Первоначальная идея этой книги возникла у меня во время беседы осенью 1996 года с моим редактором в Westview Press Питером Крахтом, который сейчас является редакционным директором Praeger Publishers. Мы с Питером работали вместе над несколькими книгами, и он хотел знать, есть ли у меня какие-нибудь идеи для новой. Я сказал ему, что хотел бы написать биографию Оскара Шиндлера, потому что, несмотря на его известность и новое место в области Холокоста, о нем не было научной работы. Питера заинтриговала эта идея, и он попросил меня прислать ему книгу в подробном изложении. Остальное, как говорится, история.
Я начал работать над этой книгой в 1997 году и никогда не предполагал, что на ее завершение уйдет семь лет. Обнаружение обширной коллекции личных бумаг Оскара Шиндлера в 1997 году и ее публичный выпуск два года спустя заставили меня расширить мои исследования, потому что эти документы подняли новые вопросы о Шиндлере и открыли новые направления исследований. В этот период я работал с несколькими редакторами в Westview Press. Самым важным был Стив Каталано, который тщательно готовил книгу на заключительных этапах. Он является редактором автора.
Во время моего исследования мне пришлось положиться на опыт и доброту довольно многих людей, которых слишком много, чтобы упоминать по отдельности. Излишне говорить, что темпы и глубина моих исследований были бы гораздо менее успешными, если бы не эти люди. В исторической литературе мало что появилось об Оскаре Шиндлере, поэтому мне пришлось положиться на роман Томаса Кенилли "Список Шиндлера " и одноименный фильм Стивена Спилберга в качестве первоначальных ориентиров для моего исследования. Мой план исследования был довольно прост — вернуться к началу жизни Шиндлера в Богемии и Моравии, а затем постепенно продвигаться вперед в хронологическом порядке с исследованиями в Чешской Республике, Польше, Германии, Израиле, Аргентине и Соединенных Штатах. Мой план состоял в том, чтобы объединить архивные исследования с интервью всех, кто знал Оскара или Эмилию Шиндлер.
Я также решил, что для успешного изучения архивов Чешской Республики, Польши, Германии и Аргентины мне понадобятся помощники-исследователи, которые помогли бы мне в моей работе и проведении интервью в каждой стране. Я хотел бы поблагодарить доктора Илону Кл íмовá, Констанцию Шимуру, Дэвида Фура и доктора Адриану Бродски за их неоценимую помощь во время многочисленных поездок, которые я совершил в эти страны в ходе моего исследования. Мне также пришлось положиться на лингвистов, которые помогли мне перевести гору документов, большая часть которых была написана от руки, на восемь языков. Я хотел бы поблагодарить Дженни Раабе, Юдит Наткин и Томаша Яскевича за неустанный перевод очень сложных, трудночитаемых и устаревших документов.
Не менее важными были отдельные архивисты, историки и другие лица в Чешской Республике, Польше, Израиле, Германии, Аргентине и Соединенных Штатах, которые сделали все возможное, чтобы обеспечить успех моей работы. В Чешской Республике я хотел бы поблагодарить доктора Йитку Грунтову á и Радослава Фикейца; в Великобритании - Робина О'Нила; в Польше - Лешека Śвиатека; в Израиле - доктора Сару Бардош, доктора Мордехая Палдиэля и доктора Моше Бейски; в Германии - Митека Пемпера, доктора Вольфа Бухмана, доктора Уве Ворк öттера, Клаудию Келлер, Стефана Брауна, Сьюзен и Майкла Фюр и д-р Дитер и Урсула Траутвейн; в Аргентине - Франсиско Вихтер, Ильзе Чват, Моника Каро, Ильзе Вартенслебенс, Элиас Цвиклич, Вернер Кроул и Роберто Алеманн; и в Соединенных Штатах - Элинор Брехер, Шерри Хайман, Нед Комсток и Дейзи Миллер. Я бесконечно благодарен каждому из евреев-Шиндлеров, которые поделились со мной своими воспоминаниями об Оскаре Шиндлере.
Трудно подобрать подходящие слова, чтобы поблагодарить мою жену Кэтрин за всю тяжелую работу и поддержку, которые она вложила в создание этой книги. Помимо того, что она внимательно читала каждую главу и давала советы по каждому аспекту книги, она с радостью мирилась с моими длительными отлучками на этапах исследования и написания рукописи. Эта книга была бы невозможна без ее безраздельной любви, поддержки и ободрения.
Я хотел бы посвятить эту книгу трем людям, которые сыграли важную и вдохновляющую роль во всех аспектах моих исследований и написания — Солу Урбаху, Крису и Тине Штер. Сол был тем редким евреем-Шиндлером, который работал на Оскара Шиндлера в Эмалии и Брентлице. Что еще более важно, он смог на протяжении всего моего исследования и написания дать мне реалистичное, неромантичное понимание сердца и разума Оскара Шиндлера в годы войны. Крис и Тина Штер были столь же любезны и предупредительны. Я был особенно тронут их щедростью и чувствительностью, когда дело дошло до вопроса об обширной коллекции чемоданов Koffer Оскара Шиндлера. Инстинктивно они настояли на том, чтобы его отправили в Яд Вашем в Израиле в качестве подарка еврейскому народу. Я абсолютно убежден, что это именно то, чего хотел бы Оскар, который глубоко любил Израиль и похоронен в Иерусалиме.
Эта книга также написана в память о нескольких людях, ушедших из жизни, пока я работал над ней: моем любимом шурине Ричарде Х. Муре; Леопольде Пфефферберг-Пейдж; и докторе Дитере Траутвайне.
Дэвид М. Кроу
10 апреля 2004
1.
РАННЯЯ ЖИЗНЬ ШИНДЛЕРА (1908-1938)
Это Было ЗИМОЙ 1947-1948 ГОДОВ В МЮНХЕНЕ. ТЕД ФЕДЕР, бывший американский солдат, теперь был заместителем директора мюнхенского отделения Объединенного распределительного комитета американских евреев (the Joint; AJJDC). Его босс, Сэмюэль Л. Хабер, вызвал Теда в свой кабинет и сказал ему: “Тед, там какой-то немец, который хочет меня видеть. Встреться с ним, узнай, чего он хочет, и избавься от него ”. Когда Тед Федер вошел в приемную, он увидел сидящего там немца в традиционной баварской одежде: зимнем Ледерхозене (кожаные бриджи с гольфами) и фетровой шапочке с пером. Когда Федер неловко приблизился к немцу, открылась боковая дверь, и один из других работников офиса, переживший Холокост, увидел немца и закричал на идише: “Uns grettet, uns grettet [Он спас нас, он спас нас]”. Затем выживший упал на колени и начал целовать немцу руки. Немцем был Оскар Шиндлер.1
В то время Оскар Шиндлер был обедневшим бывшим судетским немецким фабрикантом, отчаянно искавшим способы финансового выживания во время послевоенных трудностей в Германии. За исключением 1098 Schindlerjuden (евреев Шиндлера), которые пережили войну в значительной степени благодаря усилиям Шиндлера, мало кто знал о его подвигах. Тем не менее, для многих Schindlerjuden он уже был богоподобной фигурой. Это обожание было основой чрезвычайно тесных отношений Шиндлера со многими из тех, кто пережил его, вплоть до его смерти в 1974 году. “Мои евреи или мои дети”, как он часто называл их, не замечали человеческих недостатков Шиндлера и постоянно искали способы помочь своему ущербному герою поддерживать некое подобие нормальной жизни, сначала в Германии, позже в Аргентине и снова в Германии. Они помогали ему финансово и искали способы почтить его память и рассказать миру о его уникальных усилиях по их спасению во время Холокоста. Schindlerjuden были движимы, по большей части, глубокой любовью и восхищением, которые они испытывали к нему. Столкнувшись с недостатками Шиндлера, особенно после войны, многие объяснили бы, что именно эти недостатки характера сделали его таким эффективным во время Холокоста. На самом деле их любовь к Оскару Шиндлеру была настолько глубокой и благоговейной, что некоторые просто отмахивались от разговоров о его пьянстве и распутстве и говорили: “О, это просто Оскар”.
И все же, кем был этот Оскар Шиндлер? Действительно ли он был тем почитаемым спасителем, которого изобразил в фильме Стивена Спилберга "Список Шиндлера"? Или он был распутным алкоголиком с сомнительными деловыми качествами? Единственный способ ответить на эти вопросы - посмотреть на всю жизнь этой противоречивой фигуры.
Ранняя жизнь, 1908-1935
Оскар Шиндлер родился 28 апреля 1908 года в Свитавах (по-немецки - Цвиттау), моравском городке в Австро-Венгерской империи. Семья Шиндлера, как и многие их соседи по региону, были судетскими (южными) немцами. Их первым языком и культурой был немецкий, в отличие от процветающей чешской культуры в других частях чешских земель Богемии и Моравии. Семья Шиндлеров первоначально приехала в этот регион из Вены в начале шестнадцатого века. Отец Оскара, Иоганн (Ян) Ханс, происходил из деревни Моравский Лакнов (нем., Mäхриш Лотшнау). Мать Оскара, Франциска (Frantiska) “Фанни” Люзер, была из той же деревни; она вышла замуж за Иоганна “Ганса” Шиндлера в 1907 году. Оскар был старшим из двух детей. Его сестра Эльфрида родилась в 1915 году.2
Свитавы, кажется, мало изменились с тех пор, как Оскар Шиндлер жил там в детстве. Даже сейчас Свитавы кажутся отдаленными, хотя они находятся всего в часе езды от второго по величине города Чешской Республики Брно и в трех часах езды от столицы, “Золотой” Праги. Вена находится всего в нескольких часах езды к югу от Брно. Хотя чехословацкое правительство массово изгнало судетских немцев из Чехословакии после Второй мировой войны, их присутствие все еще сохраняется в архитектуре и в фамилиях некоторых жителей этой части Чешской Республики. Когда вы упоминаете об этом, большинство чехов, живущих в Свитавах, Brněнек (Br üнлитц) и окружающих деревнях, напоминают вам, что они чехи, а не немцы.
Поездка из Брно в Свитавы похожа на шаг назад во времени. Летом поля пышны и зелены, а холмистый ландшафт усеян лесами и скоплениями деревенских крыш, покрытых оранжевой черепицей. Здесь царит ощущение непринужденного комфорта и процветания, хотя статистика доходов Чехии свидетельствует об обратном. Местные жители жалуются, что низкая стоимость недвижимости привлекает немцев, ищущих дешевые летние дома. Свитавы - тихий город. Центр города небольшой, привлекательный, но невпечатляющий. Фанни Шиндлер купила дом в одном из наиболее заметных районов Свитавы, Нет. 24 Iglauerstrasse. Дом Шиндлера выходил окнами на частный парк, который был передан городу в 1933 году. Парк теперь известен как парк Яна Палача, названный в честь чешского студента, который совершил самосожжение в 1969 году в знак протеста против советского вторжения, положившего конец заигрыванию “Чешской весны” 1968 года с демократией. В 1993 году община судетских немцев Германии установила памятник Оскару Шиндлеру на краю парка Яна Палача, прямо через дорогу от дома, где прошло его детство. И все же, хотя большинство чехов согласились бы с тем, что Ян Палах - законный герой и мученик, они менее уверены в Оскаре Шиндлере, который, по мнению некоторых, сыграл определенную роль в разрушении Чехословацкой Республики перед Второй мировой войной.3
До Великой депрессии Ханс Шиндлер зарабатывал на жизнь изготовлением и продажей сельскохозяйственной техники. Он позаботился о том, чтобы его семья оставалась близкой к своим австрийско-немецким корням даже после того, как Свитавы стали частью Чехословацкой Республики в 1918 году. После Второй мировой войны Оскар часто называл себя австрийцем, чтобы отличить себя от “пруссаков”, которых он обвинял в войне и ее зверствах. Он также гордился своими судетско-немецкими корнями. Оскар был крещен в католическую веру, когда ему был месяц от роду. Хотя он номинально оставался католиком на протяжении всей своей жизни, он, казалось, не испытывал особой привязанности к католицизму, по крайней мере, до последних лет своей жизни.4
Мы очень мало знаем о ранней жизни Оскара, хотя пьянство и распутство его отца могут указывать на то, что жизнь в доме Шиндлеров была далека от совершенства. В 1915 году Оскар поступил в Volksschule (начальную школу) в Свитавах, а позже посещал Realschule (среднюю школу). Он поступил в Hö heres Realgymnasium (техническую школу), откуда его исключили в 1924 году за подделку отчета об успеваемости. После того, как он вернулся в школу, одноклассники прозвали его “Мошенник Шиндлер”. Хотя позже он окончил школу, Оскар не был выдающимся учеником и никогда не брал Экзамен Abitur для поступления в колледж или университет. После войны он напоминал знакомым, что он бизнесмен, а не ученый. После окончания Реальной гимназии Оскар посетил несколько профессиональных училищ в Брно, где прослушал курсы по машиностроению, обогревателям и вождению. Он сдал экзамены для получения квалификации в каждой из этих областей.5
В этот период начали появляться первые намеки на неприятности с его отцом. По словам жены Оскара, Эмили, вскоре после того, как Оскару исполнилось семнадцать, Ханс обвинил своего сына в краже некоторых страховых взносов. Эмили утверждала, что Ганс продавал страховки на стороне и украл часть страховых взносов после того, как столкнулся с финансовыми трудностями. Некоторые клиенты Ганса сообщили о кражах в полицию, которая допросила Ганса. Эмили рассказала в своих мемуарах, где встречаются свет и тень (1997), что Ханс сказал полиции, что Оскар украл деньги. Эмили, которая вышла замуж за Оскара в 1928 году, не испытывала особого уважения к своему свекру. Она винила в худших чертах Оскара, особенно в его пьянстве и распутстве, его отца. Она сказала, что Ганс был “безнадежным алкоголиком”, который однажды так напился, что изнасиловал свою невестку. Дочь, родившаяся в результате этого преступления, умерла в возрасте четырнадцати лет.6
Эмили “Милли” Пельцль познакомилась с Оскаром осенью 1927 года. Эмили, которая была на семь месяцев старше Оскара, жила в маленькой моравской деревушке Старé Малетíн (нем. Alt Moletein). Свитави, расположенный примерно в двадцати пяти милях к юго-западу, по сравнению с этим был процветающим мегаполисом. Эмили утверждала, что корни ее семьи в этом регионе уходят в средние века. У Эмили, чей отец, Йозеф, был преуспевающим фермером, было счастливое детство. У нее сохранились теплые воспоминания о своих родителях и бабушке с дедушкой по отцовской линии, которые жили с ними, а также о ее старшем брате Франце. Эмили описала ее мать, Мари, как терпеливая и милая женщина, которая была ее “зеркалом и моделью”. Эмили поделилась своей любовью к лошадям со своим трудолюбивым отцом, который вернулся с Первой мировой войны, пораженный малярией и болезнью сердца. Всю оставшуюся жизнь этот сломленный человек размышлял о своих страданиях и со временем становился все более и более чужим для своей семьи. По мере того, как отношения Эмили с отцом становились все более отдаленными, она сблизилась со своим братом Францем.7 По сравнению с ее дальнейшей жизнью с Оскаром и без него, жизнь Эмили в Star é Malet ín была идиллической. Она любила мир природы и животных, особенно лошадей. Природа, по ее словам, всегда обладала для нее “магической привлекательностью”. У нее также развилась черта упрямства, которая позже позволила ей пережить много душевных страданий и трудностей.8
Одним из других детских увлечений Эмили были цыгане. В своих воспоминаниях она сказала, что цыгане очаровывали ее с детства. Официальные лица в Star é Malet ín разрешали кочевым цыганам разбивать лагерь только на несколько дней в заранее отведенном месте, обычно на окраине деревни. Эти ограничения были распространены по всей Центральной и Восточной Европе. Эмили часто навещала цыган и слушала их музыку и истории. Их рассказы о мире за пределами Старé Малеíн очаровывали ее. Что больше всего заинтриговало Эмили в цыганах, так это их кочевой образ жизни и независимый дух. Эмили сказала, что старая цыганка-гадалка, с которой она столкнулась в заброшенном амбаре, первой предупредила ее о трудной жизни, которая ее ожидает.9 Подержав маленькие ручки девочки в своих, цыганка сказала Эмили:
Я вижу, дитя, что твоя линия жизни длинная. У тебя будет долгая жизнь, дольше, чем ты думаешь. Но ты также испытаешь много боли и страданий. Ты встретишь мужчину, который заберет тебя отсюда. Ты будешь любить его больше всего на свете, хотя и не будешь счастлива рядом с ним. Я также вижу других людей вокруг тебя, но я не знаю, кто они и что они делают. Есть и другие вещи, дитя мое, о которых я не осмеливаюсь тебе рассказать.10
Цыганка напугала Эмили, которая выбежала из амбара прямо в объятия своей матери. Когда ее мать спросила ее, что случилось, Эмили отказалась говорить ей. Эмили сказала, что держала этот инцидент в секрете до 1949 года. Она рассказала Оскару о предсказаниях Цыганки, когда они плыли в Аргентину в 1949 году. Оскар обнял ее и сказал: “Ты больше не можешь верить в эти вещи и продолжать мучить себя. Если ты не была счастлива до сих пор, я позабочусь о том, чтобы ты была счастлива в будущем. Ты можешь быть уверен, что я люблю тебя”.11 К сожалению, Оскар не сдержал своего обещания.
Оскар познакомился с Эмилией во время деловой поездки на ферму Йозефа Пельцля осенью 1927 года. Оскар, который работал на своего отца в течение трех лет, сопровождал его, чтобы попытаться продать отцу Эмили новый электрический генератор для их дома. Пока Ганс бесконечно рассказывал о преимуществах электричества в доме Пельцлей, Оскар, которого Эмили описала как стройного, с “широкими плечами, светлыми волосами и темно-голубыми глазами”, казался скучающим. С другой стороны, по словам Эмили, Оскар не мог оторвать от нее глаз. Она считала его флирт немного нелепым, хотя “особенно ”достойная поза" произвела на нее впечатление. После нескольких поездок на ферму Пельцль Оскар, наконец, очаровал сердце Эмили. Его мать и сестра посетили семью Эмили, когда их отношения стали более серьезными. Наконец, Оскар попросил разрешения встретиться с Джозефом, Мари и Эмили вместе, чтобы попросить руки Эмили. Он сказал им, что хочет соединить свою жизнь с жизнью Эмили, чтобы “мы могли вместе строить будущее”. Жизнь Эмили дома становилась трудной из-за болезни семьи, и она находила обаяние и внешность Оскара неотразимыми. И все же в 1994 году она рассказала немецкому репортеру, что ее отец предупреждал ее о ложном обаянии Оскара. Несмотря на это, она приняла его предложение руки и сердца.12
Свадьба состоялась в Свитавах 6 марта 1928 года. Впоследствии Оскар и Эмилия переехали к родителям Оскара на Иглауэрштрассе, 24. Молодожены занимали верхний этаж дома; семья Оскара жила внизу. У Эмили было мало счастливых воспоминаний о жизни в доме Шиндлеров. Ганс был грубым, необразованным, жестоким пьяницей. Фанни, которую Оскар обожал, была “элегантной и приятной”, хотя почти полностью прикована к постели. Младшая сестра Оскара, Эльфрида, которая была непривлекательной и невзрачной, изголодалась по вниманию; она сблизилась с Эмили, которая старалась уделять Эльфриде как можно меньше внимания, хотя Эмили чувствовала себя перегруженной обязанностями по уходу за домом Шиндлеров, а также за своей собственной семьей в Звездном é Молете íн.э. От Оскара было мало толку, потому что он часто ездил по делам.13
Однако в 1928 году Оскара больше всего интересовал не бизнес и не новая жена; это были гонки на мотоциклах. Оскар всегда интересовался быстрыми автомобилями и мотоциклами. К 1926 году он уже приобрел репутацию безрассудного гонщика на своем красном итальянском мотоцикле Galloni объемом 500 куб. см с коляской. По словам одного из его старых друзей, Эрвина Трагача, это был единственный мотоцикл такого типа в Чехословацкой Республике. По мере того, как Оскар все больше интересовался мотогонками, он начал искать более быструю машину. В 1928 году он купил 250-сантиметровый Königsswellen Moto-Guzzi, гоночный мотоцикл, считавшийся одним из самых быстрых в Европе. Предположительно, Ханс купил оба мотоцикла для Оскара.14
Оскар принял участие в своей первой гонке в мае 1928 года. Трасса началась в Брно и финишировала в городке Собěšайс к северу от Брно. Хотя Трагач назвал это мероприятие “горной гонкой”, трасса была скорее холмистой, чем гористой. Оскар на своем красном Moto-Guzzi финишировал третьим в своей первой гонке. Победа за третье место так взволновала Оскара, что вскоре он принял участие в другой гонке на трассе Альватер на границе с Германией. Оскар соревновался с девятью другими гонщиками в своем классе мотоциклов. Однако на этот раз два других гонщика также управляли мотогузлами. На протяжении большей части гонки Оскар оставался на пятом месте. Он переместился на четвертое место, когда один из его конкурентов на Moto-Guzzi выбыл. Он занял третье место, когда у Курта Хенкельманна, опытного гонщика на Werks-DKW, кончился бензин. Когда Хенкельманн гнал свой мотоцикл к финишной черте, Оскар обогнал его, думая, что он на третьем месте. По какой-то неизвестной причине Оскар остановился прямо перед финишной чертой, к большому разочарованию толпы, которая кричала ему, чтобы он пересек ее. Пока он принимал их крики за аплодисменты, Хенкельманн переехал на своем мотоцикле финишную черту и занял третье место. По словам Трагача, это была последняя гонка Шиндлера. Предположительно, он бросил мотогонки, потому что больше не мог себе этого позволить.15
Вскоре после того, как Оскар встретил Эмили, он уволился с работы у своего отца, чтобы устроиться на работу в Моравскую электрическую компанию (MEAS; Moravská elektrotechnická akciová spoleOnost ) в Брно. Он оставил MEAS после женитьбы и управлял автошколой в à амперке, что примерно в пятидесяти пяти милях к северо-востоку от Свитавы. Его карьера в автошколе оборвалась из-за восемнадцатимесячной службы в чехословацкой армии. Он служил в десятом пехотном полку Тридцать первой армии и к 1938 году был младшим капралом в резерве. Позже Оскар говорил о своей действительной службе в чешской армии, что он “больше занимался спортом, чем служил в армии”.16
Оскар присоединился к MEAS, когда вернулся с действительной службы. В 1931 году MEAS обанкротился, и Оскар был безработным в течение года. Ханс не смог помочь Оскару и Эмили, потому что депрессия вынудила его закрыть свой бизнес по производству сельскохозяйственной техники. Эта ситуация расстроила Эмили. Ее отец дал Оскару приданое в размере 100 000 чешских крон (2964 доллара) и потратил его на шикарную машину и другие неважные вещи. Когда она спросила Оскара об этих излишествах, он ответил: “Эмили, ты слишком аскетична, настоящая аскетка. Хотя, с другой стороны, я по природе сибарит [житель древнего греко-итальянского города Сибарис, любивший роскошь и удовольствия]”.17
Как и его отец, Оскар пристрастился к выпивке. В письме 1951 года немецко-американскому режиссеру Фрицу Лангу, уроженцу Вены, Оскар сказал, что одним из величайших удовольствий в то время в его жизни были таверны “Хойригер” (новые вина) Вены. Время от времени он навещал своего преуспевающего дядю, Адольфа Люзера, который ежемесячно издавал "Der Getreue Eckehart" ("Верный Эккехарт") в столице Австрии. Кафе Heuriger разбросаны по пригородам Вены и были излюбленными местами питья как венцев, так и туристов. Оскар описал публикацию своего дяди как “fast völkischer Verlag” (почти националистическое или популистское издание). Немцы заставили Адольфа закрыть "Дер Гетре Эккехарт" после оккупации Австрии весной 1938 года. Вскоре после этого Адольф умер, несмотря на то, что DAF (Deutsche Arbeitsfront ; Немецкий трудовой фронт) выплатил дяде Оскара более 4 миллионов немецких реалов (1 доллар.6 миллионов) в качестве компенсации. По словам Оскара, его дядя умер от горя из-за “верных путей развития” (потери дела своей жизни).18
“Сибаритская” натура Оскара взяла верх над ним в течение года безработицы. Полиция дважды арестовывала его в 1931 и 1932 годах за проступки, “направленные против физической безопасности тела и здоровья”, то есть за пьянство в общественных местах, нарушение общественного порядка и нападение. Полиция посадила его в тюрьму на двадцать четыре часа и оштрафовала на 50 чешских крон (1,48 доллара) за его первые проступки. В 1932 году его еще дважды сажали в тюрьму за аналогичные проступки. Он получил четыре дня тюрьмы и штраф в размере 200 крон ($ 5,93) за свое новое столкновение с законом, а также восемь часов тюрьмы и штраф в размере 100 крон ($ 2,96) за свое третье осуждение. Это была не последняя его стычка с полицией в 1930-х годах. У Оскара было еще два столкновения с законом в период с 1932 по 1935 год. 21 января 1938 года суд в Свитавах приговорил его к двум месяцам тюремного заключения. Судья также распорядился, чтобы Шиндлера лишали пищи каждый четырнадцатый день его заключения. Он был освобожден после месяца тюремного заключения.19
Чего мы не знаем, так это характера его преступления, поскольку конкретные записи по его делу были либо утеряны, либо уничтожены. Есть даже некоторые сомнения в точности дат. По словам доктора Йитки Грунтова á, ведущего чешского эксперта по Шиндлеру, по крайней мере, один чешский историк, Милан àтырч, утверждает, что Шиндлер был приговорен к этому приговору 5 ноября 1938 года, а не 21 января, за его преступления в шпионаже. Однако в уголовном реестре регионального уголовного суда в Брно в качестве даты вынесения приговора указано 21 января. Маловероятно, что чехи приговорили бы его к тюремному заключению накануне его условно-досрочного освобождения в рамках Мюнхенского соглашения. Учитывая его прошлую историю нарушения общественного порядка и пьянства, Оскара могли посадить в тюрьму за преступления, связанные с подобным недостойным поведением. Также возможно, что он был арестован и заключен в тюрьму в качестве предупреждения от должностных лиц, обеспокоенных его деятельностью в абвере. Мы никогда не узнаем.20
Расстроенный безработицей и юридическими проблемами, Оскар в 1931 году отправился в Берлин в поисках работы. Позже он признался, что заинтересовался коммунизмом, находясь в столице Германии, хотя это заявление, возможно, было попыткой нейтрализовать пронацистские претензии к нему во время его ареста и допроса за шпионаж в 1938 году. После возвращения из Германии Оскар купил птицеферму. Он быстро потерял интерес к этому предприятию и стал представителем пражского банка Ярослава Симека. Он проработал в Simek Bank шесть лет , продавая государственную собственность. В январе 1938 года он уволился из этой фирмы и начал продавать государственную собственность в рассрочку для бизнесмена в Брно.21
Поведение Оскара и отсутствие руководства расстраивали Эмили. Она чувствовала, что он постоянно “лгал и обманывал” ее, но она всегда поддавалась его мальчишеским мольбам о прощении. Она восхищалась его добротой и готовностью помогать другим. Когда Фанни пожаловалась матери Оскара на его поведение, та сказала: “Оскар теперь женат, и обязанность его жены - давать ему образование, моя дорогая Эмили”. Эмили надеялась, что все наладится после того, как пара переедет из дома Шиндлеров в один из своих домов на улице Бадерова, 16, в доме, который принадлежал состоятельной семье Свитави . Эмили описала новый дом как особняк, обставленный элегантной мебелью и хрустальными люстрами.22
Новый дом мало повлиял на их брак, который не был прочным. Как только Оскар встал на финансовые ноги, у него завязался роман со старой школьной подругой Орели Шлегель, которая работала секретарем у его отца. Орели родила Оскару двоих внебрачных детей. Эдит родилась в 1933 году, а Оскар-младший двумя годами позже. Трудно определить, какие отношения были у Оскара с Орели после рождения детей, хотя, если судить по его отношениям с ними после войны, он, вероятно, пренебрегал ими обоими. После войны Оскар сказал Рут Калдер Джи öй, любовнице Амона Джи öй во время войны, что он определил, что мальчик, Оскар младший, не был его сыном. Поэтому неудивительно, что Орели воспитывала обоих детей одна.23
В конце Второй мировой войны Оскар-младший исчез, когда русские оккупировали Свитавы. По словам сестры Оскара-младшего, Эдит Шлегль, ее брат служил в немецкой военной части, когда советы взяли его в плен. Более чем вероятно, что он служил в подразделении Гитлерюгенд (HJ; Гитлерюгенд). В течение последнего года войны такие подразделения возникали по всему Великому рейху в составе фольксштурма (Народной милиции), который пытался завербовать всех трудоспособных мужчин в отчаянной попытке защитить рушащуюся империю Гитлера. Хотя большинству молодых людей в этих группах было от пятнадцати до семнадцати лет, в некоторых из них служили и восьмилетние мальчики. Согласно одному докладу союзников летом 1945 года, ходило множество слухов о продолжающейся диверсионной деятельности внушающих страх диверсионных подразделений HJ “Вервольф” в бывшей Судетской области.24
Орели Шлегель, сменившая фамилию на Шлегль после Второй мировой войны, пыталась разыскать Оскара-младшего через Красный Крест, но так и не смогла его найти. По словам Эдит Шлегль, ее мать, умершая в Германии в 1997 году, так и не смогла смириться с потерей сына. Они оба присутствовали на похоронах Оскара во Франкфурте в 1974 году, хотя Эдит сказала, что после войны она мало общалась со своим отцом. На самом деле, мало кто знал о детях Оскара. Следовательно, все присутствовавшие на его похоронах во Франкфурте в 1974 году были потрясены, увидев большую цветочную композицию со следующими словами на ней: “Alles Liebe von deinem Sohn und дайнер Тохтер” (С любовью от ваших сына и дочери). Излишне говорить, что роман Оскара с Орели Шлегель повредил его браку с Эмили, которая знала о незаконнорожденных детях.25 Эмили знала об этом романе и слышала слухи о двух незаконнорожденных детях. В своих мемуарах она написала, что в 1990-х годах обнаружила, что незаконнорожденный сын Оскара живет в Аргентине. Она сказала, что его мать “ужасно плохо обращалась с ним” и что он “бесцельно бродил по улицам города, предоставленный самому себе и эксцентричному поведению”.26
В разгар его романа с Орели Шлегель любимая мать Оскара умерла после двухлетней болезни. В течение этого периода за ней ухаживала его сестра Эльфрида. Впоследствии она вышла замуж за герра Тучча, чиновника государственной железнодорожной системы, и они жили в “очень большой квартире, предоставленной ему железной дорогой”. Ханс Шиндлер, который бросил свою жену всего за несколько месяцев до ее смерти, затем продал семейный дом и переехал в собственную квартиру. Оскар так и не простил своего отца, который умер в 1945 году, за то, что тот бросил его мать. Томас Кенилли говорит, что Оскар открыто критиковал своего отца в кругу семьи и друзей за его обращение с Фанни. Тем не менее, он также казался “слепым к сходству между его собственным неустойчивым браком и распавшимся браком его родителей”.27 Во многих отношениях Оскар уже стал очень похож на своего отца.28
В 1941 году несколько друзей устроили примирение между Оскаром и его отцом; зная, что Ганс будет в одной общественной кофейне в Свитавах, они отвели Оскара туда. Оскар подошел к отцу и протянул руку, которую Ханс принял. С тех пор, когда Оскар бывал в Свитавах, он навещал своего отца; и до смерти Ганса в 1945 году Оскар каждый месяц посылал отцу банковский перевод в размере 1000 немецких рупий. По словам Оскара, эта сумма позволила его отцу “вести приятное существование, покупать лекарства, в которых он нуждался, получать помощь, в которой он нуждался по квартире, и не беспокоиться об экономической структуре собственной жизни”. Бабушка, тетя и другие родственники Оскара все еще жили в Свитавах, и он старался навещать их каждые четыре-пять месяцев.29
Оскар никогда много не говорил о своей сестре, хотя в интервью 1964 года он сообщил, что она умерла в 1945 году “в результате обращения с ней со стороны русских, когда они оккупировали страну”. Эльфрида Тутш родила троих детей, которые пережили войну. Одна из его племянниц, предположительно Трауде Феррари, которая сблизилась с Эмили, работала в отделе продаж автомобильной фирмы, сначала в Д üЗельдорфе, а позже в Италии. Другая племянница занимала аналогичную должность в Дüзельдорфе, а племянник Оскара был руководителем компании оптовой торговли текстилем в Ингольдштадте.30
Оскар никогда не обсуждал, какое влияние оказала на него смерть его матери, хотя, казалось, это всколыхнуло его беспокойный дух. В том же году он вступил в партию судетских немцев Конрада Хенляйна и установил свои первые контакты с подразделением немецкой военной контрразведки абвер.31 Эти первые шаги в мир политики и прогерманской деятельности навсегда изменили жизнь Оскара Шиндлера. На протяжении всей своей жизни Шиндлер оставался близок к своим судетско-немецким корням. Непосредственно перед Второй мировой войной он работал на абвер в судетских районах Чехословакии, и большинство его оперативников были судетскими немцами, как и он сам. Он также часто посещал Германию. Контакты и навыки, которые он приобрел, будучи агентом абвера, были ключом к пониманию его последующих успехов в Крак óш и Б üнлитце. Не случайно в 1944 году он решил перенести свой завод Krak ów в Брусниц, который находится к югу от Свитавы. Его связи с Судетской частью бывшей Чехословакии были сильны, и он надеялся восстановить там свою жизнь после войны. Когда эта надежда угасла, он был озлоблен и выразил сильное негодование по отношению к последнему довоенному президенту Чехословакии Эдварду Бене š, которого он назвал “шарлатаном”. Он сказал Фрицу Лангу, что Beneš ослабила права судетских немцев до того, как регион был аннексирован Германией в 1938 году. После того, как Оскар вернулся в Германию из Аргентины в конце 1950-х годов, он связался с общиной судетских немцев во Франкфурте. Некоторые из его более либеральных немецких друзей были ошеломлены связями Оскара с общиной судетских немцев в изгнании в Западной Германии, которую они считали крайне консервативной. И все же, чтобы понять Оскара Шиндлера и его связи с абвером и Германией, нужно кратко взглянуть на судетских немцев и их проблемы в Чехословакии между 1918 и 1938 годами. Для Оскара Шиндлера это был особый мир, и события, произошедшие там в межвоенные годы, глубоко повлияли на него на протяжении всей его жизни.32
Оскар никогда не обсуждал, какое влияние оказала на него смерть его матери, хотя, казалось, это всколыхнуло его беспокойный дух. В том же году он вступил в партию судетских немцев Конрада Хенляйна и установил свои первые контакты с подразделением немецкой военной контрразведки абвер.31 Эти первые шаги в мир политики и прогерманской деятельности навсегда изменили жизнь Оскара Шиндлера. На протяжении всей своей жизни Шиндлер оставался близок к своим судетско-немецким корням. Непосредственно перед Второй мировой войной он работал на абвер в судетских районах Чехословакии, и большинство его оперативников были судетскими немцами, как и он сам. Он также часто посещал Германию. Контакты и навыки, которые он приобрел, будучи агентом абвера, были ключом к пониманию его последующих успехов в Крак óш и Б üнлитце. Не случайно в 1944 году он решил перенести свой завод Krak ów в Брусниц, который находится к югу от Свитавы. Его связи с Судетской частью бывшей Чехословакии были сильны, и он надеялся восстановить там свою жизнь после войны. Когда эта надежда угасла, он был озлоблен и выразил сильное негодование по отношению к последнему довоенному президенту Чехословакии Эдварду Бене š, которого он назвал “шарлатаном”. Он сказал Фрицу Лангу, что Beneš ослабила права судетских немцев до того, как регион был аннексирован Германией в 1938 году. После того, как Оскар вернулся в Германию из Аргентины в конце 1950-х годов, он связался с общиной судетских немцев во Франкфурте. Некоторые из его более либеральных немецких друзей были ошеломлены связями Оскара с общиной судетских немцев в изгнании в Западной Германии, которую они считали крайне консервативной. И все же, чтобы понять Оскара Шиндлера и его связи с абвером и Германией, нужно кратко взглянуть на судетских немцев и их проблемы в Чехословакии между 1918 и 1938 годами. Для Оскара Шиндлера это был особый мир, и события, произошедшие там в межвоенные годы, глубоко повлияли на него на протяжении всей его жизни.32
Судетские немцы в Чехословакии, 1918-1938
Чехословацкая Республика возникла в конце Первой мировой войны в разгар распада Австро-Венгерской империи.33 Новых лидера страны, президент Томáš Дж. Масарик, министр иностранных дел Эдвард Бенеš и военный министр генерал Милан àтефáник настаивали на том, что те части Богемии, Моравии и Силезии с большим немецким населением останутся частью нового государства. Исторически немцы были “выдающейся национальной группой” на чешских землях, статус которой изменился с созданием чехословацкого государства. К 1921 году население в 13,6 миллиона человек включало 3,1 миллиона немцев. Когда Первая мировая война подошла к концу осенью 1918 года, лидеры судетской Германии в Вене создали провинции Немецкая Богемия и Судетская область с идеей, что эти этнически автономные регионы станут частью новой немецкой Австрии. Чешская военная оккупация двух провинций в ноябре 1918 года положила конец этим мечтам.34
Вместо этого чешские немцы стали частью новой Чехословацкой республики. Первоначально большинство чешских немцев, которые жили в основном в Богемии, отказались принять свою судьбу и стремились к союзу с Австрией или Германией.35 Одним из первых требований судетских немцев в новой Чехословацкой Республике была национальная автономия; но Масарик отрицал это право, потому что лидеры республики хотели, чтобы их новое государство имело чисто чехословацкое лицо. С другой стороны, чехословацкие лидеры согласились на большую культурную автономию для судетских немцев и других меньшинств. Немецкая культура и образование процветали в преимущественно немецкой части Чехословакии, хотя и пострадали в других частях страны. Постепенно многие политики судетской Германии решили, что в их наилучших интересах сотрудничать с другими чехословаками на благо нации.36
Несмотря на этот возросший дух сотрудничества, большинство чешских немцев никогда не были удовлетворены правами, предоставленными им чешскими и словацкими политиками в Праге. Их разочарование усилилось после того, как Судетская область с ее устаревшими фабриками и предприятиями, которые производили предметы роскоши на экспорт, сильно пострадала от Депрессии.37 Многие разочарованные судетские немцы несправедливо обвиняли чешское правительство в том, что оно мало что делает для решения их растущей безработицы и других проблем.38 В этих условиях неудивительно, что историческое недоверие между чехами и немцами теперь должно всплыть на поверхность и повлиять на политику судетской Германии.
Наиболее драматичным политическим изменением среди судетских немцев стал сдвиг в поддержке избирателей от основных немецких партий к двум крайне правым группам: немецким националистам (DNP; Немецкая национальная партия ) и немецким нацистам (DNSAP; Немецкая национал-социалистическая общественная партия). ). До Великой депрессии эти партии не преуспевали на национальных выборах. Как только началась Великая депрессия, ультраправые судетские партии завоевали больше сторонников среди немецких избирателей. К 1935 году подавляющее большинство судетских немцев отдавали свои голоса за единственную оставшуюся в стране крайне правую пронацистскую партию - СДП Конрада Хенляйна (Судетская немецкая партия). 39
Этот всплеск поддержки крайне правых в судетских немцах частично стал ответом на сильное националистическое послание Адольфа Гитлера и успехи нацистов в возрождении пострадавшей экономики Германии после того, как он пришел к власти в качестве канцлера 30 января 1933 года. Перспектива динамичного нацистского движения судетских немцев в их собственной среде теперь беспокоила многих чехословацких политиков, включая некоторых немцев. Они были особенно обеспокоены влиянием таких движений на жизнеспособность чехословацкой демократии.40
В 1929 году судетские нацисты создали Народную спортивную ассоциацию (Volkssportverband), созданную по образцу СА немецких нацистов (Sturmabteilung; штурмовой отряд или войска). В период с 1930 по 1932 год число членов нацистской партии судетских немцев выросло с 30 000 до более чем 61 000. Этот всплеск членства в нацистской партии и ее активности сильно обеспокоил лидеров Чехословакии, включая некоторых немецких политиков. Что их особенно беспокоило, так это то, что поддержка DNSAP Германией привела к радикализации судетского нацистского движения. В начале 1932 года правительство Праги начало репрессии против Судетской нацистской партии, и 25 октября Национальная ассамблея приняла закон, который позволил правительству объявить вне закона подрывные организации, такие как DNSAP и DNP.41 Несколькими неделями ранее лидеры обеих партий проголосовали за роспуск своих движений, действие которых правительство официально приостановило в начале октября. Несколькими днями ранее Конрад Хенляйн, учитель физкультуры и активист двух националистических движений судетских немцев, Союза товарищей (KB; Kameradschaftsbund ) и Союза или ассоциации гимнастики (Turnverband), объявил о создании Судетско-немецкого тыла (SHF; Немецко-фашистский фронт ). Хенляйн надеялся, что SHF объединит все политические партии Судетской Германии под одним знаменем. Генлейн, как глава новой партии, сделал все возможное, чтобы удержать чехословацкое правительство от объявления СВЧ вне закона. Он постоянно заверял чехословацких лидеров в своей лояльности Чехословакии и ее демократическим традициям - политике, которую в то время проводила Германия.42
Фактически, после роспуска нацистской партии в Чехословакии Ханс Штайнахер, глава Народной лиги за немецкое существование за рубежом (VDA; Volksbund f ür das Deutschtum im Ausland) и сопредседатель Совета фольксдойчей , организации, созданной Рудольфом Гессом, который курировал политику Рейха в отношении этнических немцев за рубежом, связался с Хенляйном и сообщил ему, что Германия намерена проводить политику примирения с чешским правительством для защиты прав и благополучия немецкого народа. Судетские немцы.43
С другой стороны, по настоянию Гитлера была оказана помощь отдельным судетским нацистам, которых чехи преследовали за их деятельность. Берлин также поддерживал контакт с Хенляйном, хотя и не был готов оказать ему активную поддержку. Все изменилось весной 1935 года, когда партия Генлейна получила больше поддержки судетских немцев в своей кампании по выборам 19 мая. Теперь рейх хотел использовать организацию Генлейна для укрепления нацистской власти в Чехословакии, хотя Берлин предпочитал более радикального руководителя пропаганды Генлейна Карла Германа Франка.44
По мере того, как предвыборная кампания 1935 года набирала обороты, чехословацкие и ведущие немецкие политики все больше беспокоились о движении Генлейна; но, несмотря на заверения Генлейна в своей лояльности Чехословакии и ее демократии, его митинги с их нацистской атмосферой многое сделали для нейтрализации его заявлений о том, что он не был марионеткой Адольфа Гитлера. Более того, многие последователи Генлейна были бывшими судетскими нацистами, которые восхищались Гитлером и Германией.45 Однако чехословацких лидеров беспокоили не только растущие пронацистские настроения среди судетских немцев; их также беспокоила дисциплинированная, агрессивная кампания, развернутая партией Хенляйна перед выборами 19 мая. Некоторым чехословакам это напомнило аналогичную тактику в Германии тремя годами ранее, которая помогла привести Гитлера к власти. Некоторые чехословацкие политики опасались, что победа СВЧ может иметь серьезные последствия для демократических традиций страны. Широко распространяемые брошюры нападали на евреев и коммунистов и призывали судетских немцев сплотиться вокруг ветеранов Первой мировой войны, таких как Хенляйн. Пропагандисты СВЧ были осторожны, нападая на немецкоговорящих евреев и коммунистов, а не на евреев чехословацкого происхождения.46
Растущие политические требования в конечном итоге привели к тому, что правительство президента Масарика рассмотрело вопрос о запрете SHF до выборов, хотя Масарик в конечном итоге решил, что позволить партии Хенляйна функционировать в рамках чехословацкой демократической системы лучше, чем заставлять ее действовать незаконно. Но он сделал бы это только в том случае, если бы Хенлейн согласился изменить название партии.47 СВГ теперь стала партией судетских немцев (SdP; Судетская немецкая партия ) и появилась в бюллетене для голосования на выборах 19 мая 1935 года.48 СДП получила наибольший процент (15.2 процента) из 8,2 миллионов голосов, поданных на выборах. Более 63 процентов судетских немцев в Богемии проголосовали за СДП и 56 процентов в Моравии-Силезии. СДПГ получила 44 места в Палате депутатов, состоящей из трехсот членов, и 23 из 150 мест в Сенате. В совокупности право- и левоэкстремистские партии Чехословакии набрали 40 процентов голосов, что дало им 119 мест в Палате депутатов и 59 мест в Сенате.49 Чтобы противостоять новой силе партии Хенляйна и создать жизнеспособную правящую коалицию, премьер-министр Ян Малипетр пригласил все основные немецкие партии, кроме СДП, войти в правительство.50
Оскар Шиндлер и абвер: ранние контакты и Судетский кризис
Несмотря на результаты выборов 1935 года, Чехословакия вступила в последние четыре года своей довоенной истории с жизнеспособной политической системой.51 На международном уровне Германия представляла наибольшую угрозу чешской безопасности, особенно после незаконной оккупации Гитлером Рейнской области в 1936 году. Поскольку нацистский список на “выборах” в рейхстаг после захвата Рейнской области включал судетских немцев, были подчеркнуты связи Германии с партией Генлейна и ее долгосрочные цели в отношении Чехословакии. Как отмечает Герхард Вайнберг, немецкие военные планировщики уже обдумывали шаги в направлении Чехословакии, а гитлеровские дипломаты закладывали основу для таких действий.52
Одним из важных элементов такого планирования был абвер (нем. abwehren — защищать или парировать) - подразделение контрразведки и контрразведывательной деятельности вермахта, термин, обозначающий немецкие вооруженные силы в нацистской Германии с 1935 по 1945 год. Созданный в 1920 году, абвер был призван содействовать военной обороне вооруженных сил Веймарской Республики (рейхсвера). Как только Гитлер пришел к власти, абвер стал гораздо более агрессивным инструментом немецкой военной политики, особенно при контерадмирале (контр-адмирале, позже Admiral ) Вильгельме Канарисе, который руководил абвером с 1935 по 1944 год. Данные свидетельствуют о том, что абвер установил свой первоначальный контакт с судетскими немцами в Чехословакии еще в 1928 году. К тому времени, когда Генлейн одержал свою ошеломляющую победу на выборах в 1935 году, абвер располагал хорошо налаженной сетью агентов в Чехословакии.53
И все же абвер был вовлечен не только в контрразведку и контршпионаж, важные элементы в продолжающейся борьбе за власть между нацистской партией и военными в Германии и других странах. В Чехословакии абвер был вовлечен в дела Судетской Германии, в частности, в борьбу за власть внутри СДП между Генлейном и “традиционалистами”, которых поддерживал Абвер, и “радикалами”, которых поддерживали СД Германии (Sicherheitsdienst ; Служба безопасности) и гестапо (Государственная полиция Германии, или тайная государственная полиция, основанная в 1933 году). СД принадлежала СС (Шуцштаффельн ; отряды защиты нацистской партии) служба контрразведки и разведки под руководством Рейнхарда Гейдриха.54 Участие СД и Гестапо в делах Судетской Германии началось после роспуска DNSAP в Чехословакии в 1933 году. Обеспокоенный потоком нацистов из судетской Германии в Германию, Рудольф Гесс создал совместный Центр управления судетской германией СД-гестапо (Sudetendeutsche-Kontrollstelle) для опроса недавно прибывших судетских немцев, отсеивания шпионов и сбора информации о событиях в Чехословакии. Как самопровозглашенные защитники нацизма, неудивительно, что СД и гестапо вскоре оказались вовлечены в борьбу за власть между радикалами и традиционалистами в СДП. В начале своего участия в решении вопросов Судетской Германии СД и гестапо встали на сторону более радикального крыла СДП и поддерживали тесные связи с бывшими членами объявленной вне закона НСДАП. Абвер стал союзником Генлейна и традиционалистской фракции СДП, которая первоначально стремилась работать в пределах Чехословацкой республики.55
В некотором смысле работа Оскара Шиндлера на абвер либо отражала, либо помогала формировать его собственное мнение о различных фракциях нацистского движения в Чехословакии и Германии. Между абвером, СД Гейдриха и гестапо не было взаимной любви. В начале своей карьеры агента абвера Оскар проникся недоверием к СД, гестапо и другим нацистским партийным организациям, что повлияло на его действия во время Второй мировой войны. И все же, как и большинство агентов абвера, он также научился работать с этими организациями, потому что они играли такую важную роль в мире сбора разведданных нацистской Германии. Наконец, будучи агентом абвера, Оскар Шиндлер приобрел навыки и контакты, которые помогли ему спасти почти 1100 евреев во время Холокоста.
Этническая карта Чехословакии 1935 года показывает, что район Свитавы на северо-западе Моравии был судетским немецким островом, окруженным чехами. По словам Радослава Фикейца, это был также важный центр SdP. Учитывая политический климат и волну поддержки СДП в это время, неудивительно, что Оскар Шиндлер вступил в партию Хенляйна в 1935 году. Хотя Оскар позже утверждал, что он не вступал в СДП до 1938 года, существенные доказательства подтверждают его прежнее членство, включая его заявление о вступлении в нацистскую партию осенью 1938 года.56
Эмилия Шиндлер и Радослав Фикейц согласились, что Оскар установил свои первоначальные контакты с абвером в Кракове, где в 1935 году у Оскара была связь с женщиной, которая была агентом абвера.57 В своем письменном отчете о допросе для чешской тайной полиции в 1938 году Оскар сказал, что его первоначальный интерес к работе на абвер возник зимой 1936-1937 годов, когда он был в Берлине. Во время этого визита он гостил у Ильзе Пеликановой á, судетской немки из àумперка (М äхриш-Шиндлер öнберг), где Оскар когда-то руководил автошколой. Ильзе сказала Оскару, что она знает нескольких офицеров вермахта, и предположила, что им двоим может быть интересно поработать “на ф üр Дойчланд”. Оскар сказал, что, по его предположению, она говорила о работе на Deutscher Nachrichtendienst (немецкую разведывательную службу). Он добавил, что Ильзе говорила о “Steuerflüchtlingen und von Ueberwachen von Emigranten [уклоняющихся от уплаты налогов и проверяющих эмигрантов]”. В то время Оскар не интересовался подобными занятиями и не воспринимал Ильзе всерьез, потому что считал ее “нездоровой и истеричной личностью” [нездоровая и истеричная личность; инвалид и истеричный человек]. Была истерика или нет, чехословацкие власти считали Ильзе немецким агентом.58
Оскар преуменьшил свою работу в абвере в годы сразу после Второй мировой войны из-за позора, связанного с такой службой. Он также знал, что чехи разыскивали его как военного преступника. Однако после того, как он вернулся в Германию из Аргентины, он стал немного более открытым в отношении своей работы с организацией Канариса. В 1966 году Оскар написал два документа, Lebenslauf (ум.v., биографические данные) и список важных дат в его жизни. В этих документах он признал, что вступил в абвер в 1936 году и служил в подразделении коммандос VIII Абверстелле II, штаб-квартира которого находилась в Бреслау (сегодня, Вроцлав, Польша). Вероятно, первоначально он был частью абвера III (контрразведка), поскольку в 1936 году Абвер II занимался главным образом шифрованием и радиомониторингом. Когда Канарис реорганизовал абвер в 1938 году, новый абвер II взял на себя некоторые обязанности старого абвера III, особенно те, которые касались иностранных меньшинств. Новый абвер II отвечал, среди прочего, за агитацию за рубежом и развитие "пятых колонн".59
В своем письме 1951 года Фрицу Лангу, который бежал из Германии вскоре после прихода Гитлера к власти, чтобы не стать главой нацистской киноиндустрии, Оскар преуменьшил свою работу в абвере. Он сказал режиссеру фильма, что его следующие контакты с абвером произошли невинно летом 1938 года. Несколькими годами ранее он встретил “очень милую девушку с чувством юмора”, находясь по делам в горах Ризен-Гебирге (Riesengebirge), которые тянулись вдоль границ Германии, Польши и Чехословакии. Летом 1938 года “веселая девушка” Оскара попросила его помочь ей нелегально пересечь чехословацко-германскую границу. Оскар объяснил, что она боялась иметь дело с чехословацкими пограничниками, потому что ее брат бежал в Германию годом ранее по политическим причинам. Оскар отвез ее на границу, где один из ее родственников показал им, где можно избежать встречи с пограничниками.
Родственник посоветовал Оскару перейти улицу пешком. Шиндлер, однако, возразил, потому что “не был поклонником утренних прогулок по свежей от росы траве, особенно с чемоданами”. Вместо этого он поехал в Германию по пешеходной дорожке. Однажды в Германии “хорошо одетый штатский” сопроводил Оскара и его друга в отель в Цигенхальсе, где жил брат девушки. Оскар утверждал, что встретил в Цигенхальсе офицера, которому понравился его “дерзкий поступок” и который посоветовал ему остаться в Германии. Оскар напомнил офицеру, что у него есть жена и работа в Свитавах и что он должен скоро вернуться. Позже тем вечером несколько немцев устроили переполох возле пограничного перехода, чтобы обеспечить прикрытие, пока Оскар мчался через границу на своей машине. Шиндлер сказал Лангу, что он совершил этот незаконный переход еще раз пешком, чтобы увидеть эту молодую женщину в Цигенхальсе. После второй поездки чехословацкая полиция арестовала его.60
Кем была эта таинственная женщина и какое отношение она имела к абверу? Шиндлер предоставил ответы в своем заявлении чешской тайной полиции в 1938 году после своего ареста. Ее звали Гритт Шварцер, с которой Оскар познакомился на выходных в Румбурге (Чехия, Румберк) в 1936 году. Позже Гритт стал менеджером отеля Juppebad в Цигенхальсе (сегодня польский город Гłучо łазы), недалеко от чехословацкой границы в Германии. Их случайная встреча положила начало их трехлетним романтическим отношениям и более непосредственному участию Оскара в деятельности абвера. На протяжении многих лет Оскар и Гритт переписывались и время от времени встречались в Германии, когда Оскар ездил туда по делам. Одна из их связей состоялась во Фрайвальдене, к югу от Берлина. По словам Томаса Кенилли, Гритт познакомил Оскара с Эберхардом Гебауэром, агентом абвера, который попросил Оскара снабжать организацию Канариса военной информацией из южной Польши, куда Оскар часто ездил.61
Тем не менее, подробности о деятельности Оскара в абвере в показаниях других судетских немцев, завербованных Оскаром и чешской тайной полицией до и после Второй мировой войны, показывают гораздо более опытного шпиона, чем тот, которого изобразил Шиндлер. В строго конфиденциальном отчете чешской секретной полиции от 28 июля 1938 года делался вывод, что Оскар был “шпионом большого калибра и особо опасного типа”. К такому выводу пришли отчасти потому, что чехословацкая полиция считала контактным лицом Шиндлера в Германии Кройцигера, “одну из ведущих фигур шпионской службы Германской империи".” В отчете чешской секретной полиции от ноября 1945 года о деятельности СД и абвера в Чехословакии перед Второй мировой войной Оскар фигурирует первым в неизмененном списке из девяти чехословаков, участвовавших в серьезной деятельности против Польши. Его имя также часто фигурирует в других послевоенных расследованиях чешской секретной полиции о шпионаже в Чехословакии до 1939 года.62
По словам доктора Соботки, главы полицейского управления в Брно, который наблюдал за признанием Шиндлера и подписал его, то, что сделало Оскара таким хорошим в своей работе, - это его навыки манипулирования, природное красноречие, интеллект и хорошая техника наблюдения. И все же, в отличие от многих судетских немцев, которые в то время решили работать на абвер или другие немецкие группировки, Оскаром Шиндлером не двигал судетско-немецкий патриотизм. По словам доктора Соботки, Оскар был “очень легкомысленным человеком с сомнительным характером, единственным стремлением которого было легко и без труда раздобыть много денег.” Оскар открыто признался своим чешским следователям, что он вступил в абвер из-за денег. До того, как он стал немецким шпионом, его ежемесячный доход составлял от 8000 до 10 000 чешских крон (277-346 долларов), хотя из–за слабости к алкоголю и женщинам он постоянно был в долгах. Доктор Соботка сказал, что Оскар так отчаянно нуждался в деньгах, что ради их получения даже рискнул бы совершить измену против собственной страны.63
Что же конкретно делал Оскар Шиндлер в качестве немецкого шпиона и что привело к его аресту летом 1938 года? Во-вторых, каковы были его отношения с абвером после его помилования немецкими властями в Судетской области после Мюнхенского соглашения осенью 1938 года? Подробные отчеты чешской секретной полиции, которые были написаны во время трехмесячного заключения Оскара в 1938 году и после Второй мировой войны, дают некоторые ключи к разгадке его деятельности, равно как и мемуары Эмили и заявления самого Оскара. Абвер был осторожен в отношении иностранцев, которых он выбирал для работы в военной контрразведке. Центральный офис в Берлине отслеживал политические настроения судетских немцев и считал многих из них ненадежными по религиозным, политическим и националистическим причинам. Членство Оскара в СдП придавало ему некоторый авторитет как потенциальному шпиону, хотя его жадность и ум, вероятно, также были важными факторами в решении полевых агентов абвера использовать Шиндлера, чтобы помочь поставить под угрозу военную безопасность Чехословакии. Его пребывание в военном резерве также было им полезно. Их доверие к нему сделало его важным агентом в очень чувствительной области, которая была важна для немецких планов захвата Судетской области и остальной Чехословакии. После того, как Шиндлер был помилован осенью 1938 года, абвер повысил его в должности и направил заместителем командира группы из двадцати пяти агентов, действовавших из Остравы (Мäхриш-Острау) на чехословацко-польской границе. Оскар теперь работал с абвером, помогая планировать вторжение в Польшу.64
Оскар Шиндлер действовал в стратегически важном для немецких вооруженных сил районе, планируя захват Чехословакии, а затем Польши. Абвер совершил свои первые вылазки в Чехословацкую Республику в конце 1920-х годов. Адмирал Канарис активизировал эти контакты в январе 1935 года через посредника Генлейна в Берлине, Фридриха Бергера. Канарис позже хвастался, что Абвер “раскрыл” Генлейна. Это преувеличение, но это правда, что абвер был одной из первых немецких организаций, осознавших ценность Генлейна и СДП для Третьего рейха. СД и гестапо по-прежнему с подозрением относились к лидеру СДП; в 1936 году в одном из отчетов СД Хенлейн был назван “рабом Рима”, который серьезно подрывал усилия Германии по сближению с судетскими немцами.65
Связным Канариса с Генлейном был майор Гельмут “Маффель” Гроскурт, глава унтергруппы ИГ (подгруппа абвера I). В то время абвер был разделен на три основных отдела: Абвер I (секретная разведывательная служба); Абвер II (шифровальный и радиомониторинг); и Абвер III (контрразведка), который отвечал за военные диверсии и деятельность меньшинств за рубежом.66 Абвер претерпел несколько изменений, пока Оскар Шиндлер был связан с организацией. В 1935 году решение Гитлера восстановить всеобщую воинскую повинность означало, по крайней мере с точки зрения Канариса, новые угрозы военной безопасности Германии из-за рубежа. Чтобы справиться с этой угрозой, Канарис значительно расширил абвер III. Одним из его новых подразделений стал абвер IIIF под командованием лейтенанта Ричарда Протце. Одной из обязанностей группы Протце была вербовка иностранцев из-за границы с Германией для работы на абвер. Вскоре после того, как Канарис возглавил абвер, он решил стать более агрессивным за пределами Германии. Каждое управление абвера (Abwehrstelle) в девяти (позже тринадцати) военных округах Германии должно было создать свою собственную оперативную группу разведки. Каждое подразделение из трех-шести агентов было известно как Частный оркестр (Hauskapelle), которым руководил дирижер (капельмейстер). Одной из главных задач Хаускапеллена была вербовка агентов, которые могли внедриться в иностранные шпионские агентства. Им помогала специальная группа информаторов, которые были частью гостиничной организации. Эти информаторы работали в отелях и на курортах и следили за иностранными шпионами. Они также помогали выявлять иностранцев, которые могли быть готовы работать на организацию Канариса. Агенты абвера IIIF на региональных пограничных станциях работали с пограничной полицией в зеленой форме (Grenzpolizei) , пытаясь убедить иностранцев работать на военную контрразведку.67
Оскар Шиндлер, вероятно, работал на Абвер IIIF в Опаве сначала под началом майора Плате. Отчеты гестапо за 1940 год о взломе квартиры Шиндлера в М äриш-Острау в 1939 году показывают, что майор Плате оставался командиром Оскара до 1940 года.68 Ничто в архивах немецкой или чешской тайной полиции не подтверждает это, за исключением заявления, сделанного Оскаром чешской тайной полиции 23 июля 1938 года. Включение этого в официальный отчет доктора Соботки пять дней спустя предполагает, что он принял заявление Шиндлера как факт. Обсуждая свои первоначальные контакты с агентом абвера в Судетской Германии, которого Оскар называл “Кройцигер”, он сказал, что “Кройцигер” сказал ему “отказаться от сотрудничества с департаментом [абвер] II A, который занимается только политическими вопросами, такими как пропаганда, брошюры и т.д.” Это была ссылка не на старый абвер II, который отвечал за шифрование (code) и радиомониторинг, а на совершенно новый абвер II.). Ранее в том же году Канарис реорганизовал Абвер в ответ на новые изменения в OKW (Oberkommando der Wehrmacht ; Wehrmacht High Command) under General Wilhelm Keitel. Абвер теперь стал Бюро абвера (Amtsgruppe A), в состав которого вошли Министерство иностранных дел, центральное административное подразделение и три отделения. Абвер I оставался секретной разведывательной службой, а Абвер II, которым теперь командовал Гроскурт, отвечал за психологическую войну, международную агитацию и создание пятых колонн за рубежом. IIA абвера ссылался на Центральное управление в Берлине под руководством Гроскурта.69
Существует четыре основных отчета и подборки о работе Оскара Шиндлера на абвер. Первым были его собственные показания чехословацкой тайной полиции после его ареста в Свитавах 18 июля 1938 года. Второе - это показания на допросе Лео Пруши, судетского немца, которого Оскар завербовал для работы на абвер. Чехи арестовали Прушу 19 июля. Третий документ о деятельности Оскара в абвере - это отчет, подписанный доктором Соботкой для Полицейского управления в Брно, где были подготовлены уголовные обвинения против Шиндлера и Пруши. В своих мемуарах Эмили также приводит некоторые важные подробности о работе Оскара в абвере, в частности о его деятельности против Польши в 1939 году. Некоторые незначительные протоколы допросов чешской тайной полиции летом 1938 года также упоминают о деятельности Шиндлера.
Я также обнаружил в Брно пятидесятипятистраничную подборку отчетов гестапо о взломе квартиры Оскара и Эмили в 1939 году. Расследование, которое заняло более года, дает некоторые интересные сведения о деятельности Оскара в абвере в 1939 и 1940 годах. Наконец, подборка свидетельских показаний, собранных чехословацким министерством внутренних дел и Чехословацкой правительственной комиссией по преследованию нацистских военных преступников после Второй мировой войны, представляет важные свидетельства и информацию о Шиндлере. Можно составить довольно ясную картину работы Оскара на абвер в 1938 и 1939 годы из этих отчетов. Однако к некоторым заявлениям, особенно Оскара, следует относиться менее серьезно, поскольку он был обвинен в шпионаже и ему грозила смертная казнь. Конечно, он сделал все возможное, чтобы преуменьшить свою роль агента абвера. Он всегда сводил к минимуму свою деятельность в абвере, особенно после Второй мировой войны, потому что все еще находился под следствием за шпионаж и военные преступления в Чехословакии и Польше. Наиболее точный отчет, вероятно, принадлежит Лео Пруше. Его показания о своих отношениях с Оскаром удивительно честны. Он с готовностью признался, что работал на Оскара из-за своего глубокого чувства судетского немецкого национализма. Пруша сказал, что работал на немцев, потому что был патриотом, хотя он, конечно, не гнушался брать деньги за свои усилия.
В заключительном отчете доктора Соботки указывается, что чехословацкая тайная полиция некоторое время наблюдала за Оскаром и располагала досье на него. Сомнительно, что они могли получить подробную информацию о многих личных аспектах жизни Оскара всего за десять дней после его ареста. Что примечательно в отчете доктора Соботки, так это то, насколько точно он характеризует мотивы, потребности и личные качества Оскара. Представители чехословацкой полиции знали о его человеческих слабостях и сильных сторонах задолго до того, как он прибыл в Краков в первые дни Второй мировой войны. Действие , которое привело к аресту Оскара летом 1938 года, заключалось в его попытке заставить Прушу, билетного кассира чехословацкой национальной железной дороги в Брно, получить военную и железнодорожную информацию, жизненно важную для подготовки вермахта к вторжению в Чехословакию осенью 1938 года.
Годом ранее Чехословакия стала главной темой обсуждения среди военных планировщиков Германии. С 1935 по 1937 год Чехословакия была излюбленной мишенью гитлеровской пропагандистской машины, которая изображала страну как “инструмент” советской внешней политики. Теперь фюрер начал рассматривать несколько вариантов для Чехословакии, самым смелым из которых было ее завоевание; Гитлер думал, что завоевание сократит границы Германии и обеспечит Третьему рейху большее немецкое население, особенно после изгнания ненавистных чехословаков. Гитлер надеялся изолировать Чехословакию от ее европейских союзников, особенно от Франции и Великобритании, разорвав дипломатические отношения и подчеркнув “недовольство” судетских немцев.70
Этот вопрос был выдвинут растущей радикализацией судетского немецкого населения в Чехословакии, особенно после того, как Гитлер оккупировал Австрию (аншлюс или объединение) 13 марта 1938 года. Многие судетские немцы были уверены, что Гитлер сделает их частью Третьего рейха в свой день рождения, 20 апреля. Главный соперник Генлейна в СДП, Карл Герман Франк, имевший отличные связи с Гиммлером и СС, был уверен, что Гитлер вскоре аннексирует Судетскую область и сделает ее частью Третьего рейха. Многие из окружения Фрэнка в СДП поддерживали эту мечту.71
К осени 1937 года, имея сильно ослабленную политическую базу, Генлейн написал Гитлеру и предложил немецкую аннексию Богемии и Моравии.72 Позже Гитлер сказал лидеру судетских нацистов, что его тактика в Чехословакии должна заключаться в том, чтобы выдвигать требования, “неприемлемые для чешского правительства”. Он добавил, что “намеревался урегулировать проблему судетских немцев в не слишком отдаленном будущем”. Гитлер также сказал Генлейну: “С завтрашнего дня ты будешь моим вице-королем [штатгальтером]. Я не потерплю трудностей, создаваемых для вас каким бы то ни было ведомством в пределах рейха”. Эти слова много значили для Генлейна, потому что на трехчасовой встрече также присутствовали Карл Герман Франк, Рудольф Гесс, заместитель гитлеровского фюрера, Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел Германии, и Вернер Лоренц, глава ВОМИ.73
Генлейн вернулся в Чехословакию и начал проводить двойную политику, которая внешне обещала неизменную лояльность чехословацкому государству, в то время как в частном порядке поддерживала немецкую аннексию Судетской области. В своей знаменитой речи 24 апреля перед конгрессом СДП в Карловых Варах (Karlsbad) Генлейн выдвинул восемь требований об автономии в составе Чехословацкой Республики. Если бы пражское правительство приняло их все, это было бы “равносильно союзу с Германией”. Тремя днями ранее Гитлер встретился с новым главой OKW, Генерал-лейтенант Вильгельм Кейтель и обсудил свои соображения по чехословацкому вопросу. Он сказал Кейтелю, что не намерен уничтожать Чехословакию, если только не возникнет чрезвычайный кризис. Гитлер хотел избежать крупной международной конфронтации из-за Чехословакии. Его план состоял в том, чтобы оправдать медленное наращивание военной мощи Германии усилением международной напряженности из-за тяжелого положения судетских немцев. Кризис закончился бы неожиданным нападением Германии или тем, которое было бы спровоцировано инцидентом, “организованным” внутри Чехословакии.74
Генлейн хорошо сыграл свою новую роль. Гитлер посоветовал ему избегать урегулирования судетского вопроса с чехословацким правительством и сохранять нейтралитет Великобритании во время кризиса. 20 мая ОКВ дало Гитлеру временную директиву об операции Gr ün (Зеленый), которая основывалась на идее, что политические события в Чехословакии могут побудить Германию к действиям. На встрече с видными немецкими военными руководителями 28 мая Гитлер сказал, что нападение на Чехословакию, которое, как он думал, начнется 1 октября, было прелюдией к более позднему шагу против западных соседей Германии.75 Два дня спустя ОКВ представило фюреру уточненную директиву по операции Gr ün, которая начиналась с заявления Гитлера о том, что это было его “неизменным решением разгромить Чехословакию военными действиями в ближайшем будущем". Дело политического руководства - выжидать или добиваться подходящего момента с политической и военной точки зрения”.76
Генерал Кейтель сказал адмиралу Канарису, что Абвер должен был помочь подготовиться к вторжению в Чехословакию “посредством пропаганды, подрывной деятельности и разведки.” В OKW также высказывались некоторые соображения по поводу убийства абвером посла Германии в Чехословакии Эрнста Эйзенлора, чтобы оправдать нападение на Чехословакию. Пропаганда абвера должна была “запугать Чехословакию” и ослабить “ее сопротивление угрозами”. Абвер также должен был использовать свои пропагандистские каналы для рассылки “инструкций национальным меньшинствам по поддержке вооруженной борьбы". В оперативном плане вторжения в Чехословакию также говорилось, что после того, как немецкие части войдут в Чехословакию, ”сотрудничество с пограничным населением судетских немцев, дезертирами из чехословацкой армии и элементами диверсионной службы“ может значительно усилить успехи Германии.77
Работа Оскара Шиндлера летом 1938 года была связана с необходимостью абвера обеспечить свои боевые (K) и диверсионные (S) группы (K и S-Verb ände) надежными картами и информацией о передвижениях чехословацких войск, военных укреплениях и другими стратегически важными данными. Абвер разместил свои группы K и S сразу за чехословацко-германской границей; таким образом, они были готовы выступить, как только начнется вторжение. Группы "К" и "С" должны были произвести разведку мест высадки Седьмой авиационной дивизии в районе Фройденталя (Brunt ál), который находился примерно в пятидесяти милях к северо-востоку от Свитавы. Это также должно было стать плацдармом для Восьмого армейского корпуса. Интенсивные усилия Оскара Шиндлера по вербовке судетских немцев, располагавших жизненно важной военной информацией, были важны для планов вторжения абвера.78
Деятельность Шиндлера в качестве агента абвера: лето 1938
На момент своего ареста 19 июля 1938 года Лео Пруша (чех, Pr ǔša) был сорокашестилетним станционным “манипулантем”, или железнодорожным рабочим, который продавал билеты в Брно. На фотографии, сделанной при аресте, изображен хорошо одетый мужчина средних лет в полосатом костюме и галстуке-бабочке. Его черты лица очень выразительны : волевой подбородок и нос. Пруша родился в Оклендеříš ки, маленькой деревне примерно в тридцати пяти милях к западу от Брно. Его семья переехала в Брно после того, как его отец, железнодорожный рабочий, погиб в результате несчастного случая в 1897 году. Он не был прилежным учеником, и в 1910 году его мать убедила его бросить учебу из-за плохих оценок. Он нашел работу машинистки в управлении железнодорожного движения в Брно. В начале 1914 года он вступил в австрийскую армию и служил в Оломоуце и Кракове в течение трех с половиной месяцев. После возвращения из армии он стал телеграфистом на маленькой станции в Мирославе, к юго-востоку от Брно. В Мирославе он встретил свою будущую жену, и в 1915 году она родила ему дочь. Пруша был отозван на действительную службу после начала Первой мировой войны в августе 1914 года и был дважды ранен. Он оставался в армии до конца войны в 1918 году и женился по возвращении. Он вернулся к своей работе на железной дороге в Мирославе, ныне являющемся частью новой Чехословацкой Республики. Позже железнодорожные чиновники перевели его в Hru šованы-над-Еви š овков. Они снова перевели его в Незамыслце за плохую работу. Пруша поправился настолько, что в 1934 или 1935 году его перевели в Брно, где он работал в отделе V/5, который составлял расписания поездов. К 1938 году он продавал железнодорожные билеты.79
У Пруши была базовая месячная зарплата на железной дороге в размере 640 крон (22,16 доллара) и специальная канцелярская премия в размере 750 крон (25,96 доллара). На этот доход он содержал свою жену и дочь, которая была студенткой юридического факультета. Хотя Пруша сказал своим допрашивающим, что он решил помочь абверу, потому что находился “под влиянием национальной лихорадки из-за нынешнего политического климата”, чешская тайная полиция думала иначе. Нет сомнений в том, что Пруша был страстным судетским немцем, но он также отчаянно нуждался в деньгах. Чешская полиция сообщила, что у него накопились долги и были проблемы с алкоголем. За четыре месяца до его ареста один из его коллег, Ладислав Новак, сказал, что власти обнаружили пропажу денег из кассового аппарата Пруши. У него также был послужной список антиправительственной деятельности, относящийся к 1935 году, когда полиция расследовала его за нарушение антитреспубликанского закона о защите Республики. Пруша признался, что когда-то был членом запрещенной DNSAP и лишь недавно присоединился к SdP Хенляйна. Его жена и дочь присоединились к SdP намного раньше. Его заявления и заявления других людей приводят к выводу, что Лео Пруша был убежденным судетским немецким националистом с сильными нацистскими пристрастиями.80
Оскар впервые встретился с Прушей в 1931 году, хотя Пруша утверждал, что он не встречался с Оскаром до июля 1938 года. Во время их первой встречи Оскар снова работал в MEAS в Брно и, по общему признанию, проводил много времени в кофейнях и тавернах. Оскар сказал, что помнит Прушу пьяницей и патриотом судетской Германии, у которого были серьезные финансовые проблемы. Оскар познакомился с Прушей через шурина, Ондрея Шульца, которого Оскар знал некоторое время. Шиндлер больше не встречался с Прушей до лета 1938 года, когда Оскар завербовал его для получения важной информации о чехословацких железных дорогах и передвижении войск для абвера.81
Оскар сказал чехословацкой тайной полиции в 1938 году, что его усилия начались невинно. 1 июля он решил навестить Гритт Шварцер в Цигенхальсе, Германия, где она недавно начала управлять отелем Juppebad. Оскар сказал, что, когда он прибыл в чехословацкий пограничный город Злат é Горы (Цукмантель), он решил, что ему придется пересечь границу нелегально, потому что у него не было паспорта. Он убедил местного судетского немецкого трактирщика Ф.öлкеля “показать” ему дорогу через границу, а затем пересек ее в 22:00 вечера. Добравшись до Германии, Оскар позвонил Гритт; она договорилась о частной машине, чтобы он мог доехать до Цигенхальса. Когда он прибыл в отель “Юппебад”, Гритт присутствовала на "веселом" званом ужине. Пока Оскар ждал ее, он был втянут в разговор с незнакомцем, который позже представился как Питер. Когда Питер узнал, что Оскар родом из Чехословацкой Республики, он сказал, что многие судетские немцы в рейхе зарабатывали хорошие деньги, работая на Отечество.82
“Подвыпивший” немец Кройцигер вскоре присоединился к Оскару и Петеру и поздравил Шиндлера с проявленным интересом к работе на абвер. Оскар и Кройцигер встретились на следующий день и продолжили разговор об абвере. Кройцигер интересовался деловыми связями Оскара и направлениями его поездок. Он также хотел знать, служил ли он в чехословацкой армии и его звание. Кройцигер, очевидно, пытался определить полную ценность Оскара для абвера, потому что Гритт, вероятно, уже рассказал Кройцигеру о его талантах и политической надежности. Немецкого агента особенно интересовали контакты , которые Оскар имел с людьми, которые могли обладать важной экономической или военной информацией. Абвер был завален запросами о предоставлении такой информации со всего вермахта, и его агенты отчаянно нуждались во всем, что могло бы усилить военные приготовления к операции "Зеленый". Кройцигер также предупредил Оскара, чтобы он не имел ничего общего с Абвером IIA, который отвечал за “политические вещи и пропаганду”. Если бы он это сделал, это повлияло бы на его отношения с “оркестром” Кройцигера.83
Кройцигер был разочарован тем, что у Оскара не было деловых связей в Словакии. Хотя в Словакии проживало значительное этническое немецкое население, оно не было таким надежным, как община судетских немцев в Богемии и Моравии. Более того, Словакия делила большую часть своей границы с Польшей и Венгрией, а не с Великим рейхом. Члены радикального крыла Словацкой народной партии, лудаки, установили тесные, хотя и бесплодные, связи с агентами немецкой разведки и СДП. Большинство контактов с Людаком осуществлялось через консульство Германии в Братиславе или через Центральный офис этнических немцев СС (VoMi; Volksdeutsche Mittelstelle). К несчастью для абвера, ВОМИ теперь была полностью под контролем Гиммлера после назначения обергруппенфюрера СС Вернера Лоренца главой агентства в 1937 году.84
Кройцигер также хотел знать, были ли у Оскара отношения с военными офицерами или государственными служащими, которые могли быть заинтересованы в работе на Германию. Он сказал, что Оскару следует наладить более тесные связи с такими людьми, но следует осторожно и тонко подходить к ним в вопросах характера работы. Кройцигер сказал, что важно собирать подробную информацию о работе каждого человека. Агент рейха сказал, что оплатит все расходы Оскара, связанные с абвером. Как только Оскар проявит себя, Кройцигер сказал, что может предоставить аванс для покрытия будущих расходов. Оскар упомянул, что у него уже была работа и , возможно, придется взять отпуск, чтобы выполнить свою работу в абвере. Кройцигер пообещал, что возместит Оскару нехватку финансовых средств. Немецкий агент добавил, что он мог бы дать Шиндлеру от 1000 до 2000 римских реалов (от 400 до 800 долларов) на будущие расходы по возмещению ущерба и что Оскар должен лично передавать ему всю информацию. Кройцигер пообещал Оскару, что в будущем ему будут предоставлены один или два мотоцикла для работы и доставки разведданных. Кройцигер также хотел, чтобы Оскар встретился со своим “проводником”, или боссом, майором абвера, 7 июля в Цигенхальсе. майору мне нужно было познакомиться с Оскаром, оценить его способности и рассказать ему более подробно о его работе. Тем временем Оскар должен был выяснить, могут ли его знакомства оказаться полезными для того, что Кройцигер называл рейхсканцелярией (Reichsdeutscher Nachrichtendienst). 85
В экстренной ситуации оба мужчины согласились, что Оскар может позвонить Гритту в отель "Юппебад", который свяжется с Кройцигером. Тогда Питер мог бы встретиться с ним на границе и отвезти его в Цигенхальс. Кройцигер сказал Оскару, что Питер встретится с ним тем вечером и поможет ему пересечь границу обратно в Чехословакию. Оскар провел остаток дня в отеле “Юппебад”, занимаясь "личными делами". Питер встретился с ним в 6:00 вечера и отвез его на границу. Немецкий агент сказал Оскару, что он будет ждать его на городском рынке в Златых Горах 7 июля и перевезет его через границу.86
7 июля друг, Джулиус Хегер, отвез Оскара на арендованной машине за шестьдесят миль от Свитавы до Златых Гор. Хегер высадил его у местной гостиницы, и Шиндлер пошел пешком в условленное место, чтобы встретиться с Питером. Немецкий шпион притворился, что не узнал Оскара, и направился к церкви. Затем он пошел по той же тропинке, которую хозяин гостиницы Фукель показал Оскару 1 июля. Оскар последовал за Питером и встретил его у Златых Гор. Они оба незаконно пересекли границу и прошли пешком до немецкой таможни, контролируемой пограничной полицией. Питер набрал 514, номер Кройцигера, и сказал ему, что Оскар находится в Германии. Кройцигер сказал, что он и его босс, таинственный майор абвера, были слишком заняты, чтобы забрать Оскара на машине. Вместо этого Кройцигер сказал, что встретит их на таможне на мотоцикле. Вскоре прибыл Кройцигер, сопровождавший его Гритт в коляске. Оскар забрался внутрь вместе с Гриттом, и Кройцигер отвез их в местную таверну в Цигенхальсе. Оскар, Гритт и Кройцигер провели вечер, выпивая и обсуждая незначительные темы. Питер тоже был в таверне, хотя и не присоединился к Оскару и остальным. В 2:00 ночи Оскар узнал, что майор не собирался приезжать; Питер отвез Оскара обратно к границе и помог ему добраться до Чехословакии. Оскар провел остаток ночи в отеле Tietze в Златых Горах. На следующее утро Хегер отвез его обратно в Свитавы. По пути Оскар остановился, чтобы навестить нескольких своих клиентов.87
9 июля, на следующий день после того, как Оскар вернулся в Свитавы из Германии, он поехал в Брно. Обычно он ездил в Брно раз в неделю по делам и хорошо знал город. Большую часть дня он занимался делами, а затем отправился в квартиру Пруши на Жилова, 3. По словам Пруши, 9 июля в 16:00 у его двери появился незнакомец и представился как Оскар Меллер. Пруша называл Шиндлера Оскаром Меллером в своем отчете о допросе для чешской тайной полиции от 23 июля 1938 года. Пруша сказал, что незнакомец знал о нем через его шурина Ондрея Шульца. Пруша сказал своим следователям, что ему ничего не известно о местонахождении Шульца. Поскольку жена и дочь Пруши находились в гостиной, “Мейлер” сказал, что хотел бы поговорить с Лео наедине в другой комнате. Оскар спросил Прушу, мог ли кто-нибудь услышать их в соседней комнате, и Пруша заверил его, что никто не мог.88
На данный момент их показания значительно расходятся. Оскар сказал, что он сказал Пруше: “Мне приказано спросить вас, готовы ли вы доставлять материалы и отчеты германскому рейху, насколько вы можете получить их на Bahn [железная дорога; Айзенбан ].”Оскар положил на стол 100 чешских крон (3,46 доллара) и попросил Прушу встретиться с ним в Свитавах на следующий день. Пруша сказал, что “Майлер” сказал ему, что он из “Åíš e” (империи или рейха) и работал на Германию в течение двух лет. Он заявил, что, поскольку Пруша был хорошим немцем, он не мог отказать ни в одной просьбе Оскара. Затем Пруша спросил “М üльера”, чего он от него хочет. Оскар ответил, что хочет, чтобы Лео предоставил ему информацию о железнодорожных сооружениях и перевозках.
Он сказал, что Пруша узнает больше о своих обязанностях после того, как они вдвоем отправятся в Германию. Лео сказал “M üller”, что у него нет паспорта. Оскар ответил, что это не важно и что его связи помогут им безопасно пересечь границу. Оскар все еще беспокоился, что их кто-нибудь услышит, и попросил Лео выйти с ним на улицу. Пруша отказался и сказал, что хочет подумать над предложением “М üллера”, прежде чем принимать решение. Он был в отпуске и у него было время обдумать этот вопрос. Перед уходом Оскар напомнил Лео, что ожидал встретиться с ним в ресторане "У Унгара" в Свитавах на следующий день. “Мüльер” посоветовал Лео сесть на “скорый поезд” из Брно в полдень и, оказавшись в Свитавах, сесть на автобус с надписью “Отель Унгер”. Лео сказал, что не уверен, придет ли он. Затем “Мейлер” дал ему 100 крон на расходы. Шиндлер напомнил ему не обсуждать их разговор, особенно с женой и дочерью Лео.89
В воскресенье, 10 июля, Пруша сел на дневной поезд до Свитавы и прибыл в 12:22. Оскар, который накануне вечером вернулся в Свитавы, отправился на железнодорожную станцию, чтобы узнать, приехал ли Лео. Однако он не подошел к Пруше, потому что хотел убедиться, что с ним больше никого нет. Через некоторое время Оскар подошел к нему, и, по словам Пруши, они сели на автобус до отеля Unger (сегодня отель Slavia). Шиндлер сказал, что они дошли до отеля пешком. “Мюллер” сказал Лео, что хочет взять его с собой в Германию в тот же день, и Пруша согласился. абвера, Оскар отвел Прушу к тому, ресторан отеля и сказал ему заказать завтрак. Шиндлер оставил Лео за столом и вернулся некоторое время спустя. Он сказал Лео, что организовал транспортировку в Германию. Оскар снова воспользовался арендованной машиной Джулиуса Хегера и водителем. Когда они ехали в Златые Горы из Свитавы, Лео рассказал “Müller” о своей работе в государственной железнодорожной системе. Оскар сказал, что большая часть разговора показалась ему запутанной и неинтересной. Он сказал Лео, что однажды в Германии они встретятся с майором кто расскажет Пруше больше о том, чего они от него хотят. У них был поздний ланч на железнодорожной станции в Z áb řeh, где Оскар ждал нового водителя. Когда он не появился, Оскар договорился с водителем Свитавы, чтобы тот отвез их в Златые Горы. Когда они приблизились к границе, Оскар сказал, что надеется найти майора абвера .90
В этот момент Лео, похоже, струсил. Он сказал “Мюллеру”, что не уверен, есть ли у него какая-либо ценная информация для немцев, потому что он работал в коммерческой службе железнодорожной системы. Оскар, однако, не согласился. Он уже решил, что Пруша окажет большую помощь абверу. Возможно, Шиндлер знал, что Пруша был сержантом запаса в телеграфном батальоне № 3 чехословацкой армии. Он сказал Лео, что майору нужна вся имеющаяся у него информация о военных перевозках и связанных с ними вопросах. “Майлер” также хотел знать, были ли у Пруши друзья в чехословацкой армии. Лео ответил, что он знал нескольких офицеров. Один, Игл, был в отставке; другой, Вацлав Рыба, был уоррент-офицером и руководителем строительства. Пруша сказал, что он сомневается, что Рыбе было бы интересно работать на немцев. Оскар ответил, что, по его мнению, Igl не принесет пользы, поскольку он на пенсии, но он заинтересован в Рыбе и будет вести с ним переговоры отдельно.91
“Мейлер” сказал Лео, что для него важно всегда иметь при себе деньги, чтобы оплачивать расходы, которые он понесет, если встретит людей, у которых может быть ценная информация. Оскар сказал, что Лео должен угостить их едой и питьем, пока они разговаривают. Он добавил, что может дать Пруше от 100 до 200 крон (от 3,50 до 7,00 долларов) прямо сейчас, но Лео придется заранее запросить у Оскара более крупные суммы. “Мüллер” должен был получить одобрение абвера на более крупные суммы. Пока они разговаривали, сломалась машина, что задержало их поездку. На окраине Златé Гор Оскар и Лео вышли из взятой напрокат машины. Оскар сказал, что он приказал водителю отвезти его примерно за шесть миль в Йесенк (Фрайвальдау) и ждать, когда ему перезвонят. Пруша сказал, что водитель отвез их на городскую площадь Златых Гор, а не на окраину. Лео добавил, что “Мейлер” сказал ему подождать в машине, пока он навестит клиента. Примерно через пятнадцать минут Оскар вернулся, и оба мужчины подождали Питера в кафе. Шиндлер вернулся к машине и приказал водителю уехать, предварительно дав ему письменные инструкции о более позднем времени и месте доставки. Оскар снова ушел и оставил Лео на скамейке в парке. Скучающий и голодный Пруша купил выпечку в пекарне, и Оскар присоединился к нему там. Они гуляли по площади почти час, прежде чем Оскар решил, что Питер не приедет. Он сказал Пруше, что сам перевезет его через границу.92
Они прошли знакомой тропинкой за церковью и через несколько полей к пабу, расположенному всего в 150 шагах от границы. “Мüльер” сказал Лео расслабиться. Скоро они будут в Германии. Оба мужчины пересекли границу вблизи ЮКО řiv áнков (Лерхенфельд) между 16:00 и 17:00 10 июля без обнаружения. Они прошли немного дальше и через кухню зашли в немецкий паб, откуда Оскар позвонил по номеру Кройцигера 514. Тридцать минут спустя прибыла арендованная машина с водителем, чтобы отвезти их в Цигенхальс. Оскар сказал, что это Кройцигер подобрал их, хотя Пруша сказал, что он не встречался с немецким агентом, пока они не прибыли в Цигенхальс. Водитель отвез их в местную гостиницу, Deutsches Haus (Немецкий дом). Они пошли в ресторан отеля, и Оскар представил Лео Кройцигеру, которого Пруша во время допроса называл “Кройц” или “Крейцер”.93
На данный момент показания Шиндлера и Пруши значительно разнятся. Оскар сказал, что после того, как Кройцигер подобрал двух мужчин на границе, он отвез их в Немецкий дом. После этого они ходили по пабам до 3:00 или 4:00 ночи и никогда не обсуждали дела. По словам Шиндлера, Кройцигер забрал их на следующее утро в 9:00 в Немецком доме и отвез к себе домой. Они пробыли там около часа, обсуждая дела абвера. Пруша утверждает, что основная часть их беседы состоялась в отдельной комнате в Немецком доме накануне вечером. Он рассказал чехословацкой тайной полиции, что после того, как он и “Майлер” встретились с Кройцигером в ресторане Немецкого дома вечером 10 июля, трое мужчин выпили и обменялись любезностями. Через некоторое время они отправились в отдельную комнату в ресторане, где Кройцигер брал интервью у Пруши. Служащий железной дороги Брно сказал Кройцигеру, что у него плохое финансовое положение и его не повышают по службе, потому что он немец. Он подчеркнул, что у него и его семьи “сильное национальное сознание”. Кройцигер сказал, что он рад, что Лео согласился работать на абвер, и сожалеет, что его босс, майор, не смог встретиться с ним. Лео напомнил ему, что он простой железнодорожный служащий, работающий в отделе коммерческих дел. Кройцигер сказал, что это прекрасно, хотя его интересовала только военная информация. Оскар добавил, что Лео сможет увидеть военные транспорты и объекты в Брно и мог бы поделиться этой информацией с абвером. Кройцигер отчаянно нуждался в подробностях о чехословацкой государственной железнодорожной системе, потому что вермахт намеревался использовать ее для переброски “основной части полевой армии” в Чехословакию.94
Пруша теперь стал обращаться к Кройцигеру “герр майор” и сказал, что попытается достать ему несколько “дорожных графиков”. Кройцигер сказал, что ничего не знает о графиках, и попросил Лео объяснить их. Пруша сказал, что graphicon - это “графическая визуализация расписания поездов и продольного пересечения путей, где можно увидеть колебания (подъем и спуск) вдоль маршрута [поезда]”. Кройцигер сказал, что ему было бы интересно ознакомиться с графиками. Лео также пообещал предоставить ему информацию о военных железнодорожных сооружениях и перевозках. “Herr ”Майора " особенно интересовали подробности о военных перевозках. Он сказал Пруше, что ему нужно что-нибудь о передвижениях войск не только во время мобилизации, но и в мирное время. Частичная чехословацкая мобилизация 20-21 мая застала немцев врасплох, и абвер хотел быть уверенным, что это не повторится.95
Кройцигер также хотел узнать о военных складах в Брно. Пруша сказал, что ему ничего о них не известно. Майор затем открыл железнодорожную карту Чехословакии с названиями станций на чехословацком и немецком языках. Его особенно интересовали пограничные переходы из Австрии через Бреслав (Лунденбург) и Хруšованы н. Евиšовкову. Кройцигер также хотел узнать о состоянии и строительстве железнодорожных линий между этими двумя городами и Брно. Бр&##345;эклав находился примерно в тридцати милях к юго-востоку от Брно, а Хру &##353;ованы в двадцати семи милях к юго-западу. Вена находилась примерно в пятидесяти милях ниже каждого города. Немецкие войска, действующие из Австрии, хотели бы быстро получить контроль над этими важными железнодорожными узлами при своем продвижении на север к Брно и за его пределы. Пруша, который когда-то служил в Hru šованы, сказал Кройцигеру, что между Брно и Br řeclav есть двойная колея и одна линия между Hru šованы и Брно. Кройцигер хотел знать расстояние между этими двумя городами и Брно. Он также спросил, занимали ли чехословацкие военные эти конкретные железнодорожные линии во время их мобилизации в мае. Пруша сказал, что он был болен во время частичного призыва, но был уверен, что армия захватила мосты и тщательно наблюдала за всеми железнодорожными линиями. Он добавил, что существует отдельная железнодорожная линия от Хрущевани на запад до Зноймо (Znoim), которая проходит к северу от австрийской границы. Кройцигер заинтересовался этой информацией, потому что в Зноймо был чехословацкий военный гарнизон. Он спросил Лео, знает ли тот, сколько войск дислоцировано в Зноймо. Пруша сказал, что он не знает, сколько там было солдат.96