Поражение Сефир. Часть 5.1.

     Рыжие собаки убийцы! Они пришли на север с юга,

     и убивают всех по пути.

     Каждый из рыжих псов... слабее волка, но их слишком много! 

     Киплинг Редьярд

     На обзорном экране было видно как громадный, вытянутый наподобие ладьи корабль белых со всех сторон будто бы облепили тучи чёрной мошкары. Сефир напряжённо всматривался в космическое пространство, где разворачивалось так скрупулезно и долго приготовляемое им действо. Долгие месяцы ожидания, наконец, дали свои плоды. Хитроумно спланированная операция – осторожная, хрупкая, балансирующая на грани, практически на каждом своём этапе – подходила к кульминации. Израсходованные ресурсы, как живые, так и технические трудно было посчитать, но затраты того стоили.

     Практически все ожидания Сефира оправдались. Белые ощутимо сдали свои позиции за последние несколько десятилетий, по крайней мере, та их линия (род), корабль которой подвергся атаке его легиона. Совершенное неумение воспринимать ложь сыграло с белой линией водяноглазых злую шутку. Внедрение в их общество, социальные диверсии и шпионаж раз от раза становились всё более лёгкими в исполнении. Изнеженные на солнце своей кристально-чистой правды, они оказались абсолютно не готовы к той инъекции обмана и порока, которая медленно, но верно отравляла организм их «идеально» устроенной общины.

     Гигантское поблёскивающее тело белого вайтмана уже едва было различимо за тучами окруживших его мелких хилийских кораблей. Они неустанно поливали борта белого корабля выстрелами, сновали вокруг, выискивая в защитных полях пробоины и слабые места. Их мелкое копошение с первого взгляда казалось бессмысленным, как попытка стаи барракуд остановить большого белого кита. Но в асинхронности действий, бешенном и даже глуповатом упорстве угадывалась разумная закономерность. Белый кит всё больше и больше истощался. Его «тело» кровило всё сильнее, а хищная стая тем временем только усиливала свой напор и пополнялась свежими силами. Сефир выжидал момент, когда сила этого «кита» иссякнет. Когда в его тушу будет всажено столько гарпунов, что для новых не будет хватать места, когда хвост и плавники окажутся перебиты – тогда придёт его черёд нанести последний решающий удар. Удар прямо в мозг – этому невероятно могучему, который, как бы ни был сильно ранен – будет обороняться до тех пор, пока мыслит. Только после этого можно будет вытащить его из воды, выпотрошить, собрать драгоценную амбру, и самое главное – вынуть из брюха драгоценную жемчужину, ту – ради которой и затевалась эта опасная охота.

     Сефир продолжал внимательно наблюдать за боем. Энергетическим зрением он видел, что щиты вайтмана находятся в критическом состоянии. Боевые корабли хийлов всё поливали и поливали белую ладью залпами. Истощив запасы боеприпасов и энергии – они возвращались на материнский ковчег и снова устремлялись к цели, целыми реками утекая из поля зрения обратно – в космический мрак. Сверху вниз посматривая на текущий под брюхо ковчега стальной поток, и на облепленные, будто пчёлами разбухшие соты доков, Сефир ухмыляясь, отмечал, как всё больше и больше проседает под натиском его легиона защита белого вайтмана.

     Вокруг Сефира всё кипело. Обзорная площадка ковчега искрилась как исполинская гирлянда. Беготня, шум, гам, переговоры пилотов в наушниках ведущих и направляющих мешающиеся со сдавленными стонами и предсмертными криками. Всё же воевать белые еще не разучились. Ругань командования, угрозы, мольбы, визг перегруженного оборудования…Сефир стоял посреди всего этого, как дирижёр в оркестровой яме. И хотя в данный момент он не делал абсолютно ничего, написанная им «симфония» гремела, лилась, громогласно заявляла о себе. Под звуки этой дикой музыки он сосредоточенно рисовал перед собой планы дальнейших действий. Хватал за ниточки все возможные мелочи, и вытаскивал их на свет, просчитывал, измерял, примеривался. Из этого состояния глубокой задумчивости Сефира вывел возникший перед ним мефкад (одно из командирских хилийских званий).

     - Владыка! – высокий долговязый хийл поклонился и запыхавшимся голосом доложил:

     - Щиты белых проседают, в ближайшее время будет организован прорыв.

     - Сам вижу, что проседают, - величественно заявил Сефир, даже не посмотрев на своего мефкада, - Что мимикры?

     - Они увели основную боевую группу белых на безопасное расстояние. Обманная тактика сработала. Даже если они догадаются о чём-то и развернутся, здесь уже всё будет закончено.

     - Что с внедрёнными? – Сефир глянул на замявшегося мефкада и чуть понизив голос, повторил вопрос – Что с внедрёнными мимикрами?

     - Последний раз с одним из них удалось связаться за несколько минут до начала операции. Боюсь, они уже все перебиты. Узнать, что происходит на вайтмане, мы не можем.

     - Гастррр-о-л-л-ё-р-р-ы…- зло процедил Сефир сквозь зубы, - Притворр-р-ры, что б вас всех чёртова мать взяла! Не выдержали таки… Ме́фкад!

     - Да Владыка!

     - Натиск не ослаблять! Живой силы и технических ресурсов не жалеть! Не давайте им и лишнего глотка воздуха! Я хочу, чтобы на каждого белого на момент прорыва, приходилось по десять…нет, по пятнадцать до зубов вооружённых бойцов!

     - Не беспокойтесь Владыка! По данным мимкров – белые более чем десятикратно уступают нам как по численности, так и по вооружению. У них нет никаких шансов! – довольно отрапортовал мефкад, но увидев, как Сефир от его слов сделался мрачнее тучи, осторожно спросил:

     - Господин?

     - Слишком всё гладко всё идёт, - пробормотал Сефир себе под нос, - Слишком просто. Он бросил на мефкада суровый взгляд:

     - Вы слышали приказ?!

     Командующий вытянулся по струнке:

     - Так есть Владыка!

     - Тогда какого чёрта вы тут трётесь, как малолетка у срамного дома?! Выполняйте!

     - Так есть! – мефкад поклонился Сефиру, и уже собрался уходить, но в последний момент обеспокоенно предложил:

     - Владыка, прошу простить за дерзость, но может Вам всё же наблюдать за боем из более защищённой части ковчега?

     Сефир в ответ бесцветно оглядел своего командующего и коротко отрезал:

     - Нет.

     Защита вайтмана всё больше и больше разрушалась. Стальная река упрямо текла к сверкающей белой ладье и вымывала в её щитах сквозные бреши. Сефир уже начал ощущать тёплое покалывание в области сердца. Предвкушение победы сладко томило его и на горизонте – уже видимом и вполне достижимом замаячила заслуженная награда. Но, несмотря на всю благоприятность обстановки, Сефир не спешил ликовать, и старался сохранять хладнокровие. Всё шло слишком гладко и слишком по плану, а ведь белые были не так просты. Любая их линия – от изумрудо-, до стальноглазых умела в самый неподходящий момент выкидывать такие фортели, что волосы на голове вставали дыбом, даже при условии полного их отсутствия. Интуиция подсказывала Сефиру, что может произойти нечто, что поставит под угрозу осуществление его плана, и не только это…Могло произойти нечто, что поставит под угрозу его собственную жизнь. Предчувствие опасности многократно усиливал расположившийся за наблюдательной площадкой круг прозревателей. 12 хийлов в чёрных свободных одеждах, расшитых золотыми, усиливающими интуитивные способности символами, сидели под защитным энергетическим куполом прямо за спиной у Сефира. Они были совершенно отгорожены от всего того шума, который сейчас наполнял обзорную площадку. Под защитный купол, накрывающий прозревателей подобно огромной выпуклой перевёрнутой тарелке, – не проникала даже малейшая вибрация.

     Оставив наблюдательную площадку, Сефир подошёл к куполу и сквозь энергетические потоки, которые стекали с его вершины словно тонкие голубоватые водяные струи, присмотрелся к прозревателям. Это был классический провидческий круг: двое хийлов в женской фазе – самые старые и опытные из всех и 10 гверемов – разного возраста – от юных до совсем пожилых. Ишемы в круге работали как приёмщики. Они считывали информацию с пространственно – временного поля. Гверемы служили ретрансляторами. Они пропускали через себя всё то, что воспринимали ишемы, порой не запоминая, и не видя ничего из того, что улавливали хийлы – приёмщики. Информация протекала по замкнутому кругу и возвращалась к ишемам отфильтрованной и более структурированной. Все прозреватели в любом состоявшемся круге, для постоянного удерживания хорошей энергетической связи друг с другом, так или иначе, состояли в сексуальных отношениях. Им не разрешалось вступать в половые связи с кем бы то ни было, кроме членов своего провидческого круга. Нарушение запрета расценивалось как религиозно-политическая измена. Отступник подвергался суровому наказанию, которое заключалось в операбельном удалении как мужских, так и женских половых органов. После, бывший провидец изгонялся на самые низы социальной хилийской лестницы до конца жизни. Для хийлов высшего знатного звена, к которым принадлежали и прозреватели, такое наказание было хуже смерти. Чаще всего, после изгнания – они проживали не больше двух-трёх лет, погибая от тяжелого труда, сходя с ума от невозможности жить половой жизнью, а чаще всего от рук своих «собратьев» из низшего звена, которые ненавидели бывших «высотников» даже больше белых – и были готовы учинить над ними самую жестокую расправу.

     Наличие круга прозревателей на межгалактических ковчегах, было скорее данью традиции, чем насущной необходимостью. Отпочковавшись от влиятельной касты Чёрных Служителей несколько сот годов назад, и слабо поддерживая с ними связь, прозреватели были своеобразным обязательным атрибутом при любом, более менее уважающем себя Владыке. К услугам провидческих кругов обращались крайне редко, а если это и происходило, то результатам предсказаний практически никто не доверял, ибо они сбывались лишь в 60% случаев. Как говорили сами прозреватели: «Мы не даём прямых ответов, мы лишь смотрим дальше того предела, который сам вопрошающий может увидеть».

     Сефир не воспринимал провидцев как необходимую к обозначению его статуса, но при этом бесполезную побрякушку. Он относился к ним с определённой толикой уважения, и хотя не часто прибегал к помощи зрящих в будущее, но к их советам и предостережениям прислушивался. Сейчас был тот редкий случай, когда мнение круга пришлось бы ему к месту. Да и в своих внутренних ощущениях Сефир совсем запутался, так что он сознательно решил обратиться к помощи провидцев.

     Все 12 прозревателей пребывали в глубоком трансе. Они сидели на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Несколько гверемов ритмично покачивались из стороны в сторону, закатив глаза и полу приоткрыв рты. Двое ишемов, расположившееся друг напротив друга, были похожи на каменные неподвижные изваяния. Их чёрные, расшитые золотыми нитями одежды с широко распахнутыми воротами, едва прикрывали обнажённые плечи и грудь. Оба хийла были в «брачной раскраске». Их кожа отливала палевым оттенком – они находились на пике женской фазы. В этот кратковременный период интуиция у ишемов была максимально обострена.

     Сефир тонким зрением видел, как между прозревателями текут плотные, толстые, похожие на тугие жгуты энергоинформационные потоки. Они брали своё начало, вытекая из центра купола, под которым находились провидцы, и, проходя через приёмщиков – ишемов, равномерно распределялись между всеми членами круга. Отдав приказ своим телохранителям оставаться на месте Сефир, стараясь ступать как можно тише, вошёл под купол. На мгновение защитные энергетические потоки заструились по его плечам и груди, подсветив призрачным светом серое вытянутое лицо, и после вновь сомкнулись за его спиной в полупрозрачную голубоватую пелену. Сразу стало оглушающее тихо. Вся какофония обзорной площадки ковчега осталась за овальными сводами купола – слышны были лишь глубокие вздохи прозревателей и шелест одежд раскачивающихся в трансе гверемов.

     Ещё раз, оглядев безмолвное кольцо сидящих хийлов, Сефир успокоив сознание и отрешившись от только что окружавшей его суматохи, прислушался к мысленным реакциям прозревателей. Едва он сконцентрировал своё внимание на них, как на него обрушился чудовищный каскад образов, звуков, ощущений, даже вкусов во рту. Чувствуя, что его голова сейчас лопнет от всего этого многообразия, он поспешил отключиться от энергетического поля прозревателей. Разумеется, он не пытался ничего увидеть в нём. Глупо было рассчитывать сделать то, что не всегда было под силу и 12-ти провидцам, которых натаскивали «зрить сквозь Вселенную» с малолетства. Сефиру было нужно не это. Тревога, витающая в его ближайшем будущем, странное ощущение неминуемой опасности, после синхронизации с прозревателями – все эти чувства только усилились.

     - Мой Владыка? – раздался в уме Сефира мысленный вопрос. Узнав энергоконтур главной провидицы, Сефир почтительно обратился к ней:

     - Яхнех, надеюсь, я не помешал вам?

     - Что Вы, мой Владыка. Ваш приход – большая честь для меня, - раздался в голове Сефира изящный дифирамб провидицы, - Вы предпочитаете общаться голосом?

     - Да, - честно признался Сефир, - Рядом с вашим кругом настолько плотное поле…мне тяжело ментально пробиваться сквозь него.

     - Как пожелаете Владыка – ответила Яхнех глубоким хриплым голосом, не открывая глаз. Всё её лицо кроме губ оставалось неподвижным, как каменная маска. – Вам не стоит утруждаться. Наше общение никак не повредит процессу. Чем я могу услужить Вам? У Вас появились важные вопросы?

     - Они не появились Яхнех, они были с самого начала. Но сейчас, как никогда возросла нужда в ответах. Какова обстановка на корабле белых?

     Яхнех некоторое время сидела молча. Потом она чуть повела головой и медленно произнесла несколько разрозненных фраз, совершенно разными звучными голосами, похожими на гверемские:

     - «Страха нет», «Нет смерти», «До конца», «Их слишком много», - сделав короткую паузу, провидица резко встряхнулась всем телом и проговорила, - Они готовы биться до конца, они не бояться. Только женщины… некоторые и дети женского полу. Но они знают, что проиграли. Они готовы умереть.

     Слова Яхнех немного обрадовали Сефира, но его продолжала грызть немая тревога, гиблое предчувствие.

     - Яхнех?

     - Да, Владыка?

     - Ты чувствуешь тоже, что и я?

     Прозревательница снова повела головой, будто прислушиваясь. Её длинные густые чёрные волосы, до этого убранные за спину, рассыпались по её плечам. Звякнули обхватывающие толстые кудрявые пряди золотые кольца.

     - Да Владыка. Я чувствую это, я слышу.

     - Откуда это? Какова природа? Где источник? Найди мне его.

     Провидица оживилась. Её голова, с застывшим каменным выражением начала раскачиваться на длинной тонкой шее, как змеиная. Яхнех была похожа на живой локатор, пытающийся отыскать нужный сигнал. Вскоре к движениям головы подключились торс и ноги. Провидица вся извивалась, будто исполняя чудаковатый ритуальный танец. Она вздрагивала, тряслась, хватала руками воздух. Вдруг её подбросило так, словно кто-то невидимый резко рванул её вверх, схватив за узкие худощавые плечи. Оттолкнувшись коленями от пола – она, жужжа и бормоча что-то себе под нос, скользнула к Сефиру и холодными липкими ладонями обхватила его виски, вытянувшись во весь свой рост (Сефир был головы на три – четыре выше Яхнех). Несколько секунд она стояла как изваяние, не дыша и не двигаясь. Вместе с ней замер и весь круг. Прозреватели застыли – и Сефир видел, как они все разом влили мощный поток энергии в тело Яхнех. И тут произошло нечто.

     Сефир ощутил, как на месте Яхнех рядом с ними в пространстве вырастает что-то огромное – всеобъемлющее и всеохватывающее. Оно увеличивалось в размерах, заполняя собою всё – тело провидицы, тело самого Сефира, купол, площадку, ковчег. Жгучий светящийся шар сконцентрированной энергии. Он излучал невидимый, но слепящий свет, от которого хотелось зажмуриться, спрятаться, сбежать, забиться в глубокую нору. На секунды, будто бы ослепнув от опалившей лицо сконцентрированной белой энергии, Сефир, с усилием поморгав, различил рядом с собой фигуру напряжённой провидицы. За непроницаемой кожаной маской её лица, он различил странное аурическое движение, словно кто-то другой сейчас находился в теле старой хийлы и пытался действовать через неё и говорить. Сефир видел упорное внутреннее сопротивление прозревательницы – её страх и отчаянные попытки вырваться из плотных энергетических сетей – как бы окутавших её тонкое тело. Но эта борьба была сродни метаниям крохотной деревянной щепки, носимой волнами по поверхности бушующего моря. Яхнех была совершенно бессильна.

     - Эта женщина не принесёт тебе ничего кроме поражения! - раздался под куполом мощный утробный голос. Сефир почувствовал, как по спине забегали мурашки. Яхнех говорила, открывая и закрывая рот, но этот голос лился будто отовсюду. Он был везде – пронизывал каждую клетку тела и тяжелым эхом отражался от стен купола. Не сразу, но Сефир понял, что весь круг провидцев охватывает паника. Они ёрзали на местах, хватались за головы и подвывали, словно испытывая сильную боль.

     - Говорю Тебе Сефир, сын Шахаба! – снова прогремел в голове, и кажется во всём мироздании голос, – Эта женщина – Твоё поражение!

     В это же мгновение Яхнех открыла глаза. Сефир от ужаса и неожиданности вскрикнул. Прозревательница смотрела на него огромными белыми глазами с ярко-зелёными радужинами. Это длилось всего несколько секунд, но Сефиру показалось, что этот взгляд вперился в него и жёг изнутри целую вечность.

     Время спуталось. Всё вокруг поплыло, смешалось, закружилось. На миг Сефиру почудилось, что он всё ещё находиться в утробе матери и будто бы ещё и не рождался вовсе. Потом вся его жизнь промелькнула перед ним одной короткой быстрой вспышкой. Кто-то невероятно сильный затянул его в огромную, до сумасшествия реалистичную майю (иллюзию), и вертел им, как безвольной пустоголовой куклой. Сефир увидел себя частицей, клеткой, пылинкой. Он был крупицей исполинского Вселенского тела, которое схлопывалось и разворачивалось, исполняя бешеный танец жизни и смерти. Оно переливалось мириадами оттенков и сонмы времён, действий и живых существ безпрерывно текли сквозь него, как бурная горная река. У Сефира не было больше ничего – ни тела, ни ума, ни единой собственной мысли. Он был ничем и всем одновременно, вокруг не осталось ничего – лишь чистое, искрящееся сознание. От понимания всего происходящего хотелось кричать от страха и одновременно вопить от восторга.

     Сефир, чувствуя, как его «Я» уже начинает распадаться на отдельные элементы, кое-как вспомнил что такое «рот» и «зубы», нашёл их и сознательно с силой прикусил себе язык. Боль вернула всё на свои места. Он пришёл в себя резко, как спящий, поднятый с постели громким криком. По внутренним ощущениям мимо него пронеслись целые эоны – но в реальности прошло всего несколько секунд.

     Яхнех вопила, обхватив голову руками – она была уже далеко от Сефира и металась под куполом, как загнанная в ловушку лисица. Все прозреватели, сбившись в кучу со страхом смотрели на неё.

     - Отстань от меня!!! Отстань!!! – кричала она с угрозой и одновременно мольбой, - Прочь! Прочь из моей головы! Уйди! Уйди!!! А-а-а-а-а-а!!! – наконец, она повалилась на спину, рыдая и колотя руками по полу. Её мокрые от пота одежды скомкались, волосы запутались и собрались на затылке провидицы неопрятной копной.

     Видимо заметив суматоху за стенами полупрозрачного купола – внутрь вбежали несколько охранников из личной охраны Сефира, в виду не стандартной ситуации, нарушившие его приказ. Они меликом окинули взглядами скучившихся у границы защитного купола прозревателей, которые жались друг к другу, как испуганные щенята. Потом телохранители подошли к лежащей на полу Яхнех и вопросительно посмотрели на Сефира. Тот, окончательно придя в себя, рукой показал охранникам жест «к отбою» и быстро подошёл к Яхнех. Опустившись перед ней, Сефир приподнял прозревательницу и положил её голову к себе на колени. Яхнех отходила. Её кожа горела – со лба градом лился пот. Все энергетические каналы её тела были сожжены. Сефир уже понял, что произошло, и хотел лишь достойно проводить свою провидицу, всё-таки она прослужила ему много лет.

     - Сефир… - сипло позвала хийла, смотря куда-то верх невидящими глазами.

     - Да Яхнех. – отозвался Сефир, не обращая внимания на нарушение субординации. В последний раз было можно.

     - Я…й-я-а ввид-д-е-лла…

     - Что? Что ты видела?

     - Я в-видел-ла свет, - голос провидицы становился всё слабее. Сефиру пришлось склониться над ней, что бы расслышать, - Свет, и деву н-нна красном звере…и ещ-щё й-а-а в-ввидела Его.

     Сефир увидел, как из чёрных глаз прозревательницы скатилось несколько таких чуждых хилийской природе слёз.

     - Кого?

     - Белого…Белого Бога… - умиротворённая, полная какого-то тайного осознания улыбка озарила лицо Яхнех. Она закрыла глаза и обмякла в руках своего Владыки, как завядший стебель. Мрак в её чёрных глазах навсегда потух.

     Высвободившись из кучи сжавшихся в углу гверемов, вторая провидица подбежала к телу мёртвой соратницы, не обращая внимания на угрожающе – предупреждающие позы охранников. Она, как подкошенная упала на колени рядом с мёртвой хийлой и, вцепившись в края её одеяния, взвыла так громко и отчаянно, что Сефир невольно сморщившись, отдал приказ телохранителям покинуть пределы купола. Смотреть тут было не на что. Начиналась обычная похоронная хилийская скорбь, больше похожая на не контролируемую истерику. Вторая прозревательница была гораздо моложе погибшей и более эмоциональная. К тому же, в момент смерти Яхнех она находилась с ней в энергетической связке и отчасти испытала всё то, что почувствовала, уходя в мир иной старшая провидица. Это стократно усилило боль потери, ну а если учесть, что второй ишем была на пике женского цикла, то её состояние сейчас было сравнимо с развёртыванием миниатюрной чёрной дыры, которая в пылу своих страданий, была готова затянуть в себя всея и всех.

     Понимая, что от провидцев более не будет никакого толку – Сефир аккуратно опустив тело Яхнех на пол поднялся, и уже собирался покинуть купол, но тут кто-то крепко вцепился в его левую руку и с силой потянул его назад. Обернувшись, Сефир увидел вторую провидицу. С мокрым от слёз перекошенным от злобы лицом, она требовательно и даже угрожающе смотрела на своего Владыку – крепко держа его за запястье обеими руками.

     - Господин! Я прошу! Я прошу…я умоляю!!! Отправьте меня туда! – оскалившись в неистовой ярости ишем, резко отпустив руку Сефира, начертила в воздухе особое перекрестье и, приложив ко лбу два пальца прорычала, - Я выпущу кровь из стольких белых, из скольких мне позволит Чёрный Бог, а Он ненасытен! Я зубами буду рвать их детей на священном алтаре мести во Имя Его! Прошу, отправьте меня туда!

     Провидица вся дрожала от гнева и смотрела на Сефира хоть и почтительно, но всё же слишком вызывающе. Желая поскорее отделаться от переполненной эмоциями хийлы, Сефир коротко отрезал:

     - Нет, ты останешься здесь.

     - Но Владыка!

     Последовал хлёсткий звук удара. Провидица, отлетев в сторону, подняла на Сефира испуганный жалобный взгляд, прижимая ладонь к кровящей губе.

     - Занимайся тем, чем тебе положено! – рявкнул на неё Сефир и пригрозил хийле пальцем, - Ещё раз ослушаешься, отправишься вслед за ней! – Он указал на распростертое на полах тело, - Круг на тебе, пока не найдётся вторая зрящая. И успокой это стадо! – Сефир с презрением окинул взглядом сбившихся в кучу гверемов:

     - Скулят как побитые собаки…

     Отвернувшись, Сефир решительно направился к границе купола. Он уже знал, что ждёт его за пределами голубоватой энергетической стены. Едва он вышел наружу – его со всех сторон облепила охрана, невдалеке встревоженный, в компании двух считывателей – его уже ожидал мефкад. Обстановка у обзорной площадки резко изменилась. В воздухе витал страх, неуверенность и ярко выраженные панические нотки. На обзорном экране вместо ровной геометрической структурированности, начала проглядывать хаотическая спутанная комковатость. Что-то взбудоражило рой боевых истребителей – корабли метались около доков, задерживались, мешали друг другу. Среди возвращавшихся от белого вайтмана машин – наблюдалось всё больше и больше подбитых. Основную массу их составляли уже не подлежащие восстановлению изуродованные суда, каким-то чудом дотянувшие до материнского ковчега – упорно не желающие повторить участь своих невозвратных собратьев.

     Сефир не нуждался в объяснениях – меликом окину взглядом площадку и обзорный экран, он быстрым шагом направился к коридору, ведущему к транспортной шахте.

     - Владыка, обстановка резко изменилась, - поспешно докладывал мефкад, следуя за Сефиром. Они вошли в ярко освещенный люминисцетами круглый коридор. Впереди, замерев в воздухе сероватыми прямоугольными плитами, висели большие транспортные платформы, - Щиты вайтмана стали на 70% прочнее! Все бреши стали сами собою затягиваться! Я глазам своим не поверил! Белые стали активнее оборонятся. Пробиться к ним мы не можем, и атаковать тоже, зато мы у них как на тарелке!

     - Подтверждаю Владыка! – прозвенел где-то снизу невысокий щуплый считыватель, лихорадочно листая прямо на бегу светящиеся перед его носом голограммы, - Полной информации у нас нет, но одно я могу утверждать точно – обновлённые щиты вайтмана – биоэнергетического происхождения. Я не знаю что это за технология, с таким мы раньше не сталкивались и…

     - Ме́фкад! – Сефир резко перебил тараторящего считывателя и обратился к командующему: - Возвращайтесь в координирующий центр. Оставшиеся у корабля белых силы рассеять – задача временное отвлечение внимания. Больше никого к вайтману не посылать. Отправить к моему личному шлюзу 10 боевых групп. Всё командование легионом по первому требованию перенаправить на меня!

     Подав одному из транспортировщиков простой сигнал с указанием места назначения Сефир дождался, пока 10-ти метровый массивный квадрат платформы плавно опустится к его ногам и ступил на шершавую сцепляющую поверхность. Телохранители молнейносно взлетели на платформу следом за ним и образовали вокруг Владыки неизменное цельное живое кольцо.

     - Всю координацию перенаправить на Вас? Но? Владыка, Вы собираетесь…? – глаза командующего округлились от удивления.

     - На небольшой промежуток времени основные ударные силы должны будут находиться под моим контролем. Хотя бы на время прорыва. Поднапрягите связистов!

     - Владыка,…но Вы? Собираетесь лететь Сами?

     - Да, Ме́фкад. Придётся пустить в ход Пушпану. На борту вайтмана волхв.

     Пока платформа мягко скользила в недрах шахты, направляясь к посадочной палубе, Сефир по личному, внутреннему каналу связи распорядился доставить в его шлюз особый груз. Вскоре стены шахты расширились, округлым жерлом выходя к череде шлюзовых ворот. Транспортировщик умело вывел платформу из наклонённого чуть под углом выхода из шахты и направил её вперёд. Они летели на высоте около десяти метров, и Сефир увидел, как под ними, держа за ручки массивный прямоугольный контейнер, промелькнули спешащие к воротам центрального шлюза бойцы.

     Когда платформа мягко опустилась у самых ворот, уже приветливо начавших расползаться в стороны с характерным шумом, носильщики были уже совсем близко. Их вёл высоченный мускулистый хийл, облачённый в полную боевую амуницию, выглядящий чересчур мужеподобно даже для гверема на пике фазы. Он приветствовал Сефира сходящего с платформы – покорно опустившись перед ним на одно колено. Таким же образом Владыку встречали и шестеро носильщиков. Они немногим уступали ведущему в росте, и в их фигурах тоже угадывалась явная принадлежность к воинской касте.

     Это была одна из персональных боевых групп Сефира, состоящая исключительно из локхемов, или «вечных гверемов», как их ещё называли в посвященных кругах. Локхемы с юности подвергались жёсткой биологической корректировке. Беспрерывная подача в их тела искусственных мужских гормонов полностью лишала их организмы способности входить в женскую фазу. После нескольких лет гормональных вливаний, они уже были не способны зачинать и вынашивать потомство и их женские органы частично атрофировались, а часто и вовсе удалялись операбельным путём. В физическом отношении локхемы представляли из себя настоящие машины для убийства и могли потягаться в силе даже с кшатрами (воинская варна/каста белых). Кроме того локхемы проходили дополнительное обучение у чёрных служителей, где обретали некоторые мистические способности. В силу физиологических изменений, и поддержания в организме постоянного мужского цикла – локхемы не доживали и до 50-ти годов, при средней хилийской продолжительности жизни в 250. Но, несмотря на этот существенный недостаток пребывания в теле вечного гверема, множество хийлов были бы готовы добровольно пойти на сокращение времени своего существования таким изуверским способом. Вне военная жизнь локхемов, и все её потребности с лихвой обеспечивались капиталами нанимающих их покровителей. Кроме того, живя порой в большей роскоши, чем многие представители знатного звена, локхемы постоянно имели неограниченный доступ к телам жаждущих их внимания ишемов, ибо для хийлов, находящихся в женской фазе – вечные гверемы имели чрезмерную сексуальную привлекательность.

     Существование локхемов можно было бы сравнить с наличием в термитнике касты солдат. Превосходящие по размерам рабочих – более сильные, с громадными жвалами – они, тем не менее, были не способны даже самостоятельно питаться. В более узком смысле – локхемы были добровольными жертвами системы, несчастными чудовищами, сдающими свои тела в вечную аренду. Все локхемы были выходцами из низшего звена. Стремящиеся хоть как-то улучшить свою жизнь, они добровольно шли на биологическое заклание своей женской природы, и на огромное сокращение своего жизненного срока. «Живут не долго – но красиво», - так говорили о локхемах посвящённых кругах. От общественности существование вечных гверемов тщательно скрывалось, ибо «пренебрежение фазами – есть тяжкое преступление».

     «Тяжкое, но не для всех», - ухмыльнулся про себя Сефир, подойдя к ведущему локхему, застывшему в коленопреклоненной позе. Глядя на мощные широкие плечи боевого хийла и его переплетённую тугими жгутами мышц шею, Сефир испытал зависть и лёгкое, сосущее под ложечкой чувство сексуального возбуждения. В такие моменты, он где-то глубоко внутри сожалел, что хийлы в основной своей массе анатомически слишком женоподобны, и не способны похвастаться красотой мужских форм. Хотя сам Сефир имел фигуру гверемского (больше мужского, чем женского) типа, и не отличался чрезмерными округлостями в области бедёр и хилостью в мышечном отношении, как большинство представителей его линии – рядом с локхемами, он чувствовал себя неоформленным дистрофичным головастиком.

     Приведя в порядок свои разболтавшиеся чувства, Сефир обратился к ведущему локхему:

     - Встань Шэах, на церемонии нет времени. Груз здесь?

     - Так есть, Владыка! Прикажете отнести в шлюз?

     - Да, пусть расчехлят, - Сефиру пришлось задрать голову, что бы видеть лицо локхема, который встав, выпрямился во весь свой трёхметровый рост, - Передай остальным группам, что бы приготовили пятые конечности и накачались стимуляторами до предела. Ты пойдешь сразу за мной. Слушай ментально. После прорыва, в зависимости от обстоятельств – я покажу, что делать.

     - Слушаюсь Владыка!

     Шэах приказал остальным локхемам отнести контейнер в шлюз. Проходя мимо стоящих позади Сефира телохранителей, он улыбчиво оглядел их сверху вниз. Рядом с Шэахом они казались карликами. Сделав вид, что уже не обращает на них внимания, локхем в последний момент развернулся и схватил двух стоящих с краю ряда телохранителей за седалища. Едва те успели опомниться, он игриво отпрыгнул в сторону и торжественно расхохотался:

     - Не бойтесь, девочки, я оставлю вам на закуску немного белых.

     Униженные охранники одарили бойца несколькими весьма длинными предложениями, содержащими большое количество нецензурной брани, а старший телохранитель язвительно заметил:

     - Смотри, не подавись, «долгожитель». Белые тебя досыта накормят.

     Шэах никак не ответил на этот выпад. Он догонял далеко ушедших вперёд носильщиков. Бронированные щитки на его широкой спине тускло отсвечивали – отражая голубоватое свечение шлюзовых люмнисцетов. Сефир, оставшийся в стороне от этой короткой перепалки, спокойно смотрел, как из круглых отверстий шахт начинают пребывать платформы, заполненные живыми боевыми единицами. Поймав на себе вопросительный взгляд начальника охраны – Сефир коротко подмигнул ему. Телохранитель с пониманием качнул головой в ответ. Локхемам многое позволялось, и многое прощалось в виду их особого статуса, к тому же большинство из них были еще, по сути, не оформившимися юнцами, склонными к дурачествам и диким выходкам. Старшине личной боевой группы Сефира Шэаху было всего 27 годов – и для Владыки он был не более чем очень большим и опасным ребёнком, которому, как и его боевым братьям позволялось практически всё. Такой образ жизни порождал в локхемах плохо контролируемую ярость – очень действенную и полезную в бою. Идя к поставленной задаче – вечные гверемы не гнушались любыми средствами, действовали отчаянно и непредсказуемо.

     Мудры и незыблемы воспитательные истины – «Детей надо баловать, тогда из них вырастают настоящие разбойники».

     Палуба у шлюзовых ворот быстро наполнялась пребывающими бойцами. Мягко опускаясь на высоту прыжка транспортные платформы, зависали в воздухе, ожидая, пока заполняющий их живой груз сойдёт, забрав свои пожитки, и после, бесшумно взмывая вверх, уносились в тёмные жерла отводящих шахт. Хийлы в полном боевом облачении, будто по невидимой команде собирались в стройные подвижные шеренги и, сливаясь с бойцами, сошедшими с соседних платформ, - текли к распахнутым шлюзовым воротам, наподобие разбившейся на ручьи реке. 10 личных боевых групп Сефира – лучшие из лучших – стая, на треть состоящая из вечных гверемов и остальных, с различными специализациями и подготовкой. Их содержание и обучение обходилось в копеечку, но с такой силой под боком спалось как-то спокойнее, и это был единственный ресурс, который можно было бросить на белых в лоб, не боясь, что перебьют всех сразу и подчистую.

     Вскоре бойцы оперативно выстроились в несколько рядов перед шлюзовыми воротами и замерли в ожидании приказов. Их сразу взяли на поруки, прибывшие на отдельной платформе мефкады, и лающими выкриками принялись приводить сознание «пушечного мяса» во взведённое состояние. Активно жестикулируя, горячо и со страстью поливая белых противников ушатами отборной брани, мефкады ходили взад и вперёд перед вверенными им группами. Иногда некоторые из них, расталкивая бойцов пробирались внутрь построения и хватая некоторых забывчивых хийлов за грудки - вертели у них перед носом недозаряженной запасной оружейной батареей, тыкали пальцами в места на теле с плохим креплением брони, давали подзатыльники за неплотно вживлённые за уши передатчики. Порой придирки были совершенно беспочвенными и тычки, оскорбления и пинки получались бойцами ни за что. Но они заставляли большую, нетронутую мефкадами часть боевых гверемов подобраться и самостоятельно, ещё раз проверить надёжность экипировки, готовность оружия и самое главное - крепость психики.

     Сефир невольно засмотрелся на стоящую особняком группу локхемов – вооружённых пятыми конечностями. У каждого такого бойца на спине находился особый, полунаружный кибернетический имплант, похожий на длинную стальную многоножку, прикрепившуюся к спине. Начинаясь от самой шеи и покрывая весь позвоночник – имплант у копчика расширялся, превращаясь в подвижный членистый хлыст, напоминающий хвост. Хлыст оканчивался стреловидным складным лезвием – активируемым по желанию хозяина. Такие хвосты были весьма полезным подспорьем в ближнем бою, и в те моменты, когда руки и ноги были заняты – весьма успешно влетали наконечниками в шеи и головы ничего не подозревающих противников. Собственно за стиль ведения боя и за наличие на теле таких своеобразных «протезов» - хвостатых локхемов за глаза называли чертями.

     Сефир в своё время, будучи ещё совсем молодым, примерял на себя множество подобных изобретений. С возрастом, однако, он окончательно убедился в том, что работа над своими тонкими телами приносит много больше пользы, чем вживление в организм бесконечного множества улучшающих агрегатов. (Впрочем, с десяток другой полезных железяк различного рода назначения до сих пор находились в теле Сефира и были оставлены им там, на крайний, экстренный случай). Для элитных бойцов его легиона было вполне достаточно носить на себе дополнительное биомеханическое вооружение. В конце концов, обучение техникам энергетического контроля занимало годы, если не десятилетия. Управлению же пятой конечностью бойцы успешно обучались в течение всего лишь 10 – 15 месяцев.

     Смотря на ряды высоких, облачённых в зеркальную броню локхемов, угрожающе помахивающих за спинами хвостами, Сефир невольно испытал что-то вроде гордости. Подобранные чуть ли не на улице, выращенные в защищённом тёплом гнезде – эти птенцы оперились и надёжным щитом встали между Сефиром и его врагами. За определённую плату, разумеется, но ничего не поделаешь – безопасность и спокойствие для среднестатистического Владыки стоят дорого.

     Так же Сефир подумал, что неплохо было бы как-нибудь, будучи в женской фазе расслабиться с этими хвостатыми бестиями…причём желательно со всеми сразу. Но окончательно оформиться этой мысли помешал возникший рядом с Сефиром начальник телохраны:

     - Всё готово Владыка.

     Продолжение следует…