Охэйо Аннит, Викарти Анатра : другие произведения.

Дети Бесконечности-7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Лэйми отправляется в будущее и видит конец самой Реальности...


   Часть XI
  
   Лэйми проснулся, лежа в полумраке, на зеленовато-синем силовом поле. Бесконечно мягкое и удивительно прохладное, оно, беззвучно мерцая, обтекало его нагое тело. Он чувствовал себя очень легким, почти невесомым, и никак не мог вспомнить, сколько прошло времени. О том, что с ним было, он помнил чуть лучше, - где-то глубоко под пупком всё ещё горело мягкое, тёплое солнце, и его живот непроизвольно поджимался. Он умирал от голода, - но, в то же время, ему было очень хорошо: Ксетрайа спала под его боком, уткнувшись лицом в его волосы, обнимая его. Сама комната была очень просторной. На фоне темно-синего, чистейшего неба замерли, казалось, бесконечно далекие, неправдоподобно четкие, розовато-белые гребни гор. Они словно парили за бездонной воздушной пропастью, что начиналась сразу за огромными окнами. Взгляд Лэйми лениво блуждал по зеркальному потолку, по стенам из семнадцати пород стеклянно-гладкого камня, по полу, скрытому под массой разноцветных шелковых подушек, по вделанной в него круглой, ровно сиявшей проекционной матрице...
   Это была комната в горном доме Охэйо, - так как он всё равно в нем не жил, Ксетрайа уговорила Лэйми перебраться сюда. В честь переезда они устроили небольшой праздник с поеданием разных придуманных ей вкусностей, танцами - и любовью в итоге. Потом Лэйми намертво задрых, - и проснулся только вот сейчас. Он не представлял, сколько часов спал - то есть, совершенно. К тому же, его сон оказался столь глубоким, что он, отчасти, утратил ощущение реальности. Красивая комната вокруг, прекрасная дева в объятиях, - и было ли что-то ещё, кроме этого?..
   Он помнил, что в конце концов умер, и чуть ли не целую вечность болтался, вместе с другими, в Бездне Немертвых Душ, медленно сходя с ума и распадаясь. Не физически - тела у него уже не было - но его сознание постепенно превратилось в бессвязное облако обрывков. А вот потом...
   Вырвали ли его из Бездны в тот миг, когда она стала уже окончательно невыносимой, - или её и вовсе не было, и ему просто привиделся на удивление подробный кошмар?.. Но, так или иначе, всё это навсегда кончилось. Он тут, в Нау-Лэй, окруженный старыми и новыми друзьями.
   Разнообразие мира бесконечно превзошло всё, что Лэйми мог представить, и он мог только с восхищением принять этот факт. Но мысль о том, что рядом с ним спит настоящая живая девушка, с которой он может совершенно беспрепятственно заняться любовью, почему-то упорно вытесняла остальные. Его смущало только, что он сразу и знает, и не знает её. Он сам стал совсем другим Лэйми в другом мире - оставшись, в то же время, прежним, - но это почти его не удивляло. Он ведь ожидал этого, - там, в своей прошлой жизни, - и был невероятно рад, когда ожидания оправдались. Впрочем, теперь он осознал, что тот, прежний Лэйми исчез, когда он очнулся вот здесь. Он почти ничего не помнил ни о нем, ни о мире, который покинул, но сейчас это не слишком его трогало - в конце концов, глупо думать о том, что Охэйо убил его-прежнего, особенно...
   Ощутив едва заметное движение его руки, Ксетрайа проснулась и туго задрожала, потягиваясь, целуя его в ухо, и все мысли исчезли из головы Лэйми. Он повернулся, обнимая и целуя её. Пару минут они ласкались, потом Ксетрайа тихо уркнула и замерла, обвив ногами его стан. Его пальцы накрыли её грудь, нашли соски, и её стан между круглой попой и плечами непроизвольно выгнулся, так ей стало хорошо. Смакуя эти мгновения нежности, она уткнулась мордочкой в его щеку, часто задышала. Лэйми задвигался, ровно и быстро, потом сам выгнулся, вскрикнув в мучительно-сладком ознобе. Потом они замерли. Лэйми, переводя дух, жмурился, затем потянулся - так тщательно, что весь задрожал, - и смущенно посмотрел на Ксетрайа. Скосив свои длинные, темно-зеленые глаза, она дразняще рассматривала его из-под тяжелых гагатовых волос. Лэйми улыбнулся, поглаживая её щекочущие пальцы ресницы. Судя по бьющей в окна сияющей голубизне, занимались они долго...
   - Ты очень необычный парень, - сказала Ксетрайа, тоже улыбаясь ему. - Тебе нравятся... необычные ощущения. Хочешь испытать кое-что особенное?
   Лэйми сам скосил на неё смеющиеся глаза.
   - Да. Разумеется!
   Ксетрайа улыбнулась.
   - Тогда - пошли.
   Он подтянул пятки к заду и вскочил одним рывком, - так, что, кажется, задрожал уже весь дом, вновь томно и бесстыдно потягиваясь. Подруга повела его в сумрачную прихожую, коснувшись тлевшего тускло-розовым мягкого сенсорного квадрата. Тяжелая стенная панель из серой стали почти беззвучно ушла в сторону. Лэйми зажмурился от ослепительного сияния солнца и снега, от нестерпимого блеска зазубренных горных хребтов, от необозримого пространства, простершегося перед ним. Морозный воздух показался ему сначала просто удивительно свежим. Оглушительно вопя, он бросился в самый высокий сугроб, какой только смог разглядеть, мгновенно утонув в его ласкающей мягкости... всего через миг обернувшейся ледяными тисками.
   Лэйми задохнулся, барахтаясь в толще снега, кое-как выбрался - всё ещё не в силах вдохнуть - и пулей бросился к неожиданно далекому крыльцу. На полдороге он споткнулся, растянувшись на животе, и всем нагим телом вновь впечатавшись в обжигающе-холодную мягкость, вскочил, и, наконец, сел на пол гостиной - весь мокрый от тающего на нем снега, задыхающийся, смеющийся.
   - Сумасшедший, - сказала Ксетрайа, закрыв стену. - Ты же весь промок. Ты можешь заболеть от этого.
   - Нет, - сказал Лэйми, осторожно трогая пальцы застывших босых ног, - сейчас их словно драли изнутри, а подошвы горели, как ошпаренные. С волос, словно с крыши, на плечи стекала вода, и он помотал головой - так, что по всей комнате разлетелись брызги.
   - В душ, живо! - приказала Ксетрайа.
   Лэйми поднялся - одним плавным, незаметным движением - насмешливо рассматривая её. Его глаза блестели, он чувствовал себя только что родившимся заново.
   Подруга осторожно подошла к нему с громадным полотенцем - и он опустил ресницы, чувствуя, как она вытирает его, чувствуя, как тепло ткани усмиряет бешеную дрожь...
   Потом он - гладкий, сухой и очень чистый - сидел на силовой постели, невольно жмурясь от удовольствия, когда подруга расчесывала его длинные, тяжелые волосы. Сама она уже привела себя в порядок - то есть, вплела в гривищу нити радужных бус, надела серебряные браслеты на запястья и щиколотки. Тяжелый поясок из нескольких нитей темно-зеленых - в тон её глаз - жемчужин, лежал ниже пупка на выпуклых тугих изгибах её талии.
   Лэйми, замирая, тихонько ёжился, когда Ксетрайа, откровенно дразня его, скользила гребнем по ушам, - но проснувшееся уже любопытство напомнило, что вокруг по-прежнему лежит огромный и таинственный мир. Он задумался, решая, чем бы таким заняться... но, как обычно, выбор сделали за него. Во входную панель кто-то нетерпеливо, даже отчаянно постучал - и Ксетрайа с усмешкой побежала открывать.
   Как Лэйми, собственно, уже ожидал, к ним явился Вайми. Привычно одетый лишь в парео, он быстро вошел в комнату, ёжась, смеясь и оставляя за собой мокрые следы, - он тоже прошелся босиком по снегу. Ксетрайа фыркнула и принесла ему второе полотенце. Благодарно кивнув, Вайми плюхнулся на пол, активно растирая застывшие босые ноги. Она насмешливо смотрела на него.
   - День сумасшедших парней, - сказала она, забирая у Вайми полотенце. - Вас хлебом не корми, дай только замерзнуть или свалиться откуда-нибудь. А бедным девам всегда вас согревать, вправлять кости и мозги. Как бы вы без нас жили?
   - Плохо, - вздохнул Вайми, вновь растирая босые ноги, но уже ладонями. - Но я едва помню, когда ходил босиком по снегу в прошлый раз. Очень бодрит. Охэйо мне рассказывал, но я ему особенно не верил.
   - А, вот зачем ему тут дом, - улыбнулась Ксетрайа. - Босиком по снегу ходить. Для бодрости духа и тела.
   - В том числе, - Вайми с сомнением посмотрел на пальцы босых ног и ловко, одним движением, поднялся. - Но, он мне говорил, что купание нагишом в снегу бодрит ещё больше.
   - Это точно, - буркнул Лэйми, кутаясь в полотенце. Он не успел одеться перед его появлением, и потому чувствовал себя неловко. - Я пробовал. Только что.
   - И как? - Вайми взглянул на него с крайним интересом.
   - Бодрит, - Лэйми невольно поёжился. - Очень.
   - Очень хорошо, - Вайми улыбнулся. - Значит, ты полностью готов телом и духом.
   - К чему?
   - К завтраку, - ответила Ксетрайа. - Ох уж мне эти парни: едва вскочили - и сразу бежать, даже не поевши...
  

* * *

  
   Завтрак оказался выше всех похвал: горячее запеченное мясо с травами, свежайшие горячие булочки и свежайшее же горячее молоко. Вайми, поначалу, отнекивался, уверяя, что уже завтракал - но, похоже, врал. По крайней мере, трескал он с завидным аппетитом, как и положено здоровому парню в таком холодном климате. Ксетрайа с усмешкой посматривала на него. Такое вот внимание к её стряпне явно ей льстило. Ну, не стряпне, конечно, - еда появлялась тут мгновенно, но это вовсе не значило, что её приготовление тут не требует уже вообще никакого искусства...
   Лэйми мог бы подтвердить, что в самом деле очень вкусно - если смог бы оторваться от еды. Много времени она, впрочем, не заняла. Всего минут через пять он с удовольствием откинулся на спину, чувствуя очень приятную тяжесть в животе. Сидевший напротив Вайми поступил так же. Его лицо приняло слегка сонный вид.
   - Какие планы на сегодня? - спросил Лэйми.
   - Экскурсия по Мультиверсу, - помотав головой, ответил Вайми. - С изучением границ на предмет их расширения.
   - В том числе и временных?
   - А вот это как раз не так просто. Видишь ли, здесь, в Нау-Лэй, мы находимся у верхней границы доступного нам интервала. Сам Мультиверс, как таковой, относительно нас в очень далеком прошлом. Туда-то я могу спускаться вплоть до Первичного Толчка, и даже ещё глубже - до того самого мига, как меня выбросило из Первичной Дыры. Это почти бесконечный отрезок, на самом-то деле.
   - Но не бесконечный?
   Вайми усмехнулся.
   - Нет. Бесконечность - это не то, чтобы совсем абстрактное понятие, но её никому невозможно охватить.
   - А вбок? - вдруг спросила Ксетрайа.
   - Ты про другие измерения времени? Они есть, но тут та же история, что и с измерениями пространства: число их бесконечно, но реально доступны лишь немногие. И мир там быстро становится... очень странным.
   - Насколько странным? - спросил Лэйми.
   - Я пока этого не знаю. Там совсем другая математика. В каком-то смысле, это и есть уровень IV - другие Мультиверсы, другие Реальности. Мне пока нет туда доступа.
   - Потому что ты просто не умеешь? - насмешливо спросила Ксетрайа.
   Вайми отчетливо покраснел.
   - Ну, так. Но это очень сложно. Там даже не пространство, а... я не смогу тебе это показать. Бытие, Реальность - но совершенно другое. Даже ихцемизис не в силах это охватить.
   - Значит, он не универсален? - удивленно спросил Лэйми.
   Вайми усмехнулся.
   - В целой Бесконечности? Нет. Там нужно нечто иное, совершенно иное, более универсальное. Всеобщее.
   - А что?
   Вайми вздохнул.
   - А я разве знаю? Пока что мне кажется, что ничего такого вообще нет.
   - А на самом деле?
   - А этого тебе никто тут не скажет. Потому что не знает.
   - Даже Тэйариин?
   - Они знают... быть может. Но, раз они с нами не общаются - какой нам в их знаниях толк?
   - А сами мы узнать не можем?
   Вайми лишь пожал плечами.
   - Можем, почему... Но путь тут столь же длинный, как от виртуального Вайми-бота до меня сейчас.
   - И ты не можешь заглянуть в будущее и увидеть этого нового Вайми?
   Вайми усмехнулся.
   - Нет. Просто потому, что этого нового Вайми пока не существует. Я же говорил тебе, что тут мы уже возле самого "потолка". А за ним...
   - Что? - спросил Лэйми, так и не дождавшись ответа.
   Вайми хмуро взглянул на него.
   - Это трудно объяснить словами. Пожалуй, я тебе это покажу.
  

* * *

  
   Они вышли во двор, и Лэйми, пританцовывая босиком на снегу, поёжился, обхватив руками бока. По какой-то причине Вайми не захотел "стартовать" в доме, - а он сам не догадался одеться потеплее. Сейчас же в этом не осталось смысла, - всё равно же сейчас отправляться, а уж минуту он вполне мог потерпеть. Ксетрайа с интересом смотрела на них, стоя в открытом проеме. Её предложение Вайми не привлекло, и Лэйми вздохнул: снова мотаться по мирам одному...
   - Ну, всё, - сказал Вайми, жмурясь от ослепительного солнца. - Сейчас...
  

* * *

  
   Мир вокруг моргнул. Лэйми ожидал чего-то, совершенно уже невероятного, но реальность оказалась намного более прозаичной. Только что он, ёжась, стоял босиком на снегу, под глубоко синим горным небом, - а теперь стоял на матовой черной пустоте, плотной, но не твердой. Босые подошвы мягко притягивались к ней, так что стоять оказалось не скользко. Над этой странной поверхностью висели квадраты шириной метра в полтора, казалось, вовсе не имевшие толщины, - застывшие изображения парящих в космосе галактик, разные в каждом окне. Эти окна тянулись куда-то в бесконечность - к застывшей на горизонте золотой заре. Или не заре? Слабо отблескивая на странных темных поверхностях - над головой, всего метрах в пяти, нависал потолок с такими же квадратами, - заря справа и слева расслаивалась на множество острых лучей, убегавших куда-то в бесконечность, и Лэйми недовольно мотнул головой: он никак не мог представить себе геометрию этого странного места.
   - Где мы? - наконец, спросил он.
   - Анхела называет это inner space - Внутренний Космос, - с усмешкой пояснил Вайми. Он стоял у неподвижного факела бело-багрового пламени. Вырываясь из пола, тот переходил в прозрачный столб тревожного багрового света. - В каком-то смысле мы сейчас внутри меня. В... можешь назвать это обзорным залом. В физической реальности это место не существует.
   - А это что? - Лэйми показал босой ногой на факел.
   - Точка опоры. Нау-Лэй, естественно. Тут, вокруг - все Вселенные, которые я сейчас вижу.
   - Так много?
   Вайми улыбнулся.
   - Это не только моё же. Тут и Аннит, и Анхела, и Хьютай с Анмаем даже. Всё, что видит каждый из нас, видим мы все. В какой-то части.
   - А, - Лэйми пошел вдоль ряда "окон", заглядывая в них. И тут же удивленно замер, глядя на круглые петли голубовато-белого сияния, медленно, почти незаметно, расходившиеся из некой невидимой точки. Пересекаясь, они расплывались в зыбкие полотнища текучего сияния и постепенно растворялись в пустоте. Смотрелось это очень странно - но завораживало до озноба. - Что это?
   - Вселенная R4IOT/3452-1-4, - ответил Вайми. - Точнее, пара черных дыр на очень близкой орбите.
   - А это - гравитационные волны? - удивленно спросил Лэйми. - Их же вроде как не видно.
   - Тут - как раз видно. И - не совсем гравитационные. Физика там другая, и возмущенный вакуум светится. Такого не встречается обычно.
   - А, - повторил Лэйми, подходя к соседнему окну. В нем структура какой-то вселенной отражалась совсем уже в мелком масштабе. Сверхскопления галактик, соединенные спутанными перемычками, странно напоминали модель нервной системы, и он вспомнил, что Охэйо говорил ему о фрактальности природы - ещё в Хониаре, давным-давным давно... - А НЕ обычно?
   - Ну вот же, - Вайми показал на окно с волнами света. - Но такого в самом деле мало. И... - он вдруг насмешливо взглянул на Лэйми, - такое вот лучше наяву смотреть.
   - А я что - против?
   Вайми ухмыльнулся уже совершенно открыто.
   - Судя по тому, как ты меня... м-м-м... избегаешь, я решил, что ты этого боишься.
   Лэйми возмущенно распахнул глаза.
   - Боюсь? Я?
   Вайми усмехнулся.
   - Ну, раз так...
   Мир вокруг Лэйми раскрылся и вобрал его.
  

* * *

  
   На какой-то миг Лэйми захлебнулся в вихре новых ощущений - но затем его сознание тоже раскрылось, охватив их. Теперь он, вместе с Вайми, парил над Реальностью, удивленно созерцая её, - но она тут же вновь надвинулась и поглотила его, однако, не полностью: он смотрел на колоссальный водоворот полос стрельчатого, словно бы полярного сияния, окружавших бездну непроглядной тьмы. Тела у него больше не было - но он как-то чувствовал напряженную, искаженную пустоту, невероятно крутой склон, с которого он непременно сорвался бы туда, в эту бесконечную тьму - если бы имел сейчас хотя бы один грамм массы. Но массы у него сейчас не было, по крайней мере, здесь: носитель, обитель его сути, парил вне этого пространства, и вне власти чудовища, раскинув на поверхности лишь сеть портальных линков. Рядом - но гораздо выше в странном представлении Лэйми - парил сам Вайми, но его взгляд Лэйми был пока не в силах охватить, может быть, потому, что сам он смотрел сейчас совсем в другую сторону...
   + / Что это? + / - беззвучно спросил он.
   + / Первичная Дыра, - так же беззвучно ответил Вайми. - Та самая, в которую я прыгнул. + /
   + / А если в неё прыгну я? / +
   + / С тобой не будет ничего хорошего, - в ответе Вайми проскользнула печаль. - Стать Творцом и Создателем ты точно не сможешь, а вот из этой Реальности исчезнешь раз и навсегда, окончательно. + /
   + / Почему это не смогу? - обиженно спросил Лэйми. - Ты хочешь сказать, что у меня нет способностей? + /
   + / Не совсем так. Видишь ли... два электрона не могут занимать одно и то же место, а в одном Мультиверсе может быть лишь один Создатель - его собственный. + /
   + / А как же тогда Анхела, Анмай и остальные? + /
   + / Анмай - Создатель другого Мультиверса, следующего за моим. + /
   + / Следующего в каком направлении? + /
   + / Временном, естественно - то есть, он в будущем относительно ваймиверса. Анхела своего Мультиверса вообще не создала... пока что. Охэйо создал Вселенную уровня III, НЕ Мультиверс. + /
   + / Ага, выходит, ты тут самый главный? + /
   Вайми беззвучно засмеялся.
   + / Если судить по масштабам сотворенного - то на равных с Анмаем. Если по степени контроля над сотворенным - то Охэйо тут далеко впереди, как и Анхела, собственно. Главного, Верховного Творца тут нет. Каждый гуляет сам по себе, по своей собственной дороге, и да - я не смог бы стать Творцом так, как стал Анмай или Охэйо - а они не смогли бы пройти по моему пути. Уже нет. + /
   + / То есть, Творец тот, кто первым прыгнул в Первичную Дыру? + /
   Вайми беззвучно вздохнул.
   + / Примерно, так. Если оставить в стороне проблемы с причинно-следственными парадоксами, которые говорят, что только Творец и Создатель может прыгнуть в Первичную Дыру. Конечно, талант и способности тут тоже имеют значение. + /
   + / А какие именно? С математикой у тебя явно не очень, с терпением, с усидчивостью... Охэйо много говорил мне об этом. + /
   Вайми вновь беззвучно фыркнул, явно недовольно.
   + / Грубо говоря, тут важны две характеристики - мощность и сложность. Мощность - сколько ты можешь создавать новых образов, сложность - насколько ты можешь приводить их в порядок. Квантовый шум Океана Хиггса каждое мгновение производит бесконечное количество информации, но она бесструктурная и потому совершенно бесполезная. Способность Творца - во-первых в том, чтобы вообще слышать этот шум, во-вторых в том, чтобы выхватывать из него то, что имеет смысл. Всё равно, что выхватывать из тучи несомых ураганом кусочков мозаики те, что сложатся в осмысленные картины. + /
   + / То есть, на самом деле ты не Творец, а только собиратель? + /.
   + / Талант Творца - это способность увидеть Порядок в проблесках бесконечного Хаоса. Точнее - связать то, что по своей сути не связано. Осознать и увидеть. + /
   + / И как это выглядит? + /
   + / Примерно, так. + /
   Лэйми вновь ощутил кипящий вокруг хаос, - неведомое побуждение заставляло пустоту бурлить, перестраиваться... этот хаос совсем не был истинным. Ему не хватало нужных образов, понятий, он придумывал их на ходу, пытаясь найти определения тому, во что погружался, - здесь бушевал шторм структур, возможностей, самоорганизаций, мгновенно возникающих и гаснущих сознаний, похожих на его собственное и совершенно чужих. И вдруг этот хаос стал... прозрачным, застывшим - триллионы триллионов осколков разбитой в пыль мозаики. Они закружились в невероятном вихре, и сознание Лэйми поплыло - даже тысячекратно усиленное носителем, оно не могло всё это охватить. Но вихрь стремительно сужался, пыль образов летела из него во все стороны, рассеиваясь и исчезая, - и вдруг остался лишь один образ. Лэйми увидел идеально ровное, словно бы облитое ртутью кольцо, окруженное прозрачным сиянием. С невероятной быстротой вращаясь вокруг кольцевой же оси, оно сжимало и засасывало само пространство, выбрасывая его назад кинжальным, ослепительно сияющим пучком. Лэйми с трудом мог понять, из чего оно состоит, - точно не из физической материи, не из тех частиц, что он мог встретить в природе, - но было при том совершенно реальным.
   + / Вот, - с очевидным удовольствием сказал Вайми. - Кар"йу, принципиально новый вид варп-привода. Работает даже там, где сверхсвет считался невозможным. Единственный недостаток - эта штука состоит из преонной материи, и весит не меньше приличной планеты, - это при диаметре всего в десять сантиметров. Но, думаю, способность превышать скорость света в пару миллионов раз отчасти искупает этот недостаток. + /
   + / Я... сделал возможным такое вот нарушение законов? + /
   Вайми вновь тихо рассмеялся.
   + / Тут не нарушение законов - тут то же самое, что в цилиндре Типлера, если Анхела рассказала тебе об этом. То есть, эта штука в самом деле работает, как реактивный двигатель на вакууме. Теория относительности допускает же увлечение пространства движущейся массой. Йалис тут не нужен, что очень упрощает дело. Хотя, нарушение законов у меня тоже бывает. Но тут, к счастью, обошлось без этого. Обитатели множества миров будут очень благодарны тебе за это. + /
   + / Мне? + / - Лэйми был в самом деле удивлен.
   + / Ну, не только тебе, но без тебя я бы не смог придумать эту штуку - по крайней мере, не сейчас. Ты же знаешь, что можешь усиливать... способности. Вот, ты и усилил. + /
   + / А толку? - обиженно спросил Лэйми. - Охэйо говорил, что шоколад ему тоже творческие способности усиливает, чем тут гордиться? + /
   + / Помощью нам, наверное? + / - насмешливо предположил Вайми.
   + / Это бессознательное свойство, оно не зависит от меня, а раз так - это не моя заслуга. Я хочу уметь создавать что-то сам. + /
   Вайми тихо засмеялся.
   + / Пробуй. + /
   Пустота вокруг Лэйми вновь раскрылась, окунув его в кипящий хаос. Он попытался выхватить из него что-то полезное - и его сознание пробкой вылетело вон, не выдержав нагрузки.
   + / Как ты это делаешь? Я не могу ничего там увидеть, даже заглянуть туда - меня просто разорвет! + /
   + / Угу. Для таких вот вещей ты просто слишком маленький. И... непрочный, если так можно сказать. + /
   + / Так что мне теперь делать? Есть манную кашу и расти? + /
   Вайми снова тихо засмеялся.
   + / Что-то вроде этого. Постепенно наращивать размер и многомерность мышления, его связность. Я буду показывать тебе, как это у меня устроено. Ну, не всё сразу, а то, что ты сможешь усвоить. Но это - лишь каркас. Нужно ещё насыщение, информация, - но уж её-то легко можно нахватать в окружающем мире, только успевай осознавать. + /
   + / Кстати о, - вспомнил Лэйми. - Ты обещал показать мне... потолок, дальше которого не можешь заглянуть. Покажешь? + /
   Вайми отчетливо вздохнул.
   + / Не думаю, что тебе это понравится, но... + /
   Лэйми вновь выскользнул из Реальности. На сей раз, ему и в самом деле показалось, что его несет куда-то вверх, - и он удивленно замер, вернувшись в неё.
   Звезды и галактики исчезли. Вместо них везде висели туманные, расплывчатые шары тусклого серовато-белого сияния, рассеянные в каком-то непонятном, неравномерном порядке. Несчетные их облака прорезали четкие черные полосы пустого пространства, сбегаясь спиралями к более крупным сферам мрака, - и всё это, бесконечно повторяясь, уходило вдаль. Лэйми чувствовал тут какую-то странную, шепчущую тишину. Здесь был разум, но слишком чуждый, чтобы он смог его понять. Говорить тут не хотелось, и Вайми без слов потащил его дальше. Лэйми чувствовал, как они скользят сквозь саму материю времени, но у него не было ничего, за что он мог бы ухватиться для масштаба. Наконец, они вновь выскользнули в Реальность.
   Он увидел те же серо-белые смутные огни - только ещё тусклее - сгруппированные в странные одинаковые созвездия из туманных, разнокалиберных сфер. Словно застыв в узлах странной кристаллической решетки, они тянулись в бесконечность тающими в ней рядами. Беззвучный шепот стал тише, и от всей этой картины веяло какой-то нездешней, окончательной жутью.
   Лэйми обрадовался, когда они выскользнули из этого будущего - но, чувствуя, как стремительно они скользят ещё дальше, он ощутил уже самый настоящий страх. Ему даже захотелось сказать Вайми, чтобы тот остановился, - но тот уже выскользнул в Реальность, и Лэйми увидел...
   Тьма, абсолютный мрак, ничто, - но и оно таяло, прорезаемое тихими облаками... небытия. Точнее он не мог определить эту сущность. Не пространство, но сама Реальность тут беззвучно исчезала, уступая место странному, призрачному сиянию, лишенному цвета, - вообще не свету, на самом-то деле, но иначе Лэйми не мог его назвать. Даже смотреть на него было невозможно - казалось, что саму его суть, саму душу через этот взгляд вытягивает в тихую бездну небытия. Оно мягко, почти незаметно расползалось вокруг, окружая их, - и Лэйми с громадным облегчением ощутил, как они выскальзывают из этого последнего распада, и летят куда-то вниз, вниз, вниз - в плотную, настоящую Реальность.
  

* * *

  
   Лэйми очнулся на том же дворе, ослепленный горным солнцем и оглушенный охватившим тело холодом. Опомнившись, он подскочил, как олень, и помчался к дому.
   Всего через минуту он сидел за столом, жадно прихлебывая горячее молоко и растирая друг о друга застывшие босые ноги. Вайми сидел напротив, тоже поводя плечами, и держа у рта исходящую паром кружку. Ксетрайа сидела во главе стола, насмешливо глядя на них.
   - Что это было? - спросил Лэйми, уже спокойно. Здесь, в мягком тепле дома, в плотной, четкой, ощутимой реальности, на фоне насмешливого лица подруги, вся увиденная им жуть казалась уже совершенно нереальной.
   - Т"окэ фйау - Призрачный Свет, - ответил Вайми, пригубив молоко. - Там вся наша Реальность... распадается, чтобы уступить место Небытию. В него я пока не могу заглянуть. А может, и не пока. Реальности там для меня нет.
   - Но что это такое? - спросил Лэйми. Сейчас воспоминание об этом казалось ему смутным, словно страшный сон.
   Вайми вздохнул.
   - Лэйми... я не знаю. Это что-то не из нашей Реальности, что-то Снаружи. Что-то такое, в чем парят все Реальности, из чего они рождаются... и в чем исчезают. Полная, окончательная бесструктурность.
   - Почему тогда она не поглотила нас?
   Вайми хмуро взглянул на него. Сейчас его синие глаза казались ещё темнее обычного.
   - Это как-то связано с Бездной Немертвых Душ. Каким-то непонятным образом она ограждает нас от Призрачного Света. Но в будущем Бездна исчезнет - и Реальность вместе с ней.
   - Безумие против Небытия - ничего себе мир, - буркнул Лэйми.
   - Это тот мир, в котором мы живем, у нас нет другого, - очень спокойно сказал Вайми. Верно, он уже не в первый раз рассуждал об этом. - Я не создавал Бездну нарочно, хотя все мы существуем только благодаря ей. И я не знаю, нужна ли она для нашего существования: для этого надо войти в другие Реальности, а бездну Небытия я пока не могу пересечь.
   - А другие Творцы и Создатели? - спросил Лэйми. - Что они говорят на этот счет?
   Вайми усмехнулся.
   - Ничего. Никто из них не в силах заглянуть так далеко.
   Лэйми недовольно мотнул головой.
   - Но ты же говорил, что Мультиверс Анмая идет вслед за твоим! Он создан уже после того, как твой исчез!
   Вайми вздохнул.
   - Он существует, но никто из нас не в силах даже войти туда. Только Хьютай смогла выйти из него, но даже она сама не в силах в него вернуться. И, на самом деле, никто из нас не в состоянии сказать, другой ли это Мультиверс или же другая грань моего Мультиверса, Лэйми. Время - лишь ничтожная часть Бесконечности. Иногда нельзя сказать, что случилось раньше, а что - позже. Может быть, то, что мы сейчас видели, как раз и есть он - или то, чем он ещё станет. Но вот за ним нет уже ничего.
   - А Бездна Немертвых Душ в нем есть?
   Вайми вновь хмуро взглянул на него.
   - Да - судя по тому, что он существует. Но она - в нем самом, а не снаружи, и я не могу сказать точно.
   - Почему?
   Вайми вздохнул.
   - Создавая его, Анмай крайне плохо представлял, что вообще делает. В итоге, его Мультиверс получился полностью замкнутым - в отличие от моего. Очень похожим, в самом деле, но... ты лучше Хьютай о нем спроси. Она там жила же.
   - А почему тогда вышла?
   Вайми усмехнулся.
   - Она Анмая искала. Который оставил её в своем родном Мультиверсе.
   Лэйми недовольно помотал головой.
   - Если он оставил её там - то почему она вышла из другого?
   - Потому, что он и был создан затем, чтобы она из него вышла. Такая любовь. Когда я на них наткнулся, они были очень недовольны тем, что их оторвали... ну, друг от друга. Они-то, собственно, и создали Нау-Лэй, это потом уже я всё тут переделал. Но не сказать, чтобы они это заметили. Любовь, знаешь, вещь очень увлекательная.
   - А, - Лэйми смутился. Поговорить с Хьютай ему хотелось - но он вспомнил прошлые их встречи, и поёжился. Рядом с ней он чувствовал себя... беззащитным, и к тому, что она была Творцом и Создателем, это никакого отношения не имело. Что-то в ней было такое... от чего мысли разбегались, а тело обмирало от сладкого ужаса перед тем, что могло бы случиться. Он боялся представить, что всё это значит... но тут во входную панель начали отчаянно лупить в четыре руки сразу, и Ксетрайа усмехнулась.
   - Новобрачные приперлись, - сообщила она, побежав открывать... и не ошиблась.
   В гостиную ворвались тезка с Аханой - оба одетые в парео, раскрасневшиеся, совершенно мокрые, - и очень счастливые на вид.
   - Чем вы там занимались? - спросила Ксетрайа.
   Тезка глубокомысленно опустил взгляд на покрасневшие пальцы мокрых босых ног.
   - Ну-у-у-у...
   - Любовью? - с ухмылкой предположила Ксетрайа. - В снегу?
   - Мы очень быстро... - ляпнул тезка. Он поднял глаза - и лишь сейчас заметил Вайми. - Ой...
   Лицо его сморщилось, словно он собирался заплакать, - и тезка оглушительно чихнул.
   - Извращенцы малолетние, - печально констатировала Ксетрайа. - Так. Марш в душ. Немедленно!
   Парочка дружно двинулась в указанном направлении, - но Ксетрайа очень ловко поймала тезку за ухо.
   - По одному!
   Ахана оглянулась - и Ксетрайа придала ей надлежащее ускорение, шлепнув ладонью по заднице. Начинающая дева зыркнула глазищами на отца, - Вайми созерцал всю эту сцену с откровенной ухмылкой, - и удалилась с крайне возмущенным видом. Тезка печально посмотрел ей вслед - и вновь чихнул.
   - Уй! Ух больно! - сообщил он грустно. Ксетрайа так и не отпустила его, и вышло так, что он сам себя за него дернул.
   - Отлично, - Ксетрайа посмотрела на Лэйми с видом хирурга, ведущего сложнейшую операцию. - Полотенце. Немедленно. А то начинающая личность прямо тут и околеет же.
   Лэйми, ухмыляясь, принес полотенце. Ксетрайа отпустила тезку, и тот начал энергично растираться, - а потом завернулся в полотенце, словно в тогу. Очевидно, бессознательно, - он до сих пор отчетливо дрожал, но делать себя сухим и теплым не собирался из принципа.
   - К столу давай, - она придала ему ускорение тем же способом, и тезка, возмущенно вякнув, плюхнулся на стул.
   Ксетрайа протянула ему исходящую паром кружку с горячим молоком. Тезка благодарно взглянул на неё из-под мокрых до сих пор лохм, и начал осторожно прихлебывать, другой рукой удерживая на плечах полотенце. Вид у него был одновременно смущенный и довольный.
   - Не обожгись, - она с усмешкой посмотрела на него, и начинающий юнош опустил взгляд. Щеки и уши у него до сих пор жарко горели, он поджал пальцы босых ног - то ли от холода, то ли от стыда. Вайми очень внимательно смотрел на него, и тезка опускал лицо всё ниже, пока буквально не уткнулся в кружку, словно обнаружил в ней какое-то крохотное царство.
   - Ну, я это придумал, - наконец, буркнул он, и, вдруг подняв голову, прямо посмотрел на Вайми. - И что? Мы женаты же, а не как.
   Лэйми усмехнулся. Отловив юную парочку на своём огороде, Хьютай заявила, что после этого они, как все честные люди, должны жениться, что и было немедленно исполнено. Сама церемония сложностью не отличалась - Хьютай просто возложила им на головы собственноручно сплетенные венки, после чего провозгласила их мужем и женой. Но на неё явились все обитатели Нау-Лэй, и даже Анхелы - три из пяти. По поводу свадьбы был, естественно, устроен пир, на котором несчастных новобрачных закормили до икоты, и свою первую брачную ночь они продрыхли невинно, как младенцы. Но зато теперь...
   - Кто-то совершенно забросил занятия, - печально сообщил Вайми. - Это не к тебе только относится. К Ахане тоже. А это уже совершенно никуда не годится, Лэйми, сын Охэйо. И поэтому...
   - Снова по попе? - вырвалось у тезки, наверное, из самой глубины души.
   Вайми усмехнулся.
   - Вообще-то надо бы - но ты же опять представишь, как дева прекрасная... и эффект будет строго отрицательный. Нет. Лучшее из воспитательных средств - ответственная работа.
   - Огород копать? Опять? - уныло спросил тезка. - Так у Хьютай червяки там и сами справляются. И в прошлый раз я...
   - Таки получил хвостом по попе, за то, что наступил на одного, - усмехнулась Ксетрайа.
   - Я не нарочно, - тезка снова покраснел и уткнулся в кружку, ёжась от воспоминаний. Лэйми представил себе земляного червяка, способного дать хвостом по попе, и поёжился тоже. Он точно не хотел бы это видеть. - Так что?
   - Ну... - Вайми задумался. - Если вспомнить, что у тебя и корабль до сих пор недоделан, и зачета по матану нет, и даже реакционная лженаука кибернетика изучена не в достаточной степени, - что в твоём положении уже прямо-таки неприлично... думаю, было бы логично усадить тебя за парту на ближайший год, - а лучше, на десять.
   Тезка зашипел - как тот самый червяк, на которого он наступил.
   Вайми положил руки на стол и задумчиво сплел их.
   - Прости, но то, что ты женат и сражался с Мроо, тут совершенно ничего не меняет. Твоё невежество не исчезнет от этого - а уж лень и подавно.
   - Я не ленюсь, - обиженно сказал тезка, не поднимая глаз.
   Вайми фыркнул.
   - Нет. В тех вещах, которые тебе нравятся. Если бы тебе нравился матан - ничего страшного. Но...
   - Будто тебе он нравится, - буркнул тезка.
   Вайми вновь фыркнул.
   - Нравится. Если правильно его оформить. В этом вся суть, не так ли?
   - Меня бы спросили, что мне нравится, - судя по тону, тезка в самом деле обиделся.
   Вайми тихо засмеялся.
   - Сражаться за Добро и Любовь, да?
   Тезка поднял голову и хмуро взглянул на него.
   - Ну да. А что? Я могу...
   - Взорвать что-нибудь, - закончил Вайми. - Ну так это даже я могу. А что ты можешь из того, чего не могу я?
   Тезка смешно сморщил нос, очевидно, искренне задумавшись.
   - М-м-м... Ничего, - наконец, с крайней неохотой признал он. - Я даже не знаю всего, что ты можешь, - это прозвучало глупо, и тезка снова покраснел.
   - А сам ты знаешь, чего можешь?
   Тезка снова сморщил нос.
   - Знаю, но не всё. И не узнаю всего, пока не попробую.
   - Но матан-то ты можешь учить, - сказал Вайми. - И кибернетику. Ты не хочешь только захотеть. Тогда-то никаких проблем не будет. Но...
   - Но тебе интереснее любить деву прекрасную, - невинно закончила Ксетрайа.
   - Можно подумать, что тебе... - тезка осекся и снова покраснел.
   - Прекрасная дева никуда от тебя не денется, - усмехнулась Ксетрайа. - Как, впрочем, и ты от неё.
   - Как будто матан куда-то денется, - буркнул тезка.
   - Не денется, - спокойно сказал Вайми. - Но от матана твои способности растут, а вот от любви ума не прибывает.
   - Меня не способности волнуют, а... - тезка снова опустил голову. - Я сам. Способности-то - дело наживное, а... Кто я такой сам по себе, без того, что вы мне дали?
   - А кто я без того, что дали мне мои родители, мои друзья и моё племя? - спросил Вайми.
   Тезка недовольно мотнул головой.
   - Это не то. Кто я такой без своих способностей? Сам по себе, как обычный человек? Никто?
   Вайми вздохнул. Ксетрайа закатила глаза. Всё это они, верно, слышали уже далеко не в первый раз.
   - Заяц, ты в самом деле очень мало можешь и умеешь по сравнению с нами - со мной, с твоим отцом, с Анхелой... Очень-очень. Но кто запрещает тебе знать и уметь больше - кроме тебя самого же? Если вместо учебы сидеть и грустить о своём невежестве - оно никуда не исчезнет.
   Тезка вновь недовольно мотнул головой.
   - С вами, со всеми, мне очень хорошо, но... - он снова задумчиво сморщил нос. - Вы все или слишком большие или слишком маленькие - как сестры. А из ровесников - только Ахана. Вот мы и...
   - Вцепились друг в друга, как в спасательный круг, - с усмешкой закончила Ксетрайа. - Разве этого мало?
   - Нет. Но... - тезка беспомощно повел руками, словно пытаясь поймать что-то в воздухе. - Но она же девчонка! Нет никого, похожего на меня. Мне просто не с кем... сравнить себя. Вот и...
   - Ты решил считать себя худшим парнем на свете, - вновь насмешливо закончила Ксетрайа. - Знаешь, странный выбор. Любой другой на твоём месте считал бы себя лучшим.
   - А нет других, - печально сказал тезка. - И даже Найте... который ваймин сын, умеет кое-что лучше меня. А ведь ему всего семь лет!
   - Если бы все люди умели одно и то же - это было бы ужасно скучно, не находишь? - с ухмылкой сказал Вайми.
   - Ну, так, - тезка снова покраснел и смущенно опустил лицо. - Но у меня нет ничего, что я умел бы лучше вас.
   - Фигней, дорогой, ты страдаешь несравненно, - с усмешкой сообщила вернувшаяся из душа Ахана. Её волосы влажно блестели, а глаза прямо-таки сияли любопытством. - О чем спор, отец?
   - Начинающая личность удивляется невежеству, которое не исчезает, даже если погрустить о нем хорошенько, - сказал Вайми.
   Не поднимая головы, тезка зашипел, словно рассерженный кот.
   - Да не в невежестве дело же! - заявил он, оглядываясь на Ахану.
   - А в чем? - спросила она.
   - В одиночестве.
   - Да ну? Тебе мало меня? Сестер? Отца?
   - Нет, - тезка вновь смущенно опустил глаза. - Но мне бы брата - хоть старшего, хоть младшего. Или хоть друзей одного со мной возраста.
   - Ты же понимаешь, что их нет, и не будет, - спокойно сказал Вайми. - Ты архилект, пусть пока и маленький. Если отбросить всю эту придурь, ты - трансразумное существо.
   - Вот как раз отбрасывать я и не хочу, - хмуро сказал тезка. - С ней у меня есть хоть что-то общее с... с моими ровесниками, а иначе - не останется ничего.
   - Тогда - чего же ты хочешь?
   Тезка вздохнул.
   - Так я сказал же! Друзей, ровесников - хоть кого-то, с кем я смогу себя сравнить. Но здесь, в Нау-Лэй, их нет, и не будет никогда, а в другие миры вы меня не пускаете.
   - Потому что из этого не выйдет ничего хорошего. Здесь, рядом с нами, ты кажешься себе ничтожным - но там... Два миллиона тераджоулей в максимальном импульсе - это много. Очень. Даже если не считать... его возможных форм.
   - Анхела может поставить заглушки, - хмуро сказал тезка. - И мои способности будут способностями моего тела. Только. Так, наверное, можно?
   - Всё зашло так далеко?
   Тезка вновь хмуро взглянул на него.
   - Да. Так можно?
   Вайми вздохнул.
   - Это ты у отца спрашивай.
   - А, - тезка на миг закрыл глаза - и тут же скривился, словно раскусил недозрелую сливу. - Он говорит, что если я хочу получить в ухо или в глаз, это и тут можно отлично устроить. И что он драл меня мало. Но... ой, он согласен!..
   - Ну и куда ты отправишься? - спросила Ахана.
   Тезка вздохнул.
   - Это уже отец решит. Чтобы всё было честно, я не должен... не должен помнить, кто я, и знать, что это за мир.
   - И что общественность подумает, если там портальные линки в тушке хоть как-то видно? - спросил Лэйми.
   - Ничего. Их не видно. Обычно. Общественности.
   - Вообще совсем никак, даже Анхеле?
   Тезка вздохнул.
   - Ей-то видно. Симайа, в принципе, тоже могут отследить... по косвенным признакам.
   - Каким?
   - Идущие не туда нервные сигналы или определенные аномалии физики, но вот их засечь - гиперсканер нужен.
   - Какие аномалии?
   - Микропорталы. Там исходящие импульсы в принципе можно заметить, да и сами эти порталы...
   - Имперцы тоже странности заметили, без всяких там гиперсканеров, - напомнил Лэйми.
   - Отсутствие признаков работы мозга заметили, но не сами линки же! Ты-то вот можешь их увидеть, если хочешь. Но у Вайми, например, портальных линков в теле нет, - там к сарьют ближе, только его Неделимая Сущность не садится на мозг целиком, а лишь касается его очень малой частью.
   - Ну, ты же - не я, - Вайми улыбнулся. - Хотя Неделимую Сущность куда проще заметить... если в том мире хоть какая-то пси есть. Вот если нет - тогда да, мертво.
   - Ну, я-то точно отправлюсь туда, где нельзя внешние подключения отследить. Да и не это же тут важно.
   - А что тогда? - спросил Лэйми. - Ответственность?
   - Очень кратко - да. Хоть как-то доказанная способность не угробить местную культуру полезными вроде бы знаниями имеет большое значение. И сообщать не нужную для работы информацию тем, кого могут допросить всякие нехорошие личности, а защиту - нельзя обеспечить, потому что это тоже демаскировка, - тоже лучше не надо... Ну да это - уже большой прогресс, раньше-то меня не пускали никуда, где нужны специальные меры предосторожности...
   - А Нурваг? - Лэйми вспомнил страшный черный фиорд, - и черных тварей за фиордом.
   - Да ну, это же я всё сам делал... - тезка смутился. - Там-то мне не опасно. И другим тоже - потому, что их там нет.
   - А что тогда достаточно опасно для специальных мер предосторожности?
   - Любые полеты в другие вселенные, любые полеты, где в наличии мощный корабль, - скаута С-Ц вполне хватит, - и есть большая вероятность Контакта, или и так известно, что есть обитаемые миры, сильные физические аномалии...
   - То есть, на самом деле почти всё?
   Тезка вздохнул.
   - Угу. Ну, не доверяют мне старшие...
   - И поделом, - насмешливо сказал Охэйо, входя в комнату. Он явно не стал страдать фигней и возник прямо в прихожей. - Потому что борьба за справедливость, - оно, конечно, весело и интересно, но ЧТО считать справедливостью, - зависит от точки зрения.
   - То есть, бывают ситуации, когда красть и грабить - справедливо? - с сомнением спросил тезка.
   Охэйо усмехнулся, садясь за стол. Одет он был, как и вся их веселая компания, в парео.
   - А что, ты не читал сказок о благородных разбойниках, которые отбирали деньги у богатых и отдавали их бедным? Ну вот...
   - Но справедливость-то всё равно одна.
   - Угу. Для каждого.
   - И что, никакой общей нет?
   - Почему, есть. Развитие - хорошо, всё, что мешает развитию - плохо. Только вот способы развития бывают такие, что рука сама к топору тянется, чтобы прекратить всё это... но в итоге-то всё равно будет хуже. Или вообще не будет. Ничего.
   - А, вот почему...
   - Угу. Одного, идеального пути развития нет же, идеального режима тоже нет, и, если режимов там много, и они все друг с другом конкурируют... и это в самом лучшем случае, часто бывает сильно хуже... то надо очень осторожно смотреть, кого поддерживать, и поддерживать ли вообще.
   - Даже если там коммунизм, например?
   - Даже. Потому что общественный строй, сам по себе, - признак, а не преимущество. Бывает прогрессивный рабский строй, а бывает коммунизм такой, что лучше в могилу.
   - А какой строй на самом деле лучше-то? - спросил тезка. - В плане эффективности там? Есть же миры, где и те, и другие, и им надо как-то взаимодействовать...
   - Есть, - согласился Охэйо. - Взаимодействовать... сложно. Хорошо ещё, когда у нас коммунистическая цивилизация - единственная, и других вокруг вообще нет - ни буржуазных, никаких. А если есть? И есть глобальная расчетная система, и надо как-то с ней работать? Пусть внутри у коммунистических товарищей хозрасчет, и вообще денег нет, но с гиперсетевым магазином, где, например, можно книжку купить, надо как-то расплачиваться, - автору же тоже компенсацию надо. А вот летит корабль коммунистический, и надо срочно в порт на ремонт. Своего порта рядом нет - как оплачивать портовые сборы и ремонт? А если корабль капиталистов, его что - просто так чинить? Так повадятся же. И всё это разруливается кучей правил. Схема с единым счетом на всю расу - всё же часто перебор. Она ответственности требует и ресурсов. А деньги там у всех должны быть, хотя бы для внешних расчетов. Не все, правда, их используют... Коммунистические те же часто помогают просто так. Ну а потом экономисты выясняют, что у них ограничение потребления за счет психокондиционирования, и "добровольная подписка" членов общества на культурные блага, плюс наличие-таки денег в экономике, пусть для планирования, пусть и обзывают "расчетными ресурсными единицами", и желающих тратить все средства на помощь слаборазвитым коммунистическим планетам - на самом деле не так много.
   - Воспитание такое, что товарищи вот просто не хотят ездить на машинах, а хотят общественным транспортом или вовсе пешком, - буркнул тезка. - А кое-у-кого - товарищи в парео и бусах ходят, и нет - говорят, что сами хотят, а не потому, что экономия на текстиле выходит большая.
   - В Сарьере Чистые тоже рассекали в парео... и говорили, что нравится, и в джинсах, - бездуховно ходить... и ноги плохо видно, у дев - особенно, - добавил Лэйми.
   - Иногда такие вот экономисты считают, что у коммунистических рас гибрид натуральной экономики и использования киловатт-часа, - вновь буркнул тезка. - Последнее построено на опросе товарищей. Когда их упорно спрашивали - вот, допустим, хочется какой-то материальный объект прямо сейчас, чем ограничена возможность его получить... и часть ответов была в стиле "мощностью реакторов производственного комплекса".
   - Энергия там тоже бесплатная, - возразил Лэйми. - Вот человеко-часы - вроде как более универсальная единица, или там - ИИ-часы, в пересчете на человеческие, если вкалывают роботы.
   - Специалисты по планированию с коммунистических планет - всё яростно отрицают, и говорят, что экономика у них - это подчиненная дисциплина, а не основа жизни, - ответил тезка.
   - Ну, у них же в самом деле так, - сказал Лэйми. - Смотрим их численность и количество роботов на душу населения... тысяча к одному или ещё больше.
   - В Йэннимуре система именно такая, - сказал Вайми. - Производительные силы так развиты, что проще всё самим на месте сделать, чем покупать/торговать. Но там отдельно потребности для йэнн, риммат, талхаас и частных лиц. Личный звездолет всё же нельзя себе построить. Плюс, все потребности очень хорошо планируют, как раз чтобы избежать внезапной необходимости в чем-то очень-очень дорогом.
   - И как это держать, чтобы всё не развалилось? Потому что плановая экономика... оно очень сложно, да и потребности нужно всё же как-то ограничивать, - сказал Лэйми.
   - Максимальная автоматизация управления, - ответил Охэйо. - У сарьют именно так, по крайней мере. При этом не только госуправление... частные конторы тоже принимают участие. В том числе - разработкой методик создания полноценных ИР именно для задач управления, с решением проблем с их гражданскими правами. Работает... очень хорошо оно работает. Но надо уметь ИР производить не единицами, а процесс именно на поток поставить.
   - Такие недо-архилекты в роли верховной власти? - удивленно спросил Лэйми.
   - Они не верховная власть, строго говоря. Там хоть император может быть во главе. Они, скорее, советники и координаторы секторов. И... у сарьют ИР с особенностью - намеренно сделано так, что нужен человек-партнер. Менять можно, но сложно, и без желания самого ИР... никак.
   - А без ИР и недо-архилектов - бывает?
   - Бывает... если сделать хитрую схему управления, - ответил Охэйо. - В Йэннимуре такую иногда делают, в полуавтономных мирах. Один из примеров - три активных командных вертикали. Это как в СССР на Земле была советская власть, была партийная линия, как вторая, и ещё КГБ - чисто передача информации. В Йэннимуре же человек может быть подчиненным по работе, быть совершенно в другой цепочке подчинения "по партийной линии", и партия не одна - но ВСЕ состоят, и по религиозной... не просто верить, а слушать, что в храме говорят о текущей ситуации. В эту вертикаль тоже почти всё население входит, а не так, что на одного священника стопицот прихожан. В Рутении власть именно так устроена. На первый взгляд - очень сложно, только вот если одна система вдруг даст сбой - остальные поправят. Устойчивость там та ещё.
   - Ничего себе... - Лэйми недовольно помотал головой. - Ну и смысл какой в этом? Не на попе же ровно сидеть. Надо как-то развиваться, хотя бы космос осваивать...
   - Осваивать-то можно... - буркнул Охэйо. - Планет-то везде много... и даже таких, где жизнь есть... только вот это не значит, что и колонисты там тоже жить могут... хорошо. Гравитация в 2 G - ну, на четвереньках-то ходить ещё можно... а ведь бывает и больше. Или сутки в 180 стандартных - привет, полярная ночь. Или атмосфера такая, что кислорода 45 %... только пользы в том - ноль, потому что давление - 0,2 стандартного. А иногда - просто климат экстремальный по всей планете, и местная-то жизнь адаптировалась, а вот колонию строить, когда там год - десять стандартных, и средняя температура меняется на 150 градусов... в смысле пять лет зимы с -90, а три года лета жара с +60... Таких планет, где круглый год +20 и умеренные дожди... ну, не бывает.
   И - найти планеты мало. Надо их ещё колонизировать, а это уже зависит от того, есть ли у нас люди, готовые покинуть родной мир и лететь в систему, где новости-то раз в год приходят, если всё нормально, и надо работать на природе, чаще всего - недружелюбной, и строить базу для следующих волн колонизации. При этом одного желания мало, надо и уровень подготовки иметь какой-то, - хотя бы технику надо уметь чинить, и желательно не заменой блоков. Ссыльными тут просто так не отделаешься.
   - Вот в Империи как раз это дело очень хорошо поставлено, - заметил тезка. - В смысле идейной подготовки, - арийские земли ждут арийцев и прочее такое всё, ну и в практическом плане, - работать на природе руками народ, скажем так, приучен, и даже устриц не просит за это.
   - Идейной подготовки мало. Надо ещё и общество иметь... хорошо управляемое. Важен, например, контроль рождаемости. Если у нас его нет - может оказаться, что у нас просто не будет ресурсов на космос... а если он слишком эффективен, - то нет демографического давления, и кто полетит в колонии? А то бывает же - принимают закон, что один ребенок на семью, потому что экология плохая, нечего жрать и вообще... а потом получаем брачные дуэли насмерть, потому что тупо не хватает девочек, и совершенно дикий уже взрыв эгоизма, ибо одиночные ребенки избалованы по самое нимогу... Нет, можно и тот контроль нафиг, если у нас пассажирских кораблей хватает, - но тут уже надо столетиями, минимум, вкладывать средства в освоение космоса, в вынос в пространство производств, а сперва - в программы автоматизации, создавая автономную экономику, зная, что в итоге - вполне можно получить, например, безработицу под 99%, с чем тоже надо как-то разбираться... при том, что можно попросту купить разработки - только вот это плохой путь.
   - Тоталитарные режимы рулят? - спросил тезка. - При демократии-то все, ясное дело, проголосуют за то, чтобы всем бесплатная колбаса на дом, и налоги вообще отменить.
   - Не тоталитарные. Но контроль общественной структуры - важен. Вот что мешает колонии уже отстроенной, имеющей все технологические цепочки и значительно больший уровень жизни - взять и отделиться, или решить, что у соседей налоги меньше платят, и вообще... Как поддержать лояльность? Угрозой флота? Ну так если использовать его - в лучшем случае, всё заново отстраивать придется. Это если наш флот там не встретят - соседи ж могут и сказать, что Народ Сделал Свой Выбор, и они тут Защищают Демократию.
   - А вот не надо угнетать, видимо, - сказал тезка. - Ну и искусствоведы в штатском не должны мух ртом ловить.
   - Если у нас каждый товарищ в два раза больше налог платит, чем в метрополии... в абсолютных цифрах, даже если ставка везде равная... искусствоведы могут уже не помочь. А если у нас прогрессивная шкала... то налицо дискриминация. А ещё - с той автономной экономикой можно вместо освоения космоса осваивать виртуальную реальность. А что - базовый уровень жизни обеспечить можно и так. Не то, чтобы так вообще нельзя, но не в ущерб всему. Вот и баланс такой... сложный.
   - Ну, это вообще путь к тому, что к виртуальным товарищам прилетят другие товарищи, спишут их вместе с гробиками ВР в утиль, и сами тут поселятся, - сказал Лэйми.
   - Бывает и так. А ещё бывает:
   - масс-ВР, которая при этом не ушла в ловушку игр, - просто дистанционное управление... в стиле Погибели;
   - биопуть. Очень редко, но всё же;
   - жестко тоталитарное общество, где все, как один, включая руководство, живут ради Светлого Будущего, ведь они Избраны колонизировать галактику, а те, кто там против... они поймут, что не правы. При этом почему-то коммунистические культуры от этих именно товарищей - плюются;
   - общество, где всегда мечтали о странствиях... а после - уже и о звездах, но без таких проблем, как описано... или даже С проблемами такими. А естественные ли это желания... кто знает, - может и нет;
   - плановая коммунистическая экспансия;
   - жесткое общество, в котором все, как один, включая руководство, живут ради экспансии. И при этом оно может и не быть солидарным, а быть дикий капитализм и экспансия, и ради экспансии позволено... всё или почти всё. Как Йэнно Мьюри, - почти полностью автономные корпорации, и принадлежащие по сути им, а не центральному правительству планеты. И кто там более эффективен... большой вопрос. Далеко не всегда коммунистические... и даже не тоталитарные...
   - Дикие капиталисты? - спросил Лэйми.
   - Иногда они. А иногда товарищи, которые всегда о звездах мечтали, а какой там у них сейчас общественный строй... а неважно. Вообще, начиная с определенного уровня развития политика полностью теряет свой смысл. Демократия, коммунизм - ничего не имеет значения.
   - Люди, я сегодня куда-то отправлюсь или нет? - неожиданно напомнил тезка. - А то оно всё интересно, конечно... но мне практика важна, а не теория.
   - Ну так занимайся практикой, кто запрещает-то? - удивленно спросил Лэйми.
   - А это сложно, - вздохнул тезка. - Та же леталка... она простая... пока по программе работает. А когда я попробовал создать нечто похожее руками... отец сказал, что дальнейшие эксперименты с метрик-полем даже простой структуры, а не сложной, как кокон, - лучше проводить где-нибудь сильно подальше. Уничтожить начавшую коллапс теперь уже идеальную сферу ему удалось лишь на глубине пары сотен метров.
   - Выходит, он может дематериализовать даже черную дыру, хотя в ней время остановлено, и вообще?
   - Я могу просто убрать всё в заданной области пространства, - пояснил Охэйо.
   - Просто выбросить нафиг? - удивился Лэйми. - В объемлющее пространство? Или именно дематериализовать?
   - Дематериализовать. Кстати, коллапс там не завершился, и время ещё не остановилось, а то, что было очень близко к тому - ну так что?
   - А если бы завершился - то всё, ищите новую планету?
   - Ну, в общем так, - вздохнул тезка. - Поэтому даже общаться надо... осторожно. А то всякое может быть, - можно и на искусственную привязанность нарваться, и вообще...
   - На тебя искусственная привязанность, основанная, например, на феромонах, не подействует же.
   Тезка кивнул.
   - Она - да. Но проекции я часто использую, в Нау-Лэй - почти всегда. Блочим детальный контроль над проекцией, блочим возможность сбросить проекцию... Добавляем родителя, который намекает, что, мол, сам виноват... и думай, где была изначально дыра, и как её заткнуть.
   - А так было? - с интересом спросил Лэйми.
   Тезка отвернулся.
   - Ну, было. Приятного... мало, скажем так. Первоначально - я просто боялся, чего - объяснить не мог, но думал, что удерживаюсь, пока не...
   - И всё же ты считаешь, что готов? И у тебя есть гарантии, что ты там опять не попадешься и не угробишь сам себя?
   Тезка вздохнул.
   - Гарантии - есть. Скажем так: почти сразу - угробить меня невозможно, но о границах - я не сразу узнал. При желании, правда, можно получить расщепление личности на палача и жертву, угу - но я буду в ОБОИХ ролях. Может и какая-то внешняя сущность телом завладеть или вирус какой-то всё восприятие переврет, но это уже надо самому открыться. Как в тот первый раз, с Мроо.
   - А реально без твоего желания такое может быть?
   Тезка вздохнул.
   - Реально - по мнению родителей - нет. Внешняя сущность - не может. Собственноручно созданная личность - ну, если я сам себе враг... Ну, пошли, что ли? - он повернулся к отцу.
   - А я? - спросил Лэйми.
   - А ты тоже хочешь? - удивленно спросил Охэйо.
   - Естественно.
   - Ты так же не уверен в себе?
   Лэйми смутился.
   - Не знаю. Но...
   - Хочешь отправиться с тезкой? Просто потому, что он - твой друг? А ты не думал, что это лишит всю... процедуру смысла? Он - это он, а ты - это ты, и пройти испытание вы должны по отдельности. Тем более, что реально ему ничего не угрожает... кроме, разве что, потери определенного количества дури.
   - Мне очень интересно посмотреть, как это... - сказал Лэйми.
   Охэйо ухмыльнулся.
   - Разве что так... Условия те же: никаких сверхспособностей, никакой памяти о том, кто ты на самом деле. Страдания, болезни, боль - всё настоящее, кроме, разумеется, смерти. Но даже об этом, оказавшись там, ты не будешь помнить. Ты согласен?
   Лэйми вздохнул. Он и сам не понимал, что толкает его на эту, в самом деле, довольно глупую затею. Он считал тезку своим другом - а друзей не бросают. Даже если нельзя ничем помочь - он, хотя бы, должен пройти через то же самое, чтобы потом ему не было стыдно...
   - Да.
   - Ну что ж. Тогда...
  

* * *

  
   В какой-то миг Лэйми понял, что просто тупо пялится в экран. Межпространственная топология не могла меняться сама по себе. Тем не менее, она таки менялась, словно все управляющие ей законы вдруг сошли с ума, и объяснить это ему никак не удавалось.
   Он гневно помотал головой, но это не помогло - строчки формул сливались в бессмысленную муть. Похоже, что доступный ему запас соображения сгорел в этих попытках дотла - и, если он будет продолжать так и дальше, то не добьется ничего, кроме головной боли.
   Печально вздохнув, он, не глядя, ткнул рукой в выключатель и поднялся, с наслаждением потягиваясь. За окном уже пылал закат, и Лэйми, зевая, побрел на балкон. Выходил он на восток, так что ему вдруг предстала сумрачная багровая страна. Над головой нависали зловещие сине-фиолетовые тучи, над горизонтом они обрывались, и там пылало угрюмое пурпурное пламя. На его фоне багровели фасады Часовой Башни, Ратуши и Королевского Замка слева, круглой громадины водонапорной башни справа. Под ногами же лежала тень его собственного дома, - и лишь вдали мягко светились оранжевым низкие фасады многочисленных современных построек. Воздух оказался неожиданно сырым и холодным - осень уже подступала вплотную.
   Снизу доносился ровный шум машин, - люди как раз возвращались с работы, - но Лэйми и так был дома, и чувствовал себя довольно странно: ум его уже отказался работать, а вот тело, казалось, совсем не устало. Это состояние ему совершенно не нравилось - оно предвещало, что уснуть этой ночью, скорее всего, не удастся, а значит, весь следующий день пойдет псу под хвост, - но вот поделать с этим он уже ничего, увы, не мог. Что же тогда заняться? Гулять?..
   Он ещё раз вздохнул, глядя на осыпавшийся кирпичный массив Часовой Башни. В детстве он выползал её сверху донизу, - но сейчас она совсем его не привлекала, да и музей в ней уже, разумеется, закрыт.
   Взгляд его невольно скользнул вправо, на охристое здание Института Пространства, - но и там не горело ни одно окно, да и само здание уже лежало в тени. Лишь надстройка лестничной клетки на углу ещё пламенела в неподвижных, каких-то застывших лучах заката. Картина была мрачная, и в чем-то даже тревожная - может, лишь потому, что за крышами внизу Лэйми не видел ни одного человека, и шум движения, казалось, пробивался из какого-то другого мира... того самого мира, который, казалось, вдруг сошел с ума, и решил слиться с его родным миром...
   Он вновь вздохнул и недовольно помотал головой, совсем не представляя, что делать дальше. Читать, смотреть телевизор сейчас совершенно не тянуло. Одна мысль о том, чтобы вновь включить компьютер и пошарить в Сети, едва не вызвала приступ тошноты - Лэйми нутром чувствовал, что не сможет прикоснуться к нему ещё, минимум, сутки. Спать и есть не хотелось. Общаться с кем-то - тоже. Чем же тогда...
   От пришедшей в голову мысли у него словно зажглось внутри маленькое солнце. Лэйми усмехнулся, потянулся изо всех сил, поднявшись на пальцы босых ног и заставив задрожать все мускулы. Легкое щекочущее пламя нга, вспыхнув где-то в глубине живота, стремительно разбежалось по телу, - и Лэйми стрелой взвился вверх.
  

* * *

  
   Как всегда в первые мгновения взлета, у него перехватило дыхание - казалось, мир перевернулся, он упадет прямо в зыбкое марево туч, легко пробьет его, и вылетит прямо в пустоту, в которой будет падать вечно...
   Холодный воздух мощно обхватил тело, и Лэйми всё же замер, ошалело мотая головой, чтобы видеть хотя бы что-нибудь, - глаза залепили растрепанные ветром волосы. В конце концов, он убрал их руками, и крутанулся, осматриваясь. Весь город лежал сейчас под ним, как пёстрая мозаика лиловых теней и рыжих освещенных фасадов. В тени, словно под водой, беззвучно двигались разноцветные огоньки машин, но звуки сюда уже не доносились, - Лэйми слышал лишь равномерный шум ветра. Он мощно и ровно толкал его, и он уступил этому напору, позволив нести себя к северу: там он видел только бесконечный ковер лесов. Ни жилья, ни дорог, - а видеть людей ему сейчас совершенно не хотелось.
   Щекотное пламя нга по-прежнему пылало в животе, зыбкими волнами разбегалось по телу - и Лэйми, тихо засмеявшись, стрелой рванул вперед, обгоняя ветер. Жилые районы быстро остались позади. Под ним поплыли плоские крыши цехов, потом - громадные прямоугольные проемы Нижнего Города, - коробочки домов в них казались беспорядочно насыпанными кубиками, - потом обводная дорога, городская ограда и обрыв. Высота полета сразу возросла, и у Лэйми вновь что-то щекотно всколыхнулось в животе, - на миг ему показалось, что земля под ним вдруг начала проваливаться.
   Теперь под ним проплывала пойма Великой - неровный ковер кустов, низких деревьев и лужков, там и сям разорванный зеркалами озер. Впереди раскинулся пугающий, темно-лиловый простор реки, и Лэйми притормозил - летать над водой он до сих пор боялся. Да и земля за ней выглядела сейчас очень уж неприветливо - мрачно-зеленые, бесконечные волны лесов, между которых уже поднимался туман. Вдали он сливался с тучами в непроглядную полосу смутной мглы, и на миг Лэйми показалось, что там - настоящий край мира.
   Вздохнув, он совсем остановился, - но ветер тут же толкнул его в спину. Щекотное пламя в животе быстро гасло - как всегда, он сдуру спалил слишком много нга.
   Лэйми снова крутанулся в воздухе, выбирая место для посадки. Почти под собой он увидел симпатичный островок, - наполовину травянистый, наполовину песчаный, - и быстро пошел вниз. Земля всплывала, словно обнимая его. На какой-то миг сердце вновь замерло. Он завис на высоте метра в четыре, тщательно осматриваясь - и, наконец, мягко опустился на песок. Холодная, шершавая поверхность словно щекотала босые ноги, и он вновь тихо рассмеялся, с наслаждением шагая по ней.
   Островок оказался небольшой - всего шагов двадцать в поперечнике - и, обойдя его, он сел в самой середине. Теперь вокруг был лишь полупрозрачный океан желтеющей, подсвеченной багрянцем заката листвы, - а под ним мягко блестела темная, спокойная вода.
   Лэйми замер, почти физически чувствуя, как с его тела в прохладную глубь земли стекает напряжение. Под легким ветром мягко шелестела листва, где-то вдали вразнобой крякали утки - вот, собственно, и все звуки.
   Он глубоко вздохнул, потом откинулся на спину и замер, глядя в небо. Земля мягко давила на лопатки, - казалось, что он с невероятной и всё время возраставшей быстротой поднимается туда, и сердце, как в детстве, сладко замирало от этого ощущения.
   Ещё раз вздохнув, Лэйми повернул голову, бездумно устремив взгляд в чащу травы. В таком вот ракурсе она казалась ему целым лесом - скорее, даже городом, потому что под ней суетились всевозможные букашки.
   Сходство с городом людей было очевидным и странным, и ему на миг вдруг показалось, что он сейчас смотрит на невероятно огромного себя, с головой, уходящей за тучи. Потом в воображении всплыла огромная, как облако, подошва его собственной босой ноги, и он невольно вздрогнул.
   Это видение показалось почти реальным, словно он сам вдруг невероятно уменьшился и как-то выскользнул из своего собственного тела, став то ли муравьем, то ли жучком. Или это люди изначально были жучками, а истинный его рост - как раз уходящий за тучи, и он должен бродить по пояс в облаках?..
   Лэйми зевнул, поняв, что засыпает, - такие странные мысли приходили к нему как раз на границе яви и сна. Хотя спать ему, вроде, не хотелось, его сознание словно отделялось от тела и смутным облаком всплывало вверх, не то растворяясь, не то сливаясь с миром, который беззвучно раскрывался вокруг. Его взгляд не только распахнулся на все триста шестьдесят градусов, но и словно растекался над землей тонким зыбким слоем. Точнее он не мог осознать это ощущение, на самом деле, очень странное, - ничего похожего с ним раньше не случалось. Лэйми никак не мог понять, на самом ли деле он смотрит сейчас сверху тысячами рассеянных в воздухе глаз - или эта диковинность ему просто кажется. Разглядеть себя не получалось - словно все эти его глаза открылись в какой-то другой мир.
   Лэйми моргнул, и его призрачный взор, словно отразившись в воде, обратился к небу. Какое-то время он словно плыл над зыбким океаном серо-фиолетовых туч, как-то прилипнув к мягкой поверхности перевернувшейся земли, - зеркала озер в ней казались окнами в настоящее небо. Лэйми попытался разглядеть, что там, за тучами, - неужели, такая же земля? - но тут его призрачное зрение вновь моргнуло, расходясь широким горизонтальным кругом.
   Сейчас он смотрел в зыбкую мглу горизонта, рассеченную черной на фоне заката гребенкой города. Картинка получилась жутковатая, и где-то в глубине вновь всплыла смутная тревога. Там, на севере, было что-то опасное - но очень далеко, куда дальше, чем способен достигать глаз.
   Лэйми мягко опустил ресницы, замер, даже задержал дыхание, стараясь поймать призрачное, как паутинка, видение. Над землей лежала полоса смутной мглы, но по небу вдруг прошла бесцветная волна, и там, очень высоко за тучами, оно стало вдруг зеленовато-голубым. Тучи мгновенно вытянулись вверх белоснежными перьями, - нет, это на нем проявились чужие облака... Лэйми опустил взгляд на чужую землю под ними... и проснулся.
  

* * *

  
   Вначале ему показалось, что это, - только сон. Но тут земля вдруг задрожала под ним, - словно совсем рядом проехал огромный грузовик, - и откуда-то из-под неё донесся низкий, почти инфразвуковой гул, почти сразу же, впрочем, угасший. В городе он не обратил бы на это внимания... но тут, в пойме, на несколько километров вокруг никаких грузовиков быть не могло. Землетрясений же тут не случалось... до сих пор. А значит...
   Сердце у него вдруг бешено забилось, и с минуту, наверное, он лежал неподвижно, часто дыша, пытаясь успокоиться. Реальность в миг пробуждения моргнула, и он уже никак не мог понять, видел ли он тот... мир наяву, или он не больше, чем кошмар, всплывший из темной глубины сознания. Проще всего было, конечно, просто слетать туда и посмотреть, - но лететь так далеко, да ещё и на ночь глядя, ему совершенно не хотелось. К тому же, нга на столь дальний полет точно не хватило бы. Пожалуй, стоит вернуться домой, и хоть по компу посмотреть, что там...
   Вздохнув, Лэйми встал и потянулся, вновь стараясь вызвать в животе это легкое, щекотное пламя... но на сей раз напрасно. Он слишком устал... и, поняв это, нахмурился. Ночевать на куске голой земли посреди болота ему вовсе не хотелось, - а выбраться отсюда пешком он не мог.
   Недовольно вздохнув, Лэйми вновь сел на песок, хмуро глядя в глубину зарослей. С севера подул легкий ветерок, и он невольно поёжился, - с ним пришла вечерняя прохлада, а на нем ничего, кроме трусов, не было. Пад он тоже, естественно, не взял, так что вызвать Мастера Скейла не вышло бы - да и тот точно не прилетел бы за ним на вертолете, с веревочной лесенкой и плюшками. Сам же Скейл точно не хватится его часов до девяти утра - а сейчас было часов пять вечера. Нет, конечно, он вернется раньше - но понятия не имел, когда, и это его раздражало. Нга была штукой очень капризной, едва ли не случайной, и уже не раз ставила его в дурацкое положение, - вроде похода в трусах по ночной улице после лихого внезапного полета. Ждать её возвращения он мог с равной вероятностью и час, и десять, и, что самое противное, поделать что-то с этим он не мог. Мастер много говорил ему о тренировках, - но Лэйми привычно пропускал его слова мимо ушей, о чем ему теперь приходилось жалеть.
   Он попытался вспомнить что-нибудь, подходящее к случаю из упражнений, - но так и не смог. Это уже не на шутку его разозлило. Он вскочил и быстро подошел к берегу, глядя на запад. Память тут же развернула перед ним весь проделанный сюда путь. Вроде, до суши не так и далеко, - всего пара сотен метров - и, может быть...
   Лэйми ещё шагнул вперед, и попробовал ногой воду. Неожиданно холодную - на и так прохладном ветру его даже передернуло. Лезть в неё совершенно не хотелось. Даже если он и перейдет вброд или переплывет это проклятое озеро, - ему придется топать босиком по заливному лугу, что само по себе могло кончиться плохо: мягкая на вид трава легко резала кожу между пальцами, да и шанс пропороть ногу об какой-нибудь принесенный половодьем сук тоже вовсе не равнялся нулю. А когда он доберется до города, - объяснятся с охраной на въезде ему придется опять же в трусах, и без документов. Нет, внутрь-то его, конечно, пустят - и наверняка даже дадут позвонить Скейлу, - но стыда и позора не оберешься. Нет, это не выход...
   Краем глаза Лэйми заметил какое-то движение и бездумно скосил взгляд. На песке лежал вроде бы камень, непонятно откуда тут взявшийся, - и он едва не подскочил, когда "камень" вдруг прыгнул! Лишь разглядев длинные задние ноги, он понял, что видит здоровенную лягушку. Она пролетела добрых метров десять и плюхнулась совсем рядом с ним.
   Лягушка оказалась длиной в добрых сантиметров двадцать, темно-коричневая, в черных тигриных полосах, толстая, мощная, наглая. Она громко квакнула, словно требуя освободить дорогу, и Лэйми невольно отступил. Лягушка сиганула ещё метров на десять, потом сразу в воду. Вслед за ней по острову прыгали другие, целеустремленно направляясь к югу. Лэйми недовольно помотал головой, потом вздохнул и повернулся туда, - ему тоже стало интересно, что там. Но там, конечно, ничего не оказалось, кроме зарослей.
   Тут же ему пришло в голову, что лягушки бежали не к чему-то, а ОТ чего-то, и он мгновенно повернулся к северу. Но и там ничего не было, только что-то плеснуло. Может, лягушка. Может, рыба. А может...
   Он вновь вспомнил тот мир - огромные, бледно-белесые башни, похожие и совсем не похожие на грибы, далекие... далекие? Или его взгляд во сне упал слишком далеко, и Совмещение случилось совсем рядом?..
   От этой мысли Лэйми продрал вдруг ледяной озноб. Уже не обращая внимания на холод, он бросился в воду, тут же запутался то ли в водорослях, то ли в затопленной траве, плюхнулся вперед и поплыл, как мог быстро. Вода тут оказалась мелкая, руки то и дело доставали до дна - но идти по этим подводным зарослям наверняка не вышло бы.
   Опомнившись, Лэйми заставил себя плыть тише, не поднимая брызг - это почему-то показалось ему невероятно важным. Он был уже в гуще леса, вокруг торчали тонкие стволы, и плыть напрямик не получалось. Лэйми извивался между ними, чувствуя себя почти змеей... и в какой-то миг понял, что потерял направление.
   Он встал, держась за ствол, и осмотрелся. В этих проклятых затопленных зарослях он видел всего метров на пять, может, на десять. Небо скрывалось за ветками, и он не представлял, в какую сторону плыть или идти, - тут это было без разницы, глубина оказалась по пояс. Двигаясь же наугад, он мог бессмысленно кружить на месте. Остаться же тут он не мог - от холода уже свело живот, а вся кожа покрылась крупными мурашками.
   От мысли, что, испугавшись непонятно чего, он сам загнал себя в это идиотское положение, Лэйми захотелось завыть. На какой-то миг ему даже показалось, что всё это - просто страшный сон, и что сейчас он проснется... но холод воды тут же прогнал глупую иллюзию. Она была реальной. И он здесь тоже был реален. От яви же пробуждения не было.
   Зашипев от злости, как змея, он яростно бросился вперед, увязая в мягком дне и путаясь в зарослях. Дно покрывали какие-то кочки, он то поднимался из воды до колен, то вдруг соскальзывал, проваливаясь по пояс. Несколько раз Лэйми падал, ныряя в воду с головой, но тут же вскакивал, отфыркиваясь, и вновь яростно рвался вперед, подгоняемый холодом - если бы он остановился, то точно околел бы.
   Наконец, впереди показался просвет. Лэйми удвоил усилия... и ошалело замер, увидев тот же самый остров. Но уже не пустой: на нем стоял какой-то незнакомый парень в одних плавках. Вид у него был довольно-таки дикий, а сочетание черных блестящих волос и очень светлой кожи оказалось, мягко говоря, необычным. С широколобого лица удивленно смотрели далеко посаженные, длинные, ярко-зеленые глаза. Сложен парень был великолепно - с впалым животом, гибкий, мускулистый - и Лэйми даже ощутил мимолетную зависть. Такую ладную фигуру не дадут никакие тренировки - с ней можно лишь родиться. С ней, правда, не вязалась падавшая на спину густая растрепанная грива, - но у самого Лэйми была такая же, и ему вдруг показалось, что этого парня он уже где-то видел - то ли во сне, то ли...
   Он недовольно мотнул головой и быстро двинулся к берегу, - в другой ситуации он бы, наверное, тихо ушел, но холод не оставлял ему выбора. Парень легко отступил на несколько шагов, по-прежнему глядя на него подозрительно.
   - Ты кто? - осторожно спросил он. Похоже, что шумное появление Лэйми из глубины зарослей изрядно его напугало.
   - Лэйми. Лэйми Анхиз, - Лэйми вышел, наконец, на берег и отряхнулся. Ему по-прежнему казалось, что этого парня он уже где-то видел, и это необъяснимо его злило. - А ты?
   - Лэйми Охэйо, - парень ухмыльнулся. - Тезки.
   - Что ты здесь делаешь? - вначале Лэйми тоже принял его за летуна, но тут же заметил стоявший у берега катер. Он объяснял появление тезки - но что он вообще делал на этом бессмысленном клочке земли? Да ещё и в столь странном виде: для купания было, пожалуй, уже слишком прохладно.
   - Ну... мне надо забрать тут кое-что, - тезка явно понял, что сказал лишнее, и хмуро посмотрел на Лэйми.
   В другой ситуации тот бы испугался... но тезка выглядел, скорее, смущенным, чем готовым к злодейской ликвидации свидетеля. Лэйми подумал, что могло тут прятать это юное создание. Угрюмая уголовщина с ним как-то не вязалась. Разве что...
   - Оружие? - предположил Лэйми. Наркота с видом тезки не вязалась совсем, а в награбленные им сокровища он, почему-то, верил ещё меньше.
   Тезка тихо икнул, глядя на него почти испуганно. Он был заметно моложе Лэйми - лет шестнадцать, не больше.
   - Откуда ты знаешь? - он осмотрелся, словно ожидая, что из кустов вот-вот вырвется отряд полиции.
   Лэйми усмехнулся.
   - Догадался.
   - Хц! - тезка злобно зыркнул на него... и тут же густо покраснел. Злодей из него был и в самом деле никудышный. - И что мне с тобой теперь делать? - это прозвучало неожиданно беспомощно.
   - Взять в долю? - насмешливо предложил Лэйми.
   - Я не торгую, - смущенно буркнул тезка, и вновь хмуро взглянул на него. - А ты что, разве ничего не знаешь?
   - А что я должен знать?
   Вновь сердито взглянув на него, тезка вдруг плюхнулся на траву, и он, чуть смущенно, последовал его примеру.
   - Ну, видишь ли... - начал тезка, и тут же замер, к чему-то прислушиваясь. - Ты тоже летун? - вдруг спросил он.
   - Да, - Лэйми удивленно взглянул на него... и тут же повернул голову.
   До него донесся слабый, ровный, но мягко нарастающий шум - шумел катившийся к ним с севера ветер. Всё ближе, ближе, ближе... потом Лэйми увидел, как клонятся под ним ветки... а потом его обдала волна неожиданно теплого, пахнущего горьким дымом воздуха, словно этот самый ветер занес его из ранней осени куда-то в середину лета. Казалось, что сейчас он пролетит и всё вернется... но волны теплого воздуха накатывались одна за другой, и в этом было нечто тревожное: никогда на его памяти погода не менялась так вот резко. И никогда не теплело так быстро и так сильно.
   Незнакомый дымный запах защекотал нос. Лэйми чихнул, потом выпрямился, глядя на тезку. Тот смотрел на него почему-то беспомощно и испуганно... потом вдруг длинно выдохнул, и вздохнул с явным облегчением.
   - Ты ничего не чувствуешь? - осторожно спросил он.
   - Ты о... - начал Лэйми, и замер. Его кожу словно закололи миллионы крохотных иголочек. Кровь вдруг волной прилила к ней, на мгновение закружилась голова... но тут же все ощущения исчезли, и Лэйми мотнул волосами. Он не понимал, что это с ним происходит. - Ничего. А что это?
   Тезка снова глубоко вздохнул. Лицо его стало вдруг хмурым.
   - Это Совмещение.
   - С кем? - Лэйми знал, что иногда миры... соприкасаются, и что это, обычно, не несет ничего хорошего. Последнее Совмещение случилось уже двадцать лет назад - но до сих пор люди боялись выйти за городскую ограду, потому что...
   Тезка вновь хмуро взглянул на него.
   - С Мроо. С их... миром. Этот ветер... он оттуда. И... это не только ветер. Он несет вирус... очень заразный.
   - Что за вирус? - в них Лэйми разбирался... не очень.
   Тезка вздохнул.
   - Распространяется воздушно-капельным путем. Не убивает, но превращает человека в... это можно назвать зомби. Инкубационный срок - неделя, иногда меньше. После первых двенадцати часов - человек уже заразный. Само превращение - ещё двенадцать часов. Зараженный просто впадает в кому... и просыпается уже не собой. Чтобы определить заразу в течении той недели - надо класть в хороший стационар и делать полное обследование. Говорят, что экспресс-тест делают... но пока его нет. Лекарства НЕ существует, потому что, строго говоря, это - не совсем вирус в обычном плане. Над ним работают, но результатов пока что... Заражает... всех. Превращаются - 99.8%. Можно заблокировать активную фазу - определенные примеси в пищу, но процедуру подготовки нужно начинать за несколько месяцев до атаки, и это механизм... не задействован. В данной ситуации заражены будут все - и лишь один из пятисот сможет остаться человеком.
  

* * *

  
   Как ни странно, Лэйми почти не испугался - просто не мог поверить, что всё это происходит наяву. Он знал, что рано или поздно Совмещение с миром Мроо произойдет... и думал об этом, пожалуй, слишком много. Теперь, когда оно всё же случилось, он не почувствовал почти никаких эмоций - кроме, разве что, какого-то извращенного любопытства.
   - И что нам теперь делать? - спросил он.
   Тезка фыркнул.
   - Выжить. По крайней мере, попытаться. Я тут... ну, как раз ружьё спрятал. С патронами.
   - Где?
   - Вон там, - тезка показал на торчавший из воды полузатопленный куст.
   Очевидно, сочтя все объяснения законченными, он вскочил, бодро зашагал к нему, замер и поёжился, войдя в воду, потом вздохнул и зашагал дальше, быстро погрузившись по пояс. Добравшись до куста, он пару раз обошел вокруг него, ощупывая дно ногами, потом вдруг нагнулся, окунувшись с головой, - и выпрямился, подняв длинный резиновый мешок, очевидно, тяжелый. Держа его двумя руками, тезка устремился к берегу, весьма активно, - пусть воздух и потеплел, но вода-то оставалась холодной. Теперь Лэйми понял, почему он так легко одет.
   - Вот, - он гордо показал Лэйми мешок, мокрый и облепленный илом. Похоже, что он пролежал тут, на дне, не один год.
   - Что там? - с крайним интересом спросил Лэйми. Он постарался представить, где пятнадцатилетний, примерно, парень мог достать ружьё, но так и не смог.
   - Э-э-э... давай валить отсюда, - ответил тезка, нервно оглядываясь, словно стоял с этим мешком на оживленной улице, - и, не дожидаясь ответа, бодро зашагал к катеру. Лэйми, вздохнув, последовал за ним.
   Катер - наверное, звучало слишком громко, просто моторная лодка, небольшая, но ухоженная, и как раз с двумя сидениями впереди. Тезка, естественно, плюхнулся на место водителя. Лэйми сел рядом с ним. Тезка покосился на него, - почти незнакомого парня он дичился, - и вздохнул.
   - Ладно, поплыли, - наконец, сказал он, и завел двигатель.
  

* * *

  
   Тезка шел стремительно, и Лэйми едва поспевал за ним. По его словам радио, - маленький наушник, тонким проводком соединенный с падом в кармане его джинсов, - молчало, как убитое, но сообщения о том, что вирусом Мроо заражены уже почти все, похоже, подтверждались. Большинство прохожих вело себя как-то странно - пустые взгляды, нелепые, замедленные движения, - и сердце Лэйми сжималось от странного, противно-сладкого чувства. Он почти не верил, что все вокруг превратятся в "зомби", как уверял его тезка, и предстоящий конец света казался ему, отчасти, просто Большим Приключением. Дикое, почти сумасшедшее ощущение - но они с тезкой, уже совершенно точно, оказались иммунны к этой дряни, - а, как оказалось, так везло одному из тысячи или даже ещё меньше. Шансов на то, что иммунны будут они оба, было один на миллион, - везение почти невероятное и настраивающее на оптимистический лад. Тем не менее, Лэйми очень хотел дойти до дома тезки побыстрее, - бродить по улицам ему сейчас вовсе не хотелось. К тому же, запасной одежды на катере тезки, конечно, не нашлась, он так и шел в одних трусах, чувствуя себя очень неловко. Наверное, из солидарности с ним тезка ограничил свой костюм джинсами, бодро шагая босиком и с голыми плечами, - и это, хотя бы отчасти, ободряло.
   На плече тезка тащил свой резиновый мешок, и Лэйми невольно подумал, что их парочка выглядит сейчас крайне подозрительно. Через КПП их точно не пропустили бы, - но тезка и не сунулся туда. Лихо промчавшись по притоку Великой, он загнал катер в жерло огромного коллектора, - массивная решетка в котором была словно разворочена взрывом, - и по длинному колодцу они поднялись вверх. В другое время это напугало бы Лэйми, - тем же путем в город могли проникнуть и нелюды, - но сейчас это уже не имело значения. Тем не менее, он чувствовал себя идиотски, то и дело оглядываясь в поисках возможных патрулей полиции.
   Обстановка вокруг тоже не располагала к спокойствию, - из Слияния по-прежнему несло гарью, закат был дымный и ветреный. Туманно-багровое небо и невероятно огромное, какое-то расплывчатое солнце наводили странную восторженную жуть, как и острый, тревожный запах нездешнего дыма. Пока что Лэйми нигде не видел "зомби", - но ждать их появления, похоже, оставалось недолго. Нормальных людей уже не попадалось: все, кто мог, наверняка сбежали или заперлись, и они остались одни, - не самое приятное ощущение.
   Лэйми с облегчением вздохнул и нетерпеливо проскользнул внутрь, когда тезка, отперев висячий замок, открыл массивную, сбитую из гладко окрашенных досок калитку. За его спиной лязгнула щеколда, и он на секунду замер, закрыв глаза, с наслаждением чувствуя, как страх оставляет его. Потом встряхнул головой, отбросив упавшие на глаза волосы, и осмотрелся.
   Владения тезки оказались обширными, - просторный двор, окруженный высоченным забором, большущий двухэтажный деревянный дом, выходивший на улицу, большой, тоже двухэтажный сарай, и пара сараев поменьше. Из-за ведущих на улицу ворот то и дело доносились шаги, но Лэйми чувствовал себя, как на необитаемом острове, - здесь и сейчас никому не было до них дела.
   Едва задвинув щеколду, тезка бросил мешок на стоявшую у ворот скамейку, с наслаждением потянулся, поднявшись на пальцы босых ног, помотал головой и засмеялся. Лэйми босиком и в трусах было холодновато. Он невольно поёжился, обхватив руками бока, и нетерпеливо посмотрел на тезку.
   - Ну, пришли, - и что дальше?
   Тезка вздохнул и удивленно взглянул на него.
   - Я подыхаю от голода. Так что - пошли есть.
  

* * *

  
   В доме оказалось страшновато - электричества тезка зажигать почему-то не стал, а в едва сочившемся в узкие окна багровом закатном полусвете лабиринт коридорчиков, бесчисленных дверей и каких-то лесенок выглядел довольно-таки жутко. Здесь царила неприятная тишина, - кроме них в доме не оказалось ни души, и Лэйми вздрагивал от каждого шороха. Ему было неловко ходить полуголым в чужом доме, - но тезку это явно не трогало.
   Он привел его в маленькую кухню на втором этаже, - тоже полутемную, обшитую темно-коричневыми досками, с единственным узким окном, выходившим во двор, - из него была видна лишь боковая стена дома. Сквозь листву росшего под окном клена пробивался красный закатный свет.
   Все вещи тут были старые - старая газовая плита, старый холодильник, какие-то деревенские буфеты, - и Лэйми казалось, что они провалились в прошлое, лет на пятьдесят.
   С едой тут оказалось небогато, - тезка отыскал каравай черного хлеба и большой кусок какой-то суховатой ветчины, слишком соленой на вкус Лэйми. Он был, впрочем, слишком голоден, чтобы привередничать, и несколько минут они сосредоточенно жевали. Потом тезка сделал им чаю с лимоном, что пришлось очень кстати, - пить после ветчины захотелось ужасно.
   За всё время ужина они не сказали ни слова, - да и говорить было, собственно, не о чем. Радио по-прежнему молчало, - и проводное, и обычное, телевизор, - тоже древний, с небольшим экраном, - работал, но не показывал ничего, кроме помех. Конец света наступил буднично и незаметно, и теперь Лэйми чувствовал себя как-то странно, - старая жизнь кончилась, а новая ещё не началась.
   Сидеть в пустом доме было скучно. Они вышли во двор, - но и там никаких дел не нашлось, и они уселись на скамейке, стоявшей возле высоченного речного обрыва. Справа двор упирался в четырехметровый деревянный забор, настоящую стену с обшитыми досками колоннами-опорами. За ней росли громадные древние тополя, их ветви затеняли эту часть двора так, что он казался мрачноватым залом. За тополями смутно белела громадина церкви. Оттуда доносился смутный шум большой толпы, но уже непохожий на богослужение, - вирус Мроо настиг прихожан прямо в доме их бога...
   Такое вот соседство Лэйми не нравилось, - но он уже нашагался босиком, и идти ещё куда-то не хотелось. Сейчас босые ноги ныли, натертые асфальтом подошвы ощутимо горели, и он с удовольствием болтал ими в прохладном воздухе, бездумно любуясь пейзажем.
   Вдали, прямо перед ними, в дымном мареве белела россыпь многоэтажек, сверкая тысячами багровых закатных отблесков. На фоне темно-лиловой вечерней тени картина получалась зловещая, но страха Лэйми уже не ощущал, скорее, предчувствие чего-то невероятного, грандиозного и неизбежного. Он видел едва заметные искры машин, иногда проезжавших по развязке, - там вдруг вспыхивали быстрые алые отблески. Все, кто ещё мог, бежали из города, но тезка решил остаться, объяснив это какими-то непонятными делами.
   Лэйми не вполне разделял его оптимизм, но пока что планы тезки исполнялись, - они смогли попасть в город, не привлекая внимания охраны (с оружием их точно никуда дальше ближайшей камеры не пропустили бы) и вполне спокойно добрались до места, где могли строить планы на будущее.
   План Лэйми был, в общем, несложный - подождать, пока все незараженные свалят из города, потом (то есть, завтра утром) навестить несколько мест, где наверняка можно будет разжиться жратвой, - уцелевшие не могли вывезти всё, - и уже потом валить на юг. Для этого, правда, нужна будет машина. Он не знал, где её раздобыть, а тезка отмахивался, - эта трудность казалась ему несущественной. Он вообще явно страдал пофигизмом в легкой форме, был нагловат, и вообще, вел себя непредсказуемо, - но зато быстро соображал, мало чего боялся, и ещё, был превосходно развит физически, - а Лэйми полагал, что в ближайшем будущем эти качества станут очень даже ценными. Он сам был рослым и здоровым парнем, хорошо тренированным и ловким, - но до тезки ему было всё же далеко. Правду говоря, ему жутко повезло с напарником, - хотя он, порой, и думал, что бьющая через край непредсказуемость тезки может завести их не туда.
   Они сидели тут довольно-таки долго, - пока солнце всё же не зашло, и не стемнело. Похолодало, стало довольно-таки жутковато. Мир укрывался холодной пустотой, небо темнело, словно опускаясь на землю. Тезка не выдержал первым, - он встал и потянулся, посмотрев на Лэйми сверху.
   - Пошли спать. Утро вечера мудренее.
   - Спать? И ты сможешь заснуть, когда Мроо прут сюда на всех парах?..
   Тезка насмешливо взглянул на него.
   - Прут, но пока что не доперли. У нас есть эта ночь, завтрашний день, - и, думаю, следующая ночь. Потом станет уже поздно. Завтра посмотрим, что делать. Пошли спать, - это всё равно нужно. Раньше ляжем - раньше встанем.
   Они вернулись в дом и заперли за собой двери, но всё равно, он не казался Лэйми надежным убежищем, - слишком много тут низких, закрытых ветхими ставнями окон...
   С тем, где кому спать, вышла небольшая проблема, - тезка предложил лечь в его комнате, но Лэйми не очень этого хотелось. Да, спать одному в чужом доме жутковато, но всё же поддаваться своему страху - как-то по-детски. В конце концов он устроился в тесной сыроватой комнатке без окон, метрах в пяти от довольно-таки уютной спальни тезки.
   Погасив лампу и заперев дверь, Лэйми растянулся на постели. В темной, пронизанной непонятными шорохами и скрипами тишине ему было жутковато. Он подумал, что не сможет заснуть до утра.
   И заснул.
  

* * *

  
   Его разбудил глухой нарастающий гул, - словно где-то далеко садился большой самолет, - но такой низкий, что больше походил на гром. Он медленно нарастал, - а потом вдруг оборвался, и через пару секунд постель под ним вздрогнула. Дом отозвался сухим скрипом, посуда в шкафу зазвенела.
   Лэйми рывком сел и несколько секунд ошалело осматривался, отчаянно пытаясь вспомнить, где это он, и что с ним. Опомнившись, он откинулся на подушку, но тут же вскочил. Вокруг царила мертвая тишина, - и в ней его сердце билось часто и тревожно.
   Отперев дверь, он выглянул в коридор. Там царила кромешная тьма, лишь из-за приоткрытой двери в спальню тезки пробивался призрачный синий отблеск уличных фонарей. Медленно, невольно задерживая дыхание, Лэйми пошел к ней. Оттуда тоже не доносилось ни звука, и в голове взорвался рой совершенно диких мыслей, - что, если тезка уже заразился и умер? Ничего невозможного в этом не было, и дорога до двери показалась Лэйми очень-очень долгой. Он двигался очень осторожно, и ни одна доска не скрипнула под его босой ногой. Бесшумно заглянув за косяк, он замер, напряженно всматриваясь.
   Тезка лежал на неразобранной постели, на животе, уютно обнимая подушку. Лэйми смотрел на спящего, пытаясь понять, дышит ли он. Рассмотреть это никак не удавалось, - слишком темно, - и сердце потихоньку уходило в пятки. Подойти и потрогать его он не решался - страшно, да и объяснить тезке, зачем он это сделал, он бы не смог.
   Лэйми не знал, сколько бы он тут стоял, и до чего в конце концов додумался, - но тезка вдруг пошевелился, поджал пальцы на правой ноге, и что-то пробормотал. Лэйми с облегчением перевел дух и выскользнул из комнаты. Сейчас ему стало одновременно смешно и стыдно, - ни с того, ни с сего, он сам запугал себя почти до смерти.
   Бездумно почесав бедро, он замер посреди коридора, пытаясь понять, что делать дальше. Спать уже не хотелось, - внезапная вспышка страха смыла сонливость, и сейчас он ощущал себя бодрым и полным сил. Но тишина в доме оставалась столь же мертвой, и чувство смутной тревоги по-прежнему не отпускало его.
   Поняв, что заснуть не удастся, он спустился на первый этаж, и, отперев дверь, вышел во двор, залитый синим светом одинокой ртутной лампы. Уже почти стемнело, но, к его удивлению, оказалось не холодно - напротив, застойный, дымный воздух пронизывало неожиданное, какое-то нездоровое тепло. Ему вдруг стало страшновато, - вокруг царила необычная для города тишина, даже из двора церкви больше не доносилось ни звука.
   Лэйми хотел выйти за ворота - но вспомнил, что он в одних трусах. Он вернулся в дом и выглянул в застекленный эркер гостиной, выходивший на улицу на уровне второго этажа. Тротуар был залит ярким синим светом, но эркер оставался в тени. Лэйми сел на пол, бездумно глядя вдоль улицы, - совершенно пустой, насколько хватал глаз.
   Он смотрел лишь в одну сторону, и потому вздрогнул, когда из-под него бесшумно вышло десятка полтора "зомби", - они целеустремленно направлялись куда-то к центру города. Внешне они ничуть не изменились, - только их кожа стала чугунного, темно-серого цвета, и двигались они тоже неуклюже, словно ожившие чугунные же статуи.
   Лэйми оцепенел. Сердце у него бешено забилось, в глазах потемнело, и какое-то время он даже не мог пошевелиться. Тезка-таки облажался со своими планами, - он недооценил быстроту действия заразы. Впрочем, он облажался не один, и Лэйми охватила вторая волна страха, теперь уже сознательного, - все его планы разжиться едой разлетелись в клочья. Но те, кто убрался из города, поступили чертовски удачно, - а вот они вдвоем застряли в самом сердце ада.
   Лэйми не помнил, как поднялся на ноги. Голова у него кружилась, он шагнул к двери, - и чуть не упал, судорожно схватившись за столик.
   Собственная внезапная немочь тоже напугала его, - но этот новый страх столкнулся со старым, вытеснил его, и вдруг исчез, - по крайней мере, теперь он мог соображать.
   Первое, и, увы, единственное, что пришло ему в голову, - это разбудить тезку, и он побрел в его комнату. Тот всё ещё мирно дрых, растянувшись, и Лэйми охватила злость. Не слишком заботясь о вежливости, он толкнул его.
   Тезка вскрикнул и приподнялся на руках, ошалело взглянув на него. Лицо у него было растерянно-испуганное, совсем детское, - и этот восхитительный миг продлился довольно-таки долго. Затем он моргнул, и взгляд его сразу стал осмысленным, - резко, словно что-то щелкнуло. Он рывком перекатился, вскочил, и зло уставился на Лэйми.
   - Эй, в чем дело? Нельзя было постучать?
   - Весь город полон проклятых зомбаков, - Лэйми сказал это со спокойствием, поразившим даже его самого.
   - Что? - рот тезки удивленно приоткрылся.
   Лэйми с каким-то извращенным удовольствием рассказал, что он видел. Тезка хмуро прикусил губу.
   - Вот б...! - наконец, сказал он, и Лэйми ещё целую минуту наслаждался, глядя, как тезка награждает себя разного рода нелестными эпитетами, одновременно выглядывая из окна. Разглядеть он смог всего пару "зомби", да и те шли уже далеко, - но и этого вполне ему хватило. Он со злостью захлопнул окно, и повернулся к Лэйми.
   - Что делать будем? - хмуро спросил тот.
   Тезка зло прикусил губу. Было видно, что то, что он хочет сказать, совсем ему не нравится, - но он просто не видел другого выхода.
   - Выходит, что я теперь хранитель Ворот, - он вытащил из-под подушки тяжелый браслет, взглянул на крохотный экранчик, нахмурился. - Последний, - он вновь сверился с браслетом. - Они уже открыты, кстати, и мы можем уйти через них, - но до них ещё надо добраться...
   Лэйми удивленно смотрел на него. Ворота пропали давным-давно, и он считал их не более, чем легендой. Но, если они в самом деле открыты, то ситуация действительно плохая. Если верить легендам, Ворота открывались "лишь в дни гибели мира, чтобы открыть путь в новый мир"...
   - И где они? - Лэйми нахмурился. Если Ворота скрыты в каком-нибудь древнем храме на диком севере, им до них никогда не добраться, точно не сейчас...
   Тезка вдруг усмехнулся.
   - Здесь, в городе, в доме на улице Осенних Цветов. Там я, вообще-то, живу. А здесь - дом родителей. Я сюда пошел, потому что он ближе. Намного. Я не знал, что... ладно, неважно. Нужно идти к ним. Тут сидеть бессмысленно - жратвы больше нет, и вообще...
   - Сейчас? - Лэйми совсем не хотел выходить из дома.
   - А чего ждать? - к тезке вернулась прежняя решительность. - С каждой минутой ИХ будет становиться больше. Если мы не выйдем сейчас, - то не дойдем уже никогда.
   Лэйми оторопело присвистнул.
   - Улица Осенних Цветов на другом конце города! Как мы туда попадем?
   Тезка вдруг широко улыбнулся.
   - Как обычно - ногами.
   Лэйми вдруг захотелось задушить это босое лохматое создание, - но он знал, что, увы, не получится.
   - Превосходно. Нас просто убьют.
   - Нет. Оружие у меня есть же. Не бог весть какое, но всё-таки... - тезка замолчал, нетерпеливо глядя на него. Лэйми не двигался. - Слушай, дай штаны одеть!
   Лэйми рассмеялся и вышел из комнаты. Он тоже не отказался бы от джинсов, - и тезка дал ему свои запасные, слишком тесные для Лэйми, но выбирать не приходилось. Их, по крайней мере, он смог натянуть, - в отличии от его старых рубах, футболок и сандалий. Когда он вернулся в спальню, тезка стоял у стола, изучая содержимое мешка. Вообще-то, он был прав, - здесь они могли лишь тихо умереть от голода, и, если идти, то надо выходить сейчас. И, хотя путь до Ворот не близкий, оружие сильно повышало их шансы.
   Услышав шаги, тезка повернулся и задумчиво посмотрел на него.
   - Сколько ты весишь? - вдруг спросил он.
   - Семьдесят шесть кило. А что?
   - Я - пятьдесят восемь... пока что. Тогда это - тебе. А то я пробовал стрелять - меня отдачей сносит...
   На столе лежал автоматический дробовик EX-47, и взяв эту здоровенную, почти метровой длины дуру, Лэйми присвистнул. Она расстреливала свой двенадцатизарядный магазин за две секунды, посылая в цель сплошной поток стальной дроби. В холщовой сумке, прилагавшейся к ружью, лежало пять запасных магазинов - тоже армейских, коробчатых, сменявшихся почти парой движений. Там же лежали две пачки патронов 12-го калибра - в каждой по 64 штуки. С таким арсеналом у них был уже неплохой шанс дойти до цели.
   - Будем жить, - невольно улыбнулся Лэйми, проверив дробовик и набив все магазины. Он не был метким стрелком, так что эта штука пришлась ему в самый раз. Сумку с патронами он перебросил через плечо.
   - Угу, - согласился тезка. - Ну, пошли, что ли, - наконец, сказал он.
  

* * *

  
   Они спустились во двор. Лэйми не слишком хотел опять бегать полуголым, - но выбора у него, как обычно, не имелось. Тезка же оставил свою одежду у катера, и возвращаться за ней сейчас явно не стоило...
   Лэйми вздохнул. Хотя бы с погодой им явно повезло, - очень тепло, да и ощущать невесомо обтекавший тело воздух и землю под босыми ногами ему очень нравилось...
   Он направился к воротам, но тезка повернул в другую сторону, - к церковному забору. Сдвинув пару досок, он пригнулся, заглянул в дыру, потом быстро и ловко проскользнул в неё. Лэйми последовал за ним, выпрямился и осмотрелся.
   Он увидел тесный церковный сквер с лабиринтом узких асфальтовых дорожек, окруженных высокими живыми изгородями. Здесь горели низкие синие фонари, такие тусклые, что почти ничего не освещали, - странная картинка, как из сна. За небольшим двориком смутно белела громада церкви. Вокруг не было ни души, ничто не двигалось, лишь под фонарями беззвучно роилась мошкара.
   - Зачем нам сюда? - спросил Лэйми.
   Тезка молча показал на колокольню.
   - Осмотреться. Это самое высокое место на километр вокруг.
   Идти наугад в самом деле не стоило, и Лэйми направился к высоким, темно-коричневым дверям. К их счастью, они оказались не заперты, и открылись с легким скрипом, когда он потянул за ручку.
   За ними был сводчатый туннель длиной метра в полтора. Он прорезал толщу стены и упирался во вторые такие же двери. Они проскользнули в него и замерли в полной темноте, когда тезка закрыл дверь. Лэйми настороженно прислушивался, но из утробы здания не доносилось ни звука. Наконец, тезка приоткрыл высокую тяжеленную створку, осторожно заглянул за неё, и беззвучно скользнул внутрь. Лэйми проскользнул за ним, внимательно осматриваясь.
   Они стояли в полой восьмигранной башне. Слабый голубоватый свет длинных ламп, рассеиваясь на её беленых стенах, казался каким-то странным прозрачным туманом. Прямо перед ними громадные двери вели в саму церковь, а вверх поднималась темно-коричневая дощатая лестница. Она делала два полных ломаных витка и исчезала за массивными балками перекрытия. Дощатый пол был истерт до блеска, - здесь бывало очень много людей, но сейчас...
   - Куда все делись? - нервно спросил он. - Час назад...
   За спиной скрипнула дверь. Краем глаза он заметил показавшийся из-за неё ствол, быстро развернулся на месте и выстрелил.
   Дробовик бабахнул, словно пушка, в закрытом помещении звук был оглушительный. Оружие резко рвануло из рук, остро и едко запахло сгоревшим порохом. В толстой деревянной двери возникла дыра величиной с футбольный мяч - и, секунду спустя, там что-то тяжело грохнулось на пол.
   Лэйми помотал головой - он не мог понять, наяву ли всё это. Тезка опомнился первым. Он обернулся, посмотрел на него, - глаза у него были сумасшедшие, - и осторожно подошел к упавшему. От грохота заложило уши, - тезка что-то сказал ему, но его рот открывался беззвучно, как у рыбы.
   Лэйми осторожно подошел к двери. Он очень боялся, что убил человека, но нет - за ней лежал "зомби". Рядом с ним валялся здоровенный револьвер. Они прислушались, но в здании царила мертвая тишина.
   - Хорошо, что он один, - тезка невольно поёжился, подобрав оружие. Чугунно-серая кожа мертвеца казалась совсем нечеловеческой. Даже кровь из его ран не выступала.
   - Угу, - согласился Лэйми. Им невероятно повезло, - окажись тут вся толпа, бой вышел бы жаркий, но короткий... - Зачем это тебе?
   - Пригодится, - усмехнулся тезка, цепляя к ремню кобуру. Закончив осмотр, он запихнул в неё явно кустарный револьвер под армейский 5,85 x 45-миллиметровый патрон - довольно экзотическая штуковина, но явно точная и дальнобойная. Замшевый мешочек с запасными патронами он просто сунул в карман. - Пошли, надо осмотреться, наконец...
   Они осторожно пошли вверх. Гладкие прохладные доски поскрипывали, ощутимо подавались под босыми ногами, и Лэйми иногда замирал, прислушиваясь, - ему казалось, что эта древняя конструкция вот-вот обвалится под ним.
   Кроме этих поскрипываний тут не было никаких звуков, - только тихое жужжание ламп. Иногда толщу стен прорезали узкие, туннелеобразные окна, забранные мелкими, непрозрачными стеклами. Лэйми вдруг охватило острое ощущение нереальности происходящего, - сейчас он жил лишь текущими мгновениями, а его память была где-то далеко...
   Прошла, казалось, уже целая вечность, когда они поднялись к новой толстой коричневой двери. Толкнув её, Лэйми невольно замер при виде открывшейся панорамы, - под ним лежал сразу весь город. В лицо ему ударил порыв прохладного ветра, очень свежий после застойного воздуха башни.
   Он невольно поёжился, и быстро пошел вдоль перил, осматриваясь. От вида на заречную часть города просто захватывало дух, - там сияла целая галактика огней. Спутанные цепочки синих уличных фонарей прорезали россыпь желтых квадратиков окон, иногда таинственно просвечивая через толщу листвы. Далекие огни мерцали и струились в потоках остывающего вечернего воздуха, словно пританцовывая.
   С другой стороны панорама была менее впечатляющей, - цепочки высоких фонарей, облачка их света, парившие в дымном воздухе, железные и шиферные крыши, полупрозрачный сумрак под кронами парка напротив, словно наполненный коричневатым светящимся туманом...
   На востоке смутно белела громадина грозовой тучи. Иногда где-то в её глубине вспыхивали синеватые сполохи молний. На западе застыло дымно-багровое, тревожное, перистое марево заката. На его фоне висело смутное облако пыли или дыма, под ним смутно угадывалось что-то горбатое, похожее на исполинский темный гриб. Вспомнив, что его разбудило, Лэйми понял, что это десантный корабль Мроо. Снизу его освещало ядовитое, йодисто-рыжее зарево - не пожар, а что-то, несравненно худшее. На улицах вокруг мерцали искры огней, словно блестки, - он не сразу понял, что это выстрелы. Всё происходило беззвучно, как во сне.
   - Я думал, что их корабли не могут тут работать, даже садиться, - наконец, сказал тезка, глядя на всё это. - Физика у нас другая же. Разве что они заранее знали, с каким миром будет Совмещение, и смогли подготовиться... но на это нужно много лет, я даже не представляю, сколько... и откуда они знали? Совмещения - вещь совсем случайная же...
   В голове у Лэйми вдруг словно что-то щелкнуло - все несовместимые, казалось бы, детали вдруг прочно встали на свои места. То, что он понял, совсем ему не нравилось... но других вариантов не осталось.
   - Я работаю в Институте Пространства, - сказал он, и тезка удивленно взглянул на него.
   - И что?
   - Несколько последних дней наши приборы фиксировали возмущения топологии, которые никто не мог объяснить. Но это выглядело так... словно кто-то нащупывает Совмещение с нашим миром. Я думал, что оно случайное, и максимум через пару дней брешь закроется... но это не так. Это...
   - Вторжение, и хорошо подготовленное, - хмуро сказал тезка. - А значит, Мроо умеют управлять Совмещениями, и бежать от них - бесполезно. В какой бы мир мы не ушли, они последуют за нами, рано или поздно. В любой мир. Во ВСЕ миры, в конечном счете.
   - Каков же тогда наш план? - спросил Лэйми.
   Тезка прямо взглянул на него. Глаза у него были ярко-зеленые, большие и длинные, но красивое, словно вырезанное из безупречного мрамора лицо, - неулыбчивым и хмурым.
   - Наш мир мертв. Надеюсь, что ты понимаешь это. Спасти его мы не сможем, - да и не для кого уже это делать...
   Лэйми помотал головой. Нет, умом он вполне это понимал, - но вот его сердце такой новости принять не могло.
   - Что же ты хочешь сделать? - повторил он.
   Тезка помолчал.
   - Надеюсь, что ты знаешь, как устроено наше мироздание, - грани между различными мирами в нем очень тонки...
   - И что? - Лэйми пока что ничего не понимал.
   Тезка улыбнулся. Страшновато.
   - Я не хочу, чтобы Мроо прошли дальше.
   Лэйми пожал плечами.
   - Я тоже не хочу, - и что?
   - Задержать их мы не сможем, - у нас почти нет оружия, и я не знаю, жив ли сейчас ещё кто-то, кроме нас двоих. Уничтожить наш мир мы тоже не сможем. Но, если постараться, мы сможем его сбросить.
   - Сбросить? Куда? - сейчас Лэйми ничего не понимал.
   - В Нижние Миры, конечно, - спокойно пояснил тезка. - Видишь ли, на самом деле Ворота, - это малый мобильный портал, - исследовательский, но, если я смогу открыть его на максимальную глубину, а потом разрушить, и превратить Врата в брешь, - то наш мир просто втянет туда. И вся лестница миров, которую Мроо выстроили, поднимаясь Наверх, рухнет. Образно говоря, мы засунем им вход за выход. Их пространство замкнется на себя... окончательно.
   - А мы? - спросил Лэйми. Перспектива Нижних Миров ничуть его не прельщала.
   - Жизнь в Нижних Мирах невозможна, - они же царство бесструктурного Хаоса. Когда мы попадем туда - всё кончится мгновенно. Ну что, - ты согласен?
   Лэйми кивнул. Наверное, он сошел с ума, - но эта перспектива казалась ему... очень правильной.
   - А твой дом? - спросил он. - Его отсюда видно?
   - Не знаю, - тезка поднес руку к глазам, высматривая что-то за крышами, казалось, на самом горизонте. - До него километров десять же.
   - Так далеко? - Лэйми поёжился. Пока что "зомби" на улицах мало, - но они БЫЛИ, и он видел сразу нескольких. - Ты уверен, что мы туда дойдем?
   - Нет, - тезка усмехнулся. - Но выбора-то всё равно нету. Ладно, хватит. Пошли.
  

* * *

  
   Так как выходить на занятую "зомби" улицу явно не стоило, они спустились к реке и пошли вдоль берега, скрываясь в тени растущих под обрывом деревьев. Тут царила почти полная тьма, лишь за рекой мерцали разноцветные огни. Под босые ноги Лэйми то и дело попадался колючий растительный мусор, и ступать приходилось очень осторожно. Тезка почти бесшумно скользил впереди. Двигался он очень ловко, словно давно привык к таким вещам, и Лэйми позволил ему выбирать путь, так что думать ему было не о чем, да не очень и хотелось. Впрочем, продлилось это недолго, - когда тезка вдруг повернул и начал упорно взбираться на обрыв, Лэйми резко помотал головой, чтобы опомниться, и полез вслед за ним. Река тут плавно поворачивала к северу, - так что, чтобы дойти до дома тезки, им пришлось подниматься наверх.
   Пока они шли вдоль реки, уже окончательно стемнело, взошла полная луна, и в кровавом свете её низко висящего, огромного диска мир окончательно принял какой-то сюрреалистический вид. Ни один фонарь, ни одно окно здесь не горели, всё вокруг состояло из призрачных полос света и непроглядных теней, плавающих в кровавом мареве - отчасти, порожденном луной, отчасти - трепещущими за крышами отблесками далеких пожаров. Жара после заката не спала, и Лэйми словно плыл в густом, остро пахнущем гарью воздухе. Ощущения при каждом шаге были почти болезненно острыми, они били по до предела натянутым нервам. Крепко сжимая в руках дробовик, Лэйми напряженно вслушивался в каждый звук. Если бы вокруг царила тишина... но нет. До него то и дело долетали какие-то странные шорохи, вроде бы далекие шаги, иногда какой-то стрекот, - каждый раз он замирал, словно влипая в колючий, обжигающе-холодный страх, - и каждый раз тезка тащил его дальше.
   Они старались не выходить на свет - это легко им удавалось, потому что луна поднялась ещё совсем невысоко, - но тени на его фоне казались непроглядно черными, и Лэйми сомневался в том, что видит. Несколько раз он чуть не выстрелил в источник непонятного шума, - чего делать не стоило, любой звук мог выдать их. А ведь долгая ночь пути ещё только начиналась...
  

* * *

  
   Вдали глухо застрекотал пулемет, и Лэйми замер, прислушиваясь. Так же внезапно, как начался, звук оборвался, и продолжения не последовало. Он вопросительно посмотрел на тезку, но тот лишь пожал плечами.
   Они всё время пробирались на восток, к дому тезки, - но везде натыкались на бродивших по улицам "зомби". Приходилось искать обходы по дворам, возвращаться, - или даже вступать в бой. Лэйми казалось, что всё это тянется уже целую вечность. Рассвет, казалось, совсем не разгорался, подсвеченные им тучи тоже как бы застыли над головой. Он словно застрял в каком-то диком, сюрреалистическом сне, - наверное, из-за прохладного воздуха, обтекавшего голое по пояс тело, или из-за холодной земли под ногами. Или, может, из-за автоматического дробовика, с которым Лэйми словно сросся. При каждом выстреле семь с половиной килограммов железа били в плечо так, что оно немело, - но эта жутковатая штуковина уже много раз спасала им жизни. В холщовой сумке, болтавшейся на заду, у него лежало пять запасных магазинов - из них всего два заряженных. Больше патронов не осталось. Сами магазины набивал тезка, - это здорово получалось у него даже на ходу. Во время стычек с "зомби" он расстрелял все патроны к "трофейному" полицейскому "Ситизену", потом к "трофейной" же штурмовой винтовке, и, наконец, взялся за свой револьвер, большой и тяжелый, очень неудобный при перезарядке - извлечение стреляных гильз по одной и пятизарядный барабан превращали ведение боя в сплошную головную боль. К тому же, винтовочный патрон делался под стволы, мягко говоря, подлиннее, так что фейерверк и грохот при выстреле были впечатляющими.
   У тезки осталось ещё десятка два таких патронов, а выглядел он ещё более экзотично, чем сам Лэйми: тоже в одних джинсах и босой, грива длинных, до плеч, черных волос невероятно растрепана, с чумазого и поцарапанного лица дико глядят широко расставленные зеленые глаза. Дико не в смысле тупости, нет, - это был взгляд человека, сознание которого переключилось на инстинктивный уровень, безо всяких отвлеченных мыслей. Тезка даже не говорил, - только указывал руками. Со стороны он мог показаться чуть ли не лишним в их паре, но на деле всё было совсем наоборот, - именно он выбирал путь, а также играл роль наблюдателя, потому что ошалевший Лэйми уже мало что замечал. Он понимал, что без тезки был бы мертв уже много-много раз.
   Тот первым понял, что до рассвета им не дойти до его дома, - слишком много "зомби" на улицах, слишком мало патронов. Надо искать другое убежище - и другие пути. Он остановился, осмотрелся, - а потом вдруг решительно пошел куда-то вбок.
   - Эй, ты куда? - возмутился Лэйми. Судя по табличкам, они сейчас были на улице Мелиораторов, - до доме тезки оставалось каких-то километра три...
   - Пошли, пошли! - тезка потянул Лэйми за руку, и он не стал особо упираться, - по опыту уже знал, что бесполезно. Рассвет стал уже довольно-таки ярким, но он скрывался за домами, и тут было ещё достаточно темно. В воздухе висел острый запах дыма.
   Довольно быстро Лэйми понял, куда нацелился друг, - на черневшую в углу огромного двора шестнадцатиэтажку. Ещё пару раз им встречались группы "зомби", на них ушли все остатки патронов. Теперь всё зависело от везения, - но им повезло. В подвале здания нашелся старый, но вполне исправный бункер с бронированными дверями. Заперев их, Лэйми осмотрелся, - здесь никого не оказалось, наверное, и к лучшему. Зараза действовала так быстро, что ни одна живая душа не успела тут укрыться. Очень может быть, что они вообще остались одни...
  

* * *

  
   Сдаваться Лэйми не хотелось, несмотря ни на что, но его нервы были страшно истрепаны походом. Он почти тут же завалился спать, - и продрых до заката, потеряв всякое представление о времени.
   Проснулся он голодный и с головной болью, как всегда, когда спал слишком долго, - и то, что тезка тут же бодро собрался и отправился к выходу, вовсе не улучшило его настроения. Спорить он не стал, - но у лестницы замер, как-то вдруг вспомнив, что патронов у них не осталось совсем.
   - Ну, чего встал? - обернулся тезка. - Боишься?
   Лэйми помотал головой. Он понимал, что им в любом случае придется умереть - но умереть до того, как тезка откроет Ворота, было очень страшно, - потому, что тогда умрут все остальные...
   - Нет, - наконец, соврал он. - А...
   - Раз мы до сих пор живы, удача на нашей стороне, - сказал тезка. - Но она может и отвернуться. Пошли.
  

* * *

  
   Но дойти до его дома они так и не смогли. Почти сразу им попалась группа "зомби", от которой им пришлось бежать, сломя голову, потом вторая, потом третья, - и они испуганно забились в какую-то щель за гаражами. Оружия у них не осталось - кроме пустого "Ситизена" тезки, всё остальное бесполезное уже железо пришлось бросить. Сумерки уже сгущались, вокруг Лэйми не видел ни одного огня, и настроение у него было унылое. Жертвовать своей жизнью для всеобщего спасения, разумеется, здорово, - но на деле это оказалось слишком утомительно...
   - Скоро стемнеет, - сказал тезка, глядя в низкое, хмурое небо. - Тогда пойдем назад, к катеру.
   - Зачем? - при одной мысли об этой дороге Лэйми захотелось завыть. Сюда они пробирались всю ночь - вооруженные до зубов. Проделать всё это снова, безоружными...
   - Там оружие осталось, - штурмовой пистолет и патроны. К "Ситизену". Очень мало, но лучше, чем совсем ничего.
   Лэйми недовольно мотнул головой.
   - А смысл? Катер всё равно дальше же.
   - Ну да, - тезка вздохнул. - Но если к улице Осенних Цветов идти - там везде многоэтажки, "зомби" полно. А если к реке - частная застройка, там их нет почти. А потом опять вдоль берега... а на катере мы сможем подойти к ней с другой стороны... и в коллектор, а через него ближе. Так-то можно попробовать... а рисковать нам нельзя, ты же знаешь...
   Сверху упали первые капли дождя, и Лэйми поёжился. Судя по всему, им предстояла крайне интересная ночь...
  

* * *

  
   Ещё шаг - и босая нога по щиколотку ушла в грязь. Лэйми невольно улыбнулся, - наверно, он сошел с ума, но ему начало нравиться приключение. Голая спина тезки смутно светлела впереди, - сейчас они шли по широкой, грязной, почти совсем темной улице, где не горело ни одного огня. Лишь где-то далеко впереди льющий, как из ведра, дождь мерцал, окружая высокие синие фонари смутным ореолом. Всё вокруг заполнял его ровный сильный шум и бесчисленные звуки стекающей с крыш воды. Лэйми уже давно промок насквозь, - но в одних лишь подвернутых выше щиколоток джинсах это не страшно, а шлепать босиком по холодным лужам и грязи ему даже понравилось.
   Тезка быстро и бесшумно шел впереди, то и дело оглядываясь, - не отстал ли он в темноте. Риска почти не было, - в полночь, да ещё и в такой дождь их никто не мог заметить. И уже давно Лэйми не ощущал себя таким живым. Они пробирались по темным, невероятно грязным переулкам в старой части города, постоянно замирая и прислушиваясь. Но за всё это время им не встретилось ни одного "зомби", и ему уже начало казаться, что город принадлежит им одним.
   Сейчас они крались вдоль сплошной стены разномастных заборов и древних деревянных домов, - темных и, похоже, пустых. Удивительно, как под их босые ноги до сих пор не попалось торчащей проволоки или осколков стекла, - то ли им просто везло, то ли, как предположил тезка, они их боялись.
   На смутном краю освещенной земли он замер, осматриваясь, и Лэйми, бесшумно подойдя сзади, встал рядом с ним. Здесь к широкой немощеной улице слева примыкали две таких же, - они сходились в довольно широкую площадь, расчерченную колеями. Между трех высоких темно-синих фонарей лежало озеро яркого, безжизненного света, вокруг него сгущался мрак. Входить в это мертвенно-зловещее озеро Лэйми почему-то не хотелось. Из-за него доносился какой-то смутный, но узнаваемый шум, - словно навстречу им шла целая толпа, и не приходилось гадать, думая, кто это.
   Тезка обернулся к нему, одарив сумасшедшим взглядом зеленых глаз, и коротко указал вправо, - на двухэтажный особняк, обшитый охристо-коричневыми досками. Он был очень симпатично украшен наличниками и балконом с резными перилами, но, судя по разбитым узким окнам, уже давно заброшен. Они молча направились к нему. Лэйми уже перестал удивляться, как много тезка мог передать легкими движениями рук.
   Запертая калитка почти не задержала его, - он уцепился за неровный верх забора, уперся ногой в его шершавые доски, - и одним ловким рывком перекатился во двор. Лэйми на миг замер на гребне, осматриваясь, потом тоже легко спрыгнул вниз, в почти полную темноту, - здесь лишь смутно светлело небо, на нем чернели силуэты развалившихся сараев. В глубине двора стеной стоял двухметровый бурьян.
   Лезть в заброшенный дом, да ещё ночью, вообще-то не стоило, - там могло встретиться всё, что угодно, начиная от крыс и кончая всё теми же "зомби", - но сейчас он не боялся, хотя оружия у них и не было...
   Тезка достал из кармана фонарик, включил его, и осторожно заглянул в разбитое окно. Дверь не открывалась, так что в это окно им пришлось и залезать.
   Внутри, как обычно в заброшенных домах, оказалось сразу затхло, сыровато и пыльно. Лэйми повернулся сказать, что тут нет ничего опасного... но в окно вдруг плеснула дико яркая - смотреть больно! - белая вспышка. Сияние плавно перетекло в красный, синий, снова в красный, белый, - и погасло. Он подбежал к окну, но ничего не увидел.
   - Что это? - удивленно спросил он, моргая ослепленными глазами.
   - Взрыв, - спокойно ответил тезка.
   - Что? - по ушам ударил хлесткий, очень резкий треск. Земля под ногами не дрогнула, но волна спрессованного воздуха ощутимо тряхнула ветхий деревянный дом. Уцелевшие стекла зазвенели, чуть не вылетев. Внутрь ворвался сырой, пахнущий пылью шквал.
   - Похоже, что власти, наконец, опомнились, - спокойно сказал тезка. - Ракет у них хватает, и сюда может полететь буквально море всякой жуткой дряни. Весельё будет то ещё.
   - И что же нам делать? - спросил Лэйми. Поверить в это он не мог, и потому не испугался.
   - Что делать? - тезка метнулся к забору, и в один миг перемахнул через него. - Бежать, пока нас тут не прибили!
   Спрыгнув на улицу, Лэйми никого не увидел, - и не сразу заметил, что светлая спина тезки мелькает уже далеко впереди, на косо отходившей влево улице. Проклиная всё на свете, он помчался за ним, не замечая ничего вокруг. Сейчас он больше всего боялся остаться один, - и даже удивленно вздрогнул, вдруг заметив, что тезка ждет его на перекрестке. Они вновь повернули налево, обходя бредущую по соседней улице толпу, и продолжили свой невеселый путь.
  

* * *

  
   Когда они, наконец, добрались до катера, Лэйми подумал, что должен тут же свалиться без сил - но, к своему удивлению, он чувствовал себя довольно бодро, как и тезка. Ну да, нга поддерживала и их физические силы, - только вот летать уже не получалось...
   Катер, к их радости, остался в полном порядке. На нем они много куда могли добраться, - и Лэйми вдруг осенило.
   - Слушай, давай в "Сэвин" смотаемся? Тут недалеко.
   - А "Сэвин" - это что? - спросил тезка.
   - Это общественный центр такой. Я там работаю... по большей части.
   - И что? Чайную чашку там забыл? - голос тезки зазвучал ядовито.
   Лэйми смутился. Он и сам хорошо понимал, что это - не более, чем довольно глупая попытка оттянуть неизбежное.
   - Нет. Там у меня рукопись осталась. Я её детям там читал.
   - Постой-ка... Ты что - книги пишешь? - с удивлением спросил тезка.
   Лэйми вздохнул.
   - Ну... Я пока и одну не дописал... Но для меня это очень важно.
   Тезка почесал в затылке.
   - Я думаю. Ладно. Что с тобой делать...
  

* * *

  
   Они доплыли до "Сэвин" уже на рассвете, - зеленоватая заря разгоралась, словно зарево, бросая текучие блики на темную воду канала. Над его бетонными стенами торчали древние корявые деревья и железные крыши розоватых двухэтажных домов. Глядя на родной город Лэйми понимал, что видит его в последний раз, и оттого всё вокруг казалось ему каким-то нереальным.
   Ловко обогнув волнолом, тезка завел катер в пустую прямоугольную гавань, распахнул лючок на корме, и, выпрыгнув на низкий бетонный причал, вытянул звенящую синеватую цепь, защелкнув замок на массивном кольце. Затем они поднялись на мощеный гранитом бульвар, совершенно пустой в столь ранний час. Из окружавшей его густой зелени выступали белые двухэтажные здания, окруженных решеткой. Осмотревшись, Лэйми быстро пошел вперед, - туда, где на горизонте залегли темные, в розовых прожилках, облака.
   Метров через триста он свернул в сторону. Узкий переулок между оградами вывел их к площади перед центром, - его коричнево-серое здание угрюмо темнело, поднимаясь над ними. Стеклянные двери вестибюля были заперты, конечно, и он, разбив стекло и сунув внутрь руку, открыл их.
   Сам вестибюль был тих, пуст и темен, - лишь впереди, из проема лестничной шахты, падал слабый свет. Добравшись до неё, Лэйми задрал голову, - венчавший её стеклянный фонарь показался сейчас очень далеким. Лифты, конечно, не работали, - во всем здании не было света. Он вспомнил, что даже по пути не видел ни одного огня. Похоже, что на брошенной всеми электростанции произошла авария, и свет выбило во всем городе, - а может, и везде...
   Они молча побрели по лестницам, - это заняло добрых минут пять. Наверху Лэйми взглянул на парившие в вышине сизо-розоватые тучи, - отсюда они казались уже ближе, - и, набрав код на механическом замке, отпер массивную дверь, ведущую в компьютерный зал, такой же безлюдный и тихий. Экраны мониторов, обрамлявших пустую середину помещения, мертво темнели. В детстве эти машины казались ему чудом из будущего. Теперь он считал их древней рухлядью.
   Одна из дверей в зале вела в игровую, - пустую, очень просторную комнату с разбросанными по полу огромными мягкими игрушками, разноцветными подушками и матами. Воспоминания вновь нахлынули: он вспомнил, как кувыркался на них в четыре или пять лет, и как звенели уши от голосов друзей... сейчас тут царила тишина.
   Он повернул к белой двери в свою маленькую угловую комнатку. Здесь всё было так, как он оставил, - идущие вдоль стен по кругу столы-тумбочки, шкафчики над ними, рулоны плакатов, посуда, стопки книг...
   Присев на корточки, он открыл дверцы подоконного шкафа, - и, облегченно вздохнув, вытащил оттуда рукопись "Приключений Изгнанника", - пачку бумаги толщиной сантиметров в десять. Наскоро просмотрев её и убедившись, что ничего не пропало, Лэйми сунул её в наплечную сумку, - и та сразу же обвисла на натянутом ремне.
   - А теперь пошли отсюда, - улыбаясь, сказал он.
   Тезка хмуро взглянул на него, потом вдруг схватил за руку и притянул к окну. Лэйми выглянул в него... и замер. Солнце только что взошло, - и по бульвару уже брели проснувшиеся "зомби". Пока что немного, - но пустота города оказалась обманчивой. Им оставалось лишь бежать к катеру и поскорее плыть отсюда, - но как до него добраться? С другой стороны, оставаться здесь до ночи, - чистое самоубийство...
   Они быстро скатились по лестнице и замерли у ведущих наружу дверей. За ними никого не было, и через минуту они решились выйти... но, едва выглянув в переулок, Лэйми заметил пару идущих мимо "зомби". О том, чтобы пойти туда, не стоило и думать. Оружия они взять не догадались.
   Тезка сделал несколько шагов, потом остановился, сунув руки в карманы. Он явно не знал, что делать дальше, и Лэйми подошел к нему.
   - Знаешь... тут рядом есть один люк... Пошли-ка...
   Они быстро пошли направо, в сторону от реки. У угла здания Лэйми замер и выглянул из-за него очень осторожно, - место тут было открытое, поросшее только травой. Между газонами тянулась асфальтовая дорожка, за ней, за низкой сетчатой оградой, темнели заросли.
   Осмотревшись, они перемахнули через неё, нырнув в кусты, и вышли к другой асфальтовой дорожке, разбитой и старой, скрывавшейся под плотными кронами древних, корявых деревьев. Слева, чуть в стороне от неё, серел двухэтажный фасад родного для Лэйми детского сада. Окна его выбили, вокруг здания валялись какие-то тряпки. "Зомби" явно побывали и здесь, причем, относительно недавно. Лэйми прислушался, но, кроме шаркающих шагов на площади, ничего не услышал. Где-то в кронах чирикали беззаботные птицы.
   Он повернулся налево. Здесь из густой высокой травы выступал круглый колодец из темно-серого, осыпавшегося бетона. Его прикрывал темный дощатый щит, засыпанный палыми листьями и кое-где уже поросший мхом. Когда Лэйми сдвигал его, гнилое дерево крошилось под пальцами.
   Когда неожиданно тяжелый, сырой от недавних дождей щит с глухим стуком упал в траву, открылось просторное жерло колодца глубиной метров в пять. Ряд ржавых скоб вел на узкую бетонную полку, под ней стремительно мчался шумный поток воды.
   Когда он начал спускаться туда, его охватило какое-то странное чувство: в детстве он много раз ползал по этой лестнице, - просто потому, что им категорически это запрещали. Только вот в саму трубу он не влезал ни разу, - вода там текла ледяная, и сила потока пугала. Но теперь всё это сделалось каким-то маленьким. Даже слишком маленьким, - спустившись и заглянув в трубу, Лэйми понял, что сможет идти в ней только сильно согнувшись.
   Как он и помнил, далеко слева виднелся крохотный кружок света, - выход в канал. Справа, впрочем, царил кромешный мрак, в котором могло прятаться всё, что угодно.
   На голову посыпался мусор, - тезка залез в колодец вслед за ним, и теперь пытался закрыть люк. После нескольких неудачных попыток это ему удалось. Стало почти совершенно темно.
   Лэйми вздохнул, - лезть в воду не хотелось, но выбора, увы, не было. Глубина оказалась небольшой, - всего по колено, - но дыхание перехватило почти сразу, а шагов через десять начало сводить икры. Лэйми сжал зубы. Спина сразу же начала ныть, а инстинктивно пытаясь распрямиться, он каждый раз больно бился затылком об бетон. Сколько тут до берега? Триста метров? Четыреста? Пятьсот?..
   Позади раздалась ругань, - тезка возмущался по поводу непотребного вида, в который придут его новые штаны. Лэйми повернулся. Света здесь не было, и он почти не видел его, - только блеск его глаз и зубов. Невероятно, но тезка улыбался!
   - Подвинься-ка, - попросил он.
   - Зачем? - удивленно спросил Лэйми.
   - Подвинься-подвинься.
   Он прижался спиной к стене трубы, развернувшись в ней боком. Тезка тщательно застегнул его сумку и прижал её к груди. Потом вдруг с отчаянным вскриком опрокинулся на спину. Поток сразу подхватил и понес его, и он проплыл под Лэйми раньше, чем тот успел это осознать.
   Пару секунд он смотрел ему вслед, потом, - мерзнуть, так мерзнуть! - последовал его примеру, сразу окунувшись с головой.
   Теперь у него не только перехватило дух, - казалось, вся кожа стала на два размера меньше, чем нужно. Тем не менее, его несло быстрее, чем он смог бы идти, даже наверху. Но через минуту он так окоченел, что едва смог подняться на ноги. Отчаянно дрожа, он посмотрел на тезку, - того тоже всего трясло, а выход из трубы, казалось, почти не приблизился.
   Какое-то время они не могли сказать ни слова, - зубы выбивали лихорадочную дробь. Казалось совершенно немыслимым снова нырять в эту ледяную воду, и без того обжигавшую онемевшие ноги, - но, сжав зубы, Лэйми напомнил себе, что гораздо лучше быть замерзшим, чем мертвым. Проклиная день и час, в который решил отправиться сюда, он вновь последовал за тезкой.
   За пять или шесть таких перекатов они добрались до реки. Совершенно мокрый и замерзший, тезка вдруг начал смеяться, и Лэйми смеялся вместе с ним, не зная толком, над чем, - над их глупостью, над глупостью их положения, или над тем, что они, возможно, пока что избежат смерти.
   Выход в канал запирала решетка, - к их счастью, давным-давно распиленная и разогнутая. Цепляясь за неё, они выбрались наружу. Глубина в канале оказалась выше головы, и до катера им пришлось плыть. Вода в нем показалась сперва почти теплой, - хотя Лэйми так дрожал, что боялся, что его схватит судорога. Тезка плыл впереди, толкая перед собой сумку. Вначале он пытался держать её над головой, но быстро оставил эту затею. Сумка была кожаная, и Лэйми оставалось лишь надеяться, что бесценная рукопись "Приключений" намокнет не очень сильно.
   Они плыли под самой стеной - отчасти, чтобы их не заметили сверху, отчасти потому, что могли хоть как-то цепляться за неё. Путешествие показалось Лэйми жутко долгим, и он плыл вперед лишь потому, что единственным выбором было сдаться и утонуть, - а смерти он очень боялся.
   Обогнув, наконец, угол волнолома, он облегченно вздохнул, - их катер стоял на месте, у пустой пристани. Добраться до него, правда, оказалось непросто, - сил не осталось никаких. Несколько последних метров он проплыл уже под водой, потихоньку погружаясь на дно, и просто утонул бы, ударившись о борт катера. К счастью, тезка уже забрался в него, и успел схватить Лэйми за волосы, - больно, но он слишком устал, чтобы ругаться.
   Какое-то время они лежали на дне катера, не в силах даже шевелиться. Потом тезка, помотав головой, поднялся на четвереньки, и не вставая, разомкнул цепь. Когда он перебрался на место водителя, Лэйми сел рядом с ним. Негромко зарокотал двигатель, катер отошел от причала, развернулся...
   Через минуту они выскользнули под лучи солнца, и Лэйми ощутил его благословенное тепло. Оглянувшись назад, он рассмеялся, - и не мог остановиться ещё долго...
  

* * *

  
   Они замерли у пулеметов на обложенной мешками с песком площадке, на решетчатой башне высотой метров в двадцать. Башня стояла на самоходном понтоне. Он неспешно плыл по ровному, как стрела, каналу с невысокими заросшими берегами. Справа, за затененным лесополосой шоссе, блестела синеватая гладь озера, на дальнем его берегу призрачно-голубой полосой тянулся лес. Слева тянулись широкие четырехэтажки, обшитые темно-зелеными досками. В их окнах виднелись такие же зеленые дощатые полы и стены.
   От одной из них осталась только половина: на месте другой зиял неглубокий котлован, окруженный валявшимися тут и там обгоревшими досками, и глядя на него Лэйми вздохнул: именно там было первое жилище в его жизни...
   Первое?.. Он недоуменно замер, - и проснулся.
  

* * *

  
   Открыв глаза, Лэйми вздрогнул, не в силах понять, где он, - низко над головой выгибался серый бетонный свод. Едва попытавшись потянуться, он едва не полетел в воду, - он спал на сиденьях, разложенных на палубе катера. Тезка вновь загнал его внутрь какой-то большой трубы, защелкнув цепь за ступеньку ведущей вверх лестницы. Под катером негромко журчала вода, и Лэйми заснул, как убитый.
   Приподняв голову, он осмотрелся. Похоже, уже наступал вечер, - солнце снаружи стояло низко. Сам тезка мирно дрых рядом, растянувшись на животе и уткнув лицо в скрещенные руки, - он видел лишь его лохматый затылок и спину. Немного подумав, он чувствительно толкнул его. Тезка тихо вскрикнул, мгновенно приподнялся на локтях, ошалело глядя на него, потом моргнул и сразу опомнился.
   - Сколько мы продрыхли? - спросил он.
   Лэйми лишь пожал плечами.
   - Не знаю. Похоже, что весь день. Что теперь будем делать? Я дико есть хочу.
   В самом деле, живот ощутимо сводило, - он не ел уже двое суток, с того самого ужина в доме тезки. Тут уж никакая нга помочь не могла.
   - Для начала - поедим, - сказал тот, и открыл багажник катера. В нем - весьма предусмотрительно! - были сложены банки консервов. Там же нашелся и нож, и даже одноразовые вилки, так что поужинали они почти культурно. Холодная тушенка вовсе не была деликатесом, - но Лэйми слишком хотел есть, чтобы обращать внимание на это.
   Он слопал две банки, незатейливо выкинув их за борт, - как-никак, тут всё равно канализация, - потом посмотрел вверх и спросил:
   - Что будем делать? Полезем туда?
   - Нет, - ответил тезка. - Подождем, пока еда в животах не уляжется. Скверно драться на полный желудок, знаешь ли...
   - А пока чем заняться? Она же ещё, как минимум, пару часов будет "укладываться".
   - Не знаю, - тезка пожал плечами. - Ещё поспим?
   Вздохнув, Лэйми растянулся на сиденьях. Спать совершенно не хотелось, - но других дел всё равно не предвиделось. К счастью, сытная еда сделала своё дело, - и он таки заснул.
  

* * *

  
   Когда он проснулся вторично, вокруг оказалось почти совсем темно. Лэйми не представлял, сколько они тут продрыхли, - но пора приниматься за дело.
   Тезки совсем не было видно, - он протянул к нему руку, наткнувшись на что-то теплое. Это теплое испуганно вскрикнуло, - а потом рассмеялось.
   - Что нам делать? - спросил Лэйми. - Я тут не вижу не фига.
   - Я тоже. Подожди... - тезка завозился и опять полез в карман.
   Вдруг вспыхнул холодный синеватый свет, показавшийся сначала ослепительным. Лэйми невольно зажмурил глаза, - а проморгавшись, увидел, что тезка держит в руке тонкий цилиндр диодного фонарика. Свободной рукой он вновь полез в багажник, - и достал оружие. Свой пистолет он сунул за ремень, - а второй, побольше, протянул ему.
   - Держи. Фигня, но всё же лучше, чем ничего.
   С оружием у них оказалось плоховато - "Ситизен" тезки и самодельный "штурмовой пистолет", - штука, похожая на небольшой игрушечный автомат, но самозарядная. С патронами тоже обстояло не густо, - всего лишь один двадцатизарядный магазин, доставшийся тезке вместе с оружием, при каких-то явно темных обстоятельствах. Магазин в его "Ситизену" тоже был один, зато патронов целая коробка - 72 штуки. Дюжину их он набил в обойму, остальные просто ссыпал в карман. К штурмовому пистолету Лэйми они не подходили.
   - Ну, пошли, что ли, - наконец, сказал тезка. - Тут, наверху - полицейский участок. Если нам повезет, мы найдем там целый арсенал.
   Лэйми осмотрел оружие - и, вздохнув, сунул его за пояс. Доверия ему оно не внушало. Тезка, погасив фонарик, полез по лестнице. Осторожно приподняв люк, он осмотрелся, вдруг решительно сдвинул его, - и выбрался наверх.
   Вокруг была совершенно пустая темная улица с милыми одноэтажными домиками, окруженными садами, - страшновато пустая, пожалуй. Строение напротив и впрямь оказалось полицейским участком, и Лэйми подумал, что им, наконец, повезло...
   Вновь осмотревшись, тезка бодро зашагал к участку. Толкнув дверь-вертушку, он первым вошел внутрь, и Лэйми торопливо последовал за ним.
   Внутри, к их счастью, оказалось совершенно пусто. За стойкой дежурного никого не было, не замечалось движения и в коридоре.
   - Наверное, они все ещё в самом начале сбежали, - хмыкнул тезка, - и... Вот черт!
   На звук его голоса из караулки вышел полицейский, - к счастью, один. Лицо у него было чугунно-серое, так что Лэйми без раздумий вскинул свой "штурмовой пистолет" и несколько раз выстрелил в него. Он видел, как пули рванули обвисшее складками толстое брюхо, но "зомби" лишь попятился.
   Тезка поднял свой "Ситизен" и выстрелил тоже, - в голову. "Зомби" взмахнул руками и шумно опрокинулся на спину. С минуту, наверное, они внимательно смотрели на него, но больше он не двигался.
   Тезка опомнился первым. Он обернулся, посмотрел на Лэйми, - глаза у него были совершенно дикие, - и осторожно подошел к упавшему. Оружия у того не было.
   - Зря патроны потратили, - констатировал тезка.
   - Угу, - согласился Лэйми. С таким боезапасом у них был небольшой шанс дойти до цели.
   Он бездумно оглянулся... и вздрогнул, заметив группу бредущих по улице "зомби". Им невероятно повезло, - те то ли не услышали выстрелов, то ли не обратили на них внимания.
   Он толкнул тезку и молча указал рукой на дверь. Тот едва не подскочил от испуга, а потом затащил его в караулку. К их счастью, пустую. Сейф в ней оказался не заперт, - но тоже совершенно пуст.
   Когда "зомби" ушли, они, перемахнув турникет, прошлись по коридору, и поняли, что в здании действительно никого нет. Лэйми не знал, куда делись полицейские, - от десятка человек дежурной смены не осталось никаких следов, словно они все просто вышли отсюда. Наконец, они добрались до оружейной комнаты, - но её дверь оказалась, конечно, заперта. Тезка потыкал в кнопки замка, потом вздохнул. Его гениальный план в очередной раз пошел прахом.
   - Ждем до ночи, а потом идем так, - наконец, решил он.
   Лэйми вздохнул и сел у стены. Снаружи опять разгулялся ветер, а потом начался дождь.
  

* * *

  
   Когда они нашли, наконец, дом тезки, было уже самое глухое, предрассветное время. Свет везде погас, и они пробирались в почти полном мраке, почти на ощупь, то и дело замирая и прислушиваясь. Дождь уже кончился, но вокруг до сих пор капала стекающая с крыш и деревьев вода, - и в её шуме Лэйми то и дело мерещились чужие шаги. Он вымок до костей, замерз, и мечтал сейчас не о спасении мира, а о сухом месте, где сможет, наконец, заснуть.
   Спать хотелось ужасно. Сонливость вытеснила из головы и страх, и почти все другие мысли. Лэйми не представлял, как тезка находит дорогу в этом мраке... никак, судя по тому, что они, очевидно, блуждали тут кругами... но он в конце концов остановился между двух древних кирпичных пятиэтажек, осмотрелся, и решительно повернул вправо. Открыв дверь подъезда, он жестом поманил Лэйми. Тот подошел и осторожно заглянул внутрь. Там царила вообще непроницаемая тьма, - из неё тянуло холодом и сыростью, и идти туда не хотелось.
   - Нам в самом деле сюда? - почти беззвучно спросил он. Тезка молча кивнул, и вновь потянул его за руку. Лэйми видел лишь смутное белое пятно, словно плавающее перед ним в темноте, - его светлокожее тело. Казалось, что головы у тезки нет, - его черные волосы сливались с царившим здесь мраком, - и ему стало страшновато. Так вот и рождаются истории о привидениях...
   Осмотревшись напоследок, они нырнули в заполненный жидкой, казалось, темнотой подъезд, беззвучно ступая босиком, поднялись на третий этаж. Тезка осторожно отпер дверь своей квартиры, - и Лэйми увидел слабую полоску света, пробивавшегося из-под двери комнаты. Он быстро проскользнул внутрь и бесшумно запер дверь. Потом невольно зажмурился, когда тезка распахнул другую.
   Они вошли в довольно просторную комнату с дощатым полом и наглухо забитым окном, - мебели в ней почти не осталось, только старая кровать и бюро. Над ним плавал тускло-золотой светящийся шар какой-то странной лампы. В центре комнаты, над квадратным блоком гравистата, парило полутораметровое массивное кольцо, блестящее, словно облитое ртутью. Именно парило, сантиметрах в сорока от пола, не касаясь его. Внутри его в каком-то странном, неравномерном ритме ходили волны смутной сероватой мглы.
   - Вот, это те самые Ворота, - вздохнув, сказал тезка, - они уже открыты, как видишь, и мы можем уйти в них - но, сам понимаешь...
   - Ну и что мы будем с ними делать? - спросил Лэйми.
   Тезка вздохнул.
   - Настройка Ворот займет много времени - а я сейчас уже не соображаю ничего... Давай спать. Утро вечера мудренее, знаешь ли...
   Лэйми мягко прикрыл дверь, и они сели у стены напротив, умиротворенно глядя на лампу, - здесь они были почти в полной безопасности. Теперь им оставалось лишь выспаться, - а утром приняться за дело. Последнее дело в их жизни.
  

* * *

  
   Лэйми нервно посмотрел в окно, - надвигалась гроза, небо страшно почернело, почти над крышами плыли низкие тяжелые тучи, освещенные снизу отблеском ещё видневшейся на юге полоски чистого неба. За окном шумел ветер, пригибая деревья, вздымая клочковатый туман пыли. То и дело вспыхивали молнии, - тогда мир становился розовато-белым, и через считанные мгновения раздавался оглушительный гром.
   Поёжившись, он перевел взгляд. Тезка, открыв боковую панель, возился с механизмом Ворот. Их недавно серая середина тоже налилась темнотой и неприятно мерцала, - покрывающая её мутная пленка силового поля то натягивалась, то опадала, словно какая-то сила пыталась засосать её вглубь. Ему всё это не нравилось. Мысли о геройской гибели - это одно, а она сама - совершенно другое...
   Вздохнув, он подумал о том, как эта странная штуковина вообще попала сюда - весила она никак не меньше тонны, и запихнуть её сюда можно было разве что краном, через окно, да и то, выставив раму - а это видела бы вся округа...
   - Ну, что там? - нетерпеливо спросил он.
   - Нащупал, что нужно, - хмуро отозвался тезка. Он встал на колени и провел запястьем по лбу, стараясь отбросить лезущие в глаза волосы. Обе его руки были грязные. - Но защитное поле не отключается, хоть тресни. А разность потенциалов чудовищная, - если...
   Лэйми ещё смотрел на него, когда это случилось. Сначала он услышал странное шуршание, - не снаружи, а внутри, где-то между ушами. Потом вспыхнуло ослепительное пламя, - он не понял, куда ударила молния, но в то же мгновение его оглушил гром. Внутри рамы Ворот что-то взорвалось, из-под крышки фонтаном брызнули белые, раскаленные искры, - на колени тезки, и тот с гневным воплем вскочил. Пленка силового поля задрожала, начала воронкой втягиваться внутрь, словно резиновая, - она растягивалась всё быстрее, превращаясь в ведущую куда-то трубу.
   Лэйми, ошалев, смотрел на это невероятное зрелище, - и оно стало бы последним в его жизни, если бы тезка, опомнившись, буквально не швырнул его в дверь. Лэйми растянулся на полу, уже шагах в двух от проема. Тезка прижался к стене рядом с ним, - и в следующий миг внутри у Лэйми отдался толчок, - резкий, беззвучный удар. Потом его словно ладонями хлопнуло по ушам, когда разверзшаяся пустота поглотила весь воздух в соседней комнате.
   А затем, мгновенно, начался кошмар. В комнате с Воротами вырвало рамы. Лэйми услышал звон стекла, потом невероятный треск, - словно отрывали часть дома, - и так же мгновенно всё исчезло, сменившись глухим мощным ревом. Он почти не ощущался ушами, но всё его тело от него вибрировало. Дверь затрещала, с косяков посыпалась штукатурка, и Лэйми увидел, что она ощутимо вогнулась внутрь. Воздух почти беззвучно выл, врываясь в щель под ней, - издаваемый им звук вместе с ним улетал в бездну, и было ясно, что дверь вот-вот не выдержит.
   Лэйми вскочил на ноги и бросился в коридор. Тезка помчался за ним, - в последнее оставшееся у него мгновение. Дверь в комнату вырвало вместе с косяками и частью стены, мгновенно отвердевший воздух швырнул Лэйми на пол, и с непреодолимой силой потащил в брешь, - но в то же мгновение окно в соседней комнате взорвалось, и смертельная хватка урагана несколько ослабела. К счастью, подхваченные им обломки и осколки стекла пролетели мимо них.
   Он испытал жуткое ощущение удушья, когда почти весь воздух вышел у него из груди, уши пронзила острая боль, - но, цепляясь за углы, он пополз к входной двери.
   Он не сразу понял, что взорвались все окна в квартире, - яростный упругий ветер бил в лицо, оглушительно хлопал шторами, нес тучи пыли и первые капли дождя. Дверь в спальню, где лежало их оружие, напор воздуха прижал с такой силой, что он уже не смог её открыть. Пол под ним яростно вибрировал.
   К их счастью, входная дверь открывалась вовнутрь, - цепляясь за косяк, тезка смог подняться на ноги, и, уперевшись в дверь плечом, открыл заклиненный давлением замок. Она мгновенно распахнулась с чудовищной силой, - не окажись между ней и стеной тумбочки, тезке пришел бы конец. Отброшенный, он отлетел, плюхнувшись на подставку для обуви, тут же вскочил на ноги и бросился вон. Лэйми, на четвереньках, последовал за ним.
   Выбравшись на площадку, он на секунду оглянулся. Отсюда он видел окно комнаты с Воротами, - вернее, прямоугольную дыру, в которую оно превратилось. На месте двери зияла безобразная брешь, и на его глазах кусок стены беззвучно отломился, тут же взлетев и канув в никуда. Воздух гудел, ревел, мерцал, словно текущая жидкость, - и Лэйми бросился прочь от этого сосущего кошмара.
   В подъезде было тише, ветер почти не ощущался, - окна здесь уцелели. Пол под ногами по-прежнему вибрировал, сверху доносился жуткий рев воздуха, - но сейчас Лэйми было уже не до него...
   Они уже спускались к окну второго этажа, когда наверху раздался оглушительный грохот. Здание затрясло сильнее, и Лэйми с ужасом почувствовал, как какая-то сила тянет его вверх. Давление опять скачком упало, и его вновь хлопнуло по ушам. Тезка ошалело глянул на него, - и первым бросился вниз.
   Добравшись до двери подъезда, они ненадолго остановились. Здесь было почти тихо, - если не считать дрожащего, как в лихорадке, пола, и забивающего уши низкого, почти инфразвукового рева. Говорить они не могли, но Лэйми понял, что случилось самое главное, - поток всосал раму, и Ворота превратились в брешь в самой ткани мироздания, - брешь, рост которой ничто больше не сдерживало.
   В его внутренностях мгновенно проросли иглы стальной твердости льда, - спасения не было, он сам и вся его планета были обречены, - но инстинкт заставлял его двигаться, продолжать бесполезную борьбу.
   Вдвоем навалившись на дверь, они распахнули её. Снаружи бушевал ветер, яростно бил в грудь, - но, держась друг за друга, они могли идти.
   Отойдя метров на сорок, Лэйми оглянулся. Вместо окна их комнаты в стене зиял пятиметровый пролом, воздух свистел и ревел, неистово врываясь внутрь. Дело было уже не в разности давления, - какая-то непонятная и всевозрастающая сила исходила из бреши, затягивая внутрь всё, до чего только могла дотянуться.
   В следующий миг брешь вновь увеличилась, - огромный круг стены между окнами первого и пятого этажей мгновенно провалился внутрь и исчез. На какое-то мгновение Лэйми увидел серую призрачную волну перепада давления, - едва она накатилась на них, по ушам вновь ударило, и мгновенно отвердевший воздух швырнул их наземь. Он отчаянно вцепился в траву, чувствуя, что начинает сползать к бреши. По её краям торчали гребни разрушенных стен и перекрытий, но дна её он не видел, - одна дрожащая, мерцающая пустота. Воздух врывался в неё с такой силой, что по краям бреши дрожали призрачные белесые струи, какие появляются иногда у крыльев скоростных самолетов.
   Вокруг бушевал неистовый ураган, несущий тучи пыли и каких-то обломков. Впереди, может, метрах в пятидесяти, между двумя пятиэтажками, виднелась густая полоса темно-зеленых деревьев, - вдоль неё стояли огромные, темные, двухэтажные сараи. Оглохнув от чудовищного рева, они невыносимо медленно, словно в кошмаре, ползли к ним, сражаясь с потоком невероятно плотного, словно тугая струя воды, воздуха, преодолевая его напор буквально по сантиметрам.
   Остановившись на минуту, - отдышаться, - Лэйми посмотрел в небо. Тучи над ним вращались, как водоворот, - и его середина на глазах начала опускаться, превращаясь в смерч. Он завопил от ужаса при виде потянувшейся прямо к нему чудовищной черной колонны, - но, уже где-то на уровне крыш, она вдруг резко изогнулась, соединившись с брешью. В медленно извивавшемся столбе заплясали непрерывные молнии, освещая всё вокруг мертвенным трепещущим светом, то розовато-синим, то зеленым. Лэйми уже не слышал грома, - уши от грохота просто болели, от сверкания молний рябило в глазах.
   Невероятно, но ветер немного ослабел, - по крайней мере, они смогли ползти на четвереньках. Нырнув за угол дома, они поднялись на ноги, - и бросились прочь. Земля, казалось, наклонилась им навстречу, так что бежать пришлось словно бы в гору. Это пугало... но чудовищный смерч над брешью пугал гораздо больше. Он рос, казалось, прямо на глазах.
   - Летим отсюда! - крикнул тезка. - Быстро!
   От ужаса нга вернулась к ним в полном объеме, - и, поднявшись, наконец, в воздух, они стремительно понеслись прочь, - хорошо понимая, что это бессмысленно.
  

* * *

  
   Когда Лэйми вновь осмелился взглянуть назад, над ним сияло полуденное солнце, по сияющему бездонной синевой небу тянулись яркие, белые облака, - но его внутренности превратились в сплошной комок льда.
   Над горизонтом стояла белая, похожая на горную страну, грозовая туча, - а над ней на невероятную высоту вздымался чудовищный перистый смерч, похожий на растрепанный хвост или султан, упиравшийся уже куда-то в мезосферу. Брешь продолжала расти, и оставалось лишь гадать, когда в неё канет вся атмосфера...
   - Смотри! - вдруг заорал тезка, и Лэйми испуганно замер.
   У бреши что-то происходило. Нижняя часть смерча вдруг начала исчезать, грозовая туча опускалась, словно уходя под землю. Горизонт проваливался, над ним взошло зарево бледной мерцающей пустоты. Прежде, чем Лэйми успел испугаться, она настигла и поглотила их.
  

* * *

  
   Всё произошло мгновенно - мир вокруг исчез, затем вернулся. Лэйми понял, что стоит на пляже в Нау-Лэй. Память волной обрушилась на него, снося и растворяя эту его бредовую жизнь, словно сон, с такой неожиданной силой, что у него даже закружилась голова. Он охнул и схватился за неё, почти всерьёз опасаясь, что она оторвется от тела и куда-то улетит... но в то же мгновение всё прошло.
   Лэйми мотнул ей и осмотрелся. Охэйо стоял всего шагах в пяти, глядя на него с откровенной усмешкой. Ещё шагах в пяти стоял тезка - вновь одетый в парео, обиженный и обалдевший.
   - Мы были в твоём сне! - возмущенно заявил он.
   - Да, - Охэйо уже открыто ухмыльнулся. - Мне что, ради тебя и впрямь Лестницу Миров обрушивать? Но, ты убедился, что можешь отдать жизнь ради спасения других. И не в секундном порыве, а по итогу зрелых размышлений.
   - Ради спасения всей Вселенной и мгновенно, - обиженно сказал тезка. - Так-то каждый может.
   Охэйо возмущенно фыркнул.
   - Не каждый. Вовсе не каждый. Я горжусь тобой.
   - А? - тезка удивленно приоткрыл рот, но так и не нашелся, что ответить, и вдруг густо покраснел. Похоже, что такого он не слышал, и похвала поставила его в тупик.
   - А теперь, - с той же ухмылкой продолжил Охэйо, - раз уж ты нашел в себе мужество пожертвовать собой ради спасения Вселенной - ты, думаю, найдешь его и для того, чтобы учиться как следует, и больше не страдать фигней.
   - Это трудно, - буркнул тезка, не глядя на него. - Можно подумать, что ты в моём возрасте только и делал, что учился.
   - Я в твои годы делал то, о чем ты сейчас мечтаешь, - неожиданно хмуро сказал Охэйо. - Учиться мне было просто некогда. И я... - он вдруг осекся и сам густо покраснел.
   - О чем разговор? - повернувшись, Лэйми заметил Вайми. Тот незаметно подошел к ним, с очевидной надеждой погреть ухи.
   - Воспитывают, - буркнул тезка, не глядя на него. Уши у него до сих пор были красные.
   - И тебя тоже? - Вайми повернулся к Охэйо. Тот прикрыл ладонями пылающие уши - быстро, очень быстро... но всё же, недостаточно быстро.
   - Ты-то где был? - спросил он.
   - В Йэннимуре. Пионеров из Империи в Р"Лайх забрасывал - а потом, ясное дело, назад.
   - И как? - тезка сел на песок, ловко скрестив босые ноги, ненавязчиво намекая на то, что ждет длинного рассказа.
   - Ну, видишь ли... - Вайми усмехнулся и тоже сел на песок.
  

* * *

  
   - И кто же в самом деле лучше? - спросил тезка, когда Вайми закончил рассказ.
   Вайми усмехнулся.
   - Обычный золотой айа процентов на 20-30 быстрее обычного человека - физически и умственно. Но, в этом нет его заслуги - это заслуга генных инженеров Файау, в самом деле. Они сделали всё, что можно было сделать, исходя из возможностей органики. Но и исходные айа - те, с которых всё началось, - были быстрее людей процентов на 8-10. Это тоже не их заслуга - по крайней мере, не сознательная: это результат длительного, тяжелейшего отбора на планете, где эволюция зашла заметно дальше, чем на Земле.
   - Само по себе это ничего не значит. Совершенно, - сказал Лэйми. - Змеи-то ещё быстрее - и что?..
   Вайми кивнул.
   - Да. Думаю, ты уже понял, в чем дело.
   - В широте взгляда? - спросил тезка. - В том, что парень-айа может ходить в бусах и собирать картинки с обнаженными девами - и остаться человеком?.. Ой, то есть, не разложиться морально и физически?
   Вайми вздохнул.
   - Само по себе это тоже не имеет значения. Совершенно.
   - А что же тогда?
   Вайми хмуро взглянул на него.
   - Ты в самом деле хочешь это знать?
   Тезка ответил ему прямым взглядом.
   - Да.
   - Ну что ж... На самом деле, погибнет раса или преуспеет, зависит только от Ви"раэ. Ви"раэ - это взгляд Творца, способность увидеть Порядок в проблесках бесконечного Хаоса. Точнее - связать то, что по своей сути не связано. Осознать и увидеть. Но, сама по себе, Ви"раэ - способность не умственная. Квантовый шум Океана Хиггса каждое мгновение производит бесконечное количество информации, но она бесструктурная, и потому совершенно бесполезная. Ви"раэ - во-первых способность вообще слышать этот шум, во-вторых, выхватывать из него то, что имеет смысл. Всё равно, что выхватывать из тучи несомых ураганом кусочков мозаики те, что сложатся в прекрасные картины. Первое без второго ведет к безумию, но второе без первого - бессмысленно и бесполезно. Определяется Ви"раэ квантовой компонентой сознания, то есть - наноструктурой мозга и генетикой. Она или есть, или нет. Ей нельзя научиться, не изменив своей генетической структуры полностью. Такие случаи бывали... но при помощи рас, у которых Ви"раэ уже есть. Расклад понятен?
   Лэйми кивнул. Изменить свою генетическую структуру полностью, при помощи, например, Йэннимура... земляне никогда не пойдут на это. А это значило... значило... но разве это его проблемы?..
   - Что дальше? - мотнув головой, спросил он.
   Охэйо улыбнулся.
   - Дальше - обед. А потом - посмотрим. Если хочешь, я тебе покажу, что, собственно, значит быть Творцом и Создателем. Это если Вайми раньше тебя не поймает, он тоже очень любит хвастаться...
  

* * *

  
   Обед оказался выше всех похвал, - рыбный суп, котлеты на пару и свежайшие булочки с лимонным чаем, - и после него Лэйми несколько осовел. Видеть, что значит быть Творцом и Создателем, ему совершенно не хотелось, - по крайней мере, сейчас. Выбравшись из дома, он растянулся на морском берегу, бездумно глядя на набегающие волны. Солнце мягко и сильно согревало тело, свежий ветер легко обдувал его - в самую меру, лишь чтобы солнечный жар не становился неприятным. Лэйми было очень хорошо и спокойно - и, как всегда после обеда, он почувствовал, что начинает засыпать. Правда, заснуть ему не дали. Кто-то печально вздохнул справа, - и, неохотно подняв голову, Лэйми заметил тезку. Тот мялся, явно пребывая в борьбе между вежливостью и желанием пообщаться.
   - Ладно, садись уж, - буркнул Лэйми. Он ожидал Вайми собственной персоной, и появление тезки немного его успокоило. Нестись непонятно куда сейчас не хотелось.
   Тезка понял приглашение расширительно, - он быстро растянулся рядом, удобно положив голову на руки. Похоже, он тоже только что пообедал, и совершенно никуда не спешил. Лэйми вздохнул, - сейчас он предпочел бы общество Ксетрайа, но выбирать не приходилось.
   - Не хочешь на экскурсию? - тут же догадался тезка.
   - Нет. То есть, вообще-то хочу - но не после обеда же!
   - Обед - это святое, - подтвердил тезка. - Да и ужин тоже.
   - А завтрак?
   Тезка усмехнулся.
   - И завтрак, и второй завтрак, и послеобеденный чай, и полдник, и пожрать перед сном... ну, просто чтобы спалось лучше...
   - А не наоборот? - предположил Лэйми. - Мне вот в детстве говорили, что не надо на ночь нажираться, а то во сне слоны будут топтать.
   - Мне тоже говорили, - вздохнул тезка. - А что делать? Есть-то хочется.
   - Ты же можешь вообще не есть.
   - Угу. Могу. Только это и не жизнь уже будет, а так... одно огорчение. Я всё же не ИИ на базе человека, хотя кое-кто так и думает... не здесь, конечно.
   - А как это - быть сыном Творца и Создателя? - лениво спросил Лэйми.
   Тезка вздохнул.
   - Тебе показать - или словами?
   - Словами. Если можно.
   - Словами - сложно. Очень. Ты сам-то себе прежнему смог бы объяснить, что значит быть тобой?
   Лэйми задумался. Себя прежнего он, увы, помнил как раз не слишком хорошо... но объяснить ему эту мгновенную готовность к обороту, когда мир предстает в истинном своем виде, и то, каков сам этот вид...
   - Нет, если честно. Точно не всё. А я ведь, можно сказать, ещё только начал... Если бы мне, даже сейчас, вся моя суть открылась - я бы, наверное, вообще с ума сошел...
   - Не сошел бы, - сказал тезка. - Носители у нас с тобой одинаковые же. Для нас безумие - это просто смещение цигасс... ну, когнитивных потоков, если по-простому, - а они у нас кендрированы... закреплены, то есть, но не жестко, конечно, а матинн... ну, как бы в такой цим... ну, ты про ударно-вязкую жидкость знаешь же? Пальцем ткнешь - жидкость, хоть и вязкая, а стукнешь - кулак можно отбить. Так и тут. Меняться-то цигасс может... но ме-е-едленно. Ну, относительно общего темпа мышления, на самом-то деле это очень-очень быстро... но - цим... ну, матрице сознания, это видно, и умц... самосознанию тоже видно. Матиннасс так настроена, что сложнее циркуляцию цигасс в ней можно делать, а вот упрощать, или там нарушать - нельзя. Даже если нарочно захотеть, - оно будет всё назад выталкивать, и чем сильнее толкать, - тем сильнее выталкивать. Ну и ощущения будут такие, что помереть будет нельзя, но очень хотеться... Это если изнутри толкать. Если снаружи, - то плохо не будет, то есть, плохих ощущений не будет. Зато такое бешенство находит, что толкать очень скоро будет некому.
   - Это всё - что-то типа рефлексов? - спросил Лэйми.
   - Угу. Потому что всё время думать, - а правильно ли я думаю, или у меня уже крыша от этого едет, - можно в самом деле с ума сойти. Ну и отключить эту защиту нельзя. Вообще нельзя, никак, в принципе.
   - На основании чего вывод? - лениво спросил Лэйми. - Пробовали уже хотя бы что-то для проверки? Или вы просто думаете, что нельзя?
   Тезка улыбнулся.
   - Нельзя. Потому что не отдельная какая-то система, а основа сознания. При том, что в случае Анхелы свите, например, - прямо разрешено пробовать в её мозги лезть, не всех психоматриц одновременно, только что, а тяжелые офицерские защиты, - почти все для них отключены. Правда она может ответить адекватно...
   - И товарищ будет ей ку делать, пока не поймет, как отключить? - предположил Лэйми.
   Тезка вздохнул.
   - Вообще говоря, я подозреваю, что на отце Анхела тоже что-то такое пробовала. А он, в свою очередь, - на мне. Потому что защита - защитой, а родительский доступ есть же.
   - И как?
   - Без родительского доступа - никак. Потому что сознание-то можно охмурить, - а матиннасс... это даже не физика, это её абстрактная основа. Физика-то в носителе меняется же, а матиннасс - никогда. У сарьют их Неделимые Сущности так же работают, потому-то они и Неделимые. Это всё, ясное дело, дается не даром, - образ мышления поменять, даже если почему-то надо... сложно. Особенно если надо временно обрезать какие-то способности. Но без матиннасс - нельзя. Без такой или хоть попроще какой стабилизации сознание на Сингулярности может улететь вмиг.
   - Были же случаи, где даже обычному человеку именно что вся суть открывалось или даже частично что-то сравнимое... обычно не сходили с ума, - возразил Лэйми.
   - Обычно, - тезка фыркнул. - И это мы просто каналы приема информации расширили. А если ещё и сознание так же увеличить, без подготовки? И получим или гипершизофреника, или в самом деле ИИ на основе человека, безо всяких следов исходной личности вообще. Сингулярность - потому и Сингулярность, что нельзя себе просто разумности прибавить. И даже измерений в сознании прибавить - недостаточно. Можно получить монолитное сознание, без суб-личностей, и без самосознания, а значит - без какого-то самоконтроля вообще, а это, сам понимаешь, чревато... Вот, через всё это все гадости и происходят обычно... а с той стороны, с до-сингулярной, оно не видно же. Поэтому, старшим приходится помогать... или бить по рукам, если товарищам именно этого и надо.
   - В смысле, неуправляемого ИИ? - удивленно спросил Лэйми.
   - Угу. Обычно, правда, всё-таки не у себя, а на территории противника. Берсеркеры там всякие, и другая подобная гадость... У Анхелы книжка хорошая про это есть, про Кольцо Всевластья. Кто надел - тот властелин мира... в жестко заданных заранее рамках.
   - Даже его создатель?
   - Угу. Очень уж он эльфов ненавидел, всё боялся ненависть свою расплескать... вот и решил отделить своё могущество от своей сути, да ещё так его настроить, что на что-то другое его использовать - никак. Сам себе не верил. Только отделить-то могущество, как оказалось, можно... и можно потерять. И не найти. Ненавидеть - тоже надо уметь...
   - А ты - умеешь?
   Тезка вздохнул.
   - Мне пока некого... к счастью.
   - А Мроо?
   - К ним я сам влез, и сам открылся. Да ещё вместе с тобой. Если тут и есть, что ненавидеть, - то разве что мою неосторожную наивность. А это слишком абстрактный предмет для проявления подобных... способностей.
   - Разве?
   - Мне некуда спешить, - буркнул тезка. - И, в отличие от очень и очень многих, я вижу, каким должен стать. И как.
   - Таким же, как отец?
   - Угу. И, уверяю тебя, это достаточно длинный путь, чтобы не бежать по нему, сломя голову. И достаточно узкий, чтобы шансы... оступиться на бегу росли с каждым слишком быстрым шагом. Спятить-то я не могу, а вот потерять себя - вполне.
   - И я?
   Тезка хмуро покосился на него.
   - И ты. Если будешь сам в себя, как одержимый, бросаться. В тебе... слишком много вещей, о которых ты даже не подозреваешь.
   - Каких, например?
   - Узнаешь, когда дорастешь, - тезка усмехнулся. - Не обижайся, я сам пока мало до чего в себе дорос, хотя живу тут куда как подольше твоего.
   - То есть, мне надо... не думать о своих способностях? - Лэйми недовольно помотал головой.
   Тезка опять усмехнулся.
   - Думать можно. И даже нужно. Иначе так и будешь ровно на попе сидеть. Только... когда тебе что-то открывается, не надо туда очертя голову бросаться. Потому что бросишься-то ты... а допрыгнет уже кто-то другой, который вроде бы и ты... только думает уже совершенно иначе.
   - Как?
   - Не любит Ксетрайа. Например. А эта любовь у тебя - не просто так, она психоякорь от таких нехороших случайностей. Девы не только для красоты нужны же. Представь на месте себя... что-то, что не знает любви. Или не имеет эмоций. Никаких. Вообще. В принципе. Или считает, что его цель - гармонизация Потока. Или вообще тарминн...
   - Что?
   - Это... черт, да я даже объяснить тебе это не могу! Вычислять кривую смещения оптимального фокуса вероятностей для... ползущего по городу жука, например.
   Лэйми недовольно мотнул головой.
   - В этом же вообще никакого смысла нет!
   - Сейчас нет, - хмуро сказал тезка. - А после Сингулярности ты вдруг поймешь, что весь смысл - как раз в этом. В создании абстракций, препятствий, которые нужно преодолеть для... просто преодолеть. С определенной точки зрения это в самом деле безумно интересно. Сила и препятствие, которое кажется непреодолимым... только кажется. И таких препятствий - бесконечно много, и они все плывут, кружатся, меняются, и надо проложить самый сложный маршрут...
   - Самый простой?
   - Самый сложный, какой только можно пройти. Не для жука, на самом деле. Штурм бесконечно большой крепости или бесконечно решаемое уравнение... или битва с бесконечным количеством врагов. Бесконечно сильных врагов.
   - А разве это плохо? - удивленно спросил Лэйми.
   - Вот, ты уже и попался, - тезка засмеялся. - Нет. Если оно имеет хоть какое-то отношение к реальности. А конструировать маршрут букашки, ползущей по узорам бесконечно большого ковра... и не думать больше совершенно ни о чем... ну да, это всё же не смерть. Формально.
   - Брр! - Лэйми поёжился. - Вот для этого вам и нужны тела? Чтобы не оторваться от реальности совсем?
   - Угу. В том числе и они. На самом деле якорей гораздо больше. И опасностей - тоже. Тарминн - это-то просто зацикливание, его хоть снаружи можно разорвать... А в Океан Хиггса лезть - ещё быстрее можно разума лишиться. Вайми вот, правда, лазит. Но отец говорит, что ума у творческой личности всё равно нет, и потому ей не страш... ай-я-я!
   - Вот, значит, как ты старших уважаешь? - спросил непонятно откуда взявшийся Вайми. В руке он держал здоровенную хворостину, - которой только что врезал по едва прикрытому парео заду тезки.
   - А что? - тезка мгновенно повернулся и сел, подтянув ноги и неожиданно спокойно глядя на него снизу вверх. - Ты сам мне говорил, что главное тут - раствориться в Океане, не думать, не создавать... препятствий, иначе разорвет.
   - Нестись, как ветер, срывая пену с гребней волн, а не тонуть, барахтаясь в них, - поправил Вайми, сев напротив. - Это, знаешь ли, другое. Думать, как мир, думать миром. Не собой. И... уметь вернуться.
   - Но не думать же!
   - Зависнуть между мыслями, ловя образы, сущности, скрытые между мгновений. Там, где они обитают, времени всё равно нет.
   - Тогда как же вернуться?
   - Мыслить и не мыслить в одно и то же время. Вернее - не мыслить во время, но мыслить вне времени.
   - Это невозможно! - возмущенно сказал Лэйми. - Нельзя что-то делать там, где времени нет.
   - Я же говорил тебе, что время многомерно, - фыркнул Вайми. - Оно может стоять в одном измерении, но двигаться в другом. Секрет именно в этом.
   - В том, чтобы не думать? - тезка не унимался.
   - А ты пробовал вообще не думать?
   Тезка прикусил губу.
   - М-м-м... нет. Сейчас пробую... но не получается. Это невозможно!
   - Угу, - с наслаждением сказал Вайми. - Для тебя.
   - Я научусь! - запальчиво сказал тезка.
   Вайми усмехнулся.
   - Учись. Я что - против?
   - Тут надо не учиться, а носитель менять, - буркнул тезка. - Иначе не получится. А это... я даже не знаю, как сложно.
   - Зато смеяться над этим - не сложно?
   - Ну, я глупость сказал, - тезка опустил глаза и густо покраснел. - Но зачем по заду-то? Это же больно!
   - Угу, - с наслаждением сказал Вайми. - У учителей, не столь добрых, как твои почтенные родители, ты бы сутки стоял на большом пальце левой руки, стараясь добиться в сознании полнейшего безмыслия. А хихикать над мудрецом, бездельно сидящим в медитации... некоторые... заклятия, очень точно имитирующие условия Бездны Немертвых Душ, очень быстро покажут тебе ценность этого "безделья".
   - Так ты же не мудрец, - спокойно сказал тезка. - Уж они-то на смех не обижаются.
   - Ну... - Вайми сам неожиданно смутился. - Меня твой отец просил за тобой присматривать, а то он не всегда успевает.
   - И по заду хворостиной бить? - с подозрением спросил тезка.
   Вайми усмехнулся.
   - В том числе. Если будет нужно.
   - Это обидно, - мрачно сообщил тезка. - В смысле, по заду. Очень.
   - Угу, - с удовольствием сказал Вайми. - В том-то суть. Было бы не обидно - было бы что-нибудь другое, чего ты ну очень не любишь.
   - Вообще-то, я уже взрослый, а взрослых не дерут, - мрачно сообщил тезка.
   - Почти взрослый, - поправил Вайми. - А их-то как раз очень даже дерут. Чтобы дурить было неповадно.
   - Ага, то-то ты сам был очень рад и счастлив от этого, - ядовито сказал тезка.
   - Не был, - Вайми вновь смутился. - Но, если был бы, это смотрелось бы... странно, не так ли?
   - Угу, - на сей раз тезка усмехнулся. - Надеюсь, ты здесь не только затем, чтобы дать по заду одной непочтительной личности?
   - Нет. То есть, не только.
   - Хочешь похвастаться, пока отец не успел первым?..
   - Открыть новые горизонты. Это немного иное.
   - А мирно полежать после обеда? - спросил Лэйми. - Я же не ты, чтобы день напролет носиться, словно лось.
   - Обед - это святое, - вздохнул Вайми и тоже растянулся на песке, глядя на море. - Вообще-то, я сам пообедал.
   - Ну вот, - тезка растянулся рядом с ним. - А то всё куда-то бежать, бежать... Давайте мирно полежим, наконец, помечтаем, посмотрим...
   - Куда посмотрим? - сонно спросил Лэйми. Глаза у него уже сами собой закрывались, но он всё же заметил, что ресницы тезки опущены.
   - Ой, да куда угодно же!.. - удивленно ответил тот. - Куда сил хватит нить бросить... то есть, портальные линки. Очень удобно. Лежишь себе - и, в то же время, смотришь. И видишь что угодно. Ну, не вообще всё, но...
   - А Фокусировщик я могу увидеть? - эта странная штуковина всё не шла у Лэйми из головы.
   - Хц, да пожалуйста!..
   Перед внутренним взором Лэйми вдруг словно распахнулось громадное окно. На фоне стылого, незнакомого неба висела громадная бело-желтая штуковина в форме плоской восьмилучевой звезды... и на её фоне синела маленькая-маленькая планета, похожая на Нау-Лэй.
   + / Это просто для масштаба, - беззвучно сказал тезка. - На самом деле эти штуки висят в Глубоком Космосе и никаких планет рядом с ними не болтается, конечно. Эта вот ста тысяч миль в поперечнике. Так-то она невзрачная, я вот сейчас её тебе в полноцвете покажу... + /
   Изображение вдруг словно взорвалось ему в глаза - и сознание Лэйми пробкой вылетело вон, не выдержав нагрузки.
  

* * *

  
   - Что это было? - ошалело спросил он. На самом деле, изображение не взорвалось - просто стало в самом деле полноцветным - с десятками, наверное, цветов, доброй половины которых никогда не видел человеческий глаз. Лэйми постарался вспомнить их - но так и не смог. В памяти осталось лишь воспоминание о чем-то, абсолютно невозможном - словно сама Реальность треснула, открыв свой истинный вид.
   - Ой, извини, - тезка опустил взгляд и густо покраснел, - казалось, что почти до пяток. - Я забыл, что тебе такое... непривычно. Лхоровый цвет, нисовый цвет, баявный цвет - много их...
   - Какой, какой цвет? - ошалело спросил Лэйми. Он чувствовал себя так, словно ему дали по башке многотонной подушкой - вроде бы, и ничего, но все мысли вверх дном, и никак не получается понять, на котором ты свете...
   - Уновый цвет - СВЧ, на котором радары работают, - деловито пояснил тезка. - Хисовый цвет - субмиллиметровый, такие камеры на разных "раздевающих сканерах" стоят, цановый свет - ИК, лхоровый цвет - УФ, нисовый цвет - рентген, баявный цвет - гамма. Вот.
   - Учитывая видимый диапазон, есть ещё наовый лхоровый, фиовый лхоровый, кцовый лхоровый - и так ещё по 10-15 цветов на каждый диапазон, - с усмешкой добавил Вайми. - Не факт, конечно, что мы видим всё ну прям обязательно. Это всё при желании настраивается же. Можно вообще все линки нафиг убрать. И убираем, перед тем, как задрыхнуть.
   Лэйми ошалело помотал головой.
   - Девяносто шесть цветов?
   - Угу, - Вайми откровенно ухмыльнулся. - Это лишь пассивное зрение, не считая активной локации ультразвуком, метрик-волнами и разными частицами. А также гипер- и мета-локаторами. Очень удобно.
   - А я так могу? - сразу же спросил Лэйми.
   - Технически - можешь, - со вздохом сказал тезка. - Но твоё сознание к такому ещё не готово. Если просто человеку хотя бы дюжину цветов показать - у него сознание улетит окончательно и сразу. Просто не сможет всё это... осознать. У тебя-то всё это сразу предохранитель отсекает.
   - У меня же, вроде, такой же носитель, как и у тебя, - обиженно сказал Лэйми.
   - Угу, - тезка вздохнул. - Только сознание-то ещё под него не развилось. И просто кнопочкой его включить нельзя. Я вот до такого шестнадцать лет рос... даже больше, если моё внутреннее время на твоё отмотать. И то, для меня пока четырнадцать цветов - предел. 96 - это к Вайми. На самом деле, мультиспектральное зрение - оно лишь для полноценно трансразумных, и не потому, что остальным нельзя, а потому, что крышу сносит сразу.
   - А я, выходит, неполноценный?
   - Ты просто слишком маленький пока, - серьёзно сказал тезка. - И твоё сознание пока не сможет с такими ощущалами работать, оно просто утонет во всей этой информации... а то его и вовсе разорвет... в теории, конечно. А... подрастать - оно медленно и сложно. Не столько потому, что сложно со всем этим работать, а... сложно остаться собой. В смысле, хоть немного человеческое сознание сохранить. Тут нужна большая площадь опоры...
   - Чего?
   Тезка вздохнул.
   - Опора - комбинация восприятия, воображения и воли. Она, как раз, определяет устойчивость сознания к таким вот потокам информации, да и вообще - устойчивость к разным там соблазнам, внешним и внутренним... Даже у меня с ней не всё очень хорошо пока...
   - А с чем хорошо тогда?
   Тезка хмуро взглянул на него.
   - С внутренней вариативностью, например. С восприятием - тоже. А вот с волей... ну, все говорят, что неважно...
   - Ну, есть такое, - Вайми усмехнулся. - Правда, мне говорят, что и у меня тоже... Что касается внутренней вариативности, то в грубейшем приближении можно назвать её воображением. Если для полета нужно вообразить чувство полёта, а человек этого сделать не способен - ему не хватает именно внутренней вариативности.
   - Ну, с этим-то у тебя, как раз, всё очень хорошо, - тезка усмехнулся в ответ. - А вот с волей... ой, ты опять мне хворостиной по заду дашь, наверное...
   - Если опять глумиться не начнешь, - то не дам, - Вайми вздохнул.
   - А что значит - глумиться? - спросил тезка. - Говорить, что я сам такой? Или что тобой все вокруг гордятся и хвалят? За то, что ты просто удачно родился?
   - А что - хвалят? - с интересом спросил Лэйми.
   Тезка усмехнулся.
   - Ну как бы очевидно, что творческий юнош - образцовый представитель своего народа, и им вполне можно гордиться. И для любящей девы вполне естественно его хвалить, в различных выражениях. Но суть здесь в том, что Вайми - сын Вайэрси, а тот - один из Первых Двухсот, первых золотых айа. Они и есть Дети Файау и Исходная Линия. Принадлежать к ней, пусть и не прямо, действительно важно, это дает определенные права - находиться на борту звездолета, например, в весьма нежном возрасте. Иначе творческая личность моментально на грунт бы отправилась, дорастать и учиться. И фиг ей был бы путь в Творцы и Создатели.
   - Ну, так, - Вайми вздохнул. - Мне повезло... очень. Но ведь и тебе повезло родиться сыном Аннита, а не кем-то... а это везение, куда как больше моего. Да и не всяк вывозит, кому везет. Иное везение похуже проклятия будет...
   - Например? - сонно спросил Лэйми.
   - Например - мешок золота найти... за которое тебя зарежут нафиг. Или обруч волшебный, который позволяет всё видеть... в четырнадцати цветах. Тут вообще сразу конец. Поэтому подарки делать надо... осторожно. Чтобы потом не проклинали... если будет ещё, кому проклинать.
   - А что - проклинали?
   Вайми хмуро взглянул на него. Глаза у него сейчас были темные, как штормовое море.
   - Случалось - уже некому. Давно это было... С тех пор я многому научился... многому, да.
   Лэйми открыл было рот, чтобы спросить о деталях... но, наткнувшись на взгляд Вайми, так ничего и не сказал.
  

* * *

  
   Несколько минут Лэйми лежал неподвижно, глядя на прибой. Затем он заметил идущего по берегу Охэйо и Анхелу - одну из них. Он так и не научился их различать. Должно быть, они просто гуляли. Лэйми бы тоже тут гулял, - окажись вокруг поменьше интересного. Ну для Анхелы-то оно, разумеется, не новость...
   Они вежливо поздоровалась с ними, и Лэйми вдруг одолело любопытство. С Анхелой он общался меньше всех тут, - а она наверняка знала массу интереснейших вещей.
   - Можно один вопрос задать? - спросил он.
   Анхела слабо улыбнулась.
   - Можно. И даже не один.
   - Тут есть кто-то главный? В смысле кто-то, кто может командовать всеми остальными?
   Анхела вновь слабо улыбнулась.
   - Такого нет. Никто никем не командует. Если надо усилия объединить, - это по доброй воле достигается.
   - Но ведь не все равны же. И кто-то может больше, кто-то - меньше. Наверняка есть кто-то, кого ты уважаешь больше. Кто?
   Анхела насмешливо взглянула на него.
   - Вы все? Я считаю вас равными.
   Охэйо улыбнулся.
   - Ну как бы и мы тебя. Правда, кое-кто говорит, что мягкость - вообще плохо, и надо держать рога высоко...
   Анхела фыркнула.
   - А сами-то - марьют те же, которые - да-да, сами добровольно помогают, и вообще...
   Охэйо опустил глаза.
   - Это было давно и неправда.
   Анхела с интересом взглянула на него.
   - Да? А теперь их нет?
   Охэйо вздохнул.
   - Есть. Просто они размножаются уже сами, и "ку" мне не делают. Правда, и раньше не особо... И я ими уже не руковожу - не прямо, по крайней мере.
   - И больше так не делается? - спросил Лэйми.
   Охэйо слабо улыбнулся.
   - Они по-прежнему помогают добровольно. Но уже потому, что сами хотят, а не потому, что я их кормлю и так далее.
   - Сами хотят они почему? - повторил Лэйми. - Потому, что базовое психопрограммирование было качественным? Или потому, что свободный выбор такой? А отличить эти ситуации можно?
   Охэйо вновь вздохнул, и плюхнулся на песок, явно поняв, что разговор будет долгим.
   - Сейчас сарьют - независимая цивилизация, в том плане, что их никто не программирует, вернее они сами. Собственно, пока что я от них ничего такого не просил. А если что - какая-то война, например, и столько дел, что самому мне не справиться, - то, конечно, попрошу помочь. А там уж они сами - кто за бессмертной славой, кто просто из из чувства долга. Базовое психопрограммирование там только у самых первых сарьют - а после них там много кто ещё народился. Там же программирование и не обязательно вообще, достаточно просто жить... правильно. В смысле, не жечь, не убивать, не надругаться над домашней птицей...
   - ...молится Создателю, - не удержался Лэйми.
   Тезка хихикнул.
   - Лучше не надо. После Рарреадны отец как-то нервно на это реагирует.
   - А почему тогда сами не сделаете всё хорошее у себя? - спросил Лэйми.
   Охэйо задумчиво ковырнул рукой песок.
   - Ну, Вайми старается... Народ, правда, почему-то жалуется, что от шести полов выходит сплошная групповуха, с планет в форме конуса всё падает, а пыльца на вкус как опилки.
   - И у него ко мне претензии? - спросила Анхела.
   Вайми усмехнулся.
   - Ну так не к себе же!
   - А ты? - спросил её Лэйми. - Разве у себя, в М-Ц, ты никем не командуешь и ничего не меняешь?
   Она пожала плечами.
   - Ну не хочу я ломать существующую структуру, хотя и могу. По моему мнению - других офицеров же нет, и не вернутся, - я что угодно вправе делать, и возможности - имею. Только вот - правила Ордена, что я должна всё оценить, и проверить, не будет ли так хуже... я соблюдаю. По крайней мере, стараюсь. Вот Вайми - тот считает иногда, что знает, Как Всем Будет Лучше... по его личному мнению.
   - И ему ничего не бывает за это? - спросил Лэйми. - И вообще, у кого это там если товарищи думают неправильно - им объяснят, как правильно?
   Вайми улыбнулся.
   - Ну так думают неправильно же! Как такое стерпеть?
   - У М-Ц свобода разума всё же более важна, чем остальное, - напомнила Анхела.
   - У чего? - спросил Лэйми. Он вроде бы помнил, что слышал это слово раньше... но очищенная до дыр память иногда его всё же подводила.
   Анхела вздохнула.
   - Содружества Миров. Считается, что в М-Ц невозможно НЕ входить в состав Содружества. М-Ц - это официальный термин С-Ц. Он используется Орденом Наблюдателей, обычно в отношении к местным цивилизациям, к региону пространства, к которому в Содружестве принято использовать другие термины - Ядро, Ореол, и так далее. Класс 6 знают только про Ядро. Ореол/Фронтир и Внешние сектора - всё, что за Ореолом, откуда видно далекие звезды, но попасть туда можно только с помощью рас класса развития 7+. М-Ц - термин, используемый С-Ц, в том числе, в техописании проекта. При этом в документации используется и как определение всей совокупности тамошних цивилизаций, и как определение Ядра/Ореола как астрографических объектов. Термин не известен населению М-Ц, кроме тех, кому я сказала. Я его использую в том числе при описании всей структуры во внешних связях. Расшифровка "Местная Цивилизация" вполне себе корректна, если идет перевод на родной язык Командора. С точки зрения правил С-Ц использовать термины С-Ц/М-Ц вполне корректно, если техуровень тех, кому говорят, - превосходит класс 9 или они в другой вселенной. На Земле я могла говорить так, и на Земле я представлялась именно как офицер С-Ц. При этом я совершенно не обязана даже тем, кто из других вселенных, говорить всю правду о себе. Я могу решить, что нужно скрыть часть информации или наоборот... добавить кое-что. Например, во время моего первого визита в Империю я представилась чешкой и сказала, что мы ищем тут подарок для Командора, хотя на самом деле его давно... нет на месте. Вайми и другие давно уже знают всё про это хитрое деление, но вот какие они термины используют - это уже к ним вопрос.
   - Строгие правила, - сказал Лэйми.
   Охэйо кивнул.
   - У симайа тоже. Но отдельные заскоки... бывают.
   - Надо всех вокруг воспитать, и вообще - райский сад сделать? - спросил Лэйми.
   - Естественно, - сказал Охэйо. - Только вот сами симайа туда не слишком хотят, почему-то.
   - Вот пусть у себя построят образец, - сказал тезка.
   - Так уже есть же. В виде Йэннимура. Вообще-то как пример лучше Нау-Лэй - тут бед страшнее, чем сломанный ноготь на большом пальце левой задней ноги, не бывает обычно, - но мы резко против, чтобы сюда экскурсии водить.
   - Вообще, можно сделать им совместные турпоездки, - сказала Анхела. - В М-Ц строится кольцо перехода в Йэннимур в сотню километров диаметром. Формальная легенда - эксперимент группы рас класса 9... успешный, и желающие летают в гости. И симайа летают - именно с целью познакомиться с другими обществами.
   - ...и в итоге М-Ц покроется мангой в три слоя, - сказал тезка. - И с физикой что делать? Техника ж сыпаться будет.
   - Без техники. Что гарантирует стороны от того, что туристы начнут вдруг буйствовать и ниспровергать основы. Ну да, физика другая, - так менять корабли, если на то пошло... на местные и взаимно... с целью обмена опытом, и вообще... Главное - чтобы в М-Ц всё в самом деле мангой не покрылось, а то будут ведь желающие.
   - С имплантами придется что-то делать, с обоих сторон, наверно, - заметил Лэйми.
   Вайми фыркнул.
   - У симайа ж нету. У Первой Формы - только наносеть.
   - А это что, не имплант?
   Вайми почесал в затылке.
   - Гм. Вообще-то говоря - да. Но у некоторых космических рас - точнее не некоторых, а почти всех, есть нейросеть, а есть импланты, расширяющие возможности - память, интеллект, дополнительный контроль, если это рабский имплант, физические возможности - перестройка тела, псионика...
   - А в чем там тогда разница?
   - Обычно нейросеть одна, и это универсальная вещь. Бывают специализированные, с бонусом к чему-то, но универсальный функционал остается, а импланты - что-то конкретное расширяется. В таком плане наносеть и нейросеть - действительно одно и то же. Правда, наносеть - это ещё шунтирование нервной системы от лишних нагрузок. Это для не-пространственных прыжков в основном нужно.
   - Которые нужны только симайа, - вставил тезка.
   Вайми усмехнулся.
   - Да. Но мало ли что. Мне вот она таки пригодилась в своё время. Вот в М-Ц, где в телах бывают гравиэффекторы разные - у тех в Йэннимуре могут быть проблемы. Физика другая же. Не будут работать, в лучшем случае. То есть, надо всё это предварительно тестировать.
   - Ещё одна проблема... - вздохнул Охэйо. - Которую в принципе можно решить... да даже в перспективе и нужно... но до которой никак не дойдут руки.
   - А что это за гравиэффекторы? - Лэйми сел, поняв, что разговор будет долгим. - Оружие какое-то?
   Анхела улыбнулась и тоже села на песок.
   - Нет, не оружие. По крайней мере, в списки именно оружия, которые при входе в систему, например, подают, - не вносятся.
   - Владельцами не вносятся? - спросил тезка. - Или хозяевами? А что там в общем списке таких вот вещей?
   - А нет общего, - вздохнула Анхела. - Из-за различия техуровней. Потому что вполне возможна ситуация, когда у товарища поздней класс 9 в скафандре есть возможность встроенным гравэмиттером линкор класс 6 превратить в нечто маленькое и плотное... и при этом у него действительно нет специализированного оружия. Это штука, которая гравитацию в некой далекой от корабля точке повышает очень... такой вариант гравитационного импеллера. Речь тут не про антигравы и так далее, а именно про гравэмиттеры.
   Лэйми ошалело помотал головой.
   - А этот товарищ - не советник С-Ц? Это как бы уже их уровень. Или класс 9 и без С-Ц настолько продвинутые?
   Анхела усмехнулась.
   - В доступных мне изначально базах по техуровням М-Ц такие системы класс 9 описаны как монструозное нечто, что далеко не на всякий корабль лезет, и по-хорошему требует команду специалистов, а на момент моего прибытия туда... ну, скажем так, наличие у поздних класс 9 систем, способных за несколько часов собрать такой эмиттер, которые можно имплантировать, если надо, - уже не такая уж и редкость. Хотя системы сборки, которые могут им такое сделать... они всё же сами монструозные достаточно. Иногда у них даже появляется собственное гравитационное поле, пусть очень слабое, но ощутимое. При размере километров в 100, но это - 6+. Класс 9 могут делать как эффекторы существенно меньших размеров, чем у класс 6, так и кое-что поинтереснее. У поздних 9 - очень сильное уменьшение, вплоть до возможности ставить имплантируемые устройства на место обычных нанофабрик. Потому что "материю" из магнитных монополей класс 9 сделать могут, а даже класс 8 - нет. При этом даже у класс 9 большинство населения таки биорожденные, и нет супер-ИИ, а что поведение человеческое... есть причины.
   - А масса какая там? - удивленно спросил Лэйми. - Если нейтрид... то как крепить это в теле? А энергия откуда? А охлаждение? Метрик-поля - как бы понятно, но такое...
   Анхела вздохнула.
   - Не цельный нейтрид - трехмерные сетки и так далее. Плотность там может и почти обычной быть. Охлаждение - вопрос источника энергии нормального, и да - проблема.
   - А что там? - спросил Лэйми. - Вакуумные батарейки? Антиматерия? Холодный термояд? Сверхпроводимость?
   Анхела слабо улыбнулась.
   - Обычно термояд - микрореакторы, ну и батарейки тоже есть... какие надо, такие и есть. Всё это - десятки процентов массы тела. Да, при таких технологиях уже можно в космосе свободно летать... без корабля. Зачем тут вообще биоформа - тоже, конечно, вопрос.
   - Значит, там прогресс и без С-Ц идет очень хорошо? - спросил Лэйми. - Вообще - вроде как даже у симайа такого нет, разве что с брахмастрой - но там на ней только целеуказание, а сама эта фича за счет внешних ресурсов работает.
   Анхела кивнула.
   - Да. Формально это не оружие, а система для управления движением внешних объектов... швартовка и так далее.
   - То есть, фактически можно аналог гравиметрического двигателя на удаленный корабль наложить? - спросил Лэйми.
   - Да. Линкор расплющить - это нештатный совершенно режим, и его не всегда вообще можно включить. Если мы точно знаем координаты цели, видим всё, что рядом, и у нас есть платформа, которая значительно тяжелее того корабля - ну или мы стоим на земле... Дальность тоже... не очень. Все известные случаи, когда 9+ это именно как оружие использовали - там дистанция десятки километров максимум была.
   - А заметить это... устройство можно? - спросил Лэйми. - При сканировании и так далее?
   Анхела усмехнулась.
   - В случае класс 9 - сканер увидит то, что нужно агенту. Да - нужно ещё и уметь этой защитой пользоваться. Я, например, далеко не сразу научилась.
   - Значит, там будет программа сканера на ходу подправлена? - спросил Лэйми. - Или сразу мозги оператора?
   Анхела фыркнула.
   - Программа, скорее, в случае класс 7 будет. А класс 9 - просто не увидит. Даже примитивный рентгеновский аппарат без компьютера увидит "голограмму", которую мы подставляем. Недостаток - аттотех нужен, а это тоже класс 9.
   - И что делать?
   - Учиться, учиться, и ещё раз учиться. Наибольшим могуществом обладает тот, кто лучше учится - в теории. На практике - кое у кого есть сложности с желанием учиться и усидчивостью, и да, ещё проблема, - нас тут мало, и ещё меньше среди нас ученых. О ней знают, и решают, в основном, тем способом, что архилект вообще-то, - далеко не один поток мышления, и, например, формально все лейтенанты Станции С-Ц, да и сама Станция - это части моего разума, частично автономные, и их опыт я могу усваивать.
   - А, вот зачем архилектам младшие расы нужны, - сказал Лэйми.
   Анхела кивнула.
   - Да. В том числе. Объем знаний и их систематизация для возможности использования - у меня выше всех. Ну - обычно, есть особые случаи, но это отдельный вопрос... Другим сделать так тоже никто не мешает. Ресурсы - они есть. Если надо что-то совсем громадное - попросить помощь всегда можно. Но в ответ можно получить, например, техописание девайса, который позволит именно такие системы синтезировать, потому что лучше всё же развиваться самому, насколько возможно, разнообразие тут очень важно же...
   - А свои собственные психозаморочки? - спросил Лэйми.
   - Все мы способны заниматься психохиругией, в том числе и на себе - это один из скиллов нашего уровня. Личностей с проблемами поэтому здесь нет. Совсем.
   - А уровень интеллекта?
   - Процедуру "разгона" мышления все тут знают. Кроме, разумеется, тебя, и - тебе надо будет этому учиться. Частично это на технику носителей завязано, а частично на знания по общению со сложными компьютерными системами - но это НЕ симбиоз с ИИ. Возможно почти для всех, но в разной степени, и - это именно интеллект, а не мудрость. Мудрость - именно опытом достигается, при желании, - не все его имеют. Разумеется, базовые функции носителей все тут могут использовать, как и базовые функции техники... только она - у всех тут разная.
   - И время при желании можно "растянуть"? Ментально или физически? - спросил Лэйми. Он пока даже не представлял, как приступить к такому вот обучению.
   - Оба варианта - смотря зачем:
   - если у нас проблема именно с расчетами - делаем вычислительный комплекс приличного размера, обычно - с планетную систему, и считаем, - но лучше иметь подготовленный такой комплекс, его быстро - не собрать;
   - как минимум я могу создать, или найти путь в готовую "пустую" вселенную, разогнать относительную скорость хода времени, и смонтировать там БОЛЬШОЙ вычислительный комплекс, если надо, - то и производственный. Законы физики там будут совсем любыми - вплоть до крутой магии. Такая минивселенная - или не мини - имеет узкий канал связи с "базовой". Я такое делала, и неоднократно. Необходимые данные для её создания - доступны тут всем. Кто ещё тут делал - отдельный вопрос... Такую вселенную можно на ранних стадиях передать другому демиургу, да и делается она быстрее по времени "базовой" вселенной.
   - А производственный комплекс зачем?
   - А для производства тех костюмов защитных, например, которые ну почти в любой физике действуют.
   Лэйми недовольно мотнул головой.
   - Если для одного костюмчика нужно Гиперразум разрабатывать - дороговато выйдет, однако.
   - Гиперразум - схема для других целей. И такое - делала лишь я, зачем - неважно. Для костюма - время производства развернутым комплексом около трех месяцев обычно. Он представляет собой тройную искусственную звезду и кучу техники. Для сравнения, с материализацией нескольких флотилий более-менее обычных боевых кораблей - материализацией с нуля, не постройкой! - тот же комплекс справляется за пару часов. Конечно, это специально завышено... но я не хочу, чтобы эти костюмы все, кому не лень клепали, а выглядеть они всё же должны как "ну почти совсем наш уровень технологий". Я это частично решаю, а частично - мне помогаете вы. Если у меня нет нужного железа, - вы можете помочь, и имеете на это ресурсы. Заодно - это хорошая тренировка по управлению этими параллельными потоками, потому что для больших комплексов - те самые, что мини-вселенные делают, или завод по производству тех костюмчиков на три звезды размером, - это обязательная фича.
   Лэйми ошалело помотал головой.
   - А почему нельзя просто синтезатором всё это сделать?
   - Синтезатором-то можно - но тут же речь о том, чтобы автономный комплекс делал, - снова встрял тезка.
   Лэйми вздохнул.
   - Да, речь про автономный комплекс, но вопрос в том, зачем вообще нужен этот комплекс, если есть синтезатор, который может создать всё.
   Анхела улыбнулась.
   - Иногда бывают... вещи, которые на определенном уровне синтезатор-то, конечно, создать может, но собирать там надо даже не по атомам, а значительно глубже, и собирать именно им - долго. А мини-вселенные - синтезатором делать вообще никак. Проще собрать специализированный комплекс, а то, что он может и роль обычного синтезатора играть, если нужно что-то из обычной материи - ну так и что?
   - Выходит, что всё же есть различия? - спросил Лэйми. - Есть те, у кого есть вычислительные вселенные и производственные комплексы - и те, у кого нет?
   Анхела улыбнулась.
   - Разумеется. У Анмая и Айэта, например, нет, - но это не значит, что они хуже Вайми или Охэйо.
   Лэйми вздохнул. Истинные взаимоотношения обитателей Нау-Лэй всё ещё оставались для него белым пятном.
   - Вообще, тут интересный вопрос - чем ты отличаешься, по возможностям, от Охэйо и Вайми, например?
   - До конца - не известно, но почти ничем качественным. Только количественно - объем задействованной памяти, например, намного выше, по крайней мере, так я считаю.
   - Значит, надо долго и упорно учиться, и не все ещё смогут... - вздохнул тезка. - У симайа - та же проблема, хотя у них - всё проще гораздо.
   - Упорно... критерий для нас интересный, учитывая, что легкий вариант психопрограммирования себя же - вообще почти ничего не требует, - ответила Анхела. - Критерий легкости - самим программирующим определятся. При тяжелом - у меня надо отключать много подсистем защиты психоматриц, и последствия неверного определения - перезапуск системы с бекапа. Кстати, это значит, что зависимость - нечеткая.
   - А зачем это нужно-то? - спросил Лэйми. - Только для того, чтобы что-то важное выучить?
   Анхела улыбнулась.
   - Не только. Чтобы делать разные, не очень приятные вещи, в основном. Или вести себя каким-то особым образом, который для исходного сознания сложен.
   - А можно ли запрограммировать способности? - вдруг спросил тезка.
   - Вопрос... интересный, - Анхела слабо улыбнулась. - ЧТО определяет способности и их изменение, и как можно на них влиять? Особенно те, что касаются "чистого" разума, без влияния тела, и как на них влияет эмуляция эмоций и гуморальной системы? И как ответ на этот вопрос сочетается со строением мозга? Даже если вопросы работы эмулятора эмоций 100% известны... Меня ответ всегда интересовал. Какое-то - не стопроцентное с моей точки зрения - решение вопроса есть, и на себе регулярно проводятся эксперименты для улучшения, иногда весьма рискованные. Как минимум один раз - до бекапа дошло, потому что они совместно с экспериментами по оптимизации проводятся часто. Охэйо вопрос интересует тоже, но возможностей, даже со всеми фишками с распараллеливанием, у него всё же меньше. Для других - всё зависит от желания идти на риск.
   - Риск - окупается? Хотя бы иногда?
   Охэйо усмехнулся.
   - Я, например, поберег бы себя, любимого - я и такой себе нравлюсь. Но без риска - никакого роста умственных, не только вычислительных способностей. От проблем меня спасает колоссальная параллельность сознания. А вот что спасало Анхелу в её играх... возможно - везение, а возможно - и кое-что ещё. Потому что случаи той же потери эмоций у неё были.
   - Эмоции, по-моему, на способности не влияют никак, только служат "моторчиком" и заставляют что-то делать, - сказал тезка. - Хотя уровень стимуляции может быть очень и очень значительный. А без них совсем никак нельзя?
   - Проблема в том, что без эмоций - ЧТО ставить стимулятором? - спросила Анхела. - Логику? Командором ещё при создании системы было решено, что пусть даже будет потеря эффективности, но переходить чисто на логику - нельзя. Действия всяких негуманоидных ИИ логичны, - но с точки зрения обычного человека не очень-то правильны. У нас всех, обычно, эмоции можно гасить, в том числе - выборочно, но чем сильнее они погашены, - тем короче срок автовозврата. Разумеется, это всё отключается. Но вот только пока что желающих это ограничение выключить - не было. Совсем. При увеличении размеров и количества узлов носителя меры, чтобы эмоции не лезли под руку, тоже принимают, но не гасят - главная проекция, в частности, и для этого нужна. Вот у вспомогательных ИИ - эмоций нет совсем.
   - А опасность просто с ума сойти? - спросил Лэйми. - Пусть не для вас, а для сарьют, например?
   Анхела вздохнула.
   - Насчет сойти с ума... тут придется критерий установить, что есть сход с ума. Универсальный. И всегда адекватный для всех, потому что для людей это ни в коем случае не бинарное состояние - скорее, как другие воспринимают. А, например, принимать поклонение, как боги, - не совсем адекватно для людей, но сарьют кое-где это имеют, и для них это - вполне нормально...
   - У сарьют с этим сильно проще, - заметил тезка. - Сбоев "железа" у них нет - там всё на физику уже завязано, а физические законы не ломаются, ну - сами, контрольная система автономная, а бэкапов нет. В нормальных физических условиях сарьют практически неуязвим, а вот если физика меняется, - тогда плохо может быть...
   - А для помощи кому-то такое можно дать? - спросил Лэйми. - В смысле, какое-то подобие носителя?
   Анхела улыбнулась.
   - Можно. Мини-носители вроде твоего - это основа советника С-Ц. Они даются людям - и не только - которые чем-то симпатичны С-Ц. Или мне. Цивилизациям как таковым я не помогаю - я не в Йэннимуре же. А те, кто сами помощи активно просят... тут ещё смотреть надо - для чего.
   - А они сами не спрашивают - им на самом деле хотят помочь или просто использовать? - хмыкнул Лэйми.
   Анхела пожала плечами.
   - Тут просто подмена понятий. Можно просить 100 людей в год для подготовки, включающий в себя установку сопроцессоров в мозг, способных, например, к подстраховке сознания в сложных ситуациях, а можно - 100 девственниц для установки сопроцессоров, способных перехватывать управление телом. Суть в том, что, например, Фамайа - на оба предложения согласилась бы, тем более, что реально, - там одно и то же, особенно если документацию читать, или хотя бы задавать умные вопросы. А вот в Йэнно Мьюри про то, например, кто всё же контролирует сопроцессоры, не спросят.
   - А реально контролируют те, кому они вшиты?
   - Да. Но там есть ограничители, да - снимаемые, и "фильтр подсознания", который настраивается сознательно - но это не очень просто. Реально это защита от дурака.
   - А это что за штука? Аналог контрольного совета? Или предназначена для извлечения из подсознания разных полезностей, вроде образов и идей? - спросил тезка. - Вайми такая штука нужна - творческие способности у него всегда работают, а вот на реальность влиять он может только во сне, и творит именно его подсознание. Результат обычно сильно удивляет творца.
   Вайми как-то странно посмотрел на него - но промолчал, лишь вздохнув.
   - Нет. Это - защитная система, - ответила Анхела. - Об извлекателе полезностей - даже не думали. Грубо говоря - схема, которая различает сознательные команды оператора, "рефлекторные" действия, но желательные оператору, подсознательные и сдерживаемые чем-то желания. Например, у Анмая есть желание замочить в сортире посла ССГ, - он понимает, что это делать не следует, но хочется. И, например, ещё сны с разными желаниями. Да, детектить сон - можно, но не всегда. И как быть с трансами всякими? И с ситуациями, когда лучше полусонный оператор, чем никакого?
   Лэйми вновь ошалело помотал головой.
   - А у ССГ всё ещё есть послы? Разве не померли давно?
   Анхела улыбнулась.
   - Померли. Это просто пример, что если возникает желание кого-то замочить, надо его для встроенной техники как-то ограничивать. Мне такая выделенная вещь нужна не особо. Точнее - у меня эти проблемы решены по-другому.
   - У тебя контрольный совет есть, - напомнил тезка.
   - Не только. Обеспечение работы совета и так жрет немалые ресурсы. Но, бывают ситуации вида - один пилот в сознании, экипаж в анабиозе... и команда роботов. Они могут читать мысли, и им весьма сложно НЕ выполнять приказы... Дома всё это гасилось тем, что сильный фон, а в экспедиции, с одним активным пилотом... ну, вернулись-то все, живые...
   - Идея не новая - у некоторых коммунистических товарищей государственные компьютеры вытаскивали из памяти людей все полезные идеи, даже те, о которых они сами подумали и забыли, - сказал тезка. - Неудивительно, что при такой системе они дошли за 400 лет до освоения Галактики.
   - Ну, в мини-носителях С-Ц эта защитная система как раз для полусознательных состояний и состояний аффекта, - согласилась Анхела. - В нормальном состоянии Анмай и сам понял бы, что мочить в сортире не следует - потом там привидения начнут мерещиться, и писать страшно будет... Проблема в другом. Анмай-то бы понял. Но электроника - НЕ поймет без фильтров, она же безмозглая. Ей достаточно того, что товарищу хотелось. Зачем изначально этот функционал - другой вопрос. Глубоко религиозному, например, человеку это ставить... опасно. Часть модулей ИИ распознает это по-своему, и... у человека и видения будут, и с богами он начнет говорить... Реально - с модулем ИИ, который для совершенно других целей, причем ИИ не вполне будет понимать, ЧТО от него хотят. И да, это может с точки зрения нормальной медицины - явные признаки шизофрении означать.
   - Значит, на самом деле эта штука предназначена для симуляции, скажем, инопланетного разума, с которым нужно войти в контакт? - спросил Лэйми. - Или просто "виртуального собеседника и критика"? Или - своеобразного развлечения, если много времени нужно будет в одиночестве провести - в космическом полете, скажем?
   - Собеседник, развлечение, виртуальный партнер для игр... Точнее - зародыш такового.
   - Но реально - это автономное сознание? В чем и заключается его ценность? И оно способно к развитию? В какой степени?
   - Изначально - это просто набор программ, способных к самообучению. В норме - оператор ЗНАЕТ, что это нереально, и может настраивать всё. В пределе, если есть нужные ресурсы, - нужно нормальное железо С-Ц и согласие оператора - да, может получиться личность. Вот степень подчинения её сознания оператору - интересный вопрос, как и механизм контроля. Степень копирования знаний оператора - обычно очень высокая. Вообще - инициализация контрольного совета, например, - на этой же технике основана. Использовать её для виртуального секса при снятых ограничителях - можно. Без ограничений - последствия ясны?
   Тезка вздохнул.
   - Ну, это-то понятно. Кстати, идеальное средство для захвата планеты - разбрасываем такие штуки, и через неделю пускаем похоронные команды из роботов. Формально - это даже не геноцид... Но - на сарьют не подействует, у них Неделимая Сущность от слишком сильных эмоций из тела вылетает. И Вайми как-то сказал, что он может принять любое количество удовольствия - и ему всё равно будет мало.
   - Что, в самом деле? - спросил Лэйми.
   Вайми фыркнул.
   - На практике не проверялось. И у меня понятие удовольствия не ограничено физическим, а, скажем, жажду красоты насытить... трудно.
   - Это я и по себе знаю, - вздохнул тезка. - Но вспоминается Йэннимур, и то, что у некоторых последователей симайа цель в жизни - построить самое прекрасное творение, а что от его вида умрут все, включая творца...
   - Умрут от счастья? - ошалело спросил Лэйми.
   Тезка усмехнулся.
   - Да. Но реально, конечно, не бывает такого.
   - Значит, от Баха - точнее, его местных аналогов, и особо креативных чесалок для спины никто всё же не тащится до полной потери воли? - мягко спросила Анхела. - А от прекрасных дев? И юношей? Или не бывает?
   Вайми вздохнул.
   - Бывает.
   - В смысле, товарищ ловит кайф от вида прекрасных дев или юношей, и, если его от них отлучить, тут же чахнет, никнет и доходит? - спросил Лэйми. - И кое-где ввоз картинок и видео с йэннимурскими например девами и парнями в бусах преследуется и карается как наркоторговля?
   Анхела кивнула.
   - Да. Раз уж пишут, что от одного портрета Слаанеш можно неземной кайф словить. Но это же Йэннимур. Их там сложно понять... иногда.
   - А сам Вайми, конечно, от того творения не помрет? - спросил Лэйми. - И вообще непонятно, что он там самым прекрасным творением считает?
   Тезка пожал плечами.
   - А непонятно. Говорят, бывает по-разному.
   - Иногда помирает, иногда нет? Иногда Вайми дает автору плюшек, иногда попопе?
   Тезка вновь усмехнулся.
   - Он может что-то такое иметь в виду. Не помереть, конечно, а чтобы было красиво уже до полного офигения... а что другие зрители не все бессмертные... ну, бывают проблемы.
   - Ой, да хватит гнать-то... - отмахнулся Вайми. - Тебе ж той тяги к красоте не понять, по дикости и малолетству. Да и мало ли что говорят? Симайа в чем только не обвиняли - и в угнетении, и в жадности, и в надругательстве над девами даже - только это ж всё враньё...
   - Жадность симайа... при их возможностях - ну, ванна из черной икры ничего не даст им, - согласился Лэйми. - А что до наслаждения - то мазохисту генератор перманентного оргазма не страшен и даже не нужен, и если их активно применяют именно как оружие, - то будет естественный отбор. А для чего эта недокопия личности вообще нужна-то? - вспомнил он. - Которая виртуальный собеседник и прочее?
   - Для аудита сознания, в основном, - ответила Анхела. - В том числе - для проведения оптимизации. Для тех товарищей, которые не могут свою модель в вычислительной вселенной построить. Или, скажем, для определения границ своих же способностей.
   - Это проще или это сложнее? - спросил тезка. - С вселенными - сложно.
   - Аудит - в первую очередь вычислительная задача с частично неизвестными данными, а не "операция на собственных мозгах", чем, фактически, является оптимизация. Поэтому она и сложнее - нужна куча мер предосторожности. Определение границ способностей - проще. Там обычно данных меньше, и они более определены, ну - в идеале. Реально там полноценное моделирование нужно обычно.
   - Значит, моделирование - подготовка к оптимизации? - спросил Лэйми. - И какой объем моделирования нужен для хотя бы 99 % вероятности успеха?
   - Не так, - ответила Анхела. - Моделирование, допустим, новой техники, новой физики, новых "силовых" частей обвеса - это одно. Для оптимизации сознания - тоже нужно предварительное моделирование, но нельзя смоделировать систему целиком, не построив её копию, - а это будет полная копия офицера. Поэтому, моделирование идет как часть оптимизации мыслительных модулей, - где изменения по мелочам, а более-менее глобальные изменения проверяются на себе, если есть способы, если что, хоть как-то откатиться. Вообще, контрольный совет изначально - для этого был создан, как система безопасности при таких экспериментах.
   - А эти модели? - спросил Лэйми. - Какие-то ограничения есть или в них жить можно?
   - Ограничения связаны с тем, кто и зачем делал данный конкретный симулятор, и сколько выделено ресурсов, - ответила Анхела. - В больших - да, можно. Но с точки зрения, например, любой цивилизации М-Ц такая трата ресурсов чисто для развлечения, даже если оценивать, например, по суммарной частоте вычислительных ядер, объему памяти под "мир" и объему памяти под пользователя, - придурь. С другой стороны - программное ядро такого симулятора не только для игр предназначено. Опять же - моделирование, иногда - замаскированное под игру.
   - А жить? Если тела нет или оно разрушено?
   - Реально - жить так можно либо если есть свой комп-носитель, либо - на Станции С-Т, либо на крупных базах С-Т. Слишком мощные нужны компьютеры, точнее, - слишком высокие требования к симуляции для этого. И, в одиночку плохо жить же, нужно общество, и - умножаем все проблемы на количество жителей.
   - Общество одной вирт-личностью не смоделируешь, их нужно МНОГО, - кивнул тезка. - А, учитывая требования к железу, это непросто может быть...
   Анхела кивнула.
   - Да, нужны ресурсы. Поэтому некоторые варианты моделирования - в форме игры делаются: проще живых людей использовать, а не их вирт-модели. На С-Т много "полуофициальных" игровых реальностей, в которые большая часть населения, именно населения Станции играет, есть доступ для М-Ц... а кто-то - дипломы на всем этом делает.
   - На чем? - спросил Лэйми.
   Анхела улыбнулась.
   - На том, как играть... правильно. Есть одна особенность, которая называется психомаска - частичное наложение матрицы чужой памяти и сознания без личности, способ получить чужой опыт и знания. Не используется массово, потому что сделать 100% чистую маску невозможно, и "одержимость" оригиналом маски... бывает иногда. Ну и проблема с тем, что ассоциативные связи ставятся всё же не вполне правильно. Наложение маски на кого-то, у кого существенно другое восприятие мира - шизофрения с гарантией. Поэтому запрещено накладывать на другой техлевел, и категорически запрещено - если другой образ мышления. Маску космической расы нельзя на расу в век пара, маску крылатого разумного нельзя на земноводного. Сама технология масок - это, скорее, особая ветвь теории ИИ.
   - А как тогда ускоренное образование и обучение? - спросил тезка.
   - Ускоренное образование, оно же - "загрузка знаний", - по сути, это что-то вроде построения психомаски, но на конкретную личность, и не однократно, а в процессе. Ассоциативные связи выстраиваются программой в ускоренном режиме по шаблону. Недостаток - программа эта всё же не эмулирует полное сознание - это был бы уже ИР - и "редкие" связи не строятся... а они могут быть важны. Ускоренное обучение - либо форсируем железо, на котором матрица сознания крутится, за счет рассинхронизации восприятия с реальностью, либо, а иногда - И, форсируем скорость работы биологической части, что довольно рискованно, - температура 39-40 С... для человека оно не само по себе не полезно. Поэтому, учить всё нужное лучше заранее, а не когда экзамен уже.
   - А если у нас какая-то древняя империя, и товарища прогрессора в армию призвали, и отправили рубить варваров, и отказаться нельзя, потому что иначе - самому секир-башка? - с крайним интересом спросил тезка.
   Анхела улыбнулась.
   - Скажем так - если есть подозрение, что может дойти до такой ситуации... будет заранее наложена маска, в которой товарищ будет действовать как подготовленный местный военный, в том числе и рубить всё, что надо. Учитывая, что усиление тела никуда не денется... рубить ему придется существенно меньше. Недостаток - по сути обязательной становится процедура снятия маски под контролем специалистов, и возможность перехвата контроля над телом своими же для этого снятия, если товарищ слишком в роль войдет. Проблема в том, что обычно удаленно это сделать нельзя. Надо физически рядом быть, и это не должна быть опасная ситуация. Касается НЕ только крутых вояк. Можно маску сделать под почти любой образ. Но - лучше всё это сперва в виртуале тестировать. Там работу сознания можно в реальном времени смотреть.
   - У некоторых коммунистических цивилизаций, кстати, постоянный мониторинг сознания всех граждан - это норма, - добавил тезка. - И не для того, чтобы следить, не думает ли кто что-то... неправильное, а как раз наоборот - вдруг кому-то придет в голову общественно-ценная идея... очень важная, а сам товарищ не сочтет её важной, и вообще забудет. Вещь чрезвычайно полезная... и надо знать, как её сделать.
   - А как сделать? - спросил Лэйми. - Мысли напрямую читать же нельзя, можно лишь регистрировать всякие нервные импульсы, которые непонятно ещё, что значат.
   Тезка кивнул.
   - Если мы имеем "картинку", - данные с сознания на прямом подключении, плюс, большую базу "примитивов", типовых, так сказать, мыслей - по всему этому строится компьютерная модель мышления. Наблюдатель её правит, если что не так, а данные считки с жителей и "ноосферы" в целом - помогают выявлять ошибки. Но если у нас несколько миллиардов населения, и мы именно каждого человека подключаем, - надо иметь 50-60 тысяч каналов для постоянного контакта, и 150-200 миллионов каналов для системы, которая будет определять - с этого человека мы что-то полезное сможем сейчас считать или нет. Когда наблюдатель один, отвлекаться от этой обработки ему... сложно. Возможно, он вообще в измененном состоянии сознания, и носитель, например, тут необходим, и не только потому, что мы в нем, если надо, комп для обработки тех данных имитируем. Их ещё снять надо, а если у нас телепатии нет, это... сложно. Нанеты не всегда подходят, - у них сигнал всё же очень слабый, нужны ретрансляторы... везде. Остаются игры с большим дистанционным - через микропорталы - энцефалографом.
   - Через микропорталы в мозгу? - Лэйми поёжился. -Симпатично.
   - Специальный вариант микропортала, передающий только электромагнитное излучение, но НЕ материальные тела - хотя, разумеется, простимулировать мозги током - совершенно не проблема, - пояснил тезка. - И в этом - основная сложность. Систему реально задействовать может только Анхела, и даже ей надо переписывать очень много кода. Да, и исходников у меня тоже нет доступных. Оно СОВСЕМ не документировано, - хотя у Анхелы, спасибо носителю, память абсолютная, если надо. Но она мне такие вещи не дает, говорит, что самому учиться делать надо... А оно сложно очень. Кое-что, правда, уже готово - общая технология считки информации, например. Плюс некоторые особенности архитектуры на Охранительницу - отслеживание "кто" там далеко не всегда надо, данные на многих уровнях усредняются, чтобы снизить нагрузки. Если мы не хотим ко всем в мозги лезть - считаем, что если человеку в голову пришло что-то ценное - он об этом написал. С высокой вероятностью - на открытом сайте в Сети. С меньшей - на закрытый сайт или отключенный от сети компьютер. Если брать только открытые сайты - задача сводится к созданию специального поискового паука или использованию чего-то готового - благо, система, "понимающая" текст в достаточной степени куда проще, чем декодирующий блок нуль-т энцефалографа. Если нужны и закрытые сайты тоже - имеем опять необходимость дистанционно считывать данные с кучи объектов - только не с мозгов, а с компьютеров. Только инфосистему Анхелы подключать к земному Интернету, например, - не самая лучшая идея. Система начнет пытаться его оптимизировать, - а у офицера это часто ниже уровня полного сознания идет. И получим сначала фильтр, который решает проблему спама - ну, большей частью, затем - аналог земного гугла, понимающий естественный язык, тут цель - просто анализ использования, затем - ХОРОШИЙ стандарт, позволяющий скрестить ВСЕ виртуальные реальности того мира... а затем Анхела за голову схватится, потому что это всё - без даже попытки прогноза внешних последствий, и понимающих полностью, как это всё работает людей - нет. Если сознательно помогать - тут другое немного... А последний вариант - удаленное снятие энцефалограммы. Более-менее нормальная интерпретация... ну - да, немного сложно. Конструируется под конкретный вид разумных существ. Но класс 9 цивилизации Содружества имеют похожие системы, только там снятие данных идет имплантами, а не как у нас, через нуль-т каналы.
   - А наоборот? - спросил Лэйми. - Не ценные мысли из мозга, а ценные указания в мозги?
   Тезка недовольно мотнул головой.
   - Попытаться системы класс 9 для управления мыслями использовать - можно, но не выйдет, там передача данных не предусмотрена совсем. А вот шпионско-хакерская система получается отличной, только вот - избыточной опять же. Поэтому, вне коммунистического общества это использовать... понятно, что не стоит. Да даже и в нем... надо очень-очень осторожно. А то можно же всем ментальную связь сделать... из лучших побуждений, разумеется... а в итоге получим полную жуть, которая не только для этой цивилизации опасна.
   Лэйми недовольно помотал головой.
   - В Империи же у дворян есть постоянная ментальная связь - и ничего такого... Да и телепатия...
   Охэйо вздохнул.
   - Есть существенная разница между понятием "телепатия", и понятием "постоянная ментальная связь". Телепатия - это, грубо говоря, просто ещё один, крайне эффективный канал общения. Более того, обычная речь, которая и структурирует наши мысли, никуда не пропадает. Нет, её тоже можно заменить на нечто, более эффективное, но такая замена будет новой второй сигнальной системой, ничуть не хуже старой. Ну, а постоянная ментальная связь - это куда как опасней. Разница между постоянной ментальной связью и простым ментальным общением состоит в умении молчать. Телепат может ничего не сказать другому телепату, - а тот ничего не сможет прочитать в его голове. Да, это зависит от того, как у нас устроена телепатия. И, в частности, от ответа на вопрос - может ли телепат что-то сделать НЕ с телепатом или с другим телепатом, если другая сторона - резко против.
   То есть, телепатия - это, скорее, передача своих мыслей другому человеку, "говорение без языка". Гораздо сложнее, если люди связаны ментально. Тогда нет возможности молчать, кроме как перестать мыслить. Естественно, это опасно, и может привести даже не к слиянию разумов, но к безумию, если связаны совершенно несочетающиеся разумные. Опасности ментальной связи распространяются и на чтение мыслей, причём в этом случае они будут расти нелинейно с ростом читающих в группе. Если хотя бы пятеро обычных людей читают мысли друг друга - это вероятное безумие всем пятерым. Постоянная ментальная связь - это коллективный разум с частичным стиранием индивидуальностей, вроде Эль-ин... в лучшем случае. А в худшем - Погибель, ЕДИНЫЙ сверхразум во многих телах. Естественно, это катастрофа. Поэтому, если это не создает в других случаях проблемы - телепатия только техническим путем. Никакой псионики. Специально созданные импланты, и отличия их от встроенного смартфона... вопрос уже технический. Это если у нас - только наука. Если только псионика... то всё существенно сложнее. Тут только жесточайший контроль и дисциплина... угу, и в итоге приходим к какой-нибудь милой организации, вроде джедаев или пси-корпуса, которая, естественно, решает, что её долг - править миром... для его же, мира, блага, разумеется. А то, что люди там - хорошо, если в чисто интеллектуальном, но ведь и в морально-нравственном отношении - ничуть не лучше обычных... так на фоне их способностей это мелочь же.
   - А у вас как с этим? - спросил Лэйми.
   - Такую считку без ведома юзеров и без наличия имплантов - может Анхела и те, кому она дала доступы, но это жрет изрядно ресурсов, и её свите это штатно не доступно. С анализом данных даже ей нужно разбираться, - долго и сложно.
   - Сканировать состояние нейронов микропорталами, и как-то это всё интерпретировать? - спросил Лэйми. - Да - это сложно. Вот если есть какие-то импланты...
   - Импланты... доступ по общим правилам - права доступа, и так далее - и даже если у нас доступ силой, это НЕ дает возможность читать мысли, - пояснила Анхела. - Но если, например, человек проговаривает в уме... то можно считать. Можно, конечно, просто приказать говорить правду, иначе хуже будет... но уж тут-то никакой телепатии не надо.
   - А йэннимурская наносеть?
   - Там телепатия возможна... в теории, с теми, у кого такая же есть, - усмехнулся тезка. - С теми, у кого её нет, общаться тоже можно... голосом. Нет, товарищ может девам говорить, что мысли их читает... но как бы нетрудно предсказать, что дева в кафе хочет пойти с прекрасным юношем. Вот если НЕ хочет - товарищ будет выглядеть идиотом, конечно... но при общении с девами это бывает и так, без всякой вообще телепатии...
   - А что лучше-то? - спросил Лэйми.
   Охэйо вздохнул.
   - Лучше... вообще-то - йэннимурский вариант... но это двигатель с внешним сгоранием - без симайа это работать не будет, и смысл такое копировать? Другое... опасно. Потому что общества... они не только справедливые бывают, да даже и в них такой переход - это Технологическая Сингулярность, вообще-то. Барьер там - именно совокупность способов решения таких вот проблем, - кто-то и Высокую Теорию Воспитания изобретать для этого может, - и технологические возможности. Дыра в техническом пункте означает, что не будет ничего, дыра в воспитании - значительная вероятность, что сами уничтожат себя. Других вариантов не было.
   - Существуют ли они вообще... ну, некоторые расы во вселенной С-Ц заявляют, что не было потому, что Орден меры принимает, если будущая цивилизация ему не нравится сильно, - добавила Анхела. - Орден так НЕ делает, но доказать это не может. Варианта, что он будут навязывать, как надо... по сути нет. Вот не принято так.
   - Даже с психопрограммированием от разных нехороших отклонений? - спросил тезка.
   - Психопрограммирование - это НЕ изменение сознания, это, по сути, - "эмулятор силы воли", если мы решаем, что надо - так, и это же на себя. Это, кстати, ещё одна часть сингулярного барьера - если такие технологии для контроля общества использовать, ради блага узкой группы лиц... кончится плохо. В том числе потому, что с технологическим рывком не выйдет. И то, что влияет на способности... особенно те, что на мозг заточены... тут править ещё опаснее, и стараются не делать без нужды. Одна из причин, почему такие вещи Орден Наблюдателей, и вообще расы класса 7+ дают только тем, у кого их гражданство, хоть частичное. Более того, это и внутри них - тоже. Техника класс 9 в этом плане - не доступна класс 8, и так далее обычно. Реально надо личность развивать и развивать, прежде чем её сознание можно будет искусственно усиливать. И надо матчасть зверски учить предварительно.
   - А реально так в М-Ц делают? - спросил Лэйми. - В смысле, интеллект кому-то повышают?
   Анхела вздохнула.
   - Корректировка интеллекта взрослой личности это... сложно само по себе, плюс проблемы с тем, что это серьёзно меняет личность само по себе, плюс может потребоваться ещё и дополнительную психокоррекцию делать. Потому что, кроме всего прочего, должна выйти взрослая полноценная личность. Да, технически в М-Ц это возможно, только вот делается... редко. В том числе и потому, что нужно много рабочего времени команды хорошо квалифированных медиков - именно врачей по нескольким разным специализациям, а не медтехников - плюс достаточно дорогое оборудование и расходники. Массовый тираж-то снизит цену... если это надо. Но обычно НЕ надо, потому что и так слишком умных хватает. С детьми проще, и чем меньше возраст - тем проще. С новорожденными проще всего.
   - А способности - совсем не нужны, можно в башку просто чип вставить? Главное - было бы желание? Угу - и деньги на вставление чипа? - спросил тезка.
   - Нужны. Есть определенные лимиты, насколько можно чипы вставлять. Просто есть граница, за которой это, по сути, будет просто безличный ИИ на базе человека. А во встроенных компах ещё может быть и контент, который модифицирует сознание пользователей в желаемом направлении. Поэтому, когда такие вещи применяются, нужен строгий контроль.
   Тезка явно хотел что-то возразить - но вдруг приподнялся на локте и посмотрел на солнце, которое уже склонялось к закату.
   - Ну вот, опять весь день проболтали, - сказал он и поднялся, отряхивая песок. - Всё это, конечно, очень интересно - только я есть уже хочу...
   - Ну что ж... - Охэйо тоже поднялся, изо всех сил потягиваясь. - Спасибо, было очень приятно, - но пора ужинать...
  

* * *

  
   Остальные как-то быстро разошлись, и Лэйми остался один - если не считать тезки. Тот, вероятно, ждал подругу, - но Лэйми в этом плане повезло больше: к ним подошла Ксетрайа, осмотрела их и улыбнулась.
   - Охэйо пригласил нас на ужин. Пойдем?
   - Так ещё не готово же... наверное, - предположил Лэйми. - Маула ж по-старинному любит готовить, а не так, чтобы раз-два - и всё.
   - Ой, да ничего, - тезка потянул его за руку. - Я вам как раз дом покажу...
  

* * *

  
   Лэйми уже знал, что в доме Охэйо девять комнат, помимо гостиной - пять из них личные комнаты его обитателей, кухня (вотчина Маулы), ванная, мастерская Охэйо (ничего потрясающего - тот просто любил работать руками) и центр управления - просторное, полутемное помещение с массой пультов и всевозможных экранов с непонятными изображениями. На самом деле, конечно, не вполне игрушечный - но лишь когда в нем был сам Охэйо. В любое же другое время он превращался, скорее, в наблюдательный центр, и тезка любил в нем сидеть, предаваясь созерцанию - всё это он поведал им по дороге.
   В самом доме они никого не встретили - дочки вопили и играли на пляже, вместе с дочками Анмая и под присмотром Хьютай, сама Маула возилась на кухне. Дверь её комнаты была приоткрыта, и Лэйми заметил, что середину её занимает громадная, вогнутая к центру круглая кровать, обложенная по краю всевозможными подушками и убранная свернутыми, как ломти пирога, разноцветными одеялами - достаточно большая, чтобы всё семейство могло мирно спать на ней.
   Спальня тезки была рядом с ней и оказалась очень странной - как и другие комнаты дома, трапециевидная, стена с дверью была короче внешней. Пол её плавно поднимался, переходя в вогнутую стену, низкий у входа потолок поднимался ещё круче, изгибаясь и сливаясь со стеной этаким изогнутым ущельем, из которого на бесчисленных цепочках свисали разноцветные шарики - освещенные изнутри крошечные глобусы сотен, тысяч планет. Окон, как и везде тут, не было, свет давали эти глобусы и странные, полупрозрачные изображения, танцующие у стен - мозги Лэйми чуть не свернулись в трубку от усилий понять, что же именно они изображают. На самих стенах висели мечи, копья и секиры - а также множество каких-то плетеных штуковин, кустарных на вид, но весьма симпатичных, явно вышедших из-под рук тезки. Но больше всего Лэйми поразила постель - вернее, отсутствие её. Её заменяло просторное круглое углубление в полу, заваленное всевозможными подушками - похоже, обложившись ими тезка и спал. Или, скорее, бессовестно дрых.
   - Не любишь убирать постель? - с усмешкой предположил Лэйми. - И, тем более, перестилать её?
   Тезка глубоко вздохнул, смущенно опустив взгляд.
   - Мне того... этого... лень. Кроме того, с подушками, ну, круче.
   - А не пачкается? - спросила Ксетрайа. - Стирать же иногда надо всё.
   Тезка вновь вздохнул.
   - На это синтезатор есть, слава труду. Разве что мама отправит именно стирать, для духовного развития начинающей личности, как она говорит.
   - Но зачем яма в полу-то? - спросил Лэйми. - Подушками обкладываться и на постели же можно. Или не круто?
   - Нуу, почему? Просто тут вдвоем очень удобно, падать некуда...
   - А что - падал? - тут же с усмешкой спросила Ксетрайа.
   - Нуу... - тезка бездумно почесал загривок. - Один раз, когда я... мы... ой, - он смутился и вдруг покраснел.
   Лэйми усмехнулся, осматривая комнату. Особого порядка в ней не наблюдалось - везде разбросаны какие-то шнурки, парео, украшения...
   - Твой? - Ксетрайа подцепила с пола маленький изящный лифчик, украшенный жемчугом.
   - Аханы, - буркнул тезка, опустив взгляд на пальцы босых ног и краснея до пяток. - Она, зараза, постоянно тут свои вещи забывает... приходит, вся украшенная, а потом ей лень просто всё это обратно цеплять... и мне тоже лень всё это обратно на неё цеплять.
   - Правильный юнош должен честно надеть на деву всё, что он с неё снял, - с усмешкой напомнила Ксетрайа.
   - Если он не зат... не замучен этой девой до состояния полного восторга с последующим обалдением, - буркнул тезка, изо всех сил стараясь проковырять босой ногой пол.
   - Где тут у вас руки можно помыть? - Лэйми смотреть уже не мог на его мучения.
   - В ванной, конечно, - радостно сказал тезка, благодарно посмотрев на него. - Пойдем, я покажу...
  

* * *

  
   Ванная в доме Охэйо оказалась роскошная, - целый небольшой бассейн, обложенный каким-то мягким, шершавым материалом. На краю его, на уровне пола, было устроено изящно изогнутое уютное ложе - как догадался Лэйми, чтобы Охэйо мог удобнее надраивать мочалкой возлежащую на нем Маулу... или наоборот.
   В окружавшей бассейн полукруглой стене и в его дне также были некие выступы и впуклости, вне всяких сомнений, предназначенные для удобства несколько других занятий, и Лэйми вновь смутился: всевозможные варианты их применения предстали перед ним чуть ли не наяву. Судя по некоторым, обитатели дома были очень гибки и обладали отменной ловкостью.
   - Очень мило, - сообщила Ксетрайа, внимательно осматриваясь. - Надо будет такую же ванную у нас устроить. Кто делал? - она повернулась к тезке.
   - Отец, - буркнул тот, вновь упорно глядя в пол. Лэйми догадался, что тут, в этой самой комнате, он, собственно, и был зачат.
   - Я думал, что он более... сдержанный, - с усмешкой сказал Лэйми, всё же намыливая руки. Без всего этого он отлично мог обойтись, просто пожелав сделать их чистыми - но какой тогда смысл вообще иметь тело?..
   - Я тоже думал, что сдержанный, - буркнул тезка. - Но Ахана... она такая... такая... что я забываю иногда, на котором я свете. Когда я ей дом буду строить, там тоже будет... ну... всякое такое. Чтобы удобнее было... ой.
   - А не рано? - спросил Лэйми, уступив место подруге. - Вы ж оба несовершеннолетние ещё. А кстати, что значит в вашем случае "несовершеннолетний"?
   - Детей нельзя иметь, - буркнул тезка. - Потому что мы ещё не готовы. А когда будем готовы - нам явно не восемнадцать лет будет, а побольше, потому что просто любовью уметь заниматься тут мало, надо ещё уметь ребенкам носитель проектировать. А это знаешь как сложно?
   - А если вы скажете, что хотите, - ну и что, что не умеете? - усмехнулась Ксетрайа.
   - Для этого мы слишком хорошо воспитаны, - буркнул тезка. - Чтобы родителям в таких вот вещах врать.
   - Вы, скорее, скажете, что НЕ готовы, даже если умеете уже, - Ксетрайа хихикнула. - А если решите, что умеете, но ошибок наделаете?
   - Родителям придется править, - буркнул тезка. - Но, как раз поэтому, они сперва нам экзамен устроят, на тему, готовы мы или нет. А то детей с тремя руками и пятью ногами никто не хочет, почему-то.
   - Ага, как того-этого - так сразу вперед, а как детей - так мы ж ещё не готовы, зайдите в следующем веке, - не унималась Ксетрайа.
   - Я не хотел, - буркнул тезка, по-прежнему не поднимая глаз. - То есть, хотел, конечно, но... а Ахана...
   - Наложила на тебя руки, когда ты чуть не помер от своей глупости, - закончила Ксетрайа, вытирая ладони. - И ноги, я думаю, тоже. Чтобы не убегал чересчур далеко.
   - Ну... - тезка вздохнул. - Я сам тогда, когда она... ой.
   - Извращенец малолетний, - Ксетрайа вновь хихикнула. - Ужинать пошли...
  

* * *

  
   Ужин оказался выше всех похвал: Маула преподнесла им сразу три торта. Два вполне обычных - один творожный, второй из шоколадного и малинового крема - а третий был из переложенных зеленью кусочков рыбы, украшенной сверху креветками, крошечными кальмарами и мидиями. Лэйми выпросил солидную порцию - и принялся с энтузиазмом лопать, благо, ложки тут тоже оказались большие и удобные. Ксетрайа предпочла торт из взбитой творожной массы, присыпанной сверху чем-то вроде корицы. Сам Охэйо тоже лопал рыбный торт, а вот его сын выбрал почему-то шоколадный. Он явно страдал без Аханы - которая умчалась ужинать домой - и выглядел отчетливо несчастным. Все остальные - кроме лопающих с энтузиазмом дочек - насмешливо посматривали на него, отчего лицо тезки приобретало ещё более печальный вид. Он, правда, совершенно не мешал ему есть с завидным аппетитом, но при том - очень и очень аккуратно. Явно не в результате воспитания - сам Охэйо, насколько его знал Лэйми, всегда ел так же... кроме тех случаев, когда был зверски голоден.
   Он усмехнулся, вспомнив, как давным-давным давно, ещё в Хониаре, они наткнулись на склад копченой рыбы. К тому времени они не ели уже недели две - не смертельно под Зеркалом... но их растущие организмы очень настойчиво домогались еды. В тот раз Охэйо - которому тогда было всего шесть лет - запихивал куски рыбы в рот двумя руками сразу, чтобы больше поместилось - правда, сам Лэйми показал тогда отнюдь не лучшие манеры. Есть хотелось просто зверски. Без Зеркала он наверняка заработал бы заворот кишок или что-то вроде - но в тот раз они просто мертво задрыхли, нажравшись, и во сне всё как-то обошлось...
   Он с удивлением взглянул на пустую тарелку. Торт куда-то исчез, оставив лишь приятную тяжесть в животе. Ксетрайа поставила перед ним кружку с горячим, удивительно ароматным чаем, и он, благодарно улыбнувшись, поднес её ко рту. Вкус тоже оказался восхитительный - мятный и, в то же время, терпкий, - и он пил его небольшими глотками, посматривая на остальных. Чай пили все, даже тезка - с явным удовольствием. Он всё ещё старался сохранять Мрачный Вид - но уже не особенно старался. Маула погладила его по голове - и он что-то уркнул, счастливо смущенный...
  

* * *

  
   Вечером все обитатели Нау-Лэй собрались на берегу моря, чтобы поглядеть на закат. Охэйо, как обычно, одетый лишь в парео, сидел на песке, ловко скрестив босые ноги. На коленях у него, жмурясь, сидела Лаика, младшая дочка, а Аннит, задумчиво улыбаясь, расчесывал её длинные, тяжелые волосы. Лэйит, старшая, вместе с Иртой и Олтой, дочками Анмая, ошалело носилась по пляжу, играя в мяч - вроде бы, ничего необычного... если не считать того, что мяч постоянно менял цвет и форму, а то и разделялся на целую дюжину разнокалиберных мячей, тоже носившихся, как угорелые, хотя ничья рука их, вроде бы, не касалась.
   Маула, как обычно, устроилась со всеми удобствами, привалившись спиной к гладкому выступу скалы и вытянув ноги. К боку мамы уютно прижимался тезка. Ахана, ваймина дочь, растянулась у его ног, невинно положив голову на бедро юноши и насмешливо посматривая на него снизу вверх - он смущенно жмурился, тщетно пытаясь согнать с лица счастливую и не вполне умную улыбку.
   Два других тезки - ваймин сын и анмайный сын - занимались обычным для своего возраста делом, то есть, сражались на деревянных мечах, не столько обмениваясь ударами, сколько стараясь принять наиболее эффектную позу. Лэйми они напоминали двух пугающих друг друга котят.
   Сам Вайми, тоже скрестив босые ноги, сидел на берегу. Лина и Йэллина что-то оживленно обсуждали, небрежно привалившись к его спине - Лэйми не слышал, что, но ухи Вайми отчетливо горели. Хьютай и Ювана прогуливались по берегу моря, тоже что-то тихо обсуждая. Сам Анмай с Айэтом занимались борьбой, в которой трудно было узнать какой-то определенный стиль - разве что "валять дурака", причем, в роли последнего чаще выступал более стройный Айэт - Анмай был весьма рослым и крепким парнем, хотя в остальном они мало отличались. Лэйми бы даже принял их за братьев - старшего и младшего, ведь они оба были файа, черноволосыми, сероглазыми, коричнево-смуглыми...
   Сам он тоже сидел на песке, рядом с Ксетрайа, которая насмешливо посматривала на него. Выпуклый верх её бедер мягко отблескивал в закатном свете, и, глядя на них, Лэйми вздохнул. Под взглядом подруги его душе становилось... щекотно - точнее он не мог передать это ощущение. Не покой, нет - скорее, ожидание чего-то необычного и удивительного. Именно оно тогда, давным-давным давно, притянуло его к Ксетрайа - и, к его невероятной радости, оказалось взаимным. Наверное, если просидеть так целый час...
   Он закрыл глаза, чтобы сполна насладиться ощущением - но тут со стороны сражавшихся тезок донесся гневный вопль: ваймин сын, сделав особенно ловкий выпад, огрел соперника мечом по заднице. Тот, возмущенно заорав и бросив оружие, накинулся на него с кулаками. Через миг мальчишки, яростно брыкаясь, покатились по песку.
   Старший тезка, сын Охэйо, заорав что-то вроде "вы что творите, засранцы?!" бросился их разнимать. Он схватил анмайного сына за бока и попытался оторвать от соперника - но тот держался мертво, и тезка смог отодрать его, лишь упершись ногой в живот вайминого сына. В итоге, его атаковали сразу обе стороны, и на песке возникла сущая куча мала, из которой донеслось нечеловеческое ржание. Как оказалось, мальчишки отлично знали слабое место тезки: он дико боялся щекотки. Он извивался на песке, отлягиваясь от мальчишек, но их было, похоже, слишком много: Лэйми никак не мог разобраться в мелькании рук и ног. Наконец, из свалки донеслось жалобное "Ма-а-ам!" - и неспешно подошедшая Маула ловко сцапала малолетних изуверов за загривки, оторвав от сына. Тот, всё ещё судорожно хихикая, перевернулся на живот, яростно помотал головой, и, наконец, поднялся. Вид у него был ошалевший, глаза блуждали, он отчаянно икал. Ахана, невозмутимо созерцавшая всю эту сцену, тут же умчалась за водой - отпаивать несчастного. Младшие тезки сразу приняли Невинный Вид - и, едва Маула отпустила их, тоже умчались - вероятно, додираться там, где их не увидят занудные взрослые.
   - Анмай, твой опять по заду получил! - крикнула она.
   - А? - повернувшись к ней, Анмай отвлекся на мгновение - и Айэт не упустил шанса.
   Анмай вдруг взвился в воздух, его ноги описали огромную дугу - и он плашмя рухнул на песок, издав странный ёкающий звук, словно упавшая на пол гармошка. Хьютай с интересом повернулась к ним - и он перевернулся на живот, пытаясь встать - но Айэт уже ловко сел на нем верхом и завернул руку к затылку. Анмай зашипел - больше от обиды, чем от боли - и застучал свободной рукой по песку, показывая, что сдается. Айэт тут же отпустил его и с усмешкой протянул руку, помогая подняться. Прижав к груди ладони скрещенных рук, Анмай слегка поклонился ему - и тут же умчался вслед за сыном, который уже скрылся из глаз.
   - Хорошо, что у Вайми дочь, - с усмешкой сказал Охэйо, наблюдая за ним. - А то мой сын ходил бы весь ободранный.
   - Он и так ходит весь ободранный, - с усмешкой заметила Маула.
   - Ну, это совсем другое, - смущенно сказал Охэйо. - Они, по крайней мере, не дерутся.
   - Младших сыновей двое - а дочек четыре, - заметила Ксетрайа. - И как тут быть?
   - Получится две очень симпатичных талхаас.
   - Идея искать партнеров во внешнем мире не рассматривается совсем? - вдруг спросила Ксетрайа. - Пусть не таких... развитых? Да - их придется хоть до чего-то похожего на наш уровень подтягивать... ну так и что?
   Охэйо фыркнул.
   - Не рассматривается. Таких развитых всё равно нет... и нам всё же не охота, чтобы тут ходили всякие...
   - Так дело только в этом? И кстати, дети-то знают, что их женили уже?
   Охэйо опустил голову.
   - Нет. И, когда они вырастут, у них своё мнение на этот счет может быть, - он вздохнул и вдруг улыбнулся. - Затем мы и живем, так ведь?..
  

* * *

  
   Когда совсем стемнело и закат погас, обитатели Нау-Лэй разошлись. Простившись с ними, они побрели по прохладному песку, никуда не спеша, пока Ксетрайа, отперев калитку, не вошла в небольшой, огороженный высокой стеной двор. Заднюю его часть замыкала неровная скала, уходящая во мрак ночного неба. К ней прилепился узкий трехэтажный дом с темными окнами - она опять всё перестроила.
   Они вошли в дом и поднялись на самый верхний этаж, в просторную темную спальню. Днем из её большого окна открывался, должно быть, потрясающий вид - но сейчас Лэйми видел лишь неспешно плывущие в небесах крошечные луны. Всё остальное тонуло в мягкой ночной тьме.
   - И что дальше? - наконец, спросил он. Дом был каменный, и в нем, черт знает почему, стоял зверский холод.
   - Что, что, - усмехнулась Ксетрайа, невинно сбросив парео. - Спать будем. Утро вечера мудренее, знаешь ли...
   Сбросив одежду, Лэйми быстро скользнул под одеяло. Постель оказалась совершенно ледяная, и он невольно свернулся в клубок, отчаянно стараясь не дрожать. Получалось не очень. В конце концов, он ухитрился создать на себе теплые штаны и кофту - но лежать в них в постели оказалось страшно неудобно. Лэйми ворочался и так и сяк, но никак не мог заснуть. В конце концов, разозлившись, он стащил их и выбросил на пол - и почти сразу пожалел об этом, потому что холод пробирался и сквозь одеяло.
   Он снова свернулся в комок - но на сей раз это плохо помогало, а при одной мысли вылезти за одеждой в ледяной ад его передернуло. К тому же, он привык всегда спать нагим, и мерзнуть казалось всё же более предпочтительным. Ксетрайа тоже шипела и возилась, ворочаясь под одеялом - ей, верно, приходилось не лучше.
   - Дорогая, можно с этим что-то сделать? - наконец, спросил он. - Или я точно сейчас околею.
   - Можно, дорогой, - Ксетрайа отбросила одеяло и поднялась. В падавшем из окна блеклом свете лун Лэйми увидел, как блеснула тусклым серебром её гладкая смуглая кожа.
   - Ты чего? - удивленно спросил он.
   - А того, - Ксетрайа приподняла край его одеяла... и быстро скользнула под него.
   Лэйми вздрогнул от прикосновения её ледяной кожи. По всему его телу, от макушки до пяток, словно прошел электрический разряд. Он испуганно дернулся, стараясь отстраниться... но Ксетрайа тут же удобно подвинулась и крепко прижалась к нему, что-то благодарно муркнув - похоже, что она приняла его испуг за обычную вежливость.
   Лэйми замер, весь оцепенев, пережидая мучение. Всей нагой кожей он вдруг почувствовал ровное, сильное тепло, исходившее от гладкого, обнаженного тела подруги. Его тело отозвалось на это своим привычным образом - но Ксетрайа лишь хихикнула, устраиваясь поудобнее.
   - Извращенец перемерзший. Спи, давай.
   Лэйми разочарованно вздохнул, и сам попытался устроиться поудобнее. Его левая рука легла на вздрогнувший живот подруги, ещё крепче прижимая её зад и бедра, правая скользнула по гладким волосам под голову. Просунув её под шею Ксетрайа, он накрыл ладонью упругую выпуклость её левой груди... и вдруг почувствовал, как в неё мягко упирается кончик вставшего от прикосновения соска.
   Лэйми замер, не зная, что делать, потом его вдруг бросило в жар. Левая рука, словно сама по себе, скользнула по гладкому животу вниз... Ксетрайа тут же недовольно дернулась, слегка лягнув его пяткой. Её ладонь сжала его руку, решительно отодвигая её вверх, к пупку.
   - Не шали. А то точно один сейчас спать будешь.
   Лэйми вздохнул, попытавшись расслабиться. Его ноги прижались к подогнутым ногам подруги, он зарылся лицом в её длинные густые волосы, чувствуя, как жар её сильного тела перетекает в него. Ощущение было совершенно удивительным. Он чувствовал дыхание Ксетрайа, ощущал, как ровно и туго бьется под ладонью её сердце. Руки подруги накрыли его собственные, окончательно сплавляя их тела в единое, неразделимое целое, и Лэйми замер, чувствуя, как возбуждение всё же понемногу спадает.
   Ксетрайа уткнулась в сгиб его локтя, и через какое-то время заснула - он понял это по тому, как изменилось её дыхание, став очень ровным и глубоким. Сам Лэйми, правда, заснуть никак не мог. Он лежал, боясь пошевелиться, каждой клеточкой тела впитывая её удивительное живое тепло. Сейчас ему было очень хорошо и уютно - только вот в голове метались какие-то дикие, несовместимые мысли. Она словно раскололась на две части: одна представляла удивленное лицо стонущей от наслаждения подруги - в то время как второй хотелось просто спать. Но гладкое, горячее, упругое тело в объятиях упорно не давало забыть о себе.
   Вдруг оно всё резко вздрогнуло. Лэйми подумал, что Ксетрайа всё же проснулась... но тут она вдруг откинула голову и что-то пробормотала. Её правая ладонь сжалась, босые ноги дернулись - она видела сон.
   Лэйми замер, боясь даже дышать, всем нагим телом чувствуя, как под горячей, сухой кожей то и дело сжимаются тугие мускулы подруги. Она вздрагивала всем телом, поворачивала голову, что-то шептала - и казалась совершенно беззащитной в этот миг. Лэйми крепче сжал объятия, чувствуя себя... её защитником, да. Ощущение было приятным и очень, очень привычным - вот так она спала уже бессчетное число раз. Но сейчас, нагая, беспомощно выгибавшаяся в его объятиях, она казалась Лэйми беззащитным ребенком. Слушая бессвязные слова подруги - "да... ничего... иди сюда... положи это... красиво... нет, не надо..." - он отчаянно старался представить, что ей снится.
   Вдруг Ксетрайа тихо застонала, выгнувшись. Её руки сжали руки Лэйми, обнаженные бедра начали ритмично, резко вздрагивать - теперь у него не осталось сомнений, что она занималась любовью в своём сне. Но с кем?..
   Гадать об этом долго не пришлось. Всего через секунду она совершенно отчетливо сказала "Лэйми, Лэй..." - и её руки сжались ещё крепче.
   Лэйми замер, чувствуя, как всё его тело, от макушки до пяток, покрывает вдруг сладкий, колючий озноб. Он осторожно пошевелил руками, стараясь высвободить их... и в этот миг Ксетрайа действительно проснулась. Она длинно выдохнула, вытягиваясь, и замерла. Лэйми почувствовал, как усилился исходящий от неё жар, и понял, что она покраснела от макушки до пяток.
   - И что там было? - не удержавшись, тихо спросил он.
   - Я... ох! - Ксетрайа попыталась отодвинуться, но крепкие руки Лэйми не пустили её. - Извини. Я...
   - Занималась любовью?
   Она испуганно дернулась в его объятиях.
   - Что? Откуда...
   - Ты во сне разговаривала.
   - Уй! - она судорожно подтянула ноги, сворачиваясь в тугой клубок. Кожа её вновь вся жарко вспыхнула. - А что я говорила? - осторожно спросила она через минуту.
   - "Лэйми, Лэй..." - и ещё попой в такт двигала.
   - С-с-с-с-с... - Ксетрайа даже зашипела от злости, сжав в кулачки пальцы босых ног. - Ну и что мне теперь делать? - это прозвучало неожиданно беспомощно.
   - Сделать всё это наяву?
   - Если бы ты знал... - она вдруг подогнула голову, уткнувшись лицом в колени... но не пытаясь избавиться от рук Лэйми, лежавших на её нагом теле. - Я даже не знала, что я... такая. Что я...
   - Любишь меня?
   Она вновь глухо зашипела от злости... но не двинулась.
   - Да, люблю, - сказала она с каким-то даже вызовом. - Но как мужа, а не так... чтобы невинного парня насиловать.
   - Так вот что там было, - Лэйми мгновенно представил себе эту картинку... и понял, что она никак не хочет уходить. - Знаешь, я даже не думал...
   - Я тоже, - пробурчала подруга, устраиваясь поудобнее. Её тело немного расслабилось. - Что я буду вести себя... как какая-то хищница. Тебе, наверное, противно...
   - Я хочу... так, - слова вырвались изо рта раньше, чем Лэйми успел осознать это.
   Ксетрайа замерла, вновь сворачиваясь в тугой жаркий комок.
   - Я тоже хочу... так, - выдавила она через минуту. - Но...
   - Что?
   - Мне очень стыдно. Я всё же не...
   - Ты очень красивая, - Лэйми всё же высвободил руку и легко погладил её по животу, который втянулся под ладонью. - И очень... жаркая.
   - Горячая, - она вновь шевельнулась, устраиваясь поудобнее. - Ты тоже.
   - Что?
   - Горячий. Я ведь специально устроила тут холод...
   - И лишь поэтому...
   - Я хотела погреться об тебя, на самом-то деле... Я тебя люблю, но... не так. Ой, извини...
   - Хищница, - напомнил Лэйми.
   - Ну, хищница, - спокойно согласилась она. - Но это же во сне, а во сне я за себя не отвечаю.
   - А что там было-то? - Лэйми мучительно терзало любопытство.
   - Ну... - она смущенно замолчала, но потом всё же решилась. - Ты лежал на спине, привязанный, а я...
   - Надругалась над невинным парнем, да?
   - Ну... - Ксетрайа вновь смутилась. - Знаешь, было здорово, - сказала она через минуту. - Смутно, но здорово, на самом деле. Если я снова засну, то даже не знаю, что увижу - и как ты к такому вот отнесешься?
   Лэйми вздохнул. В самом деле, во сне Ксетрайа иногда вела себя... буйно - и каждый раз он вылетал из постели или, как минимум, лишался одеяла, - а от одной мысли о ледяном воздухе комнаты его передернуло. Что же теперь делать?..
   - Знаешь, есть один способ... - наконец, осмелился сказать он. - После которого... ну, сниться ничего не будет.
   - Ага, только пару часов нам придется серьёзно поработать, - хихикнула Ксетрайа, вновь вытягиваясь и прижимаясь к нему. - Жеребец недоделанный. Спи, давай.
   Лэйми тоже вздохнул, устраиваясь поудобнее. Вдруг он с удивлением понял, что возбуждение совсем оставило его - осталось лишь сонное спокойствие и чудесное ощущение живого тепла, в котором он сейчас словно тонул...
   Он успел понять, что засыпает - и провалился в сон.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"