Кесс Арина : другие произведения.

Борьба за власть времён Бакумацу или Светлое правление на обломках старого мира

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Заметки по истории Японии. Хоть для многих Япония по-прежнему остается загадкой, в современном мире тонка прослойка людей, на которых не оказывают влияние идеи, культура и экономика этой страны. Подвергающаяся влиянию Западной культуры, но отличная от любой западной страны, принадлежащая Азии, но сильно отличающаяся от остальных Азиатских стран, обладает уникальной способностью к адаптации, местом, где Традиционное и Современное существуют одновременно. Трудно, найти страну, где бы культура и ментальность на столько сильно бы переплеталась с историей, проистекая друг из друга. Когда на создание какой-либо традиции влияет исторический факт или же традиция, давала отправную точку для судьбоносного поворота событий. Тем не менее в истории Страны Восходящего Солнца, можно выделить несколько периодов наиболее известных зарубежной аудитории и популярных в среде самих японцев. Мотивы сюжетов которых, повсеместно используются в произведениях литературы, кинематографа, музыки, анимации и даже дизайна. Демонстрируемые и европейскому глазу. Немного не привычные, но от этого только более притягательные. Я уж молчу о многочисленных фестивалях, выставках и праздниках, посвященных историческим событиям и личностям, проводимым в самой Японии. Поэтому я решила сделать небольшой обзор этих самых примечательных событий. В качестве ряда небольших статей познавательного толка...
  Заметка 1
  
  Наверно все помнят прогремевшую в 2003 году премьеру фильма режиссера Эдварда Цвика "Последний Самурай" с Томом Крузом в главных ролях. Хотя мужественный профиль Тома помноженный на красоты традиционных пейзажей страны восходящего солнца, вероятно единственное, что многим запомнилось по окончанию просмотра. Так как суть драмы если и уловили, что впрочем вытекает из самого названия, то причины и истоки развернувшейся на экране трагедии вряд ли. Или же популярный аниме-сериал 90-ых "Бродяга Кенсин" в отечественном и мировом прокате, его отредактированная версия известна как "Самурай Икс". Повествовала о веселых приключениях рассеянного рыжего паренька с крестообразным шрамом на щеке и его друзей. Хотя наши детишки, которым и демонстрировался этот "детский" во всех смыслах "мультик", точно не озадачивались вопросом, кто такой главных герой, почему и с кем он вынужден сражается. Правда для справедливости стоит заметить, что японские школьники средних классов, это и так знают. Ровно как и то, что мультик отнюдь не такой уж веселый и детский, не смотря на изрядную долю комичных сценок. И затрагивает одну из наиболее кровавых страниц в истории Японии. Таких примеров, если порыться, еще довольно много. Японцы вообще не смотря на довольно печальный исторических опыт, обожают символы этой эпохи, в плеяду которых входят и знаменитые "Синсенгуми". Данные мотивы, часто используются в книгах, косплее, рисуются манги, снимаются исторические дорамы и аниме. Поэтому я пожалуй пройдусь по хронике событий, которые легли в основу этих самых мотивов.
  
  Борьба за власть времён Бакумацу или
  Светлое правление на обломках старого мира.
  
  Бакумацу (от японского 幕末, буквально 'конец сёгуната') - смутное время в истории Японии, завершающая часть эпохи Эдо, охватывающая период с 1853 по 1869 год: от прибытия в страну 'чёрных кораблей' американского командора Мэттью Перри, до конца гражданской войны "Босин". Которая подвела окончательный итог многовековой изоляции Японии, упразднив сёгунат, как орган управления и реставрировав монархию. Открыв для Японии эру просвещенного правления "Мэйдзи". Это то, что вы найдёте в любой википедии. На самом деле, всё было не на столько радужно. И имя которое взял себе славный потомок богини Аматэрасу, просветление принесло отнюдь не всем, но тем не менее всё же сдвинуло Японию на путь будущих великих достижений.
  
  Печальный конец правления Бакуфу - Сегуната Токугавы с последующей реставрацией императорской власти, пожалуй, является одним из ярчайших образчиком политического кидалова в истории позапрошлого столетия. Когда, группа людей благодаря грамотно и вовремя проведенной пропаганде и ряда удачных политических ходов приходит к власти, навешав патриотической лапши на уши доверчивому населению, провоцирует внутренний конфликт в ходе оного избавляясь от конкурентов. Стоит отметить, что падению одной из самых известных военно-политических систем правления, предшествовал ряд событий обусловивших ее крах.
  
  
  Чтобы разобраться в причинно-следственной связи вернемся немного назад. После сражения при Сэкигахаре в 1600 г.(конец эпохи воюющих провинций) верховная власть в Японии перешла к Токугаве Иэясу, завершившему процесс объединения княжеств и получившему в 1603 г. титул сёгуна. Он стал основателем династии просуществовавшей у власти более двух с половиной веков. В любой войне есть проигравшие, особенно когда на кон ставится власть, деньги и земли. А судьбу проигравших решает победитель. Возможно знай Иясу Токугава, как аукнуться его действия стране через пару сотен лет, он был бы осмотрительней относительно принимаемых мер и решений. Но история к сожалению не терпит сослагательного наклонения.
  Укрепляя статус и обретенное положение своей семьи новый сегун провел ряд реформ в результате которых:
  Упорядочил систему управления страной в которой Императар занял место персоны скорее номинальной лишившись реальной власти, главным в стране стал сёгун, у которого был первый министр, исполнявший роль ведущего советника, а также регента при несовершеннолетних наследниках Токугавы.
  Окончательно разделил общество на 4 сословия: самураи, крестьяне, ремесленники и купцы. Определив строгий кодекс поведения для каждого сословия, несоблюдение которого строго каралось. Поставив во главу сословий - самураев, которые составляли десятую часть всего населения и обладавшие огромным количеством привилегий.
  С установлением власти Токугава в Японии широкое распространение получили конфуцианские идеи в интерпретации философа Чжу Си. Он провозглашал незыблемость существующего порядка, обязательное подчинение младших старшим и прочие идеалы, импонировавшие власти сёгуната, оправдывавшие его действия. Благодаря поддержке правящего режима чжусианство вскоре заняло позиции официального религиозного учения страны на ровне с синто.
  В свою очередь христианство было признано источником угрозы национальному единству и традициям, уничтожалось под корень. В месте с тем получила начало политика изоляции. Наложившая жесткие ограничения на международные контакты особенно с Западом. В том числе и экономические.
  Административная система Токугава, как и политика национальной изоляции, были разработаны для увековечения власти семьи Иэясу. Высшие должности занимали лишь наследные вассалы Токугава, феодалы фудай, часть из которых всегда назначалась советниками (родзю). Множество нижестоящих чиновников помогали управлять землями сёгуна, с которых, главным образом, и поступали доходы в казну. Столь же важной была задача обеспечения контроля над остальной территорией страны. Это зависело в основном от распределения земель: 40% земель принадлежало сёгуну, его родственникам и приближенным, 20% - фудай и 40% - прочим феодалам, не считавшимся вассалами Токугава (тодзама). Кроме того, назначались губернаторы в ключевые города, включая Киото. Все крупные и независимые феодалы должны были проводить по полгода в Эдо, где их жены и дети фактически оставались в заложниках большую часть времени; права знатных семей на строительство замков и свободу заключения брачных союзов были существенно урезаны.
  
  
  Тут-то и стоит вспомнить о проигравшем в 1600 году при Сикигахаре юго-западе. Нескольких крупных княжествах (тодзама - свободные) Сацума, Тоса, Тёсю и Хидзэн, некоторые из которых, если и принесли подобие вассальной клятвы, то скрепя сердце, буквально наступив себе на горло признав поражение. Они то и оказались, теми остатками выжившей оппозиции с особо сильно урезанными правами и подпорченной самурайской доблестью. Казалось бы царственных вершин им теперь не видать, им бы чтобы не добили, быть ниже травы, тише воды. Собственно они и были, примерно два с половиной века. Таились, терпеливо копили силы, лелеяли оскорбленную гордость и ждали своего шанса. Это еще один яркий пример того, когда огрехи благополучно забытого прошлого, вставляют палки в колёса настоящему или тому чьи это были огрехи.
  Не подлежит сомнению, что для своего времени Иясу Токугава, был выдающимся военным и политическим деятелем. В не зависимости от того, какие цели он преследовал лично для себя и своего клана. Выбранная им государственная стратегия, решила множество социальных проблем, накопившихся за период внутренних и клановых войн Сэнгоку, раздиравших страну, приумножавших убытки и подорвавших экономику. С которыми не в силах был справиться давно ослабевший и поэтому бесполезный императорский двор. Впрочем и сама война провинций, раздробивших когда-то целостное государство, началась из-за несостоятельности императорской власти удержать контроль, над разбушевавшимися дайме (землевладельцами-вассалами). Поэтому действия предпринятые первым сёгуном Токугавы, оказались весьма кстати. Людям и стране требовалась передышка. Кровопролития, пожары, разбой и бойни прекратились, мир вошел в привычную колею. Крестьяне тихо радовались, что больше ни кто не топчется на их драгоценных грядках и рисовых полях, торговцы и мастеровые, что дороги и ярмарки стали вновь безопасны (ну на сколько вообще это возможно для средневековья). Все же платить налог и пошлину в официальную казну по стандартной мере, куда менее расточительно, чем всем, кто сподобится назвать себя хозяевами оккупированной территории, это не считая бандитов и менее везучих собратьев из соседних сожженных деревень, которыми зачастую пополнялись ряды разбойного люда. К тому же с официальным запретом христианства и закрытием границ, исчез и католический орден Иезуитов до этого момента, чувствовавший себя на японских островах уже как дома. А по сути просто грабивших страну, вывозом тон золота в пользу Португальской Испанской корон. Попутно, сея смуту и подготавливая колониальный плацдарм. Так, что на сколько был прав Иясу, полностью ограничивая возможность иностранного влияния, вопрос неоднозначный. Но жизнь, штука динамичная. То, что было актуально вчера, завтра может обернуться во вред. А балансировать на грани прошлого и будущего, тонко чувствуя ветер перемен и вовремя вносить необходимые коррективы, может далеко не каждый. Как показала практика, последующие поколения, славного рода Токугава, талантами своего великого предка были обделены.
  
  
  Поэтому ко второй половине 19 века, сложившееся внутри Японии ситуация, бумерангом прошлых решений, сменивших окраску в свете аргументов американской военной эскадры, прилетели к невезучему Иэмоти Токугаве и его окружению. А его приемник Ёсинобу через пару лет войдёт в история, как последний сёгун.
  США только-только вышедшему на просторы большой политики, требовалась база. Опорные точки в Тихом океане, на которых можно бы было закрепиться. И Япония показалась, как нельзя более пригодной для подобных целей. За Соединенными Штатами на хвосте притащился и Старый свет. Европа, переживающая закат колониальных империй, тут же вспомнила о заброшенных ими островках с чудаковатыми и крайне неприветливыми аборигенами.
  Японцам, за годы изоляции, безнадёжно отставшим от мирового прогресса, столкнувшись с превосходящим по всем статьям противником, да еще так решительно настроенным наладить общение, пришлось делать хорошую мину при плохой игре и волей не волей идти на ответный контакт. К тому же государству, в котором постепенно установился мир, не требовалось большой армии и совершенствование методик военного ремесла: ведь в 17-19 вв. воины составляли около одной десятой населения всей страны, одних только асигару-самураев низшего ранга - было несколько миллионов. Уже в 18 в. многие самураи вынуждены были оставить службу и заниматься делами, которые прежде считались недостойными воинов - торговлей, ремёслами, преподаванием наук и боевых искусств, где уж тут поднимать боевой дух и навыки на поле брани. Из-за такого контраста с прежними возможностями, на этот раз чужеземцам им ответить оказалось попросту нечем. Ибо на сколько искусными мечниками по прежнему не оставались самураи, драться на железках и по кодексу с ними уже ни кто не собирался.
  
  
  Как это водится поиск, решения, неожиданной проблемы в виде 'дружелюбно' настроенного к тесному сотрудничеству Запада, свалили на действующее правительство. Сёгунат, долго думать не стал, и все же открыл несколько портовых городов. Придя к закономерному выводу, что пока силы не равны, стоит их поднакопить и разведать обстановку, пойдя на встречу непрошенным гостям. Отдать кусок пирога, будет несоизмеримо лучше, чем пустить конкурента на собственную кухню. А в 1860-1862 году в Англию и США уже отправились первые посольские миссии. К счастью мучившиеся страхами и сомнениями дипломаты, припомнили прецеденты периода Нара и Хэйан, когда японские посольства плавали в Китай.
  Первым государством, которое посетила миссия, стали, однако не Соединенные Штаты, а относительно не зависимые Гавайи, где они японцы даже получили аудиенцию с королём. И лишь в дальнейшем им пришлось поражаться американцам и их привычкам: ходить в присутственном месте в уличной обуви, есть вилкой и ножом, совершать рукопожатия - все это виделось каким-то невероятным искажением привычных нравов. А женщины, которым уступают место, которые смеют говорить с гостями в присутствие мужей! Конгресс США похожий не на государственный орган, а на торговый базар. Мэр без приличествующей его положению свиты. И президент Джеймс Бьюкенен, вышедший к гостям даже без сабли. Вот таким варварским видели японцы Запад. Конечно, кое-что показалось нужным и важным. Например транспорт и книги, которые дипломаты приобрели в огромном количестве - но научные и практические, в отличие от аристократов хэйанской эпохи, бравших в Китае, художественную литературу. Посольство возвратилось, и отчеты убрали с глаз долой. Того главного, что отличало ' цивилизованную' страну от варварской - свободы информации, в Стране Восходящего Солнца, благо еще не было.
  
  
  Такое резкое столкновение, замкнутого в своих традициях мира, с реалиями европейских ценностей и менталитета. Стало для японцев подобием шоковой терапии. На ровне с любопытством и жаждой нового, перемены подняли волну протеста и беспокойства. Национализм и терроризм по отношению к пришельцам расцвел махровым цветом, порожденный недовольством бездействием и уступками сёгуната. Масла в огонь, подлил очнувшийся от спячки императорский двор. Трёхсотлетнее забвение сказалось на божественной династии благотворно. Император Комэй занял позицию политики античужиземного сотрудничества, от чего в глазах народа быстро выиграл по очкам вперед . Опираясь на поддержку, быстро сориентировавшихся в обстановке, тех самых юго-западных княжеств, что так недолюбливали по понятным причинам сёгунат Токугавы.
  В августе 1862 года, произошло событие, которое сдвинуло хрупкое равновесие окончательно. Приведя к первым боевым действиям и сделавшим шаг к зарождающейся гражданской войне. Британский торговец Чарльз Ричардсон был зарублен во время конной прогулки неподалёку от Йокогамы. На этот раз это оказался не спланированный теракт. Ричардсон не спешился, когда оказался рядом с процессией дайме Хисамицу Симидзу, и его самураи разделались с нахальным чужаком. Инцидент оказался крайне серьёзным, поскольку Хисамицу, был фактически хозяином княжества Сацумы и не задолго до того фактически открыто выразил поддержку императору. Более того - он направил в Киото тысячный отряд самураев. Решив, что государя плохо охраняют. (Комэя охраняли сёгунские войска). 'Охранники' прямо заявили, что сановники не желающие изгнания иноземцев, должны лишиться должностей. Поскольку это требование ни кто не выполнил, тех сановников стали лишать голов, и Комею пришлось приказать дайме хоть как-то утихомирить своё воинство головорезов. А 'воинство' теперь вознамерилось действовать на свой страх и риск. И гибель торговца Ричардсона была лишь одним эпизодом в развернувшейся компании террора. К тому же, англичанин нарушил японские законы. Поэтому Хисамицу отказался выдать своих охранников британской стороне. Англичани потребовали не извинений, а компенсации в 25 000 фунтов стерлингов и снижение пошлин. На что сёгунату в конце концов пришлось согласится. Еще на планку подорвав свой авторитет.
  Ситуацию внутри страны, еще могла исправить женитьба сёгуна на принцессе Кадзуномия - сестре императора и объединение двух властных структур, но это только дало пару мгновений передышки для развернувшейся чуть позже бури. Сёгун впервые отправился с визитом в императорскую столицу. Естественно, Комей убеждал его изгнать иностранцев, естественно их двоих убеждали в том же придворные. Кстати придворным в те дни жилось отнюдь не весело. Очередной жертвой терроризма пал конфуцианец Дайгаку Икуэти. Террористы отрезали ему уши и отправили подарком двум сановникам, один из которых был воспитателем наследника. Оба предпочли не испытывать судьбу, спешно заболеть и уйти в отставку. А в Эдо шел переговорный процесс по делу Чарльза Ричардсона. И англичани перешли от требований к угрозам обстрела.
  
  В апреле того же года, должно было состоятся паломничество к одной из великих синтоиских святынь, где в храме император пожалует сёгуну меч. Это могло стать символом не только будущего изгнания западных варваров , но и обозначить вассальное подчинение сёгуна императору. Но планы сорвались. Иэмоти Токугава неожиданно простудился и захворал. У Ёсинобу претендента на роль сёгуна вдруг расстроился желудок. Никто вассалитета не хотел.
  Пришлось пообещать, что иностранцы будут изгнаны к 10 маю 1863 года. Как Иэмоти Токугава намеривался уложиться в этот срок, было загадкой не только для последующего поколения историков, но, вероятно и для него самого. Как за день до предполагаемого срока, британцам передали средства в уплату гибели Ричардсона. Но сёгун и впрямь решился исполнить обещание, правительство бакуфу заявило о закрытие портов. Европейцы уходить ни куда не пожелали. Так бы это и тянулось. Призывы о низложении сёгуната звучали всё чаще, особенно со стороны княжества Тёсю и Тоса. Народ рванул в Киото, отстаивать с оружием в руках права императора. Древнею столицу буквально наводнили сторонники двух оппозиционных фракций. Столь агрессивный настрой Комея, уже не вдохновил и он начал подумывать о мерах сдерживания разбушевавшихся последователей. Обстановку разрядила безвременная кончина действующего сёгуна. Траур стал уважительной причиной для перемирия.
  Впрочем и оно не продержалось долго. Лавина неотвратимых перемен уже набирала обороты и окончательным спусковым крючком послужила уже смерть императора Комэя , давшая зеленый свет радикалам- реставраторам и отказ от власти 1867 году 15 и последнего сёгуна Ёсинобу Токугавы . Он кстати пострадал меньше всех, став герцогом и депутатом при новом режиме, в отличие от тех кто смерится с падением сёгуната так и не пожелал, продолжая попытки его восстановления, еще около двух лет, буквально утопивших страну в крови, гражданской войны - Босин.
  
  
  Будет несправедливо говорить, что вся Япония, относилась к иностранцам, как к варварам. Это было не совсем так. Пока двор раздумывал как выставить иностранцев, манипулируя общественным мнением. Некоторые князья уже самостоятельно, отменили запреты на выезд заграницу - по крайней мере для своих подданных. Самое забавное, что Сацума и Тёсю уже без ведома Бакуфу отправляло студентов в Англию. Именно эти люди с европейским образованием, стали в последствие теми, кто успешно провел реформы и стал опорой императора Мэйдзи.
  Учёба на управленческих навыках сказалась положительно, а вот какими моральными концепциями руководствовались реформаторы неведомо, но логика двойных стандартов была на лицо. Спонсорами южных княжеств, тех самых, составивших коалицию реформаторской лиги - Тёсю, Тоса, Сацума, Хидзен и еще парочки помельче, стала Ее Величество Англия. А вот Бакуфу - сторонников сёгуната, обеспечивали оружием господа французы. Все остальные терпеливо ждали, чем закончится схватка дракона и тигра.
  
  "В борьбе за власть, каждая политическая группировка, стремиться завоевать симпатии общества, поэтому трансформация истины, происходит легко и как-то незаметно..." (Гумилев. Горе от иллюзий).
  
  
  То что перемены неизбежны, после смерти Комэя, стало ясно как день и мало того, необходимы, это понимали даже традиционалисты. Краеугольным камнем развернувшейся борьбы в конечном счёте стала именно разность концепций будущих реформ и вопрос под чьим руководством они будут проходить. Но это вопросы которые ставились перед верхушками политической элиты страны и активистами движений. Для неискушенного подобными интригами общества, картина складывалась в несколько ином, более простом и очевидном ключе. Собственная уникальность, как нации никогда не вызывала у японцев сомнения. Поэтому с обоих сторон ставка в привлечении симпатий и поддержки населения, делалась на патриотизм. Просто доверие к Бакуфу в сложившихся обстоятельствах оказались подорвано, а позиции соответственно менее устойчивыми, нежели чем у их оппонентов, к тому же во всю пользовавшихся социальными и экономическими просчетами сегуната. Лозунг "Не продадим чужакам родину" был популярен не только в среде самурайского сословия. По тому как оставить в дураках собственных избирателей, реставраторы Мэйдзи, дали бы приличную фору современным чиновникам и бюрократам.
  
  Так как по завершению переворота и установления прямой власти императора, Япония взяла официальный курс на сближение с Западом и форматирование административной и военной системы на Европейский манер. В результате, определенная доля населения и самих реставраторов из простых самураев, солдат и исполнителей, оказалась в ситуации, когда "за что боролись, на то и напоролись... Новая эра принесла за собой радикальные и отнюдь не для всех приятные перемены.
  
  
  На пороге новой эры.
  
  Что касается истории сюжета "Последнего Самурая", о котором я упомянула в самом начале. То тут был несколько иной расклад:
  Императорской армией в войне Босин командовал Сайго Тагамори (прототип героя фильма Кацумото) примкнувший к партии императора, после того, как корабли англичан обратили в руины его родной город Кагосиму. Уже через три года он улыбался в лицо британскому министру Паркесу, предварительно выучив наизусть два тома 'Истории Англии' Маколея, и вкрадчиво объяснял ему, что сегун не способен выполнять договоры с иностранными державами, а будущее Японии - в руках императорского двора. Эта дипломатическая победа стала важным шагом на пути, который завершился в июле 1868 года захватом Эдо и падением последнего сегуната.
  А дальше победившие реформаторы обнаружили, что к европейским оружейным заводам и судоверфям прилагается множество 'бесплатной мелочи', которая подрывает японский дух сильнее, чем вид телеграфных проводов и железных дорог. Не сдерживаемая ничем машина реформ понеслась, давя уже самих реформаторов. Венцом стал императорский эдикт 1876 года, фактически ликвидировавший самурайское сословие и запрещавший ношение традиционных воинских причесок и двух мечей.
  После победы над сегунатом Сайго отказался от дальнейшей карьеры и вел тихое полумонашеское существование в Кагосиме, откуда его вытащил друг детства Окуба Тосимити, упросив принять пост канцлера и главнокомандующего новой японской армии. По прибытии в Киото Сайго застает там 'российские 90е' в японском издании конца XIX века. Окубо железной рукой проводит политику укрепления армии через обогащение страны, в которой самураям не нашлось места, - отныне Япония нуждалась в коммерсантах.
  Ощущая полную неспособность направить реформы Мэйдзи в иное русло, Сайго снова уходит в отставку и возвращается в Кагосиму. Восстаниям традиционалистов против реформаторов он как самурай сочувствует, но как ортодоксальный конфуцианец их не одобряет. Лишь после того, как в 1877 году поднялся его родной клан Сацума, Сайго оказался вынужденным примкнуть к мятежу, а затем и возглавить его.
  Конечно же, они не могли ничего противопоставить вооруженной американцами и англичанами армии нового образца. Последняя битва на склонах горы Сирояма выглядела именно так, как в голливудском фильме, - фамильные мечи против магазинных винтовок и картечниц Гатлинга. Сайго Такамори с обнаженным мечом в руках повел остатки своих людей навстречу тридцатитысячной императорской армии и одним из первых пал, сраженный пулей. С его смертью завершилась история самурайского сословия. Впрочем, дух бусидо прожил в японцах еще долго, в последний раз дав о себе знать во время Второй мировой войны.
  
  No Runtao
  
  За материалы по Сайго Тагамори Спасибо у О. Кашину. Борт Жур. Аэрофлот.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"