Новая угроза национальной безопасности Израиля — идиш
Когда-то между идишем и ивритом шла война. Это была идеологическая, культурная, политическая борьба, порой доходившая до рукоприкладства: в 1930 году в Тель-Авиве самопровозглашенный «Батальон защиты иврита» атаковал кинотеатр, где демонстрировался один из первых полнометражных звуковых фильмов на идише - Mayn Yidishe Mame.
Те, кто думают, что эти войны давно закончилось, будут удивлены, узнав, что Jewish Chronicle, старейшая еврейская газета диаспоры, недавно предоставила полосу журналисту, который обвинил идиш, что этот «реликтовый» да и просто «уродливый» язык составляет угрозу Государству Израиль. Поводом послужила знаменитая постановка «Скрипача на крыше» на идише.
Премьера постановки Folksbiene Yiddish Theater состоялась на Бродвее в 2018 году. Шоу стало подлинным хитом в Нью-Йорке, а летом был выпущен альбом, завоевавший почти всеобщее признание. Однако Джеймс Инверн (антрепренер, музыкальный журналист и на протяжении многих лет – главный редактор одного из важнейших в мире журналов классической музыки Gramophone, издающийся в Англии – прим. пер.) прослушал несколько песен на сайте Spotify и сказал: «На мой слух, запись на идише звучит просто ужасно».
По мнению Инверна, идишская версия «Скрипача на крыше» не только малопривлекательна с художественной точки зрения, но и представляет опасность для сионизма и Государства Израиль.
«В настоящий момент идиш переживает удивительную эпоху возрождения, - пишет Инверн, - в частности, в Нью-Йорке. И это в некотором смысле замечательно».
Профессионал в мире музыки, знаток современного музыкального театра, Инверн не против «Скрипача», но чувство дискомфорта вызывает у него тот факт, что его исполняют на идише, да еще и при переполненных залах.
Инверн, насколько я могу понять, считает, что через семьдесят лет после создания еврейского государства многие из нас, евреев диаспоры, забыли все, что Израиль преодолел, чтобы стать процветающим государством. А также – что мы забыли о реальных опасностях антисемитизма, из-за которого столь важным стало создание еврейского государства. И даже взяли на себя свободу не называть себя сионистами.
Он пишет, что «некоторые евреи-не сионисты ищут свою еврейскую идентичность в других местах. Они обретают ее в идише, в связи с процветавшей до Катастрофы богатой культурой, что избавляет их от необходимости взаимодействовать с ивритом, с его обертонами религии и сионизма».
Как и многие другие, я обратилась к идишу в поисках соединения радикальных разрывов XX века. И буквально на первом уроке идиша я узнала, что иврит является неотъемлемой частью идиша.
Кроме того, нет ничего несовместимого между идишем и сионизмом. Даже поверхностное знакомство с недавней еврейской историей показывает, что все эти категории - иврит, идиш, сионизм, иудаизм:– гораздо сложнее, чем полагает Инверн.
Идиш содержит в себе тысячелетнюю еврейскую жизнь в Европе: действительно, некоторые его элементы несут напоминание о дурных временах, но их уравновешивают длительные периоды стабильности и творчества.
Интересны психологические и исторические проблемы, которые подвигают Инверна и многих других на борьбу с идишем. Инверн вспоминает, что в детстве прабабушка «изливала в мой адрес целые потоки нежности на идише, и когда я много позже спросил отца, почему мы не говорим на идише, он ответил: идиш - это язык гонений».
Сионизм и современный иврит обещали превратить старого, слабого местечкового еврея из бессильной жертвы в равного гражданина мира. То, что создание нового еврея требовало полного отречения от все еще живого старого еврея, было прискорбно, но необходимо. Очевидно, есть еще люди, которые думают, что изгнанники никогда не возвращаются.
Можно предположить, что за нынешним демонстративным отрицанием идиша стоят тревога, обида, душевные травмы, которым вовремя не было оказано должное внимание.
Интересно отметить, что когда в 1880-х годах в Англию стали прибывать волны еврейских иммигрантов из Восточной Европы, спасавшихся от погромов, английская еврейская община тоже использовала «Jewish Chronicle», как платформу для обсуждения «ост-юден», которые стали для местных евреев напоминанием о ненадежности места, занимаемого ими в английском обществе. Первостепенной заботой газеты было удерживать дистанцию между двумя общинами, говорящими на английском и идише.
По мере того, как антиеврейские настроения в Британии усиливались, руководство газеты не выражало и тени сомнения, что ответственность за это, по крайней мере, частично, несут новые иммигранты. Газета «даже призвала Совет попечителей отказаться помогать любому, кто не говорит на достаточно хорошем английском».
По иронии судьбы, Джеймс Инверн, признанный авторитет в области музыкального театра, не обратил внимания но тот факт, что идея создания идишской версии «Скрипача на крыше» возникла в Израиле в 1966 году в качестве дополнения к постановке на иврите. Театральный критик газеты «Маарив» назвал создание идишского «Скрипача» событием «национального значения и признаком зрелости еврейской сцены».