Аннотация: 2 глава "Игры без ставок". Здесь появляется новый герой, интересный хотя бы потому, что жизнь его уж очень сильно "невзлюбила". Потому что возлюбила Смерть. То есть он, конечно, некромант. (комментарии не помешали бы...)
Глава 2.
Человека считают сумасшедшим, если он
отличается от других образом мышления.
Но нельзя ли считать сумасшедшими всех
остальных, если это они отличаются от
этого человека? Особенно если он владеет
даром, а другие - нет.
Тенперон Даркхам.
Ну почему духи умерших такие неразговорчивые? И этот не отличался от других, разве только в худшую сторону. Лишь изредка бросал одну-две фразы на старотаргонском, но большую часть времени отмалчивался, несмотря на все попытки некроманта разговорить его.
Человек в мантии, на которой некогда красовался череп, шитый золотыми нитками, теперь был жалкой пародией на самого себя много лет назад. Плечи опустились, лицо осунулось от недосыпа, голода и усталости, а глаза покраснели и впали. Лицо избороздили морщины, а спина нет-нет, да иногда и не разгибалась по утрам. Вместо изящных сандалий теперь были истоптанные сапоги. Вместо посоха из эбенового дерева с золотым набалдашником, с которого скалился череп, - грубая палка с вырезанными рунами. Единственное, что не изменилось в этом человеке - жажда знаний и разум в голове, с которой спадали редкие серые волосы. Да ещё взгляд серо-зелёных глаз, сверливших собеседника. Или врага, хотя часто для этого человека это было одно и то же.
- Где лежит сундук? - в который раз спросил некромант, начиная терять терпение.
Дух, выглядевший как бледная тень, колыхавшаяся на слабом ветру, молчал и лишь глядел на руины замка, окружавшие его могилу. Замок Каитан давно рухнул, память о нём почти стёрлась, но последний его защитник всё равно не желал выдавать его секреты. Пусть даже некроманту, который вполне мог заставить призрака терпеть невыносимую боль. Да, духи тоже могли страдать от боли, но им было куда хуже: ведь ни потерять сознание, ни умереть от неё они не могли. А иногда многим так хотелось этого...
- Я в последний раз спрашиваю: где, - некромант произнёс эти слова протяжно, чётко выговаривая каждую букву, - лежит сундук?
- А я снова, - дух передразнил некроманта, подделавшись под его интонацию, - отвечаю: не знаю. А если и знал, то забыл. Где-то лет через сто после смерти.
- Ты меня вынудил это сделать! - некромант покрепче перехватил посох и произнёс лишь одно слово на старинном языке, который сейчас никто и не помнил. Во всяком случае, в этой части мира. Лишь одно слово, но призрак сложился вдвое, а его прозрачное лицо выдало страшнейшие мучения. - Никогда не заставляй некроманта повторять просьбу. Я добрый, и спрашивал тебя три раза. Ты не ответил. Спрашиваю в четвёртый: где сундук?
Некромант взмахнул рукой, и боль прекратила мучить призрака.
- Справа от тебя, надо только пробить каменную кладку. Раньше... - призраки очень любили вспоминать, что было прежде на том или ином месте.
- Мне наплевать на то, что здесь было раньше. Если его там не окажется, ты поймёшь, что значит "умереть дважды"! - годы скитаний и занятий некромантией воспитали очень странное чувство юмора у человека.
Некромант обернулся вправо, где ещё можно было разглядеть в каменной глыбе очертания статуи с крыльями. Похоже, здесь когда-то было святилище. Человек постучал посохом по земле. Ага! Дерево наткнулось на что-то твёрдое. Некромант простоял несколько минут, раздумывая, что именно предпринять: попробовать заставить духа раскопать землю или самому достать сундук. Но на духа требовалось потратить не только силы, но и терпение, так что некромант выбрал второе.
Человек начал работать посохом как ломом, нащупывая край плиты под статуей. Руны, вырезанные на дереве, придавали ему твёрдость. Поэтому-то посох и выдержал, когда некромант наконец-то нашёл край плиты и надавил на неё. Силы его были уже давно не те, но всё же камень, сверху покрытый не самым тонким слоем земли, поддался. Потребовалось не меньше получаса, чтобы отодвинуть плиту. Но усилия и время, затраченное на всё это, стоили того.
Под плитой оказалась небольшая ямка, в которой лежал крохотный сундучок, скорее даже шкатулка. Лак давно сошёл с дерева, но долгие десятилетия больше никак не отразились на шкатулке. Некромант благоговейно взял шкатулку в руки и даже не решился вскрывать её. Задание было выполнено, и награда уже ждала его.
Человек нашёл лошадь там же, где её оставил: на самой границе леса и руин замка. Пегая кобыла рыла копытом землю, дожидаясь своего хозяина. Некромант погладил единственного друга, потрепал гриву и, вспомнив старые времена, лихо вскочил в седло.
Через несколько часов скачки по лесу, холмам и тянувшейся до далёких гор равнине некромант остановился в небольшой деревне, носившей гордое имя Перелог. Это поселение даже не было обнесено частоколом, что в нынешние неспокойные времена было опасной роскошью. В Перелоге некроманта, как и обычно, встретили хмурыми лицами и косыми взглядами. Что ж, и к этому он привык. Задолго до того, как пришёл в эти края.
Единственным местом в Перелоге, заслуживавшим внимания, была таверна "Зелёный человек", стоявшая в центре посёлка. Её стены давным-давно покрылись зелёным мхом, что только подчёркивало название заведения. Оставив лошадь на улице, некромант зашёл внутрь.
В таверне царила обычная атмосфера затишья и покоя. Двое постоянных клиентов сидели за ломберным столом, кидая кости, а ещё трое доедали похлёбку. Хозяин таверны протирал полотенцем единственный во всём Перелоге стеклянный бокал, хмуро взирая на некроманта. Но не они волновали служителя смерти, а вечно улыбающийся человек в красном вельветовом костюме, кутавшийся в зелёный плащ. Именно он попросил некроманта найти шкатулку. Он даже предлагал дать некроманту в помощь пятерых человек, но тот отказался. Не один раз ему делали подобные предложения, чтобы потом попытаться отобрать найденные вещи, не заплатив причитающееся.
- Сударь Шаартан! - человек в красном костюме поднялся из-за стола, радостно окликая некроманта. - Вижу, Вы принесли то, что я просил.
- Я обещал - я сделал, - Шаартан не любил подолгу разговаривать со своими нанимателями: ему хватало и бесед с мёртвыми. Те хоть не норовили при каждом удобном случае воткнуть кинжал промеж лопаток. - Надеюсь, Вы поступите точно так же.
- Какие могут быть разговоры?! - воскликнул человек в красном, жестом приглашая некроманта присесть.
- Так всё же? - чего Шаартан не любил больше бессмысленных бесед, так это задержки оплаты.
- Вот Ваши деньги, - человек в красном аккуратно положил на стол замшевый мешочек с вензелем, туго набитый монетами. - Быть может, ещё одну мою просьбу...
- Нет, у меня нет привычки получать больше одного заказа в месяц. А в этом месяце я уже трижды нарушил своё правило, но пришло время отдохнуть.
- Конечно-конечно, тут не может быть никаких разговоров, - человек в красном закивал, - но всё же, в ближайшёё время Вас можно будет найти в обычном месте?
- Да, если только я перейду из категории "некромант" в категорию "его клиент", - мрачный, и очень даже непонятный юмор Шаартана редко вызывал смех. Да и не должен был. Но в этот раз сам некромант поморщился: в словах послышался южный акцент, а Шаартан очень не любил вспоминать о родных краях.
- Вы просто неподражаемы, сударь некромант! - человек в красном встал из-за стола. - Что ж, всех благ!
Похлёбка была очень сытной, как и мясное рагу. Шаартан расплатился пятью медными монетами, что у него остались с прошлого заказа: очередной его привычкой было открывать мешочки, сундучки и шкатулки с оплатой подальше от посторонних глаз.
Выйдя из таверны, Шаартан ловко вскочил на коня. Он направил своего единственного друга, кобылу Виерну, в сторону леса, где располагался его дом.
Миновав несколько домов, небольшой луг, где на него косились пастухи, он заехал в лес. Деревья обступили некроманта со всех сторон, нависая вековечными кронами. И только тут Шаартан дал волю чувствам, которые всегда терзали его здесь, в его новом доме. Когда-то, чтобы заглушить их, он начал сочинять стихи. Сначала смешные вирши, которые почему-то заканчивались очень печально. Он держал в голове все свои творения: добротного пергамента, да и вообще какого-нибудь пергамента, нельзя было достать поблизости, а уж чернил... Но память была у некроманта хорошей, даже слишком хорошей: он почти ничего не забывал. Во всяком случае, ничего важного для него.
Он начал напевать (у него так намного лучше получалось, нежели чем при декламации) один из своих первых стихов. Из тех, что хранили грусть, которая не отступает ни на миг от него. Они, конечно, были скверными, но они были его стихами, стихами Шаартана! И пусть кто-нибудь попробует сказать некроманту, что они плохие!
В одиночестве, бессильный,
Он мечтал о смерти
Быстрой. Шаартан,
Себя уж прокляв,
Не мечтал о дружбе
Вечной, о любви,
Горячей, пылкой.
А мечтал он лишь
О смерти, всеблагой
И всевеликой. Всепрощающе-
Любезной. Только смерть
Всё не спешила. Вот
Прошли уж утро, вечер.
Но не видит всё ж он смерти. Не пришла
К нему старуха в
Балахоне и с косою.
День идёт: утро, вечер,
Уж прошли. Но нету
Смерти! Шаартан,
Прокляв уж всех на свете,
Всё же выжил,
Изменившись, навсегда
Переродившись. Тьма
Ушла из его сердца, да
Вот только свет его не тронул.
И остался он навеки
Ни со Тьмою, ни со
Светом. Некромантом-
Шаартаном.
Помнит он, как
Умирал юнец в
Пустыне. Не простил
Палачей своих он,
Вечный странник,
Шаартан.
"Смерть, не жди меня
Вовеки! Я, наверное,
Всё так же проклят
Навсегда: Луною, Солнцем,
Светом! И тобою,
Смерть с косою!"
Так твердил,
Навсегда он покидая,
Земли предков и
Любимой.
Все народы вокруг Моря
Проклинают некроманта,
Только здесь, в глуши
Далёкой, есть простор
Для Шаартана.
Уж забыли его дома: нет
Любимой уж на свете,
Братья, видно, вслед
За нею устремились
В лоно Смерти. И
Остался лишь один
Он, забирающий у
Смерти души мёртвых,
Но оживших, чтоб
Навеки позабыться в
Некромантии всесильной!
Шаартан ехал по лесу. Только издали лес казался непроходимым для коня: некромант знал пару тропок, по которым обычно добирался до своего жилища. Вот и теперь, проезжая через обуглившийся после удара молнии дуб, Шаартан свернул направо. Верным знаком того, что дом был уже близко, был ручей, протекавший между двумя соснами - подобного места не было на двадцать лиг окрест. Если не больше.
Но вот наконец-то показался приют некроманта, который Шаартан про себя называл "временным домом". Правда, жил он здесь вот уже двенадцать лет. Но для мага это было не так уж и много, пусть очень побитого жизнью. И Смертью, как любил выражаться Шаартан.
Когда-то некромант мечтал построить целую усадьбу, подобную тем, что он встречал на берегах Залива Рогнара: трёхэтажный деревянный особняк, невдалеке от которого стояли сараи и другие хозяйственные постройки, да ещё и обнесённый высоким забором. Но постепенно некромант понял, что ему не справиться с этим одному, а работники не хотели наниматься к служителю Смерти. Так что пришлось ограничиться просто двухэтажным домиком, с круглыми окнами (в которых был не бычий пузырь или слюда, а настоящее стекло - Шаартан мог позволить себе такую роскошь), чья крыша некогда была выложена дранкой.
Теперь там рос толстый слой мха, а деревянные стены оплёл вьюнок. Шаартан так и не смог понять, почему все эти растения так быстро растут в этом лесу, но задаваться подобными вопросами он любил только греясь у камина. А сейчас было совсем другое дело: он устал после очередного задания, долгой дороги, да и просто от жизни.
- Ну вот, опять началось, - вздохнул Шаартан, спрыгивая с коня. На него очень часто находило чувство отчаяния, усталости от жизни, но проходило оно так же быстро.
Виерна привычно поплелась к дому, у восточной стены которого крыша нависала над поилкой и кормушкой с овсом. Шаартан же не менее привычно прошёл внутрь, взмахом посоха открыв дверь. Просто если бы какой-нибудь "особо умный" человек попытался взяться за ручку или, ещё хуже, толкнуть дверь ногой то по нему бы ударило шоковое заклинание. А Шаартан узнал бы об этом даже на другом конце света.
Внутри, как обычно, было тепло. Сразу на входе было видно, что хозяин дома любит удобство и даже некоторую роскошь. Вешалка (в северных землях об этом даже и не слышали) была сделана из вишнёвого дерева. Пол был устлан коврами: Шаартан, пусть и не любил вспоминать о родных местах, но всё-таки полностью от старых пристрастий отказаться не смог. Пусть эти ковры и были очень старыми, качество ткани было совсем не то, что на родине, но всё-таки это была частичка его родного дома. Дома, который он потерял.
- Это уже начинает надоедать, - процедил сквозь зубы Шаартан, отгоняя навалившуюся на него меланхолию.
А вот внутри дом был намного проще, чем можно было судить по прихожей. Простые столы и стулья, которые Шаартан сделал сам или заказал у местных столяров и плотников. Нет, он, конечно, мог окольными путями купить в Свободной области что-нибудь роскошное, но все свои средства он привык тратить на книги. Они были единственной вещью, которая позволяла некроманту позабыть волнения и заботы, усталость и гнев. А ещё почерпнуть новые знания.
Шаартан мечтал, что когда-нибудь в этих лесах он выстроит что-нибудь вроде храма знаний, где бы хранились книги и свитки. Говорили, что что-то подобное было до времён войн с демонами, но "дома мудрости", как называли хранилища книг, были уничтожены или разворованы во время этих войн. И не в последнюю очередь благодаря усилиям фанатиков из Белого Храма, которые утверждали, что из-за проклятых книг демоны могут вернуться. Чушь! Как может хранилище знаний служить только добру или только злу? Так же и с некромантией, которую люди причисляли к Проклятому искусству, запрещённому Белым Храмом. А ведь коллеги Шаартана всего лишь призывали духи умерших, искали старинные сокровища ... Мёртвых они тоже поднимали на бой, не без этого. Но разве меч - это орудие демонов?
Шаартана почти каждый день посещали такие мысли. Он хотел бы высказать их в лицо Белой инквизиции, но кто бы стал слушать "слугу зла"? Да никто! Его бы просто убили в Свободных городах, узнай о том, чем он занимается в этой глуши.
Шаартан приставил свой посох к книжному шкафу, продолжив свой привычный маршрут дальше, к лестнице на второй этаж. Там у него был оборудована лаборатория, но разных уродцев в колбах или демонов на цепи здесь не было. К сожалению, с горькой усмешкой часто думал Шаартан. Тогда бы простолюдины оказывали бы ему большее почтение. И не преминули бы убить ночью, к слову. Что ж, за всё надо платить, не так ли? А Шаартан уж слишком много заплатил за своё мастерство.
Лаборатория, занимавшая почти весь второй этаж, была двенадцать шагов в длину и восемь в ширину. В центре был начерчен обычным мелом круг, а внутри - треугольник. А внутри треугольника - квадрат. Шаартан очень долго экспериментировал над заклинательными фигурами, и в конце концов понял, что подобная фигура надёжнее всего будет сдерживать то, что некроманты призывали временами из других миров. Но стопроцентных гарантий не дала бы даже много более сложная фигура: демоны ли, духи ли - все они найдут способ выбраться. Не сразу, но в сотый раз, в тысячный - обязательно.
Шаартан же продолжал идти. Теперь он спустился ещё по одной лестнице на первый этаж, в отдельную комнату, которая являлась спальней некроманту. Окон здесь не было, как и дверей в библиотеку. Однажды Шаартан уже допустил ошибку, сделав в одном из своих многочисленных жилищ прямой проход из прихожей в спальню. И еле спасся, когда очередные "борцы со злом" пришли ночью за его головой. Пусть и прошло целых двадцать лет после того случая, но Шаартан боялся, что подобное может повториться. Некромант прожил чуть больше сорока двух лет на этом свете, но уже научился бояться. Молодым он думал, что страх - это признак трусости, недостойной владеющего магией человека. Теперь же он знал, что страх - это признак истинно мудрого человека, который проживёт очень долго. А вот храбрость он считал уделом глупцов. И таким глупцом же он был в молодости, выйдя в одиночку против сразу пяти врагов. Шаартан не хотел... Сколько же некромант не хотел и не желал!
- А ведь я не так уж и стар, - сказал он в полный голос. Некромант давно привык разговаривать сам с собой, зная, что без человеческого голоса многие сходили с ума и умирали. А Шаартан хотел жить, и желательно в полном здравии. - Может, уже пора податься на покой? А что, займусь наконец-то своею библиотекой...
Шаартан улёгся на кровать, подмяв под себя многочисленные подушки. Он любил мягкую постель, особенно после сотен и сотен ночей, когда Шаартан спал на голой и твёрдой земле. А иногда и вообще на ветвях деревьев.
- А ещё хорошо бы всё-таки поставить забор вокруг... - внезапно Шаартан напрягся, резко вскочив с кровати. Кто-то стучался подходил к дому, и охранное заклинание сообщило некроманту об этом.
Шаартан бегом, менее чем за минуту, добрался до входной двери, на бегу подхватив посох. Что ж, предосторожность никогда не помешает. Особенно в такой глухомани. Некромант бочком-бочком подошёл к окну, стараясь стоять перед ним так, чтобы его не видели эти посетители. Или посетитель - охранное заклинание было очень несовершенное, и оно сообщало вообще о присутствии чего-то достаточно большого и живого на расстоянии ста шагов от дома, так что вполне могло засечь лося. Или крупного кабана, что очень часто случалось.
- Пусть молятся Палачу, чтобы умереть быстро! - Шаартан приготовился дать бой, если потребуется. Несколько пассов руками, устная магическая формула - и вот уже некромант готов встретить саму Смерть.
Секунды тянулись убийственно (Шаартан от осознания этого хохотнул - я же, кажется, говорил, что у него был весьма своеобразный юмор?) медленно, а незваные гости всё не появлялись. Некромант уже было надеялся, что охранное заклинание его просто подвело, но вот он заметил какое-то движение в чаще леса. Ещё мгновение, и он их увидит.
- Ближе, дорогие мои, ближе! - Шаартан шептал эти слова на своём родном языке, который в этой части света вряд ли бы кто понял.
Но вот на поляну перед домом всё-таки вышли... четверо человек. Вернее, вышел один, а ещё трое выехали.
Впереди шёл человек из деревни - Шаартан пару раз видел его в таверне. Кажется, именно он играл в тот день в кости. А вот остальные разительно отличались от этого крестьянина, хотя бы одеждой. Камзолы ("И почему местные так любят эту одежду? Ничего удобного, сплошное однообразие - не то что дома...") были обшиты по краям серебристой нитью, которую зоркие глаза Шаартана оглядели первым делом. А уж потом их буланых коней, и в самую последнюю очередь - лица.
Не скитайся Шаартан чуть ли не по половине мира, внешность этих трёх ему бы показалась странной. Во всяком случае из-за их светлых, почти что белых волос, и острых носов. Коротко стриженые волосы были уложены в своеобразные причёски: края волос были словно выгнуты, что создавало впечатление, будто их хозяин только что снял шлем. Голубые глаза лишь дополняли картину.
- Интересно, а с чего я взялся их рассматривать? - вдруг поймал себя на мысли Шаартан. - Это же всего лишь жители Рогнарии.
Это была область на самом юге Свободных городов, чьи жители постоянно сражались то с мраксами, то с орками, то со своими же соплеменниками. Вот такая она, свобода...
Гости приближались к дому, ничуть не таясь. А вот проводник явно слышал о дурной славе некроманта: подходить он побоялся. Деревенский парень переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с рогнарцев на дом и обратно.
Шаартан решил показать, что ему известно о подходе гостей. Да и свою "славу" он любил поддерживать. А вернее разговоры, которые о ней шли. А для этого-то требовалось простейшее заклинание, которое он изучил одним из первых...
Дверь странного дома резко распахнулась, и на поляне сразу повеяло холодом. Из двери начал выбиваться какой-то странный дым, а потом прямо перед рогнарцами показался и сам некромант. Его глаза сверкали каким-то странным, демоническим блеском. Взглянув на гостей, он лишь ухмыльнулся.
- Надеюсь, вы мне скажете хотя бы одну причину, по которой я не должен превратить вас в могильный прах? - голос некроманта отдавал металлом. Но рогнарцы даже надеялись, что этот человек будет таким.
- Да, мэтр некромант, - голос среднего из конных дрогнул при этом, но на лице не отразилось каких-либо сильных эмоций. Что ж, похвально, похвально...