Когда я оказалась в гостиной, то вспомнила о Заке.
О боже. Мистер Роджерс сейчас тоже разговаривает с ним.
Джеймс. Мне было жаль его, и я почти заплакала. Но рыдать мне хотелось из-за Зака Роджерса. Он был нужен мне. Прямо сейчас. Если его разговор с отцом прошел так же неудачно, как и мой с мамой, и если Зак вдруг решит уйти, - я уйду с ним. Неважно, куда. Неважно, насколько.
Я должна быть рядом с ним.
Я хочу быть с ним.
Это все, что мне необходимо сейчас.
Я решительно настроилась найти Зака, но мне не пришлось делать это, так как он появился сам.
- Зак, - прошелестела я, увидев его.
Он даже не взглянул на меня. Роджерс младший ринулся по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и пролетел мимо меня, словно я вообще не существую.
Что произошло?
С ошеломленным видом я развернулась, провожая его оторопелым взглядом.
- Зак, - громче произнесла я.
Он не остановился. Открыл дверь и выскользнул на улицу.
Какого черта?
- Зак! - закричала я и бросилась за ним.
Я выскочила на крыльцо дома, и на меня обрушилась лавина дождя. Холодные капли пробуждали дрожь по телу, падая на обнаженные участки кожи. Но мне было плевать, что за считанные секунды я промокла до ниточки.
- Стой! - мне было важно остановить Зака.
Что-то пошло не так.
- Зак, - бессильно произнесла я и побежала за ним.
Он целенаправленно и быстро шел к "Ферарри" и не откликался.
- Да остановись же ты, черт тебя подери! - завопила я, ускорившись.
Роджерс младший открыл дверцу и сел за руль. Он тоже промок, но ему было все равно, как и мне. На секунду мне удалось поймать его взгляд, и в этот момент меня обожгла ледяная ненависть в его глазах. Я невольно приросла к земле и задрожала сильнее.
Зак завел машину, и та, грозно зарычав, тронулась с места.
Он уезжал.
От меня.
Все же было нормально. Между нами.
Что не так?
"Ферарри" стремительно отдалялась, а я стояла и ничего не делала. Мне нужно двигаться. Я должна остановить Зака и поговорить с ним. Почему он так ведет себя? Если он обижен на отца и на мою мать, то я здесь не причем!
Секунды растянулись и превратились в бесконечные часы. Когда автомобиль Роджерса младшего выехал за территорию дома, я начала действовать.
Я побежала к "Минивэну" и почти целую минуту возилась с ручкой дверцы. Забравшись, наконец, внутрь, я дрожащей рукой повернула ключ зажигания и надавила на педаль газа. Автомобиль лениво завибрировал и медленно поехал.
- Давай же, - прорычала я, набирая скорость.
Мне с трудом удалось нагнать "Ферарри". Когда я увидела красный цвет вдали, то начала сигналить. Раз за разом, я пыталась достучаться до Зака. Наши отношения не могут разрушиться. Мы только все наладили. Я не позволю фатальной ошибке моей матери испортить мне жизнь.
- Остановись! - кричала я, стуча по рулю.
Как будто Зак услышит...
Меня охватывала паника, но я не позволяла себе думать, что упущу Роджерса.
Бог услышал мои молитвы. Красная машина свернула на обочину и остановилась. Я громко выдохнула и припарковалась недалеко от "Ферарри". Я выскочила из автомобиля под ливень и побежала к тачке Роджерса. Что-то заставило меня остановиться у дверцы с водительской стороны. Вся моя решительность вдруг куда-то улетучилась, и я осталась на растерзание внутренним сомнениям.
Я простояла минуту, ожидая, что Зак выйдет из машины. Но он тянул, и я боялась, что он может передумать и уехать. Тогда я все равно бы поехала за ним.
Звук открывающейся дверцы прогнал по моему телу бодрящую волну мурашек, и я сделала глубокий вдох. Зак вышел из "Ферарри" и окинул меня мрачным взглядом. Он не подошел ко мне, остался стоять у распахнутой дверцы. Вся его одежда промокла насквозь, и я предполагала, что выгляжу, как ободранная кошка.
Собравшись с духом, я нерешительно зашагала в его сторону. Зак тяжело дышал, его руки были сжаты в кулаки. Остановившись в паре метров от него, я спросила:
- Почему ты уехал?
- Я не могу оставаться там, - его тихий голос сливался с шумом дождя, и я приблизилась к нему, чтобы лучше слышать. Я удивилась, когда Зак попятился назад. - Не подходи.
Я скривила лицо, потому что вода попадала в глаза, нос и рот.
Он сказал мне не подходить? Или я не расслышала?
Я не знала, с чего начать, но чувствовала острую необходимость оправдаться перед Заком.
- Мне очень жаль, - сказала я. Мой подбородок дрожал, и слезы смешивались с каплями, стекающими по щекам. - Я... Зак, я не знала, что мама...
- Прекрати, - резко пресек меня он. - Я не хочу слушать это. Я вообще не хочу ничего слушать, ясно? Оставь меня в покое.
Стоп. Стоп. Стоп.
- Зачем ты так говоришь? - пролепетала я.
Роджерс сверлил меня гневным взглядом, и от этого мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть больше в этих голубых глазах ненависть.
- Зачем я так говорю? - сморщившись, переспросил Зак. Его голос исказился от злости. - Твоя мать бросила моего отца. Она решила сбежать к твоему папаше, - прошипел он. - Разве этого недостаточно?
- Я знаю, что мама виновата перед Джеймсом, но...
- Я ненавижу Линдси! - закричал Зак, направившись ко мне. Он за пару секунд преодолел расстояние между нами и навис надо мной, вдавливая меня в асфальт своим убийственно яростным взглядом. - Я ненавижу ее за то, что мой отец сейчас снова страдает! Он не заслужил этого...
- Я понимаю, - кивнула я.
- Не понимаешь, - выплюнул Зак, отстранившись. - Ты ни черта не понимаешь.
- Не надо так говорить. Я прекрасно осознаю, что моя мама слетела с катушек, решив вернуться к моему отцу. И мне очень жаль, - последние слова я произнесла по буквам. - Она круто виновата перед мистером Роджерсом.
- Она уничтожила его, - угрюмо заявил Зак, закрывая глаза. - Я не могу смотреть на это вновь. Я не могу...
Мое сердце разрывалось от боли, и я заплакала сильнее.
- Я никуда не уеду, Зак, - сказала я, подходя к нему. Он не шевелился. Я сделала еще один робкий шаг. - Я останусь с тобой.
Я потянула к нему руки, чтобы обнять его, но неожиданно Зак отпрянул от меня.
- Не надо, - процедил он, не открывая глаз.
Его слова сильно ранили меня, но моя мать своим поступком ранила его сильнее, и я не имела права обижаться на него сейчас.
- Мне жаль, - прошептала я. - Зак, мне чертовски жаль, что твоему отцу приходится проходить через это вновь. Но я с тобой. Я не брошу тебя.
Его скулы напряглись, и он медленно замотал головой.
- Я не верю тебе, - сказал он.
- Это правда, Зак. Я не вернусь в Индианаполис. Я не хочу этого, - забормотала я, отчаянно желая быть услышанной им.
- Это ложь, - холодно изрек Роджерс и распахнул глаза. - Все, что ты говоришь мне, неправда.
- Не надо... - прохрипела я. Слезы сдавливали горло, и я не могла дышать. - Не отталкивай меня сейчас, Зак... Пожалуйста. Поверь мне.
- Ты такая же, как твоя мать. Ты оставишь меня, как она моего отца, - он продолжал причинять мне адскую боль своими словами, и я зарыдала.
- Это не так, - всхлипывала я.
- Все оставляют, - Зак как будто не слышал меня. - Я не хочу повтора того, что сломало меня, и откуда я с трудом выбрался. Я не хочу страдать. Я ошибся, позволив тебе войти в мою жизнь, и посмотри, что из этого вышло?
Господи. Но я не бросала его! И не брошу. Никогда. Я готова быть с ним, что бы ни произошло. Как он не может это понять?!
- Зак... - прошелестела я.
Он смерил меня жестким взглядом.
- Поэтому будет лучше прекратить это раз и навсегда, чтобы потом не стало хуже, - спокойно добавил Зак, глотая капли дождя.
Казалось, время остановилось, когда он сказал это.
- Ты... ты бросаешь меня? - спросила я, ужасаясь от своих же слов.
Зак поджал губы и ничего не ответил. Но я понимала, что означало его молчание.
"Да" - вот его ответ.
Да.
Он бросает меня.
Да.
Он не хочет меня видеть.
Да.
Он ненавидит меня.
Все как прежде.
Нет...
Все еще хуже.
- Оставь меня в покое, Наоми, - сказал Зак, глядя прямо на меня. Лед в его глазах замораживал мои внутренности, и я не могла пошевелиться, превратившись в живую статую. - Это все, что мне нужно. Чтобы ты ушла. Как моя мать. Как Линдси... Сделай одолжение.
Мы смотрели друг другу в глаза, и мне хотелось, чтобы Зак сумел увидеть слезы, струящиеся по моему лицу, отличить их от капель дождя и осознать, что я не лгу ему. Я хотела попросить его взять свои слова обратно. Я хотела подойти к нему и обнять, даже если он будет сопротивляться. Я хотела говорить ему, не переставая, что хочу быть с ним. Но... я вряд ли сумею достучаться до Зака Роджерса.
Мое сердце трещало по швам, и я чувствовала - оно вот-вот разорвется и уничтожит меня. Окончательно. Завершит то, что начала мама, объявив о своем решении вернуться в Индианаполис и дать моему отцу, которого ненавидела все эти годы, второй шанс.
- Не оставляй меня, Зак, - тихо попросила я, сжавшись от внутреннего холода, которому не было конца и края.
Какая-то ирония судьбы.
Я ненавидела Зака Роджерса всей свой душой. Я мечтала о том, чтобы он ушел из моей жизни. А сейчас... сейчас я была готова молить его о том, чтобы он остался в ней.
- Я не хочу продолжения, Наоми, - четко и медленно проговорил Зак, подходя ко мне. - Мои чувства к тебе были ошибкой. Я думал, что это спасение, но сильно заблуждался. Я позволил тебе войти в мою жизнь и все перевернуть в ней. И сейчас жалею об этом. Я должен был перебороть влечение к тебе. Я знал, что это не приведет меня ни к чему хорошему. Но я поддался и сейчас плачу за это.
Я низко опустила голову и крепко зажмурила глаза. Я боролась с желанием закрыть уши, чтобы больше не слушать тот бред, который он нес.
- Я открылся тебе, - надломленным голосом произнес Зак. - И что теперь? Ты оставишь меня.
- Не оставлю, - сказала я, сжимая кулаки.
- Оставишь! - крикнул он.
Я вздрогнула. С моих губ слетел судорожный вздох.
- Все оставляют, и ты не станешь исключением, - просипел Зак. - Я просто устал от этой боли. Я больше не хочу чувствовать эту тяжесть, - он стал стучать себе по груди. - Все бессмысленно. В этом мире нет ничего настоящего.
- Я - настоящая, - произнесла я, поднимая голову. - И то, что я чувствую к тебе, не ложь, Зак.
Вопреки его испепеляющему не верящему взгляду я подошла к нему и накрыла его щеки ледяными ладонями.
- Я люблю тебя, - сказала я, изо всех сил стараясь унять дрожь волнения в своем голосе. - Я. Люблю. Тебя. И это самое настоящее чувство, Зак.
Я призналась ему в любви.
Впервые.
Я почувствовала, что вместе с этими словами отпустила частичку себя, но от этого мне не стало тяжелее. Наоборот. В меня вселилась надежда, что эти слова, в которых не было ни капли лжи, вразумят Зака Роджерса и вытеснят из его головы всю ту чушь, что он себе накрутил.
- Если ты не веришь в это, тогда все на самом деле было обманом, - сказала я, продолжая смотреть в его пустые глаза.
"Пожалуйста, скажи, что ты не хочешь, чтобы я уходила" молилась я про себя.
На мгновенье, - лишь на одно мгновенье, - я подумала, что лед в сердце Зака Роджерса тронулся, потому что мышцы его лица расслабились, и из кристально-голубых глаз исчез холод.
Когда Зак накрыл мои ладони своими руками, я не смогла сдержать улыбки.
- Все кончено, - сказал он и убрал мои руки от своего лица.
Дождь стер мою улыбку, и я едва устояла на ногах от внезапного приступа бессилия.
Он не поверил мне.
- Возвращайся к маме. Уезжай в Индианаполис, - продолжил Зак, но его голос тонул в оглушающем потоке мыслей, ворвавшихся в мое сознание. - Никогда не возвращайся. Все кончено, - повторил он, опуская застывший взгляд вниз.
Больше ничего не сказав, Зак Роджерс развернулся и подошел к своей машине. Открыв дверцу, он залез в нее и уехал.
Он уехал.
Я смотрела вслед отдаляющейся "Ферарри" и не могла поверить, что больше не увижу его. Никогда.
"Все кончено" звенел его безжизненный голос в моей голове.
Больно. Как же больно.
"Все кончено" проносилось вновь и вновь, и я схватилась за голову руками, громко закричав.
Я больше ничего не чувствовала. Ни дождя, ни ветра, ни асфальта под ногами. Это перестало иметь смысл. Это исчезло, и я осталась наедине с невыносимой пульсирующей болью.
Мои ноги подкосились, и я рухнула вниз.
Я упала на колени и схватилась одной рукой за сердце. Жадно вбирая в себя воздух, я смотрела вдаль, но больше не видела красной машины.
Я задыхалась.
Дождь нещадно поглощал мое дрожащее тело, и я тонула в нем. Бесследно.
Неужели, это все? Наша история подошла к концу? Но я не думала, что это произойдет так скоро...
Что мне делать дальше? Как жить с этим гложущим чувством, засевшим в разорванном в клочья сердце?
Я рыдала и не могла остановиться.
Я ненавидела свою мать. Я ненавидела эту чертову судьбу, потому что она играет не по правилам.
Жизнь, как американские горки.
Паршивые, сломанные горки.
Когда я заставила себя двигаться, то заметила, что дождь прекратился. Я не знала, сколько просидела на асфальте в промокшем легком платье. Вытерев слезы, я села в машину и развернулась, поехав к особняку Роджерсов. Клянусь, меньше всего мне хотелось возвращаться туда, к матери и мыслям о возвращении в Индианаполис, к отцу. Но я так же отдавала себе отчет в том, что мне некуда идти. Если бы Зак не оттолкнул меня, мы бы уехали вместе. Все было бы хорошо...
Когда все потеряно, больше ничего не остается, кроме того, чтобы плыть по течению и помалкивать.
Я сдалась.
Я перестала сопротивляться.
Я устала. Просто чертовски сильно.
Когда я переступила порог дома, то обнаружила маму в гостиной. Она закрывала лицо руками и плакала.
Мне не жаль ее. Нисколько.
- Когда мы выезжаем? - ледяным голосом спросила я у нее.
Она вздрогнула и обернулась в мою сторону. Ее глаза округлились, когда она увидела мой внешний вид.
- Наоми, что с тобой произошло?.. - прошелестела она изумленно.
- Когда мы выезжаем? - сдержанно переспросила я.
Ее растерянный блуждающий взгляд коснулся моего лица, и она печально вздохнула.
- Завтра утром.
Я направилась к лестнице.
- Наоми, - позвала меня мама.
Я не откликнулась, продолжая подниматься по ступенькам.
- Наоми!
Она все испортила. Она разрушила мою жизнь, и я не хотела с ней разговаривать. Не хотела улыбаться ей и делать вид, будто ничего не произошло.
Я дошла до своей комнаты, которая завтра утром перестанет быть моей, и прежде, чем войти в нее, я развернулась и посмотрела на дверь напротив.
Зак Роджерс.
Я стояла и пялилась на эту дверь несколько минут.
"Ничего не вернуть" сказала я себе.
Просто плыть по течению.
Не сопротивляться.
Облегчить себе жизнь.
Вздохнув, я отвернулась и вошла в свою комнату, из которой исчезли все краски.
Теперь я видела мир в черно-белых тонах.
Не переодеваясь, я вытащила из шкафа-купе чемодан, а затем принялась укладывать в него свои вещи.