Daemones sunt sexus indefinita, ingenio rationabilia, animo passive, corpore aerea, tempore aeterna.
Augustinus Hipponensis*.
Совпадение - это совместное падение двух: причины и следствия. Падение двух людей, длящееся во времени и пространстве, называют судьбой. Ты всегда говорила, что слово "судьба" напоминает на вкус остывший куриный бульон, которым питаются только фаталисты вроде меня, но, черт возьми, должен же я был что-то есть: умение готовить не входило в перечень твоих добродетелей. А ведь он имелся, этот самый перечень! Тем же вечером, когда моя ладонь впервые исследовала под столом твое внутреннее пространство, кто-то другой, более циничный, чем я, составил список, в который были сведены все твои прелести с головы до ног - металлические молнии, закушенные губы, рыбий жир, гладкость полированных поверхностей, которая до сих пор отзывается знакомой дрожью на самом кончике моих сновидческих пальцев.
Но любил ли я тебя? Если любовь заключается в том, чтобы с хрустом смять человека, как лист бумаги, то, пожалуй, да: я был влюблен. Сейчас, поднеся это чувство поближе к свету, я могу рассмотреть его структуру, его крап и даже водяные знаки судьбы, но молодость близорука: когда тебе двадцать, то все, что тебя беспокоит - это твои усы, которые никак не хотят расти.
Пожалуй, отвечу тебе взаимностью. Если судьба - бульон, то слово "любовь" похоже на пухлявого лилипута в белых трусиках, которому не нужно даже нагибаться для того, чтобы заглянуть в замочную скважину. Ты-то всегда была открыта настежь, как бретонова "Надя", бретонова Надя, не моя. Случалось, что лаская меня, ты вдруг задумывалась о чем-то своем - так задумывается игрок, в то время как его умелые руки зряче тасуют колоду карт, - и тогда я вспоминал, что и у тебя имелся собственный список. Под номером один шла дочь хозяина с канефорой на голове (предназначенные для жертвоприношения грибы, а также бобы и персики), за нею раб с розовым фаллоимитатором в руках и наконец сам хозяин, на ходу напевающий веселую песенку в честь дионисова спутника Фалета: что-то там "лалали-лалалей" и все такое. Еще, кажется, имелась похожая на букву Ж тройня сиамских близнецов, говорящее на древнегреческом коровье вымя и грязноватый неуравновешенный поэт родом из тех, что пишут Искусство и Красота с большой буквы. Впрочем, этого можно было вычеркнуть: я слышал, в один прекрасный день он просто взорвался от переполнивших его чувств, и поэтические останки растащили хищные логогрифы. Взглянув на эту процессию под тупым углом, разбавив ее еще более шумной и многочисленной толпой воображаемых спутников, добавив побольше сносок и перекрестных ссылок, мы получим тот идеальный ход времени, в солоноватой среде которого и вызревают зародыши. Зародыши случая.
Сумасшедший прорицатель и хиромант Сумадарт Сон с завистью смотрел на мой бугорок Венеры, но я всегда считал, что в механизме прелюбодеяния есть что-то ущербное: ни пуха, ни пера, ни дна, ни покрышки. Эксцессы сладострастия привлекали меня не больше, чем разобранный на составные части ready-made, и лишь тень хозяина, этого великана в маске, как будто бы заставляла светиться ярче твои поддельные драгоценности. Я видел его давеча: он выглядел мрачным и заброшенным, как гравийный карьер, но так всегда бывает, когда дело идет к развязке. ***
Ночь была душной, и фарсовый ветерок, поглаживавший верхушки бугенвиллей, не мог одолеть этой духоты. Отражение луны змеилось в темной воде бассейна. В разлитой между холмов черной туши плавали огоньки далекого города. Связанные общей судьбой Розенкранц и Гильденстерн подбрасывали монетку с двумя орлами, а я решил положиться на волю случая. Притаившись среди кусачей зелени, я поджидал первого, кто приблизится к твоему дормиториуму. Пароль: "Феи Офелии?" Отзыв: "Демоны Дездемоны!" Шутка. Я и сам не знал почему.
Она всхрапнула от страха, когда я выскочил на нее из кустов. Ксения, дочь хозяина, когда-то была очень мила со мной, но ложное чувство приязни заслоняет истину, и даже самое приятное воспоминание, разменянное сентиментальной мелочью, превращается в... "Боже мой, это ты!" - с облегчением выдохнула она, когда я опустил капюшон. Боже мой? Кажется, меня приняли за кого-то другого. Человеческий гнев имеет две разновидности: один медленно сгущается наподобие грозовых туч, другой похож на гром с ясного неба. Но для начала ударим молнией. Фери! Облопаи! Цувертливые предметы! Черные грибы, рассыпанные в серой траве. Я поднял один из них, и оказалось, что это не гриб, а Ксения. "Мертва", - подумал я, и в этот момент кто-то навалился на меня сзади. Будущее событие отбрасывает тень навроде того, как уже слышимый в коридоре, но еще не вбежавший в комнату мяч всегда напоминал мне... Одним движением плеч я стряхнул нападавшего на газон. Раб был кругл, так что мне не хватило рук, чтобы обхватить его упругое, пахнущее резиной тело. Он вывернулся из моих объятий и замахнулся на меня чем-то розовым... Я стар, но моя память до сих пор зачем-то хранит это воспоминание, как ворона украденное кольцо. Сигара, огурец, палка венгерского салями, соляной столп, дорическая колонна, Пизанская башня и горящий на солнце шпиль собора св. Павла, - вот чем раб снова и снова замахивался на меня, но разве могли все эти умозрительные жезлы и посохи причинить вред тому, кто сам себе и фаллос, и ктеис и имитация их обоих? Сверхчеловеческая форма, бесчеловечное содержание. Да, я люблю смотреть, как лицо человека принимает испуганное выражение. Страх - это хорошо. Только с его помощью мы можем выразить невыразимые оттенки случайного стечения обстоятельств. Умирающие, безнадежные, обнадеживающие, выздоравливающие. Или наоборот. Гаргантюа украл парижские колокола, а этот смешной толстяк прикарманил колокольчик твоего смеха, и за это должен был умереть. Бедный Ксантий! Я ласково заговорил с ним, и он, приняв звенящую в моем голосе фальшивую медь за чистую монету, приободрился и быстро набросал прямо в воздухе такие блестящие перспективы своего будущего, что когда всё закончилось, они все еще продолжали сиять и переливаться в темном воздухе, словно миражи. А вот и насельники этих миражей: каменное сердце, руки-ножницы и сухая, как бумага, душа. Эти жалкие призраки не заслуживали даже презрения. А что же коровье вымя? Я раздавил его, как шоколадный эклер. Кажется, мне стало немного легче. Яд, струившийся в моих венах, на время перестал клокотать, но всего минуту спустя черти в аду снова раздули свои жаровни.
"А что если..." - думал я, двигаясь мыслью в сторону твоего домика из крапленых карт. Флердоранж, бритые подмышки, абсолютная нагота, лишенная даже тени стыда... Увы, семена прошлого уже содержат в себе плоды будущих разочарований. Общая постель, сонный поцелуй на ночь промеж двух зевков и наконец геоэротический переезд из Секс-ан-Прованса в Экс-ан-Прованс.
Твоя спальня имела оторопелый вид: не ожидала вторжения. Желтый свет, немецкий хох-модерн, старые ковры и картины. Брейгель Старший, Брейгель Бархатный и Брейгель Адский. "Александр Македонский, захваченный гетерами в Персеполе". Я поскользнулся на глянцевом журнале, лежавшем на полу, и что-то белое зарычало на меня из-под кресла. Двое мужчин, медленно вальсировавшие в центре комнаты, только что познакомились друг с другом, насколько я мог судить по расстоянию между ними. Мне так и не удалось выяснить их имена, потому что эти две стороны моих галлюцинаций были плотно сомкнуты, как створки моллюска. Глядя на застеленную хирургической клеенкой кровать, я еще раз прошелся, как бреднем, самой мелкой сеткой бреда по поверхности своего ума, но хозяина там не было. Я выдвинул ящик комода - никого. Я открыл черепаховую шкатулку, которая стояла в ящике комода, но хозяина не было даже там. Я заглянул в маленькое круглое зеркальце, лежавшее в шкатулке, но обнаружил в нем лишь твое отражение. Почему ты так испуганно смотришь на меня, душа моя? Каждому позволительно убивать мух и даже носорогов, чтобы передохнуть иногда от чересчур непосильной работы**. Твои бедра, живот и грудь были полосатыми от лунного света, который пробивался сквозь полуопущенные жалюзи. "Опусти, - сказала ты, - и дай мне воды". Ты вся горела. Темные волосы прилипли к бледному лбу. Твои глаза сверкали лихорадочным блеском. Ты попросила меня помочь тебе снять рубашку, которая была мокрой насквозь.
Только занимаясь любовью, человек принимает свою настоящую форму. Средний род, не живое, не съедобное, размер средний, ощутимое***. Лишь тот, кто наконец стал самим собой, способен заметить на периферии зрения быстрые тени людей и предметов, движущихся по случайным траекториям навстречу друг другу. Столкновение двух небесных тел вызывает взрыв. Столкновение двух тел всегда мучительно, но слезы были тебе к лицу, а в мокрых ресницах вспыхивали антрацитовые искры, которые было приятно гасить поцелуями. "Надя". "Боль". "Котеночек". Собственные, нарицательные, уменьшительно-ласкательные. Ты боролась, ты называла вещи по именам, цеплялась за них в отчаянной попытке остаться там, где посюсторонность из последних сил едва держалась, дрожа от напряжения, на пределе чего-то другого, безымянного, но я уже скользнул по наклонной плоскости, уже погрузился в воды безвременья по самый пах и еще глубже - туда, где пустые пространства твоей души, эти душные полости, хранили полупрозрачную, как само это слово, причину всего. Первое быстрое содрогание, и еще одно, более основательное. И еще одно, про запас.
Когда я ушел, твои полураскрытые глаза уже не отражали света. Когда я ушел, больше ничего не отражало света. Когда я ушел, больше никакого света не было. ***
Жизнь - вот моя новая родина, а я - паразитирующий на ее гостеприимном теле апатрид. И все-таки я надеюсь однажды вернуться домой. Опустившись на колени перед хозяином, я протяну ему розовый фаллоимитатор и произнесу заранее заготовленную речь:
Я не чинил зла людям.
Я не нанес ущерба скоту.
Я не совершил греха в месте истины.
Я не творил дурного.
Не коснулось имя мое слуха кормчего священной ладьи.
Я не кощунствовал.
Я не поднимал руку на слабого.
Я не делал мерзкого пред богами.
Я не угнетал раба пред лицом его господина.
Я не был причиной недуга.
Я не был причиной слез.
Я не убивал.
Примечания:
* (лат.) Демоны суть существа неопределенного пола, по врожденным свойствам - разумные, по существу своему - находящиеся всюду, по составу - воздушные, по времени - вечные. Бл. Августин.
** Лотреамон, Песни Мальдорора.
***
.
- Комментарии: 53, последний от 09/11/2015.
- © Copyright Аноним (om_shri_ganeshaya_namaha@rambler.ru)
- Размещен: 16/07/2015, изменен: 22/12/2015. 10k. Статистика.
- Рассказ: Постмодернизм
Связаться с программистом сайта.
