Анфимова Анастасия И Ко : другие произведения.

Лягушка-путешественница. Часть 3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.78*19  Ваша оценка:

  
  
  
   Часть 3
  
  
   Глава I
  
   "Попала дура в колесо - пищи, но беги".
  

В этом мире надо рисковать.

Бывает, что повезёт, а бывает,

что и нет. А иной раз и не

разберёшь, как оно

получилось - хорошо или плохо.

Герберт Уэллс.

Билби

  
  
   Несмотря на глубокий, словно обморок, сон, Ника проснулась резко, словно от толчка. Сознание казалось ясным, без каких-либо следов привычной ленивой расслабленности.
   В предутренней тишине слышно неторопливое поскрипывание ступеней. Поднявшись, хозяйка дома спешит проверить кухонных рабов и принять ванну. Гостья тоже не стала разлёживаться. Торопливо, не заботясь о красоте складок, натянув платье, взглянула в зеркало. Озабоченное лицо с покрасневшими от недосыпания глазами в обрамлении спутанных волос ей совсем не понравилось. Смирив нетерпение, она кое-как причесалась, свернула волосы в пучок, закрепив заколкой, и только после этого поспешно покинула комнату.
   Девушке не терпелось узнать о состоянии Орри. В спальне мальчиков на полу, подстелив тощую циновку, спала Мышь. Услышав шаги, она подняла голову.
   - Спи, - шепнула путешественница. - Ещё рано.
   Но рабыня, взглянув в окно, быстро села и потянулась за лежащим поодаль, кое-как сложенным хитоном.
   Поспешно отвернувшись от её покрытой шрамами спины, Ника проскользнула на лестницу. С кухни уже доносился негромкий, но властный голос Тервии.
   Осторожно приоткрыв створку ворот, девушка заглянула в конюшню. Разметав руки и ноги, гант сломанной куклой валялся поперёк разложенных шкур. В ногах неопрятной кучей громоздилось скомканное одеяло. Задрав к потолку редкую бородку парень тяжело и прерывисто дышал.
   Тихонько охнув, путешественница бросилась к распростёртому телу, но едва не отдёрнула руку, такой горячей показалась ей сухая кожа молодого человека.
   - Вот батман! - бормотала она, пытаясь приподнять Орри за плечи: "Да у него жар! Температура градусов тридцать девять, а то и все сорок!"
   - Госпожа?! - раздался испуганный вскрик, когда девушка, кое-как уложив ганта на постели, прикрыла его одеялом. - Что вы делаете?
   - Твою работу! - рыкнула Ника, вперив разъярённый взгляд в растерянно хлопавшую глазами Риату. - Я приказала следить за ним, а ты дрыхнешь, как свинья!
   - Простите, добрая госпожа! - взвыв, невольница встала на колени и ткнулась лбом в пол. - Всю ночь глаз не сомкнула, поила, укутывала! Под утро он затих, и я задремала. Наверное, тогда и раскрылся.
   Морщась, девушка махнула рукой. Но тут её взгляд упал на опрокинутую чашку, возле которой виднелось розовое пятно, выделявшееся на не успевших потемнеть досках. Потянувшись, она потрогала его пальцем. Сухо и чуть липко.
   - Недавно, говоришь, заснула? - уточнила путешественница, закипая. - А вино уже высохнуть успела.
   Приподняв голову, Риата посмотрела на хозяйку, на пустую чашку, на пятно и вновь упёрлась лбом в пол.
   - Пощадите рабу свою верную, добрая госпожа, не доглядела! Устала вчера, измучилась, пока усадьбу господина Картена для вас искала. Насилу нашла.
   "Она продрыхла всю ночь, а виновата я?! - изумилась Ника, испытывая острейшее желание отвесить сильно хитроумной бабёнке хорошего пинка. - На жалось давит? Решила, будто нашла моё слабое место!"
   Внезапно охватившая её обида и злость как-то сразу улетучились. Девушка успокоилась, принимая окончательное решение.
   - Хватит голосить. Не надрывайся.
   Невольница удивлённо вскинула голову.
   - Я не стану наказывать тебя за ложь. Руки марать неохота. Впереди дальняя дорога. Мне нужно быть уверенной в тех, кто рядом. Поэтому я тебя просто продам. Взамен куплю какую-нибудь девчонку. Пусть и не такую умную, как ты, зато честную. А складки на платье расправлять да причёску делать научится. И без советов твоих обойдусь. У варваров выжила и здесь не пропаду.
   - Госпожа Юлиса! - с надрывом вскричала Риата, гулко стукнувшись лбом об пол.
   - Голову побереги, - насмешливо фыркнула путешественница. - С синяками за тебя меньше дадут.
   И уже не глядя на рыдавшую невольницу, наклонилась над гантом.
   - Орри, Орри!
   Странно, но когда она ворочала его, укладывая на шкуры, юноша не подавал никаких признаков жизни, а тут вдруг открыл глаза и пошевелил губами.
   - Вода есть? - спросила девушка у рабыни.
   - Есть, госпожа, есть! - вскочив, та бросилась в темноту и тут же вернулась с полной до краёв миской. - Вот, там ещё целая амфора.
   Поднеся чашку ко рту юноши, Ника продолжала отдавать приказания.
   - Беги на кухню и попроси от моего имени у госпожи Картен немного вина взамен того, что ты вылакала ночью!
   - Я...
   - Молчи! - цыкнула девушка. - Я не шутила, когда говорила, что могу тебя продать!
   Невольница испуганным воробьём вылетела из конюшни.
   - Как ты?
   - Плохо, - чуть слышно выдохнул гант. - Предки зовут, госпожа Юлиса. Жаль, умирать приходится на чужой земле...
   - Ты должен и будешь жить! - возразила путешественница с уверенностью, которую совсем не испытывала. - Кто же, кроме тебя, поможет мне отыскать Паули?
   Погруженный куда-то вглубь себя взгляд молодого человека сфокусировался на собеседнице.
   - Вы хотите её найти?
   - Всё для этого сделаю! - пообещала Ника.
   - Пусть помогут вам добрые боги, госпожа Юлиса, - пробормотал раненый, прикрыв глаза.
   - Я рассчитывала на твою помощь, - пробормотала она, шмыгнув носом.
   Тихо вошла Риата, бережно неся в руке большую деревянную кружку.
   Поправив свёрнутую шкуру под головой ганта, девушка, не глядя, протянула руку.
   - Сейчас, госпожа, - засуетилась рабыня. - Разбавлю.
   - Не нужно, - машинально остановила её хозяйка и добавила, сама не зная почему. - Ему такое полезнее.
   Подумав: "Всё равно компот".
   Сделав несколько глотков, Орри в изнеможении откинулся назад.
   Нике показалось, что на сухом, горячем лбу вроде бы выступили редкие капельки пота. Проверив, удовлетворённо перевела дух. Может, жар ещё и спадёт?
   - Я гребень принесла, госпожа Юлиса, - тихо пробормотала невольница, виновато пряча глаза.
   - Тогда расчёсывай, - вздохнула путешественница.
   Сидеть на корточках оказалось не очень удобно, и она встала на колени. Какое-то время рабыня молча заплетала ей волосы в косички.
   - Простите меня, добрая госпожа! - внезапно произнесла Риата дрожащим голосом. - Сама не знаю, как такое вышло? Устала, наверное.
   - Оставь свои оправдания! - морщась, оборвала её девушка. - Если Орри умрет, клянусь памятью отца, которого я никогда не увижу, ты у меня не останешься!
   - Но, госпожа! - выронив расчёску, рабыня рухнула на колени. - Он же при смерти! Не продавайте меня, госпожа! Умоляю, мне так хорошо с вами!
   - Зачем же тогда ты мне врёшь? - усмехнулась Ника. - Всё ещё считаешь дурочкой, которую можно безнаказанно обманывать?
   - Да как вы могли такое подумать?! - рыдая, вскричала невольница.
   - Хватит! - поморщилась хозяйка, вновь начиная злиться. - Ты проспала всю ночь, вместо того,чтобы ухаживать за Орри! И не смей говорить, что это не так!
   Подняв с пола гребень, она почти силой сунула его в расслабленные руки женщины. Тяжело вздохнув, та вновь взялась устраивать причёску госпожи. Покидая конюшню, путешественница сочла необходимым ещё раз предупредить:
   - Не ври мне больше, Риата.
   Хозяева уже сошлись к завтраку в мужской зал.
   - Варвар ещё жив? - поинтересовался хмурый мореход, поправляя здоровье слегка разведённым вином.
   - У него жар, господин Картен, - озабоченно ответила гостья, усаживаясь за стол.
   - Он хотя бы объяснил, как очутился в порту? - консул раздражённо отодвинул блюдо с кашей.
   - Орри слишком болен для разговоров, - покачала головой Ника. - Нужен лекарь, иначе он умрёт, так ничего и не сказав.
   - Кажется, вы спрашивали его про свою служанку? - напомнила Тервия, демонстрируя свою осведомлённость.
   - Он сказал, её забрали, - нехотя ответила путешественница, чувствуя, как от всех этих вопросов у неё стремительно исчезает аппетит.
   - Как? - вскинул кустистые брови мореход. - И её тоже? Кто?
   - Скорее всего, похитители Вестакии, - пробормотала девушка, отводя глаза.
   - Жаль, госпожа Юлиса, что в таком дальнем путешествии вам придётся обойтись только одной рабыней, - ханжески вздохнула хозяйка дома.
   - Почему? - усмехнулась гостья. - Я намерена отыскать Паули.
   Супруги Картен недоуменно переглянулись.
   - Какая глупость! - фыркнул консул. - Вся стража Канакерна не знает, куда делась моя дочь, а вы в одиночку намерены найти свою рабыню!
   Он натужно засмеялся.
   Поскольку Ника уже все для себя решила, то смех консула не произвёл на неё никакого впечатления.
   - Бывает, что служанку легче отыскать, чем госпожу, - небрежно заявила она, поддев ложкой комковатую кашу.
   Мужчина пристально уставился на собеседницу. Но та сохраняла столь невозмутимый вид, что хозяин дома поинтересовался:
   - Почему?
   - Никто не будет строго охранять ту, за которую нельзя получить богатый выкуп.
   - Тогда её лучше убить, - криво усмехнулся мореход. - Ваша Паули уже мертва, госпожа Юлиса.
   - Возможно, - не стала спорить путешественница. - Но я должна в этом убедиться.
   - Каким образом? - издевательски поинтересовался Картен. - Попросите Нутпена выбросить на берег её труп?
   - Думаю, Паули ещё жива, - неуверенно заявила девушка.
   - Вам так кажется, или боги подсказали? - консул продолжал издеваться, но глаза вдруг сразу посерьёзнели.
   Теривия чуть слышно охнула, торопливо прикрыв рот ладонью, и опасливо посмотрела на гостью. Соблазн сослаться на авторитет небожителей казался велик и заманчив. Вряд ли мореход позабыл, как дорого обошлось ему пренебрежительное отношение к предсказаниям пассажирки. Но что, если Паули действительно убили и завтра где-нибудь в порту отыщут её мёртвое тело? Вряд ли после этого Картен будет серьёзно относиться к словам Ники. А ссылка на божественный авторитет ей может ещё понадобиться. Нет, надо выразиться как-нибудь по-аккуратнее.
   - Увы, но боги пока молчат, - осторожно проговорила она. - Но полагаю, что Паули там же, где ваша дочь.
   Консул вновь рассмеялся. Но на этот раз совершенно искренне.
   - Вы хотите дождаться, пока я отыщу Вестакию! - обрадовался он своей догадке. - А потом узнать у неё о своей служанке!
   "Ну, если тебе нравится так думать? - мысленно фыркнула путешественница. - Пожалуйста!"
   - Я всегда знала, что вы мудрый человек, господин Картен, - мило улыбнулась девушка.
   - Поиски могут занять много времени, госпожа Юлиса, - покачал головой собеседник. - Я пока не знаю ни имён похитителей, ни того, что они хотят взамен. А караван Канира Наша уходит со дня на день.
   - Я подожду, - небрежно пожала плечами гостья.
   - Разве вам недостаточно одной рабыни? - вскричала Тервия, с женской непосредственностью позабыв свои собственные слова, сказанные несколько минут назад. - У вас не так много вещей и мало денег, чтобы содержать двух служанок.
   Прежде, чем девушка успела что-то возразить, раздался гневный голос хозяина дома.
   - Мой дом - не гостиница, госпожа Юлиса, чтобы вы жили здесь столько, сколько вам заблагорассудится! Я обещал переправить вас через океан и отправить в Империю. Как только Канир Наш со своими людьми уйдёт из Канакерна, вы покинете этот дом. Если, конечно, не хотите, чтобы мои рабы вышвырнули вас за ворота!
   - Не хочу, - покачала головой Ника, соображая, чем бы ответить на такой неприкрытый ультиматум? - Но и бросать свою служанку я не собираюсь. Поэтому пусть рассудят боги!
   - Это как понимать? - вытаращил глаза собеседник.
   - Если в течении тридцати дней, начиная с этого, я не найду никаких следов Паули, то отправлюсь в Империю через Гедор, долиной Ишмы, - пояснила свою мысль путешественница.
   - Мне всё равно, - зло ухмыльнулся мореход. - Только жить вы будете в гостинице за свой счёт!
   Девушка нервно сглотнула. Происходит то, чего она так опасалась. Консул выгоняет её из дома, оставляя одну в чужом, враждебном городе. "Так и придётся Риату продавать", - мелькнула в голове шальная мысль, а губы сами собой сложились в сардоническую улыбку.
   - В таком случае я не стану дописывать письмо отцу, господин Картен!
   Глаза собеседника опасно сузились, и весь он как-то подобрался, словно хищник перед прыжком.
   - Ты смеешь мне угрожать, глупая девчонка?!
   - Глупые девчонки из дома убегают, господин Картен! - бесстрашно парировала Ника, понимая, что переходит все грани приличия. Но терять больше нечего. Или она опять, в который раз, заставит морехода относиться к себе серьёзно, или тот так и будет вытирать об неё ноги. - А я напомню условия сделки, которую вы заключили с моим отцом. Вы обязаны помочь мне добраться до Империи.
   - Да я тебя... - заревел Картен, вскакивая на ноги, от чего табуретка под ним упала с грохотом, заставившим всех вздрогнуть.
   - В вашей власти сделать со мной всё, что заблагорассудится! - путешественница тоже поднялась из-за стола. - Но нужный знак известен только мне!
   С этими словами она шагнула к дверям, но задержавшись на полпути, добавила:
   - Разве моя просьба настолько обременительна для такого богатого человека, как вы, господин Картен?
   Не дожидаясь ответа, девушка вышла из зала, а за её спиной продолжался бурный разговор хозяев. Кажется, Тервия что-то настойчиво выпытывала у супруга.
   Зайдя в конюшню, Ника внимательно огляделась. Укутанный до подбородка одеялом, Орри то ли спал, то ли пребывал в забытьи, а Риата рядом торопливо ела кашу. Заметив девушку, резво вскочила на ноги и поклонилась.
   - Госпожа.
   - Как он? - спросила та, кивнув на ганта.
   - Горит весь, госпожа Юлиса, - всхлипнула женщина. - Без лекаря точно помрёт. А может, уже никто не поможет.
   - Будем надеяться на лучшее, - буркнула путешественница, присаживаясь возле раненого.
   - Орри, - негромко позвала она.
   Юноша с трудом открыл мутные от боли глаза.
   - Ещё вина хочешь?
   - Нет, - покачал он головой из стороны в сторону и скривился от боли.
   Отодвинувшись в сторону, девушка прислонилась спиной к каменной стене. Несмотря на грозные заявления и решительный настрой, Ника не имела ни малейшего представления о том, как искать Паули. Самым простым и логичным казалось найти Ноор Учага. Но вот где его искать и что с ним потом делать? Если уж отец Вестакии не считает его виновным, то что она сможет ему предъявить? В ответ на все обвинения сын вождя просто рассмеётся и будет прав. Зато Картен прибьёт её за распространение сплетен о любимой дочери, а Румс добавит. Вот и думай, как извернуться, чтобы найти служанку и не разругаться вдрызг с уважаемыми людьми Канакерна?
   - Госпожа Юлиса, - нарушила молчание Риата.
   - Что? - недовольно нахмурилась та.
   - У вас снова пятна видно, - тихо проговорила рабыня. - На шее. Позвольте, я схожу за краской и зеркало принесу.
   - Зеркало не надо, - поморщилась девушка. - "А то эти уроды подумают, что я совсем решила переселиться в конюшню".
   - Слушаюсь, госпожа, - понимающе кивнула невольница. - Я мигом.
   Едва она вышла за ворота, как раздался голос Тервии:
   - Госпожа Юлиса там?
   - Да, госпожа Картен, - ответила Риата.
   Насторожившись, Ника на всякий случай встала. Плохо, если при разговоре супруга консула будет смотреть на неё сверху вниз.
   Но прежде чем войти, хозяйка дома долго прощалась с мужем, который обещал ей продолжить поиски. Только когда за ним захлопнулась калитка, женщина зашла в конюшню, первым делом спросив без особого интереса:
   - Как чувствует себя ваш варвар, госпожа Юлиса?
   "Он скорее ваш, чем мой", - с неприязнью подумала путешественница.
   - Ему нужен лекарь.
   - Я послала Мышь за Пол Таком, - сообщила Тервия. - Он живёт неподалёку и скоро будет здесь.
   - Спасибо, госпожа Картен, - поблагодарила девушка.
   - Мой муж разрешает вам пожить у нас ещё тридцать дней! - надменно и торжественно, словно великую милость, объявила супруга консула, гордо вскинув подбородок. - Но потом вы должны покинуть Канакерн, не зависимо от того, отыщите свою служанку или нет.
   - Если даже я узнаю, где искать Паули, то все равно уйду из вашего дома в оговорённый срок, - уточнила свою позицию Ника. - А если не найду ничего, то уеду из города.
   Немного подумав, собеседница кивнула.
   - Думаю, господин Картен не станет возражать. Конечно, если вы отдадите ему письмо.
   - Разумеется, в тот день, как уйду из вашего дома, - согласилась девушка. - И передайте, что оно будет написано так, как надо.
   - Но вы ни в коем случае не должны распускать сплетни о нашей дочери! - нахмурилась Тервия. - Иначе...
   Её молчание говорило красноречивее всяких слов.
   - Не сомневайтесь, госпожа Картен, ваш супруг мне уже всё объяснил, - успокоила её путешественница, потрогав внезапно заболевшую шею. - Я буду искать только свою служанку.
   "А ради вашей дочери пальцем не пошевелю", - мстительно закончила она.
   Возможно, женщина собиралась высказать ещё какие-то пожелания, но тут в ворота забарабанили, и донёсся взволнованный голос Приска Грока.
   Госпожа Картен торопливо вышла во двор. Ника собиралась последовать за ней, но вовремя вспомнив о синяках, так эффектно украшавших шею, решила остаться в полутёмной конюшне.
   - Госпожа Тервия! - вскричал племянник. - Какой ужас! Я только вчера вечером узнал! Бедная, бедная Вестакия! Кто мог совершить такое злодейство?
   - Есть какие-нибудь новости, госпожа Тервия? - спросил другой голос, и у путешественницы перехватило дыхание.
   - Вот батман! - от волнения по-русски выругалась Ника, и мысли её заметались, как тараканы по кухне. - "Что он подумает, увидев меня в таком виде?! И чего припёрся ни свет ни заря!?".
   - Увы, нет, господин Румс, - со вздохом ответила хозяйка дома. - Муж сказал, что сегодня стражников направят в Рыбное место и Скалтову долину. Быть может, там кто-нибудь что-нибудь знает о нашей дочери?
   Когда кто-то взялся за ручку ворот, девушка в панике забилась в угол. Вдруг судьба смилостивится над ней, что никому не придёт в голову распахивать обе створки, и Румс не увидит позорных пятен на её горле?
   Прижимая к груди тёмный комок, бесшумно вошла невольница.
   - Возьмите, госпожа, - быстро проговорила она, протягивая свёрнутую накидку.
   - Ой, спасибо, Риата! - облегчённо выдохнула Ника, готовая в этот миг расцеловать сообразительную рабыню.
   Путешественница закутала голову, перебросив один конец покрывала через плечо на манер шарфа, таким образом надёжно скрывая шею от нескромных взглядов.
   - А что с раненым варваром? - поинтересовался Румс.
   - Ему плохо, - доложила будущая тёща. - Но я послала за лекарем.
   - Я хотел бы на него посмотреть, - попросил десятник конной стражи.
   - Пройдите сюда, - радушно пригласила госпожа Картен.
   Когда они вошли в конюшню, девушка, поджав колени, скромно сидела возле тяжело дышавшего ганта.
   - Ваш варвар что-нибудь рассказал, госпожа Юлиса? - поинтересовался Румс, опускаясь на корточки и вглядываясь в бледное лицо Орри.
   "И чего они все решили, будто он мой?" - раздражённо подумала девушка.
   - Почти ничего.
   - Эй! - стражник легонько ударил его по щеке. - Как тебя зовут?
   - Орри, - подсказала путешественница, недовольная таким беспардонным обращением с раненым.
   - Орри! - кавалерист хлестнул ганта по лицу.
   Возмущённо охнув, девушка подалась вперёд, собираясь прекратить подобное издевательство, но тут гант неожиданно открыл глаза, прошептав:
   - Кто ты?
   - Румс Фарк десятник конной стражи Канакерна и жених госпожи Вестакии Картен, - представился молодой человек. - Кто тебя ударил? Как ты оказался в порту?
   - Не знаю, - одними губами прошелестел варвар. - Не помню.
   - Оставьте его в покое, господин Фарк! - рассерженной кошкой зашипела Ника. - Вы же видите, он очень слаб.
   Десятник предостерегающе поднял руку, призывая её к молчанию.
   - Вы пришли в город со служанкой госпожи Юлисы?
   - Да, - выдохнул гант.
   - Что с вами случилось? - продолжал допытываться Румс.
   Орри прикрыл глаза.
   - Эй! - новый шлепок по щеке вырвал его из забытья. - Твой рассказ может помочь найти мою невесту и служанку госпожи Юлисы. Я знаю, что настоящие мужчины не боятся смерти. Но ты же не хочешь умереть напрасно?
   Бледные губы юноши дрогнули в подобии улыбки.
   - Дайте воды! - приказал десятник конной стражи.
   Но девушка не доверила ему Орри и сама поднесла плошку с разбавленным вином к пересохшему рту раненого.
   Сделав глоток, тот проговорил:
   - Мы встретили Крека Палпина и Ильде.
   - Кого? - негромко спросил кавалерист, взглянув на Нику.
   - Матроса господина Картена и его жену из племени гантов, - быстро пояснила та.
   Понимающе кивнув, Румс наклонился к раненому.
   - Крек Палпин нас в гости пригласил, - еле слышно пробормотал тот.
   Он закрыл глаза и тут же открыл их.
   - Мы у них не долго пробыли. Поговорили, выпили... Пошли к дому Картена. Заблудились. Встретили воинов. Паули у них дорогу спросила... Потом... Кажется, там повозка стояла... неправильная... и какие-то люди.
   - Где, сколько? - резко спросил десятник конной стражи.
   - Не помню, - лицо Орри перекосила страдальческая гримаса. - Ничего больше не помню.
   - На! - голова юноши дёрнулась от хорошей плюхи. Однако закатившиеся куда-то под лоб глаза и не подумали возвращаться обратно.
   Румс замахнулся ещё раз. Но пылавшая праведным гневом Ника сумела перехватить руку кавалериста и бестрепетно встретила его рассерженный взгляд.
   - Хватит, это не поможет. Вы же видите, он без сознания.
   Молодой мужчина криво усмехнулся. Поспешно разжав пальцы, девушка отпрянула, поправляя накидку.
   На какое-то время в просторном помещении наступила напряжённая тишина.
   - Может, мне раненого в усадьбу отвезти? - нарушил молчание Приск Грок. - Там его невеста и другие женщины. Есть кому присмотреть.
   Заметив колебания на лице хозяйки дома, гостья решительно замотала головой.
   - Ни в коем случае! Он же умрёт ещё по дороге. Дайте ему хотя бы немного отлежаться.
   - Среди своих болячки быстрее проходят, - продолжал племянник, поглядывая на тётушку. - Они переживают сильно. Просили господина Картена поискать его в городе. А у того такое горе приключилось.
   Мужчина тяжело вздохнул.
   - Надо узнать, что скажет лекарь, госпожа Тервия, - веско заявил Румс Фарк. - Вдруг варвара вообще лучше с места не трогать?
   - Ты сюда его невесту привези, господин Приск Грок, - наконец высказалась хозяйка дома и добавила, глядя на гостью с ехидной усмешкой. - А то у госпожи Юлисы ни одной служанки под руками не осталось. Одеть некому.
   - Тогда уже завтра? - просительно уточнил племянник. - Сегодня засветло не успеть. А после того, что случилось, вечерами ездить боязно.
   - Хорошо, - кивнула женщина и предложила. - Пойдём, взглянем на то, что ты привёз.а
   - Всё, как вы заказывали, госпожа Тервия, - почтительно, даже с некоторым подобострастием сказал Приск Грок. - Сыр, масло, виноград.
   В воротах женщина остановилась, выжидательно посмотрев на Румса.
   - Я хочу дождаться лекаря, - проговорил тот, поудобнее устраиваясь на кое-как оструганных досках.
   Дёрнув плечиком, супруга консула бросила настороженный взгляд на гостью, и сжав губы в нитку , вышла. Вскоре её командный голос уже раздавался возле кладовки.
   - Госпожа Юлиса, - обратился к девушке десятник конной стражи. - Вы ничего нового не вспомнили про ту ночь?
   Вначале она собиралась сделать вид, будто не понимает о чём речь, но быстро передумала. Не стоит разыгрывать дурочку перед этим мужчиной. Тем более, ей почти не придётся врать.
   - Увы, господин Фарк, я слишком крепко спала.
   - А ваша рабыня? - задал собеседник неожиданный вопрос.
   Насколько знала Ника, канакернцев не слишком интересовали мнения и впечатления говорящих орудий труда. Видимо, сынок консула всерьёз решил разобраться в исчезновении свой невесты. И что теперь делать? Ответить за Риату? Или дать возможность её допросить?
   Ещё вчера она бы, не задумываясь, позволила рабыни это сделать. Но теперь, когда отношения с невольницей испортились не на шутку, стоит ли рисковать? Впрочем, Риата хоть и стерва, но баба умная, и вряд ли станет ещё больше злить хозяйку. Поэтому, пожав плечами, путешественница спокойно предложила:
   - Спросите у неё сами.
   Рабыня госпожу не подвела. Нацепив маску робкого и до крайности забитого существа, она мямлила, запиналась, перескакивала с одного на другое, вызывая нарастающее раздражение собеседника, но так и не сказала ему ничего конкретного. Окончательно разозлиться десятнику конной стражи помешало появление лекаря.
   Ника ожидала увидеть почтенного седобородого старца, облачённого в какой-нибудь балахон, как у Колдуна из племени Детей Рыси, или в мантию, подобную той, что носили киношные волшебники. Поэтому вид жизнерадостного, полного мужчины, лет сорока, в сине-зелёном хитоне её сильно разочаровал. Впрочем, чёткие распоряжения и умелые действия Пол Така вернули ему уважение девушки.
   Перво-наперво он приказал распахнуть настежь ворота, впустив в помещение солнечный свет. После чего с помощью молчаливого раба снял неумело наложенную Никой повязку, предварительно обильно смочив её бледно-жёлтым раствором. Так, что пациент даже не поморщился, когда отрывали присохшую ткань.
   - У тебя крепкие кости, - говорил лекарь, прикладывая к ране завёрнутый в широкий лист комок неприятной зеленоватой кашицы. - Только череп варвара может выдержать такой удар.
   - А вы знаете, чем били, господин Пол Так? - с надеждой спросила девушка, надеясь, что собеседник обладает ещё и познаниями в судебной медицине.
   - Только не мечом, госпожа, - рассмеялся местный эскулап. - Дубиной, возможно?
   - Он выживет? - поинтересовался Румс.
   - Не знаю, - неопределённо пожал покатыми плечами толстяк. - Рана не опасная. Но Такера наслала лихорадку. С ней справиться труднее. Надо бы принести жертвы Пелксу и Нолипу. А нужные лекарства я оставлю и расскажу, как их принимать.
   - Его можно отвезти за город? - задала свой вопрос Тервия.
   - Лучше подождать, пока спадёт жар, госпожа Картен, - нахмурился Пол Так.
   Десятник конной стражи поднялся.
   - Я ещё зайду, Орри. Быть может, ты все-таки ещё что-нибудь вспомнишь?
   - Постараюсь, господин Фарк, - попробовал улыбнуться гант.
   Попрощавшись с хозяйкой дома и гостьей, Румс ушёл.
   А лекарь тем временем выкладывал из кожаного мешка пучки трав, корешки, кусочки коры, рассказывая Риате, как всё это следует смешивать, заваривать и давать раненому. Ника тоже прислушивалась, зная безалаберный характер рабыни.
   Хозяйка дома поинтересовалась, всем видом демонстрируя крайнюю степень нетерпения:
   - Сколько вы возьмёте за лечение, господин Пол Так?
   - Лекарства нынче дороги, госпожа Картен, - скорбно вздохнул толстяк, не глядя на женщину. - Да и случай тяжёлый. Видите, сколько времени я с вашим варваром провозился? Меньше двадцати риалов никак нельзя.
   Тервия удивлённо вскинула подведённые брови. Предупреждая её возмущение, эскулап поспешно добавил:
   - За эти деньги мой раб будет каждый день менять повязку.
   После непродолжительного спора, супруге консула удалось сбавить цену до тринадцати монет, которые она одну за другой положила в угодливо подставленную руку с чёрной траурной каймой под ногтями.
   - Всё запомнила? - строго спросила Ника у рабыни.
   - Всё, госпожа, - озабоченно пробормотала Риата, с тоской разглядывая разложенные по полу ингредиенты будущих отваров.
   - Не перепутай! - погрозила кулаком путешественница. - Иначе, точно продам!
   И не слушая привычных оправданий, вышла из конюшни.
   - Эй, Терет! - громко крикнул она, оглядев двор. - Где ты прячешься?
   - Что вам нужно, госпожа? - выглянул из сарая привратник.
   - Дверь за мной закроешь! - приказала девушка. - Да не уходи далеко, я скоро вернусь.
   - Но госпожа Картен... - растерянно пробормотал старик.
   Не обращая внимания на лепет раба, она выскочила за ворота, поправив накидку. Увидев удалявшиеся фигуры лекаря и его невольника с мешком за плечами, Ника подтянула подол и бросилась в погоню.
   - Господин Пол Так! - закричала путешественница, отбежав от дома Картенов. - Господин Пол Так!
   Услышав своё имя, толстяк остановился.
   - Подождите, господин Пол Так.
   Оправив платье, девушка пошла к нему скорым шагом.
   - Вам что-то нужно, госпожа? - без малейшего удивления поинтересовался лекарь.
   - Ваша помощь.
   - Так, так, - понимающе закивал мужчина, и чтобы не мешать редким прохожим, поманил её к глухой, сложенной из плоских камней, стене.
   Там, отступив на шаг, критически оглядел Нику с ног до головы, задержав взгляд на животе.
   - Срок большой?
   - Чего? - не поняла собеседница.
   - Давно?
   - Что давно? - окончательно растерялась девушка.
   - Последний раз кровь когда была? - понизил голос лекарь, буравя её пристальным взглядом светло-карих глаз.
   - А вам что за дело? - отстранилась путешественница. - "Неужели извращенец попался, а по виду не скажешь?"
   Настала очередь удивляться эскулапу.
   - Но вам же нужна моя помощь. Не так ли?
   "Он решил, что я беременна и хочу с его помощью избавиться от ребёнка!" - догадалась Ника, и не удержавшись, рассмеялась, замахав руками.
   - Простите, господин Пол Так. Вы меня не так поняли. Я хочу у вас кое-что узнать.
   - Вот как? - вскинул брови толстяк. - И что же вас интересует?
   - Правда ли, что вы лучший лекарь Канакерна? - девушка решила, что для начала лесть будет совсем не лишней.
   И не ошиблась.
   Положив руки на пояс, собеседник важно кивнул непокрытой головой, ещё сильнее выпятив брюхо.
   - Это так, госпожа. Не знаю вашего имени.
   - Ника Юлиса Террина, - представилась путешественница и спросила. - И вы, наверное, знаете все лекарства и снадобья.
   - Ну, не все, - Пол Так решил все же проявить скромность. - Но больше, чем кто-нибудь в городе. Вы сами заболели, госпожа Юлиса, или мечтаете кого-нибудь приворожить?
   Он лукаво улыбнулся.
   - Меня интересует средство, способное погрузить человека в глубокий, спокойный сон, - вернула ему улыбку Ника.
   Собеседник насторожился.
   - Их много. Слеза Ноны - это настойка из ягод кончарника. Улыбка Аниры - отвар из ягод дурмана и корней лещины. Но зачем они вам? Плохо спите?
   - А порошок среди них есть? - игнорируя вопрос, продолжала расспрашивать путешественница.
   - Порошок? - переспросил лекарь.
   - Именно порошок, - подтвердила настырная девица. - Такой, чтобы выпить с водой или вином.
   - Если только Песок Яфрома, - задумчиво проговорил Пол Так. - Но в его состав входят редкие ингредиенты, и он быстро портится, поэтому дорого стоит. Его делают только на заказ. А Слезы Ноны есть у меня в лавке.
   - Видимо, у Песка Яфрома есть какие-то особенные свойства, если люди его покупают? - продолжала допытываться Ника.
   - Это так, госпожа Юлиса, - кивнул собеседник. - Все те средства, которые я вам перечислил, могут быть опасны в неумелых руках. Понимаете?
   - Разумеется, - кивнула она. - Если выпить слишком много - можно вовсе не проснуться.
   - Правильно, - подтвердил лекарь. - Особенно, если человек стар, ослаблен болезнью. Или женщина после родов. Им любые сонные настойки надо принимать с осторожностью. И только Песок Яфрома практически безопасен. Чтобы им отравиться, надо выпить не меньше горсти.
   - Спасибо, господин Пол Так, - поклонилась девушка. - Вы, действительно, неиссякаемый источник знаний во всём, что касается лекарского искусства. А вам кто-нибудь его заказывал в последнее время?
   - Больше месяца никто не спрашивал, - растерянно пробормотал толстяк. - Но зачем вам это?
   - Люблю узнавать новое! - рассмеялась Ника, и ловко проскочив между ним и стеной, заторопилась к дому Картена.
   Звонко шлёпая подошвами сандалий по каменной мостовой, путешественница поняла, что Вестакия оказалась не такой уж глупой и бездушной особой, как она думала раньше. Влюбчивая дочка морехода всё же постаралась, чтобы от её бегства никто не пострадал.
   Калитка открылась после первого стука. Уже привычно не замечая Терета, девушка быстро вошла во двор, где тут же услышала грозный вопрос:
   - Куда вы уходили, госпожа Юлиса?
   Хозяйка дома торопливо шла к ней по галерее, хмуря густо подведённые брови.
   - Я хотела кое-что узнать у лекаря, - не стала ничего скрывать гостья.
   - А почему вы не спросили его, пока он был здесь? - подозрительно сощурилась Тервия.
   - Не хотела, чтобы мне помешали, госпожа Картен, - ответила девушка с любезной улыбкой.
   - Что?! - вытаращила глаза женщина, замерев в трёх шагах от неё. - В моём доме живёшь и от меня же скрытничаешь, подлая бестия?!
   Ника сумела сохранить невозмутимое выражение лица, хотя по спине с дробным топотом промчался табун ледяных мурашек.
   "Вот батман! Кажется, я перегнула. Опять мой язык накликал приключений на задницу. Надо срочно что-то придумать. Но только ни в коем случае не извиняться, иначе будет ещё хуже".
   - Вы говорите грубо и несправедливо! - чётко произнесла она, надменно вздёрнув подбородок и глядя куда-то мимо пышущей гневом собеседницы. - Вы оскорбляете, даже не желая узнать, что же мне удалось выяснить.
   Никак не ожидавшая подобной отповеди хозяйка дома шумно дышала, то ли не находя слов от возмущения, то ли пытаясь побороть душившую её злобу.
   - Что же вам такое сказал господин Пол Так?
   - Не так важно, что он говорил, госпожа Картен, - тщательно подбирая слова, произнесла путешественница. - Главное, что тот, кто опоил сонным зельем ваших.... домочадцев, ни в коем случае не хотел причинять им зло.
   Девушка предполагала, что Тервия прекрасно знала, кто на самом деле усыпил Уртекса и рабыню-няньку, но не могла в этом признаться даже самой себе. Во всяком случае, пока. Но дочь свою она любила. Поэтому лицо женщины дрогнуло. Нервно сглотнув слюну, Тервия отвела глаза.
   - С чего вы так решили?
   - Очень похоже, что средство было в виде порошка. Я решила узнать у лекаря, какие они бывают. И вот, что он мне рассказал...
   Собеседница слушала с жадным вниманием, отдельные фразы заставляла повторять дважды.
   - Песок Яфрома, - пробормотала она задумчиво. - Это очень хорошее средство. Я давала его маленькому Уртексу, когда он в детстве животом мучился. Но как вы догадались, что использовали именно порошок?
   Ника едва не застонала от облегчения. Колени ослабели, а сердце забилось как отбойный молоток. Ей все же удалось заинтересовать Тервию. Значит, лучше ничего не скрывать. Супруга морехода кажется достаточно умной, чтобы разобраться в её рассуждениях.
   - Может, нам лучше уйти со двора? - предложила путешественница.
   Госпожа Картен оглянулась, и наблюдавшие за их беседой рабы тут же попрятались.
   - Пройдёмте в мою спальню, госпожа Юлиса?
   Удобно расположившись на сидении, напоминающем кресло с подлокотниками, но без спинки, девушка рассказала всё, что касалось сонного зелья, не скрывая ни имён, ни обстоятельств.
   В тайне она с тревогой ожидала новой порции возмущённых упрёков, криков, а то и очередного скандала с угрозой выгоняния из дома. Но собеседница помалкивала, то ли очень внимательно слушая, то ли думая о чём-то своём. Возможно, начала сомневаться в успехе затеянных мужем поисков? Или устала ждать требований о выкупе и теперь хваталась за любую возможность выяснить хоть что-то о судьбе своей дочери?
   Когда гостья закончила свою историю, хозяйка поинтересовалась:
   - Что вы собираетесь делать дальше?
   - Пол Так сказал, что Песок Яфрома делают только на заказ, - ответила Ника. - Думаю обойти всех лекарей в городе и попробовать узнать, не покупал ли кто его в последнее время?
   - Вы помните о своём обещании моему мужу? - помолчав, спросила женщина.
   - Разумеется, госпожа Картен, - чуть склонила голову путешественница. - Я ни в коем случае не собираюсь упоминать о вашей дочери.
   - Тогда я не стану вам мешать, - Тервия поднялась со своего места, давая понять, что разговор окончен.
   - Благодарю вас, госпожа Картен, - собеседница тоже встала.
   - Но попрошу отложить ваш визит к лекарям.
   - Почему? - нахмурилась девушка.
   - Мне нужно отлучиться и, возможно, надолго, - снизошла до объяснения супруга консула. - Уртекс тоже уйдёт на занятия. Какая бы беда не свалилась на нашу семью, учёбу лучше не прерывать. Я не хочу оставлять рабов дома одних. Вам не нужно ничего делать. Этих скотов держит в узде само присутствие свободного человека.
   - Хорошо, госпожа Картен, - согласилась Ника, весьма довольная неожиданной покладистостью женщины.
   Уже в дверях её остановил голос хозяйки дома.
   - Если что-нибудь узнаете, сообщите мне.
   - Обязательно, - охотно кивнула гостья.
   - А вот мужу лучше ничего не говорить, - Тервия криво усмехнулась. - Пусть это будет наш маленький женский секрет, госпожа Юлиса.
   - В который не стоит посвящать мужчин, - в тон ей добавила путешественница и торопливо прошла в свою комнату, где без сил рухнула на кровать, устав от разговора с этой женщиной.
   Ника слышала, как убежал на учёбу Уртекс, как немного погодя госпожа Картен вываливала на голову кухарки и Обглодыша кучу ценных указаний. Когда прозвучало её имя, девушка, не выдержав, подошла к окну. Как раз в это время стоявшая у ворот супруга консула показывала рукой в ту сторону. Заметив гостью, Тервия улыбнулась, а рабы низко поклонились, увидев ту, к которой следует обращаться в случае непредвиденных обстоятельств.
   На сей раз хозяйку сопровождала не только верная Мышь с корзиной за плечами, но и Дербан, по такому случаю умытый и обряженный в чистый, хотя и мятый хитон.
   Сидеть в комнате быстро надоело, и Ника спустилась в сад, надеясь отыскать ещё сохранившуюся прохладу среди высоких, каменных стен. Проходя через спальню Вестакии, она подумала, что сонный порошок необходимо где-то хранить, перед тем как пустить в дело. До полиэтиленовых пакетов и пластиковых пузырьков в этом мире ещё не додумались, а столь ценный продукт не будут заворачивать в лопух или кусок старой кожи. Значит, имелся какой-то мелкий сосуд - глиняный, деревянный или даже стеклянный. Интересно, Тервия уже осматривала вещички своей дочери?
   "Вряд ли, - подумав, покачала головой Ника. - Я бы знала. Тогда исправим это упущение. Посмотрим, что здешние девчонки от родителей прячут?"
   Однако, прежде чем подвергнуть комнату тщательному и по возможности незаметному обыску, следовало позаботиться о безопасности. Судя по распоряжениям Тервии, до уборки у рабов руки не скоро дойдут. Помешать любительнице частного сыска может только Валрек. Мальчишка неуправляемой ракетой носится по дому, двору и саду, откуда ни возьмись появляется в самых неожиданных местах.
   К счастью долго искать самого младшего Картена не пришлось. Оседлав деревянную лошадь, тот поражал деревянным мечом воображаемых врагов, а помощница кухарки катала её по каменным плитам двора. Судя по грозным крикам Валрека, сражение было в самом разгаре, так что какое-то время у любопытной путешественницы есть.
   Первым делом осмотрела разложенную на туалетном столике косметику, мельком подивившись скудности набора. Увы, но пустой посуды там не оказалось. Заглянула под ковёр, тоже безрезультатно. Ощупала кровать. Всё напрасно. Либо здесь есть какой-то тайник, либо Вестакии просто нечего прятать. А значит, надо искать её сообщника и скорее всего из рабов. К сожалению, Ника понимала, что у неё нет никакой возможности провести расследование в той среде. Невольники не станут с ней откровенничать. А с Риатой?
   Девушка хмыкнула, оглядела комнату, убедившись, что следы обыска сразу в глаза не бросаются, и заторопилась в конюшню.
   Довольная рабыня сообщила, что Орри хорошо пропотел и теперь спит, а ей надо бы сходить на кухню и приготовить отвар.
   - Отправляйся, - кивнула Ника, присаживаясь на всё ещё чистый пол. - И пока там будешь, попробуй кое-что узнать....
   - Если пузырёк стеклянный, может, кто его и видел, - задумчиво проговорила Риата, выслушав хозяйку. - Они дорогие. А если глиняный - просто разбили и выкинули через забор.
   - Имей в виду, что это могла быть деревянная или берестяная коробочка, - добавила девушка.
   Прихватив сушёную траву и корешки, рабыня ушла, оставив госпожу наедине с мирно похрапывавшим Орри. Вскоре ей опять стало скучно, а тут ещё стали донимать мухи, носившиеся по конюшне с громоподобным жужжанием, норовя сесть на лицо или открытые участки кожи. Даже гант то и дело дёргался, отгоняя докучливых насекомых. Устав от них отмахиваться, Ника устремилась в садик.
   Валрек уже переселился туда, разложив на мраморной скамье своё игрушечное войско. Прикорнувшая под кустом рабыня встрепенулась, заметив хозяйскую гостью, и стала прилежно таращить осоловевшие глаза на маленького господина.
   Сорвав веточку, та негромко сказала:
   - Пусть тебе в следующий раз приснится то, что с тобой сделает хозяйка, если ты не углядишь за её сыном.
   Мятое лицо невольницы побледнело, она что-то забормотала в своё оправдание, но девушка не стала даже прислушиваться.
   Отгоняя мух от себя и Орри, она размышляла над тем, кто из рабов мог стать сообщником Вестакии и сына вождя варваров? Ежу понятно, что вдвоём им не организовать её побег из родительского дома. Надо как-то договариваться, а значит, поддерживать связь. Да и Песок Яфрома вряд ли покупала сама дочь морехода.
   Перебрав в уме всех невольников, достойная последовательница Шерлока Холмса, мисс Марпл и Виолы Таракановой остановила свой выбор на Мыши. Судя по шрамам на спине, ей есть за что ненавидеть Тервию, и тем не менее она по-прежнему оставалась доверенной рабыней хозяйки. Сопровождая госпожу в походах по городу, она теоретически имела возможность передавать письма от Вестакии пылкому возлюбленному и наоборот. Услужливая память сейчас же подсказала, как днем перед самым побегом Мышь попросилась в уборную. Скорее всего, там ей и передали волшебный порошок! Ника едва не подпрыгнула от восторга, но вовремя удержалась, ограничившись тихим: "Йес!" - и неприличным жестом.
   Гант застонал, пытаясь перевернуться на бок. Она поспешила на помощь. Поправила подушку, прикрыла одеялом и вновь продолжила гордиться своим умом и сообразительностью.
   "Вот только какой от этого толк? - внезапно подумала девушка. - Как это знание поможет мне найти Паули?"
   И сама себе ответила: "Да никак!".
   У неё нет ничего, кроме неясных подозрений с туманными умозаключениями. За время путешествия по городам Западного побережья и проживания в Канакерне она достаточно изучила местный народ: и свободных, и рабов. Стоит ей подойти к Мыши с подобными обвинениями, как та выпучит глаза, зальётся слезами и даже, чего доброго, грохнется на колени, так правдоподобно отнекиваясь, что не поверить ей будет просто невозможно. Тем более сами хозяева рабыни уже отыскали виновную в похищении Вестакии, а о добровольном бегстве дочери и слышать не хотели. Так что рассчитывать на добровольное признание Мыши - не стоит. Впрочем, последний разговор с Тервией внушал, как говорится, определённые надежды. В настоящее время госпожа Картен ещё не готова публично поставить под сомнение версию супруга, но если он не отыщет дочь, всё может скоро измениться. Вот к этому моменту Ника обязана иметь под рукой как можно более исчерпывающие доказательства преступных намерений Мыши. А уж хозяйка выбьет из неё всю правду. В прямом смысле.
   Путешественница два раза поила раненого и один раз подставляла глиняную миску, чтобы тот кое-как справил нужду, а Риата всё не появлялась. Девушка уже начала злиться, заподозрив, что под предлогом исполнения поручения хозяйки хитрая невольница устроила себе перекур.
   Рабыня пришла, неся на вытянутых руках закутанный в тряпки горшочек. Быстро поставив его на пол, метнулась к рассерженной Нике, дуя на обожжённые пальцы.
   - Есть! - таинственно прошептала она. - Маленький стеклянный пузырёк с кожаной пробкой кухарка видела у Мыши!
   Путешественница опять чуть не крикнула: "Йес!!!"
   Чувствуя, что угодила хозяйке, женщина затараторила:
   - Он у неё вчера из-за пазухи выпал, когда обед господам носили. Кривая Ложка спросила, что это такое? А та говорит, что средство от беременности. Мышь иногда с Обглодышем балуется. Только думаю, врёт. В стеклянной посуде дорогие снадобья держат, а откуда у рабыни деньги?
   Поблагодарив невольницу за усердие и результат, девушка оставила её с Орри, а сама вернулась в свою комнату. Ей вдруг пришло в голову, что если уж она решила задержаться в Канакерне, то следует извиниться перед Каниром Нашем и объяснить причину отказа от его услуг письменно. А там пусть с Картеном разбирается.
   К сожалению папируса у неё оказалось слишком мало для пространного послания. Пришлось для начала обдумать короткий, прочувственный текст, а потом старательно выводить его, трясясь над каждой буквой, помня, что аристократы не посылают обляпанные кляксами письма.
   За этим увлекательным занятием её застало возвращение Уртекса. Парнишка, что-то прокричав, промчался по двору и исчез где-то на первом этаже дома.
   А ближе к полудню заявилась Матра Фарк в сопровождении дородной, мужеподобной рабыни. Узнав от привратника, что госпожа Картен ушла и ещё не вернулась, женщина собралась уходить. Но тут появился старший сын консула и, изображая радушного хозяина, пригласил знатную гостью подождать его мать за стаканчиком вина.
   - Проходите, госпожа Фарк, - кланяясь, настаивал подросток. - Мама скоро придёт.
   - Ты, что же, один дома? - спросила Матра, шагая вместе с Уртексом через двор.
   - Ещё госпожа Юлиса, - охотно сообщил тот.
   - Тогда тоже пригласи её выпить с нами? - предложила женщина.
   Проводив её в мужской зал, парнишка галопом бросился на кухню, очевидно, спеша отдать нужные распоряжения. А чуть погодя, его торопливые шаги послышались уже на втором этаже. Пару раз ударив костяшками пальцев по косяку, он, не дожидаясь разрешения, вошёл в комнату.
   - Госпожа Юлиса, госпожа Фарк приглашает вас выпить стаканчик вина.
   - Благодарю, - чинно склонила голову девушка. - Я сейчас спущусь.
   Она бросила взгляд в мутноватое зеркало, лишний раз убедившись, что наложенная Риатой краска всё ещё маскирует синяки на шее.
   После обмена дежурными любезностями, супруга консула поинтересовалась состоянием Орри. Вчера вечером сын рассказал ей занимательную историю спасения варвара из рыбных сараев Привла Ларга. Узнав, что Румс уже заходил сегодня справиться о самочувствии ганта, женщина мягко посетовала, что ещё не разговаривала с ним сегодня. Тогда Ника, ничего не скрывая, поведала любопытной собеседнице всё, что десятник конной стражи сумел узнать от Орри.
   Выяснив в ходе разговора, что путешественница собирается остаться в Канакерне, чтобы отыскать свою служанку, Матра осуждающе покачала головой.
   - Очень неосмотрительно, госпожа Юлиса, откладывать встречу с родственниками из-за какой-то рабыни. Вас не поймут.
   Скромно сидевший у края стола Уртекс закивал и быстро разлил по опустевшим стаканам разведённое вино.
   - Меня удивляют такие слова, госпожа Фарк, - скромно потупив взор, отозвалась девушка. - Вы же рачительная хозяйка большого и богатого дома, а значит, должны понимать, что не следует бездумно разбрасываться людьми и имуществом. Мои родственники не видели меня ни разу в жизни, и задержка в месяц или даже два ничего не решит. А вот отношение ко мне может измениться, если они узнают, что я бросила своего человека.
   - Почему вы так решили? - нахмурилась Матра. - Мне кажется, наоборот. Им понравится ваше стремление как можно скорее встретиться с семьёй.
   - Наш род, госпожа Фарк, известен тем, что издавна ценит верных людей, - назидательно проговорила Ника. - Как же я смогу считать себя достойной его славного имени, если не сделаю ничего, чтобы спасти свою служанку?
   Возможно, со стороны подобная речь звучала выспренно и натужно, но собеседница не нашла что возразить. Вместо этого, она перенесла своё внимание на Уртекса, расспрашивая его о Вестакии. Гостью интересовало, тоскует ли он по сестре? Не получили ли родители от неё весточки?
   К счастью, парнишке не пришлось долго отвечать на неудобные вопросы. Очень вовремя вернулась госпожа Картен. Услышав её голос у ворот, все трое поспешно покинули мужской зал.
   Кроме Мыши и Дербана, она привела с собой пожилую, полную рабыню с круглым, приятным лицом и какой-то виноватой улыбкой. Та скромно стояла позади, держа в руках небольшой узелок, очевидно, составлявший все её имущество.
   Тервия и Матра громко чмокнулись, после чего гостья выразила хозяйке своё искреннее сочувствие и горячую моральную поддержку.
   Из садика примчался ужасно довольный Валрек и с радостным криком повис на шее матери. Та взяла его на руки, что делала редко, и спросила, как ему понравилось гулять с новой нянькой?
   - Она плохая! - надулся мальчик. - Совсем не умеет играть! Все её песенки и сказки я уже слышал! А ещё у неё противный голос.
   - Тут уж ничего не поделаешь, - с лёгкой грустью пожала плечами мать. - Боги создали её для кухни, где она и умрёт. Но я купила тебе новую няньку.
   Она обернулась к полной рабыне.
   - Раньше её называли Хадой. Я решила, что это имя и нам подходит.
   Невольница низко поклонилась, проговорив мягким, ласковым голосом:
   - Здравствуйте, маленький господин.
   Быстро соскочив с рук Тервии, мальчик деловито обошёл вокруг рабыни, рассматривая её с уморительно-серьёзным видом.
   - Ты умеешь играть в горожан и варваров?
   - Нет, маленький господин, - грустно улыбнувшись, покачала головой женщина. - Но если вы мне покажете, как это делается, я быстро научусь.
   Видимо, не получив ожидаемого ответа, маленький рабовладелец подозрительно сощурился.
   - А какие сказки ты знаешь? Про Карелга и стоглавого великана знаешь?
   - Да, маленький господин, - подтвердила свою квалификацию новая нянька. - А ещё я знаю историю о том, как Карелг победил огненного змея. О летучем ковре и смешливой горе, о жестоком царе и волшебном кувшине. И ещё много-много разных сказок.
   - Ух ты! - лицо Валрека расплылось в счастливой улыбке. - Мама, она мне нравится!
   Но тут же посуровело.
   - Только не спи так крепко, как старая нянька!
   - Я сплю очень чутко, маленький господин, - заверила Хада. - И проснусь по первому вашему зову.
   - Смотри! - мальчик строго погрозил коротеньким грязным пальцем. - А то прежнюю няньку мама до смерти наказала.
   - Ну, хватит пугать Хаду, - торопливо прервала его Тервия. - Она старательная рабыня, и мне не придётся поступать с ней так сурово.
   - Мышь! - позвала хозяйка дома. - Покажи Хаде спальни господ и всё, что ей нужно знать в доме.
   - Я покажу! - вскричал Валрек. - Я сам всё покажу!
   - Хорошо, - улыбнулась мать. - Идите.
   - Сюда, Хада, - позвал новую няньку мальчик. - Посмотришь на мои игрушки.
   Проводив довольным взглядом сына, удалявшегося в сопровождении двух рабынь, госпожа Картен обернулась к знатной гостье.
   - Спасибо, что навестили, госпожа Матра.
   - Как я могла оставить вас одну в такое время? Мы же почти родственники.
   - Да, - тяжело вздохнула Тервия. - На нашу семью обрушились такие тяжкие беды. Я ни о чём не могу думать, только о дочери, а тут приходится заниматься хозяйством. Но кому ещё я могу доверить дом?
   Шумно высморкавшись, она внезапно встрепенулась:
   - Надеюсь, мой сын предложил вам вина?
   - Он чудесный мальчик, госпожа Тервия, - заверила её гостья и тут же поправилась, заметив недовольную гримасу на лице Уртекса. - Вернее, почти юноша. Мы хорошо с ним поговорили. И с госпожой Юлисой.
   - Ещё раз простите меня, госпожа Матра, - в порыве чувств хозяйка прижала руки к груди. - Но я должна посмотреть, все ли в порядке с обедом. А потом мы с вами поговорим.
   Сообразив, что это предложение к ней никак не относится, Ника осторожно шагнула на галерею и вскоре очутилась в своей комнате. Немного погодя, она услышала, как супруги консулов тоже поднялись на второй этаж. Видимо, Тервия решила принять дорогую гостью подальше от любопытных ушей рабов.
   Солнышко давно перевалило за полдень, у девушки под ложечкой уже не сосало, а грызло, так что она едва успевала глотать наполнявшую рот слюну, непрерывно выделявшуюся под влиянием доносившихся с кухни запахов. Но хозяйка не спешила звать её к обеду. Очевидно, решила дождаться супруга. Но вместо Картена пришёл какой-то мальчишка с запиской от него.
   Только после этого рабы забегали и засуетились. Уже сидя за столом, путешественница узнала, что мореход получил приглашение на обед от Первого консула и вернётся только вечером.
   Две почтенные матери семейств продолжили свой неторопливый разговор и в мужском зале. Тервия привычно жаловалась на рабов, на жизнь и даже иногда на богов. А Матра, как могла, её утешала. При этом глазки у них заметно поблёскивали, дряблые щёки порозовели, а языки всё больше заплетались.
   Девушка подумала, что хуже пьяных мужиков могут быть только пьяные женщины. И поскольку никто не обращал на неё никакого внимания, принялась быстро поглощать сваренную со специями рыбу, чтобы побыстрее покинуть зал.
   Однако она ошибалась.
   - Вы куда-то торопитесь, госпожа Юлиса? - внезапно обратилась к ней Матра.
   - Да, госпожа Фарк, - прожевав, смущённо пробормотала путешественница. - Мне нужно сходить на рынок.
   - Хотите купить что-то конкретное? - улыбнулась женщина. - Или просто погулять?
   Прежде чем Ника успела придумать подходящий ответ, в разговор вступила Тервия.
   - Отложите свою прогулку на завтра, госпожа Юлиса, - глядя на неё в упор пьяными глазами, попросила хозяйка дома. - Многие торговцы уже разошлись.
   - Утром выбор больше, - поддержала её знатная гостья. - Но продают дороже.
   - Не всегда, - возразила госпожа Картен.
   И женщины принялись с жаром обсуждать влияние времени суток на ценообразование. Не желая ссориться с супругой морехода, Ника решила последовать её совету и осталась дома.
   Она навестила Орри. Парень всё ещё страдал от высокой температуры, но девушке показалось, что жар все же немного спал. Вот только разговаривать ганту по-прежнему не хотелось.
   Выпроводив будущую родственницу, Тервия тоже заглянула в конюшню, наполнив просторное помещение ароматом вина и специй. Но путешественнице показалось, что выглядит она гораздо трезвее, чем за столом.
   "И здесь одно притворство и обман", - хмыкнула про себя девушка.
   Сухо поинтересовавшись самочувствием раненого, хозяйка дома, не дослушав ответ, позвала гостью за собой.
   - Ваша забота об этом варваре выглядит предосудительно, госпожа Юлиса, - высокопарно проговорила женщина, едва они ступили на галерею. - Старая дура Фарк уже спрашивала, не любовники ли вы? Меня это не интересует. Но подобное поведение бросает тень на мой дом, поэтому будьте добры, вести себя прилично!
   - Вы считаете, что я могла связаться с Орри?! - возмущённо фыркнула собеседница.
   Но госпожа Картен быстро удалялась, выпрямив спину и гордо вскинув голову, украшенную затейливой причёской.
   Пыхтя от возмущения, Ника почувствовала себя на редкость глупо. Наверное, так же, как Риата, когда хозяйка убегает, не желая её выслушать. Само-собой после этого гостье осталось только удалиться в свою комнату, где, дуясь, мрачно разрабатывать планы мести надменной старой корове!
   Сам господин Картен явился поздно вечером сильно пьяный и ещё более расстроенный. Судя по обрывкам разговора, доносившегося до комнаты девушки, поиски Вестакии опять не дали никаких результатов. Поэтому неудивительно, что консул за ужином выглядел, словно грозовая туча, готовая разразиться молниями и пролиться бурным ливнем. Он вяло ковырялся пальцами в подливке, изредка поглядывая на притихших домочадцев.
   Те, чувствуя настроение главы семейства, опасливо помалкивали, молча жуя мясо. Ника насторожилась, почувствовав на себе неприязненный взгляд морехода.
   - Нашли свою служанку, госпожа Юлиса? - с притворным участием поинтересовался он.
   - Ещё нет, господин Картен, - стараясь говорить как можно вежливее, ответила девушка. - Завтра пойду на базар, буду расспрашивать людей.
   - А что же сегодня не сходили? - вскинул брови консул, и собеседнице показалось, что в глубине тучи, где глухо клубились рваные, тёмно-серые клочья, раздалось негромкое, грозное ворчание, не предвещавшее ничего хорошего.
   - Не получилось, господин Картен, - кротко вздохнув, путешественница отложила ложку.
   - Чем же вы занимались целый день, госпожа Юлиса? - лицо мужчины скривилось в злорадной усмешке. Сверкнула молния, оглушительный треск разорвал небо. - Валялись на кровати, читая свитки Днипа Виктаса, или возились со своим варваром?
   Ника выжидательно уставилась на Тервию.
   "Ну, и чего молчим, кого ждём? - раздражённо думала девушка. - Не хочешь говорить? Так я сама скажу".
   - Это я попросила госпожу Юлису остаться дома, - пробормотала женщина, подняв глаза на мужа.
   - Зачем? - нахмурился тот.
   - Разве ты забыл, что мне пришлось сходить к Привлу Браке за новой нянькой для нашего младшего сына? - напомнила Тервия. - Уртекс был на занятиях, а оставлять рабов одних...
   Она замялась, скорчив кислую гримасу.
   - Ну, понятно, - проворчал мореход.
   Кажется, буря миновала, и сквозь серо-синюю плотную массу тучи уже просвечивали голубые пятнышки чистого неба. Путешественница перевела дух, надеясь, что теперь-то её оставят в покое. Как бы не так!
   Сделав глоток из бронзового стакана, консул могуче рыгнул, и пьяно покачав головой, презрительно фыркнул:
   - Просто будете ходить и спрашивать у первого встречного? Ничего бесполезнее не придумали?
   - Надо же с чего-то начинать, господин Картен? - наивно хлопнула ресницами собеседница.
   Мореход мрачно нахохлился, а глаза его уставились на гостью с таким видом, словно собирались просверлить в ней дырку.
   - Паули мало похожа на горцев, - поспешно добавила Ника, опасаясь, как бы тот не посчитал последние слова издёвкой. - Вдруг кто-нибудь обратил на неё внимание?
   - Если вам так хочется заниматься глупостями, госпожа Юлиса, - криво усмехнулся консул. - Можете попробовать. Случается, что ветреная богиня удачи Канни дарит свою благосклонность людям, которые её совсем не заслуживают.
   - Небожителям виднее, кому из смертных помогать, господин Картен, - заметила собеседница, добавив в голос капельку издёвки.- Я все же попробую.
   - Не возражаю, - дурашливо развёл руками мужчина. - Время у вас ещё есть, а делать всё равно нечего. Караван Канира Наша завтра покидает Канакерн.
   - Как? - встрепенулась путешественница. - Он же обещал прислать человека и предупредить меня заранее?
   - Мы с ним сегодня утром встретились, и я сказал, что вы решили остаться, - пояснил мореход. - Но если вы вдруг передумали, я утром сам провожу вас в усадьбу Пиркнела Фнера.
   - Нет, господин Картен, - покачала головой девушка. - Я буду искать Паули.
   "Вот батман! - раздражённо думала она. - Стоило мучиться, писать это дурацкое письмо. Ещё и папирус весь извела".
   - Делайте, что хотите, - устало махнул рукой консул и тяжело поднялся с табурета.
   После нотации, что ей прочитала хозяйка, гостья решила свести посещение раненого ганта к минимуму. После ужина Риата помогла хозяйке принять ванну, попутно доложив о самочувствии подопечного. При этом она ещё раз клятвенно пообещала ухаживать за ним со всем возможным прилежанием. Не имея ни сил, ни желания с ней разговаривать, девушка отослала рабыню в конюшню, а сама устало поднялась в свою комнату.
   Видимо, перспектива очередной перепродажи напугала невольницу, потому что рано утром Нику разбудил её вкрадчивый голос:
   - Пора вставать, госпожа Юлиса.
   "Почему она здесь?" - молнией сверкнувшая мысль вырвала девушку из сна.
   - Что с Орри?
   - Варвар спит, госпожа, - быстро затараторила женщина. - А я принесла вам воду для умывания.
   Сев на кровати, путешественница со вкусом потянулась.
   - Госпожа Картен уже проснулась?
   - Все встали, госпожа Юлиса, только маленький господин ещё спит, - полушёпотом ответила рабыня, помогая хозяйке выбраться из ночной рубашки. - Господин Картен поднялся ещё до рассвета и всех разбудил.
   "Напоролся вчера до поросячьего визга, - раздражённо думала Ника, вытираясь жёстким, льняным полотенцем. - Вот и шатается ни свет ни заря".
   Внешний вид хозяина дома вполне соответствовал душевному состоянию. Землистое, опухшее лицо, набрякшие под покрасневшими глазами мешки и крепко вцепившаяся в кубок волосатая рука.
   Под его тяжёлым, давящим взглядом, гостья вслед за Уртексом брызнула капельку вина на пол в честь домашних богов. Вообще-то, это полагалось делать возле горящего очага, но если тот располагался слишком далеко, практичные канакернцы совершали крошечное возлияние прямо на пол.
   "Неужели, опять будет приставать?" - с мрачным раздражением думала девушка, чувствуя, как каша комом встаёт в горле. Ей вдруг стало нестерпимо противно находиться в этом доме.
   Едва дождавшись, как госпожа Картен выпроводит супруга из дома, путешественница подошла к ней, чтобы узнать количество и адреса проживавших в городе лекарей.
   - Вы собираетесь идти прямо сейчас? - удивилась женщина.
   - А чего мне ещё ждать? - вопросом на вопрос ответила собеседница.
   - У меня нет людей, чтобы приглядывать за вашим варваром, госпожа Юлиса, - сурово нахмурилась хозяйка дома. - А он, как мне сказали, даже встать не в состоянии.
   - За ним ухаживает моя невольница, госпожа Картен, - напомнила гостья. - Или вы хотите поручить ей какую-то другую работу?
   - Нет, - слегка смутилась Тервия. - Но знатная девушка не может ходить по городу в одиночку. Это опасно и неприлично.
   "Вот батман! - едва не взвыла Ника. - Вчера не дала с Орри поговорить, сегодня из дома не выпускает А завтра запрёт в комнате, и в уборную под конвоем водить будет? Ну уж, дудки! Это консул - мужик здоровый, а с ней я справлюсь".
   - Не надо так обо мне беспокоиться, госпожа Картен, - голос гостьи сочился ядом, как перезрелый помидор слизью. - Я же не ваша дочь.
   Собеседница побледнела, губы сжались в тонкую злую линию, крылья носа затрепетали, а в глазах вспыхнули опасные огоньки.
   - Какое вам дело до того, что обо мне будут говорить люди? - не отводя взгляда, продолжала путешественница. - Через месяц они забудут, кто я.
   - Мужу не понравится, если вы одна будете шляться по городу, - процедила сквозь зубы Тервия.
   - У него что, нет других забот? - усмехнулась девушка. - Как за мной следить?
   - Можешь идти куда угодно, - отвернулась женщина. - Но я ничего не хочу знать об этом.
   - И не надо, - пожала плечами Ника. - Только подскажите, где можно найти лекарей, способных приготовить дорогое снадобье.
   Видя, что собеседница продолжает колебаться, она добавила:
   - Если что, скажете, что я ушла сама, а Терет выпустил меня без вашего разрешения. Самое простое и безопасное - свалить всё на рабов.
   Гордо вскинув подбородок, Тервия прошла мимо, едва не толкнув собеседницу плечом. Обернувшись, та проводила её взглядом, полным нескрываемого злорадства. "Это тебе за вчерашнее, старая стерва!" - мстительно подумала девушка и поспешила переодеваться.
   У неё никак не получалось в одиночку закрепить кинжал за спиной. Пришлось идти за Риатой. За одно перебросилась парой слов с Орри. На первый взгляд его состояние почти не изменилось. Гант все так же лежал под одеялом с закрытыми глазами, но рабыня уверяла, что жар спал, и он обязательно поправится.
   - Отвар, что велел делать лекарь, просто волшебный, госпожа, - ворковала невольница, связывая узкие ленты у неё на спине. - Варвар как выпьет, так и потеть начинает, словно в бане, и потом сразу спит.
   Набросив накидку, девушка посмотрелась в зеркало. Морщась, осторожно потрогала кончиками пальцев замазанные синяки, раздражённо подумав: "Вот батман! Когда теперь пройдут эти пятна? И чего Картен так взбесился, когда я сказала о горце?"
   Ну, вроде всё в порядке. Ни кинжал на пояснице, ни следы чужих рук на шее сразу в глаза не бросаются. Вспомнив, что так и не выспросила о лекарях Канакерна, она тяжело вздохнула. Обращаться к Тервии категорически не хотелось. Но не приставать же с вопросами к прохожим?
   Хозяйку дома она отыскала в саду, где рабы зачем-то обкапывали цветочный куст. Пройдя с гостьей в мужской зал, госпожа Картен сухо и деловито рассказала, что в городе четверо лекарей, примерно описав, где их искать.
   - Есть ещё лавка Мритина на базаре, - продолжала супруга консула. - Он лекарь не важный, но зельями всякими торгует. Обязательно спроси у него.
   Поблагодарив собеседницу, Ника вышла за ворота. За спиной громче обычного лязгнул замок. Очевидно, старый Терет продемонстрировал единственным доступным ему способом своё негативное отношение к гостье хозяев.
   Оглядевшись и перебросив край накидки через плечо, она заметила двух подростков. Присев на корточки, пацаны играли в какую-то игру. Проходя мимо, путешественница обратила внимание на россыпь разноцветных камешков и три затёртые медные монетки. У паренька постарше на тонкой шее чернел кожаный шнурок.
   "Даже у рабов жизнь разной бывает, - с философской грустью подумала девушка. - Кому-то присесть за день не дадут, а кто-то по городу шляется, на денежки играет".
   - Стой! - раздался за спиной полный негодования крик. - Стой, мошенник! Лагир позорный!
   Ника оглянулась.
   Невольник, только что сидевший возле разложенных камешков, мчался в противоположный конец улицы, удирая во все лопатки от потрясавшего кулаками партнёра по игре.
   "Не иначе, местный шулер или напёрсточник какой-нибудь, - усмехнулась она про себя. - Интересно, он сам по себе работает, или это хозяева отправили его денежку зарабатывать?"
   Насколько путешественница успела изучить канакернцев, вполне возможны оба варианта. Увидев полотняный навес над гостеприимно распахнутой дверью, девушка на миг задумалась. Если Тервия точно объяснила, а она правильно поняла, именно здесь принимает страждущих исцеления лекарь Тус Райм.
   Свет в тёмное, низкое помещение проходил только через вход. У стены стояла короткая скамейка, на которой восседал необычайно тучный мужчина, то и дело вытиравший лицо полой хитона. Напротив располагался низенький прилавок, за которым откровенно скучал молодой человек, лет двадцати с пышной курчавой шевелюрой и редкими, потешными пучками волос вместо усов и бородки.
   - Господин Тус Райм? - неуверенно проговорила Ника, не зная к кому обращаться.
   - Господина нет, госпожа, - отозвался юноша, и только тут она заметила у него на груди рабскую табличку.
   - Я сам жду этого бездельника, - пожаловался толстяк неожиданно тонким, жалобным голосом.
   - Я же вам говорил, что мой хозяин у госпожи Талии Никркин, вздохнул невольник. - У неё головные колики.
   - Твой хозяин - обманщик и плут, как все лекари! - заявил мужчина, с трудом поднимаясь на тумбообразные ноги. - Всё, иду к Пол Таку.
   - Постойте, господин Власт Ригон! - вскричал парнишка. - Я тоже умею массаж живота!
   Но толстяк только досадливо мотнул головой.
   - Ну возьмите тогда Ярость Аксера! - закричал раб, перегнувшись через прилавок и умоляюще протягивая руки. - Ваш запор как рукой снимет! Клянусь Пелксом!
   "Креативное название для слабительного", - мысленно хмыкнула девушка, узнав имя бога войны радланского и либрийского пантеонов.
   - А вам что нужно, госпожа? - спросил невольник-продавец, всё ещё глядя на дверь, в которой скрылся толстяк.
   - Ты давно живёшь у Туса Райма? - вопросом на вопрос ответила девушка.
   - Четыре года, госпожа, - насторожился юноша.
   - И, видимо, уже кое-что умеешь? - продолжила расспросы посетительница.
   Как она и предполагала, парнишка, гордо выпятив грудь, тряхнул кудрявой гривой.
   - Очень многое, госпожа. Мой хозяин хвалит меня за сообразительность и усердие.
   - Тогда ты, наверное, слышал о снадобье, именуемом Песок Яфрома?
   - А как же, госпожа, - усмехнулся собеседник. - Сонный порошок. Но он дорогой, и вам придётся договариваться с моим господином.
   - Я не хочу ничего покупать, - покачала головой девушка. - Мне надо знать, кому вы его продавали в последнее время.
   - Зачем вам это, госпожа?
   - А тебе какая разница? - усмехнулась она, отвязывая от пояса тощий кошелёк.
   Парнишка воровато огляделся, бросил тревожный взгляд в открытую дверь.
   - Только не вздумай врать! - сразу предупредила путешественница. - Правду я все равно узнаю, а тебе не поздоровится. Вот скажу хозяину, что ты тайком любовными зельями торгуешь, доверчивых девушек обманываешь, а деньги от него прячешь.
   - Ну что вы, госпожа! - криво усмехнулся невольник. - Как можно?!
   - Так кто у вас в последнее время покупал Песок Яфрома?, - она достала медную монетку и положив на грубо оструганные доски прилавка толкнула в сторону собеседника.
   Тот быстро накрыл тёмный кругляш ладонью.
   - Последний раз Песок Яфрома продали почти месяц назад гончару Пулию Марцу по прозвищу Альтус. Для его матери.
   На всякий случай Ника уточнила:
   - А вдруг ты просто не знаешь?
   - Нет, госпожа! - замахал руками юноша, и перегнувшись через прилавок, зашептал. - Все зелья готовлю я, хозяин только командует.
   Понимающе кивнув, девушка шагнула к двери, где едва не столкнулась со знакомым толстяком. Не глядя на неё, он страдальчески пискнул:
   - Где там твоя Ярость Аксера?
   Сочувственно взглянув ему вслед, путешественница вышла на улицу. Первая неудача её нисколько не смутила. Впереди ещё два лекаря и лавка Мритина. Песок Яфрома, которым опоили рабыню-няньку и Уртекса, изготовили в одном из этих мест, и после беседы со словоохотливым рабом Туса Райма она рассчитывала выяснить - в каком именно.
   Окликнув проходившую мимо женщину, Ника расспросила, как пройти к храму Ноны. Именно возле него проживал второй из нужных ей эскулапов. Выслушав подробное объяснение, поблагодарила любезную горожанку и тут заметила совсем рядом знакомого раба. Того самого, что пятнадцать минут назад играл возле дома Картена. Переминаясь с ноги на ногу, парнишка не спускал глаз с распахнутой двери лавки Туса Райма. Едва оттуда вышел толстяк, бережно сжимая ладонями глиняный пузырёк, невольник сорвался с места, и ловко лавируя среди редких прохожих, скрылся за углом.
   "Кругом одни сплошные тайны, - усмехнулась про себя девушка. - Пацан явно следил за этим... Как его? Властом Ригоном. Вот только не похож он на важного человека. Хотя внешность обманчива".
   В отличие от Туса Райма, его коллегу она нашла на рабочем месте. Правда, у него оказалась не лавка, а всего лишь широкое окно в стене, вроде того, что путешественница видела в Фарнии, и где её пытались избавить от самоцвета. Возле окна стоял высокий, сутулый молодой человек и внимательно слушал разглагольствование лекаря. Кажется, речь шла о болях в груди?
   - Приложите только что извлечённую из коровы или быка печень, примотайте её бинтами и не снимайте всю ночь. А утром следует принять отвар Улыбка Аниры. Вот.
   Тощий, вертлявый мужичонка, чем-то похожий на актёра Вицина, сунул в руки покупателю маленькую амфору.
   - Два-три глотка, не больше.
   - Сколько всё это стоит? - ворчливо поинтересовался юноша.
   - Всего три риала и пятнадцать оболов.
   Терпеливо дожидаясь, пока те закончат торговаться, Ника смирно стояла в сторонке, оглядываясь вокруг с лениво-скучающим любопытством, лишний раз убеждаясь, как быстро человек ко всему привыкает. Она провела в Канакерне всего несколько дней, а ощущение такое, будто прожила здесь уже не один месяц. Уже не резали глаза бородатые мужчины с торчавшими из под подолов хитонов и туник волосатыми ногами, женщины в бесформенных платьях и надвинутых на глаза накидках рядом со статуями полуобнажённых богинь. Не сжималось сердце при виде исполосованных шрамами спин рабов и бронзовых ошейников на их шеях.
   - Вы не меня дожидаетесь, госпожа? - прервал её философские размышления голос лекаря.
   - Вас, господин Ку Лангин, - кивнула девушка, подходя к окну.
   - У вас что-то болит? - понизив голос, заботливо поинтересовался любезный собеседник. - Зубы? Голова? Неужели суставы? В вашем то возрасте.
   - Нет, - покачала головой Ника. - Я не больна.
   На мог задумавшись, продавец лукаво улыбнулся.
   - Если вы желаете покорить чьё-то сердце, то у меня есть чудесный эликсир из волшебной страны Келлуан. Действует безотказно! Стоит только добавить десять капель в вино, угостить им возлюбленного, и он не сможет расстаться с вами.
   Но поскольку и на это предложение покупательница никак не среагировала, он понимающе закивал головой.
   - Ваша страсть имела нежелательные последствия? У меня имеется средство помочь и в этом.
   "Вот батман! - мысленно выругалась путешественница. - Ну почему все думают, будто я беременна? Неужели девушка - не человек, и у неё не может быть нормального... запора?"
   -Нет, нет, - нахмурилась она. - Я хотела узнать о Песке Яфрома.
   - Это сложное и дорогое средство, госпожа, - поджал губы Ку Лангин. - Я могу его изготовить. Но вам придётся прийти за ним завтра и оставить задаток. Иначе нельзя.
   - Мне не нужен сам порошок, - возразила собеседница. - Я прошу вас сказать, кто покупал его у вас за последние несколько дней?
   - Зачем вам это? - радушное лицо лекаря мгновенно сделалось настороженным. - Какое вам дело до того, кому и какие лекарства я продаю?
   - Неужели это такая страшная тайна? - удивлённо всплеснула руками Ника, лихорадочно подыскивая ответ. - Просто скажите, пожалуйста, кому вы продавали Песок Яфрома за последние дней пять. Я даже заплачу за это.
   - Что?! - взъярился Ку Лангин. - Хочешь навредить моим покупателям?! Кто ты такая? Ходишь тут, вынюхиваешь, выспрашиваешь! Вот я сейчас стражу позову. Пусть они спросят, зачем тебе надо знать, кто покупает мои снадобья?
   - Чего орёшь?! - окрысилась девушка, с горечью понимая, что этот вредный сморчок ей ничего не скажет. - Хочу узнать, как действует ваш хвалёный Песок Яфрома!
   - Я сам все расскажу, - уже чуть тише проговорил лекарь.- Кто лучше меня знает про лекарства и снадобья?
   - А мне нужно поговорить с теми, что этот порошок уже пробовал! - продолжала гнуть своё собеседница. - Мало ли что вы, лекари, наболтаете? Вдруг после него.... понос прошибёт?
   Она прекрасно понимала нелепость своих слов, однако ничего другого в голову не приходило. Значит, теперь, что бы не случилось, нужно придерживаться именно этой версии. Кто бы не спрашивал: стражники, горожане, да хоть сам Картен! Пусть лучше посчитают дурочкой, чем особой, задумавшей что-то криминальное.
   Ника опасалась, что, привлечённые их весьма эмоциональной беседой, вокруг быстро соберутся любопытные. Но прохожие спокойно проходили мимо. Очевидно, подобные дискуссии возле торговых точек не являлись для Канакерна чем-то из ряда вон выходящим. Возможно, горожане полагали, что они так темпераментно торгуются, или разгневанная покупательница пришла с претензиями к продавцу? Как бы то ни было, путешественница немного успокоилась, сообразив, что будет избавлена от чрезмерного внимания.
   - Какой понос? - верещал Ку Лангин. - Песок Яфрома - самое безопасное зелье не только на Западном побережье, но и в самой Империи!!!
   - Если оно такое замечательное, почему не даёшь поговорить с теми, кто его недавно пробовал? - устало огрызалась путешественница.
   Едва схлынул первый страх, Ника испытала острое разочарование. Такой прекрасный план грозил накрыться медным тазом или чем похуже. Только теперь, возможно, под влиянием впрыснутого в кровь адреналина, до девушки дошла его изначальная ущербность. Как она раньше не додумалась! Знала же, что местные жители любых национальностей не любят разговаривать о болезнях. Те философские трактаты, которые успела прочитать Ника у Наставника, ясно давали понять, что цивилизация Империи и окружающих её стран основана на культе физической красоты, силы и здоровья. Христианских святых и прочих йогов, истязавших свою плоть здесь бы, мягко говоря, не поняли. Говоря проще, болезни здесь не в моде, и их принято по возможности скрывать. Так что городским лекарям нет никакого смысла кому попало раскрывать недуги своих клиентов. И дело тут не во врачебной этике, а в элементарной выгоде. Чрезмерно болтливый эскулап может остаться без клиентов.
   Все эти мудрые, но запоздалые мысли "Сапсаном" пронеслись в голове незадачливой сыщицы, едва не заставив её заплакать.
   - Господин? - послышался голос из глубины лавки.
   Глянув за спину скандального лекаришки, путешественница увидела сухопарого, пожилого раба.
   "Ага! - внезапно решила она. - И у этого есть помощник! С рабом Туса Райма я договорилась. Может, и с этим получится? Только надо зайти, когда он один будет, без хозяина".
   Мгновенно успокоившись, Ника поправила сползавшую накидку.
   - Так вы расскажете, кто у вас покупал Песок Яфрома, господин Ку Лангин?
   - Уходите! - нахмурился собеседник. - Я не буду с вами разговаривать!
   Небрежно пожав плечами, девушка обернулась и едва не вздрогнула от неожиданности.
   В нескольких шагах от неё улыбалась Матра Фарк. За её спиной могучей глыбой возвышалась та самая рабыня, что сопровождала супругу консула во время визита к Тервии Картен. А рядом, почтительно согнувшись, стоял знакомый парнишка-раб, которого Ника сегодня уже видела возле дома, а потом у лавки Туса Райма.
   "Так он не за толстяком следил! - обожгла её догадка. - А за мной! Вот батман! И зачем я понадобилась этой старой корове?"
   - Здравствуйте, госпожа Юлиса, - скривила в улыбке губы супруга консула. - Заболели?
   - Здравствуйте, госпожа Фарк, - растерянно отозвалась девушка. - Нет. Просто... Просто закупаю лекарства в дорогу. Мазь для заживления ран, бинты.
   - А что же ничего не купили? - собеседница кивнула на руки Ники, крепко вцепившиеся в края накидки.
   - Дорого здесь, - пробормотала девушка. - Поищу, где дешевле.
   - Если хотите, могу проводить вас до лавки Мритина, - любезно предложила Матра и бросила короткий взгляд на малолетнего невольника.
   Поклонившись, тот бросился к окошку и о чём-то зашептался с Ку Лангиным.
   - Благодарю вас, - покачала головой путешественница. - Я, пожалуй, вернусь домой.
   - С пустыми руками? - вскинула брови женщина.
   - В другой раз схожу, - напряжённо улыбнулась Ника.
   - Не хотите ли пройтись со мной? - улыбнулась собеседница.
   - Увы, не могу, - развела руками девушка. - Мне уже пора.
   - Вы странно себя ведёте, госпожа Юлиса, - нахмурилась супруга консула. - Как будто что-то скрываете.
   - Что вы, госпожа Фарк! - с наигранным возмущением вскричала путешественница. - Я открыта перед вами.
   - Тогда, расскажите, что случилось позавчера ночью в доме Картена?
   - Похитили Вестакию, - удивилась Ника, чувствуя, что этот разговор нравится ей все меньше и меньше.
   - Как? - мягко, но очень повелительно спросила женщина.
   - Спросите об этом у госпожи Картен, - в наглую посоветовала собеседница. - Она вам лучше расскажет, а я многих подробностей не знаю.
   Она сделала попытку уйти, но могучая рабыня тут же загородила ей дорогу.
   - И вы ничего не слышали? - продолжала расспрашивать Матра.
   - Я очень крепко сплю, - процедила девушка, буравя взглядом маленькие, тусклые глазки невольницы.
   - Вестакия с родителями не ссорилась?
   - Я гостья и не слежу за хозяевами, - огрызнулась путешественница, лихорадочно размышляя, что же делать дальше?
   - Что стало с той рабыней, которая опоила всех в доме?
   - Она умерла, - Ника перевела взгляд на супругу консула.
   - Как? - тем же приказным тоном спросила женщина.
   - Я не видела, спросите у госпожи Картен.
   Посланный к Ку Лангину раб вернулся и что-то возбуждённо прошептал на ухо замершей от удивления хозяйке. Взглянув на собеседницу, та поинтересовалась:
   - Ищите того, кто дал рабыне сонное зелье?
   "Вот ведь какая умная!" - зло подумала девушка и небрежно пожала плечами.
   - Я ничего не ищу. Просто спросила.
   С этими словами она быстро шагнула вперёд, и повернувшись, боком проскользнула между Матрой и могучей рабыней.
   Все произошло так быстро, что ни та, ни другая не успели среагировать.
   - До свидания, госпожа Фарк! - крикнула на прощание Ника. - Если вам нужны подробности, обратитесь к госпоже Картен. Она вам не откажет!
   Невольница попыталась броситься в погоню, но супруга консула знаком приказала ей оставаться на месте
   "Вот батман! - ругалась путешественница, торопливо шагая узкой, мощёной камнем улицей. - Неужели Матра что-то узнала? Или только подозревает? Я бы на её месте тоже всполошилась. Уж очень неправдоподобно выглядит история с похищением. Но почему она пристала именно ко мне? Даже слежку устроила."
   Девушка оглянулась. Позади шли два горожанина, о чем-то мирно беседуя друг с другом.
   "Будущая свекровка не уверена в своих подозрениях? - продолжала рассуждать девушка. - Если расспрашивать кого-то из рабов или домочадцев Картана, те расскажут Тервии или даже Мерку, и тогда не миновать скандала. А я, скорее всего, промолчу, чтобы не влезать между потенциальными родственниками. Иначе рискую поссориться с семьями обоих консулов."
   Ника в очередной раз пожалела, что осталась в городе: "Ехала бы сейчас в Империю без забот и хлопот. Нет, понадобилось Паули спасать. Вот батман!"
   Приводя в порядок разбегавшиеся мысли, она не заметила, как оказалась возле дома Картена. После беседы с супругой Тренца Фарка обходить других лекарей как-то расхотелось. Путешественнице пришлось долго ждать, прежде чем хмурый привратник, распахнув калитку, молча склонился в неглубоком поклоне. Она внутренне усмехнулась. Даже рабы начинают выказывать ей своё негативное отношение. Да и батман с ними!
   Первым делом решила навестить Орри. Уже возле конюшни с удивлением услышала доносившийся оттуда смех. Осторожно приоткрыв створку ворот, увидела привалившегося спиной к стене ганта, а рядом сидящую на корточках Лаюлу. Бледный, как выстиранный тайдом носок, юноша пытался улыбаться, но Ника видела, что у него это плохо получается.
   - Здравствуйте, - громко поздоровалась она, входя внутрь.
   - Ой, госпожа Юлиса! - бодренько вскочив на ноги, гантка отвесила низкий поклон, коснувшись пальцами пола. - Спасибо вам за нашего Орри! Мне Риата рассказала, из какой беды вы его выручили.
   - Я спасала, а ты погубить хочешь? - недовольно проворчала девушка. - Не видишь, он едва сидит?! Живо помоги ему лечь!
   - Мне хорошо, госпожа Юлиса, - попытался возразить парень и тут стал валиться на сторону.
   Вдвоём они помогли молодому человеку устроиться на постели из шкур. Глядя на бледное лицо с запавшими глазами, Лаюла беззвучно заплакала. Кажется, она только сейчас поняла, насколько серьёзно пострадал её жених.
   Отчитав девушку и оставив в совершенно растрёпанных чувствах, путешественница направилась к дому уже не в таком безнадёжно-мрачном настроении. Однако, едва она ступила на галерею, как услышала голос Тервии:
   - Вы уже вернулись, госпожа Юлиса?
   - Да, госпожа Картен, - печально вздохнула гостья. - Сегодня боги не были ко мне благосклонны.
   - Почему вы так решили? - спросила женщина, подходя ближе.
   - Тус Райм уже давно не делал Песок Яфрома, Ку Лангина нет в лавке, а на базар я не пошла, потому что встретила госпожу Фарк.
   Собеседница нахмурилась.
   - Я сказала, что хочу купить кое-какие лекарства в дорогу, - продолжала Ника. - Но решила больше никуда не ходить. На всякий случай.
   - Надеюсь, в следующий раз у вас всё получится, - проговорила Тервия, явно озабоченная рассказом собеседницы.
   - Поверьте, госпожа Картен, я желаю этого не меньше вас, - с самой проникновенной искренностью, которую смогла изобразить, заявила девушка, и не дожидаясь реакции хозяйки дома, прошмыгнула на лестницу.
   В комнате Вестакии она застала Риату с мокрой тряпкой и лоханью воды. В ответ на удивлённо поднятые брови, та проворчала:
   - Госпожа Картен приказала убраться на втором этаже.
   В этих словах путешественница ясно разобрала упрёк. Она знала, что Тервия использует труд её рабыни, но ничего не могла с этим поделать.
   - Зато больше не придётся ухаживать за Орри, - попыталась утешить женщину Ника. - Тебе же это не нравилось?
   - Да, госпожа, - вздохнула невольница, выжимая тряпку. - Теперь за ним невеста приглядывает.
   Оставив Риату домывать пол, девушка прошла в свою комнату. В голове вновь зашевелилась неприятная мыслишка, что делать, когда она выяснит имя заказчика снотворного? Почти наверняка это окажется либо сам Ноор Учаг, либо его доверенный человек. Ника усмехнулась. Для начала просветим в этом вопросе Тервию, а там видно будет.
   Приняв столь мудрое решение, ей почему-то захотелось взглянуть на себя в зеркало, чтобы узнать, не сошла ли краска с синяков. Но в это время раздался требовательный стук в ворота, а вслед за ним грозный рык хозяина дома.
   - Иду, иду, господин, - отвечал ему дребезжащий от страха голос Терета.
   "У него что, засов заело?" - усмехнулась девушка.
   Резко брякнула калитка, распахнутая мощной рукой морехода.
   - Юлиса здесь? - рявкнул он на привратника.
   Вскочив на ноги, путешественница бросилась к окну.
   - Кто? Ах да, госпожа Юлиса дома, господин. Она в своей комнате!
   Последние слова раб почти прокричал старческим дискантом, видимо, уже в спину удалявшемуся хозяину, который быстро шлёпал подошвами сандалий по каменным плитам двора. Даже не разглядев его, Ника догадалась, что консул не просто чем-то озабочен, а прямо-таки взбешён и именно из-за неё.
   Как всегда случалось в подобных случаях, сознание сработало удивительно чётко, вставив все части головоломки на свои места и прояснив причину столь странного поведения Матры Фарк. Очевидно, по городу все же поползли слухи о добровольном бегстве Вестакии из дома, и этот дебил решил, что распустила их именно она!
   Внезапно горло сжал судорожный спазм, словно в шею вновь впились злые сильные пальцы, в глазах потемнело, а в ушах громом звучало: "Я тебя просто убью!"
   Шаги Картена барабанным боем грохотали по деревянным ступеням лестницы, когда усилием воли девушка вырвала себя из ступора.
   Бросившись к кровати, она выхватила из-под подушки кинжал и нервным рывком отбросила в сторону ножны. Ника с пугающей ясностью понимала, что убийство консула безнаказанно не пройдёт. Однако, охватившее её яростное отчаяние вновь заглушило инстинкт самосохранения. Слишком часто в последнее время путешественница видела смерть и слишком хорошо понимала ничтожность своей жизни в глазах Картена и его соотечественников.
   - Юлиса! - звенящим голосом заорал мореход, вваливаясь на второй этаж. - Где ты, болтливое отродье лягушки? Я вырву твой поганый язык!
   Странно, но почему-то именно эти нешуточные угрозы помогли девушке окончательно прийти в себя. Сознание словно разделилось на две части. В одной продолжало яростно клокотать самоубийственное бешенство, но другая успокоилась, обретая удивительную ясность.
   Схватив табурет, она положила его поперёк дверного проёма, а сама, отступив, чуть согнула ноги в коленях, держа клинок на уровне бедра.
   Консул кабаном ворвался в комнату, едва не сорвав со стены циновку, и тут же налетел на заботливо приготовленное препятствие. Запутавшись, Картен, не сумев сохранить равновесие, больно ударился коленом об пол. А когда попытался вскочить, увидел застывшее у горла острие кинжала.
   - Что бы ни случилось, ты не тронешь меня даже пальцем! - прошипела Ника, с трудом удерживаясь от того, чтобы пропороть буйно заросшую волосами шею.
   Очевидно, внешний вид девушки подтверждал всю серьёзность её намерений, потому что мореход, невольно подавшись назад, прорычал, уже на пол-тона ниже:
   - Ты наболтала всем, что Вестакия сбежала? Я же велел тебе помалкивать!
   - Кто что тебе сказал? - окрысилась путешественница.
   - Не важно! - оскалился Картен. - Ты распустила грязные сплетни о моей...
   - Врёшь! - оборвала его собеседница. - Я только сегодня утром первый раз вышла из дома! Не веришь? Спроси жену!
   Она криво усмехнулась.
   - Кто тебе сказал?
   Видимо, поражённый столь наглым поведением гостьи, мореход попытался вскочить, одновременно перехватывая её руку.
   - Убью!!! - взвизгнула Ника, и острый кончик кинжала пропорол кожу на подбородке.
   Пот заливал глаза, сердце колотилось так, словно собиралось разорвать рёбра, подобно инопланетному монстру из фильма "Чужой".
   - Стратег Ред Стаут, - просипел Картен, разводя руки в стороны.
   - Неужели так и сказал? - губы собеседницы кривились. - Твоя дочь сбежала с любовником?
   - Нет, - процедил сквозь зубы Картен, буравя её ненавидящим взором. - Намекнул, но так ясно...
   - Мерк, Мерк! - во всё горло кричала Тервия, поднимаясь по лестнице.
   - И ты тут же решил, что я во всем виновата? - презрительно фыркнула девушка, отступая к кровати и сторожа каждое его движение. - А то, что у людей есть своя голова на плечах, ты не подумал?
   Отбросив в сторону циновку, супруга консула быстро оглядела комнату.
   - Мерк, кровь!
   - Пустяки! - разъярённо отмахнулся супруг. - Царапина.
   Путешественница быстро спрятала руку с кинжалом за спину. Мужчина резко встал, но тут же зашипел, потирая ушибленное колено.
   - Ну, спроси свою жену, Картен? - предложила девушка. - Если мне не веришь.
   - О чём она говорит? - спросила Тервия. - Что произошло? Почему ты так кричал? Тебе больно? Ты упал?
   - Юлиса ходила вчера куда-нибудь?!
   - Нет, - с секундной заминкой ответила женщина, бросив злой взгляд на гостью. Хозяйке дома приходилось молчать о беседе Ники с Пол Таком, иначе супруг мог поинтересоваться, почему она не рассказала ему об этом вчера вечером или сегодня утром.
   - Ну я же говорила! - пожала плечами девушка, незаметно пряча клинок между матрасом и спинкой кровати. - А вы сразу набросились на меня, хотя я тут совершенно ни при чём! Клянусь всем, что для меня дорого, я никому не сказала ни слова о Вестакии! И тем более, о Ноор Учаге. Оно мне надо?
   - Сын вождя атавков тут ни при чём! - резко прикрикнул консул. - И хватит об этом!
   - Как скажете, господин Картен, - пожала плечами Ника. - Я-то замолчу, а вот как вы всему городу рты позакрываете?
   - В самом деле, Мерк, - робко пробормотала Тервия. - Ты же так и не сказал, зачем приходил это варвар?
   - А-а-а!!! - махнул рукой консул. - Его прислал один человек, просить отсрочку долга.
   - Кто? - встрепенулась женщина, и в голосе её сталью зазвенела ревность.
   - Не важно! - огрызнулся мореход.
   Взгляды супругов схлестнулись, выбивая искры, и жена послушно опустила глаза.
   - Что на обед? - смягчился Картен, ковыляя к двери.
   - Суп из моллюсков, - поспешно ответила Тервия, пытаясь подставить ему плечо.
   Но консул резко отпихнул её руку, раздражённо бросив:
   - Я же сказал пустяки!
   Не обращая внимания на разыгранную перед ней семейную сцену, гостья машинально поставила табурет и плюхнулась на него в полном недоумении. Почему-то она сразу поверила мореходу. Как нельзя кстати вспомнилось его поведение в день визита Ноор Учага. Картен вёл себя так, словно ничего не случилось, спокойно игнорируя странное, почти вызывающее поведение дочери. Он даже не пытался устроить ей скандал! Тогда Ника посчитала это спокойствие следствием крепких нервов, недюжинных актёрских способностей и умения притворяться. Но после того, как консул чуть не лишился кучи крупных сапфиров, едва не задушив свою гостью за не вовремя сказанное слово, та апатичная реакция на сватовство к дочери какого-то варвара кажется более чем странной. Ноор Учаг не просто ляпнул что-то невпопад, а поставил под угрозу дружбу консула Мерка Картена с консулом Тренцом Фарком!
   Ясно, что с этим горцем все же связана какая-то тёмная история. Причём такая, в которую Картен не собирается посвящать даже свою верную супругу. Вот только эта тайна не имеет никакого отношения к исчезновению Вестакии.
   Но как быть с её горькими слезами, глупыми вопросами, с тем странным движением рук варвара и его виноватой улыбкой? Неужели Нике это только померещилось, и она приняла желаемое за действительное? Девушка с силой потёрла лоб. Вроде бы стройная теория бегства дочери Картена с сыном вождя варваров разваливалась на глазах.
   Не выдержав столь грандиозного посрамления собственного ума и наблюдательности, путешественница решилась спросить у хозяина дома за обедом:
   - А кто такой Ноор Учаг?
   - Нет, нет, - поспешила успокоить его собеседница. - Просто расскажите о нём?
   - Зачем вам это? - хмуро поинтересовался мореход, одним глотком ополовинив содержимое бокала.
   - Любопытно, - пожала плечами Ника.
   - Ноор Учаг - третий сын второй жены верховного вождя атавком Тагара Зоркие Глаза. Давно обосновался в Канакерне. Предпочитает городские трактиры и бордели своим диким горам.
   Консул задумался.
   - Больше я о нём ничего не слышал. Варвар как варвар.
   - На какие средства живёт?
   - На деньги отца, - пренебрежительно махнул рукой Картен.
   У девушки роилось ещё великое множество вопросов, но она предпочла оставить их при себе, хотя и успела оценить горца как "мажора". А от этой публики можно всего ожидать.
   Ближе к вечеру она навестила Орри, и поболтав с Лаюлой, внезапно вспомнила суд в Скаальи. Если предположить, что ей не померещилось, и Картен говорит правду, то врёт, вернее врал, Ноор Учаг? Но тогда он соблазнил и похитил Весткию, не испытывая к ней никаких нежных чувств? Этакий коварный обольститель. Ника понимала, что версия явно притянута за уши. Возможно, ей самой этот варвар просто не симпатичен, вот она и хочет свалить на него всю вину?
   Тяжело вздохнув, путешественница позволила рабыне помочь ей снять платье. Завтра необходимо ещё раз обойти оставшихся лекарей. Вот только говорить следует не с хозяевами, а с их рабами. Песок Яфрома - единственная более-менее надёжная ниточка к похитителям Весткии, а значит, и Паули. Есть ещё в высшей степени подозрительное поведение Мыши. Но к ней соваться пока рано.
   - Можно я тут останусь, госпожа? - робко попросила Риата. - За варваром невеста присмотрит, а вам одной ночевать не полагается. Вдруг понадобится что-нибудь?
   - А спать на чём будешь? - машинально буркнула Ника, думая совсем о другом.
   - Так я сейчас циновку принесу! - непонятно чему обрадовалась невольница.
   - Как хочешь, - устало пожала плечами хозяйка, опускаясь на зашуршавшие в матрасе сухие водоросли.
   Погружённая в свои думы, она краем уха слышала, как рабыня раскладывает свою постель у стены, как ложится, что-то довольно бормоча себе под нос.
   "А почему рано? - напряжённо размышляла путешественница. - Может, все-таки выдать Тервии свои подозрения насчёт Мыши? Хозяйка из неё всё вышибет! Это если поверит мне. Как ни как, рабыня у неё уже давно, а со мной она едва знакома. Хотя после сегодняшнего разговора отношения вроде наладились. Но кто этих рабовладельцев знает? Нет, к Тервии надо идти с фактами... Стоп! А пузырёк!!! Флакон из-под порошка! Я же о нём совсем забыла".
   Ника встрепенулась, даже приподнялась на локте, но тут же плюхнулась обратно: "Нет, слишком зыбко и ненадёжно. Мышь могла уже избавиться от него. Или будет твердить, что там было противозачаточное, и не проверишь. Вот если обнаружить что-нибудь ещё, а пузырёк пустить на десерт. Это будет здорово".
   С этой мыслью начинающий детектив-любительница и заснула.
   Видимо, консул крепко приложился коленом об пол, потому что продолжил хромать даже утром. Хотя и провёл всю вторую половину вчерашнего дня дома.
   - Вы ещё собираетесь идти на базар, госпожа Юлиса? - с ленивым любопытством поинтересовался он, занимая место во главе стола.
   - Да, господин Картен, - отозвалась она. - Как-то же я должна искать свою служанку.
   - Попробуйте, - вяло пожал плечами мореход. - Если вдруг узнаете что-то интересное, скажете мне.
   - Обязательно, - пообещала девушка, тут же поймав требовательный взгляд хозяйки дома, словно бы говоривший: "И мне тоже".
   Гостья понимающе кивнула.
   Сегодня она слегка изменила причёску, плотно уложив тщательно заплетённые волосы. Риата уверяла, будто видела нечто подобное у жительниц северных городов Империи. Невольница знала, что ей предстоит сопровождать госпожу, и казалась вполне довольной этим обстоятельством, видимо считая прогулку по городу даже с корзиной за плечами гораздо более приятным занятием, чем выполнение все новых и новых распоряжений госпожи Картен.
   Рабыня ждала хозяйку в конюшне. Однако той, перед тем как уйти, захотелось поговорить с Тервией. В голову путешественницы пришла грандиозная на её взгляд идея. Но, прежде чем говорить с консулом, она решила узнать, как к этому отнесётся его супруга. Поэтому Ника терпеливо ждала в своей комнате, когда мореход, хромая, выбрался за ворота. Быстро спустившись во двор, она окликнула женщину, наблюдавшую за разгрузкой очередной тележки из усадьбы.
   - Госпожа Картен!
   - Что вам, госпожа Юлиса? - откликнулась хозяйка дома, настороженно глядя на приближавшуюся гостью.
   Осторожно взяв её за руку, та мягко но настойчиво увела Тервию на галерею, подальше от навостривших уши рабов.
   - Госпожа Картен, что если вам самим предложить большие деньги за освобождение Вестакии?
   Собеседница нахмурилась.
   - Разве этим негодяям не все равно, от кого получать золото? - продолжала девушка.
   Супруга консула по-прежнему молчала, покраснев и нервно покусывая губы.
   - Если я вас чем-то обидела, госпожа Картен, умоляю простить меня, - быстро пошла на попятную путешественница, весьма удивлённая столь странной реакцией на вполне, как ей казалось, разумное предложение. - Поверьте, я не хотела ничего дурного. Просто пыталась помочь.
   - Понимаю вас, госпожа Юлиса, - голос собеседницы дрогнул, а в уголки глаз предательски заблестели. - Я предлагала мужу так поступить.
   - Ну и..? - подалась вперёд Ника.
   - Он отказался! - Тервия отвернулась, скрывая слёзы. - Ругался. Сказал, что я его оскорбляю. Говорит, что не пойдёт на поводу у похитителей, что люди перестанут его уважать и посчитают трусом, что с ворами не договариваются, их казнят!
   "Подумать только! - изумилась про себя девушка. - Этого дельца больше заботит... общественное мнение, чем судьба собственной дочери. Политик, батман!"
   - Можно предложить награду не только за Вестакию, - неожиданно для самой себя предложила она.
   - Как это? - встрепенулась женщина, недоуменно глядя на неё покрасневшими глазами. - А за кого?
   - Ну, скажем, за головы её похитителей, - разъяснила путешественница. - Тогда в глазах горожан это будет уже не выкуп, а месть.
   - Что за глупость вы несёте! - презрительно фыркнула супруга консула. - Они просто убьют мою дочь!
   - Почему? - нисколько не смутилась собеседница. - Если о награде объявить во всеуслышание, а о том, что вы готовы заплатить выкуп всего лишь пустить слух, горожане не будут знать, чему верить. А воры предпочтут избавиться от Вестакии и получить деньги, чем стать дичью.
   - Но если дочь вернут за выкуп, как мы объясним это людям? - растерянно пробормотала Тервия.
   - Очень просто, - рассмеялась Ника. - Преступники испугались и вернули её без всякой платы.
   Женщина задумалась.
   - Я должна поговорить с мужем.
   - Конечно, госпожа Картен, - понимающе согласилась девушка. - А я пойду искать свою служанку.
   - Пусть удача сопутствует вам сегодня, госпожа Юлиса, - улыбнулась хозяйка дома.
   - Спасибо, - поблагодарила весьма довольная разговором гостья.
   Заглянув в конюшню, она застала там раба Пол Така, старательно менявшего повязку Орри. Гант тихо сопел, а Лаюла с Риатой смотрели на него полными жалости глазами. Увидев госпожу, рабыня подхватила корзину и поспешила к выходу.
   Оказавшись на улице, Ника мгновенно насторожилась, заметив трёх мальчишек, о чём-то возбуждённо переговаривавшихся между собой. "Неужели, и эти за мной следят?" - с раздражением подумала она.
   При виде её пацанята стразу притихли, уставившись на девушку любопытными чёрными глазёнками. Та с облегчением поняла, что знакомого раба Фарков среди них нет. Судя по отсутствию табличек и ошейников, перед ней стояли дети свободных горожан. Да и выглядели они лет на восемь-десять, не больше. Вряд ли такие малявки способны на что-то серьёзное. Немного смущал их затрапезный вид, грязные мордашки и хитончики. Но насколько путешественница успела узнать, даже обитатели местных трущоб, что возле Нижних ворот, шлялись по всему Канакерну, не вызывая неприязни ни у стражников, ни у более обеспеченных горожан. Демократия.
   Подойдя к повороту, Ника на всякий случай оглянулась. Мальчишек как ветром сдуло. И это ей очень не понравилось. В голову полезли всякие нехорошие мысли. Что если Матра Фарк, недовольная вчерашним разговором, решит похитить наглую чужачку да расспросить её вдумчиво, с чувством, толком, расстановкой, используя плети, дыбу и раскалённое железо?
   Путешественница даже встала, вызвав искреннее недоумение у Риаты.
   "Но тогда Фарки могут поссориться с Картенами? - торопливо размышляла девушка, отступив к стене, чтобы не мешать прохожим. - Отпустить меня живой - оскорбить будущих родственников недоверием. Я молчать не буду. Убьют, лишат Картена сапфиров. Что тоже вряд ли ему понравится. То, что я с ним поцапалась, Матра не знает. Консул и Тервия об этом промолчат. Все-таки речь идёт о репутации дочери. Значит, Фарки продолжают считать наши отношения чистыми и пушистыми. Нет, не будет Матра из-за меня отношения с Картенами портить. Скорее всего опять будет с разговорами приставать. А может, мне всё это мерещится, и мальчишки убежали по своим делам? Вот батман! Это уже мания преследования какая-то".
   Слегка успокоив себя, путешественница пошла дальше, не забывая оглядываться время от времени.
   - Простите мою смелость, госпожа, - пробормотала Риата, озадаченная странным поведением хозяйки. - Вас что-то беспокоит?
   - Да, - чуть помедлив, призналась та и рассказала о вчерашней встрече с Матрой Фарк, скрыв истинную цель визита к лекарю, зато щедро поделившись опасениями.
   - Что вы, госпожа! - деланно возмутилась невольница. - Похитить девушку такого знатного рода!
   Ника пренебрежительно махнула рукой.
   - Брось! Ты же понимаешь, что я здесь ничего не значу.
   - Ваш род известен в Империи и на Западном побережье, госпожа, - почтительно напомнила Риата. Но видя, что её слова только раздражают хозяйку, добавила. - Вы гостья господина Картена. Причинить вам зло, значит, оскорбить его. Но если вы опасаетесь, возвращайтесь.
   - Нет, - со вздохом покачала головой девушка. - Через двадцать восемь дней мы должны уйти из дома Картенов. После этого нам нельзя надолго задерживаться в Канакерне. Значит, к тому времени надо найти Паули.
   - О, моя госпожа! - с надрывом вскричала собеседница, вытирая слёзы. - Вы так добры к своим слугам!
   Хозяйка поморщилась, собираясь резко оборвать лицемерное словоизвержение. Но рабыня торопливо продолжила:
   - Может, я смогу вам помочь? Только прикажите!
   "Почему нет?" - внезапно подумала путешественница.
   - Сами лекари вряд ли будут с тобой откровенны, - задумчиво пробормотала она. - А вот их рабы вполне возможно расскажут что-нибудь интересное.
   - Что необходимо узнать, госпожа? - уже спокойно по деловому поинтересовалась Риата.
   - Кто в последние дни покупал у их хозяев Песок Яфрома, - тихо сказала Ника. - Такой дорогой заказ наверняка привлекал внимание, а Канакерн не велик, здесь все должны знать друг друга.
   - Я слышала об этом снадобье, - кивнула женщина. - Усмиряет боль и приносит лёгкий, спокойный сон...
   Охнув, она закрыла рот руками, глядя вытаращенными глазами на хозяйку.
   - Вы думаете, им опоили Вилпу и господина Уртекса, госпожа? - прошептала невольница одними губами.
   - Почти уверена! - заявила та, сделав ей знак следовать за собой. - Я уже говорила, что лекари не станут выдавать имена покупателей, а вот их рабы могут. С одним я договорилась всего за один обол. Тебе я на всякий случай дам три.
   - Всё сделаю, добрая госпожа! - голосом полным преданности и энтузиазма отозвалась Риата. - Ваша воля моими руками!
   "Ну тут тебе скорее понадобится рот и ловкий язык", - чуть не ляпнула девушка, но вовремя заткнулась, уловив некоторую двусмысленность этих слов.
   Прерывая неловкую паузу, она спросила:
   - Что интересного тебе рассказала Лаюла?
   - Господин Приск Грок хочет пустить часть земли под лён, - затараторила женщина. - Дикарки, то есть гантки, будут его выделывать и ткать полотно. Господин Картен согласился, даже пообещал заказать станы. До того, как пропала госпожа Вестакия.
   Рабыня кротко вздохнула.
   - А ещё Тойни, кажется, приглянулась тамошнему надсмотрщику. Он отпущенник Картена, в усадьбе живёт. Уже бусы подарил ей из цветного стекла. Лаюла говорит, красивые...
   Невольница болтала без умолку, и на этот раз дорога до лавки Ку Лангина показалась не такой долгой. Но в окошке по-прежнему маячила противная мордашка лекаря. Не желая попадаться ему на глаза, путешественница зашла за какой-то навес, затащив туда же Риату.
   - Видишь вон того старого хорька? Мы с ним вчера крепко поругались. Он мне так ничего и не сказал. Оставайся тут, погуляй где-нибудь. Может, он уйдёт? К больному позовут или выпить захочется? Поняла?
   Внимательно слушавшая хозяйку рабыня кивнула.
   - Вряд ли он станет закрывать лавку? Скорее всего поставит торговать раба. Вот тут уж не зевай.
   Ника стала развязывать кошелёк.
   - Госпожа, - удивлённо и растерянно пробормотала Риата, глядя куда-то ей за спину.
   Встревоженная видом невольницы, девушка резко обернулась, хватаясь за рукоятку привязанного за спиной кинжала, и тут же остолбенела от увиденного. Ужасно захотелось подхватить подол и бежать как можно быстрее и дальше отсюда. Но ноги словно пустили корни в покрытую мусором мостовую. Колени мелко задрожали, готовые подломиться. Чтобы не упасть, пришлось срочно вцепиться в поддерживающий навес столбик.
   Из дверей полуподвала по каменным ступеням медленно поднимался Румс Фарк, держа руки за спиной. По выбритому лицу блуждала ироничная улыбка, а глаза, не отрываясь, смотрели на путешественницу.
   - Вот батман! - только и смогла пробормотать та, некстати подумав: " Он сам пришёл, или мамочка прислала?"
   - Добрый день, госпожа Юлиса! - громко поприветствовал её сын консула, доставая из-за спины небольшой узелок. - Это вам.
   - Здравствуйте, господин Фарк, - ответила девушка, безуспешно стараясь, чтобы голос звучал как можно более непринуждённо. - Что это?
   - Мазь и бинты, - улыбнулся десятник. - То, что вы вчера искали.
   - Спасибо, - нахмурилась Ника. - Но я могла бы и сама купить.
   - Берите, берите, госпожа Юлиса, - настойчиво повторил молодой человек. - Это подарок. Клянусь десницей Питра.
   - Спасибо, - пролепетала путешественница, не понимая чем вызвана подобная щедрость и от того чувствуя себя ещё более растерянно и неуютно.
   Не заглядывая внутрь передала рабыне и обернулась к мужчине, ожидая новых неприятностей. Которые, разумеется не замедлили явиться
   - Зелье, которое вы искали, за последние шесть дней покупали четверо, - проговорил десятник конной стражи. - Линий Крак Свертий, Ур Тектор, Зипей Скела и Исора Пеприя Треуна.
   - Какого такого зелья? - деланно удивилась Ника.
   - То самое, о котором вы вчера спрашивали Ку Лангина, - со столь же притворной любезностью пояснил собеседник.
   - А, вон вы о чём, - попыталась улыбнуться путешественница.
   - Полагаете, именно им опоили людей в доме Картена? - спросил Румс.
   Девушка уже не удивилась, услышав эти слова. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы связать её интерес к Песку Яфрома с исчезновением Вестакии. Чувствуя себя очень неуютно под пристальным взглядом тёмно-серых глаз, Ника понимала, что прямой вопрос требует такого же ответа. В противном случае она рискует прослыть непроходимо тупой лгуньей. А этого не хотелось. Все-таки молодой человек ей нравился.
   - Очень может быть, - через силу вытолкала из себя девушка.
   - Но никто из них много не покупал, - заметил собеседник, и взгляд его смягчился. - Говорят о трёх-четырёх разовых дозах. А в доме Картена проживает куда больше народа.
   - Возможно, я ошиблась, и это вовсе не то снотворное, - пожала плечами путешественница, вовсе не желая продолжать столь неприятный разговор.
   - Почему? - удивился десятник конной стражи. - Я спрашивал. Если человек примет слишком много Песка Яфрома, то может заснуть так, что его невозможно разбудить до тех пор, пока не закончится действие снадобья. Как раз это и случилось с рабыней Картенов. Не правда ли?
   - Я не знаю! - мгновенно насторожилась Ника, гадая, как собеседнику удалось это выяснить.
   - Я помог отыскать вашего варвара, а вы отказываетесь помочь мне разобраться в том, что произошло.
   - Спросите у господина Картена, - завела привычную песню девушка, и едва не вздрогнула, вспомнив вчерашний разговор Валрека со своей новой нянькой. Кажется, мальчик упоминал, что старая нянька слишком крепко спала, и её за это убили. Так вот на что ещё обратила внимание ушлая мамочка Румса Фарка.
   - Вы его боитесь? - прервал размышления собеседницы десятник конной стражи.
   - Не хочу вмешиваться в дела родственников, - сказала путешественница. - Ничего хорошего из этого не получается.
   - Что вы этим хотите сказать? - нахмурился молодой человек.
   За спиной Ники негромко, но выразительно кашлянула Риата.
   Встрепенувшись, девушка оглянулась. Торговец, возле навеса которого она притулилась, только что обслужил очередную покупательницу и теперь, не скрываясь, прислушивался к их разговору.
   - Думаю, нам не стоит тут стоять, - проговорила девушка, предложив. - Пройдёмся?
   - Хорошо, - быстро согласился сын консула, напомнив. - Но вы не ответили на мой вопрос.
   - Вестакия - ваша невеста, господин Фарк, - заявила Ника, едва они отошли шагов на десять. - Господин Картен - тесть. Так что разбирайтесь с ним сами.
   - Вы отказываетесь мне помочь? - Румс встал, заложив большие пальцы рук за кожаный пояс.
   - Нет, - возразила собеседница. - Просто я не буду говорить о людях за их спиной.
   Она пошла дальше, надеясь, что молодой человек отстанет, и не желая этого.
   - А им есть что скрывать? - кавалерист вновь оказался рядом.
   - Вот и спросите у них, - посоветовала девушка.
   - В чём обман, госпожа Юлиса? - продолжал приставать Румс.
   - О каком обмане вы говорите, господин Фарк? - возмутилась девушка, с пугающей ясностью понимая, насколько фальшиво звучат её слова.
   - О том, что нет никакого похищения! - решительно заявил десятник конной стражи.
   "И этот туда же! - с тоской подумала Ника. - Видно, слухи и до Фарков дошли. Вот батман! И что мне ему говорить?"
   - Что молчите, госпожа Юлиса? - усмехнулся собеседник. - Сказать нечего?
   - Вы, что полагаете, будто господин Картен прячет от всех свою дочь? - выигрывая время решила сыграть "дурочку" путешественница.
   - Нет! - процедил сквозь зубы молодой человек. - Думаю, она сбежала из дома!
   - Зачем бы ей это делать? - натужно рассмеялась девушка. Она презирала Вестакию за то, что та предпочла такому замечательному парню какого-то варвара, и одновременно радовалась этому.
   - Уверен, причина вам известна! - лицо Румса стало злым, но он тут же попытался взять себя в руки. - Только вы не хотите мне говорить. Боитесь Картена? Обещаю, он ничего не узнает. Расскажите, что на самом деле произошло у них в доме? Мне это необходимо.
   - Я могу говорить только о том, что видела собственными глазами, - пошла на попятную Ника.
   - Я согласен! - обрадовался молодой человек. - Говорите!
   - Но обещайте, что об этом не узнает никто, даже ваша мать! - предупредила девушка, всё ещё колеблясь между опасением и желанием помочь.
   - Клянусь! - с неожиданной пылкостью вскричал десятник конной стражи. - Клянусь священной чашей Нутпена!
   Неторопливо, тщательно подбирая слова, Ника поведала, как Тервия будила рабыню-няньку, как та призналась, кто угостил её остатками вина, как на стене и на грядке отыскались странные следы, а в переулке место стоянки осла.
   О визите Ноор Учага, о поведении Вестакии и странной реакции Картена на имя варвара она, подумав, решила умолчать.
   - Значит, та подлая рабыня ни в чём не признавалась? - усмехнулся Румс. - И никто хозяев и других невольников не опоил?
   - Я ничего не слышала об этом, - покачала головой Ника, невольно испытывая жалость к этому сильному, красивому мужчине.
   - Мать оказалась права! - с горечью вскричал он. - Вестакия сбежала сама!
   - Я не знаю, - попробовала утешить его путешественница, но тот, ни на кого не глядя, быстро шёл вперёд, прерывисто цедя сквозь стиснутые зубы:
   - Как она могла так поступить!? Изменница, меретта! Подлая девчонка! Видеть не хочу этих Картенов! Обманщики!
   "Вот батман!" - выругалась про себя девушка. Прибавив шаг, она схватила кавалериста за локоть и остановила, резко дёрнув на себя.
   - Чего вам? - резко бросил он.
   - Так вы выполняете у свои обещания?! - рассерженной кошкой зашипела Ника. - У вас в Канакерне все так быстро клятвы забывают?
   - Не беспокойтесь, госпожа Юлиса! - презрительно скривил губы собеседник. - Я вас не выдам.
   - Если вы перестанете видеться с Картенами, они обо всём догадаются! - нахмурилась девушка, удивляясь, как до такого вроде бы умного человека не доходят столь очевидные вещи.
   - Понимаю вас, госпожа Юлиса, - окончательно успокаиваясь, кивнул Румс. - До вашего отъезда из города я буду вести себя как обычно. Но потом я откажусь от свадьбы!
   Последние слова сладкой музыкой переливались в ушах путешественницы, заставляя невольно замирать сердце, а губы растягиваться в глупой, счастливой улыбке. Но дурной язык тут же выдал, словно действуя помимо воли хозяйки:
   - И бросите Вестакию?
   - Это она меня бросила! - огрызнулся собеседник.
   "Ну вот и всё, Румс свободен! - непонятно чему ликовала душа. - Вестакия получила по заслугам. Теперь он..."
   "Что он? - грубо прервал веселье разум. - Тебя все равно замуж не возьмёт. А дочку Картена искать перестанет. И кто тогда поможет найти Паули? Ему это уже точно не надо. Но, что если попробовать уговорить? За одно посмотрим, так ли уж серьёзны его намерения?"
   - Она ошиблась, господин Фарк! - ломая себя, сказала Ника. - Страшно ошиблась. Я уверена, она очень скоро раскается в своём необдуманном поступке.
   - Меня это не интересует! - отрезал молодой человек.
   Опять-таки не зная, радоваться ли ей или огорчаться, собеседница пустила в ход ещё один убойный аргумент:
   - Я даже не могла подумать, насколько вы жестоки.
   Румс посмотрел на неё с удивлением и интересом.
   - Странно вы говорите, госпожа Юлиса, - молодой человек криво усмехнулся. - Меня бросили, а я же ещё и жестокий?
   Но девушка уже знала, что ответить на это замечание:
   - Вы взрослый, сильный мужчина, господин Фарк, - она взяла его за локоть и мягко увлекла вперёд, а то на них уже стали коситься редкие прохожие. - Вы не раз встречались с ложью и подлостью. А Вестакия -- молодая, неопытная девушка, которую обманул какой-то негодяй!
   - Она сама позволила себя обмануть! - возразил Румс, но в его голосе уже не звучала прежняя убеждённость.
   "Не такой уж ты и крутой, - с удовлетворением и грустью подумала путешественница. - Ещё немного, и сам начнёшь искать, за что бы её простить. Мне это не нравится, но продолжим..."
   - Да, - печально подтвердила Ника, и поймав удивлённый взгляд своего спутника, продолжила. - Но сполна заплатила за это страхом, унижением и разлукой с родителями.
   Молодой человек отвернулся.
   - А теперь вы хотите окончательно добить бедную Вестакию своим равнодушием.
   - Она этого достойна! - проговорил сын консула, не глядя на собеседницу.
   - Неправда! - с возмущением, которого и сама от себя не ожидала, вскричала та. Возможно, здесь сыграла свою роль извечная женская солидарность или жалось к глупой девчонке. - Вестакия - добрая, хорошая девушка! Просто она оступилась.
   - Что? - вскинул брови Румс.
   - Вы же десятник конной стражи, - с упрёком покачала головой путешественница. - Кто же откажется от хорошей лошади, если она один раз случайно споткнётся?
   - Это не одно и то же! - буркнул молодой человек.
   - Почему? - настал черёд удивляться спутнице. - Бывает, что и человек оступается на ухабистом жизненном пути. И очень жестоко пройти мимо, не пытаясь помочь.
   - Вестакия предала меня! - сказал сын консула, но в его голосе слышалось уже больше горечи, чем злости.
   - Разве она давала вам клятву перед лицом хотя бы одного из богов? - спросила Ника, начиная испытывать какое-то странно-болезненное удовольствие от этой беседы.
   Не дожидаясь ответа от мрачно шагавшего рядом собеседника, она продолжала:
   - То, что вы называете предательством, всего лишь ошибка наивной молоденькой девушки, которая выросла среди любовных пьес, героических поэм и театральных постановок.
   - Вы полагаете, госпожа Юлиса? - проговорил Румс, сосредоточенно глядя себе под ноги.
   - Конечно! - с жаром подтвердила путешественница, отметив про себя, что даже из слезоточивых мыльных опер, до которых была большой охотницей её мать, при желании можно извлечь хоть какую-то пользу.
   - Тогда как она могла полюбить другого? - поинтересовался молодой человек, бросив на свою спутницу острый взгляд из-под нахмуренных бровей.
   Видимо, он по мужской наивности ещё не понимал, что любая женщина легко ответит на подобный вопрос.
   - Это не любовь, господин Фарк! - с горечью вздохнула Ника. - А лишь случайное увлечение недостойным человеком.
   - Почему сразу "недостойным"? - усмехнулся молодой человек. - Вдруг он её тоже любит?
   - Нет! - резко и категорично возразила собеседница. - Тот, кто любит, не станет обманом уводить девушку из родительского дома. Ваш долг - вырвать Вестакию из рук этого подлеца, пока не стало слишком поздно!
   - Но я тоже не давал ей никаких клятв, госпожа Юлиса! - хмурясь, напомнил десятник конной стражи, явно недовольный таким нешуточным напором спутницы.
   Однако та без труда нашла, что на это возразить:
   - Вы же не только мужчина, но и воин! - заявила она, добавив в голос изрядную долю патетики. - Боги щедро наградили вас силой, умом и отвагой. А ещё великодушием и добротой. Потому что без этих качеств все остальные ничего не стоят.
   Румс рассмеялся, как-то по особому взглянув на девушку. В тёмно-серых глазах явственно читался новый, непонятный интерес. Проклиная себя, Ника почувствовала, как вспыхнули щеки. Стараясь скрыть свои чувства, она оглянулась, будто проверяя молча шагавшую позади Риату.
   - Вы, госпожа Юлиса, говорите так, словно выросли в Радле времён сенатора Гая Врена Перфа, того, который Безупречный, - сказал десятник конной стражи. - А не среди дикарей, которые всё время бьют своих жён.
   Последние слова прозвучали так пренебрежительно, что путешественница даже почувствовала обиду за аратачей.
   - Мне случалось видеть, как охотники бьют своих жён, господин Фарк, - медленно отчеканила она. - Хотя на самом деле это происходило очень редко. Но ни один варвар не откажется от своей невесты ради другого и будет бороться за любовь до конца!
   - Я уже не знаю, люблю ли Вестакию, - задумчиво проговорил спутник, заложив руки за спину.
   - Есть только один способ проверить, - пожала плечами Ника.
   - Какой? - усмехнулся молодой человек.
   - Посмотрите ей в глаза, - посоветовала девушка. - Они - зеркало души, как писал какой-то философ.
   - Вы опять говорите... смешные вещи, госпожа Юлиса, - покачал головой Румс.
   - Тут нет ничего забавного, господин Фарк, - нахмурилась собеседница. - Неужели вы на столько глупы, что не сможете разобраться в своих чувствах, когда увидите невесту?
   - Её ещё надо найти, - хмыкнул десятник конной стражи. - А я пока не знаю, как.
   - Я помогу вам! - предложила Ника, и голос её помимо воли дрогнул. - Если вы поможете мне отыскать Паули.
   - Вы? - вскинул брови молодой человек.
   - Почему бы и нет? - нахмурилась путешественница, не на шутку задетая его пренебрежительным тоном. - Это я догадалась, что Орри надо искать в порту. Разве не так?
   - Так, - нехотя согласился сын консула и всё с той же полупрезрительной усмешкой поинтересовался. - И что теперь вы намерены делать?
   - Выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.
   Спутник покачал головой.
   - Почему вы так уверены, что рабыню Картена опоили именно этим снадобьем?
   - Лекарь Пол Так говорил, что им очень трудно отравиться, - ответила девушка. - Из-за своей доброты Вестакия не хотела причинять вреда даже невольнице. Поэтому и выбрала Песок Яфрома.
   - Но рабыня умерла, - напомнил Румс.
   - У неё болели почки, - терпеливо объясняла Ника. - А потом её облили холодной водой и выпороли.
   - Вы ещё и лекарь, госпожа Юлиса? - с откровенным недоверием хмыкнул молодой человек.
   - На самом деле это не так сложно определить, господин Фарк, - наставительно сказала путешественница. - Постоянные боли в пояснице, опухшее лицо по утрам, мешки под глазами. Одна из рабынь говорила, что часто видела в её моче кровь.
   Последнее девушка придумала на ходу, вспомнив короткую реплику Мыши.
   - Не верите мне - спросите любого лекаря.
   - И все же, госпожа Юлиса, - нахмурился сын консула. - Ваши утверждения слишком... не убедительны. Мало ли других снадобий?
   Спутнице очень не хотелось выкладывать ему свои рассуждения о том, что именно из-за плохо растворенного порошка бедная нянька получила львиную долю снотворного. Поэтому пришлось выкручиваться.
   - Это легко проверить, - непринуждённо пожала плечами Ника. - Если выяснить, для кого покупали Песок Яфрома.
   - А если те люди тут ни при чём? - усмехнулся Румс. - Что тогда будете делать, госпожа Юлиса?
   - Искать! - не задумываясь, ответила она, невольно любуясь застывшим в задумчивости лицом собеседника. - Точнее, сначала думать, а потом искать. В этом я очень рассчитываю на вашу помощь, господин Фарк.
   Молодой человек молча мерил шагами мостовую.
   - Мне очень тяжело, - продолжала девушка, с грустью понимая, что её слова падают в бездну, отскакивая от стены недоверия. - Я почти не знаю горожан и плохо разбираюсь в ваших обычаях. Но в то же время могу заметить то, на что вы просто не обратите внимание. Давайте... объединим наши усилия? Я помогу вам искать Вестакию, а вы мне Паули?
   Десятник конной стражи рассмеялся, запрокинув голову и уперев руки в бока.
   "И этот такой же!" - остро резануло по сердцу разочарование.
   - В таком случае, - Ника отвернулась, чтобы скрыть слезы обиды. - Спасибо за то, что выяснили, кто покупал зелье. Остальное я сделаю сама.
   - Постойте! - Румс взял её за руку.
   Не задумываясь, собеседница вырвалась. От резкого движения с плеча соскочил край накидки, открыв шею. Снисходительно-насмешливый взгляд молодого человека мгновенно сделался настороженным и цепким.
   - Что это?
   - Не ваше дело! - окрысилась путешественница, мысленно проклиная Картена за бешеный нрав, Риату за плохо замазанные синяки, и накидку за то, что стёрла краску.
   - В прошлую нашу встречу я ничего не заметил, - задумчиво пробормотал сын консула.
   - Могли бы и сегодня не разглядеть! - проворчала девушка, стараясь не встречаться с ним глазами.
   - Вас чуть не задушили, госпожа Юлиса, - покачал головой Румс. - Кто?
   - Я уже сказала! - повторила Ника. - Не ваше дело!
   - Вы правы, госпожа Юлиса, - как-то до обидного быстро согласился молодой человек. - Не моё.
   В тайне Ника надеялась, что тот проявит больше любопытства. Видимо, придётся смириться с тем, что сама по себе она его не интересует.
   - Я попробую узнать, зачем этим людям Песок Яфрома, - неожиданно заявил десятник конной стражи.
   - Спасибо, господин Фарк, - сдержанно поблагодарила путешественница. - Когда вы сможете это сделать?
   - Думаю, сегодня, - ответил сын консула.
   "Надо же, как просто! - с горечью обрадовалась девушка. - Ещё бы! Румс Фарк - персона известная. С ним горожане будут разговаривать. Не то, что со мной".
   - Тогда давайте встретимся завтра на площади перед храмом Нутпена? - тут же предложила она. - И вы мне всё расскажете?
   - Зачем? - вскинул брови собеседник. - Я вечером зайду сам.
   "Вот батман!" - едва не выругалась Ника, в волнении прикусив губу.
   Её реакция не укрылась от взгляда собеседника.
   - Так вы ищите тайком от господина Картена! - догадался спутник. - Почему?
   Путешественница смутилась. Однако вопрос задан, и на него надо отвечать. Помощь сына консула Тренца Фарка может оказаться бесценной. Поэтому лучше не врать. Да и зачем обманывать, если самые важные вещи уже сказаны?
   - Он не верит, что дочь могла сама сбежать! - выпалила девушка.
   - Поэтому вы обманываете друга своего отца? - криво усмехнулся молодой человек.
   "Знал бы ты, сколько этот "друг" на мне заработает", - мысленно фыркнула Ника, но вслух сказала:
   - Я просто не говорю того, о чём он не спрашивает.
   - Удобно, - с нескрываемым осуждением буркнул Румс. - Хорошо, я согласен. Завтра в это же время на площади народных собраний. Я вас буду ждать в трактире "Старая амфора".
   - Я приду, - облегчённо кивнула спутница.
   - И расскажете всё, что знаете о побеге Вестакии, - сурово с металлом в голосе добавил десятник конной стражи. - Потому что если вы и дальше будете от меня что-то скрывать, я вам помогать не буду. Прощайте!
   С этими словами он, ускорив шаг, быстро затерялся в редкой толпе. Облегчённо выдохнув, девушка вытерла краем накидки выступивший на лбу пот. Разговор с сыном консула вымотал её ужасно.
   "Увиделась, батман, перед отъездом, поговорила", - с грустным раздражением думала Ника, внезапно почувствовав сильнейшую жажду. Пока мило болтала с гусаром, не замечала ничего, а сейчас вдруг во рту пересохло, а язык стал шершавым, как напильник.
   - Риата! - окликнула она рабыню, все так же бесшумно шагавшую за её спиной. - Не помнишь, как пройти к фонтану Трила? Пить хочется - сил нет!
   - Так зайдите в трактир, госпожа! - предложила женщина и тут же испуганно поджала губы. Невольники должны лишь отвечать на вопросы хозяев, а не высказывать своё мнение.
   - Отличная идея! - обрадовалась путешественница, ругая себя за то, что сама до этого не додумалась. - "Стакан, даже два стакана разведённого вина меня не разорят".
   Заведений, вроде того, где Румс Фарк поджидал её возле лавки Ку Лангина, в городе имелось более чем достаточно. Канакернцы любят посидеть вечерком в тёплой компании за кувшином вина и приятной беседой. Ника быстро отыскала полуподвал, из гостеприимно распахнутой двери которого тянуло запахом горелого масла, жареной рыбы, мяса, уксуса и специй.
   Поскольку помещение освещалось лишь солнечным светом с улицы и отблесками очага с кухни, девушка какое-то время постояла на пороге, дожидаясь, пока глаза привыкнут к царившему в зале полумраку. Все пять круглых столов оказались свободны. Поэтому неудивительно, что при виде посетителей на круглой физиономии трактирщика новогодним фейерверком зажглась счастливая улыбка.
   - Проходите, госпожа, - радушно пригласил он путешественницу. - Что желаете? Есть жареная камбала, суп из мидий, баранина...
   - Вина, добрый хозяин, - прервала его гостья. - Хорошего разбавленного вина.
   - Какого желаете? - почтительно уточнил толстяк. - Цилянского или Аржейского?
   - Давайте цилянского, - решила Ника, рассудив, что пить вино из Империи будет слишком накладно для её кошелька. - И два бокала.
   Поклонившись, трактирщик бросил неприязненный взгляд на скромно вставшую к стене Риату, но ничего не сказал.
   Промочив горло, девушка принялась пить мелкими глотками, смакуя и в самом деле вкусное, с приятной горчинкой, вино. Подтвердив догадку о бегстве Вестакии и кое-как уговорив Румса не бросать поиски невесты, путешественница сумела заполучить союзника, столь необходимого ей в этом городе. Помощь десятника конной стражи, да ещё и сына консула, может оказаться бесценной. Но если он проболтается Картенам, у неё будут очень большие неприятности. Румс не похож на человека, способного предать. Однако, кто его знает? Чужая душа - потёмки. Только теперь до девушки дошло, что попала в полную зависимость от каприза этого мужчины. Картену она может противопоставить его собственную жадность. Те сапфиры стоят кучу денег. А чем ей защититься от Румса Фарка? Сразу стало очень грустно и обидно за собственную глупость.
   "Не за своё дело взялась, - вдруг с горькой ясностью поняла Ника. - Паршивый из меня частный сыщик получился".
   Она со стуком поставила бокал на стол, и тут же в голове всплыли слова бабушки, сказанные когда-то совсем по другому поводу: "Попала... дура в колесо, пищи, но беги".
  
  
  
  
  
   Глава II
  
  
   Где нужнее актёрское мастерство?
  

Проблема в том, что определенной цели тут нет,

а в результате невозможно сказать, когда схватка

прекратится.

Роберт Асприн

Сладостный МИФ, или мифтерия жизни

  
  
   Задумавшись, Ника не заметила, как зал начал потихоньку заполняться народом. Когда за соседний столик с шумом уселась компания из трёх великовозрастных балбесов, поглядывавших на неё с весьма недвусмысленным интересом, девушка подумала с грустью и разочарованием: "Припёрлись. Полдень, наверное? Обеденный перерыв".
   Но идти в дом Картенов категорически не хотелось. Да и зачем? Приняв решение, она сделала знак рукой выходившему из кухни хозяину. Посчитав, что посетительница собирается расплатиться, тот подошёл к ней, на ходу поставив миску с варёной фасолью на один из столиков.
   - Ты что-то говорил про камбалу? - спросила путешественница, и не дожидаясь многословного ответа, продолжила. - Принеси парочку. Только не очень больших. И лепёшки. Я с собой возьму.
   "Гулять - так гулять! - усмехнулась она, отвязывая от пояса тощий кошелёк. - Официант, ещё три корочки хлеба!"
   Спрятав рыбу в корзину Риаты, Ника рассчиталась и, привычно попеняв на дороговизну, покинула местное бистро, едва не столкнувшись в дверях со знакомым толстяком. Тот пёр навстречу с такой непреклонной настойчивостью, что девушка, опасаясь оказаться сметённой и затоптанной, торопливо прижалась к стене.
   "Бог войны только кишки прочистил, а этот обжора уже торопится набить их снова, - мысленно рассмеялась путешественница, слушая за спиной тонкий, повелительный голос Власта Ригона Трена. - Всё-таки Канакерн только называется городом, а так просто большая деревня".
   Прохожих на улице заметно прибавилось. Чтобы лишний раз не раздражать вечно озабоченных канакернцев, Ника отдалась на волю людского потока, направляясь в ту сторону, куда шли большинство горожан, размышляя по пути, куда сходить и на что посмотреть? Впереди мелькнула сиреневая черепица храма Нутпена.
   "Можно и туда заглянуть", - без особого удовольствия подумала девушка, вспомнив слова Наставника о том, что очень многие жители Империи и городов Западного побережья привержены показному благочестию.
   Но тут до её ушей долетел обрывок разговора двух прилично одетых мужчин, обсуждавших игру актёров на последнем представлении.
   "Да я же ещё не видела их знаменитый театр!" - обрадовалась Ника, решив сразу же после принесения жертвы немедленно отыскать местный очаг культуры, о котором так вдохновенно рассказывал Картен.
   Расспрашивать дорогу у мужчин она не решилась, а выбрала солидную во всех отношениях даму послебальзаковского возраста, неторопливо вышагивавшую в сопровождении двух рабынь, одна из которых несла на высокой палке квадратный зонтик от солнца.
   Совершенно не представляя, как в Канакерне принято заговаривать с незнакомцами на улице, девушка решила воспользоваться опытом мультяшного Мюнхгаузена.
   - Не будет ли любезна уважаемая госпожа, - с предельной вежливостью обратилась она к женщине. - Помочь чужестранке, впервые оказавшейся в вашем замечательном городе?
   Полное, густо набелённое лицо собеседницы оживилось. Поправив край богато расшитой накидки, она пристально оглядела путешественницу с головы до ног.
   Видимо, осмотр её удовлетворил, потому что покрытые яркой помадой губы скривились в гримасе, призванной, очевидно, изображать любезную улыбку.
   - Что вам угодно, госпожа?
   - Я много слышала о вашем замечательном театре, - разливалась соловьём Ника. - Не подскажите, как до него добраться? Хочу убедиться, что он так же великолепен, как о нём рассказывают.
   - Но представление будет только завтра вечером, - покачала головой богатая горожанка, и массивные золотые серьги, тонко звякнув, блеснули на солнце.
   - Для начала я бы хотела хотя бы взглянуть на него, - с улыбкой сказала девушка.
   - Тогда вам нужно к Северным воротам, - стала объяснять женщина. - За ними начинаются две дороги. Та, что ближе к морю, ведёт к театру.
   - Разве он не в городе? - не смогла скрыть удивление путешественница.
   - Что вы! - снисходительно рассмеялась горожанка. - Хора ни за что не позволила бы построить его в стенах Канакерна. Здесь и так уже места не хватает. А там очень удобный холм. Поверьте, это совсем рядом. Шестьсот локтей, не заблудитесь.
   - Там безопасно? - осторожно поинтересовалась Ника, не зная, как отнесётся собеседница к такому вопросу.
   Но та всё поняла правильно, поспешив успокоить:
   - Вы можете ничего не опасаться. По крайней мере днём. А вечером, когда люди идут с представления, никто не посмеет вас обидеть.
   - Спасибо, госпожа, - чуть поклонилась девушка. - Теперь осталось только узнать, как попасть к Северным воротам.
   Женщина звонко рассмеялась.
   - Если подойти к храму Нутпена, то по правую руку будет широкая улица, ведущая как раз к башне Северных ворот.
   - Ещё раз благодарю вас, госпожа.
   - Мы, жители города, должны заботиться об удобстве его гостей, - любезно отозвалась собеседница. - Но кто вы и как попали в Канакерн?
   - Меня зовут Ника Юлиса Террина, - представилась путешественница. - Я направляюсь к родственникам в Радл. А я с кем разговариваю?
   - Бутика Рукис, - с нескрываемой гордостью произнесла своё имя женщина. Ещё бы - жена консула Вокра Рукиса, того самого, что в городском совете отвечает за сбор податей.
   - Мне кажется, я слышала ваше имя? - нахмурилась она. - Вот только не помню - где.
   - Возможно, - не стала спорить девушка. - Я живу в гостях у господина Картена.
   - Вот оно что! - обрадовалась собеседница. - Так это вашему отцу пришлось бежать на край света от гнева императора Конста Тарквина?
   - Его оклеветали, госпожа Рукис, - по-прежнему любезно, но с металлом в голосе заявила Ника.
   - Мне говорили, что вы жили среди настоящих дикарей? - нахмурилась женщина, так пристально глядя на собеседницу, словно стараясь уличить её в чём-то предосудительном. - Это так, или господин Картен, как всегда, немного.... преувеличивает?
   - Нисколько, - встала на защиту морехода Ника. - Я действительно росла среди варваров, но рядом всегда был отец и незримо присутствовали славные предки, не давая забыть, кто я, и где моя родина.
   - Почему же он не вернулся вместе с вами? - вскинула брови собеседница, явно ошарашенная такой выспренной речью.
   - Увы, слишком стар для путешествия через океан, - вздохнула девушка, после чего, попрощавшись с супругой консула Вокра Рукиса, торопливо направилась в сторону площади народных собраний, спиной ощущая пристальный взгляд женщины.
   К украшенному колоннадой входу в главное святилище Канакерна вела широкая лестница из гладко отшлифованных плит светло-серого, почти белого камня.
   Как советовала Бутика Рукис, Ника встала лицом к храму, без труда отыскав глазами весьма широкую для этого города улицу. Но вместо того, чтобы направиться туда, стала внимательно разглядывать фронтон, украшенный огромным лицом Нутпена с широко раскрытым ртом-окном.
   В своём мире девушка мало интересовалась историей, но ей казалось, что это здание напоминает Пантеон. Или Парфенон? В общем, какой-то там храм из Древней Греции. Вот только там вроде бы барельефы и статуи не раскрашивали. А тут борода, усы и даже брови бога морей отливали светлой синевой, а губы, казалось, красили той же помадой, что и госпожа Рукис.
   Поскольку рабы не имели права посещать это святилище, путешественница оставила Риату у подножья лестницы, где стояли навесы торговцев голубями, благовонными смолами, веточками можжевельника, листами папируса и прочими необходимыми для жертвоприношений атрибутами.
   Сжимая в кулаке липкий, приятно пахнущий желтоватый кусочек, Ника стала подниматься по широким, местами потёртым ступеням. Какое-то время она с удивлением разглядывала второй ряд колонн, более тонких, украшенных затейливым волнообразным узором. А вот стена за ними не впечатлила. Просто густо замазанная известью плоскость, сквозь которую все равно просвечивали блоки каменной кладки.
   Гостеприимно распахнутые массивные двустворчатые двери с ярко начищенными медными накладками приглашали шагнуть с ярко освещённой, жаркой площади в прохладный сумрак святилища.
   С неожиданной робостью девушка переступила невысокий порожек, машинально отметив внушительную толщину стен, и с любопытством оглядела просторное помещение. В зале царила благоговейная тишина, нарушаемая лишь невнятным шёпотом молящихся, чьи фигуры темнели то тут, то там, жужжанием случайно залетевших мух да треском горевших на жертвеннике углей.
   У противоположной стены возвышалась статуя могучего бородатого мужика, чьи руки спокойно и даже как-то расслабленно лежали на подлокотниках кресла, сильно смахивавшего на застывшие в камне волны.
   Поначалу изваяние, освещённое солнечным светом, бившим сквозь круглое окно на фасаде, показалось путешественнице огромным, давящим, заполнившим собой весь храм. А в непринуждённости владыки морей чувствовалась скрытая мощь, готовность вскочить с трона и крушить всех, кто окажется недостаточно почтителен. Но сделав несколько шагов, она с удивлением убедилась, что скульптура на самом деле не так уж велика. Максимум - два человеческих роста. Губы Нутпена улыбались очень даже приветливо, а возле глаз обозначились лукавые морщинки.
   Подойдя к квадратному алтарю, Ника аккуратно положила в огонь кусочек смолы, громким шёпотом поблагодарив бога изменчивой водной стихии за благополучное завершение плавания. Уже собираясь уходить, она обратила внимание на большую, ярко начищенную чашу или, скорее, таз, литров на пятнадцать, подвешенный на цепях между четырёх каменных столбиков. Стенки сосуда покрывал сложный узор из рыб, волн, кораблей и каких-то непонятных морских тварей вроде медуз или осьминогов.
   "Неужели, это и есть знаменитая чаша Нутпена?" - с недоумением подумала девушка, вспомнив слова Картена о том, что главная святыня Канакерна никогда не выставляется на всеобщее обозрение.
   Мимо, шелестя одеждой, прошла плотно закутанная в покрывало женщина. Но не успела она дойти до посудины, как на пути вырос тощий, пожилой мужчина в длинном светло-сером балахоне.
   "Жрец", - догадалась путешественница.
   После короткого неразборчивого разговора женщина передала служителю культа сложенный в несколько раз кусочек папируса и монету. А вот какую, Ника разглядеть не смогла.
   Благодарно кивнув, жрец подошёл к чаше и осторожно опустил его внутрь. Исступлённо прижав руки к груди, женщина что-то горячо зашептала, потом, сгорбившись, медленно поплелась к выходу, шаркая ногами и всхлипывая.
   Видимо, служитель Нутпена заметил интерес девушки, потому что, подойдя к ней, негромко спросил:
   - А вы ни о чём не желаете попросить пенителя волн, госпожа?
   - Нет, - покачала она головой, посчитав, что и без этого уже достаточно потратилась на благовонную смолу. - Я уже поблагодарила великого за то, что он позволил мне добраться до вашего славного города, и пока не хочу обременять его другими просьбами.
   Ответ прозвучал столь неожиданно, что собеседник, на какое-то время растерявшись, наконец пробормотал:
   - Такая скромность похвальна, но не граничит ли она с высокомерием?
   - О нет, - энергично запротестовала Ника. - Я искренне почитаю и преклоняюсь перед владыкой вод, не раз спасавшим мне жизнь.
   Лицо мужчины смягчилось, а путешественница поспешила перевести разговор на другую тему.
   - Пусть простит достойный служитель Нутпена чужеземную гостью за вопрос, который, быть может, покажется слишком дерзким.
   Жрец сурово сдвинул брови, но кивнул довольно благожелательно.
   - Готов ответить на него, если это в моих скромных силах.
   - Мне приходилось слышать о чудесной чаше, подаренной городу богом морей. Неужели это она?
   - Нет, - рассмеялся жрец наивности собеседницы. - Это лишь её образ. Святыня недоступна для непосвящённых. Но вы можете прикоснуться к ней посредством написанного на папирусе послания. Каждый день после захода солнца верховный жрец, принося жертву, сжигает все письма в священной чаше, и благодатный дым уносит молитвы людей к трону Нутпена.
   - Я обязательно напишу ему! - пообещала девушка. - Но попозже.
   Решив, что делать здесь больше нечего, она чуть поклонилась мужчине и покинула храм.
   Рабыня её даром времени не теряла, болтая о чём-то с продавцом голубей. Заметив госпожу, Риата тут же перестала смеяться и отошла в сторону с видом полной готовности следовать за хозяйкой куда угодно.
   - Он тебе понравился? - не удержалась от вопроса путешественница, едва главное святилище города скрылось из вида.
   - Симпатичный мужчина, - мечтательно вздохнув, промурлыкала невольница. - Весёлый. Он так смешно рассказывал, как ловит голубей...
   Женщина прыснула.
   - И что же в этом забавного? - заинтересовалась, обернувшись, Ника.
   Посмеиваясь и никуда не торопясь, госпожа с рабыней минут за тридцать добрались до городских стен. Возле проходивших сквозь квадратную башню ворот скучали трое эфебов. Городские стражники, которые должны с ними дежурить, куда-то подевались.
   "И здесь эта... как её? - девушка даже чуть замедлила шаг, пытаясь вспомнить ускользавшее слово. - Дедовщина! Время обеденное, взрослые воины, наверное, пьянствуют в каком-нибудь трактире, а молодёжь службу тащит... Или несёт?"
   При её приближении юноши стали переговариваться. Один принял горделивую позу, картинно опираясь на копье. Двое других рассматривали путешественницу так бесцеремонно, словно взглядом пытались стащить с неё платье.
   Она обратила внимание на странную безлюдность окрестных улиц. То ли дело во времени, поскольку канакернцы, как правило, серьёзно относятся к упорядочению приёма пищи, то ли маршрут через Северные ворота не пользовался у горожан особой популярностью. В любом случае, Ника почувствовала себя неуютно. В глубине души вновь зашевелились, казалось бы, давно похороненные воспоминания и страхи. Вот только показывать их она не собиралась, стараясь придать лицу равнодушно-надменное выражение.
   - Госпожа желает прогуляться за город? - ещё шире улыбаясь, спросил один из эфебов, как бы невзначай заступая дорогу.
   - Да, - лениво процедила она сквозь зубы, глядя куда-то поверх его головы и чувствуя, как помимо воли внутренности, словно скручиваются в тугой комок, а ладонь неудержимо тянется к рукоятке кинжала.
   - За стеной таится множество опасностей, - с комичной серьёзностью предупредил караульный под поощрительное хихиканье товарищей.
   - Как? - холодно удивилась девушка, с неудовольствием понимая, что втягивается в ненужную словесную пикировку. - Такие храбрые воины и до сих пор не прогнали врагов от ворот города?
   - Прогнали, конечно, - нисколько не смутился собеседник. - Но с гор часто спускаются свирепые варвары, которые похищают красивых девушек.
   - Наверное, они так погнули твой шлем? - предположила путешественница. - Какая вмятина! Бедная твоя голова...
   - Что? - встрепенулся эфеб, оборачиваясь к караульным. - Где?
   Воспользовавшись замешательством, Ника проскочила мимо, и быстро пройдя несколько шагов, победно рассмеялась.
   - Простите, мальчики, мне показалось.
   Она нарочно выбрала уничижительное для вчерашних подростков слово, чтобы разозлить и избавиться от их неуклюжих заигрываний, и, судя по недовольному ворчанию, своей цели, кажется, добилась.
   Девушка ожидала увидеть ров, но по каким-то причинам строители Канакерна не стали его копать. Неровный, покрытый редкими кустиками пустырь тянулся метров на восемьсот, подходя вплотную к стенам.
   Лишний раз убедившись, что эфебы не решились покинуть пост, чтобы её преследовать, путешественница попыталась сориентироваться. По правую сторону горы, вернее предгорья, по левую - море, точнее полого спускавшиеся к воде холмы, а под ногами вымощенная крупными камнями дорога с цепочкой навьюченных высокими корзинами осликов на ней.
   "А где ещё одна?" - с недоумением подумала Ника, вспоминая подробное описание маршрута от Северных ворот до театра, любезно предоставленное Бутикой Рукис. И тут же с облегчением заметила развилку. Маленький караван, который, судя по виду сопровождавших рабов, вёз в Канакерн древесный уголь, как раз миновал её.
   В виду городских стен и хмурых стражников невольники низко поклонились свободной незнакомке, а та решила на всякий случай, уточнить:
   - Скажите, какая дорога ведёт к театру?
   Одетые в невообразимые лохмотья, с позеленевшими ошейниками, они недоуменно переглянулись. Потом тот, который казался моложе, тряхнув патлами спутанных волос, ответил с ужасающим акцентом:
   - Прямо идти, госпожа. Мимо тот колон.
   Девушка собиралась выяснить про колонну подробнее, но тут и сама заметила невысокий столбик, наполовину скрытый кустарником. Едва удержавшись, чтобы не сказать "спасибо", она прошла мимо, кивнув, явно не ожидавших даже этого, рабам.
   Четыре грани колонны украшала выбитая надпись, сообщавшая о дате постройки дороги. При чём из текста следовало, что летосчисление ведётся с момента обретения Канакерном священной чаши Нутпена. Путешественница недоуменно хмыкнула. Она знала, что в Империи года считают с даты основания Радла. Но там сотни, если не тысячи городов и миллионы жителей. А то, что Канакерн имеет свой собственный календарь, показалось ей верхом глупости.
   Пренебрежительно пожав плечами, Ника повернула на дорогу, проходившую параллельно берегу моря.
   Она примерно представляла, как выглядит местный театр. Тем не менее, поднявшись на пригорок, какое-то время разглядывала взбиравшиеся на холм каменные скамьи, дугой в две трети круга охватывавшие площадку для спектаклей. Сейчас её от глаз девушки скрывало двухэтажное здание, очевидно, выполнявшее функции закулисья. К тыльной стороне дома примыкала ограда из заострённых кольев. Через распахнутые ворота путешественница видела навесы с дровами, какие-то сараи или конюшни, развешанное на верёвках белье.
   - У них что тут гостиница? - обернувшись, спросила она у Риаты. - Или постоялый двор?
   - Наверное, это артисты, госпожа, - пожала плечами невольница. - Обычно они где выступают - там и живут.
   - Удобно, - усмехнулась Ника, но пошла не туда, а к каменной арке с богатой резьбой, которая вела к местам для зрителей. Увы, но проход перекрывали хрупкие, двустворчатые ворота, из-за которых доносились плохо различимые голоса. Подойдя ближе, она разобрала, что кто-то медленно, нараспев читает стихи.
   "Репетируют", - уважительно подумала девушка. Ей вдруг ужасно захотелось узнать, как это делается в Канакерне.
   Воровато оглянувшись, она приникла к щели меж плохо подогнанных досок. На площадке, выложенной шестиугольными плитами, стоял молодой человек в застиранном хитоне, и картинно воздев руки к небу, жаловался Диоле на неразделённую любовь. Несмотря на некоторый надрыв, декламировал он с большим, даже чрезмерным чувством.
   - Госпожа! - тихо окликнула её рабыня.
   К молодому актёру устремился пожилой коллега с пухлым, чисто выбритым лицом, и приобняв за плечи, принялся утешать, но почему-то от имени матери.
   Путешественница вспомнила, что все женские роли здесь играют мужчины.
   - Госпожа Юлиса! - повторила Риата.
   Поморщившись, та оторвалась от занимательного зрелища и увидела явно направлявшегося к ним сурового раба в густо украшенной заплатами тунике и с кое-как обмотанным тряпками ошейником.
   - Отойдите от ворот, госпожа, - вежливо, но настойчиво попросил невольник. - Нельзя подглядывать. Хотите посмотреть, госпожа, приходите на представление.
   Манера держаться, тон, каким он разговаривал, показались столь необычными, что нащупав за спиной рукоятку кинжала, Ника, зло усмехнувшись, сощурилась.
   - Не слишком ли ты смел, раб?
   - Не я, госпожа, - поклонившись, поспешно возразил мужчина. - А господин Приск Грок, который надзирает за театром от имени Мерка Картена. Его именем я прошу вас уйти.
   Лицо его приобрело ещё более непреклонное выражение. Девушка заколебалась. Уходить не хотелось, но речь невольника звучала конкретно и логично. Он лишь орудие в руках своего хозяина. За все его действия отвечает господин. Таковы суровые реалии рабовладельческого строя.
   Вздохнув, путешественница сделала шаг в сторону, но тут послышался громкий, раздражённый голос, показавшийся смутно знакомым.
   - Ну, что ещё такое? Рагул, где ты ходишь, пьяный бездельник?! Почему нам мешают разучивать драму великого Сватория Скепсийца?!
   - Тут какая-то девушка подглядывает, господин Гу Менсин, - отозвался раб.
   - Девушка? - с явной заинтересованностью переспросил театральный деятель, и тут Ника вспомнила, что слышала его на вечере у Картена. Он там читал какое-то слезоточивое стихотворение.
   Раздался звук шагов, звяканье засова, скрипнули петли, и из-за створки высунулась любопытная физиономия, украшенная пышной бородой.
   - Вот, господин Гу Менсин, - кивнул невольник на возмутительницу спокойствия. - Я уже предупреждал, что подсматривать нельзя. Уходите, госпожа, не отвлекайте господ актёров. На представлении всё увидите.
   Мужчина окинул её оценивающим взглядом, и чуть выставив вперёд правую ногу в сандалии с рваными ремешками, надменно вздёрнул густо заросший подбородок.
   - Что привело вас сюда, госпожа?
   Путешественница с трудом удержалась от улыбки: "Ну прямо уставшая от поклонников звезда". А вслух сказала:
   - Любопытство, господин Гу Менсин. Я ещё ни разу не видела театр.
   - Вот как? - удивился собеседник. - Так вы не из Канакерна?
   - Нет, - покачала головой девушка . - Я издалека.
   - Тогда позвольте узнать ваше имя? - глазки артиста заблестели как у кота, углядевшего бесхозную миску сметаны.
   - Ника Юлиса Террина.
   - Странно, но я его от кого-то уже слышал, - задумчиво пробормотал бородач. - И совсем недавно.
   - Быть может от консула Картена? - подсказала она. - Я как раз гощу у него дома.
   - Ну, конечно! - бархатисто зарокотал Гу Менсин, расплываясь в широкой, радушной улыбке и тут же насторожившись.
   - Но я недавно был у него, а вас не видел.
   - Зато я прекрасно помню, как вы великолепно читали, - сделала девушка комплимент и продекламировала по памяти.

"Дружбы вельмож избегай", - поучал ты в речении кратком:

Эта большая беда все же была не одной.

  
   - Да! - улыбка вернулась на лицо артиста.
   - Прошу вас! - он радушно распахнул перед ней ворота, цыкнув на заметно оробевшего раба. - Пошёл вон!
   Пройдя коротким коридорчиком и оглядевшись, путешественница подумала, что больше всего это место похоже на цирк. Только ряды скамеек для зрителей поднимаются здесь не так круто, под ногами грелся на солнце гладко отёсанный камень, а не опилки, да вместо полотняного над головой вздымался небесный купол. Сходство усиливало отсутствие сцены. Хотя небольшое возвышение всё же имелось. Не более трёх-четырёх метров длиной и шириной чуть больше полутора.
   "Место для хора", - догадалась Ника, вспомнив обязательного участника почти всех местных пьес. Занавеса она тоже не заметила, но на глухой, без окон стене примыкавшего к амфитеатру здания крепились разнообразные крюки, блоки и верёвки, исчезавшие куда-то за выступавшие вперёд стены.
   У крайних скамеек, сбившись кучкой, о чём-то разговаривали пятеро разномастно одетых мужчин.
   - Господа! - торжественно объявил Гу Менсин, привлекая к себе внимание. - Нас посетила госпожа Ника Юлиса Террина, гостья уважаемого консула господина Картена!
   Обернувшись, актёры постарались изобразить улыбки на усталых и более-менее чисто выбритых лицах.
   - Она никогда не видела театра, - продолжал спутник путешественницы. - И я позволил ей всё здесь осмотреть.
   Хотя глядеть оказалось особенно не на что. Одни скамьи из серого с розовым отливом камня.
   - Здравствуйте, господа, - приветливо улыбнулась девушка. - Если вы не возражаете, я посижу и посмотрю, как вы готовите представление. Обещаю сидеть тихо и не задавать глупых вопросов.
   При последних словах самый молодой артист коротко рассмеялся, остальные, улыбаясь, пожимали плечами, выжидательно глядя на Гу Менсина. Судя по всему, он тут командовал.
   Степенно огладив бороду, тот сделал приглашающий жест в сторону зрительских мест.
   - Мы репетируем драму достославного Сватория Скепсийца "Царь Гпиар"...
   - Позвольте угадать? - мягко прервала его собеседница, решив блеснуть эрудицией и доказать, что тоже знает местную драматургию. - Вы изображаете Тевкила?
   - Да, - немного растерянно кивнул Гу Менсин. - Но как вы догадались?
   - Это просто, - снисходительно усмехнулась Ника. - По ходу драмы автор не раз упоминает бороду Тевкила, его почтенный возраст и благородный облик.
   Засмеявшись, старый актёр с упрёком покачал головой.
   - А говорили, что никогда не были в театре.
   - Я читала эту драму, господин Гу Менсин, - внесла она ясность. - Как и многие другие.
   - Но как же тогда получилось, что вы ни разу не видели представления актёров? - удивился молодой человек, немного картинно вскинув брови.
   Девушке показалось, что он чем-то напоминает принца Чаминга из мультика про Шрека. Она собиралась ответить, но перехватила полный сожаления и даже какой-то детской обиды взгляд Гу Менсина. Неужели он сам хочет рассказать её историю? На всякий случай путешественница знаком предложила ему говорить.
   - Госпожа Юлиса прибыла в Канакерн из-за океана! - торжественно заявил тот с самым многозначительным видом.
   - Так это вы приплыли на корабле господина Картена из какой-то варварской земли? - не дал ему насладиться красноречием один из коллег. - Об этом говорил весь город!
   В устремлённых на Нику взглядах сразу же прибавилось заинтересованности. Только Гу Менсин надулся, обиженно глядя на болтуна.
   - Да, - подтвердила она. - Теперь вы меня понимаете? Впервые оказавшись в большом городе, я никак не могла пройти мимо театра.
   - Приходите на представление, госпожа Юлиса, - радушно пригласил её бородач, вновь беря инициативу в свои руки. - Кроме "Царя Гпиара" мы покажем комедию "Наказанный лгун" Превия Стреха.
   - Непременно, - благожелательно кивнула собеседница. - Тем более, я никогда не слышала об этом авторе.
   - Это наш хорист, - смеясь, сказал Гу Менсин. - Парнишка молодой, но у него хорошо получается.
   Девушка внимательно оглядела окружающих.
   - Его здесь нет, - покачал головой старый актёр. - Хор будет готовиться после обеда. Сейчас у них... другие дела.
   - Надеюсь, вы меня с ним познакомите? - попросила путешественница. - Никогда не встречалась с драматургами.
   - Несомненно! - вновь расплылся в улыбке бородач.
   - Тогда не буду вам мешать, - Ника удобно устроилась на нагретой солнцем каменной скамье.
   Наконец-то можно отдохнуть. Не решившись сесть рядом с госпожой, Риата уселась у её ног.
   Как и следовало ожидать, ничего из ряда вон выходящего девушка не увидела. Обычная репетиция. Единственное отличие - отсутствие режиссёра. Вначале показалось, будто всем командует Гу Менсин, но оказалось, что его слово отнюдь не являлось истиной в последней инстанции. Другие артисты часто спорили с ним, внося заметное оживление в творческий процесс.
   Много недоразумений возникало по поводу плохого заучивания ролей. Местные авторы любили вставлять в уста своих героев длиннющие нравоучительные монологи. Не удивительно, что кое-кто из актёров путался. Гу Менсин, следивший за правильностью текста по свитку, постоянно злился.
   Впрочем, до откровенных непристойных ругательств и сравнений артисты, как люди интеллигентные, в присутствии гостьи не опускались. Но даже без этого их перепалки ужасно веселили единственную зрительницу, с трудом сохранявшую на лице серьёзное выражение. Рано или поздно она бы не сдержалась, но тут из-за примыкавшей к зданию стены, ведущей, что называется, "за кулисы", появился немолодой лысоватый мужчина с козлиной бородкой в чистеньком опрятном хитоне.
   Вначале девушка решила, что это кто-то из артистов. Но по тому как бесцеремонно он прервал прочувственный монолог "царя Гпиара", поняла, что данный персонаж не имеет никакого отношения к искусству.
   - Господин Гу Менсин, пора обедать.
   Швырнув свиток на каменную скамью, бородач досадливо сплюнул и набрал в грудь воздуха, видимо намереваясь отчитать нахала, рискнувшего прервать репетицию, но вдруг резко передумав, с царственным достоинством качнул головой.
   - Хорошо, господин Меркфатис.
   "Сын Мерка, - удивилась про себя путешественница столь странному имени, - Точнее Мерков сын. Его папочка явно страдал отсутствием воображения".
   - Госпожа Юлиса! - привлёк её внимание Гу Менсин. - Нас приглашают за стол.
   Быстро оглядев актёров, Ника решила, что выглядят те как будто слегка удивлёнными, а самый молодой, отвечая на вопросительный взгляд приятеля, недоуменно пожал плечами. Не обращая на них никакого внимания, Меркфатис пересёк площадку, и низко поклонившись девушке, заискивающе проговорил:
   - Прошу вас пообедать с нами, госпожа Юлиса.
   Стараясь скрыть удивление, она поинтересовалась:
   - А вы кто?
   - Ванир Меркфатис, - ещё раз поклонившись, представился мужчина, не переставая приторно-слащаво улыбаться.
   Почувствовав, что ответ не удовлетворил собеседницу, поспешно добавил:
   - Я отпущенник моего благодетеля господина Картена. Приглядываю за театром.
   "Так вот откуда такое дурацкое имя! - догадалась путешественница. - Вернее, фамилия, которую освобождённый раб получает по имени хозяина. Но если этот мужик тут главный, чем же занимается племянник консула?"
   - А как же господин Приск Грок? - решила она тут же прояснить ситуацию.
   Мужчина мелко, по-козлиному, засмеялся, невольно вызвав в памяти образ Ивана Васильевича Бунша в тот момент, когда он впервые уселся на трон в знаменитом советском фильме про попаданцев.
   - Так ведь у него кроме театра дел в усадьбе хватает. И бывает здесь господин Приск Грок наездами, а я тут живу.
   "Ай да Картен! - невольно восхитилась девушка. - Я думала, дядя весь театр на откуп племяннику отдал. А он тут своего человечка посадил, чтобы дело на самотёк не шло. Этот каждый обол из выручки пересчитает и хозяину доложит не из страха, а по велению холопьей души".
   - Ну, что же вы, госпожа Юлиса? - нахмурился Гу Менсин. - Восславим Диноса и подкрепим наши силы!
   - Благодарю, господа, - улыбнулась Ника. - С удовольствием!
   Бородач хотел занять место справа от неё, но актёра довольно бесцеремонно оттеснил отпущенник, ясно давая понять, кто здесь главный.
   За выступавшими с противоположных концов площадки стенами прятались проходы внутрь здания. Девушка с любопытством смотрела на протянутые верёвки, укреплённые на стене блоки и пару снабжённых рукоятками воротов, разглядывала декорации. Большое солнце из натянутого на круглую раму холста, выкрашенного ярко-жёлтой краской с редкими медными лучами. Так же сделанный полумесяц и пара туч. Ещё какие-то непонятные конструкции из деревянных планок и полотна. А то, что она приняла за занавес, оказалось грубо намалёванным полотнищем со снеговыми вершинами на горизонте. Судя по тому, что большая часть реквизита покрывал солидный слой пыли, пользовались им не часто.
   За прикрывавшей дверной проём циновкой открылся зал с низким потолком и подпиравшими его редкими деревянными колоннами, кое-как замазанными извёсткой.
   Между ними параллельно друг другу располагались два накрытых стола. Один поменьше, где на зеленовато-серой, застиранной скатерти красовалась разнокалиберная посуда: от массивного сосуда для смешивания вина, украшенного рисунком, изображавшим какой-то подвиг Карелга, до ярко начищенных медных стаканов. На втором, побольше, в живописном беспорядке стояли разнообразные чашки, плошки и кувшины, некоторые даже с отбитыми краями.
   Преувеличенно суетясь, Меркфатис предложил знатной гостье занять табурет с сиденьем, прикрытым тощей выцветшей подушечкой. Сам уселся справа, а надувшийся Гу Менсин - слева. Прочие артисты направились к другому столу, где кроме них уже расположились семеро разновозрастных мужчин, с любопытством поглядывавших на Нику.
   "Тесновато им там будет, - подумала она, но приглашать к себе, где места оставалось ещё более чем достаточно, не стала. - Кто знает, какие у них тут порядки?"
   Едва все кое-как расселись, из дверей, ведущих во двор, показалась торжественная процессия. Три девушки несли по небольшой амфоре, а за ними рабы тащили на палке исходивший ароматным паром котёл.
   Приветливо улыбаясь, юная красавица, лет пятнадцати-шестнадцати, в длинном жёлтом хитоне и с серебряными серёжками в аккуратных маленьких ушах с поклоном протянула Меркфатису полосатый сосуд. С поклоном приняв амфору, тот с нескрываемой гордостью продемонстрировал печать, отдалённо напоминавшую вставшую на дыбы букву "Z".
   "Герсенское", - вспомнила путешественница уроки Наставника. Таким знаком отмечали свою продукцию виноделы южных провинций Империи. Не самый шикарный напиток, но для Западного побережья довольно дорогой.
   "Чего это театральный сторож так расщедрился? - с настороженным недоумением подумала девушка. - И что за шоу он тут устроил? Я гляжу, местные звезды тоже в шоке".
   Артисты, действительно, как-то странно переглядывались между собой. А вот Ника, наконец догадавшись, едва не расхохоталась. Если судить по книгам, то именно так, с вноса в зал вина и изысканных яств, начинались многолюдные имперские пиры. Вот только там принято возлежать на специальных ложах, достать которые не успел даже расторопный Меркфатис.
   Впрочем, не одна она оказалась такой умной. В глазах Гу Менсина вспыхнули насмешливые искорки, а губы скривились в с трудом сдерживаемой улыбке.
   Тем временем девица в жёлтом хитоне с пышной копной волос, перевитых яркими лентами, раскладывала по тарелкам куски варёной рыбы с мелко нашинкованными овощами.
   - Это Сварва - моя дочь, - представил её Меркфатис, аккуратно выливая тёмно-рубиновую жидкость в сосуд для смешивания. - Она красива, не правда ли, госпожа Юлиса?
   - Такая дочь делает честь отцу, - козырнула путешественница кстати всплывшей в памяти фразой из какой-то пьесы.
   Мужчина буквально расплылся от такой похвалы, усилив недоумение собеседницы. Её размышления прервал Гу Менсин. Почти вырвав из рук отпущенника серебристый ковш с длинной ручкой, он щедро разлил по стаканам разведённое вино, знаком предлагая сделать то же самое за соседним столом.
   - Тосты у него получаются лучше, чем у меня, - шепнул девушке Меркфатис и вновь мелко, по-козлиному рассмеялся.
   - Восславим Диноса за щедрый дар лозы! - чётко хорошо поставленным голосом пророкотал артист. - В котором дружный шум бесед и песен звук таится! Где спрятано веселье и задор! Там скуки и унынию приговор!
   С этими словами бородач ловко брызнул несколько капель вина на утоптанный земляной пол и одним могучим глотком опустошил бокал под одобрительные выкрики приятелей.
   Ника мысленно выругалась, все-таки посадив на самый край платья тёмное пятно: "Дурацкий обычай! Тут и так со стиркой проблемы, а они ещё брызгаются, как дети малые!" Впрочем, на этот раз движение у неё вышло гораздо ловчее. В результате чего вино из стакана выплеснулось совсем чуть-чуть.
   Промочив горло, девушка оглянулась на Риату, скромно застывшую у колонны и глотавшую слюни.
   - Чего ждёшь? Садись где-нибудь и ешь. Рыбы в корзине тебе хватит, или ещё что-нибудь попросить?
   - Ничего больше не надо, госпожа, - прекрасно зная, как её хозяйка не любит обращаться к кому-то с просьбами, заверила умудрённая жизнью невольница.
   Следующим слово взял Превий Стрех. Точно так же, как его старший коллега, он гордо воздел глиняный стакан, едва не разбив его о низкий потолок, и разразился целым стихотворением.
  

Нолип, Динос - боги света за столом здесь собрались.

Оба в пламени повиты, дух в обоих огневой.

Оба жар приносят людям: тот лучами, тот вином.

Этот гонит сумрак ночи, этот сумерки души.

  
   Склонив голову, поэт взглянул на гостью, ожидая её реакции. Та ничего не понимала в поэзии, но не желая разочаровывать юное дарование, поощрительно улыбнулась.
   - У вас несомненный дар к стихосложению.
   - Сам Нолип, покровитель поэтов, коснулся его своей лучистой десницей! - вскричал тот самый молодой актёр, кто репетировал "Царя Гпиара", глядя на выступавшего с таким восхищением, трепетом и нежностью, что не оставалось никакого сомнения в характере связывающих их отношений.
   Однако, судя по реакции окружающих, вернее по полной отсутствии таковой, стало ясно, что здесь это никого не шокирует.
   Гу Менсин разлил по третьей.
   - Быть может, вы что-нибудь скажете, госпожа Юлиса? - лукаво прищурился бородач.
   - Да что ты?! - встрепенулся Меркфатис, бросив опасливый взгляд на знатную гостью, не зная, как та отнесётся к такому смелому предложению.
   Но сидевшие за соседним столом артисты дружно поддержали своего старшего товарища.
   - Скажите чего-нибудь, госпожа Юлиса!? Просим вас, госпожа Юлиса! Просим!
   Ника растерялась. Не уронит ли она себя в глазах этих людей и Картена, которому, наверняка, донесёт обо всём отпущенник? С другой стороны, девушка знала о двух радланских поэтессах, к творчеству которых Наставник относился весьма неодобрительно. Но одна из них принадлежала к довольно знатному роду.
   "Ну же! - сказала сама себе путешественница. - Надо учиться и здесь выступать. Танцевать вряд ли придётся, а вот говорить перед публикой - наверняка".
   - К сожалению, боги не дали мне способности к сочинительству, - виновато развела она руками. - Я могу только читать стихи.

Веселись, живущий, в жизни, жизнь дана в недолгий дар:

Не успеет зародиться - расцветёт и кончится.

  
   - Прекрасно, госпожа Юлиса! - вскричал Гу Менсин. - Великолепно!
   - Ваш дар никак не меньше моего, госпожа Юлиса! - перекрыл одобрительный гул Превий Стрех.
   - Спасибо за столь лестные для меня похвалы, - усмехнулась Ника, подумав с неприязнью: "Ну этот гений от скромности не умрёт".
   И торжествующе подняла бокал.
   Рыба оказалась вкусной, овощи обжигали рот специями так, что приходилось время от времени прихлёбывать разведённое вино.
   Дар Диноса постепенно развязывал языки и очень скоро за каждым столом шёл уже свой разговор. Девушка с удовольствием слушала Меркфатиса, пока тот с увлечением расписывал многочисленные достоинства доверенного ему театра, сетуя на то, как тяжело содержать его в чистоте и порядке всего лишь с двумя рабами. Но потом собеседник резко перешёл на изъявление своего полного почтения к господину Картену, уверяя гостью в совершеннейшей своей преданности своему благодетелю, и путешественница, потеряв к нему всякий интерес, обратила внимание на Гу Менсина.
   Актёр успел изрядно набраться и оказался не прочь поговорить. Выяснилось, что его труппа, вернее урба, как здесь говорят, не имеет постоянного пристанища. Они всё время переезжают из города в город, устраивая представления в театрах или прямо на улицах. Но на Западное побережье выбрались впервые.
   - Дорога через горы трудна и опасна, - жаловался бородач благодарной слушательнице. - А города здесь не столь многолюдны, как в Империи, да и театры не везде есть.
   Ника кивала.
   - До нас в Канакерне выступали урбы из пяти-шести актёров, - продолжал Гу Менсин, вытирая губы. - А нас только хор восемь человек! И кроме моих людей были ещё жонглёры, прыгуны. Даже метатель ножей!
   - А где он? - встрепенулась собеседница, оглядывая зал в поисках тощего человека, виртуозно владевшего кинжалом.
   - Все ушли, - махнул рукой мужчина. - Через перевалы с караваном екреонского купца Канира Наша.
   - Почему же вы решили остаться? - спросила девушка, отломив кусок лепёшки.
   - Мы пойдём югом, госпожа Юлиса, - покачал головой Гу Менсин. - До Гедора, а потом по долине Ишма. Будем по дороге представления устраивать. Может, хотя бы на хлеб заработаем?
   - Зимой здесь наши актёры выступают, - влез в разговор Меркфатис и добавил с придыханием. - Сам господин Картен иногда играет!
   Путешественница досадливо поморщилась: "Он дурак или только прикидывается? Неужели думает, что я буду пересказывать консулу всю эту пургу?"
   Демонстративно игнорируя отпущенника, она вновь обратилась к актёру.
   - Как долго вы ещё здесь пробудете, господин Гу Менсин?
   - Не знаю, - пожал тот широкими плечами. Бородачом явно овладела пьяная меланхолия.
   Подперев кулаком щёку, он грустно смотрел на плоскую миску с горкой рыбных костей. - Дней десять... А может до праздника Яроба-тучегонителя останемся? Как погода будет.
   Вдруг его словно шилом в задницу ткнули. Подпрыгнув на табурете, актёр звонко хлопнул пухлыми ладонями.
   - Вальтус, Балк, спойте что-нибудь... весёлое!
   - Давайте, я начну? - предложил Превий Стрех, и не дожидаясь одобрения старшего, затянул:
  

О, сотрапезники! Ныне угрюмые бросьте заботы,

Чтобы сверкание дня сумрачный дух не смутил.

Речи тревоги душевной пусть будут отвергнуты, чтобы,

Ей не поддавшись, душа дружбе предаться могла.

Радость не вечна: часы улетают; так будем смеяться:

Трудно у судеб отнять даже единственный день.

  
   Первым подтянул его милый друг, за ним другие артисты. Нельзя сказать, чтобы Ника была в восторге от данной оратории, кантаты или как там её? Но пришлось улыбаться и благодарить за выступление. Всё-таки люди старались.
   Обед затянулся часа на два. Читали стихи, хор исполнил ещё пару тягучих песен. Дочка Меркфатиса принесла корзину с фруктами, и отпущенник вновь нахваливал знатной гостье её красоту, заставляя путешественницу теряться в догадках.
   Всё разъяснилось после того, как она стала прощаться с гостеприимными артистами. Несмотря на разгар дня, Гу Менсин предложил девушке проводить её до дома.
   - Спасибо, - с улыбкой поблагодарила та, глядя на пьяненького бородача. Чтобы твёрже держаться на ногах, он крепко упирался ладонями в стол. - Но у вас и без меня много дел.
   - Что скажет господин Картен? - с пьяным упорством настаивал актёр. - Когда узнает, что я отпустил вас одну?
   - Тогда поручите это дело кому-нибудь помоложе, - посоветовала путешественница, и отметив мгновенно насторожившуюся физиономию отпущенника, предложила:
   - Например, Превия Стреха?
   Услышав своё имя, начинающий драматург, пробиравшийся к выходу вместе с другими артистами, удивлённо остановился.
   - Ну, с ним можно, - благожелательно кивнул Гу Менсин, лишний раз подтверждая догадку девушки. - Эй, Превий, Корин, проводите нашу гостью до дома господина Картена и смотрите, чтобы с ними ничего не случилось.
   Молодые люди переглянулись.
   - Ну, чего встали? - ворчливо прикрикнул Меркфатис. - Найдите рабыню госпожи Юлисы. Она спит где-то в конюшне.
   Гу Менсин хотел сопроводить девушку до двери, но отпущенник что-то тихо шепнул ему на ухо, и бородач грузно плюхнулся обратно на табурет.
   На полпути к выходу Нику окликнул театральный смотритель.
   - Госпожа Юлиса!
   Переполненная самыми неприятными предчувствиями, она резко обернулась, сунув руку за спину и обхватив ладонью рукоятку кинжала.
   - Что вы, госпожа?! - явно напуганный её реакцией, вскричал Меркфатис. Рядом стояла растерянная дочь с небольшим узелком. - Я тут вам скромный подарок приготовил. Вот возьмите.
   - Пусть отнесёт моей рабыне, - медленно проговорила путешественница, поправляя накидку.
   Повинуясь лёгкому движению мохнатых бровей отца, девушка торопливо устремилась к двери.
   - Госпожа Юлиса, - мягко и вкрадчиво заговорил мужчина. - Я слышал, вы скоро покидаете господина Картена?
   - Я направляюсь к родственникам, - нахмурилась собеседница, неприятно задетая последними словами. - В Радл.
   - Понятно, дорога дальняя, - закивал Меркфатис и прижал сложенные руки к груди. - Раз вы всё равно уезжаете, сделайте доброе дело, расскажите господину Картену, какая красивая и умная у меня дочь. Пусть обратит на неё внимание. Вам-то он уже ни к чему.
   Никак не ожидавшая ничего подобного, Ника замерла, не зная, что сказать.
   Приняв её растерянность за колебание, отпущенник с жаром зашептал:
   - После расставания с вами господин Картен всё равно будет искать новую... подругу. А моя дочь вполне достойна ей стать. Она хорошо поёт, знает множество стихов. В красоте её вы сами убедились. Сварва хоть и девственница, как любит господин Картен, но знает, что нужно мужчине. Поверьте, господин Картен будет вам очень благодарен за такую рекомендацию. А если вам вдруг что-то понадобится в Канакерне, дочь всегда замолвит за вас словечко. Клянусь бездной Нутпена и молниями Питра, мы такой услуги не забудем.
   У девушки едва хватило сил понимающе кивнуть. Несмотря на то, что картина прояснилась, и все кусочки пазла встали на свои места, она не испытывала от этого никакого удовлетворения. Стала понятна приторная любезность отпущенника, совсем не дешёвый пир и даже заботливо припасённый подарок.
   Пока она, как курица с яйцом, носилась со своей аристократической честью, изо всех сил стараясь не уронить достоинство славного рода младший лотийских Юлисов, её давно уже зачислили в любовницы Картена. Причём, судя по всему, в одну из многих.
   "Вот батман!" - Ника едва не выругалась от горечи и злости. Видимо, канакернцы слишком хорошо знают своего консула, чтобы поверить в историю с бескорыстной помощью дочери далёкого друга. По логике горожан, если она не привезла с собой кучу сундуков с разным добром, значит, расплачивалась с мореходом единственным имеющимся у неё товаром. Мдя.
   Лицемерие настолько привычно этим людям, что путешественница по наивности своей никогда бы не узнала об их истинном отношении к себе, если бы добрый папочка Меркфатис не озаботился судьбой созревшей дочки... Да батман с ними! Если бы не Румс. От одной мысли, что молодой человек считает её содержанкой, девушку передёргивало от отвращения, и возникало глупое стремление найти храброго десятника конной стражи и попытаться ему всё объяснить. Впрочем, понимание полной бессмысленности данной затеи помогло Нике быстро задавить это желание.
   "Ладно, с волками жить - по волчьи выть, - подумала она, чувствуя, как высыхают слезы от нахлынувшей злости. - Попробуем этим воспользоваться и кое-что выяснить".
   - Я обязательно расскажу господину Картену о том, как добросовестно вы относитесь к своим обязанностям, - обернулась девушка к застывшему в напряжённом ожидании отпущеннику.
   В глазах того мелькнула растерянность.
   - Ну и о красоте вашей дочери тоже упомянуть не забуду, - успокаивая, улыбнулась путешественница.
   Потом, наклонившись к нему и доверительно понизив голос, спросила:
   - А с кем раньше... дружил господин Картен?
   - Зачем вам это, госпожа Юлиса? - напряжённо хихикнул Меркфатис, вновь становясь похожим на Ивана Васильевича Буншу.
   - Интересно, - пожала плечами Ника. - Насколько она хуже меня или вашей дочери?
   Как и все невольники, отпущенник умел отлично притворяться. Но взвинченная, получившая ударную дозу адреналина, Ника без труда различала обуревавшие его чувства. Меркфатис колебался между страхом сболтнуть лишнее, опасением не угодить знатной гостье, на помощь которой он, видимо, сильно рассчитывал, и извечным желанием раба посплетничать о своих хозяевах.
   - Если вы живёте в доме господина Картена, - наконец хмыкнул он. - То видите её каждый день.
   - Кто это? - вскинула брови девушка.
   Мужчинка вновь тоненько, по-козлиному захихикал, явно испытывая удовольствие от недоумения собеседницы.
   - Мышь!
   - Рабыня?! - ошарашенно вскричала путешественница.
   - Ещё год назад она была дочерью свободного гражданина Канакерна, - усмехнулся Меркфатис и стал торопливо рассказывать.
   - Её отец, Севрий Бутр Десфорт - рыбак из Рыбного места, три или четыре года назад взял у господина Картена деньги на свадьбу старшего сына. Но, видно, Нутпен не послал в его сети богатого улова. Пришло время отдавать долг, а нечем! Тогда он и послал свою дочь Пиррию к господину Картену отсрочки попросить. Вы же знаете его доброту? Господин Картен согласился и даже стал ей дарить подарки.
   - Как же тогда она в рабство попала? - спросила девушка, живо заинтересовавшись увлекательной историей.
   - По глупости своей, - насмешливо фыркнул отпущенник. - Болтать стала, будто так нравится господину Картену, что он её отцу весь долг простил. А вы же знаете, как сильна зависть человеческая? Другие должники господина Картена ворчать стали. У многих из них тоже молодые и красивые дочери выросли.
   - О таких вещах лучше помалкивать, - хмыкнула собеседница, уже успевшая изучить характер канакернцев.
   - Так и я об этом, госпожа Юлиса! - с жаром подержал её Меркфатис и тяжело вздохнул. - Может, все ещё бы и обошлось. Но разговоры как раз перед народным собранием пошли, на котором господина Картена в городской совет собирались выбрать. А что это за консул, если им сопливая девчонка вертит?
   Рассказчик ещё раз тяжело вздохнул.
   - Господин Картен всегда поступает по закону и по справедливости. Вот, чтобы крикунам глотки заткнуть, он и взял в счёт долга Севрия Бутра его дочь.
   - Что же он её дома оставил, а не продал куда-нибудь? - недоверчиво поинтересовалась Ника. Насколько она успела понять, супруга консула не производила впечатление полностью покорной мужу забитой супруги. Так почему же Тервия не только терпит в доме бывшую любовницу Мерка, но даже сделала её кем-то вроде личной служанки? Неужели в понимании свободной горожанки невольница настолько лишена человеческого облика, что недостойна даже ревности?
   - Зачем? - искренне удивился Меркфатис. - Хорошую цену за неё все равно не дадут. Да и отец Пиррии все-таки гражданин, вдруг деньги на выкуп накопит, а дочь из города увезли. Кто знает, что люди тогда о господине Картене скажут? Опять разговоры всякие пойдут...
   "Ух ты какая... сложная здесь политика, - подумала девушка с невольной завистью. - Вот бы там, дома, власть так боялась общественного мнения! Хотя город маленький, все друг друга знают без газет и телевидения. Не обманешь. Точнее труднее обмануть".
   Путешественница поняла, что местные реалии открылись перед ней новой, неожиданной стороной. Впервые она почувствовала к канакернцам что-то вроде уважения. Не к чистому, благоустроенному городу, а именно к людям.
   "Богатый папик даже любовницу заводит с разрешения народного собрания, если хочет стать консулом. Мдя. Теперь понятно, откуда у Мыши такие шрамы. Хозяин учил язык за зубами держать. Нашёл за что наказать и выпорол от души, отомстил за нервотрёпку на выборах. Или госпожа Тервия отвела душу, изуродовав проклятую соперницу? Видимо, общественное мнение здесь не осуждает за такое. Суровая тут демократия. Но вроде никто не жалуется. Свободный город свободных людей. Рабы и метеки не в счёт".
   - Интересные вещи вы рассказываете, господин Меркфатис, - отвлеклась Ника от своих размышлений.
   - Так это всем известно, - мгновенно насторожившись, пробормотал мужчина, но все же на всякий случай попросил. - Только вы, госпожа Юлиса, не говорите, пожалуйста, что услышали от меня.
   - Ну, что вы! - деланно оскорбилась девушка. - Это будет наш маленький секрет. Вы так хорошо меня встретили, всё здесь показали, познакомили со своей красавицей дочерью.
   - Спасибо за добрые слова, госпожа Юлиса, - растроганно пробормотал отпущенник, вытирая заблестевшие глаза тыльной стороной ладони.
   Чуть склонив голову в прощальном поклоне, путешественница вышла во двор, переполненная самыми противоречивыми впечатлениями.
   Влюблённая парочка уже ждала её у ворот. Риата с корзиной за плечами стояла в сторонке, наблюдая за молодыми людьми с явным неодобрением. Опасаясь вопросов, отвечать на которые не имела никакого желания, Ника тут же поинтересовалась у начинающего драматурга его творческими планами.
   Превий Стрех мгновенно расцвёл и принялся рассказывать о драме, которую только-только начал писать. Насколько поняла слушательница, речь шла об очередном любовном треугольнике, одной из вершин которого выступал сам Питр. Судя по местным легендам, тот ещё жизнелюб.
   - По-моему нечто похожее уже написал Касий Таральский? - вдруг кстати вспомнила девушка. - Трагедия "Дворец Нездара".
   - Но я рассматриваю эту проблему совсем с другой стороны, - обиделось юное дарование, а его приятель доверительно посетовал. - Если бы вы знали, госпожа Юлиса, как трудно найти сюжет достойный его внимания?
   - Да, - притворно вздохнула собеседница, с трудом удерживаясь от улыбки. - Жизнь так скучна и обыденна. Но как вам такая история? В неком городе две знатные семьи ведут вражду уже очень много лет и не хотят унять кровопролития. Друг друга полюбили дети глав семей...
   И она своими словами, как могла, пересказала "Ромео и Джульетту". Кое-что даже перевела с русского на радланский. Получилось довольно коряво. Возможно, по-этому рассказ не произвёл на слушателей особого впечатления.
   - Простите за прямоту, госпожа Юлиса, - манерно поклонился Превий Стрех. - Мне жаль несчастных влюблённых, но такая драма не будет иметь успеха у зрителей.
   - Вот как? - удивилась собеседница: "А Шекспир то и не знал". - Почему же?
   - Воля родителей для детей священна! - с апломбом заявил ещё непризнанный гений. - Таков непреложный закон всех цивилизованных народов!
   - Госпожа Юлиса, - усмехнулся Корин Палл. - Он просто боится признаться, что больше всего ему нравится писать комедии.
   - Не правда! - вскричал подающий надежды драматург. - Вот увидишь, моя драма заставит зрителей рыдать!
   - Если так! - повысила голос путешественница, гася готовую вспыхнуть перепалку. - То, возможно, вам понравится история богатой вдовы, её писца и служанки, в которую тот влюбился?
   - Расскажите? - встрепенулся Превий Стрех.
   Напрягая память, Ника вспомнила перипетии сюжета давным-давно виденного фильма с молодым Боярским в главной роли. То ли "собачье сердце", то ли "собачье сено"? Как-то так.
   - Вот из этого может что-то получиться, - задумчиво пробормотал собеседник. - Обычно мужчина добивается женщины, а тут как бы наоборот... Кое-что придётся изменить... Но где вы слышали о таком?
   - Отец рассказывал, - небрежно пожала плечами Ника. - А от кого он узнал, я не спрашивала.
   Когда покидали театр, вроде бы и солнце стояло ещё высоко, и идти до города близко. Однако, когда компания добралась до Северных ворот, день явно стал клониться к вечеру. Там дежурили знакомые эфебы. Но теперь вместе с ними несли караул два взрослых городских стражника, и молодые воины грозно промолчали, ограничившись неприязненными взглядами в сторону Ники.
   На площади народных собраний она остановилась и тепло поблагодарила провожающих.
   - Спасибо, господа, дальше я пойду одна.
   Артисты бурно запротестовали, ссылаясь на распоряжение урбана, как они называли Гу Менсина, но девушка оказалась непреклонна, и влюблённая парочка отправилась по своим делам, оставив её в покое.
   - Как тебе понравился театр? - спросила хозяйка у рабыни, чуть погодя.
   - Для Западного побережья он может и велик, - пренебрежительно хмыкнула Риата. - Но в каждом городишке Империи отыщется такой же, а то и побольше.
   - А актёры? - задала новый вопрос путешественница.
   - Все они пьяницы и развратники, госпожа, - тем же тоном ответила невольница, неожиданно продолжив. - Но люди добрые, особенно если похвалишь их представление.
   Женщина засмеялась.
   - Среди них все такие? - Ника замялась, подбирая слова. - Как эти двое?
   - Лагиры, госпожа? - с лёгким удивлением покачала головой Риата. - Нет. Все-таки большинство мужчин предпочитают женщин.
   - Что-то женщин я там не видела, - проворчала хозяйка.
   - Они там есть, госпожа, - с еле заметным снисхождением проговорила невольница. - Кому-то же надо готовить, стирать, штопать одежду. Ну и всё прочее, чтобы мужчины не скучали.
   - Рабыни? - решила уточнить девушка.
   - Нет, госпожа, - с улыбкой покачала головой собеседница. - Откуда они у артистов? Жёны, дочери, сёстры.
   Она покачала головой.
   - Урбан и отпущенник посчитали вас слишком важной гостьей, чтобы сажать их с вами за один стол.
   - Важной! - раздражённо передразнила путешественница, горько вздохнув. - Я для них всего лишь очередная любовница Картена.
   - Господин Картен один из первых богачей города, - сказала Риата, то ли напоминая хозяйке очевидную истину, то ли даже упрекая.
   Данный факт та оспаривать не стала и просто замолчала, в который раз с пугающей ясностью понимая всю шаткость своего положения в Канакерне и очевидную глупость решения здесь задержаться.
   Уже показался дом консула, а она все никак не могла определиться: говорить Тервии про то, что удалось выяснить имена тех, кто покупал Песок Яфрома, или нет, оставив повод встретиться завтра с Румсом? О том, что они виделись сегодня, рассказывать нужно обязательно! Всё равно найдутся добрые люди и просветят супругу морехода в том, что их гостья о чём-то болтала с женихом Вестакии. По опыту посещения бабушки Ника знала, что в деревнях такие вещи особенно быстро замечают, а городом Канакерн она не считала ни в коем случае.
   С другой стороны, Тервия местная и вполне может знать кого-то из покупателей сонного порошка. Дополнив её информацию сведениями, которые добудет Румс, можно составить более подробное представление об этих людях и попытаться понять, кто из них больше подходит на роль пособника Вестакии?
   Или все-таки лучше промолчать, продолжая "набивать себе цену"? Пусть жена консула почувствует всю трудность проводимого расследования? Нет, так тоже нельзя. Чего доброго, та решит, что гостья вообще ни на что не способна? Сколько имён назвал гусар? Четыре. Ну тогда про двух расскажем, а о других пойдём узнавать завтра!
   Приняв достойное Соломона решение, путешественница требовательно забарабанила в ворота.
   - Госпожа Юлиса, - согнувшись в поклоне, привратник нехотя отступил в сторону, освобождая дорогу.
   - Господин Картен дома? - спросила она, шагнув в калитку.
   - Господин Картен ещё не пришёл, госпожа Юлиса, - с чуть заметным ядом в голосе ответил Терет.
   Едва девушка ступила на галерею, из кухни быстро вышла чем-то явно озабоченная хозяйка дома.
   - С чем вернулись на это раз, госпожа Юлиса?
   - К сожалению, всех лекарей мне обойти не удалось, госпожа Картен, - вздохнула гостья. - Но кое-что я узнала.
   - Тогда пойдёмте куда-нибудь поговорим, чтобы никто не мешал? - Тервия указала на дверь комнаты с ткацким станком.
   Как и все помещения первого этажа, она не имела окон, поэтому супруга консула настежь распахнула тяжёлую деревянную дверь, и усевшись на лавку, пригласила путешественницу расположиться рядом.
   Не дожидаясь вопросов, Ника с сожалением покачала головой.
   - Мне не удалось поговорить с Мритином. В лавке всё время толпился народ, тогда я сходила к лавке Ку Лангина и встретила там Румса Фарка.
   - Что он там делал? - вскричала женщина.
   - Понятия не имею, - пожала плечами собеседница. - Я как раз давала указания рабыне, когда он из какого-то трактира вышел. Увидел меня и подошёл.
   - Вы с ним говорили? - свела брови к переносице Тервия.
   - Да, - кивнула девушка. - И довольно долго.
   - О чём? - в глазах хозяйки дома вспыхнули опасные огоньки.
   - О Вестакии, - ответила гостья, не опуская взгляда и надеясь убедить супругу консула в истинности своих слов. Тем более, в данном случае она говорила чистую правду. - Господин Фарк расспрашивал, не замечала ли я что-нибудь необычного в её поведении?
   - Он мог спросить у нас! - ещё сильнее нахмурилась собеседница. - У родителей.
   - Я ему посоветовала то же самое, - нисколько не кривя душой, заявила Ника. - Но он сказал, что родители могли просто не обратить внимания на какие-то мелочи. Иногда чужие люди видят то, что не замечают близкие.
   - Какая чушь! - возмущённо фыркнула женщина и уже мягче поинтересовалась. - И что вы ему ответили?
   - Ничего, - развела руками девушка. - На мой взгляд, Вестакия вела себя как обычно. Но я же её почти не знаю.
   - Вы всё правильно сделали, госпожа Юлиса, - задумчиво проговорила Тервия. - Но это как-то странно... Сначала мать, потом сын...
   - Мне это тоже не понравилось, госпожа Картен, - понизила голос путешественница. - А тут я ещё кое-что заметила.
   - Что? - встрепенулась хозяйка дома.
   - Кажется, за мной следили! - почти прошептала гостья.
   - Кто?
   - Раб Фарков.
   Женщина отпрянула, прикрыв рот ладонью.
   - Так, может, за тобой и вчера следили?! - испуганно спросила она.
   - Не знаю, - растерянно развела руками собеседница.
   - Так это из-за твоих расспросов люди стали болтать о побеге Вестакии?! - гневно вскричала Тервия, вскакивая и сжимая кулаки. - Больше никаких расследований! От твоей помощи один вред!
   - Почему? - вскинула брови девушка, невозмутимо глядя на супругу консула снизу вверх. - Разве не вы сказали госпоже Фарк, что подлая рабыня опоила всех в доме? Вот я и решила отыскать зелье, которым она это сделала. Какая тут связь с грязными сплетнями о вашей дочери?
   Женщина застыла, напряжённо морща лоб и глядя куда-то мимо собеседницы.
   - Действительно... Но что же тогда надо этой старой каракатице Фарк? Зачем ей понадобилось говорить с тобой, а потом ещё и присылать сына?
   - Могу только предположить, - пожала плечами путешественница.
   Тервия вновь села рядом, выжидательно глядя на неё.
   - Госпожа Фарк не верит в похищение Вестакии, - негромко проговорила Ника. - Но доказательств этого у неё нет, вот и пытается что-то выяснить. Может, даже в тайне от мужа.
   - Наверное, так оно и есть, - подумав, кивнула супруга консула. - Когда Матра приходила в гости, тоже всё выспрашивала, хотела в разговоре подловить.
   Жёстко усмехнувшись, хозяйка дома вздохнула с печальным облегчением.
   - А я уже начала беспокоиться. Подумала, ей что-то известно. Нет, ничего эта салака сушёная не знает, иначе бы давно своему Тренцу всё рассказала.
   Девушка собиралась дальше вести разговор несколько по-другому, но тут же решила ухватиться за последние слова собеседницы.
   - А я как испугалась, госпожа Картен! - криво усмехнувшись, заявила она. - Тоже решила, что Фарки все разузнали, и теперь ваш муж опять будет обвинять меня в клевете, или ещё не знаю в чём! Забыла и про Песок Яфрома, и про лекаря!
   Рассказчица нервно хихикнула.
   - Бросилась бежать куда глаза глядят! Только у Северных ворот опомнилась и сообразила, что не делаю ничего тайного. Все же и без этого знают, что рабыня опоила ваших людей сонным зельем!
   Усмехнувшись, Тервия осуждающе покачала головой.
   - Прежде чем мчаться куда-то сломя голову, надо хотя бы немного подумать.
   "Много ты думала, когда только что на меня орала", - с неприязнью подумала путешественница, вслух собираясь сказать, разумеется, нечто совсем другое.
   Но тут в дверь робко заглянула Мышь.
   - Простите, госпожа, - поклонилась рабыня с самым виноватым видом. - Но Кривая Ложка спрашивает, какое масло брать для бычков - вчерашнее или из новой амфоры?
   На секунду задумавшись, хозяйка распорядилась:
   - Пусть берёт вчерашнее. Для жарки оно ещё подойдёт.
   - Слушаюсь, госпожа, - поклонившись, невольница исчезла.
   - Вы уверены, что не сказали Фаркам ничего... лишнего, госпожа Юлиса? - спросила женщина уже сухим деловым тоном.
   - Я старалась быть очень осторожной, госпожа Картен, - заверила её Ника, не забыв на всякий случай добавить. - Но вы же знаете, что при желании любые слова можно вывернуть наизнанку?
   - Кому вы это говорите?! - фыркнула собеседница. - Я же замужем за политиком! Но всё же, надеюсь, вы не проболтались о том... варваре?
   - Что вы! - деланно возмутилась девушка. - Как можно?!
   Тервия одобрительно кивнула, видимо, этот вопрос занимал её больше всего, и поинтересовалась:
   - Так что вам удалось узнать?
   - Два имени. Ур Тектор и Исора Пеприя Треуна. Они покупали Песок Яфрома. Но немного - на две-три порции.
   - Про Ура Тектора не слышала, - задумчиво покачала головой супруга консула. - А вот Исору Пеприю знаю. Вдова, муж пропал со своим кораблём лет шесть или семь назад. Сейчас живёт у брата владельца медеплавильной мастерской. Очень приличная женщина. Двое детей. Никогда не слышала о ней ничего плохого.
   - Видимо, она тут ни при чём, - сделала ожидаемый вывод путешественница. - Вряд ли богатая, уважаемая горожанка будет впутываться в такое... нехорошее дело. А как бы узнать про Ура Тектора?
   - Я попробую спросить мужа, - нерешительно предложила женщина.
   - Может, лучше поговорить с госпожой Сассой?- внесла встречное предложение собеседница. - Мне показалось, она знает всё, что делается в городе?
   Накрашенные губы Тервии дрогнули, обозначив призрак улыбки.
   - Я подумаю, как это лучше сделать, - проговорила она, поднимаясь. - А вы отыщите остальных покупателей зелья.
   - Завтра же опять пойду на базар, загляну в лавку Мритина и попробую расспросить Септима Треса Уруса, он один из лекарей остался, - пообещала Ника, вставая на ноги. - Думаю, теперь Фарки оставят меня в покое.
   - Хорошо, если так, - вздохнула хозяйка дома и небрежно, словно между делом, спросила. - Так где вы провели сегодняшний день?
   - В театре, - просто ответила девушка. - Я же говорила, что опомнилась только возле Северных ворот. Возвращаться побоялась...
   Она виновато развела руками.
   - Простите, то так получилось.
   - За что? - вскинула чернёные брови собеседница.
   - Ну как же? - гостья опустила взор. - Я понимаю, что вы хотите как можно скорее увидеть свою дочь...
   - Я не слишком рассчитываю на вашу помощь, госпожа Юлиса, - жёстко усмехнулась женщина. - Но то, что вы рассказали мне о встрече с Фарками, очень хорошо. Вы не стали меня обманывать. Я тоже буду с вами честной. Муж разрешил вам жить здесь ещё месяц, поэтому делайте что угодно. Поможете отыскать дочь, буду вам очень благодарна. А если нет... Я сильно не расстроюсь, потому что не жду от вас ничего.
   Она равнодушно пожала плечами.
   - Значит, так хотели боги.
   С этими словами супруга морехода вышла. Чувствуя себя оплёванной с ног до головы, Ника тоже не стала задерживаться в комнате с ткацким станком и поднялась к себе на второй этаж.
   Едва отодвинув циновку, она сразу же почувствовала запах жареного мяса, лука, чеснока и ещё чего-то дразняще-вкусного.
   На столике лежал подаренный Меркфатисом узелок, а Риата как ни в чём не бывало стояла у стены, глядя на хозяйку честными и преданными глазами.
   - Что там нам подарили? - спросила девушка.
   - Где госпожа? - встрепенулась невольница. - Я не знаю.
   - Опять обманываешь?! - поморщилась путешественница. - Видно же, что его развязывали!
   Она ожидала, что невольница продолжит уверять её в своей невиновности, но та вместо этого привычно рухнула на колени.
   - Простите, госпожа! Не удержалась! Не губите рабу глупую! Я ни крошки не попробовала!
   - Доведёшь ты меня своим враньём, - проворчала хозяйка, устало опускаясь на табурет, как и следовало ожидать, разговор с Тервией оказался утомительным и неприятным. - Вот возьму и продам тебя какому-нибудь... горцу.
   - Не надо, госпожа! - взмолилась Риата. - Не иначе сама Исми богиня безумия болтала моим глупым языком.
   - Вставай, взяла привычку чуть что лбом в пол колотить, - раздражённо буркнула девушка и ещё раз кивнула на узелок. - Чего там?
   - Пирог с рубленным мясом, луком, шафраном, чесноком и хреном! - отбарабанила рабыня, бодро вскакивая на ноги и поправляя подол. - Судя по запаху, вкусный!
   Она мечтательно закатила глаза.
   Ника прислушалась к себе. За обедом в театре она довольно плотно покушала, но прогулка на свежем воздухе и весьма напряжённая беседа с супругой консула явно способствовали появлению аппетита.
   Поскольку время ужина в доме Картена регламентировалось весьма условно, девушка приказала:
   - Разворачивай!
   Она давно перестала обращать внимание на "лишние калории", которые в этом мире почему-то не оказывали никакого влияния на её фигуру. То ли потому, что за ними приходилось много ходить пешком, то ли из-за постоянного стресса.
   Довольная Риата сноровисто развязала узелок. Две половинки большого, круглого пирога лежали одна на другой, дразня уже не только упоительным ароматом, но так же и видом коричневой, поджаристой корочки и сочащегося жиром, мелко нарубленного мяса со специями.
   - Сходи на кухню, скажи, что я прошу кувшин с разведённым вином, - распорядилась хозяйка, и когда невольница скрылась за циновкой, разрезала половинки ещё на две части.
   Расторопная рабыня обернулась быстро.
   - Почему бокал один? - проворчала путешественница. - Сама как пить будешь?
   - Прямо из кувшина, госпожа, - беспечно отмахнулась Риата.
   - Как хочешь, - пожала плечами Ника.
   Пирог полностью оправдал их ожидания. Вкусное тесто, сочное, в самую меру прожаренное мясо с луком, чесноком и прочими душистыми приправами.
   Ввиду отсутствия в театре мясорубки, иногда попадались мелкие хрящики, весело похрустывавшие на крепких зубах рабыни и госпожи.
   Девушка с сожалением покосилась на две оставшиеся четвертинки. Но все-таки, справившись с собой, лично завернула их в тряпочку.
   - Отнеси Орри с Лаюлой, узнай, как он себя чувствует.
   Бросив на неё быстрый, осуждающий взгляд, женщина с кротким вздохом взяла остатки пирога и кувшин.
   - Да смотри не слопай половину по дороге! - сочла нужным предупредить хозяйка, развязывая ленты, которыми крепились на спине ножны с кинжалом.
   Вернувшись, невольница принесла кучу благодарностей от гантов, уверения, что парень семимильными шагами идёт на поправку, и сожаления по поводу отсутствия новых воспоминаний.
   А в узелке, подаренном Румсом, нашёлся небольшой глиняный горшочек с плотной крышкой и три рулона тонких бинтов. "Меня сегодня прямо засыпали подарками, - усмехнулась про себя девушка. - И хоть бы один был от чистого сердца."
   Пирог Меркфатиса оказался настолько сытным, что за ужином путешественнице есть совсем не хотелось. Чтобы не привлекать внимания хозяев, она лениво ковырялась в миске, где громоздилась варёная с мясом фасоль, бросая короткие взгляды на жадно жующего Картена.
   Нике показалось, что сегодня он выглядит не таким озабоченным. А вот его жена, наоборот, ещё больше ссутулилась, глаза совсем потухли, а ложка часто замирала в воздухе возле плохо накрашенных губ.
   Всё это показалось несколько... странным. Поэтому, когда консул, утолив первый голод, сытно рыгнул, знаком приказав Мыши наполнить кубок, гостья решила задать вопрос:
   - Узнали что-нибудь о Вестакии, господин Картен?
   Мореход пил медленно, смакуя каждый глоток, и девушка уже решила, что не будет удостоена ответа. Но мужчина, вытерев полотенцем мокрые губы, выспренно заявил:
   - Её надо искать не здесь, а в Готониме.
   - Что?! - встрепенулась путешественница. Слова собеседника вполне объясняли мрачное настроение Тервии, но совершенно противоречили версии бегства романтичной девицы с сыном вождя атавков.
   Устало посмотрев на неё, хозяин дома нехотя, словно через силу объяснил:
   - В день исчезновения Вестакии ещё до рассвета из порта вышел готонимский корабль. Хотя капитану предлагали очень выгодный груз. Сам консул Круз Арни Рорк ждал его, чтобы окончательно скрепить сделку. А Меченый Рнех вместо этого отправился восвояси с полупустым трюмом. Так сказали грузчики. Наверное, ему щедро заплатили, чтобы он вывез из Канакерна мою дочь.
   Послышалось громкое, судорожное всхлипывание. Выронив ложку, Тервия рыдала, закрыв лицо руками.
   - Мышь! - крикнул консул, поморщившись. - Проводи госпожу в спальню!
   - Прочь! - женщина резко ударила по протянутой руке рабыни. - Я сама дойду!
   Злобно зыркнув на мужа, супруга, медленно поднявшись, на миг замерла, будто размышляя, говорить или нет? Но, так ничего и не сказав, направилась к двери, по-старушечьи шаркая сандалиями по полу.
   "Похоже, он не сильно озабочен тем, как теперь искать Вестакию? - недоумевала Ника, глядя на морехода. - Надеется, что утихнут разговоры о побеге дочери с любовником? Или просто рад, что сумел хотя бы это выяснить? Непонятно".
   - И что же вы теперь собираетесь делать? - спросила она, снедаемая любопытством.
   - Я отправил письмо в городской совет Готонима, - с апломбом заявил Картен. - Пусть они обыщут корабль Меченого и узнают, почему он так спешно покинул Канакерн!
   "Ну да! - насмешливо фыркнула про себя девушка. - Так капитан и будет ждать, пока твой донос дойдёт до тамошних консулов?"
   Видимо, у неё ещё не получалось, слушая глупости, сохранять на лице безмятежное выражение, потому что, нахмурившись, мореход едко осведомился:
   - Вы хотите что-то сказать, госпожа Юлиса?
   - Только то, что судно Меченого уже давно в море, - не стала скрывать та своего скепсиса. - Или у вас есть корабль, способный его обогнать?
   - Моё письмо не поплывёт морем, госпожа Юлиса, - явно наслаждаясь каждым словом, отвечал Картен. - И не поскачет по земле в седле быстрого скакуна. Оно полетит, привязанное к лапке голубя!
   - В Канакерне есть учёные голуби из Готонима? - вскинула брови путешественница. Собеседнику все же удалось её удивить.
   - Не много, - поморщился консул. - Но я все же член городского совета. Поэтому верховный жрец Нутпена почтенный Ахрилех позволил мне воспользоваться их голубятней.
   - Тогда вы поступили мудро, господин Картен, - Ника чуть склонила голову в лёгком полупоклоне.
   Она помнила рассказы Наставника о голубиной почте в Империи, но не могла подумать, что подобная существует в Канакерне. Видимо, этот город не зря считается ну очень цивилизованным.
   А мужчина продолжал, быть может, не столько для неё - сколько для сына. Забыв про еду, Уртекс слушал отца с горевшими от обожания глазами.
   - Я знаю, что ворам помогал кто-то из горожан! - допив вино, мужчина со стуком поставил бокал на стол. - Завтра утром на площади народных собраний от моего имени объявят награду в пять тысяч империалов за поимку этих мерзавцев! Пять тысяч империалов!
   - Щедро, - покачала головой девушка, подумав, что мореход всё же воспользовался её идеей, но как всегда по своему.
   - Клянусь Нутпеном, именно столько получит тот..., - уже порядком опьяневший консул воздел палец к потолку. - Кто доставит на суд пособников похитителей моей дочери!
   - А те, кто освободят Вестакию в Готониме, останутся без награды? - не смогла удержаться от вопроса гостья, когда хозяин дома стал потихоньку выбираться из-за стола.
   - Почему? - остановился мореход, вскинув кустистые брови. - Я обещал внести в их городскую казну тысячу империалов, если моя дочь окажется на корабле Меченого Рнеха. Только об этом...
   Он покачал взлохмаченной головой.
   - Не надо говорить за стенами этого дома.
   - Можете не беспокоиться, господин Картен, - заверила Ника, тоже поднимаясь на ноги. - Всё, что я вижу и слышу здесь, умирает в моей памяти.
   - Хорошо сказано, госпожа Юлиса, - пьяно улыбнулся консул. - Я знал, что вы очень умная девушка, хотя и дура.
   Уртекс прыснул, но под взглядами взрослых опустил глаза и стал торопливо забрасывать в рот остывшие бобы. Видимо, в отличие от гостьи, он отсутствием аппетита не страдал.
   "Сам дурак!, - возмущённо фыркала про себя путешественница, пока Риата вытирала волосы госпожи полотенцем. - С чего-то решил, что дочку вывезли, вот и расщедрился. А не подумал, что её на корабле Меченного может и не быть?"
   Ника хихикнула, забираясь в ночною рубашку.
   "Вот будет прикол, когда он об этом узнает? А ещё интереснее, если кто-то найдёт этих уродов и представит Вестакию с похитителями пред светлые папины очи! Ох и хотела бы я видеть его рожу в этот момент!"
   И замерла с продетой в пройму рукой.
   Удивлённая рабыня нерешительно попятилась, не понимая, что случилось с хозяйкой?
   - Вот батман! - только и смогла пробормотать та, торопливо оправляя сорочку.
   "Так в чём же дело?! - лихорадочно думала девушка. - Можно попробовать. Как бы Румс теперь не относился к Вестакии, он не должен отказаться от таких денег. Или я плохо знаю канакернцев?"
   Поднимаясь по лестнице на второй этаж, путешественница пришла к выводу, что готонимский мореход не имеет никакого отношения к исчезновении дочки консула. Вот только сам Картен, видимо, очень хочет верить в его виновность, а значит, вполне может прекратить поиски в городе, надеясь, что за тысячу империалов власти Готонима подсуетятся и отыщут ему Вестакию. А вот Тервия, судя по её поведению, такую уверенность не испытывает, вот и злится на мужа.
   Весьма довольная своим умом и проницательностью, начинающая детектив нырнула под одеяло, где тут же заснула с чувством не зря прожитого дня, уверенная, что теперь Румс Фарк не откажется помочь ей отыскать Паули, а она ему Вестакию. Ну, в общем, обоих найдут.
   Разумеется, после таких мыслей он просто не мог ей не присниться! Десятник неторопливо ехал навстречу по знакомому тротуару. Панцирь со знакомым рисунком, повторявшим узоры мышц живота тускло поблёскивал в свете реклам и уличных фонарей. Вороной конь под ним, пофыркивая, тряс гривой, тревожно косясь на редкие, проносившиеся мимо автомобили.
   "Как? - лихорадочно думала Ника, застыв на месте соляным столбом. - Откуда он здесь взялся?"
   По мере приближения на его лице возникало выражение недоумения, растерянности и, наконец, узнавания. Звякнула уздечка, послушный конь быстро оказался возле всё ещё ничего не понимавшей девушки.
   - Госпожа Юлиса? Как я рад вас видеть! Что это за место? Где я?
   - Проспект Мира, - только и смогла пробормотать та непослушными губами.
   Внезапно по физиономии Румса словно провели мокрой губкой, стирая неуверенную улыбку и обнажая проступившую на ней гримасу отвращения.
   - Так это всё обман, мираж, морок...? Да ты ведьма!!!
   Спазм страха сжал горло Ники, а десятник стремительным движением выхватил откуда-то длинный, хищно изогнутый меч. Словно парализованная, девушка стояла не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой и только в ужасе зажмурила глаза. А когда открыла, увидела погружённую во мрак комнату.
   Сердце билось где-то в глотке, а кровь грохотала в ушах гулкими барабанами.
   "Сон! - с облегчённым пониманием пронеслась в голове спасительная догадка. - Опять всего лишь сон!"
   Ей вдруг захотелось выругаться, чтобы перевести дух, но тут послышался лёгкий шум.
   "Снова я своими кошмарами Риату разбудила, - поморщилась путешественница, старательно делая вид, будто спит. - Может, увидит, что я сплю, и опять уснёт?"
   В жалости невольницы хозяйка на этот раз совершенно не нуждалась, а обсуждать подробности сновидений почему-то совсем не хотелось. Шелест повторился. Чуть приподняв веки, Ника с удивлением поняла, что женщина торопливо натягивает хитон.
   "Куда это она собралась? - с тревожным любопытством подумала девушка. - На ночь глядя?"
   Осторожно ступая, рабыня подошла к двери и вдруг резко обернулась. Звёзды и узкий серп луны давали достаточно света, чтобы хорошо разглядеть её силуэт с зажатыми в руках сандалиями. Ника знала, что человек может чувствовать чужой взгляд, поэтому с силой зажмурилась. Зашуршала циновка.
   "По нужде приспичило? - гадала путешественница. - А в хозяйский горшок гадить совесть не позволяет?"
   Вот очень тихо, на грани слышимости скрипнула половица и всё. Вновь наступила тишина, нарушаемая только стрекотом цикад.
   "Нет, - возразила сама себе девушка. - Тогда бы она так не таилась. Тут какая-то тайна. Расспросить утром? Зачем? Не стоит, пожалуй. Ещё не хватает аристократке рабские секреты вынюхивать!"
   Поправив круглую, набитую шерстью подушку, она попыталась заснуть, завернувшись в одеяло. Но взбаламученные сном и странным поведением Риаты мысли никак не хотели успокаиваться.
   "Аристократка, батман, без гроша в кармане! - думала Ника, лёжа с закрытыми глазами. - Да ещё и любовница Картена! Интересно, Румс тоже так думает? А его мамаша? Или у них такое в порядке вещей? Нет, вон как он взбеленился, узнав, что невеста могла удрать с другим!"
   "Так то невеста, - неожиданно отозвался из глубины сознания кто-то сильно вредный. - А ты так, случайная знакомая, до которой ему нет никакого дела. Хоть с Картеном спи, хоть с козлом!"
   Ну как после такого саморазоблачения себя не пожалеть? Девушка со вкусом поплакала, шмыгая носом и вытирая слёзы уголком одеяла, а когда затихла, решила, что будущие отношения с Румсом будут чисто деловыми. Они найдут Вестакию с Паули, получат деньги от Картена и расстанутся навсегда! Не успела Ника насладиться этой великомученической мыслью, как услышала еле слышный скрип половиц.
   "Быстро нагулялась, кошка драная! - с непонятно откуда взявшейся злобой подумала путешественница. - С кем интересно она... кувыркалась? В доме только двое мужиков кроме Картена, да и те дебилы. Или к соседям бегала?"
   Взяв себя в руки, девушка задышала ровно и глубоко, как крепко спящие люди, решив дождаться, когда женщина разденется, а уж потом высказать всё..., что думает по поводу её аморального поведения!
   Зашуршала циновка, пропуская в комнату тёмную фигуру, словно в нерешительности замершую у дверей. Вся злость у путешественницы мгновенно улетучилась, уступая место настороженности. Ей показалось, что вошла не Риата. Слишком стройный и тонкий силуэт. Хотя рост вроде такой же. Может, она?
   Неизвестный визитёр, или визитёрша, шагнула к постели, медленно подняв руку, в которой тускло блеснуло что-то длинное и явно металлическое.
   - Вот батман! - только и успела выдохнуть Ника, рывком перекатываясь в сторону и рухнув на пол, чувствительно ударившись локтем и коленкой. А в подушку, где миг назад покоилась её голова, вонзился тонкий, остро отточенный штырь.
   Зашипев рассерженной кошкой, Мышь бросилась вокруг кровати, пластая воздух своим странным оружием. Пытаясь вскочить на ноги, путешественница наступила на подол ночной рубашки, но падая, успела протянуть руку за лежавшим в изголовье кинжалом.
   С треском разорвав тонкую льняную ткань, бронзовое острие глубоко пропахало кожу на плече. Закричав от боли, девушка выхватила из ножен клинок и снизу вверх вонзила лезвие в живот рабыни, потом ещё и ещё раз, в ошеломлении боя не замечая второй раны на руке.
   Дикий крик резанул по ушам. Отскочив, Мышь выронила штырь, и сгибаясь, рухнула на пол, хрипло дёргаясь и суча ногами.
   Тяжело дыша, Ника села на измятую постель, машинально потирая кровоточащее плечо.
   Словно сквозь вату в ушах она слышала нарастающий шум.
   - Что? Где? Кто?
   - Там, отец, там! - повизгивая то ли от страха, то ли от нетерпения, отвечал ему Уртекс.
   Шлёпанье многочисленных босых ног стремительно приближалось. Отбросив циновку, в комнату ворвался хозяин дома, одетый одним воздухом, зато с мечом в руке. За его широкими волосатыми плечами пряталась Тервия в наброшенной на голое тело накидке с воздетым над головой масляным светильником. К боку матери прижимался старший сын с какой-то палкой наперевес.
   При виде открывшейся картины все трое замерли, а в соседней комнате раздавался капризный, пронзительный голос Валрека и тревожно-ласковое увещевание няньки.
   - Не надо туда ходить, маленький господин! Ваши уважаемые родители посмотрят и скажут, что там.
   - Это что такое? - шагнув вперёд, пробормотал консул, глядя на замершее в неподвижности тело.
   - Ваша рабыня, господин Картен! - с трудом сдерживая зубную дробь, ответила гостья, и держась за спинку кровати, встала на дрожащие ноги. - Чуть не отправила меня в Тарар раньше времени.
   - Мышь?! - охнула жена морехода. - Не может быть!
   - Не верите, госпожа Картен? - удивилась девушка, только сейчас замечая, что всё ещё держит в руке окровавленный кинжал.
   - Вот дыра, - с трудом беря себя в руки, указала она на подушку. - Не разбуди меня боги, я бы сейчас с вами не разговаривала.
   - Ещё одна, - нашла в себе силы усмехнуться путешественница, постучав плоской стороной лезвия по плечу. Адреналин схлынул, и рана уже зверски болела. - Я что, сама себе шкуру попортила?
   - А вот и третья! - продемонстрировав хозяевам окровавленное запястье, гостья подняла с пола остро заточенную шпильку, длиной сантиметров двенадцать, с самодельной рукояткой, обмотанной кожаным ремнем.
   Продемонстрировав орудие убийства всем присутствующим, Ника с издевательской вежливостью обратилась к мореходу.
   - Вам нужны ещё какие-то доказательства, господин Картен?
   Но, прежде чем он успел хоть что-то ответить, послышался неясный крик, шум падения и полный ужаса вопль.
   - Госпожа-а-а!!!
   Видимо, совсем обезумев от страха, Риата, пытаясь протиснуться в комнату, толкнула столбом застывшую в дверях супругу консула. В ответ Картен сбил невольницу на пол ударом рукоятки меча и, не давая подняться, схватил за волосы, рванув голову вверх, и поднёс к побледневшему лицу женщины широкий клинок.
   - Где ты шлялась меретта? Почему госпожа одна осталась?
   - Там, в сарае с Обглодышем, - быстро затараторила рабыня. - Он мне риал пообещал!
   - Что? - от удивления консул опустил оружие. - Врёшь! Откуда у него серебро?
   Вместо ответа Риата разжала кулак.
   Коротко глянув на ладонь, мореход уставился на жену.
   Та непонимающе пожала плечами, судорожно придерживая края накидки.
   Выпустив волосы невольницы, мужчина наотмашь ударил её тыльной стороной левой ладони, поскольку консул был левша. Голова женщины лишь мотнулась из стороны в сторону.
   Не в силах сдерживать нарастающее раздражение, вызванное страхом, болью и вызывающим поведением мужчины, Ника надменно фыркнула:
   - Вы для начала со своими рабами разберитесь, господин Картен, а её я сама накажу.
   Злобно сверкнув глазами, мореход рявкнул Уртексу:
   - Приведи сюда этого ублюдка!
   И вышел вместе с семейством, оставив гостью в темноте.
   - Госпожа! - дрожащим голоском робко проблеяла Риата.
   - Чего ждёшь? - отозвалась та с ворчливым раздражением. - Добудь огня, зажги светильник. Ну, быстро!
   - Сейчас! - неизвестно чему обрадовалась женщина. - Я сейчас!
   Бросившись в дверь, она обо что-то ударилась, и зашипев сквозь зубы, быстро зашлёпала по полу подошвами сандалий.
   -Да не забудь тёплой воды, а лучше воды с вином! - уже вдогонку ей крикнула Ника, даже не подумав, где всё это невольница отыщет среди ночи.
   А со двора доносилось грозное хозяйское рычание:
   - Обглодыш, иди сюда, собачья требуха!
   - Иду, господин, - с явным испугом отозвался раб.
   Стараясь не обращать внимания на боль и вонь, наполнявшую комнату, девушка попыталась прислушаться, но различила только: "Бу-бу-бу".
   Можно, конечно, встать и подойти к окну. Но между ним и кроватью на полу лежит тело Мыши, из-под которого уже натекла лужа крови и ещё чего-то очень неприятного. Поэтому путешественница осталась сидеть, время от времени всхлипывая и морщась.
   Огнём пылали разрез на плече и колотая рана на запястье, ныли локоть левой руки и правое колено, а в довершение всех несчастий стали мёрзнуть голые ступни.
   - Вот батман, - чуть слышно бормотала она, раскачиваясь из стороны в сторону и пытаясь понять причины, из-за которых у рабыни Картена вдруг прорезалось жгучее желание её убить. - Вот батман.
   Отодвинув плечом циновку, в комнату протиснулась Риата, прижимая к груди кувшин и прикрывая ладонью робкий огонёк на кончике смолистой щепки.
   "Быстро она прибежала", - с какой-то отстранённостью подумала Ника, наблюдая, как невольница поджигает войлочный фитилёк, торчавший из удлинённого носика маленькой лампы. Когда тот, затрещав, вспыхнул, женщина обернулась к хозяйке, безвольно пустив руки вдоль туловища. От неё так и веяло чувством вины, отчаяния и полной готовностью принять любое самое суровое наказание.
   "Я могу её убить и буду в своём праве, - подумала девушка. - Может, она сейчас именно этого и ждёт? Ну уж дудки!"
   Удивительно, но какой-то особой злости к рабыне она почему-то не испытывала. Ну кто мог знать, что именно сегодня Мышь придёт её убивать?
   Морщась от боли, путешественница поднялась на ноги и стала стягивать испачканную кровью сорочку.
   - Я сейчас, госпожа! - вскричала женщина, устремившись к хозяйке.
   Избавившись с её помощью от сорочки, Ника вновь тяжело плюхнулась на постель.
   - Утром выстираешь и зашьёшь.
   - Слушаюсь, госпожа, - с готовностью закивала рабыня, поднимая с пола сорочку.
   - Да подожди! - поморщилась та от подобного энтузиазма. - Достань из корзины ту мазь, что Фарк подарил, и бинты. Не видишь, меня надо перевязать? Да поскорее. Сейчас заявится Картен, а я в чём мать родила.
   Нервно прыснув в кулак, невольница бросилась исполнять приказания. Отыскав горшочек с мазью, вытащила деревянную обшитую кожей пробку, и поддев той же щепочкой зеленовато- бурую кашеобразную субстанцию, принялась размазывать её по расстеленному бинту.
   - Обглодыш сам тебе деньги предложил? - спросила девушка, прикрывая ноги и низ туловища одеялом.
   - Нет, госпожа, - пробормотала рабыня, втягивая голову в плечи. - Мне Мышь сказала.
   Женщина аккуратно протёрла кожу смоченной в вине тряпочкой.
   - Когда? - тут же поинтересовалась хозяйка, невольно поёжившись от прикосновения холодной мази.
   - За ужином, госпожа, - тихо ответила Риата, бинтуя ей плечо.
   - Тебе так понадобились деньги? - путешественница приподняла руку, пропуская полоску ткани под мышкой.
   - Они всегда нужны, госпожа, - по-прежнему не поднимая глаз, проговорила женщина.
   Поскольку Обглодыш казался Нике полным дебилом, ей вдруг захотелось узнать, неужели Риате все равно с кем... баловаться, лишь бы заплатили?
   Но тут послышался быстро приближавшийся шум шагов.
   - Вот батман! - выругалась девушка, оттолкнув рабыню. - Подай хотя бы накидку! Да быстрее!
   Выронив бинт, та бестолково заметалась, разыскивая так не кстати затерявшийся предмет туалета. И не мудрено, потому что в комнате царил полнейший кавардак! Во время короткой драки, противницы как-то умудрились уронить табурет, столик с косметикой, и скомкать покрывавшую пол шкуру.
   Путешественница хотела перебраться на ту сторону кровати, чтобы сидеть спиной к двери и светильнику или хотя бы прикрыться до горла одеялом, но поняла, что не успевает.
   - Да и батман с ним! - в сердцах выругалась Ника, с иронией подумав: "Он меня всякую повидал, да и я его тоже".
   Картен уже успел облачиться в привычный сине-зелёный хитон. Тервия тоже одела платье, и только растрёпанные седеющие волосы указывали на внеплановое пробуждение. Уртекс, как и гостья, щеголял обнажённым торсом, только на бёдрах висела кое-как намотанная повязка, а в руке ярко пылал факел.
   Девушка постаралась придать лицу самое каменное выражение, аккуратно придерживая недоперевязанную руку.
   Почувствовав настроение хозяйки, Риата перестала дёргаться, занявшись методичным осмотром комнаты.
   - Обглодыш сказал, что Мышь дала ему деньги, чтобы он мог заплатить вашей рабыне, госпожа Юлиса, - хмуро проворчал мореход, скрестив руки на груди.
   - Вот как? - вскинула брови путешественница. - Если вас чем-то оскорбило поведение моей невольницы, господин Картен, я обязательно её накажу.
   - Мне нет дела до их скотских утех, - поморщился консул. - Я хочу знать, почему Мышь решила вас убить?
   Отыскав, наконец, накидку, Риата осторожно прикрыла ею госпожу и вновь взялась за перевязку.
   - Я уже говорила, господин Картен, что не знаю, - как можно спокойнее ответила Ника.
   Она понимала, что попытка покушения на неё связана с розыском Паули, точнее Вестакии, ибо ничего иного просто не приходило в голову. Но вот почему Мышь решилась напасть именно сегодня, девушка могла только догадываться. Скорее всего, рабыня подслушала разговор в комнате с ткацким станком, и что-то в нем заставило девицу действовать немедленно. Если это так, то единственной причиной для убийства могут быть названные тогда имена Ура Тектора и Исоры Пеприи Треуны.
   От само-собой напросившейся догадки у путешественницы перехватило дыхание. Так вот кто через Мышь передал Вестакии сонное зелье и помог бежать. - Ур Тектор! Именно услышав его имя, невольница Картенов решила прикончить любопытную гостью своих хозяев.
   Однако на сей раз начинающая детектив не долго гордилась своим умом и сообразительностью.
   "Но кроме меня об Уре знает ещё и Тервия, - пришла в голову очевидная мысль. - Неужели Мышь собиралась убрать и её? Или рассчитывала, что без меня её госпожа не будет ничего выяснять? Слабая надежда, все же Вестакия ей дочь. Какая-то бессмыслица получается, неужели случилось ещё что-то, о чём я не имею никакого понятия?"
   - И даже не подозреваете в чём дело? - прервал её размышления явно недовольный ответом мореход.
   Собеседница заколебалась. Быть может, пришло время, что называется, "открыть карты"? Теперь, когда у неё есть что-то кроме пустых слов, возможно, есть смысл ознакомить консула со своими догадками о том, кто обеспечивал связь между его дочерью и похитителями, а так же передал ей сонное зелье?
   Но тут путешественница внезапно поймала умоляющий взгляд Тервии. Стоя за спиной мужа, она еле заметно качала головой из стороны в сторону, ясно обозначая губами слово "нет". Какое-то время девушка ничего не понимала. Но потом догадалась, хозяйка дома очень настойчиво просит гостью не упоминать о возможной причастности Мыши к побегу Вестакии.
   "Ну и зачем ей это надо?" - думала она, буквально разрываясь между двумя противоречивыми желаниями.
   С одной стороны, ужасно хотелось вернуть расположение Каретна, предоставив тому ценную информацию о соучастнице похищения дочери, но с другой стороны, путешественница совсем не стремилась испортить отношения с его женой.
   Мдя. Нужно выбирать и поскорее. Если консул узнает о Песке Яфрома, то легко отыщет того, кто передал зелье Мыши, а через него выйдет на заказчика. Тогда прощай награда, а главное - возможность лишний раз пообщаться с Румсом.
   - Понятия не имею, господин Картен! - пожала плечами Ника, протянув Риате руку с колотой раной на запястье.
   Однако, подумав, осторожно добавила:
   - Но, думаю, есть способ узнать.
   - Как? - тут же заинтересовался мореход.
   - Для начала скрыть её смерть, - гостья кивнула в сторону неподвижного тела мёртвой рабыни. - Вообще, лучше помалкивать о том, что здесь произошло.
   - Зачем? - подозрительно нахмурился хозяин дома.
   - Если она сама задумала меня убить, - буквально на ходу придумывая объяснения, заговорила гостья. - То ничего не случится. Если же ей кто-то заплатил, то он обязательно захочет выяснить, почему я ещё жива, и куда делась Мышь? Возможно, тогда и станет понятно, кому понадобилась моя смерть и зачем?
   Консул пренебрежительно фыркнул.
   - Да все соседки сразу заметят, если моя жена будет ходить на базар с новой рабыней, и захотят узнать, куда делась старая?
   Он обернулся к Тервии, которая послушно закивала головой.
   - Так что они все хотели вас убить?
   Уртекс угодливо захихикал.
   - Таким любопытным достаточно сказать, что Мышь отправили в усадьбу за какую-нибудь проделку, - нисколько не смутилась Ника. - А вот если кто-то попытается отыскать её там, это уже будет выглядеть подозрительно. Не так ли, господин Картен?
   Мужчина задумчиво потеребил бороду.
   - Мерк, - тихо, но с заметной тревогой в голосе обратилась к нему Тервия. - Что если тот, кто хотел убить госпожу Юлису, найдёт ещё кого-нибудь, и он проберётся в дом? У нас же дети.
   - Простите, что вмешиваюсь, господин Картен, - предельно вежливо, почти вкрадчиво заговорила девушка. - Но разве сейчас в вашей усадьбе людей не более чем достаточно? Вызовите сюда тех, кому доверяете, а на работах их заменят ганты.
   - Именно так я и собирался сделать, госпожа Юлиса, - от чего-то обидевшись, проворчал консул.
   - И прикажите, пожалуйста, убрать отсюда мёртвое тело, - тем же тоном попросила Ника. - А потом моя рабыня уберёт все остальное и вымоет пол.
   Молча кивнув, мореход вышел. Вслед за ним покинули комнату и Уртекс с Тервией. Перед тем, как скрыться за циновкой, женщина обернулась, еле слышно прошелестев:
   - Спасибо.
   Кряхтя, как восьмидесятилетняя старуха, девушка забралась на кровать, и натянув одеяло, приказала:
   - Риата, открой окно. Пусть вонь выдует, а то дышать нечем.
   Неожиданно быстро появившиеся рабы Картена уволокли тело несчастной Мыши, или вернее Пиррии Бутры, подхватив его за руки и за ноги. Голова, смотревшая на мир закатившимися белками глаз, безвольно висела, подметая волосами пол.
   Едва удалились невольники со своим печальным грузом, вернулась Риата с деревянной лоханью и тряпкой.
   После мощнейшей нервной встряски спать категорически не хотелось. К тому же болели раны, а душу переполняло желание выговориться. Решив ему не противиться, путешественница сказала, глядя в потолок, где билась залетевшая на свет бабочка.
   - Ты тоже могла сегодня умереть?
   - Да, госпожа, - надрывно вскричала невольница с мокрым шлепком швырнув тряпку на пол. - Я не смогу без вас жить!
   Рассмеявшись, Ника повернулась на бок, пытаясь рассмотреть лицо сидевшей на корточках Риаты.
   - И как только тебе не надоест врать? Сколько хозяев ты уже сменила? И ничего - живёшь поживаешь.
   - Ну вы лучше всех! - пылко заявила женщина.
   - Даже если так, - усмехнулась девушка.- Ты бы умерла не из-за преданности госпоже, а за её убийство.
   - Как это, госпожа? - встрепенулась невольница.
   - Очень просто, - путешественница устроилась поудобнее, подперев рукой голову. - Мышь не зря выбрала такое оружие. Удар в шею - и я могла умереть прямо во сне. А ты... покувыркавшись со своим случайным приятелем, пришла бы и спокойно легла спать.
   Она насмешливо фыркнула.
   - Или взялась бы проверять моё самочувствие? Ну, отвечай, чего молчишь?
   - Нет, госпожа. - рабыня со вздохом опустила голову. - Не стала бы.
   - Вот и я так считаю, - проворчала хозяйка. - И Мышь так подумала. А утром, когда нашли мой труп, кого бы назначили убийцей, угадай с одного раза?
   Она подумала, что попади убийца в сонную артерию, кровь могла бы ударить фонтаном, облив и стену, и саму Мышь. Но, во-первых, она могла и промахнуться, а во-вторых, Риате об этом знать не обязательно.
   Лицо женщины стремительно побледнело.
   "Вот теперь тебя проняло", - с удовлетворением подумала Ника, продолжая вещать тем же презрительным тоном:
   - Или, полагаешь, Картен стал бы разбираться и искать виноватых? Особенно, если Обглодыш сказал бы, что в глаза тебя не видел, а Мышь подтвердила, что сама с ним баловалась всю ночь. Кому поверил бы наш гостеприимный хозяин - своим рабам или тебе?
   - Госпожа! - с нескрываемым ужасом лепетала Риата. - Госпожа!
   Но та безжалостно продолжала:
   - Вот и получается, что ты едва не продала свою жизнь за жалкий, серебряный риал!
   - Это всё Диола, госпожа! - завыв, невольница согнулась, закрыв руками лицо. - Это всё Диола!
   - При чем тут богиня? - растерялась девушка от подобных слов. - Ты чего мелешь?
   - Совсем маленькая я случайно разбила её статую да ещё в праздник Плодоношения, за это богиня прокляла меня неутомимой жаждой наслаждений! - не поднимая головы, бормотала рабыня. - Первый раз познав любовь в двенадцать лет, я никак не могу остановиться. Сколько раз я ругала себя самыми последними словами... Но проклятие богини сильнее воли смертной!
   Она глухо зарыдала, вздрагивая всем телом.
   "Диола за твой... передок не отвечает, - усмехнулась про себя хозяйка. - В остальном вроде не врёт. Хотя можно проверить".
   - С кем ты ещё... путалась после того, как стала служить у меня?
   - Только с господином Картеном, госпожа, - вскидывая голову и вытирая заплаканное лицо, ответила невольница. - Клянусь Диолой, я не обманываю вас.
   - Где и когда? - нахмурилась путешественница, гадая, известно ли Тервии о шалостях супруга с чужим имуществом?
   - В Сантисе, - выпалила Риата. - В гостинице.
   - Это пока мы с Паули в город ходили? - уточнила Ника.
   - Да, госпожа, - удручённо кивнула собеседница. - И вот сегодня... с Обглодышем. Больше ни с кем! Чтобы мне провалиться на этом самом месте! Хотите, клятву на крови дам?
   - Не надо, - поморщилась девушка, погружаясь в унылые размышления. - "Мало того, что подворовывает, так ещё и шлюха. И что теперь с ней делать?"
   Словно прочитав её мысли, женщина жалобно попросила:
   - Не продавайте меня, госпожа. Вот увидите, я вам пригожусь. И обманывать больше не буду. Клянусь Диолой!
   - Посмотрим, - вздохнула хозяйка. - Но если ещё раз соврёшь или опозоришь меня своим поведением, то я избавлюсь от тебя и не пожалею труда, чтобы продать в такое место, где ты даже не вспомнишь о богине любви!
   И раздражённым взмахом руки прекратив посыпавшиеся горохом похвалы своей доброте и милосердию, закрыла глаза.
   Боль в ранах не дала выспаться как следует, но все же пару часиков путешественница вздремнула.
   Ночное происшествие наложило свой отпечаток на лица хозяев и внесло существенные коррективы в их планы.
   - Тебе придётся остаться сегодня дома, сын, - проговорил Картен, взглянув на Уртекса красными от недосыпания глазами. - Как только приедет Приск Грок, мы отправимся в усадьбу за рабами.
   - Я понял, отец, - кивнул подросток, выплёвывая косточку от маслины. Судя по всему, перспектива пропустить занятие его нисколько не пугала.
   - Возможно, мы вернёмся только к вечеру, - продолжал отец. - Обедайте сами. Что отвечать, если кто спросит о ночной суматохе, ты знаешь.
   - Да, отец, - подтвердил сын.
   - Я выполню вашу просьбу, госпожа Юлиса, - обратился консул к гостье. - Ночью Мышь пыталась вас обокрасть, за это я отправил её в усадьбу.
   - Благодарю, господин Картен, учтиво склонив голову в лёгком полупоклоне, Ника бросила взгляд на Тервию.
   Женщина как-то вдруг резко постарела. Если вчера она выглядела хоть и погруженной в свои думы, но молодящейся особой, то сегодня за столом сидела почти старуха с потухшими, будто присыпанными пеплом глазами и обвисшими брылями щёк.
   Поскольку до встречи с Румсом оставалось ещё очень много времени, а шататься по городу с синяком на колене категорически не хотелось, девушка вернулась в свою комнату, где её и отыскала супруга морехода.
   - Спасибо, госпожа Юлиса! - порывисто вскричала она, схватив путешественницу за руку, и заговорила, не обращая внимания на Риату, старательно бинтовавшую плечо хозяйке. - Вы избавили меня от большого скандала. Мерк давно предлагал отправить Мышь в усадьбу, а я всё откладывала. Ну откуда мне знать, что девчонка окажется такой негодяйкой!
   - Госпожа Картен, - сочла своим долгом предостеречь собеседница. - Если я добуду доказательства её связи с похитителями Вестакии, мне придётся рассказать обо всём вашему мужу.
   - Кому это будет нужно? - с надеждой усмехнулась женщина. - Если наша дочь на корабле Меченого Рнеха?
   - А если нет? - с трудом придав голосу сочувственный оттенок, спросила гостья.
   - Я надеюсь, она там, - хозяйка дома отступила, снисходительно улыбаясь. - Ищите, госпожа Юлиса. Уртекс специально остался дома, чтобы вы смогли обойти всех канакернских лекарей.
   По лицу Тервии пробежала какая-то странная судорога, и женщина поспешно покинула комнату.
   - Мдя! - буркнула себе под нос путешественница. Либо она в чём-то ошиблась, анализируя вчера вечером поведение супруги консула, или та резко изменила своё мнение и теперь тоже считает, что Вестакия на судне Меченого?
   Задумавшись, она потёрла лоб, тут же поморщившись от боли в плече.
   Приск Грок, как всегда, заявился спозаранку и оказался сильно удивлён, встретив во дворе любимого дядюшку. Тот взял племянника под локоток, и отведя в сторону, принялся что-то энергично втолковывать, то и дело шикая на слушателя. Тот тихо охал, всплескивал руками и качал головой.
   Рабы быстро разгрузили продукты, а потом осторожно вынесли завёрнутое в старые циновки тело, которое погрузили на тележку, прикрыв пустыми корзинами.
   В это время госпожа Картен обстоятельно инструктировала сына. Уртекс послушно кивал с таким удручённым видом, словно мать внушала ему некие азбучные, всем известные истины.
   Набросив на голову накидку, супруга консула приобрела вид, вполне пригодный для прогулки вне дома. Вместе с мужем она забралась на тележку. Приск Грок пристроился с краю, а раб взял под уздцы печального ослика.
   Пока господа рассаживались поудобнее, Терет торопливо распахнул тяжёлые створки ворот.
   - Подай зеркало, - распорядилась Ника, отойдя от окна.
   Отражение в ярко начищенной меди сообщило, что синяки на шее заметно побледнели и теперь вряд ли будут заметны даже под тонким слоем краски. Зато появилась новая проблема, как скрыть бинты? Ей совсем не хотелось изображать из себя жертву домашнего насилия.
   Хотя, если перебросить накидку через плечо, как она это всегда делает, повязка на нём будет почти не видна. Но вот запястье не спрячешь.
   "Скажу, что случайно порезалась", - тут же придумала девушка объяснение для любопытных и приказала Риате закрепить ножны за спиной.
   Хотя в таком положении она вряд ли сможет воспользоваться оружием. Неожиданно в голову пришла мысль, что не мешало бы обзавестись ещё одним кинжалом. Тем более, металл у неё свой, и платить придётся только за работу. Поводив плечами и убедившись, что ножны не мешают двигаться, путешественница велела невольнице вытащить все вещи из нужной корзины. Там на самом дне лежала шкатулка с письмами Наставника своим родственникам и негромко звякнувший свёрток.
   Девушка сама развернула облезлую оленью шкуру, обнажив восемь блестящих, криво обрубленных прутков, когда-то служивших ручками на колёсах инвалидной коляски, попавшей в этот мир вместе со своей хозяйкой.
   Она заметила, как вспыхнули любопытством глаза Риаты, и сразу предупредила:
   - Это не серебро.
   - А что, госпожа? - робко спросила женщина.
   - Обычное железо, - махнула рукой хозяйка. - Моему отцу их подарил какой-то варвар.
   Путешественница видела, что рабыня не слишком верит её словам, но заморачиваться по этому поводу не стала. Как хочет.
   - Вот эти убери назад, - распорядилась Ника. - Эти положи в мою корзину. Отдадим кузнецу, пусть сделает ещё один нож. Чтобы резать удобнее было. А то моим только колоть хорошо получается.
   Едва они вышли за ворота, навстречу сразу попалась соседка. Ещё не старая, но уже толстая, заплывшая жиром женщина в сопровождении тощей, очень смуглой невольницы, тащившей корзину в руках, а не за спиной.
   Мысли девушки невольно вернулись к трагическому ночному происшествию.
   - Риата! - негромко позвала она.
   - Слушаю, госпожа? - рабыня приблизилась, но все же по-прежнему шла чуть позади.
   - Ты видела много хозяев и рабов, - медленно заговорила путешественница, подбирая слова. - Почему Тервия сделала личной рабыней бывшую любовницу мужа? Ты же знаешь, что они путались ещё до того, как Мышь взяли в неволю за долги.
   - Слышала, госпожа, - ответила женщина, поджав губы и с притворной скромностью опуская глаза.
   - Договаривай! - поморщилась девушка. - Я же вижу, у тебя есть что сказать!
   - Ой, госпожа! - деланно засмущалась невольница. - Может, всё это пустые разговоры и сплетни?
   - На кухне слышала? - усмехнулась заинтересовавшаяся хозяйка. - Или Обглодыш наболтал?
   - Что вы, госпожа, мы с ним и не разговаривали... почти, - стала отнекиваться собеседница. - Кухарка говорила...
   - Что?
   - Только вы уж меня не выдавайте, госпожа, - плаксиво попросила Риата. - Может, ничего и не было?
   - Очень мне надо! - возмущённо фыркнула Ника. - Да говори ты, если уж начала.
   - Госпожа Картен Мышь за совлену держала, - выпалила женщина, тут же воровато оглядевшись по сторонам.
   Девушка недоуменно вскинула брови. Подобное слово ей ещё не встречалось.
   - Ах, госпожа! - всплеснула руками рабыня. - Всё забываю, что вы не с Западного побережья, а о таком и в Империи не каждый слышал.
   Она понизила голос.
   - Мореходы дома редко бывают. Вот их жены, чтобы без супружеской ласки не мучиться и от тоски не страдать, заводят себе совлен.
   - Любовников? - решила уточнить Ника, уже примерно представляя, о чем идёт речь.
   - Спаси Диола, госпожа! - замахала руками Риата. - За такие дела здесь муж не только жену убьёт, но и детей из дома выгонит без единого медного обола, а её отцу и матери позор до скончания дней!
   - Сурово, - хмыкнула хозяйка, от души сочувствуя жительницам Канакерна. Фактически они находились на положении рабынь, вынужденных во всём угождать супругам. Иначе, чего доброго объявит изменницей, башку свернёт, и никто не заступится.
   "Да, - грустно усмехнулась она про себя. - Возможно, я бы тоже сбежала на месте Вестакии от такой жизни... Пару лет тому назад".
   Оторвавшись от угрюмых мыслей, путешественница прислушалась к тихим словам невольницы.
   -... молодых девушек. Особенно, если сами уже в почтенных годах.
   Женщина хихикнула.
   - То есть, по местным обычаям жена морехода может завести себе рабыню-любовницу, если супруг ушёл в плаванье надолго? - поинтересовалась хозяйка.
   - Не только рабыню, госпожа, - покачала головой Риата. - Кое-кто из бедных девушек так зарабатывает на приданое.
   - И мужья спокойно относятся к такому... вольному поведению своих жён? - усмехнулась собеседница.
   - О таких вещах говорить не принято, госпожа, - отвела взгляд невольница. - Но это считается не пороком, а подтверждением извечной женской слабости.
   - Вот батман! - выругалась Ника. - "Если мужчина ни одной юбки не пропускает - это признак его силы, а любовник у женщины - слабости. Сплошные как их? Двойные стандарты".
   - Постой! - встрепенулась она, замедляя шаг. - Но ты говорила, что Мышь путается с Обглодышем?
   - Кривая Ложка сказала, - развела руками Риата.
   - И Тервия позволяет своей любовнице... кувыркаться с рабом? - недоверчиво хмыкнула девушка.
   - Может, она ничего не знает? - пожала плечами женщина. - А может, это просто слухи, и Мышь никакая не совлена?
   "Да тут у них вообще... сплошной разврат! - покачала головой путешественница. - Все друг с другом... перекувыркались".
   Погрузившись в свои думы, она совсем перестала обращать внимание на трескотню рабыни, которая рассказывала какую-то историю из своей жизни. Почувствовав, что госпожа её не слушает, та быстро закруглилась, и отстав, заняла место за спиной хозяйки.
   "Интересно, Тервия сделала Мышь любовницей от скуки или из мести? - размышляла Ника, машинально переступая через выбоины в мостовой. - И кому мстила? Рабыне или блудливому муженьку? Так может, это не Картен так исполосовал спину Мыши, а сама Тервия? Но, видимо, муж не очень одобрял выбор супруги. Иначе, чем объяснить то, что она так боится скандала? До чего же все запутано?! Ну и батман с ними! Всё, не стану больше копаться в этой грязи!"
   Словно в подтверждение серьёзности своих намерений она решительно тряхнула головой, только сейчас заметив, что впереди уже показалась площадь народных собраний. Теперь оставалось отыскать только трактир "Старая амфора".
   Вот только владельцы питейных заведений, давая им звучные имена, почему-то не всегда заботились о наличии вывески. Поэтому, чтобы не терять времени зря, девушка остановила первого попавшегося прилично одетого мальчишку.
   - Эфеб, подскажи чужестранке, где здесь трактир "Старая амфора"? Там меня ждут.
   Пацан, ужасно гордый тем, что удостоился звания, до которого ему ещё минимум года три, выпятив узкую грудь, указал на здание, расположенное метрах в ста.
   - Там, госпожа.
   Поблагодарив юного горожанина, путешественница сделала Риате знак следовать за собой. Уже скоро Ника заметила спуск в подвал и висевшую над ним облезлую амфору с треснувшим горлышком.
   - Простите мою смелость, госпожа, - робко подала голос рабыня. - Быть может, мне сходить и предупредить господина Фарка о вашем приходе?
   Хозяйка удивлённо оглянулась.
   - Зачем?
   - Поверьте мне, госпожа, - уверенно заявила Риата. - Девушкам столь знатного рода не приличествует посещать подобные места с чужим мужчиной.
   - Но мы с ним уже дважды гуляли по городу, - хмурясь, напомнила путешественница.- А ты мне ничего не сказала.
   - Простите мою забывчивость, госпожа, - поклонилась женщина, смиренно потупив глазки. - Тогда вы просто шли рядом...
   Она красноречиво замолчала, а собеседница вдруг подумала, что объяснить Тервии их посиделки с Румсом в трактире, пожалуй, будет действительно трудновато.
   - Иди, - кивнула девушка и поморщилась. - Да оставь ты корзину! Поставь вот тут у стены, никуда не денется. Я погляжу.
   Отсутствуя совсем недолго, Риата стрелой выскочила из подвала, трясясь от смеха и зажимая рот рукой.
   - Господин Фарк уже там, - с трудом гася улыбку, отрапортовала невольница. - Он сейчас выйдет.
   - С чего это ты так развеселилась? - нахмурившись, сварливо поинтересовалась хозяйка.
   - Что вы, госпожа! - попыталась откреститься женщина, но тут же смущённо поправилась. - Просто господин Фарк назвал меня "хвостиком".
   - Кем? - вскинула брови никак не ожидавшая такого Ника.
   - Хвостиком заморской нутпениды, - подтвердила собеседница.
   - И что же тут смешного? - девушка по-прежнему не понимала причину её весёлого настроения.
   Женщина посмотрела на неё с жалостью, но тут же опустила взгляд.
   - Нутпениды, госпожа, это дочери Нутпена, властелина морей, вечно юные девы с рыбьим хвостом.
   - И тебе понравилось такое сравнение? - иронически хмыкнула путешественница.
   - Я ваша рабыня и повсюду следую за вами, словно хвостик, - терпеливо, словно малому ребёнку, объясняла Риата. - А нутпениды так прекрасны, что увидев их, моряки забывают всё на свете и прыгают за борт!
   Ника почувствовала некоторое замешательство и даже вроде бы лёгкий румянец на щеке.
   "Это что же, Румс считает меня красивой? - только успела подумать она, как увидела совсем рядом десятника конной стражи. - Вот батман!"
   - Рад видеть вас, госпожа Юлиса, - поприветствовал её молодой человек.
   - И я тоже, господин Фарк, - поклонилась девушка, в зародыше погубив глупую улыбку, так и просившуюся на лицо.
   Чтобы окончательно избавиться от неё, сразу перешла к делу.
   - Вы узнали то, что я просила?
   - Конечно, госпожа Юлиса, - кивнул Румс и, сделав приглашающий жест рукой, проговорил. - Может, мы не будем стоять на одном месте?
   - С удовольствием пройдусь с вами, - согласилась собеседница.
   Размеренно меряя шагами площадь, молодой человек заговорил, чуть понизив голос:
   - Исора Пеприя Треуна - вдова с двумя детьми, живёт в доме родного брата. Анний Удор Октум - достойный гражданин, держит медеплавильную мастерскую с двумя помощниками и пятью рабами.
   Рассказчик замолчал, ожидая реакции спутницы.
   - А остальные? - спросила та, лишний раз убеждаясь, что сия почтенная дама вряд ли имеет отношение к похитителям Вестакии.
   - Ур Тектор - работорговец из Гедора, - продолжил десятник и, заметив, как тут же насторожилось лицо собеседницы, усмехнулся. - Я слышал, что имперская аристократия испытывает предубеждение к торговцам живым товаром, но Ур Тектор - почтенный купец, уважаемый в нашем городе.
   - Вы не поинтересовались, для кого он покупал такое дорогое лекарство? - не собираясь спорить, спросила путешественница.
   - Нет, - покачал головой молодой человек. - Его корабль покинул Канакерн за два дня до... происшествия.
   Ника стушевалась, понимая бессмысленность вопроса. Дав ей возможность осознать собственную глупость, Румс вновь заговорил тем же неторопливым, скучным тоном:
   - Зипей Скела - купец, двоюродный брат жены первого консула. Снимает половину дома у Южных ворот. Долго жил в Империи, недавно вернулся.
   - Чем торгует? - машинально поинтересовалась девушка. В её представлении именно работорговец как нельзя лучше походил на роль коварного злодея. Он мог передать зелье перед самым отъездом из города и тем обеспечить себе стопроцентное алиби.
   - Он посредник, - чуть помедлив, ответил Румс. - Сводит продавцов с покупателями. Тем и живёт.
   - Женат, дети есть? - отрывисто спрашивала путешественница, подражая киношным следователям.
   - Нет, одинок.
   - Что ещё можете о нем сказать? - не прекращала расспросы Ника.
   Какое-то время десятник конной стражи молча шагал, глядя, то на хмурую спутницу, то на мостовую под ногами.
   - Гражданин, принадлежит к одной из самых уважаемый семей города.
   Услышав за спиной сдавленное хихиканье, девушка оглянулась.
   Тот самый молодой раб, что следил за ней в день встречи с Матрой Фарк, блудливо улыбаясь, что-то нашёптывал на ухо Риате, которая с трудом сдерживала смех. Поймав колючий взгляд госпожи, невольница отпрянула, мгновенно приняв деловой и неприступный вид.
   - А Линий Крак Свертий? - путешественница вернулась к беседе с сыном консула.
   - Метек, живёт близ Восточных ворот, - снисходительным тоном пояснил молодой человек. - Один из лучших кузнецов-оружейников города. Как видите, все достойные и уважаемые люди.
   Десятник конной стражи улыбнулся.
   - Никаких коварных злодеев среди них нет. Просто людям понадобилось лекарство, вот и всё.
   У спутницы имелось своё мнение на этот счёт, но прежде чем она успела его высказать, мужчина остановился и проговорил, качая головой:
   - Всё это, госпожа Юлиса, уже не имеет никакого значения.
   - Почему? - та тоже встала, со злостью глядя в насмешливо-снисходительные глаза кавалериста.
   - Я не знаю, сама сбежала Вестакия, или её выкрали, как говорит отец, - усмехнулся Румс. - Но уже всему городу известно, что дочь консула Картена из города вывезли на корабле Меченого Рнеха.
   - Я так не думаю, - смело возразила Ника. Однако, чувствуя, что все аргументы разобьются вдребезги о пренебрежительное отношение к ней десятника конной стражи, она решила, что называется, "пойти другим путём". Поэтому, прежде чем молодой человек открыл рот, добавила:
   - А ещё я знаю, что сегодня глашатай от имени господина Картена объявит награду тому, кто доставит на суд пособников похитителей его дочери.
   Теперь настал её черёд снисходительно усмехнуться.
   - Полагаю, три тысячи империалов станут существенной прибавкой к жалованью десятника конной стражи, господин Фарк?
   - Откуда вы знаете, госпожа Юлиса? - нахмурился Румс, впервые за время их разговора серьёзно глянув на собеседницу.
   - Вчера господин Картен сам сказал, что выплатит пять тысяч золотых тому, кто отыщет сообщников похитителей Вестакии, - объяснила девушка. - А сегодня об этом объявят на площади народных собраний.
   - Пять? - удивлённо переспросил молодой человек.
   - Думаю, господин Фарк, - усмехнулась девушка. - Моя помощь тоже чего-нибудь стоит?
   Сын консула звонко захохотал, привлекая внимание прохожих и вызывая бешенство спутницы.
   - А в чём она выражается, госпожа Юлиса? - вновь становясь серьёзным, поинтересовался он, и взгляд его из насмешливого стал полупрезрительным. - С чего вы взяли, что рабыню Картенов отравили именно Песком Яфрома, а не чем-то другим?
   - Я в этом уверена! - сквозь зубы процедила его спутница.
   С сожалением покачав головой, молодой человек повернулся, явно собираясь уйти. От накатившей обиды путешественница чуть не приплела богов, якобы нашептавших ей подобные откровения. Но вовремя прикусила язык. Поскольку Румс Фарк не пересекал океан вместе с командой Картена, то он просто не поверит в сверхспособности их пассажирки. А Ника будет выглядеть ещё глупее в глазах человека, который ей нравится. Пришлось срочно придумывать, чем бы привлечь его внимание.
   - И даже знаю, кто через Мышь передал сонное зелье Вестакии.
   - Кто же? - заинтересовавшись, криво усмехнулся десятник конной стражи.
   - Зипей Скела! - выпалила Ника, будучи не очень уверена в своих словах.
   - Почему именно он? - насмешливо фыркнул собеседник. - А не Ур Тектор.
   Ох, как пригодились девушке читанные когда-то запоем криминальные романы!
   - Зипей Скела не имеет ни дома, ни семьи, - тихо затараторила Ника. - Стало быть, он беден. Ездил в Империю, значит, хотел разбогатеть.
   Молодой человек хмыкнул, но удержался от комментария.
   - Но не сумел, - продолжила Ника, вдохновлённая его молчанием. - Поправьте меня, господин Фарк, если я ошибаюсь. В Канакерне не так много купцов нуждаются в услугах посредника?
   Подумав, сын консула осторожно кивнул.
   - Да. В основном это те, кто хочет обойти городские законы или торговать напрямую с горцами.
   От подобных слов начинающая детектив едва не расплылась в довольной улыбке.
   - На сколько я понимаю, последнее у вас не очень... приветствуется? - торопливо задала она следующий вопрос. - Не следует мешать зарабатывать канакернским купцам.
   Румс рассмеялся, но уже не так обидно.
   - Вы нашли самое подходящее слово, госпожа Юлиса, - покачал он головой. - Запретить нельзя, иначе можно поссориться с варварами. Поэтому именно что "не приветствуется".
   - Значит, Зипей Скела - человек смелый, готовый рискнуть ради денег, - завершила девушка психологический портрет потенциального пособника похитителей консульской дочки.
   - Я вижу, отец обучил вас ещё и искусству риторики, - усмехнулся десятник конной стражи. - Но всё, что вы тут наговорили, не даёт повода подозревать Зипея Скелу, допрашивать его или вести на суд. В Канакерне, госпожа Юлиса, чтят законы и уважают своих граждан.
   - Тогда я сама с ним поговорю! - в азарте выпалила путешественница. - Мне бы только его найти.
   - Вы это серьёзно, госпожа Юлиса? - вскинул брови Румс.
   - Почему нет? - усмехнулась она, чувствуя, как в душе разгорается то удалое, бесшабашное возбуждение, которое обычно появляется перед схваткой, помогая укротить страх и панику. - Считаете, у меня ничего не выйдет? Посмотрим. Ну, не подскажете, где мне с ним увидеться?
   Улыбнувшись, Ника плотоядно потёрла ладошки.
   - Вижу, мой подарок вам уже пригодился, - покачал головой молодой человек, заметив бинт на запястье и, обернувшись, знаком подозвал молодого раба.
   Парнишка тут же оказался рядом, глядя на хозяина с собачьей преданностью.
   - Ты знаешь Зипея Скелу, Зурк?
   - Я видел его, господин, - коротко поклонился невольник.
   - Беги в трактир "Камбала Диноса", узнай, там он или нет, - распорядился Румс.
   - Мигом, господин, - широко улыбнулся невольник.
   - Постой! - прикрикнул десятник. - Если не найдёшь там, зайди в "Ветку оливы". Теперь всё, беги.
   Проводив его взглядом, мужчина, обернувшись к спутнице, пояснил:
   - В этих местах обычно собираются посредники. Если Зипей Скела там, Зурк его непременно отыщет.
   - Шустрый парнишка, - проворчала девушка, вспомнив, как молодой невольник одурачил её в день встречи с Матрой Фарк.
   - Он из ковнов, - заявил собеседник, как будто это должно всё объяснить.
   Путешественница вспомнила, что так называется один из народов, населяющих Радланскую империю, но вот что-то выдающееся про них ей читать или слышать не приходилось.
   Бесцеремонный вопрос спутника едва не заставил Нику вздрогнуть.
   - Что с вашей рукой, госпожа Юлиса? Опять кто-то побил?
   Очевидно, Румс намекал на синяки, которые он углядел в прошлый раз на шее собеседницы. Проворчав, та поправила накидку.
   - Порезалась случайно. Спасибо за мазь и бинты.
   - Не за что, - пожал широкими плечами молодой человек. - Вы рассказали мне правду, а это гораздо более ценный подарок.
   Напоминание о её неосторожной откровенности второй раз подряд царапнули самолюбие девушки. Не желая развивать столь скользкую тему, она поспешила перевести разговор:
   - Вы сказали, что Линий Крас Свертий оружейник?
   - Решили вооружиться, госпожа Юлиса? - усмехнулся Румс, и в его глазах вновь заиграла напряжённая насмешка.
   - Да, - не стала скрывать спутница. - Хочу заказать себе нож.
   - Устриц вскрывать собираетесь или яблоки резать? - с откровенной издёвкой поинтересовался кавалерист.
   - Людей, господин Фарк, - с не меньшим ядом ответила путешественница. - Дорога дальняя, всякое может случиться. Некоторые из смертных оказываются настолько неприятны и привязчивы, что одной риторикой с ними никак не совладать.
   - В таком случае ножом надо ещё уметь пользоваться, - покачал головой десятник конной стражи. - Иначе только себя пораните.
   Он красноречиво кивнул на перевязанное запястье.
   - Я, конечно, не воин, господин Фарк, - с плохо скрываемой гордостью объявила Ника. - Но знаю, с какой стороны надо брать кинжал.
   - Возможно, отец и показал вам пару приёмов, госпожа Юлиса, - всё с тем же насмешливым превосходством проговорил Румс. - Но бой с реальным противником - это не занятие гимнастикой.
   - Представьте себе, мне это известно, господин Фарк, - с издевательской вежливостью возразила девушка. - Я выросла не за надёжными стенами города, а среди дикарей, и мне приходилось встречаться с реальным противником. Не верите? Спросите господина Картена. Вам, как будущему зятю, он врать не будет.
   Неизвестно, до чего бы дошла их пикировка, но тут перед ними предстал Зурк. Физиономия молодого раба сияла таким довольством и желанием доложить, что хозяину оставалось только скомандовать:
   - Ну?
   - Зипей Скела в "Камбале Диноса", - понизив голос, бодро отрапортовал невольник. - Болтает с каким-то мореходом. Давно сидят. На столе три пустых кувшина.
   - Молодец! - похвалил парнишку сын консула и внушительно взглянул на спутницу, явно гордясь своим имуществом.
   - Где мне его там искать? - тут же спросила та, горя желанием поскорее увидеться с подозрительным дядечкой и показать заносчивому кавалеристу, на что способны попаданки из двадцать первого века!
   Боль в плече и запястье подстёгивала её словно шпоры скаковую лошадь, принуждая действовать как можно быстрее и решительнее. В голове уже начал складываться примерный план допроса. Путешественница собиралась удивить Зипея Скела, ввести в замешательство и даже напугать. В общем, применить тот психологический приём, который в полицейских детективах называется: "Взять на понт".
   Зурк недоумевающе посмотрел на господина. Тот величаво кивнул.
   - В "Камбале Диноса" хозяин вдоль стен клетушек понаделал, - принялся объяснять молодой раб. - Чтобы гости могли спокойно поговорить. Зипей Скела в третьей справа от двери.
   - Их там двое, - хмурясь, напомнила Ника. - Как я его узнаю?
   Паренёк озадаченно почесал затылок.
   - Чем он отличается от соседа? - начала терять терпение девушка. - Хитон какого цвета? Или, может, у него нос кривой?
   - Ах вот вы о чём, госпожа! - расцвёл угодливой улыбкой Зурк. - Господин Зипей Скела сидит спиной к выходу, и у него вот здесь...
   Он показал на левую скулу.
   - Большая тёмная родинка или бородавка.
   - Вот теперь все ясно, - удовлетворённо кивнула путешественница, поправляя накидку.
   - Вы на самом деле пойдёте в трактир, госпожа Юлиса? - решил уточнить десятник конной стражи.
   - Разумеется! - кивнула детектив-самоучка. -Должна же я убедиться, что Зипей Скела имеет отношение к похищению Вестакии.
   - Так он вам и скажет! - насмешливо фыркнул молодой человек.
   - Посмотрим, - усмехнулась Ника.
   - Это не игра, госпожа Юлиса, - нахмурился её спутник. - Зипей Скела - сильный и опасный человек. Он не посмотрит на то, что вы девушка.
   Так вы всё же кое-что про него узнали, - рассмеялась собеседница, довольно подумав: "Значит, не так я тебе безразлична, как кажется." И торопливо заговорила:
   - Но вам все-таки лучше со мной не ходить. Вдруг Зипей Скела догадается, что мы вместе, и будет молчать? А вот ваш раб может присмотреть за нами. Надеюсь, он не только ловок, но ещё и смел?
   Юный невольник приосанился, гордо выпятив грудь.
   - Вы собираетесь говорить с ним на улице? - ещё сильнее нахмурился Румс.
   - Скромность не позволяет мне сидеть в трактире с незнакомым мужчиной, - потупив глазки, съехидничала девушка.
   Но, видя, что молодой человек явно не понял юмора, быстро перешла на деловой тон.
   - Если вы, господин Фарк хотите помочь, то пошлите за мной своего раба. Надеюсь, если Зипей Скела попытается причинить мне вред, ваш Зурк сумеет прийти на помощь?
   - Думаю, этого не понадобится, госпожа Юлиса, - проворчал сын консула, отворачиваясь. - Зипей Скела конечно же никакого отношения к пропаже Вестакии не имеет, и надеюсь, он сможет вам это объяснить достаточно вежливо.
   - Проводишь меня до трактира, Зурк? - игнорируя его слова, обратилась путешественница к невольнику.
   Тот растерянно посмотрел на хозяина.
   - Иди, - в сердцах махнул рукой Румс.
   Над дверью в полуподвал трёхэтажного дома, расположенного на углу возле улицы, ведущей к Северным воротам, бросался в глаза барельеф, изображавший повёрнутую в профиль голову молодого мужчины в венке из виноградных листьев и плоскую рыбину с выпученными словно от изумления глазами, покрашенными почему-то в зелёный цвет.
   Провожатый остановился.
   - Там, госпожа.
   - Спасибо, - машинально поблагодарила Ника, заставив брови раба на миг подскочить вверх. - Дальше я сама.
   "Третья кабинка справа", - повторяла она раз за разом словно какое-то волшебное заклинание, спускаясь по короткой лестнице из выщербленных камней. "Родинка на скуле".
   Оказавшись у толстой, потемневшей от времени двери, девушка машинально нашарила спрятанный за спиной кинжал, тут же скривившись от боли. Да, боец из неё сейчас никакой. Но в задуманной битве главным оружием станет наглость, ум, ну и актёрские способности. Почему-то именно наличие у себя последних беспокоило её больше всего.
   На миг замерев у истёртого порога, словно собираясь с силами, путешественница, гордо вскинув голову, шагнула в просторное полуподвальное помещение.
   Привычно низкий, закопчённый потолок. Пяток столиков, выстроившихся ломаной линией посередине зала, обещанные кабинки, отделённые одна от другой невысокими каменными перегородками. Напротив входа у дальней стены очаг с котлом и румяными птичьими тушками на вертеле.
   При её появлении негромкий шум стих, глаза немногочисленных посетителей обратились к двери. Видимо, женщины сюда заглядывали достаточно редко.
   Ни на кого не глядя, Ника быстро миновала две клетушки, остановившись у третьего столика, заставленного посудой и заваленного объедками.
   Нужный ей дядечка, полуоткрыв рот, застыл с оловянным стаканом в руке.
   - Господин Зипей Скела? - поинтересовалась она, глядя ему в середину лба и как бы со стороны слушая свой холодно-надменный голос. - Мы должны очень срочно поговорить. Вам это нужнее гораздо больше, чем мне. Расплачивайтесь. Я жду на улице. Но не долго.
   После чего, развернувшись, направилась к выходу. На первых ступенях лестницы откуда-то навалился нарастающий страх, что если мужик просто проигнорирует её слова и останется в трактире? Стиснув зубы, девушка решительно отогнала дурные мысли, и гордо выпрямив спину, постаралась ни единым жестом не выдать охватившего её волнения.
   Спускавшийся навстречу молодой человек в коричневом плаще поверх расшитой туники поспешил уступить дорогу. Но погружённая в свои переживания, путешественница даже не заметила этого.
   Остановившись возле навеса с жареными орешками и мелкой сушёной рыбой, стала ждать. Видя состояние хозяйки, Риата скромно помалкивала и, кажется, даже дышала через раз.
   Никогда ещё в бурной жизни Ники время не тянулось так нестерпимо медленно. Казалось, мир погрузился в плотное, медообразное желе. Всё вокруг: люди, животные, облака двигались подчёркнуто неторопливо, только в её душе стремительно разгорался пожар нетерпения.
   "Не придёт, козёл! - заметались в голове панические мысли. - Небось, ржёт сейчас над глупой девчонкой? И что теперь скажет Румс? Да только одно: "Трепло вы, госпожа Юлиса". И будет прав. Вот батман, до чего же противно!"
   Сыщица с силой хлопнула себя по плечу. Вспышка боли, на миг ослепив, помогла прийти в себя. А тут как раз из "Камбалы Диноса" выскочил немолодой, лысоватый мужчина в тёмно- зелёном хитоне и стал нетерпеливо оглядываться по сторонам. Опасаясь привлечь ненужное внимание криками или взмахом руки, девушка сама пошла к нему навстречу.
   - Кто вы такая, и что вам нужно? - совсем не любезным тоном поинтересовался Зипей Скела.
   - Давайте не будем стоять словно два рифа у входа в бухту, - усмехнулась путешественница, вспомнив присказку Ус Марака. - Пройдёмся, и я вам всё объясню.
   - Жду с нетерпением, - проворчал канакерец.
   - Меня зовут Ника Юлиса Террина, - представилась она. - Я гостья в доме Мерка Картена.
   При этих словах собеседник явно насторожился, хотя и постарался не подать вида.
   - Я ищу свою служанку, господин Зипей Скела, которая исчезла в одну ночь с Вестакией, дочкой консула, - продолжала девушка. - Слышали эту историю?
   - О ней говорил весь город, - буркнул мужчина. - Только не пойму, причём здесь я?
   - Терпение - мать добродетелей, господин Зипей Скела, - улыбнулась Ника, чувствуя, как бешено колотится сердце. - Сейчас всё станет ясно. Это же вы передали дочери Картена сонное зелье под названием Песок Яфрома, а значит, должны что-то знать об её исчезновении, а за одно и о моей служанке.
   Громко рассмеявшись, спутник свернул с площади на узкую улицу.
   - Не иначе, вами овладела Исми, госпожа Юлиса. Обратитесь к лекарям или к жрецам Пелкса, они знают, как снять проклятие, наложенное богиней безумия. Я не имею никакого отношения к похищению дочери уважаемого консула. Прощайте.
   - А вот Мышь, его рабыня, считает по-другому, - проговорила путешественница, мучительно гадая: уйдёт или останется? Если посмеявшись сделает ей ручкой, значит, он ни при чём. Если никуда не уйдёт...
   - Разве можно верить женщине? - насмешливо фыркнул Зипей Скела. - Да ещё рабыне! Они лживы, ленивы, коварны и не знают чести!
   "Ага! - чуть не вскрикнула начинающая детектив. - Похоже, ты при делах!Тогда продолжим".
   - Господин Картен так любит свою дочь, что поверит кому угодно, - возразила она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
   Остановившись, мужчина вперил в неё тяжёлый, беспощадно-равнодушный взгляд убийцы. Вот только Ника уже давно жила среди людей, для которых прервать чью-то жизнь, не важно: звериную или человеческую, всё равно что высморкаться. Так что данная демонстрация не произвела на девушку сильного впечатления. Однако, не отводя взгляда, она сочла необходимым предупредить:
   - Не пытайтесь причинить мне вред. В доме консула выздоравливает раненый раб. Если я не вернусь к обеду, он отдаст моё письмо господину Картену или его жене. И когда та его прочитает, поднимет на ноги всех. Вы даже не успеете выбраться из города.
   Мужчина зыркнул на застывшую в трёх шагах Риату. Лицо невольницы пылало решимостью, нахмуренные брови сошлись к переносице, тело напружинилось и подалось вперёд.
   - Кстати, у неё очень громкий голос, - любезным тоном предупредила хозяйка рабыни, заводя руку за спину. Бушевавший в крови адреналин послужил прекрасным обезболивающим. Стараясь дышать свободно и размеренно, путешественница нашарила рукоятку кинжала. - Заорёт так, что и в горах услышат. Стоит ли рисковать, господин Зипей Скела?
   - Что вы хотите? - отворачиваясь, проворчал тот.
   По спине Ники между лопатками пробежала струйка пота, неприятно холодя кожу. Едва не застонав от облегчения, она с трудом нашла в себе силы говорить спокойно:
   - Расскажите всё, что знаете о побеге Вестакии?
   - Зачем вам это? - спросил канакернец.
   - Я думаю, с ней моя служанка, - ответила девушка, жестом приглашая спутника следовать дальше. - А мы, Юлисы, не бросаем своих людей.
   - Ну, а мне что с этого? - усмехнулся мужчина.
   "Отлично! - возликовала любительница частного сыска. - Он уже начал торговаться. Ну, у меня есть, что ему предложить".
   - Моё молчание.
   Собеседник нервно рассмеялся.
   - Есть ещё Мышь.
   - Как только я смогу убедиться в правдивости ваших слов, - взглянула на него девушка из-под накидки. - Мышь уже никому ничего не скажет.
   - Даже так? - вскинув брови, пробормотал Зипей Скела.
   - Только так, - сухо отозвалась путешественница. - Не буду клясться богами. Ни к чему привлекать бессмертных в дела людей. Если сомневаетесь, просто исчезните из города на какое-то время, пока ваши друзья не узнают, как я умею держать обещания.
   - Ух, сколько слов! - фыркнул собеседник, качая головой.
   - Так вы будете говорить, или нет? - начала терять терпение Ника.
   - Ещё весной один знатный человек не из нашего города попросил меня тайно передать письмо дочери консула Картена.
   - Ноор Учаг! - беззастенчиво перебив его, выпалила слушательница.
   - Да, - растерянно кивнул рассказчик, глядя на спутницу слегка ошалелыми глазами. - Но... как вы узнали?
   - Мне многое известно, - сухо и загадочно проговорила девушка, едва не завизжав от восторга. - Говорите.
   - Я согласился, - голос у Зипея Скелы изменился, сделавшись гораздо серьёзнее. - Мне приходилось встречаться с Пиррией ещё до того, как та попала к Картенам. Хитрая девчонка втёрлась в доверие к хозяйке дома и стала повсюду сопровождать её по городу. Я отдавал ей письма Ноор Учага, а она мне - Вестакии. Варвар платил мало, но лишние деньги никому не помешают.
   - Это верно, - понимающе кивнула собеседница.
   - Дней семь или восемь назад он велел купить этот самый Песок Яфрома, - поморщился Зипей Скела. - Я говорил, что есть зелья дешевле и надёжнее, но горец стоял на своём.
   - Вы отдали порошок и письмо Мыши, - вновь перебила его путешественница, торопясь как можно скорее услышать самое интересное. - Дальше.
   - Ноор Учаг сказал, что как только передам зелье Вестакии, так сразу же шёл к нему, - продолжал рассказчик. - Дома он заплатил мне и попросил достать повозку на ночь.
   Зачем не объяснил? - поинтересовалась слушательница, мельком подумав, что для ограбления транспорт либо покупают, либо угоняют.
   - Нет, - покачал головой Зипей Скела. - Какая мне разница?
   - Ну не капусту же на базар вести?! - фыркнула Ника. - Не опасались, что хозяин повозки заинтересуется?
   - Нисколько, госпожа Юлиса, - покачал головой мужчина, взглянув на неё как будто даже с уважением. - В городе есть люди, которые мне обязаны, и что бы ни случилось - будут помалкивать. Вот у одного из таких я и взял осла, которого отдал слугам варвара у храма Ноны.
   - А назад где забирали? - тут же спросила девушка. - Я так поняла, тележку надо было вернуть?
   - Слуга Ноор Учага велел ждать ночью в порту, - лицо Зипея Скелы сделалось очень серьёзным. - У третьего факела от склада Гелена.
   Заметив вывернувшую из переулка шумную компанию молодых людей, рассказчик замолчал. А путешественница с трудом удержалась, чтобы не выругаться с досады, узнав в одном из гогочущих парней караульного, которого встречала у Северных ворот. Опасаясь излишнего внимания с его стороны, Ника прикрыла лицо краем накидки. Это движение не укрылось от спутника. Неизвестно, что он себе вообразил, только ухмылка получилась чрезвычайно гнусной.
   - Как далеко это место от рыбозасолочных сараев Привла Ларга? - спросила девушка, пытаясь хотя бы приблизительно сориентироваться.
   - На противоположном конце порта, - охотно ответив, Зипей Скела вновь замолчал.
   - Ну, вы дождались своего осла? - недовольно нахмурилась собеседница. - Говорите! Мне, что каждое слово из вас вытягивать?! Чем скорее всё расскажете, тем быстрее узнаете ещё одну новость.
   - Какую? - заинтересовался мужчина.
   - Сначала ваша очередь! - покачала головой путешественница, с удовольствием понимая, что ей удалось подхлестнуть любопытство своего спутника. - Но можете не сомневаться, для вас это очень важно.
   - Там ставят свои посудины рыбаки и мелкие торговцы, что ходят вдоль берега, - быстро заговорил Зипей Скела. - К вечеру они обычно уже расходятся по домам. Но я заметил в одной из лодок двух человек, которые как будто тоже кого-то ждали.
   - Вы слышали их разговор? - встрепенулась слушательница.
   - Только какие-то обрывки, - покачал головой мужчина. - Я прятался за складом да особо и не прислушивался. Около полуночи появилась моя тележка и трое мужчин. Они остановились у той посудины, и один из них помог сойти какой-то женщине с головы до ног закутанной в плащ. Двое других достали из тележки длинный свёрток. Потом все забрались в лодку и отчалили. Вот и всё, что я знаю, госпожа Юлиса. Так какую новость вы имели ввиду?
   - Терпение, - повторила Ника. - Ещё пара вопросов. Эти люди, что пришли с тележкой, ничего в море не выбрасывали?
   Немного подумав, мужчина покачал головой.
   - Нет. Хотя перед тем, как они появились, я вроде бы слышал всплеск.
   - Последнее: когда отогнали тележку, вы в ней абрикосов не находили?
   - Нашёл, - удивился Зипей Скела. - Но её хозяин часто фрукты на базар возит.
   Он нахмурился.
   - Теперь всё?
   - Всё, - кивнув, остановилась девушка. - Теперь слушайте внимательно...
   Он понимала, что собеседник как нельзя лучше подходит под определение "сообщник похитителей Вестакии". А значит, стоит привести его на суд, Картен выложит пять тысяч золотых! Он просто не сможет не выполнить обещание, данное перед лицом всего города.
   Однако, первая эйфория от собственной крутости слегка утихла, и сыщицу стали терзать смутные сомнения. Короткое, но бурное увлечение криминальным чтивом зря не пропало. К тому же, в памяти ещё свежи воспоминания о последствиях необдуманно сказанных слов, после которых гантки попали в рабство, а на корабле Картена вспыхнула эпидемия, унёсшая множество человеческих жизней. Так что теперь, перед тем как что-то сказать, путешественница решила взвесить всё окончательно.
   Во-первых, дядечка все рассказал, а значит, выдавать его - будет вроде как не очень... правильно.
   Во-вторых, она так и не узнала, где прячут дочь консула и её служанку. Если начнётся суд или другая суета, те, кто их удерживает, могут просто убить пленниц и смыться.
   "Это если они уже так не сделали", - одёрнула она себя.
   В-третьих, сведения, которые сообщил Зипей Скела, напрочь отметают все домыслы о насильственном похищении Вестакии, что вряд ли понравится Картену...
   "Скорее всего, выдача награды огорчит его ещё больше", - молнией пронеслось в голове Ники.
   В-четвёртых, Ноор Учаг - сын вождя союзного племени варваров. Как отнесётся его папаша к обвинению сыночка в воровстве девушки? Как отреагирует Городской Совет? Тут уже начинается политика, а в это змеиное болото лучше не соваться. Так что путь уж Зипей Скела узнает о грозящей ему опасности, а деньги... Тут всё зависит от Румса, успеет десятник его поймать или нет. Эх, будь что будет! Она вздохнула.
   - Сегодня глашатай объявит награду за поимку пособников похитителей дочери консула Картена.
   - Награду? - тревожно вскинул брови собеседник.
   - Пять тысяч империалов за то, чтобы привести на суд тех, кто помогал украсть Вестакию, - отчеканила девушка, со злой радостью наблюдая, как суетливо заметался взгляд спутника.
   - Подумайте, как скоро хозяин осла догадается, зачем вы брали повозку, и не перевесит ли его страх перед вами такая куча золота?
   Отступив на шаг, она церемонно поклонилась.
   - Благодарю, господин Зипей Скела, и не смею больше занимать ваше время. Его и так не много осталось.
   - И вам спасибо, госпожа Юлиса, - ответил на поклон мужчина. - Пусть боги пошлют вам удачу.
   - Она нам обоим понадобится, - улыбнулась Ника.
   Мужчина повернулся, но задержавшись на миг, произнёс:
   - Я не уверен, но кажется, гребцы на той лодке говорили что-то о Змеином ручье.
   И заметив недоумение слушательницы, добавил:
   - Это речушка на северном берегу бухты.
   - Спасибо, - ещё раз поблагодарила девушка торопливо удалявшегося Зипея Скела, но тот даже не обернулся.
   Только теперь она поверила, что ещё один тяжёлый, таивший множество опасностей разговор закончен. Ей все же удалось уболтать собеседника и навязать свою волю. Рискнув, путешественница выиграла, но почему же тогда так тяжело.
   Внезапно Ника нервно хихикнула, вспомнив недавний визит в театр. Как все похоже! Вот только если за бездарную игру на сцене можно получить разве что свист и негодующие крики, в крайнем случае выгонят из труппы, то в жизни неубедительное представление может иметь гораздо более печальные последствия. Ну, и где нужнее актёрское мастерство?
  
  
  
   Глава III
  
   От уверенности до разочарования один шаг.
  

Мы, женщины, всё знать хотим.

Лопе де Вега.

Уехавший остался дома

  
  
   - Госпожа! - испуганно вскрикнув, подскочила Риата. - Что с вами?
   - Всё в порядке, - отмахнулась та, чувствуя, как усталость и страх уступают место восторгу и ни с чем несравнимому ощущению победы. - Я же знала! Я же говорила!
   Не в силах сдерживать переполнявшие её эмоции, девушка обняла опешившую невольницу и счастливо засмеялась. - Они не верили! Они смеялись! Ну, и кто теперь дура?!!
   - Вы самая мудрая из женщин, госпожа! - выпалила рабыня.
   Льстивые слова помогли прийти в себя, напомнив о суровой действительности. Отпрянув, путешественница огляделась в поисках раба Фарков и буквально тут же заметила выглядывавшую из-за угла физиономию.
   - Эй, как там тебя? Зурк, где твой господин? Веди меня к нему.
   Кивнув, парнишка галопом проскочил разделявшие их сорок шагов.
   - Пойдёмте, госпожа Юлиса! Я провожу, господин ждёт вас на площади народных собраний.
   Только тут Ника обратила внимание, как далеко она ушла за время разговора с Зипеем Скела. Поправив накидку, девушка развернулась и медленно зашагала назад. Невольница попыталась подержать хозяйку под локоть, но та устало отмахнулась.
   - Не нужно.
   Их обогнали две непринуждённо болтавшие женщины средних лет. Одна из них приветливо поздоровалась.
   - Здравствуйте, госпожа Юлиса.
   Узнав особу, у которой пришлось покупать платье, путешественница благожелательно кивнула.
   - Добрый день, госпожа Курция.
   А увидев спешащего навстречу Румса, едва не взвыла с досады.
   "Ну, куда ты торопишься?! Хочешь, чтобы эти дуры растрезвонили по всему городу, что жених дочери консула Картена бегает за его гостьей и любовницей?"
   Словно услышав её, десятник конной стражи, замедлив шаг, так же вежливо обменялся приветствиями со знакомыми женщинами.
   Ника остановилась, делая вид, будто вытряхивает попавший в сандалию камешек и только тогда, когда свободные горожанки и сопровождавшие их невольницы скрылись за углом, направилась к молодому человеку.
   - Зурк сказал, что вам удалось что-то выяснить? - хмурясь, тот буквально сверлил девушку напряжённо-недоверчивым взглядом.
   - Ваш раб не ошибся, господин Фарк, - гордо кивнула она. - Теперь я точно знаю, что моя служанка в руках похитителей Вестакии. Ночью её привезли в порт на тележке вместе с дочерью господина Картена, погрузили в лодку и... увезли в неизвестном направлении.
   - Это всё вы узнали от Зипея Скелы, только поговорив с ним? - вытаращил глаза собеседник.
   - Тихо! - цыкнула путешественница, воровато оглядываясь по сторонам. - И это и многое другое.
   - Но как?! - Румс выглядел растерянным, оглушённым, ошарашенным. Ни дать ни взять - актёр Соломин в роли доктора Ватсона из знаменитого сериала. - То есть, почему он вам всё это рассказал?
   Несмотря на всю серьёзность ситуации, её так и подмывало выдать бессмертное: "Элементарно".
   Но вместо этого она тихо проговорила:
   - Потому что я обещала молчать о его грязных делишках. И если вы хотите услышать подробности, господин Фарк, то тоже должны дать клятву сохранить в тайне всё, что узнаете от меня.
   Пару раз моргнув, молодой человек озадаченно хмыкнул, потёр лоб, окинул взглядом заполненную людьми площадь.
   - Как же тогда вы собираетесь получить награду, госпожа Юлиса? - усмехнулся он краем рта.
   - Пока не знаю, - пожала плечами Ника. - Но сейчас любой... шум может спугнуть похитителей Вестакии и Паули. Они просто продадут их первому встречному работорговцу. И мы больше девушек не увидим. Я этого не хочу. Мой отец часто говорил: "Деньги значат многое, но люди ещё больше".
   Румс недовольно засопел. А собеседница, чтобы не мешать ему принять правильное решение, неторопливо шла вдоль лёгких, сплетённых из прутьев, столиков. На площади народных собраний разрешалось торговать только предметами, связанными с богослужением и жертвоприношениями. Но хитрые горожане клали рядом с душистой смолой орешки в мёду и другие сласти, возле статуэток и дешёвых барельефов с изображениями богов лежали гребни и простенькие украшения, а в клетках рядом с голубями недовольно кудахтали куры.
   - Госпожа, - тихо окликнула её Риата.
   Застывший в нескольких шагах десятник конной стражи хмуро кивнул.
   - Я согласен, - негромко проговорил он, когда девушка подошла ближе. - Клянусь именем Нутпена перед лицом храма его, никому не открывать того, что рассказал вам Зипей Скела.
   "Вряд ли найдётся канакернец, который рискнёт нарушить такую клятву, данную в таком месте", - подумала она.
   - Хорошо, слушайте. Только прошу вас не перебивать. Все своё возмущение выскажете после того, как я закончу.
   - Хорошо, - криво усмехнулся Румс, пряча руки за спину. - Говорите.
   Своё обещание сын консула сдержал. Молодой человек шумно сопел, по красивому чисто выбритому лицу ходили желваки, а пальцы до хруста сжимались в кулаки. Но он молчал.
   Только у лестницы храма Нутпена, когда рассказчица, наконец, замолчала, плотно сжатые губы разомкнулись, презрительно выплюнув:
   - Меретта! Мерзкая меретта!
   - Надеюсь, господин Фарк, - спутница бестрепетно вынесла пылающий ненавистью взгляд. - Вы так грубо говорите не о своей невесте?
   Какое-то время они, не моргая, смотрели друг другу в глаза, что для попаданки с её высоким ростом не доставляло никакого затруднения. Внезапно Ника почувствовала странное, необъяснимое волнение. Словно тиски или крепкие мужские руки обхватили её, сжимая в объятиях, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть. Кровь ударила в голову, приливая к щекам, а ноги сделались словно ватными.
   "Ну, уж нет!" - непонятно на что разозлившись, девушка гордо выпрямила спину, вырываясь из плена глаз кавалериста.
   Они одновременно отвели взор, но все же путешественница сделала это на миг раньше.
   - Какая невеста? - глухо проворчал сын консула, зашагав дальше. - Теперь то вы знаете, что она почти полгода писала письма другому.
   - Ну и что? - собеседница попыталась как можно небрежнее пожать плечами и не поморщиться. - Мы уже говорили об этом. Девочку обманули, запутали, и ваш долг - помочь ей.
   Десятник конной стражи вдруг вновь остановился.
   - Откуда вы всё это знаете, госпожа Юлиса?
   - Что?
   - Про обман и всё такое, - молодой человек раздражённо махнул рукой. - Если она его любит, зачем спасать?
   Не дожидаясь ответа, он вновь начал мерить шагами мостовую, негромко заговорив:
   - Я плохо знаю Ноор Учага. Встречались несколько раз на праздниках. По мне так обычный варвар, ни чем не отличающийся от других. Так же без меры пьёт вино, играет в кости и, простите за подробности, госпожа Юлиса, шляется по борделям.
   Вывалив ворох компромата на возлюбленного Вестакии, Румс на какое-то время замолчал, давая возможность собеседнице оценить информацию, и только чуть погодя заговорил снова:
   - Я как-то задумался над тем, что вы мне рассказали о дикарях, среди которых выросли.
   Поймав недоуменный взгляд спутницы, досадливо поморщился.
   - Вы ещё сказали, что они до конца борются за благосклонность своих... подруг.
   - Говорила, господин Фарк, - согласилась Ника. - И что вы решили?
   - Если Вестакия, презрев волю отца и наши обычаи, сбежала из дома, - веско, словно заколачивая гвозди, чеканил десятник конной стражи. - Значит, её чувства к этому варвару серьёзны, и ни о каком спасении невесты речь идти не может. Пусть господин Картен сам возвращает свою дочь, если у него получится.
   "Ну почему мужики такие... тупые? - с тоской подумала путешественница. - Ошиблась девочка, на романтику повелась. С кем не бывает? Так помоги, выручи, спаси. Нет, вместо этого нос кверху, полные штаны гордости и презрения. И что теперь делать? Попросить помочь искать Паули? Вот батман!"
   - Это не любовь, господин Фарк, - завела она привычную песню, однако, заметив, что спутник явно собирается возразить, предостерегающе подняла руку. - Хорошо, не будем спорить об этом. Но каковы истинные намерения Ноор Учага? Заставить девушку обманом покинуть родительский дом...
   Собеседник внезапно рассмеялся.
   - Не знаю обычаев ваших дикарей, госпожа Юлиса, но среди горцев похищение невесты считается доблестью.
   Мдя! Ника растерянно захлопала глазами. Странно, но такое простое объяснение ей почему-то даже в голову не пришло. Но тогда как понять виноватую улыбку варвара, когда он покидал дом Картена, и что значит тот странный жест, явно обращённый к Весткии? А её бурная реакция на визит горца? Нет, здесь что-то не так!
   - Зачем же тогда похищать мою служанку? - недовольно буркнула девушка.
   - Вот этого не знаю, - равнодушно пожал плечами молодой человек. - Скорее всего, она просто подвернулась под руку? Поговорите с Ноор Учагом, быть может, он вернёт вам вашу дикарку?
   Десятник конной стражи развёл руками.
   - А мне некогда.
   - Постойте! - вскричала путешественница, в отчаяние хватаясь за соломинку. - Но если этот варвар украл себе невесту, разве её не нужно отвезти в горы?
   Ника замялась, подбирая слова.
   - Я не знаю их обычаев, но полагаю, ему сейчас лучше находиться рядом с Вестакией, чтобы подбодрить, она же впервые покинула родительский дом, девочке страшно.
   - Так, может, его и нет в городе? - усмехнулся Румс, однако в глазах молодого человека затеплился лёгкий интерес. - Или он мог оставить её у родственников и вернуться? Варвары довольно сурово обращаются со своими женщинами, и Ноор Учаг просто не обратит внимание на её чувства.
   Пытаясь раздуть его любопытство, Ника спросила:
   - Его племя давние союзники вашего города?
   Собеседник молча кивнул, ожидая продолжения.
   - Думаю, у вас, как у десятника конной стражи, есть знакомые среди этих...
   Она опять на миг задумалась.
   - Атавков, а, может, даже друзья?
   - Такой человек имеется, - свёл брови к переносице молодой человек. - Боорджил Уэл, мы с ним даже как-то охотились на барса. Только зачем он вам, госпожа Юлиса?
   - Не мне, - энергично запротестовала она. - Вам, господин Фарк. Если вам хочется окончательно убедиться в желании Ноор Учага жениться на Вестакии, попросите своего знакомого узнать, не привёз ли сын вождя невесту из Канакерна? Или это так сложно?
   - Нет, - задумчиво покачал головой сын консула. - Но это займёт несколько дней.
   - Сколько? - порывисто спросила спутница. - Пять, десять, пятнадцать?
   - Дней семь или восемь, - осторожно ответил Румс. - Атавки в горах и спустятся к морю только с наступлением холодов. Дня три на дорогу туда, день или два чтобы всё выяснить, и ещё три на обратный путь.
   - У вас есть верный человек, которому можно поручить такое..., - девушка хмыкнула. - Деликатное дело?
   - Найдётся, госпожа Юлиса, - улыбнулся собеседник.
   - Вы мне расскажете, что он сможет узнать?
   - Как только вернусь, сразу найду вас, - успокоил её десятник.
   - Вы собираетесь ехать сами? - встрепенулась она.
   - Чем меньше людей об этом узнают, тем лучше, - жёстко проговорил сын консула.
   "Значит, я так долго вас не увижу? - чуть не ляпнула путешественница, но вовремя прикусила язык, с раздражением подумав. - Я тут жизнью рискую, всяких подонков расспрашиваю, невесту его ищу, а он при первой возможности сматывается к чёрту на кулички и вернётся только через неделю".
   Ника едва не взвыла от обиды и разочарования.
   Не дождавшись больше никаких предложений, Румс поклонился.
   - Мне пора, госпожа Юлиса.
   - До свидания, господин Фарк,- поклонилась девушка, и голос её предательски дрогнул. - Надеюсь, вы не будете отсутствовать слишком долго?
   - Постараюсь, - уже уходя, буркнул погружённый в свои мысли молодой человек.
   Застыв на месте, путешественница проводила его долгим взглядом, с тревогой замечая поникшие плечи, ссутулившуюся спину, и вдруг почувствовала острую, царапнувшую сердце жалость.
   "А ведь его тоже предали, - с очевидной ясностью поняла она. - Как меня когда-то. Только он намного сильнее, чем я".
   Тяжело вздохнув, Ника встрепенулась, выругавшись с досады:
   - Вот батман! А про оружейника совсем забыла?!
   Девушка намеревалась уговорить молодого человека проводить её до мастерской Линия Крака Свертия, помочь сделать заказ, а за одно дорогой поболтать о всяких пустяках. К сожалению, Румс слишком тяжело отреагировал на известие об измене невесты, чтобы заставлять его попусту трепать языком.
   Если бы Ника не бросилась искать Зипея Скела и не спешила с демонстрацией своих детективных талантов, прекрасный кавалерист мог бы ещё с ней погулять. Но после такого... Если в их первую встречу молодой человек только подозревал о том, что Вестакия полюбила другого, и даже подшучивал над глупым расследованием смешной чужестранки, то сегодня он показался оглушённым свалившейся на него информацией, хотя и старался скрыть своё состояние. Нет, в таком настроении с девушками не гуляют.
   "К оружейнику придётся идти только с Риатой", - грустно подумала она.
   Взглянув на солнце, убедилась, что скоро полдень. Странно, но есть совсем не хотелось. Возможно, из-за навалившейся усталости.
   "Может, после обеда сходить? - спросила сама себя путешественница. - Делать всё равно нечего".
   Но от одной мысли, что придётся опять тащиться в город, её передёрнуло. Надеясь, что заказ ножа не займёт много времени, Ника отправилась искать Северные ворота. И надо же такому случиться, что первая же женщина в застиранном, но опрятном хитоне, с корзиной в руках, выслушав вопрос чужестранки, охотно согласилась её проводить.
   - Я как раз в той стороне живу, госпожа, - щебетала горожанка. - А вы кого-то ищете?
   Не видя никакого смысла скрывать, девушка призналась:
   - Кузнеца Линия Крака Свертия.
   - Ой! - улыбка на круглом, покрытом мелкими оспинками лице стала ещё шире. - Так это наш сосед! Мы с мужем квартиру снимаем рядом с его мастерской.
   Попутчица тут же узнала, что муж говорливой Кикии трудится каменщиком на ремонте маяка, от чего она целыми днями скучает одна, что у них недавно умер сын, но супруги регулярно приносят жертвы Ноне и не теряют надежды на прибавление семейства.
   - А вы к Краку по делу или как?
   - Хочу кое-что у него заказать, - объяснила путешественница.
   - Ой! - покачала головой женщина. - Так вас верно обманули? Он же оружейник. В его лавке мечи, копья да доспехи всякие.
   - Доспехи мне не нужны, усмехнулась Ника. - А вот хороший нож не помешает.
   - А кто вы, госпожа? - удивлённая столь странным заказом, решила поинтересоваться Кикия. - И как вас зовут?
   - Ника Юлиса Террина, - скромно представилась девушка. - Я направляюсь в Империю. Дорога дальняя...
   И она почти слово в слово повторила то, что говорила сыну консула Фарка. Добрая горожанка искренне посочувствовала спутнице, вынужденной в одиночку пускаться в такой опасный путь.
   Так, болтая обо всём и ни о чём, как могут только женщины, они добрались до широкой улицы, ещё в начале которой путешественница услышала нарастающий грохот.
   - Спать не мешает? - спросила она.
   - Мы привыкли, - беспечно махнула рукой Кикия. - По закону они могут стучать только до захода солнца. Зато ночью у нас такая тишина стоит!
   Мечтательно покачав головой, горожанка вдруг встрепенулась.
   - А вон и лавка Линия Крака Свертия.
   Она указала на широкие, распахнутые ворота, из которых неторопливо выходил грустный ослик с пустыми корзинами по бокам и низкий, коренастый человек. Сверкая широкой плешью, мужчина, походивший на гнома-переростка, беззвучно шевелил толстыми губами, затерянными в густой бородище, уныло глядел на широкую почерневшую ладонь, где уныло поблёскивали несколько монеток.
   - Заходите, госпожа Юлиса! - напутствовала спутница. - Господин Крак сейчас всё равно в кузнице.
   Поблагодарив добросердечную горожанку, Ника опасливо заглянула в ворота. Навесы, сарайчики, поленницы дров, странное сооружение из жердей в углу. Она вспомнила, что видела такую же конструкцию в Скаальи. Народы разные, а приспособление одно и то же. Интересно, для чего?
   Под черепичной крышей, опиравшейся на массивные, сложенные из камней столбы, пылал горн. Полуголый раб с блестевшим от пота мускулистым торсом орудовал длинным рычагом, приводя в движение большие, кожаные меха.
   Высокий, сухощавый мужчина в фартуке из толстой кожи, ловко выхватив длинными клещами из малиново-рдевших углей раскалённую заготовку, бросил её на большую каменную наковальню. Чем-то похожий на него молодой человек с молодецким хаканьем воздел над головой тяжёлый молот.
   Бамс!!! Искры брызнули во все стороны.
   - Левее, гляди, куда бьёшь! - раздражённо прикрикнул тот, что постарше, ударив маленьким молоточком.
   Дзинь! Бамс! Дзинь! Бамс, бамс!
   Кузнецы заметили, что за ними наблюдают, но и не подумали прекращать работу. Мастер несколько раз перевернул заготовку, подставляя нужные места под удары тяжёлого молота, а потом сунул его в широкую деревянную бадью. Раздалось злое шипение, мелькнули язычки пламени, а на вздрогнувшую от испуга зрительницу пахнуло тяжёлым духом горелого масла.
   Только теперь сухощавый, пожилой мужчина обратил на неё внимание.
   - Вам что-то нужно, госпожа? - спросил он вполне доброжелательным тоном, в котором, однако, слышалось плохо скрытое недоумение.
   - Я ищу господина Линия Крака Свертия, - ответила путешественница, стараясь не замечать насмешливо-оценивающего взгляда молодого молотобойца. Демонстративно раздевая её глазами, тот, очевидно, старался смутить непонятную посетительницу.
   - Это я, - просто ответил мастер.
   - Говорят, вы лучший оружейник в городе? - продолжала девушка, привычно пуская в дело лесть.
   - Люди зря не скажут, - довольно ухмыльнулся собеседник.
   - Нельзя ли взглянуть на вашу работу? - осторожно проговорила потенциальная заказчица, не зная, как мастер отнесётся к подобной просьбе. Вдруг женщинам здесь тоже запрещено касаться боевого оружия? Мало ли какие суеверия встречаются?
   - Почему нет? - пожав костлявыми плечами, Линий Крак кивнул короткой густой бородой. - Смотрите.
   Только тут она обратила внимание на широкий стол, или лучше сказать - прилавок, уютно расположившийся под навесом возле ворот. На выскобленных до белизны досках радовали глаз милитариста множество колюще-режущих приспособлений. Отдельной группкой лежали пяток мечей разнообразной длины: от короткого, сантиметров сорок, клинка, вроде того, что путешественница видела у Наставника, до метровой полосы отточенного железа с длинной обвитой кожей рукоятью и ярко начищенным шариком на конце. По краям прилавка гордо поблёскивали наконечники копий в ассортименте: маленькие, величиной с детскую ладошку, и большие, больше похожие на мечи.
   Между центральными произведениями экспозиции в художественном беспорядке располагались ножи, кинжалы всех мастей и даже парочка топоров на длинных рукоятках из тёмного, почти чёрного дерева.
   - Подарок кому-то ищите? - поинтересовался мастер, подходя ближе и вытирая руки грязной тряпицей.
   - Угадали, господин Крак, - улыбнулась путешественница, оглядывая оружейное разнообразие.
   Увы, но все кривые, хищно изогнутые клинки подходящего размера оказались слишком тяжёлыми. Пырнуть ими или нанести пару режущих ударов она сможет, но вот орудовать ими так же ловко, как своим дыроколом, у неё не получится. Она всё же не Рыжая Соня и не Зена Королева воинов. Впрочем, Ника сильно сомневалась, что Люси Лоулесс или, тем более Бриджит Нильсен, в жизни смогли бы фехтовать теми железяками, которые им вручили режиссёры, так ловко, как это выглядит на экране.
   Да и появляться в приличном обществе с железякой на поясе у радланских аристократок не принято. Не поймут родичи такой вооружённости.
   Наблюдавший за её манипуляциями кузнец начал терять терпение.
   - Вы хоть скажите, что вам нужно? Может, я смогу подсказать?
   "Если бы я знала", - растерянно думала девушка. Ну не нравилось ей ничего из предлагаемого, и всё тут!
   Взяв слегка изогнутый кинжал с широким лезвием, она робко взглянула на мрачного мастера.
   - А можно такой же только поменьше?
   - Хотите сделать заказ? - вскинул брови кузнец.
   - Да, господин Крак, - кивнула путешественница.
   - Так дороже будет, - сразу предупредил мастер.
   - Я понимаю,- усмехнулась собеседница.
   - Подождите, - нырнув под прилавок, мужчина достал тонкую, покрытую воском дощечку. - Изобразить сможете?
   Заказчица огляделась в поисках того, чем рисовать, но радушный хозяин уже протягивал ей бронзовое стило. И тут Ника вспомнила кадры из давным-давно просмотренного фильма. Там у одного из плохих парней, гонявшихся за главным героем, имелась кобура на лодыжке.
   Позабыв про оружейника, увлечённая новой идеей, девушка критически осмотрела своё платье, свободными складками спадавшее почти до земли. Только кончики сандалий чуть выглядывали из-под подола.
   "Почему нет? - хмыкнула она про себя. - Во всяком случае, тут вряд ли кто будет ждать такого от девчонки?"
   Оставивший попытки ввести её в краску молотобоец, с интересом наблюдая за происходящим, растерянно хохотнул.
   Не обращая внимания, заказчица, приложив палочку к голени, удовлетворённо буркнула:
   - Как раз две!
   И взяв дощечку, принялась рисовать, время от времени затирая неудавшиеся линии.
   Заинтересовавшийся Линий Крак Свертий заглянул ей через плечо.
   - Что это у вас такое, госпожа?
   Отодвинувшись, она продемонстрировала рисунок. Чуть изогнутый кинжал с острым жалом, маленькой гардой и колечком на конце рукоятки.
   - А это зачем? - усмехнулся оружейник.
   - Чтобы удобнее вытаскивать, - чуть помедлив, ответила путешественница, вспомнив другое кино.
   - Кому вы, госпожа, такой подарок делать собрались? - покачал головой мужчина. - Отцу, брату или возлюбленному?
   - А разве это имеет какое-то значение? - вскинула брови собеседница.
   Молотобоец рассмеялся. Мастер хмыкнул. Даже на безучастном лице раба, давно оставившего в покое меха, мелькнула тень улыбки.
   - Вы не местная? - поинтересовался Линий Крак Свертий.
   - Я из далека, - подтвердила его догадку Ника.
   - Не к тому вы пришли, - наставительно проговорил он. - Такую игрушку вам любой кузнец скуёт. А я оружейник, беру дорого.
   Девушка стушевалась под привычными полупрезрительными взглядами, но быстро нашлась.
   - Даже из моего материала?
   - У вас есть с собой железо? - удивился собеседник.
   Движением руки она приказала невольнице снять с плеча корзину. Снедаемый любопытством молотобоец подошёл ближе, видимо, ожидая новой потехи.
   Риата с поклоном протянула госпоже звякнувший свёрток. Та лично положила его на прилавок.
   - Зад Наклува! - охнул кузнец.
   - Серебро? - вскричал его помощник, но тут же втянул голову в плечи под раздражённым взглядом мастера.
   Тот схватил все ещё блестящие обрубки и принялся внимательно разглядывать их, поднеся почти вплотную к глазам.
   - Что это такое?
   - Отец говорил - железо, - с деланным равнодушием пожала плечами путешественница, глядя на оружейника и предупреждая следующий вопрос, проговорила. - Ему один варвар принёс.
   - Где? - подался вперёд кузнец.
   - В Некуиме, - ответила Ника. - А что такого? Разве это не железо? И ножа из него не получится?
   - Вы с отцом в Некуиме живёте? - вопросом на вопрос ответил Крак.
   - Жили, - сухо поправила заказчица. - Он остался, а я возвращаюсь в Империю к родственникам.
   - Вы не на корабле господина Картена в город приплыли? - продолжал приставать оружейник.
   - Да.
   -Тогда вы, - он вопросительно взглянул на молотобойца.
   - Госпожа Юлиса, - подсказал тот.
   - Да, - хмуро подтвердила девушка, решив обозначить свой статус и напустить тумана. - Ника Юлиса Террина. Ну так что, господин Крак, возьмётесь сделать мне нож из этого железа? В подарок, достойный знатного человека?
   - Не знаю, госпожа Юлиса, - покачал головой мастер. - С таким металлом мне ещё дела иметь не приходилось. А тот варвар... он не сказал вашему отцу, где его взял?
   - Нет, - так же сухо отрезала собеседница.
   - Это всё? - кивнул кузнец на прутки. - Или ещё есть?
   - Всё.
   - У меня сейчас много работы, - заявил Крак. - Приходите через три дня.
   - Сколько это будет стоить? - поинтересовалась путешественница.
   - Не знаю, госпожа Юлиса, - вновь пожал плечами оружейник. - Как это железо коваться будет - знает один Наклув.
   - Так не пойдёт, господин Крак, - нахмурилась заказчица. - Деньги любят счёт. Или мы с вами сейчас договоримся, либо я ищу другого мастера.
   - Хорошо, - чуть помедлив, кивнул кузнец, видимо, ему, как всякому человеку, увлечённому любимым делом, не терпелось поработать с новым, странным материалом. - Только из уважения к вам и господину Картену - шестьдесят риалов.
   Ника поморщилась. У неё все сильнее болело раненое плечо, шумело в голове, и от этого пропало всякое желание торговаться.
   - Верните железо! - требовательно протянула она руку.
   Уловив настроение заказчицы, оружейник резко сбавил цену и после совсем короткой перебранки поклялся Наклувом, что больше тридцати пяти риалов не возьмёт. После этого девушка покинула двор Линия Крака Свертия.
   Она уже успела достаточно хорошо изучить город, чтобы самостоятельно отыскать дом Картена. Вот только на этот раз дорога до него почему-то оказалась ужасно длинной. Чем больше спадало нервное напряжение от всех этих непростых разговоров, тем сильнее наваливалась усталость. Наконец, она стала настолько невыносимой, что путешественница остановилась, опираясь рукой о стену. Голова кружилась, а колени дрожали и уже не от волнения или страха.
   - Что с вами, госпожа? - подскочив, Риата взяла хозяйку под руку. На этот раз та не стала её отталкивать, хотя и поморщилась от странно-холодного прикосновения пальцев рабыни.
   - Устала, - хрипло пробормотала Ника, пытаясь улыбнуться. - Денёк сегодня выдался больно... хлопотный.
   - Да вы же горите, госпожа! - испуганно пробормотала невольница, бестрепетно положив узкую ладонь на лоб хозяйки. - У вас жар!
   - Чуть приболела, - поморщилась девушка, чувствуя, как плечо, до этого беспокоившее лёгким жжением, начинает наливаться тупой, сверлящей болью.
   - Пойдёмте, госпожа, - жалобно попросила женщина. - Тут совсем немного осталось. Доберёмся до дома, я вас в постель уложу.
   Опираясь на руку верной Риаты, попаданка кое-как доплелась до ворот. Хорошо хоть, на этот раз им не пришлось долго стучать и ждать привратника. Увидев красное, перекошенное болью лицо хозяйской гостьи, Терет быстро подхватил её под другую руку.
   Когда они втроём пересекали двор, из главного зала выскочил Уртекс и тут же замер как вкопанный, удивлённо хлопая глазами.
   - Что с вами, госпожа Юлиса?
   - Плечо разболелось, - криво усмехнулась Ника. - Наверное, рана оказалась серьёзнее, чем я думала.
   "Или Румс подсунул дрянную мазь, - мрачно добавила она про себя. - Даже не зная того".
   Лестница оказалась слишком узкой, и старый раб остался внизу. Поднимаясь на второй этаж, девушка услышала распоряжение Уртекса.
   - Терет, иди в конюшню и позови ту дикарку. Пусть поможет госпоже Юлисе.
   Путешественница хотела отказаться, но все силы уходили на то, чтобы преодолевать крутые, деревянные ступени, и на разговоры их уже не оставалось.
   Шустрая Лаюла догнала их в комнате Вестакии. Отбросив в сторону циновку, она влетела с криком:
   - Да что это с вами такое случилось, госпожа Юлиса?!
   Бестолково суетясь, молодая гантка больше мешала, чем помогала, тем не менее, вдвоём с невольницей они кое-как помогли ей раздеться.
   Повязка на плече пропиталась кровью, и казалось невероятным, что красные пятна не выступили на платье.
   - Риата, узнай у Терета, где живёт Пол Так, и попроси его прийти. Что-то мне не хорошо.
   Кивнув, женщина быстро вышла.
   - Помоги снять повязку, - опрометчиво попросила Ника Лаюлу и тут же зашипела от боли. - Тише! Видишь, кровь идёт!? Лучше принеси вина из кухни.
   - Бегу, госпожа Юлиса, - кивнув, гантка умчалась, оставив девушку одну.
   - Вот батман, - привычно выругалась та, с трудом вытаскивая одеяло из-под подушки. - Как всё не вовремя!
   Суетливость Лаюлы вполне компенсировалась её быстротой. Путешественница не успела ни пожалеть себя как следует, ни озябнуть, ни обдумать своё незавидное положение, как невеста Орри вернулась с маленьким кувшином и глиняной чашкой.
   Выпив грамм триста не разведённого вина, девушка знаком велела ей снимать повязку. На сей раз гантка действовала гораздо осторожнее.
   Плечо опухло и выглядело паршиво, тонкая блестящая плёночка, покрывавшая рану грозила вот-вот порваться, кое-где даже выступили мелкие красные капельки, кожа по краям покраснела, а внутри тревожно стучали крошечные молоточки.
   - Ну, и где скорая? - озабоченно пробормотала путешественница, от волнения переходя на родной язык, и тут же, опомнившись, добавила по-радлански. - Долго ждать лекаря? Так и без руки останешься.
   Пол Так уже успел неплохо зарекомендовать себя в её глазах. Пример его врачебного искусства выздоравливал в конюшне Картена. Вот только сумеет ли Риата отыскать лекаря? Вдруг он куда-нибудь ушёл или очень занят?
   Странно, но только теперь девушка подумала, что встречать чужого мужика в таком виде всё-таки не стоит, даже если он врач. По её распоряжению Лаюла отыскала в корзине полотенце, которое Ника кое-как обвязала вокруг тела на манер топика.
   Только она успела это проделать, послышался негромкий стук.
   - Заходи, Уртекс, - негромко проговорила она, натягивая на ноги одеяло.
   - Это вы послали за лекарем, госпожа Юлиса? - поинтересовался сын консула, заглянув в комнату.
   - Да, - кивнула гостья. - Не беспокойтесь, у меня есть чем ему заплатить.
   - Я совсем не то имел ввиду! - вспыхнул парнишка и сухо, не скрывая обиды, спросил. - Вам ещё что-то нужно?
   - Благодарю, господин Картен, - пытаясь как-то загладить свою грубость, ответила ему. как взрослому, собеседница. - Пока ничего, а там что Пол Так скажет.
   Она попробовала пожать плечами и тут же скривилась от боли.
   Пацан поспешно вышел.
   Путешественница буквально физически чувствовала, как повышается температура, лоб казался обжигающим, а всё вокруг холодным. Голова гудела, и молоточков в ране заметно прибавилось. Закрыв глаза, она впала в забытье, из которого её вырвал звонкий голос Риаты:
   - Сюда, господин Пол Так. Сюда.
   В комнату бодро шагнул знакомый толстячок в сопровождении унылого раба с мешком.
   - Вот уж не думал встретиться с вами по такому поводу, госпожа Юлиса, - лекарь, осматривая плечо, так разминал его далеко нестерильными пальцами, что пациентке пришлось до крови закусить губу, гася рвущийся наружу крик боли.
   "Хотя бы руки вымыл, как следует.... садист!" - выла она про себя, чувствуя, как по щекам градом катятся слёзы.
   - И кто же это вас так порвал? - наконец, прекратил пытку добрый доктор.
   - Разве это так важно? - кривясь от боли, прохрипела Ника. - Лучше взгляните на мазь..., что я купила. Может, из-за неё мне так плохо?
   Риата шустро рванула к корзине, и через минуту Пол Так разглядывал содержимое горшочка. Опустив в него палец, он осторожно лизнул самым кончиком языка, тут же безапелляционно заявил:
   - След Ноны. Средство полезное и сделано добротно: ни коломовой коры, ни барсучьего сала не пожалели.
   Взвинченная болью пациентка, не выдержав, рявкнула:
   - Ты в своём уме?! Какое в... муравьиную кучу доброе!? А это что?!
   Она ткнула пальцем в плечо.
   - От простой царапины так разнесло!
   - У кого зелье покупали, госпожа Юлиса? - невозмутимо поинтересовался лекарь, развязывая мешок.
   - В лавке Ку Лангина, - буркнула девушка, отводя глаза.
   - Не удивительно, - хмыкнул Пол Так. - Этот крохобор и невежда, позор всех служителей Пелкса просто забыл вас предупредить?
   - О чём? - сварливо поинтересовалась путешественница, вполне согласная со столь полной и исчерпывающей характеристикой "хорька".
   - Мазь ни в коем случае нельзя наносить на открытую рану, - наставительно проговорил Пол Так, для наглядности помахав у неё под носом указательным пальцем.
   - А...! - отпрянув, возмущённо открыла рот Ника, но тут же заткнулась, мысленно заорав во всё горло: "Дура! Ну и дура! Здесь же всё не стерильное! Два года живёшь, и не хватило ума додуматься?! Дебилка! Вот батман!"
   - И что теперь делать? - сквозь слёзы пробормотала она.
   - Чистить будем, - спокойно ответил лекарь, рассматривая кривой, остро отточенный нож. - Потом перевяжем, как полагается. Отвар от жара ваша рабыня готовить умеет. Ну и жертву надо будет принести Пелксу, без его помощи такую болезнь не победить.
   - Риата! - окликнула девушка невольницу. - Сходи на кухню, принеси уксуса и огня, светильник зажечь.
   - Мне всё прекрасно видно, госпожа Юлиса, - сказал Пол Так, тревожно интересуясь. - Или у вас в глазах темнеет?
   -Это не для того, чтобы добавить света, - усмехнулась распухшими губами пациентка, подумав: "Надо же как-то твои железки продезинфицировать".
   - Вы конечно слышали о Гигиене Санитарии?
   Собеседник подозрительно нахмурился.
   - Ну как же! - путешественница попыталась изобразить крайнюю степень удивления. - Философ, врачеватель, последователь знаменитого Гелеса Аторизского. Отец говорил, что его трактат "Чистота - залог здоровья" многие знатоки в Империи считают одной из лучших работ по лекарскому искусству за последнее время.
   Как каждый профессионал Пол Так не терпел обвинений в некомпетентности и не хотел прослыть невеждой в глазах важной гостьи консула Картена, поэтому, небрежно пожав плечами, он проворчал:
   - Разумеется, я слышал это достойное имя. Но при чём тут светильник и уксус?
   - Всё просто, - стала объяснять Ника, переведя дух, её расчёт полностью оправдался. - Гигиен Санитарий пишет, что для предохранения от образования гноя, открытых ран следует касаться как можно более чистыми руками или протёртыми уксусом. Инструмент же необходимо подержать над огнём, дабы тот напитался силой пламени.
   - Интересно, - хмыкнул внимательно выслушавший её мужчина. - И это поможет избежать воспаления ран?
   - Если верить Гигиену Санитарию - то да, - кивнула рассказчица. - Мой отец часто получал раны на охоте, но всегда пользовался его рекомендациями и ни разу не подхватил горячку. Он говорил, что Накулу помогает Пелску.
   - Да, - кивнул Пол Так. - Боги кузнецов и лекарей всегда ладили между собой.
   Он хотел ещё что-то сказать, но за дверью послушались торопливо приближавшиеся шаги. Отчаянно завоняло маринованными огурцами. Риата поставила на стол деревянную миску и занялась светильником.
   Подумав, врач не стал спорить с начитанной пациенткой. Морщась, протёр пальцы уксусом, и принялся водить нож над язычком пламени.
   Воровато оглядевшись по сторонам, рабыня протянула госпоже свёрнутый кусок кожи.
   - Зачем? - одними губами спросила та, вскидывая брови.
   Вместо ответа женщина хищно оскалила зубы.
   - Может, вас к кровати привязать, госпожа Юлиса? - вдруг предложил эскулап. - Будет больно, задёргаетесь, я ещё сильнее плечо разрежу.
   "Тут новокаина нет, - пронеслось в голове. - Как там хохмили по радио? "Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается"". Тогда ей это казалось смешно, а вот теперь как-то не очень.
   Но позволить себя связать? Нет, такое не к лицу аристократке!
   - Делайте своё дело, господин Пол Так, - девушка гордо вскинула голову, но отвернувшись, быстро отправила в рот кусок кожи.
   Ей казалось, она готова выдержать всё, но боль стеганула раскалённой плетью. Всё, что пришлось перенести ранее, не шло ни в какое сравнение с этим кошмаром! Словно медленно вращающееся сверло вгрызалось в тело, разрывая плоть до костей, заставляя отчаянно завизжать сквозь стиснутые зубы. Забыв обо всём на свете, она дёрнулась и тут же оказалась в крепких объятиях Риаты, к которой тут же присоединился раб Пол Така.
   Только запредельным усилием воли путешественнице удалось заставить себя сохранить неподвижность, выплёскивая страдание криком, терзая зубами толстую, размякшую кожу.
   - Хвала Пелксу, - голос лекаря разорвал пелену боли. - Гноя больше не видно. Сейчас наложим повязку, и всё.
   Действительно стало легче, выплюнув кляп, Ника скосила глаза на плечо. Увиденное ей не понравилось. Довольный Пол Так покопался в ней от души.
   "Вот батман! Да тут шрам в пол руки получится! Он, что нарочно решил меня изуродовать?"
   - Сколько я должна заплатить? - с трудом прохрипела девушка, решив первым делом утрясти финансовый вопрос.
   - С учётом того, что пришлось дышать уксусом, который я терпеть не могу, десять риалов, - ответил эскулап, отступая в сторону, освободив место невольнику с узкой полоской ткани в руках. - Дел здесь поменьше, чем с тем варваром. Перевязку часто делать не придётся, если вы останетесь в постели и не будете бегать по городу.
   Устало усмехнувшись, он добавил:
   - А ещё я оставляю всё необходимое для целебного настоя.
   Путешественница знала, что по местным обычаям следовало бы поторговаться, вот только сил на это не осталось. В изнеможении прикрыв глаза, она тихо пробормотала:
   - Риата, возьми кошелёк и рассчитайся с господином Пол Таком.
   Уже выходя из комнаты, лекарь негромко сказал провожавшей его рабыне:
   - Если госпоже станет хуже, приходи за мной в любое время. Нельзя, чтобы такая красавица слишком рано покинула этот мир.
   - Да благословят вас боги, добрый господин, - дрогнувшим голосом поблагодарила женщина.
   Вернувшись, она попросила Лаюлу посидеть с хозяйкой, а сама отправилась на кухню готовить отвар.
   С отвращением осушив чашку, Ника резко пропотела и тут же заснула, вернее вновь провалилась в странное забытьё, где время от времени мелькали то неясные, то, наоборот, удивительно чёткие картины, к счастью, не удержавшиеся в памяти.
   Из полудрёмы её вырвал стук в ворота. С трудом приподняв веки, девушка увидела, что в комнате воцарился полумрак, а рабыня, прижавшись к стене, что-то разглядывает в окошко.
   "У меня научилась", - хмыкнула про себя хозяйка, приподнимаясь на локте. Услышав шорох, невольница оглянулась.
   - Госпожа! - вскричала она, бросаясь к столику. - Я принесла фасоль с мидиями. Покушайте, очень вкусно.
   - Какая еда! - поморщилась путешественница. - Что там?
   - Госпожа Картен вернулась, - торопливо зашептала Риата. - С ней трое рабов, двое мужчин и женщина.
   - А сам господин Картен? - спросила Ника, кое-как усевшись на кровати.
   - Его нет, - покачала головой невольница, помогая хозяйке. - Наверное, в городе остался. У такого важного человека дел много...
   - Подай зеркало, - прервала её девушка, подозревая, что госпожа Тервия захочет к ней заглянуть.
   То, что отразилось в начищенной медной пластинке, путешественнице не понравилось. Лицу она вряд ли сможет придать здоровый вид, но вот волосы надо бы привести в порядок. Ника ни в коем случае не желала предстать перед супругой консула беспомощной и ни на что не способной. Пусть думает, что рана хоть и серьёзная, но не опасная для жизни.
   Она знала, что сочувствия от Тервии не дождёшься, отношения у них сложились исключительно деловые, без какого-то намёка на сердечность. Значит, не нужно и напрашиваться на жалость.
   - Причеши меня, - устало попросила Ника Риату и добавила в ответ на невысказанный вопрос. - Просто чтобы волосы в разные стороны не торчали.
   Супруга консула заявилась минут через пятнадцать. Видимо, для начала проверила, как сынок похозяйничал в её отсутствие, а уж потом решила навестить гостью.
   - Что с вами, госпожа Юлиса? - озабоченно спросила она, с кряхтением усаживаясь на стул.
   - Рана открылась, госпожа Картен, - слабым, но твёрдым голосом ответила девушка, уже подобрав для собеседницы подходящее объяснение резкому ухудшению самочувствия. - Думаю, подлая Мышь вымазала свою шпильку какой-то гадостью вроде гнилой рыбы или собачьего помёта.
   - Мерзавка! - потухшие глаза Тервии полыхнули ненавистью. - Мы бросили её тело в овраг на поживу шакалам и воронам. - Теперь её душа никогда не обретёт покоя! Только рабы могут быть так неблагодарны! Я простила её, приблизила к себе, а грязная меретта вредила моей дочери! Чуть не убила вас, госпожа Юлиса.
   - Хвала богам, у неё ничего не получилось, - растянув губы в подобии улыбки, Ника почувствовала подкатывавшую дурноту.
   - Как вы себя сейчас чувствуете? - с фальшивым участием поинтересовалась женщина.
   - Благодарю, - осторожно, словно боясь расплескать переполнявшую голову боль, кивнула собеседница. - Господин Пол Так сделал всё необходимое. Осталось только принести жертву Пелксу. - Я хотела отправить в храм рабыню, но не знаю, разрешат ли ей туда войти?
   - Невольникам разрешается посещать храм бога врачевания, - сообщила Тервия. - Завтра Уртекс пойдёт на занятие, и я попрошу его проводить вашу рабыню.
   - Спасибо, госпожа Картен, - поблагодарила девушка, и заметив, что та собирается уходить, добавила. - Я узнала, кто такой Ур Тектор.
   Супруга морехода без особого интереса вновь опустилась на табурет.
   - Работорговец из Гедора, - продолжила путешественница, довольная тем, что удалось хотя бы немного заинтересовать женщину. - Но он покинул город ещё до... исчезновения Вестакии. Я выяснила имена и остальных покупателей сонного зелья. Самый подозрительный из них Зипей Скела.
   - Кто такой? - спросила супруга консула. - Чем он вам не понравился?
   - Я слышала, посредники - не самые уважаемые люди в Канакерне, госпожа Картен? - вопросом на вопрос ответила рассказчица, надеясь, что шустрый сообщник Ноор Учага уже смылся из города.
   - Это так, - согласилась собеседница.
   - А ещё у него нет ни жены, ни детей, - заметила Ника. - Такие люди на всё пойдут ради денег.
   - Полагаете, моя дочь у него? - недоверчиво хмыкнула Тервия.
   - Что вы, госпожа Картен, - криво усмехнулась девушка. - Думаю, он выступал в привычной для себя роли и кому-то помогал.
   - Я попробую спросить о нём у мужа, - задумчиво проговорила собеседница.
   - Только осторожнее, госпожа Картен, - предупредила путешественница. - Вряд ли ему нужно знать всё.
   - Вы сами ещё ничего не знаете, госпожа Юлиса, - презрительно фыркнула хозяйка дома. - Набирайтесь сил, да пошлёт вам Пелкс выздоровление. А я помолюсь Ноне, чтобы ваша помощь больше не понадобилась. Пусть моя дочь окажется на корабле Меченого Рнеха и вернётся домой.
   "Это вряд ли", - с неприязнью подумала гостья, глядя ей вслед.
   Повозившись, она сползла с подушки пониже и закрыла глаза. Сам консул её так и не навестил.
   Ночь прошла отвратительно, Ника металась в болезненном забытье и уснула только под утро.
   А когда открыла глаза, увидела скучавшую на табуретке Лаюлу.
   - Риата где?
   - В храм пошла, госпожа Юлиса, - торопливо ответила гантка. - Сказала, вы приказали.
   С её помощью девушка умылась, привела себя в порядок, но от еды отказалась опять. Вновь заснуть не получилось, голова болела терпимо, и путешественнице стало скучно.
   "Болеть хорошо с интернетом, телевизором или хотя бы с книжкой", - грустно думала Ника.
   Тем временем её сиделка деловито раскладывала на полу волчьи шкуры, явно намереваясь подремать.
   "Это мне что, одной придётся от безделья мучиться?" - до глубины души возмутилась больная, пытаясь повернуться.
   - Как себя чувствует Орри?
   - Гораздо лучше, госпожа Юлиса, - охотно отозвалась гантка. - Скоро мы в усадьбу вернёмся.
   - Не нравится в Канакерне? - спросила девушка.
   - Чужое здесь всё, госпожа Юлиса, - тяжело вздохнув, Лаюла уселась прямо на полу. - Камень кругом, улочки узкие, того и гляди застрянешь. В усадьбе лучше - деревья, простор. Но всё равно - не как в наших лесах.
   Она мечтательно улыбнулась.
   - Выйдешь из дома утром - тишина такая, что слышно, как роса на траве звенит. Лесом пахнет, смолой, листочками, грибами да ягодами. А тут один... навоз да вино кислое!
   Ещё гантка пожаловалась на местную еду, одежду, обычаи и другие трудности адаптации. Хорошо хоть, Приск Грок относится к гостям по-доброму, работой не изнуряет, кормит досыта. Узнав, что все женщины искусные ткачихи, задумал мастерскую открыть.
   Вывалив накопившиеся претензии, Лаюла перешла к планам на будущее.
   - Вот только Орри никак не выберет, что ему делать, - озабоченно качала она головой. - То ли в моряки пойти, то ли в хлеборобы. Нам господин Приск Грок предлагает землю взять за часть урожая. По мне так лучше на твёрдости, а его на воду тянет.
   Путешественница с удовольствием слушала её бесконечный монолог, привычно пропуская большую часть слов мимо ушей.
   За такой приятной беседой их застал приход Риаты. Лаюла вернулась к жениху, а рабыня отчиталась о визите в храм Пелкса.
   - Я, госпожа, гадала на крови жертвенного голубя, - с таинственным видом сообщила она. - Жрец сказал, что бог поможет вам одолеть хворь.
   Тронутая такой заботой и устав от вернувшейся головной боли, хозяйка не стала выяснять источник финансирования покупки несчастной птички.
   Перед обедом раненую гостью навестила Тервия, придирчиво оглядев сверкающую чистотой комнату, дежурно спросила о самочувствии и быстро ушла, очевидно не испытывая никакого интереса к ответу.
   Больше Нику никто не навещал. Только рабыня не отходила от своей госпожи ни на шаг: меняла повязку, поила целебным отваром, приносила яблоки и виноград, как могла развлекала её разнообразными историями из своей короткой, но бурной жизни.
   Хозяйка слушала её гораздо внимательнее, чем болтовню гантки, даже сквозь головную боль и изредка наваливавшуюся дурноту, впитывая атмосферу имперской жизни.
   То, что рабов здесь не считают за людей, девушка уже усвоила твёрдо. Однако, даже попав в неволю, кое-кто умудрялся неплохо устроиться. Одни старались доказать хозяевам свою полезность, заставляя тем самым бережнее относиться к ним, как к ценному имуществу. Другие использовали слабости и пороки господ. В рабской среде процветало доносительство. Хотя большинство просто старались выжить, по возможности радуясь сегодняшнему дню и не задумываясь о завтрашнем.
   Риата ничего не знала о том замкнутом мирке, в котором обитала высшая аристократия Империи. Все её бывшие хозяева принадлежали к тому социальному слою, который в другом месте и времени называли "средним классом".
   Эти люди походили на тех, кого девушка встречала в своём родном мире. Так же любили и ненавидели, страдали и радовались, зарабатывали на жизнь честно и не очень. Разве что вместо гаджетов и бытовой техники использовали рабов. Пожалуй, единственным существенным отличием, которое сильно бросалось в глаза, стала массовая и безоговорочная вера в предсказания всякого рода гадателей и магов.
   Жители Империи и окружавших её земель относились к словам провидцев чрезвычайно серьёзно, что однако не мешало им оставаться практичными людьми. С самым серьёзным видом Риата рассказала о купце, которому напророчили смерть от игры в кости. Не в силах совладать со своей страстью, тот сажал за стол раба, заставляя его трясти стаканчик, и прожил много лет, погибнув при переправе через реку.
   Вечером пришла Лаюла. С таинственным видом наклонившись над кроватью, она зашептала, обдав раненую густым запахом уксуса, чеснока и варёных бобов.
   - Вспомнил Орри тех лиходеев.
   - Которые на него напали и украли Паули? - на всякий случай уточнила путешественница, изо всех сил борясь с тошнотой. К ночи голова вновь разболелась, и даже мысли о еде вызывали дурноту, а тут такой аромат!
   - Да, госпожа Юлиса! - вытаращив глаза, прошелестела гантка.
   - Что он видел? - хмурясь, спросила Ника, тут же радушно предложив. - Да ты садись.
   - Я лучше на полу, - отмахнулась Лаюла от табурета, опускаясь на корточки. - Когда Орри с Паули шли от Крека Палпина, уже темно было. Как к дому Картена стали подходить, тележку в переулке заметили. А разве добрые люди в такую пору чего возят? Орри подошёл и говорит: "Есть здесь кто?". Выходит старик бородатый весь и ему в ответ: "Иди, мол, отсюда - пока цел, не твоего ума это дело". Орри за меч схватился. И тут как раз Паули закричала. Он обернулся, глядь, её какой-то другой злодей, помоложе, в охапку схватил и рот зажимает. Бьётся Паули, как куропатка в силках. Орри хотел к ней бежать, ну тут его по голове и ударили. Всё.
   Рассказчица отпрянула, сурово сжав губы, и значительно замолчала, скрестив руки на груди.
   - Ты не знаешь, лица их он рассмотрел? - быстро спросила путешественница, пытаясь заставить работать плавящиеся от высокой температуры мозги. - Во что одеты? Узнать сумеет?
   - Всё до мелочей выспросила, госпожа Юлиса, - заверила Лаюла, заявив с гордостью. - Глаз у моего Орри, как у филина, что днём, что ночью видит. Хоть тьма стояла кромешная, а морды их подлые он хорошо разглядел. Особенно старика. До самого последнего часа, говорит, не забуду, а встречу - так сразу убью! Молодого вот плохо запомнил, но тоже узнает. А одежда не знаю какая.
   - Передай ему спасибо, - поблагодарила Ника. - Будет получше, я сама с ним поговорю.
   Утром её навестил Пол Так. Осмотрев рану, заявил, что заживление идёт даже лучше, чем он рассчитывал.
   - Пелкс не оставил вас своей милостью, госпожа Юлиса, - довольно сказал он. - Дней через десять всё затянется.
   - Так долго?! - обиженно вскинула брови девушка.
   - Не гневите бессмертных, госпожа Юлиса, - нахмурился собеседник. - С такой раной вы могли умереть или остаться калекой. Сейчас опасность миновала. Только меньше двигайтесь.
   - Все десять дней? - охнула пациентка.
   - По крайней мере, дней пять или шесть вам лучше вообще не вставать с постели, - твёрдо заявил лекарь и озабоченно поинтересовался. - Жертву Пелксу принесли?
   - Конечно, господин Пол Так, - заверила путешественница. - Ещё вчера. Правда я это сделала не сама, а послала рабыню. Надеюсь, он не обидится?
   - Судя по вашему самочувствию, Пелкс услышал ваши молитвы, - не принял её шутливого тона собеседник. - Но берегитесь, нрав небожителей так непостоянен.
   - Я учту ваши слова, господин Пол Так, - кивнула пациентка, ругая себя за длинный язык.
   Когда он покинул комнату Риата по приказу хозяйки проследила за ним из окна, сообщив, что госпожа Картен остановила лекаря и что-то спросила.
   "Не поверила на слово, - хмыкнула про себя Ника. - Решила узнать всё из первых рук".
   Подумав, она велела невольнице подать свиток с пьесами Днипа Виктаса Однума, который забыла вернуть хозяину. Не то, чтобы ей хотелось перечитать ещё раз эту тягомотину, но супруга консула должна получить реальное подтверждение улучшения самочувствия гостьи.
   Положив папирус рядом, девушка устало откинулась на подушку, ещё раз посетовав на крайнюю несвоевременность болезни. Тервия не заставила себя ждать. Едва заслышав приближавшиеся шаги, путешественница тут же развернула свиток.
   - Как вы себя чувствуете, госпожа Юлиса?
   - Уже лучше, госпожа Картен, - мягко улыбнулась она.
   - Вам что-нибудь нужно?
   - Разве что немного вина, - попросила гостья. - Господин Пол Так сказал, что оно будет мне очень полезно.
   - Пришлите рабыню на кухню, - кивнула хозяйка дома. - Я распоряжусь.
   - Госпожа Картен! - уже в дверях окликнула её Ника. - Есть какие-нибудь вести из Готонима?
   - Пока нет, - грустно вздохнула Тервия. - Муж говорит, что ещё рано. Если Нутпен не разгневается, корабль Меченого Рнеха придёт туда не раньше чем через четыре или пять дней.
   - Я очень хочу, чтобы Нона услышала ваши молитвы, госпожа Картен, - самым проникновенным тоном, какой только смогла изобразить, проговорила девушка. - И вы как можно скорее увидели свою дочь.
   - Спасибо, госпожа Юлиса, - улыбнувшись, женщина скрылась за циновкой.
   Как ни храбрилась путешественница, но после обеда вновь поднялась температура. Пить отвар она отказалась. Голова болела вполне терпимо, а потеть ужасно не хотелось. От рубашки и так уже воняло. "Надо бы завтра приказать Риате простирнуть бельишко, - думала девушка с закрытыми глазами. - За день высохнет, здесь тепло".
   Аппетит тоже не появился. Однако, продолжая играть выздоравливающую, гостья не стала отказываться от обеда, предложенного радушной хозяйкой. Новая рабыня Картенов, женщина, лет тридцати, с тупым, невыразительным лицом принесла миску тушёной рыбы с овощами.
   С трудом заставив себя проглотить кусочек, остальное отдала верной Риате. А чтобы не видеть, с какой жадностью та набросилась на еду, путешественница прикрыла глаза, давя подступившую тошноту.
   - Что делают новые рабы?
   - Ничего, госпожа, - отозвалась невольница с набитым ртом. - Днём спят и жрут, ночью с дубинами по саду и двору ходят.
   В голосе женщины сквозь насмешку проглядывала зависть к людям, занятым такой необременительной работой.
   "Кажется, Тервия всерьёз решила, будто кто-то может прислать убийцу в дом", - усмехнулась про себя её хозяйка.
   - А Лаюла теперь на кухне, - понизив голос, продолжала Риата. - Людей в доме много, Кривая Ложка с помощницей не успевают. Вот госпожа Картен дикарку к делу и пристроила.
   - Как там Орри один? - поинтересовалась Ника.
   - Что ему сделается, госпожа! - фыркнула рабыня. - Он уже сам в уборную ходит.
   Сытно рыгнув, вытерла рукой губы и добавила:
   - Госпожа Картен хочет его в усадьбу отправить.
   - Там ему лучше будет, - вздохнула девушка и попросила. - Помолчи, пожалуйста, голова болит.
   - Слушаюсь, госпожа, - чуть слышным шёпотом пробормотала Риата.
   Новый день тянулся так же медленно, как предыдущий. Почувствовав некоторое облегчение, хозяйка отправила невольницу стирать бельё, а сама осталась скучать в одиночестве. Разбавленная вином вода в кувшине, горшок для всяких надобностей под кроватью. Никуда ходить и ничего делать не нужно. Плечо болело, но тревожного стука молоточков не ощущалась.
   Ближе к полудню путешественница услышала во дворе голоса. Вставать и идти к окну, чтобы узнать, кто пришёл к Картенам, не хотелось. Появившаяся вскоре Риата и так удовлетворила любопытство госпожи. В гости пришли консул Тренц Фарк и ещё какой-то важный господин в синем плаще с красивой серебряной застёжкой. Из разговоров на кухне рабыня узнала, что господин Картен жаловался приятелям на обманщиков. Польстившись на награду, те привели ему уже второго сообщника похитителей Вестакии. Но и тот оказался тоже всего лишь запуганным беглым рабом, которого под угрозой убийства детей вынудили признаться в чужом преступлении.
   - Вот козлы! - фыркнув, Ника пророчески заметила. - Сколько их ещё будет.
   И разломила пополам лепёшку. Даже очередная подлость не смогла сегодня испортить ей аппетит. Впервые за последние дни они поужинала с удовольствием.
   Завтрак тоже прошёл "на ура". Здоровье явно шло на поправку. Заглянувший Пол Так, осмотрев рану, заявил, что пациентке его услуги больше не понадобятся, если, конечно, та будет строго выполнять все предписания, выдержит постельный режим и сама себя не угробит.
   Учитывая, что даже за простое посещение лекарь брал серебряную монету, это известие не могло не обрадовать путешественницу.
   Больше её никто не навещал. Так что путешественнице оставалось либо спать, либо тужить над своей горькой судьбой, ну и анализировать ход расследования, когда головная боль не мешала работе маленьких серых клеточек.
   Ей пришло в голову, что не плохо бы показать Орри самого Ноор Учага и его слуг. Вдруг узнает? Размышляя над тем, как организовать подобное опознание, Ника внезапно осознала всю глубину своей глупости, почувствовав, как щёки наливаются горячечным румянцем стыда. До чего же неприятно ощущать себя дурой.
   Играя в любительницу частного сыска Дашу Васильеву канакернского разлива, развив кипучую деятельность, ей даже кое-что удалось узнать. Но за столько дней она даже не удосужилась задать себе самый элементарный вопрос: "За каким вообще бесом Ноор Учаг украл Вестакию? Если варвар не желает связывать себя узами законного брака, зачем понадобилась вся эта суета с письмами, липовым сватовством, дорогущим снотворным и так далее?"
   Хорошенько выругав себя во время отсутствия невольницы, хозяйка с жадностью выпила вино, за которым её посылала, и успокоившись, принялась размышлять, изо всех сил напрягая свои, как оказалось, не очень умные мозги.
   Девушка ещё раз неторопливо и придирчиво вспомнила визит горца к Картену, каждое его движение, каждую гримасу, буквально посекундно разобрала все звуки, долетавшие из комнаты Вестакии, а за одно те странные разговоры, которые она вела в тот день. По всему выходило, что для неё встреча Ноор Учага с отцом казалась очень важной. Но что же для влюблённой девушки может быть важнее сватовства? Вот только консул упорно отрицает это, и Ника склонна верить в его искренность.
   Из всего этого выходит, что варвар не просил руки Вестакии, а всего лишь ломал комедию перед взбалмошной, романтически настроенной девицей.
   Возможно, Ноор Учаг просто сексуальный маньяк? Ну приспичило ему соблазнить именно эту особу и всё тут. А после поматросит и бросит в море или в лесу прикопает, заметая следы.
   Но, что если он решил её продать? Вестакия красива, по местным меркам хорошо образована, хотя и дура. Однако, это значит, на неё имелся целевой заказ? В противном случае подобная операция выглядит очень рискованной. Канакерн - город маленький, здесь все знают о постигшей Картена беде. Да и рабов на рынке хватает. Но если дочку консула украли для кого-то издалека, отыскать её будет невозможно. Вот только путешественница почему-то не верила в подобную возможность. Красивых и хорошо воспитанных дочек хватает и в семействах попроще.
   Исходя из этого, повертев так и эдак все свои догадки, достойная последовательница мисс Марпл остановилась на маньячной версии. Скорее всего, этот варвар просто решил добиться понравившейся девчонки. Некоторые мужчины проявляют прямо-таки муравьиное упорство в достижении своих целей. Жаль только, они часто бывают недостойными.
   Заполучив желанную добычу, Ноор Учаг просто обязан какое-то время наслаждаться ею. А потом просто избавится от надоедливой игрушки, а за одно и от Паули. Оставалось надеяться, что Вестакия ещё какое-то время займёт внимание варвара. Если этот так, он должен где-то держать своих пленниц. И явно не в городе.
   О чём там говорил Зипей Скела? Змеиный ручей. Как бы выяснить, есть ли рядом с ним какая-то усадьба или хотя бы дом, и кто там проживает?
   - Вот батман! - вздохнула Ника, в который раз подумав: "Как же не вовремя эта болезнь, и Румс, как на зло, в горы потащился! У кого бы спросить?"
   - Риата! - окликнула она дремавшую на полу невольницу.
   - Что нужно, госпожа? - тут же вскочила та.
   - Среди рабов Картена есть ещё местные?
   - Нет, госпожа, - покачала головой женщина, и помявшись, спросила. - А что нужно, госпожа?
   Хозяйка повернулась на бок.
   - На том берегу бухты есть речка Змеиный ручей. Надо бы узнать, кто рядом с ней живёт.
   - Поговорю на кухне, госпожа, - пообещала Риата. - И с рабами из усадьбы.
   Прекрасно помня предупреждение лекаря, путешественница продолжала оставаться в постели, по-прежнему не спускаясь в мужской зал на совместные трапезы. Картены знали об этом и просто отправляли ей еду в комнату, на чём их забота о гостье и ограничивалась.
   Поэтому Ника немало удивилась, увидев на пороге Уртекса. Тот зашёл к ней сразу после возвращения с занятий, и судя по мрачному выражению на угрястой физиономии, здоровье девушки его не интересовало.
   "Ну, что ещё?" - тоскливо думала она, приглашая сына морехода сесть.
   - Говорят, вы стали слишком часто встречаться с Румсом Фарком? - тон вопроса не предвещал собеседнице ничего хорошего.
   - В каком смысле? - растерялась та от несколько двусмысленной, с точки зрения её мира, формулировки вопроса. - Я виделась с ним пару раз. Да ты же сам с нами был.
   - А потом? - сурово набычился Уртекс. - Что вы делали на площади народных собраний?
   - Гуляли, - с самым невинным видом сообщила девушка. - Разве это запрещено?
   - Он жених Вестакии! - запальчиво вскричал парнишка. - А вы... пользуясь тем, что сестру похитили... хотите его соблазнить!
   Путешественница рассмеялась, изо всех сил стараясь, чтобы смех звучал как можно естественнее и непринуждённей.
   Гость вскочил, сжав кулаки, готовый броситься в драку. Ника сразу стала серьёзной.
   - Зачем мне это нужно, Уртекс? Я не собираюсь оставаться в Канакерне, а господин Румс Фарк не захочет возвращаться в Империю. Его место здесь, а моё - там. Да и зачем я стану отбивать его у твоей сестры?
   - Он вам нравится, - буркнул сын консула. - Вы его любите.
   - А ты нет? - вопросом на вопрос ответила собеседница. - Или тебе он не нравится?
   - Мне - как воин, как старший брат! - выпалил Уртекс. - А вам - как мужчина женщине.
   - Ты что же думаешь, что дочь Лация Юлиса Агилиса, внучка Госпула Юлиса Лура из младших лотийских Юлисов будет раздвигать ноги перед каждым встречным красавцем? - в голосе девушки звенел металл, а в душе клокотал нешуточный гнев. - Как смеешь ты говорить такое? Думаешь, если я ранена вашей рабыней и прикована к постели, меня можно безнаказанно оскорблять?!!
   - Что вы, госпожа Юлиса! - попятился и отвёл взгляд явно не ожидавший такой отповеди паренёк. - Я не хотел... То есть я хотел... Просто сестру похитили, а вы и Румс Фарк...
   Губы Уртекса задрожали, глаза влажно блеснули.
   - Болтают тут всякие! - внезапно выкрикнул он, плюхнувшись на табурет, и отвернулся, вытерев слезы тыльной стороной ладони.
   - На то боги и дали людям языки, - усмехнулась путешественница. - Это - как нож. Им можно резать рыбу, хлеб и овощи или ударить в спину друга У тебя не получится всем заткнуть рты. Попробуй относиться к этому спокойнее.
   - Как? - недоверчиво нахмурился парнишка.
   - Пользуйся умом и слушай свою душу, - как можно задушевнее заявила Ника, слегка переиначив фразу из какого-то сериала. - И тебе всё стразу станет ясно. Пусть твой разум ответит, зачем мне соблазнять жениха Вестакии? А у души спроси, способна ли я на такой поступок?
   Уртекс свёл брови к переносице, сразу став удивительно похож на своего отца.
   Видя, что его всё ещё терзают смутные сомнения, девушка продолжила разъяснительную работу, решив выдать сыну ту же полуправдивую информацию, что ранее преподнесла матери.
   - И ты должен знать, что мы с господином Фарком все время говорили о Вестакии.
   - Это правда? - встрепенулся собеседник.
   - Клянусь здоровьем моего отца, которого никогда не увижу, грозным именем повелителя морей и Диолой, богиней любви, - торжественно провозгласила путешественница, нисколько не соврав.
   - Что сказал Румс? - ожидаемо заинтересовался парнишка.
   - Я обещала молчать, - со скорбным видом покачала головой собеседница. - Но ты её брат, и если дашь клятву никому не говорить, то я тебе расскажу.
   - Конечно! - возбуждённо вскричал Уртекс. - Клянусь Нутпеном, что никому не скажу.
   - Он спрашивал, не замечала ли я чего-нибудь странного в поведении Вестакии, - понизив голос, сообщила Ника. - Я, конечно, сказала нет.
   Парнишка задумался.
   - Я не пытаюсь занять место твоей сестры возле господина Фарка, - девушка старалась говорить как можно проникновеннее. - Ты мне веришь?
   - Верю, госпожа, - с явным сомнением в голосе ответил сын консула, и торопливо попрощавшись, вышел.
   А путешественница знаком попросила безмолвно застывшую у стены Риату подать ей воды.
   "Деревня и есть деревня, - с раздражённой усталостью думала Ника. - В одном конце... чихнёшь, в другом "будь здорова" скажут".
   - Госпожа, - робко обратилась к ней невольница. - Господин Крак к сегодняшнему дню обещал вам кинжал сделать.
   - Вот батман, - выругалась хозяйка, кляня себя за забывчивость, хотя в таком состоянии нечего и думать бежать в другой конец города. - Ты помнишь, где его мастерская?
   - Найду, госпожа, - пообещала собеседница.
   - Тогда сходи и скажи, что я заболела, - стала отдавать распоряжения девушка и тут же передумала. - Нет, я сама ему письмо напишу.
   Устроившись за столом, она, подумав, сочинила вежливое послание, в котором извинялась за задержку, вызванную непредвиденными обстоятельствами, и посылала двадцать риалов задатка.
   Получив свиток, деньги, инструкции и благие пожелания, рабыня поспешила выполнить поручение, а госпожа вернулась на кровать. После разговора с настырным отпрыском Картена голова умоляла об отдыхе. Поэтому путешественница просто лежала с закрытыми глазами, незаметно для себя задремав.
   Очевидно, Уртекс выполнил своё обещание и помалкивал об из их задушевной беседе. Во всяком случае никто из его родителей не пришёл к гостье разбираться.
   Выздоровление шло своим чередом. Ещё через день она приняла ванну, смыв с тела противный болезненный пот.
   Риата, демонстративно пылавшая желанием продемонстрировать хозяйке свою преданность и исполнительность, как-то выяснила, что почти рядом с местом впадения Змеиного ручья в море стоит богатая усадьба консула Вокра Рукиса, где постоянно проживает куча народа. Подальше есть ещё одно большое, но сильно запущенное поместье, принадлежность которого вот уже несколько лет оспаривают два брата. Ближе к горам расположены два хутора, один из которых заброшен. Так что мест, где можно спрятать двух пленниц, более чем достаточно.
   Хотя гостья почти не общалась с хозяевами, но по обрывкам доносившихся разговоров и со слов Риаты она почти физически ощущала царившее в доме Картенов нетерпеливое ожидание.
   Причём оптимизм консула, уверенного в том, что дочь на корабле Меченого Рнеха, передался и его супруге. Та опять стала следить за собой, краситься, из причёски не выбивался ни один локон, а тон вновь сделался высокомерным и самоуверенным. Со стороны могло бы показаться, что в семью вернулось если не благополучие, то хотя бы его тень.
   Набравшись сил и воспользовавшись, как ей казалось, благоприятным моментом, Ника решила напомнить хозяевам о своём существовании. Однако быстро выяснилось, что она выбрала не самый удачный момент.
   - Я рад, что вам уже лучше, госпожа Юлиса, - с откровенной издёвкой поприветствовал её сидевший во главе стола консул.
   Брови морехода сошлись к переносице, обычно аккуратная борода воинственно топорщилась, а в глазах читалось жгучее желание сорвать на ком-то переполнявшую его злость.
   - Благодарю вас, господин Картен, - скромно потупив глазки, поклонилась девушка, с тоской подумав: "Вот батман, так и надо было ужинать у себя".
   - Теперь вы сможете покинуть мой дом через восемнадцать дней! - с той же издевательской любезностью продолжил мореход. - Надеюсь, вы не забыли об этом?
   - В моём возрасте ещё рано жаловаться на провалы в памяти, господин Картен, - продолжила играть в вежливую невозмутимость собеседница, и прежде чем консул выдал новую реплику, участливо спросила:
   - Плохие новости из Готонима?
   - С чего вы взяли? - нахмурился мужчина с видом споткнувшегося на старте бегуна. - Я не получал ещё оттуда никаких писем.
   Гостья демонстративно обвела красноречивым взглядом застывших с каменными лицами Тервию, Уртекса и даже бледную, как мел, новую рабыню, в руках которой мелко дрожала амфора.
   - Тогда что могло так расстроить вас и вашу семью? Я сомневаюсь, что кто-то мог обмануть такого умного и проницательного купца. Или новые неприятности не связаны с торговлей?
   Зная бешеный нрав хозяина дома, путешественница понимала, что рискует, вызывая его на откровенность. Возьмёт и швырнёт чем попало. Нервишки у консула в последнее время явно стали пошаливать.
   То ли сыграла свою роль толика лести, то ли злость успела перегореть, только он вдруг сдулся, словно забытый после праздника воздушный шарик.
   - Грязные слухи о моей дочери не прекращаются, - проворчал Картен, знаком приказав невольнице наполнить бокал. - Даже обещанная награда не заставила клеветников заткнуться! Мне то и дело приводят каких-то голодранцев, которые не имеют никакого отношения к похищению Вестакии. Двух умников даже в тюрьму посадили. С тех пор желающих получить пять тысяч империалов пока нет.
   Криво усмехнувшись, консул выпил.
   - Зато появились мерзкие рисунки с моей дочерью и этим паршивцем Меченым. Самое страшное, что людям это нравится. Раньше мне сочувствовали, а теперь начали мерзко хихикать за моей спиной.
   - Возможно, это не случайно, господин Картен? - предположила гостья, подняв стакан. - Вы об этом не думали?
   - Что вы имеете ввиду, госпожа Юлиса? - подозрительно нахмурился мужчина, а Тервия бросила на неё короткий, испуганный взгляд.
   - Вы не считаете, что слухи и рисунки могли появиться не сами по себе, а по чьей то злой воле? - Ника аккуратно вытерла губы. - Врагов у вас много.
   - С чего вы взяли? - криво усмехнулся мореход, глядя на неё с явным интересом.
   - Богатство и власть одних вызывает зависть других, - охотно пояснила девушка. - Отсюда и враги.
   - Враги, конечно, есть, госпожа Юлиса, - помолчав, признался Картен. - Только что они могут сделать? В городском совете меня уважают, лучшие люди в гости приглашают наперебой. Я не забываю богов, принося щедрые жертвы. Люди благодарны мне за театр и другие... добрые дела.
   - Любой авторитет можно низвергнуть насмешками и клеветой, господин Картен, - покачала головой путешественница. - Особенно в вашем городе, где так важно мнение толпы, а она непостоянна как море.
   На сей раз хозяин дома замолчал надолго.
   - Возможно, это месть? - сделала новое предположение Ника.
   Из пальцев Тервии выскользнул стакан и со звоном покатился по полу, разливая остатки вина. От неожиданности все вздрогнули.
   Консул не оставил без внимания реакцию супруги, бросив на неё настороженно-подозрительный взгляд, но обратился к гостье:
   - Вы говорите о похищении Вестакии?
   - Нет, - энергично запротестовала та, понимая, что мореход ещё тешит себя надеждой отыскать дочь на корабле Меченого Рнеха. - Я о том, что происходит сейчас. Возможно, кто-то просто подло пользуется вашим горем и распускает грязные слухи?
   - Я подумаю над вашими словами, госпожа Юлиса, - с самым серьёзным видом пообещал Картен.
   Проснувшись, девушка первым делом вспомнила, что сегодня ровно неделя с того дня, как она свалилась в горячке, а Румс Фарк отправился в горы к атавкам. В тайне рассчитывая, что он заглянет в гости к будущему тестю, путешественница развила бурную деятельность. Опасаясь дать повод Уртексу для новых подозрений, лучшее платье одевать не стала, но приняла ванну, тщательно промыв голову, и подробно объяснила Риате, как делать новую причёску.
   Когда рабыня закончила возиться с её волосами, хозяйка, надев ожерелье, критически посмотрела на своё тусклое изображение в зеркале. Вид показался ей более чем удовлетворительным, если бы не повязка на плече. Можно, конечно, набросить накидку, вот только дома так ходить не принято. А значит, она привлечёт ненужное внимание.
   "Надо какую-нибудь шаль купить", - грустно подумала Ника, отправляясь на завтрак.
   После которого вредная Тервия все-таки спросила гостью о причёске.
   - Болеть устала, госпожа Картен, - чуть улыбнулась девушка. - Как стало получше, решила сделать себе подарок. Вам нравится?
   - Эта штука на голове вам совсем не идёт, госпожа Юлиса, - безапелляционно заявила супруга консула.
   - Жаль, - с притворной грустью вздохнула путешественница. - Но не расплетать же прямо сейчас? Завтра прикажу рабыне уложить волосы как всегда.
   - Правильно, - одобрила женщина. - Хотя ваша корона из кос тоже выглядит слишком по-варварски. Впрочем, вы же выросли среди дикарей.
   Она презрительно скривила губы.
   - Мне не перед кем здесь красоваться, госпожа Картен, - передёрнула плечами Ника и поднялась к себе, кипя от негодования словно перегретый чайник.
   Поставив табурет чуть в стороне от окна, она стала ждать, напряжённо прислушиваясь к доносившимся со двора звукам.
   Отдавала распоряжения хозяйка дома, переговаривались рабы, что-то звенело и брякало. Любой удар в ворота заставлял её, вздрагивая, подаваться к окну, в напряжении вытягивая шею.
   Однако Румс так и не появлялся. С каждым часом настроение девушки портилось всё сильнее. За обедом она с трудом заставила себя поесть. В голове крутились десятки разных мыслей: от невероятных вроде того, что на десятника конной стражи Канакерна напали горцы; до вполне возможных: он узнал у атавков нечто, заставившее его потерять интерес к расследованию вообще и к ней в частности. А может, Румс и не ездил никуда, забив и на дочку Картена и на его гостью?
   Видя состояние хозяйки, Риата неслышной тенью скользила по комнате, изо всех сил стараясь не обращать на себя внимание. Когда солнце склонилось к закату, путешественница уселась перед зеркалом и принялась неторопливо расплетать косы. Невольница попыталась помочь, но госпожа её отстранила.
   - Я сама.
   Занятые привычным делом руки, помогали успокоиться и не мешали размышлять. Нике нравился Румс. Девушке было приятно находиться с ним рядом, даже когда он подшучивал над ней. Полюбила ли она его? Путешественница и сама не знала. Но вот спасти Паули, доказав тем самым своё превосходство над Вестакией, а то и над самим десятником конной стражи, убедить его, что она не просто глупая кукла, хотелось ужасно. А вот почему, объяснить не могла.
   С точки зрения местных эталонов красоты дочка консула в его глазах должна выглядеть привлекательнее. Но Ника ни в коем случае не считала себя уродиной. Правильные черты лица, сильные плечи, тонкая талия и всё, что к ней прилагается, в наличии. Уж в этом она точно Вестакии не уступит. Вот только рост подкачал. Ну, высокая она, так что теперь - ноги обрезать?!
   Понимая, что затмить местных прелестниц у неё не получится, путешественница старалась поразить понравившегося мужчину своим умом и сообразительностью. Однако, судя по всему, его это совсем не впечатлило. Видимо, правы те, кто утверждает, что мужчинам нравятся только красивые дуры.
   Но что теперь с Паули делать? Если уж не получилось очаровать Румса, так надо хотя бы гантку отыскать. Может, воспользоваться его советом? Сходить к Ноор Учагу и попросить вернуть служанку?
   Ника хмыкнула. Как же вернёт! Догонит и ещё добавит. Между тем, времени на поиски оставалось всё меньше. Путешественница не могла себе позволить долго жить в гостинице. Когда Картен выгонит её из дома, надо будет срочно уезжать в Империю. Тогда прощай Паули... и Румс.
   Она встрепенулась. Что, если самой обойти усадьбы возле Змеиного ручья? Проверить хотя бы те, где поменьше народа? Это не так далеко.
   - По лесу ходить не боялась - и тут как-нибудь сумею, - буркнула себе под нос девушка, забираясь под одеяло и пообещав хорошенько подумать об этом завтра.
   Увы, но этим благим намерениям было не суждено сбыться. Старательно маскируя свою озабоченность, путешественница меланхолически жевала лепёшку, краем уха прислушивалась к разговору Картенов.
   Вдруг со двора донёсся стук в ворота. Супруги недоуменно переглянулись. Для тележки из усадьбы ещё рано, а ходить в гости по утрам - в Канакерне не принято. Послышалось неразборчивое бормотание Терета, и через минуту в дверях зала появился десятник конной стражи.
   У девушки невольно перехватило дыхание. С трудом проглотив застрявший в горле ком, она быстро поставила чашку с маслом на стол.
   - Здравствуйте, господин Картен, - поприветствовал морехода молодой человек. - Простите за столь ранний визит, но нет ли каких новостей о Вестакии?
   Губы Тервии вздрогнули, глаза заблестели от слёз, а Уртекс, наоборот, смотрел на своего кумира с обожанием.
   И всё же первой опомнилась хозяйка.
   - Что же вы стоите, господин Румс! Проходите, садитесь.
   Торопливо вскочив со своего места, она стала отдавать распоряжения.
   - Толкуша, быстро принеси с кухни чашку, лепёшки и всё что нужно. Да захвати вино из амфоры с тремя голубыми полосками.
   - Не беспокойтесь, госпожа Картен, - поморщился гость. - Я только что позавтракал.
   - Нет, нет, - бурно запротестовал консул. - Не заставляй меня нарушать закон гостеприимства!
   Десятник конной стражи со вздохом развёл руками, подчиняясь двойному напору.
   Направляясь к столу хозяина дома, чтобы занять место рядом с ним, Румс вдруг резко остановился.
   - Что случилось с вашим плечом, госпожа Юлиса?
   Ника замялась, не зная как ответить в присутствии Картенов, но её затруднения разрешил сам мореход.
   - Дней десять назад моя рабыня забралась в её комнату. Наверное хотела обворовать. Госпожа Юлиса проснулась, тогда мерзавка ударила её какой-то старой шпилькой.
   - Когда точно это произошло? - нахмурился гость.
   - Девять дней назад, господин Фарк, - подала голос девушка.
   - Мне жаль, что так случилось, госпожа Юлиса, - задумчиво проговорил молодой человек.
   - Только я попрошу вас помалкивать, - понизил голос консул. - Это наше семейное дело. Подлая тварь оскорбила этот дом. Что люди скажут, когда узнают, что мои рабы нападают на гостей? Я строго наказал подлую тварь, но сделанного не воротишь.
   - Понимаю, господин Картен, - кивнул Румс.
   Дождавшись, когда тот усядется рядом, мореход продолжил совсем другим тоном. - О Вестакии пока ничего не знаю. Жрецы со дня на день ждут голубя из Готонима. А ты где пропадал?
   - Разве отец вам не говорил? - вскинул брови десятник конной стражи. - У атавков...
   Путешественница похолодела. Неужели он расскажет об их расследовании? Тогда в гостиницу придётся перебираться уже сегодня и поскорее сматываться из Канакерна.
   -... хотел узнать, не их ли молодняк возле хутора Ванрига Ртеса резвился.
   "Вот батман! Так и дурой стать не долго", - перевела дух Ника, с удовольствием присоединяясь к тосту хозяина дома.
   - Если хочешь, давай вместе сходим в храм Нутпена? - неожиданно предложил Картен. - Вдруг боги услышали нас, и голубь с письмом прилетел именно сегодня?
   - С удовольствием, - тут же согласился молодой человек. - Пойдёмте, и да будут милостивы к нам бессмертные.
   - Тогда нечего ждать, - мореход негромко хлопнул ладонью по столу.
   Вытирая губы платком, путешественница наблюдала, как мужчины пробираются к выходу. Внезапно она встретилась глазами с пронзительным, напряжённо-настороженным взглядом молодого человека. А дальше произошло совсем невероятное. Прищурившись, он сделал лёгкое, почти незаметное движение головой в сторону двери. Или ей показалось? Пропустив вперёд консула, десятник конной стражи обернулся, и глядя на девушку в упор, произнёс:
   - До свидания, госпожа Картен, до свидания, госпожа Юлиса.
   Ника не знала, что и думать. Являются ли эти взгляды и ужимки неким тайным знаком, или она принимает желаемое за действительное? Да, Румс обещал зайти после того, как вернётся от атавков. Но, что если именно сейчас он пришёл не к ней?
   Мысли метались как тараканы на кухне. Путешественнице пришлось приложить прямо-таки титанические усилия, чтобы скрыть от окружающих обуревавшие её сомнения. Ужасно захотелось выбежать из-за стола, пойти в свою комнату и обдумать всё в спокойной обстановке. Но она стоически продолжала жевать маслины, болтая с Тервией о каких-то пустяках. Наконец-то довольный Уртекс почти бегом умчался на занятия, госпожа Картен направилась в кладовую, а рабыни стали убирать посуду.
   Из последних сил сохраняя спокойствие, Ника поднялась на второй этаж, неторопливо прошла через комнату братьев, где нянька пыталась разбудить Валрека, и только оказавшись у себя, стала лихорадочно ходить из угла в угол.
   Предположим, Румс действительно дал сигнал. Только вряд ли он откажется пройтись с будущим тестем до храма Нутпена. Значит, встреча может состояться только после того, как они проверят голубиную почту. Тогда ей нужно идти в город. Но куда? Наверное туда, где они встречались в последний раз. На площадь народных собраний.
   Девушка замерла, упёршись обеими руками о столик. Да, если кавалерист и будет её искать, то только там. Другого места они просто не знают.
   Приняв решение, путешественница села к зеркальцу и, разложив жалкие остатки косметики, взялась добавлять себе привлекательности.
   Вернувшись из кухни, Риата застала хозяйку в самом разгаре творческого процесса. Цедя сквозь зубы ругательства, та пыталась подчернить ресницы кисточкой, представлявшей из себя скрученный из тонких волосков миниатюрный веник. Преданная рабыня тут же бросилась на помощь госпоже.
   Ника совсем не хотела разукрашивать себя так кричаще, как делают это здесь многие вполне знатные дамы. Она стремилась нанести лёгкий, чуть заметный макияж. А вот с этим-то как раз пришлось повозиться.
   - Вы прекрасны как Диола! - тихо охнула невольница, восхищённо глядя на хозяйку.
   - Опять врёшь, - добродушно ворчала та, с удовольствием разглядывая себя в зеркало и чуть поправляя ожерелье.
   Риата стала бурно протестовать, уверяя, что вот на этот раз говорит одну только правду, но девушка только досадливо отмахнулась. Такие слова ей хотелось услышать совсем от другого человека.
   Набросив накидку и прихватив кошелёк, она приказала рабыне следовать за собой.
   - Какую корзину брать, госпожа? - поинтересовалась та, подозрительно потупив глазки.
   - Маленькой хватит, - уже на ходу отозвалась хозяйка.
   Во дворе её окликнула Тервия, руководившая разгрузкой тележки.
   - Вы куда-то собрались, госпожа Юлиса?
   - Да, госпожа Картен, - кивнула гостья. - Устала сидеть в четырёх стенах.
   - Такова женская доля, госпожа Юлиса, - наставительно заметила супруга консула. - Сами боги велели нам угождать мужу, хранить семейный очаг и мудро управлять домом.
   - Но у меня пока нет ни одного, ни другого, ни третьего, госпожа Картен, - с улыбкой напомнила очевидную истину собеседница и многозначительно добавила. - Да и времени всё меньше.
   По накрашенным губам женщины скользнула насмешливая улыбка.
   - Тогда приятной прогулки.
   И не слушая благодарности, вновь взялась отдавать распоряжения рабам.
   - Старая стерва! - с чувством прошипела путешественница, едва за ней с грохотом захлопнулась калитка. - И все вы тут малахольные!
   Оглядев пустынную улицу, она неторопливо направилась в сторону площади народных собраний, мрачно раздумывая, что делать - если Румс не придёт?
   Тогда придётся отправляться за город, к Змеиному ручью. Но к такому дальнему походу необходимо как следует подготовиться. Забрать у Линия Крака Свертия кинжал, заказать к нему ножны, а главное, изобрести способ вынести из дома хотя бы пару дротиков и копьеметалку.
   Ника хмыкнула. А ничего выдумывать не надо. Просто перебросить оружие через стену садика в переулок, где будет ждать верная Риата.
   Едва она миновала первый перекрёсток, как её кто-то окликнул.
   - Госпожа Юлиса!
   Обернувшись, девушка увидела притаившегося за углом Зурка. Раб Фарков низко поклонился, а у неё вдруг отчаянно заколотилось сердце.
   - Что тебе нужно? - быстро спросила она, стараясь скрыть волнение.
   - Мой господин Румс Фарк хочет поговорить с вами, госпожа Юлиса, - сообщил молодой невольник. - Господин сказал, что это очень важно.
   - Где, когда? - выдохнула собеседница.
   - Мне приказано проводить вас в храм Ноны, госпожа Юлиса, - ещё раз поклонился Зурк.
   - Хорошо, - взяв себя в руки, кивнула путешественница. - Тогда проходи вперёд, а мы за тобой. Да зря не оглядывайся, я не отстану.
   - Слушаюсь, госпожа, - развернувшись, раб неторопливо последовал по улице.
   Ника с Риатой двинулись следом шагах в десяти. Теперь ни один встречный канакернец не додумается связать гостью консула Картена с рабом Фарков. Просто разные люди идут по разным делам.
   Полученные указания молодой невольник выполнил безукоризненно, и за то время, пока они плутали по кривым улочкам, оглянулся всего три раза. Причём проделал всё так естественно и ловко, что вряд ли мог привлечь к себе внимание.
   Только у выхода на маленькую площадь возле храма Ноны он остановился, поджидая своих спутниц. Девушке уже приходилось видеть это здание, значительно уступавшее своими размерами главному городскому святилищу Нутпена. Оно, тем не менее, производило приятное впечатление своей аккуратной соразмерностью.
   Невысокие колонны из белого мрамора, фронтон, украшенный разноцветным барельефом, изображавшим переплетённые ветви и две женские фигуры в традиционных хитонах по сторонам круглого окна.
   - Мне нужно зайти внутрь? - решила уточнить путешественница, кивнув на лестницу, возле которой скучали два торговца, предлагавшие всё необходимое для того, чтобы привлечь к жертвователю благосклонное внимание богини.
   - Нет, госпожа Юлиса, - покачал головой молодой раб. - Вам туда.
   Проскользнув в переулок, он привёл их к широко распахнутым воротам храмового двора. Двое рабов, лениво переговариваясь, разгружали запряжённую ослом повозку, таская корзины с овощами в покосившийся сарайчик.
   - Подождите, госпожа Юлиса, - почтительно попросил Зурк. - Я доложу о вас Тарите.
   - Кто это? - подозрительно нахмурилась Ника.
   - Верховная жрица храма Ноны! - со значением сообщил невольник и, не дожидаясь новых вопросов, шмыгнул во двор.
   Девушка удивлённо посмотрела на Риату. Та в замешательстве пожала плечами, позой и лицом выражая полное недоумение.
   Оставалось набраться терпения и ждать дальнейшего развития событий.
   Выскочив из храма, Зурк поспешил к путешественнице.
   - Пойдёмте, госпожа Юлиса, - с поклоном пригласил он.
   Забежав вперёд, молодой раб открыл тяжёлую, деревянную дверь с бронзовыми накладками, пропуская вперёд госпожу.
   Переступив порог, Ника едва не врезалась в пожилую, величественную даму в длинном до пола, белом хитоне, перетянутом чёрным пояском с маленькими серебряными блямбочками на концах. Бледное, надменно-равнодушное лицо могло сделать честь статуе Фемиды. Вот только в отличие от земной богини правосудия, глаза незнакомки излучали холодное презрение.
   - Вы и есть Ника Юлиса Террина? - голос её мог бы заморозить океан.
   - Да, - коротко ответила девушка, бестрепетно выдержав уничижающий взгляд. У аратачей и не на такое насмотрелась. - А вы кто?
   - Тарита, верховная жрица Ноны, - еле шевеля губами, процедила та ожидаемый ответ.
   Путешественница поклонилась, изо всех сил делая вид, что услышанное её нисколько не впечатлило.
   - Я многим обязана господину Румсу Фарку, - продолжала цедить служительница культа тем же тоном. - Поэтому не смогла отказать, когда он попросил меня устроить встречу с вами. Но предупреждаю, я не потерплю разврата в этих священных стенах! Если вы решили предаться здесь...
   - Разврата не будет! - лязгнул металлом голос Ники, прерывая верховную жрицу. - Будет разговор, причём исключительно деловой!
   Гипсовая маска лица дрогнула, аккуратно подкрашенные брови, скакнув на лоб, тут же вернулись обратно.
   - Тогда проходите, - Тарита отступила в сторону. - А ваша рабыня пусть подождёт во дворе.
   Обернувшись к Риате, хозяйка кивнула.
   Коротким коридорчиком женщина провела нежеланную гостью к низенькой, грубо сколоченной двери, за которой оказалась крошечная каморка с маленьким окошечком под самым потолком. Вдоль одной стены громоздилась какая-то рухлядь. У второй, куда падал косой луч с танцующими пылинками, два табурета. Ещё какая-либо мебель в комнатушке отсутствовала.
   - Подождите его здесь, - проговорила верховная жрица. - И прошу вас без нужды в храме не показываться.
   - Я выполню вашу просьбу, - величаво кивнула девушка, на всякий случай коснувшись рукой закреплённого на спине кинжала. С раненым плечом ей вряд ли удастся кого-то победить, но беспомощной добычей она точно не будет.
   Когда захлопнулась дверь, путешественница с замиранием сердца ждала звука задвигаемого засова. Но всё стихло.
   Отдуваясь и качая головой, она уселась на табурет, сбросив с головы накидку. Судя по тому, где и как Румс назначил ей встречу, Вестакию у горцев он так и не нашёл. Ника мстительно усмехнулась.
   Сидеть быстро надоело. Девушка внимательно изучила каморку. Под старыми корзинами и рядом лежал толстый слой пыли. Весь остальной пол из каменных плит сверкал чистотой. Она потрогала его пальцем. Похоже здесь совсем недавно делали влажную уборку.
   Опять вернулась на табурет, откинулась на стену, прикрыв глаза, в надежде что так быстрее пройдёт время.
   Негромкий шелест приближавшихся шагов заставил её встрепенуться. В каморку, пригнувшись, вошёл явно чем-то сильно озабоченный Румс. За его спиной белел хитон верховной жрицы.
   - Простите, госпожа Юлиса, что мне пришлось так странно вызывать вас на разговор, - первым делом извинился он, усаживаясь напротив. - Возможно, вы в чем-то правы.
   - Например? - поинтересовалась собеседница, чувствуя, как волна удовольствия тёплой волной прошлась по душе. Как же долго она ждала этих слов!
   - Атавки ничего не знают о похищении Вестакии, - отчеканил он, крепко сцепив руки. - А Ноор Учаг весной, как только сойдёт снег, женится на дочери вождя хименов. Они с отцом свататься ездили, и варвар всем говорил, что доволен своей невестой. Горцы часто заводят по три-четыре жены. Но я не верю, что гражданка Канакерна по доброй воле может предать заветы богов и стать одной из многих. Вы понимаете?
   - Конечно, господин Фарк, - кивнула путешественница.
   Сделав паузу, десятник конной стражи поднял на неё глаза, в которых угадывалась скрытая растерянность.
   Ника терпеливо ждала продолжения.
   - Но это не самая плохая новость, госпожа Юлиса. Прилетел голубь из Готонима. Дочери Картена не оказалось на корабле Меченого Рнеха.
   - А чем же объяснялось его столь стремительное отплытие? - вежливо поинтересовалась девушка.
   - Голубь - не орёл, госпожа Юлиса, большой свиток не принесёт, - грустно хмыкнул молодой человек. - На крошечном кусочке папируса консулат Готонима сообщил, что Вестакии на судне Рнеха нет. Подробности, наверное, будут позднее.
   Собеседница нисколько не удивилась, ожидая чего-то подобного, только скорбно покачала головой.
   - Несчастный господин Картен! Как он воспринял эту новость?
   - А вы как думаете, госпожа Юлиса? - мрачно нахмурился Румс. - Он до последнего надеялся, что дочь отыщется в Готониме. Но консул мужественный человек. Думаю, теперь он с новыми силами займётся поисками Вестакии.
   - Почему же вы ничего не рассказали ему о Ноор Учаге? - удивилась путешественница. - Моё имя могли бы и не называть, но все остальное подтвердилось. Разве не так?
   Десятник конной стражи опустил глаза.
   - В тот день, когда вы мне рассказали о нём, я попытался отыскать Зипея Скелу...
   - Значит, мне вы так и не поверили? - горько покачала головой Ника.
   - Не в этом дело! - резко возразил молодой человек. - Я хотел узнать подробности. Но нигде не мог его отыскать. Только потом узнал, что этот подлец улизнул у меня под носом и сейчас уже на пути в Гедор.
   - А вы, что хотели? - издевательски усмехнулась девушка. - Пять тысяч империалов - большие деньги. Человек, у которого он брал повозку на ночь, мог связать его с похищением Вестакии и попытаться заработать. Вот Зипей Скела и удрал.
   Видимо, подобные речи пришлись десятнику конной стражи не по вкусу. Но раздражённо сверкнув глазами, он заговорил о другом:
   - Мне доводилось слышать, что Ноор Учаг отличается гостеприимством и любит устраивать ундиналии...
   Заметив, что слушательница удивлённо вскинула брови, поморщился.
   - Есть такой либрийский обычай. Собираются друзья, поют песни, читают стихи, пьют вино... ну и все такое.
   Он сделал неопределённый жест.
   "Понятно, - хмыкнула про себя путешественница. - Пьянка с культурной программой и девочками по вызову".
   - Вчера я говорил с одним знакомым, который часто бывает у него, - продолжил рассказчик. - Он говорит, что у Ноор Учага здесь нет хозяйки. То есть - ни жены, ни матери, ни сестры. Поэтому гости ходят по всему дому, где хотят. Последний раз они собирались семь дней назад. Уже после исчезновения Вестакии. Понимаете к чему я это говорю, госпожа Юлиса?
   - Конечно, - кивнула та. - Только варвар прячет пленниц в другом месте.
   - Или вообще не имеет к этому никакого отношения. - мрачно пробубнил Румс, глядя куда-то мимо собеседницы. - Я мог бы выкрасть его и выяснить правду под пыткой. Но тогда я опозорю своего отца и буду вынужден покинуть Канакерн навсегда. Атавки - гордый народ. Они не простят насилия над сыном вождя. Даже если он виновен в похищении дочери консула.
   - А вы в этом ещё сомневаетесь? - со значением кивнула Ника, кажется, начиная понимать, почему и Картен, и десятник конной стражи не верят её словам. Просто в этом мире мужчины не привыкли относиться к женщинам серьёзно, полагая, что их удел вести хозяйство, растить детей и угождать мужу. В крайнем случае они могут вышивать или даже писать стихи, но думать о чём-то более серьёзном - им просто не полагается. За них всё решают мужчины.
   Молодой человек хотел что-то сказать, но тут дверь резко распахнулась, заставив его умолкнуть на полуслове. Застыв на пороге, верховная жрица быстро оглядела комнату.
   "Интересно, что эта дура надеялась здесь увидеть, ворвавшись так внезапно? - возмущённо фыркнула про себя девушка. - Сцену из Кама-сутры?"
   - Может, вам принести вина, господин Фарк? - любезно предложила Тарита.
   - Не нужно, - раздражённо мотнул головой тот.
   А путешественницу неприятно царапнуло то, что он даже не поинтересовался, хочет ли она пить?
   Едва блюстительница чистоты храмовых стен удалилась, Ника продолжила:
   - Что, если я смогу убедить вас?
   - Как? - недоверчиво хмыкнул Румс. - Поговорите и с ним?
   - Нет, - покачала головой девушка. - Помните ганта, которого вы помогли мне вызволить из сараев Привла Ларга?
   - Да, - подтвердил десятник конной стражи. - Но чем может помочь этот варвар? Он же ничего не помнит.
   - Теперь вспомнил, - многозначительно заявила собеседница. - И узнает тех, кто напал на них с Паули.
   - Он видел Ноор Учага? - удивился молодой человек.
   - Не думаю, - с сомнением покачала головой путешественница. - По словам Орри возле тележки, на которой скорее всего и увезли Вестакию, на них набросились двое мужчин. Старый и молодой. Гант хорошо их рассмотрел. Что, если как-нибудь показать ему слуг Ноор Учага? Вряд ли в таком деле варвар пользовался услугами посторонних. Если же это кто-то из близких к Ноор Учагу людей, Орри их обязательно узнает. Может, тогда вы мне поверите?
   - Если только мне с вашим варваром зайти в гости к сыну вождя? - предположил Румс.
   - Не думаю, что это хорошая идея, - возразила Ника. - Он тоже может узнать Орри.
   Сын консула задумался.
   - Позвольте дать один совет, господин Фарк, - осторожно предложила девушка.
   - Слушаю, - сухо отозвался собеседник.
   - Прикажите придумать, как это сделать, вашему рабу Зурку. Такой пройдоха наверняка придумает более хитрый и незаметный способ.
   Впервые за всё время их разговора сын консула искренне рассмеялся, от чего его жёсткое лицо сразу приобрело мальчишеское выражение.
   - Он ломарец. Там все такие. Про них говорят - на ходу сандалии снимут, и не заметишь.
   - Только пусть поторопится, - предупредила путешественница. - Орри собираются отправить в усадьбу.
   - Я ему прикажу, - пообещал молодой человек.
   - А когда всё будет готово, дайте мне знать, - продолжила собеседница. - Я выведу Орри из дома.
   - Хорошо, - пообещал десятник конной стражи.
   Понимая, что всё, ради чего они собрались, сказано, Ника тем не менее уходить не торопилась. Хотя с каждой минутой продолжавшегося молчания чувствовала себя всё более глупо. Она так мечтала об этой встрече, хотела расспросить Румса о стольких вещах. Но сейчас почему-то всё вылетело из головы, и девушка не могла отыскать в ней ни одной мысли.
   Чуть не плача, путешественница набросила на голову покрывало, чувствуя стремительно приближающиеся слёзы.
   - Зачем вы носите нож, госпожа Юлиса? - неожиданно спросил молодой человек.
   - Как вы догадались? - вопросом на вопрос ответила та, смущённо отводя взгляд.
   - Иногда он выделяется под накидкой, - спокойно ответил сын консула. - Сначала я решил, что это какая-то часть платья, но потом понял, что кинжал. Для чего он вам?
   - Чтобы защищать свою жизнь и честь, - выпалила Ника.
   - Господин Картен сказал мне по секрету, что когда на корабле вспыхнул бунт, вы убили одного из матросов, - проговорил Румс. - Это правда, или он... преувеличивает?
   "Вообще-то двух, - с неприязнью подумала девушка, раздражённая подобными расспросами. - Но если Картен сказал одного - значит одного".
   - Да, - тихо ответила она. - К сожалению, так получилось.
   - Вы жалеете? - удивился собеседник. - Почему? Картен сказал, что тот негодяй хотел вас... убить.
   - Женщина должна дарить жизнь, а не забирать её, - наставительно заявила путешественница. - Вот почему то, что мне пришлось сделать, очень неприятно и противоестественно. Схватки и битвы - удел мужчин, защитников и воинов. Но если их нет рядом...
   Она вздохнула и закончила совершенно другим тоном:
   - Приходится выкручиваться самой, господин Фарк.
   - Если рабыня Картена напала на вас ночью перед нашей встречей, почему вы ничего не сказали мне об этом? - неожиданно сменил тему Румс.
   - А зачем? - Ника пожала плечами, уже почти не чувствуя боли. - Разве это заставило бы вас серьёзнее отнестись к моим словам?
   Гневно сверкнув глазами из-под нахмуренных бровей, десятник конной стражи в раздражении хрустнул сцепленными пальцами. Но собеседница и не думала останавливаться.
   - Вы и сейчас мне не верите!
   - Что на самом деле стало с той рабыней? - резко оборвал девушку Румс. - Вы убили её, госпожа Юлиса?
   - Вы бы предпочли, чтобы она убила меня, господин Фарк? - криво усмехнулась путешественница, начиная злиться.
   - Нет, конечно! - бурно запротестовал молодой человек. - Просто мне ещё не доводилось встречать такой... необыкновенной девушки.
   Если бы не странная интонация его голоса, Ника посчитала бы эти слова за комплимент.
   - Наверное, это из-за того, что я выросла в другом мире, господин Фарк, - внезапно успокоилась путешественница. - Среди людей, сильно отличающихся от вас, жителей цивилизованных стран.
   - Разве все девушки варваров на Некуиме такие? - недоверчиво усмехнулся он.
   - Что вы! - махнула рукой собеседница. - Им запрещено даже касаться оружия.
   И предупреждая следующий вопрос, гордо добавила:
   - Но я же дочь Лация Юлиса Агилиса!
   - Я знавал родовитых девушек, - явно на что-то намекая, усмехнулся десятник конной стражи. - Но ни одна из них нисколько на вас не похожа.
   - Наверное, потому что никому из них не пришлось переплыть океан? - предположила Ника, тут же уведя разговор от опасной темы.
   - А почему вы покидали Канакерн?
   - Хотелось посмотреть мир, - спокойно и буднично, без так раздражавшего её в других мужчинах самодовольства объяснил Румс.
   - И многое увидели? - заинтересовалась девушка. - В Радле были?
   - Не довелось, госпожа Юлиса. Зато был в Темса, Моммее. В Обии попал на игры, посвящённые Яробу, и даже принял участие в соревнованиях бегунов.
   - Выиграли? - подалась вперёд Ника.
   - Нет, - рассмеялся молодой человек. - Прибежал третьим. Победил Евфей из Андиана, а он даже лошадей обгонял.
   - После этого вы стали конным разведчиком? - улыбнулась девушка.
   - Нет, - улыбнулся Румс. - Я уже возвращался домой, но в Герасе встретил Арса Радлина Кватора из старшей ветви рода. Он и уговорил меня попробовать службу в легионе.
   Чувствуя, что эти воспоминания доставляют собеседнику удовольствие, путешественница задала ещё несколько вопросов о его пребывании на имперской границе.
   Молодой человек с увлечением рассказывал до тех пор, пока за дверью что-то громко прошуршало.
   Встрепенувшись, десятник конной стражи быстро закруглился и проговорил, поднимаясь с табурета:
   - Не будем злоупотреблять гостеприимством добродетельной госпожи Тариты.
   Ника тоже встала.
   - Я пришлю к вам Зурка, как только он придумает, как показать вашему варвару слуг Ноор Учага, - пообещал сын консула.
   - Лучше не ко мне, - мягко возразила собеседница. - А к госпоже Картен. Не нужно упоминать моё имя. Ни к чему давать пищу для сплетен. Увидев Зурка, я всё пойму.
   - Хорошо, - не стал спорить молодой человек. - Как только он появится, идите сюда. Госпожа Тарита будет вас ждать.
   - Лучше я приду немного попозже, - вновь поправила его девушка.
   - Пусть будет так, - покладисто согласился Румс. - До свидания, госпожа Юлиса. А вы дождитесь жрицу.
   Едва он покинул комнату, путешественница привычно перебросила край накидки через плечо.
   На этот раз лицо верховной жрицы выглядело более живым, да и лёд в глазах слегка растаял.
   - Пойдёмте, госпожа Юлиса. Я выведу вас через зал.
   После короткого коридора они попали в просторное помещение, углы которого терялись в полумраке. Свет из круглого окна освещал статую женщины. Со спокойно величавым лицом в целомудренно-длинном наряде она держала в одной руке чашу, в другой - каменную ветвь грушевого дерева.
   - Не хотите помолиться Ноне, госпожа Юлиса? - негромко предложила верховная жрица.
   - Нет, госпожа Тарита, - мягко отказалась Ника, используя старую отговорку. - Я не готова, а беспокоить богиню просто так не стоит.
   - Небожителям угодно любое обращение к ним, - возразила служительница Ноны. - Впрочем, как хотите. Только непохоже, что вы выросли среди дикарей, госпожа Юлиса.
   - Меня вырастил отец, достойный представитель славного рода Юлисов! - припустив в голос надменности, проговорила девушка.
   Чётко очерченные брови жрицы опять приподнялись, а собеседница, поклонившись на прощание, торопливо направилась к выходу мимо молящихся женщин.
   Риата терпеливо ждала её, присев на лестницу.
   - Теперь к Линию Краку Свертию! - скомандовала хозяйка, подкрепив приказ энергичным взмахом руки.
   Их встретили привычно распахнутые ворота и необычная тишина. Раб с блаженной улыбкой сидел на земле, привалившись к столбу. А сам кузнец возле прилавка о чём-то беседовал с коренастым, крепким мужчиной. Его длинные сальные волосы грязными сосульками падали на широкие плечи, прикрытые волчьей безрукавкой. Тонкую талию перехватывал широкий пояс, а из-под матерчатой юбки торчали короткие, волосатые ноги в корявых кожаных башмаках.
   "Прямо Дункан Маклауд, - усмехнулась про себя путешественница. - Тот тоже любил такой фасончик".
   Со знанием дела перебирая мечи, покупатель переговаривался с кузнецом короткими рубленными фразами, выговаривая слова с чудовищным акцентом. Заметив Нику, мастер коротко кивнул, скосив глаза на варвара. Дескать, подождите, вот обслужу клиента.
   Отойдя к воротам, она стала осматриваться и наткнулась на призывный взгляд молотобойца. Держа в руке деревянную кружку, тот стоял у наковальни, гордо демонстрируя литые мышцы обнажённого торса.
   "Неужели эта тупая гора мяса пытается мне понравиться?" - возмущённо фыркнув про себя, девушка отвернулась, привлечённая разгоревшимся спором.
   Выбрав подходящий клинок, любитель юбок отчаянно торговался, размахивая руками, тыкал мастера в какие-то одному ему заметные изъяны на мече. Но Линий Крак крепко стоял на своём, едва не вырывая из рук варвара оружие.
   Но тому видно сильно понравился клинок. Разразившись непонятной тирадой, он запустил грязную лапу куда-то в недра своей рубахи, что-то достал и с таким грохотом хлопнул этим по прилавку, что путешественница вздрогнула, а ворона, сидевшая на воротах, улетела с обиженным карканьем.
   - Этого хватит? - рявкнул варвар, и не дожидаясь ответа, отправился к воротам, прихватив меч. Мастер схватил нечто, тускло блеснувшее, и торопливо спрятал за ворот хитона.
   - Мой заказ готов, господин Крак? - поинтересовалась Ника, подходя ближе.
   - Уже давно, госпожа Юлиса, - расплылся в довольной улыбке мастер.
   Шагнув к стоявшему в глубине навеса столу, заваленному железками, он вернулся с продолговатым свёртком.
   - Очень твёрдый металл, - посетовал кузнец, разворачивая тряпочку. - Моему сыну пришлось изрядно помахать молотом.
   - Вряд ли это было трудно для такого богатыря, господин Крак, - пробормотала заказчица, рассматривая оружие.
   Всё как она хотела - обоюдоострое лезвие, колечко на конце рукоятки. Несмотря на тщательную шлифовку, на клинке проглядывали следы ковки.
   - Я же говорил, - повторил мастер. - Твёрдое железо.
   И только теперь девушка поняла, зачем он это делает. На двух других кинжалах отметины молота не так бросались в глаза.
   "Кажется, металл не подменили", - с удовольствием догадалась путешественница.
   Убедившись, что оружие удобно лежит в руке, она осторожно проделала несколько заученных движений. Жаль, что раненое плечо помешало сделать это быстро.
   - Вы уже получили от меня двадцать риалов, господин Крак? - спросила девушка, передавая кинжал Риате.
   - Да, госпожа Юлиса, - кивнул кузнец. - Но я бы и без этого сохранил ваш заказ.
   - Благодарю, - любезно улыбнулась путешественница, протягивая кошелёк.
   - Мне ещё такого твёрдого металла не встречалось, - вздохнув, повторил мастер, аккуратно высыпав серебряные кружочки на прилавок и окидывая их пристальным взглядом.
   - Это не помешало вам создать великолепный клинок, господин Крак, - продолжая улыбаться, Ника с раздражением подумала, что если старый попугай попробует торговаться, она устроит скандал. - Здесь остатки суммы, как договаривались.
   Мрачно засопев, мастер кивнул, а покупательница поинтересовалась:
   - Не подскажете, где я могу заказать ножны?
   По-прежнему хмурый кузнец подробно растолковал, а когда она уже шла к воротам, вдруг окликнул:
   - Госпожа Юлиса! Когда будете дарить кинжал, скажите, кто его выковал!
   - Это я вам обещаю! - кивнула девушка, поправляя накидку.
   Отыскав нужную мастерскую, ей вновь пришлось ждать, пока хозяин обслужит покупателя, и только после этого сделать заказ. Вначале хозяин понимающе кивал, внимательно разглядывая клинок. Но потом начались трудности.
   Сухощавый, низенький старичок никак не мог сообразить: как, а, главное, зачем крепить оружие на столь экзотическом месте? Пришлось вспомнить балетное детство и положить вытянутую ногу на довольно высокий прилавок. Риата от удивления охнула, мастер вздрогнул, а давно нетренированные мышцы протестующе взвыли болью. Стараясь не морщиться, путешественница продемонстрировала обалдевшему хозяину, что она хочет получить.
   - Теперь понятно? - раздражённо спросила она, поправляя платье под взглядами невольно остановившихся прохожих.
   - Я не буду это делать! - обиженно насупился мастер.
   - Значит, будет делать кто-то другой! - теряя терпение, рявкнула Ника.
   Сообразив, что теряет заказ, старичок всполошился.
   - Постойте, я согласен!
   Потом они привычно долго торговались. При этом заказчица намекала на небольшой размер сбруи, а исполнитель на то, что никогда такого не делал. Сойдясь в цене, мастер вышел из-за прилавка. Ника приподняла край платья, и он снял мерку с лодыжки, потом поверх икры. При этом похотливый козёл попытался, как бы невзначай, погладить заказчицу по колену, от чего то дёрнулось, едва не расквасив рукосую нос.
   Убрав мерный шнурок, старичок почесал в затылке и, пряча глаза, предложил зайти послезавтра.
   Усталая, но ужасно довольная, девушка неторопливо поплелась к дому Картена. Что бы дальше не случилось - день сегодня прожит не зря. Она выкупила кинжал, заказала ножны, а, главное, заставила Румса усомниться в том, что все женщины пустоголовые дуры, и кое-кто из них способны не только мужа ублажать.
   Внезапно путешественница поняла, что впервые за очень долгое время мысль о замужестве и обо всём, что с ним связано, не вызывает у неё отвращения. Скорее даже наоборот. Неужели рана, нанесённая её душе в ту предательскую ночь, начинает зарастать, и она вновь обретает желание и способность любить?
   Эта мысль заставила Нику улыбнуться. Жаль, что нельзя связать свою жизнь с Румсом. Он, кажется, ей очень нравится. Но Тренц Фарк ни за что не согласится на брак сына с нищей бесприданницей, даже если та принадлежит к знатному роду.
   "Может, это и к лучшему", - грустно думала девушка, понимая, что не хочет оставаться в этом городе.
   Хорошее настроение куда-то испарилось, и к дому Картена путешественница добрела чуть не плача. К её удивлению привратник распахнул калитку после первого же стука.
   - У господина гости, госпожа Юлиса, - почтительно предупредил старый раб.
   Ника хотела спросить, кто пришёл в столь неподходящее время? Но потом передумала. Сама увидит из окна, когда будут расходиться, а имена выяснит на кухне Риата.
   Но все же один вопрос девушка задала:
   - Как себя чувствует господин Картен?
   Невольник отвёл глаза, но ответил судя по всему честно:
   - Расстроен он сильно, госпожа Юлиса.
   "Ещё бы!" - хмыкнула про себя путешественница, поднимаясь по лестнице. Оказавшись в комнате, сбросила накидку и рухнула на кровать. Снизу доносился неразборчивый шум.
   А минут через двадцать пьяные голоса послышались уже во дворе.
   "Хорошо, что я с ними не встретилась", - подумала Ника, подходя к окну. Едва державшийся на ногах мореход провожал двух чуть более трезвых гостей. В одном из которых она узнала консула Фарка.
   Немного погодя, рабы уже втащили на второй этаж самого Картена и, кряхтя, уложили на кровать. Очевидно, известие о том, что дочери не оказалось на корабле Меченого Рнеха, подействовало оглушающе и потребовало срочной винной разрядки.
   Когда усталые невольники спускались по лестнице, во дворе загремел голос Тервии.
   - Терет, куда ты пропал, вонючий крыс!? Плетей захотел, сморщенный петух? Почему тебя никогда нет на месте?!
   - Бегу, госпожа! - голос привратника дребезжал от страха. - Всего-то в уборную забежал...
   Удивлённая гостья осторожно выглянула в окно.
   Согнувшись в глубоком поклоне, раб торопливо отодвинул засов. Едва он отворил калитку, хозяйка быстро, по-молодому, выскочила за ворота. Новая невольница устремилась за ней, на ходу поправляя накидку госпожи.
   "Куда это её понесло? - озадаченно хмыкнула девушка. - Дочь пропала, муж пьяный, а Тервию на подвиги потянуло? Что-то тут не так. Может, за Уртексом пошла?"
   Но старший сын Картена скоро сам пришёл и оказался сильно удивлён отсутствием матери и плачевным положением отца.
   Не дослушав путанных объяснений привратника, парнишка бросился в дом. Затопали по лестнице торопливые шаги, громко хлопнула дверь спальни. Через какое-то время кто-то робко постучал в комнату путешественницы.
   - Заходи, Уртекс, - пригласила та.
   - Госпожа Юлиса, вы не знаете, что случилось, и где мама? - даже не поздоровавшись, спросил сын консула.
   - Прости, нет, - развела она руками. Паренька жаль, но пусть ему всё расскажут родители.
   - Наверное, что-то с сестрой? - предположил Уртекс, в волнении облизав губы.
   - Возможно, - согласилась гостья. - Ты же помнишь, твой отец с господином Фарком собирались зайти на голубятню храма Нутпена?
   - Тогда я узнаю всё у Румса! - не дослушав, вскричал подросток, бросившись вон из комнаты.
   Ника увидела, как он вихрем промчался по двору, и не дожидаясь привратника, скрылся в воротах.
   Повисшая в доме тревога невольно передалась и ей.
   "Быть может, он хотя бы теперь меня выслушает? - раздражённо думала девушка, мерно шагая по комнате. - Когда проспится, конечно".
   Кто-то требовательно забарабанил в ворота.
   Щупая руками воздух, словно слепая, в калитку ввалилась Тервия с бледным, как мел, лицом, в сбитой на спину накидке. Сделав два неверных шага, женщина рухнула на каменные плиты двора, прежде чем рабы успели её подхватить.
   Путешественница вскрикнула, прикрыв ладонью рот. Картены уже рассчитывали сроки встречи с Вестакией, а тут такое известие. Несчастные родители не смогли вынести того, что вновь потеряли казалось бы почти найденную дочь. Торопливо сбегая вниз по лестнице, Ника подумала, что от уверенности до разочарования всего один шаг.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   104
  
  
  
Оценка: 7.78*19  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"