Аннотация: "Неверные выводы" - это 4 крохотных рассказа. Темы в них во многом схожи, и каждый текст написан с целью ошибиться, запутать самого себя. Мои выводы явно неверны, но правильных и не нужно.
Ненужные функции
Третьего числа, каждого месяца мне приходила ведомость о начислении денежных средств на мою карту. Платили мало, но на жизнь хватало. Быть врачом и иметь семью - роскошь. Я жил в достатке, но не в роскоши. Каждый второй вторник месяца, десять часов без перерыва читал лекции в мед. Академии - плюс еще полторы тысячи в карман. Оплата была по факту прочтения. В итоге, максимум четырнадцатого числа, я имел свой стандартный месячный запас средств. Шел в магазин, брал на излишек бутылочку древесного цвета бренди, и растягивал её до следующего месяца. Бренди я пил понемногу, только когда о чем-то задумывался. Задумывался я часто, поэтому порции были до смешного мизерными.
Начало июля. Утро. Из нейрохирургии переводят мальчика. Полчаса после операции на открытом мозге. Сезон пьяных дебошей уже начался, и, по традиции, в НХО целая очередь и все койки забиты. Мальчик попадает ко мне, в пустую палату отделения психиатрии. До самой шеи в бинтах. Только рот и нос открыты. Две прорези на глазах. Дверь закрыта на ключ, чтобы не дай Бог не зашли гости из моих пациентов.
Пациенты мои, как правило, бомжи (или, как их с улыбкой называют наши санитарки, "бомжики"). Некоторые после травм, некоторые просто косят. Летом их меньше - на улице тепло и достаточно еды. А вот зимой от них отбоя нет. Самое ужасное, что в жажде бесплатной кормежки, они готовы на все: мочатся на стены, гадят в центре палат, облизывают медсестрам лица. Вонь не выветривается никогда. Мы привыкли.
Меньшая часть моих пациентов - те, кому действительно нужна помощь, терпят беспредел вместе с нами. У нас лишь проходят диагностику, кладем к бомжам лишь самых сложных пациентов - тех, кто не сможет прийти на дневной стационар. Из нашего "Ада" попадают либо обратно в мир, либо в специализированную клинику. Третьего не дано. И все хотят обратно в мир. Даже бомжики знают, что в клинике с ними никто не будет так любезен, как мы. Нет, кормят там так же, и свободы действий там столько же, но вот только на галоперидол там не нужно выписывать долгие заявления на использование. Просто обколют и посадят к окну. Сиди себе, надейся, что сердце выдержит. За такое негуманное отношение, и за изрисованные в ней палаты сказочными персонажами, мои пациенты прозвали клинику "Тереморг".
В Тереморг всегда отправлял с неохотой. По сути, для постановки диагноза подпись главного врача не нужна, но никто из врачей не решался практически закончить жизнь человека без моей замысловатой закорючки. Если у больного были родственники, то, конечно, всегда отдавали на попечение, однако у бомжиков никого не было и, случись косящему действительно иметь серьезное расстройство или патологию, сказка для него была неизбежна. "Кто-кто в Тереморге живет..." - проговаривал я себе под нос, в момент подписания такой путевки.
Я в своем кабинете, перебираю методички. Готовлюсь к осени, мечтаю об отпуске, а он вот только-только закончился. Кондиционер перенесли в приемное отделение, и в кабинете очень жарко. Окно на солнечной стороне, и жалюзи совсем не спасают. Из коридора слышен металлический звон - развозят завтрак. Я поел дома, но кормят у нас слишком вкусно, чтобы отказываться. Подчеркиваю желтым маркером важные тезисы в разделе "нарушение работы речевого центра головного мозга" и поглядываю на дверь. Шум тележки с завтраком все ближе. Даже потекла слюна от пряного аромата свежего хлеба.
- Дмитрий Владимирович, вы завтракать будете? - появилась улыбчивая санитарка лет двадцати. Как на фотографиях 60тых годов в стиле пин-ап, изогнулась с половником в руках и заворожено взглянула на меня своими румяными щечками.
- Отчего же и не позавтракать?! Только немного, пожалуйста. И доброго утра вам, Катенька.
- И вам доброго утра.
В плоскую тарелку тоненьким слоем попадает манная каша. Совсем не жидкая, и без комочков. Аромат дает понять, что она сладкая и абсолютно точно вкусная. Два кусочка хлеба и почти фиолетовый какао в мою белую кружку.
- Приятного аппетита.
- Спасибо.
Уже почти у дверей, почти у своей тележки, он резко обернулась. Застала меня дующего на ложку, наполненную белой амброзией. Слегка смутилась, но все же спросила:
- Дмитрий Владимирович, а новенького, из НХО...кормить?
- А он разве очнулся?
- Нет, спит пока.
- Так-так-так. Мне что-то передавал Константин Павлович, - ищу на столе еще советский выписной лист. Грязно-серый квадратный листок с размашистым почерком синей ручкой. - Ах да! - так и не найдя сказал я. - Он должен прийти в себя совсем скоро, так что Вы ему наложите обязательно. Почует аромат и тут же проснется! В нашем деле аппетит - одно из лучших лекарств.
- Хорошо. Приятного аппетита еще раз.
Остался один. С ручейком пота по лбу и таким же по волосатой груди. Ем, как ребенок, жадно и не боясь заляпаться. Какао оставило на дне кружки серый осадок - толстый несъедобный слой, образовавший восходящий ко мне холмик. В центре холмика было углубление, так что это скорее был приплюснутый вулкан. Воткнул чайную ложку в самое жерло круговым движеньем разбросал несъедобный порошок по краям кружки. На дне образовалось пустое кольцо, совсем без какао-порошка. По самому краешку дна был белый след керамической кружки, одной ширины на всем протяжение, и только в одном месте немного шире. Как змей, пожирающий сам себя, любимый и известный каждому белому халату Уроборос. Говорят, что моя прабабка была ведьмой. Говорят, что этот дар передавался в нашей семье по женской линии. Первичные и вторичные половые признаки, а так же документы говорят, что я совсем не женщина. Плюнул в кружку и понес её мыть.
***
- Летаргия?
- Нет, восемь букв ЧЕТВЕРТАЯ "Т".
Медбратья разгадывают кроссворды в курилке. На самом деле это никакая не "курилка", а кладовая. Но здесь есть мощная вытяжка, проверяющих в больнице нет, большая часть персонала курит - это курилка.
Я общаюсь с одним из своих лучших докторов - Ольгой Сергеевной. Самый спокойный человек в мире. Однажды, к её аорте больной в психозе приставил осколок стакана, а она даже глазом не моргнула. Одной рукой ухватила осколок, уводя его в сторону, а второй схватила больного за яйца. И сжимала их до тех пор, пока психоз "будто бы по волшебству" не испарился. В шутку тогда предлагал ей писать статью "радикальное лечение психопатических припадков", она сказала, что придержит тему для докторской.
-...ну и как с ним быть?
- Делай свою работу, если социально опасен, то точно в Тереморг.
С последним моим словом, в курилке наступила тишина.
- Или есть у тебя другие варианты? - решил я отпустить нить тревоги в воздухе.
- Давай, подержим его еще немного? Палаты все равно пустые, с соседних отделений уже везут. Пусть полежит. Попробуем еще разок?! - пациента, за которого она так волновалась, все прозвали Василек. Имя свое он не помнил, но на шее у него был, то ли цветной лишай, то ли грибок какой, то ли рубец на коже - иссиня голубые пятна в форме круга с зубцами по контуру. Кто-то увидел в "этом чуде наплевательства на гигиену" известный луговой цветок, и так в нашем отделении появился Вася Василек. Ольга Сергеевна привязалась к нему очень сильно. Конечно, тот факт, что она может при надобности сжать в кулак все подштанное нутро бьющегося в истерике, делает из нее незаменимого специалиста, но женщиной она быть не перестает, и материнский инстинкт из нее никаким белым халатом не вырежешь.
- Пусть лежит, но... за нейролептики расписываешься сама.
- Хорошо. - голова её моментально упала вниз, подбородком почти касаясь шеи.
- И без седативных. Первые неврозы и отправляем по адресу.
Иногда приходится быть грубым. Казаться машиной, а не человеком. Этот Василек - старый дедушка. Без дома и семьи. На улице протянет еще год, наверное. В клинике загнется с первой дозой действительно сильных транквилизаторов. Стоит ли этот год хоть сколько-нибудь? Нужен ли он ему вообще? Я не знаю, но очень хотел бы подарить ему этот год. Только не имею права. Я должен быть машиной.
***
Что общего между врачом и квартирой алкоголиков на окраине? В обоих случаях много тараканов. Иногда, мы от нечего делать ставим себе диагнозы. И все заканчивается шуткой, если ты отоларинголог. Если же ты психотерапевт, в какой-то момент находишь и патологии. Вечерами напролет думаешь, кто кого лечить должен: ты - дипломированный специалист пациентов, или они - чистодушные овечки тебя. Может ни диагноз, ни дозировочку они тебе не поставят, но зато на опыте лечения пропишут самые необходимые препараты. Что с вами говорите, Дмитрий Владимирович? Зрение подводить стало? А головные боли мучают? Еще и сухость во рту, и беспокойный сон... А почему? Ах, шум в ушах. А помните, вы утром лист выписной не могли найти? С памятью все хорошо, в последнее время? А как с потенцией? Ну, я так и думал. Понятия не имею, что у вас, но электрофорез и вон те серые таблетки вам помогут! Ой, еще же и операция. На лечение записываемся?
И тут уже я бы встрял: энцефалопатия головного мозга, не? А мне в ответ: понятия не имею, голову вскрыть дадите?!
Нельзя самому ставить диагноз. Никогда. Сам своих болячек не разглядишь: увидишь родинку - решишь, что меланома. Самое большое желание врача: если уж мочиться в утку, так хотя бы не в своем отделении. Представил себя, бегающим с нашими бомжиками, и мочащимся на стены. А Ольга Сергеевна с укором бы смотрела, как я кладу кучу в центре палаты, и придерживала бы буйных медбратьев. А затем те, за все вписанные им ночные дежурства, за все урезания зарплаты, простынями мотают меня к кровати. Нельзя так. Лучше уж овощем среди чужих людей, чем живчиком-огурчиком (тоже овощ, кстати) среди коллег.
***
Вечер. Прохладно. Уже снимаю халат и намериваюсь уйти. Стук в дверь. Катенька
- Дмитрий Владимирович, я ему и завтрак и обед, и ужин. А он так и не очнулся.
- Катюш, я ухожу уже. Ты о ком?
- Мальчик, с НХО. Лежит себе без сознания. Может его к капельнице? И...
- Нет-нет-нет. Никаких капельниц! Должен очнутся, иначе его в реанимацию переводить нужно. Так. Передай ночным, что, если к двум не очнется, пусть переоформляют его. Их ночных тоже предупреди.
- До двух дотянет? После операции все-таки...
- Крепкий вроде бы.. упитанный, насколько я помню.
На том и порешили. Отправился домой, где меня никто не ждал. Только едва начатое бренди и мягкое кресло перед ноутбуком. Уже не помню когда начал осваивать javascript. Естественно, сразу же установил Linux. В мои 49 это выглядит, как попытки догнать уходящий поезд на самокате. Интерес к языкам программирования появился, когда у одного пациента в посттравматическом бреду обнаружилась навязчивая идея о способностях свободно говорить на двоичном коде. Бесконечное повторение "ноль, ноль, один, ноль, ноль". Конечно, все оказалось бредом, но, пока я декодировал нули и единицы в полное ничего, много всего, так далекого от мира медицины, пришлось прочитать. "Пришлось" - неправильное слово, делал я это факультативом. Государство никак не обязывает врача разбираться в тараканах больного. Оплачивается исключительно врачебная деятельность, а не человеческое отношение. Но все хотят быть человеком, а должны быть машинами.
Прервался. Компиляция. Не работает. Закрываю ноутбук и дотягиваю разбавленный бренди. Щурюсь в экран телефона: 3:47. И чуть ниже: "5 пропущенных вызовов +79234823777"
Перезваниваю:
- Дмитрий Владимирович, у нас тут..- пацанский голос из трубки.
- Алло, ночной что ли?
- Да, это Вадим. Мальчик встал!
- Какой мальчи..? Ах. Ну, встал и здорово, - я вдруг почувствовал сон в суставах. Голова вдруг затекла пеленой. - Как самочувствие?
- Он ест! Катя еду не стала убирать, так он в час ночи проснулся, слышим шорох в коридоре, в палату его входим, а он ест, как бешенный. Все съел, и еще начал требовать.
- Дали?
- Конечно. Только ему и этого мало было. Съел все, что у нас было, потом начал орать, что еще хочет.
- Острый психоз?
- Нет. Дмитрий Владимирович, просто агрессивно. Как будто с голода умирает.
- Сейчас что?
- Мы в магазине еще купили всякого. Он поел, в туалет сходил, и снова уснул.
- Ну, тогда завтра посмотрим, - и уже убирая трубку от уха. -Спасибо, что позвонили.
Сон никуда не делся. Теперь он стал еще желаннее. Завтра меня ждет что-то интересное. К сожалению, только завтра. Вспоминаю утреннее какао. Наверное, он бы идеально подошел и для окончания дня. Вулкан. Уроборос. <Sistem off> ;
Printout (`dream');
***
Улица дышит прохладой. Солнце еще выползло из-за домов. Я, дожевывая бутерброд с сыром и ветчиной, выруливаю в сторону нашего бастиона. Такой завтрак - стандартный для белого халата. К тому же без семьи. Вот только прячущееся между двумя ломтями хлеба у всех разное: ординаторы и фельдшеры могут довольствоваться и одним маслом, а вот главврачу и завам приходится раскошеливаться. Это, как показатель статуса. Все должны заглядывать тебе в рот, сглатывать слюну, и желать добиться твоего места. В этом все наше различие - в том, что у нас есть вне омытых хлоркой стен. Ведь в кабинетах из кранов такая же рыжая вода, как и в ординаторских. Воздух тот же. И лишь уважения пациентов чуть больше. Но не в моем отделении - у нас от пациентов, вместо уважения, ненависть. Медбратья и медсестры больным просто не нравятся, я - дьявол во плоти.
Захожу в отделение. Все еще жую. На больших прибитых к стене электронных часах 6:29. Ровно полтора часа до начала рабочего дня. Отделение спит, в курилке режутся в карты зазёванные ночные.
- Дмитрий Владимирович! Вы...как-то рано сегодня, - бритый наголо Вадим.
- Кто рано встает... Как мальчик?
- Спит. Больше не просыпался.
- Ну, и хорошо. Сон - лучшее лекарство.
Достал сигарету и пока шарил по карманам в поисках зажигалки, обнаружил перед лицом вытянутую руку Вадима. В кулаке зажигалка, из нее длинное пламя. Втягиваю дым и говорю "Спасибо". Сигареты - это второе, что отличает нас. Не всех, конечно. Есть и старые мерины, что до сих пор не слезли с Балканки, но большинство, уже добившихся успехов былых халатов, все же берут сигареты подороже. Вообще, среди врачей курящих все меньше и меньше. И причина совсем не ясна. Нам с самой первой затяжки известно, как это вредно. Регулярно наблюдаем последствия курения, но так же мы наблюдаем и последствия, например, сливочного масла. И непонятно, что хуже атрофия легких, или жировые бляшки. Поэтому врач не бросит курить из-за того, что это вредно. Врач знает, что практически все вредно. Полезно сидеть под одеялом дома и пить заваренную в кипятке ромашку. Да и то не всегда. Так что в разные моменты жизни, что угодно может стать ядом. Но курящих врачей становится все меньше. То ли взлетевшие цены работают, то ли повсеместный запрет на курение. Скоро станем совсем здоровой нацией, и работа для меня закончится.
***
В кабинете душно. Окно закрыто, а солнце краешком уже выглянуло над крышами домов, что напротив. Запускаю рабочий компьютер. Тут же жму Del. Вхожу в bios и меняю загрузочный диск системы на usb. Save and exit. Быстро вставляю переносной жесткий диск.
Мир стал невероятно удобным. Я еще помню те времена, когда скорость интернета позволяла-таки за десять минут увидеть одну смешную картинку, или пошлую (что гораздо чаще). Те времена, когда для DDOS-атаки достаточно было всего двух-трех ПК. Серверы перегружались моментально. Слово Гигабайт было почти незнакомо. И казалось запредельной мечтой. Сегодня же плоская, размером со смартфон черная коробочка имеет внутри 1 Терабайт памяти. Её не нужно втыкать кучей проводов к системному блоку. Один usb-провод и твоя операционная система окажется в любой машине. И, я уверен, что и это уже "прошлый век", но на самокате догнать поезд трудно. Я очень стараюсь, но пока что получается только на этом уровне.
Шум в ушах и головная боль, вновь вернувшись, двойным комбо не дали нормально поспать. Два часа поворочался. Вроде бы даже немного вздремнул. Однако, на третий час пошел одеваться и поскорее направился сюда. Код осваивается только на практике и сильно затягивает. Писал бы дома, точно не заметил бы, как наступило утро. Нашарил в портфеле книжку в мягкой обложке. "Учебник и список команд js". Обе руки на клавиатуре, глаза вяло бегают вниз-вверх. Монитор-страница учебника.
Старик медлителен. Старик не годен в учении. Молодой все освоит в минуты, старик в года. А старые, в свою очередь, всегда пишут законы для молодых, мешают им развиваться. Старых бьет зависть, что у молодых всегда больше возможностей и вариантов. Даже, когда старый был молодым, у него было меньше. Ведь он был молодым в другую эпоху. Что уж говорить про "теперь". Теперь совсем другой мир. Глобальный. Знания находятся в десятисекундном расстоянии от человека. Нужен лишь ориентир, направляющая. Если ты молод, и у тебя есть нужные ссылки и/или поисковые запросы, то ты за сутки станешь умнее и лучше всех старперов вместе взятых. Почему этому не учат в школах? Потому что школы старые, и работают там такие же старики, как и те, кто придумывают все новые и новые реформы. А поколение тем временем вырастает кретинами, и все из-за отсутствия нужных ссылок. Еще и Википедию (пусть и не самый честный ресурс) хотят запретить.. Завистливые старые немощи.
***
- Дмитрий Владимирович, на обход пойдете сегодня?
- Что? - поднимаю голову высоко-высоко. Она уже отвыкла смотреть куда-либо кроме монитора, отдается болью. Вижу медсестру. Не знаю её имени. Темненькая, с кулоном на груди. Слегка прищурил взгляд: с кулоном на огромной груди! Потираю глаза, и пытаюсь выпить из пустой кружки.
- Просто конец недели, вы обычно...
- Да-да-да. Сейчас, только халат накину.
Ощущаю, как вокруг поднялась температура. Было душно, теперь же в кабинете стало, как в котельной. Расстегиваю две верхних пуговицы рубашки, надеваю халат. Закатываю рукава и беру с собой пустую кружку. Вместо палат, иду в сторону сестринской.
- Девочки, кофейком у вас разжиться можно?
- Доброе утро, Дмитрий Владимирович. Кофе мы не держим.
- Может чаек тогда покрепче?
- А чай ночью выпил н.х.ошный. Весь.
-Как весь?
- Ночные говорят, три чайника выдул. Все, что было заварили.
- И до сих пор спит? Клеёнку хоть подстелили?
- Без клеенки. Пока сухой.
- И не вставал?
- Ни разу.
- Кружечку тогда у вас оставлю?! Посмотрим сейчас, что там за мальчуган.
Поставил кружку на стол и отправился к палатам. Со всеми здороваюсь, осматриваю на наличие грязи и пыли. Один больной сказал, что его ночью били. Другой, что у него украли деньги. Обещал со всем разобраться. Наконец, единственная закрытая дверь. Ключ у санитарки, что шагала со мной. Открывает, входим.
Белые стены, окошко с металлической сеткой снаружи стеклопакета. Кровать. Под белой простыней мальчик лет 12-14. В одних черных трусишках и бинтах на голове. В щелках для глаз видны сомкнутые веки. Изо рта струится слюна. В остальном простынь сухая. Мальчик полноват, но не толстый. Слышно легкое похрапывание.
- Машенька, сколько сейчас?
- Одиннадцатый час доходит.
- Ну, тогда давайте будить.
Мария, которая старше меня на пару лет, и от того, если бы не десять лет работы бок об бок, непременно постеснялся бы назвать её "Машенька", отправилась к нашему прожорливому гостю. Ласково дотрагивается до руки. Ноль реакции. "Митенька" - прям, как будила меня бабушка в школу. Митя не реагирует. Подхожу сам.
- Дмитрий?
- Да. Тезка ваш.
Слегка подергиваю его за плечо: "Молодой человек. Дмитрий". Тоже ничего. Из кармана достаю маленький фонарик. Ловлю устрашенный взгляд Машеньки.
- Нужно проверить, может он и не спит вовсе.
Включаю фонарик, раскрываю веки. Резкое расширение зрачка. Два упитанных кулачка мне в грудь.
- Да что вы делаете, суки! Пошли нахер от меня!
- Оу. Юноша, выбирайте выражения, - опешил я.
- Дайте поспать!
- Дайте, задать вам пару вопросов, и мы тут же уйдем.
- Пошел в жопу пидор старый. Мамке своей вопросы задавай!
Накрылся с головой простыней. И уткнулся забинтованным лицом в подушку.
- Как бы швы не разошлись, - заметил я. - Попробуем попозже.
- Пусть спит, - подтвердила Машенька.
Вышли в коридор и закрыли дверь на ключ.
- Очень интересно.
- Думаете, все-таки наш клиент? - на слове "клиент" Машенька сделала несвойственный себе наигранный голос.
- Да вроде бы нет. Вроде бы вполне адекватная агрессия.
- Но так ругался.
- Я бы тоже ругался. Как выспится, поговорим с ним, - уже почти ушел от нее, как услышал.
- Вы совсем не старый.
Я даже улыбнулся небритым лицом. Развернул голову и тихонько по-детски, шутя, выдал:
-...и во все не пидор, - показал ей краешек языка и ушел под её смех.
***
Вечером все повторилось. Митенька ни в какую не хотел вставать. Он спал уже больше восемнадцати часов и все так же буйно отстаивал свое право на сон. Всех отправлял прочь, вырывался, отбрыкивался и прятался лицом в подушку.
На часах было 20:43. Июльский вечер розовым небом манил с работы прочь. Принялся собирать вещи. Зашла Катя.
- Дмитрий Владимирович, н.х.ошному оставить еды?
- Думаешь, опять проснется?
- Ну, вы ведь врач, - заметил в её лице смущение.
- Точно. Вечно забываю. Оставь непременно. И побольше, чтобы ночным опять не пришлось с ним возиться. Только передай им, чтобы, если проснется, расспросили его.
- Конечно..
- Или может самому остаться? - посмотрел на нее, будто ей решать.
- Что вы! Вам отдохнуть нужно! И так пришли ни свет ни заря! Так, кстати, и не позавтракали. Перед компьютером уселись - не дозовешься.
- Ой, Катюша... завтра обещаю позавтракать. Обо мне так мама не заботилась, как ты.
- Так работа такая, да и больше неко...- на последнем слове она резко сбавила громкость голоса, как звук магнитофона пропадал, когда садились батарейки.
- С такими работниками, и не нужно.
Снял халат, взял портфель и с десяток "Всего доброго" пока шел по коридору.
***
Пол стопки бренди в широкий стакан. Туда три кубика льда. Мягкое кресло и клетчатый плед. Как пел во времена моей молодости русский монгол по имени Виктор. По сюжету песни должен быть еще "не нажатый вовремя курок". Наверное, не бывает курков нажатых вовремя. В мирное время!
А какое время можно назвать мирным? Главный недостаток глобального мира - проблемы одних становятся проблемами всех. Так же и войны. Новостники, форумы, твиттеры будут кричать тебе о новых и новых жертвах, где-нибудь на Ближнем Востоке, например. И ты можешь либо пропускать мимо, либо оставаться человеком, а значит переживать. Терроризм стал доступным каждому. Как только голубиную почту сменили телефоны и радио, стало достаточно запугать одних, чтобы они раструбенили об этом всем. Как только телефон и радио сменились интернетом, запугивать хоть кого-то перестало быть нужным. Исламисты выкладывают в сеть постановочные ролики - расовое напряжение растет. Все курки нажаты не вовремя, иначе давно бы кончились пули. Тех, на кого следовало нацелить дуло, было больше, чем было сделано пуль за всю историю человечества. На сегодняшних мерзавцев и то пуль вряд ли хватит, что уж говорить о сумме всех рожденных. Кстати, ружья, как правило, как-раз-таки в руках у мерзавцев. А это сильно осложняет процесс нажатия на курок. Тем более вовремя.
"Наверное, так мыслит машина" - подумалось сразу после тирады о группе "Кино". Отглотнул разбавленный талым льдом бренди. Открыл ноутбук и принялся выписывать строки:
Смотрю на телефон. Щурюсь: 1:36. Ниже: 1 пропущенный вызов +79234823777
- Проснулся?
- Да! Ест. Сперва в дверь ломился. Открыли, побежал в туалет.
- То есть запомнил, где туалет находится?
- Да, никого не спрашивал, сам по коридору рванул. Теперь вот ест.
- Сейчас прямо?
- Минут тридцать, как проснулся..
- Сейчас приеду.
Быстро надеваю штаны. В домашней футболке выбегаю во двор. Сажусь в свой черный потертый Форд и еду в сторону больницы. По дороге закуриваю.
"Сегодня в час ночи, вчера в час ночи - будто по графику," - мелькнуло в голове. Справа светоотражающими полосами сверкнул пост ГАИ. Не остановили. Вряд ли я выпил лишнего, но спиртом все равно, наверное, разит. Со вслух произнесенным "Пронесло!" сзади замигали красно-синие огни. Звук сирены. Поворачиваю к обочине.
- Старший лейтенант Фоменко.
- Здравствуйте.
- У вас задние габариты горят.
-Тьфу ты черт, - резко дергаю ручку под рулем.
- Документы ваши можно? - опустив в расстройстве плечи, лезу в бардачок.
- Товарищ старший лейтенант, я на самом деле в больницу спешу. На вызов. Неловко, конечно..
- Я вас больше нужного держать не буду. Выпивали? - отдаю права.
- 50 миллилитров бренди разбавленного. Только что. И то не допил.
- Тест пройдете?
- Конечно, - мне в лицо упирается аппарат. Беру явно влажную белую трубку в рот и дую.
- Все?
- Секунду, - с полминуты спустя аппарат запищал. - Езжайте, - отдал мне права. - и аккуратнее на дороге.
- Всего доброго.
Как можно аккуратнее выруливаю на полосу. Еду не спеша, хотя сам себя тороплю. Вот уже и мой бастион, все равно еду 30-40.
***
- Чуть-чуть не успели. Три минуты, как уснул.
- Да еб вашу мать! - не выдержал я. - Много съел?
- Много. Меньше, чем вчера, но..
- Завтра тут останусь!
- А сейчас?
- А сейчас с вами, - заметил ужас в глазах ночных. Переглядывания и немые диалоги на тему перспективы смены в компании начальства. - Да, шучу я. Хорошей смены вам ребята.
Обратно домой. Перед отъездом порылся в бардачке. Так и не нашел диска с "Кино". Все-таки CD окончательно устарели. Когда начнут выпускать флешки с музыкой? Или их уже выпускают? Самокат мчится совсем не со скоростью поезда.
***
Сегодня решил спать. Спать нужно. Завтра проведу ночь в больнице. В кабинете есть диван, но он жесткий. Не для моей спины. Снова зашумело в ушах, снова заболела голова. Но спать нужно. Считать овец, если в памяти хранится только их мультяшный эквивалент, моветон.