Jewish Ideas Daily • Перевод Максим Немцов • 4 апреля 2011 года
Сильно улучшенный Шекспир на идише
театр идиш сша культурные контакты история языки переводы иноязычное jewish ideas daily
Допуская, будто что-то знают об идишском театре в Америке, люди обычно припоминают, что была некогда постановка — вроде бы «Короля Лира», — и ее рекламировали как «переведенную и сильно улучшенную». В историческом исследовании Джоэла Берковица «Шекспир на американской идишской сцене» (2002) эта фраза приводится, но не упомянуто, откуда она. Предположительно, такого никто не говорил. А мог бы.
Шекспир на идише — не еврейский анекдот. Шекспир на идише ставился на американской сцене с 1894 года, хотя профессиональный идишский светский театр появился в Америке всего двадцатью годами раньше. За последнее столетие публика, говорящая на идише, посмотрела множество постановок «Короля Лира», «Ромео и Джульетты», «Гамлета» и «Отелло». Реже ставились «Ричард III», «Кориолан», «Юлий Цезарь» и «Макбет». Только в минувшем январе «Новый идишский репертуарный театр» в нью-йоркском Центре еврейской истории представил публике внятную постановку «Венецианского купца».
Пьесы не только переводились на идиш, но и в разной степени адаптировались. Переводы часто делались не с английских оригиналов Шекспира, а с немецких или русских переводов. Хорошо это или плохо, но такие адаптации показывают, что автор считал необходимым показать публике. Так, например, «Укрощение строптивой» стало основой оперетты Бориса Томашевского «Di Sheyne Amerikanerin» («Хорошенькая американка»).
Идишские драматурги перерабатывали не только Шекспира. Источниками им служили примерно все и всё — от Мольера и «Медеи» Еврипида до современных бродвейских хитов. Тяжеловесов авангардного театра — Генрика Ибсена, Максима Горького — ставили на идише в центральных городских театрах еще до того, как их видела на сцене окраинная англоязычная публика. Однако Шекспир, чье творчество поначалу было неведомо театралам, говорящим на идише, обладал блеском «культурности», а это было важно для интеллигенции, желавшей, чтобы идиш вошел в западный литературный канон.
Выполнить эту задачу помогала некая культурная близость идишской драмы к шекспировской трагедии. И та, и другая часто строятся вокруг семейных отношений, а в сюжетах поднимаются большие моральные, социальные и политические вопросы. Дрязги между Гамлетом и его матерью и отчимом касаются не только принца лично, но и всей Дании. Упорствуя в собственной правде, младшая дочь Лира Корделия являет опасную общественную добродетель, которая составляет саму ткань мелодрамы — жанра, развившегося в конце XIX века и ставшего «торговой маркой» идишского театра.
Стилистически они тоже близки. Пьесы Шекспира, как и пьесы на идише — скорее романтика, нежели классика. Сюжеты не строятся на аристотелевом единстве, они небрежны и причудливы. Возвышенные пассажи с немалым риторическим пафосом чередуются с простонародной низкой комедией, диалоги мешаются с музыкой. Второстепенные роли — в особенности гротесково-комические — так же сочны, как и главные, эмоциональные. Хотя лирика Барда и его остроумие не всегда представлены на идише в наилучшем виде, а его непристойность и вовсе замазывается, в целом Шекспир на идише отнюдь не плох.
Что же касается адаптаций, их, как сейчас говорят, «сценические концепции» скроены гладко и порой, как ни странно, смотрятся весьма эффектно. Как бы там ни было, идишские переработки не так уродуют оригиналы, как, скажем, английские постановки XVII века — тогда «Ромео и Джульетте» и «Королю Лиру» приделали счастливые финалы. Особого вреда нет и в том, что Гамлет предстает сыном уважаемого хасидского раввина, а дочери Лира Гонерилья и Регана — хасидкой и миснагедой (противницей хасидизма), или Корделия — девушкой, предпочитающей религиозному благочестию этику Просвещения. В одной из постановок «Ромео и Джульетты» Джульетта разлучается с возлюбленным как раз из-за таких религиозных разногласий: сцена на балконе разыгрывается на женской галерее синагоги, и Ромео, стоящий под ней, клянется в своей любви Вечным Светом священного ковчега.
А вот «Венецианский купец» никогда не пользовался популярностью на идишской сцене. Тем не менее, в ХХ веке он ставился несколько раз — и вполне успешно. В 1901 году в переводе Иосифа Бовшовера Шейлока играл Яков Павлович Адлер — то был первый перевод Шекспира на идиш, опубликованный в США. Затем Адлер не раз играл эту роль для окраинной американской публики — он говорил на идише, а все остальные актеры подавали реплики на английском. В другом переводе, в 1920 году эту роль исполнял Иосиф Шильдкраут. В 1947 году Морис Шварц поставил очень популярную сценическую версию ивритского романа «Шейлок и его дочь». А недавний «Венецианский купец» в Центре еврейской истории основан на тексте Бовшовера-Адлера, который «доработал» продюсер Давид Мандельбаум, сыгравший, к тому же, Шейлока.
Все эти «доработки» «Купца» подчинены одному императиву. Основная сюжетная линия, касающаяся венецианских транжир, которые ищут богатых жен, в немалой степени заретуширована, и на авансцену выходят отношения отцов и дочерей, а также еврейство Шейлока. Порции достается лишь декламация монолога о «принужденье милости». Пятый акт, где любовные романы завершаются как в сказке, усечен. Заметнее всего то, что хотя для самого Шекспира Шейлок — вполне второстепенный персонаж (он появляется всего в пяти сценах, участвуя лишь в той сюжетной линии, которая движет вперед любовные, а также служит созданию комической разрядки), — в идишских версиях он всегда на переднем плане. И равно выпирает проблема: как же его подавать? Он представитель еврейства, а потому должен выступать с достоинством — или быть жалок? Авторитетное и высокопоставленное лицо — или бессчастная жертва? Или просто — ну, в общем, купец? Его договор с Антонием насчет «фунта мяса» — просто шутка или же месть за унижение, которую можно оправдать? Адлера в роли Шейлока превозносили за «неистовство», Шварца — за «дерзость», а Шильдкраута — за «сдержанность и естественность».
И это все тоже свидетельствует о жизненной силе и разнообразии идишского театра, который всегда был сокровищницей актерских талантов. Даже в переводе шекспировские роли давали еврейским актерам свободу самовыражения.
Источник: Jewish Ideas Daily, Нахма Сандров, автор книги «Бродячие звезды. Мировая история идишского театра», пишет либретто к опере по книге Исаака Башевиса Зингера «Враги. История любви», которая будет ставиться мастерской Центра современной оперы (премьера ожидается в Оперном театре Кентукки осенью 2011 года).//
Шекспир, говорящий на идише:
Идишские шекспирианцы
Соломон Михоэлс в роли короля Лира, 1935
Шекспир, Шейлок и евреи
Шекспир был антисемитом…
…или еврейской женщиной?
Упомянутые книги
Шекспир на американской идишской сцене Шекспир на американской идишской сцене