Анашкин Дмитрий Владимирович : другие произведения.

Гаврила

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как украли машину БМВ, девушку дизайнера и ящик от антикварного шкафа.

  ГАВРИЛА
  
  
  Гаврила зашел в торговый зал магазина тканей, расположенный по улице Мытнинской, где-то около семнадцати часов вечера и очень удивился.
  Магазин имел вид фешенебельный и отличался изысканным интерьером. Торговал он тканями разного рода, но в основном, дорогими и престижными, которые используются в оформлении ресторанов и бутиков. По этому случаю вид самого магазина был затейлив и утончен - ткани были разложены продуманно и замысловато, во всем чувствовалась работа дизайнера.
  Все это было привычно и уместно. Удивившая же Гаврилу вещь заключалась в другом: он увидел на одной из внутренних экспозиций, представлявшей собой старую выцветшую телегу, драпированную в стиле грандж - на самой ее вершине, венчая и, видимо, по замыслу автора, завершая ее идеологически - ящик платяного шкафа - тоже достаточно старый, искусно потертый во многих местах и мастерски подкрашенный художником разноцветной краской.
  Но не продуманность композиции, не сам факт ее существования, и даже не мастерство и тонкость исполнения поразили Гаврилу. Он впал в настоящий столбняк от другого: это был ящик из платяного шкафа, стоящего в спальне его квартиры, по улице Таврической, дом номер два...
  Да, в этом не было никаких сомнений - это был нижний ящик для обуви из его собственного шкафа!
  Гаврила опознал его по ряду простых признаков; да у таких вещей и не бывает двойников. Он купил его в лавке старьевщика много лет назад, и спутать было никак не возможно...
  Шкаф был действительно старинный, еще дореволюционный, сделанный из дуба и первоначально, скорее всего, вощеный. С годами воск стерся, и шкаф покрыли лаками. Делали это за сто лет, похоже, раз десять и предмет почти полностью утратил изначальные черты. Он скукожился, оплыл от бесконечных слоев наносимой на него краски; резьба утратила резкость и привлекательность, углы скруглились. В общем, в этом предмете не осталось и следа былой роскоши и шарма. Шкаф был, тем не менее, опознан опытным взглядом Гаврилы и тут же куплен.
  Затем, молдавским работникам, производившим в его квартире ремонт, было выдано несколько банок специальной кислоты, набор скребков и щеток, тазы и тряпки для последующей помывки предмета, и работа пошла. Через месяц шкаф был совершенно очищен, оставалась его снова покрыть. Чем - Гаврила не понимал. Он работал программистом и искусство ценил чисто умозрительно. Однако, его жена, Аделаида, была дизайнером и в таком деле знала толк. Все было решено сразу - принесены краски с кистями, в помощь Аделаида получила пару молдаван, и дело сделалось буквально за день. Получилось замечательно. Все были довольны. Вещь получилась тонкая и со значением. И главное, что и было сейчас предметом безграничного Гаврилиного удивления - крайне индивидуальная, в своем роде неповторимая... Даже замки! Да взять, хотя бы, этот ящик. Вот - эта ручка была куплена Гаврилой на барахолке, и представляла собой рукоятку оконной створки еще более старой, чем сам шкаф! Ей было, может, этак лет сто, а может, - как любил повторять многозначительно Гаврила заходящим приятелям, показывая, как бы невзначай, на шкаф, - и все двести. Про триста он загибать стыдился, не понимая, впрочем, и сам как следует, были ли тогда оконные ручки, и, если были, то, как выглядели.
  Так вот, этот самый эксклюзивный ящик, с той самой неповторимой ручкой из латуни и украшал теперь экспозицию интерьерного магазина на Мытнинской.
  Еще немного походив кругами и поохав вокруг предмета своего удивления, раза три уже уходя, и столько же раз возвращаясь, Гаврила терзался сомнениями. Он хотел еще раз убедиться; убедившись же, он снова расстраивался и в полной прострации уходил опять, что бы через некоторое время снова вернуться....
  Наконец, сам уставший от томившей его неопределенности и сомнений, пообещав себе как можно быстрее попасть домой для проверки, он окончательно покинул магазин, и оказался на улице.
  Здесь он вдруг вспомнил - хоть мысли и тянули его скорей домой - что у него есть еще одно дело.
  Он должен был зайти в местное отделение милиции, чтобы взять какую-то справку и, заодно, повидать своего приятеля, работавшего там же.
  Знакомство пришлось кстати: сегодня была суббота, и коридоры отделения буквально кишели народом. День был приемный, и люди использовали его для различных надобностей. У кого-то что-то украли, и он подозревал соседа; кто-то кого-то побил, и в этом подозревался муж побитой (до суда он проходил по делу как подозреваемый, в соответствии с законом). Непрерывным потоком везли сомнительных личностей; телефон в дежурке буквально раскалился от звонков.
  Гаврила достал мобильник и набрал телефон приятеля. Тот был заместителем начальника РУВД и возможности его, в смысле продвижения дел бумажных, были в данном месте и в данный момент неограниченными.
  Валера вскоре вышел сам, поздоровался с приятелем и по-деловому осмотрелся вокруг. Когда он был на работе, его поведение радикально менялось. Если в бане он пил пиво спокойно и неторопливо, то в рабочее время он потреблял то же самое количество вдесятеро быстрей - берег время. Вот и теперь, несмотря на утро, будучи уже под шафе - "У Машки, секретарши моей, день рождения", - кратко пояснил он, - "сухое вино потребили, не с водки ж день начинать, на работе все-таки", - он быстро прикурил сигарету и сделал торопливую затяжку.
  - Давай кратко, назад надо, дел невпроворот, - по всему чувствовалось, что к водке могут перейти в любой момент, и момент этот Валере пропускать не хотелось.
  - Да вот, мне бумагу от вас какую-то надо, для страховой; их там черт разберет, посмотри сам. - Гаврила подал приятелю бланк.
  Валера взял бумагу, прочитал и присвистнул. То, что он там увидел, видимо, настолько его поразило, что он даже на некоторое время перестал торопиться.
  - Ну, старик... блин, не завидую... Теперь понятно, почему ты такой, как мешком тюкнутый, - он сострадательно оглядел Гаврилу с ног до головы. - Наверное, ночь не спал...
  Ночь Гаврила действительно не спал. То ли праздновали с друзьями что-то, то ли обмывали... Что праздновали, он вспомнить не мог - болела голова и хотелось пить.
   - Так, - встрепенулся Валера и опять заторопился. - Значит от тебя бы заявление хоть... ну да ладно, сам протокол напишу. Так... свидетельские показания... - следака попрошу, сойдет и его почерком. Тебе, как я понимаю, главное быстрее.
  - Ну, вроде, да... - Гаврила был несколько ошарашен его реакцией, но история с ящиком не шла из головы, точила изнутри. Гаврила решил не вдаваться в подробности. Надо им бумагу, пожалуйста.
  - Так когда? - Учитывая деловой настрой Валеры, хотелось направить его в позитивное русло.
  - Да счас, там десять слов написать, Машку попрошу, она вмиг... - он осекся. - Вот черт, у нее ж сегодня день рождения, - взгляд его потемнел. - Слушай старик. Тороплюсь я очень. Дела. Справку тебе через тридцать минут Леха, практикант наш, вынесет. Сам, не смогу... уже, наверное, не смогу... работы невпроворот! - Зорко вглядевшись в одно ему видимое далекое будущее, он взял у Гаврилы бумагу и, беспокойно озираясь по сторонам, скрылся в дверях дежурки.
  Гаврила, в ожидании бумаги с полчаса покантовался по окружающим магазинам. Пару раз зашел в магазин тканей, чтобы убедиться. Ящик был действительно ТОТ САМЫЙ.
  
  ***
  
  Наконец, почти точно через полчаса, из дверей вывалился растрепанный сержант. Он безошибочно строгим взглядом выделил Гаврилу из толпы и, строевым, с легкими перебоями шагом направился к нему.
  - 'Рзрште длжть?' - он, кажется, очень хотел отдать честь, и от этого его удержало только отсутствие на Гавриле головного убора. Взгляд сержанта, однако, был строг, а сведенные в тонкую полоску губы, выражали решимость на все.
  - 'Вше здание вплнено!' - браво отрапортовал сержант, едва приблизившись.
  Соединив в одно все увиденное, Гаврила сделал вывод, что сержант был в дупель пьян. Он протянул какой-то помятый, испачканный чернилами лист с печатью. "Интересно, что они мне в таком состоянии сваяли?" - пронеслось у Гаврилы в голове, но мысль заглохла при воспоминании о том, как однажды в деревне, он так сильно напился, что не мог ходить. А машину водить мог. Что и делал, единственно забывая переключать передачи. "Ноги отрубаются первыми, - возникло новое соображение. - А, они ж, справку, поди, не ногами печатали..." К тому же, опять вспомнилось о ящике. Настроение испортилось окончательно.
  - Спасибо за службу, Родина Вас не забудет. - Проникновенно ответил он, взял бумажку и засунул ее в бумажник.
  - Рдыдзылжить! - вытянулся сержант и, сделав бравый разворот, чеканя шаг, чуть не врезался в дверь - оборот вокруг себя, видимо, вызвал у него временную раскоординацию движений.
  Гаврила вышел, решив, не откладывая, заехать домой, благо, было не далеко. Он вышел из подъезда и стал искать взглядом свой БМВ. Машина не находилась. Сердце Гаврилы замирало при каждой попытке: 'Вон, вроде... Нет! За этой... И тут не она, хотя похожа очень. За углом что ли?! Нет опять не она... - В том, что он забыл, где запаркован автомобиль, ничего странного не было, это случалось с ним часто. Однако сейчас какое-то далекое, недоброе предчувствие не оставляло его; он напряг память... - Блин! У магазина! Он же в магазин заходил, а потом уж пешком! Гаврила ринулся было назад, но - нет. Снова неудача! Машины нет. Но, где же!?... Какая - то смутная мысль снова шевельнулась в его подсознании. Гаврила рывком достал из кармана бумажник, оттуда бумагу, полученную в РУВД. Он бегло прочитал ее содержимое. "Гражданину ...... Гавриле...., что возбуждено уголовное дело по факту хищения у него автомобиля БМВ государственный номер, регистрация'. Он посмотрел число - вчера! Так вот как объяснилась причина его вчерашнего беспробудного пьянства...
  Он опрометью бросился на дорогу, остановил подвернувшееся такси, назвал домашний адрес. Уже, поднимаясь в лифте, еще раз перечитал бумагу - все так и есть... Какой ужас! Открыл дверь квартиры и замер на пороге. В квартире царил настоящий погром. Вещи были разбросаны, начиная с прихожей - хотя и мест тут для хранения особо не было предусмотрено, только для верхней одежды, разве что...
  - ЦРУ!!! - быстро сообразил Гаврила, и, по случаю отсутствия теперь автомобиля, прошел в кухню к холодильнику, чтобы перед решительными действиями подкрепить себя рюмкой водки. Зашел в кухню и обомлел. Холодильника не было!
  
  ***
  
  Не было, впрочем, более ничего, что представляло хоть какую-то ценность. Ящики буфета были выдвинуты, из них торчали оставшиеся предметы: вилки пятидесятых годов, со следами зубов предыдущих владельцев, разделочная доска того же времени без каких-либо следов - только зазубрины от хозяйских ножей. Унитаз, слава богу, был на месте. Раковину пытались оторвать, но не получилось, рабочие ее намертво припаяли к стене - не оказалось штатных креплений, пришлось по-своему придумывать, это раковину и спасло. Сейф вскрыт, да так деликатно, что не осталось и следов - как своими ключами открыли. Одежда, ценности - все подчистую. Как корова языком слизала! Гаврила прошел в туалет, закрыл лицо руками и беззвучно заплакал... "Все... Что непосильным трудом нажито... Еще программистом работал, Аделаиде подарки на последние покупал...' - А она все: "Браслетик Гаврюша, маленький у тебя какой-то вышел; - и, скромно так опускала глаза, ковыряя своей дизайнерской туфелькой с тупым носочком ступенечку между бутиками на третьем этаже и на четвертом. Сердце Гаврюши сжималось от жалости. "Стильно, но дорого,"- отмечал он, выкладывая очередные пятьсот баксов за туфельки.
  Аделаида была девушка скромная, но, как он выражался осторожно - "непосредственная".
   - Какое колечко красивое, смотри, - и, робко поправляя небрежно упавшую на лоб челку, благоухая купленными Гаврилой же, духами, но - "маленький какой-то у тебя флакончик вышел, Гаврюша...' - И уже про серьги: - "Тебе такого не купить... а жалко! Жорка вон Анжелике опять машину подарил. А ты меня третий раз за год в Турцию отправляешь! Стыдно подругам рассказать, они все во Франции, на Лазурном тусуются."
  Работал Гаврила днями, а, как с Аделаидой познакомился, то и ночами тоже. Колечки все дорогие какие-то попадались, а у подруг мужья, кажется, из нефтяных скважин сутками не вылезали - деньги там считали. От наездов прятались. А жен, для безопасности, во Францию отправляли - хоть и назвали французскую болезнь "французскою", но, то ли времена переменились, то ли персонажи, но, легче такой болезнью теперь у нас в России заразиться, а, значит, и смысл появился жен во Франции спасать...
  А Гаврила по ночам систему серверов в одной корпорации налаживал. Что за сервер, и какая это была корпорация, он не понимал. С цифрами, в основном, работал - связи, биты, передача сигнала... Что за сигнал передавали, времени выяснить не было - работал.
  Встав с унитаза, он горестно прошел на кухню и только тут заметил на подоконнике записку. 'Угрозы! Аделаиду похитили!!! Выкуп требовать будут! - с ужасом пронеслось в голове у Гаврилы и он дрожащими руками развернул листок.
  
  
  'Я от тебя ушла, - мы слишком разные люди... К тому же я люблю другого. Ты его знаешь. Это Анатолий. Лишние деньги я забрала, то, что тебе не нужно из вещей, взяла тоже, чтобы тебя не утруждать... Не мужское это дело, по комиссионкам бегать... Первое время прокормлюсь...как - нибудь...' - здесь на записке виднелся след от чего-то мокрого, размером со слезу. - 'Нам с Анатолием, сейчас так трудно... Ты знаешь, он художник, я дизайнер... Родство душ, так сказать'. - Здесь в послании прорезались вдруг неожиданно трезвые интонации: - 'Так что жить нам, естественно, не на что, прошу понять. Поэтому ящик из шкафа забрала тоже, у меня его магазин один давно просит, сам шкаф тяжелый оказался, так что пользуйся... пока..
  
  Не поминай, лихом.
  Аделаида'.
  
  - 'Фу ты!' - Гаврила облегченно вздохнул.
  Для него все встало на свои места. Ящик забрала Аделаида и сразу же втюхала магазинщикам для новой экспозиции. Он улыбнулся. За украденный БМВ выплатят страховку и он купит себе вожделенный Гелендваген. А жена уже не вернется, а если вернется, так... кто ж ее пустит!? В этом отношении у него была какая-то не до конца объяснимая, но абсолютно твердая убежденность. А с ящиком из шкафа - да и хрен с ним...
  Он улыбнулся еще раз. Новый день начинался, кажется, с хороших новостей.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"