Столица кишила людьми, по каменным улочка сновали толпы народа, люди бежали по своим лишь им известным делам, люди толкались, освобождая дорогу, в толпе, город жужжал как разоренный улий. Кто то привык к жизни в Столице, и не замечал, как вместе с потоком людей убегает и их жизнь, кто то понимал, что стоит порой притормозить, присесть и отдохнуть, а кто то и вовсе ненавидил этот жужжащий, и кричащий рассадник. Клия относилась к последним, и хоть всю жизнь она провела в столице, искренне ее ненавидила. Столица и ее темп отобрали у нее мать, молодая учиница сельской знахарки, которая так приглянулась приезжему купцу Сиваю, не хотела покидать родную глушь, но родители ее можно сказать продали за приличный выкуп. Шестая дочь плотника, без приданного, и с бесовской силой не прильщала местных мужиков, а глупый купец расщедрился и вывложил крупную сумму за брак с девушкой, так что родители только рады были такой партии. Но селянка так и не прижилась в городе, и родив купцу двоих сыновей и дочь, зачахла, заболела, и вскоре покинула детей и мужа.

Не смотря на отсутствие матери, любовью родных Клия никогда не была обделена, два брата защитника, и добряк отец, выполняющий любые пожелания, так похожей на любимую, дочери. Когда в 14 лет девочка принесла домой сокола с подбитым крылом, отец не сказал и слова против, и разрешил ребенку ухаживать за птицей, тогда в ней и проснулись способности к ворчеванию, и тогда девочка и решила, что станет знахаркой, как хотела стать ее мать. Отговаривать ее никто не стал, и даже используя свои связи купец помог ребенку пойти в школу знахарей, которую сегодня Клия и оканчивала.

По поводу окончания учебы не было никаких пиршеств и пафосных вручений дипломов, да и дипломов то никаких не было. Знахари нынче были не в почете, и лечили в основном животных да бедняков, а им дипломы показывать без надобности. А уважающие себя горожане лечились у магов, которые в разы быстрее справлялись с хврью больных.

- Да и Единый с ними с этими магами, -- думала Клия по пути домой, --не буду я все равно в этом душном городе задыхаться, не позволю выдать меня за нелюбимого, а уеду далеко далеко, туда где полной грудью дышать можно, и нету этой вечной суеты.

Подойдя к дому девушка удивилась, что отцовская лавка закрыта, и это то посреди недели, потом на смену удивлению пришел страх, а вдруг, что с отцом случилось, не дай Единый, или с братьями, сначала она ускорила шаг, а потом и вовсе побежала, к дальней части дома, где был вход в жилую часть здания. Вбежав на второй этаж к ней бросились братья.

- А вот и наша госпожа знахарка, -- пробасил Ладон, самый старший брат, сжимая хрупкую девчушку в своих огромных ручищах.

Рамир молча похлопал сестру по плечу и отошел, за ним и Ладон, теперь Клия была зажата в медьвьежьих объятиях улыбающегося отца.

- Батюшка, задушите же, -- девушка теперь тоже улыбалась, а от сердца отлегла тревога за родных, с ними все было хорошо, а лавку закрыли, что бы отпраздновать окончание ее учебы, а она то глупая навыдумавала.

Когда отец разжал руки, девушка наконец свободно взохнула. Счастливые и гордые за свою сестру и дочь, мужчины прошли к столу. В семье она одна училась вне дома, братья изучали грамоту у приходящих учителей, а купеческое дело им преподавал отец, зная, что однажды передаст им бразды правления своей лавкой, поэтому сейчас ей дали место во главе стола, где обычно сидел отец. По сравнению с братьями и отцом, которые были высоки широкоплечи и крепки, Клийка была на щуплой и мелкой, поэтому мышкой юркнув среди мужчин, оказалась на своем почетном месте.

Стол ломился от явств, Клия мысленно, искренне пожалела тетку Марфу, которая приходила к ним готовить время от времени, не то что бы девушка сама не кормила своих домочадцев, но порой учеба отнимала слишком много времени, а голодные мужчины, страшны, это знала каждая девица, именно в такие моменты, добрая кухарка, заменяла ее на кухне, ну а сегодня она и вовсе превзошла сама себя.

Девушка быстро поклювала угощения, и теперь ждала когда откушают отец и братья, мысленно собирая волю в кулак, что бы сообщить о важном решении работать знахаркой в горном поселке. У отца на нее были совсем другие планы, он хотел удачно выдать замуж дочь, да и приданое собрал обширное, но Клия знала, что от замужества счастливой она точно не станет, она мечтала лечить людей, а где это делать, если не в сельской глуши, где иметь среди жителей знахарку, большая честь.

- Батюшка, я должна вам сказать, -- пробормотала Клия, дождавшись, когда отец доест, -- не позднее, чем через две седьмицы, я должна вас покинуть, для начала отработки.

Братья замерли, а отец нахмурился. Клийка, сжалась от взгляда отца, от чего стала казаться еще меньше, увидев этот жест отец,мотнул головой, словно стряхивая какую то непрошеннцю мысль, иль грубое слово, которых никогда не говорил дочери, потом понуро опустил голову, как будто о чем то жалел, но быстро вернул душевное равновесие.

- И когда же дочь, ты должна покинуть наш дом? -- смотрит, а в глазах тоска, но раз спросил, зхначит отпустит, значит не даст зачахнуть в душном городе.

Девушка просияла, и улыбка ее была, как солнечный лучик, среди серых туч, которые нагнал ее вопрос, от этой улыбки все оттаяли, и братья которые до этого бездвижно с укором смотрели на сестру, да и отец улыбнулся, но грустно так, как будто не из дома отпускает, а проважает в последний путь. Хотя кто знает, может и в последний, может не захочет девушка вернуться в город, уже никогда, и не увидет отца, и не порадуется на свадьбах братьев. Но Клийка сияла, с радостым криком бросилась на шею к батюшке, да залепетала:

- Да скоро совсем батюшка, сейчас Серпень минует, да в первый день Вересня и отправлюсь, повозка будет идти прям до Грасок, сам староста лично заберет меня.

- Ну коль такова твоя мечта, пусть так и будет, отпущу тебя с миром, -- Сивай погладил дочь по голове.

Чуть позже вечером в своей комнате купец сидел на краю кровати, и смотрел на портрет покойной жены.

- Адана,я знаю ты была бы счастлива узнать, что наша дочь пошла по твоим стопам, и знаю, что одобрила бы мой выбор ее отпустить и не отягощать замужеством, но не спокойно мне Адана, боюсь, что больше не свидемся мы с ней, а я ведь так люблю нашу девочку. Прости меня Адана, ведь это я тебя в могилу свел, заставил жить здесь, так далеко от того, что ты любишь, но Клийка наша пусть будет счастлива, пусть счастья в ее жизне будет больше чем в твоей.

Потом мужчина погосил свечу и лег, а через какое то время, над ним спящим склонилась жена, поцеловала в щеку и прошептала:

- Ты молодец купец, ты дал нашей девочке право на выбор, она будет счастлива, да и я была счастлива с тобой купец.

Две седьмицы пролетели незаметно, сегодня Клия проснулась до рассвета, и начала сборы, пять цветастых рубашек, и дюжину сарафанов девушка бережно уложила в большой хлощевый мешок, поверх лисья шубка, легкая, но очень теплая, пуховая шаль, сапожки зимние, и летние туфельки, не на месяц едет как никак. В наплечную сумку она сложила настои, мало ли могло случится по дороге, а у хорошей знахарки всегда должны быть лекарства с собой. В сумку же отправились четыре толстых книги, доставшиеся от матери, одна по травам, вторая по сборам, третья по настоям, и четвертая по ворожбе. Последнее, но самое важное клетка с Саем, тем самым соколом, что девушка подобрала пять лет назад, в благодарность за заботу, он не захотел покидать спасительницу, тогда Ладон соорудил для птицы клетку, и хоть всегда она была открыта, сокол исправно в нее возвращался, став для Клийки лучшим другом.

Русые, с медним оттенком, пушистые волосы были заплетены в две тугие косы и перевязаны голубыми лентами. Любимая голубая рубашка выглядывала из белого сарафана, по подолу и груди которого были вышиты цветы, на ножки девушка одела удобные полусапожки, хоть путь и должен был быть легким. Покрутившись у зеркала, она была довольна своим внешним видом. Клия знала, что в большинстве своем в селах да деревнях живут крупные девушки, ведь вести хозяйство ой как непросто, и для этого нужна сила, но Клийка была худенькой и маленькой, такой же как мать, но все же она понимала, что едет не хозяйство вести, а лечить людей, а для этого силы физической не надо, только знания, да чуточку ворожбы. А то что парни не посмотрят, да свататься не пойдут, оно и к лучшему, хотела бы замуж выскочить, не узжала бы в глуш, а сидела дома, уж отец бы ей достойного жениха нашел.

Ладон и Рамир уже были в гостинной, когда она показала нос из комнаты. Пытались казаться веслелыми, но их выдавал грустный взгляд, ведь их милая сестричка покидала дом, не будет больше ее пения за готовкой по утрам, не будет веселый смех литься по дому.

- Я готова, -- улыбнулась девушка, и как всегда ее улыбка отогнала грустные мысли и отогрела.

Рамир зашел к ней в комнату первый, и забрал массивную клетку, а Ладон подхватил сумку с вещами, втроем они спустились на улицу. Отец вышел из дома последний, до конца он не верил, что сегодня прощается с дочкой на долгое время, но знал, что так для нее будет лучше, особенно после сна, где его посетила Адана, обещая счастье дочери.

Староста Грасок уже ждал свою попутчицу, заранее было договорено, что он подъедет за девушкой прям к дому, пожилой мужчина сейчас без особого интереса наблюдал за сценой прощания. Пока братья укладывали на повозку вещи Клии, отец подошел к девушке и крепко обнял.

- Я не буду тебе давать напутствий, -- заговорил Сивай, -- просто знай, что мы тебя любим, что твоя матушка тебя любила, и мы желаем тебе только счастья, поэтому сейчас я отдаю тебе отцовский приказ, во что не стало исполни наше желание. -- отпустив дочь, он сунул руку в карман, достав оттуда тонкую веревочку, с кулоном- капелькой янтаря. -- Это кулон твоей матери, носи его теперь, он приносит удачу, и оберегает от духов.

- Я обещаю батюшка, я выполню ваше напутствие.

Клия с протянула руку и забрала кулон, с восторгом его рассматривая, он был очень красив, отец часто баловал ее различными подарками и среди них были и заморские украшения, и искусные работы лучших мастеров столицы, но этот кулон был самым особенным, не смотря на свою простоту, он как будто излучал сияние, и если бы кто то со стороны сейчас бы посмотрела на девушку с кулоном, он бы точно нашел между ними что то общее, поскольку они несли свет.

Попрощавшись с братями Клия забралась на повозку. Впереди ее ждал новая жизнь и то какой она будет она могла только мечтать, но знала точно, что не разочерует отца, это точно, она ему пообещала.

Дорога до поселка занимала 4 дня, день по равнине и три в горах. Впервые увидев горы Клия была ошоломлена их могуществом и величием. Староста, мужчина в годах по имени Ждан, потихоньку посмеивался над девушкой, уж он то горы видел всю жизнь, и удивить его было сложно. Повозка миновала не один перевал, пержде, чем староста решил наконец заговорить с Клией, до этого вся дорога проходила в тишине. Наверно не оправдала она его надежд, на то какой должна быть знахарка, надеялись наверное зазвать опытную да взрослую, а досталась Клийка, малявка, и не скажешь, что знахарка, всего 18 лет, а из за ростика да фигурки и того меньше кажется, дите дитем.

- Как же ты девочка надумала то в нашу глушь ехать? Тебе бы мужика покрепче, да детишек рожать, вон и батька тебя как любит, уж не похожа на безприданицу.

- Да разве ж это счастье жить за мужем, да света белого не видеть? -- вопросом на вопрос ответила девушка.

Мужчина походу оскорбился. Иш городские, какие они там вольнодумные, вот его дочь попробывала бы отцу перечить, он бы ей быстро показал, как со старшими то спорить, а эту то пади не пороли в детстве, да и куда там пороть, развалится от одного удара. Но вслух Ждан ничего не сказал, снова начав играть в молчанку. Клие она только ужа надоела за 3 дня, и девушка сама начала говорить.

- Моя матушка, она была селянкой, -- Ждан смотрел на дорогу, но от девушки не укрылось, что слушать начал, -- батюшка тогда был молод, и по завету своего отца, бывало ездил за товарами на продажу, тогда он заночевал в их селе, в доме старой знахарки, а утром ему помогала умыться ее ученица, так он ее сразу и полюбил, с первого взгляда говорил, как увидел забыть и не смог, уехал в город, попросил отца разрешения на брак, да и вернулся за своей знахаркой, откупа ее родителям большого дал, и женился прям в деревне. 6 лет матушка жила в городе, но так и не смогла к нему привыкнуть. Знахарям ведь природа по близости нужна, свобода, мы из нее силы и берем, а город то камень, да дерево мертвое, где сил взять, вот и отпустил, а то я бы так же зачахла.

- Ну теперь понятно, -- глубокомысленно пробормотал староста.

Молчание продолжалось еще с долго, пока Ждан думал о своем, а Клия все смотрела по сторонам. Потом видно заскучал снова.

- А не боишься без мужа то и детей остаться, девка то ты уже взрослая, пади подруги то все уже с детями.

Клия не боялась, но мужчина говорил правду, все подруги детства давно уже были и замужем и с детьми, а кто то и с двумя.

- Тут господин староста от судьбы не уйдешь, я ж когда учится то шла, на меня с жалостью смотрели, думали вот глупая, ведь редко знахарки семьи заводят, но думали одумаюсь, да брошу все, но не могу, да и не хочу, рожу я двоих детей, ну может троих, да счахну, уж мелкая я слишком, а будучи знахаркой сколько жизней спасу.

- Твоя правда девочка, -- мужчина по его взгляду даже немного зауважал девицу, не глупая, совсем не глупая, может и будет толк.

Тем временем на небе начали сгущаться тучи, предвещая дождь, Ждан что то прикинул, да отклонился от дороги. Повозка въехала в небольшую пещеру, но влезла полностью, да и место для костра и лежаков остались.

- Что то гневается горный Хозяин, -- сказал Ждан, чиркая огниво.

- А кто это? -- влезла Клийка, первый раз услышав это имя.

- Циц глупая девченка, услышет тебя, да разозлится, что не знаешь, -- заругался.

- Прости меня Хозяин гор, -- сказала девушка уже громче, что бы не вызвать гнев духа, -- прости глупую городскую знахарку, но не знаю я о тебе, и слышу имя твое впервые, пусть Ждан расскажет мне твою историю, а ты не будешь гневаться.

Кастер тем временем загорелся, что староста посчитал знаком, что не сердится Господин, а значит и можно рассказать. На улице начался дождь, а два человека сидели у костра и грели еду.

- У каждых гор есть дух -- Хозяин, который стережет свои владения, все люди живущие здесь ему возносят молитвы, что бы охота шла успешно, что бы не было оползней, что бы травы, росли, да урожай был. Он тут руководит погодой, ветра и снега, дожди и засуха, в его власти, да и жизни наши тоже. Если с почтением к нему относится, никогда не сорвешься, не потеряешься, дороги будут ровные и гладкие, но у кого душа черна, аль умысел злой на сердце, погубит Хозяин, заведет в дебри, запутает дороги, да и проподешь навеки, а душа твоя будет вечно метаться в его свите.

Клия слушала с открытым ртом, закутавшись в шаль, почему же у них в городе никто про Хозяина и знать не знал, раз сильный он такой, хотя, что городу до гор, там своя жизнь, тут своя. Перекусив путники легли спать. Интересно, а можно ли с ним встретится, думала Клийка, прежде чем провалиться в сон.

Клия стояла в вересковом поле, одежда на ней была до чего же странная, красное платье заморского покроя, слишком открытое, что бы девушка его когда нибудь одела бы в жизни, но тут во сне, а это был сон, что девушка поняла сразу, можно было бы и в таком. Оглянувшись вокруг, стало ясно, что совсем она не в поле, как казалось раньше, а в горном ущелье, в небе кружил Сай, то приближаясь, то снова улетая ввысь.

- Здравствуй знахарка, -- голос лился отвосюду, обволакивая девушку, пытались ли ее напугать, или же впечатлить, Клия не знала, но страшно ей точно не было.

- Здравствуй Хозяин, -- шестым чувством она знала, что сейчас говорит именно с ним.

Он засмеялся:

- А ты умная, маленькая знахарка, сразу догадалась кто я.

- Да кто же еще может здесь иметь силы зайти в чужой сон, Хозяин. -- Девушка улыбнулась.

- Нравишься ты мне, так что прощу, что не знала про меня. -- голос уже не шел со всех сторон, и Клия поняла, что сейчас он за ее спиной.

Резко повернулась, и увидила Горного Хозяина, он не был похож на городских мужчин, а сельских она толком и не видила, но была уверенна, что и на них тоже не похож, черные длинные волосы, белая кожа, высокий, но не широкий, как братья или отец. Лицо его было как у хищника, острый нос, узкие глаза и губы, таких мужчин она точно никогда не видила. Он в свою очередь смотрел на нее, как то странно, как будто оценивая: " Чего ты стоишь, маленькая знахарка, стоит ли тебя пускать в мои владения". Молчание длилось несколько минут. Потом он отвернулся, и силуэт его начал таить. И снова со всех сторон:

- Иди знахарка, еще увидимся.

Проснулась она со смешанными чувствами,то ли сон такой был странный, то ли и правда приходил Хозяин знакомиться. Но думать об этом долго Клийка не стала, встала, убрала свой лежак, да вновь двинулась в путь. К вечеру повозка прибыла в Граски, на новую знахарку вышли посмотреть все селяне, и по первому впечатлению были разочарованы, но что поделать, какую дали, с той жить и будем, думал каждый из них.

Дом Клие достался от прошлой знахарки, дом был добротный, небольшой но ухоженный, сразу становилось понятно, что предыдущая хозяйка за ним следила, поэтому можно было сразу в нем жить, приезда ее ждали, поэтому в доме было чисто, но что странно, не было никаких трав, видимо убрали, вместе со всеми личными вещами предыдущей владелицы.

Бросив вещи, которые, кто то из мужчин помог ей донести, Клия сразу же выпустила сокола.

- Ну что мой хороший, устал сидеть взаперти? -- подошла к двери и открыла ее настеж, сокол тут же взмыл в небо, пусть разомнется.

Клия начала осмотр избы, сейчас она была в кухне, где посреди стоял массивный и крепкий стол, скорее не для еды какой большой, а чтоб больных лечить. Два широких окна с плотными занавесками, у каждого по лавке, в углу печь да умывальник, и небольшой стол для готовки, над ним повешан шкаф, открыв который обнаружились крупы да приправы, у входной двери стояла фляга с водой, со свежей, совсем недавно принесли. В комнате были две двери, одна вела в комнату для житья, комнатка была в разы меньше кухни, но уютная, у одной стены комод для Клийкины хвещей, пустой совсем, да и зачем ей чужие вещи, с другого края кравать, небольшая, но маленькой знахарке в самый раз, и застелена пуховой периной, такой что ляжешь, и как на облачке, и подушка мягкая, и одеяло теплое, все как для самого дорогого гостя, все новое да чистое, аж пробежала мысль прилечь прям сейчас да и оставить все дела на завтра. Но Клийка такие мысли отмахнула, что люди подумают, только приехала и сразу спать, какая барыня-сударыня. Вторая комнатка еще меньше, видимо для пришлых больных, и кравать совсем небольшая, и матрас больше для вида, чем для мягкости, а значит не любят селяне чужих, и значит своей тут стать надо, что бы стали доверять.

Вернувшись в кухню, Клия нашла крышку подпола, и спустилась вниз, так вот где хранила травы захарка, чего тут только не было, по отдельнсти в пучках, и борами и настойками. Простые травы такие как солодка от кашля, да крапива от кровотечений, так и редкие совсем : иссоп да шелковица, и дажа, если ей не показалось, обман-трава, она и смерть обмануть может, говорят, надо бы в матушкиной книге про нее почитать еще, в школе о этой траве больше как о легенде говорили, уж давно никто ее найти не мог. С замирание сердца девушка разглядывала да переберала травы и сборы, огромное богатство ей оставила ее предшественница.

Выйдя из погреба Клию уже поджидал гость, мужчина придвинул лавку к столу и сидел на ней раскинув ноги в стороны, широкие ладони были сжаты вместе и лежали на столе.

- Здравствуй госпожа. -- голос грубый, да присутствует доля сомнения, что эта малявка сделать то может, кого ей лечить, сама чахлая, так и глянь рассыпится. -- Звать меня Айрам, местный кузнец я.

Представился, того же ждет от Клийки.

- Я Клия, знахаркой вашей новой буду, говори с чем пожаловал, не вижу я за тобой никакой хвори.

А болезни она и правда видила, если сильная да опасная, как черная туча за человеком, и силы тянет, да питается ими, становясь все больше, если простуда какая, то небольшое облачко желтое в районе груди, головная боль, она красная, у каждого недуга свой цвет, да свой размер, чем сильнее недуг, тем размер больше, да цвет ярче, но кузнец был здоров, никакая зараза к такому не прилипнет.

- Жена моя на сносях сейчас, а мы год без знахарки живем, ты бы пшла посмотрела ее да дите.

- Отчего же не посмотреть кузнец, провожай меня к жене, веши только погодь возьму.

С виду спокойная Клийка, в душе ликовала, сейчас главное прижиться здесь, помочь хоть кому то, да доверие заслужить, а там и своей быстро станет, и перестанут смотреть свысока, как на маленькую да глупую. Забежала в комнату, из наплечной сумки достала книги, а настои оставила, может пригодятся, да отправилась вслед за кузнецом.

Дом он имел большой, в два раза больше Кликиного, со ставнями резными, и забором добротным, и банька имелась, ну и кузница конечно. У забора паслись козы, во дворе куры, дальше хлев, значит и свиньи имелись, и загон для коров, полное хозяйство. Надо бы тоже козу завести думала Клийка, и молоко будет и масло, и сыр, но не сейчас, после зимы, а пока бы пообжиться. Хозяйка хлопотала в доме, на печи что то варилось да парилось, бегала малышня мальчик да девочка, погодки, походу в догонялки играли, в одной руке она еще ребеночка держала, другой тесто месила. Жена кузнеца оказалась молодой девушкой,, чуть постарше Клии, на год-два, не больше, русые волосы в косе, высокая, но статная, хороша фигурой девушка, и даже живот ее не портит. Увидев гостью, ребенка в колыбель уложила, да руки пошла от теста отмыть, а кузнец Клию на скамью посадил, да ушел.