Аннотация: Не доведет нас этот технический прогресс до добра. А доведет до зла.
Руки чесались от липких электродов, смазанных каким-то специальным гелем. В темноте темпоральной камеры пахло озоном, подгорелой проводкой и чем-то кислым. Квас, что-ли, они тут разлили, раздраженно подумал Дымов. Зачесалась нога и он потер ее он край кушетки.
Снаружи недовольно закричал техник:
- Не двигайтесь, а то калибровку заново проводить. Потерпите еще немного. Бог терпел и нам велел, как говорят. Думайте о том месте и времени, куда вы хотите попасть. Для кого инструктаж проводим?
Дымов начал вспоминать книги и статьи, которые прочитал. Древняя Иудея, римские наместники, какие-то имена философов с выпученными глазами, развалины храмов, статуи с обломанными руками. И еще фарисеи, в смешных хламидах и с торой.
В голове была полная каша. Хоть со временем нет проблем, точно до Рождества Христова. Пусть будет начало весны, не сильно ошибется. Главное ведь ее найти...
Невидимый техник заволновался и снова подал голос:
- Синус-ритм зашкаливает, не напрягайтесь так сильно. Система вытащит из вас детали и сделает модель, ваша дело ей направление обозначить. Все, начинаем перенос.
Где-то внизу, под цементным полом, мощно загудели двигатели. Кушетка начала мелко и противно вибрировать, отбивая ему лопатки. Дымов хотел крикнуть, позвать техника и высказать ему. Ведь явно сломалось какая-то штуковина в их темпорально-развлекательном хозяйстве, требуется починка. Только вот тело стало чужим и не послушным. По глазам ударил яркий свет...
...Свет бил в глаза. Солнце только взошло и проглядывало красным пятном сквозь жидкие утренние облака. На городских стенах, сложенных из желтого песчаника, проступали разводы соли. Стража только начала открывать ворота, да вот что-то у них там заело. Одна створка из почерневшего дерева раскрылась, показав мощеную булыжником рыночную дорогу, а вторая не поддавалась. То ли петля приржавела, а может и сама дверь просела от древности.
Нищие, бродяги и просто зеваки столпились около ворот. Для них это было развлечением.
Караванщик подошел, поклонился и что-то сказал на незнакомом языке. И тут же все стало понятно, словно в голове Дымова включился переводчик.
- Хозяин, я бы разбил лагерь под стенами. Внутри города будет тесно.
Техник говорил, что так и должно быть. Симуляция создается самим мозгом, а они только помогают ему, подключая внешние ресурсы и подкачивая данные. Это даже и не совсем путешествие во времени, а скорее погружение в себя.
Многие воспоминания и детали словно всплывали сами по себе, стоило о них подумать. Здесь, в этом месте и времени, он Давид, хозяин торгового каравана. Молодой, но уже повидал мир. Шелка из Китая, специи из Дамаска, ароматное масло из ливанского кедра. Такой товар не для бедных, это тебе не рыбой торговать.
Давид кивнул, караванщик помог ему слезть с верблюда.
- Да, так и поступим. Захир, у меня есть к тебе поручение. Мне нужно найти в этом Назарете человека. Девушку. Мария, жена Иосифа. Это плотник, уже не молодой... Только сделай это не слишком заметно.
Караванщик не стал задавать лишних вопросов хозяину. Найти так найти.
Один из нищих, замотанный с головой в кусок то ли саванна, то ли в старую парусину, подошел и протянул руку.
- Не хотят пускать к себе людишки, - пожаловался им нищий, опуская глаза. - Стража говорит, от меня дурно пахнет. Болезнь, гнию...
Караванщик замахал на нищего руками, чтобы проваливал. Не хватало тут еще проказных.
- На тебе монетку, купишь хлеба и вина, - Давид кинул круглую медяшку нищему под ноги.
Нищий посмотрел на Давида и покачал головой:
- У тебя не возьму, ты же проклятый.
- Бог отнял у тебя разум, - покачал головой караванщик и помахал рукой на нищего. Проваливай, мол, пока не побили.
Они поставили шатры недалеко от городской стены. Дали мзду городским стражникам, как и полагалось, купили свежей воды и травы для верблюдов. Их ожидал хороший торговый день, Давид чувствовал это. Товаров много, и в несколько дней все не продать.
Он прилег на разложенную овечью шкуру, ломило спину после поездки на верблюде. Выпил подкисленной уксусом воды, чтобы сбить жажду, закрыл глаза. В голове возникла музыка, ангельские трубы и песнопения...
... Нелепый военный марш ударил по голове. Бодрые до тошноты флейты, литавры и трубы.
В динамике раздался голос техника:
- Музыка. Так быстрее всего выходишь из состояния синхронизации. Все прошло нормально?
Включился свет. Провода, кушетка, тесная камера с белыми стенами, вкус уксуса на губах.
Техник зашел, начал сноровисто отсоединять датчики.
- Все такое реально, как будто я там был... - сказал Дымов. - Песок, вонючие нищие, боль в спине. Это был я и не я одновременно. Это было прям настоящее прошлое?
- Симуляция мозгом возможного прошлого в модели мульти-вселенных - поправил его техник. - Для первого погружения ограниченное время, чтобы мозг адаптировался. Это то, что вы ожидали?
- Наверное, - уклончиво ответил Дымов. - Пока не разобрался.
Путешествия во времени стоили не так уж и дорого. Это было чем-то вроде развлечения. Целая отрасль для пресыщенного человечества. Никакого физического влияния на прошлое и будущее происходящее в этих виртуальных мульти-вселенных не могло оказать, так говорила наука. Можно было сколько угодно топтать бабочек и убивать динозавров. Аттракцион, одно слово.
***
Внутри церкви было темно и торжественно. Дымов поставил свечку под иконкой и попытался зажечь ее. Фитиль не хотел приниматься и постоянно гас, роняя восковую слезу. Ладно, можно и без свечки постоять, подумал он. Перекрестился на икону, как умел.
Дымов не считал себя сильно верующим. Но в церковь ходил раз в неделю, на службу по выходным. Ему нравилось стоять среди немногочисленных прихожан, слушать попа и молиться. Вроде как со всеми, но при этом он оставался наедине с Богом. Да и молился он не тому, триединому по канону, который Бог-Отец, Сын и Святой Дух, а только Иисусу. Ему он и высказывал, и просил, и требовал. Его Дымов и назначил ответственным за все в своей жизни. Все неудачи и беды, провалы и промахи. Отчислили из института, тошная работа, бабы сторонятся. Все он, Боженька. Ну не он же, Дымов, является причиной. Он всего лишь человек, слабый и смертный. Но это пока. Дальше все поменяется.
- Ну что, ты готов к этому? - спросил Дымов у молчаливой иконы. - А я готов. Решился, уже в процессе реализации. Может ничего и не получится, в голове только у меня все это. А может и того, срастется. И тогда уж держись!
План Дымов придумал в этой же церкви несколько месяцев назад. Это пришло в голову внезапно, как молния. Взять и сделать. И тогда он, Дымов, сможет все исправить в своей жизни. Да и вообще в мире. Наладить, изменить, улучшить... Это уже не бесцельное существование от зарплаты к зарплате, а миссия, цель. И он стал готовиться. Прочитал книжки, подбил базу, продумал сценарий.
Икона смолчала в ответ. Только отражался огонь в глазах от чужих свечек, которые все-таки зажглись. Дымов постоял еще немного, подумал о чем-то своем и вышел. Около входа в церковь, на ступеньке, сидел замотанный в длинный плащ нищий. Тянул покрытую коростой руку и слезливо щурился на выходящих из церкви.
- Бери денежку, на пользу здоровья, - кинул ему монетку Дымов.
Нищий взял монету и тут же выкинул прочь от себя на землю.
Дымов обиделся, но ничего не сказал придурку. Все тут проклятые, такое время настало. Ну, ничего, скоро он все поправит. Наступит царствие небесное всем и каждому.
***
В этот раз переход прошел незаметно. Дымов только лег на кушетку в ореоле проводов, примеряя на себя Давида, и тут же по глазам ударил...
... мелкий песок. Вечером город накрыла песчаная буря, налетевшая из пустыни. Еле успели попрятать товары и спрятаться в шатрах, солнце скрылось за стеной вставшего на дыбы песка. Ветер ломился в стены шатра и просачивался мелкой, скрипящей на губах пылью вперемешку с солью.
Давид проснулся и наугад пошарил рукой вокруг себя. Наткнулся на холодный кувшин, притянул к себе и сделал пару глотков терпкого густого вина. Рядом что-то забормотала Мария, потом приподнялась на руке и заплакала.
- Снова один и тот же сон! Ангел сказал, что я рожу сына, который будет царем небесным и земным! А я боюсь, я не хочу!
- Это только глупый сон, - Давид обнял Марию и прижал к себе. - Иди ко мне...
Второй раз они проснулись перед самым рассветом. Буря почти стихла, только иногда ветер хлопал тканью. Мария успела уйти из караванного городка до восхода солнца, чтобы никто ее не заметил.
Она действительно была девой. На простыне из желтой ткани темнело пятнышко крови. Дымов увидел это уже утром, когда собирал вещи.
Когда вечером после заката Мария вернулась, никакого шатра не было. Уехал, пожал плечами араб-караванщик. Потом добавил, что Назарет этот дыра, и он тоже скоро уедет.
***
Электрический свет пробивался сквозь веки. Гудело в ушах, во рту ощущался терпкий вкус вина и немного подташнивало.
Рядом возник заботливый голос техника:
- Возможна дезориентация, сеанс был слишком долгим. Сознание сейчас немного раздвоено, и там и здесь.
- Невероятно, - сказал Дымов. - Я словно прожил там кусок жизнь. А здесь прошло всего полчаса.
Он все еще ощущал запах ее волос на руках. И вкус баранины, съеденный за ужином. Отголосок мелких дел Давида-купца крутился в голове. Купить пару верблюдов, найти склад товаров.
- Как я говорил, это не совсем прошлое, а скорее математическая абстракция, - голос техника врубился в мысли. - Возможности, которых бесконечное множество. Поэтому время там и здесь по-разному течет.
- А вы не знаете, где я был, кем я был и что там делал? - спросил Дымов. - Может я младенцев потрошил, или гугенотов истреблял из пулемета.
- Подсмотреть за мыслями мы пока не можем, - терпеливо ответил техник, снимая датчики, - Мы просто предоставляем услугу согласно тарифному плану. Наше дело следить, чтобы мы мозги себе не спалили из-за нагрузки.
- Это было последнее путешествие, - выдохнул Дымов.
- Все сделали? - спросил техник.
- Даже больше, - ответил Дымов. - Вот теперь думаю, не слишком ли я дел наворотил. Голова кругом идет...
***
Руки тряслись, все вокруг было как в тумане. Дымов зашел в первый же магазин, купил бутылку кагора - больше ничего из спиртного не было - и присел на остановке рядом. Вывинтил пробку и махом влил в себя половину. Терпкое и сладкое, как в ту ночь...
Мария говорила, что выходить за Иосифа не хотела, настояли отец и мать. Иосиф старый, ему уже ничего не надо, и она его не любит. Зачем выдали? Сказали, явился Ангел и велел. И эти постоянные страшные сны. А вот если Давид увезет ее из Назарета? Куда-нибудь на острова в Эгейском море, подальше от пыльной Иудеи и римлян. Она будет любить его, родит сына. Заведут коз, он будет ловить рыбу в озере...
Она так смотрела на него, а он просто сказал да, увезет, приходи вечером. Он понимал, что врет и все равно продолжал врать. У него всего лишь однушка, наследство бабушки. И никакими специями он не торгует. Продавец в сетевом магазине, пахнущий испорченным луком. Мария всего лишь инструмент, так что черт с ней и забыть поскорее. Но ведь не забыть, уже никогда и никак. Соль на губах, ночь и терпкое вино.
Дымов влил в себя вторую половину и бросил пустую бутылку на асфальт. Чтобы вдребезги и тысяча осколков вокруг.
- Эх, пропала бутылочка. А ведь можно было сдать и рублик получить.
Рядом сидел старик в грязных брюках. Дымов не помнил, был ли старик сразу на остановке, или подошел только сейчас. Старик уселся рядом и дыхнул тухлым нутряными запахом:
- Технически ты теперь вроде как божественное существо, Давид Дымов. Второй отец сына Божьего, если быть точным. Типа ангела, но круче. Бессмертный и неуязвимый, можно повелевать тварями земными и водными, так далее и тому подобное. Первый из смертных, кто догадался провернуть такой фокус! Хоть путешествие было и в абстрактное математическое прошлое, но, тем не менее, где-то это стало реальностью в модели мультивселенных. Я так и знал, что ваши умные машины не доведут до добра. Потом будут другие умники, да.
- И что? Ты теперь убьёшь меня молнией? Или обратишь в червя? - с пьяной ухмылкой спросил Дымов.
Из-за поворота показался троллейбус, с "рогов" токоприемника сыпали искры. Старик встал, поднял сумку с пустыми бутылками и прижал к себе.
- Не могу. Ты же бессмертный, - пожал плечами старик. - Просто уезжаю, я здесь не нужен.
Старик зашел в пустой троллейбус, повернулся и сказал в закрывающиеся двери.
- Теперь с вами останется ад.
Фонари вдоль дороги стали гаснуть, запахло серой и горелым шашлыком. Плотная тьма математической абстракции начала окружать бессмертного и пьяного божественного Дымова. Вдалеке светилась недостижимая точка уезжающего троллейбуса со стариком в грязных штанах.