Антон Заров

          Герои Вопреки. Книга Первая (7-8 главы)

          Цикл:Феерия виа Мистерия I

          Раккар едва успел протиснуться между каменных стенок и наступить на густой ковер из мха, как силы оставили его. Тело рухнуло лицом вниз, а зрение отказало. В голове зазвучал его собственный голос, полный спокойствия и уверенности, которых Анатолий нисколько не ощущал:

          "Игровая сессия закончена. Выход!"

          "Отлично, меня вытаскивают из игры. Надеюсь я не в коматозе сейчас, и не в доме с мягкими стенами... - безо всякой уверенности попытался он мысленно пошутить."

          Серая тень. Впереди определенно протрусила, на фоне черноты, серая кошачья тень.

          Миг и прямо перед ним оказались два ровных, круглых глаза. Еще мгновение и вокруг них сплелась из сероватой дымки кошачья морда, на фоне которой проявилась белоснежная улыбка крошечной акулы.

          Жуткие кошачьи глаза моргнули и из клыкастой пасти поползло продирающее до костей шипение, складывающееся в насмешливый голос. Будто дикий кот выговаривает человеческие слова, не понимая их смысла.

          Разобрать удалось только одну фразу. Но едва до него дошел смысл, как возникло нестерпимое желание заорать в голос.

          "Вс-сегда-а, мож-жет, с-стать, ещ-ще-о, хуж-же."

          Не успело его виртуальное сердце остановиться от ужаса, как тьма впереди осветилась прямоугольным окошком. Тут же вернулось ощущение собственного тела. И осознание, что тело это именно твое.

          Первым же делом Анатолий сжал кулаки и попытался прижать их к груди. Но ничего не вышло. В душном пространстве было очень тесно, а все его тело оплетали кабели и гибкие трубки. Тяжелое похмельное состояние давило на виски, все тело под костюмом было покрыто скользким потом.

          "Во рту кошки... тьфу, опять кошки. Так и фобию заработать можно, - успел подумать Толя, перед тем, как крышка капсулы плавно ушла в сторону и над ним показалось смутно знакомое, сосредоточенное лицо."

          - Не стоит так волноваться молодой человек, это всего лишь игра, - проговорил Риктор спокойным тоном, будто и не было целой недели скитаний по пещерам. - Успокойтесь, представьте, что это был сон.

          ***

          "Да какой еще сон... Можно подумать я снов никогда не видел. Хотя, точно! Сон. Все ведь началось тоже сном. Пещеры, факелы и тени в темноте. Ай!"

          Резкая боль полоснула по сознанию, приводя Анатолия в чувство.

          Риктор что-то нажимал в планшетке, и по проводкам, закреплённым на теле мужчины в капсуле шли разряды тока.

          - Спокойно, считайте, что это тестирование систем организма. У вас было сильное превышение активности, нетипичное для выхода из игрового режима мозга. Вы что-то видели, или с вами что-то произошло? - Риктор задавал вопросы спокойным будничным тоном, почти не проявляя интереса.

          Будто и не ожидал, что ему ответят. Он вообще не отрывал взгляда от планшета, что-то изучая в голограммных табличках. После чего нахмурился и пробормотал:

          - Так, вижу, судя по телеметрии, вы недавно умерли в игре. Хм всего один раз, это был несчастный случай? - спрашивал Риктор странно приподняв бровь.

          Говорить Толе не хотелось. Каждую секунду он боролся с физическим раздражением. Несмотря на то, что до стенок капсулы еще оставалось много места с обеих сторон, казалось, что они тесно сжимают его в своих объятьях, не давая даже двинуться.

          Пришлось преодолевать смешанное желание немедленно отмыться грубой мочалкой и одновременно почесать зудящие места на руках. А первая же попытка пошевелиться выявила, что трубки прикреплены к его телу именно там. Это не считая множества липучек на теле, к которым подходили скрученные провода.

          И именно в эти липучки сейчас шли короткие слабые импульсы электрического тока. Заставляя мышцы резко сокращаться, напрягаясь и вспухая под костюмом.

          Некстати вспомнился древний фильм про восстание машин и людей батареек. Людей выращивали, имплантировали разъемы и подключали к виртуальной реальности. Где несчастные думали, что живут, а на самом деле вырабатывали электричество.

          Невольно пробрала дрожь от того, насколько он сейчас близок к этому сюжету.

          Риктора вдруг заслонил молодой лаборант. Вечно расхлябанная форма одежды и угрюмое выражение на лице не помешали его рукам мелькать с ловкостью пианиста. Он быстро что-то включал, отключал, дергал внутри капсулы какие-то клапаны и сверялся со своей планшеткой, закрепленной на предплечье.

          Бирка на груди лаборанта переливалась голо-надписью: "Мед Тех Специалист Игорь Тальнов".

          Говором он походил на Риктора. Хоть и был намного моложе и резче. Вообще оба они вызывали ассоциации с восточной Европой или даже Новой Германией. Вероятно, оттуда оба и приехали, когда образовалась эта лаборатория в России.

          "Вот всегда так, станки, инструменты, специалисты, технологии, все идет с запада. Уф-ф-ф, - зашипел он от неожиданного ветра в лицо, быстро забыв, о чем думал."

          В капсуле внезапно задул легкий ветерок и кожу под костюмом прихватило легким холодком. Что было особенно неприятно после недавних острых ощущений, которые еще не успели выветриться из памяти.

          От озноба даже полностью прошло напряжение в мышцах, вызванное покалыванием электричества. Чувство грязной и липкой кожи пропало тоже. Видимо это была какая-то система очистки тела.

          Только он про такое никогда и ничего не слышал. Впрочем, про такие игрушки, из которой он только что вышел, Толя тоже ничего не слышал.

          Наконец его нервы перестали испытывать на прочность и начали освобождать из хаотичной мешанины проводов и трубок с подозрительными жидкостями.

          Ну, Риктор, как начальник, стоял в стороне и втыкал в голограммы на планшете, а лаборант Игорь флегматично делал всю работу. Несмотря на сомнительное впечатление, парень оказался хорошим профессионалом. Это Толя мог определить сразу.

          И специалист может сделать работу на отлично, но только профессионал может делать ее при этом еще и левой пяткой. Шутя с товарищем. Флиртуя с девушкой и, одновременно, скучая по закончившейся бутылке с виски в домашнем баре.

          Толя и понять еще ничего не успел, как уже был совершенно свободен, и пора было выбираться из капсулы. Он ожидал немощи в конечностях, пролежней и еще невесть чего. Да хоть бы и потери координации в пространстве. Только вот ничего такого не было.

          Он гибко потянулся, с чувством вытягивая руки, напрягая мышцы ног и поворачивая шею до хруста то в одну, то в другую сторону. Без напряжения перекинул ногу через борт капсулы и плавным движением спрыгнул на пол, мягко при этом спружинив.

          Попрыгал, взмахнул руками, насколько позволял узкий коридорчик между рядами капсул. И уставился с недоумением на Игоря, что ждал, когда пациент придет в себя.

          - Это, как это, того? Я же там неделю. Не вставая, - пробасил Толя, с каждым словом все больше удивляясь сиплости своего голоса.

          - Нейромышечная стимуляция. Без импульсов и обработки, больше трех дней в вирте лежать нельзя. Психика перегружается. Ну и мышцы, как вы говорите, "того"... - не выходя из состояния глубокого расслабления, понимающе поведал молодой сотрудник.

          Не успел Толя придумать как, чем и куда его нужно стимулировать, а Игорь уже начал помогать ему снимать костюм. Просто чтобы вывести из прострации и перейти наконец к своему свободному времени.

          Кругом не было больше ни одной закрытой капсулы и Толя явно был во всех смыслах последним добровольцем. Осталось только выяснить какие такие эксперименты над ним ставили в этой "шарашке".

          Невольно ожидая, что костюм окажется весь грязным и вонючим, Толя заранее наморщил нос и постарался отвлечься. Только вот кожа определенно была даже чище, чем когда он ложился в капсулу.

          Он даже погладил себя по руке, не веря. Она была такая чистая, будто над ним процедуру какую провели по очистке пор, как в рекламе.

          - Это система очистки постаралась за неделю. Она и ткани регенерирует. Через месяц у вас могут пропасть какие-нибудь свежие шрамы. Мы ее тут называем "мороз по коже", - с легкой гордостью пояснил Игорь, убирая провода и костюм внутрь капсулы.

          Если бы у Анатолия сохранился дар речи, он бы произнес только одно слово: "ахренеть".

          Он искренне не понимал, что такие технологии делают в индустрии развлечений. А может они давно уже повсюду, и только он не в курсе был, за своими железяками.

          Встряхнувшись, кое-как натянул свою одежду, которая за неделю в нише под капсулой, как раз одуванчиками пахнуть не начала. Первым делом сверился с коммуникатором, убедившись, что неделя действительно прошла.

          Удивило время. В игре занималась заря, а в реальности дело шло уже к вечеру. И только тут обратил внимание на странные отметины на собственных руках и теле. Именно они зудели при пробуждении и полностью успокоились после применения "мороза по коже".

          Так его и застал Риктор, сидящим на откидной скамейке за ширмочкой и недоверчиво разглядывающим свои запястья. Очевидно, привыкнуть к тому, как на нем выглядят разъемы системы жизнеобеспечения было непросто.

          Не верилось, что они уже прижились и выглядели частью организма. Ни следов, ни покраснений. Гладкая поверхность немного выступающего кружка, легко сминалась под пальцами, как тонкая резина.

          - Они не будут вам мешать, а потом, если захотите, их легко удалить. Под ними все еще ваша собственная кожа. Это совершенно безопасно.

          - Угу. Конечно... - неопределенно протянул задумчивый доброволец.

          Не понять, толи согласился с утверждением о безопасности, толи посулил сразу же удалить странное нововведение в свое тело.

          Дальнейшее обследование не заняло много времени. Похоже, что все, происходящее с телом вне погружения, науку уже почти совсем не интересовало.

          Это походило на ежегодный медосмотр для санитарной книжки. Что-то вроде равнодушного сбора анализов перед тем, как шлепнуть в документах печатку "годен" или "здоров".

          Уже через пятнадцать минут Риктор явно заканчивал свою часть работы, потому как начал загадочно посматривать на Анатолия. А еще через пару минут все же неуверенно начал разговор.

          - Так эм, один раз с вами все же приключилась игровая смерть. Несчастный случай? - вопрос явно был ему интересен, ведь не просто же так он повторил его дважды.

          - Умгу. Навряд ли встречу с гномьей группой захвата можно назвать счастливой, - пробурчал Толя, стремительно теряя бодрость духа от нахлынувших воспоминаний.

          - Хм, пожалуй, нельзя, - неуверенно согласился Риктор и замолчал, видя, что большего ему сейчас не вытянуть.

          Толя вдруг почувствовал страстное желание помыться. Даже не столько помыться, сколько пропариться. Ощущение будто только что зашел в дом с мороза и все никак не отогреться. А в голове все прокручивается сцена собственной смерти.

          - Мне нужен душ, - твердо и с нажимом потребовал он.

          - Эм, знаете, душ после наших капсул совершенно необязателен. И...

          - И тем не менее я настаиваю, где тут у вас душевые... - Толя не только встал, нависнув над мужчиной, но и придвинулся вперед.

          - Хм, да, конечно, - сразу сдался Риктор, отодвигаясь немного назад под неожиданным напором. - В конце коридора. Я сделаю вам доступ конечно, если вам так удобнее.

          - Буду благодарен, - гораздо более угрюмо, чем собирался, ответил Толя.

          ***

          Душ Толю ничем не удивил. Но и не разочаровал. Можно сказать, наоборот, очаровал. Несмотря на то, что количество литров было ограничено, их с лихвой хватило, чтобы залиться тугими струями горячей воды до полного удовлетворения. И когда он выходил из душа, его всего слегка лихорадило, а кожу пощипывало, как после бани.

          Все волшебство успело скоропостижно улетучиться, стоило ему приблизиться к злополучной двери. Но и отступать уже было некуда. Впереди его ждал однозначно неприятный разговор и еще менее приятное возвращение в "гроб". Иначе капсулу воспринимать уже не получалось.

          Толя в последний раз покосился на немного покрасневшие кружки на запястьях и обреченно поднес к двери бирку пропуск, которую ему выдал Риктор.

          И, которая теперь открывала для него все двери. Содержала в себе гонорар за первую неделю, платила этим гонораром за хлеб с водой. А так же являлась универсальным идентификатором личности. И единственная причина, по которой ее не засунули ему... под кожу, это то, что она была временной.

          Постоянным сотрудникам последнее время так и норовили зашить под кожу то трекер для отслеживания, то документы для "ускорения" документооборота. В чем не было объективной необходимости уже лет сорок. Никто и так не расставался со своим коммуникатором никогда.

          За дверью кабинета, впрочем, никакое лихо с тисками для пыток и чипирования не поджидало. Риктор мирно что-то делал за своим рабочим местом и был весь поглощен странными схемами и целыми фигурами из необычно структурированных данных.

          Чем теперь заняться, Толя решительно не представлял. Не понятно было даже, кто он теперь, свободный человек "иду-куда-хочу" или "раб лампы".

          - У вас вид человека, которому неплохо бы поговорить со своим психоаналитиком, - ненадолго оторвался Риктор от своих дел и с вполне реальным сочувствием посмотрел на Толю.

          Вид у него сейчас наверняка был прижатый и подавленный, раз даже ученого человека удалось разжалобить.

          После короткой паузы. Анатолий все же смог выдавить из себя какой-то ответ:

          - У нас принято прибегать к психологической помощи друга и бутылки водки. Только вот с некоторых пор я не пьющий и без друзей...

          - Хм, похоже у вас есть свободное время. Тогда полагаю, я должен вам некоторые ответы на ваши вопросы? И кое-что я уже могу вам рассказать. Все же, вы продержались целую неделю без единого выхода и полным новичком вас уже не назвать.

          Говорил мужчина ровно, но немного наигранно. Даже Толя понял, что эта речь отрепетирована частыми повторениями. Навряд ли у него каждый доброволец проблемный, но Толя, очевидно, не первый.

          - Там есть что-то, что может мне угрожать? - неожиданно для себя спросил Анатолий ровным голосом.

          Вопрос поставил Риктора в настолько неудобное положение, что тот даже захлопнул открытый было рот. После чего уверенно покачал головой.

          - Нет, нет. Как и оговорено в контракте, игра ничем лично вам повредить не может. Хотя, конечно, у вашего аватара могут возникнуть проблемы, эм-м, несовместимые с дальнейшим существованием. Но, это нераспространенное явление. Заранее этого опасаться совершенно ни к чему.

          - Когда я там был, - Толя неопределенно махнул рукой в воздухе. - Мне показалось что... А вы сами то там были?

          Он вдруг оборвал начатую мысль. Резким вопросом пытаясь скрыть от самого себя короткий укол страха.

          - Гхм. Сам я играть пока не могу, но, поверьте, там безопасно.

          Голос Риктора разом лишился половины эмоций и стал официально сух.

          - Это что-то из корпоративных правил, вроде не употреблять собственные наркотики? - пошутил Толя, чтобы загладить неловкость.

          - Ха-ха, а вы не так просты, - немного повеселел Риктор и расслабился в кресле. - А знаете что еще, кроме водки, помогает снять напряжение? Хороший обед! Давайте сюда ваше архаичное устройство, я проложу маршрут до отличной столовой. Там и поговорим, когда я тут освобожусь.

          И, мужчина энергично подхватил из рук, немного растерявшегося Анатолия, "в меру умное" устройство. Ловко расправился с мешаниной из значков на складном экранчике и продемонстрировал Толе не особенно и длинный путь.

          Тот с благодарностью принял комм обратно и последовал предложенному пути. Отказываться или препираться было бы верхом глупости. Даже будь он гномом.

          ***

          Продолжая думать о своем, Толя направился к двери, почти не глядя перед собой. Дверь послушно распахнулась, уйдя в стену и...

          Он чуть не столкнулся нос к носу с каким-то модным парнем. Тот неожиданно ловко выгнулся назад и, пропуская вперед, встал вполоборота в стороне от двери.

          В первый миг показалось, будто на плече у парня сидит черный кот с хитрым прищуром. Но это оказался просто высокий воротник модной куртки с заклепками-глазами.

          Пока Толя протискивался мимо, успел разглядеть его получше. Настолько тот показался не то знакомым, не то странным.

          Сам невысокий, а телосложения крепкого, хоть и худощавый. Причёска модная и молодежная. Справа покороче, а слева от пробора подлиннее.

          Особенно приметны пальцы. Прямые, подвижные и явно крепкие. Костяшки набитые и потертые. Такие руки и телосложение были у каждого второго работяги в его цеху. Все из деревень в бесконечном числе поколений. Только вот лоб у этого повыше и ногти чистые.

          Взгляд подчеркнуто добродушный, но с хитринкой. Вон как пробежал сверху до низу. А уж то, как легко на его лице играет отработанно приветливая улыбка, выдает в нем работника совсем другого цеха.

          Сфера услуг не иначе. Там все сейчас изображают из себя экстравертов, душу компании и весельчаков сразу.

          "Ничего себе, да он слегка поклонился, - ошарашенно понял Толя."

          Парень как-то машинально прижал правую руку к груди и одним слитным движением сместился и еще дальше в сторону, освобождая проход направо по коридору.

          Это было так странно и непривычно, что Толя, невольно и сам, прижал руку к груди, и наклонил голову, бочком протискиваясь мимо. Хоть между ними теперь и было больше метра.

          Чувствуя себя глупо и неловко, Толя поспешил дальше, надеясь, что идет правильно и ему действительно направо.

          За спиной раздался напористый молодой голос. Парень без стеснения набивался к Риктору на разговор. Да так, чтобы у того и в мыслях не было, что от посетителя удастся отделаться без службы охраны.

          Анатолий невольно обернулся на ходу. Тот паренек стоял перед дверью, выставив перед собой вполне современный коммуникатор и уже препирался о чем-то с Риктором, который явно не рассчитывал прерывать работу ради еще кого-либо.

          ***

          До столовой Толя добрался без происшествий и достаточно быстро. Несколько параллельных вытянутых залов были залиты белоснежным светом и походили на стерильные ангары.

          Модный конвейер самообслуживания наградил его котлетками с пюрешкой и морсом. Они были первыми попавшимися под руку, а выбирать он сейчас был неспособен.

          Есть начал немного потерянным, чувствуя себя непривычно и стесненно. Слишком много света и пространства со всех сторон.

          Еще и еда досталась слишком легко. Приложил на входе чип и бери что захочешь. Датчики сами отследят, чего и в каком количестве ты ухватил. А на выходе спишут сразу всю сумму. Если не хватит на счету, то в кредит.

           Чувство, что всегда можно пойти и взять еще, вынуждало Анатолия еще дважды ходить за добавкой. И по странному совпадению, каждый раз он не глядя хватал те самые котлетки с пюре. Чего даже и не замечал, пока не насытился.

          Наевшись до отвала, еще какое-то время сидел в углу, пытаясь вспомнить чего вообще ждет. Вдруг у него из-за спины вынырнул немного обеспокоенный, но все такой же энергичный Риктор и, натянув дежурную улыбку, присел напротив через столик.

          - Немного задержался, прошу прощения, - начал он еще на ходу. - Есть ли у вас вопросы, не связанные напрямую с игровым процессом?

          При этом мужчина как-то подозрительно покосился по сторонам. Будто ища слежку или камеры. Выглядело это, в исполнении ученого, диковато. Но явно на что-то да намекало.

          "Точно. В документах был договор о неразглашении. Жаль я не успел ни с чем ознакомиться. Как бы не отстранили теперь по глупости. Хотя, Риктор же вроде и сам сотрудник."

          С момента выхода из капсулы в голове у Анатолия было пусто и глухо. Но стоило представителю разработчиков спросить, как в голове случился взрыв. Вопросы, мысли, предположения взвились плотной тучей, кружились и мешали друг дружке, стремясь вырваться у него изо рта вслух.

          - Это... Нет. Хотя... Гхм, эм-м, я не понимаю, какие должны быть вычислительные мощности, чтобы просчитывать все, что в вашей игре происходит?

          - Оу. Ну это простой вопрос. На самом деле мощностей давно некуда девать. Облачные квантовые вычислители, пока в основном простаивают. Но, игра работает не совсем так, как другие виар проекты. И тех мощностей, что расположены в центральном отделе, в северной Америке, вполне хватает для игры на весь мир.

          - Но, нет же никакой задержки, а вы говорите игра американская.

          - Она интернациональная. Но да, задержек нет. Спутники и фотонно-лучевые каналы связи нивелируют все задержки между капсулами и облачными крипто-серверами.

          - Облачными серверами, то есть игра везде?

          - Это не совсем так работает, как вы видимо слышали в СМИ. Нет расположенного на физическом носителе какого-либо программного кода, "движка", как это называют игроки. Проект создан аналогом искусственного интеллекта, - сказав последнее слово, Риктор пренебрежительно поморщился, и тут же поправился:

          - Ну, конечно, интеллектом это назвать нельзя, но никому уже не запретить. Назовем это просто: "Система". Так вот, "система" создала проект по заданным параметрам, из того материала, что в нее загрузили.

          - Не понял, как игра может не быть на физическом носителе. До сих пор же никто не отказался от хранителей информации, средств связи между ними и вычислительными машинами?

          - Такие представления до сих пор продвигаются маркетологами, мда. В реальности все не совсем так. В какой-то степени современные ресурсы везде сразу и нигде конкретно. Отдельные технологии прошлого срослись в целые кластеры. Как шестерни, колеса и поршни срастаются в механизмы.

          - Боюсь понятнее мне не стало... - Толя потер висок и заглянул в пустой стакан из-под морса.

          Риктор снова поморщился и покачал головой, не зная, как объяснить. После чего сдался и откинулся на тощую спинку столовского стула.

          - Ладно, технические вопросы не так важны. Вы знакомы с вирт играми вообще?

          Немного подумав, и оценив пропасть между тем, во что он играл в детстве и откуда вернулся сегодня, Толя неуверенно покачал головой.

          - Хорошо, я так и думал. Давайте начну с короткого экскурса в прошлое. Как у вас говорят: "чтобы знать, откуда ноги растут".

          ***

          - Во времена древние, - Риктор с улыбкой изобразил высокопарный жест. - Массовые ролевые игры переживали не лучшие времена, разделившись на неравные лагеря игр играющих за тебя на мобильных платформах и не особенно прибыльных всех остальных.

          Хорошая игра, как и хорошее казино, вытягивала заработанные деньги из игроков. По капельке с тех, у кого их мало. И бурными потоками с тех, кто их не считает, находясь на верхушке очередной пирамиды денежных насосов.

          А деньги двигатель прогресса, без них вода под камни не течет. Прошло много времени, прежде чем именно виртуальные технологии доросли до действительно качественных массовых проектов.

          Вот только с появлением таких массовых игр в виар формате, все представления о том, как веселее проводить игровые часы перевернулись вверх, хм, кармашками. Оказалось, что чем реалистичнее действия в виртуальной реальности, тем игроку проще в ней задержаться и потерять чувство неестественности происходящего. Увлечься, понимаете?

          - Угу. Прям очень увлекательный у вас там вышел реализм. Спасибо, что нужду справлять не требуется, - Толю даже передернуло от воспоминаний о пережитом. Пусть образы и померкли, но мысль, что скоро возвращаться, вовсе не вызывала у него чувства "увлечения".

          - Наша маленькая игровая предыстория как раз к этому подбирается. Немного потерпите, - улыбнулся Риктор снисходительно. - Согласно опыта старых видео игровых проектов,

          Упрощения и "костыли" в виде интерфейса, характеристик и прочего, необходимы пока игровой процесс абстрактен. Происходит на экране монитора, допустим. Он не воспринимается как настоящий, его хочется сократить, все скучное и пресное.

          Хочется получить удовольствие от достижений, а игра заставляет тебя нажимать на условные кнопки и препятствует, принуждая платить за достижения собственным временем. А платить как раз и предполагается за экономию этого времени.

          При этом сохраняется момент само компенсации и поощрения. Будто это чуткое руководство игрока приносит искусственному интеллекту все его достижения. Понимаете, раньше ваше воображение достраивало под пикселями целый мир, и вы сами убеждали себя в их реалистичности.

          При полном погружении с помощью капсул, все это оказалось чудовищно скучным и слишком простым. Игроки оказывались в искусственном мире целиком и без остатка. И чем размереннее был игровой процесс, чем ближе он был к тем моделям поведения, что соответствовали реальному миру, тем увлекательнее казалось происходящее.

          Удовольствие и вовлеченность игрока напрямую влияли друг на друга и вычислялись формулами затрат сил на единицу времени. Выходило, что игроку интереснее все время немножко напрягаться в игре и получать за это среднее поощрение, чем мучиться целыми днями, чтобы потом получить большую награду. На последнее и в реальности способно примерно такое же количество человек.

          - То есть виар игры стали стремиться к реальности, чтобы люди могли получать удовольствие от все более реалистичных приключений? - у Толи действительно в голове не укладывалось, как это игры смогли за его жизнь совершить в глазах игроков такой скачок.

          - Механики обмана чувств и увлечения внимания всегда были разнообразны, - продолжил Риктор столь же вдохновенно, будто проигнорировав вопрос. - Они зависят от темперамента, характера, жизненного опыта каждого игрока в отдельности. Кому-то ближе высаживать огород. Кому-то управлять войсками из командного пункта. А кто-то захочет бегать по полям да лесам, охотясь на опасную живность.

          - Большинство захочет убивать других игроков ради развлечения, - хмыкнул Толя, задумчиво потирая щетину. Короткую и вовсе не недельную.

          - Да, да и это тоже. Но с ростом обратной связи и болевых ощущений, их число неизбежно сокращается, - Риктор коротко мотнул головой, будто эта сторона человеческих увлечений была ему неприятна. - Так что, на какое-то время все заполонили "игровые площадки". Где каждый мог заниматься тем, что ему нравится.

          В самом понятии "массовые игры" крылась причина их укрупнения. Что нравится большинству, заинтересует и всех остальных, если они смогут найти там свой уголок. С этого момента число таких игр стало стремительно сокращаться. Все игроки стали сосредотачиваться в двух-трех играх, покидая менее качественные и глубокие.

          На этом пути появился объективный предел их развития. Все они делались людьми с привлечением нейросетей. Если проследить за технологиями, лежащими в основе первой пятерки проектов, то станет видно, что в их производство были вовлечены более технологичные нейросистемы, чем у конкурентов.

          Каждое новое поколение таких сетей кратно увеличивало свои возможности. Что и позволяло повышать качество информационных продуктов. Игр в том числе.

          Наш проект имеет в своей основе нейро-систему нового поколения, к которому просто не имеют доступа все остальные. К тому же из производства полностью исключено вмешательство людей. А значит и ошибки, которые потом нужно долго исправлять. Это...

          - А почему эльфы с гномами то? Других тем для игр уже нет что ли? - прервал его Анатолий.

          От слова "нейро", уже начинало резать уши. Ощущение, что выживать в пещерах ему было комфортнее, чем выслушивать речи ученого нарастало с каждым повторением.

          Вопрос "как" его уже скорее Не интересовал, чем был исчерпан. Но негодование, по поводу ненавистной тематики для игры, было уже хоть и не таким сильным, но все еще свербело.

          - Были же у вас в кабинете брошюрки с фантастическими кораблями, значит и игра такая есть. Почему тогда именно мне выпало это "фэнтези" спрашивается?

          Риктор, явно недовольный тем, что его прервали, дернул бровью и нервно пробарабанил пальцами по столу. Но на новый вопрос все же начал отвечать, будто ничего и не произошло.

          - Видите ли, человеческий интерес цикличен. Примерно десять лет, люди увлекаются далеким будущим и читают, смотрят, играют в фантастические проекты. А еще спустя десять лет интерес угасает. На фоне обострения привязанности к далекому прошлому конечно. И это самое "фэнтези", с которым вы, столкнулись, выходит на передний план.

          Первичный этап проекта пришелся именно на популярность, хм, "эльфов", уж простите. Фантастический же мир еще на самых ранних этапах освоения. Оу, пардон, разработки.

          Риктор сделал паузу, напряженно следя за Анатолием и будто ожидая очередной попытки вмешаться. Но Толя молчал, борясь со своими собственными чувствами. Он все явственнее ощущал неестественность в речи Риктора. Особенно сильно ошибки произношения резали слух, когда тот говорил непривычные для себя слова.

          Покосившись на собеседника, будто ожидая какой-то реакции, ученый продолжил свой рассказ:

          - Да, "фэнтези". Так вот. Игры с полным погружением в мир средневековья или "меча и магии" на рынке виар развлечений занимают лидирующие позиции. Несмотря на наличие в них полоски здоровья и привычного всем интерфейса, там уже реализуются весьма подробные симуляции жизни общества. Пусть и примитивного.

          С политикой, войнами, экономикой и взаимоотношениями между игровыми персонажами. Игроки в целом уже подготовлены к следующему шагу и хотят его. Об этом говорит та легкость, с которой удавалось находить первых добровольцев для нашего проекта. Среди них отбирали самых сообразительных и...

          Риктор чуть наклонился вперед и чуть тише продолжил:

          - Будем откровенны, довольно упорных личностей. Без личной жизни. Они как с обрыва бросаются в каждый новый проект, взлетая к вершинам через считанные месяцы после старта. В нашем игровом мире у них, правда, все прошло не так гладко. Но и жалоб на сложность именно от них не поступало. Только просьбы связать с теми или иными специалистами.

          Очень много, знаете ли, консультаций на различные темы пришлось устраивать для них. И даже профессиональные реконструкторы с историками часто оказывались в тупике, не зная, что и сказать. Все же наш мир весьма уникален. Его не делал никто вручную, перенося на него свои убеждения и предрассудки. Нейроинтеллект сотворил его по образу и подобию нашего мира, а...

          - Так ваша игра что, зовется "Наш мир", понять вот не могу, - снова не выдержал и оборвал рекламные рассуждения Толя.

          Голова у него уже распухла, как после атаки гнезда шершней. И так же гудела. Понять, что к чему говорит ученый, и в чем пытается убедить становилось все сложнее.

          - Оу, нет, простите. Эрд, если будет угодно. Западные игроки дали миру имя Эрд.

          - Это как это игроки дали? А вы? Я правильно понимаю, что разработчики игры не придумали для нее имени?

          - Не совсем так. Если бы они собственноручно создали игру, то конечно сами бы придумали названия всему и вся внутри него. Но они работали только над проектом, результатом которого стал игровой мир. Куда вы недавно и погружались. Сами разработчики, по некоторым причинам, не могут туда попасть. Так что и назвать то, чего они не видят, для них, полагаю сложно.

          - А для рекламы разве ничего не придумали? Вы начали с рассуждений о доходности игр. Как вы собрались зарабатывать вообще?

          - Прошу вас, потише Анатолий, - Риктор даже побледнел от потока явно неудобных для него вопросов.

          Толя же только распалялся оттого, что его явно водят за нос. Понять, как и почему не получалось. Вот и что такое заставляет этого ученого говорить все тише, а запинаться чаще. Что в этой игре вообще не так то.

          - Тут все не совсем так просто. Проект изначально был научным и финансировался государствами.

          - Чего? Вы же сказали про северную Америку? Кто еще то? Японцы?

          - Понимаете с наукой все не так однозначно. Она опережает практический уровень технологий на много лет. В ней трудятся специалисты из всех стран. Они обмениваются своими достижениями напрямую и часто работают сообща. Это отдельный единый мир. Деньги выделяются на решение конкретной задачи. Решения же часто опираются на целые области научного знания, что еще белеют неизведанностью.

          - То есть ученые по всему миру. Разные страны их обучают и пользуются услугами. Каждая страна платит отдельно что ли?

          - Да. Но если интересы совпадают, то создаются фонды. А доступ к результатам получают по очередности, определяемой размерами финансового вклада.

          - А эта ваша база в Америке, она что, как силиконовая долина, место сборища умников со всей планеты там, где денег больше?

          - В каком-то смысле, - протянул Риктор со странным выражением на лице. - Хотя располагается она в совсем другом месте.

          - И где, не на Аляске же ей быть, - хохотнул Толя теряя терпение. Но по реакции Риктора понял, что попал пальцем в точку.

          - Б-боюсь не в моей компетенции. Хм, тогда давайте про деньги и развитие проекта. Видите ли, у игры конечно есть своя система монетизации. Игровой банк. Но он только помогает игрокам обмениваться друг с другом, беря за это комиссию. Новых игроков подбирает сама, "система". Она ошибается редко, и дополнительная реклама ей просто не нужна.

          "Ага, затроил наш Склифосовский. Платят государства, новые игроки не особенно и нужны, а зачем разработчики сидят на Аляске вообще тайна страшная. Б-боится он..."

          - Так я не понял, зачем тогда вообще это все. Государства, ученые, людей в темную куда-то запихивать. Погружение блин. Вы же меня как котенка там чуть не утопили... Заче-ем? - вопрос Толя протянул театрально понизив голос, в тон конспиративным замашкам самого ученого.

          Риктор помялся, покряхтел, поерзал на стуле, заозирался вдруг и, сославшись на голод, почти убежал к конвейеру блюд.

          Вернулся он с подносом вовсе не к столу Анатолия. Кивнув тому в другой угол зала, он молча направился к одинокому круглому столику с парой высоких табуретов, стоящих рядом. Так, чтобы сидеть спиной ко всему помещению.

          "Оп-па, да это никак стол для тайных переговоров, - мрачно ухмыляясь про себя поведению Риктора, Толя проследовал за ним и уселся рядом без лишних вопросов."

          Пожилой мужчина выглядел мрачновато и немного таинственно. Что сильно контрастировало с его обычным поведением. Деловитый и энергичный, сейчас он напоминал мокрую версию бравого воробья.

          Даже не притронувшись к еде на подносе, ученый начал говорить негромко и без каких-либо интонаций:

          - Знаете, в чем научная разница тех, кто поступает плохо, разрушает, от тех, кто поступает хорошо, созидает? - спросил он, поставив Толю в тупик такой сменой темы беседы.

          И продолжил не дожидаясь ответа:

          - Никакой. Истории, как процессу творения, нужны оба типа. Нужны те, кто способен действовать не взирая на риски. Все они заставляют мир реагировать на себя. Вызывают противодействие. Все остальные же, просто живут в мире, сформированном деятельностью этих двоих.

          - Это же хаос, ни случайные творения, ни спонтанное насилие ни к чему не ведут, - блеснул свежими мыслями о бесполезности индивида вне социума Анатолий.

          - Верно, - с неподдельным энтузиазмом подхватил Риктор. - Поэтому таких людей должны направлять опытной рукой другие. Те, кто видит всю картину целиком. Весь замысел. Все строение. Статую в диком камне, если угодно. Резец и молот. Знаю вы должны понять такую аналогию.

          Толя неопределенно хмыкнул и задумчиво впал в ступор.

          - Наверняка вы задаётесь множеством вопросов, вроде "зачем со мной говорить обо всем этом". Вы что-нибудь слышали о Иезуитах?

          - Только что-то про логику, - чуть напрягся Толя, выуживая из памяти ассоциацию.

          - Верно... Логика и предвидение, - со странной миной на лице, Риктор деланно покивал головой, вроде как соглашаясь.

          Лицо ученого правда приобрело выражение, будто он внезапно обнаружил, что коллега с которым он общался куда-то отошел. А разговаривает он уже какое-то время с чьим-то пьяным вдрызг собутыльником. Который может принимать участие в дискуссии только вяло кивая.

          - Да, этого нам вполне достаточно. Хоть немного и жаль, что современный уклад не подразумевает качественного образования. Большая выборка, знаете ли, сильно помогает набирать грамотных специалистов. Сколько же еще светлых умов томиться в безвестности.

          Невежливо посетовав на невежество собеседника, Риктор вдруг вспомнил про еду перед собой. Он принялся аккуратно и с достоинством поглощать вилкой и ножом хитро приготовленные овощи с кальмаром. Будто собеседник в этот момент уже встал и пошел по своим делам.

          Только никуда Анатолий еще не пошел. Как и разговор, который оставил после себя вдвое больше вопросов. Стало очевидно, что никто и ничего объяснять больше не станет. А кроется за всем какая-то доморощенная тайна. Узнав которую останется только шапочку из фольги свернуть и на проезжую часть кукарекать.

          "Ну и пофиг. Пусть играют в свои ученые заговоры сколько влезет. А я буду играть в игру, пока за это платят. Чем бы там эта игра ни была, а деньги на чипе настоящие. Котлетки небось даром бы никто не отдал."

          Подумав так, Толя встал со стула и, неожиданно даже для самого себя, проявил к Риктору ответное неуважение. Он панибратски похлопал того по плечу. От чего мужчина поперхнулся листиком салата, а кусочек кальмара неаккуратно вылетел у него изо рта обратно в тарелку.

          - Хорошо поболтали. Спасибо... Теперь мне гораздо легче будет нырять в этот ваш проект. Как там его, Эрд. Приятного аппетита, не кашляйте, - сказал, и похлопал Риктора своей тяжелой рукой уже по спине.

          В какой-то момент разговора Анатолий начал чувствовать тошноту и шум в ушах. Почему-то вспомнилась задушевная беседа с командиром гномов. И последовавший итог. Захотелось выпить и выпустить пар.

          О Рикторе, его интригах и игре думать больше не хотелось. Толя молча развернулся и, не глядя по сторонам, нетвердой походкой пошел обратно. Точнее подумал, что идет обратно, только вот забыл, где для него теперь это обратно.

          В итоге, покинув столовую, он быстро очутился на улице перед оживленной трассой, по которой с визгом двигателей проносились скоростные авто.

          На удивление быстро удалось прийти в себя после воспоминания о том, как его жизнь чуть не окончилась из-за автофуры. И сглотнув ком в горле Толя заторопился обратно.

          "Вот опять, "обратно". Да еще и спешить. Всегда нужно спешить, чтобы куда-то не опоздать. А куда мне теперь спешить, - задумался он, прокручивая свою жизнь до текущего момента."

          А задумавшись, сам не понял, как очутился на парковке позади медцентра. Внутри были только пустота и горечь, больше ничего не осталось.

          Подъезжали и выезжали машины. Суетливо бежали из машин озабоченные чем-то люди, или важно вышагивали к своим авто другие, с равнодушными лицами.

          Кто-то печален, кто-то откровенно счастлив. Кто-то точно знает куда ему идти, двигается целенаправленно и уверенно. А кто-то явно впервые очутился перед колоссальной громадой центрального городского медцентра. Кубические конструкции возносятся к небесам, вблизи закрывая полнеба. Будто горный склон.

          "Точно, горный склон, - улыбнулся своим мыслям и воспоминаниям Толя."

          Тут же накрыло непонятным теплом. Вспомнились дом и детство. Что-то крылось в его памяти такое, что роднило недавний игровой опыт с давними и светлыми образами.

          Какой-то азарт, стремление и удовольствие от любых успехов. День всегда был полон событий, иначе и быть не могло. Никакие обязанности не воспринимались как рутина, ничто не превратилось еще в зацикленный водоворот привычности.

          Внезапно в сознание ворвался чей-то голос. Кто-то кричал и ругался. Но до Толи достучался другой голос. Девушка. Она извинялась перед кем-то и уже чуть не плакала. Ее голос резал слух нотками страха.

          Обернувшись, Толя увидел невысокого полноватого мужичка рядом с дорогим авто и худую девушку в простой одежде. Мужик крепко держал ее за руку и яростно орал, унижая девушку каждым словом все сильнее. Сыпал угрозами и обещаниями.

          Судя по немногочисленным цензурным словам, она пыталась пройти мимо машины, когда мужик распахнул дверь и ударил ею девушку. А теперь он пытался повесить на нее еще и мнимый ущерб. Это выглядело так же очевидно, как отвратительно звучало.

          Еще гаже было то, что все остальные на парковке просто игнорировали происходящее. Никто даже не повернулся. Напротив, проходя мимо, люди немного ускоряли шаги, стремясь убраться подальше.

          Грудь Толи сдавило гневом. Дыхание с шипением вырывалось сквозь сжатые зубы. В висках стучало, и он быстро перестал разбирать слова. Такие приступы случались с ним редко, все же он нечасто покидал мастерскую.

          На старой уже работе, коллеги звали его бешеным. И едва завидев у него на лице напряженную гримасу, начинали вести себя подчеркнуто спокойно и равнодушно, чтобы не провоцировать.

          Поскольку люди всю жизнь ведут себя одинаково, то искренне не понимают, что в их действиях может вызывать у других гнев. Они ведь всегда поступают одинаково, для них это норма.

          Понятие справедливости, правды и правоты в обществе делится, дробится и раскалывается на небольшие фрагменты. Каждому достается свой.

          Потому за догму принимается то, что каждый прав по-своему, а значит никакой единой правды нет. В древности это звучало как "ничто не истинно, и все дозволено". Но Анатолий был с этим решительно не согласен.

          Подобная категоричность в отстаивании своих убеждений. Негибкость в доказывании того, что белое это белое, а серое это серое, привели его к практически полному одиночеству.

          Друзья и подруги общались с ним все реже. Чувствовалось отставание от текущих событий и тенденций. Ему казалось, что мир становится все более несправедливым, а люди все более эгоистичными и безвольными.

          Конечно мир никогда не был так справедлив, как казалось Толе. А волевые люди необязательно должны были разделять его убеждения. Столкновение с такими людьми порождало регулярные драки и конфликты в которых он участвовал, хоть и не желал того.

          Изоляция на работе сократила частоту вспышек гнева. Но не решила их причину. Чем реже он бывал на людях, тем тяжелее были приступы. Наглость, несправедливость и упертая глупость будили в нем что-то темное. Глаза заливала красная пелена и он переставал себя контролировать.

          Так произошло и сейчас. Но едва сделав к мужику несколько шагов, Толя вдруг остановился. Внутри, что-то изменилось. Это было как воспоминание из просмотренного недавно душевного фильма, которое оказалось настолько сильным, что продолжило влиять на его чувства и спустя несколько часов.

          С трудом разжав стиснутые кулаки, Толя сглотнул ком в горле и вмиг успокоился. Смутно знакомое ощущение флегматичного спокойствия и бойкой деловитости зародилось у него где-то в груди. Оно проникло в сознание, проросло и дало неожиданные всходы в виде совершенного нового настроения.

          В этот момент мужик особенно широко взмахнул рукой и задел Толю по животу. Обернулся, раззявил рот, чтобы что-то сказать. Осекся, глядя в налитые кровью глаза и повернулся всем телом, отпуская девушку и похоже готовясь к драке с "защитничком".

          Девушка, не долго думая, совершила рывок с парковки. Не оглядываясь, она тут же скрылась за машиной. А спустя полминуты ее светлые волосы белым флажком мелькнули вдалеке.

          Больше Толю не терзали сомнения. Вообще все мысли исчезли. У этого мужика определенно было лицо того гномьего молотобойца, что ему в шею кинжал загнал.

          Только вот вместо удара или толчка, Толя вдруг широко раскинул руки, осклабился сытым котом, и заорал, как из деревни сбежавший:

          - Вася-а-а! Да сколько лет, сколько зим! Ты ли это! Иди сюда, дай я тебя обниму!!!

          Мужик сперва даже испугался, от непривычной сцены. Сделал шаг назад и уперся спиной в собственную машину. Попытался на выдохе ударить тупую деревенщину навстречу в челюсть. Но, поймавший кураж Толя, даже не замедлился, подныривая и перехватывая мужичка под мышки медвежьими объятиями.

          В следующие несколько минут мужик мог только полузадушено пыхтеть и пытаться хоть как-то возмущаться в крепких до боли объятьях человека, привыкшего работать руками. Не просто посещать "джим для тренировок", а работать с утра до ночи.

          Только вот его возмущение заглушали неожиданно громкие и наигранно радостные восклицания Толи, который изображал бурную и простецкую радость от встречи с давним другом спустя много лет.

          Окружающие отворачивались, порой с брезгливостью. Подобные манеры в городе увидеть уже давно было нельзя именно потому, что все почитали их отвратительными и отсталыми.

          А когда лицо мужика покраснело и слегка раздулось. Толя его с лёгкостью выпустил, чуть оттолкнув от себя. Будто его только что обманули.

          - Ой, да ты же не Вася... - Толя изобразил такое карикатурное разочарование, что карикатуристам достаточно было бы просто сделать его фото в этот момент. - Очень жалко, а я так обрадовался. Ну извини мужик, обознался я. Бывай здоров...

          И с неправдоподобно равнодушным лицом пошел обратно в медцентр. Ощущая необычайную легкость и покой в душе. Пожалуй, даже более сильные, чем от хорошо выполненной работы. Будто он как-то особенно хорошо и правильно поступил. Или наоборот, не поступил как-то особенно плохо.

          Отпущенный мужик может и рад бы был погнаться за ним. Или хоть проорать что-нибудь в след. Но был слишком подавлен и измят. Да и дышал он с трудом. А когда все же пришёл в себя, опираясь на собственную машину, ни Толи, ни девчонки уже даже на горизонте не было.

          ***

          По "пути обратно" Толя обнаружил, что заблудился. А еще не понимает, как выпутался из произошедшей истории. По всем законам жанра, под названием "моя прошлая жизнь", он должен был побить состоятельного гражданина и вляпаться по уши.

          Вообще не ясно, чего обладатель такого авто без охраны передвигается. В последние годы такие люди целыми частными армиями обороняются от народа и друг дружки. Хотя, скорее этот еще до такого просто не дорос.

          "Следует быть поосторожнее. Этак можно в совсем другом ящике, чем капсула, "сыграть" ... Пристрелят, как утку в тире, и все игры тут же закончатся. На курсы по обузданию гнева что ли записаться, - впервые осознал проблему Анатолий. - Угу, курсы, в игре. Сейчас до капсулы доберусь и запишусь."

          Нервно засмеялся, ощущая, как отпускает напряжение. В глаза вдруг бросилась яркая надпись, бегущая по стене какого-то кафе посреди коридора. Он даже остановился и повернулся к ней, пытаясь понять, что же в ней такого примечательного.

          Голо-надпись прокручивалась через всю стену, воспроизводя какой-то рекламный лозунг:

          [Вам, все это, приснилось!]

          В голове привычно ухнула сова. Единственной мыслью было: "почему не кукушка". Захотелось немедленно присесть и закрыть глаза. Получилось только второе. Зажмурился, досчитал до трех и открыл глаза. Надписи не было.

          Обернулся по сторонам. Никого. Длинный коридор шел из одного корпуса в другой, но уже свечерело и людей вокруг совсем не было. Сенсор над входом в кафе мигнул и двери открылись, приглашая потенциального посетителя внутрь. С этой целью видимо, и реклама перестала крутиться, чтобы не отвлекать от входа.

          "Вот почему сейчас... Почему я именно тут прошел, когда крутили эту фразу? Почему все события покатились кувырком с того дурацкого сна? Никогда же со мной никаких таких совпадений не случалось... - В голове снова запульсировала тупая боль, как во время разговора с Риктором."

          - Надо хоть кофейка выпить, пока я тут, - пробормотал Толя, пытаясь себя успокоить, и позволяя терпкому аромату заманить себя в распахнутые двери.

          Внутри оказалось на удивление уютно. Типовые пластиковые панели были не надоедливо белыми, а покрашены под старое дерево. По углам стояли кадки с натурально выглядевшими растениями, а освящение было теплым, темно-желтого оттенка.

          Из ниоткуда, прямо перед Толей, выросла веснушчатая девчонка в расписном фартуке. На лице светится белизной приветливая улыбка. Короткие волосы и мальчишеская фигурка могли бы сделать ее невзрачной, если бы не большие, красивые глаза. Зеленые и сверкающие весельем.

          - Рады вас приветствовать! Какого кофе вам бы хотелось сейчас попробовать? - задорно протараторила она. И демонстративно перевернула листик на бутафорском блокнотике, как будто собираясь записать в нем заказ.

          - Эм, да, черный. Вьетнамский есть? - неуверенно решился Толя.

          - Конечно. Присаживайтесь, где вам будет удобно, сейчас все заварю. Еще что-нибудь?

          - Пока все. Спасибо.

          Девчонка блеснула улыбкой, отвесила полупоклон и умчалась за стойку. Раздался звон стеклянных баночек и звук пересыпаемых кофейных зерен.

          "Надо же, может даже настоящие. Ну или это спектакль такой. И она горох из кружки в кружку пересыпает, - коварный обман показался смешным и Толя сел за дальний столик уже с легкой улыбкой на лице."

          Сел и глубоко задумался. Перед внутренним взором проносились воспоминания. Мысли и чувства. И привкус у всего был совершенно новый. Будто все события его жизни произошли с другим человеком.

          В каждом эпизоде теперь виделся смысл. Каждое решение влияло на последующие, которые неизбежно вынуждали принимать новые. Одна ошибка или заблуждение, порождали целые цепочки неосознанных поступков, что в итоге и загнали его в угол.

          Его любимое дело было обречено. Наступали новые времена. Нужно было смотреть вперед, а не оборачиваться назад. Но каждый раз, просыпаясь утром, он не сомневался в правильности своих действий. Ведь он же занимался любимым делом. Что тут может быть неправильного.

          Если подумать, то кто-то мог бы смело сказать, что мужик, не наживший в современном обществе к тридцати пяти годам, ни верных друзей, ни интересных подруг, социопат.

          Можно было бы ответить, что его интересы всегда лежали там, где и нет никого. В старомодной мастерской. Но обществу, от которого данный индивид ушел в свою техно-кузню, эти оправдания не интересны. Да и ему самому от них не легче.

          "Решения, действия, последствия. Все проистекает из чего-то в прошлом. Так может, если я вырвусь из привычного круга поступков, так и жизнь изменится. Тогда все, что со мной произошло за последнее время, это не проблемы, а решение. Только что, на парковке, так ведь скорее мог поступить гном Раккар, не я. Мне бы такое и в голову не пришло, наверное."

          Цепочка событий замкнулась, и в голове всплыл образ того парня, который набивался к Риктору на разговор.

          "Молодой, решительный, "без тормозов", как таких называют. Наверняка это он раздраконил Риктора и тот прибежал такой взъерошенный, - Толя даже немного позавидовал тому, как тот парень легко себя вел. - Наверняка общается с людьми с утра до вечера."

          Что-то в нем было смутно знакомое. Что-то из совсем недавних событий. Невольно зацепившись за эту мысль, Толя начал напрягать память. Почему-то вспомнилась старая цыганка. Может какие-то архаичные повадки.

          "Может поклон и рука у сердца. А может... хм, цыганка, мда, - от неприятного воспоминания пробежала дрожь. - Точно, она же... говорила про коротышек и предателей..."

          На этот раз в голове не ухала сова. Но в полной тишине было слышно, как девчонка за стойкой что-то уронила на пол и ругнулась.

          "Трешка матрешек... Как это вообще понимать. Что там было то еще. Надо вспомнить, - Анатолия вдруг пробрало до мурашек."

          Странные события уже сложно было объяснить совпадением или натягиванием совы на глобус. Ведь все это произошло с ним на самом деле. В короткий срок. И сбылось, хоть и в игре. Бег по пещерам. Гномы предатели. И вероломные коротышки.

          - Как же там было то... Не верь коротышкам. Не верь предателям. И да, точно, что-то про корону в хлеву. Хм, последнее, наверное, бред. Хотя, может я вообще себя просто накручиваю, - его бормотание прервала, вежливо кашлянувшая, девушка с подносом.

          Толя с благодарностью взял высокую кружку с кофе, принесенную улыбчивой девушкой и поднес чип к датчику на столе. Думать о глупостях под хороший кофе желания уже не осталось. И за последующие полчаса он так ничего и не придумал.

          Бегло проглядел новости в коммуникаторе. Пролистал рынок труда. Цены на труд простых рабочих опять снизились, а борьба за место выросла. Даже если бы он теперь захотел, то просто взять и бросить все уже не вариант.

          Чтобы просто и дальше заниматься именно любимым делом, ему не оставалось ничего другого, как лезть обратно в капсулу. Чего бы это ему ни стоило. Что бы там не поджидало. Никакая кошачья харя не сможет остановить его на пути к своей мечте.

          Наполнившись такой решимостью, он залпом допил остатки кофе. Махнул девушке на прощание рукой. И с самым решительным видом направился искать обратный маршрут, вооружившись тем, что проложил для него Риктор.

          ***

          Найти обратную дорогу, зная куда тебе нужно, оказалось совсем не так сложно. Текущее местоположение нашлось довольно быстро, стоило только выйти наружу. Ориентиры массивных "крыльев" медцентра были слишком броскими. Как и громадный куб центрального массива.

          "Очень уж расслабляют людей эти путеводные линии. Забываешь, как ориентироваться самостоятельно. Это мне видимо, после пещер и весьма схематичной карты стало легче ориентироваться, - подумал Толя, уже подходя к заветному кабинету."

          Едва он встал перед дверью, как та резко распахнулась сама собой. Просто считав болтающийся у него на груди чип.

          Риктора внутри не оказалось. Зато, не ожидавший такого вторжения Игорь переполошился, и чуть не упал с начальственного кресла. Когда распахнулась дверь, он с видом отпетого бездельника, вальяжно развалился в нем и помахивал ножкой в латексной бахиле.

          И, очевидно, болтал с кем-то по коммуникатору. Подскочив и встав ровно, он по-прежнему сжимал его в ладони, будто пытаясь так заглушить чей-то ворчливый голос, бормотавший все еще изнутри. Его вытаращенные глаза не сразу приняли свое обычное раздраженное выражение.

          Игорь едва слышно прошептал: "Фу, напугал. Кто так вламывается то". И быстро спрятался во второй комнатушке, продолжая разговор, уже на более повышенных тонах, чем до этого.

          Толя подавил улыбку и виновато пожал плечами, подходя к "своей" капсуле. Раздеться и натянуть совершенно новый костюм, что ждал аккуратно свернутым внутри капсулы, оказалось делом нескольких минут. Игорь, за это время, естественно свой разговор не закончил. Так что пришлось за ним сходить.

          Лаборант что-то втолковывал собеседнику, да изредка поглядывал на какой-то стенд с визуальными инфографиками. На появление отреагировал уже спокойнее. Попрощался с собеседником, сославшись на занятость. И вопросительно окинул взглядом одетого в костюм Толю.

          - Это. Отправляй меня обратно. Кусок в горло не лезет. У меня там гном мерзнет в горах, - проговорил Толя и понял, как глупо это звучит. Но реакция Игоря оказалась даже несколько шокирующей.

          Тот хмыкнул и забормотал себе под нос:

          - Ага как же, а то я детализацию не видел из столовки. Столько кусков не в каждого влезет.

          - Вы отслеживаете мои траты? - простая вроде бы вещь внезапно показалась доказательством какого-то коварного заговора.

          - Ты же нашим чипом платил, - опешил парень. - Чего ты ожидал. Это же часть эксперимента. То кто ты, что делаешь и почему, напрямую влияет на то, что ты будешь делать в игре. Да ты на все три месяца с потрохами собственность проекта. Всю открытую по тебе информацию еще годами будут собирать и разбирать аналитические системы.

          Парень похоже искренне недоумевал, чего пациент прицепился к его осведомленности по поводу котлет. Что не помешало ему без задержек заниматься приведением капсулы в рабочее состояние.

          "Круглосуточно они тут что ли дежурят, - задумался Толя, пытаясь отвлечься от очередного витка мрачных мыслей."

          В этот раз усыплять его не стали. Лаборант быстро подключил к телу добровольца трубки и кабели. Налепил контакты и запустил какие-то светящиеся штуки напротив головы Анатолия.

          На удивление, Игорь достаточно легко отвечал на технические вопросы назначения тех или иных штуковин. Так Толя узнал, что подключение к игре идет через нейроинтерфейс.

          - Для этого нужны вон те светящиеся штуки, - махнул рукой Игорь. - Это бесконтактные приемопередатчики. Контактные ограничены по чувствительности и не полностью безопасны при перегрузках.

          А вот взаимодействие с виртуальным пространством осуществляется уже посредством искусственного нейросознания внутри капсулы. Именно там и происходит все "волшебство".

          Модифицированные коконы "Улей" - это вершина технического прогресса. Не смотри, что угловатые и провода местами торчат. Это еще даже не прототипы. В них до сих пор приходиться что-то добавлять или убирать.

          Все время что-то новое открывают. То в области звуковых колебаний, то волн, электрических токов, радиоэфира или даже дигидрогена монооксида, то есть воды. Исследования последней и позволяют пребывать в капсуле больше месяца. А еще она тебя регенерирует и, возможно, дает силу воды.

          Парень посмотрел на Толю серьезным взглядом, но затем сразу рассмеялся.

          - Да не знаю я толком чего они туда понапихали. Я просто биотехник. Знаю только, как обслуживать, да вас туда правильно класть. А что там, и почему, понятия не имею. Только слухи, никакой достоверки.

          Ответная улыбка Толи вышла вовсе не такой же веселой.

          - Да не прыгай. Оттуда уже все возвращаются, - проговорил Игорь обнадеживающе и снова засмеялся.

          Крышка капсулы вдруг плавно опустилась, плотно закупорив Толю внутри. И глядя в мгновенно почерневшее окошко, он вдруг вспомнил, о чем на самом деле хотел поговорить с Риктором. О проклятом коте...

          Секунда, что ведьма Энн была охвачена желчной яростью, решила исход боя. Держи она себя в руках, ей не составило бы труда расправиться и с неопытным мистиком, и с девочкой, истощившей дарованные ей от природы силы.

          Не говоря уже о каком-то там лесном охотнике. Но, очевидно, девушка играла в игру с целью выпустить пар, а вовсе не для того, чтобы себя сдерживать.

          Гибкая и неправдоподобно быстрая, она уже рванулась к Еремею как на крыльях, но... было уже слишком поздно.

          Неестественно взвизгнул воздух. Мелькнул жгут скрученного, синеватого тумана в руке мистика и наотмашь хлестнул по обеим ведьмам.

          Одной, стоящей на коленях, прижав ладонь к покрасневшей щеке. И другой, уже летящей к Еремею, чтобы жестоко с ним расправиться. Жгут свернутых сил достигает их и обе отлетают назад, как соломенные.

          ***

          Еремей слабо барахтался, пытаясь подняться на ноги. Мышцы горели, отказываясь слушаться, как после полного изнеможения. Руку жгло, пальцы не слушались, будто он отлежал кисть. Кончики ногтей почернели от крови.

          После не пойми как сработавшего удара по ведьмам, он перестал ощущать собственное тело на какое-то время. Но сознания не потерял, наблюдая за всем со стороны.

          Он и видел, и одновременно чувствовал, как рванул Пренар. Как Энн почти успела его зачаровать. Как Йунгри смогла встать и развеять чары смертельно раненной ведьмы. Пренар сломал ведьму, как злой ребенок надоевшую куклу. Грубо и жестоко.

          Потом отец и дочь обнялись и сидели так. Пока Йунгри не погрузилась в тяжелый сон опустошенного сознания. А Еремей за это время накопил достаточно сил, чтобы вернуть свой дух обратно в тело.

          "Жареный бабай, Азар ты не предупреждал, что будет так плохо после этого колдунства? Я ведь ничего и не сделал же особенного. Небось нормальный колдун уже бы огнём кидался, а не... чем я там, что-то там..."

          Еремей не ожидал ответа. Просто ворчал про себя. Он понятия не имел что и как делают настоящие маги с волшебниками, но им явно не должно быть так плохо.

          "А ты думал, что выжить будет легко? Ты жив, она мертва. И это был единственный шанс за оставшееся время. Ты не "нормальный" колдун. Не умеешь безнаказанно воровать у этого мира его силу. Не умеешь ею пользоваться и защититься от нее тебе тоже сложно. Как и ведьмам..."

          "Прошу прощения. Я это... не жаловался, то есть жаловался, но... - совершенно запутавшись, Еремей умолк, понимая всю глупость любых протестов в любой форме. Он ведь еще легко отделался в итоге. - А как ведьмы и... мы, защищаемся от магов?"

          "Лучший способ защититься от стрелы, оставаться невидимым и недосягаемым для стрелка. Ты противостоять колдуну сможешь очень нескоро, даже не думай об этом. Ведьмы же способны достать его на большем расстоянии, чем тот способен будет "огонь кинуть". Он умрет во сне."

          Пробормотав едва слышно, что-то вроде "ясно-понятно", Еремей наконец смог встать на ноги так, чтобы не шататься из стороны в сторону. Оглядел поляну невидимых боев и без промедления заковылял к безвольно раскинувшемуся телу ведьмы-игрока.

          Йунгри покоилась на руках Пренара. Тот быстро срывал с нее пучки трав, что снова начали сочиться, невидимым для него, зеленым сиянием. Охотник прервался, только заметив бредущего рядом колдуна. Но Аз его обращение просто проигнорировал, опустившись на колени у тела ведьмы.

          Все доставляло боль и требовало много сил, так что он потратил их все на обыск опытного и хорошо подготовленного игрока ведьмы. Тело которой могло в любой момент испариться ветром. Вон как кожа уже побелела. Того и гляди скоро кристаллизуется.

          Еремей начал с поверхностного осмотра и сразу же нашел спрятанные в кармашках странные вещицы. Веретено, шильце, воткнутое в деревянную пробку и мешочек с желудями.

          Поспешно забросил их в свою сумку, гадая насколько сильные артефакты ему достались и за сколько он сможет их продать, когда доберется до торговых агентов в Астафие.

          Сумку вскрыть вышло далеко не сразу, на ней оказался странный замок, похожий на цветок росянки. Уже более уверенно и самостоятельно, он стал соображать, что и как с ним можно сделать.

           После нескольких неудачных попыток, ему удалось собрать на кончике пальца небольшой синеватый огонек и провести им по сомкнутым зубцам. После чего налег на них изо всех своих чахлых сил и разомкнул.

          Чему сам несказанно удивился. Обращаться со своим внутренним чутьем, даже без харати, удавалось все лучше и проще.

          Внутри оказалось довольно пусто. Пара бутыльков с початыми, на два глотка, эликсирами. Тонкий ржавый кинжал и платок, к которому даже прикасаться не захотелось.

          Значит она мало чем пользовалась за последнее время. Оставалось только догадываться, зачем ей именно такой набор в быстром доступе. Себе он забрал только бутыльки, а кинжалом подцепил платок и воткнул в землю.

          - Пусть побегает гадина, когда возродится, - протянул парень злорадно. - Да модная какая, явно девчонка не бедствует. Интересно, что должно происходить в голове у человека, чтобы вот такими вещами заниматься в мире, который по ощущениям не отличается от настоящего.

          Руки все еще лежащие на остывшем плече ведьмы внезапно пронзило болью. Разрядом тока боль вонзилась в голову и проткнула лоб.

          Вспышка затопила сознание. Смутные образы и далекие отголоски закружились, заполняя все внутри головы.

          Подобно тому, как Аз читал прикосновением охотника, он увидел калейдоскоп коротких картинок из жизни ведьмы, которую обыскивал. Недолго, но очень болезненно.

          [Чей-то гневливый голос недовольно зовет к себе:

          - Энни Прайс Сильва, а ну ка живо беги сюда.]

          Вспышки, от которых на короткое время остаются слепые пятна в глазах.

          [Красивые наряды, которые нужно все быстрее одевать и снимать, один за другим.

          Отъезжающая в сторону дверца полупустого гардероба в чужом доме.

          Каждый день новые платья. Они все чужие, их все заберут. Ей и за всю жизнь не заработать столько, сколько они стоят.]

          Едва успел оборваться один образ, как сразу же развернулся другой.

          [Девушка сидит в маленькой комнатке и смотрит в окно, на ней старый, но удобный спортивный костюм. За окном гремит энергичная музыка, бешено мелькают вспышки и поют люди. Они все идут по улице, танцуют и радуются.

          Она чувствует себя чужой. Чужой... вешалкой, манекеном.]

          Снова боль. Игра почему-то ее не заглушает. Боль впивается кошачьими коготками и заглядывает Еремею в глаза. Но, за терзающими его вопросами он быстро перестает ее замечать. Один вопрос страшнее другого.

          "Как в игру попали воспоминания игрока? Они же не должны оказаться в капсуле. А что если... Я ведь могу сейчас вспомнить свой последний день в реальном мире. Пусть нужно напрячься и не так ярко все выглядит. Значит связь обратная?

          Значит ли это, что в игре можно прочитать мысли любого игрока если захотеть? Спровоцировать, чтобы он ярко представил и прочитать... Не поэтому ли существует запрет на распространение информации из игрового процесса.

          И проверяют каждого игрока как следует, прежде чем выдать ему доступ к этому игровому миру, вплоть до родословной. Хм, богачей небось предупреждают, чтобы не думали о швейцарском счете, - последняя мысль была интригующей и тревожной одновременно."

          Неизвестно могут ли разработчики следить за подобными действиями в игре. И как вообще работает игра, оказывается, тоже совершенно не понятно. Про считывание мыслей-образов персонажами внутри игры речи в руководстве к капсуле не было.

          Зрение вернулось раньше, чем закончилась длинная череда вопросов. Там мелькали еще и такие, что подозревали Егора в корпоративном сговоре. Он ведь уже говорил, что игра вовсе не то, чем кажется.

          Прямо под руками Еремея тело девушки ведьмы подернулось сизой дымкой. В нем довольно долго не заканчивался запас энергий, поддерживающий его материальным.

          "Значит она уже давно не умирала в игре, - сделал очевидный вывод Еремей."

          Остатки, невидимой обычным глазом пушистой взвеси, унесло к кронам деревьев, окружающим поляну. И почти сразу зашуршали листья на деревьях, стали слышны отдаленные испуганные птичьи крики.

          Сразу же посветлело небо и от первого робкого дуновения ветерка зашумел лес. Зашелестели сухим дождем помертвевшие листья с окрестных деревьев. Пригнулись к земле нижние ветви и заметно поникла трава.

          ***

          Когда рассеянный Аз повернулся к отцу и дочери, Йунгри все еще лежала без чувств, а Пренар теперь баюкал ее на руках. Как ни близко они к нему сидели, а сделать несколько шагов было нужно все равно.

          Аз на негнущихся ногах доковылял к ним. Снова плюхнулся на колени и принялся раздраженно подбирать пучки травы, тщательно пристраивая их к веревкам из коры, которыми охотник успел скрутить Матрушу.

          Она дышала, но была в еще худшем состоянии, чем когда Еремей пытался ее расколдовать. На голове распухал огромный синяк от левой брови до виска.

          Йунгри же, хоть и выглядела худой и истощенной, во сне умудрялась улыбаться. Пренар обнимал ее руками, будто пытаясь накрыть и защитить от всего вокруг. Но даже сейчас он был заметно озадачен нависшей над его дочерью бедой.

          "Ведьмы. Он наверняка сейчас обдумывает, как защитить от них Йунгри"

          Только сейчас Еремея проняло как следует.

          "Мы ведь убили игрока, а не простую ведьму. Она меня видела, а может даже считала мои мысли, - бороться с паническими настроениями было непросто. - Мне нужно как можно быстрее убираться из леса, в котором поселился целый ковен. Они не успокоятся пока не доберутся до меня. И у них для это куда больше возможностей, чем у меня для бегства..."

          Он покосился на девочку. Та выглядела слабой и беспомощной. Слишком слабой, чтобы читать ее память через физический контакт.

          "Мне нужно срочно узнать все, что относится к ее конфликту с ведьмами. Только вот как. Хотя... она выглядит спящей, значит можно попробовать заглянуть в ее память через сон."

          Еремей не знал, откуда к нему приходят эти профессиональные откровения. Раньше он вообще до всего доходил только набив кучу шишек. А теперь вот вдруг понял, что действовать через сон, гораздо проще и безболезненней, чем ломиться напрямую.

          Потом можно будет разобраться, что он сделал и как. Сейчас важнее всего быстро получить информацию и бежать со всех ног.

          - Мне нужно с ней поговорить, - заговорил Аз тихим и вкрадчивым голосом, приблизившись к охотнику.

          - Но, она еще без сознания, - возразил тот, нехотя отстраняясь от дочери.

          - Нам с ней это не помешает. Она уже не так глубоко.

          Последнюю фразу Еремей проговорил, положив руку на плечо девочки и приготовившись к боли. Он и в самом деле почувствовал разум девочки совсем близко к материальному слою. Только руку протяни.

          Аз быстрее обычного расслабился и отрешился от всего вокруг. Выходить из тела не потребовалось. Связь установилась сама и была достаточно крепкой и позволяла ощутить пульсацию и внутреннее дыхание спящего ребенка.

          Аз просто сосредоточился на тускло мерцавшей перед закрытыми глазами Йунгри. Девочка как бы искрилась, превратившись в подсвеченную изнутри вспышками молний грозовую тучу.

          Отец навряд ли мог увидеть, как она светится. Но Еремей помнил ее куда более яркой и сильной, чем сейчас. Значит она ослабла и следует быть очень осторожным.

          "Так, мягко тянем на себя ее воспоминания о ковене и ведьмах, - подумал он, и... вдруг влип в цветастые образы, как муха в патоку."

          Детская память оказалась ярче и четче, чем его собственная.

          Стремительной чередой проносились леса, по которым прошла девочка. Поля, по которым она пробежала. Дом, в котором она жила.

          Все вокруг пахло, звучало, жужжало и шелестело, как живое. От каждого вдоха, во рту оставался привкус свежей травы на лугу и прелых листьев под деревьями.

          Ощущались отдаленные звуки приглушенных шагов. И можно было различить мельчайшие интонации обращенных к тебе слов.

          Восприятие расцвело десятками свёрнутых образов, что разворачивались от внимания Аза. Еще он почувствовал, как стремительно слабеет сам. И времени у него не так уж и много.

          Лихорадочно схватился за первое попавшееся воспоминание и задохнулся в нем, будто утонул. Еремей больше не был собой, или даже своим аватаром. Он был во сне, что прокручивал воспоминания девочки.

          ***

          [Йунгри увидела перед собой укрытое в тумане нечто. Разглядеть удавалось только жуткую до промерзания души в пятках зубастую ухмылку от уха до уха, да немигающий взгляд прищуренных глаз.

          Жуткие буркалы ярко сияли, испуская в курящийся вокруг туман хорошо различимые синеватые лучи. Словно утреннее солнце пробивалось сквозь густую дымку.]

          "Так это не то. Первая встреча на поляне. Вот и неправда это все, я не такой страшный. Дальше, мне нужны воспоминания про ведьм, - подумал, будто вынырнул из бурлящей воды, Аз."

          [Как во сне, Йунгри смотрит со стороны на незнакомую ей девочку. Та бродит по полянке совсем одна, собирая большие желтые цветы. Вдруг она вздрогнула, заметив на краю цветастого луга высокую стройную женщину с красивым цветком в руках.

          Девочка застенчиво подошла поближе, чтобы рассмотреть его. Женщина плавно протянула ей руку с цветком. А когда девочка потянулась навстречу, то медленно отвела руку прочь от девочки на себя.

          Улыбка у нее стала очень странная, будто ненастоящая. И девочка сделала первый неуверенный шаг назад.

          Женщина присела на корточки и посмотрела ребенку в лицо. А затем у нее на глазах откусила от лилового цветка почти половину лепестков одним махом.

          Жадно и быстро, как хищный зверь. Девочка отшатнулась и, не в силах пошевелиться от благоговейного ужаса, просто следила за тем, как жуткая женщина медленно жует.

          Потому она слишком поздно заметила, как на краю полянки появились другие женские фигуры. Все они выглядели непохожими одна на другую.

          Высокие и низкие, полные и худые. В роскошных нарядах и почти совсем без одежды, или в одних только плетеных цветочных нарядах.

          Одни смотрят с брезгливостью, другие высокомерно, третьи равнодушны. Но все они не сводят своих взглядов с малышки.

          Вдруг, внутри глаз женщины с цветком загорелся и погас лунный свет. Такой же блеснул и у девочки. Ее ручки опустились вдоль тела, а лицо расслабилось.]

          "Уже теплее, - понял Аз. - Похоже она тоже у кого-то прочитала это воспоминание, сделав его своим. Нужно плыть в этом направлении."

          [Йунгри встретилась с той девочкой, повзрослевшей и торжественной. Аз тоже ее узнал, Матруша с покровительственной улыбкой привела Йунгри на эту же самую поляну.

          Протянула ей точно такой же, как в предыдущем видении, лиловый цветок и, вдруг замерла в недоумении. На губах Йунгри гуляла насмешливая и уверенная в себе ухмылка.

          Она будто знала что-то наперед. Держа руки за спиной, девочка смотрела исподлобья не на цветок, а прямо в глаза Матруше.

          Та вдруг что-то почувствовала и бросилась на девочку, вытянув цветок вперед будто кинжал. Йунгри усмехнулась еще шире и достала руки из-за спины.

          В них оказался самый обычный плетеный коробок из ивовой коры. Миг, и детские ручки змеями полетели навстречу цветку. Раз, и короб сомкнул свои плетеные створки на лепестках. Матруша замерла на полпути в неудобной позе.

          Йунгри легонько касается лба девушки, и та мешком падает в траву. Все тело расслаблено, как во сне, а глаза широко распахнуты от ужаса. С уголка губ стекает тягучая, черная слюна.]

          "Йунгри знала, что ее ждет. Кто-то ее подготовил и обучил, - осенило Еремея. Но видение все еще не закончилось. Оно продолжало пить из него силы, втягивая в себя обратно."

          [Тишину на полянке разорвал истошный девичий крик боли и ужаса. Безвольное тело Матруши трясло и корчило на земле. Невидящие глаза жутко вращались, будто кто-то чужой проник ей в голову и разыскивал взглядом Йунгри.

          Девочка отскочила в сторону, опасливо заозиравшись и прижимая к груди короб с цветком внутри. Раздался громкий треск неподалеку, и девочка одним прыжком скрылась в ближайших кустах, которыми заросла половина поляны.

          Йунгри едва успела до того, как из леса выскочили с оружием в руках двое мужчин. Один из них кинулся к лежащей девушке с таким спокойным видом, будто каждый день видел такое. Пренар же волком обежал поляну кругом, отчего-то игнорируя заросли кустарника.]

          Еремей начал стремительно слабеть. Образы стали рваными и дергаными, как на перемотке. Или фрагментарными, как при воспроизведении испорченного видео.

          Йунгри мельком видела Матрушу. Слышала ее голос. Голоса тех, кто говорил о ней. А порой и думал. Все эти обрывки слились в мешанину образов. Разобрать суть было непросто, но в общих чертах все стало понятней.

          Матруша всегда была самой-самой в деревне. Красивая, умная, гордая. Она влюбила в себя сына Головы. Ей способствовали ведающие матери деревни. Но ей этого было мало. У нее были еще и способности. И сила.

          Но, все гораздо сложнее. В детстве ковен ведьм нашел ее силу. Решив, что скоро захватят себе эти леса, они не стали поглощать девочку целиком. Только выпили силу и посадили зерна тщеславия в ее душу.

          Деревенское общество крайне патриархальное. Отец давил на девочку, требуя послушания по хозяйству. Голова давил на уже повзрослевшую, красивую и гордую Матрушу, требуя послушания и достойного поведения. В основном скромности. В одежде, поступках и словах.

          Ведьмы же напротив, регулярно встречались с Матрушей в лесу. Пили ее силу и шептали в душу. Подогревали черноту, обещали силу.

          Но окончательный выбор девушка сделала благодаря ведьме Энни. Та показалась ей самым настоящим неземным идеалом. Она отличалась даже от других ведьм, как красивая и яркая птица отличается от серых да невзрачных.

          Это она нашла и повернула черный ключик в душе деревенской девушки так, чтобы та решилась принести в жертву ковену Йунгри.

          "Негодная девчонка, пропавшее семя, - говорили она. - Принеси ее нам, и мы примем тебя к себе."

          ***

          Еремей почувствовал, что его сознание медленно всплывает на поверхность. И увидел вдруг перед собой знакомый искрящийся силуэт.

          - Йунгри, - воскликнул он, узнав девочку.

          - Да это я. А кто ты?

          - Я друг. Мы вместе дрались с ведьмами, только что.

          - Хорошо.

          Реакция была разумной, но еще явно неосознанной. Девочка приходила в себя медленно. Аз почувствовал, что нужно задавать последние и самые важные вопросы прямо сейчас. Пока девочка отвечает не задумываясь.

          - Кто тебя научил?

          - Бабушка.

          - А где живет бабушка?

          - В вечном лесу.

          - А как туда попасть?

          - Умереть.

          - А как ты с ней разговариваешь?

          - Во сне.

          "Тоже верно, сон - это маленькая смерть, - подумал Еремей за миг до того, как его пинком вышвырнуло обратно в тело."

          Широко распахнутые глаза далеко не сразу смогли видеть немного потемневшее небо. Широко раскрытый рот не сразу смог вдохнуть немного затхлого воздуха. Царапающие землю пальцы не сразу получили приказ прекратить.

          Парня колотила дрожь, не сразу удалось даже отползти от девочки на пару шагов. Пренар следил за ним с некоторой даже брезгливостью. Наконец приподнял бровь и спросил:

          - Ну как, удалось "поговорить"?

          - Угу, от души... - прохрипел Аз, сворачиваясь комочком в траве.

          В его голове вихрем метались чужие чувства и собственные мысли. Пытаясь уложить их в кучку, он напряг остатки мыслительной деятельности.

          "Ведьмы поглощают силу девочек с даром силы. Если хотят, то вербуют. Если им не за что зацепиться, чтобы превратить их в слуг, то убивают.

          Йунгри обучила во сне бабушка. Явно предупредила внучку о ведьме в деревне, и ковене в лесу. Девочка вычислила Матрушу и позволила себя отвести на ведьмину поляну. После чего поймала девушку в ловушку. Выбежали охотники, с которыми я хорошо знаком, и спугнули девочку.

          Йунгри спряталась там же и стала проводить ритуал на цветке, в котором была заключена сила Матруши. Пока не появился я и все не испортил. Мда, было бы лучше, если бы я заблудился в лесу и меня зверь дикий сожрал. Всем лучше..."

          Девочка наконец пришла в себя и прижалась к отцу. Лицо Пренара поразительным образом полностью изменилось. Не было больше подавленного мужика, что бросался на всех с неразборчивым рыком. Над прижавшейся к нему девочкой, нависал заботливый мужчина с теплой улыбкой и решительным, волевым взглядом.

          Счастливое семейство валяющегося рядом чудина и вовсе не замечало, пока тот не встал наконец на ноги и не подошел к ним совсем близко. Только после этого, отец и дочь разлепились и странно на него посмотрели.

          Не сразу Еремею удалось распознать смущение. Точно такое же, как на лице Наркима в деревне. Они будто не были уверены, следует им его благодарить, извиняться или сторониться, как странного и жуткого колдуна.

          - А-а-а, - хрипло просипел Еремей отмахиваясь. - Не надо мне ничего говорить. Пеленайте лучше как следует эту вашу односельчанку. Пока с ней еще раз не пришлось разбираться.

          Охотник, будто придя в себя, тут же встал, подхватил дочь и поставил ее на ноги. Вдвоем они сноровисто принялись пеленать девушку и еще на раз. Даже тряпку какую-то на голову ей приладили.

          Короткого прощания между ними Аз не застал. Настолько оно выдалась коротким. А когда обернулся, девочки уже и след простыл. Вопросы к ней еще оставались, так что отвечать на них видимо теперь Пренару.

          Сделав решительный и угрюмый вид, Еремей нетвердой походкой направился к охотнику. Который как раз примеривался к телу Матруши с неясными намерениями.

          - Ты не тот, за кого себя выдаешь, - обвиняюще заявил Еремей, тыча в охотника пальцем.

          Пренар вздохнул, бросил быстрый взгляд по сторонам и устало опустился в траву. Посмотрел на чудина и жестом предложил сесть рядом.

          - Я тебе должен. Сейчас я могу дать тебе только ответы. Немного времени у нас есть.

          Начало было многообещающим, и Еремей с удовольствием плюхнулся рядом, принимая позу, отдаленно схожую с сидячим положением.

          - В юности я служил в ордене, - начал Пренар. - Помогал охотнику на ведьм. Носил его оружие и готовил к охоте особые, хм, предметы.

          - Это вон те травы и кору? - вклинился Аз, указывая на спелёнатую девушку.

          - В том числе. У ордена было накоплено много знаний и способов борьбы с колдунами и ведьмами. Тут в лесу почти ничего не достать из их арсенала.

          - Ага, в лесу орденских не любят, и ты сказался баронским крестьянином? - нетерпеливо перебил его Аз.

          - Ну, почти. Кузнецом.

          - А как ты стал охотником? И как объяснил всем свои навыки?

          - Может у вас пришельцев и не так, но для нас это обычное дело. Если кузнец окажется в лесу, то может довольно быстро научиться у других и стать еще и охотником. У него не останется другого выбора. Что же тут объяснять.

          - Вот, о пришельцах, тут никто про них совсем не знает, почему?

          - А что им тут делать? Тут опасно, но награду платить никто не станет за головы чудищ. Ты уже и сам это видел. О пришельцах знают на западе, в королевствах. Там вас хорошо знают... - последнюю фразу охотник протянул с нехорошим значением.

          - Гхм, ну ладно, проехали. А тут то ты чего делал, прятался от ордена?

          - От ордена тут не спрятаться. Я ушел потому, что хотел жить как все. Завел семью. Работал кузнецом. Но в этой деревне для починки немногочисленных железных инструментов хватало и одного дню в восьмицу. Так что я стал еще и охотником.

          Еремей задумался. Нет, не над сложной судьбой несостоявшегося охотника на ведьм. Думал о восьмидневной неделе. Игрокам местные недели безразличны, они живут по своим рабочим дням. Но теперь, кажется, придется учитывать еще и эту особенность.

          Неделя в игре выходила чуть больше. Месяц мерили по самой крупной луне. Только она не меняла свой размер. То есть почти не удалялась и не приближалась к планете. А ее обращение оказывало наибольшее влияние на приливы с отливами.

          Звали ее по-ученому Меруа. Народ звал Мера. По ней меряли время, вели календарь и сезоны урожая. На глаз определяли удаленные объекты, вроде как, четверть меры и так далее.

          Еремею, как и большинству игроков, астрономия раньше была не интересна. А еще его не интересовали политика этого мира и его история. Даже география интересовала слабо. Отмахнувшись от очередного просветителя, все обычно приговаривали: "не интересоваться этим я могу и дома".

          Мало кто вливался в общество местных жителей. А для обычных развлечений ничего кроме игровых механик знать было и не нужно. В отличие от обычных игр, не обязательно было даже заучивать игровые "билды", как соотношение изученных навыков с умениями, и "статы", как эквивалент физических и умственных способностей.

          Их соотношение определяло эффективность персонажа в конкретном деле и, соответственно то количество времени, что следовало потратить на прокачку каждого параметра.

          В этой же игре, при отсутствии у большинства игроков отображаемых в числовом выражении характеристик его аватара, достаточно было знать, что и как делать, чтобы достичь желаемой цели.

          И пока игроки оставались в рамках своего сообщества, это вполне работало. Попадая же к "локалам" живущим в игре, а не играющим, игроки чувствовали себя неуютно. Живые на вид, хоть и ненастоящие, местные люди были непонятными и непредсказуемыми. Они жили по своим правилам и считали себя самыми настоящими. Мало кого это не могло смутить.

          - Ну допустим. Но Голова же явно тебе не особенно и поверил, - наконец сказал Еремей после затянувшегося молчания.

          - Главное, что пустил. Я тогда был молод, а кузнец везде нужен. Даже если работы немного.

          - А сейчас чего?

          - А сейчас я ему дороже свояка буду. Дочка моя ведуньей станет, когда до рощи ведунов дойдет. Если лес позволит, конечно. А про себя я ему все расскажу. Куда деваться то теперь. Заодно поведаю про ковен. Тут то помощник охотника на ведьм станет куда нужнее, чем кузнец, - хмуро, но довольно оскалился Пренар.

          - Только удачи тебе могу пожелать.

          - Тебе нужнее колдун. Наша деревня ведьмам не интересна. У нас мало жителей. Им городки подавай. А вот от тебя уже не отстанут. Ты еще слаб, но если не отвадить, то станешь угрозой. Я не все знаю. Но если ты по снам ходишь и тьмой не балуешься, то страшнее тебя им врага будет до самой Навеи не сыскать.

          Немного подумав над своими перспективами, Еремей спросил:

          - Можешь что-нибудь рассказать о том, как с ними бороться? Ты, наверное, много ведьм на костре сжег?

          - Ни одной настоящей ведьмы на костре еще не пострадало, - быстро помрачнев ответил охотник. - Изворотливы, что твоя гадюка. Держат старших мужиков любой деревни к себе поближе. Шепчут, да злословят в уши. Вот и горят те, кто им вредит.

          - Мда, дуть в уши у них запросто... - согласно протянул Еремей.

          - Тут все серьезно. Это они нашептывают и подставляют девчонок неугодных. Со способностями, но без гнильцы в нутре. Соперницы они им, вот и науживают на них костры с вилами. Только ордена веры на них и управа. Те могут и всю деревню сжечь, коли ведьмовство почуют, - мужика передернуло.

          "Небось не от хорошей жизни он бежал из рядов службы наведения порядка."

           - Но чаще, охотники на ведьм, все же, сами находят и лично убивают ведьм поодиночке, - не без удовлетворения продолжил Пренар. - В худшем случае, просто изгоняют в соседние земли. А там и свои ведьмы есть.

          Тех, кто послабже те сами изводят. Правда сильных принимают и посвящают в таинства. Оттого ковены так много силы сейчас взяли, да числом выросли. Когда ведьм больше нескольких дюжин им уже никто не страшен.

          Они и ваших девок, пришельцев, принимать стали видать. В силу вошли. Что она им, собачка на посылках. Захотят избавятся, захотят приласкают.

          Нам оттого только горше. Ведьмы за шкуру свою держаться пуще прежнего станут. Когда есть неумирающая на побегушках, то от угрозы они уж постараются избавиться поскорее.

          Между землями баронов на западе отсюда, что под орденами ходят, и вечными лесами Навеи на востоке, покоя тебе не видать. Тут власть ведьмовская только крепнуть будет.

          - Так что, получается, мне теперь одна дорога, в эту самую Навею? - обреченно спросил Еремей.

          - Ведьмам туда хода нет, - уверенно отрезал Пренар. Даже воздух ладонью рубанул для убедительности.

          Помолчали. Охотник начал подниматься, явно собираясь уходить.

          - Вот тебе мой совет колдун. Следует тебе держаться тише. Колдовством своим не светить. По ночам крепко не спать. Людей других сторониться. А от дев красивых тем паче прятаться следует отныне.

          А как выйдешь к опушке Дремлющего леса Навеи, бежать тебе по самой его окраине надоть держа реку "Славную", как переберешься через нее, о левую свою руку. К северной опушке. Там волхвы и ведуны собираются. Туда и я дочь свою поведу. Там ковену жизни нет.

          Ну, а дале излучина реки Урлы и вольные земли. Еще дальше на север только вольные грады. Там тебя гонять никто не станет. Там по слухам ваших много. Найдешь себе дело по душе.

          Еремей задумался. План примерно совпадал с его изначальными намерениями, но вот в лес дремучий идти совершенно не тянуло.

          - Энн не остановится, - начал он, повернувшись к охотнику. - Она и вас найдет, если ковен ей прикажет. Точно тебе говорю.

          - Не найдет. Моя дочь рощу особую знает, никакие ведьмы нас там не разглядят. Жаль тебе туда хода нет чудин. Никак не смогу я тебя в тайное место провести, прости уж, - охотник понурился и опустил руки. - Оттуда мы попадем к волхвам, а там ее уже ковен никак не достанет. Мабудь все славно будет.

          После неловкого молчания Пренар вдруг оживился и волком посмотрел на связанную девушку.

          - А вот за этой, - он не сильно пнул Матрушу. - Наверняка гости заявятся в нашу деревню. И в следующий раз за ней уже не одна ведьма придет. Так что мы с ней сейчас быстро разберемся. Яма тут недалече. А вот тебе следует будить Вастака и пусть он тебя бегом в Загреш ведет, как Голова и обещал. Другого пути в Навею тут все одно нет. По лесам ты ног не наломаешься. А вот кстати и он...

          На краю поляны показался ошалело мотающий головой Вастак.

          - Но не засиживайся там колдун. Ведьмы тебя найдут скорее рано, чем ты успеешь сбежать. На ходу же, им сложнее будет определить, где ты. Ну все, бывай... И это, благодарствую за все...

          Охотник коротко обнял засмущавшегося Еремея и легко подхватил Матрушу себе на плечо. Пружинистой рысью он подбежал ко второму охотнику. Коротко что-то ему рассказал и скрылся за деревьями.

          ***

          С Вастаком Аз обменялся только коротким кивком, после чего охотник молча направился к другому концу поляны. Явно ожидая, что чудин последует за ним.

          - Э, постой, - Еремей опомнился и решил по дороге задать оставшиеся вопросы. - А что он с этой, Матрушей сделает? На суд ее...

          Сказал и понял, что ляпнул глупость. Пренар же про яму сказал. И следовало спрашивать уже, что будет с самим охотником после самоуправства.

          Вастак даже не обернулся. Хмыкнул и коротко ответил:

          - Матрушку он пожжет. А Голове следы покаже да мертвых по лесу. Ведьмы тут знатно наделовали пакостей. Я швидком потом стану, чего видал усе покажу. Дочурку Пренар позже нагонит, кода имя ейна отмоем.

          - А если Голове будет мало ваших слов и следов в лесу?

          - Тоди нас усех показнят до той же яме. Ак поспособников ведьмовских... Не боись, про тебе замолвлю, шо доставил до Загреша допреж усей кутерьмы.

          - И на том поспосибо, - пробормотал Еремей, окончательно потеряв интерес к не особенно осмысленной и понятной беседе.

          Хотелось спросить еще про жену и других дочерей Пренара, но, похоже ничего страшнее потери кормильца им уже не грозило. Да и то навряд ли.

          Ведьмы по лесу наследили так, будто собирались повесить все на кого-то другого. Так что теперь сомнений в том, кто виноват, у достаточно сообразительного Головы возникнуть не должно.

          Шагом они с охотником шли по лесу не долго. Небо впереди заметно темнело, а за спиной начинало понемногу желтеть. Так что охотник все прибавлял и прибавлял шагу, пока Аз не начал отставать. После чего тот молча закинул себе на плечо руку колдуна и стал его почти нести.

          Городок появился внезапно. Деревья вдруг резко перестали перекрывать обзор впереди и открылся вид на утоптанную, немного поднятую насыпь торгового тракта, идущего с севера на юг.

          Лес по сторонам от него был вырублен, так что просматривалось все непривычно далеко. Сам поселок был выстроен по сторонам от дороги поменьше, ведущей строго на восток к Навее. А возле перекрестка стояло всего одно большое здание.

          Загреш на первый взгляд оказался не велик. Скорее чуть более благоустроенная деревня на европейский манер, чем настоящий городок. Дома имеют каменное основание и беленые вторые этажи. Крыши черепичные, хоть и выглядят не особенно ухожено. Из труб каменной кладки вьются в вечернее небо сизые дымки.

          - Добре паря. Примай вот, - охотник резко встал на опушке и протянул Еремею потемневший кожаный мешочек.

          Когда парень взял его в руки, тот негромко звякнул, оказавшись худеньким кошелем. Взвесив на руке едва ощутимую тяжесть, Еремей спросил:

          - Так Голова же не обещал мне денег за работу, только сопровождение.

          - Это тебе от Пренара передачка.

          Немногословность Вастака и, выворачивающее наизнанку слух произношение, мешали взаимопониманию. Но упорство все же позволило добиться ясности.

          Не будучи уверен в том, как с ним самим поступит Голова. Пренар выдал товарищу кошель еще до суда над своей дочерью. Его оскорбляло то, как Голова собирался поступить с тем, кто по сути выполнил работу охотника на ведьм. Денег у Пренара было заначено немного, он все отдавал жене и дочкам. Но в уплату личного долга не поскупился.

          Еще Вастак передал туго свернутое письмо от Головы. Почерк у того был далек от каллиграфического, но понять кто и за кого ручается было можно. Предъявить сей аналог сельского паспорта следовало в том случае, если стража прихватит за ухо на улице.

          - Эм... хорошо, спасибо! - крикнул Еремей уже вслед, рванувшему конем обратно в лес, охотнику.

          ***

          До тракта Еремей дошел, уже еле переставляя ноги. Последний участок пути по лесу он почти висел на плече у охотника. И, без помощи, его скорость упала до старческого приставного шага. Бой с ведьмами и последующие ментальные допросы вымотали его досуха.

          Великой удачей оказалось то, что постоялый двор оказался именно тем самым большим домом на перекрестке. А значит и самым близким. Впритык к большому тракту, а не на отшибе, как сама деревня "городкового типа".

          Только дорогу перейти, и ты уже у высокого, в три этажа, гудящего, как улей пьяных пчел, здания. Яркая вывеска с криво намалеванным бородачом, льющим себе пиво прямо в лицо, не давала ошибиться.

          Рядом с трактиром стояла покосившаяся сторожка с односкатной крышей. Возле нее, в буквальном смысле, "отирались" стражи закона. Двое мужиков, небрежно бряцающих доморощенной броней.

          Вся цивилизованность их, по сравнению с лесными охотниками, проявлялась только в том, что они брили бороды, оставляя вислые усы.

          Вели себя только не в пример более шумно. Ржали, громко ругались и всячески развлекались, без стеснения обсуждая немногочисленных, по вечернему времени, прохожих .

          Забравшись на дорогу и встав на перекрестке, Еремей смог увидеть всю деревню целиком. Она оказалась на удивление тихой и спокойной. Видимо все желающие выпить и поболтать собрались сейчас в трактире. Решив не привлекать к себе лишнего внимания, Аз и сам поспешил туда же.

          С порога у него закружилась голова от густых ароматов жареного мяса и душистых трав. События прошедшего дня плясали и кувыркались, отвлекая от желания поесть, но дальше терпеть голод было просто невозможно.

          Почему-то от колдовских штучек есть хотелось вдесятеро сильнее обычного. Даже пальцы на руках заметно похудели и стали более костистым. В зеркало ему на себя смотреться и раньше было страшновато, так что не стоило и начинать.

          Еремей с трудом удержал порыв и решил сперва отмыться, и почистить одежду, а уже после поесть. С некоторых пор он начал ценить внешний вид и комфорт выше сиюминутных желаний. Незачем привлекать лишнее внимание, видом человека, извалявшегося в траве и земле. Особенно если ты "Не" человек.

          Задавшись целью, он протолкался к барной стойке через галдящих, хохочущих и толкающихся, как и он, в проходах между столами мужиков. Не сразу вспомнил, как устроены такие места, к кому бежать и чего просить.

          Ориентированию мешало еще и тусклое освещение. Чадные сальные свечи под потолком все время мерцали и свет дергался, как пьяный. Чем удивительно подходил к атмосфере, которую в студенческие годы Еремея принято было называть: "чад кутежа".

          За стойкой оказались сразу трое претендентов на звание трактирщика. Две деревенского вида девушки и полноватый здоровый мужик. Одна девушка шуршала у стола с окошком на кухню, непрерывно что-то нарезая, наливая и раскладывая.

          Вторая выставляла на стойку глиняные горшки, плошки и кружки, громко при этом выкрикивая названия. Попутно следила, чтобы посетители не хватали чужое и неоплаченное.

          Аз, не раздумывая, направился к мужику. Тот равнодушно блестел лысиной и зыркал по сторонам совершенно бандитским прищуром. Нового посетителя он тоже заприметил. Причем явно с самого порога. Но если и заподозрил что-то, то никак этого не проявлял.

          - Мне бы комнату у вас снять. На постой то есть. На ночь. Самую дешевую, - забубнил Еремей, пытаясь говорить достаточно громко, чтобы перекричать басовитый гам общей залы, и не сверкать при этом зубами.

          "Бандитский прищур" не выразил ни единой лишней эмоции, кроме пристального внимания.

          - Три медяка, - бухнул равнодушный голос, без тени радушия или заинтересованности в клиенте.

          Услышав цену, Еремей ненадолго задумался, вспоминая типичный "прайс" для подобных мест. Снять комнату никогда не было дешевым занятием, даже если это конура в чулане.

          Обычно, скажем обозники, спали в общей зале на лавках. Стоило это медяк, если ничего не заказывать. С тех же, кто вдоволь наел и напил, и вовсе ничего не брали.

          Коротко порывшись в кошеле, Аз неловко развязал тесемки и поднес к свету. Блеснули разноцветные монетки.

          "Так железо и еще... о, серебрушка, и... блин, золотой... а, вот и медяки. Надо будет рассортировать, а то вон как трактирщик нехорошо зыркнул на блеск."

          - Ты бы не светил парень, своим наследством. Если кто сопрет, то со мной точно не поделится. А ты сюда стражу приведешь. Кому оно надо.

          - Э, понял вас, уважаемый, учту. Мне бы еще умыться где.

          - Клара! - зычный бас на мгновение оглушил Еремея.

          Из-за двери выбежала девчонка лет двенадцати.

          - Проводи гостя до лохани и покажи чертов чердак. Он снял его на ночь.

          Девчонка выглядела какой угодно, только не малолетней да стеснительной, как можно было бы ожидать. На Еремея она посмотрела, как пьяный на сельского дурака. Снисходительно и с чувством собственного превосходства.

          "С чердаком явно не все ладно. Зато три медяка, - утешил себя Еремей, следуя за шустро умчавшейся вверх по лестнице на второй этаж Кларой."

          Вопреки ожиданиям, чердак оказался не на третьем этаже, а именно на втором. Крошечная угловая комнатушка не блестела от чистоты, но там была грубая койка и неуместно ровно сложенное шерстяное одеяло. Правда кроме койки больше ничего и не было. В числе прочего не было там и окна, что Еремея полностью устраивало.

          Были на койке и простыни, правда желтовато-серого оттенка, присущего видимо тем волокнам, из которых были вытканы.

          Вообще, все в трактире было до неприличия простым, некрашеным, небелёным, неполированным. Даже резьбы не было видно. После крошечной лесной деревушки это показалось диким.

          В стоящей на отшибе избе и то на дверной проем прибили резные наличники. А в ней не было даже окон и состояла она из одной маленькой комнатушки. Которая была во много раз больше этой угловой конуры.

          Девочка Клара выполнила карикатурную пародию на книксен и вручила немного ржавый ключ от примитивнейшего замка. К тому же работающего только снаружи. Изнутри предполагалось запираться не менее ржавой щеколдой.

          Вещей у Еремея не было, поэтому он просто молча забрал ключ с тощей и грязной ладошки. После чего с трудом запер дверь сам. Пришлось изрядно попыхтеть, проворачивая редко используемый механизм. Непонятно, как девочка управилась с ним, когда открывала.

          Закончив, Аз повернулся и смерил взглядом свою проводницу. Девочка выглядела довольной, будто только что вышла с бесплатного циркового представления клоунов для самых маленьких.

          Гаденько заулыбалась и вприпрыжку поскакала по коридору, не заботясь о том, может ли ковыляющий парень за ней угнаться.

          В конце коридора нашлась деревянная лохань и здоровенный глиняный кувшин, высотой по пояс, стоящий на колоде из цельного пня. Предполагалось наклонять кувшин с водой и наливать в чашку, которая нашлась висящей на стене.

          В прошлой игровой жизни Еремею изредка приходилось бывать в подобных заведениях и с примитивными порядками он был немного знаком. Да и не сказать, чтобы в его родной деревне дела с гигиеной чем-то выгодно отличались.

          Девчонка осталась стоять поодаль, явно ожидая очередное бесплатное развлечение. Но парень достаточно ловко и быстро умылся, протер свою одежду и отчистил сапоги. И, потратил на все про все, минимум воды.

          Хитрость заключалась в использовании мокрой тряпки, а не просто одной воды. Так что, когда он закончил, на конопатой мордашке девочки даже можно было увидеть что-то похоже на уважение.

          Работники терпеть не могли воду таскать, впрочем, как и мыться. И тех, кто не добавлял им работы уважали поболее всех других.

          Закончив вытираться, Аз снова накинул на лицо капюшон и молча прошел мимо девчонки по направлению к общей зале. Голод превратился в бешеного котенка, который кидался на стенки желудка изнутри, царапаясь и кусая.

          Запахи в общей зале, за время его отсутствия, стали намного более яркими. С кухни доносились совсем уж невыносимые ароматы.

          Влекомый которыми, парень сомнамбулой подошел к распахнутым настежь дверям кухни. С широко распахнутыми глазами и ноздрями, он отчаянно боролся с собой, пытаясь не броситься внутрь, разбрызгивая слюну.

          Мясо шипело, а яйца брызгали жиром во все стороны с широченной сковороды. Каша исходила ароматным паром в среднем котле. В большом котле бурлила густая похлебка, похожая на суп пюре. Сам котел был огромен и беспросветно черен.

          "Интересно было бы глянуть, как делают такие вот здоровенные котлы для кухонь. Сколько же в ней литров то. Так сразу и не поймешь. Да и толстый какой. Небось продуктов даже на одну заправку нужно море.

          Хотя, каша же разваривается сильно, а если еще и муки добавить для густоты. М-м-м, глм, - резко сглотнул заполнившую рот слюну Еремей."

          Вернулся к стойке и заказал каши, стараясь не смотреть на проносившиеся мимо носа горшочки с мясом, миски с душистым рагу и увенчанные белоснежной шапкой кружки с деревенским элем.

          Спустя минуту, девушка подавальщица прокричала ему прямо в лицо, что каша еще не готова, но повар уже начал разливать похлебку. Не раздумывая, Аз заказал еще и ее. И уже совсем скоро плюхнулся с полной миской за единственное свободное место на кривой скамье у лестницы наверх.

          Похлебка была густой, но текучей. Действительно, как суп пюре какой-нибудь. Сверху дымящееся варево посыпали сухарями и мелко нарезанными кубиками сыра. Сыр немедленно расплавился и потек, намертво прилипая к деревянной ложке.

          Еремей посочувствовал тому, кто тут моет посуду в холодной воде и без моющих средств, жадно принимаясь за еду. Миску он при этом держал так близко к лицу, что ложка была не особенно то и нужна. Разве что помогала обжигать до пощипывания только рот и язык.

          Вкус удалось различить не сразу, но он оказался непривычным и совершенно пресным. Ни соли, ни перца местные таверны не ведали. В пищу добавляли либо ароматные душистые травки, либо пряные порошки из лесных кореньев.

          Соль была только у торговцев. Только вот покупать ее у них и носить с собой предполагалось самостоятельно. И все только для того, чтобы посыпать еду непосредственно перед трапезой.

          У всех достаточно состоятельных персон был собственный мешочек с белыми кристаллами. Что поделать, лес. Довести сюда что бы то ни было большое дело. А значит и цена дефицитного продукта получалась "околокосмической".

          Местные жители в кабак ходили только выпить, да и то редко. Даже медяки у них бывали не так часто. Еду и одежду им выдавали в долг, который они затем отрабатывали. Такой вот безналичный расчет.

          Деревенские были счастливы, если в их каше или похлёбке был хоть кусочек мяса. На любителей соли, смотрели как на наркоманов. Еще бы, такая то стоимость, ради сомнительного удовольствия.

          Еремей не сомневался, что в кабаке только самые зажиточные жители городка и проезжие обозники. Вон те, здоровенные мужики с оружием на поясе, это охранники каравана.

          За самым приличным столом в углу, под масляной лампой, сидит купец. А все, у кого кроме кружки пива и кожаных кульков с сухарями ничего нет - это местные, из тех, кто поприличней.

          Кашу Аз доедал уже стоя, потому что стоило встать за ней, как лавку тут же занял какой-то бородатый мужик, немедленно вливший в себя с гоготом эль.

          Решив, что испытывать судьбу не стоит, Аз шмыгнул в свою комнатушку настолько быстро, насколько смог. Щелкнул задвижкой и, не снимая обуви, завалился на койку. Болезненно ушибив при этом зад о, ничем не смягченные, доски. Поморщился и устало завернулся в довольно чистое одеяло.

          Недолго помучался вопросом, сможет ли девчонка сбежать от ведьм и что будет с деревней. Пришел к выводу, что лезть со своими услугами ко всем подряд пока не лучшая затея. Следует сперва разобраться в том, что же у него за сверхспособности такие и с чем их есть.

          Очень уж все оборачивается непросто, когда прикасаешься к непонятному и сокрытому от глаз. С немытыми так сказать руками. Следует сперва наладить нормальную связь со своим аватаром и изучить, с его помощью, тот трактат, что он уже раздобыл.

          Сытый и согретый он ощутил, что вот-вот выключится. Недолго поколебавшись, отчетливо пожелал выйти из игры. Для чего прошептал, едва шевеля губами:

          - Выход...

           Но и этого оказалось достаточно.

          ***

          Толи из-за игрового переутомления, толи просто сегодня у кота был выходной, но из игры удалось выбраться быстро и незаметно. Будто и не было никогда никаких котов на входе и выходе.

          Из игры Еремея выбросило, как пробку из бутылки. Тем более ярким стал контраст между изнеможением разума в игре и бодростью хорошо отдохнувшего тела в реальности. Мышцы ощутимо подрагивали, требуя активности.

          Все же был смысл в том, чтобы не валяться все трое суток в капсуле, а делать перерывы на ночь и выходить из капсулы для разминки. Благо выдалась такая возможность.

          "Тело харати до утра будет лежать овощем и восстанавливаться. А я тогда пока попробую найти этого Риктора. За всеми этими игровыми котами точно что-то кроется. И поскольку удалять персонажа я не готов, проблему нужно как-то разрешить."

          Вылезти из капсулы помог незнакомый молодой парень. Молчаливый и равнодушный.

          "Пофиг, бегом в душ и на пробежку, - решил Еремей, заскакивая в душевую."

          На бегу в комнату, он решил сперва вызнать у Егора контакты ученого в медцентре. Тот долго говорить не стал. Скинул координаты и метку доступа к ним.

          Подозрительно тяжелое дыхание и факт, что на голосовой вызов он при этом все же ответил, говорили о том, что Егор на тренировке. А закончил тот короткий разговор фразой:

          - Тебе тоже не мешает ко мне присоединиться потом, - и отключился.

          "Ага, сейчас, делать мне больше нечего, на ночь глядя, - хмыкнул Еремей, заскочив в свою комнатушку."

          Наскоро переоделся. После короткого колебания полез под койку за рубашкой. Постирать ее с последнего свидания он забыл, но коротко понюхав, решил дать ей второй шанс.

          Как никак важные переговоры с представителем разработчиков. И помчался на метро, благо медцентр был в паре остановок.

          ***

          На месте не сразу понял куда указывает точка маршрута. Коридор не был никак размечен на плане здания. Двери не имели пометок и значились как пустующие. Но пока Еремей пялился на метку в коммуникаторе, лишенная обозначений дверь вдруг ушла в стену, и на него чуть не налетел какой-то мужик.

          Выглядел он, как самый обыкновенный работяга немного за тридцать, и не запомнился бы ничем. Если бы не ответил на машинальное приветствие Еремея тоже прижав руку к груди. Спустя мгновение вспомнился старый кузнец Виктор из их деревни. Этот мужик был очень даже похож на него.

          Сам Еремей наклонялся, касаясь сердца правой рукой машинально, даже не задумываясь, сколько себя помнил. У стариков, с которыми он провел полдетства, обычай был такой при встрече.

          Были у них и другие, но этот почему-то прицепился. Правильным что ли казался. На работе такое приветствовалось, знакомые не обращали внимания. Но до сих пор никто не делал так же в ответ.

          Впрочем, это было не важно. В дверь ему проскочить не удалось, та успела снова закрыться. Пришлось использовать переданную Егором метку пропуск наугад.

          Удивительно, но метка сработала и дверь заговорила мужским голосом, а коммуникатор отобразил занятого моложавого ученого. Типичного такого умника в возрасте.

          Спустя пару минут пререканий, со всей своей настойчивостью, Еремей заставил этого Риктора выйти на разговор. Тот отнекивался, говорил, что занят, не понимает цели визита и что у него уже назначена встреча. А еще, до этой встречи, ему нужно закончить работу.

          "Ага сейчас. Время уже вечернее и, спустя час, он станет говорить, что у него рабочий день закончился. Знаем, не прокатит..."

          Хорошо ещё, что часовой пояс локации в игре позволяет успевать делать хоть какие-то дела в реальности.

          Что на севере в вольных городах, что там, где он сейчас оставил тело, в лесах вольных баронств, или же еще дальше на юг, в степях и пустынях, время примерно соответствовало Московскому.

          Сейчас, весной, светало рано, зато и сумерки начинались так же рано, затягивались на несколько часов. До полной темноты можно было найти укрытие, выйти из капсулы и еще успеть заявиться к кому-нибудь в рабочее время.

          В итоге сговорились на том, что настырный молодой человек может подождать за дверью, пока Риктор не закончит. После чего можно будет обсудить его проблемы по пути в столовую.

          Закончил учёный муж достаточно быстро. Видать врал про свою загруженность. Либо врал про то, чем собрался заниматься на самом деле. Откинувшийся на стенку Еремей даже задремать не успел.

          Едва открылась дверь, вышедший мужчина уставился на парня изучающим взглядом. Из-за чего стал напрягать того сразу же. Помолчали, и Риктор без слов пригласил следовать за собой жестом. Вид имел крайне серьезный и загадочный.

          Когда Еремей не выдержал и открыл рот, пытаясь начать разговор, мужчина приложил палец к своим губам, дав понять, что время обсуждений еще не пришло.

          Конспиративными ужимками он напомнил недавнее поведение Егора.

          "Тут говорить буду, тут не буду. А по делу вообще небось вообще нигде не буду... - мрачно подумал Еремей."

          По пути свернули на круговую галерею, пронизывающую все корпуса и полпути, выходящую одной своей прозрачной стеной на внутренний прогулочный парк.

          Минут через десять Риктор остановился возле выхода в широкий, хорошо освещенный коридор. Чопорно присел на скамейку и, поболтав дорогой, кожаной туфлей, пригласил сесть рядом.

          Еремею сразу не понравился гуляющий в стороне дядя. Седеющий крепкий мужик изображал скучающего ждуна и слишком упорно не смотрел в их сторону. При том, что он безостановочно стрелял глазами вообще во все стороны, да еще и оборачивался регулярно.

          Именно такие люди работали телохранителями или убийцами. Подобный навык сканирования так же был знаком уличным бандитам, которые непрерывно зыркали в каждый переулок, не забывая про крыши и окна.

          И кем бы ни был этот дядя, Еремею его присутствие ничего хорошего не сулило. В лучшем случае это частный охранник, приглядывающий за умным человеком.

          - Значит это вы тот молодой человек, которого исторгла капсула, - задумчиво протянул Риктор, не глядя на парня. - Да-да, я уже все знаю. Именно в моей лаборатории в числе прочего исследуются и такие случаи. Потому, когда Егор выслал отчет с вашей телеметрией, она попала именно на мой стол. Рекомендации я уже ему отправил, но раз вы проявили личную инициативу, то повторю их лично.

          Рекомендации оказались простыми и какими-то пресными. Вроде: следует заниматься спортом, если ведете малоподвижный образ жизни. Не нужно бояться игры, это все равно что сон и так далее.

          На вопрос о котах Риктор ответил так уклончиво, будто Еремей прослушал начало его ответа и теперь не понимает сути сказанного.

          - Еще раз вам повторю, в игре нет ничего такого, что могло бы лично вам угрожать. Не нужно боятся игры. Тем более, что она для вас еще даже не началась. Наберитесь терпения и получите больше от своего игрового процесса.

          - И в чем же это должно, по-вашему, выражаться с моей стороны? Предложить чаю этому коту может быть? И при чем тут игра, если это загрузочный экран, в смысле пространство. Разве там не должно совсем ничего быть.

          - Игра начинается сразу после того, как вы перестаете видеть крышку капсулы. Ваше тело уже спит, и оно в полнейшей безопасности.

          Еремей при этих словах сощурился не хуже недавнего трактирщика. Пристально посмотрел на делающего невозмутимый вид ученого и спросил, понижая голос:

          - Я вот все думал, а как это вам в игре удалось реализовать осознанные сновидения то?

          Лицо мужчины замерло, окаменев в совершенно равнодушном выражении.

          - Боюсь я не могу обсуждать с вами игровые механики. Это вне договора о неразглашении.

          - Хм, я тут слышал, что многие игроки, встретившись с этими котами, удаляли аватара. Это тоже часть игровой механики у вас такая?

          Риктор не ответил. Он вдруг сделал вид, будто потерял к разговору последний интерес. Потянулся, встал и стал переминаться с ноги на ногу, будто решая, уходить или все же попрощаться.

          - Кстати, молодой человек, если вы все же пожелаете удалить персонажа, рекомендую вам не злоупотреблять этой функцией. Можете окончательно потерять часть кратковременной памяти. Она частенько связывается с текущим аватаром, если проводить в игре много времени. Нейросознание еще не до конца изученный феномен и...

          - Тоесть как феномен? Вы что не знаете, как это работает.

          - Почему же не знаем. Как "это" работает, мы знаем прекрасно. А вот "почему", знаем далеко не так прекрасно. Боюсь это все еще относится ко многим вещам, что нас окружают.

          Радиоволны и эфир, электричество и радиация, свет и... многое другое. Мы можем их использовать, интерпретировать и строить теории, доказывать и спорить. Спорить о том почему. Знай мы, как устроен мир, таких споров бы не было.

          - Это все "Не" интересно, - отрезал Еремей, вставая напротив Риктора. - Вы сказали, что игра может удалять воспоминания?

          - Нет конечно. Вы сами все забываете. У вас на время появляется дубликат мозга и ваш собственный легко отдает тому право хранить временные и неважные воспоминания. Мы просто еще не до конца знаем, как это работает. Некоторые игроки восстанавливали потом память сами по себе. Но это редкость. А ведь поначалу игроки меняли аватаров каждый день, знаете ли.

          - Дубликат-бубликат, - пробормотал Еремей, понимая, чем вызваны, появившиеся после удаления предыдущего персонажа, провалы в памяти.

          - Вот что, мое свободное время ограничено, и я посвятил его только вам. Если не хотите забывать что-то, не поленитесь это повторить. Через час, сутки, неделю, месяц и два. Это не сложно, а память ваша и без всяких игр улучшится.

          Раздражение, нараставшее по ходу разговора, начало зудеть, не давая и дальше спокойно слушать, много о себе возомнившего, ученого. Который все равно ничего толком не расскажет.

          Раздраженно попрощавшись, Еремей развернулся на каблуках и неосознанно направился в сторону, противоположную подозрительному соглядатаю. Риктор же, будто просто высказывая мысли вслух, проговорил вслед, заставив парня ненадолго остановиться:

          - Никто не скажет вам Всей правды молодой человек.

          Еремей хмыкнул и пружинистым шагом заспешил на выход.

          Глядя в спину удаляющегося молодого и энергичного парня, Риктор продолжил свою мысль, тихо и задумчиво, почти не шевеля губами:

          - Никто не знает всей правды. Каждый видит ее со своей стороны, и ровно столько, сколько ему достаточно. Правда слишком велика для каждого из нас. Поэтому так важно действовать всем сообща. Как жаль, что мы не можем собраться вместе и обменяться своими правдами. Начнется спор на весь мир, и великая работа встанет навсегда.

          ***

          Беседа оставила больше вопросов, чем дала ответов. С учеными всегда так. Главное, было сказано, что бояться вроде бы нечего.

          "Может и вправду это какое-то испытание, за прохождение которого еще какой суперспособностью наградят, - размечтался Еремей, шагая по галерее. - В общем, нужно колоть лохматого, как китайскую жабу копилку. Только кота."

          Внезапно обернувшись, Еремей заметил, что тот подозрительный мужик пропал, и появился уже в другом коридоре. Там, куда сейчас двигался Риктор.

          "Похоже, он пасет именно нашего профессора. Ну и славно, что за острые вопросы не будут бить острыми предметами."

          Бежать немедленно обратно, в родной торговый парк, смысла не было. Опять набрал Егора. Тот по-прежнему пыхтел на тренировке и ограничился только тем, что открыл доступ к своим текущим координатам.

          "Ага, это тоже не далече. Хм, пешком добегу. Мышцы прямо ноют без нагрузки, - решил он, и с места сорвался в бег."

          Ровным темпом, держа дыхание, домчался в конец улицы и взлетел вверх по лестнице. Отвернувшийся охранник прозевал молодецкий прыжок через турникет и запоздало что-то гаркнул вслед.

          "Наивный, главное чип в коммуникаторе. Входная рамка одобрила мне пропуск еще на входе в здание. А турникет нужен только для вида, - молча улыбнулся Еремей, не сбавляя темпа. - Впрочем, мы оба знаем об этом, и он не погонится. От него этого не требуют."

          Глупая выходка взбодрила достаточно, чтобы наброситься на жмущего штангу Егора безо всякой жалости и промедления.

          - Этот твой Риктор на меня чуть охрану не спустил, - с показной угрозой зашипел Еремей, чуть-чуть надавливая на штангу пальцем.

          И без того багровое лицо Егора стремительно потемнело еще сильнее.

          "Похоже решил взять свой предельный вес. Так вот зачем он сперва кардио делал, разогревался. Ну ну, не перегрейся, "друг чудесный". "Добро-делатель" выискался."

          Увидев, что Егор жалобно косит глазом на стойку, мечтая поставить в упоры штангу, Еремей мгновенно подхватил гриф снизу и помог товарищу.

          Отдышаться Егору удалось не сразу. Наконец кровь отлила от лица и глаза перестали имитировать крабика:

          - Ты что к нему прямо в кабинет вломился сейчас что ли?

          - Ты кинул мне прямые координаты. Чего ты еще от меня ожидал?

          - Я кинул тебе "Контакты"?! Я "Ожидал", отматывая второй десяток километров на стенде, что ты запишешься на прием. Ты вообще адекватный своему времени? Про вирт-связь слышал. Надеюсь, ты не стучал к нему в дверь хоть, - злорадно заухмылялся белозубый красавчик?

          - Я, воспользовался приложенной меткой, - мрачно буркнул Еремей, стремясь отмести любые подозрения в своей дремучести.

           - У-у-у, - мучительно застонал Егор, будто мизинцем ударился. - Я же тебе, балбесу неугомонному, свою, метку, перекинул... неудивительно, что Риктор хотел тебя отшить. К ней мой голо-снимок прилагается. А ты на меня даже затылком не похож... теперь объяснительную записывать...

          - Ну извиняй, мне правда срочно нужно было понять, что делать... Аватар застрял не пойми где. Ведьмы на метлах так и скачут, насилу отбился с ворожеей малолетней. А тут еще кот пугает, и ты говоришь, что люди массово аватаров удаляют. Что мне было делать. Для меня сейчас удаление не вариант. Вот и грыз землю.

          - Ты эти свои сельские замашки брось... Голода в стране уже лет сто не было, чтобы на такие крайности идти. Иначе как по извращенным кулинарным предпочтениям.

          Егор задумался и забарабанил пальцами по скамье. После чего глубокомысленно заявил:

          - На тренировку со мной ты уже опоздал. Но по лицу вижу, что Риктор тебя уже просветил рекомендациями. Можешь мне ничего не рассказывать, он со мной уже связывался. К тренеру я тебя сегодня не поведу. Завтра, перед работой уже. Он тоже работает, а таких как ты мучает строго под первыми лучами солнца.

          - Какому тренеру? Риктор только ерунды всякой нагородил, а про тренера ни слова. Сказал только, что тебе лично какие-то инструкции уже на мой счет выслал, это да. Так в чем моя проблема, просвети, отчего игра именно меня исторгла из себя.

          - Не выделывайся. Ты не первый такой. Просто очень мало в игре тех, кто всерьез ментальные техники практикует. До полного истощения. Я с сталкиваюсь редко, потому сразу все твои показатели в центр к Риктору и отправил. И тебя тоже... Потому что сразу для себя все понял.

          - И чего же тут понимать?

          - Что ты от меня не отстанешь, - шутливо развел руками Егор. - Вон, даже в зал ко мне вломился, заплатив за разовый пропуск. Сразу с порога начал рассказывать про ведьм, от которых ты якобы отбился. Во что я ни в жизнь не поверю... скорее ты от них получил по самому сокровенному и теперь мечтаешь о реванше.

          Перестав улыбаться, Егор продолжил уже серьезным тоном:

          - А если серьезно, то выходит, что аватар твой ментально зависимый. То есть расходует не физическую силу, а ментальную. Перегружает нервную систему пилота, то есть тебя. После чего ты не можешь поддерживать контакт с носителем и отключаешься.

          - Ничего себе. Сколько всего можно узнать оказывается, за пару дней то. В прошлую беседу ты понятно ни о чем подобном и не догадывался.

          - Вот ты смеешься...

          - Я грущу, друг для меня на такие жертвы идет...

          - Охолони, "друг". Давно ли мы знакомы. Если бы не эти твои коты, про которых я и в самом деле ничего не знаю, ты и дальше бы мимо меня в тесном коридоре проходил... А болтать о закрытом проекте на рабочем месте, или в заведении прямо напротив, это, извини меня, не любить свое, хм... рабочее место. Я тут помощник помощника старшего прислужника. А Риктор первое лицо проекта в стране, кем бы он там ни был, и я...

          - Ладно, ладно, я был неправ. Ты мне помог. У тебя проблемы будут из-за меня. С меня пиво и ужин. Колбаски немецкие и баварский дункель смогут загладить мое равнодушие к вашей персоне?

          - Мне по спортивному режиму не положено, - сделал напыщенный вид и глянул свысока Егор. - Поэтому только хелль, двойной фильтрации безалкагольный. А колбаски без капустки и правильного сыра, мое дружелюбие на ветер.

          - Будет тебе хелль с капустой, - не сдержался от ухмылки Еремей. - Давай в душ, а я пока разомнусь тут. Зал у тебя не из дешевых оказался.

          - Давай без фанатизма, колбаски ждать не будут, пока и ты душ примешь.

          Колбаски подождали. Еремей только начал с пробежки, после чего увлекся и через полчаса уже Егор пытал его той же штангой. Имитируя удушение особо тяжким предметом конечно же.

          ***

          Посидели хорошо, болтали в основном о работе в торговом парке и девичьих нравах. Договорились встретиться на рассвете у проходной в тренировочный полигон. Находился который в южном крыле их торгового парка.

          Домой Еремей вернулся полным баварских колбасок, оптимизма и уверенности в завтрашнем дне.

          Как же сильно он заблуждался...

          Тренером оказался невысокий, крепко сбитый дядька, совершенно седой. И с такой осанкой, какой и наполеон бы позавидовал. Дядька оказался кремень.

          О проблеме нервного истощения он выслушал молча и холодно. Кивнул Егору, когда тот побежал на службу, и направив свой ледяной взгляд прямо в душу Еремея, озвучил условия.

          - Меня зовут Николай Андреевич. Только так. Даже тренером не зови, не на мастера спорта чай стараться пришел. Оплата вперед за весь минимальный срок в три месяца. Иначе не работаю.

          Хочешь лениться и отлынивать, плати. Не справишься с нормативом через три месяца, пеняй на себя, оплатишь еще три. Не лыбься, еще как оплатишь. Раз ты сюда в такую рань приперся, значит прижало тебя как следует. А первый результат ты прочувствуешь уже сразу после первой тренировки.

          Такие как ты, "игруны-колдуны", меня частенько донимают. Мои условия сокращают их поголовье до приемлемого количества, которое я могу натаскать. И поверь, мои тренировки приносят действительно ощутимый эффект. Снимают напряжение и готовят нервную систему к ударным нагрузкам в этом вашем вирте.

          Еремей стоял навытяжку и старался не выдавать эмоций. Но все же не выдержал и спросил:

          - Николай Андреевич, разрешите спросить?

          - Разрешаю, - ухмыльнулся тренер одними глазами.

          - Что будет, если тренироваться я не буду, а играть продолжу как раньше?

          - Перегрузка будет. Если не подтянешь форму, не сможешь продолжать. Нервное напряжение в твоем случае в семь раз выше вашей игровой нормы, если верить Егору. Единственный способ компенсации - физическая нагрузка. У тебя есть знакомый фитнес тренер?

          Задумчиво приподнятая бровь Еремея видимо ответила на вопрос, потому что пожилой мужчина тут же продолжил:

          - Моя задача подготовить тебя к самостоятельной работе по норме. Справишься с нормативом раньше - молодец, верну деньги за оставшиеся дни до окончания срока.

          После чего Николай Андреевич достал свой коммуникатор и набрал в вирт-банке сумму к оплате. Еремей помялся, там было на один ноль больше, чем он готов был заплатить.

          Чувствуя подвох, и уже размышляя, во что же он вляпался и к чему это его приведет, достал из спортивного костюма свой коммуникатор. Медленно поднеся палец к мигающей в воздухе кнопке, подтвердил транзакцию.

          - Ну что, готов, юниор? - спросил тренер почти ласково.

          Решив для себя, что попал в очередную мутную историю, Еремей кивнул.

          - Тогда бегом по треку. Начинаешь с комфортного темпа и ускоряешься. Когда скажу, перейдешь на шаг без остановки. Потом силовые со своим весом. Бегом, А-а-арш! - мужик, несправедливо названный Еремеем про себя дедом, рявкнул так, что парень рванул испуганной белкой, не разбирая дороги.

          Сработала мышечная память, не успевшая затереться после армии. Ледяное равнодушие деда это немного смягчило, и он уже более одобрительно следил за успехами подопечного следующие полчаса.

          А дальше наступил ад. Еремея никто и никогда так не гонял. Стоило ему замешкаться, и Николай Андреевич безжалостно увеличивал норму. Как только казалось, что силы покинули и нельзя больше сделать ни единого повтора, раздавался оглушительный, как удар медным тазом по голове, рев.

          Через два часа, Еремей действительно смог оценить действенную силу дорогущей тренировки, выжавшей почти все его сбережения одним махом.

          Он действительно был готов бежать навстречу с бешеным котом. Готов был броситься тому на черную шею рыдающей барышней, моля о защите от тирана и деспота Николая Андреевича.

          "Шутки шутками, а хоть ноги и еле волочатся, но в голове прояснилось как никогда. Остается только зайти в игру и проверить свою магическую мощь."

          Снова капсула, снова кабели и трубки. Снова чернеющее окошко в реальный мир.

          - Ну где ты там, мой Пушок-испытатель. Что бы ты там от меня ни хотел, я готов с тобой "добазариться"... - пробормотал Еремей настолько решительным голосом, что почти поверил в собственную неустрашимость перед лицом неведомого.