Но сказать бы: "Не было!" - выйти бы непричастной,
Утонуть в снотворном чаду их прокуренных комнат,
Но бродила осень у причала печалей,
Полнила чашу горчащим: "помню" -
О том, чего не было. Как ничего не вышло -
Суетной горечью тщетных моих речей:
Сам же звал меня - нищую, лишнюю, грешную -
Зачем?
Отпустил бы - бегом, берегом, к самому краю
От окалины до огня...
- Но ведь будет Весна! -
- Я ее не знаю.
Как и она меня.
Не под силу мне - вящею лажею -
Сыпать в звездные пашни твои,
Пробираясь дорогой окольной -
Свете ласковый, так - доколь мне?
Или вправду - узлом побеги
Там, где дни подряд сочтены?
Каково мне - в таком-то веке
Отступать от твоей Весны:
- Как тебя зовут, живая?
- Не-зна-ю!
На такой дороге не до любви -
До конца, в который не верится.
Как расти сквозь камни твои
Черным деревцем...
Через правду: была вчерашней,
Злой, бумажной - совсем не нашей:
Мифам жертвуют - пей до дна! -
В ложь преданий твоих изустных...
- Но ведь будет весна! -
- Нас в нее не пустят!
...Так придумана. Снегом. Пеплом.
Сколько верст от небес до крыши?
Но в ту пору, где кошки - слепы,
Обернись - может быть, услышишь.
Это с неба сыплются звезды,
Просыпаясь из нашей были,
Слышишь - вправду ведь будет поздно -
Отпусти меня к морю! - Или...
...Битый кирпич. Песок. - Побоку. - Небо. Море.
Боли ведь нужен срок, чтобы назваться болью?
...Разве? -
Ладно: там где воскреснем.
Только правда страшней и старше.
Кровь опять оказалась пресной,
Все опять оказалось лажей.
Собиравшимся по осколкам
Босиком - не упомнить боли
Я придумала это. Только -
Отпусти меня к морю
Стылой горечью на ветру.
Окоемом седьмого сна...
- Скажи мне, я умру?
...А там - Весна?..
Опять ПредОсенняя?
Не верила. -
Но листья были желтыми и падали, считая сроки набело, не верилось, что умереть не выпадет... А это просто Осень шла по городу, и шла, и сыпала - седыми листьями, слепыми ливнями...
И город спал - в дождя плаще и шелесте, под ледяной броней тоски и гордости, которой - ни надеждой, ни безвременьем. Но в эту пору даже самым каменным все мнится срок, где им назваться Дом. Но сроки те несчетны - и не считаны, но это просто Осень шла - и сыпала дождем на все мечты об искуплении, а им вослед - и обо всем другом...
А я брела ей за ней. Мне тоже грезилось - о тех же сроках, считанных и конченых, о том, как мне осмелиться - и вымолвить... Не вспомню, сколько лет я так брела. Чужие города ложились под ноги: проснутся картой, назовутся именем, и пропадут, вставая в год и век. И смысл менялся - на слова напрасные: я не осмелюсь - и не оступится мне... Но это просто Осень шла по городу, и оказалось, что мы - об одном:
Кому бы так осмелиться - и высказать, как за руку водил Чужой - бездомную, не обещая ни любви, ни пристани - одну тоску с рефреном на: "Вернись!" И Осень шла - и рассыпалось листьями, и поддавалось - имени и времени, и оставалось встать более каменным опять в: "Прости. Спасибо. Буду жить."
...А где-то, за дорогами и бедами - чужих земель не тысячи, но тридевять - всем голосом Тоски моей беспамятной - там ждал мой Дом, куда я не дойду...