Андреев Андрей Ака-Арыкъ : другие произведения.

Том Ii, Реверс, глава десятая

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  [Предыдущая глава]
  [Глава десятая] Колесо
  
  [1]
  
  2423 год от Разделения
  Квинта Сущего (приблизительно)
  
  Двигаться осторожно, приближаться к месту медленными кругами? Нет, Гелла шла по прямой. Была переполнена силой, и та - серой сумрачной дымкой вокруг. Дымка ей нашептала, что впереди глубокий провал, шахта колодца, увитая медузосветами изнутри. Станут ли помехой? Нет, не должны, не та у них сила. Гелла высвободила алмазную нить, спустила кончик с пальца. Дымка продолжала нашёптывать, показала тот цвет, которым наливаются с приближением бесформенной медузосветы - красный.
  
  Воительница на краю колодца, бросает взгляд вниз, вбирает за мгновение всю необходимую информацию. Изнутри колодец будто горит - медузосветы пульсируют светом тревоги. Жертвы предупреждены, понятно. Но имеет ли это значение? Нет, ни малейшего.
  
  Гелла вонзает нить в один из медузосветов у ног, проникает в структуру, перестраивает под себя - теперь и вокруг него тоже серая дымка. Воительница берёт, как верёвку, перехватывает, начинает спускаться, упираясь ногами в полукруг стены. Появляются миниатюрные ра-мы, выполнены в виде насекомых, бабочек, ос и стрекоз, но не вмешиваются, лишь наблюдают. Она, тем не менее, отмахивается, режет нитью, и в суете этой едва не пропускает первую из атак. Которая могла бы оказаться и последней. Но серая дымка меняет тело, уводит из-под удара, и шелестом имя, шепчет на ухо:
  
  - Аристарх.
  
  Он на стене, на вертикальной поверхности, движется по ней, как по горизонтальной. Практически весь из металла, и эларий, очевидно, не только в руках, но и в ногах. То, что ударило из рук, было смешанным заклинанием, вырвалось ярким белым лучом, и там, где секунду назад находилась бесформенная, теперь пролом. За проломом же проплавленный ход вплоть до поверхности, как если бы прогрыз огненный червь.
  
  - Убей его... - приказывает дымка, - забери жизнь...
  
  Слышит Гелла это уже на той стороне, где и Аристарх, перенесена силой. И так же, как и он, стоит перпендикулярно по отношению к уходящему вниз стволу колодца. Его держат те заклинания, что запомнил эларий; её держит серое, идёт от Дыры по каналу, подобному пуповине. На доли мгновения пауза, а потом начинается танец, стремительный танец боя. Плоскость при этом постоянно меняется: вот бег и прыжки вдоль стены, вот на одном из мостиков, вот снова стена, но уже с другой стороны. Руки Аристарха при этом то сдвоенный скорострел, то лучемёт и огнемёт вместе, то сдвоенный раструб под яд. Медузосветы вокруг плавятся, просыпаются вниз ледяной пылью, извиваются, разъеденные кислотой. Лучи света от них во все стороны, спектр полностью, и даже, кажется, за его гранью. Гелла по большей части в защите, уворачивается, и атака только одна - дотянуться до шеи мехоморфа алмазной нитью, срезать голову.
  
  - Ш-ш-ш... - шипит.
  
  А в какой-то момент появился и некромант, вылетел на полусфере. В какой именно, Гелла не успела заметить. Серое прошептало, назвало имя:
  
  - Самшит.
  
  Тот же свёл четыре своих деревянных руки, со скрипом переплёл пальцы, сказал:
  
  - Вот и ты, Диссонанс, пришёл. Ну, посмотрим, посмотрим, устоишь ли против Гармонии.
  
  То, что воительница и мехоморф в это время сражались, перетекали со стены на стену, некроманта словно бы и не касалось. Как если бы находился не на физическом плане, а на эфирном; исследовал, не торопясь, отпечаток, разворачивал галереями.
  
  - Убей его... - прошелестела дымка, подтолкнула, - забери жизнь...
  
  Не прекращая боя с Аристархом, по-прежнему в нём, Гелла попробовала дотянуться и до Самшита, протянула незримое серое щупальце. Покачнувшись на полусфере лётного блока, тот сумел уклониться, затем сумел ухватить, дёрнул. На деревянном предплечье разгорелось зелёное, знак в виде полузакрытого глаза.
  
  - Вниз, деточка, вниз... - донеслось из-под костяного шлема.
  
  Гелла почувствовала, как пропускает в стремительном танце боя несколько важных па, затем по касательной луч Аристарха, яркая вспышка боли. И такая же вспышка, когда низринулась, минуя мосты, на самое дно колодца, ударилась о конструкции, некоторые даже сминая. Тем не менее она выжила, поднялась - серое берегло. Нашептало разговор жертв, занявших место наверху, на одном из мостиков:
  
  - Ты посмотри, до чего крепкая! Клянусь жаром драконьего пламени, не разбилась! - Аристарх.
  
  - Ничего, сейчас мы её градом попотчуем... - Самшит.
  
  Теперь некромант руки раскинул, и с жестом этим вдоль всего ствола шахты открылись ячейки, из них появились унизанные шипами оболочки кристальных ежей. Пустые на физическом уровне, мёртвые, но заполненные на эфирном - сущностями. И точно, шипастым градом обрушились вниз.
  
  Гелла поднимается, использует плети медузосветов, использует платформы. И чем выше, тем меньше в ней человеческого: серая дымка уже не вокруг - внутри, проникает в каждое тело. Пока воительница её контролирует, всё ещё контролирует, но уже скоро контроль потеряет. До того Гелла брала из пуповины, теперь пуповина берёт из неё, и когда высосет полностью, освободит оболочку, то заполнит чем-то своим. Некой высшей степенью бесформы, похоже, её эталоном. То есть почти то же самое, как и с кристальными ежами, что падают градом.
  
  Бесформенная поднимается. Ощущение такое, будто бы состоит из силы полностью, свободное и неостановимое серое пламя. И раз уж так получилось, раз шагнула за край, пересекла ту черту, которую пересекать не стоило, не следует ли воспользоваться? И она уже не просто отводит шипастые оболочки, она их крушит, обращает осколками. Осколки же собирает и гонит вверх, вверх, раскручивает через серую дымку вихрем.
  
  Жертвы понимают - что-то пошло не так, сбилось, но понимают поздно. Самшит пытается остановить, обратить заклинание, и почти получается, но затем удар, затем напор силы, и деревянные руки сгорают. А Гелла уже рядом с некромантом, прячется за осколками, как за пологом невидимости. Дотягивается в долгом, подобном полёту, прыжке до э-нейронита, который кристаллом из гнезда на пояснице, выхватывает и перестраивает за долю мгновения в стилет. Метким броском пробивает затем броню псевдоплоти, отправляет в самостоятельное движение по телу, движение разрушительное.
  
  - Ш-ш-ш...- шелест Геллы, шелест серого через неё, - первый...
  
  Должен бы корчиться, должен страдать, ибо в Дыру и навечно, но из-под костяного шлема спокойное:
  
  - Ну, наконец-то...
  
  После он падает, смерть забирает, вместе с ним сыплются вниз и целые оболочки ежей, и осколки. Гелле не нравится, как прозвучали слова, несут в себе что-то неправильное. Но раздумывать некогда - бой продолжается, стремительный его танец не завершён.
  
  Закончив прыжок, Гелла попала точно на край платформы, присела на корточки. Осмотрелась - где Аристарх? Почему нет лучей, нет огня, холода, яда? Бросила заклинание поиска, обнаружила, но не поверила: мехоморф уходил. Вверх вдоль ствола шахты, шагами назад, лицом же к воительнице, и предельно внимательный взгляд из-под маски. Струсил? Нет, такого не могло быть, не вязалось с узором. Их, узоры жертв, Гелла успела уже изучить - одно из особых умений бесформенных. Откуда и знание: Аристарх должен был сражаться, и до последнего. Попытаться отомстить за товарища, причём сразу же, яростным выпадом, и в попытке этой погибнуть. То есть ещё одна странность, уже вторая по счёту, если вспомнить предсмертные слова некроманта. И беспокойство воительницы стало сильнее.
  - Не дай ему уйти, - поторопила сумрачная дымка, - забери жизнь...
  
  Гелле хотелось подумать, понять, разобраться, но контроль уходил, место его занимала сила. Воительницу подняло, перебросило со стены на стену, погнало вверх. Тонкости теперь, в этом состоянии, не имели значения, важен был лишь результат. Настигла бесформенная мехоморфа почти у самого выхода из колодца, прошипела:
  
  - Сражайся, трус!..
  
  Он не ответил, только всё дальше назад, и когда танец боя начался снова, вела в нём, нападала уже Гелла. Аристарх отступал, весь свой эларий перевёл на защиту, и держался, держался, держался. И только когда прорвалась, когда отсекла наконец голову, разделила продольным разрезом на части, Гелла поняла: нет, он не струсил, он тянул время. Беспокойство усилилось, переросло в уверенность - что-то не так, идёт неверным путём. Но серое влекло дальше, тянуло, серое посчитало:
  
  - Второй.
  
  После Гелла спустилась, отыскала саркофаг третьей из жертв, разрушила. И был крик, полный ярости крик, ибо тот оказался пустым, не упал на ладонь узор жизни. Дымка рванула, потащила назад, подняла из колодца. Гелла увидела новое направление, сразу же побежала. И быстрее, быстрее! Эти двое тянули время намеренно, а значит то дорого. Третью из жертв не просто важно было убить - важно было убить вовремя.
  
  [2]
  
  2423 год от Разделения
  Квинта Сущего (приблизительно)
  
  Трое поглощены спором, лихорадочными поисками решения, когда появляется саламандра. Первой новое лицо в контрольной комнате замечает Сталайна, вскрикивает:
  
  - Гедда, ты?!..
  
  Ментальный и опорный маг оборачиваются, и тут же через руку на плечо образована связка. Фафф предупреждает ментально, дублирует голосом:
  
  - Стой на месте, не двигайся.
  
  - Не буду, - обещает воительница.
  
  Лицо её, как и обычно, непроницаемо, по эластичному костюму прорехи, а над плечом огонёк в искрах, не иначе как огненная саламандра.
  
  - Связи с Авангаром не чувствую, - продолжает Фафф, - что уже хорошо. Ты от него оторвалась? Но как тогда смогла выжить?
  
  - Я не Гедда. Хотя она тоже жива и тебя слышит. Здесь, в этом теле, нас двое.
  
  - Тогда назовись, - Фафф скорее просит, чем требует.
  
  Как и ответ тоже скорее мягкий, чем резкий:
  
  - Моё имя для пользы процесса вы знать не должны. Да и долго было бы объяснять, кто я на самом деле. А время сейчас бесценно.
  
  - Так ты нам друг? - спрашивает Аиртон.
  
  - Друг.
  
  - Может, подскажешь тогда, для чего вот этот ящик? - Сталайна показывает.
  
  Страха по отношению к саламандре (или кто она там?) целительница, как ни странно, не испытывает. Чувствует - так и надо, всё идёт правильно.
  
  - Да, это место под мой ключ, - звучит в ответ, - позволите его применить?
  
  Фафф отправляет ментальный импульс к информателле, дублирует голосом:
  
  - Система, запрос на модель ситуации, запрос на ответ. Коды стандартные: 'разрешить', 'отказать'.
  
  На мгновение вокруг стрекозы синяя аура, затем ответ, и развёрнутый, а не одним словом:
  
  - Звено признано подходящим. В ином случае звено не получило бы доступа. Так необходимая цепочка будет образована: Сущее - Эфир - Астрал - Ментал - Элементал. Уточнение: звено с обозначением 'Фафф' будет задействовано дважды. В это же звено должен быть помещён итоговый ключ. Это же звено должно быть портировано.
  
  - Чего-чего?.. - ответ выводит Фаффа из равновесия, лишает обычной для ментального мага холодности, и вопрос скорее не его, а Гибриза.
  
  Стрекоза повторяет ответ, но теперь как и просили, одним словом:
  
  - Разрешить.
  
  Понимая, что пора брать инициативу в свои руки, а то дело может дойти и до стычки, Сталайна командует:
  
  - Отходим, ребята, отходим, не будем мешать.
  
  Связка разделена, но отступают Аиртон и Фафф всё равно неохотно, напряжены.
  
  - Спасибо, - благодарит саламандра.
  
  К коробу она подходит настолько стремительно, что кажется, будто перетекает, погружает руку в одну из прорех костюма, а затем - в тело, извлекает комок элария. Кладёт тот в распахнутый зёв механизма, переводит рычаг. И как только ключ достигает структур клетки, от системы ответ:
  
  - Внимание, второй уровень активации пройден! Начата подготовка к телепортации. Окно через десять секунд... Окно через девять секунд... - и так далее, по секундам.
  
  - Если телепортация, - самообладание к Фаффу вернулось, спрашивает спокойно, - то хотелось бы знать, куда и зачем.
  
  - В Советград, - отвечает воительница, - передать Киму исходные данные для Высшего заклинания. Благодаря своей аномалии, сделать это можешь лишь ты.
  
  - Киму? - вклинивается Сталайна, - ты знаешь Кима?..
  
  Гедде не до ответа, как и Фаффу - переключились, с обычного диалога перешли на ментальный.
  
  - Да, теперь понял, - говорит контролёр после. - И времени действительно терять нельзя.
  
  - Так мне хоть кто-нибудь, хоть что-нибудь объяснит? - спрашивает Сталайна.
  
  - Прошу, помолчи, - говорит саламандра.
  
  - Ага, поняла.
  
  Над платформой меж тем лоскут синего, открывается телепорт.
  
  - Телепортационный канал подготовлен, - оповещает информателла, - точки сопряжены. Активная фаза не более трёх минут, потому просьба поторопиться.
  
  - Удачи, друг, - говорит Аиртон Фаффу, - заверши начатое.
  
  - А иначе и не смей возвращаться! - добавляет Сталайна, и, шутливо, кулачком в плечо.
  
  - И вам тоже удачи, - говорит Фафф, - продержитесь здесь.
  
  Затем входит в синее, мерцает там призраком, и лабиринт переносит.
  
  - 'Продержитесь'? - повторяет слово контролёра Сталайна, - о чём это он?
  
  - Сюда идёт Гелла, - отвечает воительница, - забрать мою жизнь. И заберёт, это предопределено.
  
  - Ну, начинается, - Сталайна поводит плечом, - а только, казалось бы, на лад пошло...
  
  - Вас, если не будете ей мешать, трогать не станет, - продолжает Гедда, - и в этом наш шанс. Пока буду сражаться, вы должны успеть уничтожить телепортационный модуль. После победы надо мной Гелла попытается перейти за Фаффом. Допустить этого ни в коем случае нельзя.
  
  - Понял, - кивает Аиртон, - и, думаю, если система поможет, то справлюсь за пару минут.
  
  - Разве не чувствуешь? - вскидывает голову саламандра, - системы больше нет, исчерпала себя с телепортацией.
  
  Аиртон и Сталайна смотрят одновременно вверх, где должна бы была парить стрекоза, и только теперь понимают, что той нет, пропала. Далее такой же одновременный взгляд вниз, и видят ту под ногами, на плитах пола.
  
  - Да, - говорит Аиртон, - в таком случае за пару минут не получится.
  
  - Но как же защита? - спрашивает Сталайна. - Почему не чувствуем искажения, ведь эпицентр же, высшая точка, и всё такое прочее.
  
  - Пик искажения пройден, - объясняет Гедда, - мы совсем уже близко от стандартных пространства и времени.
  
  - Нет, не согласен, - говорит Аиртон. - Либо от защиты ещё что-то осталось, либо искажений вообще нет. Иначе бы я видел в сером, а не так, как вижу сейчас.
  
  - Возможно, какая-то защита ещё и осталась, - пожимает плечами воительница, - и это хорошо, если так. Рассчитывать, тем не менее, следует лишь на свои силы. Так что поторопитесь, прошу вас, поторопитесь.
  
  Тут же по строению лабиринта удар, от него дрожь, как при толчке землетрясения. Шлюз раскрывает, разламывает, и в разлом видно своеобразный намёт, собранный из щелкунов. Вернее сказать, из того, что от щелкунов осталось.
  
  - Бегом, - Сталайна толкает Аиртона, - бегом!
  
  Ищут на складе, ищут вместе, собрав из двух простых заклинаний поиска комбинированное. Потому необходимое находят быстро: он - набор инструментов, она - набор накопителей.
  
  - Надеюсь, хоть что-то из этого ещё работает, - говорит Аиртон.
  
  - Ага, - кивает Сталайна, - и я тоже.
  
  Воительница тем временем перетекает от отсека с коробами к арке, занимает в той место. Далее вопрос внутрь себя:
  
  - Гедда, ты готова?
  
  И ответ изнутри:
  
  - Да.
  
  - Тогда передаю контроль тебе. Продержись как можно дольше.
  
  - Буду стараться, равная.
  
  Аиртон и Сталайна тем временем уже у телепортационного диска, и один натянул ремонтную перчатку, другая же возводит при помощи накопителей силовой барьер.
  
  - Ну, и древность... - вздыхает пустотник. - Но со схемами, кажется, ничего сложного, просто на параллель взято.
  
  - Ты уж постарайся, побыстрей постарайся, - говорит Сталайна, - потому что и с накопителями та же история - древность. А если прямо - дерьмо это, а не накопители, и хоть бы одну прямую атаку выдержали...
  
  - Хорошо, я постараюсь.
  
  Гелла входит не сразу: сначала в контрольную комнату вползает нечто серое, едва различимое, затем уже она, появляется на краю. И среда эта, серое, для бесформенной кажется необходимой, как необходима рыбе вода.
  
  - Выдержи, заклинаю, выдержи, - приговаривает Сталайна, когда серое по барьеру волной.
  
  И да, тот выдерживает, но лишь потому, кажется, что серое прошло вскользь, и далее всем устремлением, валом на саламандру. Вдоль же серого Гелла, с ускорением, будто вал ухватил, поднял и бросил.
  
  - Третья, - шипит бесформенная, вторит шипению свист нити, - не уйдёшь, не уйдёшь...
  
  Гедда делает под напором атак шаг назад, и ещё один, и ещё. Серое её облекает, пытается поглотить, но не в силах, не может - не позволяет искорка огненной саламандры.
  
  - Дерьмо, дерьмо, дерьмо! - причитает Сталайна, - ну, почему со мной всегда так!..
  
  Гелла и Гедда сражаются, двумя вихрями перемещаются по отсеку с коробами. В какой-то момент бесформенная собирает, концентрирует серое, а затем взрывает его. Контрольная комната при этом, казалось бы, должна быть уничтожена полностью, но нет, повреждения только в отсеке: вторая его половина исчезла, плиты пола обрывками, эдаким хлипким мостиком, за которым отвесный провал. За провалом же клетка, живой лабиринт, тянется вверх всплесками цитоплазмы.
  
  - Готово, - говорит Аиртон, счастливо пребывавший всё это время в мире своём и отдельном, мире механики, - модуль из строя выведен. Что будем делать дальше?
  
  Сталайна обхватила себя за плечи, следит за схваткой через зеркальное заклинание, брошенное на силовой барьер. Отвечает:
  
  - Ждать будем, что же ещё...
  
  Саламандра, сумевшая отвести удар взрыва, принять на защиту, вытолкнута на край мостика, балансирует. В тот момент, когда прилетает волос алмазной нити, перехватывает его; он же впивается, но не в силах разрезать, и саламандра наматывает на кулак. Гедда дёргает, тянет бесформенную к себе, готова вонзить иглу, в которую превратился указательный палец, убить тем же способом, каким убила Ксана. Гелла, однако, парирует, успела обернуть вокруг свободной руки серое, будто тонкой тканью вокруг. Далее танец боя на краешке, перетекают одна относительно другой в стремительных, невероятно стремительных па.
  
  - Может обнимешь, а? - бросает Сталайна Аиртону, когда тот становится рядом.
  
  - Да, я как раз собирался, - и, неулыбчивый, серьёзный обычно, он улыбается.
  
  Поворачивает целительницу к себе, заключает в объятья.
  
  - Не хочу умирать, - говорит она, - катись оно всё в Дыру, не хочу!..
  
  - Всё хорошо будет, - отзывается Аиртон, - вот увидишь. Не для того мы сюда летели, чтобы теперь умирать...
  
  Сильнее всё же оказывается бесформенная, пробивает серой своей рукой саламандру насквозь. Искрами разлетается оранжевая хаома, искрами же, россыпью, и огненная саламандра.
  
  - Завершено, - говорит Гелла, - жизни взяты.
  
  Снимает тело с руки, укладывает на мостик, и всё, что осталось - высвободить волос алмазной нити. И тут неожиданное, тут та часть узора, появления которой не предвидел никто. Гедда открывает глаза, говорит:
  
  - Новая цель.
  
  До того успела дотянуться до хозяина и понять, что он на грани, скоро умрёт. Но задачу свою, тем не менее, выполнит, эманации сдержит. Вот и она тоже должна выполнить, использовать те немногие секунды, что остались от жизни.
  
  - Нет, - шипит Гелла, - ты не можешь...
  
  Теперь уже саламандра вонзает в бесформенную руку, тянется к серому, и пусть то скользко и зыбко, и рьяно сопротивляется, ухватывает его.
  
  - Могу... - выдыхает.
  
  - Ш-ш-ах!.. - крик Геллы, крик серого через неё, крик Дыры.
  
  А затем обе воительницы летят вниз, к бурлению клетки, к протянувшимся щупальцам цитоплазмы.
  
  - Ну, и тварь же эта меченая, ну, и тварь... - шёпот Сталайны у края.
  
  После того, как убрали с Аиртоном барьер, после того, как подошли к мостику и посмотрели вниз. Там, внизу, нечто клубящееся, нечто змеящееся, со щупальцами и лоскутами кожи, многими и многими складками. При этом постоянно изменяется, искажается, из-за чего смотреть больно.
  
  - И не говори, - соглашается Аиртон.
  
  Клетка охватила простейшими, рвёт на части, вот только и ей, кажется, с эдакой грязью не совладать, не перестроить из бесформы в форму. Но нет, нет - справляется, превозмогает, и, быть может, для того и была она предназначена?
  
  - Ну, и куда мы, горемычные, теперь? - спрашивает Сталайна у Аиртона, когда проследили процесс полностью. Когда затем для верности подождали. А потом подождали ещё.
  
  - Для начала спустимся, - говорит он, - оставаться здесь небезопасно. А там будет видно.
  
  [3]
  
  2423 год от Разделения
  Квинта Сущего (приблизительно)
  
  Фафф был перемещён, был изменён. Через телепортацию система острова вложила в него необходимую магию, соединила с тем заклинанием, которое нужно было передать Киму. Оказался аномальный маг в довольно-таки большом проломе, и в том озерцом кровь, смятые в нечто единое тела и конструкции. Когда выбрался и поднялся на уровень предместий, то понял, кем след оставлен - одним из больших Хранителей, Цирцем или Утли. И самым страшным оказалось увидеть не обилие крови, не раздавленные тела, а Советград без Хранителей. Взгляд то и дело натыкался на пустоту, возвращался и возвращался к ней, а внутри мысль, нарастающим криком: 'Нет, неправильно, так не должно быть!' Хотелось убежать, умереть, исчезнуть, и если бы не вложенное заклинание, то Фафф вряд ли бы от того пролома, в котором появился, отошёл - скорее уж в него вернулся. А так шаг за шагом до проёма ворот, затем на остановившуюся скользящую ленту, ребристое её полотно. По ленте шаги уже вверх, долгие, пока не поднялся на высоту Третьего круга. Так Фафф вошёл в город, так Высшее заклинание людей приблизилось к своей завершающей фазе.
  
  Жители эвакуированы, бой ушёл выше, и на Третьем гнетущая, давящая тишина. Так ли было и в оставшихся позади предместьях? Да, кажется, так же. Но осознал это Фафф только теперь, на Третьем. И отметил про себя оперативность Совета, мысленно похвалил. Телепортация телепортацией, но переместить магополис, да ещё самый первый из них, самый главный - не шутки.
  
  Повсеместно силовые барьеры, и многие из них ещё действовали, чего нельзя было сказать о простых человекоподобных ме-гах, о боевых ра-мах: вместо первых - обломки, а вторые напоминали разорённые, пустые гнёзда. Будто бы чёрным гноем, линии обороны были облеплены рукоглавцами, и только то радовало, что твари мертвы. Хотя и на мёртвых последышей смотреть было противно.
  
  Фафф отыскал зазор в одной из линий, продвинулся дальше. Так и шёл, словно бы по лабиринту. Вскоре стал замечать вместе с разбитыми ме-гами и тела магзирателей. В основном попадались панцирники, реже латники, которых явно сбивали, выхватывали с высоты. В качестве следов от оружия ожоги лучей, целые наросты из перфопластинок, вздутия эфирных гранат. И ещё многое, многое. Особенно Фаффа поразило большое, размером с копьё, элариевое сверло, со сложным узором заклинаний внутри. Жертву сверло, похоже, превращало в живой винт, и винтом этим затем пробивались укрепления, пробивались стены, не говоря уж о том, если под винт попадал кто-либо живой. Вот только выдыхалось заклинание быстро. Или, по крайней мере, так было с тем сверлом, которое встретилось Фаффу. Красное, раскалённое, то торчало в одной из стен, зловеще гудело, и сложно было узнать тело в том, что от тела осталось.
  
  Оказались пусты и вторые врата, без Хранителей. Лишь обломки чёрного и обломки серого, маналита и камнестали. Был здесь, однако, и другой материал, следы которого служители магзора убрали все до последнего, вычистили. Но Фафф его влияние узнал, не мог не узнать - сырой нейронит, необработанная глыба. Почувствовал, что лиловое рядом, в любой момент может выплеснуться, втянуть в себя и в себе запечатать - как будто кто-то расставил ловушку именно на него, развернул аномалию сетью. Потому место для подъёма пришлось выбирать, и выбирать тщательно. Выбрал, поднялся, но не заметил при этом другую ловушку, незримую, от которой протянулся незримый же луч. Тот убил бы, но в момент соприкосновения физическое тело Фаффа сменилось эфирным, и луч прошёл сквозь, разбился бессильно о плиты. Перестановки тел маг не почувствовал, и аномалию свою, поднимаясь на высоту Второго круга, ругал, когда должен бы благодарить. Ещё бы, ведь именно из-за неё, из-за аномалии, пришлось идти в обход, теряя драгоценное время!
  На Втором ме-ги по большей части многосоставные, передвижными крепостями, но и от них к приходу Фаффа остались только обломки, дым руин. Многосоставными же можно было назвать и здешних последышей: руконожки, некое подобие щелкунов, какие-то кристаллические саламандры. И снова Фаффа радовало, что мертвы, размазаны в вязкое и чёрное. Из магзирателей на Втором попадались исключительно броневики, тел тоже было много. Тяжёлая броня, с рядами ячеек один под другим, и оружие тоже только тяжёлое: малый элементаль, к примеру, или схлопывающийся ментальный карман. И если тот образный лабиринт, по которому Фафф пробирался, был до того по большей части на плане физическом, то теперь представлены уровни все. Несколько раз его могло убить, но снова и снова выручала аномальная магия. Действия которой Фафф по-прежнему не замечал.
  
  У ворот Лима и Златы всё в последышах, чёрным полем, валом перед постами. Каких форм только нет: слепленные из саламандр и машин, из людей и машин, из того, и другого, и третьего. И всю эту грязь, эту мерзость третья пара Хранителей удержала. Кроме одного, кроме гиганта, составленного из многих и многих каркасов, по высоте равного, наверное, первой паре Хранителей, Цирцу и Утли. Вернее сказать, здесь вышла ничья: гигант не прошёл, но и Лим со Златой повержены. Противостояние сплавило их, перемешало платину, золото, чёрное. При достаточной доле фантазии можно было представить скульптурной группой: отец, на руках его дети, обнимают за шею. Но это при очень, очень богатой фантазии.
  
  Чёрное поле, сплав тел и механики, Фафф пересёк в форме призрака. А иначе было бы и не пересечь - прикосновение к чёрному убивало мгновенно. И то ли из-за продолжительности, то ли ещё почему, но теперь метаморфозу свою Фафф почувствовал. И когда поднялся на высоту Первого круга, то зашагал к цитадели уверенно - знание, что неуязвим, укрепляло.
  
  На площади, окружающей Иглу, не было ни советников, ни броневиков, ни слепых стражей. Никого, кроме Кима и последней пары Хранителей, Сарагона и Стеллы. Материалом для последней пары маг-архитектор Вассиан выбрал мрамор: синий - для Сарагона, розовый - для Стеллы. И в каждую из статуй, как теперь было видно, поместил элариевый сердечник. Явным стало после атак Кима, отколовшего как от одной статуи, так и от другой большие куски. И сражались Ким и Хранители, похоже, только ментально, так как никаких разрушений поблизости, лишь маревом воздух вокруг головы Кима, маревом у лбов Сарагона и Стеллы. Всё это Фафф отметил в мгновение, пока подходил. А как оказался у границ схватки, у очерченного ментальными силами круга, то отослал Хранителям мысленный импульс, продублировал голосом:
  
  - Остановитесь и отойдите. Вы сделали то, что были должны, и не нужны более. Теперь свою миссию выполню я.
  
  Поверил ли, что послушаются и отойдут по первому его слову? Нет. Однако же они послушались и отошли.
  
  - Вернулся? - удивлённым Ким не казался, интонации такие, будто бы ждал именно Фаффа и именно сейчас.
  
  - Да.
  
  - И как там было?
  
  - Не знаю, сложно сказать, просто ещё одна аномалия.
  
  - Должен что-то мне передать?
  
  - Да, итоговый ключ.
  
  - Тогда передавай, ибо сам я его на ментальном плане не вижу.
  
  И Фафф передал, отправил в полёт призрачную синюю бабочку. Та перелетела ото лба ко лбу, и когда была вобрана, была принята, Фафф замерцал, то и дело растворяясь до призрака. Тут же к нему потянулось лиловое, окружило, попыталось забрать.
  
  - Нет, - сказал Ким, - не трогай его. Пусть уходит свободно.
  
  И Фафф ушёл, окончательно растворился, оставив на плитах площади физическое тело Гибриза.
  
  Ким тем временем и сам начинает мерцать. Мощь переданного заклинания такова, что ментальное тело его готово освободиться и прорваться на физический план. Ким отмечает красоту и изящность узора, к Сарагону невольная зависть. Призвано заклинание объединить, создать ментальную структуру поистине глобального масштаба - расы. К чему-то подобному стремился и сам Ким, но у него выше ментального аналога свитня не получилось подняться, а здесь всё сложнее, гораздо сложнее. И, конечно, разумнее. Через реестр ментальные знаки будут взяты все, затем собраны в единую волю, всеобщий импульс. Так родится Высшее заклинание людей - Игла.
  
  - Да, Совет, и ты тоже был нужен, аверс к реверсу, - говорит Ким, устремив взгляд вверх, на цитадель, - признаю. Завершающий ход, однако, за мной, за гуртом.
  
  Ментальное тело тем временем почти уже прорвалось, призрачной синей сферой вокруг тела физического. И физическому ментального не удержать, нужна опора более прочная. Благо, находится рядом, на неё Ким и смотрит - цитадель. Преобразовавшись в фантом, эдакий сгусток синего, он перелетает к кристаллу, проникает в его структуру, расходится по элариевому стержню от пика и до корней. Там, меж корней, ментальный реестр, и его мощь использована - вырывает Иглу из колец города, поднимает. Знает ли Ким направление? Да, знает - к Дыре. Для того чтобы её убрать, в буквальном смысле зашить, Игла и предназначена.
  [Следующая глава]
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"