Когда погибли наши родители, мне и брату было всего четырнадцать лет. Не могу сказать, чтобы их смерть прошла для нас бесследно. Но, в то же время, она не была для нас чем-то шокирующим. И не потому что мы были такими бездушными или "отмороженными". Просто с самого детства нас окружали няньки, слуги. Но никак не родители - у них всегда были более интересные дела, чем возиться с нами. Так что как я уже говорил - их смерть прошла мимо нас лишь в виде констатации факта.
После похорон нам пришлось долго доказывать, что мы имеем право на самостоятельность и принятие собственных решений. А то ведь на наследие родителей слетелась целая стая стервятников, которые по какому-то недоразумению являлись нашими разной отдаленности родственниками. И о которых до этого момента не было ни духу, ни слуху.
Нам повезло - друг семьи, один из лучших адвокатов, помог уладить все неурядицы. Хотя и содрал за это баснословную сумму. Правда, взглянув на количество нулей в разблокированном после этого счете в банке - мы поняли, что он работал фактически задаром. Ну а со стервятниками мы поступили так, как и необходимо поступать с подобными существами - разгонять палками. В нашем случае это были нанятые люди, которые переломали нескольким особо ретивым руки-ноги, и даже парочку шей.
В общем, в пятнадцать лет мы с братом остались сиротами, которым в руки свалилось целое состояние.
Ах да, забыл кое-что объяснить. Меня зовут Саша, а моего брата - Женя. И мы однояйцевые близнецы. Причем, настолько похожи, что без снятия отпечатков пальцев - нас не различить.
С самого рождения мы отличались хрупким телосложением. Впрочем, это понятно - наша мамочка всю жизнь была помешана на разных диетах, и умудрялась сидеть на ней, даже вынашивая нас.
Так что в пятнадцать лет мы были очень хрупкими подростками невысокого роста. Тонкие пальцы определили нам в жизни уроки музыки. Мне скрипку, а Жене - пианино. Также нас как детей богатых родителей постоянно обучали манерам, этикету, танцам...
Все это нас всегда жутко злило и раздражало. Но поделать мы ничего не могли.
Фактически мы находились в золотой клетке без возможности побега.
Даже слуги, которые были с нами невероятно добры, по указке родителей превращались в тиранов, стоило нам попытаться воспротивиться их воле.
Так что росли мы замкнутые. И доверять могли лишь друг другу.
Говорят, что между близнецами всегда есть какая-то тайная связь. Что ж - так оно и есть. Причем в нашем случае связь была необыкновенно крепка. Настолько, что наша братская любовь давно переступила любые границы. До инцеста еще было далеко, но... ближе чем до той же Луны.
В чем это выражалось? Да вот, например, был случай - когда Женя впервые решился пригласить девушку на свидание, то так волновался, что мне пришлось его несколько часов успокаивать. А позже еще стать и манекеном для его тренировки, как в галантном поведении с дамой... так и в поцелуях.
Да - мой первый поцелуй был украден моим собственным братом.
Для этой цели я даже стащил помаду у одной из служанок и накрасил ею свои губки.
Впрочем, мне весь тот вечер пришлось провести замотанным в штору должную изображать платье. Правда, мы с братом слегка перестарались, когда заматывали ее на мне. Из-за чего я оказался в некотором подобии корсета совмещенного с настолько тугой юбкой, что казалось, мои ножки выше колена срослись в единое целое. И все это безобразие к тому же было стянуто несколькими широкими лентами, которые братишка завязал кокетливыми бантиками.
Но брату этого было мало, и он тоже позаимствовал кое-что из вещей слуг. А именно босоножки на огромных шпильках и с толстыми кожаными ремешками, которые туго оплели мои ножки аж до середины икр.
И все это мы делали втайне от взрослых. Ибо если бы об этом стало известно - нас бы затаскали по всяких психоаналитикам. А то и сотворили бы что-то похуже - например, разлучили бы нас.
Так что все это мы делали глубокой ночью, запершись в нашей комнате.
Сидя на краю кровати, я ощущал сквозь материю "платья" горячую руку брата на своей талии. Вторая его рука лежала на моем бедре. При этом мне пришлось подобрать под себя ножки, как это делают девушки, поскольку каблуки босоножек оказались такой длинны, что сидеть прямо в них было неудобно.
Положив руки ему на грудь я, наконец, позволил ему себя поцеловать...
За ночь мы столько нацеловались, что к утру у нас обоих губы были сильно припухлыми. А я до сих пор вспоминаю то чувство, когда мой возбудившийся от мягких ласк членик уперся в такую тугую и неподатливую ткань "платья". Когда я, сидя на коленях брата, дрожал от его пробегающих по моей спинке пальцев. Когда я лежал на кровати, на спине, а он, прижав мои запястья над головой, покрывал мое лицо и шею страстными поцелуями...
Впрочем, дальше мы не зашли - и у нас был свой предел, за которой мы не решались переступить.
Но уже через месяц я отыгрался на нем за все. И уже он сидел на моих коленях и трепетал от моих ласк...
В шестнадцать лет мы окончили школу, и перед нами встал вопрос "что же делать дальше?". Поступить в институт? Или быть может попутешествовать по миру? Благо денег у нас было дофига и еще больше. И капитал постоянно рос.
В то время нас мало интересовало, откуда именно берутся деньги. Главное что они были, и кончаться не собирались. На всех предприятиях стояли нанятые еще родителями люди, а потому опасаться за обвал всего не было необходимости...
Вот в один из дней, лежа на нашей кровати (нам спалось легче, когда мы ощущали касания друг друга) и, перебирая вытянутые из сейфа документы, мы обнаружили небольшую папочку, на которой было написано лишь одно слово - "Особняк". Нам стало интересно.
А ведь как иначе? Ведь мы даже не предполагали, что кроме пары квартир раскиданных по самым фешенебельным районам нескольких столиц мира у нас есть что-то еще.
Разобравшись с документами, мы узнали, что этот самый "особняк" находиться в Швейцарии.
Таким образом, тут же было принято решение слетать и посмотреть что же собственно это такое.
Сказано - сделано.
После изнурительного многочасового перелета мы оказались в точке назначения. И наше удивление возросло еще больше, так как ЭТО назвать особняком у нас языки не поворачивались. Скорей уж поместье какого-нибудь графа, не меньше.
Причем все это находилось не в упадочном положении, а было видно, что за ним тщательно следят.
Выйдя из лимузина, на котором мы приехали, увидели, что нас встречают.
Два десятка девушек, стоя по две стороны от главного входа замерли в почтительных поклонах. Все стройные и красивые как на мордашки, так и на фигурки. Одеты они были как классические служанки 19го века. Длинные тяжелые платья с множеством подьюбников, со стоящими воротниками, без каких-либо декольте и с пышными плечиками. Зато затянутые в жесткие корсеты. Обуты в ботильйоны на высоких, хоть и толстых каблуках. На руках белые перчатки, так же как и фартучки с пышными бантами, завязанными на спине. И с небольшими чепчиками на головках.
Мы были сильно ошарашены.
У самих дверей нас встретил дворецкий - мужчина лет пятидесяти с благородной сединой в висках и одетый во фрак. Причем в его движениях проскальзывало что-то такое... что говорило что перед нами настоящий хищник.
Поприветствовав нас со всем почтением, он лично провел нас к нашим комнатам. А когда мы заявили, что желаем одну - ни капли не удивился.
Отдохнув и приведя себя в порядок, мы спустились в обеденный зал.
Во главе стола стояло два стула, в которые мы не задумываясь и сели.
Вокруг тут же засновали служанки, сервируя и подавая на стол.
Ели мы в молчании - настолько были в непонятках от происходящего. Так что, в конце концов, не выдержав, мы потребовали объяснений.
Информация оказалась неожиданной. Наши родители оказались европейскими аристократами. Причем из настолько древнего рода, что корни генеалогического древа терялись в бездне веков.
И теперь, прибыв в поместье, мы подтвердили свой статус как прямых приемников. А значит с этого момента...
Вот тут-то и оказалось самое забавное - мы могли делать все что пожелаем. Захотим устроить оргию со всеми служанками прямо на обеденном столе - пожалуйста. Те сами ждут, не дождутся, когда мы позовем их в свою кровать. Девушки ведь не просто служанки. Они потомственные служанки. У них такое воспитание, что прикажи мы им умереть - лишь спросят как им лучше это сделать, чтобы доставить нам как можно больше удовольствия.
Некоторое время мы пребывали в осадке.
Но привыкнув инертно реагировать на окружающий мир, все же справились с потрясением.
Появился новый вопрос - откуда собственно деньги на это все?
Оказывается что от торговли оружием, различной техникой, медицинскими препаратами и... резино-латексными изделиями. Последнее было самым непонятным.
Поняв наше удивление, дворецкий попросил следовать за ним.
Пройдя в южное крыло нам предстало удивительное место.
Даже не знаю, как это назвать. Разве что сексшоп-гипермаркет.
Целый этаж был прямо-таки забитый различными вещами из обозначенного места. Тут было все, что пожелаешь. Начиная от самого простенького "самотыка", оканчивая такими конструкциями, что сперва было непонятно как к ним вообще подходить, и не выстрелит ли оно при этом.
Пребывая под впечатлением от увиденного, мы, держась за руки, вернулись в свою комнату и завалились спать...
Первые две недели мы изучали поместье и принадлежащие нам земли. А они оказались обширными. Фактически в нашей власти была небольшая такая долина с парой деревушек и одним небольшим городком.
Свободное время мы чаще всего проводили либо, катаясь на великолепных лошадях, которых тут оказалась целая конюшня. Либо занимаясь сексом со служанками. Как-никак у нас начался период полового созревания, и мы хотели все что движется.
Чаще всего девушек мы имели по очереди вдвоем. Либо же меняясь партнершами каждые несколько часов.
Еще одним приятным сюрпризом для нас оказалось, что среди служанок оказалось две пары близняшек. Они-то и стали нашей личной прислугой. Одна пара у меня, другая у братика.
Униформа девушек тоже претерпела изменения. Она стала короче. Появились соблазнительные декольте, хотя при этом стоячие воротнички остались. Ботильйоны были заменены на таких же каблуках туфельки-лодочки. А корсеты стали более жесткими - нам понравилось, когда талию девушки можно охватить руками...
Но время от времени наши мысли, то и дело возвращались в южное крыло.
И наконец, не выдержали.
Комнату, где была мужская латексная одежда - мы проигнорировали. Она была слишком... не такая, одним словом.
А вот комнат с женской одеждой оказалось пять.
Мы долгое время бродили по ним, рассматривая и осторожно касаясь то одного, то другого костюма. Один лишь ее вид начал нас возбуждать. Переглянувшись с братом, я приказал нашим служанкам раздеться.
Девушки безропотно, даже с какой-то радостью повиновались. Причем умудрились достаточно быстрое раздевание к тому же превратить в настоящий стриптиз.
Взамен их старой униформы мы выдали им найденные латексные костюмы горничных. Темно-синего цвета - для моих и розового - для Жениных.
- О боже... - выдохнул брат, смотря на затянутые в блестящий и тихо поскрипывающий при любом звуке латекс, фигурки. И я не мог не согласиться с ним. Девушки были восхитительны. - Целуйтесь! - выдохнул братишка.
Сестры обняли свои вторые половинки за талии и, прижавшись друг к другу телами, сделали свои первые поцелуи.
Теперь уже я застонал от возбуждения. Они были прекрасны.
Вдруг я ощутил, как по моей попке скользнула такая знакомая узкая ладошка. С удивлением взглянув на Женю - увидел в его глазах сильное возбуждение. А в их отражении - мое собственное.
А потому спокойно позволил ему привлечь меня к себе и, положив брату на грудь свои ладошки, робко потянулся к его губам.
- Что-то не то... - с сожалением протянул я, отрываясь от него.
- Да. Чего-то не хватает.
Мы посмотрели на служанок, которые продолжали с увлечением целоваться.
- Девочки! - окликнул я их. Только после третьего окрика они обратили на нас внимание. Их осоловевшие от возбуждения глаза постепенно яснели. Когда они, наконец, смогли более-менее нормально соображать, я отдал приказ. Служанки низко поклонившись тут же, в исполнении приказа, разбежались по комнатам. Глянув на брата, начал раздеваться. Он последовал за мной.
Когда мы оказались полностью наги - вернулись и служанки. Каждая из них несла что-то свое. Началось наше облачение.
Первым делом на нас надели длинные, почти до самых плечей, перчатки. Тугой латекс приятно холодил кожу.
Потом были не менее тугие, и более толстые чулочки. По моему телу пробежала дрожь сильного возбуждения. Сверху на бедра лег поясок от чулок и его резинки приятно впились в мою попку. Рядом хрипло выдохнул Женя.
Мой членик прямо-таки обожгли прохладные объятия латекса трусиков. А потому слегка уменьшившийся, хоть не ставший менее возбужденным и чувствительным, членик позволил заключить себя в тугие резиновые объятия. Причем по моим ощущениям трусики были намного толще, чем все предыдущие части одежды.
Наконец на торс были одеты такие себе, то ли футболки-безрукавки, то ли топики из силикона. Основная их фишка была в том, что на них были практически неотличимы на первый взгляд женские груди. Или точнее девчачьи грудки. Хотя и достаточно большого размера. Поверх них легли красивые лифчики из, все того же, латекса.
Теперь наши тела были почти полностью затянуты в прохладный латекс. Он очень приятно поскрипывал при любом нашем движении.
Я коснулся своих накладных грудей и слегка их сжал. Было ощущение, будто я жму свои собственные, хотя и сильно занемевшие грудки.
Тут-то мне и вспомнился мой первый поцелуй и та приятная стянутость тела шторой. Я приказал отыскать что-нибудь похожее на тугую юбку. Братишка удивленно посмотрел на меня, но потом видимо вспомнил, зачем она мне. Его глазки заблестели еще более возбужденно.
Служанка оказалась более сообразительной, чем я - кроме юбки она принесла еще и красивую блузку с длинными рукавами и стоячим воротником.
Ох... Это не описать словами. Та тугость, что сдавила мои бедра до колен. Тот мягкий, но полный плен и недоступность, в которой оказался мой членик после этого...
Теперь единственным свободным от латекса участком оказалось мое лицо. И оно из красного от возбуждения казалось и вовсе полыхнуло пламенем. У меня непроизвольно подкосились ножки. И если бы Женя не заметил это вовремя - лежать бы мне на полу без возможности встать самостоятельно - до того была тугая и сковывающая движения юбка.
Меня осторожно посадили на стул. Одна из служанок тут же начала приводить мои, длинной до лопаток, волосы в подобие какой-то высокой прически. В результате ее манипуляций моя шейка стала ни чем не закрыта кроме латексного воротника. Вторая служанка тем временем подала своей сестре, закончившей с волосами некое подобие венецианской маски. Только эта была покрыта все тем же латексом. Ее объятия очень вовремя охладили мою пылающую кожу. В результате их действий мое лицо было закрыто красивой маской в темных тонах с рисунком яркой бабочки и с прямоугольным вырезом напротив нижней части лица. В особенности - губ. Ремешки качественно были спрятаны в прическе и туго затянуты на затылке.
И пока мои служанки заканчивали наносить детали к моему образу - вроде нанесения губной помады на мои губки, Женя что-то приказал своим.
Через пару минут они вернулись, неся такую же блузку и юбку как у меня, лишь другого цвета. И еще парочку других предметов...
Женя очень быстро превращался в красивую юную девушку под слоями латекса.
"Неужели я тоже так выгляжу?" - ошарашено подумал я, рассматривая хрупкую фигурку в маске и со стройными ножками, жестко стянутыми вместе тугой юбкой.
Тем временем на Женю надели приталенный жакетик, из уже поистине толстой резины. Вновь стоячий воротничок, узкие, слегка расходящиеся к манжетам рукава. Только теперь напротив груди овальный вырез, из-за чего маленькие силиконовые грудки кажутся большими и реалистичней. К тому же эта часть одежды имеет сюрприз. Отстегнув узкую полоску на спине, служанка начинает сноровисто стягивать шнуровку вшитого в жакетик корсета. Постепенно талия братика становиться все тоньше.
Он с превосходством повернулся ко мне.
- Очень красиво, - хриплым от возбуждения голосом признаю я. - Но чего-то не хватает. А именно - обуви. Причем она должна быть на высоком каблуке.
- Туфли?
- Нет. Они не подойдут. Лучше ботильйончики. Хотя лично я больше склоняюсь к сапожкам до колена на мелкой шнуровке, - делаю жест служанкам и те поклонившись идут на поиски указанной части одежды, а заодно должны прихватить и мне такой же как у братца жакетик. И... - Девочки, вот что еще принесите. Сразу нам двоим. Братец наверняка тоже захочет...
Тугость корсета мне понравилась. Она превратила мое туловище в восхитительный сжатый монолит. Но при этом все же можно было осторожно наклоняться, не боясь болезненных ощущений в животе.
А когда сапожки были зашнурованы, то мне показалось что они стали частью меня самого, настолько плотно охватили они мои ножки вплоть до колен. Длинна шпилек была такой, что приходилось стоять чуть ли не на самих носочках. Но это было приятное неудобство.
Последним же штрихом оказался такой себе длинный шлейф, который в свободном положении слегка тянулся по полу за мной при ходьбе. Он цеплялся на уровне поясницы за предусмотренные на жакетике крючки. Выглядело это очень красиво и в викторианском, с купюрами стиле.
Как всегда взявшись за руки, мы пошли в соседнюю комнату, где было большое зеркало, заменяющее одну из стен.
Из полумрака комнаты в отражении на нас смотрели две хрупкие девичьи фигурки, прямо-таки запакованные в латексные одеяния очень необычного, но притом очень красивого покроя. Они держались за руки. И хотя из-за сильного различия в цветовой гамме их одеяний они казались противоположными силами, что-то говорило, что они очень близки. Позади них стояли четыре девушки в униформах служанок с все того же материала.
Пара служанок в темно-синей униформе за леди в платье цвета черного шоколада, и в розовых - за леди в изумрудно-зеленом.
Они пристально смотрели на свои отражения, после чего медленно пришли в движение. Их руки сомкнулись на талиях своих противоположностей. Тела прижались настолько сильно, насколько это у них вышло. А потом их уста слились воедино...