Аннотация: "В темной комнате свет Пробежал по стене..."
Меня всегда волновал вопрос: много ли таких, как я, студентов, которые мало что понимают или вообще не понимают, что происходит на парах. Сижу я за партой в аудитории, а преподаватель пишет что-то там на доске, а я, прищурив свои глаза, пытаюсь всмотреться в те иероглифы, которые самому преподавателю кажутся очевидным "2+2", и переписать их в свою бедную, потрепанную тетрадь. Конечно, винить в этом профессора или образовательную систему не имеет смысла, потому что искать виновников нужно в первую очередь в себе. Ну, это просто я так всегда говорю, хотя, признаться, не всегда так делаю. Совершенно очевидно, если бы не гулял ветер в моей голове, хотя... какой там ветер, я бы сказал ураган! Так вот, если бы в мою голову влетало бы поменьше сторонних мыслей во время учебного процесса, то, может быть, и те непонятные значки казались бы мне уже чем-то, что имеет хоть какой-нибудь определенный смысл. Помню, каждый день ловил себя с мыслю: "Боже, что я тут делаю? Я же ничего не понимаю!" Однако, что-то на лекциях происходит, и это "что-то" не может пройти мимо моих глаз.
Очень интересно наблюдать за преподавателем, который проводит лекцию не потому, что бы быстрее вычитать материал, после чего можно будет быстренько вернуться домой, включить телевизор и заниматься своими обыденными делами; не потому, что бы сдать очередной "трудодень" и получить за него еще одну "палочку" в форме бумажки, которая почему-то так много значит в нашей жизни; а только потому, что этому человеку (профессору) попросту нравится это делать. А разве у вас не было таких старичков (это только с внешней стороны они кажутся нам пожилыми людьми), которых, как нам думалось, уже ничего не интересует и ничего не волнует, но они почему-то приходят каждый день на свое рабочее место со своим чемоданчиком и занимаются своим любимым делом. Постоянно при этом ходят повседневные разговоры между студентами, дескать, ему уже давно пора на пенсию или что-то в этом роде, которые только усугубляют мысли в наших головах: "Таки да, этому преподавателю уже давно пора уступить место молодым". Да, конечно не все такие энтузиасты в данном возрасте, и многие, наверняка, ходят потому что государство платит такие маленькие зарплаты и еще более маленькие пенсии. И такие старички, вопреки своему похрамывающему здоровью, вопреки своим болячкам и откровенному нежеланию делать что-либо, потому что и так всю жизнь ежедневно работали на благо своего государства, зарабатывают на свой кусок хлеба.
Нельзя не согласиться, что очень тяжело находить что-то хорошее и позитивное в той работе, которую ты обязан делать по обстоятельствам, что сковывают и угнетают тебя в чем-то, по обстоятельствам, которые делают тебя рабом своей собственной жизни. Тогда человек словно заперт в темной комнате, к тому же со связанными руками, вдобавок еще с закрытыми глазами и ушами. И главная задача состоит в том, что бы развязать руки, сорвать повязку и выбить дверь ногой, причем сделать это как можно быстрее. А потом, когда вырываешься, наступает эдакий ступор, дескать, что делать дальше. С одной стороны, ты вроде бы с определенным усердием выкарабкался и преодолел преграду, причем громко хлопнув дверью за собой, выразив этим жестом свое неудовольствие и некое, как бы, отмщение тем пустым четырем стенам, и вот стоишь и наслаждаешься тишиной, но с противоположной, вместо чувства триумфа, ты с мыслями: "Господи, ну сколько можно еще терпеть?!" попадаешь в очередную геометрическую фигуру в форме параллелепипеда. Так и я, студент, живу каждый день с мыслями: "Ну, когда уже закончится последняя пара и я смогу наконец-то..." ...ступор... а что я, собственно, смогу после завершения очередного учебного дня? Отдохнуть? От чего? Это у меня и так превосходно получается на занятиях. Или, может быть, стремглав промчав через учкорпуса, сев в маршрутку, и, добравшись к родным местам, я смогу лечь на диван, включить любимое кино, затем, накрывшись теплым пледом, буду наслаждаться просмотром очередной эпопеи. Причем, неважно, что чудит там, за окнами, ее непредсказуемость, погода. Почему-то всегда хочется перед просмотром вечернего кино укутаться теплым одеялом, свернуться калачиком и притвориться, что ты спишь. Вот ты лежишь на диване, словно колобок, и краем уха слышишь, как кто-то из близких "на цыпочках" заходит в комнату, осторожно, что бы не дай боже тебя разбудить, вынимает пульт из твоей руки, и делает звук жужжащего телевизора немного тише. И в этот момент, вроде бы хочется показать, мол я еще не сплю, и хотя лежу спиной к телевизору, но уши мои еще улавливают речь актеров, однако, не делаю этого, потому что не хочу, что бы эта бесценная забота оказалась напрасной. И я продолжаю лежать, будто ничего не заметил. А спустя некоторое время, засыпаю под звуки актерской игры и под аккомпанемент классической мелодии, которую сегодня принято называть саундтреком. Проходит часа полтора. Хоть я все еще, как бы, сплю, но уже начинаю слышать, что телевизор до сих пор гудит и там, в ящике, что-то происходит, из-за дивана слышится ритмический шорох - пес начал искать блохи на своей гладкой шерсти; на кухне звенит посуда - мать готовит что-то вкусное... Такое чередование звуков продолжается еще некоторое время, а голос ведущего вечерних новостей окончательно заставляет меня проснуться. Как сладко и спокойно в подобные моменты. Правда, такая "сладость" длится недолго. В голове, после медленного пробуждения, начинают прокручиваться дела, которые я должен был сделать в то время, пока дремал. Я неторопливо беру свой мобильный, который лежал возле меня, что бы посмотреть, сколько я проспал; в голове проноситься мысль: "Опять три часа прошли впустую". После такого, просто ужасного, просветления наступает еще более тяжкий приступ лени. День прошел, а я ведь ничего полезного не сделал. А сколько еще надо сделать... Какой кошмар. Затем, будто успокаиваю себя, дескать, еще полчасика полежу, немного подремлю, после чего обязательно возьмусь за работу. Проходит еще час. Вновь посмотрев на часы, я осознаю, что прошло уже полчаса моей усердной работы и в голову проникают мысли, вроде : "еще пять минут, и точно встаю". А голова все это время работает. Я прекрасно понимаю, что уже не три, а целых четыре часа лежу без дела. И от этого осознания становиться так неуютно. И вот еще беда: чем больше нужно сделать работы, тем меньше хочется браться за дело.
С неохотой, но все-таки я поднимаюсь с дивана, иду на кухню, что бы поставить чайник. Достаю масло из холодильника, сажусь за стол и медленно намазываю его на уже порезанный батон. И все время, посвященное этому процессу, я смотрю в какую-то точку, которую мой мозг выбрал в произвольном порядке, ну вы знаете, как бывает у "досыпающих на ходу". Закипает чайник. Его свист пробуждает меня от гипноза и я, оторвав свой взгляд от крошки на столе, иду наливать кипяток в чашку. Из комнаты доноситься голос ведущего новостей, который после слов "Добрый вечер" весь этот вечер пытается убедить меня в обратном. Допиваю чай и слышу, как в коридоре скулит собака. "Пора" - пронеслось в моей голове. Быстренько прячу масло обратно в холодильник, выключаю телевизор и, гонимый слабым чувством вины, так как он, бедняга, терпит, мчусь в коридор. Надеваю на себя старую курточку, предназначенную только для подобного рода прогулок, которая уже насквозь пропахла собачьей шерстью и, словно далматинец, укрыта пятнами алабайской слюны. Выхожу на улицу, одеваю на четырехлапого члена семьи ошейник, и мы вместе идем на вечернюю прогулку. Как правило, мы гуляем там, где меньше всего бродит народу. Не потому, что видеть никого не хочу, просто не люблю привлекать на себя излишнее внимание при всем том, что моего сторожа не заметит разве что только слепой. И лишние встречи людей с таким крокодилом тоже не очень приятны. Не смотря на всю доброту четырехлапого пожарного, люди не без оснований думают, что он готов разорвать их при первой же возможности. Признаться, мои мысли были бы такими же, если мне пришлось оказаться на их месте. По этому, мы себе гуляем вдвоем, далеко от посторонних глаз, а если и встречается по пути какой-нибудь добродетель, то нам троим уже деваться некуда - нужно пережить эту встречу. "Ай, какая у вас хорошая собака" слышится от незнакомца, а пес тоже все понимает, хоть и ничего сказать не может, потому приветливо машет хвостом и вырывается из моих рук, что бы зализать до смерти прохожего. Но, вы ничего не подумайте, если вдруг что, своего хозяина никому не даст в обиду.
Идем по узкой тропинке уже добрых двадцать минут. Родной городишко отдаляется от нас все дальше и дальше. Солнце давно попрощалось с землей своими ярко оранжевыми лучами и уступило место луне. Сегодня мы вышли в полнолуние. Выходим в поле, и я вдруг замечаю, что ничего не слышу. Городская суета осталась где-то там, позади, и передо мной только поле, узкая тропинка и ни души. "Господи, как тихо и спокойно". Все вокруг было настолько занято вечерней дремотой, что беззвучную симфонию мчащегося на встречу мне ветра нарушал только "пылесос" собаки. Вот уже метров двести мой четырехлапый друг водит своим носом по земле, судорожно вдыхая пустой воздух, пытаясь найти кость, которую спрятал его предшественник до лучших времен. Люблю такие прогулки в полной темноте и одиночестве, потому что как никогда я становлюсь ближе к Богу. Я понял простую вещь: многие пытаются найти что-то высокое и величественное в городских суматохах, церквях, капищах, называйте это как угодно, однако ответ можно услышать в полной изоляции от этого мира. Я богохульник. Но я честный богохульник. Церковь - это для меня очередная комната, которую я так рвусь покинуть с мыслями: "Когда же закончится служба, и я наконец-то смогу пойти домой и..." ...снова знакомый ступор. Я уверен, что такого рода мое служение Его сильно огорчает. Так, не легче бы мне выбежать на улицу, убежать ото всех, в полном одиночестве и тишине сказать искреннее "Спасибо Тебе, за этот прекрасный день". Сказать, не потому, что я должен это сделать, так как, если не поблагодарю, то Он обязательно меня накажет. Нет, в такие тихие моменты мне хочется сказать "спасибо" только из-за искреннего желания благодарить. Я не навязываю вам своего субъективного и довольно-таки странного мнения, но лишь немногие в нашей современной жизни умеют ценить и наслаждаться тишиной.
И совершенно некого винить в этом, потому что никто не виноват. Все как-то складывается само собой. Мы вечно куда-то спешим, куда-то торопимся, живем в постоянном движении от одного события к другому, постоянно сталкиваемся, как нам кажется, с нерешенными проблемами. Мы дрейфуем на протяжении всей нашей жизни, совершенно не обращая внимания на то, что происходит здесь, рядом, прямо перед нашими глазами. В массе городских суматох и этого бесконечного гольфстрима мы забываем о своем естественном происхождении. Мы, люди, теряем слух, не смотря на то, что ежедневно пропускаем через наши уши нескончаемые потоки информации, перестаем видеть, когда перед нашими глазами мелькают множества цифр, сумм, назойливых чисел и бумажек в форме неоплаченных счетов и перестаем думать, не смотря на то, что в каждое мгновение нашей сознательной жизни мы размышляем над тем, как поскорее вырваться из комнаты. А утром, следующего дня, вновь попадаем в эти назойливые, невидимые стены, завязываем себе руки, когда садимся за стеклянный экран - олицетворение бесчувственного искусственного интеллекта; закрываем глаза, когда включаем монитор и видим триллионы цифр, фактов, фотографий и событий; вдобавок затыкаем уши победой Милана в кубке Италии и засыпаем самым крепким в мире сном. И так каждый день. Год в год. Вот так проходит наша жизнь перед собственными глазами, точно электроны, которые безостановочно движутся вокруг одного и того же атома в надежде на то, что какая-нибудь внешняя сила вырвет их из поля притяжения и подарит им независимость. Не удивительно, что мы вечно пытаемся куда-нибудь бежать, даже тогда, когда всё, как нам кажется, уже позади...
Но как приятно осознавать, что тебе не нужно куда-то спешить, куда-то торопиться. За обыкновенной прогулкой по тонкой тропинке в абсолютной темноте, которую пронизывает лишь бледное сияние полной луны, которое, попадая на белую, как снег, шерсть алабая, отбивается светлыми пятнами на землю; скрывается некое таинство, которое невозможно объяснить или описать. Но я все-таки попробую это сделать. Когда я покидаю все, что держит и обязывает меня в этой жизни и ухожу в некое небытие, в один момент осознаю свое единство с чем то большим. Называйте это Богом, высшим интеллектом, любовью или просто природой, от этого суть ни капли не изменится. Я иду вперед и, рядом со мной, ступает пожарник. Мой отец иногда так называет нашего четырехлапого члена семьи, из-за его большой любви ко сну и готовности в любой момент внезапно вскочить и выполнять свои сторожевые обязанности. Когда я окунаюсь в такой мир тишины, спокойствия и гармонии, мои глаза начинают видеть, а уши - слышать. Снова вспоминаю о дуновении ветра, этого истинно непревзойденного дирижера, который руководит листвой деревьев у меня над головой, зеленой травой, которая стелется у меня под ногами. Ему помогает блестящая лазурная солистка, которая звучит где-то там, в долине, и чистое пение доносится до меня - я слышу удивительный оркестр. И я так отчаянно пытаюсь впитать в себя всю прелесть этой блаженной тишины, насладится каждым моментом просто неописуемого молчания. В такие моменты я понимаю, что я есть гораздо большее, чем то тело, которое каждый день занимается одинаковыми делами, при этом пытается найти смысл своего существования.
Симфонию ветра пронзают удары колоколов крестьянского костела, который находится за несколько километров от меня. Но я внимательно слушаю и считаю удары. ...пять, шесть, семь, восемь. Стало быть гуляю уже примерно полчаса. Невероятным кажется тот факт, что иногда этим полем, по неизвестным мне причинам, катится "железная рука города". Помню, как однажды в полной тишине слышались мне вокзальные ноты... "поезд номер ... отправляется с шестого пути". Тут же передо мною предстала картина городского вокзала. Я мысленно нарисовал в своей голове эти перроны, вагоны, которые стоят на путях и ждут своего отправления, эти чемоданы на колесиках и множество людей. Представил прощание родственников. Расстроился. Что б быстро разогнать печаль, тут же представляю долгожданную встречу на перроне с теплой улыбкой на лицах встречающих, шашку такси и молчаливую от счастья и от осознания того, что ты уже в родных краях, дорогу домой. Хотя вокзалы всегда навеивали на меня некую тоску, но в то же время они являются одним из символов моей новой жизни.
Я всегда боялся одиночества и еще больше боялся заглянуть в себя - в эту самую комнату, в которой нет удобной мебели, окон, в которой вообще нет ничего, но в то же время она наполнена абсолютно всем, точно как сингулярность - точка, которой нет в пространстве, однако содержит в себе бесконечную материю. Именно эта комната является ответом на все вопросы, которые я не могу даже сформулировать, когда живу в мегаполисах дел, мыслей и фактов.
Во время таких прогулок я понимаю, что нельзя жить с мыслями: "когда же наконец-то это закончится?" Иногда я отождествляю себя с паразитом, который в вечном движении двигается к достижению главной цели, и, достигнув желаемого результата, берется за новое дело. И этот живодер действует так постоянно, пока не свалится с ног от обезвоживания. Паразит, который не видит ничего, кроме цели, или, выражаясь по-другому, раб, пленник, который помимо дверей в своей комнате, не видит ничего, что находится внутри нее.
Если не возражаете, я вернусь к тому, с чего начинал. А если посмотреть на вещи иначе? Может, не нужно никуда спешить, ведь все, что мне нужно именно сейчас, лежит передо мной. Бедная тетрадь, ручка и воспитатель, да-да, именно воспитатель, который пытается объяснить все тонкости и особенности своего предмета. И не страшно, что я во все эти тонкости, как принято сегодня говорить, не въезжаю. Не получается сегодня - не нужно торопиться, что бы оно получилось завтра. Не надо никуда торопиться! А если и завтра не получится? Тогда скажу я вам, что "послезавтра" никто не отменял. Конечно, многие могут меня упрекнуть, дескать, а что, если целые месяца или даже года проходят бесследно и безрезультатно. Как же тут не спешить сделать что-то важное, потому что вникаешь в тот факт, что абсолютно ничего после себя не оставил и не сделал ничего полезного. И что после нашего ухода будут говорить о нас другие, или вообще будут ли вспоминать о наших деяниях. Не знакомы ли вам выражения "Мне уже столько-то лет, а жить еще так и не начал" или "Жизнь моя прожита напрасно". Может, именно поэтому мы загоняем себя в собственные искусственные временные рамки и добиваемся каких-то высот, которые, как нам кажутся, являются для нас очень важными. Вот и получается такой круговорот полетов авиарейсов с постоянными опозданиями. И чем скорее мы движемся, тем существеннее наши задержки.
А почему люди стареют? Казалось, существует очевидный ответ на этот вопрос. Однако, не все так просто. Гениальность природы проявляется даже в старении организма и его смерти. Мы не можем вечно гонятся за собственными целями. Когда мы стареем, мы уже не можем чувствовать те блага и удовольствие, которое испытывали, будучи молодыми; не можем быть столь грациозными и ловкими, мы все меньше уделяем внимание суете и пытаемся найти покой. И постепенно, потеряв все, что имели, наверняка, становимся несчастными, и вроде бы не остается ничего, что держит нас в этом мире. Однако, никакая беда не может остановить стремление и желание быть счастливым. Я не хочу, что бы вы мне верили или признали мою правоту. Нет. Если каждый человек наберется смелости и таки отопрет те двери, которые так хочется выбить, зайдет в комнату, которую так страстно желает покинуть, то, он, несомненно, оттуда вынесет для себя свою свечу. И когда мы уже не в силах чувствовать физическое удовольствие, перестаем наслаждаться материальными богатством, каким бы бедным оно ни было, тогда мы начинаем стремиться к тому, откуда пришли. Мы осознаем, что все, что мы делали раньше, действительно было необходимым и важным, но не в этом является настоящее счастье. Спокойствие - это счастье. Любовь - это счастье. Благодарность - это счастье.
Немного отвлекся. Я же сижу сейчас на паре и думаю о том, как приятно наблюдать за преподавателем, который читает лекцию только потому, что ему нравится это делать. Действительно, всё бросается в глаза. Постоянно что-то происходит вокруг. И я замечаю его неповторимую манеру поведения, тон голоса, даже походка кажется какой-то особенной. Он, профессор, воспитатель, помимо постоянного выкладывания материала, который мне, честно говоря, кажется довольно скучным, пытается "словить" аудиторию: то неожиданно запустит шутку во время формулировки очередной темы, то начнет расспрашивать что-то у студентов, которые сидят на передних рядах, обязательно при этом скажет какую-нибудь свою любимую фразу и не упустит момента, что бы прокомментировать политическую и экономическую ситуацию в нашей стране. Или, сделав небольшой перерыв между полупарами, выпьет чашечку бодрящего кофе и выкурит сигарету. А по возвращении будет вновь ловить внимание аудитории своими мгновенными и неожиданными, как пушечный выстрел, фразами. И каждую букву из того непонятного, нечленораздельного текста, написанного на доске, он опишет по-своему, будто она (буква) является живой и настоящей, существует и умеет думать, потому что является неотъемлемой частью этого мира.
Это касается не только преподавателей или учителей. Вот, ходил недавно на концерт одной известной группы. Все материальные затраты оправдывают себя в полной мере, когда ты видишь, как артист старается изо всех сил, что бы принести удовольствие публике, при чем выкладывается так, что пот с него течет рекой в буквальном смысле этого слова. И, когда заканчивается концертная программа, он, уставший до изнеможения, но довольный за свою сделанную работу, идет в гримерную. Мне очень бы хотелось узнать переживаниях этого артиста в момент, когда его не было уже на сцене, но, наверняка, он слышал, как трибуны зовут его имя в сопровождении беспрерывных аплодисментов. Что певец в этот момент чувствует? Ведь, он такой же простой человек, как я. Единственная разница между нами заключается в том, что если я на афише своего концерта напишу собственное имя, то ко мне никто не придет, но стоит ему под датой очередного шоу написать творческий псевдоним, под которым этот артист выступает, - билеты тут же разберут за месяц до этого события. Хотя нет... разница есть еще в кое чем.
Воодушевленный такой поддержкой, народный избранник возвращается на сцену и вновь берется за свое дело, еще больше разжигая атмосферу в зале. В артиста уже нет сил, но он выступает не ради собственной выгоды, не ради денег - он выступает для нас. Очень сильно бросается в глаза его усталость, потому что при наступлении небольшой паузы он садится на первое, что бросается ему в глаза: это может быть и стул, и комбик, и барабан, и вообще, все что угодно. Артист отдыхает и набирается сил что бы снова, сорвавшись с места, дарить людям себя. И я наслаждаюсь тем, как этот певец делает свое дело только из любви к труду, желанию двигаться вперед, удивлять и никогда не останавливаться. Такая спешка оправдывает себя. И когда, будто под гипнозом, выхожу из зала, понимаю: "Да, оно того стоит!"
Вот такие люди, как ни странно, тоже живут в своих комнатах, но они выбираются оттуда с неким удовольствием, я бы даже сказал - азартом. И каждый раз эти воспитатели изобретают все новые и новые способы, как развязать себе руки, и, перед (внимание!) открытием очередной двери, останавливаются, что бы оглядеться вокруг и насладиться окружающей тишиной, а затем снова врываются в бой со своими пока не решенными вопросами. Да, в таких воспитателей есть чему поучится.
И мне кажется, что я понимаю этих людей. И откровение на меня снисходит во время прогулок и длительных размышлений. Правда, это совсем не означает, что надо завтра обязательно приобрести собаку, домик на окраине города, камин, тапочки, кресло-качалку и ходить на "ранде ву" с Богом каждый вечер. Это лишь мое видение Бога. У каждого оно единственное и неповторимое.
На часах моих уже восемь часов двадцать минут. Думаю: "Вот это меня понесло". Останавливаюсь. Поводок на моей руке, словно пожарный шланг, начинает разматываться и я, будто якорь, который фиксирует корабль, останавливаю "алабайский" пароход. "Дальше не пойдем, малыш" - говорю я ему. - "Разворачивайся, пошли домой". Он смотрит на меня с таким недоумением, дескать, почему? мы же так и ни разу не видели, что начинается по окончанию этой тропинки. Пожарник все понимает и повинуется моему голосу. Посмотрев на меня, как собака обычно смотрит на кошку, он развернулся, воткнул свой чуткий нос в ближайшую травинку и давай пылесосить всю обратную дорогу. Ему так не хочется возвращаться домой, поэтому пытается впитать в себе каждый запах из тысячи ароматов, которые окружает его, что бы насладиться каждым мгновением прогулки. Шагаем мы с ним некоторое время и теперь ему захотелось перекинуть роль якоря на себя. Пёс выпрямляется, становясь в такую позу, будто хочет показать всю благородность алабайского рода, гордо поднимает свою голову вверх и смотрит свысока куда-то вдаль. И такая картина "озадаченного сторожа" может длиться вечность. Но я его не тороплю, потому что сам все прекрасно понимаю. Вроде бы хочется быстрее прийти домой, потому что родители начнут волноваться, но в то же время не смею рушить его с места, потому что он тоже пытается уловить что-то неуловимое. И я терпеливо жду, когда он сам ко мне подойдет, дав мне понять, что можно двигаться дальше.
"...Ну что... На сегодня все. Лекция окончена. Спасибо за внимание. До встречи через неделю".