Сведения о том, что в Нолдолондэ говорили на синдарин, подчерпнуты нами из "Сильмариллиона", который... записан по воспоминаниям нуменорцев, которым об этом когда-то рассказали эльфы Тол Эрессэа, но если вчитаться в тексты, то мы увидим, что это не так.
Первое, что приходит нам всем на память - это запрет Эльвэ Синдаколло своим подданным говорить на квэнья. Но... Тут есть несколько проблем.
Во-первых, в "Серых Анналах" говорится, что к 20 г. Первой Эпохи, ко времени Праздника Воссоединения, нолдор уже перешли на синдарин, так как синдар было тяжело освоить квэнья, а вовсе ни по какой другой причине. И произошло это за 60 лет до знаменитого запрета Эльвэ, который запретил своим подданным говорить на языке... которым и так синдар не пользовались.
Во-вторых, даже несмотря на то, что нолдор говорили с синдар на синдарине, а Синдаколло объявил свой знаменитый запрет, у нас есть доказательство тому, что даже 400 лет спустя квэнья была в ходу не только меж нолдор, но и в некоторых семьях атани. Так дева, дошедшая до нас в преданиях как Ниэнор, перед смертью воскликнула:
- A Turin Turambar turun ambartanen! - О Турин, Властелин-Судьбы, судьбой побежденный!
То есть Ниэнор не просто знала квэнья хорошо, но она была для нее столь родной, что это был язык, на котором она думала в момент горя и отчаяния. Таким образом, квэнья для нее должна была быть как минимум вторым родным языком (если не первым), а также, очевидно, что это был второй родной язык и для ее матери, и, значит, для всех лордов Дортониона. Но если атани Дортониона, не часто общающиеся со своими лордами, говорят на квэнья как на своем языке, то тем более на нем говорят в Доме Хадора (из "Детей Хурина" мы знаем, что Хурин много времени жил в Хисиломэ, у своего Лорда Нолофинвэ).
Более того, у нас есть прямое подтверждение того, что Хурин предпочитал квэнья синдарину:
- Aurë entuluva! День придет снова! - вот слова, что кричал Хурин, прикрывая отход Турукано, и это была квэнья, а не синдарин.
В-третьих, сам Финдэкано перед началом Нирнаэт Арноэдиат, обращаясь к армиям, говорил на квэнья. Это был призыв и воодушевление, его не стали бы произносить на языке, который не понимают те, кого воодушевляют:
ar Atanatári, utúlië"n aurë! и отцам-людей, возвратился день!
Auta i lómë! Проходит ночь!
Из всего этого несложно заключить, что... квэнья в Первую Эпоху была распространена куда больше, чем многим казалось. Возможно, это был язык, на котором не говорили синдар и младшие люди, но он был активно в ходу меж нолдор и атани, бывших в союзе с нолдор.