  
  Сидни рассмеялась.
  
  Минуту спустя гидроцикл был полностью вычищен. Принц встал и начал рыться в отделении для хранения.
  
  “Вот”, - сказал он, бросая ей черный гидрокостюм. “Тебе это понадобится больше, чем мне”.
  
  “Но—” она начала протестовать.
  
  “Включайся! Не спорь, ” приказал он. “Времени мало”.
  
  Сидни отступила в тень и быстро надела гидрокостюм. Поверх него она надела специальную сбрую Грэма с дополнительным такелажем, который она прикрепила к спине. Убедившись, что ничего не болтается и не перекручено, она вернулась на место за гидроциклом. Затем принц вручил ей пару крепких, криво сделанных крючков, которые она прикрепила к передней части своей сбруи.
  
  “Ты готов?” - спросил принц, хватаясь за руль гидроцикла.
  
  Она дважды проверила застежки и кивнула. “Я готова”, - сказала она. “О, и... спасибо. За всю вашу помощь ”.
  
  “Не упоминай об этом”, - ответил он. “Как говорят на родине Адрианы, Ну, ты бине се омуль сингур.”
  
  Сидни усмехнулась. Нехорошо, что мужчина должен быть один, перевела она. “Совершенно верно, ваше высочество”, - сказала она. “Nimic alt mai bun pe lume decât un prieten bun.”Нет врача лучше, чем настоящий друг. “Удачи тебе”.
  
  “И для тебя”.
  
  Он столкнул гидроцикл в воду и оседлал его, пока Сидни стояла у кромки волн. Двигатель с урчанием ожил, и он медленно набрал скорость, направляясь в море.
  
  Сидни сделала глубокий вдох и ждала. Буксирный трос, который они соорудили из проводов, ведущих к телефонной будке для прислуги, размотался, сначала постепенно, затем быстрее, когда гидроцикл увеличил скорость. Несколько секунд спустя линия натянулась. Последовал сильный толчок, и Сидни полетела вперед, ее ноги скользили по волнам.
  
  “Давай, давай”, - убеждала она.
  
  Затем внезапно парус, который она сделала из одного из навесов на окне, широко раскрылся в потоке ветра и поднял ее в воздух. Ее ноги оторвались от воды, и дно океана ушло под откос в головокружительном порыве.
  
  Сидни сделала глубокий, пропитанный дождем вдох. Это работает!взволнованно подумала она. Ремни держатся!
  
  Холодный ветер пронесся по ее телу, отбрасывая назад волосы и заставляя тонкие слезинки просачиваться из уголков ее глаз. Она посмотрела вниз на мир, раскинувшийся далеко внизу. В бархатистом предрассветном свете она могла разглядеть лишь сгорбленную фигуру принца и V-образный след от гидроцикла, рассекающего море. Посмотрев вверх, она увидела разрывы в грозовых облаках, похожие на потрепанные края серого шерстяного одеяла. Несколько крошечных звезд проглядывали сквозь него, отражая свой свет от волн.
  
  Над горизонтом появился слабый лавандовый отблеск, и Сидни увидела впереди изогнутую линию побережья. Это было почти время.
  
  Она едва могла расслышать сигнал, поданный принцем свистом. Она посмотрела вниз и увидела, как он протягивает руку назад и перерезает буксировочный трос булавкой Кармины.
  
  Когда веревка ослабила натяжение на ее теле, ее импровизированный парашют выпрямился вертикально, подняв ее на несколько футов выше. Сидни никогда не чувствовала такого покоя. Она развела руки в стороны и легко заскользила по ветру, наслаждаясь свободой, близкой к невесомости, высокой скоростью и бесконечным пространством.
  
  Смотри, папочка, подумала она, закрывая глаза. Я сделал хороший самолет. . . .
  
  Сидни услышала еще один свист далеко внизу. Она посмотрела вниз и увидела, что принц машет рукой в последнем прощании. Затем он развернул свой гидроцикл, направляя его к месту встречи дальше по пляжу. Она помахала ему в ответ и смотрела, как он исчезает вдали.
  
  Берег теперь был ближе. По мере того, как ночь постепенно отступала, она могла различить очертания холмов и узкую полоску дороги. Ее инерция значительно замедлилась, и она начала медленно опускаться к океану. Она крепче ухватилась за ремни своей сбруи и приготовилась к входу.
  
  Ее падение быстро ускорилось. Она сделала глубокий вдох, как только ее ноги коснулись воды. Долю секунды спустя она погрузилась в холодную, влажную темноту. Сидни пнула изо всех сил, борясь с инерцией. Как только она всплыла, она отстегнула и сбросила свою упряжь. Она проплыла вбок несколько ярдов, пока не почувствовала, что опасность запутаться в лесках миновала. Затем она указала в сторону берега.
  
  Казалось, целую вечность она плавала в ледяной, песчаной воде. Все это время она отказывалась смотреть в сторону суши, боясь запаниковать из-за расстояния. Наконец, как раз в тот момент, когда она начала задаваться вопросом, как долго ее тело сможет противостоять леденящему холоду океана, рука Сидни коснулась илистого дна. Она почувствовала прилив возбуждения. Она продолжила еще несколько поглаживаний, а затем подняла взгляд. В нескольких футах впереди пенистые волны маняще плескались о каменистый участок пляжа. Она добралась вброд до берега и рухнула, ее разум почти отстраненно отметил первый свет утра.
  
  * * *
  
  Мороженое с горячей помадкой? С добавлением взбитых сливок?
  
  Пицца со всеми начинками и заправкой "ранчо" для коржей?
  
  Или, может быть ... начос с острым чили сверху?
  
  Сидни брела по туманной пустоши в поисках признаков цивилизации, фантазируя о том, что она будет есть, когда вернется домой.
  
  Она уже некоторое время следовала по прибрежной дороге, но держалась на безопасном расстоянии на случай, если какие-нибудь вражеские агенты выследили ее. Утренний туман помог скрыть ее из виду. Клубы пара, поднимающиеся от земли, полностью окружали ее, но они также ограничивали ее обзор.
  
  Она громко зевнула и огляделась, пытаясь сориентироваться. Она как раз огибала небольшой, поросший вереском склон холма, где дорога делала резкий поворот и исчезала. Пока она брела вперед, следуя повороту, на другой стороне дороги внезапно появилось небольшое квадратное здание. Вдалеке виднелась группа домов и магазинов.
  
  Наконец-то! Сидни побежала к ближайшему строению. Она заглянула в закрытые ставнями окна, но внутри не горел свет. Входная дверь тоже была заперта. На резной деревянной вывеске, висевшей над ним, черными и золотыми буквами было написано "ГУСЬ и ФИРКИН".
  
  Вероятно, решила она, это деревенский паб, закрытый из-за утреннего похмелья.
  
  Ну что ж. Они, вероятно, не рассчитывали на то, что какие-нибудь полузатонувшие американские шпионы заглянут сюда.
  
  Направляясь обратно к дороге, она увидела высокую стеклянную телефонную будку, стоящую на краю парковки паба.
  
  Сидни вздохнула с облегчением и практически вприпрыжку поднялась в кабинку. Теперь осталось бы недолго. Все, что ей нужно было сделать, это связаться с SD-6.
  
  Она сняла трубку и набрала код своей специальной визитной карточки, затем ввела номер мобильного телефона Пинелли.
  
  Он ответил после первого гудка. “Пинелли”, - сказал он отрывисто. Она не могла поверить, насколько близко он звучал.
  
  “Привет...” - начала она, внезапно почувствовав неловкость. “Это я. Сидни.”
  
  “Бристоу?”От его громоподобного ответа задребезжала черная пластиковая трубка. “Как... ? Где ты?”
  
  “Это долгая история. Но я в порядке. Я вернулся куда-то на материк, и меня нужно подвезти ”.
  
  “Держись!” - сказал он отчаянно. “Я попрошу Дональдсона отследить звонок”.
  
  Сидни терпеливо ждала, прислушиваясь к серии слабых щелчков и жужжаний.
  
  “Все еще там?” Пинелли снова вышел на связь.
  
  “Ага”.
  
  “Хорошо. Мы получили координаты.” На линии послышалось приглушенное бормотание. “Одну секунду. Дональдсон хочет что-то сказать ”.
  
  О радость, подумала она.
  
  “Бристоу?” Грубый голос Дональдсона прозвучал у нее в ухе.
  
  “Да?”
  
  “Как все прошло?”
  
  “Все в порядке. За исключением того, что я замерзаю ”.
  
  “Ладно, послушай. Мы отследили ваше местоположение. Нам потребуется около тридцати минут, чтобы добраться до вас. Так что оставайся на месте, но не высовывайся. Это будет проблемой?”
  
  “Нет”.
  
  “Хорошо. Мы уже в пути ”.
  
  “Все в порядке. Пока.” Сидни повернула трубку к основанию.
  
  “Подожди!” Дональдсон закричал.
  
  Она сделала паузу и снова поднесла трубку к уху. “Да?”
  
  “Я просто хотел сказать... Хорошая работа”.
  
  Глаза Сидни расширились. “Спасибо”, - сказала она. “Большое спасибо”.
  
  Она повесила трубку и забарабанила ногтями по стеклянной стенке будки, улыбаясь про себя.
  
  По какой-то причине у нее было непреодолимое желание позвонить своему отцу. Она так сильно хотела услышать знакомый голос из дома. Более того, она хотела рассказать ему все о миссии и поделиться с ним своим успехом, просто чтобы услышать его реакцию. Послушал бы он ее? Гордился бы он ею? Осознал бы он все, что упускал, оставаясь таким отстраненным?
  
  Сидни вздохнула и прислонилась к кабинке. Конечно, она знала, что на самом деле не могла позвонить своему отцу. Но было бы неплохо с кем-нибудь поговорить. . . .
  
  Она развернулась, повторно набрала свой код и набрала новый набор цифр.
  
  “Это Уилсон. Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала ”.
  
  Сидни почувствовала укол разочарования. “Привет. Это Сидни. Я просто хотел... дать тебе знать, что со мной все в порядке. Я скоро вернусь”. Она положила трубку и покачала головой. Она действительно надеялась, что это прозвучало не так вызывающе, как она думала.
  
  Она вышла на свежий ветерок и огляделась. Туман рассеивался, и полный спектр цветов просачивался в окружающий пейзаж.
  
  Ее мысли обратились к принцу Фредерику. Она задавалась вопросом, благополучно ли он добрался до места встречи. Почему-то она была уверена, что он исчез. Он, вероятно, был занят, обзванивая всех своих друзей, семью и свою преданную жену, получая утешение от их знакомых голосов.
  
  Она почувствовала знакомые муки одиночества. Что это было, что он сказал? Если чья-то жизнь целиком посвящена долгу, значит, они на самом деле не живые?
  
  В мгновение ока она вернулась в кабинку, набирая еще одну заученную строку цифр.
  
  “Алло?” - последовал сонный ответ.
  
  Сидни поморщилась. Разница во времени. Верно. Ей действительно нужно было записать это на днях.
  
  “Привет, Берк. Это Сидни. Извините, что звоню так поздно ”.
  
  “Все в порядке”. Его голос стал громче, энергичнее. “Что случилось?”
  
  “Я тут подумала...” - начала она, рассеянно дергая телефонный шнур. “Вероятно, мне очень скоро понадобится мороженое. Думаешь, ты мог бы помочь?”
  
  Псевдоним: Исчезнувший
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"