Одной из многочисленных и парадоксальных проблем еврейства является наличие в мире многих еврейских языков. Уже в древнем Израиле и древней Иудее в разные исторические периоды говорили на разных языках - на иврите, на арамейском, на греческом. Ни один народ в течение своей истории не создал такого количества языков, как еврейский народ.
Русскоязычные выходцы из бывшего СССР знают чаще всего лишь о двух еврейских языках - иврите и идиш, кое-кто слышал о еврейско-испанском языке - ладино (иначе называемом "джудесмо"), но мало кто знает, что в мире существует свыше 20 еврейских языков. Это еврейско-таджикский (язык бухарских евреев), еврейско-татарский, еврейско-арабский, еврейско-берберский, еврейско-греческий, еврейско-персидский, еврейско-французский, еврейско-итальянский, еврейско-каталонский, еврейско-португальский, караимско-арабский, караимско-греческий, арамейский диалект евреев Курдистана и другие.
В наше время многие из этих языков уже умерли, то есть окончательно вышли из употребления, а большинство других умирает как в связи с исчезновением многих еврейских общин, так и в связи с современной ассимиляцией, выходом народа из еврейских гетто в мир иноязычной культуры, стремительной экспансией западного образа жизни и внедрением в Израиле древнего и в то же время нового языка иврит. Мы живем в революционную эпоху в истории еврейского народа, и языковая трансформация, происходящая ныне в еврействе, является частью этих изменений.
Все еврейские языки, независимо друг от друга сложившиеся в разных странах диаспоры, образованы по единой схеме: за основу взят язык местного населения, грамматика его несколько изменена, добавлено некоторое (часто значительное) количество слов, взятых из иврита и, частично, из арамейского языка, и все это на письме изображается буквами еврейского (ивритского) алфавита, хотя в некоторые периоды или в некоторых случаях мог использоваться и латинский алфавит.
Интересно, что в еврейских языках консервируются некоторые элементы древних языков, на основе которых они созданы. Так, в языке идиш, образовавшемся на германской основе, сохраняются некоторые элементы старонемецких диалектов, а в ладино сохранились элементы старых кастильских, каталонских и португальских диалектов. Начало образования языка идиш историки относят к 10-му столетию, а о времени образования ладино лингвисты и историки спорят.
Наличие общей схемы образования еврейских языков вызвано, конечно, не какой-то договоренностью о том, как их создавать, а объективными условиями жизни частей народа в иноязычных средах при сохранении собственной религии (весьма императивной, то есть выдвигающей чрезвычайно высокие требования ко всем элементам личного, общинного и национального поведения) и основ национального уклада жизни. Эта общность в схеме образования языков в некоторой степени свидетельствует, вероятно, и о психологической близости разных частей еврейской диаспоры.
Языковеды, разделившие все мировые языки на группы и подгруппы, почему-то часто предпочитают не слишком подчеркивать либо вообще умалчивают, что язык европейских евреев - идиш принадлежит к германской языковой группе индо-европейской языковой семьи. Это относится как к языковедам-евреям, так и не-евреям, и по этому поводу можно было бы выдвинуть разные предположения. Конечно, идиш - весьма своеобразный германский язык: в нем много ивритских и арамейских (то есть заимствованных из языков совсем другой группы - семитской) слов, он претерпел большое славянское влияние, имеет целый ряд других особенностей, выделяющих его из германских языков. И он пользуется ивритским алфавитом, которым не пользуется ни один другой европейский язык. Но, тем не менее, это язык германской языковой группы, хотя порой кажется, что он стоит как-то особняком, словно не признанный бедный родственник.
Тот факт, что уже в древнем Израиле в разные периоды или даже одновременно пользовались разными языками, а в диаспоре создавали многочисленные языки и диалекты на основе местных языков, дает интересный материал и для историков, и для этнопсихологов, и для лингвистов.
К сожалению, эта особенность никогда не способствовала единению еврейского народа. Его объединяла, в основном, религия, но когда начался отход от неё, оказалось, что не существует иных объединяющих факторов. Правда, были гетто, в которых евреи жили скученно в силу своей религиозной обособленности, а часто и в силу недружественного отношения к ним со стороны местного населения или местного законодательства. Однако такого, столь важного для других народов объединяющего фактора, как общий живой национальный язык, у евреев не было. Гетто же со временем тоже исчезло.
Присоединение к европейской культуре началось в Западной Европе примерно в начале девятнадцатого века, а в Российской империи - в конце того же века. В результате всех сложных социальных процессов девятнадцатого и двадцатого столетий сегодня сложилось так, что для евреев, как это ни печально, антисемитизм - едва ли не единственный фактор, создающий ощущение общинно - группового или этнического единства. Еще один парадокс этого парадоксального народа...
Европейское (ашкеназийское) еврейство прочно ассоциируется с языком идиш, хотя кое-где в Европе - в основном, на Балканах - еще остаются какие-то небольшие островки сефардского еврейства, говорящего или когда-то говорившего на ладино. Впрочем, в наше время ашкеназийских евреев можно называть европейскими только в историческом смысле: ныне и в Америке, и в Израиле живет больше евреев ашкеназийского происхождения, чем в Европе.
Идиш пришел в Восточную Европу, включая Польшу, Литву, Украину, Белоруссию, Венгрию с волнами евреев, двигавшихся на восток из Германии, начиная со второй половины тринадцатого, в течение большей части четырнадцатого столетия и еще позже. Созданный евреями Германии на основе одного или нескольких верхне-немецких диалектов идиш двигался на восток вместе с евреями.
Сталкиваясь со сравнительно немногочисленными местными евреями (многие из них попали в Восточную Европу в очень древние времена через Грецию, другие, возможно, принадлежали к остаткам хазарского еврейства), евреи-пришельцы смешивались с ними и прививали им свой язык. Этому способствовало два фактора: многочисленность пришельцев и их сравнительно более высокий культурный уровень. Как правило, при столкновении на общей территории двух общин побеждает язык более культурной из них, хотя могут играть роль и другие факторы.
Таким образом, победил идиш, который вскоре стал общим языком евреев на подавляющей части европейской территории. Поскольку на иврите слово "ашкеназ" означает "немец", то именно из-за немецкой основы языка идиш европейские евреи получили свое наименование. А поскольку "Сфарад" - это ивритское наименование Испании, то евреи, говорящие на еврейско-испанском языке ладино (название, произошедшее от "латино") стали называться "сфарадим" или, в русском произношении, "сефардами". Впрочем, теперь сефардами стали называть всех не-ашкеназов, включая, например, грузинских евреев, никогда не говоривших на ладино.
Европейские евреи создали на идиш довольно богатую и интересную литературу, в их сознании этот язык стал неотделим от еврейства и приобрел все признаки национального языка. Более того, всю сумму культурных и психологических особенностей европейского еврейства стали называть "идишкейт", то есть словом, образованным из названия этого языка.
Среди еврейских языков идиш по праву занимает почетное место наряду с ивритом - и по количеству людей, говоривших на нем, и по объему написанной на нем литературы. Перед Второй мировой войной язык идиш считали своим родным около 11 миллионов человек, то есть почти две трети мирового еврейства того времени. Сегодня этим языком, как повседневным, пользуется только небольшая часть крайне ортодоксальных евреев. На наших глазах закрылись почти все газеты и театры на идиш, и если старшее поколение по крайней мере понимает несколько десятков или сотен слов на этом языке, то молодые не знают и этого. Правда, кое-где продолжаются попытки поддержать и оживить идиш, и все же, приходится признать, что он умирает.
А ведь в течение столетий и до времени Второй мировой войны идиш сохранял свои позиции как повседневный разговорный язык миллионов людей. Впрочем, это не означало, что древнееврейский язык - язык Библии - был совсем забыт. Он оставался "лашон кодеш", то есть "святым языком", языком богослужения, молитвы, религиозных дискуссий, трактатов и частично даже языком художественной литературы. Писатели на иврите существовали на протяжении всей истории. Из ивритских поэтов и писателей нового времени наиболее известен действительно большой поэт мирового класса Хаим Нахман Бялик (1873-1934), родившийся на Волыни.
Что касается так называемого "российского еврейства" (хотя и жившего, в основном, не в этнической России, а на территориях Украины, Белоруссии, Литвы и Бессарабии), то оно, как замечали многие исследователи, включая Теодора Герцля, на стыке XIX и XX веков еще сохраняло достаточно чистую еврейскость духа ("идишкейт"), какой-то совершенно своеобразный еврейский характер. Можно много спорить о том, в какой мере национальный характер отразился на формировании языка идиш или, наоборот, в какой мере идиш повлиял на характер и духовность ашкеназийских евреев. Такой спор напоминал бы, скорее всего, головоломку о том, что было раньше - яйцо или курица.
Образованная часть "российского еврейства" к тому времени уже вышла из гетто и присоединилась к русско-европейской культуре или, по крайней мере, хорошо с ней ознакомилась. Тем не менее, и для этих евреев идиш все еще оставался языком, глубоко затрагивающим их душевные струны. Именно этот язык они ассоциировали с родным домом и родным народом. Это был тот "мамелушн" ("мамин язык"), который находился в центре ментальности, называемой "идишкейт".
Этого на рубеже XIX и XX веков уже нельзя было сказать о западно-европейском еврействе, выход которого из еврейского гетто начался почти на столетие раньше. Для самого основателя современного сионизма Теодора Герцля родным языком был немецкий, хотя он понимал идиш из-за его сходства с языком его родной Австрии.
Ну, а что стало происходить в XX веке с подлинным историческим еврейским языком, ни у кого не заимствованным, - ивритом? С возникновением сионизма и началом новой еврейской репатриации в Палестину остро встал вопрос о языке еврейского "ишува" (поселения) на старой-новой родине еврейского народа, на родине иврита. Процесс возрождения иврита развивался параллельно с развитием сионизма как еврейского национально-освободительного движения.
Тут следует отметить, что еврейское культурное движение "Гаскала" ("Просвещение") еще в конце 18 и в 19 столетии выступало в Европе за переход всех евреев на иврит как повседневный язык, но к началу 20 века это движение практически отошло в историю. Впрочем, "Гаскала" оставила значительное историческое наследие, о котором мы упоминали выше, - это благословляемый одними и проклинаемый другими выход европейского еврейства из гетто и присоединение к европейской культуре.
Однако практическая деятельность по созданию современного варианта древнееврейского языка на основе языка Библии, Талмуда и всей исторической ивритоязычной литературы началась - и, вероятно, это не случайное совпадение, - одновременно с началом растворения еврейского гетто в Российской империи в 80-ые годы девятнадцатого столетия. Зачинателем современного иврита обычно считают писателя Менделе Мойхер-Сфорима (1835-1917), жившего в Белоруссии и Украине. (На иврите его называют несколько иначе - Менделе Мохер-Сфарим, что связано с различием ашкеназийского и сефардского произношения ивритских слов, о чем ниже).
Острый спор о том, на каком языке должно говорить в будущем новое еврейство (то есть хотя и вышедшее из гетто, но национально сознательное, как представлялось большинству еврейских деятелей), начался именно в России одновременно с попытками возрождения иврита. Одним из горячих сторонников перехода еврейского образования в диаспоре на иврит был выдающийся сионистский деятель (а также писатель, поэт, публицист и мыслитель) Владимир Зеев Жаботинский (1880-1940). Впрочем, этот спор в России остался, в основном, чисто словесным и не привел к сколько-нибудь значительным практическим результатам.
В еврейском ишуве в Палестине, начавшем численно расти в те же 80-е годы XIX века, наиболее распространенными языками были идиш и русский, поскольку значительную часть еврейских репатриантов составляли выходцы из Российской империи. Наиболее национально настроенная и сознательная часть ишува понимала неестественность такого положения. Ведь сионисты рассчитывали привлечь в Палестину и миллионы сефардских евреев, которым идиш так же чужд, как и русский.
Таким образом, встала задача перехода на единый для всех евреев национальный язык, а таким языком представлялся, конечно, иврит. Задача возрождения и внедрения в национальную жизнь мертвого (или, скажем, почти мертвого) в течение почти двух тысяч лет языка была поистине беспрецедентной и грандиозной. Мы в Америке чувствуем, как тяжело приспособиться к новой языковой среде. Но в Палестине нужно было не приспосабливаться к уже существующей языковой среде, а создать такую среду почти из ничего. Представьте себе, что завтра вы с полной серьезностью заявите вашим детям, что мы перестаем говорить и по-русски, и по-английски и переходим на иврит. Вы увидите, какой будет реакция.
Именно такая фантастическая задача перехода всего ишува на другой язык стояла перед еврейской интеллигенцией Палестины в начале 20 столетия. Эту задачу взвалил на свои плечи скромный учитель из Литвы по имени Элиэзер Бен-Иехуда (1858-1922). Он заслужил, чтобы его фамилию произносили правильно, и поэтому я замечу, что в его фамилии букву "х" следует произносить как украинское (то есть щелевое) "г" - примечание, вызванное отсутствием в русском языке такого, столь необходимого для передачи иноязычных слов и имен, звука. Точно так же украинское "г" следует произносить вместо "х" в упоминавшемся выше слове "Гаскала".
О Бен-Иехуде можно и стоит написать отдельно, я же ограничусь коротким утверждением, что этот человек сотворил чудо. Ему хватило силы и упрямства (пресловутый еврейский "акшанут"!) заявить своей семье, что с завтрашнего дня мы все говорим только на иврите, в результате чего его семья стала первой ивритоязычной семьей, а его сын - первым за последние почти две тысячи лет ребенком, для которого иврит был родным языком. Он сумел уговорить руководителей школы, в которой преподавал, перевести все преподавание на иврит, в результате чего появилась первая ивритоязычная гимназия. Он сумел убедить британского верховного комиссара в подмандатной Палестине объявить иврит одним из трех официальных языков (другими были английский и арабский). Он создал первую газету на иврите, отвечающую современным европейским нормам. Он основал "Комитет языка иврит", преобразованный в 1953 году в Академию языка иврит. Он внес значительный вклад в развитие самого языка. Он добился, что все согласились говорить на иврите не с ашкеназийским произношением, принятым в Европе, а с сефардским, более близким произношению в древнем Израиле. (Вот отсюда и два разных произношения имени Менделе Мойхер-Сфорима).
Конечно, Бен-Иехуда был не единственным тружеником на поле возрождения языка иврит, но он заслужил наибольшее восхищение.
Бен-Иехуда стал человеком, который столкнул с места первый камень, вызвавший лавину. Ныне в Израиле все (не будем здесь говорить о новых иммигрантах) говорят, пишут и думают на иврите, дети новоприбывших через год уже не хотят говорить ни на каком другом языке. Иврит стал языком, которому родители, выросшие в других странах, учатся у своих детей. Довольно успешно развивается новая ивритоязычная культура. Поистине счастливая страница в еврейской истории!
Оглядываясь назад, мы видим, что переход на иврит в Палестине был абсолютно правильным решением с точки зрения задачи создания национального еврейского государства. Только на основе иврита было возможно создать ощущение национального, культурного, исторического и государственного единства. Решение этой задачи создало прочную основу национального существования в Израиле - настолько ощутимую, что многим израильтянам кажется, что говорящий на иврите израильтянин и не говорящий на этом языке еврей диаспоры принадлежат к разным народам. В Израиле иврит окончательно победил. И это в определенной мере влияет и на еврейскую диаспору.
И все-таки жаль... Жаль огромного мира "идишкейт" с его литературой, с его духом, со всем, что с ним ассоциируется. Вероятно, многим сефардским евреям точно так же жаль культурного мира, связанного с умирающим языком ладино. Но, как говорится, пути Господни неисповедимы...