Застенчивое солнце показалось из-за верхушек деревьев. Его тёплые, дружелюбные лучи раскрасили оранжевыми и золотыми оттенками заросший, неухоженный дворик перед домом, где теперь жила Уна.
Высокие заросли сухой травы с разноцветными вкраплениями ещё не отцветших цветов покачивались от нежных прикосновений ветра. На скамейках, почти исчезнувших за ветвями разросшихся кустов и деревьев, и на выложенных камнями дорожках быстро высыхала роса.
День обещал быть хорошим.
Какому-нибудь одержимому порядком садовнику этот заросший дворик мог показаться примером безответственности и упадка, но для любого ребёнка он бы стал целым миром, пригодным для игр и приключений.
Заросли кустов и деревьев с длинными ветвями, почти касающимися земли - идеальное место для постройки укрытия. Поросшая репейником свалка доисторического мусора у покосившегося забора - целый полигон для поиска древних сокровищ. На толстых ветвях деревьев можно было оборудовать отличный наблюдательный пункт.
Уне бы понравилось здесь, будь у неё время, чтобы обнаружить это место полное маленьких чудес.
Что-то ярко блеснуло среди сосновых лап.
Это Амулет, зацепившийся цепочкой за одну из ветвей, неспешно покручивался, подставляя солнцу то одну сторону магического кристалла, то другую. И когда солнечный луч пронзал его, яркая россыпь света разлеталась по пушистой хвое.
Птицы радостно щебетали. Улицы ещё не успели наполниться шумом машин и гомоном людей - было слишком рано.
Здание, в котором находилась квартира Уны, стояло на отшибе, вдали от дорог и густонаселённых кварталов. Поэтому обычно здесь даже днём было тихо, а в этот час особенно.
И именно в таких укромных местах бурлила невидимая, скрытая от человеческого глаза, жизнь. Среди всех этих буйных зарослей десятки этворов - крошечных диковинных существ - начинали свой день.
Малюсенький человечек с щёткой густых травянистых волос на голове и в коротких моховых штанишках только что обнаружил пластиковую вилку под одной из скамеек. Это был травничек - безобиднейшее и весёлое существо, совершенно безопасное для людей и окружающих этворов. Он поднял вилку, осмотрел со всех сторон, поскрёб ей словно граблями землю и явно остался доволен. Запрокинув находку на плечо он отправился дальше, по одному ему ведомому маршруту. По пути он поприветствовал симпатичную травничку в юбочке из сухой травы, выгуливавшую под кустом крыжовника сороконожку на поводке.
Под одним из подоконников на первом этаже здания сидело другое странное существо - длиннорук. Он чем-то напоминал синекожего осьминога, только вместо щупалец у него было двенадцать гладких тонких рук. Длиннорук попеременно протягивал их вниз к земле, где его ожидала беспокойная мышка в черном платье и белом чепчике. Тревожно озираясь по сторонам, мышка подала длинноруку огрызок яблока и его рука немедленно утянула его вверх. Вслед за первой рукой вниз опустилась другая, мышка вложила в неё сморщенную гнилую грушу.
Тут же из трещины в асфальте выскочило пятнистое грибовидное существо с бегающими глазками - глотт. Существо огляделось по сторонам и, заметив неподалёку в траве потерянный кем-то теннисный шарик, стремительно атаковало его, вытянув в струну своё тело и заглотило шарик целиком. Тело глотта изменило свои пропорции, существо икнуло и юркнуло обратно в трещину.
Ещё один маленький этвор, ростом не выше кошки, в грубой куртке, сотканной из кокосового волокна и опоясанный собачьим ошейником, в таких же кокосовых штанах и в сапогах из мягкой кожи шёл в густых зарослях травы и мурлыкал себе под нос одному ему известную песенку. На его щеках росли длинные бакенбарды, на голове сидела шапочка сделанная из половинки резинового мяча.
Таких существ называли побрякушечниками.
Через плечо у него был перекинут заштопанный человеческий носок, в котором позвякивала всякая всячина, найденная им на свалках и помойках. Побрякушечники любили собирать ключи, гвозди, часы, порванные цепочки, всевозможные стёклышки и пробки от бутылок.
На природе они жили под землёй, в корнях деревьев, а в городе - в трубах, или перекрытиях между этажами. Иногда они прорывали ходы под зданиями, совсем как гномы.
Звали этого побрякушечника Минка.
Он был в прекрасном настроении, потому что с самого утра нашёл много интересных вещиц, которые можно было бы выгодно продать на ярмарке, на которую он собирался отправиться вскоре.
Вдруг он перестал петь и поднял голову.
Высоко на дереве, среди ветвей что-то блеснуло. Этвор пригляделся. На сосновой ветке висела красивая блестящая штука - тот самый Амулет, что потеряли слуги Морока.
Минка моргнул, раздумывая над тем, как достать красивую вещь. Он поглядел на ствол сосны и улыбнулся, обнажив редкие мелкие зубки.
Побрякушечник спрятал свой мешок под корягу и спешно направился к дереву. Нужно было достать эту блестящую штуку как можно быстрее, пока никто её не заметил. Тот же совятник, живший в хатке, сооружённой из лапника на вершине соседней сосны, мог бы быстрее него до неё добраться. Он сейчас должно быть спит, иначе бы давно бы уже утащил эту блестяшку к себе.
Да, за такую вещь Минка много чего мог бы прикупить.
Он миновал двух молодых лопоухов, мелких мохнатых существ с огромными ушами, стрелявших спорами высохших дождевиков в нос бродячей рыжей собаки, обнаружившей их в между кустов. Собака стала чихать, лопоухи радостно захихикали и убежали под соседний куст.
Минка не обращал на окружающих внимания. Он поспешил к сосне и пыхтя стал карабкаться по стволу, периодически поглядывая вверх.
Амулет оказался больше, чем он ожидал. Но он так красиво переливался на солнце, что Минка всё больше и больше укреплялся в мысли, что вещь эта дорогая и за неё можно получить как минимум большой мешок лесных орехов. А может быть даже два.
Хорошая находка!
Погружённый в приятные мысли он не заметил, как попал в паутину, которая моментально обволокла всё его тело. Он зафыркал, стряхивая с себя гирлянды высушенных мух, и продолжил ползти по ветке по направлению к Амулету. Ветка становилась всё тоньше и тоньше и сильно раскачивалась под весом его маленького тела. Минка действовал осторожно. Он совсем не хотел свалиться с такой высоты.
Вдруг ветка хрустнула.
Минка вытянул руку, пытаясь достать Амулет с того места, на котором он остановился, но дотянуться не смог.
Входная дверь здания отворилась. Все этворы мгновенно попрятались и никто и никогда не подумал бы, какое множество существ только что сновало среди травы и кустов.
Минка застыл на ветке, боясь пошевелиться.
Из здания вышла Уна в сопровождении своего отца. В школьной форме, с рюкзаком за плечами, она выглядела очень мило. Девочка стала прыгать по ступеням. Стивен держал её за руку.
- Давай, прыгай со мной! - прокричала Уна.
Стивен рассмеялся и замотал головой:
- Я же большой и неуклюжий. Упаду и разорву штаны на попе. И все на работе будут надо мной смеяться.
Уна залилась звонким смехом.
- Рада, что пойдёшь в новую школу? - спросил отец.
Уна остановилась. Минуту назад, радуясь тёплому ясному дню, она и думать забыла о том, что ей предстоит увидеть новых детей и учителей - всё то, что так пугало её до этого.
- Не знаю, - с кислым видом она посмотрела на Стивена.
Комар, возможно самый последний комар во всём городе, не понятно каким образом доживший до глубокой осени, стал кружить вокруг носа побрякушечника. Маленькая назойливая бестия вызвала такую сильную щекотку в его носу, что у Минки заслезились глаза. И именно в тот момент, когда он должен быть невидим для всего мира.
Минка мотнул головой. Но комар отчаянно жаждал его крови и никуда не собирался улетать, пока не получит своего.
Едва удерживаясь на трясущейся ветке, Минка попытался отогнать надоедливое насекомое.
- Ты им понравишься, я уверен, - попытался успокоить дочку Стивен.
Им навстречу вышла рыжая дворняга.
- Смотри! Собачка! Ты голодная? - Уна погладила её по голове.
- Уна! Уна! - попытался остановить её отец. - Мы опоздаем.
Она быстро сняла свой рюкзак и достала из него коробку с сэндвичами, которую собрала ей мама. Вытащила из одного из них кусок ветчины и поделилась ей с собакой. Дворняга с жадностью стала уплетать угощение.
- Умничка! Пап, давай возьмём её себе. Я назову её Рыжуня.
- Теперь у тебя руки грязные.
Рыжуня стала облизывать её пальцы.
- Уже чистые. Видишь? - Девочка продемонстрировала ему свои ладошки. - Давай возьмём её.
Стивен достал свой сотовый.
- Наш Вася не вынесет такой конкуренции.
- Они подружатся.
Вдруг небо нахмурилось, порыв ледяного ветра ударил им в лицо. Снежинки закружили вокруг. Уна поймала одну на рукав.
- Ничего себе! - поежился Стивен.
- Смотри! Снежинка, - она показала её отцу.
- А ведь ещё даже не ноябрь, - он посмотрел на небо и тут же глянул на свои часы. - Так, Уна. Мы опаздываем. Быстро в машину. Не хватало ещё прийти позже всех в первый день.
Они впрыгнули в его машину, припаркованную здесь же, у подъезда, и умчались в сторону выезда на шоссе.
2.
Стоило им отъехать, как комар беспощадно вонзил своё жало в нос Минки.
- Ай! - закричал тот, ещё больше раскачивая ветку, которая хрустнула под ним, и побрякушечник вместе с Амулетом грохнулся на землю.
Он словно мячик пропрыгал по усыпанной сосновыми иголками земле и нырнул в заросли травы. Там он поднялся, растирая ушибленный бок и костеря про себя кровопийцу, который чуть не угробил его.
Но вспомнив про Амулет, он тут же забыл о боли и бросился обратно в заросли травы, чтобы отыскать драгоценную находку.
Пара камешков, пивная пробка, обёртка от конфеты.
Ничего больше!
Он стал отчаянно шуршать в траве, разгребая стебли и листья. Кружил по одному и тому же месту, топал и ворчал, выискивая своё сокровище.
Наконец, он нашёл его.
Его лицо, с широкой, счастливой улыбкой до ушей, появилось в переплетении стеблей. Он вышел из зарослей прижимая Амулет к груди и наконец смог рассмотреть его.
- Вещь! - он провёл по кристаллу рукой и стал разглядывать хитрое плетение золотой цепочки.
Вдруг он обнаружил, что оправа Амулета не цельная, её можно было вращать, держась за крохотную ручку, увенчанную бриллиантом.
Побрякушечник почесал затылок в раздумьях, и стал крутить оправой туда-сюда. Это у него не очень получилось - Амулет был для него слишком большим.
Он поставил его на землю и, взявшись за ручку, сделал один большой оборот оправы.
Тут же большой чёрный джип, припаркованный у здания, подпрыгнул, перевернулся в воздухе и приземлившись на асфальт, превратился в отделанную золотом колесницу с парой гнедых лошадей в упряжке. Лошади зафыркали и стали щипать траву на газоне.
Глаза побрякушечника округлились. Он вернул оправу в прежнее положение.
Колесница снова подпрыгнула и, перевернувшись в воздухе, превратилась в бульдозер, который бухнулся на дорогу с тяжёлым металлическим лязгом.
Минка нахмурился. Он крутанул оправу ещё один раз. Бульдозер подлетел в воздух, и превратился на этот раз в пожарную машину. Мигалки на ней заработали и начала гудеть сирена. Это был самый ужасный звук на свете, он приводил всех этворов в животный ужас. Минка съёжился от страха и быстро крутанул оправу Амулета назад.
Пожарная машина тут же превратилась в гоночный болид. Минка потряс головой. Схватился за ручку - поворот.
Гоночная машина обернулась в танк.
Танк - в машину для сбора мусора, настоящую сокровищницу - столько полезных и нужных вещей можно было найти в ней!
Но Минка хотел вернуть джип на своё место, чтобы не вызывать ни проблем, ни подозрений. Поэтому он крутанул оправу Амулета снова.
Грянул гром. Молния пронзила мусорную машину и превратила её в кучу пепла. Пот выступил у него на лбу. Минка посмотрел по сторонам. Никто не видел, что это сделал именно он.
Но оставлять дело так было никак нельзя. Он взялся за ручку оправы Амулета и с силой повернул её против часовой стрелки. И вот кучка пепла превратилась в джип. Тот самый, что стоял перед зданием всего минуту назад. Правда на этот раз он стал розовым и был раскрашен со всех сторон крупными красными яблоками.
Минка облегченно выдохнул. Опасность миновала.
Он нашёл свой мешок, сделанный из носка, положил в него Амулет и довольно бормоча удалился восвояси.
И в эту же секунду из здания вышел владелец машины, который замер от ужаса, увидев новый дизайн своего драгоценного автомобиля. Оправившись от первого шока он стал бегать вокруг него кругами. Изо рта мужчины вылетали нечленораздельные, беспомощные звуки. Он чуть не плакал.
Но Минка не мог этого видеть. Он уже был далеко отсюда.
3.
Школа Уны была украшена перед Хэллоуином. Это было старинное красивое здание, построенное из бурого кирпича.
Сотни школьников со всех сторон направлялись к парадному входу, приветствуя друг друга.
Уна и Стивен припарковались напротив. Отец помог Уне выйти из машины и повёл её за руку к входу. Мэриэнн оказалась права. Вся храбрость Уны улетучилась, как только она покинула дом, и сейчас она чувствовала себя испуганно и неуверенно.
- Ты мне помашешь? - спросила она отца так, будто они расстаются навечно.
- Конечно, - он ответил автоматически, даже не глядя на неё.
Она заметила, что он нервничал не меньше её. Но почему?
Стивен увидел директора школы, стоящего у дверей и приветствующего школьников. Это был невысокий лысый господин с короткими чёрными усами и острыми глазами. Мисс Батори, худая высокая женщина в длинном платье с седыми волосами собранными в тугой узел, стояла позади него и критически оглядывала каждого ребёнка, так будто это был не школьник, а террорист.
- Уна, - сказал Стивен дочери, когда они поднялись на крыльцо. - Поздоровайся с господином Фурнье.
Директор школы был далеко не улыбчивым типом. По крайней мере для Стивена и его семьи.
- Доброе утро, господин Пьяр, - поздоровался он сухо.
- Как ваши дела? - Стивен обращался к нему с таким благоговением, будто сам учился здесь.
Директор осмотрел его с головы до ног и только потом ответил:
- Должен ли я напоминать вам, господин Пьяр, что делаю вам большое одолжение? Обычно мы не зачисляем детей в середине учебного года. Я делаю это только потому что ваш начальник очень помогает нашей школе. В противном случае, мы бы даже не стали это обсуждать с вами. Прошу вас помнить об этом, - он проговорил это так, будто Стивен был самым последним двоечником в его школе.
И отец Уны кивал ему в ответ так, словно признавал все свои провинности и глубоко раскаивался в содеянном.
- Как я уже упоминал ранее, - продолжил Фурнье, - наша школа сильно отличается от остальных. Мы не сюсюкаемся с учениками. Никаких глупостей вроде наклеек и звёздочек. Мы ожидаем от учеников старание и превосходную успеваемость. Предельную концентрацию внимания и послушание.
Директор строго посмотрел на Уну. Она сразу же захотела убежать. Слова "Концентрация внимания" и "Послушание" звенели холодным металлом в её ушах.
- Мы очень серьёзно относимся к нашим правилам, господин Пьяр, - продолжил директор. - Именно поэтому мы входим в тройку лучших школ страны.
Уна взглянула на мисс Батори, губы которой были плотно сомкнуты даже когда она приветственно кивала ученикам.
"Наверное в этой школе вообще нельзя улыбаться?" - подумала Уна.
- Здесь учатся лучшие из лучших. Если ваша дочь не будет успевать, если наши правила будут чересчур строгими для неё, то вам нужно будет подумать о поиске нового учебного заведения. И чем раньше, тем лучше.
Уна сжала руку Стивена.
- Да, да, - пробормотал её отец. - Я всё понимаю. Не думаю, что с нашей дочерью у вас будут какие-то проблемы. Она у нас умница, да? - он с натужной улыбкой посмотрел на дочь.
- Посмотрим, - директор школы бросил в сторону Уны короткий взгляд, от которого она аж съёжилась.
Отец подвёл Уну к дверям и присел перед ней:
- Не обращай внимания. От так скорее всего говорит каждому новичку. Всё будет хорошо.
Уна попыталась улыбнуться, но у неё это плохо получилось. Директор школы сумел её порядочно напугать, а голос отца звучал совсем не убедительно.
- Ну что, ты готова? - спросил Стивен.
- Я не знаю, - она не хотела, чтобы он уходил.
Мисс Батори повернула к ним свой острый нос.
- Не загораживайте проход.
- Ладно. Мне надо бежать. Мама заберёт тебя после школы.
Уна обняла его и пошла к двери. Она остановилась прямо перед тем, как зайти внутрь и обернулась. Она посмотрела на отца, ожидая, что он помашет ей. Но он уже снова говорил по телефону. Явно нервничал и жестикулировал.
"Опять что-то случилось" - вздохнула Уна и зашла в школу.
4.
Грей шёл по улице города, думая о своём задании. Его брови были сдвинуты, лицо было серьёзно. Он пытался найти решение проблемы, с которой столкнулся, как только достиг оживлённых кварталов Мидбурга.
Ни одна из улиц не была ему знакома, хотя он родился в этом городе. По-крайней мере, он думал, что это было так.
Он никак не ожидал, что город окажется настолько огромным. Его размеры просто потрясали мальчика.
И всё вокруг было другим. Незнакомым и странным.
Здания были намного выше, автомобилей на улицах было больше, чем пешеходов, и выглядели эти машины совершенно по-разному, но в большинстве своём очень и очень пугающе. От них было столько шума, что можно было оглохнуть.
Магазины стали огромными, в них даже страшно было заходить.
Люди, их чудная одежда и причёски вызывали оторопь. Мужчины по большей части не носили головных уборов, а женщины либо ходили полуголыми, либо одевались как мужчины.
- Никакой солидности, - пробормотал он, поправляя на своей голове кепку.
Но что было особенно интересно, все вокруг - и мужчины, и женщины, и даже дети, производили какие-то странные манипуляции.
Часто они разговаривали сами собой. При этом делали это или отрешённо посматривая по сторонам, или приложив к уху какую-то странную дощечку. А иногда они смотрели на такие дощечки, будто они им что-то показывали.
Многие люди были обмотаны проводами. Кто-то прикрывал уши заглушками с проводами и без, хотя на улице не было холодно.
Иногда люди передвигались по улице на каких-то странных приспособлениях. У кого-то ботинки были с колесами и они катились на них по улице, как на коньках, а кто-то перемещался на коротких досках с колёсиками. Причём, так быстро, что Грей вряд ли бы смог угнаться за ними.
Мальчик проходил мимо окон ресторанов и кофеен и с удивлением смотрел на женщин и даже мужчин, которые сосредоточенно барабанили пальцами по серебристым подставкам на столах словно они были машинистками. Грей специально понаблюдал за такими людьми и решил, что возможно серебристые подставки это такие пишущие машинки, хоть и очень необычные. Но если это пишущие машинки, то почему все эти люди печатают в ресторанах, а не в конторах? Это никак не укладывалось в его голове.
Многие из этих странных вещей, которыми пользовались люди, встречались ему в Тёмном Мире, но обитатели подземелий применяли их совсем по другому назначению. Потому что знать не знали для чего они нужны.
Только гномы, единственные из всех этворов, не говоря уж про хелионов, хорошо разбирались, как действует большинство человеческих приспособлений. И стоило только появиться в Тёмном мире той или иной диковине из города, как тут же объявлялся какой-нибудь важный гном, внимательно её осматривал и, если она ему нравилась, покупал, изрядно поторговавшись перед этим, после чего тут же утаскивал непонятную штуковину к себе в селение.
Гномы испокон веков селились отдельно, прорубая штольни в породе и обустраивая там свои городки. Большинство из них жили в дальних краях, а те гномы, что обитали неподалёку от Мидбурга, платили Мороку дань.
Вообще, гномы были самыми независимыми из всех нелюдей.
Говорят, они даже не боялись выходить в город и контактировать с людьми. Чаще всего те принимали их за своих. Поэтому гномы переняли и некоторые обычаи людей.
Другими словами, будь Грей представителем этого уважаемого племени, он бы возможно не так удивлялся всему, что он увидел сегодня, и чувствовал бы себя гораздо увереннее.
Мальчик продолжил свои наблюдения за людьми.
Кое-кто из них ходил в рваной одежде, настолько рваной, что коленки вываливались из штанин. Особенно странно было видеть таких персонажей, когда они, вместо того, чтобы купить себе новые брюки, покупали одежду для своих собак и одевали их, словно те были детьми.
А ещё мужчины носили украшения как женщины, а некоторые женщины были очень коротко острижены, но не потому что у них были вши или они перенесли какую-то болезнь, похоже, они специально избавлялись от волос. Может быть они жалели денег на мыло? "Для чего иначе человек может быть обрит налысо?" - недоумевал мальчик.
Ещё одна странность, которую Грей никак не мог понять - очень многие люди имея прекрасное зрение носили чёрные очки, словно они были слепые. Как это можно было объяснить, он совершенно не понимал.
И вообще, большинство людей в городе вели себя так, как будто не имели никакого понятия о приличиях. Кричали, размахивали руками, громко смеялись.
Ничего подобного Грей прежде не видел.
Прожив много лет в Тёмном Мире, населённом всевозможными тварями, многие из которых очень жестоки и опасны, Грей, тем не менее, в подземельях чувствовал себя гораздо комфортнее.
И надо сказать, мальчик считал себя гораздо нормальнее всех тех людей, что окружали его на улице, но как ни странно прохожие, в особенности дети, с удивлением разглядывали его, будто это он был странным, а не они.
Грей старался делать вид, что не замечает этого внимания и просто проходил мимо.
Над улицей с шумом пролетела странная машина, над крышей которой быстро крутились две палки. Грохотало так, что загудели стены домов. Пешеходы же не обратили на это никакого внимания, только Грей вздрогнул и присел от неожиданности. Кто-то из прохожих засмеялся, увидев его реакцию. На него тыкали пальцами. Он покраснел и поспешил свернуть с улицы, скрываясь во дворах от насмешливых взглядов.
Он видел прежде воздушные шары, дирижабли и даже самолёты, но с такой штуковиной столкнулся впервые.
"Они смотрят на меня, как на сумасшедшего", - думал он, сворачивая в очередной безлюдный проулок.
Когда Грей обещал Мороку, что он поможет в поисках Амулета, он рассчитывал, что они с Пустом поделят город на две части и каждый будет заниматься поискали в отведённом ему районе. Грей был уверен, что эти поиски займут не более одного дня. Как же он ошибался! Уже после первых часов, проведённых в разведке, он понял, что ему даже месяца не хватит на то, чтобы отыскать Амулет в бесчисленных городских кварталах.
Он мог надеяться только на удачу. Может быть кто-то видел Амулет или хотя бы слышал о нём.
Грей исследовал переулок за зданием, где когда-то размещался маленький ресторан. Мальчик бегло осмотрел его, быстро определил, что никто из подданных Морока здесь не живёт, и уже было собрался возвращаться на улицу, как вдруг позади него поднялся ветер.
Грей оглянулся. Небольшой вихрь закрутил пыль и мусор, сформировав голову Индрика, главного министра Морока. Грей тот час же поклонился:
- Ваше Сиятельство.
- Есть какие-нибудь новости? - недовольно спросил Индрик.
- Пока нет, - честно ответил Грей.
- Торопись!
- Слушаюсь, Ваше Сиятельство.
Вихрь прекратился, мусор разлетелся по проулку, пыль быстро осела. Грей подумал, что несмотря на то, что он получил некоторую свободу, он постоянно находится под наблюдением, и если будет нужно, Морок его найдёт в любую минуту.
Он продолжил поиски.
У мусорного контейнера за магазинчиком он разговорился с одной вороной. Все вороны - птицы умные, некоторые из них даже знают человеческий язык, хоть и скрывают это. Таких ворон можно определить по насмешливому взгляду и отсутствию страха перед человеком. Эта ворона была именно такой.
Грей знал определённые слова, после которых любая птица вступала с ним в разговор. Но эта ворона заговорила сама.
- Ш-што смотр-ришь? - она стукнула клювом по крышке мусорного контейнера и оглядела его с головы до ног.
- Я Грей, слуга Морока, - поклонился Грей.
- Многих лет владыке. Я Сильва. Ш-што ты делаешь в гор-роде?
- Я ищу золотой медальон с большим голубым кристаллом на золотой цепочке, - сказал Грей. - Это невероятно ценная вещь. Морок обещал щедрую награду тому, кто его найдёт.
- Ценн-ная, говор-ришь, - Сильва задумалась.
Вороны, сороки и галки любили собирать блестящие вещи. Но ещё больше они любили хвастаться своим находками друг перед другом. Грей рассудил, что если кто-то из пернатых раздобудет такую красивую штукенцию, то каждая ворона в городе будет об этом знать.
- А ш-што даёт Мор-рок в нагр-раду?
- Золотые монеты, бусы и копчёных крыс, - тут же соврал Грей.
- Много?
- Очень. Амулет ему подарила бабушка, ради него он не пожалеет ни бус, ни монет.
- Кар-рашо. Спрош-шу, - кивнула ворона.
Возвратившись на улицу, Грей вдруг попал под ураганный порыв ветра, опрокинувший несколько прохожих и сорвавший крышу с одного из зданий. Жестяная кровля стала биться на ветру, издавая демонические звуки. Припаркованные у обочин автомобили истошно заверещали, задвигались и, казалось, вот-вот должны были перевернуться.
Порыв ветра сорвал его кепку. Она поскакала по улице и быстро исчезла среди туч мусора и пыли, которые поднял этот внезапный ураган. Грей погнался было за ней, но догнать её было уже совершенно невозможно.
Ветер стал яростно плеваться дождём и снегом. Он мгновенно пронизывал до нитки и сбивал с ног. Грей схватился за ближайший фонарь, чтобы его не унесло. Улица посерела от поднявшейся пыли. Казалось тучи опустились до самого асфальта. Ветер выл словно обезумел от ярости. В глаза летел песок и колкий снег. Грей зажмурился.
Ураган продолжался буквально несколько секунд. Вдруг ветер стих, облака на небе расступились, и снова засияло солнце.
Грей открыл глаза и огляделся по сторонам. Облака над головой быстро расступались. Он поёжился, застегнул свой пиджак и не надеясь уже отыскать свою кепку отправился на обследование очередного проулка.
Здесь он решил проверить, как работает кусочек цепочки от Амулета. Он достал его из кармана и положил на ладонь. Ничего не произошло. Обрывок золотой цепи лежал не шелохнувшись.
- Хорошо, - сам себе сказал Грей и продолжил своё путешествие.
5.
Первый день Уны в школе не был простым.
Господин Фурнье обещал, что будет тяжело, но она не предполагала, что это будет настолько трудно. Она сидела в классе одна, когда все уже вышли на очередную перемену, и смотрела на свою первую оценку, полученную от мисс Батори.
Учительница, казалось вырезала на странице двойку кровью:
"УЖАСНО! СРОЧНО ПОДТЯНУТЬ МАТЕРИАЛ!!!!!"
Красные чернила расплывались в её глазах от слёз обиды. Но даже не двойка так огорчала Уну, пять восклицательных знаков были обиднее всего.
Уна положила тетрадку в свой рюкзак и вышла из класса.
Она шла по коридорам школы, среди сотен детей, которые хорошо знали друг друга. Они разговаривали, кричали, смеялись. Никто из них не обращал на неё внимания. В её ушах звенели обещания отца директору школы, что с ней не будет никаких проблем, и к горлу подступали слёзы.
Ей казалось, что её завтра же с позором выгонят отсюда.
Она представляла как мисс Батори выстроит всех учеников на площади перед входом в школу и под грозным взглядом директора Уну проведут перед всеми. Она прямо видела, как рыдая проходит перед ними, чтобы никогда больше не вернуться сюда. И все без исключения дети смеются над ней.
- У нас учатся только лучшие из лучших! - Голос Фурнье, усиленный микрофонами, установленными на трибуне, с которой он выступал в её воображении, разносился по округе. - Уна Пьяр не достойна учиться здесь!
Улюлюканье сотен голосов и аплодисменты завершали его речь.
Остаток дня не был лучше.
На уроке физкультуры во время игры в волейбол ей попали в голову мячом. Причём, дважды. Оба раза она падала на площадку, больно ударившись об пол.
- Ну, и что ты расселась? - недовольно прикрикивал тренер. - Может тебе скорую вызвать? Подъём, подъём. Работаем!
Она была готова расплакаться, но не хотела показывать свою слабость и стать объектом насмешек. Только после урока, дождавшись, когда все уйдут из раздевалки, она немного всплакнула.
В столовой она обедала одна. Никто не хотел садиться с ней рядом. Да она и сама не хотела, чтобы к ней кто-то сейчас подходил.
Было ужасно одиноко и грустно.
После физкультуры у неё весь день болела голова. Она ещё хуже стала соображать и практически не понимала новый материал. Однако ей повезло, проверочных работ больше не было.
Сколько раз до этого, узнав, что они переезжают в другой город, она представляла свою новую школу. Она мечтала, что дети будут ей рады, что им будет интересно узнать про её родной город, о её друзьях, которых она оставила дома. Она была уверена, что они захотят с ней дружить.
Уна совершенно не была готова к тому равнодушию, что встретила здесь. Никто даже не спросил, как её зовут. Её одноклассники как будто не замечали её. А ведь, когда она вернётся домой её мама и папа будут спрашивать, как прошёл день, всё ли было хорошо. И ей придётся врать, что всё замечательно, потому что правду она говорить не хотела. У них итак полно забот без её проблем.
6.
Уна не могла знать, что этот день не задался у всех членов её семьи.
Фердинанд, эксцентричный архитектор с крутым нравом, владелец компании, где теперь работал отец Уны, орал на Стивена в течение тридцати минут перед всеми его коллегами, выстроенными в ряд и выслушивающими его тирады с опущенными головами.
Каждый раз, когда Фердинанд устраивал взбучку кому-либо из сотрудников, его лицо наливалось помидорным соком и его курчавые волосы вздымались от напряжения, что придавало ему очень комичный вид. Однако никто в компании Стивена даже не думал смеяться.
Опять что-то случилось.
И совсем даже не по вине Стивена.
Что случилось, было уже не важно. Давно не важно. Но Фердинанд нашёл того, на ком он мог сорвать свой гнев, чем сейчас с удовольствием занимался. Из пространной тирады, перемешанной с криком можно было понять, что отец Уны поставил репутацию компании под угрозу. Его проступок был сравним разве что со сбросом ядерной бомбы на Хиросиму или с эпидемией бубонной чумы. И именно он был тем злодеем, который был ответственен за непоправимый ущерб, нанесённый компании.
- Здесь работают только лучшие из лучших! - кричал Фердинанд. - Люди ждут такую работу годами! Они готовы целовать стены, приходя в офис. - Он картинно воздел руки к небу. - Вы же! Вы! С таким отношением к работе, господин Пьяр, вы не достойны работать здесь!
Стоит заметить, что неприятная ситуация была предотвращена задолго до того, как могло случиться что-то непоправимое, но это не спасло Стивена от разноса его начальника.
И вот, стоя перед ним и всей компанией, взрослый и далеко не глупый человек выслушивал обвинения в свой адрес и думал о том, что он очень хотел бы сейчас стать маленьким мальчиком и провести этот день с Уной в школе.
"Было бы так классно", - думал он.
А Фердинанд всё больше и больше распалялся. Он бросался в своих подчинённых дыроколами и степлерами, всем тем, что мог найти на столе. И все беспрекословно слушали.
- Вы все клопы! Дешёвые тараканы! Только знаете, что пьёте мою кровь! - не унимался Рэндольф. - Я вас кормлю. Я плачу вам бешеные деньги. И чем? Чем вы отплачиваете мне?
И он снова принимался за Стивена.
Отцу Уны особенно обидно было видеть в глазах его коллег облегчение от того, что сегодня именно он стал козлом отпущения. Даже после трёх месяцев работы в компании, он до сих пор считался новичком и многие его недолюбливали, о чём он прекрасно знал.
Он также знал, что никто и никогда не заступится за него.
Да это и не имело смысла, ведь он был взрослым человеком, а это значит, что он должен был уметь сам постоять за себя.
А как раз этого он сделать и не мог.
И поэтому стоял и покорно выслушивал гневные тирады шефа, даже если это было оскорбительно для него и очень, очень неприятно.
И если раньше, он бы просто высказал ему всё, что он думает, и с высоко поднятой головой ушёл бы с работы, как делал не раз в своей жизни, однако сегодня он не мог себе этого позволить.
Он не мог подвести свою семью.
- Я приношу свои извинения, - склонив голову, проговорил он. - Я виноват. Больше такого не повторится.
После того, как глава компании успокоился, Стивен вернулся на своё рабочее место и обнаружил там записку:
"Я НЕ ДОСТОИН РАБОТАТЬ ЗДЕСЬ".
Стивен скомкал её и посмотрел по сторонам. Его коллеги тихонько хихикали по углам. Среди них был и Стенли, высокий статный менеджер, правая рука Фердинанда, который больше всех недолюбливал Стивена. Скорее всего именно он и был автором записки.
Это не было школой, и Стенли с его друзьями не были местечковыми хулиганами, которые донимали его. Это была взрослая жизнь, с её ежедневными вызовами. Во взрослой жизни практически не бывает ситуаций, когда ты идёшь и разукрашиваешь физиономию своему обидчику. Чаще ты просто проглатываешь обиду и живешь дальше.