Чарова Анна : другие произведения.

Волчонок. Финальные главы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая часть закончена. Вторая и третья в голове уже разложены по полочкам, осталось перенести на бумагу. Вопрос к читателям: стоит ли писать ли дальше?

  Глава 15. Талиша. Я - не я
  Ощущение было, будто бы кто-то вырывает хребет. Р-раз - и я стою на воде возле качающейся бочки, безучастно смотрю, как мое тело идет ко дну. Дарий ныряет и достает меня.
  Хлоп - и я уже в лодке, вся мокрая, с ожогом на лбу и щеке, в рубашке, обгорелой на плечах и спине. Маг, похожий на обритого лиса, отказывается меня спасать, Дарий уговаривает его, а мне все равно. Лысый все-таки соглашается, и мое тело начинает дышать, но я по-прежнему рядом с ним, а не внутри него. Какая я все-таки страшная и тощая! Что колдун нашел во мне красивого?
  Пока лысый и его помощник спасают утопленников, Дарий волнуется, ходит по лодке туда-сюда - наверное, его девушку или сестру угнали в рабство. Гребцы у поморников одеты странно: на них панцири, блестящие шлемы, закрывающие лоб, нос и лицо по бокам, и стальные пластины на руках и ногах.
  Дарий считает меня отважной, он почти уговорил магов оживить меня, но они сказали, будет сложно. Он красивый, высокий, черноглазый. Уверена, он отлично дерется. Скольжу ближе, чтобы рассмотреть его лицо. Не похож на зарга, и глаза у него не черные, а карие в желтую точку. Он согласен вместо мертвого куска души колдуна заделать во мне брешь частью себя. Зачем? Что он попросит взамен? Или у поморников жизнь спасенного не принадлежит спасителю, и я не стану его рабыней?
  Маленький быстрый кораблик причаливает к берегу, Дарий велит спасенной женщине заботиться о моем теле, а сам идет искать любимую, я иду за ним, надеясь, что она жива. Будет очень несправедливо, если она умрет.
  Среди спасенных ее нет, среди утопленников тоже, зато есть Лильен, которую колдун бросил. Эша нигде нет, наверное, плавает где-то никому ненужный, или его вообще в корабль засосало. Дарий взволнован, расстроен. Я молю Заступника помочь ему, но напрасно - девушка мертва, ее принес плечистый дядька. Дарий забирает ее у него и куда-то несет, встречает своего беловолосого друга с кудрями, как у женщины. Дарий едва держится на ногах, кудрявый просит его отдохнуть, и Дарий сдается, садится прямо на гальку, засыпает в обнимку со своей утопленницей, я сажусь у его ног, жду.
  Гребцов с галеры сгоняют отдельно от других спасенных, окружают, на ноги и руки им надевают кандалы. Хлоп - и я стою возле Коша с обожженным лицом, который безропотно позволяет себя заковать. Коша жалко, остальных - нет. Разве что еще - парня, который мечтал, как вернется к девушке. Пытаюсь коснуться Коша, но рука проходит сквозь него.
  Что с ними теперь будет? Их казнят или продадут в рабство?
  Поморники кричат, бегают туда-сюда. Подъезжают четыре огромные железные кареты, запряженные тройками лошадей. Белобрысый будит Дария, ведет к карете. Девушку Дарий выпускать отказывается, говорит, что она погибла из-за него - вот уж глупости! - и он не знает, как искупить вину. Опять глупости: какая вина, когда девушка мертва, и ей все равно?
  О, вспоминают про мое тело. Если им удастся меня оживить, что со мной будет? Оставят у себя или подлатают и отправят за Хребет? Продадут? Лысый маг и белобрысый под присмотром Дария тащат меня в карету, сами садятся на длинные мягкие лавки, мое тело кладут на пол возле покойницы, вот это они зря! Дарий пытается поднять меня, но снова засыпает.
  Лысый, похоже, меня видит, он старается казаться довольным, но на самом деле не рад. Его помощник похож на мышь-долгоносика, когда он говорит, кажется, что его нос и оттопыренные розовые уши шевелятся.
  - Не понимаю, зачем Моранг рискнул и повез груз на галеру беззаконников?
  Лысый усмехается и отвечает, косясь на меня:
  - Потому что думал, ему удастся уйти от нас, и он был прав, если бы не эта девочка, мы бы его не отследили. Он хотел уплыть с магом в Беззаконные земли, и если с грузом его могли забрать, то без груза, скорее всего, попросту выбросили бы за борт, - он почесал переносицу и закончил: - Он прогадал, нельзя доверять беззаконникам, его все равно обобрали бы и выбросили.
  Это нас он называет беззаконниками. Что слово значит, непонятно, но точно ничего хорошего.
  Заговорил белобрысый, похожий на женщину:
  - Моранг простой человек, он не видел мага, как видим его мы, и тем более не мог знать, как он калечит людей, - белобрысый покосился на мое тело.
  Лысый вздохнул и закатил глаза:
  - И ты туда же! Написано же, беззаконникам нельзя находиться на землях Справедливости. Один беззаконник может расшатать устоявшийся мир, так что от девочки придется избавляться. К тому же она - ведьма, а что за магов рождают Беззаконные земли, все мы видели.
  Так, значит! Избавляться...
  - По-моему, она заслужила жизнь, к тому же Дарий согласился быть донором.
  Йергос поморщился:
  - Никто не собирается ее убивать. Подлатаем и отправим восвояси. Знаю, знаю, ты предложишь определить ее... к девочкам. Но ты знаешь, что я с самого начала против этой затеи, да? Причем категорически. Женщинам нельзя быть магами, это нарушит равновесие, и Раян очень рискует, а эта... Ну, ты понял, да?
  Белобрысый уставился на лысого с осуждением. Да он готов за меня горло перегрызть старшему товарищу! Почему? Потому что я освободила рабов? Но любой сделал бы так же... Я вспомнила, как гребцы прыгали за борт, когда обрели свободу. Или не все? Эш... Что с ним? Он точно умер, жалко его, хоть он и предатель.
  И все-таки белобрысый колдун и Дарий готовы ради меня... не знаю, что, но точно доставить себе трудности. Зарги никогда так не сделали бы: слабый должен умереть. Мягкотелые тоже не стали бы меня спасать: чужак заведомо опасен и должен умереть. Что же движет поморниками? Я силилась понять и не могла, но мне нравилось, что они поступают справедливо во вред себе, и безумно хотелось остаться с ними просто потому, что они хорошие.
  - Вы и правда хотите связать Дария и эту? - задергал хоботком мышь-долгоносик, вот же гад зловредный, смерти моей хочет! - И когда же?
  - Зачем откладывать, приедем, и все сделаем, - лысый достал из кармана сверток, развернул - там лежали то ли сухофрукты, то ли сушеное мясо - и принялся есть. - Если затягивать, она может умереть. Дарий прав, она заслужила жизнь.
  Долгоносик шевельнул ушами и дернул плечом:
  - Я в этом не участвую.
  - Твое право, - проговорил лысый с набитым ртом и улыбнулся, белобрысый ему одобрительно кивнул. - Как и право Дария связать себя с ней. Думаю, их связь ослабнет, когда она отправится за Хребет.
  Получается, теперь моя жизнь будет зависеть от того, как себя чувствует Дарий. Продавать в рабство и неволить они меня не собираются, хотят вернуть домой. Ну до чего же хорошие, добрые люди! Никогда бы не подумала, что поморники такими бывают!
  Все обернулось так здорово, что я боялась радоваться, чтоб не спугнуть удачу.
  Глава 16. Джерминаль. Новая жизнь
  Из-за того что Арлито выглядит как мальчишка, Джерминаль вскоре почти перестала его бояться и даже стала обращаться к нему на "ты". Единственное, она не могла понять, кто хуже: маг или зловредный мальчишка, ведь мальчишки никогда с ней не дружили, дразнились и бросали в нее камешки.
  В трясущейся карете было так жарко, что хотелось вылить себе на голову ведро воды. Сидящий напротив Арлито дремал, вытянув ноги и скрестив руки на груди, черные кудри прилипли к влажному от пота лбу.
  - Сыграй мне, пожалуйста, - пробубнил он, не открывая глаз. - Граф говорил, что у тебя талант, помноженный на магический дар. Не каждый маг ветра способен вплетать ноты в человеческие души.
  - А кто-то из других девочек-колдуний так может? И... прости, не могу поверить. Нас и правда будут учить, как мальчиков, а не убивать? Ты не обманываешь?
  Арлито выпрямился, посмотрел на Джерминаль своими раскосыми глазами-угольями:
  - По всем городам и деревням ищут вас, девочек, которые не ходили за дверь, но получили дар. Пока нашли четверых, ты - пятая. Наш магистр решил, что сам Спящий благословил вас. Есть те, кто с ним не согласен, но не беспокойся, его предложение учить вас одобрил Совет Тринадцати.
  Арлито разговаривал с Джерминаль, как со взрослой, она не понимала, что такой "магистр", но слово звучало торжественно и значительно. Наверное, он - все равно что князь, только у магов. Что такое Совет Тринадцати, она тоже не знала.
  Немного помолчав, маг продолжил:
  - Две девочки принадлежат стихии воды, одна - огненная, как и я. И одна - комби с преобладанием воздуха и огня. Так что ты пока одна такая. Граф учил тебя ремеслу?
  - Да, читать, писать, рисовать, а Кора еще и рукоделию, - с готовностью ответила Джерминаль, но Арлито поморщился: - Я имел в виду магию.
  - Нет, говорил, что мне это навредит.
  Она щебетала, не выпуская из рук футляр с флейтой. Наконец Арлито вспомнил, что хотел послушать музыку:
  - Так ты сыграешь или будешь и дальше болтать? Какая ты, однако, словоохотливая!
  В его словах не было злобы или приказа, скорее желание поддеть, но Джерминаль потупилась для виду, расчехлила флейту, поднесла к губам и сыграла весну, потом - радость. Арлито зажмурился и запрокинул голову, чувства читались на его смуглом лице - оно посветлело, губы растянулись в улыбке, а когда Джерминаль облекла радость в музыку - просияло. Он вел себя так, словно мысленно ел вкуснейшую булочку. Джерминаль любила сладости, и когда поедала их, тоже жмурилась от удовольствия.
  - Великолепно! - выдохнул Арлито, едва она прервалась. - Да, это талант, немногим так повезло. Ты хоть понимаешь, что это значит?
  - Нет, - тряхнула головой Джерминаль и приготовилась внимать, но Арлито махнул рукой и попросил:
  - Сыграй любовь.
  Джерминаль вспомнила папку, когда он был добрым, и маму. Музыка получилась трогательная, с ноткой грусти. Старшего брата, Яра, она вспомнить не смогла, за то что он выбрал дар и погубил маму, папка так его ненавидел, что Джерминаль даже думать о нем боялась, он умер в ее памяти. Мысли вплелись в мелодию, пришлось остановиться, перевести дыхание. Арлито смотрел с любопытством.
  - А ненависть сможешь? - сверкнул глазами он.
  Джерминаль задумалась, мотнула головой:
  - Нет.
  - Почему? Это ведь проще, чем сыграть любовь.
  - Я не знаю, как это - ненавидеть, - она пожала плечами. - Не умею, и все тут. Обижаться - да, злиться - чуть-чуть.
  Арлито посмотрел как-то странно, потер подбородок.
  - Забавно. Ладно, сыграй еще раз радость, и хватит.
  С Арлито было просто, наверное, из-за того, что он и выглядел, и вел себя как мальчишка, а не как грозный маг из книжек, но стоило копнуть поглубже, заглянуть под маску простака, и волосы на голове начинали шевелиться. Кровь, грязь, злость, предательство. Любовь, страсть, радость, сострадание - и все это Арлито. Потому она не пыталась понять его и даже угадать, правда ли ее везут в школу девочек-волшебниц. Все говорили, не бывает таких школ. Но если бы хотели убить, уже давно убили бы. Или она нужна для какого-нибудь страшного кровавого ритуала? Колдуны все-таки.
  Сегодня - они в пути третий день, и если Арлито не врет, то вечером должны добраться в город Дааль, где правят маги, а не князь, это она слышала раньше от людей. Арлито сказал, что Дааль очень красивый, там горы и море.
  Горы Джерминаль видела в окошко кареты, они появились еще вчера вечером и приближались очень медленно. За этими горами - Беззаконные земли, где творится всякий ужас, например, упыри лезут, маги порабощают людей, и не работают законы Справедливости. Бррр!
  Больше всего Джерминаль не понравилась переправа - корзинки с людьми скользили над пропастью, а на ее дне рокотала река. Мускулистые мужчины крутили колеса, которые приводили корзинки в движение. Арлито убеждал, что переправляться не опасно, но Джерминаль не поверила. Было так страшно, что она зажмурилась, взяла мага за руку и позволила себя вести. Когда земля под ногами качнулась, она поняла, что сейчас ее от бездны отделяет деревяшка корзинки и хлипкие прутики, Джерминаль нащупала флейту, не открывая глаз, расчехлила ее, и сразу полегчало. Ветер погладил по щекам, и она поняла, что все будет хорошо и сейчас, и потом.
  Въезжая в Дааль, Джерминаль улыбалась. Ей нравился нарядный город, где дома не деревянные, а белокаменные с красными крышами, веселые люди в ярких одеждах, украшенных лентами... Нет, не веселые - они взволнованы, дух суеты витает над городом, Дааль напоминает муравейник, в который ткнули палкой. По широкой дороге все люди шли туда же, куда ехала карета. Вскоре лошадь с галопа перешла на шаг - не давал проехать людской поток, напоминающий многоголовую, многорукую и многоголосую гусеницу, от него тянуло ненавистью и чем-то животным...
  Джерминаль потерла висок - не нравилось ей чувство. Что-то похожее ощущает пес в стае, загоняющий добычу. Догнать, вцепиться зубами в горло и рвать, врать...
  Поморщившись, Джерминаль отгородилась от людей, ни они, ни город уже не казались ей красивыми, наоборот, Дааль пах не просто смертью - бойней.
  Горожане расступались перед черно-белой каретой с гербом ордена и сразу старались приглушить свою ненависть. Что же случилось в городе? Кому они желают смерти? Только Джерминаль собралась спросить у Арлито, как впереди засверкали шлемы стражников, украшенные алыми перьями. Стражники занимали всю дорогу, за их спинами виднелись люди, закованные в колодки. Каторжане тянулись бесконечной вереницей, стражники с плетьми вели их, как собаки - баранье стадо.
  - Дорогу! - прокричал Арлито, высунувшись из кареты.
  Крайний стражник развернулся и замахнулся плетью, но понял, что не на того поднял руку, и его перекошенное злостью лицо разгладилось, и он повторил требование Арлито:
  - Дорогу! Его Справедливость едет!
  Засвистели плети, заметались змеями над головами невольников, и бедолаг оттеснили к двухэтажным домам. Кучер хлестнул лошадей, и карета покатила, едва не задевая стражников в золотистых шлемах с перьями, блестящих кирасах поверх алых рубах до колен. Джерминаль уставилась на пленников, все они - молодые мужчины, у многих обожжены лица и одежда, спины - исполосованы.
  Распахнулось окно второго этажа, высунулась толстая тетка и, выкрикивая проклятья, опрокинула на колодочников ведро нечистот. Брызги попали на стражников, они обругали тетку в ответ, кто-то бросил в нее камень. Джерминаль не хотела больше смотреть, откинулась на спинку кресла, поднесла флейту к губам и заиграла прощение.
  - Молодец, - оценил Арлито, он еще что-то сказал, но Джерминаль не слышала его, она решила играть, пока будут силы.
  Сначала люди не обращали внимания на мелодию, но вскоре голоса стали стихать, и воцарилась тишина, даже стражники не вскрикивали, не свистели плети, лишь цокали копыта по дороге, мощеной булыжниками.
  В себя Джерминаль пришла, когда Арлито положил руку на голову:
  - Хватит, побереги силы, они тебе понадобятся.
  Несколько мгновений царили мир и тишина, а потом чужие чувства прорвали плотину сострадания, которую строила Джерминаль. Она заставила себя отрешиться от звуков и не смотреть по сторонам, но все равно просачивалась тягучая смола отчаянья и липкая, въедливая ненависть, замешанная на жажде крови.
  Каторжане остались позади, некоторое время карета ехала быстро, а потом лошадь снова перешла на шаг. Донесся многоголосый вой, и Джерминаль закрыла уши руками, но не удержалась, глянула в окошко. Вдоль белокаменных домов тянулась бесконечная похоронная процессия: на руках несли покойников, наподобие куколок спеленатых темными тканями. Все молодые, девушек больше, чем парней. Руки повисли вдоль тела, Джерминаль посмотрела на хмурого Арлито - теперь он больше напоминал маленького старичка, чем мальчишку.
  - Ночью наши окружили в море корабль беззаконников... Ну, людей с той стороны Драконьего хребта... Беззаконники увозили в рабство наших девушек и юношей, заведовал всем мощный маг-комби, скоро ты узнаешь, что это такое. Когда понял, что ему не уйти, он поджег корабль с невольниками, а сам попытался уплыть на лодке...
  - Его поймали? - прошептала Джерминаль.
  - Убили, живым не дался. Люди в колодках - матросы, которые ему помогали, их казнят. А покойники - те, кто утонул на корабле.
  - Хоть кого-то спасли?
  - Да, большинство невольников выжило. Увы, мы не всесильны и не смогли помочь всем.
  Джерминаль потупилась. Дааль уже не казался добрым городом. Когда голоса стали громче и послышался барабанный бой, она снова выглянула в окно и увидела огромную площадь, заполненную людьми, а вдалеке, на возвышении, сколоченном из досок, выстроились несколько рядов виселиц, между ними прохаживался голый по пояс палач в железной маске. Петли покачивались, будто бы тянулись к нему в поисках добычи.
  Джерминаль закрыла уши ладонями, уставилась перед собой и ехала так, пока Арлито не похлопал ее по плечу.
  - Все, мы за городом, выдыхай. Почти приехали.
  За окошком виднелись лачуги бедняков, и на фоне подернутых сизым туманом гор возвышался такой же сизый мрачный дом. Карета остановилась во дворе, Арлито помог Джерминаль спуститься и за руку, как маленькую повел ее к распахнутой двери, откуда высунулась недобрая толстая тетка с отвислыми щеками.
  Дом источал несчастье. И от него, и от тетки снова накатила тоска, но Джерминаль послушно брела за магом.
  - Магистр Раян с другими девочками уже здесь. Он посмотрит на тебя и, я уверен, ты останешься и будешь служить ордену справедливости.
  - Девочки? - спросила она, ободрившись.
  - Их пока трое, ты четвертая. Все твоего возраста, уверен, что вы подружитесь.
  Арлито кивнул тетке, она притворно улыбнулась Джерминаль и проскрипела:
  - Идем со мной, дитя. Не пугайся, здесь тебе быть недолго.
  Ее мысль продолжил Арлито:
  - Уже через несколько дней вас переведут в более уютное место.
  В сером коридоре пахло цвелью и мышами. Пока жила у графа, Джерминаль отвыкла от запахов-попутчиков бедности, и невольно поморщилась. Чтобы отвлечься от серых мыслей, она представила девочек, с которыми она обязательно подружится, и стало веселее.
  Поднялись на второй этаж, Арлито толкнул дверь, и Джерминаль переступила порог просторной комнаты, огляделась в поисках девочек, но ненадолго ослепла от яркого света и поняла лишь, что здесь есть стол и огромный шкаф.
  За столом сидел полный седой мужчина в черно-белой мантии, и его лицо казалось добрым даже несмотря на маленький рот с тонкими губами. Он него веяло не просто силой, как от графа, - а мощью, способной, наверное, двигать горы. Джерминаль втянула голову в плечи и попятилась, но натолкнулась спиной на Арлито.
  - Познакомься, это его Справедливость магистр Раян, - проговорил он.
  - Как тебя зовут, дитя? - спросил седой негромким, каким-то домашним голосом, и Джерминаль поняла, что теперь точно все плохое осталось позади, представилась, села на стул напротив магистра.
  - Что ж, дочь ветра, - улыбнулся он. - Добро пожаловать под крыло Ордена, надеюсь, тебе с нами будет хорошо.
  Арлито за спиной выдохнул с облегчением и сказал:
  - Мне можно идти?
  Магистр Раян встал, громыхнув стулом, протянул руку Джерминаль.
  - Конечно, ступай. Идем, покажу твою комнату. Вижу, тебе многое довелось пережить, но теперь нечего бояться.
  На душе стало тепло и солнечно, Джерминаль положила руку в его ладонь и пошла за ним. Так тепло, как когда папка говорил, что она нужна ему. Так солнечно, как в мае после затяжного дождя. Серые стены коридора словно попятились от Раяна и посветлели.
  Комната находилась в конце коридора, на двери была нацарапана цифра девять. Перед тем как войти Джерминаль замерла, прислушалась. Раян наблюдал за ней и не спешил.
  За дверью едва слышно напевали тоненьким голоском, что-то шелестело. Почему-то было страшно заходить, и Джерминаль посмотрела на магистра, тот ободряюще улыбнулся, постучал и распахнул дверь.
  - Славного дня, магистр Раян! - ответили ему в два голоса, и он подтолкнул Джерминаль в спину, чтобы она переступила порог.
  - Славного, девочки! - ответил он.
  Джерминаль остановилась возле стенки. Справа на кровати, что дальше от двери, вытянулась кудрявая русоволосая тетка в шелковом бирюзовом платье, с глазами, как у кошки. Слева сидела нескладная бедно одетая девочка с загорелым лицом и короткими серо-желтыми волосами торчком, как у мальчика, в руках она теребила недоделанную вышивку и поглядывала с тревогой.
  - Девочки, это новенькая, ее зовут Джерминаль. Это Улия, - сказал магистр, и тетка встала, с достоинством склонив голову. - Дочь воды.
  Джерминаль аж рот раскрыла - ничего себе девочка, целая тетка! Сколько ей лет? Если только на лицо смотреть, то да, совсем молодая, но тело... И грудь уже выросла о-го-го! Может, она просто высокая? Улия уловила удивление Джерминаль и чуть скривила рот, села на кровать.
  - Это Забава, дочь воздуха, как и ты.
  Девочка с короткой стрижкой выронила рукоделие и выпрямилась, кивнула, покосилась на Улию, побледнев, отчего на ее лице проступили коричневые веснушки.
  - Где Мика? - поинтересовался магистр.
  - Тама, - Забава кивнула на дверь. - Это, стирает она.
  - Не тама, а там, - поправила Улия, вытащила из-под подушки книжку. - Магистр Раян, когда уже у нас начнутся занятия? А то неделю бездельем маемся.
  - Когда будет вас человек хотя бы восемь, - ответил Раян. - Присядь, Забава.
  Девочка села, прямая, как палка, замерла. Напуганная она какая-то, неловкая, наверное, потому что крестьянка. Лицо аж черное, руки грубые, тоже загорелые, значит, она подолгу работала на улице. И платье на мешок похоже, какое раньше было у Джерминаль. Зато Улия вся нежная, манерная, кожа, как сметана, руки белые и платье из дорогущего шелка, сразу видно бэрри. Вряд ли получится подружиться с Забавой и тем более с Улией. Интересно, эта Мика - какая?
  Раян похлопал кровать, что возле двери, рядом с Улией.
  - Джерминаль, располагайся. Некоторое время ты будешь спать здесь. До завтра, девочки.
  - До завтра, магистр Раян, - Улия склонила голову.
  Не хотелось, чтобы он уходил, но магистр улыбнулся и закрыл за собой дверь. Джерминаль села, поправив платье, осмотрелась. Четыре кровати и маленькая тумбочка возле каждой.
  - Хоть бы шкаф поставили, - пожаловалась Улия, когда стихли шаги магистра. - Мне вещи складывать некуда. Пришлось смотрительнице половину сдавать на хранение. Как тебе смотрительница? Жутко невоспитанная деревенщина. Я тут первая появилась, так она на меня кричать вздумала. Папенька приехал, поставил ее на место, теперь она тихая и вежливая, - Улия посмотрела пристально. - Ты чего как замороженная, а? Где твои вещи?
  Джерминаль дернула плечом и ответила:
  - Их нет.
  Улия вскинула бровь.
  - Как это? Родители отправили их вторым экипажем? Ты вообще каких будешь? Я графиня, старшая дочь рода, между прочим, - она окинула взглядом Джерминаль, оценивая одежду. - Баронесса? Или купеческая дочь? Представляешь, некоторые купцы Дааля богаче северных князей! Вообще тут у них все непривычно, магистр сказал, что мы, сестры ордена, теперь равны, - она фыркнула и кивнула на Забаву. - Но как можно равнять нас - и ее неграмотную?
  Джерминаль стало неловко, и она ответила:
  - Я из простых, ты ошиблась. И вещей у меня нет, как и родителей.
  Было непривычно говорить "ты" графине, пусть и юной. Улия округлила глаза, свела брови у переносицы, помотала головой.
  - Смеешься? У тебя ж платье...
  - Ну и что.
  - Хм... Ну хоть читать-то ты умеешь? - девушка швырнула книгу на кровать Джерминаль. - Читай. Няня все время читала мне вслух, когда я рисовала.
  - Не умею, - солгала Джерминаль.
  Правильнее было сказать "не хочу", но что-то было в Улии такое... чужое, страшное, что она не посмела.
  - Ну и ладно. Эй, ты, Забаба! Сбегай, позови Мику, что-то долго ее нет.
  Девочка пулей вылетела из комнаты, Джерминаль с радостью последовала бы за ней, но почему-то осталась наедине с неприятной графинькой, которая смотрела на нее, как на насекомое.
  - Как тебя зовут? Помираль? Поминаль! А-хаха! Ну и назвали тебя.
  Джерминаль покосилась на нее и подумала, что не зря она детей боялась больше взрослых. Надо бы ответить графиньке, обозвать ее как-нибудь обидно - дулькой или ульем с пчелами... А что если она ударит? Вон, какая высоченная! Джерминаль снова не посмела, просто отвернулась, раскрыла книгу и сделала вид, что читает. Авось надоест обзываться, и отстанет.
  Скрипнула дверь, и вошла невысокая круглолицая девчонка в оранжевой шляпке, из-под которой выбивались смоляные кудряшки. Глаза у нее были черными, губы - алыми, будто нарисованными.
  - Мика, познакомься, это наша новенькая, ее зовут Поминаль.
  Мика остолбенела, уставилась на Джерминаль и спросила:
  - Что, правда?
  Улия расхохоталась, притопывая, сделала вид, что смахивает слезу. Джерминаль поднялась и спокойно представилась. Мика сказала, усаживаясь на свою кровать:
  - Джерминаль-Поминаль.
  Запрокинула голову и расхохоталась.
  Задыхаясь от возмущения, Джерминаль выскочила в коридор, обхватила себя руками и потопала вперед, пока на добрела до лестницы вниз. Зачем ее бросил папка? Почему граф, который был так добр, отдал магам? Неужели теперь всю жизнь придется терпеть насмешки этой дылды? Она оперлась о перила и посмотрела вниз.
  - Эй, ты чего это? - донесся сзади грубоватый голосок Забавы. - Отойди лучше. Не бери в голову, эти бэрры все такие.
  - Не все, - Джерминаль повернулась.
  Нескладная, страшненькая Забава стояла напротив и шумно скребла коротко стриженную голову. Если бы ей надеть шляпку, было бы ничего.
  - Ты это, тоже воздух, как я? - затараторила Забава. - А что умеешь? Я это, летать умею. Полезла на дерево за медом, свалилась. Должна была насмерть помереть, но в воздухе зависла. Испугалась, ору. Мальчишки сбежались, смотрят... Потащили меня на костер, да знахарь наш отбил, магам отдал. Повезло! Отмыли, вошей вывели. Постригли, вот... Так чего ты умеешь?
  - Играть, - оживилась Джерминаль и показала флейту. - Когда играю, люди меня слушаются.
  Забава прищурилась, улыбнулась.
  - Пусть они, - она кивнула в коридор. - Слушаются. Пусть подерутся, что ли.
  Совсем не хотелось, чтоб кто-то дрался, и Джерминаль заговорила о другом:
  - А что могут они? Улия и... эта, как ее?
  - Мика? Она огонь, может проклясть, болезнь наслать. Улия - вода, она лечит. Как, я не видела, но этот, ну, магистр так говорил. Просил Мику не злить.
  - Ясно, - вздохнула Джерминаль.
  Забава добрая, с ней вполне можно подружиться. Если их будет двое, Улия отстанет. Девочка словно прочитала ее мысли и сказала:
  - Магистр еще говорил, что нас отсюда переведут, и будут комнаты на двух-трех. Давай вместе попросимся? С ними не хочется.
  - Конечно! - обрадовалась Джерминаль.
  Жизнь третий раз за день поменяла окрас и снова стала радостной. Никто ее не казнит как ведьму, у нее появится своя комната и надежда. Она сможет повзрослеть, влюбиться и выйти замуж! Все как мечталось! Вредная Улия одна, потом появятся еще девчонки, с которыми можно будет подружиться.
  Глава 17. Дарий. Жизнь за жизнь
  В себя Дарий пришел в карете. Сначала проснулась вина, заскребла коготками, затем окуклилась, и родилось отчаянье, захлестнуло душу едкой кислотой, выжгло все живое, перед глазами возникло бледное лицо Лидии, черные волосы, свешивающиеся до пола, янтарный браслет на тонком запястье. Не хватало силы воли, чтобы распахнуть глаза и посмотреть на нее, лежащую в ногах, и Дарий некоторое время делал вид, что спит.
  Переговаривались Йергос и Бажен, цокали копыта лошадей по брусчатке. Посетила малодушная мысль, что правильнее ему умереть, но Дарий прогнал ее и заставил себя разлепить веки. Только сейчас он вспомнил про отважную девочку Талишу. Она и Лидия лежали рядом, как две спящие сестры, повернув головы друг к дружке и упершись лбами. Казалось, достаточно потеребить их, и они проснутся, но нет, одна мертва, во второй жизнь едва теплится, еще немного, и этот трепещущий огонек угаснет. Все что Дарий мог - протянуть руки и ладонями закрыть его от ветра.
  Эта девочка должна жить, чтобы в ней жила память о Лидии. Он пожертвует частью себя, заплатит любую цену, лишь бы она жила. Одна жизнь против трех смертей, случившихся по его вине - достаточно ли этого, чтобы насытить совесть?
  - Ее душа вот-вот отправится в вечный Путь, - прошептал Бажен, Дарий повернулся и увидел капли пота на его бледном лбу. - Но я держу ее. Надо провести ритуал как можно быстрее, но мы все потеряли слишком много сил.
  Дарий перевел взгляд на Йергоса, по обыкновению беззаботного, тот пожал плечами:
  - Я тоже на исходе, надо продержаться до замка...
  - Едем ко мне, - распорядился Дарий. - У меня есть несколько заряженных кристаллов, этого должно хватить.
  Йергос покосился на Талишу, покачал головой и цокнул языком.
  - Хорошо. Если все получится, даже не пытайся уговорить Раяна оставить ее здесь. Как только восстановится, отправится восвояси со ссыльными.
  Дарий помассировал висок и подумал, что шансов мало, но попробовать стоит - получилось же у Раяна продавить свою задумку в Совете Тринадцати и обустроить школу для девочек-магов. Но все это - позже, сейчас надо сохранить ей жизнь.
  - Ты ж понимаешь, что тебе будут передаваться ее чувства, да? - продолжал Йергос. - Если она умрет, будет очень больно.
  - Не больнее, чем сейчас, - вздохнул Дарий и едва сдержался, чтобы не погладить Лидию по щеке. - И не чувства, а их отголоски.
  Когда карета остановилась возле дома, Дарий подождал, пока выйдут Йергос и Бажен, взял на руки Талишу и удивился, что весит она прилично, хотя выглядит худенькой.
  Йергос уже распахнул дверь и придержал ее, пропуская Дария. Далеко уходить не стали, положили девочку на дощатый пол прихожей, и Дарий метнулся в спальню, где хранились кристаллы, распахнул шкаф: на полках царил привычный беспорядок - на пол посыпались коробки, свертки, шкатулочки. Где же кристаллы? Еще нужен уголь и мел, ага, вот они.
  - Поспеши, - проговорил Бажен из прихожей. - В ней жизнь едва теплится.
  Дарий швырнул Бажену уголь и мел, и Йергос сразу же принялся обводить тело девочки. Где же подевались кристаллы? Думай, голова! Пришлось включать внутреннее зрение. Шкатулки с кристаллами стояли в столовой, в шкафчике рядом с горшочком, где хранился мед. Хрустя разбросанными по полу склянками, Дарий бросился в столовую, перепрыгнул через Талишу, схватил шкатулки, отдал Йергосу, а сам улегся рядом с девочкой, закрыл глаза и распахнул душу, уверенный, что братья сделают все как надо.
  Донесся вздох Йергоса, вбирающего силу кристалла. Разума коснулись чужие руки.
  - Готов? - поинтересовался Йергос. - Сейчас будет больно.
  Ощущение было, словно руки исполина разрывают душу напополам, Дарий скрежетнул зубами и потерял сознание.
  Очнулся он, лежа поверх одеяла в своей постели. На потолке дрожал солнечный зайчик, отраженный миской с водой, стоящей на полу. Значит, сейчас полдень... А что с Талишей? Дарий шевельнулся, и его голова чуть не лопнула от боли.
  - Не двигайся, - донесся из темноты голос Йергоса. - Мы сделали все, что могли.
  Промелькнула мысль, что спасти Талишу не получилось, и боль оцепенела, а потом в душе словно лопнул вызревший нарыв.
  Бажен уловил настроение Дария и попытался его утешить:
  - Она жива, но без сознания. Ее жизнь по-прежнему висит на волоске.
  - Хорошо, - прохрипел Дарий. - Спасибо.
  Странно, но он не чувствовал в себе перемен, словно по-прежнему был целым. Скрипнула кровать - рядом сел Бажен.
  - Вот, выпей, тебе нужно восстановить силы.
  Губ коснулась холодная чашка, и Дарий, зажмурившись, принялся пить овсяное пюре на меду и отваре лекарственных трав, с орехами. Головная боль поутихла, и Дарий открыл глаза. Йергос стоял у стены, возвышаясь над Талишей, ее так и оставили на полу, лишь замотали в одеяло.
  - Как ощущения? - Йергос потер руки и улыбнулся.
  - Никак, - шепнул Дарий.
  Все так же улыбаясь, Йергос поднял Талишу и уложил рядом с Дарием - ее голова бессильно перекатилась по подушке, открыв взору тонкую белую шею с рисунком вен.
  - Пойду я, больше для нее сделать все равно не получится. Посоветовал бы просить для нее выздоровления у Безымянного Спящего, но она не принадлежит нашему миру.
  За его спиной хлопнула входная дверь, зацокали копыта лошади по мостовой. Дарий сел на кровати, укрыл Талишу одеялом, помассировал виски - голову будто бы наполнял расплавленный металл.
  - Иди и ты, - посоветовал он Бажену. - Все равно большего ты сделать не сможешь.
  - Пожалуй, я все-таки останусь, - друг тряхнул головой, убирая с лица светлые локоны. - А ты поспи, все равно девочка скоро не очнется. Все худшее позади.
  - Надеюсь, что позади.
  - Не согласен с Йергосом, тебе стоит поговорить о ней с Раяном. Да, она из другого мира, но случай-то особенный. Я на его месте оставил бы ее, если что-то пойдет не так, всегда можно вернуть ее в Беззаконные земли.
  - Бажен, для начала надо спросить, чего захочется ей. Вдруг ее потянет домой, к родителям? Это раз. Два - она ведь человек, а не собачонка: если пригреем ее, мы понесем за нее ответственность, она к нам привяжется. Ты смог бы ее выгнать, зная, что она тебе доверяет?
  Бажен уставился на сплетенные пальцы, вздохнул.
  - Нет. Ты прав, а я прав в том, что тебе надо поспать, восстановиться.
  И как с ним не согласиться? Дарий снова лег. Наверное, тому виной проведенный ритуал - не чувствовалось, что в постели есть еще кто-то, даже тепла тела девочки не ощущалось, и дышали они в унисон. Для интереса он глубоко вдохнул и задержал дыхание - девочка всхлипнула и замерла, приоткрыв губы, а потом задышала самостоятельно, зато у Дария закружилась голова. Или он себя накручивает, и чувства не будут перетекать из нее в него и обратно?
  Что толку гадать, когда неизвестно даже, будет ли Талиша жить? Донесся шепот Бажена, бормочущего сонное заклинание, мысли начали путаться, и Дарий не стал сопротивляться истоме.
  Глава 18. Талиша. Дарящие жизнь
  Непонятно, жива ли я или во власти Пути, который меня выбрал. Ничего не болит, чувств нет. Помню, как утонула, мужчина в тюрбане, Дарий, достал меня из воды, и я стала ни живой, ни мертвой, бродила за ним, будто привязанная.
  Вроде он собирался меня оживить и заделать пустоту во мне собой, маги говорили, что мы будем связаны неразрывно, как раньше я была связана с колдуном, мы поехали домой к Дарию, и все, и темнота. Я сжала кулаки, и ногти впились в кожу. Живая?!
  Глаза распахнулись, и я уставилась в потолок, где танцевали блики трех свечей, развешанных вдоль стен, улыбнулась. Живая! У них получилось!
  Повернула голову и обнаружила себя в одной кровати со своим спасителем. О, демон! В кресле у стены спал беловолосый маг, вытянув ноги и запрокинув голову. Первой пришла мысль, что я истекла кровью и выпачкала постель, второй, что с меня сняли мокрую одежду и... Руки скользнули вдоль тела, и я выдохнула с облегчением: на мне все та же рубаха и штаны, причем они уже высохли. Стараясь не шуметь, я подняла одеяло, уставилась на простыню: чистая! Кровотечение закончилось, что ли?
  Живая, невредимая, в одной постели с... Я покосилась на Дария. С ним. Приподнявшись на локте, я уставилась на него. Узнать бы, какие у него планы на меня. Вспомнился ужин с колдуном, как он поцеловал меня в шею, и захотелось под землю провалиться, живот заныл.
  Зачем они спасли меня? Не может быть, что просто из благодарности.
  Дарий спал на боку, съехав с подушки и подложив под щеку ладонь. Ему что-то снилось, и черные с изломом брови дергались, как и уголок рта. В комнате было прохладно, а от Дария тянуло теплом, хотелось подлезть поближе...
  Тьфу ты, что это я! Интересно, у них тут, за Хребтом, есть такой закон, что спасенный становился рабом спасителя? Почему-то я была уверена, что не страшно стать рабыней Дария - он хороший, и не заставит меня делать ничего стыдного или мерзкого.
  А еще в глубине души подтачивал какой-то червячок... Что-то смутное, необъяснимое, будто бы это не Дарий, а я потеряла близкого, дорогого человека и продолжаю терять, и секунды вытекают из меня каплями крови...
  Я мотнула головой. Лысый колдун с глазами лиса говорил Дарию, что он будет чувствовать то же, что и я, и наоборот. Значит, это его боль. Ничего, он спас меня от смерти и позора, мне не жалко потерпеть, если ему хоть немного станет легче. Буду лежать рядом и охранять его сон.
  Если начнется война, пойду за ним и прикрою спину. Если он женится... Нет, не буду нянчить его детей, попрошу меня выгнать.
  Снова вспомнился подслушанный разговор колдунов, что они согласны меня спасти, но потом все равно отправят во свояси. Знать бы еще, что за Свояси такие, город, что ли? Или страна?
  До того как попала на корабль, я понятия не имела, что такое "город" или "страна", весь мир для меня был длинной дорогой по Пустоши, короткими набегами на деревни мягкотелых, когда мне перепадало что-нибудь вкусное, и бесконечной дракой с Прыщом и другими мальчишками, которые дразнились. Я всегда была для своих чужой, Пустоглазой, зато мягкотелый и поморники принимают меня за свою, колдун даже красавицей посчитал.
  И все-таки я победила тебя, колдун! Перехитрила, ты теперь кормишь рыб и никому не сделаешь плохо...
  А остальные? Лильен, капитан Кош, старик Эш? Эш скорее всего умер, Коша казнят... Или нет? А Лильен казнят или помилуют? Или она утонула? А молодого гребца, который мечтал вернуться к любимой? Выходит, это все из-за меня!
  Дарий заворочался, распахнул глаза и встретился со мной взглядом, от неожиданности я шарахнулась в сторону, ударилась о стенку спиной.
  - Очнулась, - Дарий грустно улыбнулся. - Не думал, что это случится уже сегодня.
  Он тоже спал в одежде, встал с кровати, босиком протопал к столику, возле которого спал беловолосый колдун, налил воды из кувшина в чашку, принес мне. Я молча принялась пить, хотя с большим удовольствием поела бы. Наверное, надо было что-то сказать, но слова запропали. Дарий тоже молчал, изучал меня взглядом, как диковинного зверька.
  Выпив половину, я вернула ему чашку, села в кровати, поджав ноги. Вот дуб-дерево, забыла поблагодарить, стыд-то какой!
  - Спасибо, - прошептала я запоздало. - И за воду, и что вытащил из воды... И за все другое.
  Сообразив, что несу чушь, я покраснела, хорошо, было темно, и он не увидит этого.
  - Не волнуйся, все хорошо, - сказал Дарий, качнулся с пятки на носок, передумал садиться, придвинул к кровати стул, похожий на трон короля из книжки, оседлал его, положив руки на спинку. - Ты очень отважная девочка и совершила подвиг, спасла многих людей, рисковала жизнью, когда могла уплыть и бросить их.
  - А ты спас меня, и теперь я принадлежу тебе, пока не спасу...
  Он поморщился и улыбнулся:
  - Я освобождаю тебя. Не думал, что в Беззаконных землях тоже есть такой обычай.
  - Что такое Беззаконные земли? - спросила я уже спокойнее, закуталась в одеяло.
  - Земли, откуда приплыл твой корабль. Земли по ту сторону Драконьего Хребта.
  - А свояси? - поинтересовалась я, вспомнив место, куда хотел меня отправить лысый колдун.
  Дарий вскинул брови, мотнул головой.
  - Не понял.
  - Ну, свояси - это где? Я когда была без сознания, слышала, что лысый хотел отправить меня во свояси.
  Губы Дария дрогнули, искривились, он запрокинул голову и расхохотался. Потом спохватился, вспомнив, что ему нельзя веселиться. Заворочался белобрысый маг, забормотал, но не проснулся.
  - Восвояси - значит туда, где ты находилась. То есть, за Драконий Хребет.
  К щекам снова прилила кровь, я приложила к ним ладони:
  - То есть, это не город и не страна?
  - Нет. Просто слово, - улыбнулся Дарий и продолжил серьезно: - Ты хотела бы вернуться назад? Наверняка тебя кто-то ждет, ищет.
  Я задумалась. Прошлым летом, когда колдун только подчинил меня, в мыслях было одно - убить его, сбежать, найти Мыша и вернуться в Пустошь. Зимой мечталось об одном - освободиться, и неважно, где придется жить, я привыкла к мягкотелым, поняла их, и они уже не казались мне ничтожными. Теперь мне встретились люди, которые живут по справедливости. Я пока не знаю их обычаев, но мне нравится то, что они делают.
  - Мне хотелось бы остаться здесь, потому что там все умерли, выжил один мой друг, но нас разлучили тем летом, я не знаю, где он. Да и там меня опять угонят в рабство, я ж ведьма, но ничего не умею. Этот колдун еще добрым был, - я передернула плечами. - Бывают хуже, к тому же я - девочка.
  Дарий погрустнел, потер щетинистую щеку. Я подтянула колени к животу, положила на них подбородок и спросила:
  - Мне нельзя тут оставаться? Почему?
  Дарий вздохнул и развел руками, поднялся, прошелся по комнате, глянул на меня с вызовом, и мне показалось, что в глубине его глаз полыхает огонь.
  - Это может нарушить равновесие...
  - Что нарушить? - вскинула брови я.
  - Ты не знаешь, прости. Драконьим Хребтом мир поделен на две части: земли Справедливости и Беззаконные, откуда ты родом. Наш мир оберегает добрый бог - Безымянный Спящий, он заботится о каждом из нас, для каждого, рожденного здесь, действуют его законы. Если миры начнут смешиваться, его сердце остановится.
  Сделалось обидно, и я воскликнула:
  - Неужели что-то изменится, если появится еще один человек?
  Дарий приложил палец к губам, и я заговорила тише:
  - Вас же много! А я одна, и еще не взрослая. Обещаю выполнять правила и вести себя как надо! Я буду хорошей, он даже не заметит!
  Дарий смотрел на меня с сожалением.
  - Правила одни для всех, и не я буду решать, оставаться тебе или уходить.
  - А кто?
  - Магистр Раян.
  Что за магистр такой? Наверно, у них так короли называются. Я решила, что даже если меня попытаются выгнать, сбегу и спрячусь... Хотя зачем мне это? Понятия не имею, как они тут живут, вдруг мне не понравиться быть среди них? Ничего не говоря, я слезла к кровати и протопала к окну, выглянула, но на улице была ночь, и я не рассмотрела даже соседний дом.
  И снова стало так тоскливо, что хоть вой, и это не тоска Дария.
  Решено, я останусь тут, что бы они для себя не решили. В черном стекле отражался Дарий, скрестивший руки на груди. Высокий, сильный. Мне бы хотелось, чтобы он научил меня своим премудростям. Поселюсь где-нибудь рядом и буду оберегать его, пока не верну долг. Неужели их бог не закроет глаза на то, что я рождена не здесь? Я ведь стольких его людей спасла, неужели не зачтется? Умерло тоже достаточно народа - освободилось несколько мест. По-моему, справедливо, если я займу одно.
  - Тебе так хочется остаться? - прошептал Дарий, сел на кровать - это отразилось в стекле.
  - Да, - я обернулась. - Очень. Если тут все такие как ты, то здесь хорошо.
  Он криво усмехнулся.
  - Ладно, поговорю о тебе с магистром Раяном. Вообще-то женщинам запрещено быть магами, но Раян нарушил правило и отобрал одаренных девочек-волшебниц, чтобы обучить их. Может, и для тебя найдется место.
  От радости я аж подпрыгнула:
  - Было бы здорово!
  Дарий мою радость не разделил, качнул головой и сказал:
  - Вряд ли получится, так что не надейся понапрасну. И еще совет: если у меня не выйдет уговорить магистра, не пытайся сбегать и прятаться, тебя сразу же найдут, это будет нетрудно, ведь здесь, в городе Дааль, правят маги. Когда тебя поймают, казнят, как и твоих земляков. И заслуги не вспомнят, уж поверь.
  Ничего, пока надежда есть, рано расстраиваться, но почему-то на душе делалось все гаже и гаже. Казалось бы, радуйся: ты жива и свободна, колдун мертв, но нет! Мне так хотелось остаться, что я уже представляла свое будущее, оно было светлым и наполненным радостью. А если вернусь, буду прятаться, пока не повзрослею, так и не научусь колдовать, мне придется идти в Пустошь к заргам... Вряд ли они меня примут, ведь за время в плену я превратилась в мягкотелую: веду себя вежливо, умею есть ложкой и вилкой, могу сдерживать злость. Все-таки колдуну удалось меня переделать, еще немного, и я перестала бы быть собой.
  - Когда ты поговоришь обо мне? - спросила я, притопывая, и сразу же задала следующий вопрос: - А другие люди с галеры... Ну, там... Гребцы, кухарка, капитан... Это колдун гад, а капитан Кош - хороший, и еще один был хороший. Поговори о них тоже, чтоб их не казнили. Ну, хотя бы некоторых.
  Дарий покосился на спящего друга и сказал:
  - Не буду тебе врать, но ничего не получится. Они прибыли на нашу землю, хотя их сюда никто не звал, погубили наших людей и сотни угнали в рабство, а что такое рабство, тебе объяснять не надо. Да, они своими руками никого не убили, но есть такое понятие как соучастие в преступлении. Это когда один убивает, а второй смотрит и ничего не делает, у нас таких тоже судят.
  Я прикусила губу. Нашла что просить, у него ведь девушка погибла из-за колдуна и остальных, но Коша было очень жаль, и парня, который мечтал увидеться с девушкой. Так жаль, что хотелось найти их и помочь им бежать. Делать этого я, конечно же, не буду, Эш научил меня выбирать правильно.
  Ночь сходила на нет, и в темноте проступил силуэт дома, что напротив, он был каменный, двухэтажный. Неподалеку истошно заорал кот, у которого началась пора любви.
  Дарий замер, скрестив руки на груди, лег поперек кровати и вперился в потолок. В меня медленно перетекало его отчаянье, которое я заполняла своими мыслями: ничего не получится, меня выгонят за Драконий Хребет, и я, возможно, найду Мыша, но никогда не верну долг Дарию. Почему это для меня так важно? Ну, спас меня Дарий, но ведь он никто мне, он даже не ради меня это сделал, а потому что так у них принято. Он, наверное, спит и видит, как от меня избавиться.
  Когда рассвело, проснулся белобрысый колдун, посмотрел на меня осоловелыми глазами, улыбнулся:
  - Очнулась!
  - Угу, - буркнула я и только теперь заметила, что Дарий спит.
  Этот колдун был еще добрее Дария, никогда бы не подумала, что колдуны бывают добрыми. Наверное, у нас такие погибали молодыми или попадали в рабство, как я. А ведь я не добрая, достаточно посмотреть на меня, чтобы понять это.
  - Ордену Справедливости не нужны добрые, - снова улыбнулся он, потянулся, хрустнув сцепленными в замок пальцами. - Ему нужны сильные и преданные.
  - Ты что, мысли мои читаешь? - вспыхнула я. - Перестань!
  - Пффф! Ты думаешь сильно громко, и я вижу, что ты не простая девочка, а по духу скорее мальчик, - он уперся пальцем в лоб. - Ты пришла издалека по дороге, залитой кровью. Люди, которых ты считала семьей, мертвы, а ты попала в западню...
  Как он видит все это? Мысли плавают в воздухе или как? Или он обозревает прошлое, будто находится там? Вдруг он может увидеть будущее?
  - А мальчик... Со мной был мальчик, Мышка, он живой? - забормотала я, села за стол напротив белобрысого.
  Никогда не видела таких белых волос, и ведь они не седые! А глаза у него водянисто-зеленые, еще более светлые, чем у меня. Колдун дернул плечом и ответил:
  - Не вижу, трудно сказать. Кстати, меня зовут Бажен.
  - Талиша.
  - Странное имя, что оно значит?
  - Скала... Нет, осколок скалы, каменный зуб.
  - Необычное имя для девочки. Присаживайся, - он вытащил из-под стола табурет. - Расскажи про свой народ, я никогда не был за Хребтом.
  - Я лучше внизу посижу, можно?
  Бажен взял с кровати, где спал Дарий, скомканное одеяло, расстелил на полу, как ковер, и я с удовольствием уселась, скрестив ноги. Сделалось хорошо и спокойно, словно я снова очутилась дома, в стойбище, слова полились сами, хотелось говорить, говорить, говорить. О едком дыме костра и жареном мясе, о воркующих дипродах, о шатрах, расставленных так, чтобы они повторяли рисунок паутины, об отважных воинах и женщинах-зудай, о шамане, который читал заклинания на изначальном языке.
  - Интересно, - перебил меня Бажен. - На изначальном языке говорили только боги.
  - Люди тоже, но потом забыли его, а наши шаманы помнят.
  - Какие молодцы! Побеседовать бы хотя бы с одним.
  - Не расскажет, - мотнула головой я. - Потому что это тайна.
  Мы говорили долго, в основном я - о заргах. Удивительно, но многое начало забываться, а то, что помнилось, словно происходило не со мной, а с другой, слабо знакомой мне девчонкой, и очень давно.
  Проснулся Дарий, похлопал меня по плечу, как братишку, и от этого почему-то стало неприятно.
  - Молись, Талиша, - проговорил он. - После того как умоюсь, я пойду просить у магистра Раяна, чтобы ты осталась по эту сторону Драконьего Хребта.
  От неожиданности я вскочила, заметалась по комнате, затем села, сложила руки на груди. Сердце заходилось, я прислушивалась к себе и не могла понять, что со мной происходит.
  - Мне бы хотелось, чтоб ты осталась, - поддержал меня Бажен.
  Когда ушел Дарий, говорить расхотелось, я слонялась по его жилищу, ела, пыталась спать, снова ела, не могла найти себе места, зная, что сейчас решается моя судьба. Представлялось множество бородатых дядек с глазами-угольями и косматыми бровями, Дарий среди них был один молодой. Все они кричали, потрясали кулаками и желали изгнать меня.
  Если мне придется уйти, надо попросить Дария или Бажена научить меня хоть чему-то. Наблюдавший за мной белобрысый маг протяжно вздохнул и сказал:
  - Талиша, понимаешь... Я - маг воздуха, Дарий - сын огня, наши знания будут для тебя бесполезны, а советы ты смогла бы применить эээ... Когда освоила бы первые шаги. Тебе нужен учитель такой же стихии, как ты, но кое-что я все-таки смогу для тебя сделать. Так, самую малость.
  Он распахнул шкаф, зазвенел склянками, зашуршал бумагой, ненадолго замер, я тоже замерла, чувствуя, что сейчас его нельзя отвлекать, мне даже привиделось пурпурное мерцание над его головой.
  - Вот, - он обернулся и протянул руку.
  На ладони лежал самоцвет - зеленоватый, с прожилками, похожий на глаз кошки, я коснулась его, но взять не решилась.
  - Это твоя маскировка. Как я понял, за Хребтом больше всего для тебя опасны другие маги, которые попытаются поработить... Так вот, пока эта безделица у тебя, они не будут тебя замечать, но и ты не сможешь колдовать. Его можно включить и выключить, сейчас он включен.
  - А как выключить? - я взяла камешек двумя пальцами.
  - Представь, что прячешь его в мешок. Закрой глаза. Представь мешочек. Такой, чтоб запомнился. Ну?
  Я сделала, как он сказал. Мешочек получился кожаным, с красной тесьмой, воображаемый талисман сам нырнул туда, я мысленно затянула тесьму и спросила:
  - Получилось?
  - Да, теперь для большинства магов ты простой человек. Только очень сильный маг способен распознать обман, но их не так уж много, и по улицам они не шастают, в замках сидят.
  Не спрашивая разрешения, я представила, как вынимаю камешек из мешка.
  - Молодец, - похвалил Бажен. - Все правильно. Ты способная.
  - Научи меня прятать мысли, - попросила я и села на одеяло, скрестив ноги.
  - Достаточно спрятать камень, - сказал Бажен. - Если не скрывать способности, то сложнее. Вообрази их листьями. Или птицами, или стаей рыбок.
  - Ага. Эш советовал соткать кокон.
  - Тоже неплохой метод.
  Желтые листья лежали на дороге, мощеной камнем.
  - Они должны подняться в воздух и кружиться вокруг тебя. Что бы ты ни думала, что бы ни делала, они скроют намерения. Если захочешь показать что-то, вообрази это за водоворотом.
  Листья превратились в смерч, я стояла в середине, и казалось, что от его дыхания колышутся волосы. "Спасибо", - подумала я, отделила мысль, она сделалась мыльным пузырем, и толкнула ее за смерч.
  - Отлично. Хватит пока, а то устанешь.
  Я распахнула глаза, не сдержав улыбки, и листья упали к моим ногам. Вот оно какое, ощущение силы!
  - Научи еще чему-нибудь!
  - Пока нет. Единственное, амулет, который я тебе дал, теряет свойства, его нужно все время подпитывать. Ночь через ночь, засыпая, сжимай его в руке.
  - Ты говоришь, будто меня уже выгнали.
  - Правильнее быть готовым к худшему...
  Не успел он договорить, как дверь распахнулась, и на пороге появился темный силуэт Дария, я вскочила, готовая бежать навстречу, но почему-то оцепенела, представив, как стою на паутинке над пропастью, и ветер хлещет по щекам. Дарий протягивает руку, но успею ли я ухватить ее?
  - Что? - спросил Бажен взволнованно, надо же, он обо мне волнуется, а Дарий?
  Молчит пока, стоит против света, лица не видно. Хватаю его за руку, и он говорит:
  - Идем.
  - Куда? От... отправишь меня за Драконий Хребет?
  Я запрокинула голову, посмотрела ему в глаза, он выдержал взгляд, сжал мою ладонь.
  - Нет. Магистр уверен, что твою судьбу должны решать люди. Горожане. Жители Дааля.
  Или мне почудилось, или он доволен?
  - Что надо сделать? - прохрипела я, облизнула враз пересохшие губы.
  - Надо, чтобы они тебя приняли.
  - Это как? - округлила глаза я.
  - Сейчас на площади прощаются с погибшими, пришли те, кого ты освободила, и их родители, братья и сестры. После прощания будет казнь, перед ней надо представить тебя людям и все рассказать... Не дрожи ты так, это я сделаю. Раян не против, чтобы ты осталась, но не смеет принять такое решение, хочет заручиться поддержкой горожан.
  Непонятно, радоваться или печалиться. Держась за руки, мы вышли на улицу и зашагали по булыжной улице. Дома тут были высокие, белокаменные, с красными крышами. Люди пропускали нас, коты шарахались в стороны, только один раз мы прижались к стене, давая проехать повозке.
  Прохожих нам попадалось все больше, все они расступались перед Дарием, наверное, тому виной черно-белый плащ, все здешние маги носят такие. Навстречу выехала черно-белая повозка, сбавила ход, мы запрыгнули внутрь, где сидел уже знакомый лысый, похожий на лиса, маг, от которого я не ждала ничего хорошего, ведь совсем недавно он не хотел меня оживлять.
  Вспомнив, что некоторые маги могут читать мысли, я закружила вокруг себя воображаемые листья, как учил Бажен. Лысый вскинул бровь и усмехнулся:
  - Если останешься, из тебя получится толковая ученица. Ты ведь хочешь остаться, да?
  - Было бы здорово, - шепнула я, вжимаясь в мягкую спинку кресла, жутко хотелось нащупать руку Дария, но я не стала этого делать.
  - Тебе придется отречься от огромной части себя, - все так же улыбаясь, продолжил лысый. - И много, очень много работать над собой, а я буду твоим куратором.
  - Я не боюсь работы, - ответила я, хотя ощущала себя маленьким зверьком, загнанным в угол. Только что рука Дария связывала меня с этим пока еще чужим миром, сейчас пришлось держаться за воздух.
  Лысый маг мне не нравился, я не знала, что такое "куратор", меня настораживало, что этот куратор - мой, то есть лысый будет... Не знаю, следить за мной? Воспитывать?
  - Почему я тебя пугаю?
  - Ты не хотел меня оживлять... Я видела, да. И хотел выгнать.
  - Хм... Бывает, да. Попробую объяснить. Наш магистр решил обучать девочек магии, а этого делать нельзя. Я не против тебя или любой другой девочки, я против того, что может случиться с нашим миром.
  - А может и не случиться, - вступил в разговор Дарий. - Изменения могут и на пользу пойти.
  Негодование переполнило меня, и я прошептала:
  - Клянусь служить и отдать жизнь за магов! Если что-то будет не так, я уеду... Туда. Сама уйду, и везти не надо будет...
  - У тебя пылкое сердце, - оценил лысый, протянул руку - белую, с крошечными прямоугольными ноготками, я уставилась на нее, не зная, что делать дальше; маг усмехнулся и отвернулся к окну. - Мое имя - брат Йергос.
  - Ее зовут Талиша, я уже говорил, - пришел на помощь Дарий и объяснил: - Когда старший служитель ордена представляется и протягивает руку, следует коснуться ее лбом. Если представляется простой человек, надо приложить руку к груди, назвать свое имя и склонить голову.
  Лошади сбавили шаг, теперь мы продирались сквозь толпу, люди пропускали нас нехотя, кучер охрип, пока кричал: "Дорогу братьям ордена!" Наконец карета остановилась, Дарий скользнул по мне взглядом и обратился к лысому:
  - Когда закончу говорить, приведешь ее.
  И вышел, не захлопнув дверцу. Воины с топориками на длинных пиках выстроились в два ряда, отделяя Дария, шагающего между ними, от толпы. Люди славили моего спасителя, тянули руки, норовя схватить черно-белый плащ, их любовь, их страсть и благодарность смешались в воздухе и нависли искрящимся облаком.
  Все дальше Дарий, все тише колышется человеческое море, все слабее моя уверенность. От волнения я принялась обгрызать огрубевшую кожу вокруг ногтей. Колонны стражников были такими длинными, что я перестала различать силуэт Дария, лишь изредка мелькал его плащ. Чтобы лучше видеть, я встала на ступеньку кареты, прищурилась.
  Никогда не видела столько людей в одном месте! Пестрое море из людей упиралось в деревянное возвышение, где прохаживался дядька с голым пузом, в штанах, и с чем-то красным на голове. В руках у него был то ли топор, то ли дубина.
  Вскоре на помосте появился Дарий, и толпа смолкла, шепот пронесся над ней, словно деревья листьями зашелестели. И что, лысый Йергос поведет меня - туда? Как и Дарий, я предстану перед всеми этими людьми, все они будут поедать меня глазами?
  Захотелось залезть под карету. Это всего лишь страх, Талиша, соберись, ты должна им понравиться! Демон, я ж даже не причесалась! Покойный Эш говорил, что надо расчесывать волосы, чтобы нравиться. Заргам я не нравилась, зато колдун считал меня красавицей. Бррр!
  Дарий заговорил. Удивительно, но я слышала каждое его слово, хотя на площади было шумно. Наверное, он сделал голос громким с помощью магии.
  Он говорил о том, что уже много лет люди пропадали бесследно, и никто не знал, куда они девались. У него пропала любимая, и орден Справедливости взялся расследовать это дело, следы привели к Дзэтту Морангу, который возил невольников в Беззаконные земли, - толпа взвыла, стоящая недалеко от нашей кареты встрепанная седая тетка тянула тощие руки и желала смерти Морангу; когда гвалт стих, Дарий продолжил.
  Его любимую, Лидию, спасти не удалось, зато многие женщины выжили благодаря отважной девочке-волшебнице, которая не покинула тонущий корабль и освободила их. Ой, это же про меня! Бросило в жар, щеки запылали, снова захотелось спрятаться под карету, провалиться под землю, истаять туманом.
  Они почуют во мне чужака и захотят убить! Дарий не позволит, но придет конец моим надеждам остаться в таком хорошем месте! Всю жизнь мечтала стать настоящей колдуньей.
  Дарий сказал, что эта девочка, то есть я, с Беззаконных земель, и его слова повисли над моей головой, как гильотина, - я аж зажмурилась, вцепилась в дверцу так, что пальцы заболели.
  - Но благодаря ей, - громыхнул его голос, - наши земляки, чьи-то сестры и братья живы. Не каждый мужчина способен на такой поступок. Знакомьтесь, ее зовут Талиша, ей двенадцать с половиной лет.
  - Пойдем, - проговорил Йергос, поднимаясь.
  Качнулась карета, и я спрыгнула на землю... На чужую землю, где меня быть не должно. В толпу смотреть было страшно, и я уставилась на истертые носки мокасинов.
  - Ну, ты ж хотела остаться с нами!
  Лысый маг нащупал мою руку, сжал ее и потащил меня за собой. Стражники защищали нас от толпы с двух стороной, я старалась не смотреть по сторонам, не слушать, что говорят, но кое-что все-таки долетало до моих ушей: "Пусти, дай посмотреть на нее", - женский голос. Мужской, низкий: "На мальчишку похожа". Вроде они не желают мне зла.
  Йергос поднял меня, помогая залезть на огромный помост.
  И вот я возвышаюсь над морем людей, все они смотрят, гудят. Кто-то захлопал в ладоши, кто-то подхватил, грянули овации. Что это значит? Я попятилась к Дарию, стиснула его руку, он ободряюще улыбнулся и продолжил говорить:
  - Все мы знаем, что человеку с Беззаконных земель нельзя здесь быть. Знаем, что может случиться. А может и не случиться. Я беру ответственность на себя и прошу у вас за Талишу. Прошу, чтобы вы позволили ей остаться, стать частью нашего мира.
  - Да, конечно же - да! - закричала молодая женщина с черными косами и алой лентой вокруг головы, ее поддержал усатый дядька, вскинул кулак вверх и пророкотал:
  - Молодец, так деррржать!
  Я покосилась на Дария, все еще не веря в свое счастье, попыталась улыбнуться, но правый уголок рта пополз вниз.
  - Все получилось, - одними губами прошептал Дарий, выдохнул, а я выдыхать не спешила.
  Человеческое море волновалось, рокотало, оранжево-алое облако над толпой отсвечивало лиловым. Эти люди не просто любили, они боготворили и превозносили меня больше, чем зарги - своего шамана. Наконец удалось обуздать страх, я приложила руку к груди и склонила голову, как учил Йергос.
  Толпа взревела, в меня полетели цветы, тысячи рук потянулись ко мне, я шагнула назад и зацепилась за огромный черный пень, весь в щербинах. И тут до меня дошло: на этом пне вон тот пузатый палач с алым мешком на голове будет рубить головы гребцам с галеры.
  Кто-то словно заставил меня повернуть голову налево: за помостом в железной клетке стояли закованные в кандалы гребцы и тоже смотрели на меня. Обветренные лица, голые загорелые тела... Капитан Кош возвышался над пленниками, его плечи были расправлены, на щеке чернел кровоподтек. В его взгляде не читалось ненависти.
  - Вот и все, - прошептал Дарий, сжал мою ладонь. - А ты боялась. Идем.
  И повел меня за собой направо к деревянным ступенькам. Оглушенная, я не поняла, как оказалась в карете, где меня без особой радости поздравил лысый Йергос. Захлопнулась дверца, и мы поехали прочь. Перед глазами стояли не цветы, которыми меня чествовали мягкотелые... точнее, мои новые земляки... стоило смежить веки, как из темноты тут же выплывало равнодушное лицо приговоренного к смерти капитана.
  Меня начало трясти, как после драки, и я сжала кулаки, чтобы этого не заметили маги. Прошлой весной я вряд ли испугалась бы смерти и даже толпы, страх и сейчас казался постыдным чувством, но он стал для меня чем-то нормальным. И прятаться стало нормально. И семью свою я почти забыла, стала ломкой и плоской, как камешек, обточенный морем.
  Дарий по-дружески толкнул в бок - я аж подпрыгнула.
  - Чего нос повесила? Добро пожаловать, и не просто в мир Справедливости, а в орден!
  - Д-да вот, - я разжала кулаки и показала трясущиеся руки.
  - Не видишь, ребенок переволновался, - промурлыкал Йергос, погладил меня по макушке - я отодвинулась подальше - не люблю, когда меня трогают. Вспомнился покойный колдун с его неожиданной любовью, и плечи невольно дернулись.
  Не помню, как села в карету напротив Дария. Происходящее казалось мне сном, и я боялась проснуться. Колдун больше не властен надо мной, мало того, я обрела свободу и буду жить. Но и это еще не все: меня приняли в магический орден, где будут учить всяким колдовским премудростям! Разве может столько хорошего случиться - со мной?
  Надо бы смеяться и прыгать до потолка, но чувства онемели от счастья, и я бездумно провожала глазами мелькающие за окошком силуэты людей.
  Громкий голос Дария заставил меня вздрогнуть.
  - Что? - прошептала я, и улыбка сползла с губ, потому что неправильно радоваться, когда он потерял любимую девушку.
  - Несколько дней побудешь у меня, я расскажу, что тебе нужно знать и как себя вести в нашем мире, - отчеканил он и продолжил, сосредоточенно разглядывая складки штор над моей головой, будто меня и вовсе тут нет, а он с воздухом разговаривает.
  Между его черных с изломом бровей залегла глубокая морщина, как если бы Дарию было больно, но он терпел, карие в желтую крапинку глаза будто подернулись туманом. Захотелось обнять его... Не просто обнять руками - окутать душой, словно коконом, и взять его боль, хотя бы половину ее. Мне не привыкать, а ему будет полегче.
  Он попытался улыбнуться, поднял уголки губ:
  - Чего ты? Передается, что я чувствую? Надо защиту поставить...
  Я мотнула головой:
  - Видно. Лицо окаменело, глаза...
  - Ясно. Сама-то как? С того света вернулась, вся в ожогах... Не больно? - он протянул руку и коснулся моей щеки.
  Первым порывом было шарахнуться, вжаться в мягкую спинку сиденья, но я пересилила себя, лишь закрыла глаза. Ощущение было, будто горячий ветер Пустоши огладил щеку, проник под кожу, сжался где-то в груди и вспыхнул огнем, отчего бросило в жар, сердце сорвалось в галоп, и стало нечем дышать.
  Что это?! Трудно усидеть на месте, тело сделалось тесным и неудобным...
  - Мелочи, - хрипнула я, опустила голову, чтобы волосы рассыпались по плечам и закрыли пылающие щеки.
  - И волосы обгорели, - произнес Дарий. - Ты - настоящий герой!
  Чувствуя, что заливаюсь краской, я еще ниже опустила голову:
  - Если бы не ты, герой был бы мертвым...
  Я вскинула голову и встретилась взглядом с Дарием. От него тянуло теплом, как от костра - в холодный вечер, наверное, потому что его стихия - огонь.
  - Надо привести тебя в порядок, причесать, купить платье...
  - Это обязательно? Платье? Жутко неудобная штука.
  Или мне показалось, или в стылых глазах Дария вспыхнули искры, и он посмотрел на меня с интересом.
  - Хм... Считается неприличным, когда девочка одевается как мужчина.
  - Ох... Ладно. Противно, но если так нужно, привыкну, - я скрипнула зубами, представляя себя в неудобном балахоне. - Что значит - неприлично? Глупость какая, я ж не голая.
  - Трудно сказать, почему сложилось именно так. Но если ты хочешь остаться, тебе придется принять наши правила.
  - Хорошо. Платье так платье, - вздохнула я, собралась было расстроиться, но передумала.
  Еще пару дней назад я была бесправной рабыней, казалось, самое лучшее для меня - смерть. Теперь внезапно стала героем, меня приняли совершенно чужие люди, мало того, мне предстоит научиться магическим премудростям, я буду самым настоящим магом! Разве могу я расстраиваться? Даже страшно, ведь столько хорошего не может случиться - со мной, я заняла чужое место, вот-вот придут и попросят его освободить.
  Но самое удивительное - люди. Зарги считали слабость самым страшным недостатком, слабый должен умереть; раньше мне думалось, что доброта тоже слабость, но так получилось, что я сама стала слабой, почти беспомощной, и мне помогли, это до сих пор не укладывалось в голове.
  - Талиша, - проговорил Дарий - я встрепенулась, перевела на него взгляд и улыбнулась, он распахнул дверцу, спрыгнул на землю и протянул мне руку. - Идем! Добро пожаловать в новую жизнь!
  Я словно окаменела, уставилась на его ладонь, исчерченную рваными линиями. Вот он, последний шаг, разделяющий прошлое и будущее, и хотя мне некуда возвращаться, и за спиной не осталось ничего хорошего, страшно.
  Дарий вскинул бровь.
  - Ну?
  Поведя плечами, я сбросила оцепенение и положила руку в его ладонь.
  Глава 19. Джерминаль. Здравствуй, новый мир!
  Когда распахнулась дверь, Джерминаль вздрогнула и по привычке сунула куклу под подушку, а Забава ойкнула и замерла. Они играли в освобождение принцессы, принцессой была кукла, что у Джерминаль, за принца играла Забава, а драконом был лохматый кукурузный початок.
  Порог переступил молодой коротко стриженный маг с карими в крапинку глазами, его звали Дарий, он Джерминаль казался добрым и безопасным. За спиной Дария пряталась девочка в мешковатом дорожном платье, тонкая, с зелеными, как у кошки, только раскосыми глазами, и прямыми волосами цвета воронова крыла. Девочка вошла следом и замерла посреди комнаты, зыркая исподлобья. В руках она сжимала холщовую сумку.
  Дарий опустился на кровать возле входа - она жалобно скрипнула, похлопал перину:
  - Здесь свободно? Талиша, иди сюда, это теперь твоя кровать. Познакомьтесь, ее зовут Талиша, она будет жить в вашей комнате.
  Девочка встрепенулась, приложила руку к груди, склонила голову, Джерминаль и Забава представились по очереди. Дарий положил руку на плечо новенькой и сказал:
  - Теперь ты будешь жить здесь, привыкай.
  Девочка побледнела, посмотрела на Дария с тоской и кивнула.
  - Я пошел, если понадоблюсь, зови.
  Новенькая снова кивнула, она не двигалась, пока за Дарием не захлопнулась дверь, потом встрепенулась, бегло осмотрела комнату, свела брови у переносицы, зыркнула на Джерминаль, затем - на Забаву, шагнула к своей кровати, села на нее, попрыгала на перине и, оглядевшись, словно за ней кто-то следит, подобрала и скрестила ноги так, что платье подскочило и выглянули острые коленки.
  Очень странная девочка, дикая какая-то. Джерминаль переглянулась с Забавой, вытащила куклу из-под подушки, положила на одеяло, перед ней посадила кукурузный початок и только собралась сказать: "Давай продолжим", как дверь открылась, и в комнату вошла Улия в сопровождении Мики и северянки Лаоры, ее только вчера привезли, - плечистой кареглазой девочки с косой соломенного цвета, до бедер.
  Джерминаль думала, что Улия опять заставит Забаву что-то себе стирать, но гостьи не обращали на играющих внимания, а обступили новенькую.
  - Ты и правда та девочка, которая спасала людей? - спросила Улия, вскинув бровь. - Тебя зовут Талиша? Ты с Беззаконных земель?
  Новенькая села по-человечески, свела колени. Интересно, как она себя поведет, когда Улия начнет над ней подтрунивать?
  Раньше Джерминаль казалось, что кудряшки Мики черные, но нет, в сравнении с волосами новенькой, Талиши, они темно-коричневые.
  - Да, меня так зовут, - не спеша ответила Талиша, переводя взгляд с одного лица на другое.
  - Хм... Читала, что у беззаконников есть рога, но теперь вижу, что нет. А хвост?
  - Хвоста нет, - сказала Талиша и продолжила. - Мое имя ты знаешь, кажется, пришло время представиться и вам.
  Говорила она странно, смягчая буквы, и голос у нее был, как у взрослой тетки.
  - Лаора, - представилась бесхитростная северянка и получила локтем в бок.
  - Мы хвостатым не представляемся. Пока не докажешь, что хвоста у тебя нет, не поверим.
  Талиша прищурилась и усмехнулась:
  - У тебя язык, как хвост: метет, метет без толку. Чего тебе от меня надо?
  От такой наглости Улия онемела и разинула рот. Талиша продолжила:
  - Ничего? Вот и хорошо. Проваливай, дверь там.
  Улия вздернула подбородок:
  - С чего бы мне слушаться простолюдинок?
  - С того, что я сильнее тебя, и если ты не уйдешь из моей комнаты, то я вытащу тебя отсюда за патлы. И нестрашно, что вас больше, вы ничего не знаете про меня, лучше вам не испытывать судьбу и уйти.
  Талиша встала, шагнула вперед. Она была на голову ниже Улии, то сейчас казалась выше и взрослее, Улия попятилась, наступила на ногу Лаоре, та зашипела, уперлась спиной в дверь и пулей вылетела вон. Мика осталась в комнате, она с интересом посмотрела на Талишу, улыбнулась и проговорила:
  - Ничего себе ты смелая. Меня зовут Мика.
  - У нас иначе не выживешь, - ответила Талиша и снова села, сплетя ноги.
  Забава осмелела, слезла с кровати и попыталась сделать так же - не получилось, коленки не лежали на полу, как у Талиши, а торчали в стороны.
  - Как ты это делаешь? - спросила она.
  Талиша пожала плечами:
  - Привыкла, у нас все так сидят. Если эта жердь еще придет, можно ее побить?
  - Нет, но мне хотелось бы, - мечтательно протянула Забава и посмотрела на Талишу преданным щенячьим взглядом.
  Новенькая вздохнула:
  - Дарий говорил, что девочки не должны так себя вести, но руки чешутся, да.
  Мика уселась на кровать рядом с Талишей и так же скрестила ноги:
  - Расскажи про Беззаконные земли! Жутко интересно.
  Забава забыла, что она должна играть принца, и села на пол возле новенькой. Не выпуская куклы из рук, Джерминаль тоже пошла слушать, хотя ей было не очень интересно, потому что самое интересное будет завтра - у них начнутся занятия! Сперва - чистописание и арифметика, первые уроки магии - гораздо позже, когда девочки привыкнут и осознают, что отныне они не простые дети, а от их чаяний будут зависеть жизни других людей.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"