Бахтиярова Анна : другие произведения.

Колледж Гвендарлин. Дух лунной башни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Важная кнопочка внутри))


   Колледж Гвендарлин
   Дух лунной башни
  
   Пролог
  
   Четырнадцать лет назад
   ...Вчера я умерла.
   Знаю, как странно и нелепо это звучит. Понимаю, что сейчас моё искалеченное тело лежит в родовом замке, старик Бренан шепчет заунывную молитву, а мать гонит прочь никчемных плакальщиц, которых ненавидит. Завтра на закате останки предадут очищающему огню, люди стянутся из всех посёлков, чтобы навсегда проститься.
   И всё же именно я пишу эти строки. Выжигаю их на бумаге последними искрами черно-синей магии. Потому что ты один сможешь поверить. Поверить, понять и довести до конца то, что не сумела я.
   Какими же мы были глупыми! Беспечные дети, заигравшиеся с силами, мощь которых представить не могли! Проклятие ордена - не страшная сказка, рассказанная на ночь. А злой дух Гвендарлин до сих пор здесь. Но он не летает над башнями замка в новолуние, как гласит легенда. Истинное зло обитает в зеркалах-близнецах. Теперь я это точно знаю. Я вспомнила, что была внутри них два года назад. В ту самую ночь, когда всё случилось.
   Разбей их! Уничтожь!
   Как это сделать, написано в книге надежды, до которой я не успела добраться.
   Ты сможешь, я верю. Ты сильнее, а, главное, хитрее меня. Прости за то, что не посвятила тебя в поиски. За то, что попала в ловушку. И за то, что не могу назвать имя палача. Он остался для меня тенью, проклятым слугой духа.
   Силы уходят. Я чувствую, как растворяюсь, чтобы улететь ввысь, словно дымок от погасшей свечи. Но мне не страшно. Я отчаянно жажду быть рядом с душой, которую подвела при жизни. А, значит, смерть не такое уж и зло. Прощай.
   М.В.
  
   Худой мужчина в черном, как крыло ворона, сюртуке, провел кончиками пальцев по бумаге с огненными буквами и криво усмехнулся. Как красочно и поэтично! Особо впечатлительные натуры, наверняка, расчувствовались бы до слёз. Вздорная герцогская дочка всегда умела красиво говорить и убеждать окружающих в собственной правоте, что лично его раздражало до противного скрежета в зубах. С такими талантами однажды она смогла бы занять достойное место в совете Многоцветья. Превзошла бы даже собственную матушку, коли б захотела. Но не сложилось.
   Сама виновата. Не стоило играть с огнём.
   Но как удачно всё получилось! Прими он приглашение завсегдатаев карточного клуба и покинь замок на ночь, письмо сейчас лежало бы перед другим магом. Его читал бы истинный адресат, который, без сомнения, сделал бы верные выводы из прочитанного. Верные и судьбоносные.
   Девчонка права - он хитрее. Противник из него получился бы опасный. Конечно, он всё равно будет искать ответы. Отчаянно биться о любые стены. Но ему теперь не докопаться до правды. Ни ему, ни кому другому...
   За широким окном начало светать, с каждой минутой мир становился ярче. Поздней весной ночь всегда уходит быстро. Но мужчина не обращал внимание ни на рассеивающуюся тьму, ни на первые лучи солнца, осторожно касающиеся стекла. Смотрел на ровные строчки и думал о том, какой длинный путь остался позади. Сколько раз приходилось ошибаться и начинать всё сначала. Но он не опустил руки. Нет. Потому что знал, что цель оправдывает любые средства. И жертвы.
   Остался последний раунд. Не важно, что ждать финала придётся ещё пятнадцать-двадцать лет. Главное, процесс запущен. Никому его не остановить, не повлиять на ход событий. Никому! И уж тем более, мёртвой девчонке!
   Она не стала послушной марионеткой, но всё же сыграла отведенную роль. Он получил от неё всё, что хотел.
   - Прощай, Марго, - шепнули сухие губы, пока рука подносила опасное письмо к свече, ставшей лишней в кабинете, залитом естественным светом. - Покойся с миром.
   Часы пробили пять ударов, и мужчина поднялся с кресла, потирая задеревеневшую спину. Пора идти на крышу - на обряд встречи нового дня. Следовало спешить, он и так опоздал. Ни к чему давать бессердечным детям повод зубоскалить. Он сбросил сюртук и накинул поверх рубашки плащ - наполовину чёрный, наполовину белый. Победно глянул на пепел на столе, оставшийся от послания Маргариты, и быстром шагом покинул комнату.
   Мужчина не заметил, как по стене прошла серая тень.
   Тень стройной женской фигуры с длинными, чуть вьющимися волосами.
   Он не почувствовал её присутствия...
  
   Глава 1. Чёрная лилия
   Наши дни.
   - Проклятье! - громко выругалась я, глядя на черноту перед собой.
   Будто огонь прошёл, выжигая травинки и лепестки. Не щадя ничего живого. Но пламени не было в помине. Это моя злость хлынула вниз. Родилась при виде замка клана Ван-се-Росса на холме и приумножилась, стоило вспомнить последний день работы там. Представилось самодовольное лицо Свена Фаули - юнца-аристократа, гостившего у благочестивого семейства. Мерзавца, из-за которого начались мои нынешние беды. И вот результат - выжженная земля. Ни в чем неповинная.
   А, впрочем, разве я виновата? Я не просила двух беспечных молодых людей, опьяненных ежегодным карнавалом, поддаваться безумной страсти. Я не просила их о рождении. Никто не хочет рождаться несовместимым. Полуцветом.
   Карнавалы...
   Их Эдвард Ван-се-Росса устраивал пышными, съезжалась знать из всех ближайших герцогств - от заколдованного моря до мёртвой бескрайней пустыни, погубившей сотни самонадеянных магов. Длились празднования целую неделю, вино лилось рекой, танцы не прекращались круглые сутки. По ночам небо озаряли фейерверки, не давая спать всей округе из-за умопомрачительного грохота, днём ввысь взлетали хлопушки, рассыпая разноцветные конфетти.
   Наряду с богатеями карнавалы привлекали и простых смертных. Пропуском в замок в праздничную неделю служили не титулы или золото, а оригинальность костюмов. От гостей требовалось веселиться, и категорически запрещалось называть настоящие имена и снимать маски. Именно благодаря красочному наряду, украшенному живыми лилиями, на карнавал шестнадцать лет назад попала и моя мать Ренет - младшая дочка хранителя трав и цветов.
   Юная белокурая девушка мечтала побывать в замке Ван-се-Росса во время празднования, и, если повезет, потанцевать со старшим сыном герцогской четы Эмилио. Моя вредная тётка Дот не раз рассказывала с усмешкой, как матушка страдала по красавцу-брюнету, отчаянно стараясь его увидеть хотя бы издали. Но вниманием девицы неожиданно завладел другой персонаж карнавала - молодой человек в костюме шута. Понятия не имею, чем он привлек маму - изысканной речью, галантными манерами или умением бережно вести партнершу в танце, словно она хрустальная ваза.
   Но факт остается фактом. В результате той мимолетной встречи на свет появилась я - Лилит София Вейн. Полуцвет. Родительская магия оказалась несовместимой, и я пополнила ряды ненавидимых всеми ублюдков, которым изначально не предусматривалось места в мире полноценных цветов. Да, таких, как я, немного. Но рождение любого из нас становится оплеухой для остальных магов.
   О полуцветах сочинено множество зловещих историй, которыми родители пугают непослушных детей. Рассказывают, едва заходит солнце, мы превращаемся в тени, неслышно скользим по городам и деревням, проникаем в дома и высасываем из обитателей светлые сны. А в особенно темные ночи овладеваем чужими душами, чтобы красть частички магии.
   Разумеется, в реальности ничего подобного не происходит. Просто мы - не такие, как все. Большинство полуцветов не способно перенять родительскую силу полностью. Мы - словно насмешка над магией, проявляем способности в искаженном виде. Огневики не поджигают, а заставляют тлеть или рассыпаться в прах. Водные маги не дарят живительную влагу, а заливают все вокруг странной жидкостью, не способной впитаться в землю и нести жизнь.
   Однако встречаются и исключения - полуцветы с почти нормальной магией. Их ненавидят еще сильнее. Ведь уродец - на то и уродец. Над ним приятно насмехаться, он не внушает страх. От уничтожения нас спасает принятый столетия назад закон, приравнивающий истребление таких, как я, к любому другому тяжкому преступлению. Существует даже поверье, что убийство полуцвета - особенно ребенка - ляжет проклятием на весь род.
   Правда ли это? Вряд ли.
   Но все смирились с нашим существованием. Полноценных успокаивает тот факт, что мы бесплодны. Проживаем свой век, не приводя в мир новых неправильных магов.
   Итак, карнавалы... А, может, дело было в сливочном ликере. Иначе б моя мать, славящаяся благоразумием, догадалась бы поинтересовалась цветами магии нового знакомого, в объятиях которого оказалась. Знаю, нехорошо так думать о женщине, подарившей тебе жизнь. И вообще язвительно рассуждать на тему деторождения в пятнадцать лет. Но полуцветы взрослеют быстрее сверстников, с раннего детства понимают, насколько небезупречен мир вокруг. А, главное, насколько безжалостен.
   Самое отвратительное в ситуации - никто, даже я сама, не знал, какие способности у меня могут проявиться. Ведь мама не нарушала правил карнавала, именем случайного любовника не интересовалась, снять маску не требовала. Поэтому, какие гены я унаследовала, оставалось тайной. С рождения было известно лишь одно: магия у меня тёмная, а не светлая, как у Ренет.
   Пятнадцать лет я почти не проявляла способностей. На меня даже мэтры из колледжа Гвендарлин махнули рукой, решив, что заниматься моим обучением нет смысла. Родственники сделали вывод, что неизвестный папаша был слабеньким магом, и успокоились. Но три недели назад всё перевернулось с ног на голову. Случился взрыв. В буквальном смысле. Жестокая шутка Свена Фаули обернулась катастрофой, из меня хлынули потоки магии. Чёрной и очень мощной.
   - Лилит! Что ты делаешь? Я везде тебя ищу!
   Голос звучал грозно, но уголки моих губ поползли вверх. Я не могла иначе реагировать на маму. Даже в самом отвратительном настроении любовалась ею. Ярость на весь остальной мир постепенно стихала. Ренет походила на лань. Прекрасную, лёгкую и свободную. Стремительная походка напоминала полёт, светлые волосы неслись шлейфом, рассыпая лепестки от неизменных цветов, украшавших голову.
   Ренет любила меня, несмотря ни на что. Окружающие уважали её. Хотя обычно матери полуцветов становятся отверженными, а иногда и вовсе изгоняются прочь вместе с ублюдками. Но у Ренет был козырь. После смерти отца она осталась единственной хранительницей трав и цветов в герцогстве. Столь сильной, что никому из соседей не мечталось. К ней благосклонно относилась сама герцогиня Виктория. В наших краях более важной рекомендации не существовало.
   - Ох, Лил... - выдохнула Ренет, увидев, во что превратилась трава у меня под ногами.
   - Можешь вылечить? - спросила я без надежды.
   Мама покачала головой.
   - Мне нечего противопоставить твоей силе, Лилит, - вздохнула она, осторожно касаясь тонкими пальцами моих каштановых с рыжинкой волос, совсем непохожих на её собственные. - Так, что стряслось? На кого ты разозлилась?
   Я кивнула на замок на холме. Как же я его ненавидела! Особенно с некоторых пор. И семейство Ван-се-Росса заодно. Надменного герцога Эдварда, любителя поморщить длинный нос. Его жену - вечно молодую герцогиню Викторию, красивую, но холодную, как лёд. Их младшего сына Элиаса, притащившего в гости дружка Свена. И старшего Эмилио. Правда, заочно. Он приезжал в родовой замок крайне редко и предпочитал не выходить за ворота.
   - Лил, клан Ван-се-Росса не заслуживает твоей ненависти. Если б не их доброта, неизвестно, где бы мы с тобой сейчас находились. Что до Элиаса и его друга... - мама запнулась, подбирая слова. - Нужно искать положительные моменты. Если б не их глупая выходка, твои способности выплеснулись гораздо позже. Сейчас есть время их обуздать, а через несколько лет тебя бы просто похоронили в подземелье.
   Я закусила нижнюю губу до боли. Как Ренет умудряется видеть во всем хорошее? Светлый маг, он и в преисподней не почернеет!
   - Зато теперь мне придется жить в одном замке с этим... с этим.... - я отчаянно подбирала самое грязное слово, подходящее к случаю, но мама перебила.
   - С самодовольным мальчишкой, в которого ты влюбилась, как распоследняя дурочка?
   - Не влюблялась, - проворчала я. - Увлеклась.
   Мы с Ренет всегда были близки. Могли говорить обо всем на свете, называя вещи своими именами и не смея лгать друг другу. Иногда как мать с дочерью, а порой, будто сёстры или подружки-заговорщицы. У меня не было других друзей. Только чёрная дикая кошка Тира, которая наведывалась в гости время от времени. Сворачивалась на кровати и, прищурив желтые глазищи, слушала жалобы.
   Мой интерес к Свену стал первым в жизни фактом, о котором я не рассказала матери. Было стыдно, что строю глазки богатому красавчику. Самой не верилось в собственную влюбленность. Как и в серьезность намерений Свена. И не зря...
   - Не переживай, - зашла Ренет с другой стороны. - Полуцветы в Гвендарлин живут отдельно. Вы со Свеном Фаули встречаться будете крайне редко. Обычные ученики побаиваются вашего брата. Вдруг спалите кого-нибудь, не рассчитав силенки.
   - Утешила, - усмехнулась я, отворачиваясь от ненавистного замка с серыми, тянущимися ввысь башнями.
   - Ой! - вскричала мама. - У тебя глаза серебряные! Такими я их ещё не видела.
   - А я видела. Пару дней назад. Вчера они золотыми были. Совсем с ума сошли, как сила проснулась.
   Ох уж, эти глаза! По ним нас - полуцветов - и вычисляли. Они меняли "окрас" каждые несколько минут. Смена не зависела ни от времени суток, ни от освещения, ни от нашего настроения. Ладно б палитра ограничивалась естественными цветами. Так нет, глаза бывали огненными, карамельными, вишневыми и даже абсолютно белыми, что смотрелось особенно жутко.
   - Идём, - велела мама, беря меня под руку. - Нечего тут киснуть. Нужно сборами заниматься. Не откладывать на последний момент.
   Я подчинилась, умолчав, что любое действие, связанное со скорым отъездом из родного дома, сильнее сжимало сердце.
   Наш поселок Бирюзовый был самым ближайшим к замку из принадлежащих Ван-се-Росса селений. Располагался между герцогским холмом и быстрой речкой с прозрачной прохладной водой. Жили здесь пятьдесят три семьи - чинные и благородные, не замеченные в чем-либо неподобающем, а, тем более, противозаконном. Но я их не выносила. В ответ на презрение в мой адрес. Вот и сейчас, пока мы шли к дому на окраине посёлка, соседи здоровались с Ренет, не замечая меня.
   На пороге я почувствовала запах яблочного пирога, и настроение улучшилось. Это тётя Дот постаралась. Она не любила быть обузой, брала на себя львиную долю домашних дел. Из-за перенесенной болезни в раннем детстве, родовой магии в ней не осталось ни на грамм, получить полноценную работу, а, следовательно, и заработок, не представлялось возможным. Отношения у нас с Дот были непростыми. Но мы обе обожали Ренет и старались не досаждать друг другу по-крупному.
   - Сподобилась, - констатировала тётка, появляясь в дверях кухни с полотенцем, перекинутым через плечо. - Ещё бы десять минут, и без ужина осталась.
   Угроза была пустой. Ренет никогда бы не позволила морить меня голодом. Но Дот - это Дот. Без ворчания и выговоров никак. Она являлась противоположностью младшей сестры. Внешнее сходство, правда, присутствовало. Но тётка была раза в четыре шире моей матери, а лицо вечно выражало недовольство.
   - Тира не приходила? - спросила я, ныряя к себе в комнату, чтобы переодеться в домашнее платье - кремовое с цветной вышивкой на вороте.
   Дот негодующе хмыкнула.
   - Только этой нахлебницы и не хватало! Явится, метлой выгоню. Запомни, Лилит! Шатается где-то неделями, а потом на постель. И молока ей подавай!
   Последняя фраза была явным преувеличением. Тира ни разу не съела у нас в доме ни крошки. Пила исключительно воду. И вообще была аккуратной и чистоплотной кошкой. Меня всегда удивлял её внешний лоск. Ни единой пылинки на идеально гладкой черной шерсти. Сначала я думала, она живет у кого-то в нашем посёлке или в одном из соседних. Но расспросы результатов не дали. Похожее животное никто не держал. И если б Тиру не видели Ренет и Дот, я бы решила, что она плод моего воображения.
   ...После ужина, во время которого тётка ворчала, пока мама выразительно не постучала ложкой по столу, я принялась складывать вещи. Вся одежда была новой, ни разу ненадеванной. Несколько повседневных и выходных платьев, осеннее пальто и шубка из скромного меха кролика прибыли вчера из замка Ван-се-Росса. Три недели назад, едва стало ясно, какая судьба меня ожидает, герцогиня Виктория прислала портниху. Пусть я никчемный полуцвет, позорить герцогство непозволительно! Гвендарлин - не сельская школа, а древний магический колледж.
   Синюю форму и чёрно-белые плащи мне выдадут на месте, как и учебники. Оставалось сложить тетради, письменные принадлежности и личные вещи. Однако я никак не могла решить, что стоит взять с собой, а что оставить дома. Например, цветочный веер - атрибут маминого наряда на памятном карнавале. Я играла с ним всё детство, представляя себя знатной леди. Или браслетики из разноцветных стекляшек. Мы делали их вместе с Ренет, но в колледже они, наверняка, вызовут насмешки. Как и сборник романтических стихов, который я читала втайне от Дот, критикующей любые проявления чувств.
   Что действительно стоило положить в сундук, так это мамин портрет на фоне летних лугов - работу местного художника Иргона. Происхождение у парня было самое обыкновенное, но талантом боги наградили знатным. Даже наши герцоги приглашали поработать в замке. Творец неровно дышал к Ренет, хотя и был моложе лет на десять. Безответно. Зато в портрет предмета обожания вложил всю душу. Иногда чудилось,что нарисованная мама вот-вот повернётся ко мне и заговорит.
   - Лил...
   Я вздрогнула и едва не выронила картину, почти уверовав, что та, и впрямь, ожила. Но это настоящая Ренет стояла в дверях и смотрела на меня с пронзительной тоской, которую прятала последние дни. Ей было не легче, чем мне. А, может, труднее.
   - Ложись спать, Лилит, - проговорила она мягко. - Завтра будет длинный день. Наверняка, не обойдется без сюрпризов. Ой! - мама прижала пальцы левой руки к губам, а правой начертила в воздухе знак против сглаза - овал с тремя длинными линиями.
   Я послушалась, забралась в постель, укрываясь простыней до подбородка. Но спать не хотелось ни капельки. Слишком много мыслей терзало голову, не остывшую до конца от гнева. Вспоминался, как назло, Свен Фаули. Мои глупые чувства к нему и его мерзкая выходка под покровительством младшего герцога Элиаса.
   На летнюю работу в замок Ван-се-Росса я попала на настоянию Дот. От неё самой место уплыло по причине отсутствия магических способностей. Бред, конечно. Для чистки столового серебра и мытья полов никакой дар не требуется. Лишь на кухне трудились повара, наделенные кулинарной магией. От остальных особенных талантов никто не ждал. Я подозревала, причина неудачи тётки крылась в вздорном характере. Дот не поладила с Гертрудой - герцогской экономкой, отвечающей за набор прислуги.
   Меня костлявая мегера с седым пучком на затылке тоже невзлюбила с первого взгляда. Определила в поломойки и велела не попадаться на глаза господам. Нечего такой, как я, щеголять перед хозяевам. Натыкаясь на меня в коридорах, Гертруда придиралась и напоминала, что приняла полуцвета исключительно из-за крайне нужды. Летом наплыв гостей в замок удваивался, и рабочих рук не хватало.
   Моя серая унылая жизнь быстро превратилась в сплошную черную полосу. До того дня, как из кареты вместе младшим герцогом Элиасом не вышел Свен - белокурый, высокий и утонченный. Ему исполнилось восемнадцать, учиться оставалось всего год. Помню, как я стояла во дворе, разглядывая гостя: голубой костюм из заморского шёлка, начищенные до блеска лаковые ботинки, часы на цепочке с семейным гербом на крышке: расправившим крылья орлом.
   Наши взгляды встретились. На целую вечность, как показалось тогда. Лучший друг хозяйского сынка подарил легкий приветственный кивок и улыбнулся. Кто бы знал, что то была улыбка демона. В белокурой голове зрел мерзкий план. Богатый избалованный мальчишка скучал и искал возможность развлечься в каникулы, а полуцвет - идеальный кандидат для злого розыгрыша.
   Не знаю, почему я купилась на знаки внимания Свена. Быть может, хотелось верить, что кто-то видит во мне симпатичную девушку, а не ублюдка, без спроса занявшего место в мире полноценных магов. Я краснела, слыша комплименты, сказанные невзначай, смущенно опускала глаза. Однажды поздним вечером, как на крыльях, упорхнула из-под "опеки" экономки на тайное свидание.
   Сердце до сих пор сжимается при воспоминании, как вместо дражайшего Свена навстречу вышел громадный чёрный медведь. Издал грозный рык и двинулся на меня, словно демон, вырвавшийся из преисподней. Что произошло дальше, я знаю по рассказам других. В памяти запечатлелся лишь страх. Столь сильный, что не было сил закричать. Говорили, зверь рухнул, а по замку и всей округе прошла мощная волна чёрной магии, домашние животные бесились до утра, а матери не могли успокоить испуганных детей.
   Герцогиня Виктория пришла в неописуемую ярость. Но её гнев обрушился не на меня, а на младшего отпрыска с приятелем. Неважно, что медведь был чучелом, "ожившим" благодаря Свену, умеющему управлять неодушевленными предметами. Гость был выдворен из замка с позором, а сын "награждён" внушительной затрещиной и заперт в покоях до конца каникул. Заодно и экономке Гертруде попало. За то, что посмела взять меня на работу.
   ...В тревожный сон я провалилась, когда ночная тьма проиграла битву рассвету.
   Я шла по темному незнакомому коридору с подсвечником в руке, ступая как можно тише. Шаги помогал заглушать ковер, гораздо громче стучало сердце.
   - Лилит... - шептал кто-то едва слышно. Мужчина или женщина, не разберешь.
   Меня пугал не голос. Он хотел того же, чего и я - идти и не останавливаться. Страшило, что мне в любой момент могли помешать, преградить дорогу. Они не понимали, насколько важен мой сегодняшний путь. Не желали признавать очевидное.
   - Лилит, скорее!
   Но было поздно.
   От стены отделилась серая фигура. Прошла мимо меня к спутнику-невидимке. Что-то случилось с ногами. Они отказались двигаться дальше, приросли к полу, будто за секунду обрели корни, как у векового дерева.
   Я едва не рыдала от злости и безысходности. Но не смела. Позади началась битва. Не на жизнь, а на смерть. Я не могла видеть двух злейших врагов. Следила за их тенями на ковре. Они походили на хищных птиц, сражающихся за добычу. Но мне не хотелось думать, что ею была я.
   - Лилит!
   Новый голос, зазвучавший из глубины коридора, без сомнения, принадлежал женщине.
   - Приди ко мне, Лилит София Вейн, - звал он протяжно. - Ты моя... Моя...
   Я хотела подчиниться. Больше всего на свете. Но не могла. Ноги не слушались, а грудь сдавила странная тяжесть, не давая дышать...
   - Мяу!
   Я с трудом разжала склеившиеся веки и громко вскрикнула.
   На меня смотрели два жёлтых глаза! С черной морды!
   - О, боги, - выдохнула я, хватаясь за сердце. - Тира!
   Так и приступ заработать недолго. Демоны б побрали эту кошку! Теперь понятно, почему я задыхалась. Черная бестия лежала на груди. Она, конечно, изящная и стройная, но и миниатюрной её не назовешь.
   - Слезай с меня. И с кровати тоже. Увидит Дот, выставит.
   Но Тира не сдвинулась с места. Смотрела, не отрываясь.
   По телу прошла судорога. Кошка всегда была странной. Но такого пронзительного взгляда раньше я у неё не видела. Будто в душу заглядывала, читая мысли, узнавая потаенные желания.
   - Лил!
   Мама влетела в комнату без стука, чего за ней обычно не водилось.
   - Поднимайся! - велела она с порога. - И Тиру спрячь. Дот с утра не в настроении.
   - Что-то случилось? - спросила я, опуская кошку на пол.
   Ренет поджала губы.
   - Сглазила я вчера. Не стоило упоминать сюрпризы.
   - Мам? - поторопила я.
   - После обеда нас ждут в замке Ван-се-Росса. Не спорь, - опередила Ренет волну протестов. - Герцогиня Виктория хочет тебя видеть. Её желания для нас закон.
   Я смолчала. Скорчила гримасу Тире, внимательно наблюдающей за мной немигающими жёлтыми глазами.
  
   Глава 2. Вынужденный покровитель
   - Держи спину ровно. Не хмурься. Перестань поджимать губы.
   Наша непробиваемая Ренет всегда жутко робела перед герцогиней Викторией, при каждой встрече впадала в панику и доводила меня до белого каления. Вот и сейчас, мы едва зашли в просторный холл замка Ван-се-Росса, оформленный в небесно-зеленых тонах, а я была накручена до предела. Не хватало потерять контроль и выплеснуть новый заряд черной разрушительной магии. Интересно, госпожа сильно дорожит фонтаном с серебряными дельфинами?
   - Лил, поправь воротник. Он топорщится.
   Я сжала зубы до хруста. Это была мамина идея - напялить на меня платье, подаренное герцогиней. Оно, конечно, было недешевым и качественным - бледно-розовое со стальным отливом. Но я чувствовала себя неуютно из-за кружев и непривычно длинного подола. В отличие от Ренет, я не считала облачение в презентованный с господского плеча наряд - данью уважение. Это походило на рабскую подобострастность, а меня подобное бесило.
   Я не сомневалась, что ждать госпожу придётся долго. Минут через десять-пятнадцать к нам выйдет кто-нибудь из слуг. Быть может, вредная Гертруда. Морща нос, проведет внутрь и велит ждать у двери в зал еще не меньше получаса. Помещение выберут попроще, чтобы показать наше место. Точнее, ткнуть нас носом в данный факт. Будто сами не понимаем, где мы, а где Ван-се-Росса.
   Каково же было моё удивление, когда спустя минуту навстречу вышла сама хозяйка замка в роскошном синем платье в пол. Улыбнулась ошалевшей мне и кивнула потерявшей дар речи Ренет. И, пока та не рухнула к её ногам, проговорила гортанным мелодичным голосом.
   - Пойдём в летний сад, Лилит. Прогуляемся. Ренет, ступай на кухню. Кухарки предупреждены, готовят для тебя вишневый чай.
   Я не рискнула смотреть на маму. Представлять не хотелось, как открывается её рот. Мне и самой стало не по себе. Я знала, что Виктория Ван-се-Росса славилась непредсказуемостью. Но гулять по владениям с полуцветом? Чем же я заслужила сомнительную честь? Не хлынувшей же силой? Или всё же именно ей?
   Герцогиня ступала по начищенному до блеска полу едва слышно. Она напоминала пантеру. Из-за черных, как смоль, волос и грациозной походки. Не шла, а текла, как хищник, в любой миг готовый к смертоносному броску. Сколько лет Виктории, не знал никто. Даже, поговаривали, собственный муж. Вечная молодость была её магическим даром, передаваемым из поколение в поколение, но не унаследованным сыновьями Эмилио и Элиасом.
   Одним из двух даров. Второй тщательно скрывался десятилетиями и оставался для всех тайной за семью печатями. В посёлках болтали, что он слишком ужасен. От высказываемых шепотом предположений, меня мутило. Одни клялись, что Виктория по ночам превращается в летучую мышь и кружит над владениями, другие уверяли, она умеет убивать взглядом, а третьи считали, что наша достопочтенная госпожа обладает слишком примитивными способностями, чтобы их афишировать. Мне же нравилось думать, что второй дар герцогини - её секретное оружие. А его, как сами понимаете, нельзя делать всеобщим достоянием.
   Супруг Виктории - герцог Эдвард умел управлять ветрами и грозами, что делало его опасным противником в глазах соседей. Подойдут неприятели к стенам замка и будут заживо зажарены потоками огненных молний. Второй дар господина был весьма полезен в хозяйстве. Герцог умел находить любую пропажу и без труда указать местонахождение живого существа или предмета на расстоянии в сотни километров.
   Сыновья герцогской четы унаследовали способности отца. Дот рассказывала, старший Эмилио в детстве по неопытности устроил мощный ураган и погубил посевы на всех без исключения полях Ван-се-Росса. Моему деду - хранителю цветов и трав - пришлось потрудиться, чтобы заново вырастить хотя бы часть урожая. А герцог Эдвард потратил немало золота, чтобы обеспечить население на зиму.
   - Скажи мне, Лилит София Вейн, - заговорила Виктория, когда мы вышли в на свежий воздух. - Какие чувства ты испытываешь к Свену Фаули?
   В летнем саду Ван-се-Росса, в который мне в бытность поломойкой заходить не полагалось, сладко пахло розами и шиповником. Нежно звенела на ветру листва, где-то в глубине переговаривались птицы. Вопреки ожиданиям сад оказался не выхолощенным, а в некотором смысле диким. Я не увидела ни ровных дорожек, ни аккуратных цветочных грядок, ни одинаково подстриженных кустов. За растениями, без сомнения, ухаживали, но давали расти так, как им удобно.
   Но мне это место показалось отвратительным, едва госпожа произнесла имя злейшего врага. Врага! Именно так, и не иначе! Этот факт я осознала ясно. Словно увидела голубое небо после грозы.
   - Неприятно, когда подобные вопросы задают в лоб, - усмехнулась герцогиня, не услышав ответа. - Но, будь уверена, в Гвендарлин с твоими чувствами тоже никто не будет считаться.
   - Какой ответ будет верным? Следует поклясться, что я не испытываю ненависти, и сделать вид, что забыла медведя?
   Сама не знаю, как с моего языка сорвались эти слова! Как я вообще посмела говорить с герцогиней подобным тоном! Вместе с проснувшейся силой, во мне словно демон поселился, плюющий на условности и порядки.
   Госпожа повернулась, глянула высокомерно. Я подумала: ударит наотмашь. Но она усмехнулась и взяла меня за подбородок. Я ощутила кожей прикосновение ногтей. Но они не вонзались в плоть. Пока.
   - Маленькая чертовка, - пантера стала кошкой, жаждущей поиграть с мышью. - Сильная, но глупая. Я доходчиво объяснила Свену, сколь безрассудным был его поступок. Родители тоже не пришли в восторг. Не из-за тебя, разумеется, а из-за использования сыном магии для нападения в нашем замке. Он серьезно наказан. Но в колледже у вздорного мальчишки будут развязаны руки. Тебе придется терпеть его злокозненные выходки. Ты не представляешь всей своей мощи, можешь убить дурачка ненароком. Нравится мне это или нет, ты родилась на территории Ван-се-Росса, и нашей семье приходится отвечать за тебя перед обществом и советом многоцветья. Запомни, опозоришь нас, пострадаешь не только сама. Я в порошок сотру и твою ветреную мать, и её никчемную корову-сестрицу.
   Мне стало тошно. Однажды герцогиня помогла Ренет сохранить репутацию и остаться в родном доме. Но я не её собственность! Ох, а мама верит в порядочность госпожи!
   - Ты поняла меня, Лилит?
   - Да, - прошептала я сдавлено.
   А что ещё следовало ответить?
   - Однако, - протянула Виктория нараспев, отпуская мой подбородок. - Я облегчу тебе жизнь. Во-первых, сделаю небольшой подарок, - герцогиня достала из складок платья кулон в форме трилистника - обычную безделушку из меди - и велела повернуться спиной. - Никогда не снимай его, - приказала она, защелкивая застёжку. - Узнаю, что ослушалась, оторву голову. В буквальном смысле. Серьезной защитой кулон не обладает, но глупым чарам других студентов противостоять сможет. А, значит, избавит от лишней головной боли. Безжалостные дети любят оттачивать навыки друг на друге.
   - Спасибо, - пробормотала я. - За подарок.
   По душе он мне не пришёлся, но молчать невежливо.
   - Во-вторых, - продолжила Виктория. - В Гвендарлин за тобой будут присматривать, чтобы сама не влезла в неприятности и другим их не доставила. Мой старший сын Эмилио работает там преподавателем. Упрямец. Будто другого пути нет. А младший Элиас... - госпожа усмехнулась. - А вот и он. Вовремя.
   Меня передернуло. При одном взгляде на младшего герцога память нарисовала светлые кудри Свена и огромного медведя, поднимающего когтистую лапу. Элиас был красавцем. Копией матери. Такие же черные волосы, глаза цвета стали, тонкие губы, высокие скулы. А ещё он обожал манерничать. Но мне его герцогские замашки напоминали жеманство. Не парень, а сущая девица на выданье.
   Элиас встал напротив нас. Поклонился матери и - о, чудо! - подарил лёгкий кивок мне.
   - Приветствую в замке Ван-се-Росса, леди Лилит.
   Я вытаращила глаза, почти уверовав, что сплю. Или схожу с ума.
   - Благодарю, господин Элиас, - через силу шепнули губы.
   - Так-то лучше, - удовлетворенно заметила герцогиня, сквозь ресницы глядя на сына. - В дальнейшем обходитесь без господ и леди. Обращайтесь друг к другу по именам, как и полагается студентам Гвендарлин.
   Я искала на лице Элиаса отвращение и ярость. Признаки несогласия. Но ни один мускул не дрогнул, ни единая чёрточка не исказилась. Вот что значит герцогская выдержка. Но я не сомневалась: ему отвратительна сама мысль, что мы может оказаться на равных. Требование присматривать за мной в колледже ни чем не отличалось от оплеухи, которой матушка наградила его после выходки Свена.
   - Будь готова к десяти утра, Лилит, - объявил младший герцог на прощание. - Я велю кучеру остановиться возле твоего дома. Не опаздывай. Возле портала нужно быть не позже шести. Иначе метр Шаадэй заставит полгода собирать лягушек в пруду для отработки усыпляющего заклятья или другой чепухи. По дороге объясню некоторые незыблемые правила Гвендарлин, о которых не пишут в ознакомительной брошюре. А теперь прошу извинить. Дела.
   Младший герцог облагодетельствовал меня еще одним кивком и удалился. Я осталась стоять, открыв рот. Проститься не потрудилась.
   - Да-да, до колледжа будешь добираться с Элиасом, - подытожила монолог сына Виктория. - Отныне он твой покровитель. Его задача помогать тебе и объяснять распоясавшимся дружкам, какие последствия ждут тех, у кого зачешутся руки попрактиковаться на полуцвете из нашего герцогства. Ступай домой. Побудь с семьей и отдохни. Завтра тебя ждёт длинный день. Как и многие последующие. Место, в которое ты отправляешься, не терпит слабости.
  
   ****
   Остаток дня я провела в странной меланхолии. Перебирала старые вещи, листала книги, которыми зачитывалась в детстве. Услышав ворчание Дот, достала из сундука под кроватью давно забытые игрушки и сложила их в коробку. Пусть тётка отнесет соседке-вдове. Оставшись с пятью детьми на руках, она не станет брезговать подарком от полуцвета.
   Я приготовилась крикнуть Дот, но рука потянулась к одной из кукол. К деревянной фигурке в кружевном розовом чепце на волосах из чёрной пряжи. На игрушечной девочке было прелестное платье с вышивкой, туловище под ним опутывали настоящие женские волосы - каштановые, почти, как у меня. Этих кукол клали в кроватки младенцев для защиты от злых духов.
   Поддавшись порыву, я завернула фигурку в ткань и убрала в дорожный сундук. Глупость, конечно. Такие игрушки теперь многие считали пережитком прошлого. Ни какими защитными чарами они не обладали, просто матерям хотелось верить, что кто-то (или что-то) помимо них оберегает нежных чад.
   После ужина, прошедшего в тягостном молчании, я устроилась на кровати с упомянутой Элиасом брошюрой о колледже, которому предстояло стать моим домом на ближайшие годы. За три недели я успела прочитать её раз десять, но сегодня снова потянуло пробежаться глазами по основным главам.
   Учебное заведение, в которое отправляли отпрысков всего юго-запада Многоцветья, основали около тысячи лет назад герцог Дарлин Ван-се-Рмун и его жена Гвенда - белокурая и прекрасная, как утренняя роса. По крайней мере, так о ней писали в книге. Их портретов, увы, не осталось. Оба погибли в расцвете лет во время пожара. Имена супругов и подарили название колледжу - Гвендарлин.
   Располагался он на огромной черной скале посреди моря - в мифическом месте, которое создали благодаря мощной магии, замешанной на крови. Замок постарались закрыть от посторонних, чтобы никто, кроме преподавателей и учеников, не мог попасть внутрь. В колледж можно было добраться только через порталы. Каждому обитателю Гвендарлин на левую щеку ставили своеобразный пропуск - невидимую печать с женской крылатой фигурой, ставшей гербом учебного заведения еще при супругах Ван-се-Рмун. После окончания колледжа, а в случае преподавателей - увольнения, печать стирали.
   Стены замка меняли цвет по несколько раз в сутки. Впервые услышав об этом, я испытала легкое удовлетворение. То же самое происходило с моими глазами, значит, у нас было что-то общее с новым домом. Жилые помещения делились на четыре части. Белую - для светлых магов, чёрную - для темных, нейтральную - для преподавателей, и отдельную - для полуцветов.
   Главной достопримечательностью Гвендарлин были зеркала-близнецы, хранящиеся в замке испокон веков. Большую часть времени они оставались черны, как самая тёмная ночь, и не отражали ни комнату, в которой находились, ни тех, кто пытался в них заглянуть. Оживали волшебные зеркала лишь в первый день учебного года, чтобы показать каждому ученику, на какую магию он может рассчитывать.
   Это была незыблемая традиция. Юные маги ежегодно заглядывали в глаза отражению в надежде на новые подсказки. Только избранным близнецы демонстрировали всё и сразу. Остальные собирали информацию о собственных возможностях по крупицам. Даже унаследовав фамильную магию, члены семьи могли проявлять способности по-разному. Например, герцог Эдвард блестяще управлял молниями, а коньком его старшего сына Эмилио, по рассказам Дот, были смерчи. Кое-кому, кроме основных двух даров, перепадали и крохи способностей других родственников.
   Получив наказ от зеркал, ученики знали, на какие теоретические науки следует обратить особое внимание, и какие навыки чаще отрабатывать на практике. Если суждено управлять огнём, нет смысла учиться повелевать водой. Всё равно не подчинится, а время потратится впустую.
   Зеркала меня заинтересовали. Я ничего - абсолютно ничего - не знала о собственной магии. Помимо того, что она тёмная и опасная. Я жаждала ответа, какой у меня второй цвет - дополнительный к чёрному. Благородный синий, как у клана Ван-се-Росса, свидетельствующий о невероятной силе духа? Мрачный серый, свойственный любителям плести интриги? Яркий красный, говорящей о безжалостности и взрывоопасном характере? Успокаивающий зеленый - спутник магов, способных к врачеванию и никогда не теряющих надежду?
   Я понимала, глупо гадать. Я - полуцвет, и останусь им до конца дней, а, значит, ожидать можно любых несуразностей и катаклизмов. От смешения нескольких цветов до господства одного единственного - чёрного...
   В спальню бесшумно вошла Тира. Ловко запрыгнула на кровать и устроилась под боком, внимательно глядя умными желтыми глазами. Я захлопнула брошюру и повернулась к кошке, чтобы выплеснуть негативные эмоции. Не важно, что собеседник не способен ответить.
   - Не хочу в Гвендарлин, - пожаловалась я плаксиво. - К демонам зеркала и мою магию. Не представляешь, какой высокомерный метр приезжал по мою душу после истории с медведем. Дамочка с ним - сущая мегера. Герцогиня Виктория рядом с ней - сама невинность и добродетель.
   В комнате с каждой минутой сгущались сумерки, и на целое мгновение мне показалось, что Тира прячет в усах улыбку. Но, разумеется, кошки не умеют улыбаться. Даже особенные.
   - Представляешь, эта леди Сесиль - не только педагог, но и воспитательница! Её обязанность следить за ученицами и после занятий. Чему она может научить? Презрению и высокомерию? Мерзость!
   Встреча с гостями из Гвендарлин прошла в замке Ван-се-Росса, куда меня вызвали без матери. Я стояла в холле и еле сдерживала гнев, пока брезгливые взгляды скользили по лицу и одежде. Если б герцогиня Виктория не дала понять, что покровительствует моей семье, эта парочка кривиться бы до бесконечности.
   Метра звали Алакс Риц. Ему было далеко за сорок, но он отчаянно молодился, одевался, как юный щеголь. Леди Сесиль Ларс выглядела старше и невероятно уродливо: нос и рот будто скульптор-неудачник вытесал, посчитав, что им полагается быть значительно крупнее всего остального. Уверена, рядом с хозяйкой замка Ван-се-Росса, дамочка чувствовала себя ничтожной. Однако это не помешало ей выплеснуть плохое настроение на меня.
   - Лилит София Вейн, - протянула она таким тоном, будто произносила нечто совершенно непристойное. - Отец неизвестен, мать - вертихвостка. Нам есть над чем поработать. Хотя исправлять ситуацию поздновато. Девица взрослая, губы сердечком. Однозначно в голове ветер.
   Меня накрыла обида. Да, я бываю раздражительной, а временами по-настоящему злой. Но не ветреной или поверхностной. Те, кто рано взрослеют, и умом обладают поострее, чем у сверстников.
   Мерзкий мэтр Риц пошёл ещё дальше. Гадко усмехнулся и проговорил, растягивая слова.
   - У этого полуцвета слишком мощная чёрная магия. Сможет ли кто-то обуздать её способности? Говоря "сможет", я имею в виду "захочет". Не проще ли отправить её в темницу?
   Герцогиня Виктория и тут не дала гостям спуску.
   - Это решать директору Бритту, - проговорила она почти ласково, но я явственно услышала в голосе госпожи угрозу. - Директор слишком многим обязан нам и примет во внимание наше мнение. Оно гласит, что леди Лилит должна научиться управлять магией. Уверена, благородный мэтр помнит, что сохранил своё кресло благодаря нашему решению не предъявлять Гвендарлин обвинений. Мы с мужем имели всё основания для преследования колледжа.
   Я понятия не имела, о чём говорила герцогиня. Но, главное, смысл уяснили гости. Риц стал белее мела, Ларс задышала часто-часто, желая поскорее убраться подальше от Виктории и её ледяного взгляда. Гадостей в мой адрес больше не прозвучало. Мне вручили ту самую брошюру о Гвендарлин, официальное уведомление о зачислении, список необходимых вещей и металлическую пластину с гербом колледжа. Её следовало промыть водой с добавлением трёх капель моей крови. В первый день учёбы ей предстояло превратиться в невидимую печать на левой щеке.
   ...Я лежала, слушая, как мурлыкает Тира. Следовало подняться, умыться, переодеться в пижаму и расстелить постель. Но веки становились всё тяжелее и тяжелее. Приближался последний сон в родном доме. О чём-то светлом, добром и жизнеутверждающем. Вот только...
   Всё изменилось вмиг. Кошка примолкла, напряглась. Шерсть встала дыбом и...
   Тира издала грозное шипение, в желтых глазах вспыхнула ярость.
   Я проследила за её взглядом. Причиной кошачьего гнева стало овальное зеркало, стоящее на подставке на письменном столе. Дешевое. Самое обыкновенное.
   - Там никого нет.
   Я поднялась и зажгла лампу.
   - Это всего лишь...
   Слова застряли в горле. С отражением всё было в порядке, не считая глаз, приобретших цвет перезревших слив. Но я не смогла разглядеть ничего, кроме себя. Взгляд приклеился к лицу. Но кажется, внутри зеркала находился кто-то ещё. Прятался у кромки рамы, не разрешая себя увидеть.
   Чёрная тень метнулась по комнате. Зеркало приземлилось на полу. Осколки брызнули в стороны - кривые и острые. Тира легко уничтожила мою собственность и теперь взирала назидательно.
   - Это был обман зрения, - объявила я под бешеный стук сердца.
   Тира в ответ издала странный звук, похожий на смешок.
  
   Глава 3. Метла, рога и лисий хвост
   Я, щурясь от яркого солнца, смотрела в окно кареты и отчаянно старалась вычеркнуть из памяти заплаканное лицо Ренет. Прощание прошло отвратительно. За пятнадцать лет жизни я ни разу не видела маминых слёз. Любые беды она неизменно встречала с улыбкой или смирением, а сегодня рыдала на широком плече Дот, будто прорвало плотину. Тётка и та расчувствовалась. Стояла, опасно шмыгая носом, пока слуга Элиаса загружал дорожный сундук в карету.
   Мои глаза остались сухими. Я не позволила себе расплакаться. Боялась нового всплеска способностей. Понимала, за слезами последует приступ гнева. Начну кричать и топать ногами. А, значит, всенепременно что-нибудь случится. Не только трава окажется выжженной под корень. Того гляди, от родного дома головешки останутся...
   Попрощавшись с родными и устроившись на мягком сидении, я приготовилась к обороне. Не в буквальном смысле, конечно же, а исключительно к словесной. Ни капли не сомневалась, что, оказавшись вдали от матушки, младший герцог начнёт упражняться в остроумии и язвительности. Однако прошёл целый час с момента отъезда, а Элиас не издал ни звука. Сидел, уткнувшись в книгу. Стальные глаза увлеченно бегали по строчкам. Мне оставалось глазеть в окно и слушать стук колес.
   Лишь, когда позади осталось последнее селение родного герцогства, господин счёл нужным заметить моё присутствие. Я напряглась, нервы натянулись, будто струна арфы, на которой играл любимый музыкант нашей покровительницы Виктории.
   - Нужно поговорить, Лилит, - объявил Элиас, но, к удивлению, без яда. - Хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания. Я не в восторге от требования матери. Но выполню его, не сомневайся. Её желание для меня - закон. Однако ты должна уяснить - мы с тобой не друзья. Я объясню всем, что ты под защитой нашей семьи. Приду на помощь, если потребуется. Но не допущу, чтобы в моем окружение посчитали, что я нянька полуцвета.
   Я слушала молча. Элиас прав. Никто бы на его месте не захочет потерять лицо перед такими же богатыми и влиятельными приятелями. Но на душе стало мерзко. Лучше б он забросал меня гадостями, а не пытался быть хорошим и чистеньким для всех.
   - Ты всё поняла? - стальные глаза прожигали насквозь.
   - Да, - я не показала злости, ответила почти безразлично. - Вы... то есть, ты не дашь причинить мне серьезный вред, но за спиной будешь поливать грязью и сетовать на неразборчивость матери.
   Элиас потерял контроль на мгновение, но я успела прочесть на красивом лице гнев. Без сомнения, я попала в яблочко, и парню не понравилась откровенная констатация факта. Но мне было наплевать. Я предпочитала называть вещи своими именами.
   - Раз с этим покончили, - поспешил перевести тему младший герцог, - перейдём к следующему вопросу. Что ты знаешь о легендах Гвендарлин?
   Я пожала плечами. Мне доводилось слышать, что о колледже сочинено немало мистических историй. Но, признаться, никогда не вникала в детали. Знала, в замок меня не отправят, и не забивала голову лишней информацией. Мама старалась его не упоминать, чтобы мы с тёткой не чувствовали ущербности. Дот, в отличие от младшей сестры, не попала в Гвендарлин из-за болезни, лишившей её способностей.
   - В замке живёт злой дух, - озвучила я то немногое, что слышала.
   Тонкие губы Элиаса исказила усмешка.
   - Да, так гласит легенда, - кивнул он. - Она самая древняя, пожалуй. Принято считать, дух поселился в Гвендарлин при строительстве, и именно из-за него начался пожар, в котором погибли супруги Ван-се-Рмун. Говорят, это мифическое воплощение зла до сих пор обитает в замке, но большую часть времени спит. Вырывается на волю в ночь новолуния. Летает по тёмным коридорам, а потом кружит над башнями.
   - Но ты в это не веришь? - уточнила я, услышав в голосе младшего герцога скептицизм.
   - Никто не верит, - кивнул он, поглаживая острый подбородок. - Но в "Ночь духа" нам запрещено покидать спальни. В Гвендарлин существует незыблемая традиция - встречать рассвет. Составляется график дежурств. Педагоги по очереди выводят группы учеников на крышу замка. Однако на новолуние это правило не распространяется. Если кто-то посмеет высунуть нос в коридор, ему грозит исключение. Были и несчастные случаи. Учеников находили в шоковом состоянии, и ни один не мог толком объяснить, что случилось. Но я, думаю, это дело рук мэтров. Они старательно поддерживают старинную легенду и заколдовывают нарушителей, сваливая вину на духа.
   Сохранить серьезность получилось с трудом, новость о проделках педагогов позабавила. Что касается духов, в них я не верила. Это сказки, призванные заставить непослушных детей вести себя прилично. В жизни есть вещи гораздо страшнее мрачных придуманных историй.
   - Другие призраки в колледже водятся?
   - Разумеется, - отчеканил Элиас, не сообразив, что я издеваюсь. - Есть привидение вредной старой служанки, которая свернула шею, спускаясь по главной лестнице. Теперь она подставляет ученикам подножки на ступенях. Есть ещё леди Бека - воспитательница, умершая лет сто назад. Рассказывают, она ненавидела, когда ученики поздно ложились спать. И теперь в "Ночь духа" мстит тем, кто в течение месяца нарушает режим. Приходит в спальни, гладит костлявой рукой по волосам и насылает кошмары.
   - Кто-нибудь видел эту руку? - я сделала большие глаза.
   - Смейся-смейся, - Элиас неожиданно стал хмурым. - В отличие от духа Гвендарлин, в леди Беку я верю. В эти особенные ночи многим сняться жуткие сны. По-настоящему жуткие, а, главное, реальные. После пробуждения долго поверить не можешь, что ты в безопасности. Если не посетят кошмары, проснёшься разбитым. Весь день будешь клевать носом, всё ронять из рук и на стены натыкаться. Говорят, это она - леди Бека - высасывает из учеников энергию, чтобы продержаться следующий месяц.
   Меня распирал смех, но я не посмела. Слишком тревожным выглядел младший герцог. Напряженным. К тому же, неприлично насмехаться над союзниками и покровителями. Пусть и вынужденными.
   - Поверишь ты в легенды или нет, не важно, - зловеще-заговорщицкий тон Элиаса сменился назидательным. - Они рождают правила, которые нигде не прописаны, но ученики Гвендарлин обязаны их соблюдать.
   - Ты о запрете покидать спальни в "Ночь духа"?
   Я скромно сложила руки на коленях, демонстрируя готовность слушать. Даже глаза опустила для пущей убедительности. Помнится, с Дот подобный трюк не раз проходил. Но Элиас ни на грамм не поверил в мою покорность. Сам не отличался послушанием. Слуги Ван-се-Росса шептались, что родители не раз получили гневные послания из колледжа о неподобающем поведении младшего отпрыска.
   - Вижу тебе не терпится выкинуть фортель, - проговорил он с герцогской снисходительностью. - Я бы не советовал. Из-за происхождения ты и так постоянно будешь влипать в неприятности. Зачем усугублять ситуацию?
   Мне хватило выдержки скрыть презрение. Не впервой слышать грубость в собственный адрес. Но сейчас Элиас показался мне, как никогда, мерзким. Позёр! Да и что, собственно, он понимает? С самого рождения на привилегированном положении. Получает всё, что захочет. И в колледже, наверняка, ему многое сходит с рук. Ещё бы, брат преподавателя!
   - Так что за правила? - спросила я непринужденно.
   - Их десятка полтора. Для начала запомни три. Во-первых, никогда не упоминай духа в присутствии мэтров. Они чтят легенду, но говорить о ней вслух не принято. Во-вторых, не вздумай ходить в лунную башню. Считается, там тоже живёт призрак. Старшекурсники подбивают новичков, устраивают испытание. Но если нарушителя застукают, от позора он не отмоется до конца учёбы. Этот грех не прощается. Почему? Не знаю. В-третьих, не смей заглядывать в зеркала-близнецы в течение учебного года. Только в первый день. Находятся умники, проникают в зал обманом. Думают, удастся узнать подробности о способностях. Но плата высока. Мэтры могут выставить из Гвендарлин взашей. Да и зеркала мстят за пренебрежение к традициям. Кое-кто терял рассудок. В общем, Лилит, наш колледж - место чрезвычайно весёлое. С каждым уголком связана мистическая история, а происшествия сыпятся, как из рога изобилия. Редкая неделя обходится без них. Сначала жутковато, но потом привыкаешь.
   Я не придумала, что ответить. Элиас будто поставил цель, заставить меня возненавидеть Гвендарлин сильнее. Я демонстративно уткнулась в окно, за которым простиралось поле, усыпанное клевером - цветами, которые обожала Ренет за неприхотливость и нежный цвет. Герцогский отпрыск не стал более набиваться в собеседники. Раскрыл книгу - с видом истинного ценителя литературы. Ликбез закончился, и теперь мы снова оказались на разных сторонах огромной пропасти.
   Следующие несколько часов прошли невыносимо скучно, зато без неприятностей. По крайней мере, крупных. Подавить раздражение пришлось дважды. На въезде в очередной посёлок к карете кинулась нищенка в лохмотьях с мольбой о подаянии. Слуги гнали бродяжку прочь, а Элиас брезгливо морщился, будто увидел не женщину, а огромного таракана. Я молча сжимала кулаки. Подумаешь, что она грязная. Не всем дано родиться в древних кланах.
   Минут сорок спустя почувствовать себя нищенкой пришлось мне самой. Карета преодолела чавкающую жижу, в которую превратилась поселковая дорога после ночного ливня, и остановилась у порога трактира. Деревянное строение не отличалось презентабельностью, но запахи наружу вырывались отменные. Я невольно сглотнула слюну, прогоняя из мыслей дивное видение - тарелку с прожаренной сочной бараниной.
   - Идём, - скомандовал Элиас. - На обед у нас полчаса. Иначе выбьемся из графика.
   - Я тут подожду, - буркнула я под нос, сообразив, что у меня нет с собой даже меди, чтобы расплатиться за еду. На душе сразу стало мерзко.
   Младший герцог без труда угадал причину отказа. Достал из кармана несколько золотых монет и кинул хозяину заведения. Круглый, как бочонок, мужичок лично выскочил встречать высокого гостя и отвешивал поклоны, желая угодить.
   - Накройте стол для меня и моей спутницы, - распорядился Элиас, выходя из кареты. - Накормите лошадей и слуг.
   Я едва удержалась от смешка. О, да! Его светлость бесцеремонно ставил гнедых жеребцов выше охраны. Последних отпрыск Ван-се-Росса явно ценил меньше. Прежде чем войти в трактир он любовно оглядел коней, удостоверяясь, что они не потеряли форму.
   Следовало поблагодарить Элиаса за то, что не оставил голодной. Но язык не повернулся выдавить "спасибо". Я молча последовала за герцогом, чувствуя себя униженной, будто меня втоптали в грязь, через которую мы только что проехали. Глупо. Я ведь никто. И всё же противно быть обязанной дрянному мальчишке. Даже в мелочах.
   Других посетителей в трактире не оказалось, а Элиас не намеревался общаться со мной. Я спокойно уткнулась в тарелку с потрясающе вкусным рагу из мяса и овощей. Не замечала ни расшаркивающегося перед молодым господином хозяина заведения, ни снующих туда-сюда официантов. Желудку стало хорошо, а следом потеплело и на душе.
   Спустя четверть часа, потягивая яблочный сок, я расслабилась и почти поверила, что остаток пути пройдёт без приключений. Но увы. Одна из главных неприятностей дня как раз входила в трактир.
   - Заберите транспорт! Только попробуйте повредить! В лягушек превращу!
   Я чуть не поперхнулась сладким напитком, брезгливый спутник уронил нож.
   На пороге стояла ведьма, опираясь на упомянутое средство передвижения, то бишь, на метлу. Разумеется, она была не из тех могущественных особ, которые три столетия назад вели войну с магами и, в конце концов, оказались почти истреблены. Оставшиеся в живых ведьмы почти потеряли силу. Нынешнее поколение могло варить зелья-однодневки и заколдовывать метлы для перелётов на небольшие расстояния. Ведьмами их называли исключительно по привычке. Однако в Гвендарлин юных чертовок принимали.
   Вошедшая в трактир девица на год-два старше меня явно училась в магическом колледже. При её появлении я невольно перевела взгляд на собственное дорожное серое платье, внезапно показавшееся невероятно унылым. Наряд ведьмы затмевал всё вокруг. Буйство красных, оранжевых и жёлтых оттенков делали длинное одеяние похожим на ковёр из опавших листьев поздней осенью. Дополняли картину длинные волосы цвета меди, струящиеся по спине, и рыжая сумочка, на которой висел лисий хвост.
   - О! Элиас! - вскричала ведьмочка, едва трактирщик самолично забрал её драгоценную метлу. - Какая, однако, встреча. Не думала, что Ван-се-Росса останавливаются в столь дешевых заведениях.
   - А я поражен, Джемма, твоему изумлению, - парировал Элиас с кривой усмешкой. - Ты не заметила карету нашего клана во дворе? Потеряла бдительность?
   Но с зеленоглазой ведьмочки было непросто сбить спесь. Она наградила юного герцога снисходительным взглядом и устроилась на скамье напротив. Достала из сумочки конверт с гербом Гвендарлин и демонстративно извлекла лист бумаги.
   - Интересно? - спросила Джемма Элиаса, лукаво приподнимая брови.
   - Ни капли, - соврал тот, не моргнув глазом.
   Именно соврал, это я явственно почувствовала проснувшимся магическим чутьем. Младшему герцогу страсть как хотелось узнать содержимое послания. Но в планы ведьмочки и не входило испытывать его терпение, она сама жаждала похвастаться. Развернула лист, на котором красовалась золотая птица в полёте.
   - Проклятье! - не сдержался Элиас, глядя на Джемму почти с ненавистью.
   - Спорим, тебе опять пришло девственно чистое письмо, - произнесла она елейным голосом, но не расслышать злорадства мог разве что глухой.
   Я не знала, о чём речь, но легко поняла, что для "покровителя" птица, присланная рыжей нахалке, похлеще оплеухи. Элиас едва зубами не скрежетал от злости, взирая на рисующуюся девчонку.
   - Кстати, Рашель написала, что Свена в этом году тоже облагодетельствовали, - продолжила источать яд Джемма. - Он получил серебренного коршуна. Ты не знал? Ах, да! Вам же запретили связываться в каникулы. Я наслышана о происшествии в твоём замке с ублюдком-полуцветом. Подозреваю, это она? Элиас, ты не считаешь унизительным трапезничать с ней за одним столом?
   Ведьма презрительно кивнула в мою сторону, но взглядом не удостоила. По моему телу прошла волна раздражения, руки зачесались плеснуть язве в лицо остатки яблочного сока. Не из-за грубости в мой адрес. Вовсе нет. Врасплох застало упоминание Свена. Я не была готова услышать имя злейшего врага.
   - О! Прошу прощения, дамы, - младший герцог нацепил на лицо маску благодушия. - Забыл вас друг другу представить. Какая оплошность! Лилит, это Джемма Паскуале. Думаю, ты и сама догадалась о родословной моей дорогой сокурсницы. Транспорт выдаёт её с рыжей головой. Джемма, это Лилит Вейн. Ей покровительствует моя мать - герцогиня Виктория. Наказала передать это всем заинтересованным.
   Ведьма скорчила яростную гримасу, но упражняться в остроумии не стала. Имя герцогини Ван-се-Росса затыкало даже самые наглые рты. Джемма нарочито медленно сложила письмо в серебристый конверт и грациозно поднялась из-за стола, встряхнув густую шевелюру.
   - Транспорт! - крикнула она трактирщику.
   - Нам тоже пора, - шепнул Элиас, едва Джемма скрылась из виду с драгоценной метлой. - Первогодкам следует быть у портала раньше остальных. Вам должны успеть поставить пропускные печати.
   - Надеюсь, это не больно, - вырвалось у меня помимо воли.
   - Вообще-то больно, - "обрадовал" Элиас и развёл руками, мол, ничего не поделаешь.
   Когда мы вышли во двор, ведьма успела "оседлать" транспорт и приготовься взлёту.
   - До встречи на занятиях, Элиас, - попрощалась она высокомерно, натягивая коричневые перчатки. - Надеюсь, полуцвет не испортит тебе репутацию. В голове не укладывается! Дурочка поверила, что Свет снизошёл до неё! Держите меня семеро! Свен! До неё!
   Я сжала кулаки, а Джемма топнула ножкой в красном сапожке, требуя от метлы взвиться в ввысь. Транспорт беспрекословно подчинился, поднимая ведьму в воздух.
   - Чтоб тебе провалиться, - пожелала я тихо, чтобы никто, кроме Элиаса, не слышал. Я не сомневалась, младший герцог с радостью разделит моё "напутствие".
   Кто бы знал, что оно сбудется! Не в буквальном смысле. Но почти.
   Доселе послушная метла взбрыкнула, как сивый мерин, и сбросила пассажирку. Отнюдь не грациозно. И аккурат в самую грязь. Ещё и древко по лбу угодило.
   - Уффф, - выдохнула обалдевшая ведьма, лёжа на спине в коричневой жиже.
   Я в ужасе попятилась. Элиас взирал на поверженную сокурсницу без тени сочувствия.
   - Десять баллов, Лилит, - ошарашенно пробормотал он.
   К несчастью, реплику услышала и Джемма. Развернулась, вынужденно утопив руки в грязи. Посмотрела на меня волком. Похлеще, чем тетка Дот с экономкой Гертрудой вместе взятые. Я её, в общем-то, понимала. Яркий наряд изгажен, с волос капала склизкая мерзость, перекошенное от гнева лицо украшала россыпь тёмных брызг.
   - Ты! - прошипела она. - Ты!
   Воздух заколыхался, мне в грудь полетел чёрный сгусток. Элиас, привыкший к выходкам учеников Гвендарлин, ловко отскочил в сторону. Меня же реакция подвела: я осталась столбом стоять на месте, не потрудившись защититься. Однако проклятье ведьмы не причинило вреда. На шее огнём вспыхнул трилистник - подарок герцогини Виктории, но кожу не обжог. Заряд ударил в "орудие" Джеммы, рикошетом отправив назад.
   Рыжая чертовка истошно взвыла, ощупывая голову и сильнее пачкая рыжую шевелюру. Элиас покатился со смеху, а мне захотелось провалиться сквозь землю. Голову ведьмы по бокам украшали рожки. Толстые и загнутые. Я такие в книгах на картинках видела. У вымышленных героев сказок!
   - Нам пора, Лилит, - младший герцог вытер заслезившиеся от хохота глаза. - Тебя, Джемма, взять в попутчики не могу. Не хотелось бы пачкать матушкину карету. К тому же, вряд ли ты захочешь демонстрировать приобретение перед обожаемым Свеном. Но я ему расскажу. Обязательно!
   - Только посмей! - прошипела ведьма из лужи. - Такую порчу наведу, ни одна девчонка пять лет не взглянет! Будешь коротать время в компании леди Сесиль!
   Элиас глянул на ведьму свысока, однако стало очевидно - угрозу он воспринял всерьез и не станет никого просвещать о позоре девушки.
   - Не беспокойся, - бросил он мне, когда карета, разбрызгивая колесами грязь, покатила дальше. - Джемма не станет на тебя жаловаться педагогам. Не в её интересах. Твой магический выброс непроизвольный. Тебя не учили управлять силой. Она же действовала осознанно, насылая проклятье. За это мэтры по голове не поладят. Да и рога ведьме светить не к лицу.
   Я молчала. Ни испытывала ни малейшего желания обсуждать случившееся. Мало мне проблем со Свеном Фаули! Не успела добраться до Гвендарлин, приобрела ещё одного заклятого врага! Интересно, это можно считать рекордом?
  
   Глава 4. Синий кот
   Элиас не преувеличивал: печать - это чертовски больно! Будто кожу сдирают живьём!
   Белые от волнения ученики друг за другом прикладывали пластины с гербом колледжа к щекам. Мэтры в наполовину чётных, наполовину белых плащах беззвучно произносили заклятья, впечатывая женскую фигуру с крыльями в плоть. Металл загорался яростным огнём и становился единым целым с лицами. Алое клеймо сверкало пару минут, прежде чем невыносимая боль стихала.
   Глаза щипало от невыплаканных слёз, но я не смела показывать слабость. Как и остальные четыре с лишним десятка первогодок Гвендарлин, выстроившихся в ряд у края обрыва - перед порталом, наполненным бело-голубой дымкой. Новоиспеченные ученики потирали щеки и бросали на меня и троих мне подобных - несовместимых ублюдков - презрительные взгляды. Первогодкам, как и полагалось, было по тринадцать лет. Мы им казались дылдами - неправильными, неуместными.
   Мы четверо встали рядом, не спеша знакомиться, чтобы сильнее не раздражать полноценных магов. Однако изучали друг друга пристально, скользили взглядами по лицам и одежде. Меня особенно заинтересовала девчонка-ровесница, густые неестественно-красные волосы которой свободно струились до пояса. Я могла дать на отсечение пару пальцев, что в будущей сокурснице заложена огненная магия.
   Мальчишки выглядели обычными. Толстячок-брюнет на год-полтора старше производил впечатление простофили. Но внешность могла быть обманчивой. Полуцветы впитывают настороженность с молоком матери, с ранних лет понимая, что доверие - непозволительная роскошь. Второй паренёк - единственный тринадцатилетка в разношёрстной компании - выделялся разве что длинным носом и мышиного цвета волосами, которые не мешало подравнять.
   - Прошу внимания! - заговорил один из мэтров.
   Его коллеги, как и большинство старших учеников, миновали портал. Первогодок традиционно перемещали в колледж последними. При одном взгляде на седеющего мужчину с умными карими глазами мне стало спокойнее. Было в благородных чертах что-то надежное, умиротворяющее.
   - Меня зовут Рэм Дюваль. В Гвендарлин я преподаю историю. Заклятья помогаю отрабатывать только чёрным магам, независимо от дополнительных цветов. Сегодня я стану вашим гидом по замку и проводником к близнецам.
   По стройному ряду пронесся вздох предвкушения. Всем не терпелось заглянуть в зеркала: мальчикам - в правое, девочка - в левое. По моей спине галопом проскакала стайка мурашек. Я внезапно осознала, что не хочу встречаться с близнецами на глазах у остальных. Вдруг опять случиться казус? Хватит неприятностей для одного дня!
   - Встаньте в очередь, - распорядился мэтр Дюваль. - Подходите ко мне по одному. Каждый должен расписаться в ведомости, в подтверждение, что вы получили печати. Ставьте подписи и прыгайте. Постарайтесь приземлиться на обе ноги. В первый раз это редко кому удаётся. Если получите травму, ждите с левой стороны. Вас проводят в медблок. Остальные - сразу направо!
   Толстячок-полуцвет испуганно крякнул, опасаясь, что окажется в рядах травмированных. Мелкий мальчишка с мышиной шевелюрой приуныл, принялся оглядывать лица остальных в поисках признаков слабости. Мне и самой не понравились наставления. Мэтр мог дать пару советов, как правильно пересекать портал (сгруппироваться, например), а не пугать учеников лечебными процедурами.
   Мы четверо оказались у портала последними. Пускай полноценные сигают в портал первыми, хоть головой вниз, хоть пятой точкой. Мы подождем. Всё равно нас и к зеркалам раньше них не подпустят.
   - Ну, кто первый? - спросил мэтр, вопросительно приподнимая брови, правую чуть выше левой.
   Толстячок попятился, мелкий судорожно задышал. Никому не улыбалось оказаться одному в окружении остальных первогодок. Вдруг по ту сторону портала рядом не окажется преподавателей. Пока остальные догонят, от первопроходца мокрого места не останется.
   Впрочем, мне-то чего бояться? Трилистник наглядно продемонстрировал возможности. Я приготовилась открыть рот, но красноволосая девчонка опередила.
   - Я пойду! - она бесстрашно шагнула к мэтру.
   - Имя?
   - Агния Бэртон.
   Я усмехнулась. Ну и имечко! Говорящее. Точно огонь!
   Девчонка расписалась в ведомости, заговорщицки подмигнула нам и бесстрашно сиганула в портал. Только подошвы коричневых туфель сверкнули.
   Я подошла к Дювалю следующей, представилась и взяла зачарованное перо, способное писать без чернил. Пристальный взгляд я почувствовала кожей. Мэтр, не стесняясь, изучал меня, пытался проникнуть сквозь плоть глубоко в душу. На Агнию он так не смотрел. И ни одного другого ученика тоже. Значит, педагогу известна моя история. Наверняка, гадает, не спалю ли я древний замок проснувшейся чёрной магией.
   - Добро пожаловать в Гвендарлин, Лилит, - улыбнулся Дюваль и кивнул на портал.
   Я встала у бело-голубого марева. Глубоко вздохнула и... не прыгнула. Внезапно охватил необъяснимый ужас, леденя кровь. Я явственно осознала, что не хочу в магический колледж. Он - не просто чужеродная территория, а враждебная или даже смертельно опасная.
   - Лилит? - насторожился мэтр.
   Я яростно сжала зубы. Послать бы всё к демонам! Колледж, педагогов, магию!
   Но выбор прост: Гвендарлин или темница. Здесь есть хотя бы шанс на выживание.
   - Чтоб тебя! - обратилась я неизвестно к кому, и нырнула вниз, будто в прохладную речку, огибающую родной посёлок Бирюзовый.
   С переходом вышла неувязочка. Я не упала, но приземлилась, как корова. Пошатнулась и принялась махать руками, чтобы удержать равновесие. Будто лететь собралась. Прямиком домой! По ту сторону - в убегающем в обе стороны коридоре небесного цвета - поджидала Агния. С видом победительницы. Рядом сидели двое мальчишек. Один согнулся пополам и держался за живот, второй схватился за нос, между пальцами сочилась кровь.
   - Они неудачно приземлились, - сообщила красноволосая девчонка с деланным равнодушием. Но я не сомневалась: полноценные юные маги устроили полуцвету "тёплый" приём и поплатились за это.
   Из бело-голубого марева выпал ещё один нестандартный ученик - неуклюжий толстячок-брюнет. Приземлился на четвереньки, но и в таком положении не удержался, растянулся во весь рост, царапнув подбородок. К счастью, не сильно. Не успел он подняться, портал пересёк ещё один наш собрат. Мальчишка с мышиной шевелюрой продемонстрировал чудеса стойкости, словно всю жизнь сигал через порталы.
   Последним прибыл мэтр Дюваль. Смерил насмешливым взглядом поверженных драчунов, но помощи не предложил и о причинах травм спросить не соизволил. Велел нам четверым следовать за ним. Я поплелась последней, даже толстячок оказался резвее. Дурное предчувствие усилилось и копошилось внутри, как насекомое с множеством ножек.
   Небесный коридор петлял и извивался, пересекался с другими: красным, зеленым и коричневым. Стены украшали подставки с цветами и картины. Я плохо разбиралась в живописи, но каждое полотно в массивной раме точно стоило не один мешочек золотых монет. На нас сверху вниз взирали нарисованные маги в черно-белых плащах. Наверняка, бывшие ученики, добившиеся выдающихся успехов.
   - Пришли, - оповестил мэтр Дюваль минут через пять, останавливаясь у резных голубых дверей. - Подождите здесь. Вам рано заходить в зал.
   Педагог шагнул внутрь. На мгновение мы услышали шум сотен возбуждённых голосов. Толстячок приподнялся на цыпочки, чтобы разглядеть происходящее, пока двери не закрылись. Агния недовольно прищурилась и покачала головой, ей не нравилось "особое" отношение полноценных магов.
   - Они заглядывают в зеркала, - пискнул младший мальчишка и добавил, потупив взгляд. - Нас запустят в последний момент.
   - Откуда знаешь? - спросила Агния сурово.
   - Старший брат предупреждал.
   - Ему тоже пришлось торчать перед закрытыми дверями?
   Мелкий замотал головой, став пунцовым.
   - Нет. Лайдэн обычный. Не такой, как мы... - он смущенно примолк.
   - Как тебя зовут? - поинтересовался толстячок, чтобы снять неловкость.
   - Лиан. Лиан Прентис. А тебя?
   - Шем Вертью.
   Я произнесла имя под вопросительным взглядом Агнии. Ей представляться не требовалось. Все слышали, как она назвала себя возле портала. Больше мы не сказали ни слова, хотя проторчали в коридоре больше часа. Каждому было что рассказать о себе, жизнь любого полуцвета не сахар. Но мы не знали друг друга, и время для откровений не пришло.
   Когда Дюваль, наконец, распахнул дверь и сделал приглашающий жест рукой, моя нервозность достигла апогея. Я с трудом сдерживалась, чтобы не удариться в панику. Вдруг черная магия вновь хлынет потоком? Что делать тогда? Кричать "спасайся, кто может?" Мэтр всё понял без слов. Обвел нас улыбчивым взглядом, положил ладонь на моё плечо.
   - Не переживайте, дети, - успокоил он. - Жаль, вы не видели, сколько казусов случилось с вашими будущими сокурсниками перед зеркалами. Сомневаюсь, что вам четверым удастся побить сегодняшние рекорды.
   Не знаю, что предало сил - уверенный голос Дюваля или тепло сильной ладони, но дышать стало легче. Остальные тоже немного оттаяли. Лицо Шема утратило сочный салатовый оттенок, Лиан выдавил полуулыбку. Одна Агния и бровью не повела. Она не боялась встречи с близнецами на глазах у полноценных. Или же просто плевала на чужое мнение.
   На середину разноцветного зала мы прошагали под любопытными взглядами сотен глаз. Здесь собрался весь колледж. Ученики и педагоги наблюдали за нами, будто за зверушками, и гадали, какие проблемы мы способны преподнести. Я физически ощутила волну неприязни. Среди истинных магов было немало тех, кто считал, что полуцветов следует топить после рождения. Ненавижу всех! Вот бы оказаться дома! Рядом с Ренет - единственной магиней на свете, принимавшей меня такой, как есть!
   Я быстрым взглядом обвела кресла преподавателей. Седой пожилой мужчина с куцей бородкой, наверняка, директор Ив Бритт. Лицо суровое, словно из камня вытесанное. Неподалеку устроился мерзкий щеголь Алакс Риц, приезжавший по мою душу в герцогский замок. Презрительную усмешку невозможно не узнать. Остальных мэтров я прежде не видела. Мелькнуло лишь ещё одно знакомое лицо. Почти знакомое. Эмилио Ван-се-Росса, как и младший брат Элиас, внешностью пошел в мать - герцогиню Викторию. Но он не выглядел надменным, как родственники.
   - Кто первый? - спросил Дюваль.
   Мальчишки попятились под смешки остальных учеников. Я не сдвинулась с места. Вперёд, как у портала, вышла Агния, равнодушно передёрнув плечами. Весь вид её свидетельствовал о пренебрежительном отношении к полноценным.
   - В левое, - подсказал Дюваль шепотом.
   Я впервые посмотрела на близнецов. В них, и правда, было что-то притягательное. Два чёрных стекла в серебряной оправе соединяли искусственные ветви. Зловещими зеркала не выглядели. Но и величественными я бы их называть не спешила. Они мне не понравились. В голову б точно не пришла мысль заглядывать в них посреди учебного года. Хватит и одного сомнительного "знакомства".
   В зале повисла тишина предвкушения. Всем не терпелось узнать, что покажут близнецы Агнии. Полноценные ждали провала и желали неприятностей. Они не сомневались, что полуцвет напортачит. А потом... потом разноцветное помещение наполнил шквал взволнованных голосов. По чёрному стекло прошло яростное пламя. Очень опасное на вид. Но оно осталось внутри. Ни одна искорка не выскочила. Красноволосая девчонка повернулась к полноценным и усмехнулась. Мол, рискните, подойдите. Мало не покажется.
   Следующим у близнецов оказался Шем. Не по собственной воле. Дюваль сам выбрал следующую "жертву", подтолкнул толстячка вперёд.
   - Правое, - напомнил мэтр.
   И вовремя. Паренёк, забывшись, направился к левой, женской половине. От страха у бедолаги шевелились волосы. Он вытер со лба пот рукавом и обернулся. По залу снова пронеслись смешки, но Дюваль предостерегающе поднял ладонь, и они смолкли. Жаль, мэтру не удалось столь же легко стереть ухмылки с губ и потушить презрение в глазах учеников.
   Шем тяжело вздохнул и сжал кулаки. Будь его воля, кинулся бы наутёк, но пришлось остаться, пересилить ужас и посмотреть в чёрное стекло. Сначала показалось, что ничего не произошло, и зеркало не откликнулось. По рядам пронесся шепоток. Полноценные вытягивали шеи, чтобы получше разглядеть, что творится у близнецов.
   Кто-то присвистнул. Чернота зеркал стала ещё чернее, гуще. Они скопили всю злую энергию на свете и готовились выплеснуть наружу, погубив каждого, кто окажется в пределах досягаемости. Я с трудом поборола желание прикрыться руками. Из стекла повалил густой дым. Черный, как на пожарище.
   Зал огласили испуганные вскрики. Не каждый день ученикам доводилось видеть "рождение" мощного черного мага. Тем более, внешне Шем абсолютно не подходил для этой роли. Паренёк и сам струхнул. Шлёпнулся на пятую точку и пополз от близнецов прочь. Но на этот раз никто не посмел смеяться. Зловещая демонстрация встревожила полноценных всерьез.
   - Следующий! - распорядился Дюваль и кивнул Лиану. На располагающем лице метра промелькнула озабоченность. Реакция зеркал на Шема стала сюрпризом и для него. Неприятным сюрпризом.
   Лиан приблизился к близнецам бочком. Крепко зажмурился, опасаясь, как бы достопримечательность Гвендарлин не облагодетельствовала жутью и его. Дюваль сердито кашлянул. Мальчишке пришлось приоткрыть один глаз, приобретший золотистый оттенок, затем второй. Зеркала податливо откликнулись. Но обошлось без переполоха. По стеклу пробежали бело-зелёные полосы, в воздухе запахло лекарством. Чем-то горьким, вроде мяты или полыни. Память нарисовала тетку Дот, глотающую настойки по любому поводу. В доме вечно витали ароматы всевозможных трав.
   - Лекарь? - улыбнулся Дюваль. - Неплохо, неплохо. Вы следующая, Лилит.
   Из-под ног выбили почву. Я покачнулась, к горлу подкатил ком, затрудняя дыхание. Если Шем умудрился перепугать полноценных, что случится, коли моя тёмная магия, способная выжигать землю, проявит себя во всей красе?!
   - Смелее, - поторопил мэтр.
   Душа протестовала, отказываясь приближаться к близнецам. Но едва я сделала первый шаг, к зеркалам потянуло магнитом. Ноги ускорились в обход разума. Мгновение, и я увидела отражение с непривычными ядовито-бирюзовыми глазами - цвета неестественного, отталкивающего. Но я мгновенно позабыла о нём, нервно вглядываясь в стекло.
   Странное ощущение. Панический страх отступил, тревога осталась. Теперь я опасалась не того, что могли вытворит зеркала, я боялась их самих. Кто-то наблюдал изнутри, изучал, прощупывал. С намерениями отнюдь не добрыми. Руки зачесались схватить что-нибудь тяжелое и швырнуть в стекло! Пусть разлетается вдребезги! Как домашнее настольное зеркальце после близкого "знакомства" с черной кошкой Тирой.
   Близнецы не торопились с вердиктом. В зале повисла кладбищенская тишина. После Шема все замерли в нервном ожидании, не смея потешаться. Но это оказалось затишьем перед бурей. Стекло не потемнело сильнее, как у толстячка, и не продемонстрировало других цветов. Раздался неприятный щелчок, и из зеркала на пол плюхнулся темно-синий мяч. Прокатился пару шагов и обзавелся лапами, хвостом и головой с острыми ушами. На меня взглянули серебристые глаза.
   Я в ужасе попятилась под оглушительный хохот полноценных. Да чтоб вас всех! От зловещих близнецов я ожидала, чего угодно - взрыва, смерча, торнадо! Но точно не появления кота ненормально окраса - аккурат под стать полуцвету! Живность, тем временем, сиганула ко мне. Остановилась, понюхала ногу и принялась тереться, громко мурлыкая. Я сжала зубы, с трудом подавив желание закрыть лицо ладонями, чтобы не видеть глумящихся лиц. Вот бы сквозь пол провалиться! Вместо злого смеха чудились громовые раскаты.
   Обида вонзила острые когти в плоть. В отличие от Агнии или Шема, я, в глазах полноценных, не представляла угрозы. Плохо! И опасно. Покровительство герцогини Ван-се-Росса и подаренный трилистник не спасут. Я смотрела на хохочущих учеников и чувствовала себя ничтожеством. Игрушкой в чужих руках. Глупой бабочкой, намертво прилипшей к паутине.
   Среди веселящихся магов мелькнули белокурые локоны Свена Фаули. Он смеялся, как и все. Кривил "благородные" черты, наслаждаясь казусом, и я, пообещавшая себе держать эмоции в узде, дала слабину. Воспоминания потянулись легкой ниточкой. От лживых ласковых слов скучающего в каникулы наглеца до фальшивого свидания в герцогском замке и медведя, поднимающего лапу для удара. Я, как наяву, увидела ярость в черных глазах зверя и...
   Камень бросают в воду, и от него разбегаются круги, всё шире и шире. Они жаждут захватить максимум пространства, добраться до противоположного берега. Поддавшись нечаянной злости, я стала тем самым камнем. Узел, завязавшийся в груди, рассыпался в прах. Во всем стороны хлынула энергия. Мощная и тёмная. К счастью, не разрушительная, вроде той, что дома уничтожала траву.
   Однако полноценным хватило и "легкого" выброса, чтобы в панике броситься в рассыпную. Они толкали друг друга, стараясь поскорее выбраться из темно-коричневого тумана. Кто-то хныкал, кто-то чертыхался. Крупный парень в перекосившемся плаще споткнулся и плюхнулся под ноги двум девочкам. Одна - с длинными русыми косичками - с визгом кувыркнулась через него. Вторая почти удержалась, но вихрастый долговязый мальчишка толкнул её между лопаток, и она повторила подвиг подруги.
   - Хватит! - заныл толстяк. Коленка девчонки пришлась в упитанный бок.
   - Разлёгся, увалень! - прошипел кто-то.
   У двух дверей, ведущих в коридор, образовались заторы. Широкие проемы не справлялись, желающих выбраться наружу оказалось многовато. Ругательства звучали всё громче. Последней каплей стал громкий звук, похожий на свист хлыста. Кто-то еще оплошал и не сдержал выплеск магии. Вверх повалил сизый дымок, и все, кому не посчастливилось оказаться в зоне поражения, закашлялись до хрипоты.
   - ПРЕКРАТИТЬ! - перекрыл шум властный голос.
   Директор Ив Бритт поднялся с кресла и взирал на происходящее с яростью. Некрасивое лицо, недавно казавшееся спокойным, стало опасным. Поднимет старый маг руку, и от древнего учебного заведения камня на камне не останется.
   - Успокоится! - приказал директор, чуть понизив голос.
   Требование всё равно прозвучало громом из-за тишины, внезапно воцарившей в зале. Её нарушал только приглушенный кашель жертв внеплановой магической атаки.
   - Разбиться на пары! Взяться за руки! Выходить медленно! А ты, - взгляд холодных выцветших глаз устремился на меня. - Подойди ближе.
   Прежде я не подозревала, что выражение "сердце в пятки ушло" применимо к реальной ситуации. Оно правдиво. Может, сердце трепыхалось и не в пятках, и не возле щиколоток, но на уровне коленок точно. Ещё бы! С первой попытки разогнала весь колледж! Интересно, за такое выставляют прочь без права на вторую попытку или запирают в темнице, как стращал мэтр Риц?
   - Спокойнее, девочка. Спокойнее, - проговорил мэтр Бритт, сбавив обороты. Сообразил, что гнев, обрушенный на мою голову, кончится очередным фортелем.
   Я шла к нему, считая про себя до двадцати. Не самое плохое средство для подавления гнева. Как же я ненавижу их всех! Полноценных, уверенных, что я недостойна находиться в замке, видевшем становление величайших магов прошлого и современности.
   Шаг. Ещё один. Ненависть - мой враг. Ближе. Ближе. Я - ручей. Спокойная вода, бегущая между камней. Выцветшие глаза директора впились в моё лицо. Но мне нет дела ни до чего на свете. Я утекаю прочь, оставив оболочку.
   - Лилит Вейн, - протянул мэтр Бритт.
   "Полуцвет", - добавила я мысленно.
   - Ты ведь понимаешь, что нужно учиться контролировать эмоции? - спросил директор, беря меня сморщенными длинными пальцами за подбородок. Совсем, как недавно герцогиня Виктория. - Твоя сила опасна, девочка. Ты же не хочешь причинить другим вред? И, тем самым, искалечить жизнь себе?
   О, да! Я прекрасно расслышала угрозу!
   - Не хочу, - шепнула с трудом.
   - Не беспокойтесь, директор, - вмешался мэтр Дюваль, складывая руки за спиной. - Я помогу юной леди обуздать гнев. Думаю...
   - Этим займусь я, - перебил Эмилио Ван-се-Росса.
   - Но... - Дюваль удивленно приподнял брови.
   - Мэтр Бритт, - средний герцог не заметил попытки вставить возражение. - За Лилит отвечает моя семья. Как темный маг, я в состоянии справиться с выбросами силы этой ученицы.
   Директор поочередно посмотрел на подчиненных, взвешивая что-то в уме.
   - Хорошо, - изрёк он с покровительственными нотками. - Будь по-вашему, Ван-се-Росса. Проводите подопечную до сектора полуцветов. И пусть заберет свое... э-э-э... имущество.
   Мэтр Бритт взмахнул рукой, и я растерянно посмотрела под ноги, не понимая, о чём речь. С синей морды обиженно глянули серебристые глаза. Ох, я совершенно забыла о коте! Энергетический выплеск взбудоражил и его. Шерсть стояла дыбом, делая животинку ещё несуразнее, пушистый хвост напоминал щётку.
   - Идём, имущество, - я подхватила кота.
   Средний герцог молчал. Шёл рядом, о чем-то сосредоточенно раздумывая. Может, жалел, что вызвался в наставники? Наверняка, герцогиня Виктория и ему велела оберегать мою несносную персону. Он согласился, а теперь гадал, какими неприятностями обернётся покровительство. Я слишком устала, чтобы останавливаться на этой мысли или любоваться замком. Радовалась, что по дороге не встретился ни одного ученика. Но не слегли же они разом, "искупавшись" в тумане?
   - Все на ужине в главной столовой, - угадал мысли мэтр. - Полуцветы питаются отдельно. В своём секторе. Во избежание... э-э-э... сама понимаешь.
   О, да! Я понимала. Нашлось бы немало желающих попрактиковаться на нашем брате за столом. Тарелку с супом на голову напялить магическим способом. Или какой другой едой форму изгадить. Так и исхудать недолго, если каждая трапеза превратится в сражение за неприкосновенность одежды и всех частей тела.
   Мы остановились у разноцветной двери с черно-белой ручкой.
   - Твой новый дом, Лилит, - объявил Эмилио Ван-се-Росса. - Сектор заколдован. Полноценным не войти. Для их и вашей безопасности. Жду тебя здесь завтра в семь утра. Лучше остужать гнев до занятий, согласна?
   - Да, мэтр, - покорно вздохнула я, поглаживая вырывающегося кота. Ему не терпелось оказаться за дверью. Мне тоже, чтобы скрыться от пронзительных стальных глаз, точь-в-точь, как у матери - герцогини Виктории.
   Но торопилась я напрасно.
   В просторной столовой особого сектора шёл ужин, запахи стояли умопомрачительные. За овальным столом собралось два с лишним десятка подростков, включая моих новых знакомых: Агнию, Лиана и Шема. На меня одновременно глянули множество глаз самых своеобразных и немыслимых цветов. Из-за стола поднялся высокий парень с волосами цвета меди. Глаза отливали серебром, как у моей новой живности, но не столь ярко.
   - Меня зовут Кайл Нестор, я - староста полуцветов, - представился парень и добил: - Тебе сегодня нет здесь места, Лилит. Ты наказана за выброс черной энергии. Сожалею, но таковы правила. Не беспокойся, голодной ты не останешься. В спальне ждёт сухой паек. Кота тоже покормят. Теперь уходи. По винтовой лестнице и направо. Комната номер семь. Жить в ней будешь с Агнией Бэртон.
   Следовало что-то ответить. Например, что я всё понимаю, раз таковы правила. Или пожелать приятного аппетита. Но день выдался невыносимо длинный и трудный. Я устала и не до конца остыла. Вдруг выплесну новую волну темной энергии при попытке пообщаться с себе подобными, не пожелавшими со мной поужинать. Не сказав ни слова, я опустила кота на пол и пошла к лестнице.
   Спальня встретила тишиной и полутьмой. Впервые за день я почувствовала себя в безопасности. Огляделась. Шкафы для книг и одежды, два кресла, две кровати: одна с красной постелью, другая с синей. Мой дорожный сундук стоял у второй. Странно. С огненной силой Агнии всё понятно, но мой второй цвет неизвестен. Или это совпадение?
   Я достала из сундука ночную сорочку, которую предусмотрительно положила сверху, проглотила сладкую булку и подошла к окну со стаканом апельсинового сока в руке. За стеклом простиралось беспокойное море. Оно не сливалось вдали с горизонтом, а терялось в сером густом тумане. По небу ползли мрачные, почти черные тучки. Но унылый пейзаж не усугубил плохое настроение. Наоборот, придал моральных сил. Погода отражала мои эмоции.
   Лежа в постели и глядя в потолок, я думала о Ренет и её теплых руках. Вспоминала черную кошку Тиру и вечно недовольную Дот. Сейчас я тосковала даже по ненавистному виду на холме - по замку клана Ван-се-Росса, где начались мои беды. Он мне и приснился. Серые башни тянулись в ночное небо. Над ними разноцветными огнями громыхали фейерверки, не давая спать ближайшим посёлкам. Особенно нашему - Бирюзовому. Вся округа гуляла на ежегодном карнавале, длящемся неделю.
   Внезапно сон изменился. Я оказалась в темном коридоре с подсвечником в руке. Как и несколько дней назад. Вновь шла на чарующий голос, шепчущий моё имя. Шаги заглушал ковер. Кто-то звал меня, жаждал встречи. Давно и отчаянно. Я тоже мечтала оказаться рядом. Больше ничто не имело значения.
   - Мяу!
   Я с громким возгласом села на постели и завертела головой. На подушке разлегся синий кот. Животинка укоризненно смотрела немигающими серебристыми глазами.
   - Мяу, - повторил кот сердито.
   - Что? - возмутилась я. - Просто странный сон.
   - Лилит... - шепнул чей-то голос. Тихий, потусторонний, пробирающий до мурашек. - Ты моя, Лилит София Вейн...
   Я впечаталась спиной в стену, не понимая, сплю я или бодрствую.
  
   Продолжение читаем тут.
   Ставим лайки и пишем комменты, там самым, помогаем автору и Лил победить в конкурсе))


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"