Аннотация: Очень альтернативная "Лэйтиан". Кусочек истории любви Финрода и Саурона глазами волчицы с Тол-ин-Гаурхот.
Название: Волчья песнь
Фэндом: Сильмариллион.
Герои: НЖП, Саурон/Финрод.
Жанр: strong AU, ангст, романс.
Рейтинг: PG-13 или даже R.
Дисклэймер: Финрод и Саурон принадлежат друг другу, права на них и всех остальных героев (кроме НЖП в лице, то бишь морде Шэры) - Профессору Толкиену. Имя Шэра позаимствовано у ВБП Ольги Громыко, соответственно, и права на это имя (но не на героиню!) у неё.
Предупреждение: поклонникам Берена и Лутиэн лучше бы не читать.
Иоланте - с любовью
Я - Шэра, волчица с Острова Оборотней, который Эльдар называют Тол-ин-Гаурхот. Здесь много моих подруг - жён волков из стаи Повелителя Воинов, но я одна ношу имя на языке, понятном людям и эльфам. Я не принадлежу никому, и единственный закон для меня - воля Повелителя Воинов.
Своих родителей я не помню. Первое моё воспоминание - боль в перебитой лапе, такая сильная, что я визжала, будто меня режут, и пыталась укусить руки, прикасающиеся ко мне (а зубки у меня, как и у любого волчонка, были очень даже остренькие). Но Повелитель Воинов (тогда я не знала, что это он) словно не замечал ни визга, ни укусов. Он лечил меня - так, как умел. А потом, когда всё закончилось, и я уже могла сообразить, что лапа не болит так сильно, как прежде, он погладил меня и со странной невесёлой улыбкой произнёс:
- Успокойся, Серая*, здесь тебе некого бояться.
И я поверила ему. А ещё - узнала, что могу понимать речь тех, кто не принадлежит к Келвар.
Пока я была маленькой, я жила в покоях Повелителя Воинов. Он иногда шутил, что не может понять, волк я или домашняя собака, но сам не отпускал меня к стае, пока не уверился, что я достаточно выросла и не дам себя в обиду. За это время я не только привязалась к нему, но и научилась слышать его мысли... не всегда получается, но если по-настоящему нужно, я могу услышать его, а он - меня. Его удивляла эта моя способность. Потом я узнала, что другие волки этого не умеют.
Стая приняла меня как свою, но я сразу показала остальным, что я не просто одна из многих. Когда Драуглуин попытался заявить свои права на меня, я повалила его на землю и схватила зубами за горло. Я могла бы убить его уже тогда, но знала, что Повелитель Воинов будет недоволен этим. Поэтому я просто немного подержала Драуглуина и отпустила. Я не собиралась становиться вожаком, только хотела, чтобы меня не задевали. Он это понял, и больше не домогался меня, считая равной себе.
Я часто охотилась вместе со стаей, но любила побегать и одна - мне это было позволено, даже когда остальных запирали в волчарне. В один из таких зимних дней, когда я кувыркалась по снегу, чтобы очистить мех от крови только что съеденного зайца, ветер донёс до меня непонятный запах. Он походил на орочий, но было в нём и что-то, чуждое этим тварям. Мне случалось убивать эльфов, и их запах мне был хорошо знаком. Я удивилась. И решила взглянуть, от кого это так странно пахнет.
Их было двенадцать. Судя по виду - дикие орки, которых я в окрестностях Острова видела лишь однажды. Но в остальном они больше походили на обученных воинов Аст Ахэ. И от них пахло эльфами - теперь я явственно чувствовала это даже сквозь орочий запах. Я не стала подходить близко, следуя за ними на расстоянии, прячась за кустарниками и камнями. Они меня не видели и не чуяли - дело для орков небывалое. Они шли к Острову. Я уже хотела позвать мыслью Повелителя Воинов, но тут появился ещё один отряд. Это были наши орки. Я не слушала, о чём они говорили с чужаками - достаточно и того, что не дошло до драки, и мне не пришлось в ней участвовать. Кончилось тем, что командир нашего отряда решил отвести чужаков в крепость, и пусть Повелитель Воинов с ними разбирается. А я припустила домой, чтобы успеть раньше их. Очень хотелось посмотреть, что из этого выйдет.
Когда чужаков привели в крепость, я уже с удобством расположилась на своём законном месте - возле кресла Повелителя Воинов (он любит, чтобы я была рядом). Я успела рассказать ему о странных орках и о том, что учуяла. Повелитель мельком оглядел стоящих перед ним пленников, и я всей шкурой почувствовала его усмешку.
"Ты была права, Шэра", прозвучал в моей голове его голос. Он небрежно взмахнул рукой, развеивая чары подменного облика...
Ух ты! Это и вправду эльфы! А точнее, одиннадцать эльфов и человек. Этому и личина не нужна была - и так почти вылитый орк. А эльфы красивые (я почему-то умею отличать, что красиво, а что нет), особенно самый высокий, с длинными золотыми волосами. Я бы с удовольствием поглядела на них подольше, если бы не Повелитель. Он не закрывался от меня, и я почувствовала, какое смятение охватило его при виде златоволосого. Ой, что-то будет... сейчас тут такое будет, что...
Я не знаю, о чём пел златоволосый. И не помню, когда запел Повелитель Воинов, и о чём была его Песнь. Стыдно признаться, но я, не боявшаяся никого на свете, сжалась в комок, зажмурившись, закрыв морду хвостом и лапами и не смея даже скулить. Да, я не понимала слов. Но чувствовала вложенную в них Силу. И это было действительно страшно...
А потом внезапно повисла тишина, и я рискнула приоткрыть один глаз. Златоволосый неподвижно лежал на полу. Над ним стоял Повелитель Воинов.
- В подземелье. Всех, - голос его звучал глухо. - Заковать в цепи.
Орки повели пленников из зала; златоволосого тащили под руки.
Когда дверь за орками и пленниками затворилась, Повелитель почти рухнул в кресло, закрыв лицо руками, и замер так. Я чувствовала кипящие в его душе горе, гнев и отчаяние. Мне всё ещё было очень страшно, но и просто смотреть, как мучается тот, кто спас меня, я не могла. Осторожно подошла к нему и положила морду ему на колени.
- Шэра?.. - он отнял руки от лица, и я едва не шарахнулась в испуге - так исказила его черты боль. - Нет, не уходи... останься со мной хоть ты...
Мне казалось, что я вижу страшный сон. Повелитель сполз на пол рядом со мной, обнял за шею, зарывшись лицом в мой мех. А потом вдруг заплакал. Это не было похоже на то, как плачут эльфы и люди. Он плакал, как плачем мы - одними глазами. И я не знала, как ему помочь. Просто - не знала.
- Зачем?.. - его прерывистый шёпот щекотал мне ухо. - Зачем, Творец всемогущий?.. как будто мало того, что мы не можем... неужели он не понимает... даже мне не спасти, не защитить... я должен буду... как я смогу это сделать... почему, почему именно он...
"Повелитель", я сама удивилась своей наглости. "Тебе плохо из-за этого эльфа?"
Я была уверена, что он пинком вышвырнет меня за дверь. Но он лишь немного отстранился, по-прежнему не разнимая рук.
- Да, Шэра, - произнёс он вслух. - Из-за него. Я и он... мы любим друг друга... так давно, что даже Солнце и Луна моложе нашей любви. Но он - один из врагов Владыки Мелькора... Я должен бы убить его... но я никогда не смогу это сделать... Знаю, тебе жаль меня, но даже ты не в силах помочь нам...
Я молча лизнула его в щёку. Я знала, что он прав, но и смириться с этим не могла.
Потянулись мучительные дни. Повелитель Воинов приказал Драуглуину каждые пять дней убивать по одному пленнику, если они не расскажут, куда и зачем отряд направлялся. Трогать Финрода (так, оказывается, зовут златоволосого) он запретил. Но когда вожак направлялся к отнорку, ведущему в подземелье, я неизменно следовала за ним. Никто не приказывал мне делать это, и пленники даже не видели меня. Но если бы Драуглуин попытался напасть на Финрода, я бы помешала ему. Он знал об этом, и не пытался нарушить приказ Повелителя, хотя ему очень хотелось это сделать: он чуял в златоволосом предводителя, и звериным инстинктом вожака жаждал его смерти. Но я не позволяла ему напасть - ничего другого я сделать не могла.
Однажды ночью я пришла в подземелье одна. Пленники (в живых остались только Финрод и смертный) спали, сжавшись на каменном полу, чуть прикрытом грязной соломой. Я легла рядом с эльфом, чтобы хоть немного согреть его. Он открыл глаза, похожие цветом на весеннее небо, и долго смотрел на меня.
- Ты - не убийца, - прошептал он наконец еле слышно. - Когда нас привели к Ортхэннэру, ты сидела у его ног, я помню... Он послал тебя?
Меня никто не посылал. Но я кивнула. Если ему так легче... Он поднял руку и слегка потрепал меня по шерсти.
- Значит, он всё помнит... как и я... Если бы он мог смотреть твоими глазами... Я уже забыл, когда мы с ним разговаривали в последний раз... так давно... Жаль, ты не умеешь говорить... ты могла бы передать ему мои слова... Чтобы он знал, что ни в чём не виноват передо мной... что я люблю его, и буду любить всегда...
"Он знает, знает!", безмолвно закричала я. "Поверь, ему сейчас так же больно!.. Говори со мной - он узнает от меня всё, что ты скажешь!" Но Финрод не услышал меня. Никто, кроме Повелителя Воинов, не слышит мои мысли... Тогда я просто свернулась клубком у него под боком, как мы всегда сворачиваемся долгими зимними ночами. Эльф не пытался отстраниться - он не боялся меня; мало-помалу он согрелся моим теплом и уснул. А я всю ночь чутко вслушивалась в тишину, и впервые подумала, что убью Драуглуина, если он нападёт на Финрода.
Утром я пыталась рассказать Повелителю Воинов о том, что говорил Финрод, но почему-то не сумела это сделать. В конце концов Повелителю надоело, что я хожу за ним по пятам, неотрывно глядя в лицо, и он выставил меня за дверь. С тех пор, как пленников заточили в подземелье, он стал другим - не разговаривает со мной, не улыбается... Как будто в его душе что-то умерло... Так он прячет от всех свою боль.
В ту ночь волков не выпускали на охоту, но я ушла своей волей. В крепости есть несколько потайных звериных лазов, и мне, не запертой вместе с остальными, было нетрудно уйти. Светила луна, как никогда большая и яркая. Я серой тенью мчалась по заснеженной земле, и в моей душе кипел гнев.
Я видела того, кого называют Мелькором. Прошлой зимой, в Аст Ахэ, куда Повелитель ездил по какому-то делу и взял меня с собой. И я не могла понять, отчего Повелитель беспрекословно подчиняется Мелькору. Да, тот выше его ростом и шире в плечах... но что с того? Ведь и Драуглуин больше и сильнее меня - но я одержала над ним верх и могла бы убить, если б захотела! А Мелькор к тому же хром, и лицо его изуродовано шрамами, и от Силы его мало что осталось (что-что, а это я могу почуять)... Разве это вожак?! Разве можно уступать ему, если речь идёт о жизни любимого?! Мои родители ушли к Волчьей Звезде** слишком рано, не успев научить меня законам стаи, но один из этих законов я знаю с рождения: волк избирает себе пару один раз и на всю жизнь. У нас двое вместе охотятся и растят детёнышей, лишь в трудные времена примыкая к стае - и горе тому вожаку, который посягнёт на чужую волчицу! Вожак не вечен, а верность любви мы храним до последнего вздоха. Конечно, Повелитель и Финрод не из моего народа, и они оба мужчины, но что от этого меняется, если они любят друг друга?! Впервые в жизни я злилась на Повелителя из-за того, что он не смеет восстать против ослабевшего вожака, защищая того, кого любит...
Ночной мороз наконец унял мою злость и разбудил голод. И запах, принесённый ветром, оказался очень кстати.
Девушка спала прямо на заснеженной земле, закутавшись в плащ и привалившись к боку огромного эльфийского пса. Пёс не спал, и с рычанием вскочил, увидев меня. Ха! Меня даже Драуглуин поймать не может, куда уж тебе, лопоухому! Я прянула вбок, пропустив его мимо себя, и оказалась рядом с эльфийкой. Она не успела даже трепыхнуться...
Фу, как от неё воняет колдовством! Я выпустила безжизненное тело, недовольно тряся головой. Пёс уже не собирался нападать. Сидел на собственном хвосте, недоумённо озираясь. Понятно... эта девка его заколдовала, подчинив себе. Нет её - нет магии.
"Эй, ты!", я оскалилась. "Здесь моя земля!"
"Прости", пёс покаянно наклонил голову. "Я не собирался приходит сюда. Она велела мне бросить хозяина и идти с ней... Я не мог ослушаться..."
"Вот и ступай к своему хозяину! И впредь будь умнее!"
Пёс посмотрел на меня долгим и очень странным взглядом. А потом вильнул хвостом и пошёл прочь по своему едва заметному следу. Я проводила его глазами. Как же всё просто: разорвала горло колдунье - и её пленник свободен. Если бы я могла так же освободить Повелителя...
Я посмотрела на мёртвую ведьму. Да уж... лесовинка, маленькая, костлявая и наверняка жёсткая. И колдовством пропахла насквозь. Но оно не ядовитое. Зато её кровь ещё не остыла, и тело не успело закоченеть. Поймаю я сейчас кого ещё или нет - неизвестно. В общем, всё лучше, чем падаль. Есть хочется, и привередничать глупо...
В крепость я вернулась с рассветом, сытая и немного успокоившаяся. Было бы неплохо вздремнуть где-нибудь в тепле... но первым, что я увидела, оказавшись во дворе, был мелькнувший в отнорке подземелья хвост Драуглуина. Проклятье! Ведь кроме Финрода и человека там никого не осталось! И удержать его некому!..
Я почти опоздала. Когда я выкатилась из лаза, эльф и волк уже катались по полу, сцепившись в смертельной схватке. Не помня себя, я подскочила к ним и вонзила клыки в загривок Драуглуина. Тот отшвырнул свою жертву и развернулся ко мне. Я отпрянула. А потом сделала то же, что и в первую нашу встречу: увернувшись от пасти вожака, бросилась на него сбоку и опрокинула на пол, схватив за горло.
И что было сил сжала зубы.
"Повелитель!.. Драуглуин... Финрод..."
Когда вожак - теперь уже бывший - затих и вытянул лапы, я отпустила его и подошла к Финроду. Он был без сознания; Драуглуин нанёс несколько нехороших ран, но слишком сильно порвать, кажется, не успел. Хотя для эльфа и этого много... Я принялась зализывать ему раны, хотя понимала, что толку от этого мало, но тут в подземелье вбежал Повелитель и почти упал на колени рядом с Финродом. Я отошла в сторону и смотрела, как он касается ран, останавливая кровь, руками разрывает оковы, надетые на эльфа, и бережно поднимает его с пола. Уже на пороге Повелитель обернулся ко мне и указал глазами на человека:
"Убей его".
Это было совсем просто, хотя и противно: плоть людей порой умирает прежде, чем душа покинет тело, и этот смертный уже начинал гнить заживо. Мне даже брезгливо было вонзать в него зубы. Я просто ухватила его за горло и держала так, пока он не перестал дышать. И поскорее убралась из подземелья, пропахшего кровью и смертью.
Несколько следующих дней я провела в волчарне. Мои соплеменники, узнав о смерти Драуглуина, повиновались мне как новому вожаку. Но я не водила их на охоту. Каждый день я приходила к покоям Повелителя Воинов, но меня туда не пускали. Мне было грустно. Я сделала то, что должна была сделать, но... какой от этого прок, если Финрод умрёт. Я знала, что ему очень плохо, и он действительно может умереть. А от целителей толку немного. Одного из них даже скормили нам - видно, Повелитель здорово на него разозлился...
Но однажды утром в волчарню вошла Тхури. Остановилась на пороге и окликнула меня. Я оскалилась (мы с ней друг друга недолюбливаем), но подошла.
- Повелитель Воинов хочет тебя видеть... - кажется, она говорила что-то ещё, но я уже опрометью неслась в замок. Подбежав к знакомой двери, приоткрыла её носом и заглянула внутрь.
- Иди, иди сюда, - Повелитель поймал меня за загривок, втянул в комнату и подвёл к постели. - Вот твоя спасительница, vanimeldo.
- Я уже видел её, - Финрод улыбнулся. Он был бледен, как полотно, и, похоже, ещё очень слаб, но я, как и любой другой зверь, умею чувствовать близкую смерть. Здесь её не было. - Ты посылал её ко мне в подземелье... - он протянул руку и погладил меня по голове. Хвала Создателю, Повелитель не стал его разубеждать. Я подождала, пока они перестанут замечать моё присутствие, и потихоньку убралась из комнаты.
В тот день я в первый раз повела свою стаю на охоту. Когда на рассвете следующего дня мы вернулись домой, Повелитель вышел из замка. Я подбежала к нему, пытаясь заглянуть в глаза.
- Всё хорошо, - он опустился на колени и положил руку мне на голову. - Спасибо тебе, Шэра. Ты спасла Финрода... и теперь я знаю, как мне поступить - благодаря тебе...
До самой весны ничего особенного не происходило. Я уже начала думать, что Повелитель Воинов забыл о Мелькоре, но я ошиблась. Как только сошёл снег и просохла земля, он вместе с Финродом и небольшим отрядом воинов-людей отправился на север. Я сопровождала их. Однако ехали мы не в Аст Ахэ, как мне показалось, а в эльфийскую крепость на холме Химринг. Недалеко от неё нам встретился отряд эльфов-дозорных. Я не знаю, о чём говорили с ними Повелитель и Финрод (мне неведом язык эльфов Запада), но до битвы дело не дошло, и нас проводили в крепость не как пленников, а как гостей. Хуан рассказал мне, что крепость принадлежит князю Маэдросу и его младшим братьям. Они приходятся родичами Финроду и враждуют с Мелькором из-за светящихся камней в его венце.
Да, в Химринге я снова встретила Хуана. Оказывается, его хозяин - князь Келегорм, один из братьев Маэдроса. Увидев меня, Хуан очень удивился и, кажется, растерялся, но вскоре мы с ним подружились. Я узнала, что ведьма, которую я съела, заколдовала не только самого Хуана, но и его хозяина, чтобы он влюбился в неё и делал то, что она прикажет. Но колдовство это трудное, что-то получилось не так, как она хотела, и ей пришлось сбежать. А поскольку долго ходить по лесам и полям она не привыкла, то Хуану пришлось везти её на своей спине. Вот ужас!
О чём Повелитель Воинов и Финрод говорили с князьями Эльдар, я так и не узнала, хотя и догадывалась, что они о чём-то советуются. Но всякий раз перед тем, как заговорить о деле, Келегорм брал Хуана за ошейник, а меня - за шиворот, и уводил из комнаты. Я не позволила бы такое никому кроме Повелителя или Финрода, но Келегорм не похож на своих сородичей - есть в нём что-то такое, чего нет в других эльфах, и сопротивляться ему я не могла.
Так продолжалось несколько дней. Однажды утром во дворе замка поднялась суета, слуги начали седлать коней. Я решила, что мы возвращаемся домой, но Повелитель подозвал меня и сказал, положив руку мне на голову:
- Шэра, я собираюсь пока остаться здесь, а Финроду нужно вернуться в Нарготронд... на время, пока мы не осуществим задуманное. Ты пойдёшь с ним. Однажды ты уже спасла его, защищай его и дальше.
Я молча вильнула хвостом: слово Повелителя закон для меня. Он знает, что делает... глядя, как он прощается с Финродом, я очень хотела верить в это.
С нами отправился небольшой отряд воинов-эльдар из дружины Маэдроса. Когда спустя несколько дней мы въехали в крепость у Нарога, нас встретили изумлённым молчанием. Я почувствовала, что Маэдроса и тех, кто ему служит, здесь очень не любят. К счастью, ничего плохого не случилось. В тот, самый первый день Финрод долго беседовал со светловолосым эльфом - это оказался его младший брат, который теперь правил в Нарготронде. Уж не знаю, о чём они договорились, но из города нас не выгнали. Финрод отослал воинов Маэдроса обратно в Химринг, и с ним осталась только я.
Не знаю, сколько прошло дней, наполненных тягостным ожиданием непонятно чего. Финрод либо не выходил из своих покоев, либо, напротив, часами бродил по окрестностям Нарготронда. Я следовала за ним, словно тень; я чувствовала, что он тоскует по Повелителю Воинов, но ничем не могла его утешить. Однажды мы поднялись на холм недалеко от города. Пока я рыскала вокруг, эльф стоял неподвижно, глядя вдаль. Внезапно он вскрикнул, словно от боли; я тотчас подбежала к нему.
- Смотри, Шэра! - Финрод указал рукой на север, и я увидела, что на том краю неба клубятся чёрные тучи, прорезаемые стрелами молний. - Валар святые, началось...
Я не могла понять, что его так встревожило. Он опустился на колени и обнял меня за шею, как когда-то Повелитель Воинов.
- Творец всемилостивый, если я ещё зачем-то нужен тебе, защити его...
И только тогда я поняла, что происходит. Повелитель Воинов придумал, как защитить Финрода. Он заключил союз с Маэдросом против Мелькора... Даже мне стало не по себе от мысли об этом.
В ту ночь Финрод метался во сне, стонал, звал Повелителя Воинов...
Три дня на севере клубилась гроза. А на четвёртый день появилась Тхури. Влетела в распахнутое окно и приняла человеческий облик. Сделай она это секундой позже, я бы бросилась на неё.
- Поклон тебе от Повелителя Воинов, князь Артафиндэ, - Тхури низко склонилась перед Финродом. - Он просил передать, что он и Феанариони одержали победу. Ты дождёшься его здесь?
- Нет, - Финрод прерывисто вздохнул, и впервые за много дней из его взгляда исчезла глухая тоска. - Передай, что скоро я сам приду к нему.
Потом были полторы седмицы сумасшедшей скачки с небольшими остановками для ночлега - Финрод выбрал самого резвого коня, и не взял с собой спутников - я одна сопровождала его. Это было безрассудством, но я не могла ему помешать, да и не хотела. Вечером на пятнадцатый день мы достигли разрушенных ворот Аст Ахэ. Ещё издали я учуяла запах орочьей крови. Как позже оказалось, изо всех тварей, живших здесь, только орков и балрогов уничтожили полностью - люди перешли на сторону Повелителя Воинов, а Эллери Ахэ вообще попрятались кто куда, но эльфы Запада не причиняли им зла. Но тогда я этого ещё не знала. И запрыгала от радости, как щенок, когда вышедший нам навстречу Повелитель снял Финрода с коня и молча прижал к себе. Они долго стояли так, обнявшись, словно ещё не верили, что всё это наконец закончилось...
На следующий день, когда нас с Хуаном уже никто не пытался прогнать, я увидела те самые камни из венца Мелькора. Куруфин, один из братьев Маэдроса, вынул их из стальной оправы, и теперь все три самоцвета лежали в небольшой серебряной шкатулке. Всё-таки Эльдар - странные существа. Да, эти камни красивые и необычные, но разве не глупо разводить из-за них такой сыр-бор? Но эльфы, конечно, думают по-другому.
- Я никогда раньше не видел их вблизи, - Финрод взял один из камушков на ладонь. - Лорд Феанаро поистине великий мастер. Они прекрасны...
- Ещё насмотришься, - усмехнулся Куруфин. - Из них один - ваш с Гором, заслужили. Вот вделаю его в твоё ожерелье, и любуйся, сколько захочешь, - Финрод смутился, а остальные рассмеялись***.
Через несколько дней после этого Повелителю Воинов опять пришлось уехать. Вместе с Маэдросом и небольшой дружиной он отправился на Запад - без его помощи эльфы вряд ли смогли бы доставить Мелькора, пусть даже и в оковах, на суд Стихий. Финрода эта новая разлука пугала едва ли не больше, чем сражение за Аст Ахэ, но всё обошлось. Спустя две луны Повелитель вернулся, целый и невредимый. И довольный, словно мышь в кладовке. Насколько я поняла, на него Стихии не гневаются. И, что гораздо важнее, Финроду позволили быть с ним.
Оставаться в Аст Ахэ не захотелось никому. Люди и эльфы Тьмы, жившие здесь, частью смешались с другими народами, частью пожелали служить Повелителю Воинов. Я же была рада вернуться на Тол-ин-Гаурхот, к своей стае. Кажется, всё идёт как прежде, разве что мы больше не враждуем с эльфами и людьми, и я не позволяю своим нападать на них. В лесах и без того полно добычи... Как и раньше, я ночую в покоях Повелителя Воинов... вернее, не в самих покоях, а у порога - Повелитель даже меня не впускает в те часы, которые проводит с Финродом. Но я не обижаюсь. Они оба пережили достаточно, чтобы теперь наконец быть счастливыми. А я... я охраняю их счастье, и любой, кто замыслит разлучить их или причинить им зло, не сможет сделать это иначе, как через мой труп.
Примечания
* Имя Шэра в переводе означает "серая".
** Волчья Звезда - придуманное автором название звезды Арктур.
*** Юмор ситуации заключается в том, что, судя по некоторым источниками, у Эльдар ожерелье было элементом свадебного убора.