К тому времени 'ванйар и нолдор жили в Валинорэ 857 валианских лет (2133-2990)*(1), а тэлэри жили на берегах 829 валианских лет (2161-2990)*(2) до Затмения Валинорэ*(3) (XXXII).
Се! эльфы роптали, скорбя в тоске, но больше не зажжется веселье Кора на извилистых дорогах их обнесенного стеной города, увенчанного башнями Тун, чьи мерцающие лампы тонули во мраке*(4) (LVII).
Это было время Затмения Валинорэ (XLII).
Тем не менее, Валар не теряли надежды, но много раз встречались под погубленным Древом Лаурэлин, чтобы затем вновь прерваться и рыскать по землям Валинорэ, яростно желая отомстить за вред, нанесенный их прекрасному краю; и теперь эльдар по призыву Валар помогали в погоне, которую кропотливо вели не только на равнине, но и вверх, и вниз по склонам гор, ибо нет выхода из Валинорэ на запад, где лежат холодные воды Внешних морей (XLV).
После того, как Древа должны были цвести еще один день, хотя теперь время было слепым и неизмеримым, Валар вернулись в Кольцо Судьбы. 'Они собрались вокруг мертвых Древ и долго сидели там во мраке в глухом молчании и скорбели в сердцах своих (XXV) 'ни о чем не заботясь (ХLIX); 'и их переполняла скорбь. Поскольку жители Благословенного Края были собраны на праздник, все Валар и их дети были сейчас там, за исключением Оссэ, который редко приходил в Валинорэ, и Тулкастора, который не хотел оставлять безрезультатную охоту (ХLII). Они сидели на земле, ибо их престолы были осквернены, и они были в темных одеждах скорби. 'И таким образом случилось, что через некоторое время вокруг Кольца Судьбы (XXVII) и вокруг Валар собралось большое скопление народа, которых почти не было видно; ибо была ночь (L). И там стояли и плакали ванйар, народ Ингвэ. Но большая часть нолдор вернулась в Тун и оплакивала мрак своего прекрасного города. Туманы и тени теперь приплыли с моря через перевал Кор, и все очертания смешались, когда исчез свет Деревьев. Ропот был слышен в Эльданорэ, и тэлэри стенали у моря (XLII).
И Валар сидели в тени. Но теперь ночь была такой, какой она может быть только в определенной стране мира, когда звезды порывисто проглядывают сквозь обрывки огромных туч, а холодные туманы плывут с угрюмого берега моря (XXVII).
Но звезды Варды теперь мерцали над головой, и воздух был чист. Ветры Манвэ далеко отогнали испарения смерти и отбросили тени Моря. И вот Йаванна поднялась и встала на Зеленый Холм, но он был голым и черным. 'И она смотрела на Древа (XXVII), она возложила руки на Древа, но они были мертвы и темны; и каждая ветка, к которой она прикасалась, ломалась и безжизненно падала к ее ногам. Тогда голоса всего народа поднялись в плаче; и скорбящим казалось, что они до дна выпили чашу горя, которую Мэлькор наполнил для них. Но это было не так (L).
И Йаванна говорила перед Валар, сказав:
- Свет Дерев ушел отсюда и живет теперь только в драгоценных камнях Фэанаро. Прозорливым был он. Се! даже для самых могущественных есть деяние, которое они могут совершить однажды и только однажды. Свет Древ я принесла в Бытие и никогда больше не смогу сделать это в Эа. И все же, если бы у меня было немного этого Света, я могла бы призвать жизнь Древ, прежде чем их корни умрут; и тогда наша рана должна быть исцелена, и злоба Мэлькора будет поражена.
И Манвэ заговорил и сказал:
- Слышишь ли ты, Фэанаро, слова Йаванны? Даруешь ли ты то, что она просит? (XXVII)
И было долгое молчание, но Фэанаро не ответил ни слова. Тогда Тулкастор воскликнул:
- Говори, о нолдо, да или нет! Но кто откажет Йаванне? И разве свет Сильмариллей происходит не от ее творения? *(5)
Но Аулэ Создатель сказал:
- Не торопись! Мы просим большего, чем ты думаешь. Дай ему покоя еще ненадолго*(6) (XXVII)
Но тогда заговорил Фэанаро и горько воскликнул:
- Воистину, для меньшего, как и для большего есть какое-то деяние, которое он может совершить лишь однажды. И в этом деянии его сердце успокоится. Может быть, я смогу разомкнуть свои драгоценные камни, но никогда больше не сделаю им подобных; и если они будут разбиты, тогда будет разбито и мое сердце*(7), и я буду убит: первый из всех Детей Эру*(8) (XXVII).
- Не первый, - сказал Мандос, 'потому что знал, что Финвэ был убит (XXVII), но они не поняли его слов, 'думая, что Намо говорит о Мириэль*(9) (LII). И снова наступила тишина, пока Фэанаро размышлял в темноте. И показалось ему, что он окружен кольцом врагов*(10), и слова Мэлькора вернулись к нему, говоря, что Сильмарилли не в безопасности, если Валар завладеют ими. 'А разве Мэлькор не Вала, как они, - говорила мысль нолдо, - и разве не понимает их сердца? Да, вор обнаружит воров'.
Тогда Фэанаро громко воскликнул:
- Нет, этого я не сделаю по доброй воле. Но если Валар принудят меня, тогда я воистину узнаю, что Мэлькор из их рода. (XXVII)
- Ты сказал, - произнес Мандос. Потом снова наступила тишина, и мысль замерла. Но через некоторое время Ниэнна поднялась и она взошла на Холм; и она откинула свой серый капюшон, и ее глаза сияли, как звезды под дождем, ибо слезы ее пролились, и она смыла скверны Унголиантэ. И когда она заплакала, она медленно запела, оплакивая все горечи мира и все раны Искаженной Арды (XLVV).
Но в то самое время когда она плакала, послышался звук торопливых шагов в ночи (L). Это пришли вестники из Формэноса, и они были нолдор*(11) (XXVII). Через толпу прошли сыновья Фэанаро, спешащие*(12) с севера, и принесли новые злые вести*(13) о том 'как слепая Тьма пришла на север (XXVII). От их имени говорил Маитимо:
- Кровь и тьма! - воскликнул он. - Король Финвэ убит, а Сильмарилли пропали!
Тогда Фэанаро пал ниц и лежал, как мертвый, пока не была рассказана вся история (L).
- Мой Лорд, - сказал Маитимо Манвэ, - это был день праздника, но Король был тяжело опечален отъездом моего отца, его охватило дурное предчувствие. Он не выходил из дома. Нас утомила и раздражала праздность и тишина дня, и мы поехали верхом к Зеленым Холмам*(14). Наши лица были обращены к северу, но вдруг мы осознали, что все становится тусклым*(15). Свет ослабевал. Испугавшись, мы повернули и поспешно поскакали обратно, видя огромные тени, вырастающие перед нами*(16). Но как только мы приблизились к Формэносу, тьма окутала нас; а посредине была чернота, подобная туче, которая окутала дом Фэанаро*(17) (L). Мы услышали звук сильных ударов. Из тучи мы увидели внезапное пламя огня. И тут раздался один пронзительный крик. Но когда мы погнали наших лошадей, они вскочили на дыбы и повалили нас на землю, а сами убежали словно одичалые. Мы лежали ничком без сил; ибо внезапно на нас наступила та темная туча, и на некоторое время мы ослепли. Но она прошла мимо нас и с огромной скоростью удалилась на север*(18). Мэлькор был там, мы не сомневаемся. Но не он один! Какая-то другая сила была с ним, какое-то огромное зло: даже проходя, оно лишало нас всякого разума и воли*(19) (L). Тьма и кровь! Когда мы снова смогли двигаться, мы подошли к дому. Там мы нашли Короля убитым у дверей. Его голова была раздроблена, словно огромной железной булавой*(20). Других мы не нашли: все разбежались, а он остался один, дерзко противостоя. Это было не трудно понять; ибо его меч лежал подле него, искривленный и потерявший закалку, как от удара молнии*(21). Весь дом был разрушен и разорен. Ничего не осталось*(22). Сокровищницы пусты. Железная камера разорвана на части. Сильмарилли захвачены! (L)
Затем внезапно поднялся Фэанаро и, подняв руку перед Манвэ, проклял Мэлькора*(23), назвав его Моринготто (тиндарин - Морготом), Черным Врагом мира*(24). Только под этим именем он был известен эльдар с тех пор (L).
И также Фэанаро проклял призыв Манвэ и час, в который он явился на Таниквэтиль, думая в безумии своего горя, что если бы он был в Формэносе, его сил хватило бы на больше, чем быть убитым, как планировал Моринготто*(25). Затем с криком он выбежал из Кольца Судьбы и бежал в ночь, обезумев; ибо его отец был ему дороже, чем Свет Валинорэ или несравненные творения его рук: и кто из сыновей, эльфов или людей, почитал своих отцов более ценными? *(26) (L)
И те, кто видел уход Фэанаро, тяжко кручинились о нем (XXVII). Фэанаро оплакивал смерть Финвэ; и многие другие нолдор обнаружили, что фэар их умерших прилетели в Вэ*(27) (XXXVI).
***
Легенды немного иначе рассказывают о тех событиях: 'в тот день стояли перед вратами Валмара нолдор, которые громко кричали, неся злые вести. Ибо они сказали, что Мэлькор бежал на север 'и рассказали, как (XXV), и что с ним ушло невиданное прежде существо, для которого не было слова, огромный силуэт тьмы, черный в сгущающейся ночи (казавшийся некоторым 'пауком чудовищной формы (XXV)). Внезапно они напали на сокровищницу Финвэ. Там Мэлькор убил Короля нолдор перед его дверями и пролил первую эльфийскую кровь, запятнавшую землю*(28) 'и запятнал земли Валинорэ*(29) (XXV). Он убил и многих других, но Фэанаро и его сыновей не было там. Мэлькор забрал Сильмарилли и все сокровища нолдор, которые были спрятаны в этом месте*(30) (XLII). Сильпион сиял в тот час, и прежде чем он угас, первое оплакивание мертвых, услышанное в Валинорэ, поднялось из каменистой долины Сирнумэн*(31) (XXXVI).
- Увы, о Манвэ Сулимо, - кричат пришедшие, - зло пронзило горы Валинорэ и пало на Сирнумэн Равнины*(32). Там лежит мертвый Финвэ, отец Фэанаро, и многие нолдоли рядом, и вся наша сокровищница драгоценных камней и прекрасных вещей, а также любовный труд наших рук и сердец многих лет, украдены. Где они, о Манвэ, чьи глаза видят все? Кто сделал это зло, ибо нолдоли взывают к отмщению, о великий! (XXXVI)
Велико было горе Фэанаро, как по отцу, так не меньше и по Сильмариллям*(33), и горько проклинал он случай, который привел его в тот злополучный день к Таниквэтиль, думая в своем безумии, что своими руками и со своими сыновьями он мог бы выдержал неистовство Моринготто (ХLII).
Но некоторые говорят*(34), что Манвэ ответил пришедшим из Формэноса странные вещи:
- Узрите, о дети нолдоли, мое сердце опечалено о вас, ибо яд Мэлько уже изменил вас, и алчность проникла в ваши сердца. Се! если бы вы не думали, что ваши драгоценные камни и ткани более ценны, чем праздник народа или постановления Манвэ вашего лорда, этого бы не произошло, и Финвэ*(35) и другие несчастные все еще были бы живы, и ваши драгоценности не были бы в большей опасности*(36). Нет, моя мудрость учит меня, что из-за смерти Финвэ и его товарищей величайшее зло падет на Валар, эльфов и будущих людей*(37) (XXXVI). Без Валар, которые привели вас к свету и дали вам все материалы для вашего ремесла, научив вас в вашем изначальном невежестве, ни одной из этих прекрасных вещей, которые вы сейчас так сильно любите, даже не было бы; то, что было сделано, может быть сделано снова, ибо сила Валар не изменилась; но важнее всей славы Валинорэ и всей грации и красоты Кора стоят мир, счастье и мудрость, и их, однажды утеряв, труднее захватить обратно*(38). Перестаньте тогда роптать и говорить против Валар или считать себя в своих сердцах равными их величию; скорее уходите сейчас в раскаянии, прекрасно зная, что Мэлько причинил вам это зло, и что ваша тайная торговля с ним принесла вам все эти потери и горе*(39). Поэтому не верьте больше ни ему, ни другим, которые нашептывают тайные слова недовольства среди вас, ибо плоды недовольства - унижение и смятение*(40) (XXXVI).
И посольство было сконфужено и испугано и вернулось в Сирнумэн совершенно подавленным*(41); однако на сердце Манвэ было тяжелее, чем у них, ибо дела в самом деле пошли плохо, и все же Манвэ предвидел, что будет еще хуже; и так сложились судьбы Валар, ибо се! нолдоли слова Манвэ казались холодными и бессердечными, и они не знали его печали и нежности; и Манвэ подумал, что нолдоли странно изменились, и обратились к алчности, жаждавшей лишь утешения, подобно детям, очень полным потери своих прекрасных вещей (XXXVI).
Затем Аулэ вступает в разговор с Манвэ о нолдоли, и он много просит за них, говоря, что Манвэ, охваченный тревогой, был жестким с ними, ибо только Мэлько*(42), воистину, является злом, тогда как эльдар не рабы и не слуги, но существа чудесной сладости и красоты - и что они были навеки гостями Валар*(43) (XXXVI).
***
Вслед за Фэанаро Маитимо и его братья поспешно ушли встревоженные, ибо не знали, что он присутствовал, когда Маитимо говорил; и теперь они боялись, что Фэанаро может убить себя*(44). Все видевшие страдания Фэанаро скорбели о нем и прощали все его горькие слова. Но его потеря была не только его. Йаванна рыдала, как и Ниэнна, в страхе, что Тьма теперь поглотит последние лучи Света Валинорэ навсегда*(45), 'ибо теперь Свет Древ полностью ушел в великую Тьму (XXVII). И, хотя Валар еще не полностью поняли, что случилось, они поняли, что Моринготто призвал некую помощь, пришедшую из-за пределов Арды*(46) (L). Когда Манвэ услышал о путях, которыми шел Моринготто, ему стало ясно, что Моринготто намеревался бежать в свои старые твердыни на севере Средиземья, что действительно было для него наиболее вероятным (LIII).
Сильмарилли исчезли, и все равно, как может показаться, сказал ли Фэанаро 'да' или 'нет' Йаванне. Тем не менее, если бы он сказал 'да' вначале и очистил свое сердце до того, как пришли ужасные вести, его последующие дела были бы иными, чем они оказались. Но теперь приближался Рок нолдор*(47) (L).
Примечания.
*(1) В оригинале сказано '990 лет (2000-2990)', но эта хронология не совсем точна.
*(2) В оригинале сказано '880 лет (2111-2900)', но эта хронология не совсем точна.
*(3) В переводе на солнечные годы, 857 и 829 валианских лет, это 8570 и 8290 лет солнца соответственно.
*(4) В час цветения Тэльпэриона наступали сумерки, и эльфы могли в эти часы использовать лампы, в том числе волшебные светильники Фэанаро - от того так много ламп Фэанаро было впоследствии в Эндорэ.
*(5) Однако, по этой логике, если некто сделал пирог из ваших яблок, то пирог принадлежит вам - ведь яблоки изначально исходили от вас. А если кто-то сделал мебель из древесины вашей старой яблони, то мебель тоже принадлежит вам, ведь яблоня была ваша.
*(6) Еще когда Валар рассматривали дело Финвэ и Королевы Мириэль, было сказано, что Аулэ любил Фэанаро. Позднее, во время Непокоя, Фэанаро отдалился от Валар и от Аулэ, и Аулэ сделал так, что Нэрданэль покинула мужа и сыновей. Но теперь мы видим, что Аулэ все равно говорит в защиту Фэанаро - хотя, может быть, не как в защиту личности, но как в защиту мастера.
*(7) Сильмарилли были не просто искусным творением, а живыми существами со своею душой, порожденные Фэанаро, зачатые его сердцем. Таким образом, уничтожение Камней было бы уничтожением своего рода детей Фэанаро - удивительно ли, что смерть троих дорогих живых созданий, должна была разорвать сердце Фэанаро?
*(8) Финвэ, отец Фэанаро, был убит первым среди высоких эльфов (эльфов Амана), а первой умерла Мириэль, мама Фэанаро (XXVII). Фэанаро объявил, что он будет первым, кто будет убит из всех Детей Эру (L), хотя, конечно, во время Великого Похода часть эльдар была убита Темными тварями - не зря Оромэ тогда выдал эльфам оружие. Но, судя по всему, убитых в Походе было так мало, что Фэанаро о них даже не помнил. И таким образом, мы снова имеем подтверждение того, что орки не были созданы из эльфов, ведь тогда бы часть эльфов неизбежно погибла в процессе экспериментов, и если знали об орках, выведенных из эльфов, то знали бы и о погибших эльфах. Таким образом теория, что 'орки это искаженные эльфы', полностью выдумана 'Мудрыми' с Эрэссэа в поздние Эпохи.
*(9) В то время фэар убитых в Формэносе уже пришли в Мандос, и Намо знал о нападениях Мэлькора. Однако, по какой-то ему ведомой причине, Намо не стал говорить об этом никому.
*(10) Валар несправедливо осудили и унизили Фэанаро, единственного из всех наказав Тэриндиона, хотя и другие нолдор обнажили в тот день мечи, и многие слушали наветы Мэлькора и тайно ковали оружие и доспехи; Аулэ разлучил Фэанаро с Нэрданэль; Валар благосклонно взирали на то, как полубрат Фэанаро узурпировал корону Финвэ; благодаря Валар Первый Дом называли 'обездоленными'; теперь же Валар хотели разрушить Сильмарилли, живые создания Фэанаро. Неудивительно, что нолдо ощутил себя окруженным врагами.
*(11) Поскольку нужно пояснение, что из Формэноса пришли именно нолдор, мы понимаем, что к Дому Фэанаро присоединилось большое количество не-нолдор. Вряд ли это были маиар и валаринди, тогда это могли быть только ванйар и/или тэлэри, посчитавшие суд над Фэанаро несправедливым (не вошедшие в Дом Фэанаро как супруги нолдор Дома и смешавшиеся с народом Фэанаро, а именно отдельный народ, перешедший в Первый Дом, о которых говорилось, что они фэаноринги, но не нолдор). И учитывая, что тэлэри мало интересовались всем, что происходило в Валинорэ, скорее всего, в Формэносе поселилось значительное количество Ванйар.
*(12) Здесь я должен отметить слово 'спешащие', которое в оригинале звучит как 'flying from the North'. Это же слово 'flying' Профессор использует довольно часто, в том числе в значении 'Исход нолдор' - 'flying of Noldor'. Таким образом, неверно говорить о 'бегстве' нолдор из Валинорэ, которое не было таким ни по своей форме (нолдор 10 лет собирались уйти при полной осведомленности Валар), ни по своему лингвистическому значению.
*(13) Так как прошли сутки Валинорэ (которые длиннее суток солнца) между тем, как были убиты Древа и разгромлен Формэнос, и тем, как Валар собрались у Древ, и только тогда 'спешными шагами' пришли гонцы, мы можем узнать, что путь от Формэноса до Эзэллохара был не близкий. Так же, поскольку Фэанаро в момент прибытия гонцов из Формэноса находился в Круге Судеб, видимо, до того он участвовал в погоне за Моринготто.
*(14) Фэанариони ехали в сторону владений Намо, тех самых, которых Мэлько с его ворами старался избегать. Видимо, это спасло фэанариони жизнь.
*(15) Свет Древ почти не доставал до северных земель, где находятся чертоги Намо, и во времена Древ там всегда был полумрак. Поэтому едя на север и глядя на север, фэанариони не сразу увидели, что Древа угасли, и стало темно.
*(16) Фэанариони испугались не за себя, а за то, что могло приключиться с другими, и ехали на помощь, прямо в поднимающуюся огромную тень.
*(17) Исходя из сообщений, что 'Финвэ был убит у дверей своего дома', и что 'тьма окутала дом Фэанаро', мы можем предположить, что в Формэносе Фэанаро и Финвэ снова жиль в одном доме, как было до того, как Финвэ решил заменить Мириэль Индис.
*(18) Возможно, и то, что фэанариони покинули Формэнос, и то, что они упали, не доехав до Формэноса, и то, что их лица были скрыты - все это действие Замысла, провидения. Ведь если бы любое из трех было бы нарушено, Мэлькор убил бы сыновей Фэанаро.
*(19) Король Финвэ должен был обладать невероятной волей, раз мог сопротивляться и сражаться в таких условиях. Однако, в текстах так же говорится о стражах, которые защищали сокровищницу - несомненно и они были неимоверно мужественны. Возможно, дело в том, что Финвэ (и, возможно, стражи) были из Перворожденных, то есть много старше фэанариони и прошедшие многие испытания Великого Похода. Однако Маитимо рассказал, что они с братьями видели лишь убитого Финвэ и больше не встречали никого ни живого, ни мертвого, от самых ворот Формэноса и до дома Фэанаро и Финвэ, а также внутри дома, по дороге к сокровищнице. Возможно, остальные убитые лежали или не на виду, или были засыпаны обломками, так что их не сразу нашли. И, видимо, этих убитых было не очень много. Хотя каждая жизнь бесценна.
*(20) Нигде не сообщалось ни ранее, ни после, что эльфы пользовались булавами; однако они могли видеть такое оружие в доме Макара и Мэассэ. Видимо, именно там его и взял Мэлькор, прежде чем придти в Формэнос.
*(21) Вот для чего был тот огонь, что видели фэанариони. Они почти подошли к Формэносу в момент гибели Финвэ, и только провидение удержало их от того, чтобы разделить судьбу Финвэ.
*(22) Ничего не осталось в доме Финвэ и Фэанаро, и сокровищница их дома была пуста, но судя по тому, что в Первом Доме сохранились многие ценные и прекрасные вещи, другие сокровищницы Формэноса не пострадали - Мэлькор торопился и не успел разорить все, забрав лишь главное за чем пришел. Такде от нападения Мэлькора не пострадали палантири - ни один из них не попал на Север, и они не были уничтожены Унголиантэ, но привезены в Эндорэ. Скорее всего палантири в мирном Амане не приравнивались к сокровищам и хранились в других местах.
*(23) Это важный момент, о котором нужно сказать отдельно. Манвэ - Король Мира; и потому Нолофинвэ клялся перед троном Манвэ в верности Фэанаро, а Фэанаро проклял Мэлькора перед лицом Манвэ. И то, и другое действие делает Короля Мира свидетелем нерушимости и торжественности, важности совершенного действия.
*(24) Имя Врага может быть записано как Морингото - Moringotho, так и Моринготто - Moringotto.
*(25) Моринготто как говорилось ранее, ненавидел Фэанаро более, чем кого либо в мире - наверняка в планах Врага было убить Фэанаро, но судьба хранила Тэриндиона.
*(26) Видимо, те, кто знал Фэанаро лучше, знали, о том, как любил Фэанаро своего отца; но те кто не знали Куруфинвэ Тэриндиона, могли посчитать, как будет показано ниже, что Финвэ для Фэанаро был не дороже Сильмариллей.
*(27) Здесь Финвэ зовется Бруитвир, а Вэ - одно из названий Мандоса.
*(28) Убийство Финвэ и бывших с ним нолдор было первым убийством Мэлькором эльфов. Что является еще одним подтверждением, что Мэлькор не выводил орков из эльфов. Если бы орков выводили из квэнди с помощью мучений, как думают 'Мудрые', не могло быть так, что ни один из похищенных не умер от пыток, сопротивляясь палачам. И если бы квэнди были замучены не лично Мэлькором, а по его приказу, он все равно пролил бы первую эльфийскую кровь еще в Утумно.
*(29) Сказано earth и land of Valinor, т.е. и землю вообще, и земли Валинорэ в частности.
*(30) В этой королевской сокровищнице в доме Финвэ, но не во всех сокровищницах Формэноса - а по описанию Формэноса мы знаем, что было много сокровищниц, сделанных в скалах.
*(31) Фэанариони повернули с прогулки к дому, когда заметили, что свет стал меркнуть. Но все же он еще не померк до конца, когда братья обнаружили тело Короля и разорение своего дома.
*(32) Равнина - одно из названий Валинорэ; именно земли Валар, в которой жили и эльфы, а не всего Амана. Таким образом, леса Оромэ, горы, пустоши, сады Лориэна и т.п. были не на Равнине.
*(33) Если не знать, что Сильмарилли были живыми, что их души были зачаты сердцем Фэанаро, то кажется, что Тэриндион скорбит по отцу так же, как по светящимся побрякушкам. Но мы знаем, что в тот час Мэлькор убил отца Финвэ и пленил три живых существа, дорогих Фэанаро, которые, как знал Фэанаро, будут страдать.
*(34) Сначала кажется очевидным, что автор этого фрагмента принадлежит тем из последователей Нолофинвэ, кто особенно ненавидел Фэанаро; но по мере прочтения понимаешь, что этот фрагмент написан Темными или кем-то из эльфов или людей, которые поверили словам Темных.
*(35) Здесь Финвэ назван Bruithwir go-Maidros, го-Маидрос означает 'сын Маидроса'. Таким образом, хотя в датировках и именах еще присутствует путаница, но тесная наследственная связь Финвэ - Фэанаро - Маитимо уже существует. Что еще раз указывает на то, что Маитимо Нэлйафинвэ - Третий Финвэ по праву наследования.
*(36) Так как вы бы надели их на себя и пришли в них на праздник.
*(37) Но мы знаем, что вовсе не смерть Финвэ была причиной того, что зло пало на Валар и Эрухини. Это откровенная ложь Тьмы, которую пытаются выдать за 'мудрость Манвэ'.
*(38) Этот диалог чудовищен и легко представить, как его произносит Моринготто, но невозможно представить, чтобы это были слова Манвэ. И только Темным может прийти в голову, что мир и счастье нужно 'захватывать' - recapture.
*(39) Тьма, как обычно, принижает и унижает тех, против кого выступает, называя Пробужденных Единым 'изначально невежественными', говоря, что они и близко не подобны Валар, хотя многие эльдар превзошли в умениях своих учителей-аинур; ну и, конечно же, Тьма, как обычно, взваливает вину за совершенное преступление на жертву.
*(40) И завершается речь Темных словами о том, что нельзя роптать против Власти. А кто будет роптать, тот будет страдать и сам будет в этом виноват.
*(41) Из всего прочитанного ранее становится понятным, что не таков нрав Фэанаро и его сыновей, чтобы выслушивать подобные речи и быть после них испуганными и подавленными. Данный текст - прекрасный пример того, как Тьма искажает правду. Позднее, в Валариандэ, подобными искаженными рассказами Моринготто настраивал эльфов и людей против друг друга.
*(42) Еще один момент - в той странной речи, что приписана Манвэ и Аулэ, Моринготто везде назван Мэлько. Но после убийства Финвэ и проклятия Фэанаро никто не называл Падшего Мэлькором - только Моринготто. При том, что ни сам Моринготто, ни Темные, конечно же этим именем не пользовались. И то, что в данном фрагменте Моринготто все время называют 'Мэлько' - еще одно подтверждение того, что внутренний автор либо Темный, либо писал со слов Темного.
*(43) Этот абзац еще раз подчеркивает любовь Аулэ к нолдоли, что вскоре изменится из-за обиды и ревности, но в данном абзаце Аулэ говорит то, что обычно всегда всем напоминал Манвэ; и не может быть, что теперь Манвэ забыл свою любовь и заботу об эльфах. Несомненно внутренний автор данного фрагмента все так же охвачен идеями, навеянными Тенью. Более того - в данных диалогах полностью игнорируется горе эльфов об убитых Финвэ и родичах. Речь идет только о драгоценностях и Сильмариллях - только о том, что интересовало Моринготто. Но о чем не могли забыть ни Манвэ, ни Аулэ.
*(44) Это более чем странное сообщение, поскольку эльфы не убивали себя никогда прежде, и откуда бы фэанариони в голову могли придти такие мысли и такие опасения? Скорее всего, это поздняя вставка.
*(45) Говорится, что не один Фэанаро имел основания для горя, но разве можно сравнить гибель любимого близкого и страх, что Валинорэ теперь будет под звездами, как были под звездами и все остальные земли на протяжении тысяч лет?
*(46) Опять же, внутренний автор не знает о том, откуда пришла Унголиантэ и приводит одну из легенд как истину, которую якобы поняли Валар.
*(47) Здесь необходимо дать комментарий. Во-первых внутренний автор данного текста явно не знал, что Сильмарилли живые и не понимал, что от Фэанаро требовали дать согласие на убийство Сильмариллей. Во-вторых внутренний автор считает, что Фэанаро имел нечистое сердце (хотя мы не знаем ни одного основания так думать, и даже то, что Фэанаро не захотел после изгнание забыть унижение и вернуться в Тирион, не делает его сердце нуждающимся в 'очищении'. В-третьих, здесь говорится о последующих делах Фэанаро, как о каких-то ужасных, но прочитав Повесть вы увидите, что Фэанаро не сделал ничего, за что его можно было бы всерьез упрекнуть. И в-четвертых, Рока нолдор, на который впоследствии любили ссылаться летописцы из сторонников Нолофинвэ, не существовало, что будет так же видно из Повести.