Пока английские генералы спорили, командующий кавгруппой генерал-майор Клембовский, воспользовавшись предоставленным ему временем, также перестроил свою оборону - прибывшие в его распоряжение 2-й и 3-й батальоны легионеров и 2-й батальон 1-го полка ЮАС сменили четыре из шести преторианских эскадронов, остальные два были заменены потрепанными в стычке на батареях итальянским и голландским эскадронами, усиленными наконец-то снятым с отведенных на закрытые позиции батарей отрядом кап-буров. Таким образом в распоряжении командующего оказалось восемь валентных эскадронов - преторианский полк в полном составе, эскадроны ирландской бригады и 1-го полка - и шестнадцать конных орудий, место которых заняли батареи 6-го дивизиона, также переброшенные из Дроэды.
За три с лишним часа, прошедшие от прибытия подкреплений к бурам до английской атаки, пехота успела превратить отдельные лежачие окопчики в полноценную систему обороны, состоящую из траншей, малая глубина которых компенсировалась сооруженными из собранных под ногами камней брустверами. Если бы англичане помедлили ещё полтора--два часа, то траншеи были бы углублены, насыпаны брустверы против анфиладного огня, созданы ходы сообщения и отнорки для укрытия от артиллерийского огня... С середины января солдаты ЮАС только и делали, что тренировались в землекопстве - и натренировались на редкость хорошо.
Чтобы избежать потерь от массированного артиллерийского и пулеметного огня, англичане атаковали бурские окопы в рассыпном строю - генерал Френч, впервые применивший этот метод в бою под Эландслааге, отлично понимал пагубность лобовой атаки сомкнутого строя на подготовленную оборону. Это не проходило даже и сорок лет назад - бои Севера и Юга у Шайло, на Антиетаме, не говоря уже о Фредериксберге и Геттисберге, прекрасно доказали силу умноженного окопами огня нарезного оружия. А ведь тогда ещё не было ни магазинных винтовок, ни пулеметов! К сожалению, генерал Буллер редко прислушивался к советам младшего по званию - закономерным результатом чего и стала "бойня Коленсо".
Как и следовало ожидать, демонстрационная лобовая атака увязла очень быстро - уже на дистанции в 800--900 метров огонь был так силен, что уорвикширцы и йоркширцы вынуждены были залечь и начать окапываться. Кавалеристы 13-го и 14-го гусарских и 16-го уланского полков, не желавшие кончить подобно полкам 2-й бригады, останки которых начинали уже пованивать на жарком африканском солнышке, также не проявили особой активности. Атака захлебнулась, не успев разгореться.
На левом фланге англичан, далеко за демонстрировавшими атаку эскадронами 14-го гусарского полка, прикрытые от буров складками местности, двигались скорым маршем мелкие полуротные колонны дорсетширского и мидлсекского батальонов, ещё левее поэскадронно, заходили полки 4-й кавбригады. Построение в целом походило на гигантский кистень, гирьку которого составляла кавалерия, цепь - дорсетширцы и мидлсекцы, а рукоять - остальные части (3-й батальон Королевского Уорвикширского полка и 1-й батальон Йоркширского полка из 10-й пехотной бригады и полки 5-й кавалерийской), проводившие демонстрацию перед фронтом.
Но не успел ещё "кистень" начать движение вперед, как в щель между "цепью" и "рукоятью" вонзился преторианский полк. Сметя шквалом пулеметного огня правый фланг 2-го Дорсетширского батальона, тачанки отхлынули назад, уступив место мгновенно развернувшимся в стрелковые цепи "регулярес", за линиями которых пулеметы, уже снятые с повозок, устанавливали за спешно сооружаемые из подручных булыжников невысокие брустверы - и ринувшиеся на соблазнительно открытые спины спешенной кавалерии Союза эскадроны King Hussars встретил их кинжальный огонь. По смешавшимся в какой-то спутанный клубок пехотным ротам ударила шрапнель и минометы, десятки пулеметов косили британцев как сорную траву... Будь на месте англичан солдаты какой-нибудь другой нации, этого было бы достаточно для полноценной паники - однако сыны надменного Альбиона, похоже, имели просто слишком мало воображения, чтобы слышать вопли славной дочери Пана.
Погибший 14-й полк дал солдатам уорвикширского полка достаточно времени, чтобы сориентироваться в обстановке и загнуть фланг - на этом маневре их изрядно потрепали буры, занимавшие прежнюю фронтальную позицию, и особенно большие потери причинял огонь артиллерии. То же самое относилось и к Дорсетширскому батальону - только на его уничтожение у преторианцев ушло несколько больше времени, поскольку пехота не пыталась взять пулеметные позиции лобовой атакой в конном строю.
Оценив ситуацию, генерал Френч приказал собрать у превратившегося внезапно в центр позиции бывшего фланга кавалерию, которая должна была затянуть дыру, не позволив бурам развить успех - однако ирландские эскадроны (преторианский и бригады "Крест Падрайга") уже ворвались в пролом, выйдя во фланг и без того уже изрядно потрепанным цепям Королевского Уорвикширского полка. Одновременно по всей линии фронта загремели в усиленном темпе ручники кавалеристов, поддержанные "Маузерами" бурского батальона и трофейными "Ли--Энфильдами" легионеров, и восставшие из-за брустверов своих траншей южноафриканские пехотинцы короткими перебежками атаковали и без того уже расстроенные боевые порядки англичан.
Только тут, впервые за весь бой, сказала свое слово английская артиллерия - ошпарив ирландцев шрапнелью, она вынудила их прекратить атаку, под натиском которой уорвикширцы уже начинали рассыпаться. Угодившие под перекрестный огонь ирландские эскадроны и 2-й батальон легионеров были остановлены и отброшены назад, 2-й бурский, 3-й батальон легионеров и спешенные итальянский и голландский эскадроны - просто остановлены.
2.
К закату англичане не продвинулись вперед ни на шаг - но потеряли четыре кавалерийских полка, один пехотный батальон (дорсетширский) был уничтожен практически полностью, потери Королевского Уорвикширского батальона достигли 62% личного состава - между тем часть, имеющая хотя бы тридцатипроцентные потери, считалась уже полностью небоеспособной. По крайней мере, в английской армии.
Однако и бурам не удалось прорваться сквозь английскую оборону. А поскольку на поле боя уже начали прибывать вызванные генералом Китченером подкрепления - 2-я бригада ездящей пехоты, 11-я и 7-я пехотные бригады - то поле сражения можно было однозначно считать английским.
К утру окопы на противоположной стороне заваленного обнаженными трупами поля оказались пусты. Командующий кавгруппой увел свои эскадроны на восток, а пехотные батальоны вернулись в свою крепость, предварительно до нитки обобрав всех покойников, до которых только смогли добраться рысьеглазые бесшумные разведчики.
Дивизия Френча с приданной 2-й бригадой конной пехоты совершила глубокий поиск, но не нашла ничего существенного, кроме оборонительных позиций "Деарской дуги" и тянущихся вдоль железной дороги Де-Ар--Кимберли траншей, также занятых бурами, за спинами которых курсировали вооруженные 120-мм гаубицами и 75/50-мм морскими орудиями бронепоезда.
3.
Генерал Китченер имел в армии не самую приятную репутацию: его считали бессердечным до жестокости, а также (в высших кругах) - выскочкой. Однако же его железная воля, неутомимость и настойчивость, озаренные столь редким для британского генералитета интеллектом и административными способностями, создали ему и немало приверженцев.
Тем не менее, главнокомандующим Южно-Африканского Театра являлся не он, а престарелый фельдмаршал Робертс, у которого, вдобавок ко всем прочим, имелся и личный мотив - в "бойне Коленсо" погиб его сын, посмертно получивший Крест Виктории.
В отличие от Китченера, имевшего с ними дело в Судане и видевшего результаты безумной атаки 2-й кавбригады, лорд Робертс не имел возможности оценить всю эффективность пулеметов. Поэтому на совещании, посвященном оценке донесения разведки, не нашедшей слабых мест в построенной южноафриканцами обороне, фельдмаршал не пожелал прислушаться к мнению "без--году--неделя--генерала" Френча, которого поддерживал "инженеришка" Китченер. Точка зрения заслуженных генералов вроде сэра Чарльза Уоррена, генерал-майора Келли-Кенни, комдива-6, или командовавшего 8-й дивизией генерал-майора Рундли, победила. Приняты были только "тактические" рекомендации - всем частям и подразделениям был предписан разреженный строй вместо обязательного по уставу плотного.
Ранним утром 4 марта загрохотали полторы сотни английских орудий. Грохотали они ровно полчаса, после чего в атаку пошла пехота: редкие цепи волнами накатывались на фланговые фесте второй линии бурской обороны, выстилая сотнями облаченных в хаки тел километровую полосу расчищенного от камней поля перед окопами. Мало кому из англичан удалось добраться хотя бы до первой линии колючей проволоки - и все они так там и остались. Основную роль в уничтожении британской пехоты сыграли артиллерия и пулеметы, но и бурские снайперы сделали немало зарубок на прикладах своих длинноствольных "Маузеров": их первоочередной задачей было выбивать офицеров, издалека заметных благодаря привычке идти впереди своих солдат и вооружению (между прочим, офицерам стрелковых бригад ЮАС сабель вообще не полагалось, а в атаку они должны были идти с винтовками - "дабы не выделяться из рядов"). Впрочем, после того, как офицеры закончились - а случилось это очень, очень быстро! - они уделили внимание и сержантам, и рядовым. И никто не ушел обиженным.
Первая волна - выстроенная в три линии с интервалом в 200 ярдов пехотная бригада - ещё не успела истаять под яростным огнем буров, как в атаку уже пошла вторая. Её судьба была чуть более удачной - английская артиллерия смогла привести к молчанию некоторые батареи южноафриканцев и часть пулеметных гнезд, поэтому широкое поле не стало для них полем смерти. Вторая волна погибла на проволочных заграждениях. Кинжальный огонь десятков пулеметов и сотен винтовок начисто выкосил британских солдат, пытавшихся перерезать проволоку ножевым штыками своих "Ли--Энфильдов" или перелезть через заграждение, пользуясь накинутыми поверх проволоки шинелями.
К этому моменту бурскому командованию уже удалось объяснить, что англичане пытаются сходящимися ударами срезать головную часть дуги, и к районам английских атак были подведены дополнительные силы - четыре бурских коммандо, Сводный Легион и два артдивизиона. Англичане между тем продолжали натиск - третья волна без малейшего колебания атаковала позиции южноафриканцев. И только после того, как и эти герои превратились в трупы, до британских командиров дошло, что они своими руками только что угробили три пехотных дивизии, не добившись ровным счетом никакого результата!
4.
Итоги наступления были весьма неутешительны. Общие потери составили почти девять тысяч человек, из них убитыми - более трех тысяч. 3-я и 7-я дивизии, бригады которых составляли первые две волны атаки, потеряли до двух третей личного состава, 4-я и 13-я бригады (третья волна) - до половины. То есть из имевшихся в распоряжении командования "Запад" восьми дивизий боеспособными оставались только пять - а три остальных должны были быть отведены в тыл на отдых и переформирование.
Крайне неприятным сюрпризом оказалась устойчивость обороны к ружейному огню - наступающим от винтовок на поле боя было пользы не больше, чем от каменных топоров. Между тем противник имел возможность пользоваться огнем стрелкового оружия в полном объеме. Да ещё каком объеме!
"На любой ваш вопрос мы найдем ответ!
У нас есть "Максим", а у вас его нет!" - так пели английские солдаты после битвы при Омдурмане. Теперь картина развернулась на 180о, и англичане обнаружили, что быть по ту сторону пулеметного ствола далеко не так весело, как по эту. И, поскольку ответа на вопрос "Что делать?" никто, кроме Китченера, предложить не мог, а его сэрам и лордам слушать не хотелось - по причине того, что ответ этот им не нравился и понравится не мог - то перешли сразу ко второму пункту повестки дня. С тем, "Кто виноват?", генералы разобрались быстро. Виноват оказался генерал Френч, кавалерия которого не справилась со своей задачей. Проклятые буры ЗНАЛИ, где англичане будут атаковать, а в задачу кавдивизии входило создание завесы, гарантирующей, что они этого не узнают.
5.
7 марта кавгруппа Клембовского захватила лежащий далеко в тылу армии Робертса городок Кромрифир. Благодаря многочисленным налетам небольших бурских отрядов на железную дорогу сообщение по ней было прервано, и весь груз приходилось перевозить обычным гужевым транспортом - а Кромрифир служил перевалочной базой.
Защищавшие городок два батальона милиции и 4-я бригада конной пехоты не выдержали удара - и победителям достались огромные запасы продовольственных и боевых припасов, пять тысяч винтовок, четыре 65-мм горных пушки "Виккерс", десять пулеметов и более трех тысяч волов.
Поскольку все это - или даже хотя бы большую часть - вывезти было просто невозможно, генерал Клембовский распорядился взять оружия и боеприпасов столько, сколько смогут утащить трофейные волы, а все остальное - сжечь.
Взрыв груженого снарядами и патронами поезда, разнесший в атомарную пыль железнодорожную станцию и снесший с лица земли город, был слышен на расстоянии семидесяти километров.
6.
После нападения на Кромрифир английским генералам стало ясно, что ни о каком немедленном наступлении не может быть и речи. Из опыта небольших боев разведывательного характера, предпринятых англичанами с 5 по 9 марта, совершенно очевидно следовало, что атаковать бурские позиции надлежит по методам крепостной войны: правильной осадой по Вобану или артиллерийской атакой. Для чего в любом случае необходимо было беспрепятственное снабжение боеприпасами, которые требовались при этих методах атаки в огромных количествах. До тех пор, пока на коммуникациях бесчинствуют бурские партизаны, наладить такое снабжение было невозможно.
Так что параллельно ремонтируемой железной дороге от самых гор Нювефелдберге, отделяющих Большое Кару от равнин Северо-Востока Капской Республики, и до англо-бурского фронта выстраивалась двойная линия блокгаузов: квадратных, круглых или же многоугольных домов в два--три этажа, каменных или из двух рядов гофрированного железа с полуметровой прослойкой земли. Блокгаузы стояли друг от друга на расстоянии несколько сотен метров, но не более 800--900 - то есть дальности действенного винтовочного огня - и так, чтобы из одного были видны оба соседних. Между блокгаузами были установлены заграждения из колючей проволоки в два или три ряда, усиленные рвами, валами и минными полями на особо опасных направлениях. Каждые пять--шесть миль создавался большой опорный пункт, рассчитанный на батальон милиции или йоменри и одну--две роты конной пехоты. К месту атаки они могли быть переброшены на импровизированном бронепоезде - несколько грузовых железнодорожных платформ с возведенными из шпал и мешков с песком укрытиями для пехоты и пулеметов, и крытые товарные вагоны, бронированные сантиметровым котельным железом.
Железная дорога служила как бы стержнем этих укреплений - по ней к месту атаки могли подтягиваться не только импровизированные поезда с пехотой из двух соседних батальонных пунктов, но и вполне реальные бепо, созданные с учетом всех требований в мастерских Кейптауна. Вооружение для этих поездов, как правило, поставлял флот - 76/40-мм и 120/40-мм орудия на "родных" корабельных лафетах с круговым обстрелом, 47-мм и 57-мм скорострелки, револьверные пушки и пулеметы - поэтому и экипажи бронепоездов состояли из моряков и морской пехоты.
7.
Несмотря на все меры, предпринятые Британской Империей, ЮАС продолжал получать оружие из Европы, Америки и даже Японии - и особенно усердствовали граждане Северо-Американских Соединенных Штатов. Эта страна, обладающая чрезвычайно развитой промышленностью, имела одну-единственную мечту на всех - и мечтой этой было богатство. Поэтому через Мозамбик и Германскую Юго-Западную Африку полноводным потоком хлынули винтовки, станковые пулеметы, горные и полевые (дивизионные) орудия, патроны, снаряды, колючая и телеграфная проволока, цемент, полевые телеграфные аппараты, мины, пороха и взрывчатка - одним словом все, что только может понадобиться для ведения войны. Обратно торговцы везли только мешочки с необработанными алмазами - добыча шахт национализированной Союзом корпорации "Де Бирс" шла всецело на нужды Военного Ведомства.
К сожалению, из-за этого "алмазного бума" на вооружении армии ЮАС оказались пулеметы полудюжины систем, использующих не менее полутора десятков совершенно разных патронов. Больше всего было различных типов и калибров "Максимов" и "Кольтов" образца 1895 года, почти так же широко распространены были пулеметы "Шкода М93". Пулеметы "Шварцлозе", "Гочкис" и "Бергман" имели несколько меньшее распространение, но все же и они были представлены довольно широко. В Южную Африку попали даже несколько десятков древних многостволок с ручным приводом - "Гатлинг" и его разнообразные потомки - под старые патроны, снаряженные ещё черным порохом!
Винтовки и артиллерийские орудия, попавшие на вооружение ЮАС из всех концов цивилизованного - и не очень - мира, были даже более разнообразны: многие десятки образцов, десятки же калибров, каждый из которых требовал своих собственных, только ему подходящих патронов. По большей части такое оружие предлагалось по принципу "На тебе, Боже, что нам негоже". Обе стороны понимали, что речь идет о сущем металлоломе. Но, с одной стороны, буры находились в слишком отчаянном положении, чтобы спорить - особенно по части артиллерийских орудий... А с другой, свалившийся на них огромный бюджет (в 1900 году на Военное Ведомство предполагалось истратить более 15 миллионов фунтов стерлингов!) предполагал некоторую небрежность в ценовых вопросах.
Однако же после короткого периода бурных хаотических закупок, в результате которых в армии Южной Африки появились такие "перлы", как датские, норвежские и американские винтовки "Краг-Йоргенсен", французские "Лебель", швейцарские "Шмидт-Рубин" и японские "Мурата", а также большое количество образцов, стреляющих патронами, снаряженными дымным порохом, Военное Ведомство ЮАС наконец-то разобралось в ситуации. В результате стандартным калибром ЮАС был объявлен немецкий 7,92х57 мм Маузер, и все оружие, предлагаемое армии Союза, отныне должно было использовать только этот патрон. Заказы на винтовки были размещены в Испании ("Маузер М93"), Швеции ("Карл-Густав М96") и Японии ("Арисака М97").
Однако с разнобоем в части, касающейся артиллерийских орудий и пулеметов, бурам пришлось мириться ещё довольно долго: армии всех хоть сколько-нибудь цивилизованных стран мира в этот момент как раз осуществляли переход на новые артиллерийские системы и увеличивали количество пулеметов, и генералы, естественно, желали, чтобы их армия перевооружилась первой - поэтому использование производственных мощностей, даже и свободных, в "чужих" заказах ими, мягко говоря, не приветствовалось.
8.
15 апреля 1900 года "престарелый и нерешительный" фельдмаршал лорд Робертс был заменен на посту Главнокомандующего силами Британской Империи в Южной Африке "молодым, энергичным и распорядительным" генералом Китченером. На боевые действия эта замена влияния не оказала - Китченер был основным сторонником методы "артиллерийского наступления".
Не желая швырять своих солдат на бурскую колючую проволоку, под смертоносную немецкую шрапнель и русские пулеметы, новый Главком вслед за старым предпочел дождаться сосредоточения в своем распоряжении достаточного количества тяжелой артиллерии - что весьма затруднялось постоянными атаками буров на железную дорогу. Система блокгаузов, опорных пунктов и бронепоездов затруднила нападение большим отрядам, действующим в стиле войсковой операции - но воспрепятствовать просачиванию групп в три--пять человек... На такое система рассчитана не была. Каждую ночь железную дорогу взрывали в пяти--шести местах, ночное передвижение поездов пришлось отменить вовсе, а по утрам между станциями пускали дрезину с саперами, а за ней паровоз, толкающий перед собой две нагруженные камнем платформы - на тот случай, если саперы чего не заметят.
Все это очень замедляло сосредоточение потребного Китченеру количества артиллерии и боеприпасов. Только в первых числах июня, когда в его руках оказались более ста тяжелых орудий, начиная от 4,7-дм морских пушек на импровизированных лафетах и заканчивая восьмидюймовыми гаубицами Мк.I, а также шесть железнодорожных артиллерийских установок с 234/30-мм морскими орудиями, снабженных достаточным количеством боеприпасов, генерал Китченер начал давно планируемое наступление.
Первый удар был нанесен вдоль железной дороги - прямо в лоб бурам. В семь утра 6 июня 1900 года, после мощной артиллерийской подготовки, продолжавшейся пять с лишним часов, имперская пехота атаковала укрепрайон "Дроэда" силами четырех дивизий (3-я, 5-я и 6-я Индийские пехотные дивизии, 1-я дивизия АНЗАК) при поддержке двух бронепоездов, один из которых был вооружен тремя 190-мм морскими орудиями.
Огромная мясорубка вновь начала набирать обороты, перемалывая батальон за батальоном в кровавый фарш, негодный ни на что, кроме того, чтобы послужить удобрением каменистой земле Южной Африки. Рецепт был тот же, что и в предыдущих случаях - плотный огонь многочисленных пулеметов, убийственно-точная стрельба снайперов, выбивающих командиров и офицеров, и ураган артиллерийской шрапнели, сносящий в небытие целые роты. Но на этот раз буры использовали заметно больше пушек, хотя и заметно худшего качества. Однако у англичан по-прежнему было преимущество в количестве полевых орудий - о том, насколько британская артиллерия превосходила бурскую в количестве и качестве тяжелых систем, не стоило даже и упоминать. Эти величины были попросту НЕСОИЗМЕРИМЫ.
В результате этого превосходства к концу дня англичанам удалось продвинуться вглубь бурских позиций на 2--3 километра - правда, ценой тяжелейших потерь: 55--60 процентов, отдельные батальоны потеряли три четверти личного состава. Надежды на то, что по-настоящему плотный артиллерийский огонь снесет ко всем чертям проклятую колючку, не оправдались совершенно. По счастью, предусмотрительный Китченер, основываясь на опыте нескольких разведывательных боев (многие не принимали его во внимание из-за незначительности задействованной артиллерии), приказал изготовить несколько сотен дощатых мостков, по которым индийская и австралийская пехота и преодолела чертову проволоку. Если бы не это "чисто инженерное" решение, потери были бы многократно большими, а какой бы то ни было успех - весьма проблематичным.
Всю ночь на 7 июня англичане подтягивали сквозь разнесенные вдребезги вражеские позиции новые дивизии взамен перемолотых сегодня и выдвигали вперед горную артиллерию. Эти небольшого калибра легкие пушки были практически единственными орудиями, которые можно было протащить через многочисленные проволочные заграждения, полузасыпанные траншеи и поля воронок. "Лунный пейзаж", в который превратили позиции южноафриканцев десятки тысяч английских снарядов, весьма затруднял передвижение даже 1Ќ-тонных дивизионных пушек, не говоря уже о многотонных орудиях тяжелой артиллерии.
А навстречу им выдвигались бойцы сформированных в составе каждой бригады рот ОСНАЗ.
Англичане у "Дуги Де-Ар" особых фортификаций не громоздили - зачем? Ведь они владели инициативой, да и вообще... Не было для этого оснований. Не было и привычки. Так что систему оборонительных сооружений британской армии штурмовые группы регулярес преодолели "на раз". Просочившись между узлами обороны и тихо сняв английские посты, штурмовики, вооруженные "полонезами", ручными пулеметами, дробовиками, девяносто шестыми "Маузерами" и гранатами, атаковали штабы и артиллерийские позиции. Удар полностью нарушил управление войсками, и без того не блестящее. Более трех десятков орудий, включая шесть 203-мм гаубиц, были для интербригадовцев приятным дополнением к главному блюду. Потому что как только из английского тыла донеслась канонада, в атаку поднялись и "линейные" батальоны буров.
Австралийские и индийские войска не прошли той жесткой дрессуры, что была характерна для профессиональных английских частей. У небольшой, набираемой только из добровольцев и на долгий срок армии, есть и свои преимущества... Австралийцы не отличались ни дисциплиной, ни выучкой, ни боевой устойчивостью. По крайней мере, в таком вот, совершенно неожиданном бою. Они растерялись, запаниковали - и прежде, чем они смогли сориентироваться в обстановке, наладить управление и начать принимать контрмеры, диверсанты уже растворились в ночи. Утаскивая с собой семь пулеметов и два 65-мм горных орудия и оставив позади трупы и огнедышащий хаос: лихорадочно опустошая магазины своих винтовок в любую почудившуюся им тень, индийские и австралийские батальоны всю ночь просидели, заняв круговую оборону. В эту ночь для многих и многих шипящий присвист "Аспида" или внятный щелчок отлетающего предохранительного рычага рубчатой яйцевидной "ананаски" стал последним звуком в жизни - выходившие к своим штурмовые группы не упускали частенько подворачивающихся им шансов.
Утром англичане обнаружили, что бурские окопы полностью и совершенно пусты - враг оставил первую линию обороны. Предварительно, естественно, везде, где это только было возможно, были установлены минные поля, а затаившиеся на превратившейся в нейтралку передовой позиции снайперы и пулеметчики взяли кровавую цену с катившихся вперед англичан. Как оказалось, УР "Дроэда", занимавший примерно три километра в глубину, составлял только "верхушку айсберга" - в полутора километрах за ним начинались минные поля и проволочные заграждения второй линии, теперь ставшей первой. Батальоны 4-й Индийской и 2-й АНЗАК, командиры которых попытались продолжить столь успешно начатое вчера наступление, вынуждены были атаковать неразрушенные вражеские позиции прямо в лоб - при поддержке одной только горной артиллерии! К вечеру 7 июня из этих батальонов можно было свести разве что роты - и то довольно хилые.
9.
В результате этого маневра восемь английских дивизий группы "В", которые должны были одним сильным ударом срезать выступ "Деарской дуги" со всеми стянутыми туда войсками, совершенно неожиданно для себя столкнулись с мощным сопротивлением - трехчасовая артподготовка позволила бурам определить новые зоны атаки и перебросить туда сосредоточенные в Де-Ар войска - включая и две стрелковых бригады.
Да и сама по себе оборона была достаточно прочна: здесь имелись даже железобетонные доты, дополнительно укрепленные рельсами и оснащенные пулеметами и автоматическими орудиями повышенной скорострельности: несколько десятков "Гатлингов" и 37-мм многоствольных пушек, снабженных мотоциклетными моторчиками или электродвигателями, жрали патроны в жутких количествах, зато врага косили так, что просто любо-дорого.
Шесть дивизий, четыре индийских и две АНЗАК, наносивших первый удар, пока были бессильны предпринять что-либо, кроме довольно вялой демонстрации - поскольку швырять пехоту на вражеские пулеметы без поддержки тяжелой артиллерии генерал Китченер не желал, а тяжелая артиллерия осталась далеко позади. Сначала требовалось проложить хотя бы какое-то подобие дорог, по которым можно было бы подтащить к передовой орудия весом от пяти до двенадцати тонн. Оборудовать для этих орудий огневые позиции. Подвезти достаточное количество боеприпасов. Выявить схему вражеской обороны, огневые точки, позиции бурской артиллерии - etc. И только после этого можно начинать новое наступление.
И поэтому когда атакующие бурские позиции у Де-Ар английские батальоны под шквальным винтовочно-пулеметным и артиллерийским огнем начали таять, как снег на солнце, командовавший группой "А" генерал Френч все же ограничился почти чисто демонстрационными действиями. Хотя даже и так потери превысили запланированные - причем значительно. Всего в боях 6--9 июня группа "А" потеряла около 15 тысяч человек, из них безвозвратные потери (убитые и умершие от ран) - почти шесть тысяч. И четыре пятых были потеряны за первые два дня.
Упорные атаки группы "В" продолжались четыре дня - с 8 по 11 июня. За это время восемь дивизий продвинулись вперед на участке длинной в 7,5 километров, продвижение составило от пятисот до двух с половиной тысяч метров, а потери - почти двадцать тысяч человек, включая восемь тысяч безвозвратных.
10.
Теоретически, армия Британской Империи могла состоять из 3,9 миллиона человек - в мирное время. Мобилизационные возможности - 39 миллионов. На самом деле все было далеко не так радостно. Армия Великобритании была последней чисто профессиональной армией Европы - она комплектовалась по системе вербовки. Солдаты служили 7 лет на действительной, затем 5 лет в резерве, достаточном только для того, чтобы укомплектовать армию до полного штата и поддерживать её боеспособность в течении некоторого, довольно ограниченного времени: шесть--десять месяцев, в зависимости от интенсивности боевых действий. И ещё четыре года в территориальных войсках. Армию мирного времени составляли 157 европейских и 138 индийских батальонов, 31 европейский и 50 индийских кавалерийских полков. Всего - чуть менее пятисот тысяч человек, из них полтораста тысяч в Метрополии. По мобилизации численность войск в Европе должна была составить почти шестьсот тысяч человек при тысяче трехстах орудиях.
Все остальные средства шли на "Ройял Нэви", Королевский Флот - соответствие его знаменитому "Двухдержавному стандарту" съедало средства, которые позволили бы содержать в семь раз большие сухопутные войска. Каждый из тридцати четырех английских броненосцев и тяжелых крейсеров был эквивалентен по стоимости трем--четырем стандартным армейским корпусам!
Из-за добровольческого принципа комплектования генерал Китченер, как и его подчиненные, не имел возможности швырять своих солдат на изрыгающие смерть вражеские траншеи в надежде, что патроны у противника кончаться раньше. Огромные потери без какого бы то ни было результата УЖЕ обернулись значительным снижением количества добровольцев, записавшихся в ряды: в мае 1900 года их число снизилось на 42% по сравнению с тем же месяцем прошлого года. Орать песни по кабакам и устраивать погромы в ирландских кварталах - это одно, а вот зазря подставлять лоб под бурские пули... На это охотников было гораздо меньше.
Фактический провал июньского наступления и огромные потери, понесенные при этом, могли бы весьма отрицательно сказаться на карьере Китченера... К несчастью, никого более адекватного под рукой у лондонских империалистов, вляпавшихся в "маленькую колониальную войну" - вдруг оказавшуюся совсем не такой быстрой и победоносной, как ожидалось - не было.
Китченер сделал из своего провала единственный - и вполне естественный - вывод о том, что артиллерии и пехоты было слишком мало. По его расчетам, количество тяжелых орудий требовалось увеличить в два с половиной раза (особенно необходимы были восьмидюймовые гаубицы, доказавшие свою высокую эффективность), а продолжительность артподготовки - и, соответственно, количество выстрелов на каждое орудие - требовала трехкратного увеличения. И, конечно же, требовалась пехота, ещё шесть--восемь дивизий как минимум.
Особенно кровопролитные сражения американской гражданской войны 1861--1865 годов
Британская морская пехота (Royal Marines), происходящая от абордажных команд парусного флота, во время повседневной службы исполняет роль корабельных жандармов, а во время сражений обслуживает артиллерийские башни и корабельные крюйт-камеры. В корпусе действительны армейские звания.
Австралийско--НовоЗеландский Армейский Корпус.
Шесть ЭБР типа "Адмирал", два ЭБР типа "Трафальгар", восемь ЭБР типа "R" (включая "Худ"), девять ЭБР типа "Маджестик", шесть ЭБР типа "Канопус" (включая достраивающиеся "Альбион" и "Vengeance"). Заложены восемь ЭБР типа "Формидебл" (первые два войдут в строй - ориентировочно - в сентябре 1901 года) и шесть ЭБР типа "Дункан" (войдут в строй в 1903--1904 годах) - вместе с ними количество броненосцев составит 48 единиц. Тяжелые крейсера (в английской терминологии - ЭБР 2-го ранга) "Центурион", "Барфлер" и "Реноун".