Когда ты спишь в темном лесу в незнакомом месте и с какими-то людьми, похитившими тебя неизвестно для чего, одно слово СТРАШНО не может описать весь тот кошмар и гамму чувств, что ты испытываешь. Представьте такую темную ночь, что только кроны деревьев на фоне звездного неба можно рассмотреть, таинственный шелест и стрекот, вспыхивающие парные огоньки там, где начинается лес, и какое-то тяжелое и гнетущее чувство, словно кто-то неотрывно смотрит на тебя из густой темноты. Так вот, мне было так страшно, что я боялась закрыть глаза и все всматривалась и всматривалась в ночь, хотя толком ничего не могла разглядеть, только боковым зрением, когда слепо шарила в темноте взглядом, улавливала какие-то силуэты. Я дышать боялась, сердце так колотилось, что даже в висках стучало оглушительно. Нужно было успокоиться и перестать бояться; я была уверена, что все монстры и звери чувствуют страх, а я выбросила так много адреналина, что теперь весь лес знал, что на поляне сидит жутко боящийся кусок свежего мясца.
Я подобрала колени и уткнулась в них носом, завернулась в халат, оставив маленькую щелочку для глаз, и прижалась к бревну спиной. Мне в эту ночь было не только страшно, но и плохо, жаркое дневное солнце подрумянило как следует мое лицо и ноги, я горела, хотела пить, хотела домой и, как ни стыдно, хотела к маме. Мне необходимо было, как в детстве обнять ее, нажаловаться, разрыдаться в голос, а мама бы пожалела меня, вылечила бы и прогнала бы всех монстров, пугавших меня.
Стоило мне подумать о монстрах, как я услышала грустный вздох из темноты, совсем рядом, всего на расстоянии вытянутой руки. Я замерла, даже забыла, как дышать, в ушах было слышно только бом-бом-бом от моего сердца, а глаза смотрели и смотрели в густую черноту ночи. И тут вспыхнули два маленьких красных огонька, две красненькие точки двинулись в мою сторону, оставляя в темноте полупрозрачные красные шлейфы, практически мгновенно тающие. Красноглазое существо издало леденящий душу скрип-плач и замерло, прожигая меня красными точками глаз.
Вы смотрели японские фильмы ужасов? Видели этих ползущих бледных чудовищ, открывающих рты и издающий скрипящий звук? Так вот, я попала в один из этих фильмов прямо сейчас, проклятие настигло и меня. Я почувствовала, что волосы на моей голове медленно седеют.
Пересвет лежал на спине, подложив руки под голову, на своем ложе из веток, накрытых плотным плащом, и смотрел на небосвод. Как он скучал весь этот год по небу своего мира, по чистому особенному воздуху, наполненному древней магией, не загрязненному выхлопными газами, и пусть это место у озера начинало загнивать, оно его радовало. Маг соскучился по дивным лесам, по загадочным существам, прячущимся повсюду, даже морок, ползающий рядом с их лагерем и выискивающий лазейку в защитном заклинании, немного радовал его. Завтра они избавятся от надоевшей девчонки, заживут по-старому весело и привольно, завтра к нему вернется его прежняя сила, и целый год, проведенный в чужом мире, забудется как страшный сон, главное первое время не попадаться на глаза маме и отцу.
Маг услышал всхлип и повернулся на звук. Противный бледный морок сидел у самой границы заклинания и сверлил глазами спящую девушку. В красненьких глазах горел голод, из маленького рта капала склизкая слюна, существо заламывало руки и бесилось от того, что не может дотянуться до такой вкусненькой и сочной тушки. Оно ползало на карачках у границы, защищающей маленький лагерь от таких вот мерзких существ, и пробовало ее на прочность длинными худыми руками, напоминающими сейчас медленно передвигающих ноги бледных пауков.
Маг поднялся и подошел ближе. Морок заметил его, посмотрел на человека жалобно и тоскливо, а потом ощерился, показав широкую верхнюю десну с длинными кривыми, но острыми зубками.
- Что, хочешь жрать? - присев на корточки напротив существа, тихо спросил маг, - Нет, сегодня не получится, эта жирненькая курочка тебе не достанется этой ночью, пока она мне нужна, ее ты не получишь, а вот завтра может тебе и повезет. Кто знает, для чего девчонка нужна старику, может именно для тебя он и отыскивал такую аппетитную тушку?
Раннее утро выдалось прохладным и туманным, только благодаря стараниям Пересвета удалось развести костерок и подогреть воду. Крупная роса сверкала на всем: на траве, на листьях маленьких кустарников, на бревне, на плащах путников, горела золотом в рыжей бороде Ромира и серебрилась в волосах и бороде Пересвета. Было зябко. Трое мужчин собирали немногочисленные вещи в мешки, проверяли оружие, изредка перекидываясь парой слов, настроения разговаривать не было.
- Разбуди девчонку, - кивнул маг Грому, вставая и направляясь к озеру.
Гром улыбнулся и шагнул к местечку, где за бревном свернулась калачиком Саша. Ее халат промок от густой росы, и девушка вздрагивала во сне от холода. Парень перегнулся через бревно и осторожно похлопал девушку широкой ладонью по спине. Она завозилась под халатом, что-то недовольно проворчала, а потом села, стянув халат с головы.
-Снова не сон, да? - хрипло произнесла она, оглядывая поляну и останавливая затуманенный взгляд на блондине.
Гром нахмурился, подойдя к собиравшему вещи Ромиру, он тихо сказал:
- Что-то она мне не нравится, какой-то взгляд больной у нее. Может, заболела?
Ромир покосился на пленницу, девушка выглядела действительно плохо: лицо красное от вчерашнего солнца, с залегшими тенями под воспаленными глазами, какая-то осунувшаяся и растрепанная как воробей.
- Выглядит она действительно не очень, - кивнул великан, - Надо бы сказать Пересвету.
Пересвет спустился к озеру, чтобы набрать воды во фляжки, идти друзьям предстояло через лес, и он не мог гарантировать, что источники, бившие тут еще год назад, сохранились, или, что они не были грязными. Озерную воду тоже пить было нельзя, но маг мог ее очистил, избавив друзей и себя от нежелательных последствий дурной воды.
- Пересвет! - позвал Ромир, спускаясь по ступеням к воде.
- Что? - сосредоточенно водя длинными пальцами над открытой фляжкой, спросил маг, - Говори быстро, не могу отвлекаться.
- С девчонкой что-то не так, какая-то она больная, взгляд нехороший.
- Не удивительно, - приподнял тонкую бровь маг, - Столько воды наглотаться.
- А что с водой-то не так? - покосился на зеркальную воду озера великан.
- Загнивает потихоньку, впрочем, как и все это место, - пожал плечами Пересвет, - Живая вода потихоньку становится мертвой, вот и все.
- И как же быть теперь-то с пленницей? - нахмурил густые рыжие брови великан.
- А никак, - спокойно ответил маг, - Во-первых: не наши заботы, вечером о ней думать будет старик; во-вторых: любопытно посмотреть, что же получится.
Ромир нахмурился еще сильнее, даже его борода словно дыбором встала, прям как шерсть у кота.
- Ну, что ж ты фырчишь, - с досадой произнес Пересвет, продолжая водить руками над открытыми флягами с водой, стоящими на берегу, - Оставь эти кошачьи замашки в прошлом, не идет тебе. Ну, не могу я сейчас ей помочь, не могу! Силы нужно тратить с умом, сейчас они мне достаются намного сложнее и восстанавливаться теперь дольше, а нам через лес идти, кто знает, что за гадость могла завестись в тени деревьев?
Маг поднял глаза на великана.
- И, все равно, это неправильно, друг, - буркнул Ромир и стал подниматься по ступенькам вверх.
Солнце еще не показалось из-за горизонта, только бледные лучи осветили утро, все вокруг медленно просыпалось, ежась от сырого тумана. Туман кусками плыл над зеркальной водой, и от того место казалось еще загадочнее и обретало какую-то зловещую колдовскую прелесть. Путники сели у костра, кутаясь в плащи и потягивая из чашек горячий бодрящий напиток, девушка тоже сидела тут, но принимала пищу неохотно, уставившись в одну точку.
Ромир хмурился, изредка поглядывая то на девушку, то на Пересвета, а Гром беспокойно ерзал на своем месте, ему не нравилась та напряженность, что повисла между друзьями. Утро и так выдалось не веселым, какая-то тяжесть давила на путников, хотелось поскорее убраться от озера подальше, а тут еще и ссора назревала внутри маленького отряда, это было плохо.
Покончив с завтраком, без лишних разговоров и суеты лагерь свернули, погасили костерок, прибрали поляну. Смысла заметать следы не было, кому нужно, в любом случае найдут, поэтому друзья проверили все свои вещи, надели кольчуги и накинули плащи, еще проверили свое оружие и шагнули в лес.
Я чувствовала себя ужасно. Тело ломило как во время болезни, голова была тяжелая, глаза болели, и сосредоточиться на чем-нибудь было сложно. Ранний подъем тоже не способствовал самочувствию, было зябко и туманно. Меня попытались накормить, но есть не хотелось, вкус у пищи я практически не ощущала, поэтому просто ковыряла то, что мне дали, уставившись в одну точку.
Лагерь свернули быстро, заставили надеть на себя какую-то штуку, напоминавшую майку из сотен железных колечек, я так туго соображала, что не сразу поняла, что это кольчуга. Сверху напялили сырой и грязный халат, в который я укутывалась всю ночь, но так и не смогла согреться. Мне снова связали руки, продев через путы длинную веревку, и повели меня к лесу, как какое-то глупое животное. Позади меня шел великан, блондин держал веревку, а чернобородый злыдень первым шагнул под своды леса.
В лесу было хорошо, вкусно пахло деревом, молодой травой, прелыми прошлогодними листьями и утренней свежестью. Мы шли по узкой тропке между необъятных стволов гигантских деревьев, уходящих высоко-высоко вверх своими кронами. Мне нравилось, что тут было прохладно и сыро, капельки влаги, парящей в воздухе, приятно холодили пылающее лицо.
Шли мы молча и быстро, мне сложно было поспевать за большими шагами мужчин, но я старалась как могла, мне не хотелось снова висеть на чьем либо плече. Я все время смотрела под ноги, боялась наступить на какой-нибудь острый камень или ветку, ведь тонкая подошва моих тапок совсем не была рассчитана на прогулки по лесу. Блондин, державший веревку от моих пут, начинал недовольно дергать ее, стоило мне замешкаться, а рыжий здоровяк, шедший сзади что-то бубнил себе в усища. А еще с каждым шагом мне становилось все хуже, казалось, что внутри моей головы вата, что она пухнет и сейчас полезет из ушей, хотелось пить, но я ничего не говорила, решила, что лучше умереть от жажды, чем просить о чем-то этих хмурых бородатых дядек.
Не знаю, сколько было времени, когда мы остановились. Меня толкнули к корявым корням дерева, я с невероятным наслаждением присела на них и облокотилась о прохладный ствол. Тут было мило, такая живописная полянка из какой-нибудь детской книжки о сказочных феях: мшистые стволы деревьев, золотистые лучи, скользящие по юной травке и голубеньким цветочкам, жужжащие пчелки и порхающие бабочки. Я прикрыла глаза, которые начинало щипать от яркого света. Больше всего на свете мне сейчас хотелось оказаться дома в кровати под теплым одеялом, пить вкусный горячий чай, а чтоб на кресле сидел Пират и внимательно слушал то, что я ему говорю. Когда вспомнила о своем коте, мне стало грустно, я постаралась отвлечься, но неожиданно вспомнила о родителях, и поняла, что уже не надеюсь увидеть их снова, и глаза тут же наполнились слезами, которые мгновенно побежали по щекам. Я размазала их по лицу и постаралась отвлечься от грустных мыслей.
Нужно было думать о чем-то обнадеживающем, и я решила сосредоточиться на плане спасения. Я приказала себе, точнее попыталась это сделать, ибо мысли ворочались у меня в голове с большим трудом, даже не допускать мысли о том, что я не смогу вернуться. Чтобы все удалось, я должна была изучить своего противника, это был первый пункт моего плана побега. Украдкой, сквозь полуопущенные веки я разглядывала своих стражей. Они были сильными и, казались опытными, возможно в прошлом они были спецназовцами или военными как минимум, вон какие мышцы и подтянутые животы, на туповатых бодибилдеров она не походили. Самый огромный и грозный напоминал мне байкера - шрамы, татуировки, усища и бородища, впечатление портили кольчуга и резной топорик, прилаженный к поясу. Рыжий здоровяк казался суровым и угрюмым, но я помнила, что он кормил меня, а значит не таким плохим и злым был на самом деле.
Блондин, самый симпатичный и опрятный из этой заросшей шайки, вызывал у меня симпатию больше всех. Он казался простым и даже дружелюбным, если не считать его попытки заставить меня топать быстрее по лесу, он мне улыбался пару раз и даже поцеловал (от последней мысли я даже смутилась). Я решила, что он легкомысленный: сначала делает, после думает, но на дурака похож парень не был, хотя я надеялась, что его смогу провести.
Больше всех подозрение вызывал темноволосый заросший дядька, он явно был мозговым центром компании, вечно хмурился и был чем-то недоволен. Этот змей с хитрыми глазами мне не понравился сразу, слишком подозрительный, настороженный, натянутый словно струна, следил за каждым моим движением, даже сейчас, когда я была связана по рукам и ногам, он бросал время от времени в мою сторону косой взгляд. А еще меня раздражало, что его лица практически не было видно, все скрывали растрепанные волосы и косматая бородища, только глаза, нос и брови я могла видеть.
"С ним мне будет сложнее всех," -решила я про себя, закрывая глаза и проваливаясь в забытье.
- Поешь, - вдруг услышала я голос, выхвативший меня из спасительного полусна.
Я приоткрыла глаза и увидела черноволосого бородача, склонившегося надо мной. Пара прядок, выбившихся из-за его пазухи, куда он спрятал свои длинные волосы, дабы не мешались, свисали у его лица, и мне показалось, что они шевелятся, словно тонкие черные черви. Меня замутило, и я снова закрыла глаза и замотала головой.
- Пить, - коротко попросила я.
Мне дали кружку воды, но перед этим чернобородый довольно грубо взял меня за подбородок и стал пристально вглядываться в лицо, зачем-то приподнял мне большими пальцами веки, потребовал открыть рот и подышать на него, проверил зубы, ногти и даже уши, я морщилась, вертелась, от чего получила пару обидных затрещин. Мне захотелось сразу разреветься, но я взяла себя в руки и обиженно сопела носом. Когда мне дали воду, я выпила ее мгновенно, но утолить жажду не получилось. Я разочарованно вернула кружку, но просить еще не стала, что-то помешало сказать простое слово "еще".
Через пару мгновений мы снова пошли.
- Скоро начнет темнеть, - сказал Пересвет, отодвигая с дороги ветви кустарника, - Но думаю, мы успеем добраться на место до заката.
Ромир кивнул Грому, чтобы тот присмотрел за пленницей, а сам поравнялся с магом.
- Слушай, мне не нравится то, что мы делаем, мне не нравилось это с самого начала.
- Глупостей не говори, - фыркнул маг, - Ты же знаешь, что я не могу иначе. Как, по-твоему, я получу назад свое? Неужели тебе эта девка стала дороже меня?
Ромир обернулся и посмотрел на девушку, плетущуюся за Громом, державшим веревку, привязанную к путам на ее руках. Саша выглядела жалко: испачканный халат, растрепанные волосы, уставшее и побледневшее лицо, она явно чувствовала себя плохо.
- Я ощущаю себя работорговцем, честное слово! - нахмурился рыжий, - Мы всякое вытворяли, но людей никому не добывали. Может, удастся как-то обмануть старика?
- Ты сам-то в это веришь? - нахмурился Пересвет, - Просто ты слишком сильно привязался к девчонке за этот год. И это не удивительно, из нас троих ты был ближе всех к ней, да и еще в таком обличие! Ты кот или воин? - блеснул на друга глазами маг.
Ромир насупился. Он не был мягкотелым, он был воином, он умел принимать решения сложные, иногда шел против своей совести, если это было во благо, но, видимо Пересвет прав, за этот год он привязался к девушке, размяк. Рыжебородый перекинул мешок с вещами на другое плечо и пнул с досадой палку, ему придется согласиться с другом.
- Как бы там ни было, это не правильно. Она не виновата ни в чем, плохо мы с ней поступаем.
- Я знаю, - нахмурился маг, - Но так нужно.
В лесу всегда темнеет раньше. Пересвет тревожно оглядывался по сторонам и подгонял друзей вперед. У него было плохое предчувствие, оно тревожило его с самого утра. Маг не верил в бесконечную удачу, боги были слишком строги к нему. Мужчина хотел очутиться в лесной хижине как можно раньше, сбыть девчонку с рук и спокойно продолжать жить. Ему так же не нравился этот морок, тащившийся за ними всю дорогу. Мерзкое существо всерьез положило глаз на девчонку, магу очень хотелось бы его прогнать, но тратить на такую ерунду силы было непозволительно. Нужно было скорее выбраться из леса, до того, как окончательно стемнеет, кто знает, что еще прячется в темноте среди деревьев.
Маг успокоился только тогда, когда деревья впереди стали реже и между могучих стволов показалась поляна.
- Хвала Всем Богам, - выдохнул маг и значительно повеселел.
У края поляны друзья остановились, Пересвет внимательно осмотрел место, потрогал длинными пальцами только его взгляду доступное защитное заклинание, вкруг замыкавшее лесную избушку, и шагнул в молодую травку. Солнце уже практически зашло за горизонт, и сиреневые облака с алыми подпалинами спокойно плыли по небу, открывая взору ранние звездочки. Деревья, росшие вокруг, угрюмо смотрели на путников сверху вниз, загадочно шелестя листьями.
На поляне было тихо, никто компанию встречать не вышел. Пересвета это насторожило, хотя он не собирался падать духом, и убеждал себя, что дед сидит внутри, ждет перед маленькой свечкой, закрыв все ставни, дабы не привлекать лесную нечисть живым светом. Мага успокаивало еще и то, что вокруг избушки было поставлено целых три защитных барьера, три сильных заклятья, которые не должны были пропускать никого, кроме них, значит, старик тут был и ждал. Проходя сквозь барьеры, Пересвет ощущал легкое покалывание, когда заклинание ощупывало его, проверяло, тот ли человек пришел. У самой двери слегка покосившейся избушки маг замер, его сердце радостно колотилось. Пересвет уже представлял, как он заходит в избу, встречается с хмурым взглядом старика, толкает к тому в руки Сашу, получает назад свою силу и преспокойно с друзьями отправляется домой. Прежде, чем открыть дверь, маг все же помолился: прочертил большим пальцем сжатой в кулак левой руки посолонь круг на лбу и резко толкнул дверь.
Внутри было темно и тихо, пахнуло сыростью и затхлостью. Маг кинул правой рукой искорку, и та, найдя свечу, затрепетала легким пламенем на фитильке, осветив совершенно пустую избу.
Пересвет остановил жестом друзей и сам вошел вовнутрь. Свеча на небольшом деревянном столе трепетала, озаряя мягким светом сложенную из камня печь, лавки вдоль стены, полки с горшками, заросшие пылью. Все в этой избе покрывала пыль, становилось сразу ясно, что людей здесь не было давно.
- Будь ты проклят!- зарычал маг, пиная ногой лавку, стоящую ближе всего к нему.
Лавка покачнулась и с грохотом упала, подняв тучу пыли. Пересвета это взбесило еще больше, он стал бегать по избе, сбрасывая все на пол и дико ругаясь при этом. На пол летели горшки, лавки, полки, вещи с печи, наконец, окончательно разрушив все внутри, не тронув исключительно стол со свечой, тяжело дыша, маг выбрался наружу. Ромир и Гром с удивлением взглянули на лохматого, грязного, опутанного паутиной с ног до головы друга, смотревшего вокруг таким бешеным взглядом, что спрашивать у него о чем-нибудь было страшно.
- Его нет, - низким голосом прохрипел маг, - Этого старого пня нет здесь!
Пересвет присел на скамеечку у входа и, закрыв глаза, прислонился к стене избы головой. Ему хотелось разнести к лешему всю поляну, сровнять лес с землей, но необходимо было взять себя в руки и решить, как же быть дальше. А ведь он знал, что не может все легко и просто закончиться, с ним никогда не бывало такого, Боги никогда не давали ему возможность получить что-либо легко, за все приходилось бороться с пеной у рта, вырывая желаемое зубами.
- Как нет? - тихо спросил Гром, - Что же делать? Может он оставил письмо какое-нибудь?
Пересвет мгновенно распахнул глаза и резко выпрямился.
- Точно, письмо! - он подскочил и нырнул обратно, - Нужно искать. Идите сюда, только девчонку оставьте там, не могу ее физиономию видеть.
Ромир и Гром зашли следом за другом и удивленно уставились на тот беспорядок, царящий вокруг, и на Пересвета, копошащегося в куче хлама на полу.
- Раз этот безумный дед оставил защиту вокруг избы, значит и внутри нее что-то оставил. Скорее всего, это будет зеркало, если маг решил тайно что-то передать другому, он воспользуется именно этим способом. Ищите что-нибудь блестящее и гладкое, небольшое, похожее на зеркальце. Смотрите везде, он мог спрятать эту вещь где угодно.
Ромир, Гром и Пересвет обшарили все: ползали на четвереньках по полу, ощупывали и простукивали все стены, даже печь хотели разобрать, но ничего не смогли найти.
- Фух, устал, - вздохнул Гром, ставя на место лавку и медленно садясь на нее, - Может он ничего и не оставил, бросил нас.
- Нет, не мог, - глухо прозвучал голос Пересвета, в сотый раз засунувшего свою голову в устье печи, - Он точно что-то оставил. Если бы он решил меня, как говорят в том мире, кинуть, не стал бы оставлять защиту на поляне. Он оставил послание, я точно уверен в этом, и скорее всего это зеркальное письмо.
Гром махнул на него рукой, и опустил лицо в ладони, оперевшись локтями о колени. В избе было душно, и пыль летала в воздухе, от чего нос ужасно чесался. Он растворил ставни, закрывавшие незастекленное окошко, на небе уже взошла луна, ее серебряные лучи мгновенно полились в окно вместе со свежим воздухом. Стало свежо и хорошо. Парень высунулся в окно, чтобы посмотреть, на месте ли девушка, он заметил ее локоть, торчащий из-за угла. Гром, залез обратно и спокойно сел на скамейку, уперевшись в нее ладонями. Ромир и Пересвет продолжали обшаривать избу, пытаясь отыскать что-нибудь напоминающее маленькое зеркальце. Грому было досадно, что после того, как им успешно удалось сохранить в живых девушку и переправить ее сюда, старик исчез. Парень с досады хлопнул левой рукой по скамье и охнул, почувствовав, что что-то оцарапало ему ладонь. Он сразу же стал рассматривать руку и в лунном свете увидел тонкую полосочку у большого пальца, на которой появились маленькие темные капельки.
- Дурацкая скамейка, - пробубнил Гром и стал разглядывать, что за колючка могла его поцарапать.
В щели между дощечками что-то блеснуло. Парень поднял с пола щепку и подковырнул блестящую штуковину. Она мгновенно выскочила и покатилась по полу избы, упав у сапог Грома. Он наклонился и подобрал ее. Это была маленькая круглая медная пластинка не больше монетки, сверкавшая в лунном свете, словно зеркало.
- Эй, Пересвет, - задумчиво вертя штучку в пальцах, произнес парень, - Кажется, я что-то нашел.
Маг мгновенно подскочил к другу и вырвал медную пластинку из его пальцев. Его глаза бешено засверкали, когда он стал разглядывать вещицу в лунном свете, выглядел он сейчас жутко.
- Осталось найти нужное место!
Пересвет стал оглядываться по сторонам, хмуриться и что-то шептать, почесывая взлохмаченную гриву волос.
- Хоть злиться перестал, - вздохнул Ромир, присаживаясь рядом с Громом, - Надеюсь, что эта штучка будет работать, а то, боюсь, лес в этом месте просто перестанет существовать. Надо бы девчонку проверить.
- Я проверял, - сказал Гром, облокачиваясь о стену, - Она на месте, не переживай.
- Я и не переживаю, - пожал плечами Ромир, - Просто не хотелось бы, чтобы она пропала в самый неподходящий момент.
Пока друзья отдыхали на лавке у окна, Пересвет искал место, где сработает зеркальце. Он точно знал, что подсказка была тут, только ее нужно было найти. Он закрыл глаза и попытался вспомнить, как выглядела изба до того, как он перевернул все кругом. Вот он снова входит в темное помещение, зажигает свечу, оглядывает стены с полками и горшками, смотрит на печь, понимает, что тут никого не было очень и очень давно, и начинает злиться. Через пару мгновений трепещущий огонек свечи озаряет груду разбитый горшков, перевернутые скамейки и разбросанные вещи, и больше ничего.
"Живая нежить! Ничего не понимаю, - зло подумал маг, - Я что-то упускаю".
Он поставил на место скамейку возле стола и присел, почесывая рукой подбородок и вертя в руках медное зеркальце. Вот оно письмо, но нужно его суметь прочесть, а это не так просто! Зеркальные письма "читаются" только при лунном или солнечном свете, маг должен оставить подсказку, чтобы адресат мог догадаться, в какое время суток ловить лучи светила, а ведь еще нужно знать правильное место, в котором зеркальце расскажет все свои тайны. Маг положил медный кружочек перед собой и стал постукивать пальцами по столешнице, пытаясь понять, как распечатать "письмо".
" Когда я вошел, все ставни были закрыты, и внутри было очень темно, словно ночью, да и пришли мы с наступлением ночи, раньше мы не смогли бы подоспеть, даже если бы вышли намного раньше и совершенно не останавливались в пути. Значит свет, нужный для письма, точно лунный, вот только, где мне ловить этот свет?"
Пересвет стал рассматривать поверхность медяшки, надеясь на какую-нибудь царапинку или метку, способную подсказать ему ответ, но зеркальце было абсолютно гладким. Тогда маг открепил свечу от того места, где она оплыла воском на столе, и держа ее в руках, продолжил осмотр кругляшки. Он смотрел на зеркальце под разными углами, пытаясь поймать хоть какой-то блик, черточку или пятнышко, но все было напрасно. Мужчина с досады хлопнул ладонью по столу, медный кругляшек покатился по поверхности и замер у наплывшего на стол воска, где до этого стояла свеча. Пересвет бросил на зеркальце злой прищуренный взгляд, словно хотел уничтожить медный кружок, но тут его глаза раскрылись, а густые брови поползли вверх. На месте оплывшего воска, в самой серединке, где еще недавно стояла свеча, была абсолютно круглая, очищенная от воска дырочка. Мужчина осторожно взял круглое маленькое зеркальце пальцами и медленно вложил его в это отверстие, медяшка легла идеально.
- Быстро откройте окно! - закричал Пересвет, указывая на ближайшее к столу затворенное ставнями окошко.
Гром сразу подскочил и скорее снял заслонку с окна. Лунные лучи сразу же полились вовнутрь, очертив квадрат на полу возле стола, они едва касались столешницы.
- Вот оно, - радостно воскликнул маг, - Осталось совсем немного!
Пересвет присел на край скамьи и с нетерпением смотрел на лунный свет, ожидая того мгновения, когда он коснется поверхности маленького зеркальца и откроет письмо. Он сжимал пальцы, и Ромир с Громом слышали, как хрустят костяшки. Они тоже ждали того мгновения, когда зеркало "расскажет", куда подевался старик, и, наконец, станет ясно, что делать дальше. Они не меньше Пересвета устали за этот год, долго не виделись с семьями и очень надеялись, что их приключение быстро закончится, но Боги, как всегда, имели свои планы на этот счет.
Тем временем лунный луч медленно наползал на край стола, приближаясь к маленькому зеркальцу. Друзья, затаив дыхание, следили за его движением, боясь пропустить мгновение, когда откроется письмо, они так напряженно всматривались в серебристое свечение, что разом все вздрогнули, когда зеркальце отразило холодный лунный свет. В ту же секунду рядом со столом, у того угла, где лежало зеркальце, появился старик.
Это был тот самый загадочный старец, который хитростью заставил Пересвета заключить с ним опасный договор, скрепленный смертельной клятвой. Высокий худощавый он стоял в лунном свете, одетый в длинные темные одежды. Он поглаживал худыми узловатыми пальцами длинную ухоженную белую бороду, спускавшуюся до самого пола, седая, но толстая коса, свернутая кольцами, словно длинная плеть, была пристегнута к его поясу на правой стороне. Старик строго посмотрел на находящихся в комнате и сдвинул густые седые брови к тонкой переносице.
- Он настоящий? - прошептал Гром.
- Нет, конечно, нет, - ответил ему Пересвет, - Это только его запечатленный образ. Присмотрись и ты поймешь это сам.
Гром внимательно всмотрелся в высокую фигуру старика, ему сложно было поверить в то, что это не настоящий маг, а только иллюзия. Строгое смуглое лицо, поблескивающий камень сережки на правом ухе, длинные узловатые пальцы с крупными перстнями, коса, притороченная к правому боку... Точно, Гром, наконец, понял! В этом старике все было вроде бы так, но не все: коса, сережка, перстни - все было не на своих местах, все, что должно было быть слева, теперь было справа, словно маг отражался в зеркале.
- Это отражение, - улыбнулся Гром, - Никогда не видел такого! Первый раз читаю зеркальное письмо.
На эти слова иллюзия повернулась к магу и заговорила низким приятным голосом старика:
- Приветствую тебя, Пересвет! Вижу, тебе удалось добраться целым и невредимым до этого места, я сожалею, что не могу самолично поблагодарить тебя и твоих друзей за труды. Не переживай, молодой маг, наша сделка остается в силе, в мои намерения не входит обмануть тебя.
- А то, как же, - фыркнул Пересвет в бороду.
Фигура старого мага подплыла ближе к столу, за которым сидел темноволосый мужчина, и наклонилась к Пересвету, касаясь длинной бородой пламени свечи, но огонь не причинял ей вреда, а продолжал, как ни в чем не бывало, освещать избу.
- Мне пришлось оставить это место, я ушел отсюда, чтобы вы были в большей безопасности. Кто-то следит за мной, я чувствую это, мне нельзя оставаться долго на одном месте, иначе мой таинственный враг придет по мою душу. Но я позаботился о вас, защитное заклинание будет охранять вас от нечестии, что завелась в этих местах.
Ты знаешь, мой мальчик, пока вы прибывали в другом мире, этот изменился и, к моему великому огорчению, не в лучшую сторону. Я думаю, что ты и сам это почувствовал, даже такое чистое и священное место как это было испорчено той гнилью, что стала просачиваться в наш мир. Я не знаю, кто всему виной, только догадываюсь. Молодой маг, тебе тоже следует остерегаться невидимого пока врага, я уверен, что он уже нацелил свой взор на вас, а самое страшное в том, что он хочет заполучить!
Старик выпрямился и заложил руки за спину, его колючий взгляд был направлен прямо на Пересвета, словно старый маг что-то хотел внушить ему.
- Я надеюсь, что с девушкой все в полном порядке. Я знаю, что ты устал от ее присутствия, что ты раздражен и не можешь ее терпеть, ибо винишь девушку во всех своих несчастьях, - старик снова наклонился над столом, оперевшись руками о столешницу, - Но ты должен усмирить свой гнев и позаботиться о ней. Она не просто человеческая женщина из другого мира, она очень важна не только для меня, но и для тебя, хотя бы потому, что от ее безопасности и самочувствия зависит наша сделка. Помни это, мой мальчик, девушка должна быть целой и невредимой! Ты отвечаешь за нее своей головой, Пересвет.
В это мгновение за окном послышалась какая-то возня. Пересвет на мгновение отвел взгляд от горящих глаз старика, взглянув в окошко, и кивнул Грому:
- Пойди и проверь.
- Хорошо, - Гром прихватил свой арбалет со стрелами и нырнул в распахнутое окно.
- Запомни, - продолжил старик, - девушка бесценна! Ты поймешь это очень скоро, если уже не понял, а когда осознаешь это, будь аккуратен и не причиняй ей вреда.
В это же мгновение донесся крик Грома:
- Ромир, рыжая твоя бошка, скачи сюда!
Пересвет подскочил на ноги, но великан остановил его жестом:
- Не надо, дослушай, я помогу, - великан схватил свой боевой топор и выскочил в окно.
Старый маг понизил голос:
- Твой долг защитить ее, а я отплачу тебе сполна за твою работу. Я знаю, что ты сейчас не так силен, к этому столу снизу я прикрепил амулет, который поможет тебе.
- Я не могу, я должен дослушать и все узнать, - зашептал он сам себе.
- Скоро ты найдешь другой источник силы, но пользуйся им мудро и осторожно...
Слова старика снова были заглушены раскатистым рыком Ромира.
- Да чтоб вас всех, - выругался Пересвет и подскочил к окну, прихватив меч, он обернулся на мгновение к фигуре старика,- Не смей исчезать, я скоро вернусь.
- Эта девушка - ключ, - повернувшись к молодому магу и глядя ему прямо в глаза, сказал старик, - Я надеюсь, ты знаешь, что это значит?
Пересвет замер, стоя на скамейке и собираясь перешагнуть через раму, его глаза расширились:
- Знаю, - прошептал он.
- Она ключ к....
Но молодой маг не услышал того, что хотел сказать ему старик, нечеловеческий визг пронзил ночь, и Пересвет выскочил в окно.
Я сидела на скамейке, прислонившись к сырой и мшистой стене старого дома. Тут было довольно мило, прям как в фильме ужасов: ночь, странная поляна со старым домом, мрачный лес, таинственно покачивает темными вершинами, яркая луна выглядывает из-за полупрозрачного облака, уханье совы и не проходящее ощущение, что за тобой следят. Но это еще не все: меня оставили на скамеечке со связанными руками в кошмарном состоянии, и мне было потрясающе плохо! Почему потрясающе? А потому, что мне было плохо, но одновременно было ощущение, что меня накачали какими-то галлюциногенами, от чего я начинала испытывать легкую эйфорию и видела какую-то мерцающую штуковину, повисшую в воздухе. Отсюда я сделала вывод, что если на меня нападет какое-нибудь чудовище, я толком и убежать не смогу, потому что просто заблужусь в галлюциногенном лесу с розовыми пони.
Я подозревала, что подхватила простуду, промерзнув ночью, и сейчас у меня была высокая температура, поэтому голова гудела, пространство мерцало, жутко хотелось пить и отлежаться в кровати. Как я только умудрилась попасть в эдакую переделку? И самое неприятное, я даже представить себе не могла, как мне выбраться из этой передряги: я не знала куда попала, я не могла ни с кем связаться, телефон-то мой остался дома, мне не у кого было просить помощи. Я точно знала, что мне нужно бежать. Возможно это то самое спасительное мгновение, которое никак нельзя было упускать, я медленно встала со скамейки, убежденная в том, что мне нужно бежать в лес, и пусть там полно хищного зверья, зато я буду свободна. О том, что я могу не добраться до заветного озера, я не думала, у меня был жар, и он требовал бежать в лес.
- Александра! - вдруг услышала я откуда-то справа.
Я обернулась.
У края поляны, выглядывая из-за дерева, стояла Роза Васильевна! Она выглядела именно такой, какой я видела ее в том лесочке, правда меча в этот раз в руках у нее не было.
- Тише, - буркнула она и поманила меня рукой, одновременно приложив указательный палец к губам, - И пригнитесь, Александра.
Я пригнулась и осторожно двинулась в ее сторону, а это было не так просто, длинная веревка, связывающая мне руки, постоянно путалась у меня в ногах, как бы я ее не убирала, да и еще слабость, которая мучила меня все это время. Я дошла до первой светящейся ограды и осторожно дотронулась до нее, от моего прикосновения по светящейся сетке пробежала легкая волна, словно я бросила камень в спокойный водоем, и от него побежали круги, я услышала едва уловимый мелодичный звон. Это было очень занятно.
- Александра, - сердито зашептала Роза, - Не время баловаться! Иди скорее ко мне, я помогу тебе.
Мне очень была нужна помощь, поэтому я побежала к своей начальнице. Забыв всю обиду, накопившуюся за это время. У самого края поляны я умудрилась споткнуться о веревку, запутавшую мне ноги, и упала ничком в траву.
- Роза Васильевна, помогите мне подняться, - попросила я, перекатившись на бок.
- Я не могу,- прижавшись к стволу хиленького дерева, произнесла Роза, - Они меня могут засечь. Поднимись сама, у тебя получится, и скорее иди ко мне.
Это было не так просто сделать, когда твои руки связаны, да еще и ужасно болят, потому что ты умудрилась на них упасть. Пока я копошилась в траве, ноги окончательно запутались в веревке, мне пришлось сесть и развязывать получившиеся узлы.
- Роза Васильевна, я думала, вы погибли в том лесочке, - не отрываясь от дела, произнесла я.
- Как видишь, я жива и здорова, - тихо прошептала моя начальница, боязливо поглядывая на избушку за моей спиной.
- Вы знаете, что я пережила за это время? - сердилась я, - Как вы могли так со мной поступить, зачем вообще пришли ко мне ночью и похитили?
- Я? - удивилась Роза, - Я не собиралась тебя похищать, я хотела спасти, но меня обманули эти ужасные люди. Мне удалось сбежать от них, я так долго искала тебя, и вот, у меня получилось! Теперь мы должны бежать, и как можно скорее, поэтому быстрее расплетай ноги и иди ко мне.
Странно все это было, но от помощи отказываться было глупо, даже от помощи моей вредной начальницы. Я изо всех сил старалась освободить ноги быстрее, но эта кошмарная веревка была словной живая, мне казалось, что она шевелится и запутывается еще больше, хотя этого быть не могло, скорее всего, жар, мучавший меня, был тому виной. Наконец у меня получилось освободиться, я сгребла моток веревки в руки и отшвырнула от себя так далеко, насколько была способна сделать это со связанными руками.
- Вы должны помочь, - вздохнула я, - Мне не встать без вашей помощи.
Роза нахмурилась и еще сильнее прижалась к стволу дерева:
- Я не могу, меня заметят.
- Я вас очень прошу, я не могу подняться, мне очень плохо, я вот-вот свалюсь в обморок из-за этого жара.
- Ты сможешь, - зашипела начальница.
- Нет, не смогу, - покачала я головой и уткнулась лицом в ладони, мне так хотелось плакать, - Я так устала, я хочу домой, мне плохо. Я так устала.
- Миленькая моя, ты сможешь, у тебя все получится! Ты же такая сильная и хорошая, ты столько всего сделала, столько пережила, неужели тебя остановит какая-то усталость? - я даже подняла голову от удивления, услышав елейные речи Розы, - Ты прекрасная девушка, такая миленькая и хорошенькая, теплая и аппетитная. Протяни ко мне свои ручки, и я развяжу их, тебе нужно только вытащить их за эту ужасную мерцающую сетку. Я сразу освобожу тебя, провожу домой. Ты же хочешь домой?
Ее глаза сверкнули в темноте.
- С вами все хорошо? - тихо прошептала я.
- Я чувствую себя отлично, иди же ко мне, - она протянула ко мне руки из темноты.
- Даже не знаю...
Шестое чувство мне подсказывало, что что-то не так, как-то все неправильно и подозрительно, но мне так хотелось домой, что я отмахнулась от этого всего и, собрав все силы, что еще оставались, поднялась на ноги. Картинка поплыла, и даже в глазах потемнело, я стала заваливаться куда-то в бок, но чудесным образом устояла.
Роза Васильевна подбадривающее замахала мне руками, и я пошла к ней. С каждым моим шагом лицо начальницы все больше и больше светилось от счастья, словно она готовилась встретиться со звездой или получить награду, которую ждала тысячу лет. И это "счастье" преображало мою начальницу, она тихо повизгивала от удовольствия и, конечно это мне показалось, облизнулась.
У самого края поляны, где мерцала третья заградительная "сетка", я остановилась перевести дух, что-то мне подсказывало не выходить наружу, и этот голос в моей голове был подобен воплю или сигналу противовоздушной сирены. Я сделала вид, что поправляю веревку, снова мешавшую мне под ногами, деловито собрала ее в клубок, а потом отшвырнула его в сторону. За это время Роза Васильевна извелась просто, она дергалась, заламывала руки, чесала голову и походила на наркомана в предвкушении очередной дозы.
- Как себя чувствуете? - слабым голосом спросила я.
- Отлично, - голосом, сорвавшимся на визг, произнесла Роза, - Иди сюда же скорее, и мы пойдем домой, - раскрыв объятья, сказала начальница, улыбаясь во все 32 зуба.
"Что за дешевый пафос? - подумалось мне, - Откуда это в ней? Куда делась стальная и стервозная Роза?"
Я размышляла над этим и делала вид, что поправляю одежду, что-то вытряхиваю из карманов халата, собираю травинки с него, а сама краем глаза поглядывала на ненормальную начальницу.
Помните детскую страшилку, что если долго-долго смотреть на свое лицо в зеркало, не моргая, оно превратится в морду монстра? И все это делали, и все боялись, когда лицо действительно начинало меняться, и пусть это была только оптическая иллюзия, мы верили, что на нас смотрел монстр. Так вот, то же самое происходило с лицом Розы, застывшим в голливудской улыбке: оно начинало дергаться от напряжения, меняться, плыть и переставало походить на лицо нормального человека. Ужас холодными пальцами пробежал по моей спине.
- Я пойду, - тихо промямлила я.
- Куда? - проскрежетала Роза, все еще раскрывая мне объятья.
- Я не хочу с вами, - сказала я и попятилась, мне страшно было поворачиваться спиной.
Псевдо начальница медленно опустила руки. Она ссутулилась и глянула на меня исподлобья, ее лицо напоминало оплывшую свечку, а руки удлинились и скрючились.
Кажется, я поняла, куда меня забросил водоворот, это была параллельная вселенная, место сосредоточения всех моих ночных кошмаров явных и подсознательных.
- Ты пойдешь со мной, - улыбнулась Роза в свисающие щеки.
Ее удлинившиеся руки коснулись травы, что-то там нашарили, и при неверном лунном свете я увидела в ее тонких крючковатых пальцах конец веревки, той самой, что стягивала мне запястья...
Гром выскочил в окно и тут же увидел девушку, извивающуюся на земле на порядочном расстоянии от избушки. Девчонка упиралась ногами в землю, пыхтела и что-то отчаянно тянула из земли. Он сначала не мог понять, что она делает, но на всякий случай вскинул арбалет наизготовку. Зачем девчонке корнеплоды посреди ночи парень понять не мог до тех пор, пока "корнеплод" не дернул девушку на себя, и в это мгновение Гром увидел в тени дерева на краю поляны силуэт. Все сразу встало на свои места, парень выстрелил, силуэт вздрогнул, фыркнул и потянул сильнее. Девушка свалилась от резкого толчка на живот, и ее потащило по земле в тень под деревом.
- Живая нежить! - выругался парень и кинулся к девчонке, продолжая стрелять, только на этот раз он метил в веревку.
Веревка была, словно настоящей змеей: извивалась, стелилась по траве, и арбалетные болты ее не брали. Отбросив бесполезный арбалет в сторону, Гром просто бросился на землю, ухватив веревку у самого края поляны, тут было защитное заклинание, оно не пускало тварь к избе ближе, иначе эта гадина давно бы сцапала девушку. Веревка скользнула в руках, сдирая кожу с ладоней, но парень вцепился в нее изо всех сил и уперся ногами в землю. Повязка на правой руке тут же обагрилась, но Гром крепко сжал зубы и постарался отогнать боль подальше.
- Почему не звала? - сквозь стиснутые зубы прошипел Гром, заглядывая за спину, где сейчас сопела девушка, - Что молчишь?
Парень увидел лицо девушки и понял, что она ничего ему не ответит. Она остолбенела от ужаса: широко распахнутые глаза, пустой взгляд, бледное лицо, даже не смотря на солнечные ожоги, дрожащие губы, хорошо, что сопротивляется той мерзости, что в тени засела.
- Ах, ты поганый морок, - прошипел Гром, поворачиваясь лицом к тени под деревом, - Я сейчас тебя разорву на куски!
Морок ответил противным смешком и разогнал тень, которую сам же и сотворил под деревом. Лунный свет выхватил мерзкую тушу, и парень понял, что не разорвет он морока, а очень даже наоборот.
Ромир в три прыжка очутился рядом с Сашей и Громом. Под деревом с той стороны защитного заклинания, которое накалилось до бела у того места, где перетягивалась веревка, стоял морок, но такого рыжебородому встречать еще не приходилось. Там был не хлюпенький изворотливый гад, ростом с семилетнего ребенка, веревку на себя тянула мерзкая двухметровая гадина. Было непонятно, как тонкие ноги выдерживают толстое тело, заплывшее жиром, свисающим по бокам. К этой нелепой туши прикреплялись здоровенные мускулистые руки и мощные плечи, в которых терялась маленькая голова с красными жадными глазами.
Ромир кинул взгляд на растрепанную девушку и Грома, отчаянно тянувших веревку, и на морока-переростка, схватил топор поудобнее и размахнулся, готовый перерубить веревку, но та вильнула в сторону, словно живая, а морок злобно хихикнул. Ромир сплюнул и прыгнул на чудище. Морок отшвырнул рыжебородого одной рукой, не выпуская из другой веревку. Ромир аккуратно приземлился на ноги и снова бросился на чудище.
- Перерезай веревку! - сквозь зубы крикнул рыжебородый Грому, - Я его отвлеку.
Парень кивнул и потянулся к поясу, где у него был приторочен нож, но ножа не было. Гром растеряно огляделся, неужели он его потерял? Совсем рядом в траве блеснуло, кажется, это был арбалетный болт. Гром потянулся к нему одной рукой, намотав веревку на кулак другой, но болт был слишком далеко. Парень оглянулся на Ромира, сыпавшего на жирного морока удар за ударом, ему показалось, что чудище полностью поглощено борьбой и забыло про девушку. Гром разжал руку и кинулся к блестевшему в траве оружию.
Морок был тучным, но не глупым. Он краем глаза увидел прыгнувшего в сторону парня, резко развернулся к рыжебородому демону, колющему и режущему его нежное тучное тело, и, рыкнув, отбросил надоевшего силача в сторону. Ромир отлетел далеко. Морок оскалился и резко рванул веревку на себя. Девчонка взвизгнула и оказалась в отвратительных объятьях морока.
- Ах, ты гоблиново семя! - рыкнул Ромир и кинулся на гада, - Пересвет! Быстрее, Пересвет! - крикнул рыжий, кидаясь на чудовище.
Силач размахнулся и вогнал лезвие топора в плечо монстра по самый обух, крепко ухватившись за топорище и повиснув.
Морок завизжал так, что все ночные твари, притаившиеся в темноте, разом разбежались. Чудище завертелось, попыталось сбросить противника, но Ромир был не так прост. Он уже доставал из-за пояса охотничий нож, верного друга и помощника во всех походах. Рыжебородый вогнал его по самую рукоять в жирную холку монстра, от чего тот завизжал, словно свинья, и запрыгал. Монстр прижал девушку к толстому пузу одной рукой, а второй попытался достать Ромира.
В это же время Гром выпустил пару арбалетных болтов, подобранных в траве, в жирдяя, пытаясь попасть тому в голову, но морок ловко увернулся, правда "поймал" один из болтов плечом.
В тот же миг Ромир крутанул лезвие ножа в ране, надеясь, что морок разожмет вторую лапу и отпустит девушку, но тот удивительным образом изогнулся, схватил за шкирку Ромира и отшвырнул его за защитное заклинание. Монстр с шипением достал из истекающих слизью ран топор и нож и швырнул их в ту же сторону, что и рыжего.
- Ах, ты ж погань ночная! - выругался рыжебородый, вставая на ноги.
- Что тут у вас творится? - грозно спросил подоспевший Пересвет.
- А сам не видишь? - сплюнул Гром, хватаясь за перебинтованную руку.
За кругом защитного заклинания щерился на друзей огромный морок-переросток. Он прижал слабо сопротивляющуюся девушку к земле огромной лапой и медленно вытаскивал из плеча арбалетную стрелу, та вышла из тела с противным чмоканьем, и из раны монстра засочилась дрянная жижа, заменявшая мороку кровь. Она вязкой струей потекла на землю, рядом с головой Саши, от чего девушка забилась сильнее, пытаясь тонкими руками оттолкнуть лапищу чудовища. Морок слюняво улыбнулся и наклонился к девушке, при этом он внимательно глазками-бусинками следил за тремя мужчинами, стоявшими под защитой заклинания. Он издевался. Вывалив из пасти мясистый язык, чудище облизнуло девушку. Саша закричала, пытаясь закрыться руками.
- Он сейчас сожрет ее! - Гром прыгнул вперед, зажав в кулаке арбалетный болт.
- Мне нужно время, - зло бросил Пересвет, - Ромир, отвлеки его.
Рыжебородый подхватил с травы свой топор и кинулся на подмогу к Грому.
Пересвет закрыл глаза, приложил пальцы рук подушечками друг к другу в районе солнечного сплетения и попытался сосредоточиться. Маг должен был собрать все свои силы, нащупать ниточку здешней магии и, ухватившись за нее, сплести тонкое заклинание, способное уничтожить морока, но при этом девушка должна была остаться невредимой. Внутренним взором Пересвет увидел тонкий и изгибающийся поток магии этого места. Маг удивился, раньше это было бурлящее русло светлой и живительной силы, защищающей это волшебное озеро, но теперь он иссяк, превратился в едва заметный ручеек; что-то его иссушило. Мужчина попытался ухватиться своей внутренней силой за эту ниточку, но она не желала даваться ему, ускользала, выворачивалась. Пересвет старался успокоиться, отбросить все эмоции, ведь в этом деле нельзя было спешить и нервничать, даже если каждая секунда была на счету.
Гром и Ромир сыпали удары на морока, но тот ловко отбивался своими ручищами. Несчастная Саша лежала у него под ногами, она пыталась вытащить из под лапы монстра веревку, на которой тот стоял, но у нее ничего не получалось. Даже не смотря на то, что чудовище было изранено и истекало слизью, оно продолжало залихватски отражать удары, если бы не девушка, из-за которой чудищу приходилось стоять на одном месте, оно давно бросилось бы в атаку, и Ромир с Громом не были уверены, что им удалось бы ее отразить.
- Нет, так не годится, - вытирая со лба пот, проговорил светловолосый парень, - Нужно что-то делать. Хватит осторожничать.
- Не нужно глупить, Пересвет сейчас нам поможет, - запыхавшись, произнес Ромир.
- Ты-то сам в это веришь? - фыркнул Гром, оглядываясь на неподвижную фигуру мага, - У него что-то идет не так, сам видишь. Ладно, я его отвлеку на себя, попытайся вытащить девчонку.
Парень бросился прямо на морока, рассчитывая силой удара повалить громоздкую тушу или хотя бы заставить переставить ноги. Это у него получилось, и чудище, не ожидавшее такой смелости от маленького человечка, покачнулось, сделав пару шагов назад.
Ромир проскользнул под ноги страшилищу, пока то пыталось отцепить от себя Грома, и поднял на руки перепуганную на смерть девушку. Морок понял свою ошибку, завизжал, схватил Грома за волосы и отодрал рычавшего парня от своего мягкого и тучного тела, швырнул в сторону и, с грацией кошки, что было очень удивительным, скакнул рыжебородому наперерез. Ударом огромного кулака в живот, он повалил Ромира на землю и вырвал из его рук Сашу. Морок схватил девушку за шкирку, приподнял над землей и размахнулся второй рукой, готовясь одним ударом вышибить из девчонки дух. Конечно, он планировал наиграться всласть добычей, а уж после прикончить ее и слопать в тихом углу, но обстоятельства вынуждали.
Саша истошно завопила, она, словно в замедленной съемке увидела приближавшийся к ее лицу огромный кулак, и поняла, что отчаянно хочет жить. Ей захотелось жить вопреки всему, во что бы то ни стало, наперекор злому року, надвигавшемуся на нее тяжелым кулаком, и она почувствовала, как внутри нее, в самом центре ее естества, где-то у солнечного сплетения, что-то разгорается, наполняя золотистым теплом каждую частичку ее тела и души.
Пересвет отчаянно пытался ухватить прихотливую ленточку здешней магии, внутренним взором он улавливал нестерпимый страх девушки, злость и боль дерущихся друзей, вожделение и голод мерзкого морока. Маг уже отчаялся и хотел бросить затею с заклинанием, кинуться на чудище с мечом, но тут его ослепил золотой мощный поток силы, ворвавшийся в Тонкий Мир. Он был подобен грохочущей горной реке, сильной и полноводной; поток поглотил ручеек здешней магии, подхватил ленту силы самого мага и потянул за собой. Пересвет сначала растерялся и чуть было не захлебнулся в неизвестной силе, но растерянность быстро ушла. Опытный маг попытался укротить бушующий поток, и тот, на удивление легко, покорился ему. Пересвет стал впитывать каждой частицей эту силу, почувствовал, как он наполняется теплой и ласковой энергией. Маг потянулся к источнику, ему было интересно узнать, кто решил помочь ему. Каково же было изумление Пересвета, когда он увидел маленькую светящуюся девичью фигурку, явившуюся истоком ласковой, но мощной силы.
- Пересвет! - услышал маг далекий голос Ромира.
Маг открыл глаза. Все три защитных кольца заклинаний горели в ночи нестерпимым белым светом и гудели от насытившей их магии. За пределами последнего кольца, завывал морок. Пересвет бросился туда, готовя по дороге смертоносное заклинание. Маг выскочил за круг защиты, готовый метнуть приготовленное магическое оружие, но замер на месте, опешив от увиденного.
Саша сидела на плече морока, вцепившись в его лицо руками. Она была охвачена золотистым светом, словно находилась в языке пламени, ее волосы и одежда медленно шевелились, подхваченные течениями силы, а глаза Саши горели нестерпимым ярко-зеленым светом, цвета молодой, только проклюнувшейся листвы. Сила выплескивалась из-под ее ладоней, и голова чудовища медленно оплавлялась, словно свеча. Морок не мог сдвинуться с места, только выл от боли.
Пересвет собрался, взмахом руки он отбросил девушку в сторону, для этого у него было достаточно сил сейчас, и метнул приготовленное заклинание в измученного и агонизирующего морока, тот мгновенно вспыхнул и осыпался пеплом на землю.
Наступила тишина, в которой слышно было только гудение трех защитных колец заклинания.
Саша лежала на земле без сознания, огонек силы, охвативший ее, постепенно угасал. Гром сидел, прислонившись к дереву, крепко зажав рану на правой руке, Ромир стоял, оперевшись о топор, Пересвет хмуро глядел на лежавшую девушку.
- Что-то мне подсказывает, что нас ждут незабываемые приключения, - прохрипел Гром, морщась от боли.